Об авторе этой книги

Я испытываю глубокое удовлетворение, представляя читателям эту книгу и ее автора. В контекст отечественной психологии возвращается один из ее творцов, чьи иссле­дования и теоретические построения в высшей степени необходимы для дальнейшего развития нашей науки, для поддержания ее в рабочем состоянии и для осуще­ствления полноценного психологического образования.

Лев Маркович Веккер родился в 1918 г. в Одессе - городе, давшем нашей стране целую плеяду высоко одаренных людей. В середине 30-х гг. по настоянию юноши, пораженного величием Ленинграда, где жили его родст­венники, семья переезжает в этот город. Здесь Лев Веккер заканчивает школу и поступает на физический факультет университета, рассматривая физику как путь к последую­щим занятиям психологией (которой тогда просто не су­ществовало в перечне университетских специальностей). В 1939 г. Л.М. переходит на философский факультет, но уче­ние прерывает война. Не призванный по причине очень плохого зрения в армию, Лев Маркович остается со своей женой Миной Яковлевной Русаковской в Ленинграде, где они принимают участие в оборонных работах, разделяют с другими жителями города все тяготы блокады и, к счас­тью, остаются живы. Именно в это время Л.М. впервые начинает преподавать - учит физике детей, оставшихся во время блокады в Ленинграде.

В 1944 г. В Ленинградском университете создается от­деление психологии и Лев Маркович становится одним из пяти его первых студентов. Потом - аспирантура, и в 1951 г. защита кандидатской диссертации "К вопросу о построении осязательного образа".

6

После окончания аспирантуры и блестящей защиты - трудные поиски работы, которые завершились переездом в Вильнюс, где Лев Маркович вплоть до 1959 г. преподает психологию в педагогическом институте. (Сегодня в При­балтике все активно обсуждают тему государственного язы­ка, и примечательной в этой связи выглядит такая деталь: в 50-х гг., когда законность использования русского языка в преподавании казалась в Литве неоспоримой и перехо­дить на литовский язык было совсем не обязательно, Л.М. выучил литовский язык и читал лекции по-литовски.) В Литве работа шла успешно, и в 1956 г. Л.М.Веккер стано­вится заведующим кафедрой психологии. Однако в период хрущевской оттепели Борис Герасимович Ананьев пред­принимает усилия, чтобы вернуть Веккера в Ленинградс­кий университет, и Лев Маркович с радостью принимает это приглашение. В Литве к Л .М.Веккеру до сих пор сохра­нили глубочайшее уважение и любовь, и в 1995 г. избрали его действительным членом Международной академии об­разования, созданной тремя новыми прибалтийскими го­сударствами.

В 1959 г. под редакцией Б.ГАнаньева выходит книга "Ося­зание в процессах труда и познания", где Л.М.Веккер впер­вые публикует свою классификацию физических свойств вещей и показывает, что только одна из групп этой класси­фикации может служить физическим основанием механиз­мов психики. В этом же году Лев Маркович возвращается в Ленинград, ведет исследовательскую работу и преподает в Ленинградском университете вплоть до осени 1981 г. Блестя­щие, страстные лекции Л.М. слушали сотни студентов, мно­гим из них посчастливилось выполнять под его руководством дипломные работы и диссертации. Именно в этот период в издательстве Ленинградского университета выходят основ­ные труды Л.М.Веккера - книга "Восприятие и основы его моделирования" (1964 г.), ставшая его докторской дис­сертацией, и трехтомник "Психические процессы" (т.1 - 1974 г., т.2 - 1976 г., т.З - 1981 г.); преданнейшим и глубоко понимающим редактором этих книг была Галина Кирилловна Ламагина.

7

В 1977 и 1979 гг. Лев Маркович провел два семестра в Германии: немецкие коллеги пригласили его заведовать мемориальной кафедрой В.Вундта и читать лекции сту­дентам Лейпцигского университета.

В 1981 г. Л.М.Веккер покидает Ленинградский уни­верситет и подает просьбу об эмиграции, в этой просьбе ему и его семье отказывают, и несколько лет, вплоть до 1987 г., он находится на положении "отказника". (Од­нажды в эти годы Л.М., выражая признательность своей жене и детям - Борису и Наталье - за поддержку и преданность, сопоставил два самых тяжелых периода своей жизни: "Четыре года войны и четыре года отказа"). Тем не менее, все это время Лев Маркович продолжал научную деятельность, делился ее результатами со студентами и с коллегами, а в 1985-87 гг. даже официально работал в Новгородском политехническом институте, куда его пригласил Н.И.Страбахин.

С началом перестройки "открываются шлюзы" и Лев Маркович выезжает с семьей в США. И здесь, вопреки всем скептическим прогнозам, 70-летнего эмигранта при­нимают на работу сначала в корпорацию BDM, а затем в Университет Джорджа Мейсона, расположенный непода­леку от Вашингтона. В этом университете Л.М. и трудится в настоящее время, сочетая обязанности профессора факуль­тета психологии с работой в Институте перспективных ис­следований им. Ш.Краснова.

В Америке, ставшей для Льва Марковича второй ро-лнной, он работает над тремя книгами. Две из них - Эпистемология и история мировой когнитивной психо­физиологии" и "Психофизическая проблема как стер­жень научной психологии" - уже завершены. Работа над третьей книгой - "Ментальная репрезентация физичес­кой реальности" - осуществляется в соавторстве с аме­риканским коллегой Джоном Алленом, профессором университета Джорджа Мейсона, и в настоящее время продолжается.

За время жизни в США Лев Маркович четырежды приезжал в Россию, выступал с лекциями в Москве и

8

Санкт-Петербурге, многие часы провел в общении с кол­легами, оказывал практическую помощь отделу по работе с персоналом Санкт-Петербургской атомной электро­станции.

Такова внешняя канва профессиональной биографии Л.М.Веккера. Внутренним же ее содержанием был и оста­ется неустанный поиск ответа на вопрос о природе и меха­низмах человеческого познания. Эту задачу Лев Маркович осознал, еще будучи подростком. Он до сих пор отчетливо помнит, как, глядя в окно, задумался о том, почему он видит людей, идущих по улице, там, где они действитель­но находятся, хотя реально их изображение расположено на сетчатке его глаз. И как, передвигая свои очки на раз­личное расстояние от глаз, наблюдал, меняющиеся изоб­ражения предмета и удивлялся, что предмет остается одним и тем же, а его образы меняются. Выстраданность сегод­няшних ответов Л.М.Веккера на эти вопросы я особенно остро почувствовал, когда однажды Л.М. показал мне тет­радь со студенческим докладом, где кратко была изложена принципиальная схема того, что мы все впоследствии слы­шали на лекциях и читали в книгах Льва Марковича.

Книги и работы Л.М. не издавались в нашей стране с начала 80-х гг. Учитывая острую потребность в повышении уровня теоретической подготовки будущих психологов, про­грамма "Высшее образование" Института "Открытое общество" приняла решение издать данное учебное пособие, составленное на основе ранее опубликованных работ Л.М.Веккера.

Эти работы составляют важную часть отечественной культуры. Они очевидным образом связаны с традиция­ми российской науки, представленной трудами И.М.Се­ченова, И.П.Павлова, Н.А.Бернштейна. Но творчество Л.М.Веккера, как это ни покажется странным, было вписано и в далеко не однородный культурно-идеологи­ческий контекст советского общества.

Основной пафос деятельности Л.М. - решение проб­лемы объективности человеческого познания, определение его возможностей и ограничений и поиск тех психологи-

9

ческих механизмов, благодаря которым эти возможности ре­ализуются. Й хотя первоначально эта проблема возникла пе­ред Львом Марковичем как чисто научная, постепенно она приобрела для него и важный социальный смысл как форма противостояния фальши и лжи, опутывавшей советскую общественную и государственную жизнь. Ирония ситуации состояла в том, что Л.М. произносил в своих работах и выс­туплениях те же слова, которые составляли лексикон офи­циальной советской идеологии - "материализм", "отражение", "познаваемость мира" и др., но использовал их как реальные инструменты познания, последовательно проводя те принципы, которые в официальной идеологии лишь декларировались, чтобы прикрыть прямо противопо­ложные по смыслу подходы.

Работы Л.М.Веккера трудно представить вне полемики (часто скрытой), которую он вел с господствовавшими в советской психологии представлениями, с архетипами, если можно так выразиться, советского психологического ми­ровоззрения. Так, например, в предлагаемой вниманию чита­телей книге красной нитью проходит мысль о необходимости разведения в составе психических процессов - и вообще в составе ментальной реальности - более элементарных (ис­ходных) и более сложных (производных) образований; ме­тодологию подобного разведения Л.М. удачно называет "аналитической экстирпацией". Эта идея о необходимости начинать научный поиск с движения "снизу-вверх" (и лишь позже переходить к анализу влияния высших уровней психики на более низкие) резко противостояла господст­вующей тенденции вести психологический анализ "сверху-вниз", преувеличивать роль "коры" (в ущерб "подкорке"), сознания (в ущерб бессознательному), активного дей­ствия (в ущерб пассивным формам психических процес­сов) и т.п.

Нетрудно заметить, что подчеркивание доминирующей и регулирующей роли более "высоких" психических струк­тур по отношению к более "низким" и пренебрежительное отношение к этим исходным структурам и процессам было не чем иным, как своеобразной проекцией на психику

10

индивида тех принципов, по которым функционировало авторитарное советское общество. И поэтому та линия, ко­торую вел - вместе с Б.Г.Ананьевым и И.М.Палеем - Л.М.Веккер, восстанавливала в правах "демократические" аспекты организации человеческой психики, игнорируе­мые господствующей парадигмой.

В этом же ключе можно интерпретировать и острую по­лемику Льва Марковича с "психологическим централиз­мом", его поражающие воображение идеи о роли периферии и, прежде всего, кожных и мышечных взаимодействий со средой в формировании и функционировании всех, даже наиболее сложных, психических процессов.

Все эти подходы были важным идейным вкладом в подготовку тех социальных, культурных и экономичес­ких перемен, в полосу которых наша страна вступила в конце 80-х - начале 90-х гг. XX столетия.

Конечно, происшедшие изменения решили далеко не все проблемы и не привели автоматически к торжеству научного (без кавычек) мировоззрения. К сожалению, по-прежнему популярны упрощенные решения, "спрямляю­щие" реальные сложности изучаемого психологией объекта, сложности, которые бережно и адекватно стре­мится воспроизвести в своих работах (тоже отнюдь не про­стых для понимания) Л.М.Веккер.

Но перемены в российском обществе дают нам возмож­ность свободно, без идеологических оглядок и оговорок, обсуждать самые острые проблемы психологической на­уки, а также принять - и по достоинству оценить - вклад тех, кто, подобно Л.М.Веккеру, не только постоянно на­поминает нам о "последних", конечных вопросах бытия, но и своей подвижнической деятельностью доказывает воз­можность их решения средствами науки.

Владимир Магун

заведующий сектором исследований личности

Института социологии РАН,

канд. психологических наук

март 1998 г

.

11