Часть 10.

272

последовательность связанных между собой узами традиции периодов, прерываемую некумулятивными скачками, мои тезисы, без сомнения, широко применимы. Но так оно и должно быть, поскольку они заимствованы из других областей. Историки литературы, музыки, изобразительного искусства, общественного развития и многих других видов человеческой деятельности давно описали свои предметы исследования таким же образом. Периодизация, проводимая на основе революционных переломов в стиле, вкусах, организационной структуре, давно использовалась наряду с другими стандартными приемами исследования. Если я был в чем-то оригинальным при рассмотрении подобных понятий, то это следует отнести главным образом к применению их к наукам, то есть к областям, которые во многом развивались иначе. По-видимому, понятие парадигмы как конкретного достижения, как образца является вторым моим вкладом в разработку проблем развития науки. Я подозреваю, в частности, что некоторые всем известные трудности, окружающие понятие стиля в искусстве, могут исчезнуть, если картины художников рассматривать как моделируемые одна по другой, а не как написанные в соответствии с некоторыми отвлеченными канонами стиля21.

Однако в этой книге я был намерен рассмотреть и вопросы несколько иного плана, которых многие ее читатели не смогли отчетливо увидеть. Хотя научное развитие во многом сходно с развитием в других областях деятельности человека в большей степени, чем часто предполагается, тем не менее существуют и поразительные различия. Например, мы будем, видимо, недалеки от истины, если скажем, что науки (по крайней мере перейдя определенную точку в своем развитии) развиваются не таким образом, как любая другая область культуры (что бы мы ни думали о самом понятии развития).Одной из целей книги было рассмотрение таких различий и попытка объяснить их.

________________________________

21 Об этом и других более широких вопросах, касающихся особенностей науки, см.: Т. S. К u h n. Comment [on the Relations o( Science and Art]. — «Comparative Studies in Philosophy and History"', XI, 1969, p. 403-412,

273 Дополнение 1969 года

Обратите внимание, например,на неоднократно подчеркиваемое выше отсутствие, или, как следовало бы теперь сказать, на относительный недостаток конкурирующих школ в развитых науках. Или вспомните мои замечания относительно того, до какой степени научное сообщество зависит от уникальной в своем роде аудитории и от узкого круга их идей. Вспомните также об собой природе научного образования, о решении головоломок как цели нормальной науки и о системе ценностей, которую развивает научная группа в период кризиса и его разрешения. В книге обращается внимание

на другие особенности, присущие науке. Ни одна из них не является характерной только для науки, но все вместе они характеризуют ее деятельность.

Относительно всех этих черт науке предстоит еще много узнать. Подчеркивая в самом начале этого дополнения необходимость изучения сообщества как структурной единицы в организации научной деятельности, закончу его, отмечая необходимость пристального, и прежде всего сравнительного, изучения соответствующих сообществ в других областях. Каким образом человек избирает сообщество, каким образом сообщество отбирает человека для участия в совместной работе, будь онa научной или какой-то иной? Каков процесс социализации группы и каковы отдельные его стадии? Что считает группа в целом, как коллектив, своими целями? Какие отклонения от этих общих целей будет она считать допустимыми и как она устраняет недопустимые заблуждения? Более полное понимание науки будет зависеть также и от ответов на другие вопросы. Они принадлежат к сфере, в которой требуется большая работа. Научное знание, подобно языку, по своей внутренней сути является или общим свойством группы, или ничем вообще. Чтобы понять его, мы должны понять специфические особенности групп, которые творят науку и пользуются ее плодами.

10 т. Кун

ЧЕМ ИНТЕРЕСНА КНИГА Т. КУНА «СТРУКТУРА НАУЧНЫХ РЕВОЛЮЦИЙ»

Книга Томаса Куна «Структура научных революций»—самая известная из всех работ по истории науки, вышедших на Западе в последние десятилетия. Это бесспорно и уже само по себе привлекает внимание, тем более что речь идет не о книге, где захватывающе и доступно излагаются события из истории науки, а о теоретическом труде, который требует от читателя большой работы мысли и специальных знаний. Книга Т. Куна вызвала огромный интерес не только историков науки, но также философов, социологов, психологов, изучающих научное творчество, и многих естествоиспытателей различных стран миря.

Эта небольшая монография, впервые выпущенная Чикагским университетом (США) в 1962 году, была переведена на многие языки. В 1970 году в США вышло ее второе, дополненное издание. С тех пор появилось множество публикаций, где так или иначе интерпретируется, используется, излагается или критикуется концепция Куна. Вряд ли можно назвать другое историко-научное исследование, о котором было бы столько споров и которое породило бы такое количество откликов. Список литературы, посвященной рассмотрению взглядов Куна, содержит не одну сотню названий.

Некоторые авторы, излагая концепцию Куна, часто сводят ее содержание к доказательству наличия в развитии науки нормальных и революционных периодов. Однако сама по себе эта мысль не нова, ее выдвигали многие историки науки до Куна, она давно и основательно разработана в марксистской концепции развития науки. Не использовались лишь слова «парадигма», «нормальная наука», «экстраординарное исследование»

________________________________

275 Чем интересна книга Т.Куна

и т. п. Разумеется, от введения этих новых понятий мало что меняется, и, если бы вклад Куна в разработку вопросов истории науки ограничивался только этим, его книга никогда не имела бы большого влияния. Но тогда что же вызвало к ней такой интерес, который не ослабевает, несмотря на то что со времени выхода книги Куна прошло пятнадцать лет?

Предисловия или послесловия существуют не для того, чтобы кратко пересказать содержание книги. Мы исходим из того, что читатель прочел книгу и составил себе представление о сути концепции Куна. Свою задачу мы видим в том, чтобы расширить представления читателя о тех вопросах, о которых идет речь в книге, помочь ему увидеть ее место в ряду исследований о развитии науки.

Первое, что приходит на ум, когда пытаешься понять, чем объясняется исключительный интерес к книге Куна во всем мире, это удивительная своевременность ее появления. Действительно, никогда прежде не было такого огромного интереса к науке, ко всему, что связано с ее развитием, у самого широкого круга людей, как с середины нашего века, когда развернулась научно-техническая революция и стали особенно очевидны мощь и всепроникающее влияние прогресса науки и техники на все стороны жизни.

Когда говорят, что какая-то идея, теория, учение и т, п. упали на подготовленную почву, удивительно счастливо совпали с потребностями времени, не всегда задумываются над причинной связью этого явления именно с данным временем. Ведь то или иное учение не существует в отрыве от времени: учение—само по себе, а время —само по себе. Вопросы, на которые отвечает новая теория, учение и.т.п, всегда поставлены временем. В книге Куна читатель легко улавливает это влияние эпохи.

Но дело не только в этом. Среди очень полезных и важных книг по истории науки книга Куна занимает особое место.Она не ограничивается описанием тех или иных событий, а является изложением определенной об-

276 С. Р. Микуличский, Л. А. Маркова

щей концепции развития науки. Эта концепция несовершенна, не отвечает на многие вопросы, но она решительно порвала с целым рядом старых традиций в анализе Науки и так ярко, по-новому и выразительно поставила некоторые проблемы, потребность в решении которых осознавалась многими, что не могла не быть сразу замеченной. Этому, помимо сказанного, способствовали еще два существенных обстоятельства.

Первое. В конце XIX и в первые десятилетия XX века господствующим течением в буржуазной философии был позитивизм, претендовавший на роль философии науки. Позитивизм, который претенциозно противопоставлял себя диалектическому материализму и отвергал его как «метафизику» и натурфилософию, на деле оказался совершенно несостоятельным и непригодным для выяснения важнейшей проблемы — процесса возникновения нового знания. Весь анализ науки он свел к анализу логических форм готового знания (к тому же выхолостив его содержательную сторону) и логическому анализу научных процедур. Как муравей, исползавший вдоль и поперек скульптуру, не может составить себе ее образ, так и позитивизм при всем его изощренном аппарате логического анализа не смог ничего дать для понимания механизма развития науки. К середине нашего столетия это стало очевидным для многих, и наступило разочарование в позитивизме. Последний потерял свою привлекательность, которой он пользовался прежде среди значительной части западных философов и естествоиспытателей. Хотя сторонников позитивизма в той или иной форме на Западе, особенно в англоязычных странах, еще немало, кризис позитивизма стал фактом.

И вот в это время появляется книга Т. Куна, который не только открыто порывает с позитивистской традицией, но, что много важнее, выдвигает принципиально иной подход к анализу развития науки. Обратим внимание читателя на тот путь, который привел Куна к этому. В университете своей специальностью он избирает теоретическую физику, но, помимо этого, издавна интересовался так называемой «философией науки». Для американских студентов 40—50-х годов на-

277 Чем интересна книга Т.Куна

шего века этот термин (кстати, введенный именно позитивистами), можно сказать, был синонимом позитивизма. Во всяком случае, под ним понималась позитивистская концепция науки и ее развития. Однако ознакомление с историей физики во время прохождения аспирантуры, по словам Куна, в корне подорвало, к полному его удивлению, некоторые из основных его представлений о природе науки и ее развитии, почерпнутые из позитивистской философии науки. Более того, он приходит к выводу о ее несостоятельности и несоответствии действительности. И тогда Кун круто меняет свои научные планы. Он оставляет теоретическую физику и приступает к исследованию истории физики. Его внимание особенно привлек XVII век—период первой великой научной революции и становления науки нового времени. В 50-е годы появляются его статьи по истории науки, а в 1957 году выходит его книга «Коперниканская революция».

Теперь, обогащенный знанием истории науки, Кун вернулся к вопросу о природе науки и общих закономерностях ее функционирования и прогресса. Он проделал, таким образом, путь от философии науки к истории науки, а от нее, вернее через нее, к формулированию общей концепции развития науки. В результате и появилась книга «Структура научных революций».

В противоположность позитивистской традиции в центре внимания Куна не анализ готовых структур научного знания, а раскрытие механизма трансформации и смены ведущих представлений в науке, то есть, по существу, движения научного знания. Не говоря пока о том, в какой мере Куну удалось решить эту проблему, ознаменовавшую крутой поворот в самой постановке исследовательской задачи, отметим, что Кун исходит не из той или иной философской схемы, а из изучения истории науки, то есть из изучения реального процесса движения научного знания. Кун приходит к убеждению, что путь к созданию подлинной теории науки проходит через изучение истории науки. Нужно, однако, иметь в виду, что само по себе обращение к истории еще не гарантирует того, что в теории последовательно проводится исторический принцип.

278 С. Р. Микуличский, Л. А. Маркова

Позитивисты рассекали науку и изучали отдельные ее элементы, как анатомы прошлого рассекали трупы и изучали отдельные органы, ткани и т. д. вне их связи с целым и их функциями в живом организме. Кун же видит науку как развивающееся, изменяющееся живое целое. Он возвращается к принципу историзма не просто в смысле обращения к истории, а как средству постижения исследуемых явлений.

Легко понять, что те ученые на Западе, которые мало знали о марксистской концепции развития науки, восприняли книгу Куна как возвращение после долгих блужданий по лабиринтам отвлеченных философских абстракций на твердую почву фактов, как дуновение свежего ветра. Главное же в том, что он выдвинул теорию, которая расширила поле исследования, вполне определенно сформулировала проблему изучения механизма смены научных теорий и роли научных революций в истории науки.

Второе. В историографии науки широко распространен так называемый кумулятивистский взгляд на науку. Особенно яркое выражение он получил в трудах известного французского историка науки Пьера Дюгема. Согласно этому взгляду, развитие науки представляется постепенным последовательным ростом однажды познанного, подобно тому как кирпичик к кирпичику наращивается прямая стена. Труд ученого в этом случае состоит в добывании кирпичиков-фактов, из которых рано или поздно возводится здание науки, ее теории. По Дюгему, истоки любого вновь открытого факта или новой теории можно найти в прошлом, стоит только как следует покопаться в нем. По существу, такой подход признает лишь рост науки, но отвергает ее подлинное развитие: научная картина мира не изменяется, а только расширяется. Исходя из этой концепции, Дюгем, например, отрицал, что периоды Возрождения и Нового времени были переломными этапами в развитии науки и что науки в эти периоды имели качественные особенности, принципиально отличавшие их, например, от средневекового научного знания. Практически это выразилось в том, что историки науки вместо анализа особенностей нового знания и путей

279 Чем интересна книга Т.Куна

его возникновения, едва зафиксировав его появление в истории, наперегонки бросались на поиски предшественников и предвозвестников.

Кун решительно выступает против такого образа науки и такого понимания задач ее историков. Как и во многих других случаях, он, и здесь не являясь первопроходцем, сумел противопоставить кумулятивистским взглядам не просто отдельные факты, соображения и т. п, а основательно разработанную альтернативную концепцию.

Согласно точке зрения Куна, развитие науки идет не путем плавного наращивания новых знаний на старые, а через периодическую коренную трансформацию и смену ведущих представлений, то есть через периодически происходящие научные революции.

Сама по себе эта идея не нова. Она была глубоко разработана К. Марксом и Ф. Энгельсом, блестяще и убедительно раскрыта на примере революции в физике начала XX века в книге В. И. Ленина «Материализм ц эмпириокритицизм» и развивается многими историками науки.

В качестве примера сошлемся на публикацию одного из авторов настоящей статьи. Еще не зная о книге Куна, сначала в докладе, а затем в статье, опубликованной в 1964 году, один из нас предложил следующую графическую схему развития науки:

Р. Микулинский. Методологические проблемы истории биологии. — «Вопросы философии», 1964, № 9. .

280 С. Р. Микуличский, Л. А. Маркова

В тексте статьи, в частности, говорилось: «Плоскости а, б, в, г и т. д. отражают определенный уровень развития той или иной науки. После того, как в ней сложились определенные методы исследования и создана теория, обобщившая и систематизировавшая накопленные факты, эти методы или теория находят довольно широкое применение при изучении все новых и новых объектов в различных областях науки и практики. По мере накопления новых данных на каком-то участке этой плоскости, большей частью в результате обнаружения фактов, не укладывающихся в рамки существующей теории, начинает возникать новое направление в науке и происходит скачок, переход к изучению явления с новой стороны, в новом аспекте. Это, так сказать, ароморфозы в развитии науки, узловые моменты в ее истории, переход исследования в иную плоскость, на новый уровень.

Одновременно продолжается изучение новых объектов с помощью прежних методов и теорий, расширение сферы их применения в практике. Выяснение того, где и когда (на каком этапе истории данной науки) произошли эти скачки, ароморфозы, переходы на новый уровень, а главное, что их обусловило в каждом конкретном случае, и должно быть в центре внимания исследователя истории науки...Эта схема акцентирует внимание на «точке» появления принципиально нового пути исследования, открытия, так сказать, нового горизонта.

Тот путь, который выражается в предлагаемой схеме плоскостями а, б, в и т. д., некоторые авторы... называют экстенсивным, а выраженный линиями подъема А, Б, В и т. д.—интенсивным. Можно, вероятно, согласиться с такой терминологией. Однако необходимо подчеркнуть, что если брать не какой-то определенный отрезок времени, а развитие науки в целом либо какой-то ее отрасли, причем за достаточно длительный период, то мы не найдем такой науки, которая развивалась бы на всем протяжении своей истории только интенсивным или только экстенсивным путем. Главное, таким образом, состоит в том, чтобы выяснить, при

281 Чем интересна книга Т.Куна

каких условиях происходит переход от экстенсивного развития науки к интенсивному»1.

Только по чистой случайности в тексте не фигурирует термин «научные революции», широко принятый в советской философской и историко-научной литературе, хотя его синонимов в нем более чем достаточно.

Новым в толковании научной революции у Куна является разработка понятия «парадигма» и ее роли в движении науки. Парадигма, по Куну, это не только теория, но и способ действования в пауке, или, как он называет, модель, образец решения исследовательских задач. Позднее, в связи с тем что понятие парадигмы вызвало толкование, неадекватное тому, какое ему придавал Кун, он заменил его термином «дисциплинарная матрица» и тем самым еще более отдалил это понятие по содержанию от понятия теории и теснее связал его с механической работой ученого в соответствии с определенными правилами.

Ключевым понятием в концепции Куна, однако, является не парадигма, как об этом часто пишут, а понятие научного сообщества. Именно введение понятия научного сообщества наряду с представлением о характере так называемой нормальной пауки является самым оригинальным в концепции Куна. На них держится вся его теория. Научное сообщество в контексте его теории выступает как логический субъект научной деятельности. Ученый, согласно концепции Куна, может быть понят как ученый только по его принадлежности к научному сообществу, все члены которого придерживаются определенной парадигмы; последняя же в свою очередь характеризуется совокупностью знаний и особенностями подхода к решению научных проблем, принятых данным научным сообществом.

Таким образом, в противоположность так называемому интерналистскому, или имманентному, направлению в историографии науки, для представителей которого история науки—это лишь история идей, Кун через научное сообщество вводит в свою концепцию человека.

________________________________

[ С. Р. Микулинский Методологические проблемы истории биологии.—«Вопросы философии», 1964, № 9, стр. 35—36.

282 С. Р. Микуличский, Л. А. Маркова

Это дало ему возможность в известной мере выйти за пределы чисто имманентного толкования развития науки, в рамках которого он вел свою работу, и открыло новые возможности для объяснения механизма движения науки.

Если вдуматься в понятия парадигмы, научного сообщества и нормальной науки, как они формулируются Куном, то станет ясно, что его концепция не могла появиться 40—50 лет тому назад. Она могла возникнуть лишь с развитием так называемой «большой науки», с коллективным характером работы в ней, разделением труда, доводящим деятельность большого числа научных работников до выполнения только определенных функций и далеко не всегда имеющих ясное представление об исследовании в целом и т. д. В этом смысле теория Куна несет на себе печать современности и может служить—объективно, независимо от намерений автора—хорошим примером влияния социальных условий не просто на ускорение или замедление развития науки, а на саму внутреннюю, логическую структуру теории.

Книга Куна, как уже упоминалось нами, породила множество откликов и дискуссий. Одна из них, особенно примечательная, состоялась в Англии в 1969 году. В ней острой критике подверглись понятия и нормальной науки и революционных ситуаций. Это отразилось даже в названиях выступлений участников дискуссии:Дж. Уоткинс озаглавил свое выступление «Против «нормальной науки», К. Поппер—«Нормальная наука и ее опасности». Уоткинс высказывает сомнение в самом существовании нормальной науки, считая, что нормальная наука в понимании Куна не может породить научной революции'. Поппер согласен с тем, что нормальная наука существует, и считает, что она должна приниматься во внимание историками науки. Но если Кун рассматривает этот феномен как «нормальный», то Попперу он представляется «опасным» для науки и даже для на-

________________________________

1 J. Watkins. Against «Normal Science». — In: «Criticism and the Growth of Knowledge». Edited by I. Lakatos and A. Musgrave Cambridge, 1970, p. 31.

283 Чем интересна книга Т.Куна

щей цивилизации в целом 1. Нормальная деятельность в науке в понимании Куна кажется его критикам скучной, неинтересной, не отражающей сути научного творчества, а потому очень трудно признать такой род деятельности естественным, нормальным, главным в истории науки. Возражения вызывает трактовка труда ученого в период нормальной науки как механической или даже алгоритмизированной деятельности. Точку зрения Куна защищает М. Мастерман в статье «Природа парадигмы»2. Она подчеркивает, что выступает не как историк или философ науки, а как ученый. Ее специальностью являются компьютеры. Мастерман не только не подвергает сомнению существование нормальной науки, но считает, что Кун, характеризуя ее, вычленил наиболее существенные черты фундаментальных, прикладных и технических исследований. Все эти формы исследования, полагает Мастерман, управляются привычкой, являются деятельностью по решению задач-головолоадок и не содержат никаких грандиозных опровержений и фальсификаций. В этом Мастерман видит различие во взглядах Поппера и Куна и правоту Куна. Наука есть именно то, что Кун подразумевает под нормальной наукой, и такой наука и должна быть.

В критике понимания Куном нормальной науки можно выделить три направления. Во-первых, полное отрицание самого существования нормальной науки. По мнению некоторых, наука никогда бы не сдвинулась с места, если бы основной формой деятельности ученых была нормальная деятельность, как ее представляет Кун. Такой точки зрения придерживается Дж. Уоткинс. Он недоумевает, каким образом Кун, автор двух замечательных книг о научных революциях, пришел к отождествлению науки с периодами теоретического застоя, откуда появилось у него философское неприятие научных революций? Противоположность взглядов Куна и Поппера Уоткинс формулирует таким образом: то, что Кун считает

________________________________

' К. R. Popper. Normal Science and its Dangers. — In: «Criticism...», p. 53.

2 М.. Masterman. The Nature of a Paradigm.—In: «Criticism…»

284 С. Р. Микуличский, Л. А. Маркова

нормальным и естественным для науки, Поппер рассматривает как антинаучный элемент; для Куна прекращение споров и дискуссий означает переход к подлинной науке, для Поппера—наоборот.

Уоткинс полагает, что такой скучной и негероической деятельности, как нормальная наука, предполагающей только кумулятивное накопление знания, вообще не существует; что из нормальной науки Куна не может вырасти революции. Свою точку зрения Уоткинс подтверждает сравнением нормальной науки с теологией:если бы наука была такой, какой ее изображает Кун, то она ничем бы не отличалась от теологии, не терпящей никакой критики и никаких сомнений. Кроме того, Уогкинс ссылается на историю науки и утверждает, что на протяжении очень длительных периодов времени нельзя бывает указать на какую-то одну господствующую парадигму. Это относится, например, к развитию учения о материи.

Второе направление в критике нормальной науки представлено К. Поппером. Он в отличие от Уоткинса не отрицает существования в науке такого периода, как нормальное исследование в понимании Куна. Поппер говорит, что различие между нормальной наукой и революционной практикой в науке, «может быть, не такое резкое, каким его делает Кун; тем не менее я готов признать, что в лучшем случае я лишь смутно представлял себе это различие и, далее, что это различие указывает на нечто имеющее большое значение» '. Поппер неоднократно подчеркивает, что в характеристике Куном нормальной науки отражен реально существующий и очень важный момент. Однако, считает Поппер, нормальная наука Куна не только не является нормальной, но и представляет опасность для самого существования науки. «Нормальный» ученый в представлении Куна вызывает у Поппера чувство жалости: его плохо обучали, он не привык к критическому мышлению, из него сделали догматика, он жертва доктринерства. На самом деле, полагает Поппер, хотя ученый и работает обычно

________________________________

1 К. Popper. Normal Science and its Dangers.—In: «Criticism...», p. 52.

285 Чем интересна книга Т.Куна

в рамках какой-то теории, при желании он может в любой момент выйти за эти рамки. Правда, при этом он окажется в других рамках, но эти другие рамки будут лучше и просторнее.

Согласно третьему направлению критики нормальной науки, предполагается, что нормальное исследование существует (в противоположность точке зрения Уоткинса), но оно не является основным для науки в целом (в противоположность мнению Мастерман). Оно также не представляет страшного зла, каким его считает Поппер. Не следует приписывать нормальной науке слишком большое значение—ни положительное, ни отрицательное. С. Тулмин, например, полагает, что научные революции случаются совсем не так уж редко, как может показаться на первый взгляд, и наука вообще никогда не развивается лишь путем накопления знаний. Научная революция совсем не является «драматическим перерывом в «нормальном», непрерывном функционировании науки: вместо этого она становится «единицей измерения» внутри самого процесса научного развития»1. Тулмин хочет сделать революцию менее революционной, а нормальную науку менее кумулятивной, сгладить между ними по возможности границу.

П. Фейерабенд полагает, что мнение Куна, будто развитие науки состоит в смене нормальных периодов революционными, неверно, что эти периоды накладываются друг на друга. «Кун прав постольку,—пишет Фейерабенд,—поскольку он заметил нормальный, или консервативный, или антигуманитарный, элемент. Это подлинное открытие. Он неправ, поскольку он неправильно представил отношение этого элемента к более философским (то есть критическим) процедурам. В соответствии с моделью Лакатоша я предполагаю, что правильное соотношение—это соотношение одновременности и взаимодействия. Я буду поэтому говорить о нормальном компоненте и философском компоненте науки, а не о нормальном периоде и революционном периоде»2.

________________________________

1 S. Т о u 1 m i n. Does the Distinction between Normal and Revolutionary Science Hold Water? — In: «Criticism...», p. 45.

2 P. Feyerabend. Consolation for the Specialist. — In: «Criticism...», p. 212.

286 С. Р. Микуличский, Л. А. Маркова

По мнению Фейерабенда, нормальные элементы воплощаются в деятельности подавляющего большинства ученых. Но не они вносят в науку фундаментальные новшества. Фундаментально новое привносят те, кому удается сочетать нормальное исследование с экстраординарным, обязательно содержащим в себе философский компонент. Результатом является критика того, что прочно утвердилось в науке и может быть подвергнуто сомнению и опровержению только с помощью философской аргументации.

Не меньшие, если даже не большие, возражения вызывает интерпретация Куном научных революций. Критика в этом направлении сводится прежде всего к обвинениям в иррационализме. Здесь особенно активным оппонентом Куна выступает И. Лакатош. Он утверждает, например, что Кун «исключает всякую возможность рациональной реконструкции знания»', что с точки зрения Куна может быть только психология открытия, но не логика2, что Кун нарисовал нам «в высшей степени оригинальную картину иррациональной замены одного рационального авторитета другим»3 и т. д. В противовес позиции Куна Лакатош разрабатывает свою методологию научно-исследовательских программ с целью предложить чисто логические критерии сравнения конкурирующих программ или парадигм.

Как видим, критики Куна основное внимание уделили его пониманию нормальной науки и проблеме рационального, логического объяснения перехода от старых представлений к новым. Однако в ряде случаев у критиков куновской концепции эмоции явно преобладают над анализом, а это не средство доказательства. Вряд ли кто-либо согласится с мнением Мастерман, которая сводит науку к тому, что Кун подразумевает под нормальным периодом ее развития. Достаточно бросить взгляд на историю науки, свидетельствующую о коренных изменениях научных представлений на протяжении ее развития, чтобы убедиться, насколько далека от дей-

________________________________

1 I. L a k a t о s. Falsification and the Methodology oi Scientific Research Programmes.—In: «Criticism...», p. 177.

2 Ibid., p. 173. 3 Ibid., p. 116.

287 Чем интересна книга Т.Куна

ствительности точка зрения Мастерман. Не проясняет вопроса и «согласительная» линия Тулмина и Фейерабенда, а в значительной мере и Поппера, которые, по существу, смазывают проблему научных революций.Кун, несомненно, сумел разглядеть некоторые существенные черты научной деятельности в период между научными революциями, который он неудачно назвал нормальной наукой. В самой сущности науки заложена коренная грансформация знаний. Поэтому научные революции являются нормой ее развития, а следовательно, с не меньшим правом нормальными можно назвать и периоды научных революций. Неверно, однако, на этом основании говорить об истории науки как о непрерывной революции, к чему склоняется К. Поппер. Во-первых, это не соответствует реальности даже тогда, когда мы имеем в виду не только научные революции, ведущие к коренному изменению общей картины мира, но и революции в отдельных науках и отраслях. Во-вторых, подобный подход фактически ведет к отрицанию научных революций в качестве узловых, переломных моментов в истории науки. И наконец, в-третьих, такая точка зрения лишает исследователей развития науки ориентира в потоке исторических событий, позволяющего выделить в нем главные, определяющие. Сам термин «нормальная наука», введенный Куном, уже наталкивает на мысль, что аспект научной деятельности, обозначаемый этим термином, является наиболее характерным, типичным для науки в целом. И действительно. Кун высказывает мысль о том, что «нормальное» исследование отличает науку от других форм духовной деятельности человека, в то время как революционная трансформация сближает науку с искусством, политикой и т. д. Такой подход к вопросу нам не кажется верным. То, что Кун называет нормальной наукой, правильнее было бы называть периодом спокойного, эволюционного развития.

Кроме того. Кун явно сгустил краски, характеризуя особенности научной деятельности в период спокойного развития науки, и сильно сблизил ее с алгоритмизированной деятельностью, почти целиком лишив ее критического и творческого начала. Его можно понять. Это

288 С. Р. Микуличский, Л. А. Маркова

делалось, несомненно, для того, чтобы сильнее подчеркнуть важную мысль о различии между задачами, решаемыми наукой в периоды ее эволюционного развития и в периоды научных революций. Но нельзя упускать из виду, что те коренные сдвиги, которые происходят во время научной революции, назревают и подготавливаются в предшествующий период, что между периодами спокойного, эволюционного развития и научной революцией существует прямая внутренняя связь. Они не независимы друг от друга, а вырастают друг из друга. Кун, несомненно, понимал связь этих периодов, но он не уделил должного внимания данному вопросу. В результате его концепция, задуманная для объяснения процесса исторического развития науки, на деле оказывается непоследовательной. Принцип историзма явно нарушен в ней.

Правда, в ряде мест Кун высказывает отдельные интересные, оригинальные соображения по этому поводу. Одно из них, например, следующее. Благодаря тому что в период «нормальной» науки ученые работают в соответствии с принятыми моделями, правилами действия, нормальная наука чрезвычайно чутко улавливает любые аномалии—несоответствия решений, полученных в результате исследования, ожиданиям, вытекающим из принятой теории. «Нормальная» наука, таким образом, выступает как очень чуткий прибор по обнаружению аномалий. А поскольку аномалии—сигнал о неблагополучии в принятой теории, необходимости ее ревизии, то именно результаты, полученные нормальной наукой, становятся толчком к пересмотру парадигмы. Однако в целом важная проблема связи и соотношения эволюционных периодов в развитии науки и научных революций, повторяем, не нашла разработки в концепции Куна. И это не случайное упущение.

Здесь мы подходим к вопросу, который не затронули критики Куна и который, на наш взгляд, является коренным, важнейшим для теории развития науки. Это вопрос о возникновении нового знания. Начав с критики позитивизма за сведение анализа науки к анализу только готового знания, Кун затем сам отказался от разработки этого вопроса и свел его к выбору научным сооб-

289 Чем интересна книга Т.Куна

ществом между двумя уже имеющимися налицо теориями или парадигмами—старой и новой. Это, безусловно, важный вопрос, имеющий не только теоретическое, но и практическое значение. Он содержит много сложностей и тонкостей. Читатель может составить себе представление о них, познакомившись со специальным трудом на эту тему—«Научное открытие и его восприятие» (М., «Наука», 1971), подготовленным коллективом Института истории естествознания и техники Академии наук СССР. Но проблема выбора между старой и новой теорией не снимает, а, наоборот, предполагает раскрытие того, как возникает новое знание. Без этого невозможно создание законченной, целостной концепции развития науки.

Бесспорно, что эта проблема относится к числу чрезвычайно сложных и трудных. Здесь история науки смыкается с гносеологией. Кун это хорошо понимает. Отсюда его внимание к соотношению теории и факта, теоретического и эмпирического, его интересные соображения о роли мысленного эксперимента в познании, о конструировании и преобразовании ученым идеального образа внешнего мира и изменении видения этого реального физического мира с изменением теоретических представлений. Однако, отказавшись от рассмотрения проблемы возникновения нового знания или, вернее, оставив ее на полпути, Кун слишком схематизировал характер научной деятельности в период эволюционного развития науки и лишил себя возможности раскрыть ее взаимосвязь с научной революцией.

С этим же связаны и неудачи Куна в трактовке вопроса о выборе между конкурирующими теориями. Критики Куна (особенно активным в этом отношении был Лакатош) обвиняют его в иррационализме на том основании, что Кун вместо логического объяснения того, почему научное сообщество отвергает старую теорию и принимает новую, выдвигает социальные и психологические аргументы. В этом они видят «грехопадение» Куна, отказ от рациональной реконструкции истории и переход на позиции иррационализма. Но такая критика ничего не доказывает и свидетельствует лишь о живучести на Западе имманентного направления в историографии

290 С. Р. Микуличский, Л. А. Маркова

науки, которое исходит из замкнутости науки и представления, что все, что происходит в ней, обусловлено исключительно внутренними законами ее развития. Ведь можно сказать и наоборот. Тот факт, что любая серьезная попытка дать объяснение процесса развития науки с неизбежностью приводит к необходимости обращаться к социальным моментам, является доказательством связи развития науки с социальными факторами. В конце концов даже убежденные последователи имманентного направления, когда они пытаются объяснить наиболее существенные моменты в развитии науки, вынуждены, вопреки своим исходным теоретическим позициям, так или иначе прибегать к внешним факторам. Сам Лакатош писал, что все попытки представителей имманентного подхода к анализу возникновения нового знания оканчиваются неудачей, поскольку при интерпретации центрального момента научной революции—творческого акта—всегда приходится обращаться к каким-то внешним социальным факторам.

Критики Куна правы только в том, что, утверждая в ряде мест своей книги, будто переход к новой теории может быть основан лишь на вере в ее будущую плодотворность или на смутном эстетическом чувстве, он фактически отходит от рационального объяснения развития науки. Его утверждение, что «формообразующим ингредиентом убеждений, которых придерживается научное сообщество в данное время, всегда являются личные и исторические факторы—элемент, по видимости, случайный и произвольный», дает основание для такого вывода. Но произошло это не по тем причинам, на которые указывают его критики, а в силу того, что Кун отказался от рассмотрения вопроса, как возникает новое знание. А не решив его, невозможно выяснить и вопрос о критерии истинности знания. Отсюда и отсутствие обоснованного критерия выбора между конкурирующими теориями.

Любая концепция науки не может быть завершенной, законченной, если она не отвечает на вопрос о движущих силах ее развития. Концепция Куна не отвечает на него. Это еще одна причина того, почему мы определили

291 Чем интересна книга Т.Куна

ее в начале нашей статьи как ограниченную, несовершенную.

Если в отношении вопроса возникновения нового знания Кун еще может сказать, что его интересовала не эта проблема—гносеологическая по своей сути, а раскрытие механизма преобразования научных представлений безотносительно к тому, как бы они ни возникали (и вряд ли правомерно оспаривать возможность такого ограничения цели исследования, хотя, как мы показали, отсутствие ясности в первом вопросе не дает возможности достигнуть ее и во втором), то в отношении проблемы движущих сил развития науки у него нет и такого объяснения. Он просто исключил ее из рассмотрения, указав в предисловии, что не будет касаться «роли технических достижений или внешних социальных, экономических и интеллектуальных условий развития науки».

Конечно, научный труд следует оценивать не по тому, что в нем отсутствует, а по тому, как решаются поставленные в нем вопросы и что он дает нового по сравнению с предшествующими работами. И если мы сейчас касаемся вопроса, о котором автор предупредил, что не будет его рассматривать в своей книге, то не для того, чтобы упрекать его в этом, а только для того, чтобы подчеркнуть принципиальную невозможность анализа природы науки и ее развития без анализа ее места в обществе и факторов, определяющих ее развитие.

Между прочим, сам Кун в том же предисловии придает большое значение этим внешним факторам. Он пишет, что данные факторы могут способствовать трансформации простой аномалии в действительный кризис, а также увеличить число возможностей для выхода из кризиса путем предложения того или иного революционного преобразования. Кун признает, что внешние факторы имеют первостепенное значение для понимания научного прогресса. Однако проблема взаимодействия науки и общества, влияния социальных факторов на логическую структуру знаний осталась за пределами концепции Куна, хотя введение понятия научного сообщества, как мы отмечали, давало ему возможность органически включить влияние социальных факторов в объяснение процесса развития науки.

292 С. Р. Микуличский, Л. А. Маркова

Кун в своей книге поставил значительно больше вопросов, чем смог решить. Но надо отдать ему должное. Он сумел их так сформулировать и развить, что они привлекли к себе пристальное внимание. Как ни одна другая работа, книга Куна возбудила интерес к проблеме объяснения механизма смены представлений в науке, то есть, по существу, к проблеме движения научного знания. Она важна не столько тем, какое решение предложено в ней, сколько тем, что она в значительной степени стимулировала и продолжает стимулировать исследования в этом направлении.

С. Р. Микулинский, Л. А. Маркова

УКАЗАТЕЛЬ

Авогадро А. 50

Авторитет в науке 181, 185

Адамар 165

Аксиология 243

Альфонс Х Мудрый 99

Аномалия 86, 94, 97, 106, 110,115, 116, 126, 134, 135, 242,243

— и кризис в науке 115, 116, 242

— ее возникновение 22, 23, 80, 95

— ее осознание 98, 103

— и контрпримеры 110,111

Аристарх Самосский 107, 108

Аристотель 28, 34, 97, 100, 104,

160—164, 166—168, 177, 185,

188, 214, 269

Архимед 34, 166

Атвуд Дж. 48, 49, 54

Барбер Б. 46

Барри Ф. 51

Баррон Ф. 112

Барт Е. А. 201

Баттерфильд X. 120

Бернулли Д. 54, 248, 249

Бертолле К. 177—179, 195, 265

Бивер Д. де В. 230

Блэк Дж. 34, 101

Боас М. 66, 67, 75, 143, 189

Боде И. Э. 157

Бойль Р. 34, 50—51, 53, 67,

188, 189

Бокланд У. 81

Бом Д. 214

Бор Н. 124, 202, 242

Браге Тихо 47, 206

Брейтуейт Р. Б. 138

Бройль Л. де 208

Броун Т. М. 239

Брунер Дж. 92, 153

Брюне П. 76

Бургаве Г. 34

Буридан Ж. 161

Бэкон Ф. 35, 36, 39, 223

Вазари Дж. 211

Верификация 191—194

Винер П. П. 136

Витгенштейн Л. 71, 72

Вольта А. 42 Вольф А. 49, 55

Вольф Р. 157

Восприятие 253, 254, 255

Выбор теории 259, 260, 262, 266

Галилей Г. 20, 51, 54, 76, 97, 124, 158, 160—164, 166—168, 177, 185, 247, 248, 261

Гамильтон У. Р. 56

Гарфилд Е. 232

Гаусс К. Ф. 55

Гейзенберг В. 118

Гелиоцентрическая система 107, 108, 140, 141

Гельмгольц Г. 66

Гей-Люссак Ж. Л. 179

Геоцентрическая система 107, 108, 140, 141

Герлак X. 84, 103

Герц Г. Р. 56

Гершель У. 156, 157

Геттон Д. 34

Гештальт-эксперименты 154,

, 155

Гиллиспи Ч. К. 39, 75, 147

Глазебрук Р. Т. 106

Головоломка 59—65, 113, 114, 117, 139, 180, 186, 190, 191, 193, 200, 217, 218, 228, 233, 238, 241, 247, 267, 268, 269, 273

Гомбрих Е. X. 212

Грей С. 32, 33, 42

Гудмен Н. 17Гук Р. 108 Гюйгенс X. 54, 143, 197, 248

Д'Аламбер Ж. Л. 54

Дальтон Д. 112, 146, 174—180, 184, 185, 187, 235, 251, 261

Дарвин Ч. 40, 199, 224, 225, 235

Дарроу К. К. 89

Дезагюлье Дж. Т. 32

Декарт Р. 66, 143, 163, 170, 197, 255

Джеммер М. 104, 197

Джеме У. 153

Джоуль Дж. П. 50, 51

Джоуля — Ленца закон 239

«Дисциплинарная матрица» 237—244

Дойг П. 156

Дома М. 80, 83

Допарадигмальный период науки 37, 41, 75, 90, 104, 109, 119, 133, 139, 210, 214, 233

Дрейер Дж. Л. Е. 99, 123, 206

Дэвиссон К. Дж. 64

Дюга Р. 57, 76, 124, 144, 248

Дюгем П. 278

Дюпре А. X. 225

Дюфе Ш. Ф. 32, 42

Закон 253, 254

— закон-схема 246 Задачи-образцы 247 Зрелая наука 45, 68, 100, 182, 233

Индукция 224

Интерпретация данных 164,

165, 169, 254, 257, 258

Интуиция 165, 249

Исследовательская традиция • 70, 72

Истина 39, 223, 269

Кавендиш Г. 42, 50, 54, 101

Карр Х. А. 153

Кельвин У., лорд 39, 87, 129,

198 Кеплер И. 55, 12Д 201, 202,

205

Кесслер М.. М.. 232

Кёнисбергер Л. 66

Кёстлер А. 108

Клагетт М. 36, 97, 162, 168

Клеро А. Ч. 115

Кован К. Л. 49

Койре А. 8, 20, 76, 97, 166, 167

Коммуникация в науке 41, 99, 222, 231, 232, 252, 262, 263

— и учебники 181, 182,183, 196, 197

— ее ломка 262—264 Конант Дж. В. 14, 15, 81, 89,

138 Контрпримеры 'в науке 112,113,

116, 177 Коперник Н. 13, 23, 29, 48,

97—100, 102, 104, 106—108,

113, 117, 118, 122, 129, 130,

157, 158. 197, 198, 202, 203, 205,

206, 208, 235, 261

Копп X. 206

Коэн И. Б. 33, 37, 65, 92, 97,

145, 198

Крейн Д. 230

Кризис в науке 100, 102, 107- -

109, 116. 119—124, 165, 200,

— его возникновение ч источники 12, 102, 103, 106, 107

— его последствия 103,

119, 125, 126

Крониг Р. 119

Крукс В. 86, 129

Куайн У. 9, 263

Кубье Л. С. 62

Кулон Ш. О. 42, 50, 51, 57, 59,

60

Кун Т. С. 13, 33, 51, 52, 67, 80,

97, 100, 106, 112, 116, 110,

124, 158, 166, 167, 188, 197,

203, 272, 274—292

Кэйвелл С. 15, 270

Кэннон В. Ф. 75

Кэррол Дж. 9

Лавджой А.; 8

Лавуазье А. Л, 23, 28, 45, 70, 81, 82, 84—89, 96, 100—10;), 113, 121, 124, 129, 146, 160. 162, 169, 174, 188, 189, 19-1, 196, 202, 205, 206, 214

Лагранж Ж. Л. 55, 56

Лайель Ч. 28

Лакатош И. 243, 285, 286, 289,

290

Ламарк Ж. Б. 224

Лаплас П. С. 55

Лармор Дж. 105

Лейбниц Г. В. 76, 104

Лейденская банка 37, 90, 91,

145, 159

Леман Г. 126

Ленин В. И. 279

Леонардо да Винчи 212

Ликселл 156 Лоренц Э. О. 47, 106, 113

Майер А. 8

Майкельсон А. А. 105

Майов Дж. 108

Максвелл Дж. К. 24, 45, 66, 70, 75, 87, 97, 105, 106, 113, 116, 146, 147, 148, 236

Маккий Д. 102, 206

Малюс Э. Л. 125

Маллипз Н. Ч. 230

Маркова Л. А. 292

Маркс К. 279

Мастерман М. 228, 237, 283, 285—287

Мейерсон Э. 8, 146

Мейнгард Дж. Е...66

Мелдрум А. Н. 80, 177, 179, 180

«Метафизические парадигмы» 240

Мецгер Е. 8, 66, 75, 83, 138, 146, 175

Мёссбауэр Р. 48

Микулинский С. Р. 279, 281, 292

Мир ученых, его трансформация 23—25

Моделирование 72, 247, 272

Модель 240, 241

Мольер 143

Морли Э. У. 105

Моррис Ч. 11

Мушенбрук П. ван 164

Нагель Э. 15, 192

Накаяма С. 227

Наука 17—22, 26, 79, 132, 133, 142, 143, 174, 183, 210, 219, 222, 223, 228, 234, 272

— ее характерные черты 20—23, 210, 211, 212, 235, 272

Научная революция 23—25, 75,

76, 127, 141, 173, 183, 218,

219, 234, 235, 239

Научное открытие 80—85, 90,

94—95

Научное сообщество 10—11,

21—23, 29, 42, 43, 46, 61, 69,

77, 78, 212—222, 228—235

Нейтральный язык наблюдени

169, 262

Неш Л. К. 14, 15, 176, 178, 185

Нида Е. А. 263 Нидхам Дж. 158

Нойес Г. Р. 15

Навара, Доменико де 99 Ноллет Я. А. 32, 39

Нордманн К. 196

Нормальная наука 22—25, 29,

30, 45, 68, 79, 94, 95

— ее сущность 28, 45, 46, 49, 52, 57, 59, 76, 113, 114

— се цель 60, 79

Нормальное научное исследование 71, 72, 98, 99. См. также Нормальная наука

Ньютон И. 23, 24, 28, 30, 31, 32, 34, 48, 49, 53—56, 65, 70, 76, 78, 97—99, 103, 104, 106, 108, 111, 112, 115, 135—137, 139, 140, 142—144, 147, 148 163, 185, 196, 198, 202, 206, 214, 217, 227, 235, 236, 245, 253, 269

«Образцы» 244, 247—250, 252,

253, 258 «

Обращение» ученых 199, 200,

259, 264—266 Ом Г. С. 239 Опыт 165—173, 187, 193

— аномальный опыт 193

Орезм Николай 161, 162

Оруэлл 219

Открытие кислорода 80—89Открытие рентгеновских лучей

85-88

Ощущения 251, 253, 255—257

Парадигмальная теория 47, 49, 50, 80, 90, 97

Парадигмальные наблюдения 31

Парадигмы 11, 28, 29, 30, 31, 34, 38, 39, 44, 45, 70, 107, 112, 113, 119, 125, 126, 130, 131, 138, 139, 141, 142, 148, 149, 191, 204—209, 272

— их сущность 10, 11, 28, 29, 44, 46, 149, 228, 229, 236, 237

— их изменения 76, 77, 90, 98, 119, 120, 122, 128, 142, 200, 201

— их конкуренция 194—

209 Партингтон Дж. Р. 101, 102,

108, 138, 177, 180, 206

Паули В. 118

Перевод 263—267

Пиаже Ж. 8, 9

Планк М. 30, 76, 199, 202

Плиний 35, 211

Позитивисты 139

Пойнтинг Д. 50

Политическая революция 128,

129, 130

Поляни М. 71, 249

Поппер К. Р. 193, 243, 267,

282, 283, 284, 285, 287

Постмея Л. 92, 93, 153

Постпарадигмальный период в

науке 122, 233

Правила решения головоломок

63, 64, 68, 122

— и парадигмы 69, 70, 73

Прайс Д. Дж. 230, 232

Предписания 65—68. 138, 236— 240

Пристли Дж. 31, 39, 81—85, 87—89, 96, 101, 113, 120, 121, 123—125, 160, 162, 163, 194, 198, 205, 209

Профессиональная специализация 77—78

Пруст Ж. 177, 179, 180, 195,

265 Птолемей 28, 29, 45, 97—100,

108, 113, 117, 136, 202, 203,

205 Пуассон С. Д. 204

Рей Ж. 108

Рейч Ф. 98, 202

Релей, Дж. У. лорд 201

Релятивизм 267—270

Рен К. 143

Рентген В. К. 85—88, 129

Рихтер И. В. 177, 179

Родригес Дж. 153

Роллер Д. и Роллер Д. X. Д.

33, 36, 37, 42, 51, 159

Ропчи В. 31, 125

Рудольф II 202

Саймер Р. 38

Сантильяна Дж. де 212

Саттон Ф. X. 9

Сдвиг восприятия 154—162

Сеньор Дж. К. 78

Система образования 216—218

Спенсер Г. 224

Способы видения 21, 255—257

Стандарты 145, 146

Стимул 251, 252, 255—257, 262

Стоке Дж. Г. 105

Стрэттон Дж. М. 153

Тейлор Л. В. 85 Теории 74, 237

— конкурирующие теории 242

— новые и устаревшие теории 19, 24, 25, 45, 79, 110, 131, 132, 134, 135, 141, 142, 268, 269

— их несоизмеримость 258—262

— и природа 79, 80, 110,

114, 115, 187, 193, 194

Теория относительности 103

Теория света 30, 31, 104, 203

Теория сохранения энергии 31

Теория сродства в химии 174— 176

Теория флогистона 19,87, 101—

103, 135, 137, 206 Теория эволюции 223—225 Теория электричества 32—34,

. ..:;

Тихо Браге см. Браге Тихо Томпсон С. П. 76, 87, 98, 135

Томсон Дж. 86 Торричелли Э. 51

Триесделл Ч. 54, 248

Тулмин С. 259, 285, 287

Уайтхед А. Н. 184

Уитстон Ч. 244

Уиттакер Е. Т. 86, 92, 97, 107,

116, 147, 204

Улмо Дж. 75

Уолкер В. К. 42

Уоллис Дж. 143

Уорф Б. Л. 9

Уоткинс Дж. 282, 283, 284, 285

Уотсон 32

Учебники 186, 187, 216, 217

Ученый 18, 31, 67, 73, 74, 112,

215—220, 247

Уэвелл В. 55, 65, 97, 115

Фальсификация 193, 194

Фарадей М. 217

Фейерабенд П. 15, 270, 285—

287

Физо И. Л. 205

Философия и наука 123, 124

Фицджеральд Дж. 106, 113

флек Л. 9 франк Ф. 196

Франклин Б. 28, 32—34, 37—

40, 42, 91, 145, 159, 164

Френель О. Ж. 30, 105, 203,

204, 205 Фуко Л. 48, 49, 205

Хан О. и Штрассман Ф. 89

Ханкинс Т. Л. 54

Хансон Н. Р. 49, 112, 120, 154

Хасторф А. X. 153

Хауксби Ф. 32, 159

Хегстром У. О. 65, 230

Хейльброн Дж. Л. 15, 33

Хит Т. Л. 105

Холл А. Р. 97

Ценности 241—243, 268

Цивилизация 220 "

Чалмерс Т. В. 85

Чемберс Р. 224

Чистое наблюдение 170, 173

Шагрин М. 239

Шапире Д. 228, 242, 267

Шееле К. В. 81, 83, 101

Шеффлер И. 242

Шифф Л. И. 48

Шрёдингер Э. 217, 244

Эйлер Л. 55, 56

Эйнштейн А. 23, 24, 30, 48, 70, 107, 113, 118, 122, 124, 126, 136, 137, 140, 141, 148, 189, 196, 202, 204, 206, 214, 217, 235, 239, 242, 269

Эйселей Л. 224

Эксперимент 49—52

Экстраординарное исследование 117, 121, 127, 203, 218

Энгельс Ф. 279

Эфир 104—106, 147

Юнг Т. 30, 121

Якоби Г. К. Я. 56

СОДЕРЖАНИЕ

От издательства. …………………………….………………………………………………………………………………….. 5

ПРЕДИСЛОВИЕ ………………………………………………………………………............................................................... 7

I ВВЕДЕНИЕ. РОЛЬ ИСТОРИИ .. …………………………………………………………………………......... …..…17

II НА ПУТИ К НОРМАЛЬНОЙ НАУКЕ .......................................................................................................................... 28

III ПРИРОДА НОРМАЛЬНОЙ НАУКИ ………………………………………………………………………………..... 44

IV НОРМАЛЬНАЯ НАУКА КАК РЕШЕНИЕ ГОЛОВОЛОМОК ……………………………………………............... 59

V ПРИОРИТЕТ ПАРАДИГМ ……………………………………………………………………………………............. 69

VI АНОМАЛИЯ И ВОЗНИКНОВЕНИЕ НАУЧНЫХ ОТКРЫТИЙ …………………………………………............... 79

VII КРИЗИС И ВОЗНИКНОВЕНИЕ НАУЧНЫХ ТЕОРИЙ ............................................................................................. 96

VIII РЕАКЦИЯ НА КРИЗИС ………………………………………………………………………………………........... 110

IX ПРИРОДА И НЕОБХОДИМОСТЬ НАУЧНЫХ РЕВОЛЮЦИИ .............. ..... ... ………………………………..... 128

X РЕВОЛЮЦИИ КАК ИЗМЕНЕНИЕ ВЗГЛЯДА НА МИР ……………………………………………….................. 151

XI НЕРАЗЛИЧИМОСТЬ РЕВОЛЮЦИЙ ……………………………………………………………………………...... 181

XII РАЗРЕШЕНИЕ РЕВОЛЮЦИИ .................................................................................................................................... 190

XIII ПРОГРЕСС, КОТОРЫЙ НЕСУТ РЕВОЛЮЦИИ. ………………………………………………………………... ...210

ДОПОЛНЕНИЕ 1969 ГОД А …………………………………………………………………………………………........... 227

1. Парадигмы и структура научного сообщества ………………………………………………………………………...... 229

2. Парадигмы как наборы предписаний для научной группы ……………………………………………………………...236

3. Парадигмы как общепризнанные образцы ……………………………………………………………………………..... 244

4. Неявное знание и интуиция ...................................................................................................................................................249

5. Образцы, несоизмеримость и революции………………………………………………………………………………….258

6. Революции и релятивизм .......................................................................................................................................................267

7. Природа науки ........................................................................................................................................................................270

С. Р. Микулинский, Л, А. Маркова. Чем интересна книга Т. Куна «СТРУКТУРА НАУЧНЫХ РЕВОЛЮЦИЙ» ........... 274

УКАЗАТЕЛЬ ............................................................................................................................................................................. 293

по кредиту как вернуть страховку