Часть 21.

жаемая наука как в отношении того, что утверждают, так и в отношении того, что отрицают; при атом каждый воображает, будто знает нечто о предметах, о чем ни один человек не имеет никакого понятия, или превращает свои представления в предметы и таким образом вращается в вечном кругу двусмысленностей и противоречий. Только трезвая и строгая, но справедливая критика может освободить от этой догматической иллюзии, привлекающей воображаемым блаженством столь многих людей к теориям и системам, и ограничить вое наши спекулятивные притязания только сферой возможного опыта, не посредством пустой насмешки над столь часто неудававшимися попытками и не посредством благочестивых вздохов по поводу ограниченности нашего разума, а с помощью произведенного согласно достоверным основоположениям определения границ его, надписывающего с величайшей надежностью свое nihil ulterius на поставленных самой природой геркулесовых столбах, чтобы путь нашего разума продолжался не дальше непрерывно расширяющихся берегов опыта, которых мы не можем покинуть, не пускаясь в безбрежный океан, постоянно завлекающий нас ложными надеждами и в конце концов заставляющий отказаться от всех тягостных и длительных усилий как совершенно безнадежных.

* * *

Мы должны дать еще отчетливое и общее объяснение трансцендентальной и тем не менее естественной видимости в паралогизмах чистого разума, а также обосновать систематический порядок их, аналогичный таблице категорий. В начале настоящего раздела мы не могли взяться за эту задачу, не подвергаясь опасности быть неясными или забежать некстати вперед. Теперь мы попытаемся выполнить это обязательство.

Всякая видимость состоит в том, что субъективные условия мышления принимаются за познание объекта. Далее, во введении к трансцендентальной диалектике мы показали, что чистый разум занимается исключительно целокупностью синтеза условий для данного обусловленного. А так как диалектическая видимость чистого разума не может быть эмпирической видимостью, которая бывает при определенном эмпирическом по-

К оглавлению

==750

знании, то она касается общего в условиях мышления и возможны только три случая диалектического применения чистого разума: 1. Синтез условий мысли вообще.

2. Синтез условий эмпирического мышления.

3. Синтез условий чистого мышления. Во всех этих трех случаях чистый разум занимается только абсолютной целокупностью этого синтеза, т. е. тем условием, которое само необусловленно. На этом делении зиждется также троякая трансцендентальная видимость, дающая основание для трех разделов диалектики и доставляющая идеи для такого же числа мнимых наук чистого разума — для трансцендентальной психологии, космологии и теологии. Здесь мы имеем дело только с первой из этих наук.

Так как в мышлении вообще мы отвлекаемся от всякого отношения мысли к какому бы то ни было объекту (будь то объект чувств или чистого рассудка), то синтез условий мысли вообще (№ 1) вовсе не объективен, а представляет собой только синтез мысли с субъектом, ошибочно принимаемый, однако, за синтетическое представление об объекте.

Но отсюда также следует, что диалектическое заключение о необусловленном условии всякого мышления вообще заключает ошибку не в содержании (так как оно отвлекается от всякого содержания или объекта), а только в форме и должно называться паралогизмом.

Далее, так как единственное условие, сопутствующее всякому мышлению, есть Я во всеобщем суждении я мыслю, то разум имеет дело с этим условием, поскольку оно само необусловленно. Но оно есть только формальное условие, а именно логическое единство всякой мысли, в которой я отвлекаюсь от любого предмета, и, несмотря на это, оно представляется как предмет, который я мыслю, а именно как само Я и его необусловленное единство.

Если бы кто-нибудь предложил мне вопрос, какими свойствами обладает вещь, которая мыслит, то я ничего не мог бы ответить a priori, так как ответ должен быть синтетическим (аналитический ответ, быть может, объясняет мышление, но не расширяет знания о том, на чем основывается возможность этого мышления). Но для всякого синтетического решения требуется созерцание, которое при постановке столь общей задачи было совершенно упущено. Точно так же никто не может

==751

ответить на поставленный в общей форме вопрос: какова должна быть вещь, способная к движению, так как при этом не дана непроницаемая протяженность (материя). Впрочем, хотя я и не могу ответить в общей форме на поставленный выше вопрос, тем не менее мне кажется, что я могу дать ответ в некотором частном случае, а именно в суждении я мыслю, выражающем самосознание. В самом деле, это Я есть первый субъект, т. е. субстанция, оно есть нечто простое и т. д. Но в таком случае это должны быть чисто эмпирические суждения, которые, однако, без общего правила об условиях возможности мышления вообще и a priori не могли бы содержать подобные (не эмпирические) предикаты. Таким образом, казавшееся столь правдоподобным вначале суждение о природе мыслящей сущности, состоящее к тому же из одних лишь понятий, становится для меня подозрительным, хотя я еще и не обнаружил кроющейся в нем ошибки.

Дальнейшее исследование происхождения этих атрибутов, которые я приписываю себе как мыслящему существу вообще, может вскрыть эту ошибку. Эти атрибуты суть не более как чистые категории, посредством которых я мыслю не какой-нибудь определенный предмет, а только единство представлений, необходимое для определения их предмета. Одна лишь категория, без положенного в основу созерцания, не может доставить мне понятие о предмете, так как предмет дается только посредством созерцания и вслед за этим мыслится согласно категории. Если я объявляю какую-нибудь вещь субстанцией в явлении, то мне прежде всего должны быть даны предикаты ее созерцания, в которых я различаю постоянное от изменчивого и субстрат (самое вещь) — от того, что лишь свойственно ему. Если я называю вещь простой в явлении, то я понимаю под этим, что созерцание ее, правда, есть часть явления, но само не может быть разделено и т. д. Если же что-то признается простым только в понятии, а не в явлении, то тем самым я имею в действительности знание не о предмете, а только о своем понятии, которое я составляю себе о чем-то вообще, что недоступно подлинному созерцанию. Я говорю, что я мыслю нечто как совершенно простое, только потому, что з действительности я могу лишь сказать, что нечто существует.

Чистая апперцепция (Я) есть субстанция в понятии, она есть нечто простое в понятии и т. д., и в этом смысле все приведенные выше психологические положения бесспорно пра-

==752

вильны. Однако, несмотря на это, посредством них мы никак не познаем о душе того, что мы, собственно, хотим узнать, так как все эти предикаты вовсе не имеют отношения к созерцанию и потому не могут иметь никаких следствий, которые были бы приложимы к предметам опыта; стало быть, они совершенно пусты. В самом деле, такое понятие субстанции не дает мне знания о том, что душа сама по себе продолжает существовать или что она есть часть внешних созерцаний, которая сама не может быть более делима и потому не может ни возникнуть, ни исчезнуть через изменения природы — как раз те качества, которые могли бы дать мне знание о душе в контексте опыта и ответить на вопрос о ее происхождении и будущем состоянии. Если же я на основании одной только категории говорю, что душа есть простая субстанция, то ясно, что это рассудочное понятие субстанции содержит лишь то, что вещь должна быть представлена сама по себе как субъект, не будучи предикатом другой вещи; отсюда вовсе не вытекает ее постоянность, и атрибут простого, конечно, не может дополнить эту постоянность, а потому мы таким путем ничего не узнаем о том, что может случиться с душой при изменениях в мире. Если бы кто-нибудь мог сказать нам, что душа есть простая часть материи, то на основании того, чему учит опыт о материи, мы могли бы вывести постоянность души и вместе с простой природой — ее неразрушимость. Однако понятие Я в психологическом основоположении (я мыслю) не говорит нам об этом ни слова.

Причина того, почему сущность, мыслящая в нас, надеется познать себя посредством чистых категорий, и притом посредством тех, которые выражают абсолютное единство в каждой их рубрике, заключается в следующем. Сама апперцепция есть основание возможности категорий, которые со своей стороны представляют не что иное, как синтез многообразного в созерцании, поскольку это многообразное обладает единством в апперцепции. Поэтому самосознание вообще есть представление о том, что служит условием всякого единства, но само не обусловлено. Поэтому о мыслящем Я (душе), которое мыслит себя как простую и численно тождественную во всякое время субстанцию и как коррелят всякого существования, от которого должно заключать ко всякому другому существованию, можно сказать, что оно не столько себя познает посредством категорий, сколько познает категории и посредством них все пред-

==753

25 Иммануил Кант, т. 3

меты в абсолютном единстве апперцепции, стало быть, через самое себя. Правда, совершенно ясно, что то, что я должен предполагать вообще для познания объекта, я не могу познать даже как объект; ясно также, что определяющее Я (мышление) отличается от определяемого Я (мыслящего субъекта), как познание от предмета. Тем не менее видимость, заставляющая нас принимать единство в синтезе мыслей за воспринятое единство в субъекте этих мыслей, совершенно естественна и в высшей степени соблазнительна. Ее можно было бы назвать подменой гипостазированного сознания (apperoeptionis substantiatae).

Обозначая терминами логики паралогизм в диалектических умозаключениях рациональной психологии, поскольку они все же содержат в себе правильные посылки, его можно принять за sophisma figurae dictionis, в котором большая посылка применяет категорию к ее условиям только трансцендентально, а меньшая посылка и вывод эмпирически применяют ту же категорию к душе, подведенной под это условие. Так, например, понятие субстанции в паралогизме, касающемся простоты души], есть чистое интеллектуальное понятие, которое без наличия чувственного созерцания имеет только трансцендентальное применение, т. е. вообще не имеет применения. Между тем в меньшей посылке то же самое понятие применено к предмету всякого внутреннего опыта, причем, однако, условие его применения in concrete, а именно его постоянность, заранее не установлено и не положено в основу, и потому оно получило эмпирическое применение, хотя в данном случае это и не допустимо.

Наконец, чтобы показать систематическую связь всех этих диалектических утверждений умствующей психологии согласно порядку, установленному чистым разумом, стало быть, показать их во всей полноте, следует заметить, что апперцепция проводится через все классы категории, но только применительно к тем рассудочным понятиям, которые в каждом классе по отношению к другим категориям лежат в основе единства возможного восприятия, каковы категории субсистенции, реальности, единства (не множества) и существования; но только здесь разум представляет их все как условия возможности мыслящей сущности, которые сами необусловлены. Таким образом, душа сама по себе познает

==754

безусловное единство отношения, т. е.

она познает самое себя не как [чему-то] присущая, а как обладающая субсистенцией,

2.

безусловное единство •качества, т. е. она познает самое себя не как реальное целое, а как нечто простое *»

3.

безусловное единство при множественности во времени, т. е. она познает самое себя не как нечто численно различное в разное время, а как один и тот же субъект,

4.

безусловное единство существования в пространстве, т. е.

она познает самое себя не как сознание многих вещей вне ее, а только 'как сознание своего собственного существования, причем все другие вещи суть только ее представления.

Разум есть способность создавать принципы. Утверждения чистой психологии содержат в себе не эмпирические предикаты о душе, а такие предикаты, которые, если они имеются, должны определять предмет сам по себе, независимо от опыта, стало быть, чистым разумом. Следовательно, они должны были бы основываться, естественно, на принципах и общих понятиях о мыслящих сущностях вообще. Вместо этого мы находим,

Каким образом простое соответствует здесь категории реальности, этого я теперь не могу еще объяснить; я покажу это в следующей главе в связи с рассмотрением другого применения разумом того же понятия.

25*

==755

ПРИМЕЧАНИЯ

«Критика чистого разума» создана в 1769—1781 гг. и вышла

в свет в 1781 г. {Immanuel Kant, Kritik der reinen Vernunft,

Riga, Hartknoch, 1781).

В связи с появлением в печати многих замечаний по поводу

трудности понимания этого сочинения Кант подготовил второе

его издание, в котором текст был вновь отредактирован и допол-

нен {Immanuel Kant, Kritik der reinen Vernunft, zweite, hin und

wieder verbesserte Auflage, Riga, Hartknoch, 1787).

Второе издание «Критики чистого разума» — наиболее

полное и совершенное, и при изучении философии Канта обычно

принимается во внимание именно это издание. Первое издание,

переиздававшееся крайне редко, исследуется сравнительно

узким кругом специалистов. Почти все переводы «Критики чи-

стого разума» на другие языки (в том числе и на русский) сделаны

по второму изданию.

Однако поскольку Кант при подготовке этого издания зна-

чительно изменил содержание некоторых частей своего труда,

то обычно приводят (в качестве приложения или примечаний)

те места из первого издания, которые претерпели существенные

изменения. И в настоящем томе Сочинений Канта они даны как

приложение в конце основного текста. Небольшие, но важные по

содержанию тексты из первого издания приводятся ниже, в

примечаниях. Многочисленные мелкие (в основном стилисти-

ческие) изменения текста опущены.

«Критика чистого разума» была переведена на русский язык

трижды. Первый перевод сделан русским историком философии

М. Владиславлевым {И. Кант, Критика чистого разума, Спб.,

1867). Опубликование этого перевода было значительным собы-

тием в тот период острой идеологической борьбы. М. И. Влади-

славлев проделал большую работу над текстом Канта, однако в

его переводе много искажений, ошибок и неточностей, в част-

ности в переводе важных терминов. Например, «Ding an sich»

он переводит «вещь сама в себе» — искусственная для русского

языка конструкция.

Примечания составлены Ц. Г. Арзаканьяном.

759

Спустя 30 лет был сделан новый перевод, осуществленный

З. М. Соколовым {И. Кант, Критика чистого разума, книги

1—2, Спб., 1896—1897 гг. В 1902 г. З. М. Соколов выпустил свой

перевод в одном томе). Однако перевод Соколова, хотя в нем и

учтены некоторые промахи М. И. Владиславлева, немногим луч-

ше предыдущего. И в нем есть много ошибок и искажений (пере-

водчик был не профессиональным философом, а «любителем»).

Таким образом, все еще не была решена задача — дать хороший,

возможно близкий к оригиналу перевод.

Эту задачу в значительной степени разрешил Н. Лосский

(И. Кант, Критика чистого разума, Пг., 1915), который учел

опыт предыдущих переводов и привлек некоторые новые пере-

воды труда Канта на европейские языки (в частности, перевод на

английский язык, сделанный Мейклджоном, см. ниже). По

своему научному уровню и продуманности перевод Н. Лосского

выгодно отличается от предыдущих и в общем правильно вос-

производит содержание труда великого мыслителя. Этот перевод

и был взят за основу при подготовке настоящего издания.

Однако и этот перевод не лишен недостатков. В нем имеютс

неточности, искажения, а также небольшие пропуски. При под-

готовке настоящего издания перевод был вновь сверен с немец-

ким оригиналом. Обнаруженные неточности были устранены,

пропущенный текст восстановлен и в значительной мере была

изменена и унифицирована терминология. Сверка осуществлена

Ц. Г. Арзаканьяпом и М. И. Иткиным.

Оригиналом для сверки и редактирования перевода Н. Лос-

ского служило прусское издание сочинений Канта: Kant's ge-

sammelte Schriften, herausgegeben von der Kцniglich Preussi-

schen Akademie der Wissenschaften, erste Abteilung, Werke,

Dritter Band, Kritik der reinen Vernunft, zweite Auflage, 1787, Ber-

lin, 1911; Vierter Band, Kritik der reinen Vernunft (erste Auflage),

Berlin, 1911). Вспомогательным было критическое издание, под-

готовленное Форлендером (Immanuel Kants Kritik der reinen

Vernunft. Herausgegeben und mit einer Einleitung, sowie einem

Personen- und Sach-Register versehen von Dr. Karl Vorlдnder,

Halle, 1899).

При сверке были учтены переводы «Критики чистого разу-

ма» на другие языки:

1. Перевод на латинский язык, сделанный Фридрихом Бор-

ном (Immanuelis Kantii Opera ad philosophiam criticam. Latinam

vertit Fredericus Gottlob Born. Vol. I, qui inest Critica rationis

purae, Lipsiae, 1796). Перевод этот авторизованный и потому

очень полезен для уточнения многих терминов и понятий, а

также для выяснения некоторых темных мест сочинения Канта.

Следует также учесть, что многие немецкие термины, употреб-

ляемые Кантом, представляют собой перевод с латинского, и в

некоторых случаях сам Кант указывает на это в тексте. Поэтому

восстановление их латинского синонима Борном помогает их пра-

вильному пониманию.

2. Английский перевод Мейклджона (Kant Immanuel,

Critique of Pure Reason. Translated from the German by J. M. D.

760

Meiklejohn, London, 1930) и особенно хорошо продуманный пе-

ревод Нормана Кэмп Смита (Immanuel Kant's Critique of Pure

Reason. Translated by Norman Kemp Smith, London, 1933).

3. Итальянский перевод, сделанный Джордже Колли

{Kant Immanuel, Critica dйlia ragione pura. Introduzione, tradu-

zione e note di Giorgio Colli, Torino, 1957).

4. Французский перевод Барни (Emmanuel Kant, Critique

de la raison pure. Traduction J. Barni. Revue et corrigйe par

P. Archambault. T. 1—2, Paris, 1912) и перевод, сделанный Тиссо

(Immanuel Kant, Critique de la raison pure. 2-de йdition en

franзais, retraduйe sur la 1-re йdition allemande, contenant tous

les changements de la 2-de йdition. Des notes et une biographie

de Kant. Par C. J. Tissot, prof., Vol. 1—2, Paris, 1845).

* *

*

й Кант приводит слова английского философа-матер-иалиста

Бэкона (Bacon, Francis, 1561—1626) из предисловия к «Новому

органону» (см. Фр. Бэкон, Новый органон, М., 1938, стр. 15).

— 71.

2 Цедлиц (Freiherr von Zedlitz, Karl Abraham, 1731—1793) —

приближенный Фридриха Второго, министр просвещения Прус-

сии (1771—1788 гг.). Слыл покровителем наук, в частности фи-

лософии. Высоко ценил Канта как ученого и человека. Дважды

предлагал ему кафедру философии в университете Галле (одном

из ведущих в тогдашней Германии), а также титул придворного

советника.— 72.

3 Метафизика (от древнегреческих мефЬ — после, вслед за и

цхуйкЯ — природа). Первоначально метафизикой стали назы-

вать (Андроник Родосский, Николай Дамасский) труды Аристо-

теля, поставленные его учениками в списке его трудов после

«Физики». В дальнейшем, поскольку в «Метафизике» были соб-

раны те сочинения Аристотеля, в которых рассматривались

собственно философские проблемы (в частности, проблемы быти

и познания), слово «метафизика» стало синонимом философии,

хотя определенная разница между ними осталась: метафизи-

ка была главным образом умозрительной, идеалистической фи-

лософией и объединяла «высшие» проблемы онтологии и гно-

сеологии, рассматривая их совершенно оторванно от прак-

тики.

В средние века, особенно после трудов Фомы Аквинского,

метафизика была все более канонизирована и превращена в

систему бесплодных догм и схем. Эти отрицательные черты мета-

физики особенно ярко выявились в новое время, в эпоху бурного

развития теоретического и экспериментального естествознани

и общественных наук. Уже в XVIII в. некоторые философы

(Юм, французские материалисты) и историки философии стали

проводить отчетливую грань между метафизикой и философией.

Принципиальная критика метафизического метода и способа

мышления была дана Марксом и Энгельсом.

761

Кант критикует схоластическую метафизику как познание,

совершенно оторванное от всякого опыта, так как всякая наука,

находящаяся за пределами «возможного опыта», является, по

Канту, пустой видимостью. Отбрасывая метафизику в старом ее

понимании, Кант считает истинным ее предметом чистое априор-

ное познание, а истинной ее задачей — исследование априорных

синтетических знаний и их возможности.— 73.

4 «Недавно во всем изобильна,

Стольких имев и детей, и зятьев, и невесток,

и мужа,

Пленницей нищей влачусь...»

(Овидий, Метаморфозы, М.—Л., Academia, 1937, кн. XIII, 505,

510). Кант приводит из «Метаморфоз» Овидия (Publius Ovidius

Naso, 43 до н. э.— 17 н. э.) жалобы Гекубы, жены Приама,

царя разрушенной греками Трои. Гекуба вспоминает свое былое

величие и счастье и горькую участь нищей, бесправной, осмеи-

ваемой всеми пленницы.— 74.

s Физиология человеческого рассудка. Во времена Канта

под физиологией (от древнегреческих цэуйт — природа и ль-

гпт — учение) понимали учение о природе. В данном месте под

физиологией человеческого рассудка Кант подразумевает меха-

низм или структуру рассудка, данную английским философом

XVII в. Дж. Локком в его сочинении «An Essay Concerning Hu-

man Understanding» («Опыт о человеческом разуме». См. Дж.

Локк, Избранные философские произведения, т. l, M., 1960).

— 74.

* Догматизм, по мнению Канта,— это совокупность прин-

ципов, руководствуясь которыми философ считает, что чело-

веческий разум, пользуясь системой определенных установлен-

ных положений, в состоянии познать всю действительность в

целом. Строя на этом свою метафизику, такой философ-догма-

тик — и это самое важное, с точки зрения Канта,— не ставит

себе ни цели, ни задачи проверить познавательные возможности

самого чистого разума. Ни один догматик, утверждает Кант,

никогда не ставил вопроса, возможно ли действительное позна-

ние посредством одного лишь чистого разума и каковы границы

познавательных возможностей этого разума. Постановку и ре-

шение этой проблемы Кант считал основной задачей «Кри-

тики чистого разума».— 74.

7 Соответствующее место в настоящем томе см. стр. 187.

—79.

8 Дискурсивная и интуитивная ясность. Согласно Канту,

человек познает двояко: интуитивно, или непосредственно, при

помощи созерцаний, или опосредствованно, посредством понятий

(рассудочное познание). В первом случае необходима нагляд-

ность, во втором случае наглядность отсутствует. Дискурсивна

ясность достигается правильным применением понятий. «Дис-

курсивное» восходит к слову «discursus», которым средневековые

логики обозначали действие рассудка, когда он, двигаясь от

известного к неизвестному, строит (правильное) умозаключение.

762

Дискурсивно, например, всякое понятие, так как оно образуетс

посредством связывания различных (известных) признаков.

Поэтому дискурсивная ясность означает по существу логическую

ясность, безошибочную последовательность понятий р связь их

в процессе познания.— 79.

8 Террасой (Terrasson Jean, 1670—1750) — французский

ученый, профессор древнегреческой философии в Коллеж де

Франс, член Французской академии. Кант ссылается на немец-

кий перевод («Philosophie nach ihrem Einflusse auf alle Gegen-

stдnde des Geistesund der Sitten», Halle, 1761, S. 17) его посмерт-

но изданного труда «La philosophie applicable а tous les objets

de l'esprit et de la raison», Paris, 1754 («Философия, применима

ко всем предметам духа и разума»).— 79.

10 «Пребывай с самим собой наедине, и тогда ты

узнаешь, сколь ты беден духом»

(Ср. «Сатиры Персия». Пер. Н. М. Благовещенского, Спб., 1873).

Кант приводит строку из четвертой сатиры Персия (Persius,

Flaccus Aulus, 34—62 н. э.), римского поэта и сатирика, пропо-

ведовавшего этику Эпикура.— 80.

11 Соответствующее место в настоящем томе см. стр. 404—

431.- 81.

12 Gemьt не имеет однозначного определения в произве-

дениях Канта. Диапазон этого понятия очень велик, и в самом

немецком языке оно употребляется в самых различных значе-

ниях. Кант употребляет его как аналог латинского «animus» —

понятие, объединяющее в себе умственные и чувственные спо-

собности, эмоциональное и волевое начала в человеке; «Gemьt»

значительно беднее латинского понятия, однако выражает у

Канта по крайней мере два начала — чувственное и умственное,

которые могут подвергаться и внешнему, и внутреннему воздей-

ствию. Борн переводит это немецкое слово на латинский язык

как «animus», английские переводчики Канта — как «mind»

(в отличие от «soul», немецкое «Seele» — душа), французские

переводчики — как «esprit». Итальянцы переводят «Gemьt» и

«Seele» соответственно как «animo» и «anima», и это, пожалуй,

наиболее точная передача понятий Канта.

В русском языке нет, к сожалению, слова, адекватного

слову «Gemьt». «Дух» и «ум» имеют иное содержание, чем «ani-

mus», «animo», «mind», «esprit», ведь «Gemьt» означает «чув-

ственная настроенность», «волевая настроенность» и «умствен-

ность» одновременно. Эти понятия в какой-то мере «собраны»

в русском слове «душа», поэтому в настоящем издании (как и

во всех предыдущих переводах) «Gemьt» (так же как и «Seele»)

переводится как «душа».

Во всяком, даже самом точном, переводе всегда есть элемент

«приблизительности», которая варьирует от одной степени к

другой. Данное немецкое слово — из тех типичных случаев,

когда для окончательного решения сомнений можно обратитьс

только к одному судье — к подлиннику.— 83.

13 Пропедевтика (от древнегреческого рспрбйпеэщ — под-

готовлять, предварительно обучать). Кант имеет в виду предва-

763

рительное изучение философии: ее понятий и категорий, самой

познавательной способности в противовес «системе» готовых по-

нятий и схем. В пропедевтике главное — правильное понимание

и применение основного круга понятий и категорий той или иной

науки. Логика, например, может рассматриваться как про-

педевтика для науки вообще. Свою «Критическую философию»

Кант также считает лишь пропедевтикой.— 83.

" Шталъ (Stahl, Georg Ernst, 1660—1734) — известный

немецкий химик-экспериментатор и врач. Кант, вероятно,

имеет в виду опыты Шталя по окислению металлов и их восста-

новлению. Известью в то время называли продукт соединени

кальция (Са) с кислородом (О) — окись кальция (СаО). Воздей-

ствием на нее водородом (Н;) восстанавливали чистый кальций

(СаО 4- Нд= Н;0 4- Са). Это Кант и называет получением чис-

того металла из извести.— 85.

15 Понятия «Ding» и «Sache» Кант употребляет в различном

смысле. «Ding» означает у него вещь, как таковую, a «Sache» —

отдельную, данную вещь, res corporalis, неодушевленную вещь,

не способную совершить какое-либо действие, на являющуюс

предметом деятельности человека. Однако иногда Кант употреб-

ляет слово «Sache» как «Ding», поэтому в тех случаях, когда он

пишет «die Sache an sich», это понятие следует перевести как

«вещь в себе (сама по себе)».— 94.

16 Механизм, природы. Кант имеет в виду необходимую связь

природных явлений, неизбежное чередование событий в строгом

соответствии с естественными законами причинности: одно со-

бытие вызывается другим, это — третьим и т. д.— 95.

17 Школа в «Критике чистого разума» означает методиче-

ское обучение или наставление по твердо установленным прави-

лам. Кант имеет здесь в виду «школьную», или схоластическую,

философию, представители которой занимались тем, что пы-

тались превосходить друг друга в остроумии и тонкости при

применении и толковании слов и понятий. Согласно Канту,

именно эта манера беспредметного философствования и служила

основой догматизма и догматической метафизики. Школьна

философия, о которой столь часто (и всегда с иронией) говорит

Кант в своей «Критике чистого разума»,— это главным обра-

зом схоластический (догматический) метод, основанный на фана-

тической вере во всемогущество чисто спекулятивного, без вся-

кой связи с «возможным опытом» применения понятий и всего

арсенала формальной логики. Кант систематически противопо-

ставляет «школе» и «школьной философии» свою «критическую

философию» и как метод, и как метафизику (в своем, кантовском,

понимании).— 96.

18 Эстетика (от древнегреческого бАуызуйт — чувство-

вание, ощущение). Дословно означает учение о чувствах или о

чувствовании. Термин впервые введен немецким ученым

А. Баумгартеном (см. примечание 25 к стр. 128) в его двухтом-

ном труде «Aesthetica», 1750—1758. Согласно Баумгартену,

цель эстетики — достижение совершенства чувственного позна-

ния, как такового, но совершенство чувства есть красота. Эсте-

764

тика поэтому обретает свой предмет — искусство и становитс

философией искусства. Эстетика в «Критике чистого разума»

имеет совершенно иное содержание: она означает науку о чув-

ственной стадии познания.

О понимании Кантом эстетики (в традиционном смысле)

см. вступительную статью В. Ф. Асмуса к т. 5 Сочинений Кан-

та.— 100.

19 Л приорные и апостериорные знания (от латинских а

priori — изначально и a posteriori — из последующего). Кантов-

ское понимание априорных знаний отличается от взгляда на

априорное знание, которого придерживались предшественники

Канта. До критической философии априорным считали не только

независимое от опыта знание, но и знание, обусловленное опы-

том опосредствованно. Кант же такого рода опосредствованное

опытное знание относит к апостериорным знаниям. По его мне-

нию, апостериорное знание бывает двух родов: непосредствен-

ное и опосредствованное. Непосредственное — это знание,

которое мы добываем непосредственным восприятием (видим

или слышим). Например, видя горящий дом, мы непосредственно

заключаем: дом горит. Но этим наше апостериорное знание

о данном явлении не исчерпывается. Видя горящий дом, мы

можем безошибочно заключить, что, после того как дом сгорит,

останется пепел. Это заключение также опирается на опыт.

Но в отличие от первого оно складывается опосредствован-

но.— 106.

20 Как это делает Юм. Указанную Кантом концепцию

Давид Юм развивает в двух своих основных сочинениях: «Treat-

ise of Human Nature» («Трактат о человеческой природе»,

книга первая, «О познании», часть III, главы I—IV) и «An En-

quiry Concerning Human Understanding» («Исследование о чело-

веческом познании»).

Отношение Канта к философии Д. Юма обсуждается в фило-

софской литературе еще с XVIII в. Большинство историков фи-

лософии и комментаторов Канта, считая, что скептицизм Юма

оказал большое влияние на формирование критической фило-

софии, признают самостоятельность разработки и решения ее

проблем Кантом. Однако ряд комментаторов не согласен с такой

точкой зрения. Так, упомянутый нами переводчик и коммента-

тор «Критики чистого разума» Н. К. Смит полагает, что некото-

рые важные положения философии Канта (например, о возмож-

ности априорных синтетических суждений) разработаны уже

Юмом и что Кант ничего нового здесь по существу не сказал. То

обстоятельство, что Кант считал себя первым в разработке этих

положений, Смит объясняет тем, что он плохо знал труды Юма

и что общее представление его о юмовской концепции сложилось

под влиянием книги английского философа Джеймса Биттц

«Очерк о природе и неизменности истины» (/. Beattie, An Essay

on the Nature and Immutability of Truth, London, 1770). В этой

кнпге, по мнению Н. К. Смита, дана невежественная и недобро-

желательная критика философии Давида Юма. Этим Смит пытает-

ся объяснить искаженное и подчас неверное, по его убеждению,

765

изложение философии Юма в «Критике чистого разума» (JV. К.

Smith, A Commentary to Kant's «Critique of Pure Reason», New

York, 1962, p. XXVIII, 61—63). Смит здесь не прав. И в критике,

и в похвалах Кант всегда излагает Юма в основном правильно,

правда иногда подчеркивая в его учении то, что содержалось

в нем лишь в скрытом виде,— обстонгельство, которое почему-

то упускает из виду Н. К. Смит. К тому же сам он указывает, что

первый перевод двух основных трудов Юма на немецкий язык

был сделан Зульцером уже в 1754—1756 гг. Нет никаких осно-

ваний думать, что Кант знакомился с философией Юма не по·

первоисточникам.— 707.

21 В первом издании «Критики чистого разума» вместо пер-

вых двух параграфов было написано следующее:

«Опыт, несомненно, есть первый продукт, производимый

нашим рассудком, когда он обрабатывает грубый материал

чувственных ощущений. Тем самым опыт есть первое наставле-

ние, и в своем развитии он столь неисчерпаемо богат новыми уро-

ками, что непрерывный ряд всех будущих поколений никогда не·

будет иметь недостатка в новых знаниях, которые могут быть

добыты на почве опыта. Однако опыт отнюдь не единственное

поприще, которым ограничивается наш рассудок. Опыт пока-

зывает нам, что существует, но он не говорит нам, что оно не-

обходимо должно существовать так, а не иначе. Именно поэтому

он не дает нам истинной всеобщности, и разум, жадно стремя-

щийся к такого рода знанию, скорее возбуждается, чем удовлет-

воряется опытом. Такие общие знания, которые имеют также·

характер внутренней необходимости, должны быть независи-

мыми от опыта, сами по себе ясными и достоверными. Поэтому

их называют априорными знаниями, между тем как то, что заим-

ствовано исключительно из опыта, познается, как принято го-

ворить, только a posteriori, или эмпирически.

Оказывается, однако,— и это в высшей степени примеча-

тельно,— что даже с нашим опытом смешиваются знания, кото-

рые должны иметь априорное происхождение, и, быть может,

служат лишь для того, чтобы вносить связь в наши представле-

ния чувств. В самом деле, если даже удалить из этих представ-

лений все, что принадлежит чувствам, то в них все же останутс

некоторые первоначальные понятия и образуемые из них суж-

дения, которые должны возникнуть совершенно a priori, незави-

симо от опыта, так как благодаря им мы можем, или во всяком

случае мы думаем, что можем, сказать о предметах, являющихс

нашим чувствам, больше того, чему мог бы научить один только·

опыт, и благодаря им наши утверждения содержат истинную·

всеобщность и строгую необходимость, чего одно только эмпи-

рическое знание дать не может».—^108.

22 Спекуляция (от латинского spйculer — наблюдаю, со-

зерцаю), согласно Канту, есть догматический способ познания,

при котором оперируют понятиями или суждениями, а так-

же предметами, которые не могут быть даны ни в каком воз-

можном опыте. Обычно спекулятивное познание противопо-

ставляется познанию «физическому», или познанию «природ-

766

ных вещей», имеющему дело лишь с тем, что дано в возможном

опыте.

Кант обвинял догматиков и сторонников старой, «докри-

тической» метафизики в чистой спекуляции. Однако не всякую

спекуляцию он считал бесплодным философствованием: спеку-

лятивное познание приобретает реальный смысл и может быть

плодотворным, если оно ставится на основу критической филосо-

фии, т. е. когда при познании пытаются установить связь между

возможным опытом и теми понятиями и категориями, которыми

оперирует философ.— 113.

23 Зегнер (Segner, Johann, 1704—1777) — немецкий врач,

профессор математики и естественных наук в Гёттингене и Галле.

Здесь Кант имеет в виду его труд «Anfangsgrьnde der Arithme-

tik, Geometrie...», 2. Auflage, Halle, 1773.— 115.

24 Органон (древнегреческое ьсгбнпн — орудие, инструмент,

средство). В философии означает средство или орудие правиль-

ного мышления и исследования. Под общим названием «Ор-

ганон» были собраны и изданы логические труды Аристо-

теля. Бэкон назвал свой основной труд «Новым органоном»

именно в смысле нового метода, «орудия», или инструмента,

исследования. Кант употребляет слово «органон» в смысле

орудия познания или средства приобретения (синтетических)

знаний в противовес канону (см. примечание 30 к стр. 156).—

26 Баумгартен (Baumgarten, Alexander Gottlieb, 1714—

1762) — немецкий философ и эстетик, продолжатель Вольфа.

Подробно анализировал чувственную форму познания, счита

ее «низшей формой», своего рода «дополнением» к высшей фор-

ме познания — логике. Кант называет его «превосходным ана-

литиком» потому, что Баумгартен, подробнейшим образом ана-

лизировав, или «расчленив», чувственное познание, не прибавил

к содержанию чувственного познания ничего такого, что не было

бы известно «из самого этого понятия», т. е. не дал нового, рас-

ширительного, или синтетического, знания. Кант полагает при

этом, что такое синтетическое прибавление к понятию «эстетика»

дал он сам в своей трансцендентальной эстетике (см. также при-

мечание 18 к стр. 100).— 128.

2в В первом издании в качестве третьего аргумента дано·

следующее:

«З) На этой априорной необходимости основывается апо-

диктическая достоверность всех геометрических основополо-

жений и возможность их априорных построений. Если бы это

представление о пространстве было a posteriori приобретенным

понятием, почерпнутым из общего внешнего опыта, то первые

основоположения математического определения были бы только

восприятием. Следовательно, на них была бы печать случай-

ности, свойственной восприятию, и суждение, что между двум

точками возможна лишь одна прямая линия, не было бы необ-

ходимым; всякий раз этому учил бы нас опыт. То, что заимство-

вано из опыта, имеет только относительную всеобщность, кото-

рую мы приобретаем с помощью индукции. Стало быть, [на ос-

767

нове опыта] можно было бы только сказать: до сих пор мы заме-

чали, что нигде еще не обнаружено пространства, которое бы

имело более трех измерений».— 131.

27 Вместо этого абзаца в первом издании дано следую-

щее:

«Вот почему это субъективное условие всех внешних явле-

ний нельзя сравнивать ни с каким другим условием. Приятный

вкус вина не принадлежит к числу объективных определений

вина, следовательно, объекта, рассматриваемого даже как яв-

ление, а принадлежит к частным свойствам чувств того субъек-

та, который пьет вино. Цвета не свойства тел, в созерцание

которых они входят, они суть лишь модификации чувства зре-

ния, подвергающегося некоторому воздействию света. Простран-

ство же как условие внешних объектов необходимо принадле-

жит к явлению или созерцанию их. Вкус и цвета вовсе не необ-

ходимые условия, единственно при которых предметы могут

стать для нас объектами чувств. Они связаны с явлением только

как случайно присоединенные действия особой организации.

Поэтому они также не априорные представления, а основаны на

ощущении, приятный же вкус — даже на чувстве (удовольстви

и неудовольствия) как действии ощущения. Ни у кого также не

может быть априорного представления о каком-нибудь цвете или

вкусе; пространство, наоборот, относится лишь к чистой форме

созерцания, следовательно, не заключает в себе никакого ощуще-

ния (ничего эмпирического), и все виды и определения простран-

ства могут и должны даже представляться a priori, если должны

возникать понятия форм и отношений. Только благодаря про-

странству возможно то, что вещи суть для нас внешние предме-

ты».— 134.

28 Ушки Сатурна (Henkel des Saturas). Впервые кольца Са-

турна в виде боковых придатков, видимых по обеим сторонам

планеты, заметил Галилей (1610 г.). Однако вследствие несовер-

шенства своего телескопа он не смог объяснить происхождение

этих «ушков», или боковых придатков. Это удалось раскрыть

Гюйгенсу, построившему более совершенный телескоп. Он на-

звал их кольцами и описал их в своем сочинении «Systema Satur-

nium» (1659 г.).— 151.

29 Естественная теология. Сторонники естественной теоло-

гии соотносят понятие бога с природой вообще и с человеком в

частности. В естественной теологии, например, бог «представляет-

ся» как «первосоздатель» или как «перводвигатель» явно по ана-

логии с природными явлениями. Кант замечает, что сторонники

естественной теологии приписывают «создателю мира» свойства,

порядок и единство, наблюдаемые в природе и у человека как

части природы.

С таким толкованием «естественной теологии» связано де-

ление Кантом этого вида теологии на два «подвида» в зависи-

мости от того, с чем соотносится понятие бога: с природой или

со «свободой» (т. е. с человеком, так как, согласно Канту, поня-

тие свободы присуще только человеку как единственному сво-

768

бедному существу) — бог рассматривается или как высшее

мыслящее существо и, как таковое, есть «начало» всякого при-

родного, естественного порядка и совершенства, или как высшее

свободное существо и, как таковое, есть «начало» всякого мо-

рального порядка и совершенства. В первом случае мы, по Кан-

ту, имеем дело с физикотеологией, во втором случае — с этико-

теологией, или моральной теологией.

Целью такого деления естественной теологии было дл

Канта показать недоказуемость понятия бога ^как несоотноси-

мого ни с каким возможным опытом.— 152.

30 Канон рассудка и разума (древнегреческое кбнюн — пра-

вило, правило, мерило) в философии Канта — совокупность

принципов правильного применения познавательных способ-

ностей. Кант усматривал отличие своего понимания канона от

традиционного в том, что считал принцип «соотносимости с

опытом» главным принципом своей теории познания. Поскольку

чистый разум сам по себе не может добыть синтетические знани

о предметах, то и канон чистого разума не может быть предна-

значен для такой цели. Канон чистого разума, согласно Канту,

обращен к сфере воли, априорных нравственных законов. По

этой причине Кант называет его часто каноном чистого практи-

ческого разума.— 156.

31 Intelligenz (в прежних изданиях Канта, в том числе

и у Н. Лосского, переводилось как «интеллигенция») — один

из многих терминов, заимствованных Кантом у схоластической

философии, означал способность рассудочного познания и само

рассудочное познание. Под этпм понятием Кант подразумевает

и совокупность познавательных способностей вообще («умопо-

стижение»), и носителя рассудочного познания — мыслящий

субъект. В этом смысле «Intelligenz» у Канта -— эмпирическое

понятие. Вместе с тем Кант считает бога (в рамках поняти

«естественной теологии», см. это понятие в примечании к стр.

152) «высшим мыслящим существом» («hцchste Intelligenz») или

высшим рассудком, что вполне понятно, если учесть кантовское

понимание естественной теологии.— 207.

32 Secundo Pйtri. Кант имеет в виду вторую часть широко

известного труда Петра Рамуса (Ramus Petrus, или фр. Ramйe

Pierre, 1515—1572) «Две книги диалектики» (Dialecticae libri

duo. Pars Secunda: Judicium sive Dispositio, 1556). В первой

книге («Inventio») Рамус рассматривает «инвентивные», творче-

ские способности человеческого разума, возможности мышлени

для создания чего-то нового. Во второй же части он рассматри-

вает только способность суждения. Поэтому под «Secunda Pй-

tri» подразумевали сферу суждения. Произведенное Рамусом

разграничение логики (в то время логику называли также и

диалектикой: и в том, и в другом случае речь шла о законах мыш-

ления, хотя и нельзя говорить о тождестве в ту эпоху понятий

логики и диалектики) стало общепринятым в философии. Подоб-

ное деление, задуманное и осуществленное совершенно иначе,

чем у Петра Рамуса, имеется и в «Критике чистого разума»

769

26 Иммануил Кант, т. 3

Канта, исследующего раздельно рассудок и разум в соответ-

ственно рассудочное и разумное мышление.— 218.

33 в первом издании этот тезис сформулирован так:

^Основоположение, антиципирующее все восприятия, как

таковые, гласит: во всех явлениях ощущение и то реальное,

что соответствует ощущению в предмете (realitas phaenomenon),

имеет интенсивную величину, т. е. степень».— 241.

34 рсплзшйт — антиципация — в философии Канта озна-

чает «предвосхищение» или априорное познание предметов вос-

приятий еще «до» самих восприятий, посредством чистого со-

зерцания — пространства и времени, предшествующих, по Кан-

ту, всякому опыту. Однако ссылка Канта на Эпикура и эпику-

рейцев неправомерна и является по существу попыткой идеали-

стического толкования материалистического воззрения Эпикура.

Для последнего рсплзшйт не априорное познание предметов вос-

приятий «до восприятий», а «предвосхищение» на основе опыта, а

именно воспоминания о схожих восприятиях того же предмета

(Diog. L., Ч, 33: мнЮмзн фпх рпллЬкйт АощПвн цбнйнфпт— «вос-

поминание о многократно [повторяющихся] внешних явлениях»

или «предметах»). Пролепсис у Эпикура имеет свой источник в

опыте, в восприятии внешних предметов или, выражаясь язы-

ком самого Канта, в опосредствованном опытном знании. Но

именно этот момент Кант и исключает из понятия антиципа-

ции.—:^.

36 В первом издании этот тезис был сформулирован так:

«Общее основоположение их таково: все явления, по своему

существованию, a priori подчинены правилам определения их

отношения друг к ^ругу в некотором времени».— 248.

se В первом издании заглавие, тезис и начало доказатель-

ства до слов «ни увеличиваться, ни уменьшаться» (конец первого

абзаца на стр. 253) были изложены следующим образом:

«Основоположение постоянности

Все явления содержат в себе постоянное (субстанцию) как

самый предмет и изменчивое в качестве лишь определения пред-

мета, т. е. способа его существования.

Доказательство етой первой аналогии

Все явления существуют во времени. Время может опреде-

лять отношение в существовании явлений двояко: или поскольку

Они существуют друг после друга, или поскольку они сущест-

вуют одновременно. В первом случае время рассматривается как

временной ряд, а во втором — как объем времени».— 252.

37 HoosoHueu (от древнегреческих ньпт (нпхт) — разум, ум

н гпнвхщ — рождаю) Кант называет философию Локка на том ос-

новании, что последний пытался доказать, что разум порождает-

ся, создается чувствами. В связи с этим Кант и говорит, что

Локк «сенсифицировал» (буквально «очувствовал», «пронизывал

нувством») понятия, разум,— 321.

770

s· Платоновская республика. Речь идет об идеальном го-

сударстве, которое описывает Платон в диалоге «Государство».

Идеальное государство, согласно Платону,— это осуществление

высших нравственных идеалов; во главе такого государства стоят

философы. Канта здесь интересует момент реализации высших

нравственных идей (или идей вообще) в устройстве государствен-

ной жизни.— 351.

" Брукер (Brucker, Jacob, 1696—1770) — немецкий исто-

рик философии, стал известен своим обширным шеститомным

трудом «Historia critica philosophiae a mundi incunabulis ad

nostram usque aetatem deducta», Lipsiae, 1742—1744 («Крити-

ческая история философии от сотворения мира до наших дней»).

Упрекая Брукера в непонимании теории государства Платона,

Кант имеет в виду первый том «Критической истории», часть II,

стр. 726.— 351.

40 Perprosyllogismos, per episyllogismos. Просиллогизм— умо-

заключение, вывод которого служит посылкой для другого умо-

заключения, называемого эписиллогизмом (в цепи силлогизмов).

Пример:

Все люди суть бренные существа;

Кай — человек,

Следовательно, Кай — бренное существо.

Все бренные существа одарены чувствами;

Кай — бренное существо,

Следовательно, Кай — существо, одаренное чувством.—

361.

41 Рациональная и эмпирическая психология. Согласно

Канту, философия о мыслящей сущности, или о душе, может

быть построена либо на основе опыта, либо на основе априор-

ных основоположений. В первом случае мы имеем дело с эмпи-

рической психологией, во втором — с рациональной. Счита

эмпирическую психологию апостериорным знанием (поскольку

в основе ее лежит «внутренний опыт»), Кант и требует, чтобы она

была изъята из системы естественных наук, так как последние,

например математика, совершенно неприменимы к явлениям,

связанным с внутренним опытом. Эмпирическая психологи

есть поэтому лишь описание души (т. е. способности мыслить)

человека, но ни в коей мере не наука о душе. Попытки же создать

науку о душе исходя из априорных принципов познания, по

мнению Канта, обречены на неудачу, так как в этом случае не-

пременно предполагается абсолютный субъект, к которому в

конечном счете относятся (или должны относиться) все предметы.

Но поскольку о таком абсолютном субъекте не может быть ни-

какого опыта, рациональная психология не способна дать

новое (синтетическое) знание: она беспредметна. Однако как

знание негативное, способное показать иллюзорность и бесплод-

ность «безопытного» или беспредметного знания, она может рас-

сматриваться как наука.

Понятия рациональной и эмпирической психологии впервые

были разграничены и на основе догматического метода разъяс-

26· 7Т1

вены Вольфом'в его двух сочинениях: «Psychologia empirica,

methodo scientifica pertractata...», Francofurti et Lipsiae, 1732;

«Psychologia rationalis, methodo scientifica pertractata...», Fran-

cofurti et Lipsiae, 1734). Вольф полагал, что при построении

эмпирической психологии следует исходить из непосредственного

опыта. Основываясь на этом, он пытался изложить опытные зна-

ния о «мыслящем субъекте» (о душе) систематически, примен

при этом способ восхождения от следствий и действий к более

отдаленным основаниям и причинам. В рациональной психоло-

гии Вольф пытается из синтетических понятий о душе априор-

но вывести способности и законы деятельности души. Против

именно такого понимания рациональной психологии и выступает

Кант, считая такую психологию бесплодным порождением

мысли.— 369.

42 Этот проницательный философ — немецкий философ

Мендельсон (Mendelssohn, Moses, 1729—1786). Кант имеет в

виду первую беседу в его диалоге «Федон» («Phдdon», 1767).—

377.

4S Эвтаназия чистого разума. Кант имеет в виду спокойную

«смерть» (ехибнбуЯб — легкая, блаженная смерть) чистого ра-

зума (и философии), когда разум целиком отдается скептической

безнадежности и, пребывая в этом состоянии, считает, что нет

никакого философского познания и что все непостоянно и вызы-

вает сомнение.— 391.

и Номотетика (древнегреческое нпмпјефйкЮ — искусство

издавать законы). Здесь Кант имеет в виду «законодательную

деятельность» разума, установление им законов и правил позна-

ния.— 402.

" Меран (Mairan, Jean-Jacque Dortous de, 1678—1771) —

французский физик и математик. Кант, вероятно, имеет в виду

здесь сочинение Мерана «Traitй physique et historique de L'Auro-

re Borйale», йd. 2, Paris, 1754 («Физический и исторический трак-

тат о Северном сиянии»).— 431.

48 Кант ссылается на сочинение Ламберта (Lambert, Johann

Heinrich, 1728—1777) «Neues Organon», Band I, Dianoiologie,

§ 348, Leipzig, 1764.— 444.

47 В издании Прусской академии вместо Dingen написано

здесь Erscheinungen (явления), что следует считать опиской;

ведь, по Канту, сама по себе или в себе может существовать

только «вещь», иногда предмет или объект, но никогда — явле-

ние. В других изданиях «Критики чистого разума» Канта, в том

.числе и в издании Форлендера, написано Dingen (an sich).

-467.

48 Willkьr. Обычно переводится как «произвол», что неточ-

но. Более точный смысл этого слова — свободное поведений

(всех без исключения живых существ), независимость воли.

В философии Канта этим понятием обозначается практиче-

ская свобода в отличие от свободы трансцендентальной, котора

является понятием чисто априорным- Практическая свобода

имеет чувственную природу, но у человека она отличаетс

от поведения животных тем, что не подчинена инстинктам,

772

ибо человек сам внутренне, разумно определяет свои дейст-

вия.— 478.

48 Патологический (от древнегреческих рЯыпт — испыты-

ванио воздействия, страдание и лпгпе — учение). Кант употреб-

ляет это слово в его первоначальном значении, отличающемс

от современного: патологическое — это то, что зависит от чув-

ственности, диктуется ею; поведение человека называется пато-

логическим, если оно вызвано и направляется чувственными по-

буждениями. Целиком патологическим является поведение жи-

вотного, но таковым может быть и поведение человека, если оно

вызвано только инстинктами.— 478.

w В первом прижизненном издании (Riga, Hartknoch,

1787, S. 573) напечатано не noumenon, a phaenomenon (также и

в издании Прусской академии наук, стр. 370). Если исходить из

концепции Канта о принципиальном разграничении «вещи в

себе» и явления, то ответить на вопрос, могут ли явления содер-

жать в себе умопостигаемые условия, можно только так: умопо-

стигаемые условия содержатся лишь в «вещи в себе», в ноумене,

а не в явлении. Поэтому правы те, кто исправляет явную ошибку

оригинала (впервые она была исправлена в издании Хартен-

штейна, 1853 г.).— 486.

61 Галлер (Haller, Albrecht von, 1708—1777) —швейцарский

натуралист, врач и поэт. Кант имеет в виду его незакончен-

ное стихотворение «Ьber die Ewigkeit» («О вечности»), напеча-

танное впервые в 1743 г. Отрывки из этого стихотворени

приведены Кантом во «Всеобщей естественной истории и

теории неба» (см. настоящее издание, т. 1, стр. 209, 217 259) —

531.

52 Бонн.з (Bonnet, Charles, 1720—1793) — швейцарский на-

туралист и философ. Кант имеет в виду преформистскую теорию

развития Бонна, излагаемую им в сочинении «Contemplations de

la nature», Paris, 1764 («Размышления о природе»). Кант знал

эту работу по ее немецкому переводу «Betrachtungen ьber die

Natur», Halle, 1776(?).— 569.

53 Зульцер (Sulzer, Johann Georg, 1720—1779) — немецкий

философ, ученик и сторонник Вольфа, один из образованнейших

людей своего времени. Занимался вопросами естественных наук,

искусства и философии. Оставил много трудов, написанных на

немецком и французском языках. Основной его труд — «Allge-

meine Theorie der schцnen Kьnste», Leipzig, 1771—1774. Кант

был близко знаком с Зульцером. Как видно из письма Ламберта

к Канту от 13 ноября 1765 г., Зульцером была написана работа

«О некоторых возможных доказательствах бытия бога» (Im-

manuel Kant's gesammelte Schriften, Band X, Kant's Briefwe-

chsel, S. 51).— 619.

54 «С меня достаточно того, что я знаю,

я вовсе не желаю

Уподобляться Аркесилаю или обремененному

раздумьем Солону».

(Ср. «Сатиры Персия». Пер. Н. Й1. Благовещенский, Спб.,

1873)·

773

Кант приводит стихи из четвертой сатиры Персия. Аркесилай

(315—241 до н. э.) — древнегреческий философ-скептик, ученик

Теофраста и Полемона. Солон (ок.[638—558 до н. э.)— греческий

законодатель и государственный деятель, один из «семи мудро-

нов» древности.— 695.

56 Этот раздел «Дедукции чистых рассудочных понятий»,

переработанный Кантом во втором издании, см. настоящий том,

стр. 190—216.— 699.

" Текст соответствующей главы «Трансцендентального уче-

ния о способности суждения», переработанный Кантом во вто-

ром издании, см. настоящий том, стр. 299—313.— 719.

67 Текст главы «Трансцендентальной диалектики» о пара-

логизмах чистого разума, переработанный во втором издании,

см. настоящий том, стр. 368—389.— 722.

что всеми ими управляет единичное представление я есмъ, которое именно потому, что оно (неопределенно) выражает чистую формулу всего моего опыта, провозглашает себя всеобщим положением, значимым для всех мыслящих сущностей, и, хотя оно во всех отношениях есть единичное суждение, оно содержит в себе видимость абсолютного единства условий мышления вообще и потому распространяется за пределы возможного опыта.