Библиотека Новые поступления Словарь Карта сайтов Ссылки

Дугин А. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. 1997

Дугин А. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. М., 1997.608 с.

От редакции

История и судьба геополитики как науки парадоксальна. С одной стороны, само понятие, кажется, стало привычным, активно используется в современной политике. Множатся геополитические журналы и институты. Издаются и переиздаются тексты основателей этой дисциплины, устраиваются конференции, симпозиумы, создаются геополитические комитеты и комиссии. Ногтем не менее, до сих пор геополитика так и не смогла попасть в разряд конвенциональных общепризнанных наук. Первые геополитические работы - немца Ратцеля, шведа Челлена и особенно англичанина Макиндера - встречались научной общественностью в штыки. Классическая наука, наследующая в полной мере гиперкритицистский дух раннего позитивизма, считала, что геополитика претендует на чрезмерные обобщения, а следовательно, есть лишь разновидность "шарлатанства".

Основы геополитики

В каком-то смысле печальная судьба геополитики как науки была связана и с политической стороной проблемы. Утвердилось мнение, что военные преступления Третьего Райха -экспансия,

войны, депортации и т.д. были в значительной мере теоретически подготовлены немецкими геополитиками, которые якобы снабдили режим Гитлера псевдонаучной базой. (Имелся в виду, в первую очередь, Карл Хаусхофер, немецкий геополитик, одно время бывший довольно близким к фюреру.) Однако, германская геополитика на теоретическом уровне по сути ничем не отличалась от геополитики англосаксонской (Макивдер, Мэхэн, Спикмен), французской (Видаль де ла Блаш),

русской 'военной гсографии"(Милютин, Снесарев) и т.д. Разница заключалась не в специфических воззрениях Хаусхофера, которые были совершенно логичны и адекватны самой дисциплине, а в методах, которыми осуществлялся ряд его геополитических положений. Более того, специфика международной политики Германии 30-х - 40-х годов в ее наиболее отталкивающих проявлениях резко противоречила идеям самого Хаусхофера. - Вместо "континентального блока" по оси Берлин-Москва-Токио - нападение на СССР, вместо органистского (в духе шмиттовской теории "прав народов") понимания доктрины Lebensraum, "жизненного пространства" - вульгарные национализм и империализм и т.д. Следует отметить и то обстоятельство, что школа Хаусхофера и

его журнал "Zeitschrift fur Geopolitik" никогда не были элементами официальной нацистской системы. Как и многие интеллектуальные группы т.н. "консервативных революционеров" в Третьем Райхе они вели двусмысленное существование - их просто терпели, причем эта терпимость варьировалась в зависимости от сиюминутной политической конъюнктуры. Однако главной причиной исторического притеснения геополитики является то обстоятельство, что она слишком откровенно показывает основополагающие механизмы международной политики, которые различные режимы чаще всего предпочитают скрывать за туманной риторикой или абстрактными идеологическими схемами. В этом смысле, можно привести параллель с марксизмом (по меньшей мере, в его чисто научной, аналитической части). Как Маркс более чем

убедительно вскрывает механику производственных отношений и их связи с историческими формациями, так и геополитика разоблачает историческую демагогию внешнеполитического дискурса, показывая реальные глубинные рычаги, влияющие на международные, межгосударственные и межэтнические отношения. Но если марксизм есть глобальный пересмотр

классической экономической истории, то геополитика - пересмотр истории международных отношений. Это последнее соображение объясняет двойственное отношение общества к ученым-геополитикам. Научное сообщество упорно не допускает их в свою среду, жестко критикуя, а чаще всего не замечая, при этом властные инстанции, напротив, активно используют геополитические выкладки для выработки международной стратегии. Так, например, обстояло дело с одним из первых геополитиков, подлинным отцом-основателем этой дисциплины сэром Хэлфордом Макиндером. - Его идеи не принимались в академических кругах, но сам он прямым образом участвовал в формировании английской политики первой половины XX века, заложив теоретическую основу международной стратегии Англии, перехваченной к середине столетия США и развитой американскими (шире, атлантистскими) последователями Макиндера.

Параллель с марксизмом, на наш взгляд, удачна. Метод может быть заимствован и освоен разными полюсами. Марксистский анализ одинаково важен и для представителей Капитала и для

борцов за освобождение Труда. Так же и геополитика: представителей больших государств (империй) она инструктирует в том, как лучше сохранить территориальное господство и осуществить экспансию, а их противники в ней же находят концептуальные принципы революционной теории "национального освобождения". Например, Версальский договор был делом рук геополитической школы Макиндера, выражавшей интересы Запада и направленный на ослабление государств Средней Европы и подавление Германии. Немецкий ученик Макиндера Карл Хаусхофер, исходя из тех же предпосылок, развил прямо противоположную теорию "европейского освобождения", которая была полным отрицанием логики Версаля и легла в основание идеологии нарождающегося национал-социализма.

Последние соображения показывают, что даже не будучи принятой в содружестве классических наук, геополитика чрезвычайно эффективна на практике, а ее значение в некоторых аспектах превосходит многие конвенциональные дисциплины. Как бы то ни было, геополитика сегодня существует и мало помалу завоевывает себе официальное признание и соответствующий статус. Однако и в этом процессе не все гладко. Сплошь и рядом мы сталкиваемся с подменой самого понятия "геополитика" , все более распространенной по мере того, как

использование этого термина становится обычным явлением в

среде непрофессионалов. Акцент переносится с полноценной и

глобальной картины, развитой отцами-основателями, на

частные региональные моменты или геоэкономические схемы.

При этом изначальные постулаты - геополитический дуализм,

конкуренция стратегий, цивилизационная дифференциация и

т.д. - либо игнорируются, либо замалчиваются, либо вообще

отрицаются. Сложно представить себе нечто аналогичное в

какой-то иной науке. Что стало бы с классической физикой, если,

оперируя с понятиями "массы", "энергии", "ускорения" и т.д.,

ученые начали бы неявно, постепенно отрицать закон всемир-

ного тяготения, забывать о нем, а потом и просто признали бы

Ньютона "не существовавшей в реальности мифологической

фигурой" или "темным религиозным фанатиком". Но именно это,

mutatis mutandis, и происходит с геополитикой в наши дни.

Цель этой книги изложить основы геополитики объективно и

беспристрастно, по ту сторону предвзятых мнений, идеологи-

ческих симпатий и антипатий. Как бы мы ни относились к этой

науке, выносить на ее счет определенное мнение мы можем,

только познакомившись с ее принципами, историей и

методологией.

Глоссарий

Основные понятия и термины

геополитики

_А

\Анаконды стратегия - геополитическая линия атлантизма,

направленная на отторжение от Евразии максимально большо-

го объема береговых территорий для сдерживания ее геополи-

тической экспансии.

\Атлантизм (родственно терминам Вода, Море, талассокра-

тия. Sea Power) - сложное геополитическое понятие; соединя-

ет в себе: исторически - западный сектор человеческой циви-

лизации, стратегически - союз западных стран, в которых гла-

венствует либерал-демократическая идеология, военно-страте-

гически - страны-участницы НАТО, социально - ориентацию

на 'торговый строй> и <рыночные ценности> (модель - США).

Противоположно евразийству.

\Аэрократия - греч. <власть посредством воздуха>. Силовой

компонент стратегии, основанной на освоении воздушного про-

странства и его использовании в целях геополитической экспан-

сии. Развитие авиации, в отличие от развития мореплавания,

своего собственного номоса не породило, став лишь развитием

талассократического принципа.

_Б

\Бегемот - др. евр. <зверь>, <сухопутное чудовище> ( в Библии).

Термин Шмитта. То же, что континент, континенталиэм, ев-

разийство.

\Берлин - естественная стратегическая столица Средней Ев-

ропы.

\Биполярный мир (биполяризм или двухполярность) - естест-

венная геополитическая конструкция, отражающая в планетар-

ном масштабе основной геополитический дуализм -

талассократия против теллурократии.

\Блок - объединение нескольких государств, значительно из-

меняющее их стратегическое и геополитическое качество, вы-

водящее их на более высокий уровень планетарной деятельно-

сти. По закону 'пространственной прогрессии> образование

блоков - неизбежный процесс.

\Богатый Север - то же, что атлантизм. Запад и либерал-де-

мократический мир.

\Большое Пространство (Grossraum) -термин Шмитта. Объ-

единение нескольких держав в единое стратегическое образо-

вание. Возникновение Больших Пространств обусловлено тео-

рией <пространственной прогрессии>.

_В

\Внешний полумесяц (или островной полумесяц] -термин Ма-

киндера, обозначающий совокупность территорий, входящих

в зону талассократического влияния. Части континентов и ост-

рова, тяготеющие к 'морскому существованию'. Так же - зо-

на, целиком подконтрольная стратегически атлантизму.

\Внутреннеморе (mare internum - лат.) - термин, обозначаю-

щий водное пространство, заключенное внутри сухопутного тел-

лурократического объема, а поэтому не являющееся стратеги-

ческой или культурной границей.

\Внутренний океан-термин означающий то же, что и <внут-

реннее море>, только в планетарном масштабе. Также Средин-

ный океан.

\Внутренний полумесяц (или континентальный полумесяц

или rimland) - термин Макиндера, обозначающий береговые

территории Евразии, расположенные между <внешним полуме-

сяцем> и <осевым ареалом>.

\Внутренняя ось - качество геополитической связи центра с

периферией внутри единого стратегического (или политическо-

го) пространства. См. также геополитический луч и геополити-

ческий отрезок.

\Вода (или Море)- специальный термин, обозначающий <талас-

сократию>. Особенно разработан у Шмитта (das Meer) и у Мэ-

хэна (Sea, Sea Power).

\Восток - то же, что Второй мир.

\Враг (hostis - лат.) - термин Шмитта. Чисто политическое

понятие, обозначающее совокупность внешних государствен-

ных, социальных, этнических или религиозных образований,

стоящих на позициях, противоположных позициям стратеги-

ческой столицы. Не имеет моральной нагрузки и может дина-

мически переноситься на различные образования. Подвижная

категория. См. друг.

\Второй мир - название социалистического лагеря в период

<холодной войны>. После конца <холодной войны> означает Ев-

разию.

_Г

\Географическая ось истории (или осевой ареал или heartland) -

термин Макиндера, обозначающий внутриконтинентальные

евразийские территории, вокруг которых происходит

пространственная динамика исторического развития. Совпа-

дает с территорией России.

\Геополитика - наука, основные положения которой изложе-

ны в данной книге.

\Геополитический дуализм - основной принцип геополити-

ки, утверждающий в качестве двигателя исторического про-

цесса противостояние талассократии и теллурократии.

\Геополитический луч - вектор силового (экономического,

стратегического, культурного, хозяйственного, административ-

ного и т.д.) воздействия геополитического полюса на перифе-

рийные регионы. Реальная политическая картина мира в ста-

тическом состоянии оперирует с геополитическими отрезками.

В геополитике принято говорить о лучах, как об открытом ди-

намическом процессе постоянно длящегося импульса.

\Геополитический отрезок - совокупность отношений стра-

тегической столицы (или геополитического полюса) с перифе-

рийными регионами, рассмотренная в конкретный историче-

ский момент без учета общей динамики политических процес-

сов. См. также геополитический луч.

\Геостратегия- военные аспекты геополитического анализа.

\Геоэкономика - ответвление атлантистской геополитики.

Рассматривает пространство в утилитарно-экономическом

смысле. Одна из приоритетных дисциплин <талассократичес-

кого> анализа.

\Государство-Нация - светское государство с ярко выражен-

ным централизмом. Политическое образование, в котором го-

сударственные формы приводят к рождению этноса и его куль-

туры. Отличается от этнического образования (община, народ)

и от Империи.

\Граница - в геополитике существует два вида границ: грани-

ца-линия и граница-полоса. Граница-линия представляет собой

морскую границу. Граница-полоса - сухопутную. Задача гео-

политического блока, претендующего на действия в планетар-

ном масштабе, сделать границы-линии максимальными для се-

бя и минимальными для соперника, и наоборот.

_Д

\Демополитика- термин Челлена. Влияние демографических

параметров на структуру государства. Широкого распростра-

нения не получил.

\Дисконтинуальный пояс - термин Коэна. Разорванные бе-

реговые зоны с неопределенной, вариабельной ориентацией ,

могущие повернуться как к теллурократическому континенту,

так и к талассократическому морю.

\Друг (amicus - лат.) - термин Шмитта. Чисто политическое

понятие, обозначающее совокупность внешних государствен-

ных, социальных, этнических или религиозных образований,

стоящих на позициях совпадающих с позициями стратегиче-

ской столицы. Не имеет моральной нагрузки и может

динамически переноситься на различные образования. Под-

вижная категория. См. враг.

_Е

\Евразийство - сложное геополитическое понятие; соединяет

в себе: исторически - восточный сектор человеческой цивили-

зации, стратегически - актуальный или потенциальный блок

государств и наций, отказывающихся признавать императив

либерально-демократической идеологии, стратегически - ак-

туальное или потенциальное объединение в военный альянс вос-

точных, < теллурократических> стран, социально - ориентация

на 'идеократию>, социальное государство, некапиталистиче-

ский экономический строй.

\Евразия-то же что континент, heartland. Суша, Земля, тел-

лурократия. В более ограниченном смысле означает геополи-

тическую Россию.

\Единый Мир (One World - англ.) - см. мондиализм.

_Ж

\Жизненное пространство - термин Хаусхофера.

Минимальный территориальный объем, позволяющий народу

достичь реализации своих исторических и политических стрем-

лений.

_З

\Запад-синоним талассократии, атлантизма.

\Земля (или Суша)- в геополитике специальный термин, обо-

значающий <теллурократию>. Особенно подробно теория <Зем-

ли>, das Land, развита у Карла Шмитт>.

_И

\Идеократия- гр. <власть идей, идеалов>. Термин русских ев-

разийцев (Н. Трубецкой, П. Савицкий). Противопоставляется

<власти материи>, <рыночной системе>, 'торговому строю>. При

идеократии иерархия в обществе и стимуляция труда исходят

из неэкономических принципов.

\Империя-сверхгосударственное образование, объединяющее

несколько народов и стран под эгидой универсальной идеи -

религиозного, этического или идеологического характера.

\Интеграция - в геополитике означает многообразные формы

объединения нескольких пространственных секторов. Инте-

грация может осуществляться как на основе военной экспан-

сии, так и мирным путем. Существуют несколько путей геопо-

литической интеграции - экономический, культурный, языко-

вый, стратегический, политический, религиозный и т.д. Все они

могут привести к одинаковому конечному результату - увели-

чению стратегического и пространственного объема блока.

_К

\Колония - территория, подконтрольная силе, отделенной

водным пространством. Рассматривается как временная и

внешняя база, отчужденная от общего геополитического про-

странства метрополии. Противоположна провинции.

\Конец Истории - термин Фукуямы. Мондиалистский тезис о

тотальной победе талассократии и либерально-демократической

модели на всей планете. См. мондиализм. Единый Мир.

\Континент - Евразия, Суша, теллурократический принцип.

\Континентализм - синоним евразийства в узко стратеги-

ческом аспекте. Понятие близко к понятию Суша, Земля. Кон-

тиненталистская школа геополитики является единственной в

России, преобладающей в Германии, наличествующей во Фран-

ции и невозможной для англосаксонских стран. Противополож-

ность атлантизму.

\Кратополитика - термин Челлена. Рассмотрение государст-

ва с точки зрения его силового потенциала. Широкого распро-

странения не получил.

_Л

\Левиафан - др.евр. <морское чудовище> (в Библии). Термин

Шмитта. То же, что атлантизм. Море и т.д.

\Либерализм- мировоззрение, сочетающее в себе левые (ми-

нималистический гуманизм, индивидуализм, этнический и

культурный эгалитаризм) компоненты в области политики и пра-

вые (рынок, приватизация, частная собственность, капитализм)

в области экономики. Правящая идеология атлантистского ла-

геря. Политическим выражением либерализма является либе-

рал-демократия.

_М

\Меридианальная экспансия (экспансия по оси Север-Юг) -

расширение сферы влияния (военного, стратегического, куль-

турного или экономического) вдоль меридиана, также долгот-

ная экспансия)', основное условие территориальной и стратеги-

ческой стабильности государства.

\Меридианальная интеграция (интеграция по оси Север-Юг) -

связывание отдельных пространственных секторов в единое

целое по меридиану (также долготная интеграция). Позитивна

в случае уверенного контроля над северными и центральными

областями. Негативна в случае нахождения на севере или в цен-

тре геополитических образований, чья лояльность стратегиче-

ской столице сомнительна или слаба.

\Месторазвитие - термин Савицкого. То же что качествен-

ное пространство или просто пространство (в геополитическом

смысле).

\Минимальная геополитика - прикладная дисциплина, за-

имствующая от подлинной геополитики некоторые термины и

методику, но оставляющая в стороне базовый геополитический

дуализм.

\Мировой Остров-термин Макиндера. Макиндер называл им

Евразию и географическую ось истории. У Спикмена это поня-

тие радикально поменяло свой смысл и стало обозначать сово-

купность талассократических зон (зоны внешнего полумеся-

ца). В связи с таким разночтением термин лучше не употреб-

лять широко во избежание двусмысленности.

\Многополярный мир - на современном этапе чисто теорети-

ческая концепция, предполагающее сосуществование несколь-

ких Больших Пространств. Возможен только после преодоле-

ния однополярного мира.

\Мондиализм - от фр. monde <мир> (в смысле <world>, а не

<peace>). Особая идеология, предполагающая слияние всех госу-

дарств и народов в единое планетарное образование с установ-

лением Мирового Правительства, уничтожением расовых, ре-

лигиозных, этнических, национальных и культурных границ.

Существует <правый> мондиализм и <левый>. Правый представ-

ляет собой глобализацию атлантизма. Левый считает необхо-

димым включить в Единое Государство и евразийский сектор

(на том или ином основании).

\Море - то же, что и талассократия. Вода.

\Москва - естественная стратегическая столица Евразии.

Основа осей всякой континентальной интеграции. См.

Евразия

_Н

\Неоатлантизм-современная версия атлантизма, отвергаю-

щая мондиализм (даже правого толка) как преждевременный и

невыполнимый в данных условиях проект. Считает, что вместо

Единого Мира произойдет столкновение цивилизаций.

\Новый порядок - проект масштабной геополитической реор-

ганизации.

\Новый мировой порядок - то же, что мондиализм и проекты

по созданию Мирового Правительства.

\Номос - термин Карла Шмитта. Базовый принцип организа-

ции любого пространства (географического, социального, по-

литического, экономического, культурного и т.д.). Синоними-

чен понятию <порядок>, <закон>, <уклад> . Номос Суши = теллу-

рократия. Номос Воды (или Моря) =талассок.рат.ия.

_О

\Общество- результат распада общинных образований. В от-

личие от общины принципиально делимо на атомарных членов

(индивидуумов).

\Община-естественная форма существования людей, связан-

ных органическими узами. Противостоит обществу, в котором

вместо органических связей главенствуют нормативы форма-

лизованного договора между индивидуумами. Общество регу-

лируется Традицией.

\Огонь-элемент, символизирующий чистый дух. Трансцецдент-

ный принцип.

\Однополярный мир - геополитическая модель, сложившаяся

после поражения СССР в <холодной войне>. Единственным до-

минирующим полюсом является атлантизм и США.

\Ось - геополитический союз двух или нескольких геополити-

ческих столиц.

_П

\Партизан - термин Шмитта, символическая фигура защит-

ника <номоса> Суши в ситуации триумфа противоположной гео-

политической силы.

\Пассионарность-термин Гумилева. Внутренняя энергетика

этноса, движущая сила культурного, политического и геополи-

тического созидания.

\Периферия.- пространства и земли, не имеющие самостоятель-

ной геополитической ориентации, удаленные от стратегиче-

ской столицы, от лица которой принимаются основные геопо-

литические решения.

\Политическая география - термин Ратцеля, обозначавшийто,

что после Челлена стало называться собственно "геополитикой".

\Поссибилизм-от фр. possible, <возможный>. Термин Видаля

де ля Блаша. Призван нюансировать географический детер-

минизм, отчасти свойственный геополитике. Теория поссиби-

лизма утверждает, что пространство не предопределяет исто-

рию, но лишь предрасполагает к тому или иному ее течению.

\Прикладная геополитика - термин Лакоста. Использование

геополитического инструментария применительно к

микропроблемам регионального уровня без учета основопола-

гающих принципов. Также минимальная геополитика.

\Провинция - периферийные территории, входящие в состав

основного геополитического образования и рассматриваемые

как неотъемлемая часть органического целого. Противоположна

колонии.

\Пространство-основное понятие геополитики. Является не

количественной, но качественной категорией. Структура про-

странства предопределяет структуру истории (в первую очередь,

политической истории) - таков основной тезис геополитики как

науки.

\Пространственной прогрессии закон - сформулирован

Жаном Тириаром. Звучит так - <от государств-городов через

государства-территории к государствам континентам>. Геогра-

фическая динамика политической истории неумолимо ведет к

увеличению масштабов минимальных социальных образований.

См. также 'жизненное пространство*.

\Пространственный смысл-термин Ратцеля. Заложенная в

качественном пространстве система исторических

предопределений. См. пространство.

_Р

\Регионализм - ориентация на автономность периферийных

пространств. Имеет несколько форм - экономическую, куль-

турную, политическую и стратегическую.

_С

\Сакральная география - совокупность представлений о ка-

чественном пространстве у древних. Современная геополити-

ка руководствуется типологически сходным понимаем про-

странства, только выражает это в рациональной естественно-

научной форме.

\Санитарный кордон - искусственные геополитические об-

разования, служащие для дестабилизации двух крупных сосед-

них государств, способных составить серьезный блок, который,

в свою очередь, явится опасным для третьей стороны. Класси-

ческий ход в стратегии атлантистов в их противостоянии кон-

тинентальной интеграции Евразии.

\Север - в сакральной географии (и у Дойблера) символ духа и

идеального порядка. В современной геополитике синонимичен

понятию богатый север, что представляет собой нечто прямо

противоположное - т.е. атлантизм и либерализм.

\Социополитика - термин Челлена. Изучение социальных ас-

пектов государства.

\Срединный океан (Midland Ocean)-термин Спикмена. Атлан-

тический океан, если рассматривать Северную Америку и Ев-

ропу как единое геополитическое пространство.

\Средняя Европа - пространство, промежуточное между Рос-

сией и атлантическим побережьем Европы. Традиционно рас-

сматривается как зона преимущественно германского влияния.

\Столкновение цивилизаций - термин Хантингтона. Теория

перманентности и неснимаемости геополитических конфлик-

тов на цивилизационном уровне.

\Стратегическая столица (геополитический полюс или ис-

точник геополитического луча) - центр геополитической ин-

теграции и активный деятель масштабного геополитического

процесса. Связи между стратегическими столицами образуют

геополитические оси.

\Суша-см. Земля

_Т

\Теллурократия - греч. <власть посредством земли> или <су-

хопутное могущество>. Характеристика держав с явной сухо-

путной геополитической ориентацией. См. Евразия, Heartland,

идеократия.

\Талассократия - греч. <власть посредством моря> или <морское

могущество>. Характеристика государств и наций с доминиро-

ванием мореплавания.

\Токио - естественная стратегическая столица Тихоокеанско-

го пространства.

\Торговый строй - тип общества, в котором иерархия и сти-

муляция труда исходят из экономических принципов. Рыноч-

ная, либерально-демократическая система. Противоположен

идеократии.

\Третий мир-общее название слаборазвитых стран, принад-

лежащих преимущественно регионам геополитического Юга.

\Туран - северо-восточные области евразийского континента,

степные просторы Евразии.

_Ш

\Широтная интеграция (интеграция по параллелям) - наи-

более уязвимый и сложный момент связывания подконтроль-

ных центру геополитических пространств. Должна

осуществляться максимально мирными и дипломатическими

средствами. Основана на постепенном присоединении разно-

родных регионов к центральной части через пространственную

иерархию наиболее лояльных центру секторов.

\Широтная экспансия (экспансия по параллелям) - агрессив-

ная геополитическая тенденция, неизменно порождающая кон-

фликтные ситуации, геополитическая стратегия наступатель-

ного характера. Почти всегда чревата военными конфликтами.

осуществляется только после завершения меридианальной

экспансии.

_Э

\Экополитика - термин Челлена. Рассмотрение государства

как экономической силы. Широкого применения не получил.

\Эфирократия - греч. <власть посредством надатмосферных

пластов>. Доминация космического оружия. Развитие талассо-

кратических и аэрократических тенденций.

_Ю

\Юг-в сакральной географии регионы беспорядка, смешения

и вырождения. В современной геополитике-Третий мир, сла-

боразвитые страны, где не утвердились либерально-демократи-

ческие принципы.

\Heartland - англ. <сердцевинная земля>; см. географическая

ось истории. Термин Макиндера.

\Hinterland-нем. <задняя земля>. Территории, простирающие-

ся вглубь континента от береговых линий. Термин, характер-

ный для талассократического анализа пространства.

\Jus Publicum Europeum-лат. < Общий Европейский Закон>.

Исторический свод юридических уложений, регламентировав-

ших межгосударственные отношения в Европе.

\Jus Publicum Euroasiaticum - лат. <Общий Евразийский За-

кон>. Проект международного закона, который мог бы регули-

ровать отношения между евразийскими странами и народами

на основании признания приоритета континентальных теллу-

рократических ценностей.

\Lenaland-англ. <земля, прилегающая к бассейну реки Лена>.

Термин Макиндера. Обозначает все северно-евразийские тер-

ритории, лежащие к востоку от реки Енисей вплоть до побере-

жья Тихого океана. В своих поздних работах Макиндер уделял

этой области особое внимание, считая, что эти земли принадле-

жат не теллурократическим, но талассократическим зонам

влияния.

\Linkage - термин Киссинджера. Атлантистская стратегия по

соединению дисконтинуального пояса Евразии в сплошную тер-

риторию, подконтрольную Западу.

\Mitteleuropa - нем. то же, что Срединная Европа.

\One World - мондиалистская концепция Единого Мира. См.

также Конец Истории.

\Pax Аmericаnа - лат. <Мир по-американски>. То же, что атп-

лантизм.

\Pax Euroаsiatica - лат. <Мир по-евразийски>. То же, что евра-

зийство.

\Pax Persica - лат. <Мир по-персидски>. Проект геополитиче-

ской реорганизации пространства Средней Азии под эгидой

Ирана в союзе с Россией.

\Rimland - англ. <береговые земли>; см. <внутренний полуме-

сяц>. Термин Макиндера.

Глава 1

Дефиниция "геополитики**

Труды многочисленных представителей геополитических школ, не-

смотря на все их различия и зачастую противоречия, складываются в

одну общую картину, которая и позволяет говорить о самом предмете

как о чем-то законченном и определенном. Те или иные авторы и сло-

вари разнятся между собой в определении основного предмета изуче-

ния этой науки и главных методологических принципов. Такое расхо-

ждение проистекает из исторических обстоятельств, а также из-за тес-

нейшей связи геополитики с мировой политикой, проблемами власти

и доминирующими идеологиями. Синтетический характер этой дисци-

плины предполагает включение в нее многих дополнительных предме-

тов - географии, истории, демографии, стратегии, этнографии, рели-

гиоведения, экологии, военного дела, истории идеологии, социологии,

политологии и т.д. Так как все эти военные, естественные и гумани-

тарные науки сами по себе имеют множество школ и направлений, то

говорить о какой-то строгости и однозначности в геополитике не при-

Основы геополитики

ходится. Но какое же определение дать этой дисциплине, столь рас-

плывчатой и одновременно выразительной и впечатляющей?

Геополитика - это мировоззрение, и в этом качестве ее лучше срав-

нивать не с науками, но с системами наук. Она находится на том же

уровне, что и марксизм, либерализм и т.д., т.е. системы интерпретаций

общества и истории, выделяющие в качестве основного принципа ка-

кой-то один важнейший критерий и сводящие к нему все остальные

бесчисленные аспекты человека и природы.

Марксизм"' и либерализм равно кладут в основу экономическую

сторону человеческого существования, принцип "экономики как судь-

бы". Не важно, что эти две идеологии делают противоположные выво-

ды - Маркс приходит к неизбежности антикапиталистической рево-

люции, а последователи Адама Смита считают капитализм самой со-

вершенной моделью общества. И в первом и во втором случаях предла-

гается развернутый метод интерпретации исторического процесса, осо-

бая социология, антропология и политология. И, несмотря на постоян-

ную критику этих форм "экономического редукционизма" со стороны

альтернативных (и маргинальных) научных кругов, они остаются до-

минирующими социальными моделями, на основании которых люди не

просто осмысляют прошлое, но и созидают будущее, т.е. планируют,

проектируют, задумывают и осуществляют крупномасштабные деяния,

прямо затрагивающие все человечество.

Точно так же обстоит дело и с геополитикой. Но в отличие от "эко-

номических идеологий", она основана на тезисе: "географический рель-

еф как судьба". География и пространство выступают в геополитике в

той же функции, как деньги и производственные отношения в марксиз-

ме и либерализме - к ним сводятся все основополагающие аспекты

человеческого существования, они служат базовым методом интерпре-

тации прошлого, они выступают как главные факторы человеческого

бытия, организующие вокруг себя все остальные стороны существова-

ния. Как и в случае экономических идеологий, геополитика основана

на приближенности, на редукционизме, сведении многообразных про-

явлений жизни к нескольким параметрам, но несмотря на заведомую

погрешность, всегда присущую таким теориям, она впечатляюще дока-

зывают свою стройность в вопросе объяснении прошлого и предель-

ную эффективность в организации настоящего и проектировании бу-

дущего.

Введение

Если продолжать параллель с марксизмом и классической буржуаз-

ной политэкономией, можно сказать, что, подобно экономическим идео-

логиям, утверждающим особую категорию - "человек экономический"

(homo economicus), - геополитика говорит о "человеке пространст-

венном", предопределенном пространством, сформированном и обуслов-

ленным его специфическим качеством - рельефом, ландшафтом. Но

эта обусловленность особенно ярко проявляется в масштабных соци-

альных проявлениях человека - в государствах, этносах, культурах,

цивилизациях и т.д. Зависимость каждого индивидуума от экономики

очевидна и в малых и в больших пропорциях. Поэтому экономический

детерминизм понятен и обычным людям и властным инстанциям, опе-

рирующим с большими социальными категориями. По этой причине,

быть может, экономические идеологии стали столь популярными и вы-

полняли мобилизационную функцию - вплоть до революций, осно-

ванных на личной ангажированности в идеологии множества отдель-

ных людей. Зависимость человека от пространства - основной тезис

геополитики - видится лишь при некотором дистанцировании от от-

дельного индивидуума. И поэтому геополитика не стала - несмотря

на предпосылки - собственно идеологией или, точнее, "массовой идео-

логией". Ее выводы и методы, предметы изучения и основные тезисы

внятны лишь тем социальным инстанциям, которые занимаются круп-

номасштабными проблемами - стратегическим планированием, осмыс-

лением глобальных социальных и исторических закономерностей и т.д.

Пространство проявляет себя в больших величинах, и поэтому геопо-

литика предназначается для социальных групп, имеющих дело с обоб-

щенными реальностями - странами, народами и т.д.

Геополитика - это мировоззрение власти, наука о власти и для

власти. Только по мере приближения человека к социальной верхушке

геополитика начинает обнаруживать для него свое значение, свой смысл

и свою пользу, тогда как до этого она воспринимается как абстракция.

Геополитика - дисциплина политических элит (как актуальных, так и

альтернативных), и вся ее история убедительно доказывает, что ею

занимались исключительно люди, активно участвующие в процессе

управления странами и нациями, либо готовящиеся к этой роли (если

речь шла об альтернативных, оппозиционных идеологических лагерях,

отстраненных от власти в силу исторических условий).

Не претендуя на научную строгость, геополитика на своем уровне

Основы геополитики

сама определяет, что обладает для нее ценностью, а что нет. Гумани-

тарные и естественнонаучные дисциплины привлекаются только то-

гда, когда они не противоречат основным принципам геополитическо-

го метода. Геополитика, в некотором роде, сама отбирает те науки и те

направления в науке, которые представляются ей полезными, остав-

ляя без внимания все остальное. В современном мире она представля-

ет собой "краткий справочник властелина", учебник власти, в котором

дается резюме того, что следует учитывать при принятии глобальных

(судьбоносных) решений - таких как заключение союзов, начало войн,

осуществление реформ, структурная перестройка общества, введение

масштабных экономических и политических санкций и т.д.

Геополитика - это наука править.

Глава 2

Теллурократия и талассократия

Главным законом геополитики является утверждение фундаменталь-

ного дуализма, отраженного в географическом устройстве планеты и в

исторической типологии цивилизаций. Этот дуализм выражается в

противопоставлении "теллурократии" (сухопутного могущества) и "та-

лассократии" (морского могущества). Характер такого противостоя-

ния сводится к противопоставлению торговой цивилизации (Карфаген,

Афины) и цивилизации военно-авторитарной (Рим, Спарта). В иных

терминах, дуализм между "демократией" и "идеократией".

Уже изначально данный дуализм имеет качество враждебности, аль-

тернативности двух его составляющих полюсов, хотя степень может

варьироваться от случая к случаю. Вся история человеческих обществ,

таким образом, рассматривается как состоящая из двух стихий - "вод-

ной" ("жидкой", "текучей") и "сухопутной" ("твердой", "постоянной").

"Теллурократия", "сухопутное могущество" связано с фиксирован-

ностью пространства и устойчивостью его качественных ориентаций и

Основы геополитики

характеристик. На цивилизационном уровне это воплощается в осед-

лости, в консерватизме, в строгих юридических нормативах, которым

подчиняются крупные объединения людей - рода, племена, народы,

государства, империи. Твердость Суши культурно воплощается в твер-

дости этики и устойчивости социальных традиций. Сухопутным (осо-

бенно оседлым) народам чужды индивидуализм, дух предприниматель-

ства. Им свойствены коллективизм и иерархичность.

"Талассократия", "морское могущество" представляет собой тип ци-

вилизации, основанной на противоположных установках. Этот тип ди-

намичен, подвижен, склонен к техническому развитию. Его приорите-

ты - кочевничество (особенно мореплавание), торговля, дух индиви-

дуального предпринимательства. Индивидуум как наиболее подвиж-

ная часть коллектива возводится в высшую ценность, при этом этиче-

ские и юридические нормы размываются, становятся относительными

и подвижными. Такой тип цивилизации быстро развивается, активно

эволюционирует, легко меняет внешние культурные признаки, сохра-

няя неизменной лишь внутреннюю идентичность общей установки.

Большая часть человеческой истории развертывается в ситуации

ограниченного масштаба обеих ориентаций при глобальной доминации

"теллурократии". Элемент Земли (Суша) довлеет над всем ансамблем

цивилизаций, а элемент "Вода" (море, океан) выступает лишь фраг-

ментарно и спорадически. Дуализм до определенного момента остает-

ся географически локализованным - морские берега, устья и бассей-

ны рек и т. д. Противостояние развивается в различных зонах плане-

ты с разной интенсивностью и в разных формах.

Политическая история народов земли демонстрирует постепенный

рост политических форм, становящихся все более масштабными. Так

возникают государства и империи. Этот процесс на геополитическом

уровне означает усиление фактора пространства в человеческой исто-

рии. Характер крупных политических образований - государств и им-

перий - выражает дуальность стихий более впечатляюще, выходя на

уровень все более и более универсальных цивилизационных типов.

В определенный момент (античный мир) складывается довольно

устойчивая картина, отраженная в "карте Макиндера". Зона теллуро-

кратии устойчиво отождествляется с внутриконтинентальными про-

сторами Северо-Восточной Евразии (в общих чертах совпадающими с

территориями царской России или СССР). Талассократия все яснее

Основная геополитическая модель мира. Heartland-Евразия - географическая ось истории Rimland -

^ереговые пространства. World Island (по Макиндеру) - территории, контролируемые ^еа Power, "морским

Основы геополитики

обозначается как береговые зоны евразийского материка. Средиземно-

морский ареал, Атлантический океан и моря, омывающие Евразию с

Юга и Запада.

Так карта мира обретает геополитическую специфику:

1) Внутриконтинентальные пространства становятся "неподвижной плат-

формой", heartland'OM ("землей сердцевины"), "географической осью исто-

рии", которая устойчиво сохраняет теллурократическую цивилизационную

специфику.

2) "Внутренний или континентальный полумесяц", "береговая зона", rimland

представляют собой пространство интенсивного культурного развития. Здесь

очевидны черты "талассократии". Хотя они уравновешиваются многими "тел-

лурократическими" тенденциями.

3) "Внешний или островной полумесяц" представляет собой "неизведанные

земли", с которыми возможны только морские коммуникации. Впервые он

дает о себе знать в Карфагене и торговой финикийской цивилизации, воз-

действовавшей на "внутренний полумесяц" Европы извне.

Эта геополитическая картина соотношения талассократии и теллуро-

кратии выявляется потенциально к началу христианской эры, после

эпохи Пунических войн. Но окончательно она приобретает смысл в

период становления Англии великой морской державой - в XVII -

XIX веках. Эпоха великих географических открытий, начатая с конца

XV века, повлекла за собой окончательное становление талассократии

самостоятельным планетарным образованием, оторвавшимся от Евра-

зии и ее берегов и полностью сконцентрировавшимся в англосаксонс-

ком мире (Англия, Америка) и колониях. "Новый Карфаген"

англосаксонского капитализма и индустриализма оформился в нечто

единое и цельное, и с этого времени геополитический дуализм приоб-

рел уже четко различимые идеологические и политические формы.

Позиционная борьба Англии с континентальными державами -

Австро-венгерской империей, Германией и Россией - была геополи-

тическим содержанием XVIII-XIX веков (+ вторая половина XX ве-

ка), а с середины нашего столетия главным оплотом талассократии

стали США.

В холодной войне 1946 - 1991 годов извечный геополитический

дуализм достиг максимальных пропорций, талассократия отождестви-

лась с США, а теллурократия - с СССР.

Два глобальных типа цивилизации, культуры, метаидеологии выли-

лись в законченные геополитические очертания, резюмирующие всю

Введение

геополитическую историю противостояния стихий. При этом порази-

тельно, что этим формам законченного геополитического дуализма на

идеологическом уровне соответствовали две столь же синтетические

реальности - идеология марксизма (социализма) и идеология либе-

рал-капитализма.

В данном случае можно говорить о реализации на практике двух

типов "редукционизма": экономический редукционизм свелся к проти-

вопоставлению идей Смита и идеи Маркса, а геополитический - к

разделению всех секторов планеты на зоны, подконтрольные талассо-

кратии (Новому Карфагену, США) и теллурократии (Новому Риму,

СССР).

Геополитическое видение истории представляет собой модель раз-

вития планетарного дуализма до максимальных пропорций. Суша и

Море распространяют свое изначальное противостояние на весь мир.

Человеческая история есть не что иное, как выражение этой борь-

бы и путь к ее абсолютизации.

Таково самое общее выражение главного закона геополитики - за-

кона дуализма стихий (Суша против Моря).

Глава 3

Геополитическая телеология

До момента окончательной победы США в холодной войне геопо-

литический дуализм развивался в изначально заданных рамках -

речь шла об обретении талассократией и теллурократией максималь-

ного пространственного, стратегического и силового объема. В виду

наращивания обеими сторонами ядерного потенциала некоторым гео-

политикам-пессимистам исход всего этого процесса представлялся ка-

тастрофическим, так как, полностью освоив планету, два могущества

должны были либо перенести противостояние за пределы земли (тео-

рия звездных войн), либо взаимно уничтожить друг друга (ядерный

апокалипсис).

Если характер основного геополитического процесса истории - мак-

симальное пространственное расширение талассократии и теллурокра-

тии - для этой дисциплины очевиден, то его исход остается под во-

просом. В этом отношении никакого детерминизма нет.

Следовательно, геополитическая телеология, т.е. осмысление цели

Введение

истории в геополитических терминах, доходит лишь до момента глоба-

лизации дуализма и здесь останавливается.

Но, тем не менее, на чисто теоретическом уровне можно вычленить

несколько предположительных версий развития событий после того,

как можно будет констатировать победу одной из двух систем - та-

лассократии.

1-й вариант. Победа талассократии полностью отменяет цивилиза-

цию теллурократии. На планете устанавливается однородный либераль-

но-демократический порядок. Талассократия абсолютизирует свой ар-

хетип и становится единственной системой организации человеческой

жизни. Этот вариант имеет два преимущества: Во-первых, он логиче-

ски непротиворечив, так как в нем можно увидеть закономерное завер-

шение однонаправленного (в целом) течения геополитической исто-

рии - от полной доминации Суши (традиционный мир) к полной до-

минации Моря (современный мир); а во-вторых, именно это происхо-

дит в действительности.

2-й вариант. Победа талассократии оканчивает цикл противостоя-

ния двух цивилизаций, но не распространяет свою модель на весь мир,

а просто завершает геополитическую историю, отменяя ее проблема-

тику. Подобно тому, как теории постиндустриального общества дока-

зывают снятость в этом обществе основных противоречий классиче-

ской политэкономии (и марксизма), так некоторые мондиалистские тео-

рии утверждают, что в грядущем мире противостояние Суши и Моря

будет вообще снято. Это тоже "конец истории", но только дальнейшее

развитие событий не поддается такому строгому анализу, как в первом

варианте.

Оба этих анализа рассматривают поражение теллурократии как не-

обратимый и свершившийся факт. Два другие варианта относятся к

этому иначе.

3-й вариант. Поражение теллурократии - явление временное. Ев-

разия вернется к своей континентальной миссии в новой форме. При

этом будут учтены геополитические факторы, приведшие к катастрофе

континенталистские силы (новый континентальный блок будет иметь

морские границы на Юге и на Западе, т.е. осуществится "доктрина

Монро для Евразии"). В таком случае мир снова вернется к биполяр-

ности. Но уже другого качества и другого уровня.

4-й вариант (являющийся развитием предыдущего). В этом новом

противостоянии побеждает теллурократия. Она стремится перенести

свою собственную цивилизационную модель на всю планету и "закрыть

историю" на своем аккорде. Весь мир типологически превратится в

Сушу, и повсюду воцарится "идеократия". Предвкушением такого ис-

хода были идеи о "Мировой Революции" и планетарном господстве

Третьего Райха.

Так как в наше время роль субъективного и рационального фактора

в развитии исторических процессов как никогда велика, то эти четыре

варианта следует рассматривать не просто как отвлеченную констата-

цию вероятного развития геополитического процесса, но и как актив-

ные геополитические позиции, которые могут стать руководством к

действиям глобального масштаба.

Но в данном случае геополитика не может предложить никакой де-

терминистской версии. Все здесь сводится только к набору возможно-

стей, реализация которых будет зависеть от множества факторов, не

укладывающихся больше в рамки чисто геополитического анализа.

Глава 4

Rimland и "зоны-границы"

Вся методология геополитического исследования основана на при-

менении принципов глобального геополитического дуализма Суши и

Моря к более локальным категориям. При анализе любой ситуации

именно планетарная модель остается главной и основополагающей. Те

соотношения, которые характерны для общей картины, повторяются и

на более частном уровне.

После выделения двух основных принципов талассократии и теллу-

рократии, следующим важнейшим принципом является rimland, "бере-

говая зона". Это ключевая категория, лежащая в основе геополитиче-

ского исследования.

Rimland представляет собой составное пространство, которое по-

тенциально несет в себе возможность быть фрагментом либо талассо-

кратии, либо теллурократии. Это наиболее сложный и насыщенный

культурой регион. Влияние морской стихии. Воды, провоцирует в "бе-

реговой зоне" активное и динамическое развитие. Континентальная

Основы геополитики

масса давит, заставляя структурализировать энергию. С одной сторо-

ны, rimland переходит в Остров и Корабль. С другой стороны - в Им-

перию и Дом.

Rimland не сводится, однако, лишь к промежуточной и переходной

среде, в которой протекает противодействие двух импульсов. Это очень

сложная реальность, имеющая самостоятельную логику и в огромной

мере влияющая и на талассократию, и на теллурократию. Это не объ-

ект истории, но его активный субъект. Борьба за rimland талассокра-

тии и теллурократии не есть соперничество за обладание простой стра-

тегической позицией. Rimland обладает собственной судьбой и собст-

венной исторической волей, которая, однако, не может разрешиться

вне базового геополитического дуализма. Rimland в значительной сте-

пени свободен в выборе, но не свободен в структуре выбора - так как

кроме талассократического или теллурократического пути третьего

ему не дано.

В связи с таким качеством "внутренний полумесяц" часто вообще

отождествляется с ареалом распространения человеческой цивилиза-

ции. В глубине континента царит консерватизм, вне его пределов -

вызов подвижного хаоса.

"Береговые зоны" самой своей позицией поставлены перед необхо-

димостью давать ответ на проблему, предложенную географией.

Rimland является пограничной зоной, поясом, полосой. Вместе с

тем - это граница. Такое сочетание подводит к геополитическому оп-

ределению границы.

В отличие от границ между государствами, геополитика понимает

этот термин иначе, отправляясь от изначальной модели, в которой пер-

вограницей или архетипом всех границ является конкретное историко-

географическое и культурное понятие rimland.

Пространственный объем береговых зон является следствием взгляда

на материк извне, "от лица морских пришельцев". Именно для "сил

моря" берег является полосой, простирающейся вглубь суши. Для са-

мого материка, берег напротив, это предел, линия.

Граница как линия (а именно так она понимается в международном

праве) - это рудимент "сухопутной юриспруденции", унаследован-

ный современным правом из древнейших традиций. Это взгляд сугубо

сухопутный.

Но взгляд морской, внешний по отношению к материку, видит бере-

Введение

говые территории как потенциальные колонии, как полоски земли, ко-

торые можно оторвать от остальной континентальной массы, превра-

тить в базу, в стратегическое пространство. При этом береговая зона

никогда не становится до конца "своей"; при необходимости можно

сесть на корабль и уплыть на родину, на "остров". Полосой же берег

становится именно за счет того, что пришельцам с моря небезопасно

углубляться внутрь континента только на определенное расстояние.

Так как геополитика совмещает оба взгляда на пространство - мор-

ской и сухопутный, то в ней rimland понимается как особая реальность,

как граница-полоса, причем ее качественный объем зависит от того,

какой импульс доминирует в данном секторе - сухопутный или мор-

ской. Гигантские и вполне судоходные океанические побережья Ин-

дии и Китая - суть линии, полосы минимального объема. Соответст-

вующие культуры имеют сухопутную ориентацию, и объем береговых

полос тяготеет к нулю, к тому, чтобы стать просто концом материка. В

Европе и особенно в Средиземноморье береговые зоны суть широкие

полосы, уходящие далеко вглубь материка. Их объем максимален. Но

в обоих случаях речь идет о геополитической границе. Следовательно,

это категория переменная, варьирующаяся, в зависимости от обстоя-

тельств, от линии до полосы.

Такой подход геополитика проецирует и на анализ более частных

проблем, связанных с границами. Она рассматривает границы между

государствами как "зоны переменного объема". Этот объем - его

сокращение или расширение - зависит от общей континентальной

динамики. В зависимости от нее эти зоны меняют форму и траекторию

в заданных пределах. В понятие "геополитической границы" могут вхо-

дить целые государства. Например, английская идея "санитарного кор-

дона" между Россией и Германией предполагала создание "ничейной"

(полуколониальной и ориентированной на Англию) зоны, состоящей

из прибалтийских и восточноевропейских государств. Континентали-

стская политика России и Германии, напротив, тяготела к тому, чтобы

превратить эту зону в линию (Брест-Литовск, Раппало, пакт Риббен-

троп-Молотов). Талассократы-атлантисты стремились ее максималь-

но расширить, создавая искусственные "прокладочные государства"

(etats-tampons).

При этом законченная и совершенная талассократия (Англия, США)

применяет в данном случае двойной стандарт: границы собственных

Основы геополитики

Островов талассократы стремятся свести к линии, а береговые зоны

Евразии максимально расширить. Для континенталистской геополити-

ки логично использовать точно такой же принцип в обратном направ-

лении: границы Евразии - линии, границы Америки - полосы.

Аналогия с историческим rimland'OM как "колыбелью цивилизации"

показывает важнейшее значение "зон-границ" и в более частных слу-

чаях. Свободные от необходимости нести на себе тяжесть географиче-

ского заряда истории "пограничные зоны" сплошь и рядом направляют

свою энергию в культурно-интеллектуальные сферы. И умелое исполь-

зование этого "легкого" геополитического потенциала составляет ис-

кусство геополитической стратегии противоборствующих сторон.

При этом именно "морские силы" овладели этим в совершенстве,

так как всегда основывались на принципе максимального и скорейше-

го извлечения пользы из колонизированных территорий. Это отличало

их от сухопутных завоевателей, которые после захвата территории сразу

же начинали считать ее своей, а, следовательно, не очень спешили

выжимать из нее все, что можно.

Глава 5

Геополитика как судьба

Законы геополитики чрезвычайно удобны для анализа политической

истории, истории дипломатии и стратегического планирования. Эта

наука имеет множество пересечений с социологией, политологией, эт-

нологией, военной стратегией, дипломатией, историей религий и т.д.

Косвенно, но подчас очень наглядно, связана она и с экономикой, вплоть

до того, что некоторые геополитики предлагали основать новую науку

- геоэкономику. Во всяком случае, в некоторых аспектах геополити-

ческого метода обращение к экономическим реальностям необходимо.

В настоящий момент - при тяготении всех видов наук к синтезу, к

слиянию, к созданию новых межнаучных макродисциплин и многомер-

ных моделей - геополитика обнаруживает свое значение как для чис-

то теоретических исследований, так и для практических шагов в управ-

лении сложными цивилизационными процессами - в масштабе пла-

неты или в масштабе отдельных государств или блоков государств.

Это - наука будущего, основы которой в самом ближайшем времени

Основы геополитики

будут преподаваться не только в специальных высших учебных заведе-

ниях учреждениях и академиях, но и в простых школах. С помощью

геополитического анализа легко можно осмыслить целые эпохи исто-

рического развития стран и народов. При свойственном нашему вре-

мени расширению информационных зон, появление таких простых и

наглядных редукционистских методологий - неизбежно, так как в про-

тивном случае человек рискует окончательно потерять всякие ориен-

тиры в многообразном и многомерном хаосе потоков разнородных зна-

ний.

Геополитика - бесценное подспорье в вопросах образования. Ее

структура такова, что именно она могла бы стать осевой дисциплиной

на новом этапе развития школы.

Вместе с тем все более очевидна роль геополитики в широкой соци-

альной сфере. Уровень развития информации, активная вовлеченность

обычного человека в события, разворачивающиеся на всем континен-

те, "мондиализация" масс-медиа - все это выдвигает на рервый план

пространственное мышление в геополитических терминах, которое по-

могает "сортировать" народы, государства, режимы и религии по единой

упрощенной шкале для того, чтобы смысл даже самых элементарных

теле- или радио-новостей был хотя бы приблизительно понятен. Если

применить простейшую геополитическую сетку - heartland, rimland,

World Island - к любому сообщению относительно международных

событий, сразу же выстраивается некая ясная интерпретационная мо-

дель, не требующая дополнительных узкоспециальных знаний. "Рас-

ширение НАТО на Восток" при таком подходе означает "увеличение

объема rimland в пользу талассократии"; "договор между Германией и

Францией относительно создания особых чисто европейских вооружен-

ных сил" - "шаг в сторону создания континентальной теллурократи-

ческой конструкции"; "конфликт между Ираком и Кувейтом - стрем-

ление континентального государства уничтожить искусственное талас-

сократическое образование, препятствующее прямому контролю над

береговой зоной" и т.д.

И наконец, о влиянии геополитической методологии на внутреннюю

и внешнюю политику. Если геополитический смысл определенных ша-

гов политических партий и движений, а также властных структур будет

очевиден, легко соотнести их с системой глобальных интересов, а, сле-

довательно, расшифровать их далеко идущие цели. Например, интегра-

Введение

ция России с европейскими странами (особенно с Германией) - шаг

теллурократических сил (евразийцев), отсюда автоматически можно про-

гнозировать усиление "идеократических" ("социалистических") тенден-

ций внутри страны. Напротив, сближение Москвы с Вашингтоном озна-

чает подчинение талассократической линии и с неизбежностью влечет

за собой позиционное усиление "рыночников" и т.д. Точно так же в

свете закономерностей внутренней геополитики можно легко интерпре-

тировать и внутриполитические процессы - сепаратизм народов внут-

ри России, двухсторонние или многосторонние соглашения различных

административных образований и областей между собой. Каждое собы-

тие в свете геополитики приобретает четкий смысл. Этот геополитиче-

ский смысл не может рассматриваться как ultimo ratio события, но в

любом случае он всегда оказывается в высшей степени выразительным

и полезным для анализа и прогнозирования.

Отсутствие сегодня какого бы то ни было учебного пособия по этой

теме подвигло нас на написание и составление этой книги, которая

представляет собой введение в геополитику как науку.

Часть I

ОТЦЫ-ОСНОВАТЕЛИ

ГЕОПОЛИТИКИ

Глава I

Фридрих Ратцель -

Государства как пространственные

организмы

1.1 Образование: немецкая "органицистская шкода"

Фридриха Ратцеля (1844 - 1904) можно считать "отцом" геополити-

ки, хотя сам он этого термина в своих трудах не использовал. Он пи-

сал о "политической географии". Его главный труд, увидевший свет в

1897 году так и называется "Politische Geographie"

Ратцель окончил Политехнический университет в Карлсруе, где он

слушал курсы геологии, палеоонтологии и зоологии. Завершил он свое

образование в Хайдельберге, где стал учеником профессора Эрнста Ге-

келя (который первым употребил термин "экология"). Мировоззрение

Ратцеля было основано на эволюционизме и дарвинизме и окрашено

ярко выраженным интересом к биологии.

Ратцель участвует в войне 1870 года, куда оправляется доброволь-

цем и получает Железный Крест за храбрость. В политике он посте-

пенно становится убежденным националистом, а в 1890 году вступает

2 Заказ 2801 33

.Основы геополитики

в "Пангерманистскую лигу" Карла Петерса. Он много путешествует

по Европе и Америке и добавляет к своим научным интересам исследо-

вания по этнологии. Он становится преподавателем географии в тех-

ническом институте Мюнхена, а в 1886 переходит на аналогичную ка-

федру в Лейпциге.

В 1876 году Ратцель защищает диссертацию об "Эмиграции в Ки-

тае", ав 1882 в Штуттгарте выходит его фундаментальный труд "Ан-

тропогеография" ("Antropogeographie"), в котором он формулирует свои

основные идеи: связь эволюции народов и демографии с географиче-

скими данными, влияние рельефа местности на культурное и полити-

ческое становление народов и т.д.

Но самой основной его книгой была "Политическая география".

1.2 Государства как живые организмы

В этой работе Ратцель показывает, что почва является основопола-

гающей, неизменной данностью, вокруг которой вращаются интересы

народов. Движение истории предопределено почвой и территорией. Да-

лее следует эволюционистский вывод о том, что "государство является

живым организмом", но организмом "укорененным в почве". Государст-

во складывается из территориального рельефа и масштаба и из их ос-

мысления народом. Таким образом, в Государстве отражается объектив-

ная географическая данность и субъективное общенациональное осмыс-

ление этой данности, выраженное в политике. "Нормальным" Государ-

ством Ратцель считает такое, которое наиболее органично сочетает гео-

графические, демографические и этнокультурные параметры нации.

Он пишет:

"Государства на всех стадиях своего развития рассматриваются как орга-

низмы, которые с необходимостью сохраняют связь со своей почвой и по-

этому должны изучаться с географической точки зрения. Как показывают

этнография и история, государства развиваются на пространственной базе,

все более и более сопрягаясь и сливаясь с ней, извлекая из нее все больше

и больше энергии. Таким образом, государства оказываются пространствен-

ными явлениями, управляемыми и оживляемыми этим пространством; и опи-

сывать, сравнивать, измерять их должна география. Государства вписыва-

ются в серию явлений экспансии Жизни, являясь высшей точкой этих явле-

ний" ("Политическая география""*).

Классики геополитики

Из такого "органицистского" подхода ясно видно, что пространствен-

ная экспансия государства понимается Ратцелем как естественный жи-

вой процесс, подобный росту живых организмов.

"Органический" подход Ратцеля сказывается и в отношении к само-

му пространству (Raum). Это "пространство" переходит из количест-

венной материальной категории в новое качество, становясь "жизнен-

ной сферой", "жизненным пространством" (Lebensraum). некоей

"геобиосредой". Отсюда вытекают два других важных термина Ратце-

ля "пространственный смысл" (Raumsinn) и "жизненная энергия"

(Lebensenergie). Эти термины близки друг к другу и обозначают некое

особое качество, присущее географическим системам и предопределяю-

щее их политическое оформление в истории народов и государств.

Все эти тезисы являются основополагающими принципами геопо-

литики, в той форме, в которой она разовьется несколько позднее у

последователей Ратцеля. Более того, отношение к государству как к

"живому пространственному, укорененному в почве организму" есть

главная мысль и ось геополитической методики. Такой подход ориен-

тирован на синтетическое исследование всего комплекса явлений, не-

зависимо от того, принадлежат ли они человеческой или нечеловече-

ской сфере. Пространство как конкретное выражение природы, окру-

жающей среды, рассматривается как непрерывное жизненное тело эт-

носа, это пространство населяющего. Структура материала сама дик-

тует пропорции конечного произведения искусств.

В этом смысле Ратцель является прямым наследником всей школы

немецкой "органической" социологии, наиболее ярким представителем

которой был Фердинанд Теннис.

1.3. Raum - политическая организация почвы

Какими Ратцель видел соотношения этноса и пространства видно

из следующего фрагмента "Политической географии":

"Государство складывается как организм, привязанный к определенной час-

ти поверхности земли, а его характеристики развиваются из характеристик

народа и почвы. Наиболее важными характеристиками являются размеры,

местоположение и границы. Далее следует типы почвы вместе с раститель-

ностью, ирригация и, наконец, соотношения с остальными конгломератами

земной поверхности, и в первую очередь, с прилегающими морями и незасе-

Основы геополитики

ленными землями, которые, на первый взгляд, не представляют особого по-

литического интереса. Совокупность всех этих характеристик составляют

страну (das Land). Но когда говорят о "нашей стране", к этому добавляется

все то, что человек создал, и все связанные с землей воспоминания. Так

изначально чисто географическое понятие превращается в духовную и эмо-

циональную связь жителей страны и их истории.

Государство является организмом не только потому, что оно артикулирует

жизнь народа на неподвижной почве, но потому что эта связь взаимоукреп-

ляется, становясь чем-то единым, немыслимым без одного из двух состав-

ляющих. Необитаемые пространства, неспособное вскормить Государство,

это историческое поле под паром. Обитаемое пространство, напротив, спо-

собствует развитию государства, особенно, если это пространство окруже-

но естественными границами. Если народ чувствует себя на своей террито-

рии естественно, он постоянно будет воспроизводить одни и те же характе-

ристики, которые, происходя из почвы, будут вписаны в него.'""

1.4 Закон экспансии

Отношение к государству как к живому организму предполагало

отказ от концепции "нерушимости границ". Государство рождается.

растет, умирает, подобно живому существу. Следовательно, его про-

странственное расширение и сжатие являются естественными процес-

сами, связанными с его внутренним жизненным циклом. Ратцель в своей

книге "О законах пространственного роста Государств" (1901) выде-

лил семь законов экспансии'.

1) Протяженность Государств увеличивается по мере развития их культуры,

2) Пространственный рост Государства сопровождается иными проявления-

ми его развития: в сферах идеологии, производства, коммерческой деятель-

ности, мощного "притягательного излучения", прозелитизма.

3) Государство расширяется, поглощая и абсорбируя политические едини-

цы меньшей значимости.

4) Граница - это орган, расположенный на периферии Государства (поня-

того как организм).

5) Осуществляя свою пространственную экспансию. Государство стремит-

ся охватить важнейшие для его развития регионы: побережья, бассейны

рек, долины и вообще все богатые территории.

6) Изначальный импульс экспансии приходит извне, так как Государство

провоцируется на расширение государством (или территорией) с явно низ-

шей цивилизацией.

Классики геополитики

7) Общая тенденция к ассимиляции или абсорбции более слабых наций под-

талкивает к еще большему увеличению территорий в движении, которое

подпитывает само себя."'

Неудивительно, что многие критики упрекали Ратцеля в том, что он

написал "Катехизис для империалистов". При этом сам Ратцель от-

нюдь не стремился любыми путями оправдать немецкий империализм,

хотя и не скрывал, что придерживался националистических убежде-

ний. Для него было важно создать концептуальный инструмент для

адекватного осознания истории государств и народов в их отношении

с пространством. На практике же он стремился пробудить "Raumsinn"

("чувство пространства") у вождей Германии, для которых чаще всего

географические данные сухой академической науки представлялись чис-

той абстракцией.

1.5 Weltmacht и море

На Ратцеля в значительной степени повлияло знакомство с Север-

ной Америкой, которую он хорошо изучил и которой посвятил две кни-

ги: "Карты североамериканских городов и цивилизации" (1874) и "Со-

единенные Штаты Северной Америки" (1878 - 1880). Он заметил,

что "чувство пространства" у американцев развито в высшей степени,

так как они были поставлены перед задачей освоения "пустых" про-

странств, имея за плечами значительный "политико-географический"

опыт европейской истории. Следовательно, американцы осмысленно

осуществляли то, к чему Старый Свет приходил интуитивно и посте-

пенно. Так у Ратцеля мы сталкиваемся с первыми формулировками

другой важней геополитической концепции - концепции "мировой

державы" (Weltmacht). Ратцель заметил, что у больших стран в их

развитии есть тенденция к максимальной географической экспансии,

выходящей постепенно на планетарный уровень.

Следовательно, рано или поздно географическое развитие должно

подойти к своей континентальной фазе.

Применяя этот принцип, выведенный из американского опыта поли-

тического и стратегического объединения континентальных про-

странств, к Германии, Ратцель предрекал ей судьбу континентальной

державы.

Основы геополитики

Предвосхитил он и другую важнейшую тему геополитики - значе-

ние моря для развития цивилизации. В своей книге "Море, источник

могущества народов" ( 1900)^ он указал на необходимость каждой мощ-

ной державы особенно развивать свои военно-морские силы, так как

этого требует планетарный масштаб полноценной экспансии. То, что

некоторые народы и государства (Англия, Испания. Голландия и т.д.)

осуществляли спонтанно, сухопутные державы (Ратцель, естественно.

имел в виду Германию) должны делать осмысленно: развитие флота

является необходимым условием для приближения к статусу "миро-

вой державы" (Weltmacht).

Море и "мировая держава" у Ратцеля уже связаны, хотя лишь у

позднейших геополитиков (Мэхэн, Макиндер, Хаусхофер, особенно

Шмитт) эта тема приобретет законченность и центральность.

Труды Ратцеля являются необходимой базой для всех геополитиче-

ских исследований. В свернутом виде в его работах содержатся прак-

тически все основные тезисы, которые лягут в основу этой науки. На

книгах Ратцеля основывали свои концепции швед Челлен и немец Ха-

усхофер. Его идеи учитывали француз Видаль де ля Блаш, англичанин

Макиндер, американец Мэхэн и русские евразийцы (П.Савицкий, Л.Гу-

милев и т.д.).

Надо заметить, что политические симпатии Ратцеля не случайны.

Практически все геополитики были отмечены ярко выраженным на-

циональным чувством, независимо от того, облекалось ли оно в демо-

кратические (англосаксонские геополитики Макиндер, Мэхэн) или

"идеократические" (Хаусхофер, Шмитт. евразийцы) формы.

Глава 2

Рудольф Челлен и Фридрих Науманн

"Средняя Европа"

2.1 Дефиниция новой науки

Швед Рудольф Челлен (1864 - 1922) был первым, кто употребил

понятие "геополитика".

Челлен был профессором истории и политических наук в универси-

тетах Уппсалы и Гетеборга. Кроме того, он активно участвовал в поли-

тике, являлся членом парламента, отличаясь подчеркнутой германо-

фильской ориентацией. Челлен не был профессиональным географом

и рассматривал геополитику, основы которой он развил, отталкиваясь

от работ Ратцеля (он считал его своим учителем), как часть политоло-

гии.

Геополитику Челлен определил следующим образом:

"Это - наука о Государстве как географическом организме, воплощенном в

пространстве""*.

Основы геопрлитики

Помимо "геополитики" Челлен предложил еще 4 неологизма, кото-

рые, по его мнению, должны были составить основные разделы поли-

тической науки:

- экополитика ("изучение Государства как экономической силы");

- демополитика ("исследование динамических импульсов, передаваемых

народом Государству"; аналог "Антропогеографии" Ратцеля);

- социополитика ("изучение социального аспекта Государства");

- кратополитика ("изучение форм правления и власти в соотношении с

проблемами права и социально-экономическими факторами")"*.

Но все эти дисциплины, которые Челлен развивал параллельно геопо-

литике, не получили широкого признания, тогда как термин "геополи-

тика" устойчиво утвердился в самых различных кругах.

2.2 Государство как форма жизни и интересы Гер-

мании

В своем основном труде "Государство как форма жизни" (1916)^

Челлен развил постулаты, заложенные в труде Ратцеля. Челлен, как и

Ратцель, считал себя последователем немецкого "органицизма", отвер-

гающего механицистский подход к государству и обществу. Отказ от

строгого деления предметов изучения на "неодушевленные объек-

ты" (фон) и "человеческие субъекты" (деятели) является отли-

чительной чертой большинства геополитиков. В этом смысле пока-

зательно само название основного труда Челлена.

Челлен развил геополитические принципы Ратцеля применительно

к конкретной исторической ситуации в современной ему Европе.

Он довел до логического конца идеи Ратцеля о "континентальном

государстве" применительно к Германии. И показал, что в контексте

Европы Германия является тем пространством, которое обладает осе-

вым динамизмом и которое призвано структурировать вокруг себя ос-

тальные европейские державы. Первую мировую войну Челлен интер-

претировал как естественный геополитический конфликт, возникший

между динамической экспансией Германии ("страны Оси") и противо-

действующими ей периферийными европейскими (и внеевропейскими)

государствами (Антанта). Различие в геополитической динамике рос-

та - нисходящей для Франции и Англии и восходящей для Германии

Классики геополитики

- предопределили основной расклад сил. При этом, с его точки зре-

ния, геополитическое отождествление Германии с Европой неизбежно

и неотвратимо, несмотря на временное поражение в Первой мировой

войне.

Челлен закрепил намеченную Ратцелем геополитическую максиму

- интересы Германии (= интересы Европы) противоположны интере-

сам западноевропейских держав (особенно Франции и Англии). Но Гер-

мания государство "юное", а немцы - "юный народ". (Эта идея "юных

народов", которыми считались русские и немцы, восходит к Ф.Досто-

евскому, не раз цитируемому Челленом.) "Юные" немцы, вдохновлен-

ные "среднеевропейским пространством", должны двигаться к кон-

тинентальному государству планетарного масштаба за счет террито-

рий, контролируемых "старыми народами" - французами и англича-

нами. При этом идеологический аспект геополитического противостоя-

ния считался Челленом второстепенным.

2.3 К концепции Средней Европы

Хотя Челлен сам был шведом и настаивал на сближении шведской

политики с германской, его геополитические представления о само-

стоятельном интегрирующем значении германского пространства точ-

но совпадают с теорией "Средней Европы" (Mitteleuropa), развитой

Фридрихом Науманном.

В своей книге "Mitteleuropa" (1915)"' Науманн дал геополитиче-

ский диагноз, тождественный концепции Рудольфа Челлена. С его точки

зрения, для того, чтобы выдержать конкуренцию с такими организо-

ванными геополитическими образованиями как Англия (и ее колонии),

США и Россия, народы, населяющие Центральную Европу должны объ-

единиться и организовать новое интегрированное политико-экономи-

ческое пространство. Осью такого пространства будут, естественно,

немцы.

Mitteleuropa в отличие от чистых "пангерманистских" проектов бы-

ла уже не национальным, но сугубо геополитическим понятием, в ко-

тором основное значение уделялось не этническому единству, а общ-

ности географической судьбы. Проект Науманна подразумевал инте-

грацию Германии, Австрии, придунайских государств и, в далекой пер-

спективе, Франции.

Основы геополитики

Геополитический проект подтверждался и культурными параллеля-

ми. Сама Германия как органическое образование отождествлялась с

духовным понятием "Mittellage". "срединное положение". Это еще в

1818 году сформулировал Арндт: "Бог поместил нас в центре Евро-

пы; мы (немцы) - сердце нашей части света".

Через Челлена и Науманна "континентальные" идеи Ратцеля по-

степенно приобретали осязаемые черты.

Глава 3

Хэлфорд Макиндер

"Географическая ось истории"

3.1 Ученый и политик

Сэр Хэлфорд Дж. Макиндер (1861 - 1947) ярчайшая фигура среди

геополитиков.

Получивший географическое образование, он преподавал в Оксфор-

де начиная с 1887 года, пока не был назначен директором Лондонской

Экономической Школы. С 1910 по 1922 он был членом палаты общин,

а в промежутке (1919 - 1920) британским посланником в Южной

России.

Макиндер известен своим высоким положением в мире английской

политики, на международные ориентации которой он весьма значи-

тельно повлиял, а также тем, что ему принадлежит самая смелая и

революционная схема интерпретации политической истории мира.

На примере Макиндера ярче всего проявляется типичный парадокс,

свойственный геополитике как дисциплине. Идеи Макиндера не были

Основы геополитики

приняты научным сообществом, несмотря на его высокое положение

не только в политике, но и в самой научной среде. Даже тот факт, что

почти полвека он активно и успешно участвовал в созидании англий-

ской стратегии в международных вопросах на основании своей интер-

претации политической и географической истории мира, не могло за-

ставить скептиков признать ценность и эффективность геополитики

как дисциплины.

3.2 Географическая ось истории

Первым и самым ярким выступлением Макиндера был его доклад

"Географическая ось истории"^, опубликованный в 1904 году в "Гео-

графическом журнале". В нем он изложил основу своего видения исто-

рии и географии, развитого в дальнейших трудах. Этот текст Макинде-

ра можно считать главным геополитическим текстом в истории этой

дисциплины, так как в нем не только обобщаются все предыдущие ли-

нии развития "политической географии", но формулируется, основной

закон данной науки.

Макиндер утверждает, что для Государства самым выгодным гео-

графическим положением было бы срединное, центральное положе-

ние. Центральность - понятие относительное, и в каждом конкрет-

ном географическом контексте она может варьироваться. Но с пла-

нетарной точки зрения, в центре мира лежит Евразийский конти-

нент, а в его центре - "сердце мира" или "heartland". Heartland -

это сосредоточие континентальных масс Евразии. Это наиболее бла-

гоприятный географический плацдарм для контроля надо всем ми-

ром.

Heartland является ключевой территорией в более общем контек-

сте - в пределах Мирового Острова ( World Island). В Мировой Ост-

ров Макиндер включает три континента - Азию, Африку и Европу.

Таким образом, Макиндер иерархизирует планетарное пространст-

во через систему концентрических кругов. В самом центре - "гео-

графическая ось истории" или "осевой ареал" (pivot area). Это гео-

политическое понятие географически тождественно России. Та же

"осевая" реальность называется heartland, "земля сердцевины".

2 версии геополитического деления Heartland'a.

1) Базовая. Впервые использована Макиндером в 1905 году

("Географическая ось истории").

2) Пересмотренная. Предложена тем же Макиндером в 1943

году. Разница заключается в вопросе о Lenaland, сибирских

территориях, лежащих к Востоку от Енисея.

Основы геополитики

Далее идет" внутренний или окраинный полумесяц (inner or

marginal crescent)". Это - пояс, совпадающий с береговыми про-

странствами евразийского континента. Согласно Макиндеру, "внут-

ренний полумесяц" представляет собой зону наиболее интенсивного

развития цивилизации. Это соответствует исторической гипотезе о

том, что цивилизация возникла изначально на берегах рек или морей,

т.н. "потамической теории". Надо заметить, что последняя теория

является существенным моментом всех геополитических конструкций.

Пересечение водного и сухопутного пространств является ключевым

фактором истории народов и государств. Эта тема в дальнейшем спе-

циально будет развита у Шмитта и Спикмэна. однако, первым вывел

эту геополитическую формулу именно Макиндер.

Далее идет более внешний круг: "внешний или островной полуме-

сяц" (outer or insular crescent). Это зона целиком внешняя (геогра-

фически и культурно) относительно материковой массы Мирового Ост-

рова (World Island).

Макиндер считает, что весь ход истории детерминирован следую-

щими процессами. Из центра heartland'a на его периферию оказывает-

ся постоянное давление т.н. "разбойников суши". Особенно ярко и

наглядно это отразилось в монгольских завоеваниях. Но им предшест-

вовали скифы, гунны, аланы и т.д. Цивилизации, проистекающие из

"географической оси истории", из самых внутренних пространств

heartland'a имеют, по мнению Макиндера, "авторитарный", "иерархи-

ческий", "недемократический" и "неторговый характер". В древнем мире

он воплощен в обществе, подобном дорийской Спарте или Древнему

Риму.

Извне, из регионов "островного полумесяца", на Мировой Остров

осуществляется давление т.н. "разбойников моря" или "островных жи-

телей". Это - колониальные экспедиции, проистекающие из внеевра-

зийского центра, стремящиеся уравновесить сухопутные импульсы, про-

истекающие из внутренних пределов континента. Для цивилизации

"внешнего полумесяца" характерны "торговый" характер и "демокра-

тические формы" политики. В древности таким характером отличались

Афинское государство или Карфаген.

Между этими двумя полярными цивилизационно-географическими

импульсами находится зона "внутреннего полумесяца", которая, буду-

чи двойственной и постоянно испытывая на себе противоположные

Классики геополитики

культурные влияния, была наиболее подвижной и стала благодаря это-

му местом приоритетного развития цивилизации.

История, по Макиндеру, географически вращается вокруг континен-

тальной оси. Эта история яснее всего ощущается именно в простран-

стве "внутреннего полумесяца", тогда как в heartland'e царит "застыв-

ший" архаизм, а во "внешнем полумесяце" - некий цивилизационный

хаос.

3.3 Ключевая позиция России

Сам Макиндер отождествлял свои интересы с интересами

англосаксонского островного мира. т.е. с позицией "внешнего полуме-

сяца". В такой ситуации основа геополитической ориентации "остров-

ного мира" ему виделась в максимальном ослаблении heartland'a и в

предельно возможном расширении влияния "внешнего полумесяца" на

"полумесяц внутренний". Макиндер подчеркивал стратегический при-

оритет "географической оси истории" во всей мировой политике и так

сформулировал важнейший геополитический закон:

"Тот, кто контролирует Восточную Европу, доминирует над heartland'OM;

тот, кто доминирует над heartland'OM, доминирует над Мировым Островом;

тот, кто доминирует над Мировым Островом, доминирует над миром." ("Де-

мократические идеалы и реальность")"'"'

На политическом уровне это означало признание ведущей роли Рос-

сии в стратегическом смысле. Макиндер писал:

"Россия занимает в целом мире столь же центральную стратегически пози-

цию, как Германия в отношении Европы. Она может осуществлять нападе-

ния во все стороны и подвергаться им со всех сторон, кроме севера. Полное

развитие ее железнодорожных возможностей - дело времени." ("Геогра-

фическая ось истории")""

Исходя из этого Макиндер считал, что главной задачей англосаксон-

ской геополитики является недопущение образования стратегического

континентального союза вокруг "географической оси истории" (Рос-

сии). Следовательно, стратегия сил "внешнего полумесяца" состоит

в том, чтобы оторвать максимальное количество береговых про-

Основы геополитики

странств от heartland'a и поставить их под влияние "островной циви-

лизации".

"Смещение равновесия сил в сторону "осевого государства" (России - А.Д.),

сопровождающееся его экспансией на периферийные пространства Евра-

зии, позволит использовать огромные континентальные ресурсы для созда-

ния мощного морского флота: так недалеко и до мировой империи. Это ста-

нет возможным, если Россия объединится с Германией. Угроза такого раз-

вития заставит Францию войти в союз с заморскими державами, и Фран-

ция, Италия, Египет, Индия и Корея станут береговыми базами, куда прича-

лят флотилии внешних держав, чтобы распылить силы "осевого ареала" по

всем направлениям и помешать им сконцентрировать все их усилия на соз-

дании мощного военного флота." ("Географическая ось истории")*'"

Самое интересное, что Макиндер не просто строил теоретические ги-

потезы, но активно участвовал в организации международной поддерж-

ки Антанты "белому движению", которое он считал атлантистской тен-

денцией, направленной на ослабление мощи прогермански настроен-

ных евразийцев-большевиков. Он лично консультировал вождей бело-

го дела, стараясь добиться максимальной поддержки от правительства

Англии. Казалось, он пророчески предвидел не только Брестский мир,

но и пакт Риббентроп-Молотов...

В 1919 году в книге "Демократические идеалы и реальность" он

писал: "Что станет с силами моря, если однажды великий конти-

нент политически объединится, чтобы стать основой непобеди-

мой армады?"^

Нетрудно понять, что именно Макиндер заложил в англосаксонс-

кую геополитику, ставшую через полвека геополитикой США и Севе-

ро-Атлантического Союза, основную тенденцию: любыми способами

препятствовать самой возможности создания евразийского блока, соз-

данию стратегического союза России и Германии, геополитическому

усилению heartland'a и его экспансии. Устойчивая русофобия Запада в

XX веке имеет не столько идеологический, сколько геополитический

характер. Хотя, учитывая выделенную Макиндером связь между ци-

вилизационным типом и геополитическим характером тех или иных

сил, можно получить формулу, по которой геополитические термины

легко переводятся в термины идеологические.

"Внешний полумесяц" - либеральная демократия; "географическая

Классики геополитики

ось истории" - недемократический авторитаризм; "внутренний полуме-

сяц" - промежуточная модель, сочетание обоих идеологических систем.

Макиндер участвовал в подготовке Версальского договора, основ-

ная геополитическая идея которого отражает сущность воззрений Ма-

киндера. Этот договор был составлен так, чтобы закрепить за Запад-

ной Европой характер береговой базы для морских сил (англосаксонс-

кий мир). Вместе с тем он предусматривал создание лимитрофных го-

сударств, которые бы разделяли германцев и славян, всячески препят-

ствуя заключению между ними континентального стратегического аль-

янса, столь опасного для "островных держав" и, соответственно, "де-

мократии".

Очень важно проследить эволюцию географических пределов

heartland в трудах Макиндера. Если в 1904 и 1919 годах (соответствен-

но, в статье "Географическая ось истории" и в книге "Демократиче-

ские идеалы и реальность") очертания heartland'a совпадали в общих

чертах с границами Российской Империи, а позже СССР. то в 1943

году в тексте "Круглая планета и завоевание мира""^ он пересмотрел

свои прежние взгляды и изъял из heartland'a советские территории

Восточной Сибири, расположенные за Енисеем. Он назвал эту малоза-

селенную советскую территорию "Россией Lenaland" по названию ре-

ки Лена.

"Россия Lenaland'a имеет 9 миллионов жителей, 5 из которых проживают

вдоль трансконтинентальной железной дороги от Иркутска до Владивосто-

ка. На остальных территориях проживает менее одного человека на 8 квад-

ратных километров. Природные богатства этой земли - древесина, минера-

лы и т.д. - практически нетронуты." ("Круглая планета и завоевание ми-

pa")(i5)

Выведение т.н. Lenaland из географических границ heartland'a означа-

ло возможность рассмотрения этой территории как зоны "внутреннего

полумесяца", т.е. как берегового пространства, могущего быть исполь-

зованным "островными" державами для борьбы против "географиче-

ской оси истории". Макиндер, активно участвовавший в организации

интервенции Антанты и "белом движении", видимо, посчитал истори-

ческий прецедент Колчака, сопротивлявшегося евразийскому центру,

достаточным основанием для рассмотрения подконтрольных ему тер-

риторий в качестве потенциальной "береговой зоны".

Основы геополитики

3.4 Три геополитических периода

Макиндер делит всю геополитическую историю мира на три эта-

1) Доколумбова эпоха. В ней народы, принадлежащие периферии Мирово-

го Острова, например, римляне, живут под постоянной угрозой завоевания

со стороны сил "сердечной земли". Для римлян это были германцы, гунны,

аланы, парфяне и т.д. Для средневековой ойкумены - золотая орда.

2) Колумбова эпоха. В этот период представители "внутреннего полумеся-

ца" (береговых зон) отправляются на завоевание неизвестных территорий

планеты, не встречая нигде серьезного сопротивления.

3) Постколумбива эпоха. Незавоеванных земель больше не существует.

Динамические пульсации цивилизаций обречены на столкновение, увлекая

народы земли во вселенскую гражданскую войну.

Эта периодизация Макиндера с соответствующими геополитическими

трансформациями подводит нас вплотную к новейшим тенденциям в

геополитике, которые мы рассмотрим в другой части книги.

Глава 4

Альфред Мэхэн -

"Морское могущество"

4.1 Sea Power

Американец Альфред Мэхэн (1840 - 1914), в отличие от Ратцеля,

Челлена и Макиндера, был не ученым, но военным. Он не пользовался

термином "геополитика", но методика его анализа и основные выводы

точно соответствуют сугубо геополитическому подходу.

Офицер американских Union Navy, он преподавал с 1885 года Исто-

рию военного флота в "Naval War College" в Нью-Порте (Роуд-Айленд). В

1890 году он опубликовал свою первую книгу, ставшую почти сразу же

классическим текстом по военной стратегии. "Морские силы в истории

(1660 - 1783)"*'". Далее следуют с небольшим промежутком другие ра-

боты: "Влияние Морской Силы на Французскую Революцию и Империю

(1793 - 1812)" *'^, "Заинтересованность Америки в Морской Силе в на-

стоящем и в будущем"*'^, "Проблема Азии и ее воздействие на междуна-

родную политику"T и "Морская Сила и ее отношение к войне""'*.

Основы геополитики

Практически все книги были посвящены одной теме - теме "Мор-

ской Силы", "Sea Power". Имя Мэхэна стало синонимично этому тер-

мину.

Мэхэн был не только теоретиком военной стратегии, но активно

участвовал в политике. В частности, он оказал сильное влияние на

таких политиков, как Генри Кэбот Лодж и Теодор Рузвельт. Более

того, если ретроспективно посмотреть на американскую военную стра-

тегию на всем протяжении XX века, то мы увидим, что она строится в

прямом соответствии с идеями Мэхэна. Причем, если в Первой миро-

вой войне эта стратегия не принесла США ощутимого успеха, то во

Второй мировой войне эффект был значительным, а победа в холодной

войне с СССР окончательно закрепила успех стратегии "Морской Си-

лы".

4.2 Морская цивилизация = торговая цивилизация

Для Мэхэна главным инструментом политики является торговля.

Военные действия должны лишь обеспечивать наиболее благоприят-

ные условия для создания планетарной торговой цивилизации. Мэхэн

рассматривает экономический цикл в трех моментах:

1) производство (обмен товаров и услуг через водные пути)

2) навигация (которая реализует этот обмен)

3) колонии (которые производят циркуляцию товарообмена на мировом уров-

не)*"'.

Мэхэн считает, что анализировать позицию и геополитический статус

государства следует на основании 6 критериев.

1. Географическое положение Государства, его открытость морям, возмож-

ность морских коммуникаций с другими странами. Протяженность сухо-

путных границ, способность контролировать стратегически важные регио-

ны. Способность угрожать своим флотом территории противника.

2. "Физическая конфигурация" Государства, т.е. конфигурация морских по-

бережий и количество портов, на них расположенных. От этого зависит

процветание торговли и стратегическая защищенность.

3. Протяженность территории. Она равна протяженности береговой линии.

4. Статистическое количество населения. Оно важно для оценки способно-

I. Первый этап становления США Мировой Державой. Реализация

"доктрины Монро". Меридианальная экспансия.

2. Второй этап становления США Мировой державой.

Широтная экспансия. Талассократический империализм.

Окружение Евразии с Востока, Запада и Юга.

Основы геополитики

сти Государства строить корабли и их обслуживать.

5. Национальный характер. Способность народа к занятию торговлей, так

как морское могущество основывается на мирной и широкой торговле.

6. Политический характер правления. От этого зависит переориентация луч-

ших природных и человеческих ресурсов на созидание мощной морской си-

лы."^

Уже из этого перечисления видно, что'Мэхэн строит свою геополити-

ческую теорию исходя исключительно из "Морской Силы" и ее инте-

ресов. Для Мэхэна образцом Морской Силы был древний Карфаген, а

ближе к нам исторически - Англия XVII и XIX веков.

Понятие "Морское Могущество" основывается для него на сво-

боде "морской торговли", а военно-морской флот служит лишь га-

рантом обеспечения этой торговли. Мэхэн идет и еще дальше, счи-

тая "Морскую Силу" особым типом цивилизации (предвосхищая идеи

Карла Шмитта) - наилучшим и наибо.яее эффективным, а потому пред-

назначенным к мировому господству.

4.3 Покорение мира США -manifest destiny

Идеи Мэхэна были восприняты во всем мире и повлияли на многих

европейских стратегов. Даже сухопутная и континентальная Герма-

ния - в лице адмирала Тирпица - приняла на свой счет тезисы Мэхэ-

на и стала активно развивать свой флот. В 1940 и в 1941 году две

книги Мэхэна были изданы и в СССР.

Но предназначались они в первую очередь Америке и американцам.

Мэхэн был горячим сторонником доктрины президента Монро (1758

- 1831), который в 1823 году декларировал принцип взаимного не-

вмешательства стран Америки и Европы, а также поставил рост могу-

щества США в зависимость от территориальной экспансии на близле-

жащие территории. Мэхэн считал, что у Америки "морская судьба", и

что эта "Manifest Destiny" ("Проявленная Судьба")"^ заключается на

первом этапе в стратегической интеграции всего американского кон-

тинента, а потом и в установлении мирового господства.

Надо отдать должное почти пророческому видению Мэхэна. В его

время США еще не вышли в разряд передовых мировых держав, и бо-

лее того, не был очевиден даже их "морской цивилизационный тип".

Еще в 1905 году Макиндер в статье "Географическая ось истории" от-

Стратегия "анаконды". Серым цветом выделены страны евразийского материка, находящиеся под

стратегическим контролем атлантизма. Связать между собой этот береговой пояс (доктрина

Linkage) и расширить его границы - основная задача американской внешней политики. Стрелки

показывают вектора геополитического давления атлантизма.

Основы геополитики

носил США к "сухопутным державам", входящим в состав "внешнего

полумесяца" лишь как полуколониальное стратегическое продолже-

ние морской Англии. Макиндер писал:

"Только что восточной державой стали США. На баланс сил в Европе они

влияют не непосредственно, а через Россию""^.

Но уже за 10 лет до появления текста Макиндера адмирал Мэхэн пред-

сказывал именно Америке планетарную судьбу, становление ведущей

морской державой, прямо влияющей на судьбы мира.

В книге "Заинтересованность Америки в Морской Силе" Мэхэн ут-

верждал, что для того, чтобы Америка стала мировой державой, она

должна выполнить следующие пункты:

1) активно сотрудничать с британской морской державой;

2) препятствовать германским морским претензиям;

3) бдительно следить за экспансией Японии в Тихом океане и противодейст-

вовать ей;

4) координировать вместе с европейцами совместные действия против наро-

дов Азии'"'.

Мэхэн видел судьбу США в том, чтобы не пассивно соучаствовать в

общем контексте периферийных государств "внешнего полумесяца",

но в том, чтобы занять ведущую позицию в экономическом, стратеги-

ческом и даже идеологическом отношениях.

Независимо от Макиндера Мэхэн пришел к тем же выводам относи-

тельно главной опасности для "морской цивилизации". Этой опасно-

стью является континентальные государства Евразии - в первую оче-

редь, Россия и Китай, а во вторую - Германия. Борьба с Россией, с

этой "непрерывной континентальной массой Русской Империи, протя-

нувшейся от западной Малой Азии до японского меридиана на Восто-

ке", была для Морской Силы главной долговременной стратегической

задачей.

Мэхэн перенес на планетарный уровень принцип "анаконды", при-

мененный американским генералом Мак-Клелланом в

североамериканской гражданской войне 1861 - 1865 годов. Этот прин-

цип заключается в блокировании вражеских территорий с моря и по

береговым линиям, что приводит постепенно к стратегическому исто-

Классики геополитики

щению противника. Так как Мэхэн считал, что мощь государства опре-

деляется его потенциями становления Морской Силой, то в случае

противостояния стратегической задачей номер один является недопу-

щение этого становления в лагере противника. Следовательно, зада-

чей исторического противостояния Америки является усиление своих

позиций по 6 основным пунктам (перечисленным выше) и ослабление

противника по тем же пунктам. Свои береговые просторы должны быть

под контролем, а соответствующие зоны противника нужно стараться

любыми способами оторвать от континентальной массы. И далее: так

как доктрина Монро (в ее части территориальной интеграции) усили-

вает мощь государства, то не следует допускать создания аналогичных

интеграционных образований у противника. Напротив, противника или

соперника - в случае Мэхэна, евразийские державы (Россия, Китай,

Германия) - следует удушать в кольцах "анаконды" континенталь-

ную массу, сдавливая ее за счет выведенных из под ее контроля бере-

говых зон и перекрывая по возможности выходы к морским простран-

ствам.

В Первой мировой войне эта стратегия реализовалась в поддержке

Антанты белому движению по периферии Евразии (как ответ на за-

ключение большевиками мира с Германией), во Второй мировой войне

она также была обращена против Средней Европы, и в частности, че-

рез военно-морские операции против стран Оси и Японии. Но особен-

но четко она видна в эпоху холодной войны, когда противостояние

США и СССР достигло тех глобальных, планетарных пропорций, с ко-

торыми на теоретическом уровне геополитики оперировали уже начи-

ная с конца XIX века.

Фактически, основные линии стратегии НАТО, а также других бло-

ков, направленных на сдерживание СССР (концепция "сдерживания"

тождественна стратегической и геополитической концепции "анакон-

ды") - ASEAN, ANZUS, CENTO - являются прямым развитием ос-

новных тезисов адмирала Мэхэна, которого на этом основании впол-

не можно назвать интеллектуальным отцом всего современного ат-

лантизма.

Глава 5

Видаль де ля Блаш -

"Франция против Германии"

5.1 Картина географии Франции

Видаль де ля Блаш (1845 - 1918) считается основателем француз-

ской географической школы. Профессиональный географ, он был увле-

чен "политической географией" Ратцеля и строил свои теории, осно-

вываясь на этом источнике, хотя многие аспекты немецкой геополити-

ческой школы он жестко критиковал.

В своей книге "Картина географии Франции" (1903) он обращается

к теории почвы, столь важной для немецких геополитиков:

"Отношения между почвой и человеком во Франции отмечены оригинальным

характером древности, непрерывности (...). В нашей стране часто можно на-

блюдать, что люди живут в одних и тех же местах с незапамятных времен.

Источники, кальциевые скалы изначально привлекали людей как удобные места

для проживания и защиты. У нас человек - верный ученик почвы. Изучение

почвы поможет выяснить характер, нравы и предпочтения населения."""

Классики геополитики

Но, несмотря на такое - вполне немецкое - отношение к географи-

ческому фактору и его влиянию на культуру. Видаль де ля Блаш счи-

тал, что Ратцель и его последователи явно переоценивают сугубо при-

родный фактор, считая его определяющим.

Человек, согласно де ля Блашу, есть также "важнейший географи-

ческий фактор", но при этом он еще и "наделен инициативой". Он не

только фрагмент декорации, но и главный актер спектакля.

5.2 Поссибилизм

Эта критика чрезмерного возвеличивания пространственного фак-

тора у Ратцеля привела Видаля да ля Блаша к выработке особой геопо-

литической концепции - "поссибилизма" (от слова "possible" - "воз-

можный"). Согласно этой концепции, политическая история имеет два

аспекта - пространственный (географический) и временной (исто-

рический). Географический фактор отражен в окружающей среде, ис-

торический - в самом человеке ("носителе инициативы")"^. Видаль

де ля Блаш считал, что ошибка немецких "политических географов" в

том, что они считают рельеф детерминирующим фактором политиче-

ской истории государств. Тем самым, по мнению де ля Блаша, прини-

жается фактор человеческой свободы и историчности. Сам же он пред-

лагает рассматривать географическое пространственное положение как

"потенциальность", "возможность", которая может актуализоваться и

стать действительным политическим фактором, а может и не актуали-

зоваться, Это во многом зависит от субъективного фактора - от чело-

века, данное пространство населяющего.

Такой подход был учтен и немецкими геополитиками школы Хаус-

хофера, которые считали критику де ля Блаша вполне обоснованной и

важной. В таком случае, очевидно возрастала роль этнического или

расового фактора при рассмотрении политической истории государств,

а это резонировало с общим всплеском расовой проблематики в Герма-

нии 20-х годов.

"Поссибилизм" де ля Блаша был воспринят большинством геополи-

тических школ как коррекция жесткого географического детерми-

низма предшествующих геополитических авторов.

Основы геополитики

5.3 Франция за "Морскую Силу"

Особое внимание Видаль де ля Блаш уделял Германии, которая бы-

ла главным политическим оппонентом Франции в то время. Он считал,

что Германия является единственным мощным европейским государ-

ством, геополитическая экспансия которого заведомо блокируется дру-

гими европейскими развитыми державами. Если Англия и Франция

имеют свои обширные колонии в Африке и во всем мире, если США

могут почти свободно двигаться к югу и северу, если у России есть

Азия, то Германия сдавлена со всех сторон и не имеет выхода своих

энергий. Де ля Блаш видел в этом главную угрозу миру в Европе и

считал необходимым всячески ослабить развитие этого опасного сосе-

да.

Такое отношение к Германии логически влекло за собой геополити-

ческое определение Франции как входящей в состав общего фронта

"Морской Силы", ориентированной против континентальных держав.

Позиция де ля Блаша была не единственной среди французских геопо-

литиков, так как параллельно существовало и противоположное гер-

манофильское направление, представленное адмиралом Лаваллем и ге-

нералом Де Голлем.

В 1917 году Видаль де ля Блаш публикует книгу "Восточная Фран-

ция", в которой он доказывает исконную принадлежность провинций

Эльзас-Лоррэн к Франции и неправомочность германских притязаний

на эти области. При этом он апеллирует к Французской революции,

считая ее якобинское измерение выражением геополитических тен-

денций французского народа, стремящегося к унификации и централи-

зации своего Государства через географическую интеграцию. Полити-

ческий либерализм он также объясняет через привязанность людей к

почве и естественное желание получить ее в частную собственность.

Таким образом, Видаль де ля Блаш на свой лад связывает геополитиче-

ские реальности с реальностями идеологическими: пространственная

политика Западной Европы (Франции) неразрывно связана с "демо-

кратией" и "либерализмом". Через такое уравнение легко сблизить

геополитические взгляды де ля Блаша с Макиндером и Мэхэном.

Выбор де ля Блашем "морской ориентации" прекрасно вписывается

в эту схему.

Глава 6

Николас Спикмен -

"Ревизия Макиндера, центральность

rimlancT

6.1 На службе Америки

Американец голландского происхождения Николас Спикмен (1893 -

1943) является прямым продолжателем линии адмирала Мэхэна. Спик-

мен был профессором международных отношений, а позднее директо-

ром Института международных отношений при Йельском Университе-

те. Для него, в отличие от первых геополитиков, сама география не пред-

ставляла большого интереса, а еще меньше волновали его проблемы

связи народа с почвой, влияние рельефа на национальный характер и

т.д. Спикмен рассматривал геополитику как важнейший инструмент кон-

кретной международной политики, как аналитический метод и систему

формул, позволяющих выработать наиболее эффективную стратегию. В

этом смысле он жестко критиковал немецкую геополитическую школу

(особенно в книге "География мира"^), считая представления о "спра-

ведливых или несправедливых границах метафизической чепухой".

Основы геополитики

Как и для Мэхэна, для Спикмена характерен утилитарный подход,

четкое желание выдать наиболее эффективную геополитическую фор-

мулу, с помощью которой США могут скорейшим образом добиться

"мирового господства". Этим прагматизмом определяется строй всех

его исследований.

6.2 Коррекция Макиндера

Спикмен, внимательно изучивший труды Макиндера, предложил свой

вариант базовой геополитической схемы, несколько отличающийся от

модели Макиндера. Основной идеей Спикмена было то, что Макиндер,

якобы, переоценил геополитическое значение heartland'a. Эта переоцен-

ка затрагивала не только актуальное положение сил на карте мира, -

в частности, могущество СССР, - но и изначальную историческую

схему. Спикмен считал, что географическая история "внутреннего по-

лумесяца", rimland, "береговых зон", осуществлялась сама по себе, а

не под давлением "кочевников Суши", как считал Макиндер. С его

точки зрения, heartland является лишь потенциальным пространством,

получающим все культурные импульсы из береговых зон и не несущим

в самом себе никакой самостоятельной геополитической миссии или

исторического импульса. Rimland, а не heartland является, по его мне-

нию, ключом к мировому господству.

Геополитическую формулу Макиндера - "Тот, кто контролиру-

ет Восточную Европу, доминирует над heartland'OM.; тот, кто до-

минирует над heartland'OM, доминирует над Мировым Островом;

тот, кто доминирует над Мировым Островом, доминирует над

миром" - Спикмен предложил заменить своей - "Тот, кто домини-

рует над rimland доминирует над Евразией; тот, кто доминирует

над Евразией держит судьбу мира в своих руках.'"""

В принципе, Спикмен не сказал этим ничего нового. И для самого

Макиндера "береговая зона", "внешний полумесяц" или rimland были

ключевой стратегической позицией в контроле над континентом. Но

Макиндер понимал эту зону не как самостоятельное и самодостаточ-

ное геополитическое образование, а как пространство противостояния

двух импульсов - "морского" и "сухопутного". При этом он никогда

не понимал контроль над heartland в смысле власти над Россией и при-

легающими к ней континентальными массами. Восточная Европа есть

Классики геополитики

промежуточное пространство между "географической осью истории"

и rimland, следовательно, именно в соотношении сил на периферии

heartland'a и находится ключ к проблеме мирового господства. Но Спик-

мен представил смещение акцентов в своей геополитической доктрине

относительно взглядов Макиндера как нечто радикально новое. На са-

мом деле, речь шла лишь о некоторой нюансировке понятий.

6.3 Шкала определения могущества

В своих книгах "Американская стратегия в мировой политике" "" и

"География мира"^ Спикмен выделяет 10 критериев, на основании

которых следует определять геополитическое могущество государст-

ва. Это развитие критериев, впервые предложенных Мэхэном. Они та-

ковы:

1 ) Поверхность территории

2) Природа границ

3) Объем населения

4) Наличие или отсутствие полезных ископаемых

5) Экономическое и технологическое развитие

6) Финансовая мощь

7) Этническая однородность

8) Уровень социальной интеграции

9) Политическая стабильность

LO) Национальный дух

Если суммарный результат оценки геополитических возможностей го-

сударства по этим критериям оказывается относительно невысоким,

это почти автоматически означает, что данное государство вынуждено

вступать в более общий стратегический союз, поступаясь частью сво-

его суверенитета ради глобальной стратегической геополитической про-

текции.

6.4 Срединный Океан

Ломимо переоценки значения rimland, Спикмен внес еще одно важ-

ное дополнение в геополитическую картину мира, видимую с позиции

"морской силы". Он ввел чрезвычайно важное понятие "Срединного

Океана" - "Midland Ocean". В основе этого геополитического пред-

С точки зрения талассократии, Атлантический океан является "внутренним океаном" Запада,

"геополитическим озером", по берегам которого расположились представители единой

цивилизации.

Классики геополитики

ставления лежит подчеркнутая аналогия между Средиземным морем в

истории Европы, Ближнего Востока и Северной Африки в древности,

и Атлантическим океаном в новейшей истории западной цивилизации.

Так как Спикмен считал именно "береговую зону", rimland, основной

исторической территорией цивилизации, то Средиземноморский ареал

древности представлялся ему образцом культуры, распространившей-

ся впоследствии внутрь континента (окультуривание варваров Суши)

и на отдаленные территории, достижимые только с помощью морских

путей (окультуривание варваров Моря). Подобно этой средиземномор-

ской модели, в новейшее время в увеличенном планетарном масштабе

то же самое происходит с Атлантическим океаном, оба берега которо-

го - американский и европейский - являются ареалом наиболее раз-

витой в технологическом и экономическом смыслах западной цивили-

зации.

"Срединный океан" (Midland Ocean) становится, в такой перспек-

тиве, не разъединяющим, но объединяющим фактором, "внутренним

морем" (mare internum). Таким образом, Спикменом намечается осо-

бая геополитическая реальность, которую можно назвать условно "ат-

лантическим континентом", в центре которого, как озеро в сухопут-

ном регионе, располагается Атлантический океан. Этот теоретический

"континент", "новая Атлантида" связан общностью культуры

западноевропейского происхождения, идеологией либерал-капитализ-

ма и демократии, единством политической, этической и технологиче-

ской судьбы.

Особенно Спикмен настаивал на роли интеллектуального фактора

в этом "атлантическом континенте". Западная Европа и пояс Вос-

точного побережья Северной Америки (особенно Нью-Йорк) становят-

ся мозгом нового "атлантического сообщества". Нервным центром

и силовым механизмом являются США и их торговый и военно-про-

мышленный комплекс. Европа оказывается мыслительным придатком

США, чьи геополитические интересы и стратегическая линия стано-

вятся единственными и главенствующими дая всех держав Запада. По-

степенно должна сокращаться и политическая суверенность европей-

ских государств, а власть переходить к особой инстанции, объединяю-

щей представителей всех "атлантических" пространств и подчинен-

ной приоритетному главенству США.

Спикмен предвосхитил важнейшие политические процессы - соз-

3 Заказ 2801 65

Основы геополитики

дание "Северо-Атлантического Союза" (НАТО), уменьшение суверен-

ности европейских держав в послевоенном мире, планетарную гегемо-

нию США и т.д.

6.5 Архитектор американской победы

Основой своей доктрины Спикмен сделал не столько геополитиче-

ское осмысление места США как "Морской Силы" в целом мире (как

Мэхэн), - возможно потому, что это уже стало фактом, - сколько

необходимость контроля береговых территорий Евразии: Европы, араб-

ских стран, Индии, Китая и т.д. - для окончательной победы в дуэли

континентальных и морских сил. Если в картине Макиндера плане-

тарная дуальность рассматривалась как нечто "вечное", "неснимаемое",

то Спикмен считал, что совершенный контроль над rimland со стороны

"морских держав" приведет к окончательной и бесповоротной победе

над сухопутными державами, которые отныне будут целиком подкон-

трольны.

Фактически, это было предельным развитием "тактики анаконды",

которую обосновывал уже Мэхэн. Спикмен придал всей концепции за-

конченную форму.

Победа США как "Морской Силы" в холодной войне продемонстри-

ровала абсолютную геополитическую правоту Спикмена, которого мож-

но назвать "архитектором мировой -победы либерал-демократических

стран" над Евразией.

На данный момент представляется, что тезисы Спикмена относи-

тельно стратегического верховенства rimland и о важности "Срединно-

го Океана" доказаны самой историей. Но теорию Макиндера о перма-

нентности стремления центра Евразии к политическому возрождению

и к континентальной экспансии тоже пока рано полностью отбрасы-

вать.

С другой стороны, некоторые идеи Спикмена (особенно его после-

дователя Кирка, развившего еще более детально теорию rimland) были

поддержаны некоторыми европейскими геополитиками, увидевшими в

его высокой стратегической оценке "береговых территорий" возмож-

ность заново вывести Европу в число тех стран, которые решают судь-

бы мира. Но для этого пришлось отбросить концепцию "Срединного

Океана".

Классики геополитики

Несмотря на этот теоретический ход некоторых европейских геопо-

литиков (остающийся, впрочем, весьма двусмысленным), Спикмен при-

надлежит, без всяких сомнений, к самым ярким и последовательным

t "атлантистам". Более того, он вместе с адмиралом Мэхэном может

быть назван "отцом атлантизма" и "идейным вдохновителем НАТО".

Глава 7

КарлХаусхофер -

"Континентальный блок"

7.1 Война и мысль

Именно Карлу Хаусхоферу (1869 - 1946) геополитика во многом

обязана тем, что она долгое время рассматривалась не просто как "псев-

донаука", но и как "человеконенавистническая", "фашистская", "лю-

доедская" теория.

Карл Хаусхофер родился в Мюнхене в профессорской семье. Он

решил стать профессиональным военным и прослужил в армии офице-

ром более двадцати лет. В 1908 - 1910 годах он служил в Японии и

Манчжурии в качестве германского военного атташе. Здесь он позна-

комился с семьей японского императора и с высшей аристократией.

Слабое здоровье заставило Хаусхофера оставить довольно успеш-

ную военную карьеру, и он вернулся в 1911 году в Германию, где и

прожил до конца жизни. Он занялся наукой, получив в Мюнхенском

университете звание "доктора". С этого времени Хаусхофер регуляр-

Классики геополитики

но публикует книги, посвященные геополитике в целом, и в частности,

геополитике тихоокеанского региона. Первой его книгой была "Дай

Нихон" "^, посвященная геополитике Японии.

Через своего ученика Рудольфа Гесс^Хаусхофер знакомится с Гит-

лером сразу после заключения того в тюрьму вследствие неудачного

путча. Есть неподтвержденное историками мнение, что Хаусхофер при-

нимал участие в написании "Майн Кампф" в местах, посвященных не-

которым геополитическим категориям. Но концептуальный анализ по-

казывает существенную разницу между геополитическими воззрения-

ми Хаусхофера и упрощенными расистскими пропагандистскими пас-

сажами Гитлера.

В течение 20 лет начиная с 1924 года Хаусхофер издавал важней-

ший геополитический журнал, имевший огромное международное зна-

чение - "Geopolitik", позднее переименованный в "Zeitschrift fur

Geopolitik".

Большинство своих текстов он опубликовал именно в этом изда-

нии. Отношения Хаусхофера с нацизмом были сложными. В некото-

рых пунктах его взгляды сближались с взглядами национал-социали-

стов, в некоторых - радикально расходились. В зависимости от пе-

риодов нацистского правления и от личных отношений менялась и по-

зиция Хаусхофера в Третьем Райхе.

До 1936 года к нему благоволили (особенно сказывалась протекция

его младшего друга Гесса), позже началось охлаждение. После полета

Гесса в Англию Хаусхофер впал в немилость, а после казни его сына

Альбрехта по обвинению в участии в покушении на Гитлера в 1944 сам

Хаусхофер считался почти "врагом народа".

Несмотря на подобную двусмысленность его положения он был при-

числен союзниками к "видным нацистам". Не выдержав стольких уда-

ров судьбы и крушения всех надежд Карл Хаусхофер вместе со своей

женой Мартой совершили самоубийство в 1946 году.

7.2 Новый Евразийский Порядок

Хаусхофер внимательно изучил работы Ратцеля, Челлена, Макин-

дера, Видаля де ля Блаша, Мэхэна и других геополитиков. Картина

планетарного дуализма - "морские силы" против "континентальных

сил" или талассократия ("власть посредством моря") против теллу-

1. Вектора естественной геополитической экспансии евразийских Больших пространств.

2. Три евразийских ареала: 1. Западный (Евроафрика), 2. Осевой (собственно Евразия),

3. Восточный (тихоокеанский)

Классики геополитики

рократии ("власть посредством земли") - явилась для него тем клю-

чом, который открывал все тайны международной политики, к которой

он был причастен самым прямым образом. (В Японии, например, он

имел дело с теми силами, которые принимали самые ответственные

решения относительно картины пространства.) Показательно, что тер-

мин "Новый Порядок", который активно использовали нацисты, а в

наше время в форме "Новый Мировой Порядок" американцы, впервые

был употреблен именно в Японии применительно к той геополитиче-

ской схеме перераспределения влияний в тихоокеанском регионе, ко-

торую предлагали провести в жизнь японские геополитики.

Планетарный дуализм "Морской Силы" и "Сухопутной Силы" ста-

вил Германию перед проблемой геополитической самоидентификации.

Сторонники национальной идеи, а Хаусхофер принадлежал, без сомне-

ния, к их числу, стремились к усилению политической мощи немецко-

го государства, что подразумевало индустриальное развитие, культур-

ный подъем и геополитическую экспансию. Но само положение Герма-

нии в Центре Европы, пространственное и культурное Mittellage, де-

лало ее естественным противником западных, морских держав - Анг-

лии, Франции, в перспективе США. Сами "талассократические" гео-

политики также не скрывали своего отрицательного отношения к Гер-

мании и считали ее (наряду с Россией) одним из главных геополитиче-

ских противников морского Запада.

В такой ситуации Германии было нелегко рассчитывать на крепкий

альянс с державами "внешнего полумесяца", тем более, что у Англии

и Франции были к Германии исторические претензии территориально-

го порядка. Следовательно, будущее национальной Великой Германии

лежало в геополитическом противостоянии Западу и особенно англо-

саксонскому миру, с которым Sea Power фактически отождествилась.

На этом анализе основывается вся геополитическая доктрина Кар-

ла Хаусхофера и его последователей. Эта доктрина заключается в не-

обходимости создания "континентального блока" или оси Берлин-Мо-

сква-Токио. В таком блоке не было ничего случайного - это был един-

ственный полноценный и адекватный ответ на стратегию противопо-

ложного лагеря, который не скрывал, что самой большой опасностью

для него было бы создание аналогичного евразийского альянса. Хаус-

хофер писал в статье "Континентальный блок":

Основы геополитики

"Евразию невозможно задушить, пока два самых крупных ее народа - нем-

цы и русские - всячески стремятся избежать междоусобного конфликта,

подобного Крымской войне или 1914 году: это аксиома европейской полити-

ки."^

Там же он цитировал американца Гомера Ли. - "Последний час

англосаксонской политики пробьет тогда, когда немцы, русские и

японцы соединятся"

Эту мысль на разные лады Хаусхофер проводил в своих статьях и

книгах. Эта линия получила название Ostorientierung, т.е. "ориента-

ция на Восток", поскольку предполагала самоидентификацию Герма-

нии, ее народа и ее культуры как западного продолжения евразийской,

азиатской традиции. Не случайно англичане в период Второй мировой

войны уничижительно называли немцев "гуннами". Для геополитиков

хаусхоферовской школы это было вполне приемлемым.

В этой связи следует подчеркнуть, что концепция "открытости

Востоку" у Хаусхофера совсем не означала "оккупацию славянских

земель". Речь шла о совместном цивилизационном усилии двух конти-

нентальных держав, - России и Германии, - которые должны были

бы установить "Новый Евразийский Порядок" и переструктурировать

континентальное пространство Мирового Острова с тем, чтобы полно-

стью вывести его из-под влияния "Морской Силы". Расширение не-

мецкого Lebensraum планировалось Хаусхофером не за счет колониза-

ции русских земель, а за счет освоения гигантских незаселенных ази-

атских пространств и реорганизации земель Восточной Европы.

7.3 Компромисс с талассократией

Однако на практике все выглядело не так однозначно. Чисто науч-

ная геополитическая логика Хаусхофера, логически приводившая к не-

обходимости "континентального блока" с Москвой, сталкивалась с мно-

гочисленными тенденциями иного свойства, также присущими немец-

кому национальному сознанию. Речь шла о сугубо расистском подходе

к истории, которым был заражен сам Гитлер. Этот подход считал са-

мым важным фактором расовую близость, а не географическую или

геополитическую специфику. Англосаксонские народы - Англия, США

- виделись в таком случае естественными союзниками немцев, так

Классики геополитики

как были им наиболее близки этнически. Славяне же и особенно небе-

лые евразийские народы превращались в расовых противников. К это-

му добавлялся идеологический антикоммунизм, замешанный во мно-

гом на том же расовом принципе - Маркс и многие коммунисты были

евреями, а значит, в глазах антисемитов, коммунизм сам по себе есть

антигерманская идеология.

Национал-социалистический расизм входил в прямое противоречие

с геополитикой или, точнее, неявно подталкивал немцев к обратной,

антиевразийской, талассократической стратегии. С точки зрения по-

следовательного расизма, Германии следовало бы изначально заклю-

чить союз с Англией и США, чтобы совместными усилиями противо-

стоять СССР. Но, с другой стороны, унизительный опыт Версаля был

еще слишком свеж. Из этой двойственности вытекает вся двусмыслен-

ность международной политики Третьего Райха. Эта политика посто-

янно балансировала между талассократической линией, внешне оп-

равданной расизмом и антикоммунизмом (антиславянский настрой, на-

падение на СССР, поощрение католической Хорватии на Балканах и

т.д.), и евразийской теллурократией, основанной на чисто геополити-

ческих принципах (война с Англией и Францией, пакт Риббентроп-

Молотов и т.д.).

Поскольку Карл Хаусхофер был ангажирован, в некоторой степени,

в решение конкретных политических проблем, он был вынужден под-

страивать свои теории под политическую конкретику. Отсюда его кон-

такты в высших сферах Англии. Кроме того, заключение пакта Анти-

комминтерна, т.е. создание оси Берлин-Рим-Токио, Хаусхофер внешне

приветствовал, силясь представить его предварительным шагом на пу-

ти к созданию полноценного "евразийского блока". Он не мог не по-

нимать, что антикоммунистическая направленность этого союза и по-

явление вместо центра heartland'a (Москвы) полуостровной второсте-

пенной державы, принадлежащей rimland'y, есть противоречивая ка-

рикатура на подлинный "континентальный блок".

Но все же такие шаги, продиктованные политическим конформиз-

мом, не являются показательными для всей совокупности геополитики

Хаусхофера. Его имя и идеи полноценней всего воплотились именно в

концепциях "восточной судьбы" Германии, основанной на крепком и

долговременном евразийском союзе.

Глава 8

КарлШмитт -

"Бегемот versus Левиафан^

8.1 Консервативный революционер

Немец Карл Шмитт (1888 - 1985) известен как выдающийся юрист,

политолог, философ, историк. Но все его идеи неразрывно связаны с

геополитическими концепциями, и основные его работы - "Номос Зем-

ли""^, "Земля и море""^ и т.д. посвящены именно осмыслению геопо-

литических факторов и их влияния на цивилизацию и политическую

историю.

Карл Шмитт был близок к немецким представителям Консерватив-

ной Революции, парадоксальному течению, которое совмещало в себе

национально-консервативные и социально-революционные элементы.

Судьба Шмитта - это судьба его книг, его юридическо-философской

школы. Как и у многих других консервативных революционеров, его

отношения с национал-социалистическим режимом были двойствен-

ными. С одной стороны, его теории, безусловно, повлияли на нацист-

Классики геополитики

скую идеологию. Особенным успехом пользовались его политологиче-

ские книги "Политическая теология"'"' и "Понятие политического"T,

в которых Шмитт дал развернутую критику либерального права и идеи

"правового государства". В этих текстах уже даны очертания всего

последующего интеллектуального творчества Шмитта - в них заме-

тен предельный политический реализм, стремление освободить поли-

тологические проблемы от гуманитарной риторики, сентиментального

пафоса, социальной демагогии. Это вполне соответствовало национал-

социалистическому духу.

Вместе с тем вся концепция Шмитта была основана на фундамен-

тальной идее "прав народа" (Volksrechte), которые он противопостав-

лял либеральной теории "прав человека". В его понимании всякий на-

род имел право на культурную суверенность, на сохранение своей ду-

ховной, исторической и политической идентичности. Такой же подход

был характерен для некоторых национал-социалистов, считающих эту

идеологию универсальной и применимой для всех народов земли. Но

доминирующей линией режима стал именно пангерманизм, основан-

ный на шовинизме и узко националистическом подходе. Поэтому

Шмитт, с его теорией "прав народов", подвергался резкой критике,

особенно со стороны идеологов СС (в 1936 в органе СС "Schwarze

Korps" была опубликована агрессивно угрожающая статья в его ад-

рес).

Идейное формирование Шмитта проходило в той же атмосфере идей

"органицистской социологии", что и у Ратцеля и Челлена, но на него

повлияли также романтические теории "Света Севера" (Nordlicht),

согласно которым социально-политические формы и государственные

образования коренятся не в механическом функционировании атомар-

ных личностей, соединенных в математические конгломераты, но в ми-

фологии, в сакральном мире "стихий и духов"^. В теориях Шмитта

повсюду наличествует парадоксальное сочетание "политического ро-

мантизма" и "строгого рационализма". Отточенный ментальный аппа-

рат служит выражению духовных мифологем.

На Нюрнбергском процессе была сделана попытка причислить Кар-

ла Щмитта к "военным преступникам" на основании его сотрудничест-

ва с режимом Гитлера. В частности, ему инкриминировалось "теорети-

ческое обоснование легитимности военной агрессии". После детально-

го знакомства судей с сутью дела обвинение было снято. Но тем не

Основы геополитики

менее, Шмитт - как и Хайдеггер, Юнгер и другие "консервативные

революционеры" - стал персоной нон-грата в мировом научном сооб-

ществе, и его труды совершенно игнорировались.

Только в 70-е годы благодаря колоссальному влиянию на юридиче-

скую мысль некоторых левых, социалистических мыслителей, труды

Шмитта стали постепенно реабилитироваться.

В настоящее время он признан классиком политологии и юриспру-

денции.

8.2 Номос земли

Шмитт, совершенно в духе геополитического подхода, утверждал

изначальную связь политической культуры с пространством. Не толь-

ко Государство, но вся социальная реальность и особенно право проис-

текают из качественной организации пространства.

Отсюда Шмитт вывел концепцию "номоса". Этот греческий термин

- "номос" - обозначает "нечто взятое, оформленное, упорядочен-

ное, организованное" в смысле пространства. Этот термин близок к

понятиям "рельеф" у Ратцеля и "месторазвитие" у русских евразий-

цев (Савицкий). Шмитт показывает, что "номос" есть такая форма ор-

ганизации бытия, которая устанавливает наиболее гармоничные соот-

ношения как внутри социального ансамбля, так и между этими ан-

самблями. "Номос" - выражение особого синтетического сочетания

субъективных и объективных факторов, органически проявляющихся

в создании политической и юридической систем. В "номосе" проявля-

ются природные и культурные особенности человеческого коллектива

в сочетании с окружающей средой.

В книге "Номос земли" Шмитт показывает, каким образом специ-

фика того или иного земного пространства влияла на развившиеся в

нем культуры и государства. Он сопоставляет между собой различные

исторические "номосы", особенно подчеркивая фундаментальный дуа-

лизм между отношением к пространству кочевников и оседлых наро-

дов.

Но самый важный вывод из анализа "номоса земли" заключался в

том, что Шмитт вплотную подошел к понятию глобального историче-

ского и цивилизационного противостояния между цивилизациями Су-

ши и цивилизациями Моря. Исследуя "номос" Земли, он столкнулся с

Классики геополитики

его качественной, сущностной противоположностью "номосу" Моря.

Это привело его к созданию особой геополитической методологии для

осмысления политической истории мира.

8.3 Земля и Море

В 1942 году Шмитт выпустил важнейший труд - "Земля и Мо-

ре"^. Вместе с более поздним текстом "Планетарная напряженность

между Востоком и Западом и противостояние Суши и Моря"^" это

составляет важнейший документ геополитической науки.

Смысл противопоставления Суши и Моря у Шмитта сводится к

тому, что речь идет о двух совершенно различных, несводимых друг к

другу и враждебных цивилизациях, а не о вариантах единого цивили-

зационного комплекса. Это деление почти точно совпадает с картиной,

нарисованной Макиндером, но Шмитт дает основным ее элементам -

талассократии (Морская Сила) и теллурократии (Сухопутная Сила)

- углубленное философское толкование, связанное с базовыми юри-

дическими и этическими системами. Любопытно, что Шмитт исполь-

зует применительно к "силам Суши" имя "Бегемот", а к "силам Мо-

ря" - "Левиафан", как напоминание о двух ветхозаветных чудови-

щах, одно из которых воплощает в себе всех сухопутных тварей, а

другое - всех водных, морских.

"Номос" Земли существует безальтернативно на протяжении боль-

шей части человеческой истории. Все разновидности этого "номоса"

характеризуются наличием строгой и устойчивой легислативной (и эти-

ческой) формы, в которой отражается неподвижность и фиксирован-

ность Суши, Земли. Эта связь с Землей, пространство которой легко

поддается структурализации (фиксированность границ, постоянство

коммуникационных путей, неизменность географических и рельефных

особенностей), порождает сущностный консерватизм в социальной,

культурной и технической сферах. Совокупность версий "номоса" Земли

составляет то, что принято называть историей "традиционного обще-

ства".

В такой ситуации Море, Вода являются лишь периферийными циви-

лизационными явлениями, не вторгаясь в сферу "этического" (или втор-

гаясь эпизодически). Лишь с открытием Мирового Океана в конце XVI

века, ситуация меняется радикальным образом. Человечество (и в пер-

Основы геополитики

вую очередь, остров Англия) начинает привыкать к "морскому сущест-

вованию", начинает осознавать себя Островом посреди вод. Кораб-

лем.

Но водное пространство резко отлично от сухопутного. Оно непо-

стоянно, враждебно, отчуждено, подвержено постоянному изменению.

В нем не фиксированы пути, не очевидны различия ориентаций. "Но-

мос" моря влечет за собой глобальную трансформацию сознания. Со-

циальные, юридические и этические нормативы становятся "текучи-

ми". Рождается новая цивилизация. Шмитт считает, что Новое время

и технический рывок, открывший эру индустриализации обязаны сво-

им существованием геополитическому феномену - переходу челове-

чества к "номосу" моря.

Так геополитическое противостояние англосаксонского мира "внеш-

него полумесяца" приобретает у Шмитта социально-политическую де-

финицию. "Hokioc" моря есть реальность, враждебная традиционному

обществу. Геополитическое противостояние сухопутных держав с мор-

скими обретает важнейший исторический, идеологический и филоейф-

ский смысл.

8.4 Grossraum

Шмитт разработал еще одну важнейшую геополитическую теорию

- теорию '-'большого пространства" (Grossraum). Эта концепция

рассматривает процесс развития государств как стремление к обрете-

нию наибольшего территориального объема. Принцип имперской ин-

теграции является выражением логического и естественного челове-

ческого стремления 'к синтезу. Этапы территориального расширения

государства, таким образом; соответствуют этапам движения челове-

ческого духа к универсализму.

Этот геополитический закон распространяется и на техническую и

на экономическую сферы. Шмитт показывает, что начиная с некоторо-

го момента техническое и экономическое развитие государства требу-

ет количественного и качественного увеличения его территорий. При

этом не обязательно речь идет о колонизации, аннексии, военном втор-

жении. Становление Grossraum может проходить и по иным законам

- на основании принятия несколькими государствами или народами

единой религиозной или культурной формы.

Классики геополитики

По Шмитту, развитие "номоса" Земли должно привести к появле-

нию Государства-континента. Этапы движения к Государству-конти-

ненту проходят от городов-государств через государства территории.

Появление сухопутного Государства-континента, материкового gros-

sraum'a является исторической и геополитической необходимостью.

В тексте 1940 года "Пространство и Большое Пространство в праве

народов"^ Шмитт так определил "Большое Пространство": "Сфера

планификации, организации и человеческой деятельности, кореня-

щаяся в актуальной и объемной тенденции будущего развития"^.

Уточняя эту несколько расплывчатую формулировку, Шмитт указы-

вал как на пример волевого создания "Большого Пространства" прове-

дение в жизн1} американской доктрины Монро.

Хотя Grossraum можно, в определенном смысле, отождествить с

Государством, а точнее, с Империей (das Reich), эта концепция выхо-

дит за рамки обычного государства. Это новая форма сверхнациональ-

ного объединения, основанного на стратегическом, геополитическом и

идеологическом факторе.

Д отличие от унификационной пангерманистской модели Гитлера и

от .советского интернационализма Grossraum Шмитта основывается на

культурном и .этническом плюрализме, на широкой автономии, огра-

ниченной лишь стратегическим централизмом и тотальной лояльно-

стью к высшей властной инстанции. При этом Шмитт оодчеркивал,

что создание нового "Большого Пространства" не зависит ни от науч-

ной ценности самой доктрины, ни от культурной компетентности, ни

от экономического развития составляющих частей или даже террито-

риального и этнического центра, давшего импульс, к. интеграции. Все

зависит только от политической воли, распознающей историческую

необходимость такого геополитического шага.

Шмитт в этой доктрине предвосхитил основные линии современной

интеграционной политики.

8.5 Тотальная война и фигура "партизана"

Геополитические мотивы различимы у Шмитта практически во всех

темах, которые он рассматривает. В частности, он исследовал связь

трех концепций - "тотальный враг, тотальная война, тотальное

государство". С его точки зрения, "тотальное государство" - это са-

Основы геополитики

мая совершенная форма государства традиционного типа, т.е. пик раз-

вития сухопутного "номоса". Несмотря на возможности исторической

эволюции такого государства вплоть до масштабов Grossraum, в нем

сохраняется неизменным сущностное качество. "Тотальное государст-

во" исключает принцип "тотального врага" и "тотальной войны", так

как представление о противнике, "враге" (а Шмитт придавал огромное

значение формулировке понятий "друг"/"враг", amicus/hostis) оно

выстраивает на основании себя самого, а следовательно, выдвигает кон-

цепцию "войны форм", в которой действует Jus bellum и участвуют

только ограниченные контингенты профессиональных военных. Мир-

ное население и частная собственность, в свою очередь, находятся под

охраной закона и устранены (по меньшей мере, теоретически) из хода

военных действий.

Либеральная доктрина, которую Шмитт однозначно связывал с Но-

вым временем и, соответственно, с "морской цивилизацией", с "номо-

сом" моря, отрицая "тотальное государство" открывает тем самым до-

рогу "тотальной войне" и концепции "тотального врага". В 1941 году

в статье "Государственный суверенитет и открытое море" он писал:

"Война на суше была подчинена юридическим нормам, так как она была

войной между государствами, т.е. между вооруженными силами враждую-

щих государств. Ее рационализация проявлялась в ее ограничении и в стрем-

лении вывести за ее пределы мирное население и объекты частной собст-

венности. Война на море, напротив, не является войной между строго опре-

деленными и подчиняющимися юридическим нормативам противниками, так

как основывается на концепции тотального врага. """

Общая геополитическая картина, описанная Шмиттом, сводилась к на-

пряженному цивилизационному дуализму, к противостоянию двух

Grossraum'OB - англосаксонского (Англия + Америка) и континен-

тально-европейского, евразийского. Эти два "Больших Пространства"

- талассократическое и теллурократическое - ведут между собой

планетарное сражение за то, чтобы сделать последний шаг к универса-

лизации и перейти от континентального владычества к мировому. При

этом Шмитт с пессимизмом относился к возможности свести этот кон-

фликт к какой-то строгой юридической базе, так как цивилизационные

макроконцепции обоих "Больших Пространств" основываются на взаи-

моисключающих "номосах" - "номосе Земли" и "номосе Моря". По-

Классики геополитики

следнии" разрушительный элемент вносится развитием воздухоплава-

ния, так как "воздушное пространство" еще менее поддается этико-

правовой структурализации, нежели морское.

В конце жизни Шмитт сосредоточил свое внимание на фигуре "пар-

тизана". Эта фигура, по Шмитту, является последним представите-

лем "номоса" Земли, остающимся верным своему изначальному при-

званию вопреки "разжижению цивилизации" и растворению ее юриди-

чески-культурных основ. "Партизан" связан с родной землей нефор-

мальными узами, и исторический характер этой связи диктует ему ос-

новы этики войны, резко отличающиеся от более общих и абстрактных

нормативов. По мере универсализации "морской модели" и "торговой

этики", которые, естественно, охватывают и сферу военных действий,

фигура "партизана", приобретает, по Шмитту, все большее цивилиза-

ционное значение, так как "партизан" остается последним действую-

щим лицом истории, которое защищает (всеми средствами) "сухопут-

ный' порядок" перед лицом тотального наступления талассократии. От-

сюда вытекает его почти "сотериологическая" историческая функция.

Глава 9

Петр Николаевич Савицкий

"Евразия - Срединная Земля"

9.1 Судьба евразийца

Петр Николаевич Савицкий ( 1895 - 1968) - пожалуй, первый (и

единственный) русский автор, которого, в полном смысле слова, мож.-

но назвать геополитиком. По.образованию экономист, ученик В.Вер-

надского и П.Струве. До войны был близок кадетам. После революции

эмигрировал в Болгарию, затем переехал в Чехословакию. В 1921 году

вместе с князем Н.С.Трубецким возглавил евразийское движение, в

котором геополитические факторы играли .центральную роль. Именно

Савицкий в большей степени из всех евразийцев интересовался геопо-

литикой.

Мировоззрение Савицкого, как и большинства других евразийцев,

складывалось под влиянием трудов славянофилов, Данилевского и осо-

бенно Леонтьева. Это была разновидность революционного славяно-

фильства, сопряженного с центральной идеей особости исторической

Классики геополитики

идентичности ' великороссов , не сводимой ни к религиозной, ни к эт-

нически славянской сущности. В этом аспекте они были более всего

близки к Константину Леонтьеву, сформулировавшему важнейший те-

зис - "славянство есть, славизма нет", т.е. "этническая и лингвис-

тическая близость славянских народов не является достаточным осно-

ванием, чтобы говорить об их культурном и характерном единстве".

Евразийское движение по набору излюбленных тем и концепций было

удивительно близко к немецким консервативным революционерам. Так

же, как и консервативные революционеры, евразийцы стремились со-

четать верность истокам с творческим порывом в будущее, укоренен-

ность в русской национальной традиции с социальным модернизмом,

техническим развитием и политикой нетрадиционных форм. На этом

основано и осторожно позитивное отношение евразийцев к Советско-

му Государству и к Октябрьской революции.

Несмотря на симпатии к Советам, которые были характерны не толь-

ко для откровенно просоветского крыла евразийцев (парижский кру-

жок, издававший газету "Евразия"), с которым Савицкий официально

порвал отношения, но и для самых умеренных и "консервативных" эле-

ментов. После взятия советскими войсками Праги в 1945 году, Савиц-

кий был арестован и осужден на 10 лет лагерей. В лагерях он познако-

мился с сыном поэта Николая Гумилева Львом, который стал его уче-

ником, а впоследствии одним из лучших современных русских этно-

графов и историков.

В 1956 году Савицкий был реабилитирован и вернулся в Прагу, где

и умер спустя 12 лет.

9.2 Россия-Евразия

Основная идея Савицкого заключается в том, что Россия представ-

ляет собой особое цивилизационное образование, определяемое через

качество "срединности". Одна из его статей - "Географические и гео-

политические основы евразийства" (1933) - начинается такими сло-

вами - "Россия имеет гораздо больше оснований, чем Китай, на-

зываться "Срединным Государством"^.

Если "срединность" Германии, Mittellage, ограничивается европей-

ским контекстом, а сама Европа есть лишь "западный мыс" Евразии,

то Россия занимает центральную позицию в рамках всего континента.

Основы геополитики

"Срединность" России, для Савицкого, является основой ее историче-

ской идентичности - она не часть Европы и не продолжение Азии.

Она - самостоятельный мир, самостоятельная и особая духовно-исто-

рическая геополитическая реальность, которую Савицкий называет "Ев-

разией".

Это понятие обозначает не материк и не континент, но идею, отра-

женную в русском пространстве и русской культуре, историческую

парадигму, особую цивилизацию. Савицкий с русского полюса выдви-

гает концепцию, строго тождественную геополитической картине Ма-

киндера, - только абстрактные "разбойники суши" или "центростре-

мительные импульсы, исходящие из географической оси истории", при-

обретают у него четко выделенный абрис русской культуры, русской

истории, русской государственности, русской территории. Россия-Ев-

разия у Савицкого предстает в том же свете, как Raum Ратцеля и, еще

точнее, Grossraum Шмитта.

Если Макиндер считает, что из пустынь heartland'a исходит механи-

ческий толчок, заставляющий береговые зоны ("внутренний полуме-

сяц") творить культуру и историю, то Савицкий утверждает, что Рос-

сия-Евразия (= heartland Макиндера) и есть синтез мировой культуры

и мировой истории, развернутый в пространстве и времени. При этом

природа России соучаствует в ее культуре.

Россию Савицкий понимает геополитически, не как национальное

государство, но как особый тип цивилизации, сложившейся на основе

нескольких составляющих - арийско-славянской культуры, тюркско-

го кочевничества, православной традиции. Все вместе создает некое

уникальное, "срединное" образование, представляющее собой синтез

мировой истории.

Великороссов Савицкий считает не просто ответвлением восточных

славян, но особым имперским этническим образованием, в котором

сочетаются славянский и тюркский субстраты. Этот момент выводит

его на важную тему - тему Ту рана.

9.3 Гуран

Обращение к Турану в качестве позитивной ориентации было скан-

дальным для многих русских националистов. Так, Савицкий косвенно

оправдывал монголо-татарское иго, благодаря которому "Россия обре-

Классики геополитики

ла свою геополитическую самостоятельность и сохранила свою

духовную независимость от агрессивного романо-германского ми-

ра". Такое отношение к тюркскому миру было призвано резко отде-

лить Россию-Евразию от Европы и ее судьбы, обосновать этническую

уникальность русских.

"Без татарщины не было бы России" - этот тезис из статьи Са-

вицкого "Степь и оседлость" ^ был ключевой формулой евразийства.

Отсюда прямой переход к чисто геополитическому утверждению:

"Скажем прямо: на пространстве всемирной истории западноевропейскому

ощущению моря, как равноправное, хотя и полярное, противостоит единст-

венно монгольское ощущение континента; между тем в русских "землепро-

ходцах", в размахе русских завоеваний и освоений - тот же дух, то же

ощущение континента." ""

И далее:

"Россия - наследница Великих Ханов, продолжательница дела Чингиза и

Тимура, объединительница Азии. (...) В ней сочетаются одновременно ис-

торическая "оседлая" и "степная" стихия.""'*

Фундаментальную двойственность русского ландшафта - ее деле-

ние на Лес и Степь - заметили еще славянофилы. У Савицкого геопо-

литический смысл России-Евразии выступает как синтез этих двух ре-

альностей - европейского Леса и азиатской Степи. При этом такой

синтез не есть простое наложение двух геополитических систем друг

на друга, но нечто цельное, оригинальное, обладающей своей собст-

венной мерой и методологией оценок.

Россия-Евразия не сводится целиком к Турану. Она - нечто боль-

шее. Но в отношении Европы, которая все выходящее за рамки своего

"берегового" сознания считает "варварством", самоквалификация рус-

ских как "носителей монгольского духа" является провокацией, откры-

вающей историческое и духовное превосходство евразийцев.

9.4 Месторазвитие

В теории Савицкого важнейшую роль играет концепция "местораз-

вития". Этот термин представляет собой точный аналог понятию Raum,

Основы геополитики

как оно трактуется "политической географией" Ратцеля и немецкой

геополитикой (+ Челлен) в целом. В этом понятии отражается "орга-

ницизм" евразийцев, точно соответствующий немецкой "органицист-

ской" школе и резко контрастирующий с прагматизмом англосаксон-

ских геополитиков. Если бы Спикмен был знаком с трудами Савицко-

го, то его негодование относительно "метафизического нонсенса" бы-

ло еще более сильным, чем в случае с Хаусхофером. Так, Савицкий в

тексте "Географический обзор России-Евразии" пишет:

"Социально-политическая среда и ее территория "должны слиться для нас в

единое целое, в географический индивидуум или ландшафт". ^

Это и есть сущность "месторазвития", в котором объективное и субъ-

ективное сливаются в неразрывное единство, в нечто целое. Это кон-

цептуальный синтез. В том же тексте Савицкий продолжает:

"Необходим синтез. Необходимо умение сразу смотреть на социально-исто-

рическую среду и на занятую ею территорию".'^

В этом Савицкий близок к Видалю де ля Блашу. Подобно французско-

му геополитику, обосновывавшему неделимость Франции единством

культурного типа независимо от этнической принадлежности жителей

Эльзас-Лоррэн, Савицкий считает, что

"Россия-Евразия есть "месторазвитие". "единое целое", "географический

индивидуум", - одновременно географический, этнический, хозяйственный,

исторический и т.д. и т.п. "ландшафт>.^"

Россия-Евразия есть такое "месторазвитие", которое является инте-

гральной формой существования многих более мелких "месторазви-

тий". Это - Grossraum Шмитта, состоящий из целой иерархии мень-

ших Raum'OB.

Через введение понятия "месторазвитие" евразийцы уходили от по-

зитивистской необходимости аналитически расщеплять исторические

феномены, раскладывая их на механические системы - применитель-

но не только к природным, но и к культурным явлениям. Апелляция к

"месторазвитию", к "географическому индивидууму" позволяло евра-

зийцам избежать слишком конкретных рецептов относительно нацио-

Классики геополитики

нальных, расовых, религиозных, культурных, языковых, идеологиче-

ских проблем. Интуитивно ощущаемое всеми жителями "географиче-

ской оси истории" геополитическое единство обретало тем самым но-

вый язык, "синтетический", не сводимый к неадекватным, фрагментар-

ным, аналитическим концепциям западного рационализма.

В этом также проявилась преемственность Савицкого русской ин-

теллектуальной традиции, всегда тяготевшей к осмыслению "цельно-

сти", "соборности", "всеединства" и т.д.

9.5 Идеократия

Очень важным аспектом теории Савицкого является принцип "идео-

кратии". Савицкий полагал, что евразийское государство должно стро-

иться, отправляясь от изначального духовного импульса, сверху вниз.

А следовательно, вся его структура должна созидаться в согласии с

априорной Идеей, и во главе этой структуры должен стоять особый

класс "духовных вождей". Эта позиция очень близка теориям Шмитта

о "волевом", "духовном" импульсе, стоящим у истоков возникновения

Grossraum'a.

Идеократия предполагала главенство непрагматического, нематери-

ального и некоммерческого подхода к государственному устройству.

Достоинство "географической личности", по Савицкому, состоит в спо-

собности подниматься над материальной необходимостью, органиче-

ски включая физический мир в единый духовно-созидательный импульс

глобального исторического делания.

Идеократия - термин, который объединяет все формы недемокра-

тического, нелиберального правления, основанного на нематериали-

стических и неутилитаристских мотивациях. Причем Савицкий созна-

тельно избегает уточнения этого понятия, которое может воплощать-

ся и в теократической соборности, и в народной монархии, и в нацио-

нальной диктатуре, и в партийном государстве советского типа. Такая

широта термина соответствует чисто геополитическим горизонтам ев-

разийства, которые охватывают огромные исторические и географиче-

ские объемы. Это попытка наиболее точно выразить интуитивную во-

лю континента.

Очевидно, что идеократия прямо противоположна прагматико-ком-

мерческому подходу, доминировавшему в доктринах Макиндера, Мэ-

Основы геополитики

хэна и Спикмена. Таким образом, русские евразийцы довели до окон-

чательной ясности идеологические термины, в которых проявлялось

исторически противостояние Моря и Суши. Море - либеральная де-

мократия. "торговый строй", прагматизм. Суша - идеократия (всех

разновидностей), "иерархическое правление", доминация религиозно-

го идеала.

Взгляды Савицкого на идеократию резонируют с идеями немецкого

социолога и экономиста Вернера Зомбарта, делившего все социальные

модели и типы на два общих класса - "герои" и "торговцы". На геопо-

литическом уровне, термин "герой", "героизм" утрачивает метафори-

ческий, патетический смысл и становится техническим термином для

обозначения юридической и этической специфики идеократического

правления.

9.6 СССР и евразийство

Роль Петра Савицкого и, шире. русского евразийства в развитии

геополитики как науки огромна. И странно, как мало внимания уделя-

ется этому направлению в западных учебниках. В Савицком мы имеем

совершенно сознательного, ответственного и компетентного геополи-

тика, который полноценно и обоснованно выражает позицию heartland'a,

причем отталкиваясь от наиболее глубинных - русских - его облас-

тей. Геополитическая доктрина Савицкого - это прямая антитеза взгля-

дам Мэхэна, Макиндера, Спикмена, Видаля де ля Блаша и других "та-

лассократов". Причем только в данном случае речь идет о закончен-

ном и развернутом изложении альтернативной доктрины, подробно раз-

бирающей идеологические, экономические, культурные и этнические

факторы. Если использовать терминологию Карла Шмитта, то Савиц-

кий и евразийцы являются выразителями "номоса Земли" в его акту-

альном состоянии, последовательными идеологами "теллурократии",

мыслителями Grossraum'a, альтернативного англосаксонскому Gros-

sraum'y.

Сравнение идей русских евразийцев с теориями немецких геополи-

тиков-континенталистов (Хаусхофер, Шмитт и т.д.), которые также пы-

тались построить собственную геополитическую теорию как антитезу

стратегии "Морской Силы", показывает, что у немцев в этом направ-

лении пройдена лишь половина пути, а у русских (в первую очередь, у

Классики геополитики

Савицкого) мы имеем дело с законченной и непротиворечивой, полно-

ценной картиной мира. В этом смысле, можно вывести некоторый за-

кон: "Чем ближе воззрения немецких континенталистов к русскому

евразийству, чем полнее принимают они Ostorientierung, тем последо-

вательней и логичней их доктрины, эффективней их политические про-

екты, созданные на геополитической основе".

В этом смысле ближе всего к Савицкому подошли германские на-

ционал-большевики - в частности, Эрнст Никиш, - которые прекрасно

осознавали двойственность геополитического положения Германии, чья

"срединность" относительна и вторична по сравнению с абсолютной

культурной и континентальной "срединностью" русских. Отсюда они

делали вывод, что Германия не может претендовать на роль геополити-

ческого синтеза, что она должна сделать выбор между юго-западной,

славянофобской, католической и, в некоторых аспектах, "талассокра-

тической" (буржуазной) Германией (вместе с Австрией) и северо-вос-

точной германо-славянской, социалистической, русофильской, протес-

тантской и спартанской Пруссией. Никишу принадлежит знаменитый

геополитический тезис - "Европа от Владивостока до Флессинга", и

только такой подход со стороны немцев гармонично вписывается в по-

следовательное континентальное евразийство. Естественно, что ли-

ния австрийского католика, антикоммуниста и славянофоба Гитлера

- как бы ни пытались корректировать ее некоторые намного более

исторически ответственные консервативные революционеры и геопо-

литики - не могла не привести к тому, что Германия надолго утрати-

ла свое историческое бытие в результате кошмарного поражения, на-

несенного именно теми силами, "вечный союз" с которыми только и

мог обеспечить немцам соучастие в мировом господстве теллурокра-

тии.

Советская реальность в геополитическом смысле во многом совпа-

дала с концепциями Савицкого и других евразийцев, хотя об их пря-

мом влиянии на советское руководство достоверных данных нет. Во

многом близкие к евразийцам сменовеховцы и национал-большевики

- особенно Николай Устрялов - явно влияли на большевиков и осо-

бенно на Сталина, хотя никогда не занимали высоких постов и часто

оканчивали свою жизнь в лагерях. Часть евразийцев - Эфрон, Карса-

вин и т.д. - открыто сотрудничали с СССР, но также благодарности

не получили. Однако анализ советской внешней политики - вплоть

Основы геополитики

до начала перестройки - приводит к выводу, что она постоянно следо-

вала именно евразийскому курсу, никогда не заявляя об этом открыто.

И здесь можно лишь строить предположения: либо существовала

какая-то неизвестная организация внутри советского режима, которая

руководствовалась идеями Савицкого, адаптируя их к актуальным по-

литическим реальностям и облекая в официальную "марксистскую"

лексику, либо объективное положение heartland'a вынуждало СССР

по инерции делать те шаги, которые должно было бы делать геополи-

тически- сознательное континентальное государство - Евразия.

Глава 10

Геополитика как инструмент

национальной политики

10.1 Планетарный дуализм - основной закон гео-

политики

Подводя итог краткому знакомству с идеями основателей геополи-

тической науки, можно сделать несколько общих заключений.

Несмотря на разнообразие точек зрения мы имеем дело все же с

некоей единой картиной мира, которая может быть названа геополити-

ческой. Эта картина мира стремится включить в анализ исторических

процессов, международных и межгосударственных отношений сразу

несколько дисциплинарных подходов - географический, политологи-

ческий, идеологический, этнографический, экономический и т.д. В этом

состоит основная характеристика всех геополитических доктрин -

стремление к междисциплинарному синтезу.

Самой общей и разделяемой всеми геополитиками методологиче-

ской формулой является утверждение фундаментального исторического

Основы геополитики

дуализма между Сушей, теллурократией, "номосом" Земли, Евразией,

heartland'OM, "срединной землей", идеократической цивилизацией, "гео-

графической осью истории" с одной стороны, и Морем, талассократи-

ей. Sea Power, "номосом" Моря, Атлантикой, англосаксонским миром,

торговой цивилизацией, "внешним или островным полумесяцем", с дру-

гой. Это можно рассматривать как главный закон геополитики. Вне

постулирования этого дуализма все остальные выводы теряют смысл.

При всем расхождении в частных аспектах ни один из основателей

геополитической науки не ставил под сомнение факта такого противо-

стояния. По своей значимости он сопоставим с законом всемирного

тяготения в физике.

10.2 Геополитик не может не быть ангажирован

Другой особенностью взглядов основателей геополитики является

их неизменная политическая ангажированность. Нет, практически, ни

одного геополитика, который был бы отстранен от участия в политиче-

ской жизни своего государства. Отсюда вытекает очевидная пристра-

стность всех без исключения. Геополитик, приступая к научным ис-

следованиям, обязательно должен определить свое собственное место

на карте геополитических полюсов; от этого будет зависеть тот угол

зрения, под которым он станет анализировать все мировые процессы.

Во всей истории геополитики мы не встречаем ни одного автора, кото-

рый был бы безразличен к судьбе своего государства и своего народа,

не разделял бы его основной этической и исторической ориентации.

Особенно ярко это проявляется на крайних полюсах - англосаксон-

ские авторы безукоризненно и однозначно следуют логике и ценност-

ной системе Sea Power, талассократии, формулируя свои теории с по-

зиции безоговорочных сторонников атлантизма; русские евразийцы

столь же последовательны в своей верности идеалам heartland'a -

они даже не ставят под сомнение абсолютное этическое и историче-

ское превосходство идеократии и России-Евразии.

Сложнее обстоит дело с французами, у которых есть теоретический

выбор самоидентификации - либо талассократия, либо теллурокра-

тия. В первом случае, следует солидарность с англосаксонским миром,

с Sea Power, во втором - германофилия. Оба варианта подразумева-

ют безусловные национальные симпатии. Теоретически обе эти тен-

Классики геополитики

денции присутствуют среди французских геополитиков, но наиболее

стройную геополитическую концепцию выработала группа "атланти-

стов", последователей Видаля де ля Блаша, остающегося центральной

фигурой в этой области. Его геополитические антиподы Лавалль и Де

Голль с теоретической точки зрения значительно ему уступают.

У Германии тоже двойственная ситуация. Если в целом ее геополи-

тическая мысль ориентирована преимущественно континентально и "ев-

разийски", эта ориентация ограничивается сложным отношением к сла-

вянскому миру, к Азии и особенно к России. Это ограничение настоль-

ко существенно и попытки Германии волюнтаристски уравнять свое

срединно^вропейское положение со срединно-евразийским, игнорируя

тем самым историческое значение России-Евразии, настолько упорны,

что в обеих мировых войнах Германия вынуждена была воевать не толь-

ко против талассократических держав, но и против своего логического

евразийского союзника - России (СССР). Можно сказать, что для

германской геополитики характерен "неевразийский" континентализм.

Такая установка резюмирует в геополитической формуле всю немец-

кую историю и предопределяет саму структуру германского националь-

ного сознания.

Необходимость для геополитика изначально определить собствен-

ную позицию на геополитической карте мира и ее поясах (схема Ма-

киндера в этом смысле является предельно ясной иллюстрацией) по-

влияла на то, что эта наука развивалась почти исключительно у пред-

ставителей крупных держав, имеющих амбиции стать "мировым могу-

ществом" (Weltmacht), "сверхдержавами", достичь планетарного гос-

подства.

Американцы Мэхэн и Спикмен, англичанин Макиндер представля-

ют "островной полумесяц". Они "спикеры" атлантизма, талассокра-

тии.

Видаль де ла Блаш (и его школа) представляют атлантистскую'Фран-

цию. Лаваль и Де Голль склоняются в сторону континентализма, "ев-

ропеизма", антиатлантизма. Отсюда их обоюдная германофилия, кото-

рая геополитически сближает их несмотря на то, что они принадлежа-

ли к двум враждебным лагерям: Лаваль был главой коллаборационист-

ского правительства Виши, а Де Голль - главой антифашистской фран-

цузской армии.

Немцы Ратцель, Хаусхофер. Шмитт отождествляют Германию с осью

Основы геополитики

Суши, теллурократии, и стремятся создать из Германии "Большое Про-

странство", которое должно противостоять англосаксонской талассо-

кратии. К ним примыкает швед Рудольф Челлен, который, однако, мыс-

лит скорее как представитель Средней Европы, германского европей-

ского пространства, а не как "узко-шведский" националист. Самые ра-

дикальные континенталисты - Эрнст Никиш, Фридрих Георг Юнгер,

Артур Мюллер ван ден Брук и т.д. - идут еще дальше и полагают

будущее Германии только в стратегической интеграции с евразийской

Россией.

Наконец, русские евразийцы (Савицкий, Трубецкой и т.д.) выража-

ют самую законченную версию континентализма, выражая самую ра-

дикальную позицию "номоса" Суши, теллурократии.

Отсутствие хоть сколько-нибудь выдающихся имен среди геополи-

тиков иных стран (хотя такие были и в Италии, Испании, Бельгии,

Румынии, Голландии и т.д.) объясняется тем, что второстепенных по

масштабу государств основополагающий геополитический дуализм ка-

сается лишь опосредованно, их влияние на ход глобального противо-

стояния незначительно, а следовательно, сама сущность геополитики,

ее острота, ее актуальность, ее "судьбоносное" измерение для них со-

вершенно не актуальны.

10.3 Судьбы ученых - судьбы держав

Гражданство ученых-геополитиков самым прямым образом сказы-

вается на их воззрениях. Здесь связь очевидна. Геополитики, в сущно-

сти, это те люди, которые с наибольшей проницательностью и ответст-

венностью способны распознать исторические тенденции глобального

развития в пространственной сфере, понять место своего государства

и своего народа в этом контексте и сформулировать обоснованный и

наиболее эффективный проект будущего. Поэтому так часто они пря-

мо или косвенно воздействуют на мировую историю, которую осуще-

ствляют, однако, совсем иные силы, группы, партии, лидеры, действуя

под совершенно иными, сиюминутно актуальными лозунгами.

Но интересна и еще одна закономерность. Степень прямого влия-

ния геополитиков на власть, обратная связь между научными разра-

ботками и политическим курсом в международных отношениях соот-

ветствующих государств резко разнится.

Классики геополитики

Мэхэн, Спикмен и Макиндер занимали высокие посты в своих госу-

дарствах, их политическая активность имела самые непосредственные

результаты, их прямое влияние на англосаксонскую политику очевид-

но и огромно. Несмотря на некоторые трения с научным миром своих

стран и некоторое (тактическое) замалчивание значения их идей для

всей "морской цивилизации" в целом, они пользовались при жизни

почетом, им оказывалась всяческая поддержка, их судьба и карьера

были показательно удачными.

Иначе обстоит дело с континентальными геополитиками. Видаля де

ля Блаша считали лишь географом, стремящимся расширить сферу сво-

их исследований до политического масштаба. Отношение к нему со сто-

роны правительства - уважительное, но в целом равнодушное, хотя

многие практические принципы (особенно изложенные в "Восточной

Франции") взяты на вооружение. Он не пользуется таким престижем

как англо-американцы, но его теоретическое наследие учитывается.

У немцев - особенно у Хаусхофера и Шмитта - ситуация уже

серьезнее. И в Веймарской республике и при Гитлере отношение к

ним меняется волнообразно, переходя от определенного внимания вла-

стей к прямым репрессиям. По сравнению с "талассократическими"

геополитиками их судьба трагична, их карьеры зигзагообразны, они в

определенные моменты становятся жертвами даже тех режимов, на-

циональные цели которых в общих чертах совпадают с их собственны-

ми. Здесь уже не почести и не уважение, но истерическое внимание,

чередующееся с гонениями.

У евразийцев картина еще.более трагичная. Здесь никакого прямо--

го внимания, ни одного упоминания в официальных источниках, лишь

лагеря, ссылки, аресты, преследования при полном игнорировании. И

хотя до определенного момента советской истории создается впечат-

ление, что основные решения на международном уровне принимаются

последователями -Петра Савицкого, сверяющими каждый шаг с публи-

кациями евразийцев, наступает переломный момент - 1989 год -

когда выясняется, что никто в советском руководстве не способен связно

объяснить логику традиционной внешней политики, и в результате про-

исходит молниеносное разрушение гигантского евразийского организ-

ма, создаваемого с таким напряжением тремя поколениями, выдержав-

шими войны, лишения, страдания, непосильные тяготы.

Роль личности геополитиков в смысле их влияния на власть резко

Основы геополитики

сокращается по оси Запад-Восток. С почтением к Мэхэну и Спикмену

контрастирует постоянные угрозы Шмитту со стороны СС-овцев и пре-

следования Хаусхофера (его сын был расстрелян), а в еще большей

степени - лагеря Савицкого и Карсавина. Поражает, что, в конечном

итоге, именно те страны, которые более всего прислушивались к сво-

им геополитикам и ценили их, добились потрясающих результатов и

подошли вплотную к тому, чтобы окончательно достичь единоличного

мирового господства. Германия же заплатила за невнимание к тези-

сам Хаусхофера о "континентальном блоке" тем, что на полвека выпа-

ла из истории, потерпела чудовищное поражение и впала в политиче-

ское небытие. СССР, не обративший внимание на труды наиболее

ответственных, глубоких и прозорливых русских патриотов, без боя и

сопротивления оказался почти в той же ситуации, что и послевоенная

Германия - мировое влияние сошло на нет, пространства резко со-

кратились, экономика и социальная сфера превратились в развалины.

> Часть II

СОВРЕМЕННЫЕ

ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ

ТЕОРИИ И ШКОЛЫ

(вторая половина XX века)

Глава I

Общий обзор

Развитие геополитической мысли во второй половине XX века

в целом следовало путями, намеченными основоположниками

этой науки. История с Хаусхофером и его школой, над которы-

ми висела зловещая тень интеллектуального сотрудничества с

Третьим Райхом, заставляла авторов, занимающихся этой дис-

циплиной искать окольных путей, чтобы не быть обвиненными

в "фашизме". Так, американец Колин С. Грэй вообще предло-

жил использовать два слова, для обозначения геополитики: анг-

лийское "geopolitics" и немецкое "Geopolitik". Первое должно

обозначать англосаксонскую и прагматическую версию этого

явления, т.е. труды тех авторов, которые преемствуют подход

Мэхэна, Макиндера и Спикмена, а второе - "континентальный

вариант", наследие школы Хаусхофера, учитывающий некото-

рые "духовные" или "метафизические" факторы. Конечно, это

деление весьма условно и служит лишь демагогическим ходом,

Основы геополитики

продиктованным соображениями "политической корректности".

Американская и, шире, атлантистская (талассократическая) ли-

ния в геополитике развивалась практически без всяких разры-

вов с традицией. По мере осуществления проектов американцев

по становлению "мировой державой" послевоенные геополити-

ки-атлантисты лишь уточняли и детализировали частные аспек-

ты теории, развивая прикладные сферы. Основополагающая мо-

дель "морской силы" и ее геополитических перспектив, превра-

тилась из научных разработок отдельных военно-географических

школ в официальную международную политику США.

Вместе с тем, становление США сверхдержавой и выход на

последний этап, предшествующий окончательной планетарной ге-

гемонии талассократии, заставил американских геополитиков рас-

сматривать совершенно новую геополитическую модель, в кото-

рой участвовало не две основных силы, но только одна. Причем

существовало принципиально два варианта развития событий -

либо окончательный выигрыш Западом геополитической дуэли

с Востоком, либо конвергенция двух идеологических лагерей в

нечто единое и установление Мирового Правительства (этот про-

ект получил название "мондиализма" - от французского слова

"monde", "мир"). В обеих случаях требовалось новое геополити-

ческое осмысление этого возможного исхода истории цивилиза-

ций. Такая ситуация вызвало к жизни особое направление в гео-

политике - "геополитику мондиализма". Иначе эта теория из-

вестна как доктрина "нового мирового порядка". Она разрабаты-

валась американскими геополитиками начиная с 70-х годов, а

впервые громогласно о ней было заявлено президентом США

Джорджем Бушем в момент войны в Персидском заливе в 1991.

Европейская геополитика как нечто самостоятельное после

окончания Второй мировой войны практически не существова-

ла. Лишь в течение довольно краткого периода 1959 - 1968

годов, когда президентом Франции был "континенталист" Шарль

Де Голль, ситуация несколько изменилась. Начиная с 1963 года

Де Голль предпринял некоторые явно антиатлантистские меры,

в результате которых Франция вышла из Северо-Атлантическо-

го союза и сделала попытки выработать собственную геополити-

ческую стратегию. Но так как в одиночку это государство не

100

Вторжение в Афганистан было продиктовано естественным стремлением Москвы прорвать

"кольцо Анаконды" и выйти к "теплым морям".

Основы геополитики

могло противостоять талассократическому миру, на повестке дня

встал вопрос о внутриевропейском франко-германском сотруд-

ничестве и об укреплении связей с СССР. Отсюда родился знаме-

нитый голлистский тезис - "Европа от Атлантики до Урала".

Эта Европа мыслилась как суверенное стратегически континен-

тальное образование - совсем в духе умеренного "европейского

континентализма".

Вместе с тем к началу 70-х годов, когда геополитические ис-

следования в США становятся крайне популярными, европей-

ские ученые также начинают включаться в этот процесс, но при

этом их связь с довоенной геополитической школой в большин-

стве случаев уже прервана и они вынуждены подстраиваться под

нормы англосаксонского подхода. Так, европейские ученые вы-

ступают как технические эксперты международных организа-

ций НАТО, ООН и т.д., занимаясь прикладными геополитически-

ми исследованиями и не выходя за пределы узких конкретных

вопросов. Постепенно эти исследовании превратились в нечто

самостоятельное - в "региональную геополитику", довольно раз-

витую во Франции ("школа Ива Лакоста", издателя журнала

"Геродот"). Эта "региональная геополитика" абстрагируется от

глобальных схем Макиндера, Мэхэна или Хаусхофера, мало вни-

мания уделяет основополагающему дуализму, и лишь применяет

геополитические методики для описания межэтнических и меж-

государственных конфликтов, демографических процессов и да-

же "геополитики политических выборов".

Единственная непрерывная традиция геополитики, сохранив-

шаяся в Европе с довоенных времен, была достоянием довольно

маргинальных групп, в той или иной степени связанных с после-

военными националистическими партиями и движениями. В этих

узких и политически периферийных кругах развивались геопо-

литические идеи, прямо восходящие к "континентализму", шко-

ле Хаусхофера и т.д. Это движение совокупно получило назва-

ние европейских "новых правых". До определенного момента

общественное мнение их просто игнорировало, считая "пережит-

ками фашизма". И лишь в последнее десятилетие, особенно бла-

годаря просветительской и журналистской деятельности фран-

цузского философа Алена де Бенуа, к этому направлению стали

102

Современные геополитические теории и школы

прислушиваться и в серьезных научных кругах. Несмотря на

значительную дистанцию, отделяющую интеллектуальные кру-

ги европейских "новых правых" от властных инстанций и на их

"диссиденство", с чисто теоретической точки зрения, их труды

представляют собой огромный вклад в развитие геополитики.

Будучи свободной от рамок политического конформизма, их мысль

развивалась относительно независимо и беспристрастно. Причем

на рубеже 90-х годов сложилась такая ситуация, что официаль-

ные европейские геополитики (чаще всего выходцы из левых

или крайне левых партий) были вынуждены обратиться к "но-

вым правым", их трудам, переводам и исследованиям для вос-

становления полноты геополитической картины.

Наконец, русская геополитика. Официально признанная "фа-

шистской" и "буржуазной псевдонаукой" геополитика как тако-

вая в СССР не существовала. Ее функции выполняло несколько

дисциплин - стратегия, военная география, теория международ-

ного права и международных отношений, география, этнография

и т.д. И вместе с тем, общее геополитическое поведение СССР на

планетарной арене выдает наличие довольно рациональной, с гео-

политической точки зрения, модели поведения. Стремление СССР

укрепить свои позиции на юге Евразии, в "береговой зоне", про-

никновение в Африку, дестабилизирующие действия в Южной

Америке (призванные внести раскол в пространство, контроли-

руемое Северо-Американскими Штатами по доктрине Монро) и

даже вторжение советских войск в Афганистан (для того, чтобы

рассечь американскую "анаконду", стремившуюся приблизить

стратегические границы "талассократии" вплотную к южным

границам "географической оси истории") и т.д. Такая последо-

вательная и геополитически обоснованная политика СССР ука-

зывает на существование какого-то "центра решений", где долж-

ны были сводиться воедино результаты многих традиционных

наук и на основании этого "сведения", "синтеза" приниматься

важнейшие стратегические шаги. Однако социальная локализа-

ция этого "криптогеополитического" центра представляется про-

блематичной. Есть версия, что речь шла о каком-то секретном

отделе советского ГРУ.

Собственно же геополитика развивалась исключительно мар-

103

Основы геополитики

гинальными "диссидентскими" кружками. Самым ярким пред-

ставителем этого направления был историк Лев Гумилев, хотя

он никогда не использовал в своих работах ни термина "геопо-

литика", ни термина "евразийство", и более того, стремился вся-

чески избежать прямого обращения к социально-политическим

реальностям. Благодаря такому "осторожному" подходу ему уда-

лось опубликовать даже при советском режиме несколько книг,

посвященных этнографической истории.

После распада Варшавского договора и СССР геополитика стала

в российском обществе снова актуальный. Отмена идеологиче-

ской цензуры сделала возможной, наконец, называть вещи свои-

ми именами. Не удивительно, что первыми в возрождении геопо-

литики приняли участие национально-патриотические круги (га-

зета "День", журнал "Элементы"). Методология оказалась ьастоль-

ко впечатляющей, что инициативу перехватили и некоторые "де-

мократические" движения. В скором времени после перестрой-

ки геополитика стала одной из популярнейших тем всего рус-

ского общества.

С этим связан возросший интерес к евразийцам и их насле-

дию в современной России.

Глава 2

Современный атлантизм

2.1 Последователи Спикмена-Д.У. Мэйниг,

У.Кирк, С.Б.Коен, К.Грэй, Г.Киссинджер

Развитие американской, чисто атлантистской линии в геопо-

литике после 1945 года в основном представляло собой разви-

тие тезисов Николаса Спикмена. Как сам он начал разработку

своих теорий с коррекций Макиндера, так и его последователи, в

основном, корректировали его собственные взгляды.

В 1956 году ученик Спикмена Д.Мэйниг опубликовал текст

"Heartland и Rimland в евразийской истории". Мэйниг специ-

ально подчеркивает, что "геополитические критерии должны осо-

бо учитывать функциональную ориентацию населения и госу-

дарства, а не только чисто географическое отношение терри-

тории к Суше и Морю"/" В этом явно заметно влияние Видаля

де ля Блата.

105

Основы геополитики

Мэйниг говорит о том, что все пространство евразийского

rimland делится на три типа по своей функционально-культур-

ной предрасположенности.

"Китай, Монголия, Северный Вьетнам, Бангладеш, Афганистан, Вос-

точная Европа (включая Пруссию), Прибалтика и Карелия - про-

странства, органически тяготеющие к heartland.

Южная Корея, Бирма, Индия, Ирак, С"рия, Югославия - геополити-

чески нейтральны.

Западная Европа, Греция, Турция, Иран, Пакистан, Таиланд - склон-

ны к талассократическому блоку. '"">

В 1965 году другой последователь Спикмена У.Кирк выпустил

книгу^, воспроизводящую название знаменитой статьи Макин-

дера "Географическая ось истории". Кирк развил тезис Спикме-

на относительно центрального значения rimland для геополити-

ческого баланса сил. Опираясь на культурно-функциональный

анализ Мэйнига и его дифференциацию "береговых зон" относи-

тельно "теллурократической" или "талассократической" пред-

расположенности, Кирк выстроил историческую модель, в кото-

рой главную роль играют прибрежные цивилизации, от которых

культурные импульсы поступают с большей или меньшей степе-

нью интенсивности внутрь континента. При этом "высшие" куль-

турные формы и историческая инициатива признается за теми

секторами "внутреннего полумесяца", которые Мэйниг опреде-

лил как "талассократически ориентированные".

Американец Сол Коен в книге "География и Политика в раз-

деленном мире"^ предложил ввести в геополитический метод

дополнительную классификацию, основанную на делении основ-

ных геополитических реальностей на "ядра" (nucleus) и "дис-

континуальные пояса". С его точки зрения, каждый конкрет-

ный регион планеты может быть разложен на 4 геополитиче-

ских составляющие:

"1) внешняя морская (водная) среда, зависящая от торгового флота и

портов;

2) континентальное ядро (nucleus), тождественное "Hinterland" (гео-

политическому термину, означающему "удаленные от побережья внут-

ренние регионы");

106

Современные геополитические теории и школы

3) дисконтинуальный пояс (береговые сектора, ориентированные ли-

бо внутрь континента, либо от него);

4) регионы, геополитически независимые от этого ансамбля."^'

Концепция "дисконтинуальных поясов" была подхвачена таки-

ми ведущими американскими стратегами, как Генри Киссинд-

жер, который считал, что политическая стратегия США относи-

тельно "дисконтинуальных" береговых зон состоит в том, чтобы

соединить фрагменты в одно целое и обеспечить тем самым ат-

лантизму полный контроль над Советской Евразией. Эта док-

трина получила название "Linkage" от английского "link", "связь",

"звено". Чтобы стратегия "анаконды" была до конца успешной,

необходимо было обратить особое внимание на те "береговые сек-

тора" Евразии, которые либо сохраняли нейтралитет, либо тяго-

тели ко внутренним пространствам континента. На практике

эта политика осуществлялась через вьетнамскую войну, активи-

зацию американо-китайских отношений, поддержку США про-

американского режима в Иране, поддержку националистов-

диссидентов Украины и Прибалтики и т.д.

Как и в предшествующие эпохи послевоенная американская

атлантистская геополитическая школа постоянно поддержива-

ла обратную связь с властью.

Развитие геополитических взглядов применительно к "ядер-

ной эпохе" мы встречаем у другого представителя той же амери-

канской школы Колина Грэя. В своей книге "Геополитика ядер-

ной эры"^ он дает очерк военной стратегии США и НАТО, в

котором ставит планетарное месторасположение ядерных объ-

ектов в зависимость от географических и геополитических осо-

бенностей регионов.

2.2 Атлантисты выиграли холодную войну

Геополитическое развитие атлантизма к началу 90-х годов дос-

тигает своей кульминации. Стратегия "анаконды" демонстриру-

ет абсолютную эффективность. В этот период можно наблюдать

почти "пророческую" правоту первых англосаксонских геополи-

тиков - Макиндера и Мэхэна, скорректированных Спикменом.

107

Основы геополитики

Распад Варшавского договора и СССР знаменует торжество

ориентации атлантистской стратегии, проводившейся в жизнь в

течение всего XX века. Запад побеждает в холодной войне с Вос-

током. Морская Сила (Sea Power) празднует свою победу над

heartland'OM.

Геополитически это событие объясняется так:

Противостояние советского блока с НАТО было первой в исто-

рии чистой и беспримесной формой оппозиции Суши и Моря, Бе-

гемота и Левиафана. При этом геополитический баланс сил отра-

жал не просто идеологические, но и геополитические константы.

СССР как heartland, как Евразия, воплощал в себе идеократию

советского типа. С географической точки зрения, это было до-

вольно интегрированное "Большое Пространство" с колоссаль-

ными природными ресурсами и развитым стратегическим воо-

ружением. Главным преимуществом СССР были "культурно-

функциональные" наклонности населения, живущего на его про-

сторах или примыкающего к советской территории, и наличие

трудно досягаемых внутриконтинентальных просторов, позволяю-

щих создать надежные оборонные и технологические плацдар-

мы. Кроме того, с двух сторон - с Севера и Востока - СССР

имел морские границы, защищать которые намного легче, чем

сухопутные.

За счет централизованной экономики СССР добился товарно-

продовольственной автаркии и военного статуса сверхдержавы.

По мере возможностей он стремился распространить свое влия-

ние и на другие континенты.

Но у Восточного блока было несколько принципиальных гео-

политических недостатков. Самый главный заключался в огром-

ной протяженности сухопутных границ. Если с Юга границы

совпадали с грядой евразийских гор, - от Манджурии до Тянь-

Шаня, Памира и Кавказа, - то на Западе граница проходила

посредине равнинной Европы, которая была стратегическим плац-

дармом атлантизма, в то время как центральная его база нахо-

дилась на западном берегу "Срединного Океана" (Midland Ocean).

Но даже в южном направлении горы служили не только защи-

той, но и препятствием, закрывая путь для возможной экспансии

и выход к южным морям.

108

Страны - участники Варшавского договора. С геополитической точки зрения. Восточный блок изначально уступал

НАТО и США. НАТО полностью контролировало весь американский континент и почти всю береговую зону Евразии.

Блок стран Варшавского договора был стратегически закончен только на Севере и на Востоке. Такая

незавершенность, в конечном итоге, стала основной причиной поражения СССР в холодной войне.

Основы геополитики

При этом Восточный блок был вынужден сосредоточить в од-

ном и том же геополитическом центре - военно-стратегиче-

ские, экономические, интеллектуальные, производственные силы

и природные ресурсы.

С таким положением резко контрастировало геополитическое

положение Запада с центром США. (Это особенно важно, так

как положение Западной Европы было в таком раскладе сил

весьма незавидным; ей досталась роль сухопутной базы США,

прилегающей к границам противоположного лагеря, своего рода

"санитарного кордона"). Америка была полностью защищена

"морскими границами". Более того, стратегически интегрировав

свой континент, она получила контроль над огромной частью ев-

разийского побережья, rimland. От Западной Европы через Гре-

цию и Турцию (стран - членов НАТО) контроль атлантистов про-

стирался на Дальний Восток (Таиланд, Южная Корея, стратеги-

чески колонизированная Япония), и эта зона плавно переходила

в Индийский и Тихий океаны - важнейшие военные базы на

острове Сан Диего, на Филиппинах, и далее, на Гуаме, Карибах и

Гаити. Следовательно, все потенциальные конфликты были вы-

несены за территорию основного стратегического пространства.

При этом атлантисты создали сложную дифференцированную

систему геополитического распределения силовых "ядер". Не-

посредственно США обеспечивали военно-стратегическую мощь.

Интеллектуальные, финансовые и производственные структуры,

а также центры разработки высоких технологий сосредоточива-

лись в Западной Европе, свободной от тяжести обеспечения соб-

ственной военной безопасности (кроме содержания полиции и

чисто декоративных ВС).

Природные ресурсы поступали из экономически малоразви-

тых регионов Третьего мира, откуда в значительной мере прихо-

дила и дешевая рабочая сила.

Сохранение статус кво, сложившегося сразу после Второй ми-

ровой войны, было наступательной позицией, так как, по пред-

сказаниям атлантистских геополитиков, такая ситуация неми-

нуемо должна была привести к истощению континентального

блока, обреченного на полную автаркию и вынужденного в оди-

ночку развивать все стратегические направления одновременно.

110

Современные геополитические теории и школы

У heartland 'а в такой ситуации было только два выхода. Пер-

вый - осуществить военную экспансию на Запад с целью завое-

вания Европы до Атлантики. После этого усилия СССР мог бы

обеспечить себе спокойные морские границы и промышленно-

интеллектуальный и технологический потенциал. Параллельно

следовало было предпринять аналогичное усилие и в южном

направлении, чтобы выйти, наконец, к теплым морям и порвать

"кольцо анаконды" Sea Power. Это - жесткий путь, который мог

бы привести в случае успеха к стабильному континентальному

миру и в ближайшей перспективе к краху Америки, лишенной

rimland.

Другой путь заключался, напротив, в уходе СССР и его ВС из

Восточной Европы в обмен на уход из Западной Европы сил НА-

ТО и создание единого строго нейтрального Европейского Блока

(возможно, с ограниченным "диссуазивным" ядерным потенциа-

лом). Этот вариант всерьез обсуждался в эпоху Де Голля.

То же самое возможно было осуществить и с Азией. Пойти на

отказ от прямого политического контроля над некоторыми Сред-

неазиатскими республиками в обмен на создание с Афганиста-

ном, Ираном и Индией (возможно Китаем) мощного стратегиче-

ского антиамериканского блока, ориентированного внутрикон-

тинентально.

Можно было бы, наконец, скомбинировать эти два варианта и

пойти мирным путем на Западе и силовым на Востоке (или

наоборот). Важно лишь было начать оба этих геополитических

действа синхронно. Только в таком случае можно было бы на-

деяться на изменения планетарного баланса сил из явного по-

зиционного проигрыша Суши к ее выигрышу. Необходимо бы-

ло любой ценой прорвать "сдерживание" - этим термином

называли в период холодной войны геополитическую тактику

"анаконды".

Но поскольку СССР так и не решился на этот радикальный

геополитический шаг, атлантистским державам осталось толь-

ко пожинать результаты своей строго рассчитанной и геополи-

тически выверенной долговременной позиционной стратегии.

От всестороннего перенапряжения автаркийная советская дер-

жава не выдержала и пала. А военное вторжение в Афганистан

III

Основы геополитики

без параллельного стратегического шага в Западной Европе (мир-

ного или немирного) вместо того, чтобы спасти дело, окончатель-

но усугубило ситуацию.

2.3 Аэрократия и эфирократия

Традиционная атлантистская геополитика, полагая в центре

своей концепции Sea Power, является "геополитикой моря". Гло-

бальная стратегия, основанная на этой геополитике, привела За-

пад к установлению планетарного могущества. Но развитие тех-

ники привело к освоению воздушного пространства, что сделало

актуальным разработку "геополитики воздуха".

В отличие от "геополитики моря", законченной и вполне раз-

работанной, полноценной "геополитики воздуха" не существует.

Фактор воздухоплавания добавляется к общей геополитической

картине. Но некоторые соотношения при актуализации воздуш-

ной среды и связанных с ней новых типов вооружений - страте-

гической авиации, межконтинентальных ракет и ядерного ору-

жия - значительно изменились.

Освоение воздушного пространства в некоторой степени урав-

няло между собой Сушу и Море, так как для самолетов и ракет

разница между этими пространствами не так значительна. (Осо-

бенно важным шагом было создание авианосцев, так как это

окончательно оторвало воздушные базы от Суши, сделав их неза-

висимыми от качества земной поверхности.)

Вместе с тем развитие авиации изменило пропорции плане-

тарного масштаба, сделав Землю значительно "меньше", а рас-

стояния - "короче". Вместе с тем ракетостроение и развитие

стратегической авиации во многом релятивизировали традици-

онные геополитические факторы - морские и сухопутные гра-

ницы, внутриконтинентальные базы и т.д.

Перенос вооружений на земную орбиту и стратегическое ос-

воение космического пространства были последним этапом "сжа-

тия" планеты и окончательной релятивизации пространствен-

ных различий.

Актуальная геополитика помимо Суши и Моря вынуждена

учитывать еще две стихии - воздух и эфир (космическое про-

112

Современные геополитические теории и школы

странство). Этим стихиям на военном уровне соответствуют

ядерное оружие (воздух) и программа "звездных войн" (космос).

По аналогии с теллурократией (власть Суши) и талассократией

(власть Моря) эти две новейшие модификации геополитических

систем могут быть названы аэрократией (власть Воздуха) и эфи-

рократией (власть Эфира).

Карл Шмитт дал эскизный набросок этих двух новых сфер.

При этом самым важным и принципиальным его замечанием

является то, что и "аэрократия" и "эфирократия" представляют

собой дальнейшее развитие именно "номоса" Моря, продвинутые

фазы именно "талассократии", так как весь технический процесс

освоения новых сфер ведется в сторону "разжижения" среды, что,

по Шмитту, сопровождается соответствующими культурными и

цивилизационными процессами - прогрессивным отходом от

"номоса" Суши не только в стратегическом, но и в этическом,

духовном, социально-политическом смыслах.

Иными словами, освоение воздушной и космической сред есть

продолжение сугубо талассократических тенденций, а следова-

тельно, может рассматриваться как высшая стадия сугубо атлан-

тической стратегии.

В данном ракурсе ядерное противостояние блоков в холодной

войне представляется как конкуренция в условиях, навязанных

"морской Силой" heartland'y, вынужденному принимать условия

стратегической позиционной дуэли, диктуемые противополож-

ной стороной. Такой процесс активного "разжижения стихий",

сопряженный с логикой развития западного мира в технологи-

ческом и стратегическом смыслах, параллелен наступательной

позиции атлантистов в их политике отрыва береговых зон от

континентального центра - в обоих случаях налицо наступа-

тельная инициатива одного геополитическая лагеря и оборони-

тельная реакция другого.

На интеллектуальном уровне это выражается в том, что ат-

лантисты на теоретическом уровне разрабатывают "активную

геополитику", занимаясь этой наукой открыто и планомерно.

Геополитика в случае Запада выступает как дисциплина, дик-

тующая общие контуры международной стратегии. В случае же

Восточного блока она, не будучи долгое время официально при-

113

Основы геополитики

знанной, существовала и все еще продолжает существовать в ка-

честве "реакции" на шаги потенциального противника. Это бы-

ла и есть "пассивная геополитика", отвечающая на стратегиче-

ский вызов атантизма больше по инерции.

Если в случае ядерного оружия и авиации (в сфере аэрокра-

тии) СССР смог ценой напряжения всех внутренних ресурсов

добиться относительного паритета, то на следующем этапе, в об-

ласти эфирократии произошел структурный надлом, и конку-

ренция в области технологий, связанных со "звездными война-

ми", привела к окончательному геополитическому проигрышу и

к поражению в холодной войне.

Для понимания сущности геополитических процессов в ядер-

ном мире и в условиях освоения орбитальных пространств заме-

чание Карла Шмитта о том, что аэрократия и эфирократия явля-

ются не самостоятельными цивилизационными системами, но

лишь развитием "номоса" Моря, является фундаментальным.

2.4 Две версии новейшего атлантизма

Победа атлантистов над СССР (heartland'OM) означала вступ-

ление в радикально новую эпоху, которая требовала оригиналь-

ных геополитических моделей. Геополитический статус всех тра-

диционных территорий, регионов, государств и союзов резко ме-

нялся. Осмысление планетарной реальности после окончания хо-

лодной войны привело атлантистских геополитиков к двум прин-

ципиальным схемам.

Одна из них может быть названа "пессимистической" (для

атлантизма). Она наследует традиционную для атлантизма ли-

нию конфронтации с heartland'OM, которая считается не закон-

ченной и не снятой с. повестки дня вместе с падением СССР, и

предрекает образование новых евразийских блоков, основанных

на цивилизационных традициях и устойчивых этнических ар-

хетипах. Этот вариант можно назвать "неоатлантизмом", его

сущность сводится, в конечном итоге, к продолжению рассмотре-

ния геополитической картины мира в ракурсе основополагаю-

щего дуализма, что лишь нюансируется выделением дополни-

тельных геополитических зон (кроме Евразии), которые также

114

Современные геополитические теории и школы

могут в дальнейшем стать очагами противостояния с Западом.

Наиболее ярким представителем такого неоатлантистского под-

хода является Самуил Хантингтон.

Вторая схема, основанная на той же изначальной геополити-

ческой картине, напротив, оптимистична (для атлантизма) в том

смысле, что рассматривает ситуацию, сложившуюся в результате

победы Запада в холодной войне, как окончательную и беспово-

ротную. На этом строится теория "мондиализма", концепции Кон-

ца Истории и One World (Единого Мира), которая утверждает,

что все формы геополитической дифференциации - культур-

ные, национальные, религиозные, идеологические, государствен-

ные и т.д. - вот-вот будут окончательно преодолены, и наступит

эра единой общечеловеческой цивилизации, основанной на прин-

ципах либеральной демократии. История закончится вместе с

геополитическим противостоянием, дававшим изначально глав-

ный импульс истории. Этот геополитический проект ассоцииру-

ется с именем американского геополитика Фрэнсиса Фукуямы,

написавшего программную статью с выразительным названием

"Конец Истории". Об этой мондиалистской теории речь пойдет в

следующей главе.

Разберем основные положения концепции Хантингтона, ко-

торая является ультрасовременным развитием традиционной для

Запада атлантистской геополитики. Важно, что Хантингтон стро-

ит свою программную статью "Столкновение цивилизаций" (Clash

of civilisation) как ответ на тезис Фукуямы о "Конце Истории".

Показательно, что на политическом уровне эта полемика соот-

ветствует двум ведущим политическим партиям США: Фу-

куяма выражает глобальную стратегическую позицию демокра-

тов, тогда как Хантингтон является рупором республиканцев.

Это достаточно точно выражает сущность двух новейших геопо-

литических проектов - неоатлантизм следует консервативной

линии, а "мондиализм" предпочитает совершенно новый подход,

в котором все геополитические реальности подлежат полному

пересмотру.

115

Основы геополитики

2.5 Столкновение цивилизаций: неоатлантизм

Хантингтона

Смысл теории Самуила II. Хантингтона, директора Института

Стратегических Исследований им. Джона Олина при Гарвард-

ском университете, сформулированный им в статье "Столкнове-

ние цивилизаций"^ (которая появилась как резюме большого

геополитического проекта "Изменения в глобальной безопасно-

сти и американские национальные интересы"), сводится к сле-

дующему:

Видимая геополитическая победа атлантизма на всей планете

- с падением СССР исчез последний оплот континентальных

сил - на самом деле затрагивает лишь поверхностный срез дей-

ствительности. Стратегический успех НАТО, сопровождающий-

ся идеологическим оформлением, - отказ от главной конку-

рентной коммунистической идеологии, - не затрагивает глубин-

ных цивилизационных пластов. Хантингтон вопреки Фукуяме

утверждает, что стратегическая победа не есть цивилизационная

победа; западная идеология - либерал-демократия, рынок и т.д.

- стали безальтернативными лишь временно, так как уже скоро

у незападных народов начнут проступать цивилизационные и

геополитические особенности, аналог "географического индиви-

дуума", о котором говорил Савицкий.

Отказ от идеологии коммунизма и сдвиги в структуре тради-

ционных государств - распад одних образований, появление дру-

гих и т.д. - не приведут к автоматическому равнению всего

человечества на универсальную систему атлантистских ценно-

стей, но, напротив, сделают вновь актуальными более глубокие

культурные пласты, освобожденные от поверхностных идеологи-

ческих клише.

Хантингтон цитирует Джорджа Вейгеля: "десекуляризация

является одним из доминирующих социальных факторов в кон-

це XX века". А следовательно, вместо того, чтобы отбросить ре-

лигиозную идентификацию в Едином Мире, о чем говорит Фу-

куяма, народы, напротив, будут ощущать религиозную принад-

лежность еще более живо.

Хантингтон утверждает, что наряду с западной (= атлантист-

116

Ат^нтистский.

^^^^^апад

^^ ^

^^г^

' Славяно - православная

- \м.лc°^^ \ цивилизация

^ /t

^(^^\ ^ Латиноапериканскд^ \ ^ цивилизация f \ if V JX'AIJ 1 f ^^^^^J Исламск^ мХ ^^тенциальна? ^Африк^Йс^я ^ц^вилЛар^ия ^ /уКонф^ ^ \1 Цивили^Ь ?~>^А\ ^^ ^^жая^^ Японская \ рхоокеанская) 1 1) цивилизация ^

^^^^ ^ ^Фр^см^нт Запада

' u/^l фрагмент Западу

8 цивилизаций (по Хантингтону).

Основы геополитики

ской) цивилизацией, включающей в себя Северную Америку и

Западную Европу, можно предвидеть геополитическую фиксацию

еще семи потенциальных цивилизаций:

1) славяно-православная.

2) конфуцианская (китайская),

3) японская,

4) исламская,

5) индуистская,

6) латиноамериканская

и возможно, 7) африканская^.

Конечно, эти потенциальные цивилизации отнюдь не равнознач-

ны. Но все они едины в том, что вектор их развития и становле-

ния будет ориентирован в направлении, отличном от траектории

атлантизма и цивилизации Запада. Так Запад снова окажется в

ситуации противостояния. Хантингтон считает, что это практи-

чески неизбежно и что уже сейчас, несмотря на эйфорию мон-

диалистских кругов надо принять за основу реалистическую фор-

мулу: "The West and The Rest" ("Запад и Все Остальные")^.

Геополитические выводы из такого подхода очевидны: Хан-

тингтон считает, что атлантисты должны всемерно укреплять стра-

тегические позиции своей собственной цивилизации, готовиться

к противостоянию, консолидировать стратегические усилия, сдер-

живать антиатлантические тенденции в других геополитических

образованиях, не допускать их соединения в опасный для Запада

континентальный альянс.

Он дает такие рекомендации:

"Западу следует

- обеспечивать более тесное сотрудничество и единение в рамках

собственной цивилизации, особенно между ее европейской и

североамериканской частями;

- интегрировать в Западную цивилизацию те общества в Восточной

Европе и Латинской Америке, чьи культуры близки к западной;

- обеспечить более тесные взаимоотношения с Японией и Россией;

- предотвратить перерастание локальных конфликтов между циви-

лизациями в глобальные войны;

118

Современные геополитические теории и школы

- ограничить военную экспансию конфуцианских и исламских го-

сударств;

- приостановить свертывание западной военной мощи и обеспечить

военное превосходство на Дальнем Востоке и в Юго-Западной Азии;

- использовать трудности и конфликты во взаимоотношениях ис-

ламских и конфуцианских стран;

- поддерживать группы, ориентирующиеся на западные ценности и

интересы в других цивилизациях;

- усилить международные институты, отражающие западные инте-

ресы и ценности и узаконивающие их, и обеспечить вовлечение неза-

падных государств в эти институты."""*

Это является краткой и емкой формулировкой доктрины неоат-

лантизма.

С точки зрения чистой геополитики, это означает точное сле-

дование принципам Мэ^эна и Спикмена, причем акцент, кото-

рый Хантингтон ставит на культуре и цивилизационных разли-

чиях как важнейших геополитических факторах указывает на

его причастность к классической школе геополитики, восходя-

щей к "органицистской" философии, для которой изначально было

свойственно рассматривать социальные структуры и государст-

ва не как механические или чисто идеологические образования,

но как "формы жизни".

В качестве наиболее вероятных противников Запада Хантинг-

тон указывает Китай и исламские государства (Иран, Ирак, Ли-

вия и т.д.). В этом сказывается прямое влияние доктрин Мэй-

нига и Кирка, считавших, что ориентация стран "береговых зон",

rimland - а "конфуцианская" и исламская цивилизации геопо-

литически принадлежат преимущественно именно к rimland -

важнее, чем позиция heartland'a. Поэтому в отличие от других

представителей неоатлантизма - в частности, Пола Вольфовица

- Хантингтон видит главную угрозу отнюдь не в геополитиче-

ском возрождении России-Евразии, heartland'a или какого-то но-

вого евразийского континентального образования.

В докладе же американца Пола Вольфовица (советника по

делам безопасности) правительству США в марте 1992 года го-

ворится о "необходимости не допустить возникновения на евро-

пейском и азиатском континентах стратегической силы, способ-

119

Основы геополитики

ной противостоять США"*"*, и далее поясняется, что самой веро-

ятной силой, которая имеется здесь в виду, является России, и

что против нее следует создать "санитарный кордон" на основе

стран Прибалтики. В данном случае американский стратег Воль-

фовиц оказывается ближе к Макиндеру, чем к Спикмену, что

отличает его взгляды от теории Хантингтона.

Во всех случаях, независимо от определения конкретного по-

тенциального противника, позиция всех неоатлантистов остает-

ся сущностно единой: победа в холодной войне не отменяет уг-

розы Западу, исходящей из иных геополитических образований

(настоящих или будущих). Следовательно, говорить о "Едином

Мире" преждевременно, и планетарный дуализм талассократии

(укрепленной аэрократией и эфирократией) и теллурократии ос-

тается главной геополитической схемой и для XXI века.

Новой же и более общей формулой такого дуализма становит-

ся тезис Хантингтона The West and The Rest.

Глава 3

Мондиализм

3.1 Предыстория мондиализма

Концепция "мовдиализма" возникла задолго до окончатель-

ной победы Запада в холодной войне.

Смысл мондиализма сводится к постулированию неизбежно-

сти<полной планетарной интеграции, перехода от множественно-

сти государств, народов, наций и культур к униформному ми-

ру - One World.

Истоки этой идеи можно разглядеть в некоторых утопиче-

ских и хилиастических движениях, восходящих к Средневеко-

вью и, далее, к глубокой древности. В ее основе лежит представ-

ление, что в какой-то кульминационный момент истории про-

изойдет собирание всех народов земли в едином Царстве, кото-

рое не будет более знать противоречий, трагедий, конфликтов и

проблем, свойственных обычной земной истории. Помимо чисто

121

Основы геополитики

мистической версии мондиалистской утопии существовали и ее

рационалистические версии, одной из которых можно считать

учение о "Третьей Эре" позитивиста Огюста Конта или гумани-

стическую эсхатологию Лессинга.

Мондиалистские идеи были свойственны чаще всего умерен-

ным европейским и особенно английским социалистам (неко-

торые из них были объединены в "Фабианское общество"). О

едином Мировом Государстве говорили и коммунисты. С дру-

гой стороны, аналогичные мондиалистские организации создава-

лись начиная с конца XIX века и крупными фигурами в миро-

вом бизнесе - например, сэром Сэсилом Роудсом, организовав-

шим группу "Круглый Стол", члены которой должны были "спо-

собствовать установлению системы беспрепятственной торговли

во всем мире и созданию единого Мирового Правительства." Час-

то социалистические мотивы переплетались с либерал-капита-

листическими, и коммунисты соседствовали в этих организаци-

ях с представителями крупнейшего финансового капитала. Всех

объединяла вера в утопическую идею объединения планеты.

Показательно, что такие известные организации как Лига На-

ций, позже ООН и ЮНЕСКО были продолжением именно таких

мондиалистских кругов, имевших большое влияние на мировую

политику.

В течение XX века эти мондиалистские организации, избегав-

шие излишней рекламы, и часто даже носившие "секретный"

характер, переменяли много названий. Существовало "Универ-

сальное движение за мировую конфедерацию" Гарри Дэвиса, "Фе-

деральный Союз" и даже "Крестовый поход за Мировое Прави-

тельство" (организованный английским парламентарием Генри

Асборном в 1946 году).

По мере сосредоточения всей концептуальной и стратегиче-

ской власти над Западом в США, именно это государство стало

главным штабом мондиализма, представители которого образо-

вали параллельную власти структуру, состоящую из советников,

аналитиков, центров стратегических исследований.

Так сложилось три основные мондиалистские организации, о

самом существовании которых общественность Запада узнала

лишь относительно недавно. В отличие от официальных струк-

122

Современные геополитические теории и школы

тур эти группы пользовались значительно большей свободой про-

ектирования и исследований, так как они были освобождены от

фиксированных и формальных процедур, регламентирующих дея-

тельность комиссий ООН и т.д.

Первая - "Совет по международным, отношениям" (Council

on Foreign Relations, сокращенно C.F.R). Ее создателем был круп-

нейший американский банкир Морган. Эта неофициальная ор-

ганизация была занята выработкой американской стратегии в

планетарном масштабе, причем конечной целью считалось пол-

ная унификация планеты и создание Мирового Правительства.

Эта организация возникла еще в 1921 году как филиация "Фон-

да Карнеги за вселенский мир", и все состоявшие в ней высоко-

поставленные политики приобщались мондиалистским взгля-

дам на будущее планеты. Так как большинство членов C.F.R.

были одновременно и высокопоставленными дигнитариями шот-

ландского масонства, то можно предположить, что их геополити-

ческие проекты имели и какое-то гуманистически-мистическое

измерение.

В 1954 году была создана вторая мондиалистская структура

- Бильдербергский клуб или Бильдербергская группа. Она объ-

единяла уже не только американских аналитиков, политиков, фи-

нансистов и интеллектуалов, но и их европейских коллег. С аме-

риканской стороны она была представлена исключительно чле-

нами C.F.R. и рассматривалась как ее международное продол-

жение.

В 1973 активистами Бильдербергской группы была создана

третья важнейшая мондиалистская структура - "Трехсторон-

няя комиссия" или "Трилатераль" (Trilateral). Она возглавля-

лась американцами, входящими в состав C.F.R. и Бильдерберг-

ской группы, и имела помимо США, где расположена ее

штабквартира (адрес - 345 East 46th street. New York), еще две

штаб-квартиры - в Европе и Японии.

"Трехсторонней" комиссия названа по фундаментальным гео-

политическим основаниям. Она призвана объединять под эги-

дой атлантизма и США три "больших пространства", лидирую-

щих в техническом развитии и рыночной экономике :

123

Основы геополитики

1) Американское пространство, включающее в себя Северную и Юж-

ную Америки;

2) Европейское пространство;

3) Тихоокеанское пространство, контролируемое Японией.

Во главе важнейших мондиалистских групп - Бильдерберга и

Трилатераля - стоит высокопоставленный член C.F.R. круп-

нейший банкир Дэвид Рокфеллер, владелец "Чэйз Манхэттэн

банк".

Кроме него в самом центре всех мондиалистских проектов

стоят неизменные аналитики, геополитики и стратеги атлантиз-

ма Збигнев Бжезинский и Генри Киссинджер. Туда же входит и

знаменитый Джордж Болл.

Основная линия всех мондиалистских проектов заключалась

в переходе к единой мировой системе, под стратегической доми-

нацией Запада и "прогрессивных", "гуманистических", "демокра-

тических" ценностей. Для этого вырабатывались параллельные

структуры, состоящие из политиков, журналистов, интеллектуа-

лов, финансистов, аналитиков и т.д., которые должны были под-

готовить почву перед тем, как этот мондиалистский проект Ми-

рового Правительства смог бы быть широко обнародован, так как

без подготовки он натолкнулся бы на мощное психологическое

сопротивление народов и государств, не желающих растворять

свою самобытность в планетарном melting pot.

Мондиалистский проект, разрабатываемый и проводимый эти-

ми организациями, не был однороден. Существовало две его ос-

новные версии, которые, различаясь по методам, должны были

теоретически привести к одной и той же цели.

3.2 Теория конвергенции

Первая наиболее пацифистская и "примиренческая" версия

мондиализма известна как "теория конвергенции". Разработан-

ная в 70-е годы в недрах C.F.R. группой "левых" аналитиков

под руководством Збигнева Бжезинского, эта теория предпола-

гала возможность преодоления идеологического и геополитиче-

ского дуализма холодной войны через создание нового культур-

124

Современные геополитические теории и школы

но-идеологического типа цивилизадии, который был бы проме-

жуточным между социализмом и капитализмом, между чистым

атлантизмом и чистым континентализмом.

Марксизм Советов рассматривался как преграда, которую мож-

но преодолеть, перейдя к его умеренной, социал-демократической,

ревизионистской версии - через отказ от тезисов "диктатуры

пролетариата", "классовой борьбы", "национализации средств про-

изводства" и "отмены частной собственности". В свою очередь,

капиталистический Запад должен был бы ограничить свободу

рынка, ввести частичное государственное регулирование эконо-

мики и т.д. Общность же культурной ориентации могла бы быть

найдена в традициях Просвещения и гуманизма, к которым воз-

водимы и западные демократические режимы, и социальная эти-

ка коммунизма (в его смягченных социал-демократических вер-

сиях).

Мировое Правительство, которое могло бы появиться на осно-

ве "теории конвергенции", мыслилось как допущение Москвы до

атлантического управления планетой совместно с Вашингтоном.

В этом случае начиналась эпоха всеобщего мира, холодная вой-

на заканчивалась бы, народы смогли бы сбросить тяжесть геопо-

литического напряжения.

Важно провести здесь параллель с переходом технологиче-

ских систем от "талассократии" к "эфирократии": мондиалист-

ские политики начинали смотреть на планету нс глазами обита-

телей западного континента, окруженного морем (как традици-

онные атлантисты), но глазами "астронавтов на космической ор-

бите". В таком случае их взгляду представал действительно One

World, Единый Мир.

Мондиалистские центры имели своих корреспондентов и в Мо-

скве. Ключевой фигурой здесь был академик Гвишиани, дирек-

тор Института Системных Исследований, который являлся чем-

то вроде филиала "Трилатераля" в СССР. Но особенно успешной

была их деятельность среди крайне левых партий в Западной

Европе, которые в большинстве своем встали на путь "евроком-

мунизма" - а это и считалось основной концептуальной базой

для глобальной конвергенции.

125

Основы геополитики

3.3 Планетарная победа Запада

Теории конвергенции были той идеологической основой, на

которую ссылались Михаил Горбачев и его советники, осущест-

вившие перестройку. При этом за несколько лет до начала со-

ветской перестройки аналогичный проект начал реализовывать-

ся в Китае, с которым представители "Трехсторонней комиссии"

установили тесные отношение с конца 70-х. Но геополитические

судьбы китайской и советской "перестроек" были различны. Ки-

тай настаивал на "справедливом" распределении ролей и на со-

ответствующих сдвигах в идеологии Запада в сторону социализ-

ма. СССР пошел по пути уступок значительно дальше.

Следуя за логикой американских мондиалистов, Горбачев на-

чал структурное преобразование советского пространства в сто-

рону "демократизации" и "либерализации". В первую очередь,

это коснулось стран Варшавского договора, а затем и республик

СССР. Началось сокращение стратегических вооружений и идео-

логическое сближение с Западом. Но в данном случае следует

обратить внимание на тот факт, что годы правления Горбачева

приходятся на период президентства в США крайних республи-

канцев - Рейгана и Буша. Причем Рейган был единственным

за последние годы президентом, последовательно отказывавшимся

участвовать во всех мондиалистских организациях. По убежде-

ниям он был жесткий, последовательный и бескомпромиссный

атлантист, либерал-рыночник, не склонный ни к каким компро-

миссам с "левыми" идеологиями даже самого умеренного демо-

кратического или социал-демократического толка. Следователь-

но, шаги Москвы, направленные на конвергенцию и создание Ми-

рового Правительства со значительным весом в нем представи-

телей Восточного блока, на противоположном полюсе имели са-

мые неблагоприятные идеологические препятствия. Атлантист

Рейган (позже Буш) просто использовали мондиалистские ре-

формы Горбачева в сугубо утилитарных целях. Добровольные

уступки heartland'a не сопровождались соответствующими ус-

тупками со стороны Sea Power, и Запад не пошел ни на геополи-

тические, ни на идеологические компромиссы с самоликвиди-

рующейся Евразией. НАТО не распустился, а его силы не поки-

126

Современные геополитические теории и школы

нули ни Европу, ни Азию. Либерально-демократическая идеоло-

гия еще более укрепила свои позиции.

В данном случае мондиализм выступил не как самостоятель-

ная геополитическая доктрина, реализовавшаяся на практике, но

как прагматически использованный инструмент в "холодной вой-

не", от логики которой, основанной на тезисах Макиндера и Мэ-

хэна, США так и не отказались.

3.4 "Конец Истории" Фрэнсиса Фукуямы

После распада СССР и победы Запада, атлантизма мондиали-

стские проекты должны были либо отмереть, либо изменить свою

логику.

Новой версией мондиализма в постсоветскую эпоху стала док-

трина Фрэнсиса Фукуямы, опубликовавшего в начале 90-х про-

граммную статью - "Конец Истории". Ее можно рассматривать

как идейную базу неомондиализма.

Фукуяма предлагает следующую версию исторического про-

цесса. Человечество от темной эпохи "закона силы", "мракобе-

сия" и "нерационального менеджирования социальной реально-

сти" двигалось к наиболее разумному и логичному строю, вопло-

тившемуся в капитализме, современной западной цивилизации,

рыночной экономике и либерально-демократической идеологии.

История и ее развитие длились только за счет нерациональных

факторов, которые мало помалу уступали место законам разума,

общего денежного эквивалента всех ценностей и т.д. Падение

СССР знаменует собой падение последнего бастиона "иррациона-

лизма". С этим связано окончание Истории и начало особого

планетарного существования, которое будет проходить под зна-

ком Рынка и Демократии, которые объединят мир в слаженную

рационально функционирующую машину.

Такой Новый Порядок, хотя и основанный на универсализа-

ции чисто атлантической системы, выходит за рамки атлантиз-

ма, и все регионы мира начинают переорганизовываться по но-

вой модели, вокруг его наиболее экономически развитых цен-

тров.

127

Основы геополитики

3.5 "Геоэкономика" Жака Аттали

Аналог теории Фукуямы есть и среди европейских авторов.

Так, Жак Аттали, бывший долгие годы личным советником пре-

зидента Франции Франсуа Миттерана, а также некоторое время

директором Европейского Банка Реконструкции и Развития, раз-

работал сходную теорию в своей книге "Линии Горизонта".

Аттали считает, что в настоящий момент наступает третья эра

- "эра денег", которые являются универсальным эквивалентом

ценности, так как, приравнивая все вещи к материальному циф-

ровому выражению, с ними предельно просто управляться наибо-

лее рациональным образом. Такой подход сам Аттали связыва-

ет с наступлением мессианской эры, понятой в иудейско-кабба-

листическом контексте (подробнее этот аспект он развивает в

другой книге, специально посвященной мессианству - "Он при-

дет"). Это отличает его от Фукуямы, который остается в рамках

строгого прагматизма и утилитаризма.

Жак Аттали предлагает свою версию будущего, которое "уже

наступило". Доминация на всей планете единой либерально-де-

мократической идеологии и рыночной системы вместе с развити-

ем информационных технологий приводит к тому, что мир стано-

вится единым и однородным, геополитические реальности, доми-

нировавшие на протяжении всей истории, в "третьей эре" отсту-

пают на задний план. Геополитический дуализм отменяется.

Но единый мир получает все же новую геополитическую струк-

турализацию, основанную на сей раз на принципах "геоэкономи-

ки". Впервые концепции "геоэкономики" предложил развивать

историк Фритц Рериг, а популяризировал ее Фернан Бродель.

"Геоэкономика" - это особая версия мондиалистской геопо-

литики, которая рассматривает приоритетно не географические,

культурные, идеологические, этнические, религиозные и т.д. фак-

торы, составляющие суть собственно геополитического подхода,

но чисто экономическую реальность в ее отношении к простран-

ству. Для "геоэкономики" совершенно не важно, какой народ

проживает там-то и там-то, какова его история, культурные

традиции и т.д. Все сводится к тому, где располагаются центры

мировых бирж, полезные ископаемые, информационные центры,

128

Современные геополитические теории и школы

крупные производства. "Геоэкономика" подходит к политиче-

ской реальности так, как если бы Мировое Правительство и еди-

ное планетарное государство уже существовали.

Геоэкономический подход Аттали приводит к выделению трех

важнейших регионов, которые в Едином Мире станут центрами

новых экономических пространств.

1) Американское пространство, объединившее окончательно обе Аме-

рики в единую финансово-промышленную зону.

2) Европейское пространство, возникшее после экономического объе-

динения Европы.

3) Тихоокеанский регион, зона "нового процветания", имеющая не-

сколько конкурирующих центров - Токио, Тайвань, Сингапур и т.д.*"'

Между этими тремя мондиалистскими пространствами, по мне-

нию Аттали, не будет существовать никаких особых различий

или противоречий, так как и экономический и идеологический

тип будет во всех случаях строго тождественным. Единственной

разницей будет чисто географическое месторасположение наи-

более развитых центров, которые будут концентрически струк-

турировать вокруг себя менее развитые регионы, расположенные

в пространственной близости. Такая концентрическая переструк-

турализация сможет осуществиться только в "конце Истории"

или, в иных терминах, при отмене традиционных реальностей,

диктуемых геополитикой.

Цивилизационно-геополитический дуализм отменяется. От-

сутствие противоположного атлантизму полюса ведет к карди-

нальному переосмыслению пространства. Наступает эра геоэко-

номики.

В модели Аттали нашли свое законченное выражение те идеи,

которые лежали в основании "Трехсторонней комиссии", кото-

рая и является концептуально-политическим инструментом, раз-

рабатывающим и осуществляющим подобные проекты.

Показательно, что руководители "Трилатераля" (Дэвид Рок-

феллер, Жорж Бертуэн - тогда глава Европейского отделения

- и Генри Киссинджер) в январе 1989 году побывали в Москве,

где их принимали президент СССР Горбачев, Александр Яковлев,

также присутствовали на встрече другие высокопоставленные

3ахаз2801

129

Основы геополитики

советские руководители - Медведев, Фалин, Ахромеев, Добры-

нин, Черняев, Арбатов и Примаков. А сам Жак Аттали поддер-

живал личные контакты с российским президентом Борисом

Ельциным.

Несомненно одно: переход к геоэкономической логике и не-

омондиализму стало возможным только после геополитической

самоликвидации евразийского СССР.

Неомондиализм не является прямым продолжением мондиа-

лизма исторического, который изначально предполагал присут-

ствие в конечной модели левых социалистических элементов.

Это промежуточный вариант между собственно мондиализмом

и атлантизмом.

3.6 Посткатастрофический мондиализм

профессора Санторо

Существуют более детальные версии неомондиализма. Одной

из наиболее ярких является футурологическая геополитическая

концепция, разработанная миланским Институтом Международ-

ных Политических Исследований (ISPI) под руководством про-

фессора Карло Санторо.

Согласно модели Санторо, в настоящий момент человечество

пребывает в переходной стадии от биполярного мира к мондиа-

листской версии многополярности (понятой геоэкономически, как

у Аттали). Международные институты (ООН и т.д.), которые для

оптимистического мондиализма Фукуямы представляются дос-

таточно развитыми, чтобы стать ядром "Мирового Правительст-

ва", Санторо представляются, напротив, недейственными и отра-

жающими устаревшую логику двухполярной геополитики. Бо-

лее того, весь мир несет на себе устойчивый отпечаток "холодной

войны", геополитическая логика которой остается доминирую-

щей. Санторо предвидит, что такая ситуация не может не кон-

читься периодом ци.ви.лизационных катастроф.

Далее он излагает предполагаемый сценарий этих катастроф:

1) Дальнейшее ослабление роли международных институтов

2) Нарастание националистических тенденций среди стран, входив-

130

Современные геополитические теории и школы

П1ИХ в Варшавский договор и в Третьем мире. Это приводит к хаоти-

ческим процессам.

3) Дезинтеграция традиционных блоков (это не затрагивает Европы)

и прогрессирующий распад существующих государств.

4) Начало эпохи войн малой и средней интенсивности, в результате

которых складываются новые геополитические образования.

5) Угроза планетарного хаоса заставляет различные блоки признать

необходимость создания новых международных институтов, обладаю-

щих огромными полномочиями, что фактически означает установле-

ние Мирового Правительства.

6) Окончательное создание планетарного государства под эгидой но-

вых международных инстанций (Мировое Правительство).*"*

Эта модель является промежуточной между мондиалистским оп-

тимизмом Фрэнсиса Фукуямы и атлантистским пессимизмом

Самуила Хантингтона.

Глава 4

Прикладная геополитика

4.1 "Внутренняя геополитика" -

школа Ива Лакоста

Геополитический ренессанс в Европе связан с деятельностью гео-

графа Ива Лакоста, который в 1976 году основал журнал "Геродот",

где впервые в послевоенной Европе стали регулярно публиковать-

ся геополитические тексты. Особо следует подчеркнуть, что во гла-

ве стоял человек близкий к левым политическим кругам, тогда

как до этого момента геополитикой в Европе занимались лишь

довольно маргинальные правые, националистические круги.

В 1983 году журнал "Геродот" вводит в название подзаголо-

вок - "журнал географии и геополитики", и с этого момента

начинается вторая жизнь геополитики, отныне признанной офи-

циально в качестве особой политологической дисциплины, помо-

гающей в комплексном анализе ситуации.

132

Современные геополитические теории и школы

Ив Лакост стремится адаптировать геополитические принци-

пы к современной ситуации. Сам Лакост не разделяет ни "орга-

ницистского подхода", свойственного континенталистской шко-

ле, ни чисто прагматического и механицистского геополитиче-

ского утилитаризма идеологов Sea Power. С его точки зрения,

геополитические соображения служат лишь для "оправдания со-

пернических устремлений властных инстанций относитель-

но определенных территорий и населяющих их людей"^. Это

может касаться как международных отношений, так и узко ре-

гиональных проблем.

У Лакоста геополитика становится лишь инструментом ана-

лиза конкретной ситуации, а все глобальные теории, лежащие в

основе этой дисциплины, низводятся до относительных,

исторически обусловленных понятий.

Таким образом, Лакост предлагает совершенно новое опреде-

ление геополитики, фактически - новую дисциплину. Это более

не континентальное мышление, основанное на фундаментальном

планетарном цивилизационно-географическом дуализме и со-

пряженное с глобальными идеологическими системами, но ис-

пользование некоторых методологических моделей, наличество-

вавших у традиционных геополитиков в общем контексте, но

взятых в данном случае как нечто самостоятельное. Это "дегло-

бализация" геополитики, сведение ее к узкому аналитическому

методу.

Такая геополитика получила название "внутренней геополи-

тики" (la geopolitique interne), так как она сплошь и рядом зани-

мается локальными проблемами.

4.2 Электоральная "геополитика"

Разновидностью такой внутренней геополитики является спе-

циальная методика, разработанная для изучения связи полити-

ческих симпатий населения и территории, на которой данное на-

селение проживает. Провозвестником такого подхода был фран-

цуз Андре Зигфрид (1875 - 1959), политический деятель и гео-

граф. Ему принадлежат первые попытки исследовать "внутрен-

нюю геополитику" применительно к политическим симпатиям

133

Основы геополитики

тех или иных регионов. К нему восходят первые формулировки

закономерностей, которые легли в основу "электоральной геопо-

литики" новой школы Ива Лакоста.

Зигфрид писал:

"Каждая партия или, точнее, каждая политическая тенденция имеет

свою привилегированную территорию; легко заметить, что подобно

тому, как существуют геологические или экономические регионы, су-

ществуют также политические регионы. Политический климат можно

изучать так же, как и климат природный. Я заметил, что несмотря на

обманчивую видимость, общественное мнение в зависимости от ре-

гионов сохраняет определенное постоянство. Под постоянно меняю-

щейся картиной политических выборов можно проследить более глу-

бокие и постоянные тенденции, отражающие региональный темпера-

мент."'">

В школе Лакоста эта теория получила систематическое разви-

тие и стала привычным социологическим инструментом, кото-

рый широко используется в политической практике.

4.3 Медиакратия как "геополитический" фактор

Ив Лакост поставил своей задачей привнести в геополитику

новейшие критерии, свойственные информационному обществу.

Наибольшим значением среди информационных систем, прямо

влияющих на геополитические процессы, обладают средства мас-

совой информации, особенно телевидение. В современном обще-

стве доминирует не концептуально-рациональный подход, но яр-

кость "образа" ("имиджа"). Политические, идеологические и гео-

политические воззрения формируются у значительной части об-

щества исключительно на основании телекоммуникаций. Медиа-

тический "образ" является атомарным синтезом, в котором со-

средоточены сразу несколько подходов - этнический, культур-

ный, идеологический, политический. Синтетическое качество

"имиджа" сближает его с теми категориями, которыми традици-

онно оперирует геополитика.

Информационный репортаж из какой-нибудь горячей точки,

о которой ничего не известно, например, жителю капитолии, дол-

134

Современные геополитические теории и школы

жен за кратчайшее время представить географический, истори-

ческий, религиозный, экономический, культурный, этнический про-

филь региона, а также расставить акценты в соответствии с узко

заданной политической целью. Таким образом, профессия жур-

налиста (особенно тележурналиста) сближается с профессией гео-

политика. Масс-медиа в современном обществе играют уже не

чисто вспомогательную роль, как раньше, но становятся мощней-

шим самостоятельным геополитическим фактором, способным

оказывать сильное влияние на исторические судьбы народов.

4.4 История геополитики

Существует еще одно направление в рамках общего процесса

"возрождения" европейской геополитики - история геополити-

ки. Оно не является в полном смысле слова геополитическим,

так как ставит своей задачей историческую реконструкцию этой

дисциплины, работу с источниками, хронологию, систематизацию,

библиографические данные и т.д. В некотором смысле, это "му-

зейный подход", не претендующий ни на какие выводы и обоб-

щения применительно к актуальной ситуации. Такая историче-

ская линия представлена, в первую очередь, трудами Пьер-Мари

Голлуа и таких авторов, как Эрве Куто-Бегари, Жерар Шальян,

Ганс-Адольф Якобсен и т.д..

В рамках этой инициативы публикуются и переиздаются тек-

сты исторических геополитиков - Макиндера, Мэхэна, Челлена,

Хаусхофера и т.д.

Такого рода исторические исследования часто публикуются

во французском журнале "Геродот" и новом итальянском гео-

политическом журнале "Limes", издаваемом Лучо Карачоло и

Мишелем Коренманном при участии того же Лакоста.

4.5 "Прикладная геополитика" не геополитика

Прикладная или "внутренняя геополитика", развиваемая Ивом

Лакостом, а также другими крупными специалистами, - Мише-

лем Коренманном, Поль-Мари де ля Горе и т.д., - характерна

для современной европейской политологии и сознательно избе-

135

Основы геополитики

гает концептуальных обобщений и футурологических разрабо-

ток. В этом принципиальное отличие всего этого направления,

особенно развитого во Франции и Италии, от собственно атлан-

тистских и мондиалистских школ, находящихся в США и Анг-

лии.

Прикладная геополитика сохраняет с исторической, довоен-

ной геополитикой гораздо меньше связей, нежели атлантизм и

мондиализм, не говоря уже о "континенталистской" традиции.

Это чисто аналитическая, политологическая, социологическая ме-

тодика и не более того. Поэтому между ней и планетарными

глобальными проектами собственно геополитиков следует делать

различие. В сущности, речь идет о двух дисциплинах, которые

сближает только терминология и некоторые методы. Игнорируя

геополитический дуализм, считая его либо преодоленным, либо

несущественным, либо просто выходящим за кадры основного

предмета изучения, "прикладная геополитика" перестает быть

геополитикой в собственном смысле этого слова и становится

лишь разновидностью статистико-социологической методики.

Реальные же геополитические решения и проекты, связанные

с судьбой Европы и народов, населяющих ее, разрабатываются в

иных инстанциях, связанных со стратегическими центрами ат-

лантизма и мондиализма. Так, проект европейской интеграции

был выработан исключительно усилиями интеллектуалов, сотруд-

ничавших в "Трехсторонней комиссии", т.е. в мондиалистской

сверхнациональной организации, не имеющей ни строгого юри-

дического статуса, ни политической легитимности. Француз Жак

Аттали развивал свои геополитические теории, основываясь на

данных именно этой организации, членом которой он являлся, а

не на основании "прикладной" геополитики современной евро-

пейской школы.

Глава 5

Геополитика европейских

"новых правых"

5.1 Европа ста флагов - Ален де Бенуа

Одной из немногих европейских геополитических школ, со-

хранивших непрерывную связь с идеями довоенных немецких

геополитиков-континенталистов, являются "новые правые". Это

направление возникло во Франции в конце 60-х годов и связано

с фигурой лидера этого движения - философа и публициста

Алена де Бенуа.

"Новые правые" резко отличаются от традиционных фран-

цузских правых - монархистов, католиков, германофобов, шови-

нистов, антикоммунистов, консерваторов и т.д. - практически

по всем пунктам. "Новые правые" - сторонники "органической

демократии", язычники, германофилы, социалисты, модернисты

и т.д. Вначале "левый лагерь", традиционно крайне влиятель-

ный во Франции, посчитал это "тактическим маневром" обыч-

137

Основы геополитики

ных правых, но со временем серьезность эволюции была доказа-

на и признана всеми.

Одним из фундаментальных принципов идеологии "новых пра-

вых", аналоги которых в скором времени появились и в других

европейских странах, был принцип "континентальной геополи-

тики". В отличие от "старых правых" и классических национа-

листов, де Бенуа считал, что принцип централистского Государ-

ства-Нации. (Etat-Nation) исторически исчерпан и что будущее

принадлежит только "Большим Пространствам". Причем осно-

вой таких "Больших Пространств" должны стать не столько объ-

единение разных Государств в прагматический политический

блок, но вхождение этнических групп разных масштабов в еди-

ную "Федеральную Империю" на равных основаниях. Такая "Фе-

деральная Империя" должна быть стратегически единой, а этни-

чески дифференцированной. При этом стратегическое единство

должно подкрепляться единством изначальной культуры.

"Большое Пространство", которое больше всего интересовало

де Бенуа, это - Европа. "Новые правые" считали, что народы

Европы имеют общее индоевропейское происхождение, единый

исток. Это принцип "общего прошлого". Но обстоятельства со-

временной эпохи, в которой активны тенденции стратегической

и экономической интеграции, необходимой для обладания под-

линным геополитическим суверенитетом, диктуют необходимость

объединения и в чисто прагматическом смысле. Таким образом,

народы Европы обречены на "общее будущее". Из этого де Бенуа

делает вывод, что основным геополитическим принципом дол-

жен стать тезис "Единая Европа ста флагов"'"'. В такой перспек-

тиве, как и во всех концепциях "новых правых", ясно прослежи-

вается стремление сочетать "консервативные" и "модернистские"

элементы, т.е. "правое" и "левое". В последние годы "новые пра-

вые" отказались от такого определения, считая, что они "правые"

в такой же степени, в какой и "левые".

Геополитические тезисы де Бенуа основываются на утвержде-

нии "континентальной судьбы Европы". В этом он полностью

следует концепциям школы Хаусхофера. Из этого вытекает ха-

рактерное для "новых правых" противопоставление "Европы" и

"Запада". "Европа" для них это континентальное геополитиче-

138

Современные геополитические теории и школы

ское образование, основанное на этническом ансамбле индоевро-

пейского происхождения и имеющее общие культурные корни.

Это понятие традиционное. "Запад", напротив, геополитическое

и историческое понятие, связанное с современным миром, отри-

цающее этнические и духовные традиции, выдвигающие чисто

материальные и количественные критерии существования; это

утилитарная и рационалистическая, механицистская буржуаз-

ная цивилизация. Самым законченным воплощением Запада и

его цивилизации являются США.

Из этого складывается конкретный проект "новых правых".

Европа должна интегрироваться в "Федеральную Империю", про-

тивопоставленную Западу и США, причем особенно следует по-

ощрять регионалистские тенденции, так как регионы и этниче-

ские меньшинства сохранили больше традиционных черт, чем

мегаполисы и культурные центры, пораженные "духом Запада".

Франция при этом должна ориентироваться на Германию и Сред-

нюю Европу. Отсюда интерес "новых правых" к Де Голлю и Фрид-

риху Науманну. На уровне практической политики начиная с

70-х годов "новые правые" выступают за строгий стратегиче-

ский нейтралитет Европы, за выход из НАТО, за развитие само-

достаточного европейского ядерного потенциала.

Относительно СССР (позже России) позиция "новых правых"

эволюционировала. Начав с классического тезиса "Ни Запад, ни

Восток, но Европа", они постепенно эволюционировали к тезису

"Прежде всего Европа, но лучше даже с Востоком, чем с Запа-

дом". На практическом уровне изначальный интерес к Китаю и

проекты организации стратегического альянса Европы с Кита-

ем для противодействия как "американскому, так и советскому

империализмам" сменились умеренной "советофилией" и идеей

союза Европы с Россией.

Геополитика "новых правых" ориентирована радикально ан-

тиатлантически и антимондиалистски. Они видят судьбу Евро-

пы как антитезу атлантистских и мондиалистских проектов. Они

- противники "талассократии" и концепции One World.

Надо заметить, что в условиях тотальной стратегической и

политической доминации атлантизма в Европе в период холод-

ной войны геополитическая позиция де Бенуа (теоретически и

139

Основы геополитики

логически безупречная) настолько контрастировала с "норма-

ми политического мышления", что никакого широкого распро-

странения получить просто не могла. Это было своего рода "дис-

сиденство" и, как всякое "диссидентство" и "нонконформизм",

имело маргинальный характер. До сих пор интеллектуальный

уровень "новых правых", высокое качество их публикаций и

изданий, даже многочисленность их последователей в академи-

ческой европейской среде резко контрастируют с ничтожным

вниманием, которое им уделяют властные инстанции и анали-

тические структуры, обслуживающие власть геополитически-

ми проектами.

5.2 Европа от Владивостока до Дублина -

Жан Тириар

Несколько отличную версию континенталистской геополити-

ки развил другой европейский "диссидент" бельгиец Жан Тири-

ар (1922 -1992). С начала 60-х годов он был вождем общеевро-

пейского радикального движения "Юная Европа".

Тириар считал геополитику главной политологической дис-

циплиной, без которой невозможно строить рациональную и даль-

новидную политическую и государственную стратегию. После-

дователь Хаусхофера и Никита, он считал себя "европейским

национал-большевиком" и строителем "Европейской Империи".

Именно его идеи предвосхитили более развитые и изощренные

проекты "новых правых".

Жан Тириар строил свою политическую теорию на принципе

"автаркии больших пространств". Развитая в середине XIX века

немецким экономистом Фридрихом Листом, эта теория утвер-

ждала, что полноценное стратегическое и экономическое разви-

тие государства возможно только в том случае, если оно облада-

ет достаточным геополитическим масштабом и большими тер-

риториальными возможностями. Тириар применил этот прин-

цип к актуальной ситуации и пришел к выводу, что мировое

значение государств Европы будет окончательно утрачено, если

они не объединяться в единую Империю, противостоящую США.

При этом Тириар считал, что такая "Империя" должна быть не

140

Евро-Советская Империя (согласно Жану Тириару). Аналог

американской "доктрины Монро", применительно к Евразии.

Основы геополитики

"федеральной" и "регионально ориентированной", но предельно

унифицированной, централистской, соответствующей якобинской

модели. Это должно стать мощным единым континентальным

Государством-Нацией. В этом состоит основное различие между

воззрениями де Бенуа и Тириара.

В конце 70-х годов взгляды Тириара претерпели некоторое

изменение. Анализ геополитической ситуации привел его к вы-

воду, что масштаб Европы уже не достаточен для того, чтобы

освободиться от американской талассократии. Следовательно,

главным условием "европейского освобождения" является объ-

единение Европы с СССР. От геополитической схемы, включаю-

щей три основные зоны, - Запад, Европа, Россия (СССР), - он

перешел к схеме только с двумя составляющими - Запад и ев-

разийский континент. При этом Тириар пришел к радикально-

му выводу о том, что для Европы лучше выбрать советский со-

циализм, чем англосаксонский капитализм.

Так появился проект "Евро-советской Империи от Владиво-

стока до Дублина"^. В нем почти пророчески описаны при-

чины, которые должны привести СССР к краху, если он не пред-

примет в самое ближайшее время активных геополитических

шагов в Европе и на Юге. Тириар считал, что идеи Хаусхофера

относительно "континентального блока Берлин-Москва-Токио"

актуальны в высшей степени и до сих пор. Важно, что эти тези-

сы Тириар изложил за 15 лет до распада СССР, абсолютно точ-

но предсказав его логику и причины. Тириар предпринимал

попытки довести свои взгляды до советских руководителей. Но

это ему сделать не удалось, хотя в 60-е годы у него были лич-

ные встречи с Насером, Чжоу Эньлаем и высшими югославски-

ми руководителями. Показательно, что Москва отвергла его про-

ект организации в Европе подпольных "отрядов европейского

освобождения" для террористической борьбы с "агентами ат-

лантизма".

Взгляды Жана Тириара лежат в основе ныне активизирую-

щегося нонконформистского движения европейских национал-

большевиков ("Фронт Европейского Освобождения"). Они вплот-

ную подходят к проектам современного русского неоевразий-

ства.

142

Современные геополитические теории и школы

5.3 Мыслить континентами -

Йордис фон Лохаузен

Очень близок к Тириару австрийский генерал Йордис фон

Лохаузен. В отличие от Тириара или де Бенуа он не участвует

в прямой политической деятельности и не строит конкретных

социальных проектов. Он придерживается строго научного под-

хода и ограничивается чисто геополитическим анализом. Его

изначальная позиция - та же, что и у национал-большевиков

и "новых правых", он - континенталист и последователь Хаус-

хофера.

Лохаузен считает, что политическая власть только тогда име-

ет шансы стать долговечной и устойчивой, когда властители мыс-

лят не сиюминутными и локальными категориями, но "тысяче-

летиями и континентами". Его главная книга так и называется

"Мужество властвовать. Мыслить континентами'""'.

Лохаузен считает, что глобальные территориальные, цивили-

зационные, культурные и социальные процессы становятся по-

нятными только в том случае, если они видятся в "дальнозор-

кой" перспективе, которую он противопоставляет исторической

"близорукости". Власть в человеческом обществе, от которой за-

висит выбор исторического пути и важнейшие решения, должна

руководствоваться очень общими схемами, позволяющим найти

место тому или иному государству или народу в огромной исто-

рической перспективе. Поэтому основной дисциплиной, необхо-

димой для определения стратегии власти, является геополитика

в ее традиционном смысле - оперирование глобальными кате-

гориями, отвлекаясь от аналитических частностей (а не "внут-

ренняя" прикладная геополитика школы Лакоста). Современ-

ные идеологии, новейшие технологические и цивилизационные

сдвиги, безусловно, меняют рельеф мира, но не могут отменить

некоторых базовых закономерностей, связанных с природными

и культурными циклами, исчисляемыми тысячелетиями.

Такими глобальными категориями являются - пространство,

язык, этнос, ресурсы и т.д.

Лохаузен предлагает такую формулу власти:

143

Основы геополитики

"Могущество = Сила х Местоположение"

Он уточняет:

"Так как Могущество есть Сила, помноженная на местоположение,

только благоприятное географическое положение дает возможность

для полного развития внутренних сил." "**

Таким образом, власть (политическая, интеллектуальная и т.д.)

напрямую связывается с пространством.

Лохаузен отделяет судьбу Европы от судьбы Запада, считая

Европу континентальным образованием, временно подпавшим

под контроль талассократии. Но для политического освобожде-

ния Европе необходим пространственный (позиционный) мини-

мум. Такой минимум обретается только через объединение Гер-

мании, интеграционные процессы в Средней Европе, воссоздание

территориального единства Пруссии (разорванной между Поль-

шей, СССР и ГДР) и дальнейшего складывания европейских дер-

жав в новый самостоятельный блок, независимый от атлантиз-

ма. Важно отметить роль Пруссии. Лохаузен (вслед за Ники-

шем и Шпенглером) считает, что Пруссия является наиболее кон-

тинентальной, "евразийской" частью Германии, и что, если бы

столицей Германии был не Берлин, а Кенигсберг, европейская

история пошла бы в ином, более правильном русле, ориентиру-

ясь на союз с Россией против англосаксонских талассократии.

Лохаузен считает, что будущее Европы в стратегической пер-

спективе немыслимо без России, и наоборот, России (СССР) Евро-

па необходима, так как без нее геополитически она незакончена

и уязвима для Америки, чье местоположение намного лучше, а

следовательно, чья мощь рано или поздно намного опередит СССР.

Лохаузен подчеркивал, что СССР мог иметь на Западе четыре

Европы: "Европу враждебную, Европу подчиненную, Европу опус-

тошенную и Европу союзную". Первые три варианта неизбежны

при сохранении того курса европейской политики, которую СССР

вел на протяжении "холодной войны". Только стремление лю-

бой ценой сделать Европу "союзной и дружественной" может

исправить фатальную геополитическую ситуацию СССР и стать

144

Современные геополитические теории и школы

началом нового этапа геополитической истории -- этапа евра-

зийского.

Позиция Лохаузена сознательно ограничивается чисто геопо-

литическими констатациями. Идеологические вопросы он опус-

кает. Например, геополитика Руси боярской, России царской или

Советского Союза представляет для него единый непрерывный

процесс, не зависящий от смены правящего строя или идеоло-

гии. Россия геополитически это - heartland, а следовательно,

какой бы в ней ни был режим, ее судьба предопределена ее зем-

лями.

Лохаузен, как и Тириар, заранее предсказал геополитический

крах СССР, который неизбежен в том случае, если он следовал

бы своему обычному курсу. Если у атлантистских геополитиков

такой исход рассматривался как победа, Лохаузен видел в этом,

скорее, поражение континентальных сил. Но с тем нюансом, что

новые возможности, которые откроются после падения советской

системы, могут создать благоприятные предпосылки для созда-

ния в будущем нового евразийского блока. Континентальной Им-

перии, так как определенные ограничения, диктуемые марксист-

ской идеологией, были бы в этом случае сняты.

5.4 Евразийская Империя Конца-

Жан Парвулеско

Романтическую версию геополитики излагает известный фран-

цузский писатель Жан Парвулеско. Впервые геополитические

темы в литературе возникают уже у Джорджа Оруэлла, который

в антиутопии "1984" описал футурологически деление планеты

на три огромных континентальных блока - "Остазия, Евразия,

Океания". Сходные темы встречаются у Артура Кестлера, Олдоса

Хаксли, Раймона Абеллио и т.д.

Жан Парвулеско делает геополитические темы центральны-

ми во всех своих произведениях, открывая этим новый жанр -

"геополитическую беллетристику".

Концепция Парвулеско вкратце такова^"*: история человече-

ства есть история Могущества, власти. За доступ к центральным

позициям в цивилизации, т.е. к самому Могуществу, стремятся

145

Основы геополитики

различные полусекретные организации, циклы существования

которых намного превышают длительность обычных политиче-

ских идеологий, правящих династий, религиозных институтов,

государств и народов. Эти организации, выступающие в истории

под разными именами, Парвулеско определяет как "орден атлан-

тистов" и "орден евразийцев". Между ними идет многовековая

борьба, в которой участвуют Папы, патриархи, короли, диплома-

ты, крупные финансисты, революционеры, мистики, генералы, уче-

ные, художники и т.д. Все социально-культурные проявления,

таким образом, сводимы к изначальным, хотя и чрезвычайно

сложным, геополитическим архетипам.

Это доведенная до логического предела геополитическая ли-

ния, предпосылки которой ясно прослеживаются уже у вполне

рациональных и чуждых "мистицизму" основателей геополити-

ки как таковой.

Центральную роль в сюжетах Парвулеско играет генерал Де

Голль и основанная им геополитическая структура, после конца

еГо президентства остававшаяся в тени. Парвулеско называет

это "геополитическим голлизмом". Такой "геополитический гол-

лизм" - это французский аналог континентализма школы Ха-

усхофера.

Основной задачей сторонников этой линии является органи-

зация европейского континентального блока "Париж - Берлин

-Москва". В этом аспекте теории Парвулеско смыкаются с те-

зисами "новых правых" и "национал-большевиков".

Парвулеско считает, что нынешний исторический этап явля-

ется кульминацией многовекового геополитического противостоя-

ния, когда драматическая история континентально-цивилизаци-

онной дуэли подходит к развязке. Он предвидит скорое возник-

новение гигантской континентальной конструкции - "Евразий-

ской Империи Конца", а затем - финальное столкновение с "Им-

перией Атлантики". Этот эсхатологический поединок, описывае-

мый им в апокалиптических тонах, он называет "Endkampf" ("Фи-

нальная Битва"). Любопытно, что в текстах Парвулеско вымыш-

ленные персонажи соседствуют с реальными историческими лич-

ностями, со многими из которых автор поддерживал (а с некото-

рыми поддерживает до сих пор) дружеские отношения. Среди

146

Современные геополитические теории и школы

них - политики из близкого окружения Де Голля, английские и

американские дипломаты, поэт Эзра Паунд, философ Юлиус Эво-

ла, политик и писатель Раймон Абеллио, скульптор Арно Брокер,

члены оккультных организаций и т.д.

Несмотря на беллетристическую форму тексты Парвулеско

имеют огромную собственно геополитическую ценность, так как

ряд его статей, опубликованных в конце 70-х, до странности точ-

но описывает ситуацию, сложившуюся в мире лишь к середине

90-х.

5.5 Индийский океан как путь

к мировому господству - Робер Стойкерс

Полной противоположностью "геополитическому визионеру"

Парвулеско является бельгийский геополитик и публицист Ро-

бер Стойкерс, издатель двух престижных журналов "Ориентась-

он" и "Вулуар". Стойкерс подходит к геополитике с сугубо науч-

ных, рационалистических позиций, стремясь освободить эту дис-

циплину от всех "случайных" напластований. Но следуя логике

"новых правых" в академическом направлении, он приходит к

выводам, поразительно близким "пророчествам" Парвулеско.

Стойкерс также считает, что социально-политические и осо-

бенно дипломатические проекты различных государств и бло-

ков, в какую бы идеологическую форму они ни были облачены,

представляют собой косвенное и подчас завуалированное выра-

жение глобальных геополитических проектов. В этом он видит

влияние фактора "Земли" на человеческую историю. Человек -

существо земное (создан из земли). Следовательно, земля, про-

странство предопределяют человека в наиболее значительных его

проявлениях. Это предпосылка для "геоистории".

Континенталистская ориентация является приоритетной для

Стойкерса; он считает атлантизм враждебным Европе, а судьбу

европейского благосостояния связывает с Германией и Средней

Европой*"'. Стойкерс - сторонник активного сотрудничества Ев-

ропы со странами Третьего мира и особенно с арабским миром.

Вместе с тем он подчеркивает огромную значимость Индий-

ского океана для будущей геополитической структуры планеты.

147

Контроль над Индийским океаном позволяет оказывать стратегическое воздействие на ключевые

зоны Евразии - Ближний Восток, Индию, Китай, Иран, Индокитай, Дальний Восток,

тихоокеанские регионы и т.д. В самом центре "стратегического свода" Индийского океана

находится небольшой остров Диего Гарсия, на котором расположена важнейшая стратегическая

военно-морская база США.

Современные геополитические теории и школы

Он определяет Индийский океан как "Срединный Океан", распо-

ложенный между Атлантическим и Тихим. Индийский океан

расположен строго посредине между восточным побережьем Аф-

рики и тихоокеанской зоной, в которой расположены Новая Зе-

ландия, Австралия, Новая Гвинея, Малайзия, Индонезия, Филип-

пины и Индокитай. Морской контроль над Индийским океа-

ном является ключевой позицией для геополитического влия-

ния сразу на три важнейших "больших пространства" - Афри-

ку, южно-евразийский rimland и тихоокеанский регион. Отсюда

вытекает стратегический приоритет некоторых небольших ост-

ровов в Индийском океане - особенно Диего Гарсия, равноуда-

ленного от всех береговых зон.

Индийский океан является той территорией, на которой должна

сосредоточиться вся европейская стратегия, так как через эту

зону Европа сможет влиять и на США, и на Евразию, и на Япо-

нию, утверждает Стойкерс. С его точки зрения, решающее геопо-

литическое противостояние, которое должно предопределить кар-

тину будущего XXI века, будет разворачиваться именно на этом

пространстве.

Стойкерс активно занимается историей геополитики, и ему при-

надлежат статьи об основателях этой науки в новом издании

"Брюссельской энциклопедии".

5.6 Россия + Ислам = спасение Европы -

Карло Террачано

Активный геополитический центр континенталистской ори-

ентации существует и в Италии. В Италии после Второй миро-

вой войны больше чем в других европейских странах получили

распространение идеи Карла Шмитта, и благодаря этому геопо-

литический образ мышления стал там весьма распространен-

ным. Кроме того, именно в Италии более всего было развито дви-

жение "Юная Европа" ЭКана Тириара, и соответственно, идеи кон-

тинентального национал-большевизма.

Среди многочисленных политологических и социологических

"новых правых" журналов и центров, занимающихся геополити-

кой, особый интерес представляет миланский "Орион", где в тече-

149

Основы геополитики

ние последних 10 лет регулярно публикуются геополитические

анализы доктора Карло Террачано. Террачано выражает наибо-

лее крайнюю позицию европейского континентализма, вплотную

примыкающую к евразийству.

Террачано полностью принимает картину Макиндера и Мэхэ-

на и соглашается с выделенным ими строгим цивилизацион-

ным и географическим дуализмом. При этом он однозначно

встает на сторону heartland'a, считая, что судьба Европы цели-

ком и полностью зависит от судьбы России и Евразии, от Восто-

ка. Континентальный Восток - это позитив, атлантический За-

пад -негатив. Столь радикальный подход со стороны европейца

является исключением даже среди геополитиков континенталь-

ной ориентации, так как Террачано даже не акцентирует особо

специальный статус Европы, считая, что это является второсте-

пенным моментом перед лицом планетарного противостояния

талассократии и теллурократии.

Он полностью разделяет идею единого Евразийского Государ-

ства, "Евро-советской Империи от Владивостока до Дублина", что

сближает его с Тириаром, но при этом он не разделяет свойст-

венного Тириару "якобинства" и "универсализма", настаивая на

этно-культурной дифференциации и регионализме, что сближа-

ет его, в свою очередь, с Аденом де Бенуа.

Подчеркивание центральности русского фактора соседствует

у Террачано с другим любопытным моментом: он считает, что

важнейшая роль в борьбе с атлантизмом принадлежит ислам-

скому миру, особенно явно антиамериканским режимам: иран-

скому, ливийскому, иракскому и т.д. Это приводит его к выводу,

что исламский мир является в высшей степени выразителем

континентальных геополитических интересов. При этом он рас-

сматривает в качестве позитивной именно "фундаменталистскую"

версию Ислама.

Окончательная формула, которая резюмирует геополитические

взгляды доктора Террачано, такова:

Россия (heartland) + Ислам против США (атлантизм, мондиализм)^

Европу Террачано видит как плацдарм русско-исламского анти-

150

Современные геополитические теории и школы

мондиалистского блока. С его точки зрения, только такая ради-

кальная постановка вопроса может объективно привести к под-

линному европейскому возрождению.

Сходных с Террачано взглядов придерживаются и другие со-

трудники "Ориона" и интеллектуального центра, работающего

на его базе (проф. Клаудио Мутти, Мауриццио Мурелли, социо-

лог Алессандра Колла, Марко Баттарра и т.д.) К этому нацио-

нал-большевистскому направлению тяготеют и некоторые ле-

вые, социал-демократические, коммунистические и анархистские

круги Италии - газета "Уманита", журнал "Нуови Ангулацио-

ни" и т.д.

Глава 6

Неоевразийство

Глава 6.1 Евразийская пассионарность -

Лев Гумилев

Самым ярким учеником евразийца Савицкого был знамени-

тый русский ученый - историк Лев Николаевич Гумилев. Соб-

ственно геополитические темы он в своих трудах не затрагивал,

но его теория этногенеза и этнических циклов явно продолжает

линию "органицистского" подхода и отчасти "географического

детерминизма", которые составляют сущность геополитики уже

у Ратцеля, Челлена, Хаусхофера и т.д.

Особенно важны исследования Гумилева в отношении древ-

них периодов этнической карты Евразии, степи, кочевых народов

и их цивилизаций. Из его трудов складывается совершенно но*

вое видение политической истории, в которой евразийский Вос-

ток выступает не просто как варварские земли на периферии

152

Современные геополитические теории и школы

цивилизации (приравненной к западной цивилизации), но как

самостоятельный и динамичный центр этногенеза, культуры, по-

литической истории, государственного и технического развития.

Запад и его история релятивизируются, евразийская культура и

созвездие евразийских этносов обнаруживаются как многомер-

ный и совершенно не изученный мир - со своими шкалой цен-

ностей, религиозными проблемами, историческими закономерно-

стями и т.д.

Гумилев развивает и доводит до логического предела общеев-

разийскую идею о том, что этнически великороссы, русские пред-

ставляют собой не просто ветвь восточных славян, но особый эт-

нос, сложившийся на основе тюркско-славянского слияния. От-

сюда косвенно вытекает обоснованность русского контроля над

теми евразийскими землями, которые населены тюркскими эт-

носами. Великорусская цивилизация сложилась на основе тюрк-

ско-славянского этногенеза, который реализовался на географи-

ческом плане как исторический альянс Леса и Степи. Именно

геополитическое сочетание Леса и Степи составляет историче-

скую сущность России, предопределяя характер ее культуры, ци-

вилизации, идеологии, политической судьбы.

Гумилев, вслед за Шпенглером и Тойнби, выделяет циклы ци-

вилизаций и культур, а также соответствующих этносов. С его

точки зрения, этно-культурные образования - нации, государст-

ва, религиозные общины - во всем подобны живым организ-

мам. Они проходят периоды рождения, юности, зрелости и старе-

ния, а потом исчезают или превращаются в т.н. "реликты". В

этом снова явно заметно влияние "органицистской философии",

оощей для всех континенталистских геополитических школ.

В высшей степени интересны теории Гумилева относительно

причин этногенеза, т.е. рождения народа или государства. Для

описания этого процесса он вводит термин "пассионарности" или

"пассионарного толчка"^. Это необъяснимый синхронный

всплеск биологической и духовной энергии, который внезапно

приводит в движение вялотекущее историческое существование

"старых" народов и культур, захватывая различные сложившие-

ся этнические и религиозные группы в динамическом порыве

пространственной, духовной и технической экспансии, что при-

153

Основы геополитики

водит к завоеваниям и сплавлению разнородных остаточных эт-

носов в новые активные и жизнеспособные формы. Высокая и

полноценная пассионарность и динамический процесс этногене-

за ведут в нормальном случае к возникновению особого суперэт-

носа, который соответствует не столько национально-государст-

венной форме политической организации, сколько империи.

Пассионарность постепенно убывает. На смену "пассеизму"

(для Гумилева это позитивная категория, которую он приравни-

вает к "героизму", к этическому стремлению к бескорыстному

созиданию во имя верности национальной традиции) приходит

"актуализм", т.е. озабоченность лишь настоящим моментом в

отрыве от традиции и без оглядки на судьбу будущих поколе-

ний. В этой фазе происходит "пассионарный надлом" и этноге-

нез входит в отрицательную стадию - консервация и начала

распада. Далее следует "футуристическая" фаза, в которой доми-

нирует тип бессильных "мечтателей", "фантазеров", "религиоз-

ных эскапистов", которые утрачивают веру в окружающее бытие

и стремятся уйти в "потустороннее". Гумилев считает это при-

знаком окончательного упадка. Этнос деградирует, суперэтносы

распадаются на составляющие, империи рушатся.

Такая ситуация продолжается вплоть до нового "пассионар-

ного толчка", когда появляется новый свежий этнос и провоци-

рует новый этногенез, в котором переплавляются остатки ста-

рых конструкций. Причем некоторые этносы сохраняются в "ре-

ликтовом" состоянии (Гумилев называет их "химерами"), а дру-

гие исчезают в динамике нового этногенетического процесса.

Особенно важно утверждение Гумилева относительно того, что

великороссы являются относительно "свежим" и "молодым" эт-

носом, сплотившим вокруг себя "суперэтнос" России-Евразии или

евразийской Империи.

Из евразийства Гумилева напрашиваются следующие геопо-

литические выводы (которые он сам не делал по понятным по-

литическим соображениям, предпочитая оставаться строго в рам-

ках исторической науки).

1) Евразия представляет собой полноценное "месторазвитие", пло-

дородную богатейшую почву этногенеза и культурогенеза. Следова-

154

Современные геополитические теории и школы

тельно, надо научиться рассматривать мировую историю не в однопо-

лярной оптике - "Запад и все остальные" (как это свойственно ат-

лантистской историографии), а в многополярной, причем северная и

восточная Евразия представляют собой особый интерес, так как явля-

ются альтернативным Западу источником важнейших планетарных

цивилизационных процессов. В своих трудах Гумилев дает разверну-

тую картину тезиса Макиндера о "географической оси истории" и

наделяет эту ось конкретным историческим и этническим содержа-

нием.

2) Геополитический, синтез Леса и Степи, лежащий в основе велико-

poccKoil государственности, является ключевой, реальностью для куль- '

турно-стратегического контроля над Азией и Восточной Европой.

Причем такой контроль способствовал бы гармоничному балансу Вос-

тока и Запада, тогда как культурная ограниченность западной циви-

лизаций (Лес) при ее стремлении к доминации, сопровождающейся

полнейшим непониманием культуры Востока (Степи), ведет лишь к

конфликтам и потрясениям.

3) Западная цивилизация находится в последней нисходящей ста-

дии этногенеза, являясь конгломератом "химерических" этносов. Сле-

довательно, центр тяжести обязательно переместится к более моло-

дым народам.

4) Возможно также, что в скором будущем произойдет какой-то

непредсказуемый и непредвиденный "пассионарньш толчок", кото-

рый резко изменит политическую и культурную карту планеты, так

как доминация "реликтовых" этносов долго длиться не может.

6.2 Новые русские евразийцы

Сам Гумилев не формулировал геополитических выводов на

основании своей картины мира. Это сделали его последователи в

период ослабления (а потом и отмены) марксистской идеологи-

ческой цензуры. Такое направление в целом получило название

"неоевразийства", которое имеет, в свою очередь, несколько раз-

новидностей. Не все они наследуют идеи Гумилева, но в целом

его влияние на эту геополитическую идеологию колоссально.

Неоевразийство имеет несколько разновидностей.

Первое (и самое основное и развитое) представляет собой за-

155

Цивилизационные пространства континентального ансамбля:

1 Европейское

2 Русско-евразийское (осевое)

3 Исламское

4 Тихоокеанское

5 Континент Индия

6 Китай

7 Потенциальный континент "транссахарская Африка"

Современные геополитические теории и школы

конченную и многомерную идеологию, которую сформулировали

некоторые политические круги национальной оппозиции, про-

тивостоящие либеральным реформам в период 1990 - 1994 го-

дов. Речь идет о группе интеллектуалов, объединившихся вокруг

газеты "День" (позже "Завтра") и журнала "Элементы"^.

Это неоевразийство основывается на идеях П.Савицкого, Г.Вер-

надского, кн. Н.Трубецкого, а также идеолога русского нацио-

нал-большевизма Николая Устрялова. Анализ исторических ев-

разийцев признается в высшей степени актуальным и вполне

применимым к настоящей ситуации. Тезис национальной идео-

кратии имперского континентального масштаба противопостав-

ляется одновременно и либеральному западничеству, и узкоэт-

ническому национализму. Россия видится как ось геополитиче-

ского "большого пространства", ее этническая миссия однознач-

но отождествляется с имперостроительством.

На социально-политическом уровне это направление однознач-

но тяготеет к евразийскому социализму, считая либеральную эко-

номику характерным признаком атлантистского лагеря. Со-

ветский период российской истории рассматривается в сменове-

ховской перспективе - как модернистическая форма традици-

онного русского национального стремления к планетарной экс-

пансии и "евразийскому антиатлантистскому универсализму".

Отсюда "прокоммунистические" тенденции этой версии неоевра-

зийства.

Наследие Льва Гумилева принимается, но при этом теория

пассионарности сопрягается с учением о "циркуляции элит"

итальянского социолога Вильфреда Парето, а религиоведческие

взгляды Гумилева корректируются на основании школы евро-

пейских традиционалистов (Генон, Эвола и т.д.).

Идеи традиционалистов - "кризис современного мира", "де-

градация Запада", "десакрализация цивилизации" и т.д. -вхо-

дят важным компонентом в неоевразийство, дополняя и разви-

вая те моменты, которые были представлены у русских авторов

лишь интуитивно и фрагментарно.

Кроме того, досконально исследуются европейские континен-

талистские проекты (Хаусхофер, Шмитт, Никиш, "новые правые"

и т.д.), за счет чего горизонты евразийской доктрины распро-

157

Основы геополитики

страняются и на Европу, понятую как потенциально

континентальная сила. Это мотив совершенно чуждый истори-

ческим евразийцам-эмигрантам, которые писали основные про-

изведения в ситуации, когда США еще не имели самостоятельно-

го геополитического значения, и тезис о различие Европы и За-

пада еще не получил должного развития. Неоевразийство, вни-

мая европейским континенталистам, признает стратегическую

важность Европы для геополитической законченности и полно-

ценности евразийского "Большого пространства", особенно учи-

тывая то, что именно фактор неустойчивого разделения геополи-

тической карты Европы привел к поражению СССР в "холодной

войне".

Другой особенностью неоевразийства является выбор ислам-

ских стран (особенно континентального Ирана) в качестве важ-

нейшего стратегического союзника. Идея континентального рус-

ско-исламского альянса лежит в основе антиатлантической стра-

тегии на юго-западном побережье евразийского материка. На

доктринальном уровне этот альянс обосновывается традицион-

ным характером русской и исламской цивилизаций, что объе-

диняет их в противостоянии антитрадиционному, светско-праг-

матическому Западу.

В этом направлении неоевразийства картина всех геополити-

ческих проектов применительно к актуальной ситуации дост-

раивается до своей полноты, так как и идеологически, и страте-

гически, и политически, и позиционно, неоевразийский проект

представляет собой наиболее полную, непротиворечивую, закон-

ченную и исторически обоснованную противоположность всем

разновидностями западных геополитических проектов (как ат-

лантистских, так и мондиалистских).

Мондиализм и атлантизм выражают две разновидности гео-

политической идеологии крайнего Запада. Европеизм и умерен-

ный континентализм европейских геополитиков представляет

собой промежуточную реальность. И наконец, неоевразийство

"Дня" и особенно "Элементов" выражает радикально антизапад-

ную точку зрения, смыкающуюся со всеми остальными альтер-

нативными геополитическими проектами - от европейского на-

ционал-большевизма до исламского фундаментализма (или ис-

158

Современные геополитические теории и школы

дамского "социализма") вплоть до национально-освободительных

движений во всех уголках Третьего мира.

Другие разновидности неоевразийства менее последователь-

ны и представляют собой адаптацию всего комплекса вышена-

званных идей к меняющейся политической действительности:

либо речь идет только о прагматическом экономическом "евра-

зийстве", призванном воссоздать экономическое взаимодействие

бывших республик СССР (проект президента Казахстана Н.На-

зарбаева), либо об обосновании экспансионистских тезисов ("ве-

ликодержавный" проект В.Жириновского), либо о чисто ритори-

ческом взывании к "евразийской общности" для сохранения

единства русских и национальных меньшинств (в большинстве

своем этнических тюрок и мусульман) в составе РФ (проект не-

которых деятелей правительства Б.Ельцина), либо о чисто исто-

рическом интересе к наследию кружка Савицкого, Трубецкого,

Сувчинского, Карсавина и т.д. в эмиграции. Но все эти версии с

необходимостью искусственны, фрагментарны, непоследователь-

ны и не могут претендовать на самостоятельную и серьезную

геополитическую идеологию и методологию. Поэтому подробнее

останавливаться на них не имеет особого смысла.

Заметим только, что любые апелляции в евразийству и Евра-

зии, какой бы ограниченный смысл ни вкладывали бы в эти

понятия те, кто их используют, прямо или косвенно отсылают

именно к тому неоевразийскому проекту, который выработан в

кругах оппозиции и оформлен в работах авторов "Дня" и "Эле-

ментов", так как только в этом контексте употребление слова

"евразийство" оправдано и преемственностью русской геополи-

тической школы, и соотнесенностью с общим веером геополити-

ческих проектов планетарного масштаба, существующих вне Рос-

сии.

6.3 К новой биполярности

Неоевразийство, помимо своего интеллектуального наследия

и общих принципов континентальной геополитики, стоит пе-

ред лицом новейших проблем, поставленных в форме послед-

них геополитических проектов Запада. Более того, это геополи-

159

Основы геополитики

тическое направление приобретает значение именно в той ме-

ре, в какой оно способно не просто объяснить геополитически

логику происходящих исторических событий, но выработать

связный футурологический проект, способный противостоять

проектам Запада.

Победа Запада в "холодной войне" концептуально означает

окончание биполярного и начало однополярного мира. При этом

если чистые атлантисты (Хантингтон) предполагают, что эта од-

нополярность будет относительной - выигравший Запад (The

West) будет вынужден постоянно улаживать нарастающие меж-

цивилизационные конфликты со "всем остальным миром" (The

Rest) - то мондиалисты (Фукуяма, Аттали) видят беспроблем-

ную доминацию Запада надо всей планетой как нечто уже слу-

чившееся. Даже самый конфликтный вариант профессора Сан-

торо предполагает, в конце концов, установление Мирового Пра-

вительства.

Это - проекты геополитических победителей, обладающих

сегодня неоспоримыми преимуществами и стратегической ини-

циативой, с которыми необходимо считаться в высшей степени.

Все они сходятся в одном: на планете рано или поздно должен

восторжествовать универсализм западного типа, т.е. атлантист-

ская, талассократическая система ценностей должна стать доми-

нирующей повсеместно. Двухполюсный мир времен холодной

войны считается полностью преодоленным. Евразии и евразий-

ству в такой картине просто нет места. Все это логично и выте-

кает напрямую из работ первых англосаксонских геополитиков,

стремившихся всемерно ослабить силы Суши, подорвав их могу-

щество и сдерживая их развитие разнообразными стратегиче-

скими методами - особенно стратегией "анаконды", т.е. жест-

ким контролем над все большими и большими секторами rim-

land.

Неоевразийство не может, оставаясь самим собой, признать

правомочности такого положения дел и обречено на то, чтобы

искать возможности обратить все эти процессы вспять. И начи-

нает оно с самого центрального вопроса - с вопроса об однопо-

лярности. Однополярность (доминация атлантизма в любых фор-

мах - как в чистом виде, так и через мондиализм) обрекает

160

Современные геополитические теории и школы

Евразию как heartland на историческое небытие. Неоевразийст-

во настаивает на том, что этой однополярности следует противо-

стоять.

Осуществить это можно только через новую биполярность.

Это требует пояснения. Есть точка зрения, что после оконча-

ния противостояния США - СССР мир сам по себе перейдет к

многополярному устройству - возвысится Китай, демографиче-

ские процессы выведут исламские страны в разряд геополитиче-

ски центральных, тихоокеанский регион заявит о своей конку-

рентоспособности с Европой и Америкой и т.д. Все это возможно,

но здесь не учитывается, что такая новая многополярность будет

проходит под знаком "атлантистской системы ценностей", т.е.

будет представлять собой лишь территориальные разновидности

талассократической системы, и никак не подлинную геополити-

ческую альтернативу. Вызов Запада, рынка и либерал-демокра-

тии универсален. После победы heartland'a все попытки народов

и государств следовать каким-то иным путем, кроме западного,

лишились основной опоры. И просоветские режимы, и все "не-

присоединившиеся" страны, настаивавшие на "третьем пути", су-

ществовали лишь за счет биполярности, за счет зазора, существо-

вавшего между Западом и Востоком в их позиционной геополи-

тической борьбе. Современный победивший Запад отныне будет

диктовать идеологические и экономические условия всем, кто

станет претендовать на роль развитого региона. Поэтому любая

многополярность при сохранении статус кво будет фиктивной и

мондиалистской.

Это неплохо осознают западные стратеги, прекрасно понимаю-

щие, что главной геополитической задачей Запада на данном эта-

пе является недопущение самой возможности формирования мас-

штабного геополитического блока континентального объема, ко-

торый мог бы быть по тем или иным параметрам сопоставим с

силами атлантизма. Это является главным принципом военно-

политической доктрины США, что сформулировано в докладе По-

ла Вольфовица. Иными словами, Запад более всего не хочет воз-

врата к биполярности. Это было бы для него смертельно опасно.

Неоевразийство, исходя из интересов "географической оси ис-

тории", утверждает прямо противоположное Западу. Единствен-

6 Заказ 2801 161

Основы геополитики

ным выходом из сложившейся ситуации может стать лишь но-

вый биполяризм, так как только в этом направлении Евразия

смогла бы обрести перспективу подлинной геополитической су-

веренности. Только новая биполярность сможет впоследствии

открыть путь такой многополярности, которая выходила бы за

рамки талассократической либерал-демократической системы, т.е.

истинной многополярности мира, где каждый народ и каждый

геополитический блок смог бы выбирать собственную систему

ценностей, имеет шанс осуществиться только после освобожде-

ния от глобальной атлантистской доминации через новое плане-

тарное противостояние.

При этом важно, что евразийский континентальный блок не

может стать простым воссозданием Варшавского пакта. Распад

прежней геополитической континентальной конструкции необ-

ратим и коренится в самой его структуре. Новый континенталь-

ный альянс должен либо включить в себя всю Европу до Атлан-

тики и несколько важнейших секторов южного побережья Ев-

разии - Индию, Иран, Индокитай и т.д., либо обеспечить друже-

ственный нейтралитет этих же пространств, т.е. вывести их из-

под контроля атлантизма. Возврат к старому биполяризму не-

возможен по многим причинам - в том числе и по идеологиче-

ским. Новый евразийский биполяризм должен исходить из со-

вершенно иных идеологических предпосылок и основываться на

совершенно иных методиках.

Эта теория "нового биполяризма" достаточно развита в неоев-

разийских проектах, являясь теоретическим обоснованием для

всех нонконформистских геополитических теорий Европы и

Третьего мира. Как heartland объективно является единствен-

ной точкой, способной быть плацдармом планетарной альтерна-

тивы талассократии, так неоевразийство представляет собой един-

ственную теоретическую платформу, на основе которой может

быть разработан целый веер планетарных стратегий, отрицаю-

щих мировую доминацию атлантизма и его цивилизационной

системы ценностей: рынка, либеральной демократии, светской

культуры, философии индивидуализма и т.д.

Часть III

РОССИЯ

И ПРОСТРАНСТВО

Глава I

Heartland

Россия, со стратегической точки зрения, представляет собой гигант-

скую континентальную массу, которая отождествляется с самой Евра-

зией. Россия после освоения Сибири и ее интеграции однозначно сов-

пала с геополитическим понятием Heartland, т.е. "Центральной Зем-

ли" континента. Макиндер определял русское Большое Пространство

как ^Географическую Ось Истории". Географически, ландшафтно, лин-

гвистически, климатически, культурно и религиозно Россия является

синтетическим единением евразийского Запада и евразийского Восто-

ка, причем ее геополитическая функция не сводится к суммированию

или опосредованию западных и восточных тенденций. Россия есть не-

что Третье, самостоятельное и особое - ни Восток, ни Запад. Куль-

турно осмыслявшие "срединное" положение России русские евразий-

цы говорили об особой культуре "Срединной Империи", где географи-

ческие и геополитические противоположности снимаются в духовном,

вертикальном синтезе. С чисто стратегической точки зрения, Россия

165

Основы геополитики

тождественна самой Евразии хотя бы потому, что именно ее земли, ее

население и ее индустриально-технологическое развитие обладают дос-

таточным объемом, чтобы быть базой континентальной независимо-

сти, автаркии и служить основой для полной континентальной инте-

грации, что по геополитическим законам должно произойти с каждым

"островом", в том числе и с самим "Мировым Островом" (World Island),

т.е. с Евразией.

По отношению к России-Heartland все остальные евразийские госу-

дарства и земли являются прибрежными, Rimland. Россия - это "Ось

Истории", поскольку "цивилизация" вращается вокруг нее, создавая

свои наиболее броские, выразительные и законченные формы не в сво-

ем животворном континентальном истоке, но в "береговой зоне", в

критической полосе, где пространство Суши граничит с пространст-

вом Воды, моря или океана. Со стратегической точки зрения, Россия

является самостоятельной территориальной структурой, чья безопас-

ность и суверенность тождественны безопасности и суверенности все-

го континента. Этого нельзя сказать ни об одной другой крупной евра-

зийской державе - ни о Китае, ни о Германии, ни о Франции, ни об

Индии. Если по отношению к своим береговым соседям или к государ-

ствам иных "Островов" или континентов Китай, Германия, Франция,

Индия и т.д. могут выступать как континентальные силы, то по отно-

шению к России они всегда останутся "береговыми полосами", Rimland,

со всеми соответствующими стратегическими, культурными и полити-

ческими последствиями. Только Россия может выступать от имени

Heartland с полным геополитическим основанием. Только ее стратеги-

ческие интересы не просто близки к интересам континента, но строго

тождественны им (по меньшей мере, на актуальном этапе развития

техносферы дело обстоит именно так).

Глава 2

Проблема Rimland

Отношение России к соседним континентальным цивилизациям -

романо-германской на Западе и трем традиционным цивилизациям на

Востоке (исламской, индуистской и китайской) - имеет, по меньшей

мере, две плоскости, которые ни в коем случае нельзя смешивать меж-

ду собой, так как это неизбежно приведет к множеству недоразуме-

ний. Во-первых, культурно-исторически сущность России, ее духовное

самоопределение, ее "идентичность", безусловно определяются фор-

мулой "ни Восток, ни Запад" или "ни Европа, ни Азия, но Евразия" (по

выражению русских евразийцев). Россия духовно есть нечто Третье,

нечто самостоятельное и особое, что не имеет выражения ни в терми-

нах Востока, ни в терминах Запада. На этом уровне высшим интересом

России является сохранение любой ценой ее уникальности, отстаива-

ние ее самобытности перед вызовом культуры Запада и традиции Вос-

тока. Это не означает полного изоляционизма, но все же ограничива-

ет спектр возможных заимствований. Исторический реализм требует

167

Основы геополитики

от нас мужественного признания того, что утверждение ' своего , "на-

шего" всегда идет параллельно отрицанию "чужого", "ненашего". И

утверждение и отрицание являются фундаментальными элементами

национальной, культурной, исторической и политической самостоятель-

ности народа и государства. Поэтому отрицание и Запада и Востока в

культурном плане является историческим императивом для незави-

симости России. В этом вопросе, естественно, могут быть самые раз-

личные нюансы и дискуссии - признавая самобытность, некоторые

считают, чго лучше открыться больше для Востока, чем для Запада

("азиатское направление"), другие наоборот ("западники"), третьи пред-

почитают полный отказ от всякого диалога ("изоляционисты"), чет-

вертые предполагают равномерную открытость в обе стороны (некото-

рые направления "неоевразийства").

На стратегическом и чисто геополитическом уровнях ситуация со-

вершенно другая. Так как Россия-Евразия на настоящем историче-

ском этапе в качестве своего планетарного оппонента имеет не столько

"береговые цивилизации", Rimland, сколько противолежащий "Ост-

ров", атлантистскую Америку, то важнейшим стратегическим импе-

ративом является превращение "береговых территорий" в своих

союзников, стратегическое проникновение в "прибрежные" зоны,

заключение общеевразийского пакта или, по меньшей мере, обес-

печение полного и строгого нейтралитета как можно большего

числа Rimland в позиционном противостоянии заатлантическо-

му Западу. Здесь стратегической формулой России однозначно должна

быть формула "и Восток и Запад", так как только континентальная

интеграция Евразии с центром в России может гарантировать всем

ее народам и государствам действительный суверенитет, максимум

политической и экономической автаркии. На стратегическом уровне

сегодня актуально одно-единственное противопоставление: либо мон-

диализм (общепланетарная доминация американизма и атлантизма),

либо континентализм (деление планеты на два или более Больших

Пространства, пользующихся политическим, военным, стратегическим

и геополитическим суверенитетом). Rimlands необходимы России,

чтобы стать действительно суверенной континентальной геополити-

ческой силой. В настоящий момент, при актуальном развитии воен-

ных, стратегических и экономических технологий, никакого иного,

неконтинентального, суверенитета просто не может быть: всякие "эт-

168

Россия и пространство

нократические , чисто изоляционистские проекты решения госу-

дарственной проблемы России в стратегической сфере дают резуль-

тат строго соответствующий мондиалистским планам по тотальному

контролю над планетой и по полной стратегической, политической и

экономической оккупации Евразии и России.

Очевидно, что перенесение культурно-исторической проблематики

России на стратегический или геополитический уровень (т.е. наделе-

ние формулы "ни Восток, ни Запад" сугубо геополитическим смыслом)

есть не что иное, как политическая диверсия, направленная на стра-

тегическую дезориентацию внешнеполитического курса России. Что

бы ни лежало в основе "узко-этнических", "расово-националистиче-

ских", "шовинистических" моделей русской государственности - не-

вежество, наивность или сознательная работа против своего народа и

его независимости, - результатом является полное тождество с мон-

диалистскими целями. Не превратив Россию в "этническую резерва-

цию", США не смогут получить полного контроля над миром.

Проблема Rimland ставится именно таким образом только сегодня,

когда за спиной у нас остается вся стратегическая история биполярно-

го мира и планетарной холодной войны СССР и США. Во времена пика

политической активности русских евразийцев стратегическая ситуа-

ция была совершенно иной, и в будущее могли заглянуть совсем не-

многие. Поэтому некоторые геополитические проекты евразийцев сле-

дует рассматривать с осторожностью. В частности, проблема Rimland

трактовалась ими скорее в культурном, нежели в стратегическом ас-

пекте. Все это необходимо учитывать для того, чтобы Россия могла

выработать серьезную и обоснованную геополитическую программу,

реалистичную и перспективную, во главу угла которой следует поста-

вить главный геополитический императив - независимость, суверен-

ность, самостоятельность, автаркию и свободу Великой России.

Глава 3

Собирание Империи

Одним из главных постулатов геополитики является утверждение о

том, что геополитическое положение государства является намного бо-

лее важным, нежели особенности политического устройства этого го-

сударства. Политика, культура, идеология, характер правящей элиты

и даже религия рассматриваются в геополитической оптике как важ-

ные, но второстепенные факторы по сравнению с фундаменталь-

ным геополитическим принципом - отношением государства к про-

странству. Часто (особенно у нас в России) такая специфика геопо-

литики как науки считается чуть ли не "цинизмом" или даже "антина-

циональным" подходом. Это, конечно же. совершенно неверно. Просто

геополитика отнюдь не претендует на то, чтобы быть единственной и

высшей инстанцией в определении государственных и политических

интересов нации. Геополитика - это одна из нескольких базовых дис-

циплин, позволяющих адекватно сформулировать международную и во-

енную доктрину государства наряду с другими, не менее важными дис-

170

Россия и пространство

циплинами. Как физика, для того чтобы быть точной наукой, должна

абстрагироваться от химии и ее законов (это отнюдь не означает, что

физика отрицает химию), так и геополитика для того, чтобы быть стро-

гой дисциплиной, должна оставлять в стороне иные, негеополитиче-

ские, подходы, которые могут и должны приниматься во внимание при

окончательных заключениях в отношении судьбы государства и наро-

да наряду с геополитикой.

Одним из насущнейших геополитических требований России явля-

ется "собирание Империи". Как бы мы ни относились к "социализму".

СССР, Восточному блоку, странам Варшавского договора и т.д.. как бы

ни оценивали политическую и культурную реальность одной из двух

сверхдержав, с геополитической точки зрения, существование Восточ-

ного блока было однозначно позитивным фактором для возможного

евразийского объединения, для континентальной интеграции и сувере-

нитета нашего Большого Пространства. Именно геополитическая ло-

гика заставила бельгийского теоретика Жана Тириара говорить о необ-

ходимости создания "Евро-советской империи от Владивостока до Дуб-

лина". Только Восточный блок мог стать основой объединения Евра-

зии в Империю, хотя разделение Европы и непоследовательность со-

ветской политики в Азии были серьезными препятствиями для осуще-

ствления этой цели. По мнению многих современных геополитиков.

распад СССР был в значительной мере обусловлен именно его страте-

гической уязвимостью на западных и восточных рубежах - США кон-

тролировали Rimland Запада и Востока настолько умело и последова-

тельно, что, в конечном итоге, они и не допустили континентальной

интеграции и способствовали распаду самого Восточного блока. Конец

двуполярного мира - это стратегический удар по Евразии, удар по

континентализму и возможному суверенитету всех евразийских госу-

дарств.

Императив геополитического и стратегического суверенитета Рос-

сии заключается в том, чтобы не только восстановить утраченные ре-

гионы "ближнего зарубежья", не только возобновить союзнические от-

ношения со странами Восточной Европы, но и в том, чтобы включить в

новый евразийский стратегический блок государства континентально-

го Запада (в первую очередь, франко-германский блок, который тяготе-

ет к освобождению от атлантистской опеки проамериканского НАТО)

и континентального Востока (Иран, Индию и Японию).

171

Основы геополитики

Геополитическое "собирание Империи" является для России не толь-

ко одним из возможных путей развития, одним из возможных отноше-

ний государства к пространству, но залогом и необходимым условием

существования независимого, государства, и более того - независи-

мого государства на независимом континенте.

Если Россия немедленно не начнет воссоздавать Большое Простран-

ство, т.е. возвращать в сферу своего стратегического, политического и

экономического влияния временно утраченные евразийские просторы,

она ввергнет в катастрофу и саму себя, и все народы, проживающие на

"Мировом Острове".

Ход возможных событий легко предвидеть. Если Россия выберет

какой-то иной путь, нежели "путь собирания Империи", континенталь-

ную миссию Heartland начнут брать на себя новые державы или блоки

государств. В таком случае, просторы России будут основной страте-

гической целью для тех сил, которые объявят себя новой "цитаделью

Евразии". Это совершенно неизбежно, так как контроль над континен-

том немыслим без контроля над пространством "географической оси

Истории". Либо Китай предпримет отчаянный бросок на Север - в

Казахстан и Восточную Сибирь, либо Срединная Европа двинется на

западно-русские земли - Украину, Белоруссию, западную Великорос-

сию, либо исламский блок постарается интегрировать Среднюю Азию,

Поволжье и Приуралье, а также некоторые территории Южной Рос-

сии. Этой новой континентальной интеграции избежать невозможно,

так как сама геополитическая карта планеты противится ее однопо-

лярной, атлантистской ориентации. В геополитике вполне правомочен

сакральный закон - "свято место пусто не бывает". Причем, к экспан-

сии на русские земли другие евразийские блоки подтолкнет отнюдь не

"территориальный эгоизм" или "русофобия", но неумолимая логика

пространства и геополитическая пассивность России. В сфере конти-

нентальной стратегии глупо ожидать того, что другие народы остано-

вятся перед территориальной экспансией на русские земли только из

уважения к "самобытности русской культуры". В этой сфере действу-

ют лишь силовые территориальные импульсы и позиционные преиму-

щества. Даже сам факт колебания в вопросе незамедлительного "соби-

рания Империи" является уже достаточным вызовом, достаточным ос-

нованием для того, чтобы альтернативные геополитические Большие

Пространства двинулись в русские пределы. Это, естественно, вызо-

172

Россия и пространство

вет реакцию русских и повлечет за собой жуткий и бесперспективный

внутриевразийский конфликт; бесперспективный потому, что он не бу-

дет иметь даже теоретически позитивного решения, так как для созда-

ния нерусской Евразии необходимо полностью уничтожить русский

народ, а это сделать не только непросто, но фактически невозможно,

как показывает история. С другой стороны, такой конфликт проложит

линию фронта между соседними государствами континентальной и ан-

тиатлантистской ориентации, а это лишь усилит позицию третьей си-

лы, т.е. США и их коллег по мондиалистским проектам. Отсутствие

действия - это тоже своего рода действие, и за промедлением в "со-

бирании Империи" (не говоря уже о возможном отказе от геополити-

ческой экспансии России) неминуемо последует большая евразийская '

кровь. События на Балканах дают страшный пример того, что может

произойти в России в несравнимо более грандиозном масштабе.

Воссоединение евразийских территорий под покровительством Рос-

сии как "оси Истории" сегодня сопряжено с определенными трудно-

стями, но они ничтожны перед лицом тех катастроф, которые с неиз-

бежностью грядут в том случае, если это "собирание Империи" не нач-

нется немедленно.

Глава 4

Теплые и холодные моря

Процесс "собирания Империи" должен изначально ориентироваться

на дальнюю цель, которой является выход России к теплым морям. Имен-

но благодаря сдерживанию русской экспансии на южном, юго-западном

и северо-западном направлениях, атлантистской Англии удавалось под-

держивать свой контроль над всеми "береговыми пространствами", ок-

ружающими Евразию. Россия геополитически являлась "законченной"

державой на Востоке и Севере, где ее политические границы совпадали

с естественными географическими границами евразийского материка.

Но парадокс заключался в том, что эти побережья прилегают к холод-

ным морям, что является непреодолимым барьером для развития море-

ходства в той степени, в какой это позволило бы всерьез конкурировать

на морях с флотами Западного Острова (Англии, а позднее Америки). С

другой стороны, восточные и северные земли России никогда не были

достаточно освоены в силу природных и культурных особенностей, а все

проекты по интеграции русской Азии - от предложенных доктором Бад-

174

Россия и пространство

маевым последнему Императору до брежневского БАМа - по какой-то

странной закономерности рушились под воздействием спонтанных или

управляемых исторических катаклизмов.

Как бы то ни было, выход к холодным морям Севера и Востока должен

быть дополнен выходом к теплым морям Юга и Запада, и только в этом

случае Россия станет геополитически "законченной". За это, собственно,

и велись многочисленные русско-турецкие войны, плоды которых, одна-

ко, пожинали не турки и не русские, а англичане, обескровливающие две

последние традиционные империи из трех (третья - Австро-Венгрия).

Последним рывком к жизненно необходимому России Югу была неудач-

ная экспансия СССР в Афганистан. Геополитическая логика однозначно

показывает, что России обязательно придется туда вернуться снова, хотя

гораздо лучше было бы прийти верным союзником, защитником и другом,

нежели жестоким карателем. Только тогда, когда южными и западными

границами России станет береговая линия, можно будет говорить об окон-

чательном завершении ее континентального строительства. При этом не

обязательно речь должна идти о завоеваниях, экспансии или аннексиях.

Прочный антиатлантический паритетный стратегический союз с конти-

нентальными европейскими и азиатскими державами был бы достаточен

для достижения этой цели. Выход к теплым морям может быть получен

не только путем кровопролитной войны, но и путем разумного мира, вы-

годного для геополитических интересов всех континентальных держав,

так как проект евразийской стратегической интеграции даст возможность

всем этим державам стать реально суверенными и независимыми перед

лицом альтернативного им атлантического Острова, объединенного, в свою

очередь, стратегической доктриной Монро. Проливы и теплые моря были

недоступны для России тогда, когда столь очевидного атлантического фак-

тора, как США, угрожающего интересам всей Европы и всей Азии, еще не

существовало, и различные державы материка оспаривали друг у друга

первенство в противостоянии Англии и лидерство в деле территориально-

го стратегического объединения. Реализация доктрины Монро в Америке

высветила всю геополитическую значимость России, и поэтому союз с

Россией стал самоочевидным императивом для всех реалистичных геопо-

литиков материка - в каких бы политических формах он ни воплощался

в зависимости от обстоятельств. Угроза мондаализма и атлантистского

глобализма теоретически открывает России выход к теплым морям через

сам собой напрашивающийся союз Heartland и Rimland против заокеан-

ских оккупантов.

Часть IV

ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЕ

БУДУЩЕЕ РОССИИ

Глава I

Необходимость радикальной

альтернативы

В нашем обществе сегодня представлены два принципиальных про-

екта относительно русского будущего. Они в той или иной степени

затрагивают все аспекты национальной жизни - экономику, геополи-

тику, международные отношения, этнические интересы, промышлен-

ную структуру, хозяйственный уклад, военное строительство и т.д.

Первый проект принадлежит радикальным либералам, "реформато-

рам", которые берут в качестве примера западное общество, современ-

ный "торговый строй", и полностью подписываются под проектами о

"конце истории", развитыми в знаменитой одноименной статье Фрэн-

сиса Фукуямы. Этот проект отрицает такие ценности, как народ, на-

ция, история, геополитические интересы, социальная справедливость,

религиозный фактор и т.д. В нем все строится на принципе максималь-

ной экономической эффективности, на примате индивидуализма, по-

требления и "свободного рынка". Либералы хотят построить на месте

России новое, никогда еще не существовавшее исторически общество,

179

Основы геополитики

в котором установятся те правила и культурные координаты, по кото-

рым живет современный Запад и, в особенности, США. Этот лагерь

может легко сформулировать ответ на любые вопросы относительно

того или иного аспекта российской действительности исходя из уже

существующих на Западе моделей, пользуясь западной либеральной

терминологией и юридическими нормами, а также опираясь на разра-

ботанные теоретические структуры либерал-капитализма в целом. Эта

позиция еще некоторое время назад почти доминировала идеологиче-

ски в нашем обществе, да и сегодня именно она является наиболее

известной, так как совпадает в целом с общим курсом и принципиаль-

ной логикой либеральных реформ.

Второй проект русского будущего принадлежит т.н. "национально-

патриотической оппозиции", которая представляет собой разнообраз-

ную и многоликую политическую реальность, объединенную неприяти-

ем либеральных реформ и отказом от либеральной логики, проповедуе-

мой реформаторами. Эта оппозиция является не просто национальной

и не просто патриотической - она является "розово-белой", т.е. в ней

доминируют представители коммунистов-государственников (во мно-

гом отошедших от жесткой марксистско-ленинской догматики) и сто-

ронники православно-монархического, царистского типа государствен-

ности. Взгляды обоих компонентов "объединенной оппозиции" доволь-

но значительно различаются, но сходство есть не только в определе-

нии "общего врага", но и в некоторых ментальных, идеологических

клише, разделяемых и теми и другими. Более того, патриотическая

"оппозиция" в подавляющем своем большинстве состоит из деятелей

доперестроечной системы, которые привносят элементы сугубо совет-

ской ментальности даже в "белые", "царистские проекты", к которым

чаще всего они не имели никакого исторического, семейного или поли-

тического отношения до начала перестройки, прекрасно чувствуя себя

в брежневской реальности. Как бы то ни было, оппозиционный проект

можно назвать "советско-царистским", так как он основан на некото-

рых идеологических, геополитических, политико-социальных и адми-

нистративных архетипах, которые объективно сближают между собой

советский и досоветский период (по меньшей мере, в рамках XX века).

Идеология патриотов намного более противоречива и путана, чем ло-

гичные и законченные конструкции либералов, и поэтому она часто

проявляется не в форме законченной концепции или доктрины, а фраг-

180

Геополитическое будущее России

ментарно, эмоционально, непоследовательно и отрывочно. И все же

этот гротескный конгломерат из перемешанных советско-царистских

ментальных обломков обладает некоторой целостностью, которую, од-

нако, иногда не просто рационально структурировать.

Оба этих проекта - и либеральный и советско-царистский - явля-

ются сущностно тупиковыми для русского народа и русской истории.

Либеральный проект вообще предполагает постепенное стирание на-

циональных особенностей русских в космополитической эре "конца

истории" и "планетарного рынка", а советско-царистский силится воз-

родить нацию и государство именно в тех исторических формах и струк-

турах, которые, собственно, и привели постепенно русских к краху.

По ту сторону и либерализма "реформаторов" и совето-царизма "объ-

единенной оппозиции" назревает насущная потребность в "третьем пу-

ти", в особом идеологическом проекте, который был бы не компромис-

сом, не "центризмом" между теми и другими, но совершенно радикаль-

ным новаторским футуристическим планом, порывающим с безысход-

ной дуалистической логикой - "либо либералы, либо оппозиция" -

где, как в лабиринте без выхода, мечется нынешнее общественное соз-

нание русских.

Следует разрубить гордиев узел и утвердить истинную альтернати-

ву, противостоящую и тем и другим. На карту поставлена великая на-

ция, ее интересы, ее судьба.

Глава 2

Что такое

"русские национальные интересы"?

2.1 У русских сегодня нет Государства

В настоящей политической ситуации невозможно, строго говоря,

рассуждать о "стратегических перспективах России". Тем более не-

возможно предлагать какие-либо проекты относительно внешней и внут-

ренней политики России, поскольку главный вопрос - что такое Рос-

сия сегодня? - остается не только не решенным, но и не поставлен-

ным всерьез.

Стремительные перемены всего политического, геополитического,

идеологического и социального уклада, происшедшие в бывшем СССР,

полностью опрокинули все существовавшие правовые и политические

критерии и нормы. Распад единой социалистической системы и позже

советского государства создал на бывших советских территориях поле

совершенной неопределенности, в котором нет более ни ясных ориен-

тиров, ни строгих юридических рамок, ни конкретных социальных пер-

182

Геополитическое будущее России

спектив. Те геополитические структуры, которые образовались "авто-

матически", по инерции после распада СССР, случайны, преходящи и

предельно неустойчивы. Это касается не только отделившихся от Мо-

сквы республик, но, в первую очередь, самой России.

Для того, чтобы строить планы относительно "интересов государст-

ва", необходимо иметь ясное представление, о каком именно государ-

стве идет речь. Иными словами, это имеет смысл при наличии четко

выявленного политического субъекта. В настоящей ситуации такого

субъекта в случае русских нет.

Существование России, понятой как Российская Федерация (РФ),

явно не удовлетворяет никаким серьезным критериям при определении

статуса "государства". Разброд в оценках статуса РФ в международной

политике ярко свидетельствует именно о таком положении дел. Что та-

кое РФ? Наследница и правопреемница СССР? Региональная держава?

Мононациональное государство? Межэтническая федерация? Жандарм

Евразии? Пешка в американских проектах? Территории, предназначен-

ные к дальнейшему дроблению? В зависимости от конкретных условий

РФ выступает в одной из этих ролей, несмотря на абсолютную противо-

речивость таких определений. В какой-то момент - это государство с

претензией на особую роль в мировой политике, в другой - это второ-

степенная региональная держава, в третий - поле для сепаратистских

экспериментов. Если одно и то же территориально-политическое обра-

зование выступает одновременно во всех этих ролях, очевидно, что речь

идет о какой-то условной категории, о некоей переменной величине, а

не о том завершенном и стабильном политическом феномене, который

можно назвать государством в полном смысле этого слова.

РФ не является Россией, полноценным Русским Государством. Это

переходное образование в широком и динамическом глобальном геопо-

литическом процессе и не более того. Конечно, РФ может стать в

перспективе Русским Государством, но совершенно не очевидно, что

это произойдет, и также неочевидно, следует ли к этому стремиться.

Как бы то ни было, о "стратегических интересах" такого нестабиль-

ного и временного явления, как РФ, невозможно говорить в долгой

перспективе, и тем более нелепо пытаться сформулировать "стратеги-

ческую доктрину РФ", основываясь на сегодняшнем положении дел.

"Стратегические интересы РФ" могут проясниться только после того

как появится, сложится и определится политический, социальный, эко-

183

Основы геополитики

комический и идеологический субъект этих интересов. Пока же этого

не произошло, любые проекты в данном направлении окажутся сию-

минутной фикцией.

РФ не имеет государственной истории, ее границы случайны, ее

культурные ориентиры смутны, ее политический режим шаток и рас-

плывчат, ее этническая карта разнородна, а экономическая структура

фрагментарна и отчасти разложена. Данный конгломерат лишь резуль-

тат развала более глобального геополитического образования, фраг-

мент, вырванный из целой картины. Даже для того, чтобы на этом ос-

тове Империи создать нечто стабильное, понадобится настоящая рево-

люция, аналогичная революции младотурков, создавших из фрагмента

Османской Империи современную светскую Турцию (хотя здесь снова

всплывает вопрос - а стоит ли к этому стремиться?).

Если РФ не является Русским Государством, то не является тако-

вым и СНГ. Несмотря на то. что практически все территории стран

СНГ (за редким исключением) входили в состав Российской Империи,

а следовательно, некогда были частью Русского Государства, на сего-

дняшний момент страны СНГ имеют достаточную степень автономии

и де юре числятся независимыми политическими образованиями. В

отношении этих стран можно утверждать (и с еще большим основани-

ем) то же, что и в отношении РФ - эти образования не обладают

никакими серьезными признаками подлинной государственности, ли-

шены атрибутов фактической суверенности и представляют собой ско-

рее "территориальный процесс", нежели стабильные и определенные

геополитические единицы. Даже если отвлечься от возрастающего

национализма стран СНГ, который часто ориентирован антирусски, из

противоестественных, нестабильных и противоречивых самих по себе

фрагментов не возможно сложить гармоничной картины. Бельгийский

геополитик Жан Тириар привел по этому поводу одно точное сравне-

ние. - "СССР был подобен плитке шоколада, с обозначенными гра-

ницами долек-республик. После того, как дольки отломлены, их уже

недостаточно сложить вместе, чтобы восстановить всю плитку.

Отныне этого можно добиться только путем переплавки всей

плитки и новой штамповки".

"Стратегические интересы РФ" - та же пустая фигура речи, что и

"стратегические интересы стран СНГ". К "стратегическим интересам

русских" это имеет весьма косвенное отношение.

184

Геополитическое будущее России

2.2 Концепция "постимперской легитимности"

Несмотря на несуществование Русского Государства в полном смыс-

ле, определенные правовые принципы действуют на всем постсовет-

ском пространстве, на чем и основывается как западная реакция на те

или иные действия РФ, так и сиюминутная логика шагов российского

руководства. Именно эти принципы, на первый взгляд, удерживают

РФ и, шире, СНГ от тотального хаоса. Речь идет о доктрине "постим-

перской легитимности". Для того, чтобы понять сущность сегодняш-

них геополитических процессов в Евразии, необходимо кратко изло-

жить основные тезисы данной концепции.

"Постимперская легитимность" является совокупностью правовых

норм, тесно связанных с непосредственно предшествующей фазой по-

литического развития региона, т.е. с "имперской легитимностыо"

("legacy of empire"). Империя (по меньшей мере, "светская" - либе-

ральная или социалистическая) чаще всего руководствуется при тер-

риториальном устройстве своих колоний сугубо административными и

экономическими признаками, не учитывая ни этнические, ни религи-

озные, ни национальные факторы. Административные границы в рам-

ках Империи довольно произвольны, так как они заведомо представля-

ют собой условные барьеры, созданные лишь для удобства централизо-

ванного контроля метрополии. Империя в период своего существова-

ния заставляет остальные державы признать свою внутреннюю адми-

нистративную систему как легитимную. Но при распаде Империи все-

гда возникают "зоны правовой неопределенности", так как прекраща-

ет существовать та структура, которая юридически регулировала ста-

тус своих составных частей.

В процессе "постколониальных" преобразований была сформулиро-

вана международно-правовая концепция, которая легла в основание

классификации правомочности и неправомочности постимперских тер-

риториально-политических образований. Это концепция "постимпер-

ской легитимности". Смысл ее сводится к тому, что несмотря на от-

сутствие Империи как целого ее чисто административные составляю-

щие получают полноценный правовой статус независимо от того, удов-

летворяет ли данное образование критерию полноценного государства

или нет. В основе такого подхода лежит светская либеральная идея

относительно произвольности любого государственного образования

185

Основы геополитики

как исторической случайности. По этой логике этнический, религиоз-

ный, культурный и социальный компоненты являются малозначимыми

и несущественными, так как население понимается здесь как простая

совокупность экономико-статистических единиц. В этом сказывается

инерция "имперского", "колониального" подхода, привыкшего считать

"колонии" и "провинции" чем-то второстепенным и несущественным,

"дополнительным" в рамках общего контекста.

Как правило, "постимперские образования" никогда (или почти ни-

когда) не становятся полноценными государствами и продолжают су-

ществовать в качестве экономико-политических придатков бывшей (или

новой) метрополии. Почти всегда правящая элита в них является пря-

мой наследницей (часто ставленницей) колониальной администрации,

экономика целиком зависит от внешних факторов, а политико-соци-

альный уклад подстраивается под модель бывшего центра. Сохранение

такой "постимперской легитимности" часто приводит к тому, что один

и тот же автохтонный этнос населяет территории разных постимпер-

ских государств, а в рамках одного государства проживает несколько

этнических и религиозных групп. Фактически относительный баланс

интересов поддерживается в таких случаях только апелляцией ко внеш-

нему фактору - чаще всего к явной или скрытой мощи бывшей метро-

полии (или того развитого государства, которое может прийти ей на

смену). Весьма показательно, что на последних этапах "освобожде-

ния" Африки Панафриканский конгресс постановил применять во всех

вновь образованных государствах как раз принцип "постимперской ле-

гитимности", хотя многие большие африканские народы - в частно-

сти, банту, зулусы и т.д. - оказались проживающими сразу в двух или

трех государствах. Это было сделано под предлогом избежания этни-

ческих, межплеменных и религиозных войн. На самом деле, речь шла

о стремлении руководителей постимперской администрации сохранить

свои искусственные элиты у власти, не допустив создания в процессе

национального подъема новых представителей органичной националь-

ной иерархии. Учитывая стратегическую и социально-экономическую

отсталость Африки и отсутствие свежих и жизненных государствен-

ных традиций, этот подход сработал довольно успешно.

Принцип "постимперской легитимности" сегодня прикладывается и

к странам, возникшим на развалинах СССР. В бывших "союзных рес-

публиках" почти повсеместно у власти находятся наследники "коло-

186

Геополитическое будущее России

ниальной администрации , отсеки разломленной на части единой управ-

ленческой структуры, сформировавшейся целиком в имперском совет-

ском контексте. Эта элита отчуждена от национально-культурных тра-

диций своих народов и ориентирована по инерции на сохранение эко-

номико-политической зависимости от метрополии. Единственным ис-

ключением является Армения, где логика "постимперской легитимно-

сти" была нарушена (в случае Нагорного Карабаха), и где, соответст-

венно, сугубо национальные политические силы имеют больший вес,

чем во всех остальных странах СНГ. Кроме того, Армения единствен-

ная моноэтническая республика из стран СНГ.

На первый взгляд, может сложиться впечатление, что принцип "пост-

имперской легитимности" играет на руку РФ и Москве, так как созда-

ет предпосылки для сохранения влияния РФ в "ближнем зарубежье" и

упрощает политико-экономические отношения с географическими со-

седями. Но на самом деле все обстоит несколько сложнее. Как и в

случае "деколонизации" стран Третьего мира, распад Империи ослаб-

ляет геополитическое могущество метрополии, и часть колоний и до-

минионов переходят под неявный контроль другой, более сильной дер-

жавы. которая использует систему "постимперской легитимности" в

своих собственных целях. Яркий пример тому - США, фактически

захватившие под свое влияние большинство бывших английских, ис-

панских, португальских, французских и голландских колоний в ходе

процесса "деколонизации". Таким образом, на смену постсоветской "ко-

лониальной администрации" в странах СНГ может прийти (и прихо-

дит) иная "колониальная администрация", использующая в своих це-

лях уже существующие искусственные структуры.

С другой стороны, "постимперская легитимность" и саму РФ ста-

вит в один ряд с другими странами СНГ, коль скоро в данном случае

полностью игнорируются национально-культурные, религиозные и эт-

нические интересы русского народа, попадающего под абстрактные

нормы "постимперского", чисто административного права и разбросан-

ного по чуждым псевдогосударственным и квазинациональным образо-

ваниям. Останки имперской администрации в рамках РФ (партийно-

бюрократический аппарат) оказываются столь же чуждыми националь-

ному контексту русских, что и в других республиках, так как сама

система Империи была построена на иных, чисто административных и

экономических, а не национальных и культурных принципах. Русские,

187

Основы геополитики

"освободившись" от республик, не получают свободу и самостоятель-

ность, но теряют значительную часть своей национальной общности,

сохраняют зависимое положение от остатков прежней номенклатуры

и вдобавок подвергаются новой опасности попасть под влияние внеш-

них политических сил более могущественных держав. Эта последняя

опасность была не столь близкой в период существования Империи,

но в качестве простой "региональной державы" РФ подвергается ей в

полной мере.

Все эти соображения заставляют поставить под сомнение полез-

ность в нынешних условиях принципа "постимперской легитимности",

так как это в значительной степени противоречит русским националь-

ным интересам.

Но какими же критериями следует руководствоваться в определе-

нии того, что является "русскими национальными интересами"? Кого

взять в качестве главного субъекта, в отношении которого можно бы-

ло бы определить, что выгодно, а что невыгодно? В каких категориях

следует осмыслять .сегодня Россию?

2.3 Русский народ-

центр геополитической концепции

Развал Советской Империи, хрупкость и государственная несостоя-

тельность новых политических образований на ее территории (вклю-

чая РФ) заставляют искать более конкретную категорию для понима-

ния "русских национальных интересов". Единственной органичной,

естественной, исторически укорененной реальностью в этом вопросе

может быть только русский народ.

Русский народ - это историческая общность, имеющая все призна-

ки полноценного и стабильного политического субъекта. Русский на-

род объединен этнически, культурно, психологически и религиозно.

Но не только это является главным основанием для постановки его в

центр геополитической концепции как субъекта политической и соци-

альной стратегии. Русский народ, в отличие от многих других народов,

сложился как носитель особой цивилизации, имеющей все отличитель-

ные черты самобытного и полноценного планетарно-исторического яв-

ления. Русский народ - та цивилизационная константа, которая слу-

жила осью в создании не одного, а многих государств: от мозаики вос-

188

Геополитическое будущее России

точнославянских княжеств до Московской Руси, Петровской Империи

и Советского блока. Причем эта константа и определяла преемствен-

ность и связь между образованиями, столь различными политически,

социально, территориально и структурно. Русский народ не просто да-

вал этническую базу для всех этих государственных формаций, он вы-

ражал в них особую цивилизационную идею, не похожую ни на какую

другую. Не государство сформировало русскую нацию. Напротив, рус-

ская нация, русский народ экспериментировал в истории с различны-

ми типами государственных систем, по-разному выражая (в зависимо-

сти от обстоятельств) специфику своей уникальной миссии.

Русский народ безусловно принадлежит к числу мессианских наро-

дов. И как у всякого мессианского народа, у него есть универсальное,

всечеловеческое значение, которое конкурирует не просто с иными

национальными идеями, но с типами других форм цивилизационного

универсализма. К.Леонтьев и русские евразийцы довольно полно раз-

вили эту идею.

Независимо от смут, переходных периодов и политических катак-

лизмов русский народ всегда сохранял свою мессианскую идентичность,

а следовательно, всегда оставался политическим субъектом истории.

После очередного государственного потрясения одна и та же древняя

и могущественная русская сила создавала новые политические конст-

рукции, облекая свой духовный порыв в новые геополитические фор-

мы. Причем, как только государственные конструкции развивались до

критической черты, за которой брезжила окончательная утрата связи

политической формы с национальным содержанием, наступали кризи-

сы и катастрофы, вслед за чем начиналось новое геополитическое и

социальное строительство, облечение цивилизационной миссии рус-

ского народа в новые образы и политические конструкции.

И на нынешнем переходном периоде именно русский народ должен

быть взят в качестве главного политического субъекта, от которого и

следует откладывать шкалу геополитических и стратегических, а так-

же социально-экономических интересов России. Русский народ и есть

сегодня Россия, но не как ясно очерченное государство, а как геополи-

тическая потенция, реальная и конкретная с одной стороны, но еще не

определившая свою новую государственную структуру - ни ее идео-

логию, ни ее территориальные пределы, ни ее социально-политическое

устройство.

189

Основы геополитики

Тем не менее "потенциальная Россия" сегодня имеет гораздо боль-

ше фиксированных характеристик, нежели эфемерные РФ или СНГ.

Эти характеристики связаны напрямую с той цивилизационной мисси-

ей, в осуществлении которой состоит смысл бытия русского народа.

- Во-первых, русский народ (= Россия), без сомнения, ответстве-

нен за контроль над северно-восточными регионами Евразии. Этот рус-

ский "Drang nach Osten und Norden" составляет естественный геопо-

литический процесс русской истории в последние века, который не

прекращался ни при каких политических катаклизмах. Макиндер на-

зывал Россию "геополитической осью истории", и это совершенно спра-

ведливо, так как русский народ действительно традиционно тяготел к

цивилизационному освоению всех тех внутриконтинентальных евра-

зийских пространств, которые расположены в самом центре материко-

вой массы. Отсюда можно заключить, что стратегические интересы

русских неотделимы от просторов Северо-Восточной Евразии. В этом

заключается фундаментальный принцип при определении реальных пер-

спектив геополитики России ( = русского народа).

- Во-вторых, русский народ (= Россия) наделен особым типом ре-

лигиозности и культуры, которые резко отличаются от католико-про-

тестантского Запада и от той постхристианской цивилизации, которая

там развилась. В качестве культурной и геополитической антитезы Рос-

сии следует брать именно "Запад" как целое, а не просто одну из со-

ставляющих его стран. Современная западная цивилизация является

универсалистски ориентированной: во всех ее отсеках существует осо-

бое культурное единство, основанное на специфическом решении глав-

ных философских и мировоззренческих проблем. Русский универса-

лизм, фундамент русской цивилизации, радикально отличается от За-

пада во всех основных моментах. В некотором смысле, это две конку-

рирующие, взаимоисключающие друг друга модели, противоположные

полюса. Следовательно, стратегические интересы русского народа

должны быть ориентированы антизападно (что проистекает из импе-

ратива сохранения русской цивилизационной идентичности), а в пер-

спективе возможна и цивилизационная экспансия.

- В-третьих, русский народ (= Россия) никогда не ставил своей

целью создание моноэтнического, расово однородного государства. Мис-

сия русских имела универсальный характер, и именно поэтому рус-

ский народ планомерно шел в истории к созданию Империи, границы

190

Геополитическое будущее России

которой постоянно расширялись, охватывая все больший и больший

конгломерат народов, культур, религий, территорий, регионов. Счи-

тать планомерный и ярко выраженный "экспансионизм" русских исто-

рической случайностью абсурдно. Этот "экспансионизм" составляет

неотъемлемую часть исторического бытия русского народа и тесно со-

пряжен с качеством его цивилизационной миссии. Эта миссия несет в

себе некий "общий знаменатель", который позволяет русским интег-

рировать в свою Империю самые различные культурные реальности.

Однако "общий знаменатель" имеет свои особенности и применим толь-

ко к тем народам, которые имеют определенную историческую специ-

фику и культурное содержание, тогда как остальные народы (в частно-

сти, некоторые нации Запада) остаются глубоко чуждыми русскому

универсализму (что исторически проявляется в неустойчивости и да-

же противоречивости русского политического влияния в Европе).

- В-четвертых, русский народ (= Россия) исходит в своем бытии из

еще более глобальной, "сотериологической" перспективы, которая в

пределе имеет общепланетарное значение. Речь идет не о безгранич-

ном расширении "жизненного пространства" русских, но об утвержде-

нии особого "русского" типа мировоззрения, который акцентирован

эсхатологически и претендует на последнее слово в земной истории.

Это - высшая сверхзадача нации как "богоносного народа".

Следовательно, теоретически нет на планете такого народа, такой

культуры или такой территории, чья судьба и чей путь были бы безраз-

личны русскому сознанию. Это проявляется в непоколебимой вере рус-

ских в финальное торжество Правды, Духа и Справедливости, причем

не только в рамках русского государства, но и повсюду. Лишить рус-

ских этой эсхатологической веры равнозначно их духовному оскопле-

нию. Русским есть дело до всего и до всех. и поэтому в последнем

счете интересы русского народа не ограничиваются ни русским этно-

сом, ни Русской Империей, ни даже всей Евразией. Этот "трансцен-

дентный" аспект русской нации необходимо учитывать при разработке

будущей геополитической стратегии.

Очевидно, что в нынешних условиях и при общепринятых запад-

ных, светских, количественно-либеральных нормах юридического под-

хода не существует никакой объективной возможности не только пра-

вовым образом закрепить статус "русского народа" как самостоятель-

ного политического субъекта, но даже ввести в юридический и дипло-

191

Основы геополитики

магический обиход такой термин, как "народ". Современное междуна-

родное право (копирующее в основных чертах римское право) призна-

ет в качестве полноценных политических субъектов только государ-

ство и индивидуума.

И поэтому есть кодекс "прав государств" и "прав человека", тогда

как само понятие "прав народа" отсутствует. Это неудивительно, так

как светский и количественный подход не может принимать в расчет

такие культурные духовные категории, как этнос, народ и т.д. Сходное

количественное отношение характеризовало и советский строй, и "де-

мократический" мир. А так как русский народ в актуальный период

пребывает на территории, где действуют либо "постимперские", либо

либерально-демократические принципы легитимности, ни о каком ав-

томатическом признании политического статуса "народа" не может

быть и речи. Следовательно, логика выяснения и защиты "русских на-

циональных интересов" требует серьезных изменений в существую-

щей юридической практике, и более того, радикального пересмотра

этой практики в национальном ключе.

Такая трансформация была бы невозможна, если бы речь шла о ка-

ком-то одном народе, слаборазвитом и технологически не оснащенном.

В случае русских это, к счастью, не так. Сегодня у нас еще сохраняет-

ся возможность довольно независимых от остального мира политиче-

ских преобразований, так как наличие у России стратегических видов

вооружений позволяет в определенной степени противостоять давле-

нию Запада. И здесь все зависит лишь от политической воли и реши-

мости тех лиц, которые возьмут на себя ответственность за судьбы

России и русского народа.

Как бы то ни было, первым шагом к выявлению "национальных ин-

тересов русского народа" является признание этого народа самостоя-

тельным политическим субъектом, имеющим право самому решать,

что ему выгодно, а что нет, и предпринимать в соответствии с этим

геополитические, социально-экономические и стратегические шаги.

Глава 3

Россия немыслима без Империи

3.1 Отсутствие у русских "государства-нации"

Россия никогда не была аналогом тех "государств-наций", которые

характерны для Европы нового времени и модель которых была спрое-

цирована на Азию и Третий мир в целом в колониальную и постколо-

ниальную эпоху.

"Государство-нация" основывается на административном единстве

и бюрократическом централизме, которые и формируют политическую

общность, созданную государством и теснейшим образом связанную с

государством. Вне всяких сомнений, впервые модель "государства-на-

ции" сложилась в абсолютистской Франции, а потом была закреплена

в якобинской революционной модели. "Государство-нация" изначаль-

но имело подчеркнуто светскую природу и представляло собой в пер-

вую очередь политическое единство. В такой концепции термин "на-

ция" понимался как "совокупность граждан", а не как "народ" или

7 Захаз 2801 193

Основы геополитики

"народы" в органическом, "холистском" смысле. Такой тип государст-

ва основан на этническом, конфессиональном и сословном нивелиро-

вании населения, на утверждении во всем обществе сходных юридиче-

ских и процессуальных нормативов, не принимающих в расчет ни ре-

гиональные, ни религиозные, ни расовые особенности. Номинально "го-

сударство-нация" может быть и монархическим, и демократическим, и

социалистическим. Существенным элементом является в нем не спе-

цифика политического устройства, а понимание государства как адми-

нистративно-централистской инстанции, поставленной надо всеми со-

циально-этническими и культурно-религиозными различиями. Следу-

ет подчеркнуть, что "нация" в данном случае имеет чисто и исключи-

тельно политический смысл, резко отличающийся от того. который вкла-

дывают в это понятие националисты.

"Государство-нация" исторически возникло в Европе в период окон-

чательного распада имперского единства в результате уничтожения

последних останков имперской системы, сохранившихся в форме фео-

дальных региональных структур. "Государство-нация" по сути своей

сопряжено с доминацией профанических, буржуазных ценностей, сво-

дящих качественные социальные различия к упрощенной количествен-

ной административной структуре. "Государство-нация", как правило.

управляется не "божественной идеей" (как теократия или Священная

Империя), не "героической аристократической личностью" (как фео-

дальная система), но "диктатурой закона" ("номократией"), что дает

огромную власть правоведам и юридической бюрократии. Фактически,

"государство-нация" является наиболее удобной для управления и наи-

более количественно упорядоченной политической реальностью, так

как все неколичественные, "нерациональные" факторы в ней сведены

к минимуму.

В русской истории "государства-нации" так и не возникло. Когда в

Европе начиная с XVIII века стала укореняться именно эта модель,

Россия отчаянно сопротивлялась ей любыми путями. Царистский ре-

жим стремился сохранить максимально нетронутым именно имперскую

структуру, хотя некоторые уступки европейскому образцу делались

постоянно. Несмотря на проевропейские петровские реформы Россий-

ская Империя сохраняла и теократические элементы и аристократиче-

ский принцип, а перевод иереев и представителей знати в разряд госу-

дарственных бюрократов никогда не осуществился на практике до кон-

194

Геополитическое будущее России

ца (в отличие от стран Западной Европы). Национальная стихия про-

тивилась такому перерождению Империи в "государство-нацию", что

порождало регулярно волны спонтанной или сознательной реакции как

со стороны народа, так и со стороны элиты. Даже при одном и том же

государе в России часто менялись реформистские и реакционные на-

строения, и от либеральных реформ часто обращались к мистическим

реставрационистским проектам (ярче всего это проявилось в царство-

вании Александра 1, основателя Священного Союза).

Лишь в начале XX века Россия вплотную подошла к реализации

"государства-нации" по европейскому образцу. Однако и на этот раз

процесс был сорван революционным всплеском, вобравшим в себя

(пусть неосознанно) глубинный национальный протест против такого

типа государственного устройства, в котором не было бы места прояв-

лению духовной народной миссии. За модернистической риторикой

большевизма русские смутно распознали свои собственные эсхатоло-

гические идеалы - торжество Идеи, Справедливости, Правды. Совет-

ское государство воспринималось народом как строительство "Новой

Империи", "царства Света", "обители духа", а не как создание наибо-

лее рационального устройства администрирования и управления коли-

чественными единицами. Трагизм и фанатизм большевистских катак-

лизмов был вызван именно "идеальностью" задачи, а отнюдь не неспо-

собностью к более "гуманной" и менее затратной организации люд-

ских ресурсов.

СССР не стал "государством-нацией", он был продолжателем сугу-

бо имперских национальных традиций, облеченных в экстравагантные

внешние формы и противопоставленных позднейшей царистской моде-

ли, скатывающейся к обычному буржуазному обществу, к "диктатуре

закона". Советская Империя, как и любая политическая конструкция,

знала три этапа - "революционный этап" построения уникальной сис-

темы (Ленин - юность), стабильный этап укрепления и расширения

державы (Сталин - зрелость) и этап развала и одряхления (Брежнев

- старость). Причем именно позднебрежневский период породил по-

литико-административную структуру, ближе всего напоминающую бю-

рократический централизм типичного "государства-нации". В пере-

стройку жизненный цикл всей этой советской формации закончился.

Вместе с этим закончился и очередной этап национальной истории

русского народа.

195

Основы геополитики

Важно отметить, что в русской истории существует такая законо-

мерность: когда дело доходит до превращения России в "государство-

нацию", следуют катастрофы, и на новом витке нация находит очеред-

ной (подчас довольно экстравагантный) способ ускользнуть от каза-

лось бы неминуемой трансформации. Русские стремятся любой ценой

избежать такого поворота событий, поскольку их политическая воля

несовместима с узкими нормативами рационального и усредненного

количественного существования в рамках бюрократически эффектив-

ного механизма. Русские готовы идти на немыслимые жертвы и лише-

ния, лишь бы реализовывалась и развивалась национальная идея, ве-

ликая русская мечта.

А границы этой мечты нация видит, по меньшей мере, в Империи.

3.2 Русские - народ Империи

Не моноэтническое государство, не государство-нация, Россия поч-

ти изначально была потенциально имперским государством. Начиная

с объединения славянских и угро-финских племен под Рюриком и до

гигантских масштабов СССР и территорий под его влиянием русский

народ неуклонно шел по пути политической и пространственной инте-

грации, имперостроительства и цивилизационной экспансии. При этом

следует подчеркнуть, что русская экспансия имела именно цивилиза-

ционный смысл, и отнюдь не была утилитарной погоней за колониями

или банальной борьбой за "жизненное пространство". Не нехватка

этого "жизненного пространства" и не экономическая необходимость

подвигала русский народ все более расширять свои границы на Вос-

ток, на Юг, на Север, на Запад. Недостаток земли никогда не служил

истинной причиной русского имперостроительства. Русские расширя-

лись как носители особой миссии, геополитическая проекция которой

состояла в глубинном осознании необходимости объединения гигант-

ских территорий евразийского материка.

Политическая целостность евразийского пространства имеет для рус-

ской истории совершенно самостоятельное значение. Можно сказать,

что русские чувствуют ответственность за это пространство, за его со-

стояние, за его связь, за его цельность и независимость. Макиндер спра-

ведливо считал Россию главной сухопутной державой современности,

которая наследует геополитическую миссию Рима. Империи Александ-

196

Геополитическое будущее России

ра Великого, Чингисхана и т.д. Это "географическая ось истории", кото-

рая просто не может не осуществлять своего геополитического предна-

значения независимо от внешних и преходящих факторов.

Русский народ настолько связан с геополитической реальностью,

что само пространство, его переживание, его осознание, его духовное

восприятие сформировало психологию народа, став одним из главней-

ших определений его идентичности, его сути.

Реальное земное пространство не является чисто количественной

категорией. Климат, ландшафт, геология местности, водные пути и гор-

ные хребты активно участвуют в формировании этнического и, шире,

цивилизационного типа. С точки зрения геополитики, цивилизация и

ее специфика вообще строго детерминированы географией и с необхо-

димостью подчиняются особым качественным законам. Русские - су-

хопутный, континентальный, северно-евразийский народ, при этом куль-

турная специфика нации такова, что ее "душа" максимально предрас-

положена к "открытости", к осуществлению "интегрирующей" функ-

ции, к тонкому и глубинному процессу выработки особой материко-

вой, евразийской общности.

Культурный фактор является естественным дополнением чисто гео-

политической предопределенности России. Геополитическая миссия

осознается на культурном уровне, и наоборот, культура осмысляет,

оформляет и активизирует геополитический импульс. Пространство и

культура - две важнейших составляющих русского народа как наро-

да-имперостроителя по преимуществу. Не кровь, не раса, не админи-

стративный контроль и даже не религия сделали из части восточных

славян особую, ни с чем не сравнимую общность - русский народ.

Его сделали именно бескрайние евразийские просторы и предельная

культурная, душевная открытость. Под знаком "пространства и куль-

туры" были переосмыслены и этнические, и политические, и этиче-

ские, и религиозные аспекты. Русские сложились, развились и вызре-

ли как нация именно в Империи, в героике ее построения, в подвигах

ее защиты, в походах за ее расширение. Отказ от имперостроительной

функции означает конец существования русского народа как истори-

ческой реальности, как цивилизационного явления. Такой отказ есть

национальное самоубийство.

В отличие от Рима (первого Рима), Москва, Россия имеют в своем

имперском импульсе глубинный телеологический, эсхатологический

197

Основы геополитики

смысл. Гегель развил интересную концепцию, что Абсолютная Идея в

эсхатологической ситуации должна проявиться в окончательном, "осоз-

нанном" виде в форме прусского государства. Однако в планетарном

масштабе Пруссия, и даже Германия, взятые отдельно, геополитиче-

ски недостаточны для того, чтобы к этой концепции можно было бы

относиться всерьез. Россия же, Третий Рим, и религиозно, и культур-

но, и пространственно, и стратегически прекрасно соответствует по-

добному телеологическому взгляду на сущность истории и явно стре-

мится исполнить именно эту миссию. Абсолютная Идея Гегеля в слу-

чае России есть духовный корень русского имперостроительства, тяго-

теющего к цивилизационному освоению континента-Евразии. Нелепо

прикладывать столь серьезные гегелевские критерии к "государству-

нации", которое заведомо предполагает рядом с собой другие "государ-

ства-нации" со своими собственными целями, мифами и интересами.

Сообщать такой относительной структуре качество абсолютной значи-

мости довольно абсурдно. Но в случае гигантской Империи, основан-

ной на специфических, во многом парадоксальных, а в чем-то и не со-

всем проясненных принципах - совершенно другое дело, и не случай-

но древние Империи назывались "Священными Империями": качество

"святости" сообщалось им исполнением особой духовной миссии, пред-

начертательно прообразующей "Империю Конца", континентальное

Царство Абсолютной Идеи.

Русский народ шаг за шагом двигался именно к этой цели. На каж-

дом этапе расширения своего государства русские переходили на оче-

редную ступень мессианского универсализма - сначала сплотив вос-

точных славян, потом включив в себя тюркский поток степей и Сиби-

ри, затем двинувшись на Юг, в пустыни и горы, и образовав, наконец,

гигантский политический блок, контролирующий в советский период,

буквально, полмира. Если осознать, что русский народ в своей сущно-

сти и есть этот имперостроительный процесс, волевой геополитиче-

ский вектор создания "государства Абсолютной Идеи", то станет со-

вершенно очевидным, что существование русского народа напрямую

зависит от продолжения этого процесса, от его развития, от его ин-

тенсификации. Урезав или подавив этот вектор, мы поразим русских в

самое сердце, лишим их национальной идентичности, превратим их в

исторический рудимент, сорвем глобальный телеологический, эсхато-

логический планетарный процесс.

198

Геополитическое будущее России

3.3 Ловушка "региональной державы"

Русский народ со своей цивилизационной и геополитической мисси-

ей традиционно являлся (и является) серьезной преградой для повсеме-

стного распространения на планете сугубо либеральной модели запад-

ного образца. И царистский, и советский режимы, повинуясь неумоли-

мой национальной логике, препятствовали культурно-политической экс-

пансии Запада на Восток и особенно вглубь евразийского континента.

Причем серьезность геополитического противостояния всегда отража-

лась в том, что Россия федерировала в себе и вокруг себя разные страны

и народы в мощный стратегический имперский блок. Именно в качестве

континентальной Империи Россия участвовала в мировой политике и

отстаивала свои национальные и цивилизационные интересы.

В настоящее время, после распада СССР. Запад стремится навязать

России другую геополитическую функцию, превратить Россию в та-

кую политическую структуру, которая была бы неспособна напрямую

участвовать в мировой политике и иметь широкую цивилизационную

миссию. В докладе Пола Вольфовица американскому конгрессу в 1992

году однозначно утверждается, что "главной стратегической задачей

США является недопущение создания на территории бывшего Совет-

ского Союза крупного и самостоятельного стратегического образова-

ния, способного проводить независимую от США политику". Именно

исходя из такой насущной потребности Запада России была предложе-

на роль "региональной державы".

"Региональная держава"'- это современная геополитическая ка-

тегория, которая характеризует крупное и довольно развитое государ-

ство, чьи политические интересы, однако, ограничены лишь областя-

ми, непосредственно прилегающими к ее территории или входящими в

ее состав. Региональными державами считаются, к примеру, Индия,

Иран, Турция, Пакистан, Китай и т.д. Специфика региональной дер-

жавы состоит в том, что она имеет больший политический вес, чем

обычное рядовое государство, но меньший вес, чем сверхдержава или

Империя. Иными словами, региональная держава не имеет прямого

влияния на планетарную цивилизацию и глобальные геополитические

процессы, подчиняясь в основных стратегических линиях балансу сил

более мощных Империй. В то же время региональная держава имеет

определенную свободу по отношению к своим непосредственным (бо-

199

Основы геополитики

лее слабым) соседям и может оказывать на них политическое и эконо-

мическое давление (естественно, лишь в тех случаях, когда это не про-

тиворечит интересам сверхдержав).

Статус "региональной державы", предложенный (навязываемый) се-

годня России Западом, для русской нации равнозначен самоубийству.

Речь идет о том, чтобы искусственно и под сильным внешним воздей-

ствием обратить вектор русской национальной истории вспять, в об-

ратную сторону, оборвать связный процесс геополитического станов

ления русских как Империи. Россия как региональная держава будет

являть собой отказ от того глубинного импульса нации, который ле-

жит в основе ее высшей и глубиннейшей идентичности. Потеря импер-

ского масштаба для русских означает конец и провал их участия в

цивилизации, поражение их духовной и культурной системы ценно-

стей, падение их универсалистских и мессианских чаяний, обесцени-

вание и развенчание всей национальной идеологии, оживлявшей мно-

гие поколения русского народа и дававшей силы и энергию для подви-

гов, созидания, борьбы, преодоления невзгод.

Если учитывать специфику национальной имперской самоиденти-

фикации русских, становится совершенно очевидно, что принятие ста-

туса "региональной державы" Россией не может стать последней ли-

нией обороны. Удар, наносимый тем самым по национальному само-

сознанию русских, будет в таком случае настолько сильным, что дело

не ограничится рамками РФ или аналогичным территориальным про-

странством. Потеряв свою миссию, русские не смогут найти сил, что-

бы достойно утвердить свою новую, "умаленную" идентичность в "ре-

гиональном государстве", так как утверждение этой идентичности не-

возможно в состоянии того аффекта, который логически возникает при

утрате нацией имперского масштаба. Следовательно, процессы дезин-

теграции, скорее всего, продолжатся и в "региональной державе", и

нарастающей волне регионального и религиозного сепаратизма обез-

доленные русские уже ничего не смогут противопоставить.

Даже для того, чтобы зафиксировать "региональный статус" пост-

имперской России, необходимо будет пробудить мощную волну нацио-

нализма, причем национализма совершенно нового, искусственного,

основанного на энергиях и идеях, ничего общего не имеющих с тради-

ционной и единственно подлинной и оправданной русской имперской

тенденцией. Можно сравнить это с малым, "светским" национализмом

200

Геополитическое будущее России

младотурков, которые на развалинах Османской Империи создали че-

рез "национальную революцию" современную Турцию, "региональную

державу". Но национализм младотурков, не имел ничего общего с гео-

политическим и религиозным национализмом Османской Империи, и

фактически, нынешняя Турция и духовно, и этнически, и культурно

является совершенно другой реальностью, нежели турецкая Империя

начала века.

То же самое, если не хуже, грозит и России, причем скорее всего

попытки укрепиться как "региональная держава", отказавшаяся от ци-

вилизационной миссии и универсалистских ценностей, вызовут к жиз-

ни политиков "младоросского" типа (по аналогии с младотурками), ко-

торые, весьма вероятно, будут исповедовать особую сектантскую идео-

логию, ничего общего не имеющую с магистральной линией русской

национальной идеи. Такой русский "неимперский" национализм, свет-

ский и искусственный, будет геополитически играть лишь на руку За-

паду. так как он закрепит за Россией "региональный" статус, приведет

к иллюзорной и кратковременной внутренней стабилизации и одно-

временно заложит базу для будущих внутрироссийских этнических и

религиозных конфликтов. Но если у Турции есть две или три крупные

этнические общности, способные активно противиться младотурецко-

му централизму, то в РФ проживают сотни народов, прекрасно ужи-

вавшихся в имперской модели, но никак не вписывающихся в рамки

"малого русского национализма". Вывод очевиден: Россия постепенно

втянется в бесконечную цепь внутренних конфликтов и войн. и. в кон-

це концов, распадется.

Это будет закономерным результатом утраты русскими своей импер-

ской миссии, так как этот процесс не может ограничиться относитель-

ным урезыванием территорий и с необходимостью должен дойти до сво-

его логического предела - до полного уничтожения русской нации как

исторического, геополитического и цивилизационного субъекта.

3.4 Критика советской государственности

Последней по счету формой имперской организации русского наро-

да был СССР и зависевший от него геополитический ареал (страны

Варшавского договора). В советский период сфера влияния русских

расширилась географически до немыслимых ранее пределов. Освое-

201

Основы геополитики

ние земель и военные походы включили в геополитическую зону рус-

ских огромные территории.

В пространственном смысле такая экспансия, казалось бы, должна

представлять собой высшую форму русской государственности. И не-

возможно отрицать того факта, что осевой конструкцией советской

Империи был именно русский народ, воплотивший свой специфиче-

ский универсализм (по крайней мере, частично) в советскую идеологи-

ческую и социально-политическую модель.

Сегодня, на первый взгляд, представляется, что перспектива под-

линного русского национального развития в нынешних условиях должна

была бы совпадать с реставрацией СССР и воссозданием советской

модели и советской государственности. Это отчасти верно и логично,

и в данном случае неокоммунистическое движение, ратующее за вос-

создание СССР, более близко к пониманию геополитических интере-

сов русского народа, отчетливее и яснее представляет сущность его

стратегических и цивилизационных стремлений, чем некоторые неона-

ционалистические круги, склоняющиеся к "младоросской" (по анало-

гии с "младотурецкой") модели "малого", "урезанного", "этническо-

го" национализма. Безусловно, геополитический реставрационизм ие-

окоммунистов оправдан, и их национализм более органичен и "нацио-

нален", нежели романтические и безответственные по форме (и под-

рывные по результатам) узконационалистические проекты славянофиль-

ского, православно-монархического или расистского крыла патриотов.

Если бы выбор лежал между воссозданием СССР и построением моно-

этнического или даже монокультурного великоросского государства,

то в интересах русского народа логичнее и правильнее было бы вы-

брать проект СССР.

Однако причины распада СССР и крах советской Империи нужда-

ются в объективном анализе, который ни в коем случае не может быть

сведен к выявлению внешнего (враждебного) и внутреннего (подрыв-

ного) влияния, т.е. к "теории заговора". Внешнее давление либераль-

но-демократического Запада на СССР было действительно огромно, а

деятельность "подрывных элементов" внутри страны крайне эффек-

тивна и слажена. Но оба эти фактора стали решающими только в

такой ситуации, когда существование советской Империи вошло в ста-

дию внутреннего кризиса, имеющего глубокие и естественные причи-

ны, коренящиеся в самой специфике советского строя и советской сис-

202

Геополитическое будущее России

темы. Без понимания этих внутренних причин распада и их анализа

любые попытки реставрации СССР (и тем более создания Новой Импе-

рии) окажутся тщетными и бесперспективными. Более того, любая чис-

то инерциальная консервативность в этом вопросе может лишь еще

ухудшить положение дел.

Выявим несколько факторов, приведших Советский Союз к геопо-

литическому и социально-экономическому краху.

- Во-первых, на идеологическом уровне за все время существова-

ния социалистического режима сугубо национальные, традиционные,

духовные элементы так и не были введены в общий комплекс коммуни-

стической идеологии. Будучи во многом национал-коммунистической

де факто, она никогда не трансформировалась в таковую де юре, что

препятствовало органичному развитию русско-советского общества, по-

рождало двойной стандарт и идеологические противоречия, подтачи-

вало ясность и осознанность в осуществлении геополитических и со-

циально-политических проектов. Атеизм, материализм, прогрессизм,

"просвещенческая этика" и т.д. были глубоко чужды русскому боль-

шевизму и русскому народу в целом. На практике эти заимствованные

из марксизма положения (кстати, и в самом марксизме являющиеся

довольно произвольными элементами - некоей данью старомодному

позитивистскому гуманизму в стиле Фейербаха) были осознаны рус-

скими коммунистами в ключе народно-мистических, подчас неортодок-

сальных эсхатологических чаяний, а не как рационалистические пло-

ды западно-европейской культуры. Однако идеология национал-боль-

шевизма. которая могла бы найти более адекватные, более русские

термины для нового социально-политического строя, так и не была сфор-

мулирована. Следовательно, рано или поздно ограниченность и неаде-

кватность такой идеологически противоречивой конструкции должна

была сказаться негативным образом. Особенно это дало о себе знать в

позднесоветский период, когда бессмысленный догматизм и коммуни-

стическая демагогия окончательно задавили всякую идеологическую

жизнь в обществе. Такое "застывание" правящей идеологии и упор-

ный отказ от введения в нее органичных, национальных и естествен-

ных для русского народа компонентов, вылились в крах всей советской

системы. Ответственность за это лежит не только на "агентах влия-

ния" и "антисоветчиках", но. в первую очередь, на центральных совет-

ских идеологах как "прогрессивного", так и "консервативного" крыла.

203

Основы геополитики

Советскую Империю и идеологически и фактически разрушили ком-

мунисты. Воссоздавать ее в той же форме и с той же идеологией сей-

час не только невозможно, но и бессмысленно, так как даже гипотети-

чески при этом будут воспроизведены те же предпосылки, которые уже

один раз привели к разрушению государства.

- Во-вторых, на геополитическом и стратегическом уровне СССР

был неконкурентоспособен в долгой перспективе для сопротивления

атлантистскому западному блоку. С точки зрения стратегии, сухопут-

ные границы являются намного более уязвимыми, чем морские, при-

чем на всех уровнях (количество пограничных войск, стоимость воен-

ной техники, использование и размещение стратегических вооруже-

ний и т.д.) После Второй мировой войны СССР оказался в неравном

положении по сравнению с капиталистическим блоком Запада, сгруп-

пировавшимся вокруг США. У США была гигантская островная база

.(американский континент), полностью подконтрольная и окруженная

со всех сторон океанами и морями, защищать которые не составляло

большого труда. Плюс к этому США контролировали почти все берего-

вые зоны на Юге и Западе Евразии, создавая гигантскую угрозу для

СССР и оставаясь при этом практически вне досягаемости для потен-

циальных дестабилизационных акций Советского Союза. Разделение

Европы на Восточную (советскую) и Западную (американскую) только

осложнило геополитическое положение СССР на Западе, увеличив объ-

ем сухопутных границ и поставив вплотную к стратегическому потен-

циальному противнику, причем в ситуации пассивной враждебности

самих европейских народов, оказавшихся в положении заложников в

геополитической дуэли, смысл которой им был неочевиден. То же са-

мое имело место и на южном направлении - в Азии и на Дальнем

Востоке, где СССР имел непосредственных соседей или контролируе-

мых Западом (Пакистан, Афганистан, дохомейнистский Иран) или до-

вольно враждебные державы несоветско-социалистической ориентации

(Китай). В этой ситуации СССР мог приобрести относительную устой-

чивость только в двух случаях: либо стремительно продвинувшись к

океанам на Западе (к Атлантике) и на Юге (к Индийскому океану),

либо создав в Европе и Азии нейтральные политические блоки, не на-

ходящиеся под контролем ни у одной из сверхдержав. Эту концепцию

(нейтральной Германии) пытался предложить еще Сталин, а после его

смерти Берия. СССР (вместе с Варшавским договором), с геополити-

204

Геополитическое будущее России

ческой точки зрения, был слишком большим и слишком маленьким

одновременно. Сохранение статус кво было на руку только США и

атлантизму, так как при этом военные, индустриальные и стратегиче-

ские потенции СССР все больше изматывались, а мощь США, защи-

щенного острова, все возрастала. Рано или поздно Восточный блок

неизбежно должен был рухнуть. Следовательно, воссоздание СССР и

Варшавского блока не только почти невозможно, но и не нужно, пото-

му что это даже в случае (практически невероятного) успеха приведет

лишь к возрождению заведомо обреченной геополитической модели.

- В-третьих, административное устройство СССР основывалось на

светском, чисто функциональном и количественном понимании внут-

ригосударственного деления. Хозяйственный и бюрократический цен-

трализм не принимал в расчет ни региональных, ни тем более этниче-

ских и религиозных особенностей внутренних территорий. Принцип

нивелирования и сугубо экономической структурализации общества

привел к созданию таких жестких систем, которые подавляли, а в луч-

шем случае "консервировали" формы естественной национальной жиз-

ни различных народов, в том числе (и в большей степени) самого рус-

ского народа. Территориальный принцип действовал даже тогда, когда

номинально речь шла о национальных республиках, автономиях или

округах. При этом процесс регионально-этнической нивелировки ста-

новился все более отчетливым по мере "старения" всей советской по-

литической системы, которая к своему последнему этапу все больше

склонялась к типу советского "государства-нации", а не Империи. На-

ционализм, который во многом способствовал созданию СССР на пер-

вых этапах, в конце стал чисто отрицательным фактором, так как чрез-

мерная централизация и унификация стали порождать естественные

протест и недовольство. Атрофия имперского начала, окостенение бю-

рократического централизма, стремление к максимальной рационали-

зации и чисто экономической продуктивности постепенно создали из

СССР политического монстра, потерявшего жизнь и воспринимающе-

гося как навязанный насильно тоталитаризм центра. Некоторые ком-

мунистические тезисы буквально понятого "интернационализма" во

многом ответственны за это. Следовательно, и этот аспект советской

модели, оперирующий не с конкретными этносом, культурой, религи-

ей, а с абстрактными "населением" и "территорией" возрождать не

следует ни в коем случае. Напротив, следует как можно скорее изба-

205

Основы геополитики

виться от последствий такого количественного подхода, чьи отголоски

так трагично сказываются сегодня в вопросе Чечни, Крыма, Казахста-

на, Карабахского конфликта, Абхазии, Приднестровья и т.д.

- В-четвертых, экономическая система в СССР основывалась на

таком "длинном" социалистическом цикле, что постепенно отдача об-

щества конкретному человеку перестала ощущаться вовсе. Предель-

ная социализация и детальный контроль государства надо всеми эко-

номическими процессами, вплоть до самых мельчайших, а также деле-

гирование функций перераспределения лишь централизованной, чис-

то верхушечной, инстанции порождали в обществе климат социально-

го отчуждения, апатии, незаинтересованности. Социализм и все его

преимущества становились неочевидными, незаметными, отходили на

задний план перед гигантской конструкцией бюрократически-государ-

ственной машины. Человек и конкретный коллектив терялись перед

абстракцией "общества", и цикл социалистического распределения ут-

рачивал связь с реальностью, превращался в необъяснимую, отчуж-

денную и внешне произвольную логику бездушной машины. Не сам

социализм ответственен за такое положение дел. но та его версия,

которая исторически сложилась в СССР, особенно на поздних его эта-

пах, хотя истоки такого вырождения следует искать уже в самой док-

трине, в самой теории. Тоталитарный госсоциализм лишил экономику

гибкости, людей - энтузиазма и ощущения соучастия в созидатель-

ном процессе, способствовал привитию паразитического отношения к

обществу, которое абсолютизировалось сегодня в мафиозно-либерали-

стском настрое. За этот постсоветский эксцесс также ответственны

коммунисты, которые оказались неспособны реформировать социализм

применительно к национальной стихии и поддерживать в нем достой-

ную жизнь.

Эти четыре основных аспекта бывшей советской модели являются

главными факторами краха советской государственности, и именно они

ответственны за распад советской Империи. Совершенно естествен-

но, что при гипотетическом воссоздании СССР в этом отношении сле-

дует сделать радикальные выводы и в корне уничтожить те причины,

которые уже один раз исторически обрекли великий народ на государ-

ственную катастрофу.

Однако, если восстановление СССР будет проходить под знамена-

ми идеологии, отказавшейся от материализма, атеизма, тоталитариз-

206

Геополитическое будущее России

ма, государственного социализма, советского геополитического про-

странства, административного устройства, интернационализма, центра-

лизма и т.д., то правомочно ли вообще говорить об "СССР" или "совет-

ском государстве", о "коммунизме", "реставрации" и т.д.? Не будет

ли правильнее назвать это созданием "Новой Империи"?

3.5 Критика царистской государственности

Сегодня все чаще можно услышать призывы к возврату к царской,

монархической модели. Это довольно закономерно, так как дискреди-

тация советизма заставляет русских обратиться к тем формам государ-

ственности. которые существовали до коммунистического периода рус-

ской истории. Эта модель имеет некоторые позитивные и некоторые

негативные стороны. Независимо от невероятной трудности реставра-

ции докоммунистической государственной системы, этот проект обсу-

ждается все более и более серьезно.

Учитывая историческую логику геополитического развития русской

нации, имеет смысл говорить о поздних периодах правления Романо-

вых, когда Россия вышла на рубежи своего максимального территори-

ального имперского объема.

Наиболее позитивным в данном проекте является идеологическая

основа царской России, где (пусть номинально) декларировалась вер-

ность национальному духу (Народность), религиозной истине (Право-

славие) и традиционному сакральному политическому устройству (Са-

модержавие). Однако, по справедливому замечанию русских евразий-

цев, уваровская формула (Православие, Самодержавие, Народность)

была в последние периоды царской России скорее идеалистическим

лозунгом, нежели реальным содержанием политической жизни и со-

циального устройства. Русское Православие, потрясенное светскими

реформами Петра, в этот период довольно далеко отстояло от идеала

"Святой Руси", будучи фактически подчиненным государственному кон-

тролю и во многом утратив свой сакральный авторитет и гармонич-

ность православной симфонии. Потеряв духовную независимость, Рус-

ская Церковь была вынуждена идти на компромисс со светской вла-

стью, воплощенной в подчиненном царю Синоде, и тем самым была

ограничена в свободе подлинного исповедания неземных Истин.

Самодержавие, со своей стороны, все более утрачивало сакральное

207

Основы геополитики

значение, вовлекаясь в решение чисто политических задач, подчас за-

бывая о своей высшей миссии и религиозном предназначении. Хотя

десакрализация царской власти никогда, вплоть до отречения послед-

него Императора, не доходила в России до уровня той пустой пародии,

в которую превратились европейские монархии, - в первую очередь,

французская и английская, - все же влияние Европы в этой области

было очень велико.

И наконец, "Народность" знаменитого лозунга была скорее чисто

декларативной, а сам народ пребывал в глубоком отчуждении от поли-

тической жизни, что проявилось, к примеру, в повальном безразличии

к Февральской и позднее Октябрьской революциям, радикально разру-

шившим монархическую модель.

Прямая апелляция в наших условиях к реставрации этой триады,

скорее всего, приведет к восстановлению того худосочного и в боль-

шей степени демагогического компромисса, который на практике скры-

вался за этими тремя принципами в позднеромановскую эпоху (в кото-

рую они и были, кстати, сформулированы). Более того, учитывая от-

сутствие однозначных претендентов на российский престол, нестабиль-

ное и неопределенное состояние нынешней Православной Церкви, а

также абстрактное значение термина "народность" (под которым час-

то понимают лишь поверхностный, фольклорный стиль или вовсе под-

делку под народ фантазирующих интеллигентов), нетрудно предвидеть,

что возврат к уваровской идеологии станет еще большей пародией,

чем предреволюционный царский режим.

Царистская модель имеет кроме того серьезнейший геополитиче-

ский изъян, точно так же приведший Российскую Империю к краху,

как и СССР на семьдесят лет позднее.

Возврат к царистской и, следовательно, в целом "славянофильской"

геополитике, таит в себе страшную угрозу. Дело в том, что в послед-

ние полвека царствования Романовых внешнюю политику правящего

дома определяли не евразийские традиции Александра Первого и пер-

спективы континентального Священного Союза (основанного на аль-

янсе России и держав Средней Европы), но проанглийские и профран-

цузские проекты, ради которых Россия втягивалась в самоубийствен-

ные конфликты на стороне своих естественных геополитических про-

тивников и против своих естественных геополитических союзников.

Поддержка сербских требований, безответственный миф о "Босфоре и

208

Геополитическое будущее России

Дарданеллах", вовлеченность в европейские антигерманские интриги

французских масонов - все это заставляло Россию выполнять поли-

тическую роль, не только ей не свойственную, но прямо для нее губи-

тельную. Пытаясь на славянофильской основе обосноваться в Восточ-

ной Европе и постоянно втягиваясь в конфликт со среднеевропейски-

ми державами (природными союзниками России), царский режим пла-

номерно подтачивал основы русского государства, прямолинейно вел

Россию к геополитическому самоубийству. К этому же относятся и

турецкие войны, и война с Японией. Парадоксально, но кажется, что

Россия стремилась наилучшим образом услужить атлантистским ин-

тересам прогрессистской Франции и колониально-капиталистической

Англии вместо того, чтобы выполнять свою естественную евразийскую

миссию и искать союза со всеми сходными (и политически и духовно)

консервативными и имперскими режимами. Славянофильская геопо-

литическая утопия стоила России Царя, Церкви и Империи, и только

приход евразийски ориентированных большевиков спас тогда страну и

народ от тотальной деградации, от превращения в "региональную дер-

жаву".

Попытка следовать такой позднеромановской, "славянофильской"

линии в наших условиях не может не привести к схожему результату.

И даже сама апелляция к дореволюционной России несет в себе потен-

циально самоубийственные политические мотивы, намного более опас-

ные для русского народа, нежели проекты советской реставрации.

Есть еще один фактор, который является крайне опасным в случае

монархических тенденций. Речь идет о той капиталистической форме

экономики, которая была присуща России на рубеже Х1Х-ХХ веков.

Хотя это было вариацией национального капитализма, ограниченного

государственными, социальными и культурными рамками, а не "диким"

свободным рынком, эффект экономического отчуждения, свойствен-

ный любому капитализму, был крайне силен. Русский буржуа прочно

занял место государственной и военной аристократии, духовного со-

словия, потеснив чиновничество и служащих. Этот тип русского бур-

жуа (довольно отличный от представителей традиционного, докапита-

листического, феодального купечества) фактически противостоял куль-

турным, социальным и этическим нормам, которые являлись сущно-

стью системы русских национальных ценностей. Воспринявший уроки

английского экономического либерализма, почувствовавший вкус фи-

209

Основы геополитики

нансовых и биржевых спекуляций, ловко использующий экономиче-

скую неэффективность все еще скованной кодексом чести русской ари-

стократии, русский буржуа вышел на передний план русской полити-

ческой жизни, прекрасно вписавшись в общую картину лубочной мо-

нархической псевдопатриархальности, утратившей все свое жизнен-

ное, сакральное содержание. Именно русские капиталисты (причем

очень часто националистической, "черносотенной" ориентации) стали

первыми проводниками английского и французского влияний в Рос-

сии, естественными агентами той атлантистской торговой модели, ко-

торая развилась и оформилась в англосаксонском и французском об-

ществах.

Позднеромановский государственный строй - это сочетание деса-

крализированно-монархического фасада, самоубийственной славяно-

фильской геополитики и атлантистски ориентированного рыночного

капитализма. Во всех случаях национальная риторика была лишь шир-

мой и фигурой речи, за которой стояли политико-социальные тенден-

ции, не просто далекие от истинных интересов русского народа, но

прямо противоположные этим интересам.

Еще один элемент этой модели является довольно сомнительным

- это принцип губернского административного деления Российской

Империи. Хотя на практике это не мешало свободному развитию наро-

дов, входивших в состав Российской Империи, и в нормальном случае

русские только помогали этносам образовать и развить свою специфи-

ческую культуру, юридическое непризнание культурно-этнических и

религиозных автономий, некоторый жесткий государственный нивели-

рующий централизм были не лучшими методами вовлечения наций в

единодушное и свободное континентальное имперостроительство. Эле-

менты "государства-нации" проявились в последние периоды Романо-

вых точно так же, как и в последние десятилетия СССР, и эффект

этого был весьма схожим - отчуждение этносов от Москвы (Санкт-

Петербурга) и русских, сепаратистские настроения, всплеск "малого

национализма" и т.д. И как ответная реакция следовало вырождение

великой русской мессианской воли в банальный национал-шовинизм.

В монархической России позитивной была именно культурно-рели-

гиозная сторона, номинальная верность сакральным традициям, память

об идеале Святой Руси, Священном Царстве, о Москве - Третьем

Риме. Православная Церковь как оплот догматической Истины, сим-

210

Геополитическое будущее России

фония Самодержавия, осознание исторической миссии богоносного рус-

ского народа - суть духовные символы истинной Русской Империи,

которые имеют архетипическую, непреходящую ценность, которую, од-

нако, следует очистить от формализма, демагогии и фарисейского на-

лета. Но противоестественная геополитика, податливость к капитали-

зации, недооценка этнического и религиозного фактора у малых внут-

риимперских народов, антигерманская, антияпонская и антиосманская

ориентация Империи поздних Романовых - все это должно быть осоз-

нано как тупиковый политический путь, не имеющий ничего общего с

подлинными интересами русского народа, что и было доказано истори-

ческим крахом этой модели.

3.6 К новой Евразийской Империи

На основании предшествующих соображений можно сделать опре-

деленные выводы касательно перспективы грядущей Империи как един-

ственной формы достойного и естественного существования русского

народа и единственной возможности довести до конца его историче-

скую и цивилизационную миссию.

1. Грядущая Империя не должна быть "региональной державой"

или "государством-нацией". Это очевидно. Но следует особенно под-

черкнуть, что такая Империя никогда на сможет стать продолжением,

развитием региональной державы или государства-нации, так как по-

добный промежуточный этап нанесет непоправимый ущерб глубинной

национальной имперской тенденции, вовлечет русский народ в лаби-

ринт неразрешимых геополитических и социальных противоречий, а

это, в свою очередь, сделает невозможным планомерное и последова-

тельное, логичное имперостроительство.

2. Новая Империя должна строиться сразу именно как Импе-

рия, и в основание ее проекта должны уже сейчас быть заложены

полноценные и развитые сугубо имперские принципы. Нельзя отне-

сти это процесс к далекой перспективе, надеясь на благоприятные ус-

ловия в будущем. Для создания великой Русской Империи таких усло-

вий не будет никогда, если уже сейчас народ и политические силы,

стремящиеся выступать от его имени, не утвердят сознательно и ясно

своей фундаментальной государственной и геополитической ориента-

ции. Империя не просто очень большое государство. Это нечто совсем

211

Основы геополитики

иное. Это стратегический и геополитический блок, превосходящий па-

раметры обычного государства, это Сверхгосударство. Практически ни-

когда обычное государство не развивалось в Империю. Империи строи-

лись сразу как выражение особой цивилизационной воли, как сверх-

цель, как гигантский мироустроительный импульс. Поэтому уже сего-

дня следует определенно сказать: не Русское Государство, но Русская

Империя. Не путь социально-политической эволюции, но путь геопо-

литической Революции.

3. Геополитические и идеологические контуры Новой Империи

русских должны определяться на основе преодоления тех момен-

тов, которые привели к краху исторически предшествующих им-

перских форм. Следовательно. Новая Империя должна:

- быть не материалистической, не атеистической, не экономико-

центристской;

- иметь либо морские границы, либо дружественные блоки, на при-

легающих континентальных территориях;

- обладать гибкой и дифференцированной этнорелигиозной струк-

турой внутреннего политико-административного устройства, т.е. учиты-

вать локальные, этнические, религиозные, культурные, этические и т.д.

особенности регионов, придав этим элементам юридический статус;

- сделать участие государства в управлении экономикой гибким и

затрагивающим только стратегические сферы, резко сократить соци-

альный цикл, добиться органического соучастия народа в вопросах рас-

пределения;

(Эти первые четыре пункта вытекают из анализа причин краха Со-

ветской Империи.)

- наполнить религиозно-монархическую формулу истинно сакраль-

ным содержанием, утраченным под влиянием светского Запада на ро-

мановскую династию, осуществить православную "консервативную ре-

волюцию", чтобы вернуться к истокам подлинного христианского ми-

ровоззрения;

- превратить термин "народность" из уваровской формулы в цен-

тральный аспект социально-политического устройства, сделать Народ

главной, основополагающей политической и правовой категорией, про-

тивопоставить органическую концепцию Народа количественным нор-

мам либеральной и социалистической юриспруденции, разработать тео-

рию "прав народа";

212

Геополитическое будущее России

- вместо славянофильской геополитики обратиться к евразийским

проектам, отвергающим антигерманскую политику России на Западе и

антияпонскую на Востоке, покончить с атлантистской линией, замас-

кированной под "русский национализм";

- воспрепятствовать процессам приватизации и капитализации, а

также биржевой игре и финансовым спекуляциям в Империи, ориен-

тироваться на корпоративный, коллективный и государственный кон-

троль народа над экономической реальностью, отбросить сомнитель-

' ную химеру "национального капитализма":

- вместо губернского принципа перейти к созданию этнорелигиоз-

ных областей с максимальной степенью культурной, языковой, эконо-

мической и юридической автономии, строго ограничив их в одном - в

политическом, стратегическом, геополитическом и идеологическом су-

веренитете.

(Эти пять пунктов вытекают из критики царистской модели.)

Строители Новой Империи должны активно противостоять "младо-

росским" тенденциям в русском национализме, стремящимся к закреп-

лению за Россией статуса "государства-нации", а также со всеми нос-

тальгическими политическими силами, содержащими в своих геополи-

тических проектах апелляцию к тем элементам, которые уже приводи-

ли Империю к катастрофе.

Существование русского народа как органической исторической общ-

ности немыслимо без имперостроительного, континентального созида-

ния. Русские останутся народом только в рамках Новой Империи.

Эта Империя, по геополитической логике, на этот раз должна стра-

тегически и пространственно превосходить предшествующий вариант

(СССР). Следовательно, Новая Империя должна быть евразийской, ве-

ликоконтинентальной, а в перспективе - Мировой.-

Битва за мировое господство русских не закончилась.

Глава 4

Передел мира

4.1 Суша и море. Общий враг

Новая Империя, которую предстоит создавать русскому народу, име-

ет свою внутреннюю геополитическую логику, вписанную в естествен-

ную структуру географического пространства планеты.

Основной геополитический закон, сформулированный яснее всего

Макиндером, гласит, что в истории постоянным и основным геополи-

тическим процессом является борьба сухопутных, континентальных дер-

жав (с естественной формой идеократического политического устрой-

ства) против островных, морских государств (торгового, рыночного,

экономического строя). Это извечное противостояние Рима Карфаге-

ну, Спарты Афинам, Англии Германии и т.д. С начала XX века это

противостояние двух геополитических констант стало приобретать гло-

бальный характер. Морским, торговым полюсом, втягивающим в свою

орбиту все остальные страны, стали США, а сухопутным полюсом -

214

Геополитическое будущее России

Россия. После Второй мировой войны две сверхдержавы окончательно

распределили цивилизационные роли. США стратегически поглотили

Запад и прибрежные территории Евразии, а СССР объединил вокруг

себя гигантскую континентальную массу евразийских пространств. С

точки зрения геополитики как науки, в холодной войне нашло свое

выражение древнее архетипическое противостояние Моря и Суши, плу-

тократии и идеократии, цивилизации торговцев и цивилизации героев

(дуализм "героев и торгашей", по выражению Вернера Зомбарта, авто-

ра одноименной книги).

Распад Восточного блока, а затем и СССР нарушил относительный

геополитический баланс в пользу атлантизма, т.е. Западного блока и

рыночной цивилизации в целом. Однако геополитические тенденции

представляют собой объективный фактор, и упразднить их волюнтари-

стическим, "субъективным" способом не представляется возможным.

Тенденции Суши, континентальные импульсы не могут быть отменены (

в одностороннем порядке, и следовательно, создание новой сухопут-

ной, восточной, континентальной Империи является потенциальной

геополитической неизбежностью.

Атлантический, морской, торговый полюс цивилизации сегодня,

безусловно, предельно силен и могущественен, но объективные фак-

торы делают континентальную реакцию Востока практически неот-

вратимой. Сухопутная Империя потенциально существует всегда и

ищет лишь удобных обстоятельств, чтобы реализоваться в политиче-

ской реальности.

На ясном осознании этой геополитической неизбежности должна

строиться Новая Империя. В этой Империи естественной ключевой

функцией будут обладать именно русские, так как они контролируют

те земли, которые являются осевыми в евразийской континентальной

массе. Новая Империя не может быть никакой иной, кроме как Рус-

ской, поскольку и территориально, и культурно, и цивилизационно, и

социально-экономически, и стратегически русские естественно и орга-

нично соответствуют этой планетарной миссии и идут к ее осуществ-

лению на всем протяжении своей национальной и государственной ис-

тории. Русские земли Макиндер называл "географической осью исто-

рии", т.е. тем пространством, вокруг которого создавалась береговая

цивилизация Евразии (отождествляющаяся часто с "цивилизацией" во-

обще) под влиянием диалектического противостояния морских (внеш-

215

Основы геополитики

них) и сухопутных (внутренних) культурно-политических импульсов.

Какой-то другой народ или какая-то другая страна сможет выступать в

роли полюса евразийской континентальной Империи, только захватив

контроль над совокупностью русских земель, а для этого необходимо

выполнить практически невероятное условие - уничтожить русский

народ, стереть с лица земли русскую нацию. Так как это представляет-

ся маловероятным, русским надо признать, осознать и взять на себя в

очередной раз сложную роль центра Евразийской Империи.

В основу геополитической конструкции этой Империи должен быть

положен фундаментальный принцип - принцип "общего врага". От-

рицание атлантизма, отвержение стратегического контроля США и от-

каз от верховенства экономических, рыночно-либеральных ценностей

- вот та общая цивилизационная база, тот общий импульс, что от-

кроют путь прочному политическому и стратегическому союзу, соз-

дадут осевой костяк грядущей Империи. Подавляющее большинство

евразийских государств и народов имеют континентальную, "сухопут-

ную" специфику национальной истории, государственных традиций,

экономической этики. Подавляющее большинство этих государств и

народов воспринимает американское политическое и стратегическое

влияние как непосильное бремя, отчуждающее нации от их историче-

ской судьбы. Несмотря на все внутренние цивилизационные, религи-

озные и социально-экономические различия евразийских держав меж-

ду собой у них есть прочный и непоколебимый "общий знаменатель"

- неприязнь к тотальности атлантистского контроля, желание осво-

бодиться от заокеанской опеки того Торгового Строя, который усилен-

но насаждается США, оплотом "морской" цивилизации.

Различия в региональных интересах евразийских государств, в ре-

лигиозной, этнической, расовой и культурной ориентации - все это

немаловажные факторы, с которыми нельзя не считаться. Однако о

них можно говорить всерьез и полновесно только тогда, когда исчез-

нет удушающее экономическое и стратегическое влияние "общего вра-

га", навязывающего ту модель, которая чужда практически всем - и

христианам, и социалистам, и мусульманам, и национал-капиталистам,

и буддистам, и коммунистам, и индуистам. Пока же доминирование

США сохраняется, все внутриевразийские конфликты и противоречия

носят искусственный характер, так как подобное выяснение отноше-

ний имеет смысл лишь при отсутствии более глобального фактора, ко-

216

Геополитическая революция против планетарной доминации Запада основана на

союзе Бедного Юга с Россией-Евразией.

Основы геополитики

торый, на практике, организует и контролирует эти конфликты с це-

лью поддержать в Евразии разобщенность и дробление. В этом смысле

все "региональные державы" в Евразии логически служат интересам

атлантистов, так как, будучи не в состоянии оказать им масштабное

сопротивление (а это возможно только в имперском стратегическом

контексте), они целиком зависят от единственной Сверхдержавы и на-

правляют свою энергию на соседей только с санкции заокеанских вла-

стителей.

"Общий враг", атлантизм, должен стать связующим компонентом

новой геополитической конструкции. Эффективность этого фактора не

подлежит сомнению, а все доводы против этого соображения либо на-

ивно не учитывают объективной серьезности и тотальности атланти-

стской доминации, либо сознательно отвлекают геополитическое вни-

мание от единственной ответственной и реалистической перспективы

в пользу второстепенных региональных проблем, вообще не имеющих

никакого решения без учета глобальной расстановки сил.

Евразии предопределено географическое и стратегическое объеди-

нение. Это строго научный геополитический факт. В центре такого объ-

единения неминуемо должна стоять Россия. Движущей силой объеди-

нения неизбежно должен быть русский народ. С этой миссией полно-

стью гармонирует и цивилизационная миссия русских, и их универса-

листский идеал, и логика исторического становления нации и государ-

ства. Новая Евразийская Империя вписана в географическую и поли-

тическую предопределенность мировой истории и мировой геополити-

ки. Спорить с этим обстоятельством бессмысленно. Интересы русско-

го народа неотделимы от построения такой континентальной конст-

рукции.

Евразийская геополитика Новой Империи не просто географическая

абстракция или выражение гипотетической воли к безграничной экс-

пансии. Ее принципы и основные направления учитывают и геополи-

тические константы, и актуальную политическую ситуацию, и реально

существующие международные тенденции, и стратегический баланс

сил, и экономико-ресурсные закономерности. Поэтому евразийский им-

перский проект несет в себе одновременно несколько измерений -

культурное, стратегическое, историческое, экономическое, политиче-

ское и т.д. Важно с самого начала подчеркнуть, что в том или ином

"осевом" геополитическом альянсе при создании Империи речь идет о

218

Геополитическое будущее России

совершенно разной степени интеграции в зависимости от уровня. В

одном случае может быть культурное или этническое сближение, в

другом - религиозное, в третьем - экономическое. Эти вопросы име-

ют в каждом конкретном случае особое решение. Единственной уни-

версальной интегрирующей реальностью в будущей Евразийской Им-

перии станет категорический императив стратегического объедине-

ния, т.е. такого геополитического альянса, который позволит по всем

стратегическим направлениям эффективно противостоять атлантиче-

ским влияниям, американскому геополитическому давлению и полити-

ко-экономическому диктату.

Стратегическое объединение континента, о котором идет речь, долж-

но обеспечить контроль над морскими границами Евразии по всем сто-

ронам света, континентальную экономическую, промышленную и ре-

сурсную автаркию, централизованное управление евразийскими воо-

руженными силами. Все остальные аспекты внутриевразийской инте-

грации будут решаться на основании гибких, дифференцированных

принципов в зависимости от каждого конкретного случая. Это фунда-

ментальное соображение необходимо постоянно иметь в виду, чтобы

избежать необоснованных сомнений и возражений, могущих возник-

нуть в том случае, если вместо стратегического объединения кто-то

ошибочно посчитает, что дело касается политического, этнического,

культурного, религиозного или экономического объединения. Кстати,

такую подмену с необходимостью будут вполне сознательно осуществ-

лять представители "малого национализма" всех народов, упрекая ев-

разийцев и континентальных имперостроителей в том, что они хотят

растворить свои этносы, религии, культуры и т.д. в новой "интерна-

ционалистской утопии". Евразийский проект никоим образом не ведет

к нивелировке наций, напротив, он исходит из необходимости сохра-

нения и развития идентичности народов и культур, только при этом в

нем речь идет не о безответственных романтических грезах "малых

националистов" (которые на практике приводят лишь к шовинизму и

самоубийственным этническим конфликтам), но о серьезном и объек-

тивном понимании актуальной ситуации, где достичь этой цели можно

лишь при условии радикального подрыва мирового влияния атлантист-

ского Запада с его рыночной, либеральной идеологией, претендующей

на мировое господство.

Теперь остается лишь выяснить специфику этого континентального

219

Основы геополитики

проекта, учитывая те негативные факторы, которые сорвали в предше-

ствующие периоды осуществление этого грандиозного цивилизацион-

ного плана.

4.2 Западная ось: Москва - Берлин.

Европейская Империя и Евразия

На Западе Новая Империя имеет прочный геополитический плац-

дарм, которым является Средняя Европа.

Средняя Европа представляет собой естественное геополитическое

образование, объединенное стратегически, культурно и отчасти поли-

тически. Этнически в это пространство входят народы бывшей Австро-

Венгерской Империи, а также Германия, Пруссия и часть польских и

западно-украинских территорий. Консолидирующей силой Средней Ев-

ропы традиционно является Германия, объединяющая под своим кон-

тролем этот геополитический конгломерат.

Средняя Европа по естественно-географическим и историческим со-

ображениям имеет ярко выраженный "сухопутной", континентальный

характер, противостоящий "морским", "атлантическим" пространст-

вам Западной Европы. В принципе, политическое влияние Средней Ев-

ропы может распространяться и южнее - в Италию и Испанию, чему

было много исторических прецедентов. Геополитической столицей Сред-

ней Европы логичнее всего считать Берлин как символ Германии, яв-

ляющейся, в свою очередь, символом и центром всего этого образова-

ния. Только Германия и немецкий народ обладают всеми необходимы-

ми качествами для эффективной интеграции этого геополитического

региона - исторической волей, прекрасно развитой экономикой, при-

вилегированным географическим положением, этнической однородно-

стью, сознанием своей цивилизационной миссии. Сухопутная и идео-

кратическая Германия традиционно противостояла торгово-морской Анг-

лии, и специфика этого геополитического и культурного противостоя-

ния заметно затронула европейскую историю, особенно после того,

как немцам удалось наконец создать свое собственное государство.

Англия геополитически является наименее европейским государст-

вом, чьи стратегические интересы традиционно противоположны сред-

неевропейским державам и, шире, континентальным тенденциям в Ев-

ропе. Однако параллельно усилению роли США и захвату ими практи-

220

Геополитическое будущее России

чески полного контроля над английскими колониями стратегическая

роль Англии значительно уменьшилась, и сегодня в Европе эта страна

выступает, скорее как экстерриториальная плавучая база США, чем

как самостоятельная сила. Как бы то ни было, в пределах Европы Анг-

лия Является наиболее враждебной континентальным интересам стра-

ной, антиподом Средней Европы, а следовательно, Новая Евразийская

Империя имеет в ее лице политического, идеологического и экономи-

ческого противника. Вряд ли будет возможно волевым образом пере-

ломить цивилизационный путь этой специфической страны, создавшей

в свое время гигантскую торгово-колониальную империю чисто "мор-

ского" типа и столь способствовавшей появлению всей современной

западной цивилизации, основанной на торговле, количестве, капита-

лизме, спекуляции и биржевой игре. Это совершенно нереально, и по-

этому в евразийском проекте Англия станет с неизбежностью "козлом

отпущения", так как европейские процессы континентальной интегра-

ции будут с необходимостью проходить не просто без учета англий-

ских интересов, но даже в прямой противоположности к этим интере-

сам. В данном контексте немалую роль должна сыграть европейская и,

шире, евразийская поддержка ирландского, шотландского и уэлльско-

го национализма, вплоть до поощрения сепаратистских тенденций и

политической дестабилизации Великобритании.

Другим противоречивым геополитическим образованием является

Франция. Во многом французская история носила атлантистский ха-

рактер, противостоящий континентальным и среднеевропейским тен-

денциям. Франция была основным историческим противником Австро-

Венгерской Империи, всячески поддерживала раздробленное состоя-

ние немецких княжеств, тяготея к "прогрессизму" и "централизму"

антитрадиционного и противоестественного типа. Вообще, с точки зре-

ния подрыва европейской континентальной традиции, Франция всегда

была в авангарде, и во многих случаях французская политика отожде-

ствлялась с самым агрессивным атлантизмом. По крайней мере, так

дело обстояло до тех пор, пока США не взяли на себя планетарной

функции главного полюса атлантизма.

Во Франции существует и альтернативная геополитическая тенден-

ция, восходящая к континентальной линии Наполеона (которого еще

Гете воспринимал как вождя сухопутной интеграции Европы) и ярко

воплотившаяся в европейской политике де Голля, искавшего альянса с

221

Основы геополитики

Германией и создания независимой от США европейской конфедера-

ции. Отчасти эта же линия вдохновляла и франко-германские проекты

Миттерана. Как бы то ни было, гипотетически можно представить се-

бе такой поворот событий, что Франция признает верховенство факто-

ра Средней Европы и добровольно пойдет на соучастие в геополитиче-

ском европейском блоке с антиамериканской и континентальной ори-

ентацией. Территория Франции является необходимым компонентом

евразийского блока на Западе, так как от этого напрямую зависит кон-

троль над атлантическим побережьем, и соответственно, безопасность

Новой Империи на западных рубежах. Франко-германский союз в лю-

бом случае является главным звеном евразийской геополитики на кон-

тинентальном Западе при том условии, что приоритетными здесь бу-

дут интересы Средней Европы, именно ее автаркия и геополитическая

независимость. Такой проект известен под названием "Европейской

Империи". Интеграция Европы под эгидой Германии как основа такой

Европейской Империи идеально вписывается в евразийский проект и

является наиболее желательным процессом в деле более глобальной

континентальной интеграции.

Все тенденции к европейскому объединению вокруг Германии (Сред-

ней Европы) будут иметь положительный смысл только при соблюде-

нии одного фундаментального условия - создания прочной геополи-

тической и стратегической оси Москва - Берлин. Сама по себе Сред-

няя Европа не обладает достаточным политическим и военным потен-

циалом для того, чтобы получить действительную независимость от

атлантистского контроля США. Более того. в нынешних условиях труд-

но ожидать от Европы подлинного геополитического и национального

пробуждения без революционного воздействия русского фактора. Ев-

ропейская Империя без Москвы и, шире, Евразии не только не способ-

на полноценно организовать свое стратегическое пространство при де-

фиците военной мощи, политической инициативы и природных ресур-

сов, но и в цивилизационном смысле не имеет ясных идеалов и ориен-

тиров, так как влияние Торгового Строя и рыночных либеральных цен-

ностей глубоко парализовало основы национального мировоззрения ев-

ропейских народов, подорвало их исторические органические системы

ценностей. Европейская Империя станет полноценной геополитиче-

ской и цивилизационной реальностью только под воздействием новой

идеологической, политической и духовной энергии из глубин конти-

222

Геополитическое будущее России

нента, т.е. из России. Кроме того, только Россия и русские смогут обес-

печить Европе стратегическую и политическую независимость и ре-

сурсную автаркию. Поэтому Европейская Империя должна формиро-

ваться именно вокруг Берлина, находящегося на прямой и жизненной

оси с Москвой.

Евразийский импульс должен исходить исключительно из Москвы,

передавая цивилизационную миссию (при соответствующей адаптации

к европейской специфике) русских Берлину, а тот, в свою очередь, при-

ступит к европейской интеграции по принципам и проектам, вдохнов-

ленным глубинным геополитическим континентальным импульсом. За-

лог адекватности Европейской Империи заключается в однозначном пре-

обладании русофильских тенденций в самой Германии, как это понима-

ли лучшие немецкие умы - от Мюллера ван ден Брука до Эрнста Ники-

ша, Карла Хаусхофера и Йордиса фон Лохаузена. И как продолжение

такого геополитического русофильства остальная Европа (и в первую

очередь, Франция) должна следовать германофильской ориентации. Толь-

ко при таких условиях западный вектор Евразийской Империи будет

адекватным и прочным, стратегически обеспеченным и идеологически

последовательным. Но следует признать, что никакое иное объедине-

ние Европы просто невозможно без глубинных противоречий и внутрен-

них расколов. К примеру, нынешнее объединение Европы под американ-

ским, натовским контролем очень скоро даст почувствовать всю свою

геополитическую и экономическую противоречивость, а следовательно,

оно неминуемо будет или сорвано, или приостановлено, или спонтанно

приобретет неожиданное, антиамериканское (и потенциально евразий-

ское) измерение, которое предвидел Жан Тириар.

Важно сразу подчеркнуть, что объединение Европы вокруг Герма-

нии должно учитывать крупные политические просчеты предыдущих

попыток, и в первую очередь, провал эпопеи Гитлера и Третьего Райха.

Геополитическое объединение Европы вокруг Средней Европы (Герма-

нии) ни в коем случае не должно подразумевать этнической домина-

ции немцев или создания централизованной структуры якобинского

толка в виде гигантского Немецкого Государства. По словам Тириара,

"главная ошибка Гитлера в том, что он хотел сделать Европу

немецкой, в то время, как он должен был стремиться сделать ее

европейской". Этот тезис остается совершенно актуальным и на сего-

дняшнем этапе, и вообще может относиться ко всем неоимперским

223

Основы геополитики

процессам, в том числе и в России. Европейская Империя, организо-

ванная вокруг Германии, должна быть именно европейской, свободной

от этнической и лингвистической доминации какого-то одного народа.

Чтобы быть геополитическим сердцем Европы, Германия должна при-

обрести сверхнациональный, цивилизационный, собственно имперский

характер, отказавшись от противоречивых и невыполнимых попыток

создания расово однородного "государства-нации". Европейские наро-

ды должны быть равными партнерами в строительстве западного плац-

дарма Евразии и адаптировать общий имперский импульс к своей соб-

ственной национальной и культурной специфике. Европейская Импе-

рия должна не подавлять европейские нации, не подчинять их немцам

или русским, но, напротив, освобождать их из-под гнета количествен-

ной, потребительской, рыночной цивилизации, пробуждать их глубин-

ные национальные энергии, возвращать их в лоно истории как само-

стоятельных, живых и полноценных политических субъектов, чья сво-

бода будет гарантирована стратегической мощью всей Евразии.

Создание оси Берлин-Москва как западной несущей конструкции

Евразийской Империи предполагает несколько серьезных шагов в от-

ношении стран Восточной Европы, лежащих между Россией и Герма-

нией. Традиционная атлантистская политика в этом регионе основыва-

лась на макиндеровском тезисе о необходимости создания здесь "сани-

тарного кордона", который служил бы конфликтной буферной зоной,

предотвращающей возможность русско-германского союза, жизненно

опасного для всего атлантистского блока. С этой целью Англия и Фран-

ция стремились всячески дестабилизировать восточно-европейские на-

роды, внушить им мысль о необходимости "независимости" и освобо-

ждения от германского и русского влияний. Кроме того дипломатиче-

ский потенциал атлантистов любыми способами стремился укрепить

русофобские настроения в Германии и германофобские в России, что-

бы втянуть обе эти державы в локальный конфликт по разделу сфер

влияния на промежуточных пространствах - в Польше, Румынии, Сер-

бии, Венгрии, Чехословакии, Прибалтике, на Западной Украине и т.д.

Ту же линию преследуют и нынешние стратеги НАТО, выдвигая идею

создания "черноморско-балтийской федерации" государств, которая бы-

ла бы непосредственно связана с атлантизмом и потенциально враж-

дебна как России, так и Германии.

Создание оси Берлин-Москва предполагает первым делом срыв ор-

224

Основы геополитики

ганизации в Восточной Европе "санитарного кордона" и активную борь-

бу с носителями русофобии в Германии и германофобии в России. Вме-

сто того, чтобы руководствоваться региональными интересами в зоне

обоюдных влияний и поддерживать в одностороннем порядке полити-

чески и этнически близкие народы этого региона, Россия и Германия

должны все спорные вопросы решать совместно и заранее, выработав

общий план перераспределения географии влияния в этом регионе, а

затем жестко пресекать все локальные инициативы восточноевропей-

ских наций по пересмотру русско-германских планов. При этом глав-

ное, к чему надо стремиться, это категорическое устранение всякого

подобия "санитарного кордона", заведомое развеяние иллюзий проме-

жуточных государств относительно их потенциальной независимости

от геополитически могущественных соседей. Необходимо создать не-

посредственную и ясную границу между дружественными Россией и

Средней Европой (Германией), и даже в перспективе создания единого

. стратегического блока по оси Берлин-Москва эта граница должна со-

хранять свое геополитическое значение как лимит культурной, этни-

ческой и религиозной однородности, чтобы заведомо исключить этни-

ческую или конфессиональную экспансию на пограничных простран-

ствах. Русско-украинские, русско-прибалтийские, русско-румынские,

русско-польские и т.д. отношения должны изначально рассматривать-

ся не как двухсторонние, но как трехсторонние с участием Германии.

То же самое касается и отношений между Германией и восточно-евро-

пейскими странами (народами); они также должны носить тройствен-

ный характер с обязательным участием русской стороны (и с исключе-

нием во всех случаях постороннего, атлантистского, американского

вмешательства). Например, немецко-украинские отношения должны с

необходимостью быть немецко-русско-украинскими; немецко-прибал-

тийские - немецко-русско-прибалтийскими; немецко-польские - не-

мецко-русско-польскими и т.д.

Ось Москва-Берлин поможет решить целый комплекс важнейших

проблем, с которыми сталкиваются сегодня и Россия и Германия. Рос-

сия в таком альянсе получает прямой доступ к высоким технологиям, к

мощным инвестициям в промышленность, приобретает гарантирован-

ное соучастие Европы в экономическом подъеме русских земель. При

этом экономической зависимости от Германии ни в коем случае не

наступит, так как Германия будет соучаствовать в России не как бла-

226

Основы геополитики

готворительная сторона, а как равноправный партнер, получающий вза-

мен от Москвы стратегическое прикрытие, гарантирующее Германии

политическое освобождение от доминации США и ресурсную незави-

симость от энергических резервов Третьего мира, контролируемых ат-

лантизмом (на этом и основан энергетический шантаж Европы со сто-

роны США). Германия сегодня - экономический гигант и политиче-

ский карлик. Россия с точностью до наоборот - политический гигант

и экономический калека. Ось Москва-Берлин излечит недуг обоих парт-

неров и заложит основание грядущему процветанию Великой России

и Великой Германии. А в дальней перспективе это приведет к образо-

ванию прочной стратегической и экономической конструкции для соз-

дания всей Евразийской Империи - Европейской Империи на Западе

и Русской Империи на Востоке Евразии. При этом благосостояние от-

дельных частей этой континентальной конструкции послужит процве-

танию целого.

Как предварительные шаги в деле образования оси Москва-Берлин

имеет смысл тщательно очистить культурно-историческую перспекти-

ву взаимных отношений от темных сторон прошлой истории русско-

германских войн, которые были следствием успешной подрывной дея-

тельности атлантистского лобби в Германии и России, а не выражени-

ем политической воли наших континентальных народов. В этой пер-

спективе целесообразно вернуть Калининградскую область (Восточ-

ную Пруссию) Германии, чтобы отказаться от последнего территори-

ального символа страшной братоубийственной войны. Для того, чтобы

это действие не стало бы восприниматься русскими как очередной шаг

в геополитической капитуляции, Европе имеет смысл предложить Рос-

сии другие территориальные аннексии или иные формы расширения

стратегической зоны влияния, особенно из числа тех государств, кото-

рые упрямо стремятся войти в "черноморско-балтийскую федерацию".

Вопросы реституции Восточной Пруссии должны быть неразрывно свя-

заны с территориальным и стратегическим расширением России, и Гер-

мания, помимо сохранения в калининградской области российских во-

енных баз, должна со своей стороны способствовать дипломатически

и политически усилению стратегических позиций России на Северо-

западе и Западе. Страны Прибалтики, Польша, Молдавия и Украина

- как потенциальный "санитарный кордон" - должны подвергнуться

геополитической трансформации не после реституции Пруссии, а од-

228

Геополитическое будущее России

новременно с ней, как элементы одного и того же процесса оконча-

тельного фиксирования границ между дружественными Россией и Сред-

ней Европой.

Слова Бисмарка "на Востоке у Германии врага нет" должны вновь

стать доминантой немецкой политической доктрины, и обратная мак-

сима должна быть принята и русскими правителями - "на Западных

рубежах, в Средней Европе у России есть только друзья". Однако для

того, чтобы это стало реальностью, а не только благопожеланиями,

необходимо добиться того, чтобы именно геополитика и ее законы ста-

ли главной базой для принятия всех существенных внешнеполитиче-

ских решений и в Германии и в России, так как только с этой точки

зрения необходимость и неизбежность теснейшего русско-немецкого

союза могут быть осознаны, поняты и признаны тотально и до конца. В

противном случае апелляция к историческим конфликтам, недоразу-

мениям и спорам сорвет всякую попытку создания прочной и надеж-

ной базы жизненно важной оси Москва-Берлин.

4.3 Ось Москва-Токио. Паназиатский проект.

К евразийской Трехсторонней комиссии

Новая Империя должна иметь четкую стратегию относительно сво-

ей восточной составляющей. Поэтому восточные пределы Евразии для

этой Империи обладают такой же стратегической значимостью, как и

проблемы Запада.

Исходя из основополагающего принципа "общего врага", Россия

должна стремиться к стратегическому альянсу именно с теми государ-

ствами. которые более других тяготятся политическим и экономиче-

ским давлением атлантистской сверхдержавы, имеют историческую тра-

дицию геополитических проектов, противоположных атлантизму, и об-

ладают достаточной технологической и экономической мощью для то-

го, чтобы стать ключевой геополитической реальностью нового блока.

В этой перспективе совершенно безусловной представляется необ-

ходимость максимального сближения с Индией, являющейся нашим

естественным геополитическим союзником в Азии и по расовым, и по

политическим, и по стратегическим параметрам. После деколониза-

ции Индия стремилась избежать любыми средствами вхождения в ка-

питалистический блок и фактически возглавляла движение "неприсое-

229

Основы геополитики

динившихся стран , искавших в узком ничейном геополитическом

пространстве возможностей придерживаться политики "Третьего Пу-

ти" с нескрываемой симпатией к СССР. Сегодня же, когда в России

отменена жесткая коммунистическая догматика, препятствий для тес-

нейшего сближения с Индией вообще не существует.

Индия сама по себе континент. Сфера ее геополитического влияния

ограничивается, однако, Индостаном и небольшой зоной в Индийском

океане, расположенной южнее полуострова. Индия с необходимостью

станет стратегическим союзником Новой Империи, ее юго-восточным

форпостом, хотя при этом надо учитывать, что индийская цивилизация

не склонна к геополитической динамике и территориальной экспан-

сии, а кроме того. индуистская традиция не имеет в себе универсаль-

ного религиозного измерения, и поэтому важную роль эта страна мо-

жет играть лишь в ограниченной части Азии. Одновременно, довольно

слабое экономическое и технологическое развитие этой страны не по-

зволяет опереться на нее в полной мере, а следовательно, никаких

проблем Новой Империи альянс с ней на данном этапе не решит. Ин-

дия сможет служить стратегическим форпостом Евразии, и на этом ее

миссия фактически исчерпывается (если не брать во внимание ее ду-

ховную культуру, знакомство с которой может способствовать выяс-

нению важнейших метафизических ориентиров Империи).

Индия - важный союзник Евразии, но не главный. На роль подлин-

ного восточного полюса Евразии претендуют в сегодняшнем мире две

геополитические реальности - это Китай и Япония. Но между этими

странами существует глубинный геополитический антагонизм, имею-

щий долгую историю и соответствующий типологии двух цивилиза-

ций. Следовательно, Россия должна выбрать что-то одно. Проблема не

может ставиться таким образом: и Китай и Япония одновременно. Здесь

необходим выбор.

На первый взгляд, Китай представляет собой сухопутную конти-

нентальную массу, его цивилизация носит традиционный авторитар-

ный (неторговый) характер, и само сохранение коммунистической идео-

логии при проведении либеральных реформ в современном Китае, ка-

залось, должно было бы окончательно способствовать выбору именно

Китая, в противовес капиталистической, островной Японии. Однако,

история показывает, что именно Китай, а не Япония, геополитически

являлся важнейшей базой англосаксонских сил на евразийском конти-

230

Геополитическое будущее России

ненте, тогда как Япония, напротив, поддерживала союз с центрально-

европейскими странами противоположной ориентации.

Для того, чтобы понять этот парадокс, следует внимательно посмот-

реть на карту и отметить на ней географию двух последних мировых

войн. В северном полушарии можно условно выделить четыре геопо-

литические зоны, соответствующие главным участникам мировых кон-

фликтов (странам или блокам государств). Крайний Запад, атлантизм,

объединяет США, Англию, Францию и несколько других европейских

стран. Эта зона обладает совершенно определенной геополитической

ориентацией, однозначно тождественной "морской", "карфагенской"

линии мировой истории. Это пространство максимальной цивилизаци-

онной активности и источник всех антитрадиционных, "прогрессив-

ных" преобразований.

Вторая зона - Средняя Европа, Германия, Австро-Венгрия. Это про-

странство, непосредственно прилегающее к атлантистскому блоку с

Востока, с геополитической точки зрения, обладает всеми признаками

антиатлантистской, континентальной, сухопутной ориентации и гео-

графически тяготеет к Востоку.

Третья зона - это собственно сама Россия, лежащая в центре тя-

жести континента и ответственная за судьбу Евразии. Сухопутная и

нелиберальная, "консервативная" сущность России очевидна.

И наконец, четвертой зоной является тихоокеанский ареал, где цен-

тральной ролью наделена именно Япония, развивающаяся быстро и

динамично и обладающая при этом жесткой системой традиционали-

стских ценностей и ясным пониманием своей геополитической роли.

При этом Япония ориентирована сущностно антизападно и антилибе-

рально, так как ее ценностная система представляет собой нечто пря-

мо противоположное идеалам "прогрессивного" атлантистского чело-

вечества.

Западный мир (атлантизм) в лице своих самых глубоких идеологов

(Макиндер, Мэхэн и т.д.) прекрасно понимал, что самой большой уг-

розой для планетарного атлантизма являлась бы консолидация всех

трех зон Евразии - от среднеевропейской до тихоокеанской с участи-

ем и центральной ролью России - против англо-саксонского и фран-

цузского "прогрессизма". Поэтому основной задачей атлантистских

стратегов было противопоставить три евразийские зоны своим непо-

средственным соседям и потенциальным союзникам. И русско-герман-

231

Основы геополитики

ские и русско-японские конфликты активно провоцировались именно

атлантистами, действовавшими как внутри евразийских правительств,

так и извне, используя дипломатические и силовые рычаги. Противни-

ки атлантизма начиная с Хаусхофера окончательно пришли к выводу,

что эффективное противостояние атлантизму возможно только при от-

вержении навязываемой трем евразийским зонам логики, т.е. при ка-

тегорическом отказе русских от германо- и японофобии, а японцев и

немцев от русофобии, к каким бы историческим прецедентам сторон-

ники этих "фобий" ни прибегали.

При этом именно Япония как символ всего тихоокеанского простран-

ства обладает в этих антиатлантистских проектах первостепенной зна-

чимостью, так как стратегическая позиция Японии, динамика ее разви-

тия, специфика ее ценностной системы делают ее идеальным партне-

ром в планетарной борьбе против цивилизации Запада. Китай же, со

своей стороны, не играл в этой геополитической картине особой роли,

будучи лишен вначале политической независимости (английская ко-

лонизация), а потом геополитической динамики. Лишь в период ак-

тивного маоизма проявилась в самом Китае сугубо почвенная, евра-

зийская тенденция, когда возобладали проекты "крестьянского социа-

лизма", всекитайского национализма и ярко выраженной советофилии.

Но такое состояние продлилось очень недолго, и Китай под предлогом

несогласия с развитием советской модели снова вернулся к исполне-

нию сомнительной геополитической функции - дестабилизации даль-

невосточных интересов Евразии и нагнетанию конфликтов с Россией.

Нет никаких сомнений, что начатая с 80-х годов китайская перестрой-

ка была окончательным поворотом от маоистского периода к проатлан-

тистской модели, что должно было бы окончательно закрепить разрыв

Китая с СССР и его ориентацию на Запад. При этом "атлантизация"

современного Китая прошла гораздо более успешно, нежели в России,

так как экономический либерализм без политической демократизации

позволил бесконфликтно поставить Китай в зависимость от западных

финансовых групп, сохраняя тоталитарную систему и видимость поли-

тической самостоятельности. Либерализм был насажден в Китае тота-

литарными методами, и именно поэтому реформа удалась в полной

мере. К политической власти партийной олигархии добавилась эконо-

мическая власть той же олигархии, успешно приватизировавшей на-

родную промышленность и национальные богатства и сплавившейся с

232

Геополитическое будущее России

интернациональной космополитической элитой Торгового Строя. Эко-

номические успехи Китая представляют собой довольно двусмыслен-

ную реальность, так как они достигнуты ценой глубинного компромис-

са с Западом и не сочетаются ни с какой ясной геополитической кон-

цепцией, которая могла бы служить залогом политической самостоя-

тельности и независимости. Скорее всего, новый либеральный Китай,

имеющий рядом с собой двух серьезных конкурентов - экономически

мощную Японии и стратегически мощную Россию - снова, как уже

много раз в истории, вернется к чисто атлантистской функции на Даль-

нем Востоке, соединив для этого политическую диктатуру и потенцию

капиталистического развития. Более того, с чисто прагматической точки

зрения, стратегический альянс России с Китаем для создания единого

блока немедленно оттолкнет от русских Японию и. соответственно.

снова сделает враждебным тот ключевой тихоокеанский регион, от уча-

стия которого в общем евразийском проекте зависит конечный геопо-

литический успех противостояния Суши и Моря.

В Новой Империи восточной осью должна быть ось Москва - То-

кио. Это категорический императив восточной, азиатской составляю-

щей евразийства. Именно вокруг этой оси должны складываться ос-

новные принципы азиатской политики Евразии. Япония, являясь са-

мым северным пунктом среди островов Тихого океана, находится в ис-

ключительно выгодной географической точке для осуществления стра-

тегической, политической и экономической экспансии на Юг. Федера-

ция тихоокеанского пространства вокруг Японии было основной идеей

т.н. "паназиатского проекта", начавшего реализовываться в 30-е -

40-е годы и прерванного лишь из-за поражения стран Оси в войне. К

этому паназиатскому проекту необходимо вернуться сегодня, чтобы

подорвать экспансию американского влияния в этом регионе и лишить

атлантистов в целом их важнейших стратегических и экономических

баз. Согласно некоторым футурологическим прогнозам, в будущем ти-

хоокеанский ареал станет одним из важнейших центров цивилизации

в целом, и поэтому борьба за влияние в этом регионе является более

чем актуальной - это борьба за будущее.

Паназиатский проект является центром восточной ориентации Но-

вой Империи. Альянс с Японией жизненно необходим. Ось Москва -

Токио вопреки оси Москва - Пекин является приоритетной и пер-

спективной, открывающей для континентального имперостроительст-

233

Основы геополитики

ва такие горизонты, которые,наконец, сделают Евразию геополитиче-

ски завершенной, а атлантистскую империю Запада это предельно ос-

лабит, а возможно, и разрушит окончательно.

Антиамериканизм японцев, прекрасно помнящих ядерный геноцид

и ясно осознающих позор политической оккупации, длящейся уже не-

сколько десятилетий, не вызывает сомнений. Принцип "общего врага"

здесь налицо. В книге американца Серджа Фридманна "грядущая вой-

на с Японией" (книга так и называется "coming war with Japan") пред-

ставляется неизбежной. Экономическая война Японии с США уже идет.

У России, строящей Евразийскую Империю, не может быть лучшего

союзника.

Ось Москва - Токио решает также ряд важнейших проблем в обе-

их странах. Во-первых, Россия получает в союзники экономического

гиганта, оснащенного высокоразвитой технологией и огромным финан-

совым потенциалом. Однако у Японии отсутствуют политическая не-

зависимость, военно-стратегическая система, прямой доступ к ресур-

сам. Все, чего не хватает Японии, в изобилии есть у России, а все,

чего не хватает русским, в избытке есть у японцев. Объединив усилия

в деле построения континентальной Империи, японцы и русские смог-

ли бы в кратчайшие сроки создать небывало могущественный геополи-

тический центр, охватывающий Сибирь, Монголию, саму Японию и в

перспективе весь тихоокеанский регион. В обмен на стратегическую

защиту и прямой доступ к евразийским ресурсам Япония могла бы бы-

стро и эффективно помочь русским в технологическом развитии и ос-

воении Сибири, заложив остов самостоятельного регионального орга-

низма. Японская технологическая и финансовая помощь решила бы

множество проблем в России.

Кроме того, Россия с Японией вместе могли бы переструктуриро-

вать и дальневосточную часть континентальной Евразии. Показатель-

на в этом отношении постоянно возрастающая интенсивность монголь-

ско-японских контактов, основанных ла единстве происхождения, ра-

совой близости и духовно-религиозном родстве. Монголия (возможно,

даже Внутренняя Монголия и Тибет, находящиеся в настоящее время

под китайской оккупацией), Калмыкия, Тува, Бурятия образуют евра-

зийский буддистский анклав, который мог бы послужить прочным со-

единяющим элементом между Россией и Японией, дать промежуточ-

ные звенья оси Москва - Токио. С одной стороны, эти регионы тесно

234

1 Трилатераль. Актуальный стратегический союз трех Больших пространств (1 +

2+3). В центре - Америка. Ориентирован против России-Евразии. Укрепление

и расширение Трилатераля - сущность мондиалистской геополитики.

2 Анти-Трилатераль. Возможный стратегический союз трех Больших

пространств (2+3+4). В центре Россия. Ориентирован против Америки.

Создание Анти-Трилатераля - сущность евразийской геополитики.

Основы геополитики

и неразрывно связаны с Россией, а с другой - культурно и расово

близки Японии. Буддистский блок мог бы играть важнейшую роль в

создании прочной геополитической конструкции на Дальнем Востоке,

которая была бы континентальным звеном тихоокеанского паназиат-

ского союза. В случае обострения отношений с Китаем, которое неиз-

бежно произойдет при начале реализации оси Москва - Токио, буд-

дистский фактор будет использоваться как знамя национально-освобо-

дительной борьбы народов Тибета и Внутренней Монголии за расши-

рение собственно евразийских, континентальных пространств в ущерб

проатлантистскому Китаю.

Вообще говоря, Китай имеет все шансы стать геополитическим "коз-

лом отпущения" при реализации паназиатского проекта. Это может

быть осуществлено как при провоцировании внутрикитайского сепара-

тизма (тибетцы, монголы, мусульманское население Синьцзяна), так и

при игре на региональных противоречиях, а также при активной поли-

тической поддержке антиатлантистских, сугубо континентальных сил

потенциального буддийского (и даосского) лобби внутри самого Ки-

тая, что в перспективе может привести к утверждению такого полити-

ческого режима в самом Китае, который будет лоялен Евразийской

Империи. Кроме того, следует предложить Китаю особый вектор ре-

гиональной геополитики, направленный строго на Юг - к Тайваню и

Гонконгу. Экспансия в южном направлении компенсирует отчасти ут-

рату политического влияния Китая на Севере и на Востоке.

Китай в восточных регионах Новой Империи следует уподоблять на

Западе не Англии, но Франции, так как в отношении его Евразийская

Империя будет руководствоваться двумя критериями - в случае ак-

тивного противодействия евразийскими проектам с Китаем придется

обращаться как с геополитическим противником со всеми вытекающи-

ми отсюда последствиями, но если удастся создать внутри страны мощ-

ное прояпонское и прорусское одновременно политическое лобби, то в

перспективе и сам Китай станет полноценным и равноправным участ-

ником континентального проекта.

Ось Москва - Токио вместе с западной осью Москва - Берлин

создаст такое геополитическое пространство, которое прямо противо-

положно главной модели атлантистских идеологов, чьей высшей ин-

станцией стал сегодня "Трилатераль", "Трехсторонняя комиссия".

"Трехсторонняя комиссия", созданная американскими кругами высше-

236

Геополитическое будущее России

го политического истэблишмента, предполагает в качестве новой кон-

фигурации планеты стратегическое объединение трех геополитических

зон, точно соответствующих трем геополитическим элементам из че-

тырех, о которых мы говорили выше. Три стороны этой комиссии, ко-

торая стремится выполнять функции "Мирового Правительства", со-

ответствуют:

1) американской зоне (США, крайний Запад, чистый атлантизм),

2) европейской зоне (континентальной Европе, Средней Европе, но

под эгидой Франции и Англии, а не Германии)

3) тихоокеанской зоне (объединенной вокруг Японии).

"Трилатераль", таким образом, стремится сконструировать такую

геополитическую модель, в которой собственно Евразия (=Россия) бу-

дет окружена с двух сторон надежными геополитическими партнера-

ми США, т.е. три зоны из четырех, объемлющих северные регионы

планеты, попадают под прямой контроль США. При этом между потен-

циальным евразийским противником атлантистов (Евразией) и самим

центром атлантизма (США) находятся два служебных геополитических

пространства (Европа и Япония). Важно заметить, также, что пере-

стройка в Китае в начале 80-х годов была начата именно с подачи пред-

ставителей "Трехсторонней комиссии", которые стремились оконча-

тельно вернуть Китай в русло атлантистской политики.

Евразийский проект предлагает нечто прямо противоположное пла-

нам "Трилатераля". Новая Империя есть анти-Трилатераль. его обрат-

ная, перевернутая модель. Это объединение трех геополитических зон с

центром в России, ориентированных против Америки. По той же самой

логике, согласно которой США стремятся геополитически удержать Ев-

ропу и Японию под своим контролем, понимая все стратегические выго-

ды для американского могущества в такой расстановке сил, Россия при

строительстве Новой Империи должна всячески стремиться к созданию

прочного стратегического союза с Европой и Японией, чтобы достичь

собственной геополитической стабильности, мощи и гарантировать по-

литическую свободу всем евразийским народам. В принципе, речь мо-

жет идти о создании своей евразийской "Трехсторонней комиссии" с

русским, европейским и японским отделениями, в которой будут участ-

вовать, однако, не политики атлантистского и проамериканского толка,

а интеллектуальные и политические лидеры национальной ориентации,

понимающие геополитическую логику актуального положения дел в ми-

237

Основы геополитики

ре. При этом, естественно, в отличие от "Трилатераля" атлантистского,

евразийская "Трехсторонняя комиссия" должна иметь в качестве глав-

ного представителя Европы не француза, а немца.

Учитывая стратегическую необходимость японского фактора в ев-

разийском проекте, становится совершенно ясно, что вопрос о рести-

туции Курил не является препятствием для русско-японского альянса.

В случае Курильских островов, как и в случае Калининградской облас-

ти, мы имеем дело с территориальными символами Второй мировой

войны, альянсы и весь ход которой был полным триумфом атланти-

стов, расправившихся со всеми своими противниками одновременно

- путем крайнего истощения СССР (при навязывании ему такой гео-

политической позиции, которая не могла в перспективе не привести к

перестроечному развалу) и прямой оккупации Европы и Японии. Кури-

лы - напоминание о нелепой и противоестественной братоубийствен-

ной бойне русских и японцев, скорейшее забвение которой является

.необходимым условием нашего обоюдного процветания. Курилы надо

вернуть Японии, но это должно осуществляться в рамках общего про-

цесса новой организации евразийского Дальнего Востока. Кроме того,

реституция Курил не может быть осуществлена при сохранении суще-

ствующего расклада политических сил в России и Японии. Это дело

лишь евразийских, имперостроительно ориентированных политиков.

которые смогут полноценно отвечать за истинные национальные инте-

ресы своих народов. Но понимание геополитической необходимости

реституции Курил у евразийской элиты должно присутствовать уже

сейчас.

4.4 Ось Москва-Тегеран.

Среднеазиатская Империя. Панарабский проект

Политика Евразийской Империи в южном направлении также долж-

на ориентироваться на твердый континентальный альянс с той силой,

которая удовлетворяет и стратегически, и идеологически, и культурно

общей евразийской тенденции антиамериканизма. Принцип "общего

врага" и здесь должен быть решающим фактором.

На Юге Евразии существует несколько геополитических образова-

ний, которые могли бы теоретически выступать в роли южного полюса

Новой Империи. Так как Индию и Китай следует отнести к зоне Восто-

238

Геополитическое будущее России

ка и связать с перспективой паназиатской интеграции, то остается толь-

ко исламский мир, простирающийся от Филиппин и Пакистана до стран

"Магриба", т.е. Западной Африки. В целом вся исламская зона являет-

ся естественно дружественной геополитической реальностью по отно-

шению к Евразийской Империи, так как исламская традиция, более

политизированная и модернизированная, чем большинство других ев-

разийских конфессий, прекрасно отдает себе отчет в духовной несо-

вместимости американизма и религии. Сами атлантисты рассматрива-

ют исламский мир в целом как своего потенциального противника, а

следовательно, Евразийская Империя имеет в его лице верных потен-

циальных союзников, стремящихся к единой цели - подрыв и в пер-

спективе полное прекращение американской, западной доминации на

планете. Было бы идеально иметь интегрированный исламский мир как

южную составляющую всей Евразийской Империи, простирающуюся

от Средней Азии до Западной Африки, религиозно единую и политиче-

ски стабильную, основывающую свою политику на принципе верности

традиции и духу. Поэтому в дальней перспективе Исламская Империя

на Юге ("новый халифат") может стать важнейшим элементом Новой

Евразии наряду с Европейской Империей на Западе, Тихоокеанской на

Востоке и Русской в Центре.

Однако в настоящий момент исламский мир крайне разобщен и внут-

ри него существуют разнообразные идеологические и политические

тенденции, а также противоположные друг другу геополитические про-

екты. Самыми глобальными являются следующие течения:

1) иранский фундаментализм (континентального типа, антиамери-

канский, антиатлантистский и геополитически активный),

2) турецкий светский режим (атлантистского типа, акцентирующий

пантюркистскую линию),

3) панарабизм, проповедуемый Сирией, Ираком, Ливией, Суданом,

отчасти Египтом и Саудовской Аравией (довольно разноплановые и

противоречивые проекты в каждом конкретном случае),

4) саудовский ваххабитский тип фундаментализма (геополитически

солидарный с атлантизмом),

5) разнообразные версии "исламского социализма" (Ливия, Ирак,

Сирия, модели близкие к панарабизму "левого" толка).

Сразу ясно, что чисто атлантистские полюса в исламском мире, будь

они "светскими" (как в случае Турции) или исламскими (в случае Сау-

239

Геополитическое будущее России

донской Аравии), не могут выполнять функции южного полюса Евра-

зии в глобальном проекте континентальной Империи. Остается "иран-

ский фундаментализм" и "панарабизм" (левого толка).

С точки зрения геополитических констант, приоритетом в этом во-

просе обладает, безусловно, Иран, так как он удовлетворяет всем ев-

разийским параметрам - это крупная континентальная держава, тес-

но связанная со Средней Азией, радикально антиамериканская, тради-

ционалистская и акцентирующая одновременно "социальный" полити-

ческий вектор (защита "мустазафов", "обездоленных"). Кроме того,

Иран занимает такую позицию на карте материка, что создание оси

Москва - Тегеран решает огромное число проблем для Новой Импе-

рии. Включив Иран в качестве южного полюса Империи, Россия мгно-

венно достигла бы той стратегической цели, к которой она шла (невер-

ными путями) несколько столетий - выход к теплым морям. Этот

стратегический аспект - отсутствие у России такого выхода - был

главной козырной картой атлантистской геополитики еще со времен

колониальной Англии, которая полностью контролировала Азию и Вос-

ток, пользуясь именно отсутствием у России прямого доступа к юж-

ным берегам континента. Все русские попытки выйти в Средиземномо-

рье через Босфор и Дарданеллы были стремлением к соучастию в по-

литической организации прибрежных районов Евразии, где безраздель-

но властвовали англичане, легко пресекавшие любые попытки русской

экспансии через контроль над этой береговой зоной. Однако, даже ес-

ли бы России удалось это осуществить, атлантистский контроль над

Гибралтаром всегда оставался бы препятствием для действительно круп-

номасштабных морских операций и не дал бы России подорвать анг-

лийское могущество. Только Иран, континентально примыкающий к

России и выходящий непосредственно в Индийский океан, и тогда и

теперь мог и может быть радикальным решением этой важнейшей гео-

политической проблемы. Получив стратегический доступ - в первую

очередь, военно-морские базы - на иранские берега, Евразия будет в

полной безопасности от стратегии "кольца анаконды", т.е. от реализа-

ции традиционного атлантистского плана по "удушению" континен-

тальных просторов материка через захват прибрежных территорий по

всей протяженности Евразии, и особенно на Юге и Западе.

Создание оси Москва - Тегеран разом рассекает "анаконду" в са-

мом уязвимом месте и открывает России безграничные перспективы к

241

Основы геополитики

приобретению все новых и новых плацдармов внутри и вовне Евразии.

Это самый существенный момент.

С другой стороны, существует проблема бывшей советской Сред-

ней Азии, где сегодня конкурируют три геополитические тенденции -

"пантюркизм" (Турция, атлантизм), "ваххабизм" (Саудовская Аравия,

атлантизм) и "фундаментализм" (Иран, антиатлантизм). По вполне по-

нятным причинам "панарабизма" среди тюркоязычных в большинстве

своем народов Средней Азии быть не может. Наличие же параллельно

с этим мощной прорусской ориентации также следует принимать в

расчет, но трудно себе представить, каким образом эти исламские ре-

гионы с пробуждающимся национальным самосознанием смогут снова

примкнуть к России бескровно и безболезненно. Совершенно очевид-

но, что среди "непромосковских" тенденций Новая Империя может

опираться только на проиранскую ориентацию, которая выведет этот

регион из-под прямого или косвенного контроля атлантистов. Одно-

временно с этим прочная ось Москва - Тегеран снимет все противо-

речия между русофильством и исламизмом (иранского типа), сделает

из них одну и ту же геополитическую тенденцию, ориентированную и

на Москву и на Тегеран одновременно. Параллельно с этим такая ось

автоматически означала бы прекращение гражданского конфликта в

Таджикистане и Афганистане, которые подпитываются только за счет

геополитической неопределенности этих образований, раздираемых про-

тиворечиями между исламско-иранским фундаменталистским вектором

и тяготением к России. Естественно, на фоне такого противоречия

обостряются и мелко -этнические трения, а также облегчается дея-

тельность атлантистских "агентов влияния", которые прямо или кос-

венно (через Турцию и Саудовскую Аравию) стремятся дестабилизи-

ровать внутриазиатские пространства в их ключевых центрах.

Иран геополитически и есть Средняя'Азия, точно так же. как Гер-

мания есть Средняя Европа. Москва как центр Евразии, ее полюс, долж-

на в рамках Новой Империи делегировать Тегерану миссию наведения

"иранского мира" (Pax Persica) на этом пространстве, организацию проч-

ного среднеазиатского геополитического блока, способного противо-

стоять атлантистскому влиянию во всем регионе. Это означает, что

будет резко прерваны пантюркистская экспансия, а также финансово-

политическое вторжение саудитов. Традиционно враждебный и Тур-

ции и Саудовской Аравии Иран выполнит эту функцию гораздо лучше,

242

Геополитическое будущее России

чем русские, которые решат свои геополитические проблемы в этом

сложном центре только с помощью стратегической поддержки иран-

ской стороны. Но здесь, как и в случае с Германией, речь не должна

идти о создании Иранской Империи или об иранизации Средней Азии.

Следует говорить о создании "Среднеазиатской Империи", которая на

федеральных началах смогла бы интегрировать различные народы, куль-

туры и этносы в единый южный геополитический блок, создав, тем

самым, стратегически однородное, но этнически и культурно многооб-

разное исламское образование, неразрывно связанное с интересами

всей Евразийской Империи.

В вопросе оси Москва - Тегеран важное место занимает армян-

ский вопрос, так как он традиционно служит центром дестабилизации

в Закавказье. Надо заметить, что армяне - арийский народ, ясно осоз-

нающий свою иафетическую природу и родство с индоевропейскими

народами, особенно азиатскими - т.е. с иранцами и курдами. С дру-

гой стороны, армяне - народ христианский, их монофизитская тради-

ция вписывается именно в общий настрой Восточной Церкви (хотя

она и признана Православием еретическим течением), и геополитиче-

ская связь с Россией осознается ими очень живо. Армяне занимают

земли крайней стратегической значимости, так как через Армению и

Арцах лежит путь из Турции в Азербайджан и далее в Среднюю Азию.

В оси Москва - Тегеран Ереван автоматически становится важней-

шим стратегическим звеном, дополнительно скрепляющим Россию с

Ираном, и отрезающим Турцию от внутриконтинентальных пространств.

При возможной переориентации Баку с Анкары на Тегеран в общем

проекте Москва - Тегеран быстро разрешится и карабахский вопрос,

так как все четыре стороны будут жизненно заинтересованы в немед-

ленном установлении стабильности в столь важном стратегическом

регионе. (В противном случае, т.е. при сохранении протурецкой ори-

ентации Азербайджана, эта "страна" подлежит расчленению между

Ираном, Россией и Арменией.) Почти то же самое относится и к другим

регионам Кавказа - Чечне, Абхазии, Дагестану и т.д., которые будут

оставаться зонами конфликтов и нестабильности только при столкно-

вении в них геополитических интересов атлантистской Турции с евра-

зийской Россией. Подключение сюда иранской геополитической ли-

нии мгновенно лишит содержания видимость столкновения между "ис-

ламом и православием" на Кавказе, которую пытаются придать кон-

243

Основы геополитики

фликтам в этой области турецкие и российские "агенты влияния" ат-

лантизма, и восстановит мир и гармонию.

В данном проекте переустройства Средней Азии следует заметить,

что русские этнические интересы смогут быть защищены наилучшим

образом, так как Среднеазиатская Империя будет строиться не на ос-

новании искусственных политических конструкций, фиктивной "пост-

имперской легитимности", но на основании национальной однородно-

сти, что предполагает мирный переход под прямую юрисдикцию Моск-

вы всех территорий Средней Азии (особенно Казахстана), компактно

заселенных русскими. А те территории, этнический состав которых

спорен, получат особые права на основании русско-иранских проектов

в пределах той или иной Империи. Следовательно, путем евразийско-

го геополитического проекта русские смогут добиться того, что пред-

ставляется целью "малого (этнического) национализма", но что сам

этот национализм выполнить никогда не сможет.

Важно учитывать также необходимость навязывания Турции роли

"козла отпущения" в этом проекте, так как интересы этого государст-

ва на Кавказе и в Средней Азии вообще приниматься в расчет не бу-

дут. Более того, вероятно, следует акцентировать поддержку курдско-

го сепаратизма в самой Турции, а также автономистские требования

турецких армян, в целях вырвать этнически близкие Ирану народы из-

под светско-атлантистского контроля. В качестве компенсации Тур-

ции следует предложить или развитие на южном направлении - в

арабский мир через Багдад, Дамаск и Эр-Рияд, либо провоцировать

проиранских фундаменталистов в самой Турции на кардинальное из-

мерение геополитического курса и на вхождение в дальней перспекти-

ве в Среднеазиатский блок под антиатлантистским и евразийским зна-

ком.

Ось Москва - Тегеран является основой евразийского геополити-

ческого проекта. Иранский ислам - наилучшая версия ислама для

вхождения в континентальный блок, и именно эта версия должна быть

приоритетно поддержана Москвой.

Второй линией евразийского альянса с Югом является панарабский

проект, который охватывает часть передней Азии и Северную Африку.

Этот блок также жизненно важен для континентальной геополитики,

поскольку эта зона является стратегически важной в вопросе контро-

ля над юго-западным побережьем Европы. Именно поэтому английское,

244

Геополитическое будущее России

а позже американское присутствие в этом регионе является историко-

стратегической константой. Контролируя Ближний Восток и Север-

ную Африку, атлантисты традиционно держали (и держат) континен-

тальную Европу под политическим и экономическим давлением.

Однако интеграцию панарабского проекта с общей Евразийской Им-

перией следует доверить сугубо европейским силам, вернувшись к про-

ектам Евроафрики, представляющей собой, с чисто геополитической

точки зрения, не два континента, а один. Европейская Империя, жиз-

ненно заинтересованная в максимально глубоком проникновении на

юг африканского континента, должна в перспективе полностью кон-

тролировать, опираясь на панарабский блок, Африку вплоть до Саха-

ры, а в будущем постараться стратегически внедриться на весь афри-

канский материк. В перспективе Евроафрики Средиземное море не яв-

ляется подлинным "морем", но лишь внутренним "озером", не пред-

ставляющим собой ни преграды, ни защиты от атлантистского влия-

ния. За пределом арабской Африки следует разработать подробный по-

лиэтнический проект, который помог бы переструктурировать черный

континент по национально-этническому и культурному признаку, вме-

сто того противоречивого постколониального конгломерата, который

представляют собой современные африканские государства. Нюанси-

рованный панафриканский (неарабский) национальный проект смог бы

стать геополитическим дополнением к плану панарабской интеграции.

Учитывая, что модель чисто иранского фундаментализма вряд ли

сможет стать универсально приемлемой в арабском мире (во многом,

за счет специфики шиитской, арийской версии иранского ислама), пан-

арабский проект должен стремиться к созданию самостоятельного ан-

тиатлантистского блока, где приоритетными полюсами стали бы Ирак,

Ливия и освобожденная Палестина (при определенных условиях так-

же Сирия), т.е. те арабские страны, которые яснее других осознают

американскую опасность и радикальнее других отвергают рыночно-ка-

питалистическую модель, навязываемую Западом. При этом в панараб-

ском проекте "козлом отпущения" станет, в первую очередь. Саудов-

ская Аравия, слишком укорененная в атлантистской геополитике, что-

бы добровольно войти в панарабский блок, дружественный Евразии. В

отношении Египта, Алжира и Марокко дело обстоит несколько иначе.

так как правящие проатлантистские силы в этих государствах не выра-

жают национальных тенденций, не контролируют до конца ситуацию и

245

Основы геополитики

держатся лишь на американских штыках и американских деньгах. При

начале панарабской освободительной войны на достаточно интенсив-

ном уровне все эти режимы падут в один час.

Но необходимо четко понять, что наиболее гармоничная конструк-

ция панарабского пространства - дело не столько России, сколько

Европы, Средней Европы, Германии, а еще точнее. Европейской Импе-

рии. Россия (точнее, СССР) вмешивалась в арабские проблемы лишь

тогда, когда она сама в одиночку представляла собой евразийское го-

сударство перед лицом американизма. При наличии мощной европей-

ской базы евразийской ориентации, т.е. после создания оси Москва -

Берлин, эту функцию следует делегировать Берлину и Европе в целом.

Непосредственной заботой России в исламском мире должен быть имен-

но Иран, от союза с которым зависят жизненные стратегические и

даже узко этнические интересы русских.

Иран, контролирующий Среднюю Азию (включая Пакистан, Афга-

нистан и останки Турции или "Турцию после проиранской революции")

вместе с Россией, является центром приоритетных интересов Москвы.

При этом следует употребить традиционное влияние России среди "ле-

вых" режимов панарабской ориентации (в первую очередь, Ирак и Ли-

вия) для сближения арабских стран с Ираном и скорейшего забвения

искусственного и инспирированного атлантистами ирано-иракского кон-

фликта.

4.5 Империя многих Империй

Новая Империя, построение которой отвечало бы глобальной, плане-

тарной цивилизационной миссии русского народа, есть сверхпроект,

имеющий множество подуровней. Эта Новая Империя, Евразийская Им-

перия, будет иметь сложную дифференцированную структуру, внутри

которой будут существовать различные степени взаимозависимости и

интегрированности отдельных частей. Совершенно очевидно, что Новая

Империя не будет ни Русской Империей, ни Советской Империей..

Основным интегрирующим моментом этой Новой Империи будет

борьба с атлантизмом и жесткий отпор той либерально-рыночной, "мор-

ской, "карфагенской" цивилизации, которую воплощают сегодня в се-

бе США и планетарные политические, экономические и военные струк-

туры, которые служат атлантизму. Для успеха этой борьбы необходи-

246

Геополитическое будущее России

мо создание гигантского геополитического континентального блока, еди-

ного стратегически. Именно единство стратегических континенталь-

ных границ будет главным интегрирующим фактором Новой Империи.

Эта Империя будет единым и неделимым организмом в военно-стра-

тегическом смысле, и это будет накладывать политические ограниче-

ния на все внутренние подимперские формирования. Все блоки, кото-

рые будут входить в состав Новой Империи, будут политически огра-

ничены в одном - категорическое запрещение служить атлантистским

геополитическим интересам, выходить из стратегического альянса, вре-

дить континентальной безопасности. На этом и только на этом уров-

не Новая Империя будет целостным геополитическим образованием.

На следующем, более низком, уровне Новая Империя будет пред-

ставлять собой "конфедерацию Больших Пространств" или вторичных

Империй. Из них сразу следует выделить четыре основных - Евро-

пейская Империя на Западе (вокруг Германии и Средней Европы), Ти-

хоокеанская Империя на Востоке (вокруг Японии), Среднеазиатская

Империя на Юге (вокруг Ирана) и Русская Империя в Центре (вокруг

России). Совершенно логично, что центральная позиция является в

таком проекте главной, поскольку именно от нее зависит территори-

альная связанность и однородность всех остальных составляющих ги-

гантского континентального блока. Кроме того, отдельные самостоя-

тельные Большие Пространства будут существовать и помимо указан-

ных блоков - Индия, панарабский мир, панафриканский союз, а так-

же, возможно, особый регион Китая, чей статус пока трудно опреде-

лить даже приблизительно. Каждая из вторичных Империй будет ос-

новываться на особом расовом, культурном, религиозном, политиче-

ском или геополитическом интегрирующем факторе, который в каж-

дом случае может быть разным. Степень интеграции самих Империй

будет также переменной величиной, зависящей от конкретной идеоло-

гической базы, на которой та или иная Империя будет создаваться.

Внутри этих вторичных Империй также будет действовать конфеде-

ративный принцип, но уже применительно к более мелким этническим,

национальным и региональным единицам - к тому, что, с большим

или меньшим приближением, можно назвать "страной" или "государ-

ством". Естественно, суверенитет этих "стран" будет иметь сущест-

венные ограничения - в первую очередь, стратегические (вытекаю-

щие из принципов всей континентальной Новой Империи), а во вто-

247

Основы геополитики

рую, связанные со спецификой тех Больших Пространств, в состав

которых они войдут. И в этом вопросе будет применен принцип пре-

дельно гибкой дифференциации, учитывающий исторические, духов-

ные, географические, расовые особенности каждого региона.

Великороссы, к примеру, могут рассматриваться как отдельный на-

род или даже "страна" в рамках Русской Империи, наряду с украинца-

ми, белорусами, возможно, сербами и т.д., но в то же время все они

будут тесно связаны с юрисдикцией славянско-православного типа, во-

площенной в специфической государственной системе. Одновременно

Русская Империя будет зависеть от Евразийской Империи, Новой Им-

перии, стратегические интересы которой будут поставлены выше на-

ционально-расовых и конфессиональных интересов восточных право-

славных славян.

То же самое можно сказать, к примеру, и о французах, которые

останутся народом или "страной" в рамках Европейской Империи на-

ряду с немцами и итальянцами, связанными с ними общей европей-

ской имперской традицией, христианской религией и принадлежностью

к индоевропейской расе. Но сама Европейская Империя, в свою оче-

редь, будет подчиняться стратегическим императивам всей великокон-

тинентальной Новой Империи.

Так же дело будет обстоять и в Средней Азии, и на тихоокеанском

пространстве, и в арабском мире, и в черной Африке, и в Индии и т.д.

При этом на глобальном уровне строительство планетарной Новой

Империи главным "козлом отпущения" будет иметь именно США, под-

рыв мощи которых (вплоть до полного разрушения этой геополитиче-

ской конструкции) будет реализовываться планомерно и бескомпро-

миссно всеми участниками Новой Империи. Евразийский проект пред-

полагает в этом отношении евразийскую экспансию в Южную и Цен-

тральную Америку в целях ее вывода из -под контроля Севера (здесь

может быть использован испанский фактор как традиционная альтер-

натива англосаксонскому), а также провоцирование всех видов неста-

бильности и сепаратизма в границах США (возможно опереться на

политические силы афро-американских расистов). Древняя римская

формула "Карфаген должен быть разрушен" станет абсолютным ло-

зунгом Евразийской Империи, так как он вберет в себя сущность всей

геополитической планетарной стратегии пробуждающегося к своей мис-

сии континента.

248

Геополитическое будущее России

Конкретика в выяснении статуса того или иного народа, той или

иной "страны", той или иной "Империи Больших Пространств" в рам-

ках общего континентального блока станет актуальной только после

геополитического объединения, после создания необходимых осей, и

лишь тогда евразийские народы и государства смогут решать свои внут-

ренние проблемы совершенно свободно, без давления со стороны ат-

лантистских сил, которые принципиально заинтересованы только в од-

ном - не допустить в Евразии мира, гармонии, процветания, незави-

симости, достоинства и расцвета Традиции.

Глава 5

Судьба России в имперской Евразии

5.1 Геополитическая магия в национальных целях

Русские национальные интересы могут быть рассмотрены на несколь-

ких уровнях - на глобальном, общепланетарном, геополитическом,

цивилизационном (об этом речь шла в предыдущих разделах) и на уз-

конациональном, конкретном, социально-политическом и культурном

(об этом речь пойдет в данной части). Как соотносятся между собой

макропроекты континентального имперостроительства и этническая ли-

ния русского народа? Об этом кое-что было уже сказано. Здесь же

следует рассмотреть эту проблему более подробно.

"Имперостроительская ориентация", "континентализм", "евразий-

ство" - все эти термины и соответствующие проекты часто отпугива-

ют тех русских, которые слабо знакомы с символизмом русской исто-

рии, не вникают в смысл исторических тенденций нации, привыкли

оперировать банальными бытовыми клише при осмыслении того, что

250

Геополитическое будущее России

такое народ и каковы его интересы. Это порождает множество недора-

зумений среди самих националистов, провоцирует пустые дискуссии и

бессодержательные полемики. На самом деле, специфика русского на-

ционализма состоит как раз в его глобальности - он связан не столь-

ко с кровью, сколько с пространством, с почвой, землей. Вне Империи

русские потеряют свою идентичность и исчезнут как нация.

Однако реализация евразийского плана ни в коем случае не должна

привести к этническому размыванию русских как "осевого" этноса Им-

перии. Великороссы нуждаются в поддержании и своей этнической

идентичности, без чего центр континента потеряет свою цивилизаци-

онную и культурную определенность. Иными словами, в рамках самой

наднациональной геополитической Империи должны существовать осо-

бые нормы (в том числе и юридические), которые обеспечивали бы

русским сохранение этнической идентичности. Специфика Новой Им-

перии должна состоять в том, что при центральной роли русских в

деле геополитической интеграции это не должно сопровождаться "ру-

сификацией" нерусских территорий, поскольку такая "русификация",

с одной стороны, извратит смысл Империи, сведя ее до уровня гигант-

ского "государства-нации", а с другой стороны, растворит русскую общ-

ность в иной национальной среде.

В отношении русского народа в рамках континентального блока сле-

дует подчеркнуть, что его роль будет не "изоляционистской" (вопреки

проектам "малого национализма") и не этноэкспансионистской (во-

преки "этническим империалистам" и, отчасти, славянофилам). Из двух

этих проектов надо взять отдельные стороны, отбросив другие. На уров-

не стратегическом речь действительно пойдет об "экспансионизме",

но не этнического, а геополитического характера, что заведомо исклю-

чает любые формы русского или славянского расизма. На чисто этни-

ческом уровне, напротив, должен реализоваться в той или иной степе-

ни "изоляционистский" вариант, при отбрасывании изоляционизма по-

литического и государственного. Русские будут существовать как еди-

ная национальная общность в пространстве сверхнационального им-

перского комплекса. Этническая реальность будет консолидироваться

в пределах народа, а сверхэтническая миссия будет выражаться в пре-

делах Империи. Только при таком сочетании можно достичь одновре-

менно и сохранения здорового национального ядра и максимального

расширения геополитического влияния. Иными словами, националь-

251

Основы геополитики

ный фактор будет определяться исходя из совершенно нового сочета-

ния этнического и политического, которого не было ни в одном из пред-

шествующих этапов национально-государственной истории русских. Эт-

ническая однородность существовала на Руси лишь на ранних этапах

государственности в пределах довольно ограниченных территорий. Ца-

ристская модель была основана на принципе определенной "русифика-

ции", а Советы, расширяя геополитические пределы России, напротив,

пренебрегали этническим качеством русского народа. В Новой Импе-

рии эти факторы должны выступить в новой пропорции, соответствую-

щей современным геополитическим и этнографическим условиям, а

также необходимой для установления стабильного этнополитического

равновесия в русском народе.

Русские в Новой Империи выступают одновременно в двух ролях:

1) как один из больших народов, являющихся политическими субъ-

ектами Федеративной Империи Наций,

2) как инициатор континентальной интеграции в эту Федератив-

ную Империю Наций.

Следовательно, русские оказываются в привилегированном поло-

жении, так как, с этнической стороны, будучи одним из нескольких

более или менее равных этнических компонентов Империи, они геопо-

литически становятся в центре всего политического процесса. Такая

двойная функция позволяет в ходе осуществления одного и того же

имперостроительного действия одновременно увеличить свое внеэтни-

ческое влияние и консолидировать внутриэтнические силы. Имперо-

строительство является единственным способом сохранить, усилить и

объединить русский этнос, не прибегая при этом к межнациональным

конфликтам, войнам, пересмотру политических границ. Все политиче-

ские границы Евразии в процессе построения Новой Империи будут

постепенно отменены как политические рубежи, и вместо них возник-

нут естественные, органические этнические границы, не имеющие то-

го строго разделительного значения, как это имеет место в случае гра-

ниц государственных. Эти этнические границы не будут иметь ничего

общего с тем, что понимается под словом "граница" в современной

ситуации, так как они будут проходить по этнокультурному, конфес-

сиональному признаку, не предполагающему политической доминации

над меньшинствами уже по той причине, что эти этнообразования не

будут иметь полноценного политического суверенитета, будучи огра-

252

Геополитическое будущее России

ничейными стратегическими интересами всей Империи, которая, в свою

очередь, жизненно заинтересована в поддержании в своих пределах

мира и гармонии. Иными словами, русские в рамках такой Империи не

обретут своего национального государства как политического выраже-

ния этнической общности, но обретут национальное единство и ги-

гантское континентальное государство, в управлении которым они по-

лучат центральную роль.

Уже само выдвижение такого проекта сразу снимает угрозу тех по-

тенциальных конфликтов, которые зреют в силу разделенности рус-

ских в настоящее время по различным новорожденным "государствам"

в рамках СНГ. Имперостроительный вектор мгновенно переводит про-

блему соотношения русских и казахов в Казахстане, или русских и

украинцев на Украине, или русских и татар в Татарстане в совершен-

но иную, нежели этническая, плоскость. Это соотношение перестает

быть политико-государственной проблемой, которая может разрешиться

только при нанесении определенного политико-территориального ущер-

ба той или иной стороне (к примеру, этническое деление Казахстана,

сепаратизм в рамках РФ, военное подавление Чечни, конфессиональ-

ное и национальное дробление Украины, проблема Крыма и т.д.), и

становится вопросом сосуществования различных этносов в рамках

единого политического пространства. А в таком случае этническая кон-

солидация, скажем, русских в Казахстане с русскими в пределах РФ

не будет рассматриваться как подрыв политического суверенитета "ка-

захского национального государства" в пользу "русского национально-

го государства", а станет органичным культурно-этническим процес-

сом. не ущемляющим, но и не возвышающим ни одну из сторон по той

причине, что никакого "казахского национального государства" или

"русского национального государства" просто не будет существовать.

Советская модель в чем-то была схожа с этим проектом, но с одной

важной оговоркой - понятие "этноса" рассматривалось в ней как не-

кий рудимент, как исторический атавизм, лишенный к тому же стату-

са внутриполитического субъекта. В рамках Новой Империи, напро-

тив, этнос, не имея прямого государственного выражения, будет при-

знан главной политической ценностью и верховным юридическим субъ-

ектом во всех внутриимперских вопросах.

Резюмируя это вопрос, можно сказать, что операции с глобальными

геополитическими проектами, на первый взгляд, не имеющими ника-

253

Основы геополитики

кого отношения к достижению узкоэтнических целей русских, на са-

мом деле, приведут к наилучшему удовлетворению и этих конкретных

национальных целей. Отказываясь от недостаточного и слишком ма-

лого ("русское государство в рамках РФ"), не пытаясь путем завоева-

ний и аннексий увеличить это малое в кровопролитной, братоубийст-

венной войне, предлагая народам Евразии строительство континенталь-

ного блока на равных условиях, русские смогут приобрести то боль-

шое и достойное их, что в противном случае останется навсегда недос-

тижимой мечтой.

Отказавшись от этнического государства, мы обретем единство на-

рода и Великую Империю. В нынешних условиях только таким обра-

зом и никак иначе можно не только спасти русский народ от политиче-

ской немощи и этнического вырождения, пробудить его во всем его

грандиозном объеме для планетарных свершений и воздать ему нако-

нец то, что он на самом деле заслуживает.

5.2 Русский национализм.

Этническая демография и Империя

Русский народ, в узко этническом смысле, находится в тяжелом

демографическом положении. В далекой перспективе это грозит страш-

ными последствиями как для самой нации, так и для будущей Импе-

рии, поскольку замещение русских как основного носителя континен-

тального объединений какой-то иной нацией неминуемо приведет к от-

клонению континентального блока от своей естественной цивилизаци-

онной миссии, породит хаос и конфликты в Евразии, лишит геополити-

ческую структуру важнейшего культурно-политического компонента.

Такое слабое демографическое положение русских особенно тре-

вожно в сравнении с демографическим ростом евразийского Юга, ко-

торый, напротив, бурно развивается в количественном смысле. Если

эти тенденции будут сохраняться в существующей пропорции, неиз-

бежно произойдет вытеснение русских с центральных позиций в Им-

перии, размывание однородности нации и либо поглощение этноса в

море южных народов, либо его превращение в реликтовый остаток,

достойный существования лишь в резервации. К этому следует доба-

вить отсутствие компактного заселения русскими значительных евра-

зийских пространств, контролируемых ими лишь политически и адми-

254

Геополитическое будущее России

нистративно. Этот последний фактор может послужить причиной на-

рушения этнического баланса в Евразийской Империи и подтолкнуть

бурно развивающиеся в демографическом смысле народы Юга к на-

циональной экспансии на русские территории (особенно это касается

Сибири и Дальнего Востока).

Эту проблему следует решать немедленно, но при этом надо осо-

бенно подчеркнуть, что ее решение должно не предшествовать созда-

нию Империи и не следовать за этим созданием. Реализация геополи-

тических планов с самого начала обязана синхронно сопровождаться

действиями, направленными на демографический рост русских и на их

этническую перегруппировку с целью компактно освоить полноту "жиз-

ненного пространства" нации. Достичь этой цели можно исключитель-

но политическими методами, которые должны и привести непосредст-

венно к искомому результату и предопределить экономические меры в

этой области.

Политическое решение может быть только одно - выдвижение на

первый план концепций русского национализма. Этот национализм,

однако, должен использовать не государственную, а культурно-этни-

ческую терминологию с особым ударением на такие категории как "на-

родность" и "русское православие". Причем этот русский национализм

должен иметь совершенно современное звучание и избегать любых по-

пыток прямой реставрации тех форм, которые исторически себя исчер-

пали. Именно национализм народнического, этнического, этико-рели-

гиозного типа, а не "государственность" и не "монархизм" должны

быть приоритетными в данной ситуации. Следует внушить всем рус-

ским основную идею, что личная самоидентификация каждого отдель-

ного человека есть второстепенная, производная величина от самоиден-

тификации национальной. Русские должны осознать, что, в первую оче-

редь, они являются православными, во вторую - русскими и лишь в

третью - людьми. Отсюда и иерархия приоритетов как в личной, так

и в общественной жизни. Выше всего - православное самосознания

нации как Церкви, затем - ясное понимание неделимости, целостно-

сти, тотальности и единства русского этнического организма, состоя-

щего не только из живущих, но и из предков и грядущих поколений, и

лишь потом, в последнюю очередь, переживание конкретной личности

как самостоятельной атомарной единицы.

На практике осуществление такого национализма в политике долж-

255

Основы геополитики

но означать тотальное воцерковление русских и превращение всех куль-

турных институтов в продолжение Единой Церкви, не в организацион-

но-административном, но в духовном, интеллектуально-этическом пла-

не. Такое воцерковление должно лишить культуру и науку их профа-

нической оторванности от бытийных основ, вовлечь их в процесс ду-

ховного домостроительства, превратить прагматическое и децентрали-

зированное техническое развитие в реализацию центрального промыс-

лительного завета Церкви, в подчиненный инструментарий сверхмате-

риального плана. Лишь таким радикальным образом русские могут быть

реально возвращены в лоно Церкви, которая лежит в основе их исто-

рического национального бытия и которая в основных чертах сформи-

ровала то, что в самом высоком смысле называется Русским. Именно

тотальная реставрация православного мировоззрения со всеми выте-

кающими из него последствиями способна вернуть народ к его духов-

ному истоку. Всякое относительное возрождение Церкви как узкокон-

фессиональной, религиозной структуры, всякая ограничивающаяся

культами и внешней обрядностью реставрация будут недейственны.

Воцерковлению в рамках русского национализма подлежат не индиви-

дуумы, но вся русская культура, наука, мысль вместе взятые. Только

таким образом коллективному самосознанию нации будет придана ду-

ховная вертикаль, которая, в свою очередь, превратит проблему демо-

графического роста в некое духовное задание на основе православной

этики, запрещающей, например, контрацепцию и аборты.

Следующий уровень - это собственно этническое самосознание,

представление о народе как о едином теле и единой душе. Причем бы-

тие этого единого организма должно пониматься как нечто сверхвре-

менное, не ограниченное ни пространственными, ни временными кате-

гориями. Русский национализм должен апеллировать не только к на-

стоящему нации, но и к ее прошлому и ее будущему, взятым одновре-

менно, как совокупность единого духовного существа. Это "существо"

- великий русский народ в его сверхисторической тотальности - долж-

но осознаваться каждым русским и узнаваться в самом себе. Факт при-

надлежности к русской нации должен переживаться как избранниче-

ство, как невероятная бытийная роскошь, как высшее антропологиче-

ское достоинство. Пропаганда этой национальной исключительности

(без малейшего налета ксенофобии или шовинизма) должна стать осью

политического воспитания народа. В первую очередь, демографический

256

Геополитическое будущее России

всплеск будет обеспечен идеологически, культурно, этически. Народу

следует внушить мысль, что рождая русского ребенка, каждая семья

участвует в национальной мистерии, пополняя духовное и душевное

богатство всего народа. Дети должны пониматься как общенациональ-

ное достояние, как физическое выражение внутренний энергии вели-

кого народа. Русский ребенок должен пониматься вначале именно как

русский, а потом уже как ребенок.

Учитывая тяжелое демографическое состояние сегодняшнего дня,

начать национальную пропаганду надо как можно быстрее и использо-

вать при этом любые политические и идеологические методы. При этом

необходимо до предела нагнести националистические тенденции, спро-

воцировав драматическое и быстрое пробуждение великого и мощного

этноса.

Надо заметить, что никакие экономические меры сами по себе ни-

когда не дадут положительного демографического результата без соот-

ветствующего религиозно-этического и идеологического обеспечения.

Демографический спад можно остановить до нуля, а затем спровоци-

ровать обратный процесс только с помощью соответствующей идеоло-

гии, которая сосредоточила бы основное внимание на изменении соз-

нания народа, на преображении его мышления, на внедрении в повсе-

дневную сферу сотен и тысяч символов, явно или неявно ориентирую-

щих людей на национальные интересы. В рамках русского этноса рус-

ский национализм должен быть единственной и тотальной идеологи-

ей, могущей иметь свои различные версии и уровни, но всегда остаю-

щейся постоянной во всем, что касается постановки категории "на-

ции" над категорией "индивидуальности". В конечном счете, должен

быть выдвинут радикальный лозунг: "нация - все, индивидуум- ни-

что".

Эта политическая ориентация на национализм должна быть подкре-

плена и мерами чисто экономического характера, так как для осущест-

вления национальной цели необходимы также чисто материальные ин-

струменты. Будет оказана поддержка матерям, многодетным семьям,

обеспечены социальные условия содержания работающим мужчиной

большой семьи. Но этот экономический компонент будет иметь эф-

фект только при условии доминации национальной идеологии, которая

должна не просто экономически поддержать демографический рост рус-

ских, но в целом сориентировать экономику в сугубо национальном

9 Заказ 2801 257

Основы геополитики

ключе, поставить материальные интересы этноса выше индивидуаль-

ных интересов личности. Иными словами, экономическая поддержка

рождаемости является частным случаем общей тенденции в экономи-

ке, которая вся в целом должна выводиться как раз из национальных

интересов, а не из индивидуалистических эгоистических мотиваций

или утопических абстракций.

Обращение к националистической идеологии, на первый взгляд, ка-

залось, должно было бы спровоцировать этнические конфликты, ухуд-

шить межнациональные отношения русских с соседними этносами, по-

родить множество неразрешимых противоречий. Так бы, действитель-

но, и произошло, если бы русский национализм распространял свои

претензии на государственность в классическом смысле этого поня-

тия. В русском националистическом православном государстве вряд

ли захотели бы жить представители других этносов и конфессий. Но

жить рядом с русским православным народом, исповедующим нацио-

нальную идеологию, в рамках единой континентальной Империи, объ-

единенной геополитически и стратегически, но гибкой и дифференци-

рованной во внутреннем устройстве, напротив, не представляет ника-

ких затруднений для кого бы то ни было, так как всегда будет наличе-

ствовать высшая инстанция, перед лицом которой этно-религиозные

общины имеют равный статус и которая руководствуется беспристра-

стными принципами имперской гармонии и справедливости. Проект

Новой Империи на этническом уровне заключается именно в том, что

не только у русского народа должна восторжествовать и утвердиться

ярко выраженная национально-религиозная идеология, но это относится

и ко всем остальным народам, которые войдут в состав Империи. Та-

ким образом, возникнет конгломерат "позитивных национализмов" с

общим знаменателем - вертикалью имперской ориентации.

Важно, что только таким образом самый радикальный русский на-

ционализм сможет реализоваться в полной мере, так как основные пре-

грады для его развития в таком случае будут устранены - ни один из

соседних народов не почувствует себя униженным или подавленным

русской нацией, так как культурно-этнические и конфессиональные

границы между народами Империи не будут иметь никакого полити-

ческого значения. Русские будут жить в своей национальной реально-

сти, татары - в своей, чеченцы - в своей, армяне - в своей и т.д.

даже в том случае, если речь будет идти об этнических анклавах или

258

Геополитическое будущее России

национальных меньшинствах среди иного народа. Национализм, сво-

бодный от проблемы государственности и границ, только укрепит взаи-

мопонимание наций, предоставив им как свободу контактов друг с дру-

гом, так и свободу этнической изоляции.

Для выживания русского народа в нынешних трудных условиях, для

демографического взлета русской нации, для улучшения ее тяжелей-

шего положения в этническом, биологическом и духовном смыслах не-

обходимо обращение к самым радикальным формам русского нацио-

нализма, без чего все технические или экономические меры останут-

ся бессильными. Но этот национализм будет возможен лишь в орга-

ничном единстве с принципом геополитической континентальной Им-

перии.

5.3 Русский вопрос после грядущей Победы

Видимо, с теоретической точки зрения, следует рассмотреть то по-

ложение русских, в котором они окажутся после возможной победы

Евразийской Империи над атлантизмом. Конечно, это настолько дале-

кая перспектива, что всерьез разбирать те проблемы, которые возник-

нут в таком случае, сейчас почти бессмысленно. Однако надо учиты-

вать, что коллапс атлантизма может произойти почти мгновенно на

любом этапе евразийского имперостроительства. поскольку геополи-

тическая устойчивость Запада основана исключительно на правиль-

ном и умелом оперировании с геополитическими категориями, а от-

нюдь не на реальной индустриальной, экономической или военной мо-

щи. Атлантистская конструкция на деле является крайне хрупкой, и

стоит только выбить из нее одну из стратегических осей, - к примеру

Среднюю Европу, Тихоокеанский ареал или евразийский континенталь-

ный Юг, как рухнет все гигантское здание атлантизма, столь могуще-

ственного и устойчивого на первый взгляд. В тот момент, когда геопо-

литическая стратегия "Трехсторонней комиссии" будет хотя бы в не-

которой степени блокирована альтернативным евразийским проектом,

можно ожидать серьезного сбоя в функционировании всего атлантист-

ского комплекса, причем далее события могут разворачиваться стре-

мительно и обвально, как это было в случае с распадом Советской

Империи и ее сателлитов. Поэтому, хотя победа над атлантизмом и

является крайне далекой перспективой, следует сформулировать не-

259

Основы геополитики

сколько тезисов, относительно положения русских в гипотетическом

постатлантистском мире.

В первую очередь, следует подчеркнуть, что геополитическое по-

ражение США поставит перед самой Евразийской Империей множе-

ство проблем. В этот момент исчезнет тот главный фактор, который

лежит в основе проекта геополитического объединения наций и на-

родов в Новую Империю - исчезнет принцип "общего врага". Эта

консолидирующая энергия потеряет свое значение, и даже сам смысл

дальнейшего существования Евразийской Империи будет поставлен

под сомнение. В такой ситуации может начаться переход от нового

двуполярного устройства мира - Евразия против Атлантики - к

многополярной модели. При этом необходимо акцентировать тот факт,

что многополярная модель станет возможной только после победы

над атлантизмом, и никак не ранее. Пока атлантизм как сила, претен-

дующая на универсальность, существует, ни о каком многополярном

устройстве не может идти и речи. Лишь в рамках Новой Империи, в

рамках глобального евразийского проекта и в ходе стратегического

противостояния атлантизму могут сложиться объективные предпо-

сылки для возникновения более или менее сбалансированной много-

полярности - и никак не до этого. Зародыши многополярности сфор-

мируются лишь при реализации той дифференцированной имперской

модели, которая утвердит статус политического субъекта за некото-

рыми органическими, культурно-духовными категориями - народ, эт-

нос, религия, нация - вопреки ныне существующей доминирующей

системе, где речь идет только о правовом статусе государств и от-

дельных личностей ("права человека"). "Столкновение цивилизаций"

(по выражению Хантингтона) в многополярном мире будет реально-

стью только в том случае, если эти цивилизации смогут утвердиться

и отвоевать себе право на существование в контексте антиатлантист-

ского стратегического альянса. В настоящее же время есть только

одна "цивилизация" - атлантистская, западная, либерально-рыноч-

ная, противостоящая всем остальным историческим органическим

культурным моделям.

Крах атлантизма поставит народы Новой Империи, ее отдельные

сектора перед серьезной проблемой: сохранять ли дальше геополити-

ческое единство или закрепить крупные цивилизационные блоки внут-

ри Империи как самостоятельную геополитическую реальность? Но в

260

Геополитическое будущее России

любом случае национальные различия народов и конфессий выдвинут-

ся при этом на первый план.

В таком случае, наилучшим вариантом было бы сохранение импер-

ской структуры как наиболее гармоничной системы разрешения всех

внутренних противоречий. По аналогии с некогда существовавшей док-

триной Jus Publicum Europeum, т.е. "Гражданского Европейского За-

кона", общего для всех народов Европы, Евразийская Империя в по-

статлантическую эпоху могла бы основываться на сходной, но расши-

ренной доктрине - Jus Publicum Euroasiaticum. Утратив свое военно-

стратегическое значение, имперский континентальный комплекс мог

бы выступать в качестве высшей юридической инстанции, что сняло

бы напряжение между евразийскими нациями, связь которых после

победы над "общим врагом" неминуемо ослабнет. Такой выход был бы

идеальным.

Но можно предполагать и распад континентального единства и об-

разование на евразийских пространствах нескольких цивилизацион-

ных блоков - русско-славянского (шире православного), европейско-

го, дальневосточного, среднеазиатского, исламского и т.д. Соотноше-

ние каждого из них с остальными, и даже их границы и структуры,

сейчас, естественно, невозможно предвидеть. Однако в такой гипоте-

тической перспективе в проект устройства русской нации уже сегодня

должна быть заложена модель, учитывающая в отдаленном будущем

(и только после конца атлантизма) самостоятельное участие русских в

мировой истории, вернувшейся к своему органическому и естествен-

ному ходу после длительного периода атлантистской аномалии. В та-

ком случае русской нации надо быть готовой и к созданию своей собст-

венной государственности или к формированию более широкого есте-

ственного этно-государственного образования, скрепленного единст-

вом традиции, культуры, религии, судьбы. Вопрос о русском государ-

стве может встать в полной мере, но это относится исключительно к

постевразийскому периоду, который сам по себе проблематичен и ги-

потетичен.

Но уже в настоящий момент русские должны бросить все силы на

национальную консолидацию, духовное, культурное и религиозное воз-

рождение народа, на его окончательное становление и полноценное про-

буждение с тем, чтобы в будущем (если потребуется) он смог отстоять

свою национальную Истину не только от врагов, но и от союзников по

261

Основы геополитики

имперостроительству, обладающих своим собственным исторически пре-

допределенным национальным мировоззрением. Русские не просто долж-

ны сохранить свою идентичность в имперском контексте, они должны

ее утвердить, раскалить и предельно углубить. И в дальней перспективе

после краха атлантизма русским надо быть готовыми к отстаиванию своей

собственной цивилизационной миссии, к защите своего универсального

промыслительного национального пути.

Как бы то ни было, русские в любом случае окажутся на стратегиче-

ски центральном месте в евразийском имперском пространстве, и сле-

довательно, в вопросе цивилизационных приоритетов Империи в по-

статлантистский период (если Империя все же сохранится) они ока-

жутся в привилегированном положении. Следовательно, в какой-то сте-

пени вся эта Империя будет связана с Русской Идеей, которая, дейст-

вительно, эсхатологична и универсальна по определению, слита с ги-

гантскими пространствами и космическим чувством. Если же конти-

нентальный блок станет распадаться на составляющие, русские, вос-

становившие свои силы благодаря националистическому периоду и энер-

гичному процессу имперостроительства, окажутся снова в геополити-

чески выгодном положении, занимая центральную позицию среди ос-

вобожденных народов и государств континента, что сделает возмож-

ное Русское Государство, Русскую Империю, устойчивой и стабиль-

ной геополитической реальностью, основанной на прочной националь-

ной почве.

Обе эти возможности следует учитывать уже сегодня при заклады-

вании основ Новой Империи и при политической, идеологической и

административной реорганизации всей национальной русской реаль-

ности.

Глава 6

Военные аспекты Империи

6.1 Приоритет ядерного

и межконтинентального потенциала

В военно-стратегическом смысле Новая Империя может быть реально

создана лишь при условии сохранения ядерной мощи бывшего СССР, а

также всех видов стратегических и космических вооружений в руках ев-

разийского блока. Это главное условие не только для дееспособности гря-

дущего континентального образования, но и для самого его создания, так

как интеграция государств и "больших пространств" вокруг России, ут-

верждение главных осей Евразии реализуются лишь при наличии у Моск-

вы стратегического потенциала, который будет основным гарантом серь-

езности всего проекта. Именно сохранение стратегического баланса меж-

ду атлантизмом (НАТО) и Россией (военно-стратегической наследницей

СССР и полюсом нового евразийского блока) делает политические планы

Новой Империи серьезными и практически достижимыми.

263

Основы геополитики

В настоящий момент стратегический потенциал бывшего СССР еще

сохраняет свою пропорциональную сопоставимость с НАТО - в сфе-

ре ядерного вооружения, атомных подводных лодок, некоторых воен-

но-космических программ, в вопросе стратегической авиации. Как толь-

ко этот баланс однозначно сместится в пользу атлантистов, евразий-

ская Империя станет невозможной, Россия окончательно превратится

в простую "региональную державу", а следовательно, резко сократит

свою территорию и масштабы влияния. После этого никакие геополи-

тические оси и политические проекты не смогут ничего изменить. Лишь

на данном этапе, пока расклад сил "холодной войны" в стратегической

сфере еще не изменился необратимо, геополитика и политика России

действительно имеют решающее значение и континентальный вес. Фак-

тически, возможность свободного и независимого геополитического про-

ектирования напрямую зависит от сохранения стратегической сопос-

тавимости русского и атлантистского потенциалов. Как только эта про-

порция резко нарушится, Россия превратится из субъекта геополити-

ки в ее объект. В этом случае русским останется лишь лавировать в

навязанной извне ситуации, выбирая роли и приоритеты в сущностно

"не своей" игре.

Такое положение дел делает евразийский проект напрямую связан-

ным с качеством и потенциалом русской (бывшей советской) армии. И

автоматически из этого можно сделать вывод - армия в таких услови-

ях ни в коем случае не должна зависеть от сиюминутной политиче-

ской ситуации в Москве. Напротив, само качество армии (естествен-

но, в первую очередь, в вопросе стратегических вооружений) является

основой всей русской политики, ее осью, а следовательно, структура

армии должна предопределять общие контуры этой политики, утвер-

ждать сугубо политические ориентиры. Пока стратегический баланс

в какой-то мере сохраняется, армия будет оставаться важнейшим фак-

тором русской политики, так как сам политический статус страны, ее

вес, ее возможности и ее будущее в такой ситуации напрямую зависит

именно от ВС.

В данный момент в русской армии под давлением атлантизма про-

исходит очень опасный процесс переориентации всей военной доктри-

ны с континентально-советской структуры на регионально-локальную.

Это означает, что в качестве "потенциального противника" России

начинают рассматриваться более не США и страны НАТО, но погра-

264

Геополитическое будущее России

ничные с Россией страны, а также внутренние регионы РФ, могущие

обратиться к сепаратизму. Такой поворот новой военной доктрины фак-

тически полностью противоположен единственно разумной, с геопо-

литической точки зрения, позиции ВС, так как "потенциальными про-

тивниками" в данном случае становятся именно те страны, которые

логически должны были бы стать естественными "союзниками" рус-

ских. Иными словами, "потенциальные союзники" рассматриваются в

роли "потенциальных противников", а главный геополитический "по-

тенциальный противник" России - атлантический блок - вообще сбра-

сывается со счетов.

Военный вопрос находится в прямой зависимости от геополитиче-

ского выбора. Если Россия мыслит свое будущее как Империя, как

интегратор и полюс нового континентального блока, ее ВС должны с

необходимостью приоритетно ориентироваться на ядерное и стратеги-

ческое вооружение в ущерб более локальным формам вооружения. Ос-

новные военные действия в имперском плане будут развиваться в пер-

спективе "войны континентов", и следовательно, особую роль приоб-

ретают межконтинентальные ракеты (в первую очередь, с ядерными

боеголовками), стратегическая авиация, авианосцы и атомные подвод-

ные лодки, а также все формы космических военных программ, разра-

батывавшихся как альтернатива СОИ. Приоритет именно таких видов

вооружений как нельзя лучше способствовал бы континентальной ин-

теграции и делал бы альянс с Россией привлекательным и фундамен-

тальным для остальных евразийских блоков и стран. Именно такие

виды вооружения напрямую связаны с возможностью России разыгры-

вать геополитическую карту на уровне континента, а следовательно,

на более конкретном плане решать попутно и экономические пробле-

мы на основе сотрудничества с развитыми регионами Средней Европы

и Японией. Не следует забывать, что именно ядерный фактор, препо-

данный США как "гарант защиты Запада и демократии от советского

тоталитаризма", был основным движущим мотором американской эко-

номики в послевоенный период, когда экономические сильные, но во-

енно-политически слабые страны Запада (и Япония) были вынуждены

субсидировать американскую экономику и промышленность в обмен

за стратегическую опеку Pax Americana. В некотором смысле, Россия

уже в настоящий момент может предложить нечто аналогичное как

Европе, так и Японии, с тем дополнением, что в интересах России спо-

265

Основы геополитики

собствовать политическому созреванию этих двух "потенциальных Им-

перий", а не ослаблять и жестко контролировать их, как это имеет

место в случае американской, атлантической доминации. Даже на чис-

то прагматическом уровне, преодоление экономического кризиса в Рос-

сии возможно только при активном геополитическом использовании

стратегического фактора и соответствующих видов вооружений. Что-

бы получить "больше хороших товаров", проще не перепрофилировать

ВПК на изготовление кастрюль, а продолжать и интенсифицировать

изготовление авианосцев и атомных подводных лодок. При соответст-

вующем политическом обеспечении несколько подводных лодок могут

принести России целые страны с развитой промышленностью, причем

сугубо мирным путем, тогда как перестроив военные заводы на выпуск

стиральных машин, Россия нанесет себе непоправимый экономический

ущерб.

Перепрофилирование армии в целом на "региональный" манер оз-

начает развитие всех нестратегических, обычных видов вооружения.

Если провести такую военную реформу разумно и последовательно (во

что в наших условиях верится с трудом), то русские получат эффек-

тивную мобильную армию, готовую к боевым действиям в континен-

тальных условиях и способную решать успешно и беспроблемно воен-

ные конфликты масштаба Афганистана, Таджикистана или Чечни. Не-

эффективность советских войск в локальных конфликтах, которую мож-

но было наблюдать в афганской войне и в перестроечных конфликтах,

была результатом стратегического приоритета в строительстве ВС

СССР, который ориентировался на глобальный ядерный конфликт, а

не на локальные войны малой и средней интенсивности. Это законо-

мерно. Перестройка в армии с приоритетом "региональной ориента-

ции", т.е. выбор в качестве основной цели именно успешные военные

действия в рамках "войн малой и средней интенсивности", неминуемо

приведет к разрушению стратегических вооружений, так как ни одна

армия сегодня, даже в самой богатой и развитой экономически стране

- к примеру, США - не способна эффективно проводить свое строи-

тельство сразу в двух направлениях - стратегическом и региональ-

ном. (Недееспособность американцев в локальных конфликтах была

уже не раз продемонстрирована - начиная с Вьетнама и кончая Юго-

славией и Сомали.) Поэтому, на первый взгляд, "позитивное" преобра-

зование армии, якобы отвечающее духу времени, в далекой перспекти-

266

Геополитическое будущее России

ве означает конец стратегической безопасности русских, потерю ка-

ких-либо серьезных гарантий территориальной целостности РФ и пол-

ную невозможность каким-то образом улучшить свое геополитическое

состояние в будущем.

Русские национальные интересы заключаются сегодня в том, чтобы

любой ценой сохранить свой стратегический потенциал на межконти-

нентальном уровне, т.е. остаться "сверхдержавой", хотя и в урезан-

ном, редуцированном варианте. Для обеспечения этого условия мож-

но пожертвовать всем - идти на любые политические, геополитиче-

ские, экономические и территориальные компромиссы. При сохране-

нии стратегического потенциала любая сегодняшняя уступка будет пе-

ресмотрена в пользу русских завтра. Пока все остается по-прежнему,

все политические шаги российского руководства в пользу Запада оста-

ются теоретически обратимыми.

Судьба русских и их грандиозного будущего заключается сегодня

не в том, сколько русских оказались вне РФ, и не в том, какое у нас

политическое или экономическое положение в данный момент, а в том,

будет ли у нас достаточный уровень вооружений для того, чтобы воен-

ным образом отстоять свою независимость от единственного и естест-

венного "потенциального врага" России - от США и

североатлантического блока. Все остальные вопросы вытекают отсю-

да. На этом же основывается и однозначное определение того, воз-

можна ли еще реализация глобального евразийского имперского про-

екта или уже нет.

6.2 Какие ВС нужны великой России?

Иерархия развития военного комплекса в перспективе создания Ев-

разийской Империи ясно вытекает из основных геополитических по-

ложений:

1) Приоритетом пользуются космические виды вооружений, кото-

рые имеют такой потенциальный масштаб территориального воздейст-

вия, что традиционные формы обеспечения военной безопасности го-

сударства или блока государств перед ними отступают, полностью те-

ряя эффективность и значение. Разработки русского варианта СОИ

имеют здесь центральное значение. Также крайне важны разработки

"атмосферического" оружия и эксперименты с неортодоксальными ти-

267

Основы геополитики

пами вооружений, связанными с воздействием на психический компо-

нент человека. Эта затратная и наукоемкая сфера вооружений, прак-

тически неприменимых при этом в локальных конфликтах, на самом

деле, является самой главной осью подлинной безопасности государ-

ства и нации. Без этих исследований и соответствующих результатов,

народ оказывается практически незащищенным перед лицом "потен-

циального противника", и все вопросы "независимости", "суверените-

та" и "геополитических проектов" отпадают сами собой.

2) Далее следует ядерное оружие на воздухоносителях - ракет-

ный потенциал и стратегическая авиация. Эта межконтинентальная

сфера вооружений, нацеленная на потенциальный конфликт с атлан-

тистским полюсом, создает постоянную угрозу тем регионам, которые

надежно защищены морскими границами от всех остальных форм во-

енного вторжения. Неслучайно, именно развитие советского ракето-

строения вызвало такую панику в свое время в США, и именно успехи

в этой области позволили СССР и Варшавскому договору просущест-

вовать так долго после Второй мировой войны, несмотря на предельно

невыгодную геополитическую ситуацию с сухопутными границами.

Только межконтинентальные виды вооружений делали СССР в неко-

тором приближении "континентом", что давало определенные основа-

ния для стратегического паритета с настоящим континентом - США.

3) Следующим уровнем важности надо считать ВМФ. Этот вид воо-

ружений так же, как и межконтинентальные ракеты и стратегическая

авиация, призван выполнять глобальные военные задачи при столкно-

вении с "потенциальным противником" NI - США. При этом в пер-

спективе создания континентального блока ВМФ России должен стать

отправной точкой для создания гигантской системы стратегических пор-

тов как на Юге, так и на Западе (чего Россия и СССР были традицион-

но лишены). Авианосцы и атомные подводные лодки играют в этом

первостепенное значение. ВМФ должен структурно ориентироваться

на ведение боевых действий в морских условиях и в прибрежных зо-

нах, т.е. в пространстве максимально удаленном от сухопутной базы.

Это должно стать приоритетной формой боевых? действий в потенци-

альном военном конфликте, так как основной императив успешной стра-

тегии заключается, как известно, в ведении боевых действий либо на

территории потенциального противника, либо на нейтральной терри-

тории. При этом заранее надо предусмотреть геополитическую и стра-

268

Геополитическое будущее России

тегическую специфику адаптации существующей модели ВМФ к усло-

виям южных морей и океанов, а также к западной Атлантике. Черно- '

морский флот и флот балтийский рано или поздно утратят свое значе-

ние для России как Империи, поскольку они являются важными стра-

тегическими пунктами только для "региональной державы", становле-

ние которой уже само по себе равносильно для России стратегическо-

му самоубийству.

Поэтому контроль над Индийским океаном и Атлантикой гораздо

важнее для континентального блока, чем второстепенные порты, лег-

ко замыкающиеся проливами или узким перешейком между Балтикой

и Северным морем. ВМФ в целом должен ориентироваться, скорее, на

дальневосточные и североморские образцы, аналоги которых Россия

должна быть готова воспроизвести, когда придет время, в Индии. Ира-

не и Западной Европе, так как именно эти территории являются под-

линными геополитическими границами имперской (а не региональной!)

России.

4) Сухопутные войска имеют в имперской перспективе наименьшее

значение и призваны играть скорее роль "внутренних войск", чем дей-

ствительно важной стратегической величины. В реальном межконти-

нентальном конфликте сухопутные войска должны исполнять лишь

вспомогательную функцию - этим и определяется их место в иерар-

хии военного строительства. Единственным исключением являются в

данном вопросе воздушно-десантные войска и спецназ, которые в силу

своей мобильности и несвязанности с сухопутными континентальны-

ми базами могут принимать активное участие в серьезных межконти-

нентальных операциях. Соответственно, ВДВ надо наделить приорите-

том перед иными сухопутными секторами армии.

Такая структура ВС России и будущей Новой Империи в общих

чертах воспроизводит сугубо советскую модель армии в послевоен-

ный период. Последняя явилась результатом естественного геополи-

тического процесса, который яснее всего осознавался именно армей-

ским руководством, дававшим адекватный ответ на саму геополитиче-

скую логику истории, в то время как политические и идеологические

клише не позволяли партийным руководителям СССР поступать в со-

гласии с единственной, само собой напрашивавшейся, логикой госу-

дарственного и стратегического развития Советского Государства. Пер-

спектива геополитического и стратегического экспансионизма вписа-

269

Основы геополитики

на в саму основополагающую структуру географического положения

России, и именно армия понимала это полнее и отчетливее других.

Поэтому ВС СССР в общем смысле двигались в совершенно правиль-

ном направлении и в определении "потенциального противника", и в

выборе приоритетов развития тех или иных видов вооружений, и в

техническом оснащении армии новейшими технологиями. При этом,

однако, чрезмерное идеологическое давление и общее обветшание позд-

несоветского общества сказались и на ВС, которые, казалось, мгновен-

но забыли о своей собственной логике и своих собственных интересах

(совпадающих с национальными интересами всех русских в вопросе

свободы и безопасности нации), и частные погрешности отвлекли вни-

мание от основных стратегических вопросов.

Актуальная перестройка армии, исходящая из концепции "Россия

- региональная держава", фактически переворачивает ту иерархию,

которая должна существовать в Новой Империи и которая существо-

вала в общих чертах в ВС СССР.

В "региональной" армии РФ приоритет отдается сухопутным вой-

скам, хотя ВДВ также несколько выделены из остальных родов войск.

Далее следует ВМФ, причем конверсия и сокращение осуществля-

ются, в первую очередь, за счет авианосцев и атомных подводных ло-

док, а вокруг Черноморского флота, практически лишенного стратеги-

ческой значимости, поднимается скандал между Москвой и Киевом,

вообще не имеющий никакого исхода, так как изначальные термины и

цели в корне неверны.

Еще меньше внимания уделяется авиации и ракетостроению, а стра-

тегическая авиация и межконтинентальные ракеты вообще уничтожа-

ются. Параллельно реализуется отказ от ядерного оружия.

Программы развертывания космических видов вооружения, совер-

шенно излишних в региональных конфликтах, замораживаются и свер-

тываются, поскольку в узко "региональной" перспективе они представ-

ляют собой только гигантскую и бессмысленную статью расходов гос-

бюджета, не имеющую никакого оправдания.

Сравнив две модели приоритетов армейского строительства, мы ви-

дим, что они представляют собой две противоположности.

Одна армия (первый континентальный вариант) предназначена для

защиты континентального блока, Евразии, России в ее истинном гео-

политическом объеме от "потенциального противника", которым были

270

Геополитическое будущее России

и остаются США и атлантистский блок. Такая армия ориентирована

на обеспечение подлинных интересов русских и является гарантом на-

циональной независимости и свободы. Кроме того, такая армия позво-

ляет эффективно реализовать глобальный евразийский проект, кото-

рый только и способен сделать геополитическое положение России в

мире стабильным и безопасным, а также решить важнейшие экономи-

ческие проблемы.

Вторая армия ("регионального" типа) нужна России, понятой толь-

ко как РФ и заинтересованной лишь в решении локальных и внутрен-

них политических проблем. Такая армия не может быть подлинным

гарантом национальной безопасности. Ее изначальная установка на

потенциальный конфликт с соседними странами и народами заставля-

ет русских постоянно находится в ожидании удара со стороны "враж-

дебного соседа" ("бывшего братского народа"). Ее структура лишает

русских возможности вступления в адекватные геополитические отно-

шения со Средней Европой и Японией, так как ее будет явно недоста-

точно, чтобы в перспективе защитить эти геополитические образова-

ния от потенциальной агрессии США. Более того, такая структура за-

ставляет русских относить всех трех участников будущих геополити-

ческих осей Евразии - Берлин, Тегеран, Токио - к "потенциальным

противникам", и соответственно, провоцирует такое же отношение этих

стран к России. И совершенно неважно, что армейская структурная

перестройка будет сопровождаться пацифистскими уверениями. В гео-

политике - а она стоит выше чисто политических соображений при

принятии самых ответственных решений - характер вооружений

той или иной страны говорит гораздо выразительнее, чем официаль-

ные и неофициальные заявления дипломатов и политических лидеров.

Глава 7

Технологии и ресурсы

7.1 Технологический дефицит

Одна из причин поражения СССР в холодной войне заключается в

его серьезном технологическом отставании по сравнению со странами

противоположного геополитического лагеря. Дело в том, что техноло-

гический скачок атлантистов был обеспечен эффективным распреде-

лением ролей среди стран участниц НАТО. С одной стороны, США

концентрировали в себе сугубо военный, стратегический полюс, пре-

доставляя другим капиталистическим странам развивать торговый, фи-

нансовый и технологический аспект, не заботясь о непосредственных

инвестициях "новых высоких технологий" в военно-промышленный ком-

плекс. США часто лишь использовали готовые высокие технологии при-

менительно к своему ВПК, а создавались и разрабатывались они в Ев-

ропе, Японии и других странах. Страны, находившиеся под "опекой"

США, платили патрону "технологическую дань" за геополитическую

272

Геополитическое будущее России

протекцию. СССР, со своей стороны, радикально централизировал все

технологические разработки почти исключительно в рамках своего ВПК,

что делало исследования и новейшие проекты более сложным делом

- они как бы изначально готовились в централизированном админи-

стративном организме и ориентировались на планово поставленные

цели, а это резко сужало сферу технологического новаторства. Иными

словами, на одну и ту же централизованную структуру ложились сра-

зу две задачи - огромное напряжение по созданию планетарного во-

енного стратегического комплекса и технологическое обеспечение этого

комплекса вместе с развитием наукоемких производств в параллель-

ных сферах. Вся область высоких технологий, информационных про-

грамм, вычислительной техники и т.д. была строго связана с ВПК, и

это лишало ее необходимых подчас гибкости и независимости. Можно

предположить, что при отсутствии у США таких геополитических "вас-

салов", как Франция, Англия, Германия, Япония, Тайвань, Южная Ко-

рея, и т.д., их технологический уровень был бы значительно ниже ак-

туального.

Технологическое отставание СССР было неизбежным. И сегодня

русские в полной мере переживают последствия неудачи СССР в этой

области, так как с каждым днем усугубляется зависимость русской

промышленности и экономики от западных патентов, ноу -хау и т.д. А

между тем, определенный уровень технологической развитости совер-

шенно необходим для любого государства, стремящегося иметь вес в

международной политике и обладать эффективной, конкурентоспособ-

ной внутренней экономической структурой. Если же говорить об им-

перской перспективе русской нации, то высокий технологический уро-

вень тем более необходим для обеспечения всех стратегических и гео-

политических факторов, на которых покоится всякая геополитическая

и экономическая экспансия. Итак, ставится вопрос: двигаясь в каком

направлении, русские смогли бы наверстать упущенное и преодолеть

технологическое отставание, унаследованное от СССР, при том, что в

настоящее время оно не уменьшается, а наоборот возрастает (утечка

мозгов, сокращение государственного финансирования научной дея-

тельности, конверсия, упадок и перестройка в ВПК и т.д.)?

Есть три гипотетические возможности. Первая заключается в том,

что Россия отказывается от всех своих геополитических претензий на

самостоятельность, полностью капитулирует перед атлантизмом, и в

273

Основы геополитики

качестве "награды" за послушание дозированно получает из рук аме-

риканцев доступ к некоторым "высоким технологиям", несколько ус-

таревшим и не представляющим собой стратегических секретов. Этот

путь фактически был опробован на примере некоторых стран Третьего

мира, которые таким образом действительно смогли совершить эконо-

мический, финансовый и промышленный скачок (т.н. "азиатский" или

"тихоокеанский тигр"). В случае России США будут гораздо более ос-

мотрительны, чем в отношении стран Европы или Третьего мира, так

как геополитический и исторический масштаб России настолько ве-

лик, что экономическое процветание и технологический рывок может

в какой-то момент снова сделать ее мощным "потенциальным врагом"

США. Естественно ожидать, что доступ русских к "высоким техноло-

гиям", даже на условиях полной капитуляции и тотального демонтажа

стратегических аспектов ВПК, будет всячески тормозиться и саботи-

роваться. Этот путь представляется тупиковым.

Второй путь, свойственный сторонникам "малого национализма",

заключается в том, чтобы предельным усилием внутренних ресурсов

совершить технологический скачок без помощи посторонних сил. Это

предполагает предельную, почти тоталитарную, мобилизацию всего на-

рода и резкое ухудшение отношений с Западом. Если при этом все

ограничится объемом РФ и Россией, понятой как "региональная дер-

жава", то подобные попытки обречены на провал, поскольку возник-

нут те же самые проблемы, что и в случае СССР - русские должны

будут одновременно и защищать себя от сверхдержавы в качестве "по-

тенциального противника" и сами развивать такие тонкие сферы, как

исследования в области высоких технологий. Поскольку с этим не спра-

вился стабильный и строго организованный СССР, то кризисная, дес-

табилизированная РФ с этим не справится и подавно. К тому же в

данном случае придется вводить элементы "тоталитаризма", что с не-

избежностью вызовет глубокий внутренний протест. Значит, и этот

путь следует отбросить.

Последний вариант заключается в том, что высокие технологии за-

имствуются у развитых европейских и азиатских стран (но не у США)

в обмен на стратегический альянс и доступ к русским ресурсам. Здесь

есть все шансы на успех, причем такой путь сохранит у русских опре-

деленную независимость от США и в то же время позволит избежать

перенапряжения нации, диктатуры и жестких мер. Хотя подобный про-

274

Геополитическое будущее России

цесс незамедлительно вызовет ярость со стороны США, угрозы России

и, самое главное, своим "неверным вассалам", некоторые страны мо-

гут пойти на это в случае, если стратегическая мощь России еще будет

сопоставима с американской, а русская идеология не будет откровен-

но империалистической (или коммунистической). Кроме того, высо-

кие технологии в данном случае будут обменены на важнейший для

Германии, Японии и других развитых стран компонент - ресурсы, дос-

туп к которым во всем мире жестко контролируют США. Русские ре-

сурсы, Средняя Азия, Сибирь и т. д. являются жизненно важными

именно для этих стран, поскольку США в целом в этом вопросе до-

вольно независимы. Полезные ископаемые, сырье, источники энергии

плюс мощная стратегическая военная протекция - эта совокупность

вполне может склонить некоторые развитые страны пойти на тесней-

шее сотрудничество в сфере высоких технологий и предоставить в рас-

поряжение русских самые высшие достижения в этой области (вместе

с инсталляцией и организацией производства). В перспективе же по-

степенно наладилось бы и национальное направление в этих вопросах,

но в любом случае начальный толчок здесь необходим.

Этот третий путь целиком и полностью вписывается в общий евра-

зийский проект, являясь его конкретизацией на более практическом

уровне. Фактически, он означает, что создание геополитической оси

Берлин - Москва - Токио есть не просто политико-географический

план, но и наилучшее решение проблемы технологического отстава-

ния русских.

7.2 Русские ресурсы

Россия является естественным поставщиком ресурсов в другие стра-

ны. Такое положение дел имеет довольно долгую историю и стало, во

многом, определяющим фактором в геополитическом статусе России.

Рассмотрим подробнее геополитическое значение экспорта ресурсов и

роль ресурсного обеспечения в целом.

В глобальном распределении ресурсов на планете существует неко-

торое неравенство - две зоны из четырех развитых секторов Севера

имеют доступ к ресурсам и способны обеспечить в случае необходимо-

сти ресурсную автаркию (США и Россия), а две испытывают острый

ресурсный дефицит (Европа и Япония). Таким образом, в значительной

275

Основы геополитики

степени контроль над двумя небогатыми ресурсами зонами определяет-

ся взаимоотношениями с двумя остальными. При этом есть и еще одна

особенность - США стремится контролировать ресурсы колониальных

или полуколониальных территорий и с их помощью влиять на развитые

страны. Собственные ресурсы США стараются сберечь для самих себя и

расходуют их крайне бережно, хотя в случае необходимости для США

не составит большой проблемы создать для самих себя ресурсную ав-

таркию и без колониальной стратегии в этой области. Россия же тради-

ционно манипулирует экспортом собственных ресурсов. Это различие

в позиции двух держав имеет, и с той и с другой стороны, как плюсы, так

и минусы. США постоянно имеет неприкосновенным стратегический

запас, но одновременно колониальные ресурсные базы всегда теорети-

чески имеют шанс выйти из-под контроля. Россия, со своей стороны,

может быть уверена в ресурсном обеспечении, поскольку ресурсы нахо-

дятся на ее территории, но вместе с тем, экспортируя их, она тратит

всегда собственные стратегические запасы.

Такое объективное положение дел в перспективе создания конти-

нентального блока может быть использовано на благо русских следую-

щим образом. На начальном этапе Россия может предложить потенци-

альным партнерам на Востоке и Западе свои ресурсы в качестве ком-

пенсации за обострение отношений с США, которое неминуемо про-

изойдет уже на первых этапах реализации евразийского проекта. Это

будет возможным еще и потому, что с Европой и Японией может быть

установлена прямая сухопутная связь, не зависящая от того морско-

го и берегового контроля, который является главным козырем в геопо-

литической стратегии атлантизма. Естественно, такой экспорт не бу-

дет односторонней помощью, так как этот процесс должен быть впи-

сан в общий геополитический план, предполагающий активное финан-

совое и технологическое участие Европы и Японии в стратегическом

развитии самой России, а кроме того, существенное расширение ее

политических и оборонных рубежей на Востоке и Западе.

В перспективе же следует ориентироваться на вытеснение США из

Африки, с Ближнего Востока и тихоокеанского региона с соответст-

вующим перераспределением богатых ресурсами территорий в пользу

евразийских партнеров и самой России. Этот план является прямой

противоположностью "плана анаконды" со стороны атлантистов, ко-

торый предусматривает жесткий контроль США именно над южно-ев-

276

Геополитическое будущее России

разийскими, африканскими и тихоокеанскими пространствами в целях

недопущения организации автаркийных экономических зон для своих

геополитических конкурентов. Когда удастся загнать "анаконду" ат-

лантизма обратно на американский континент, весь "бедный Юг" Ев-

разии станет естественным дополнением более развитого евразийско-

го Севера. Арабская нефть, африканские полезные ископаемые и ре-

сурсы тихоокеанских пространств смогут поступать непосредственно

в страны евразийского блока, минуя США. В таком случае, Россия

сможет не только начать копить ресурсы для себя самой, но и получит

новые ареалы в южном направлении. Евразийская Европа двинется на

Юг, чтобы стать Евроафрикой, а Япония установит в Тихом океане тот

"новый порядок", который она планировала осуществить в 30-е годы.

Сама же Россия, используя тот технологический опыт, которая она

либо уже имеет, либо приобретет за период снабжения ресурсами сво-

их технологически развитых партнеров по блоку (на первом этапе кон-

тинентального строительства), сможет принять активное участие в раз-

работке новых месторождений в Средней и Восточной Азии и посте-

пенно заморозит те месторождения, которые жизненно необходимы

для обеспечения ее собственного стратегического будущего.

В вопросе ресурсов план создания "анти-Трилатераля" (блок Бер-

лин - Москва - Токио) и в близкой и в далекой перспективах пред-

ставляется в высшей степени реалистичным, так как переходный пе-

риод для Западной и Восточной оси (для Берлина и Токио), которые

испытают на себе жесточайшее давление США, будет смягчен ресурс-

ными возможностями России, способной на переходном периоде сво-

им экспортом полезных ископаемых создать все условия, необходимые

для полноценного политического и стратегического возрождения Ев-

ропы и Японии. А после этого и сами эти "большие пространства"

смогут усилить свою экономическую и политическую экспансию по

направлению Север - Юг. Особенно важно, что Россия за этот пере-

ходный период сможет, в свою очередь, получить эффективное техно-

логическое оснащение для разработок месторождений и апробировать,

двигаясь по наилегчайшему пути, развитую методологию и техниче-

ские модели, поставленные с европейского Запада и японского Даль-

него Востока. А этот фактор в перспективе значительно усилит стра-

тегическую автаркию русских независимо от того, как повернутся со-

бытия в дальнейшем.

277

Основы геополитики

Естественно, что в настоящий момент проблема русских ресурсов

решается как угодно, только не так, как это было бы выгодно России.

Русские сегодня продают ресурсы по демпинговым ценам, за фиктивные

деньги и иностранные товары, причем либо непосредственно США, ли-

бо при их посредничестве (американские монопольные компании или

ТНК, неявно контролируемые атлантистами) странам Западной Европы.

В качестве альтернативы "националисты" выдвигают вообще неосуще-

ствимое требование совсем прекратить экспорт ресурсов и полностью

оставить для России и их разработку и их потребление. Последний про-

ект потребует такого напряжения всех национальных сил, что может

реализоваться только в условиях политической диктатуры, что почти

невероятно в настоящей ситуации. Здесь дело обстоит так же, как и в

случае высоких технологий. Только "третий путь" - ни ресурсный экс-

порт в пользу США, ни полный отказ от какого бы то ни было экспорта

- может быть реальным выходом в нынешней ситуации.

И снова все упирается в политическую необходимость скорейшего

создания континентального евразийского блока.

Глава 8

Экономические аспекты

"Новой Империи"

8.1 Экономика "третьего пути"

Промышленная перестройка в России назрела. В том. что говорят

"реформаторы" о неизбежности экономических преобразований в Рос-

сии, есть значительная доля истины. Советская система, хотя и была

до определенной степени эффективной и конкурентоспособной, по-

степенно стала настолько негибкой и застывшей, что просто не мог-

ла не рухнуть, и, к великому сожалению, под ее обломками были

похоронены многие эффективные и позитивные аспекты социализма

как такового.

Логика экономических преобразований в России, начатая в пере-

стройку, основывалась на дуалистическом подходе к экономике. С од-

ной стороны, имелась существующая модель жесткого централистско-

го государственного социализма, "тотальный дирижизм", когда госу-

дарство вмешивалось в малейшие нюансы производства и распределе-

279

Основы геополитики

ния, подавляя любые частные инициативы и исключая все рыночные

элементы. Такая структурная жесткость не только делала всю эконо-

мическую систему громоздкой и неповоротливой (отсюда постепенный

проигрыш в конкуренции с капитализмом), но и извращала основной

принцип социализма, предполагающий эффективное соучастие обще-

ства в экономическом процессе. В экономико-философских рукописях

Маркса есть предупреждение о подобном вырождении социалистиче-

ской системы, которое может быть охарактеризовано как "отчуждение

при социализме".

Критика такой централизованной экономики, однако, очень быстро

перешла в противоположную крайность, т.е. к абсолютной апочогетике

либерально-капиталистической системы с ее "законами рынка", "неви-

димой рукой", "свободой торговли" и т.д. От сверхцентрализации либе-

ральные реформаторы (пусть только в теории) решили перейти к сверх-

либерализму. Если советский социализм на поздних своих этапах ос-

лаблял государственную автаркию в ее конкуренции с противостоящим

геополитическим блоком, то рыночные реформы повлекли за собой на-

стоящее разрушение этой автаркии, что не может быть квалифицирова-

но иначе как "предательство национальных интересов". Реформы были

необходимы, но дуалистическая логика - либо советский социализм,

либо капиталистический либерализм - с самого начала поставила во-

прос в совершенно неверной плоскости, поскольку спор приобрел чисто

теоретический характер, и соображения геополитической автаркии Рос-

сии были отодвинуты при этом на задний план. Предложенные либе-

ральные преобразования в стиле программ "Чикаго бойз" и теорий фон

Хайека нанесли экономике сокрушительный удар. Однако и реставра-

ционистские экономические программы, на которых настаивала в той

или иной мере "консервативная" оппозиция, были немногим лучше. В

обоих случаях речь шла о полемике между двумя утопическими абст-

рактными моделями, в которых вопрос "национальных интересов рус-

ских" стоял где-то на втором или даже третьем плане.

Это было вполне логично, так как советские экономисты в силу спе-

цифики своего образования привыкли иметь дело только с двумя эко-

номическими моделями - догматическим советским социализмом (ко-

торый они до поры до времени защищали) и либеральным капитализ-

мом (который они до поры до времени критиковали). Обе эти модели в

той форме, в которой они изучались и разрабатывались, никогда не

280

Геополитическое будущее России

соотносились с таким критерием как "геополитические интересы стра-

ны", так как эта тема (хотя и в другой форме) была приоритетом ар-

мейских и идеологических структур (особенно ГРУ и КГБ). Перенеся

основной акцент на экономику, лидеры перестройки вынесли вопрос о

"национальной и государственной безопасности и мощи" за скобки. И

как только это произошло, страна попала в ловушку неправильно сфор-

мулированной проблемы, любое решение которой в заданных терми-

нах было заведомо тупиковым.

Строго говоря, народ должен был выбирать не между либерал-капи-

тализмом и советским социализмом, а между либерал-капитализмом,

советским социализмом и особой экономической доктриной, сочетаю-

щей элементы рынка и элементы планирования, подчиняясь главному

императиву - национального процветания и государственной безо-

пасности ("третий путь"). Этот "третий путь" в экономике отнюдь не

компромисс, не синкретическое сочетание разнородных элементов двух

других экономических моделей, а законченная и самостоятельная док-

трина, имеющая долгую историю и множество примеров реализации

на практике. Однако об этом "третьем пути" практически не упомина-

лось в рамках общественных споров вообще. Результат упорного отка-

за от серьезного рассмотрения такого варианта налицо: разрушенная и

ослабленная страна, разваленная экономика, возрастающая паразити-

ческая зависимость России от ВМФ и Международного Банка, распад

хозяйственных и промышленных связей и т.д. На данный момент нет

ни социализма, ни рынка, и вряд ли что-то можно поправить, остава-

ясь в рамках той логики, которая стала доминирующей при решении

важнейших экономических вопросов.

"Третий путь" в экономике не тождественен ни шведской, ни швей-

царской модели вопреки тому, что думают некоторые политики, начи-

нающие отдавать себе отчет в тупиковости сложившейся ситуации.

Ни Швеция, ни Швейцария не являются полноценными геополитиче-

скими образованиями и не обладают серьезным стратегическим суве-

ренитетом, а следовательно, гигантская часть государственного, про-

мышленного и военного сектора, необходимого для обеспечения ре-

альной автаркии, в этих государствах вообще отсутствует. Некоторый

компромисс между социально ориентированной структурой общества

и рыночной экономикой в этих странах действительно достигнут, но

здесь речь идет о сугубо искусственной модели, которая смогла сло-

281

Основы геополитики

житься именно за счет полной деполитизации этих стран и сознатель-

ного отказа от активной роли в геополитическом раскладе сил в Евро-

пе. Россия никогда не сможет стать по своим масштабам "второй Шве-

цией" или "второй Швейцарией", так как само ее геополитическое по-

ложение обязывает к активной роли; нейтралитет в данном случае про-

сто невозможен. Следовательно, обращаться к таким примерам бес-

смысленно.

Второй иллюзией, характерной для тех, кто интуитивно ищет моде-

лей "третьего пути" для России, является Китай и его реформы. Одна-

ко и в этом случае имеет место "обман зрения", объяснимый отсутст-

вием объективной информации о сущности и ходе китайских реформ.

Китайские экономические преобразования лишь внешне походят на

модель "третьего пути". На самом деле, речь идет о трансформации

общества, в целом похожего на советское, в чисто либеральный строй,

но без демократических преобразований в политике, т.е. при сохране-

нии тоталитарного контроля правящей элиты над политической ситуа-

цией. Речь идет о том, что политический тоталитаризм коммунистиче-

ской номенклатуры плавно переходит в экономический, монопольный

тоталитаризм той же самой номенклатуры, которая при этом стремит-

ся с самого начала отсечь всякую возможность экономической конку-

ренции снизу. Одна модель "общества отчуждения" плавно переходит

в другую модель "общества отчуждения", а политическая эксплуата-

ция незаметно превращается в экономическую эксплуатацию одной и

той же социальной группы.

Показательно, ^то такой тип реформ был разработан именно "Трех-

сторонней комиссией", чьи представители уже с начала 80-х годов до-

говорились с китайской номенклатурой о включении Китая в перспек-

тиве в мондиалистскую зону влияния с предоставлением ему статуса

"региональной державы". Во многом этот ход атлантистов был обу-

словлен стратегией "холодной войны" против СССР, но одновременно

и стремлением поддержать традиционного конкурента Японии на Даль-

нем Востоке и ограничить экономическую экспансию последней.

Подлинный "третий путь" в экономике нашел свое классическое

воплощение в работах Фридриха Листа, сформулировавшего принци-

пы "экономической автаркии больших пространств". Эта теория исхо-

дит из факта неравномерности экономического развития капиталисти-

ческих обществ и из логического следствия экономической колониза-

282

Геополитическое будущее России

ции более "богатыми" странами более бедных; причем для "богатых" в

таких условиях "свободная торговля" выгодна, а для "бедных" наобо-

рот. Отсюда Лист сделал вывод, что на определенных этапах экономи-

ческого развития общества нужно прибегать к протекционизму, дири-

жизму и таможенным ограничениям, т.е. к ограничению принципа "сво-

боды торговли" на межнациональном уровне, для того, чтобы достичь

уровня национальной и государственной независимости и стратегиче-

ского могущества. Иными словами, для Листа было очевидно, что эко-

номика должна быть подчинена национальным интересам, и что вся-

кая апелляция к "автономной логике рынка" является лишь прикрыти-

ем для экономической (а впоследствии и политической) экспансии бо-

гатых государств в ущерб более бедным, и последующее порабощение

последних. Такой подход сразу ставит четкие границы, в каких должен

действовать "рыночный" принцип, а в каких - "социалистический".

Интересно, что и Ратенау, автор германского "экономического чуда",

и Витте. и Ленин, и даже Кейнс, формулировали свои экономические

принципы исходя как раз из доктрины Фридриха Листа, хотя при этом

использовался язык более близкий либо к чисто капиталистической,

либо коммунистической лексике.

Экономическая иерархия, выстраиваемая Листом, может быть сведе-

на к простой формуле: те аспекты хозяйственной жизни, которые по

масштабам сопоставимы с интересами частного лица, индивидуума, долж-

ны управляться рыночными принципами и основываться на "частной

собственности". Речь идет о жилье, небольшом производстве, малых зе-

мельных владениях и т.д. По мере возрастания значения того или иного

вида хозяйственной деятельности, форма производства должна приоб-

ретать черты коллективного владения, поскольку в данном случае "ча-

стная собственность" и индивидуальный фактор могут войти в противо-

речие с коллективными интересами, здесь должен действовать "коопе-

ративный" или "корпоративный" критерий. И наконец, экономические

сферы, напрямую связанные с государством и его стратегическим стату-

сом, должны контролироваться, субсидироваться и управляться госу-

дарственными инстанциями, так как речь идет об интересах более высо-

кого уровня, нежели "частная собственность" или "коллективная выго-

да". Таким образом, в подобном экономическом укладе не элиты, не ры-

нок и не коллектив определяют хозяйственный, промышленный и фи-

нансовый облик общества - он формируется на основе конкретных ин-

283

Основы геополитики

тересов конкретного государства в конкретных исторических условиях,

и соответственно, в данной модели не может принципиально существо-

вать никакой догматики - по мере изменения геополитического стату-

са государства и в силу исторических и национальных условий пропор-

ции между объемом этих трех ступеней хозяйственной иерархии могут

значительно меняться. К примеру, в мирное время и в эпоху процвета-

ния частный сектор вместе с коллективным могут возрастать, а государ-

ственный сокращаться. И наоборот, в сложные периоды национальной

истории, когда под удар поставлена независимость всего народа - пол-

номочия государственного сектора увеличиваются за счет некоторых

коллективных хозяйственных образований, а те, в свою очередь, теснят

частное предпринимательство.

Очень интересно, что именно модель Фридриха Листа использова-

лась исторически развитыми капиталистическими странами в кризис-

ные моменты. Так, даже США, радикальные защитники принципа "сво-

боды торговли", периодически прибегали к протекционистским мерам

и государственным субсидиям в промышленный сектор, когда наступа-

ли периоды "экономической депрессии". Именно таким периодом был

этап реализации New Deal, когда американцы почти буквально вопро-

извели принципы Листа, хотя и подав их в смягченном варианте Кейн-

са, автора теории "экономической инсуляции", что, в целом, есть не

что иное, как новое название для теории "экономической автаркии

больших пространств". Кстати, сам Лист долгое время жил в США и

наблюдал процесс капиталистического строительства на ранних фа-

зах. На основании этих наблюдений он и сформулировал основные прин-

ципы своей теории применительно к Германии. Но, конечно, наиболее

грандиозные результаты дала реализация доктрины Листа в национал-

социалистической Германии, когда его идеи были претворены в жизнь

тотально и без всяких либеральных или марксистских поправок.

Доктрина экономики "третьего пути" имеет еще один важный ас-

пект - соотношение финансового и производственного факторов. Оче-

видно, что ранний капитализм и социализм советского типа ставили

основной акцент на развитии производства, отводя финансовой систе-

ме второстепенную, подчиненную роль. Развитый капитализм, напро-

тив, тяготеет к доминации финансового капитала над производством,

которое, в свою очередь, становится второстепенным моментом. Доми-

нация принципа "труда" рано или поздно приводит к политическому

284

Геополитическое будущее России

насилию, доминация "капитала" - к насилию экономическому. В пер-

вом случае труд автономизируется и отрывается от конкретных ценно-

стей, во втором - автономизируются деньги, также теряя связь с цен-

ностью и превращаясь в кредитно-процентную фикцию. "Третий путь"

настаивает на жестоком связывании труда и ценности (к примеру, зо-

лотых запасов и, шире, ресурсов), отводя сфере потребления и цирку-

ляции товаров подчиненную, второстепенную, чисто инструменталь-

ную роль. Такое сочетания труда и ценности диктуется в данном слу-

чае теми же соображениями обеспечения "национального могущест-

ва" и государственного суверенитета, что и вся структура этой эконо-

мической доктрины. Можно упрощенно выразить эту идею формулой

- "ни роскошь, ни нищета", "довольствование разумным минимумом".

Это означает более гибкий и свободный подход к труду, нежели при

советском социализме, но большую ограниченность возможностей лич-

ного обогащения, чем при капитализме. Такая модель позволяет нации

не зависеть в стратегических областях от других государств и эконо-

мических систем, но в то же время лишает трудовой процесс принуди-

тельного характера и связывает его с материальным эквивалентом.

Именно такой вариант экономики "третьего пути" является единст-

венной альтернативой в нынешней России, противостоящей одновре-

менно и безудержному либерализму и реставрационистским проектам

неокоммунистов, не желающих серьезно корректировать устаревшие

и оказавшиеся неэффективными догмы. Если бы не мгновенно возни-

кающие ассоциации с гитлеровским режимом, можно было бы назвать

данный проект "социализмом национального типа". Уже сам факт вы-

движения теории Листа (развитой, впрочем, такими знаменитыми эко-

номистами, как Сисмонди, Шумпетер, Дюмон и т.д.) в контексте ны-

нешней экономической ситуации в России был бы большим достиже-

нием, так как здесь можно найти ответы на наиболее насущные вопро-

сы и разом покончить с тупиковым дуализмом "реформаторов и анти-

реформаторов". Более того, позитивные стороны и либеральных пре-

образований и сохранившихся еще от социализма структур могли бы

быть прекрасно задействованы в этот экономический проект. Но все

это даст положительный эффект только в контексте осознанного и

теоретически проработанного доктринального корпуса, а не в качестве

прагматических ходов, совершаемых от случая к случаю. Экономика

"третьего пути" должна иметь свое однозначное политическое выра-

285

Основы геополитики

жение, сопоставимое с "партией либералов" или "партией коммуни-

стов". Всякий инерциальный центризм, прагматизм и компромисс бу-

дут заведомо обречены на поражение. Фридрих Лист и его идеи долж-

ны стать такими же символами, как Адам Смит и Карл Маркс. "Третий

путь" нуждается в таких носителях этой идеологической догмы, кото-

рые были бы сопоставимы по подготовленности, убежденности и ин-

формированности с либералами и коммунистами. Принципы экономи-

ки "третьего пути" столь же строги и однозначны, как и принципы

двух других идеологий. Из них естественным и органичным образом

можно вывести все необходимые вторичные следствия и приложения.

Экономическая тенденция "третьего пути", принцип "автаркии боль-

ших пространств" предполагает максимальный объем того националь-

но-государственного образования, где применяется эта модель. Лист

настаивал на невозможности осуществить эти теории в государствах с

недостаточным демографическим, ресурсным, индустриальным и де-

мографическим объемом, так как автаркия в таком случае будет про-

стой фикцией. На этом основании он в свое время выдвинул импера-

тив "Zollverein", "таможенной интеграции", которая была призвана объ-

единить Германию. Пруссию и Австрию в единый промышленно-фи-

нансовый блок, так как только в таком пространстве можно было гово-

рить об эффективной конкуренции с развитыми колониальными дер-

жавами того времени - Англией и Францией.

На современном этапе эталоном суверенного государства являются

США и то политико-экономическое пространство, которое входит в

состав доктрины Монро, т.е. континентальная совокупность Северной

и Южной Америки, контролируемых США. Очевидно, что полноцен-

но конкурировать с таким трансатлантическим "большим пространст-

вом" сегодня может только его континентальный аналог в Евразии.

Следовательно, экономика "третьего пути" уже в своей теории пред-

полагает геополитическую интеграцию, в которой субъектом выступа-

ет не "государство-нация", а современный аналог Империи. В против-

ном случае произойдет либо перенапряжение сил нации (причина раз-

вала СССР), либо попадание в зависимость от более могущественного

и независимого соседа (Европа, Япония и т.д.). Такое соображение по-

казывает, что при всей логичности и самодостаточности этой теории,

успех ее реализации напрямую зависит от более общего геополитиче-

ского проекта, т.е. от начала созидания Новой Империи. Только в та-

286

Геополитическое будущее России

ком масштабе и таком объеме "третий путь" в экономике даст макси-

мальные результаты. Кроме того выдвижение такой экономической мо-

дели станет наилучшим теоретическим знаменателем для всех потен-

циальных участников континентального блока, так как даже либераль-

ные авторы (к примеру, Мишель Альбер в книге "Капитализм против

капитализма") подчеркивают фундаментальное отличие "рейнско-нип-

понской" модели (имеющей многие черты экономики "третьего пути")

от англосаксонской. Если на этот путь станет и Россия, евразийская

цепь замкнется самым естественным образом. В таком случае можно

будет выдвинуть новую версию Zollverein, соответствующую нынеш-

ним геополитическим условиям - проект "евразийской таможенной

интеграции", который только и может сегодня составить серьезную

конкуренцию атлантистскому блоку и привести народы Евразии к про-

цветанию.

8.2 Экономический регионализм

В основе советской экономики был заложен принцип централизма.

Высшая инстанция принятия всех важных, менее важных и совсем

неважных решений находилась в Москве, откуда поступали регламен-

тации и директивы. Такой централизм делал экономику неповоротли-

вой, не способствовал развитию региональной инициативы, сдержи-

вал естественный рост экономического потенциала областей. Кроме

того, советская экономика повсюду репродуцировала стандартный об-

разец устройства производственно-финансовых отношений, не учиты-

вая ни региональные, ни этнические, ни культурные особенности раз-

ных областей или округов. Такая жесткая система была одной из при-

чин отставания и экономического краха советизма.

Либералы, пришедшие на смену коммунистам, несмотря на свои

теоретические проекты, по сути сохранили старое положение дел, толь-

ко отныне централизм был не плановым, а рыночным. Но, как и преж-

де, основные экономические решения осуществляются централизован-

но, и главные экономические пути проходят через Москву, где либе-

ральное правительство жестко контролирует общий ход реформ в ре-

гионах. Одна форма абстрактного репродуцирования повсюду задан-

ной схемы сменилась иной формой, но принцип централизма в эконо-

мической структуре остался прежним. Кстати, во многом провал ры-

287

Основы геополитики

ночных преобразований объясняется именно таким инерциальным цен-

трализмом, когда московские правительственные чиновники стремят-

ся жестко контролировать экономическое развитие регионов.

Трезвый анализ такого положения дел и сопоставление российской

ситуации с наиболее развитыми экономическими системами (в первую

очередь, рейнско-ниппонского типа) приводят к выводу о необходимо-

сти радикально отойти от такого экономического подхода и обратиться

к хозяйственной модели, строящейся на сугубо региональной, област-

ной, локальной основе. Хозяйственная взаимосвязь всех регионов СССР

между собой была искусственно созданной конструкцией. Эта взаи-

мосвязь, основывавшаяся более на планово-волюнтаристских методах,

нежели на принципах максимальной эффективности, часто сдержива-

ла автономное развитие региональной экономики. Свою роль в этом

играл и план, возведенный в абсолют. С обрывом такой общей сети и

приходом к власти либералов многие сектора промышленности были

вообще предоставлены сами себе и обречены на деградацию и вымира-

ние, и весь акцент был сделан на приоритетном развитии ресурсодобы-

вающих отраслей, продукты которых можно было незамедлительно про-

дать за рубеж. И западные товары, полученные монопольными псевдо-

рыночными структурами либералов Москвы, снова централизованно

распределялись по регионам. Таким образом, региональная экономика

пострадала еще больше, а ее зависимость от центра с уходом коммуни-

стов парадоксальным образом только возросла.

Реализация планов "экономики третьего пути" должна основывать-

ся на совершенно иных методах. Централизм здесь должен быть в пер-

вую очередь стратегическим и политическим, но ни в коем случае

не экономическим, так как максимального экономического эффекта

Империя сможет достичь только тогда, когда все ее составляющие бу-

дут иметь экономическую автономию и развиваться в наиболее сво-

бодном и естественном ключе. Как в контексте всего континентально-

го проекта в целом, каждая его часть должна стремиться к тому, чтобы

быть максимально самостоятельной и самодостаточной на своем уров-

не, так и в рамках России следует создать предельно гибкую регио-

нальную экономику, построенную не на учете интересов центра или

плановых требований, но на максимально органичном развитии тех

экономических потенций, которые более всего соответствуют данному

региону. Безусловно, стратегические аспекты экономики - ресурсы,

288

Геополитическое будущее России

стратегическое сырье. ВПК - должны иметь централизованное руко-

водство, но в других отраслях промышленности, а также в вопросах

финансирования, областям должна быть дана максимальная степень

свободы.

Исходя из культурных, этнических, религиозных, географических,

климатических и т.д. условий конкретного региона следует предельно

дифференцировать не только экономическую или промышленную ори-

ентацию. но и сам экономический уклад. Вплоть до того, что на терри-

тории Империи могут возникнуть области с разным экономическим

порядком - от максимально-рыночного до почти коммунистического.

Те народы, которые отвергают банковскую систему (мусульмане), долж-

ны сконструировать свои финансовые модели, исключающее процент-

ное финансирование промышленности, тогда как в других регионах,

напротив, банки могут развиваться и процветать. Самое главное в этом

проекте - достичь такого уровня, когда каждый регион или область

станут самодостаточными в удовлетворении самых насущных потреб-

ностей жителей - в первую очередь, речь идет о жилье, пропитании,

одежде и здоровье. При этом следует вначале добиться именно регио-

нальной автономии в обеспечении самым необходимым, и лишь потом

строить проекты по повышению жизненного уровня, по совершенство-

ванию технологий, техническому и промышленному развитию. Каж-

дый регион должен обладать упругой и гибкой системой самообеспече-

ния. чтобы в любой момент и при любых обстоятельствах и возмож-

ных кризисах иметь гарантии достойного минимума для всего населе-

ния, независимо от межрегиональных отношений или экономической

ситуации в центре.

Стратегический глобальный аспект экономики должен рассматри-

ваться в полном отрыве от региональных структур, работающих на са-

мообеспечение населения. Состояние этого населения ни в коем слу-

чае не должно зависеть от приоритетного развития в данном регионе

той или иной стратегической отрасли. Иными словами, должен соблю-

даться принцип "необходимый жизненный минимум есть всегда и не-

зависимо ни от чего", а концентрация усилий региона на той или иной

стратегической глобальной отрасли может проходить только при кон-

троле за сохранением самостоятельных хозяйственных структур, ни-

как не соприкасающихся с этой отраслью. В таком случае перепрофи-

лирование того или иного вида производства, отказ от устаревших или

10 Захаз 2801 289

Основы геополитики

неэффективных производств, территориальное перемещение предпри-

ятий или переориентация на выгодный во всех отношениях импорт

никак не будут влиять на общий жизненный уровень региона, который

будет изначально и принципиально гарантирован.

В компетенции центра останется только стратегическое производ-

ство и планирование, которые будут реализовываться не как ось эко-

номики, но как наложение некоей глобальной суперструктуры на уже

существующую автономную хозяйственную региональную сеть, при

этом обе сферы не должны никак влиять друг на друга. Получение

жилья, социальная защита или обеспечение продуктами питания ни в

коем случае не могут зависеть от экономической эффективности про-

мышленного или стратегического предприятия, расположенного в дан-

ной области (как это имеет место сейчас). Следует добиться такой

хозяйственной самостоятельности отдельных регионов, вплоть до са-

мых мелких, что все наиболее насущные экономические проблемы долж-

ны решаться в отрыве от участия населения в стратегическом произ-

водстве. Этот принцип должен стать доминантой в вопросах стратеги-

ческого планирования, которое с неизбежностью будет существовать

на государственном уровне, даже в условиях самой широкой экономи-

ческой свободы.

Регионализм надо спроецировать и на финансовую систему, взяв, к

примеру, опыт региональных и земельных банков в Германии, где ма-

лые финансовые структуры, часто ограниченные одной или нескольки-

ми деревнями, демонстрируют чудо эффективности в развитии хозяй-

ства, так как в таком объеме крайне облегчен контроль за займами

(что делает излишней службу фиска), и объем ссуд, процентов и сроки

возврата определяются исходя из конкретных органичных общинных

условий и представляют собой не количественный, абстрактно-меха-

нический, но жизненный, этический элемент хозяйствования. В целом

же региональная финансовая система может иметь самую оригиналь-

ную форму, адаптируясь к логике этнокультурного и географического

пейзажа. Самое главное при этом избежать централизации капитала,

предельно рассредоточить его по автономным региональным финансо-

вым структурам, заставить его служить хозяйству, а не наоборот, ста-

вить хозяйство в зависимость от него.

Можно даже ввести две параллельные и непересекающиеся финан-

совые системы, две "валюты": одну предназначенную для обустраива-

290

Геополитическое будущее России

ния стратегической общеимперской сферы, другую - для региональ-

ных нужд. В первом случае будет иметь место строгое государствен-

ное планирование, основанное на специфических принципах финанси-

рования и производства, в другом - региональный рынок и региональ-

ный финансовый фонд. Капитал государственный и капитал област-

ной. Частная собственность должна быть атомарной составляющей

именно областного, регионального капитала, в то время как государ-

ственный капитал в принципе не должен иметь с частной собст-

венностью никакой общей меры. Только в таком случае будет прове-

дена строгая грань между государственным, общественным и личным,

а следовательно, устойчивость, гибкость внутренней структуры и ав-

таркия Империи будут максимальны.

В целом же экономика должна руководствоваться основопола-

гающим принципом - предельный стратегический централизм плюс

предельный региональный плюрализм и "либерализм".

Глава 9

Заключение

Предпринятая попытка набросать в самых общих чертах континен-

тальный проект, выделить самые глобальные и осевые моменты евра-

зийской геополитики для России и русского народа, безусловно, нуж-

дается в самом обстоятельном развитии, что потребует колоссальной

работы по уточнению, аргументации, иллюстрации различных момен-

тов и аспектов данной темы. Для нас, однако, было предельно важно

представить самый приблизительный вариант той единственной моде-

ли геополитического будущего русского народа, которая по ту сторону

заведомо тупиковых путей смогла бы вывести его на планетарный и

цивилизационный уровень, соответствующий его миссии, его нацио-

нальным, духовным и религиозным претензиям. Многое в этом проекте

может показаться новым, необычным, непривычным, даже шокирую-

щим. Но необходимость затронуть все важнейшие аспекты будущего

нации заставили нас пренебречь разъяснениями, опровержениями воз-

можной критики, уйти от долгих цитат, перечисления имен и колонок

292

Геополитическое будущее России

с цифрами. По мере необходимости все это будет сделано. Пока же

важнее всего указать общие контуры "третьего пути", того единст-

венного пути, который может вывести наш великий народ и наше ве-

ликое государство из бездны хаоса и падения к сияющим высотам Рус-

ских Небес.

Часть V

ВНУТРЕННЯЯ

ГЕОПОЛИТИКА РОССИИ

Глава I

Предмет и метод

1.1 Внутренняя геополитика России зависит

от ее планетарной функции

Геополитический анализ внутрироссийских геополитических про-

блем не может быть осуществлен без учета более общей, глобальной

картины места России в геополитическом ансамбле. Лишь постоянно

имея в виду планетарную роль и значение России, можно эффективно

и непротиворечиво разбирать и описывать ее внутреннюю геополити-

ческую структуру. В отличие от европейской школы <внутренней гео-

политики> (Ив Лакост и т.д.), тяготеющей к изоляции локальных и

региональных проблем от учета диспозиции сил в планетарном мас-

штабе, в случае России нельзя абстрагироваться от ее мирового значе-

ния, а следовательно, все частные, внутренние ее проблемы адекватно

формулируются (не говоря уже об их решении) только в рамках более

общего, интегрального геополитического поля.

297

Основы геополитики

Россия не просто одна из стран материка. Она - категория, при-

надлежащая к базовым принципам всей геополитики. Россия -

heartland, <географическая ось истории>. Суша. Россия есть Евразия.

Такое ее значение не зависит от блоков, идеологии, политической ори-

ентации, специфики режима: континентальность - ее историческая,

географическая и геополитическая судьба. В случае России вопрос не

может ставиться о выборе между <атлантизмом> и <евразийством>.

Она есть евразийская сила и не может не быть таковой. Отказ от ис-

полнения Россией своей роли в ансамбле планеты возможен только в

случае ее полного географического уничтожения, так как в случае

отказа русского государства исполнять эту миссию при сохранении

евразийской континентальной массы все равно рано или поздно с не-

обходимостью возникнет новое политическое образование в тех же

границах, которое возьмет на себя функции <географической оси исто-

рии>. Пока же Россия существует, она остается осью евразийского

вектора в планетарном масштабе.

Этот характер и предопределяет угол рассмотрения ее внутренних

геополитических проблем. Эти проблемы стоят только в следующем

ключе: каким образом и на каких естественных (или искусствен-

ных) предпосылках сохранить максимальный геополитический объ-

ем России, по возможности увеличить его, распределив все внут-

ренние геополитические факторы так, чтобы наилучшим образом

обеспечить возможность планетарной геополитической экспансии?

Такая постановка проблемы уже сама по себе ставит условия ана-

лиза - необходимо акцентировать и приоритетно исследовать:

1) возможности центростремительных тенденций регионов;

2) возможности расширения пространственного влияния центра на

периферию и за ее пределы.

Это предполагает четкое выделение двух базовых критериев - по-

нятий геополитического центра и геополитической периферии. Соот-

ношения между ними и составляют сущность исследования внутрен-

ней геополитики России.

1.2 Внутренняя геополитика и военная доктрина

Военно-промышленный комплекс играет огромную роль в геополи-

тической организации российских пространств, так как во многих (осо-

298

Внутренняя геополитика России

бенно малозаселенных) территориях именно к военным городкам и ба-

зам привязаны гражданские поселения. С этим же связано и размеще-

ние важнейших центров промышленности, также сопряженных с нуж-

дами т.н. <оборонной промышленности>. От модели военной доктрины

зависит вся геополитическая конфигурация России.

Эта военная доктрина, в свою очередь, имеет два компонента. По-

литическая ориентация руководства (которая может меняться в зави-

симости от внутри- и внешнеполитических факторов) и геополитиче-

ские константы, устанавливающие те рамки, в которых возможны ва-

риации политического курса. Этот второй компонент (геополитическое

положение России) однозначно утверждает континентальное значение

ВС России, ориентацию на то, что главным <потенциальным противни-

ком> России является именно атлантистский блок. А это автоматиче-

ски влечет за собой континентальную ориентацию всей военной док-

трины, безусловный приоритет стратегических видов вооружений, ори-

ентированность на глобальный конфликт планетарного масштаба. При

этом совершенно не важно, каким будет политическое оформление ре-

жима. Совершенно не обязательно геополитическая конфронтация бу-

дет дублироваться идеологической конфронтацией. Это зависит от кон-

кретной ситуации и может влиять на вербальное оформление полити-

ческого курса, смягчающего или, напротив, акцентирующего геополи-

тическое противостояния, сохраняющееся при любых обстоятельствах.

Не претендуя на конечную формулу военной доктрины, геополитика

задает ее рамки, нарушение которых немедленно влечет за собой то-

тальный социально-политический кризис и территориальный распад

государства.

Даже в случае полного идеологического взаимопонимания с атлан-

тизмом, военная доктрина России все равно должна определять в каче-

стве потенциального противника номер 1 именно США и западный ла-

герь, и только исходя из этого принципа строить всю структуру ВС. А

это, в свою очередь, будет влиять на общую структуру внутренней гео-

политики России в более широком смысле.

Военная доктрина России должна быть абсолютно евразийской. Толь-

ко в таком случае и под таким углом зрения можно ответственно ана-

лизировать внутреннюю геополитику России и намечать приоритет-

ные вектора развития. Без этого любой анализ предскажет лишь ката-

строфическую деградацию российских регионов, территориальный рас-

299

Основы геополитики

пап, цепную реакцию разрушения и геополитического самоликвидатор-

ства. Теоретически такого поворота событий нельзя исключить, и со-

временная <военная доктрина> РФ, не упоминающая среди <потенци-

альных противников> США и блок НАТО, но включающих их в число

потенциальных геополитических союзников России по евразийскому

блоку, дает для этого множество оснований. Однако исходя из более

общей исторической и географической перспективы, следует рассмат-

ривать это состояние как <временную аномалию>, которая будет скоро

устранена при любом политическом режиме как эксцесс сложного пе-

реходного периода. Возможно описать сценарий <геополитики катаст-

роф>, который выделил бы фазы распада <географической оси исто-

рии>. Но такая позиция должна более интересовать атлантический ла-

герь, и поэтому вполне естественно, если подобные модели изучаются

геополитиками талассократических держав. Русская геополитика, ко-

торая не может не быть евразийской, должна, соответственно, ориен-

тироваться на позитивные перспективы, анализируя актуальную и бу-

дущую ситуацию, исходя из нормальных исторических и геополитиче-

ских законов развития континентального и цивилизационного дуализ-

ма. А в этом случае следует сделать допуск (даже если в данный мо-

мент это еще не так), что <военная доктрина> России соответствует

общей континентальной логике и базируется на строгих геополитиче-

ских константах.

Это обстоятельство следует иметь в виду в ходе дальнейшего изло-

жения.

1.3 Центр и периферия

Исторический центр heartland'a не является постоянной географи-

ческой величиной. Нынешняя столица России - Москва - наследует

одновременно линию славянских столиц (Киева, Владимира) и линию

степных ставок Чингиза. Будучи геополитическим синтезом Леса и

Степи, Россия имеет сразу две историко-геополитических традиции,

совокупность которых и лежит в основе своеобразия русского пути.

Петербургский период также был сопряжен с территориальной экс-

пансией, хотя балтийское расположение Санкт-Петербурга воплощает

в себе европейскую ориентацию государства, <геополитическое запад-

ничество>. В петербургский период территориальная экспансия рус-

300

Внутренняя геополитика России

ских была менее органична и более искусственна, чем раньше. Харак-

тер синтеза был не столь очевиден, хотя многие евразийские народы

Азии и Сибири приняли власть <белого царя> исходя из древнейших

континентальных традиций.

Москва географически более всего отвечает евразийской миссии

России. Она равноудалена от всех основных географических зон, со-

ставляющих своеобразие русского ландшафта. Расстояния до поляр-

ного севера, восточно-европейского запада, степного и субтропическо-

го юга и таежного востока приблизительно одинаковы. Поэтому <нор-

мальной> (с геополитической точки зрения) евразийской столицей, кон-

тинентальным центром следует считать именно ее. В этом отношении

нынешнее положение дел совпадает, в целом, с геополитическими кон-

стантами. Москва - естественная столица heartland'a.

Беглый картографический анализ России вместе с тем сразу же об-

наруживает в таком положении некоторую асимметрию. Дело в том,

что за Уралом (который не является, впрочем, никакой естественной

внутрироссийской границей за счет малой высоты гор и однородности

климата с обоих сторон хребта) довольно однородная таежная зона

распространяется на тысячи километров-вглубь Сибири, превращая,

таким образом, Москву в центр лишь <европейской России>. Такой

чисто количественный взгляд уравновешивается, однако, другими гео-

политическими соображениями.

Во-первых, Сибирь не представляет собой того климатического и

рельефного структурного многообразия, какое характеризует доураль-

скую Россию. С этой точки зрения, все это гигантское пространство

есть лишь диспропорциональное растяжение восточного ландшафта,

масштаб которого намного превосходит зональную картину собствен-

но России. Таким образом, в ландшафтном смысле гигантский простран-

ственный объем сводится к ограниченному климатическому качеству.

Во-вторых, точно такая же диспропорция наличествует и на демо-

графическом уровне. За Уральским хребтом живет такое же количест-

во населения, которое характерно для каждой из ярко выделенных при-

родой ландшафтных зон европейской России.

В-третьих, освоение этого региона с точки зрения коммуникаций,

городов, связи и т.д. также несопоставимо с его пространственным объ-

емом.

Поэтому в актуальной ситуации геополитическая роль Сибири не

301

Основы геополитики

может рассматриваться пропорционально ее пространству. Это осо-

бое, <резервное пространство>, которое представляет собой послед-

нюю <неосвоенную> как следует часть евразийского материка.

Таким образом, с учетом особого качества Сибири, Москва действи-

тельно отождествляется с геополитическим центром <географической

оси истории>. Заметим: именно неосвоенность Сибири (особенно Вос-

точной Сибири) заставили Макиндера в его поздних работах включать

<Lenaland>, т.е. пространство, лежащее восточнее от реки Лена, в осо-

бое геополитическое образование, не принадлежащее, строго говоря,

heartland'y.

Но уже Шпенглер отметил тот момент, что Сибирь представляет

собой географическое пространство, роль которого может прояснить-

ся постепенно и оказаться решающей в историческом процессе. Он

предвидел, что именно из Сибири сможет развиться особая уникаль-

ная культура, которая положит конец <упадку Запада> и его <фаусти-

анской> цивилизации. Эту же идею поддерживали и русские <азий-

цы>, крайнее ответвление евразийцев, считающих, что Восток (Азия)

важнее не только Запада, но и самой Евразии (так, в частности, пола-

гал В.Иванов и некоторые <тихоокеанисты>, Pazifiker, хаусхоферов-

ской школы - Курт фон Бекман и т.д.). Таким образом, в далекой

перспективе, которая предполагает изменение демографического и ин-

формационного состояния развития Сибири и ее уравнивание с осталь-

ными русскими (или европейскими) регионами, можно предположить,

что географическое положение Москвы утратит свою центральность,

и геополитический центр Евразии сместится к востоку.

Но в данный момент это следует учитывать, лишь как футурологи-

ческую перспективу. (Подробнее об этом в главе о русском Востоке).

От центра (Москвы) можно провести лучи к различным областям

периферийных российских земель. Эти лучи не являются отрезками,

так как их длина не фиксирована. Центробежные и центростремитель-

ные силы воздействуют на регионы с переменной величиной, завися-

щей от многих исторических факторов. Кроме того, физические рас-

стояния от геополитического центра (Москвы) не всегда соответству-

ют <геополитическим расстояниям>. Эти расстояния зависят не толь-

ко от количественной, но и от качественной стороны связей, от само-

стоятельности региональных образований, их формы, их культурно-

этнической специфики.

302

Внутренняя геополитика России

Можно свести все эти лучи, сходящиеся к центру, к четырем основ-

ным категориям или <внутренним осям>:

1 ) Москва - Восток

2) Москва - Запад

3) Москва - Север

4) Москва - Юг

С другой стороны, соответствующие периферийные пространства

представляют собой <зоны> или <полосы>, каждая из которых облада-

ет специфическими характеристиками и особой структурой. Эти поло-

сы можно назвать, соответственно, <русский Восток>, <русский За-

пад>, <русский Север> и <русский Юг>. Определение <русский> имеет

в данном случае не этнический, но геополитический смысл, подчерки-

вающий связь региона с центральной <континентальной осью> - Мо-

сквой.

Главным содержанием темы <внутренней геополитики> России бу-

дет выяснение геополитической структуры этих четырех <периферий-

ных зон> и качества и характера <лучей>, связывающих их с центром.

Структура зон будет подробнее разобрана в следующих главах. Харак-

тер лучей, в самых общих чертах, можно рассмотреть сейчас.

1.4 Внутренние оси (<геополитические лучи>)

Четыре геополитические луча связывают Москву с периферией <рус-

ского пространства>. Эти лучи имеет разное качество.

Их можно разделить на две пары - лучи Москва - Запад и Москва

- Юг, с одной стороны, и лучи Москва - Восток и Москва - Север,

с другой.

Первые два луча, с геополитической точки зрения, <незакончены>,

<открыты>. Они упираются в сложную геополитическую систему зна-

чительного территориального объема, которая отделяет

континентальную массу России от идеальной границы - береговой

линии. Южная и Западная границы России, с геополитической точки

зрения, представляют собой широкие пояса, отделяющие центральную

часть от береговой линии. В этом отношении эти два луча представля-

ют собой наиболее уязвимые для России направления, и вся геополи-

тическая динамика по этим осям является крайне напряженной, слож-

ной, имеющей множество уровней и измерений.

303

Основы геополитики

Оси Москва - Запад и Москва - Юг сочетают в себе как внутрен-

не-, так и внешнеполитические аспекты, так как здесь регионы собст-

венно России-Евразии плавно переходят в зоны, находящиеся под кон-

тролем других государств, и некоторые из этих государств принадле-

жат к противоположному планетарному блоку, к лагерю талассокра-

тии.

Вторые два луча: оси Москва - Север и Москва - Восток резко

отличаются от первой пары. Здесь граница России совпадает с берего-

вой линией, <государств-прокладок> не существует, и поэтому полити-

ческая динамика в этих направлениях исчерпывается внутриполитиче-

скими темами. На Севере и на Востоке Россия имеет законченные гео-

политические границы. И главной задачей в данном случае является

сохранить статус кво.

Более того. Север и Восток именно за счет океанических границ

являются резервными и прекрасно защищенными тылами <географи-

ческой оси истории>, где в критические моменты всегда можно создать

дополнительные пространственные платформы для геополитического

и стратегического переструктурирования.

Разница между осями <Запад" и "Юг> и осями <Север> и <Восток>

не является следствием исторической случайности. Сам географиче-

ский ландшафт, а позже этническая и культурная карта соответствую-

щих регионов представляют собой матрицу, которая по мере течения

политической истории заполнялась конкретным государственным со-

держанием. На западных и южных окраинах России и на смежных тер-

риториях соседних стран сложились развитые соцветия культур, госу-

дарств и этносов, со своими политическими и духовными традициями,

государственностью и т.д. Это - зона, одной своей стороной входя-

щая в rimland. Здесь активно развиты объективные и искусственные

предпосылки для <сепаратизма>, а тот, в свою очередь, в планетарном

масштабе отождествляется с талассократической стратегией.

Север и Восток России, напротив, крайне ландшафтно однородны, и

неплотно населены народами, не имеющими развитых политических и

государственных традиций или давно утративших историческую ини-

циативу имперостроительства (к примеру, алтайские тюрки, буряты и

т.д.). Здесь у Москвы доступ к морям свободный, но и качество морей

- соответствующее. Они мало судоходны, холодны, значительную часть

года покрыты льдами, оторваны от центральной части за счет плохих

304

Внутренняя геополитика России

коммуникаций, их порты малоразвиты. Определенные стратегические

преимущества компенсируются соответствующими недостатками.

Две пары лучей дают полную геополитическую симметрию. Про-

тяженность северных и восточных берегов России сопряжена с демо-

графической разряженностью, коммуникационной неразвитостью. За-

падные и южные границы сухопутны, густо заселены, ландшафтно

разнообразны и представляют собой объемные полосы значительной

площади.

Геополитические отношения центра с периферией в России, таким

образом, разделяются на два вида - чисто внутренние оси с океаниче-

скими линейными границами (Север, Восток) и полувнутренние оси с

сухопутными границами <полосного> (<зонального>) качества (Запад,

Юг). Динамика <Юг и Запад> подразумевает вступление в сферу меж-

дународных отношений, дипломатию и т.д. Динамика <Север и Вос-

ток> ограничивается внутриполитическими проблемами. Однако чис-

то геополитический подход делает эту картину, в некоторой степени,

относительной. Там, где в данный момент находится <независимое>

государство, геополитик видит <будущую провинцию>, и наоборот, бе-

реговая часть территории одного государства в какой-то момент может

стать береговым плацдармом альтернативной геополитической силы

(т.е. новым <суверенным> государством).

Лучи, идущие из центра к периферии, <импульсы континентальной

экспансии>, сталкиваются постоянно с противоположным силовым дав-

лением. Атлантический блок стремится ограничить центробежную энер-

гию Москвы, используя <сепаратистские>, тенденции окраинных наро-

дов или соседних государств, базируясь при этом на тех береговых

зонах, которые уже находятся под уверенным контролем талассокра-

тии. На Юге и на Западе это противодействие вполне различимо в

конкретной политической реальности. На Севере и Востоке противо-

действие менее очевидно и наглядно. Но, тем не менее, оно существу-

ет в виде стратегического военного присутствие атлантистов в океани-

ческой береговой зоне (особенно ядерные подводные лодки), и в опре-

деленные критические периоды может выражаться в прямом полити-

ческом вмешательстве во внутрироссийские дела и поддержку (или

провокации) сепаратистских настроений этнических и культурных мень-

шинств.

Глава 2

Путь на Север

2.1 Модель анализа

Геополитический луч Москва - Север в большом приближении рас-

падается на целый спектр лучей, расходящихся от единого центра по

всей протяженности побережья Северного Ледовитого Океана. Мы по-

лучаем, таким образом, усложненную модель, в которой возникают

три проблемы:

1) соотношение секторов Севера между собой;

2) соотношение их с Центром (Москвой);

3) соотношение с другими областями русского пространства (Югом,

Востоком, Западом)

Геополитический анализ дробится сразу на несколько секторов и

проблем. При этом основная задача состоит в том, чтобы, по возмож-

ности учитывая региональную специфику и детали, не потерять из ви-

ду общего комплекса <внутренней геополитики России> и еще более

широкого планетарного контекста.

306

Внутренняя геополитика России

Геополитический императив Центра в отношении Севера заключа-

ется в максимально возможном укреплении стратегического контроля

над этими областями. Учитывая малозаселенность территорий, распо-

ложенных за северным полярным кругом, и отсутствие развитых поли-

тических и государственных традиций этносов, там проживающих, куль-

турно-политические аспекты здесь отступают на второй план. Наибо-

лее важной стороной становятся военный контроль за побережьем (во-

енные, военно-воздушные и военно-морские базы), информационное

сообщение, энергоснабжение и обеспечение продовольственного и жи-

лищного достатка.

2.2 Геополитический характер русской Арктики

Климатический характер северных территорий предполагает точеч-

ное, а не <полосное>, его заселение. Отсюда возрастает роль центров,

приобретающих важнейшее значение и становящихся, до некоторой

степени, эквивалентом того, что в иных районах определяется как <тер-

ритория>. Это тождество <центра> и <территории> на Севере макси-

мально, так как промежуточные просторы не просто малопригодны для

жилья, но смертельно опасны - тундра, холод, отсутствие селений,

путей и т.д.

Таким образом, геополитически Север - это система точек, распо-

ложенных в арктической зоне, созвездие дискретных поселений, раз-

бросанных по довольно однородному (климатически и рельефно) про-

странству. Подавляющее большинство северных земель представляет

собой тундру, т.е. северную пустыню с редкой растительностью (ли-

шайники). Это зона вечной мерзлоты.

Характер северного пространства в чем-то близок <водной стихии>.

В нем границы между территориями не имеют практически никакого

серьезного значения, так как контроль над той или иной землей не

дает никаких особенных преимуществ. Учитывая малозаселенность,

автоматически снимается и вопрос о <конкуренции за кочевья> у оле-

неводческих народов.

Население Севера представляет собой разнообразие древнейших ев-

разийских этносов, обитавших на этих территориях в течение тысяче-

летий без особой культурной, миграционной или этнической динами-

ки. Любопытно, что именно на севере западной границы России прохо-

307

Внутренняя геополитика России

дит деление и по этническому признаку: север Европы - Скандина-

вию, Германию, Данию вплоть до Англии, Ирландии и Исландии -

населяют <развитые> народы индоевропейского происхождения (мо-

лодые этносы); а начиная с Финляндии и Карелии и вплоть до Чукотки

русский Север заселен этносами, намного более древними и архаиче-

скими, чем население европейского Севера (угры, архаичные тюрки и

палеоазиаты - чукчи, эскимосы и т.д.). Причем, по мере движения на

восток вдоль побережья Северного Ледовитого океана архаичность эт-

носов возрастает. Более молодые индоевропейцы (или тюрки), дина-

мично передвигаясь по наиболее обитаемым частям Евразии, волнами

<сдвигали> автохтонов к северу.

С запада на восток: после карелов и финнов (все же довольно ак-

тивно участвовавших в современной истории, хотя и на вторых ролях)

более архаичные ненцы и коми. потом ханты и манси, долганы, эвенки,

а далее чукчи и эскимосы. Огромный сектор Восточной Сибири зани-

мает Якутия (Саха), но собственно якуты (одно из ответвления тюр-

ков) живут гораздо южнее северного полярного круга, а сам север об-

ласти почти необитаем.

От угров до эскимосов пространство русского Севера демонстриру-

ет нам исторические временные срезы цивилизации.

Понятие <русский Север> представляет собой трапецию, повторяю-

щую очертания Евразии в целом. К западу она сужается, к востоку

расширяется. На русско-финской границе эта территория захватывает

приблизительно 10 градусов по меридиану, а Чукотка с Камчаткой по-

крывают уже 20 градусов. Но это пространственное расширение мало

влияет на геополитический характер территории: и по демографиче-

ским признакам, и по степени освоения, и по качеству коммуникаций

и частоте поселений эта географически расширяющаяся к востоку тра-

пеция дает зеркальную картину, так как <узкий> западный фланг се-

верного сектора освоен и заселен больше, чем противоположный вос-

точный фланг.

Если Сибирь является геополитическим <резервом> России, то Се-

вер, и особенно сибирский Север, является <резервом> самой Сибири,

будучи самым удаленным от цивилизации регионом Евразии. Это -

ледяная неизведанная земля, формально описанная в картах, но не

представляющая никакого исторического знака, не имеющая никакого

глобального культурного измерения (по меньшей мере, в обозримых

309

Основы геополитики

исторических пределах доступного изучению прошлого). Такое поло-

жение странно контрастирует с той ролью, который <север> играет в

мифологиях многих народов. Там он наделяется качеством <великой

прародины>, <обетованной земли>, <древнего рая>. В данный истори-

ческий момент это скорее нечто противоположное - холодное, непри-

ветливое, враждебное людям, отчужденное пространство с редкими

вкраплениями искусственных очагов цивилизации.

2.3 Север + Север

Административно большинство северных земель являются автоном-

ными округами РФ, кроме Карелии, Коми и Якутии, которые имеют

более самостоятельный политический статус (республики). Политиче-

ски области расположены так (с запада на восток): Карелия, северней

Мурманская область. Архангельская область, республика Коми и не-

нецкий автономный округ, Ямало-Ненецкий автономный округ, таймыр-

ский (Долгано-Ненецкий автономный округ), северные сектора Яку-

тии, Чукотский автономный округ. Магаданский край, Корякский ав-

тономный округ и Камчатка.

Сходство геополитического качества всех этих территорий являет-

ся достаточным основанием для того, чтобы они могли образовать не-

который территориально-стратегический блок на основе определенных

интеграционных структур. Все эти области сталкиваются с типологи-

чески близкими проблемами; их развитие проходит по одинаковым тра-

екториям. Это естественное сходство, столь выпукло проявляющееся

даже при самом беглом геополитическом анализе, показывает необхо-'

димость определенной консолидации. Эта консолидация, своего рода

пакт <Арктических земель>, может иметь несколько уровней - от ду-

ховно-культурного до практического и экономического.

Можно изначально наметить общие направления такого блока.

Его культурной базой может стать сугубо евразийская теория пере-

осмысления традиционной цивилизации как позитивной модели соци-

ального устройства, сохранившего память о космических пропорциях.

Это означает, что архаизм народов Севера (неразвитость, отставание,

примитивность и т.д.), является не минусом, но духовным плюсом. Древ-

ние этносы не только не подлежат <перевоспитанию> и включению в

<современную цивилизацию>, а, напротив, нуждаются в том, чтобы ус-

310

Внутренняя геополитика России

ловия их существования максимально соответствовали их традиции.

Причем забота об этих традициях частично должна быть переложена и

на государство, стремящееся обеспечить себе стратегический контроль

над этими землями.

Параллельно этому следовало бы взять на вооружение <мифологи-

ческий> аспект Севера как древнейшей родины человечества, и проект

<духовного возрождения Севера> приобрел бы в таком случае достой-

ный исторический масштаб. При этом акцент следовало бы сделать на

сезонной специфике арктического года - полярном дне и полярной

ночи, которые считались индусами и древними персами <сутками бо-

гов>. Существование в арктических условиях (общее для всего евра-

зийского Севера) возвращает человеческое существо в условия особо-

го космического ритма. Отсюда - духовно-терапевтическое значение

арктических зон.

На материальном уровне и особенно применительно к условиям су-

ществования мигрантов с Юга, т.е. в большинстве своем русских, сле-

дует сплотить усилия всех северных центров в разработке оптималь-

ных моделей городов и селений с учетом климатической специфики. В

данном аспекте требуется применение новейших технологий - нетра-

диционных источников энергии (солнечная энергия, ветровые электро-

станции и т.д.), строительных ноу-хау для вечной мерзлоты, системы

коммуникаций и транспорта, развитие межрегионального авиатранспор-

та и т.д. Изначальным должен быть проект общего арктического разви-

тия, выработки единой и наиболее эффективной формулы, которая по-

зволила бы в кратчайшие сроки модернизировать поселения, сделать

их существование более динамичным и взаимосвязанным.

Учитывая важность этой проблемы, логично было бы предоставить

ее решение самим арктическим областям, обеспечив государственную

поддержку всему проекту в целом из центра. Выработка <арктической

формулы> - дело самих северян.

Так как Север - это геополитический <резерв резервов> России, то

следует готовить его регионы к возможной активной миграции населе-

ния с Юга. Это касается другой стороны проблемы - нового заселе-

ния Севера. Рано или поздно, учитывая демографические процессы,

это станет необходимым, и лучше уже сейчас начать создавать для

этого структурные предпосылки.

Особо следует выделить военный аспект. Север является гигант-

311

Основы геополитики

ской стратегической военной зоной России, важнейшим поясом ее безо-

пасности. Здесь сосредоточены многие ракетные базы и базы стратеги-

ческой авиации; Мурманск и Архангельск являются крупнейшими в

России военно-морскими базами. Такое положение не следствие про-

извола идеологического противостояния двух лагерей в эпоху холод-

ной войны. Стратегическое значение Севера в военном смысле сохра-

няется для России в любом случае, так как речь идет о соблюдении

интересов Евразии, heartland'a. Смысл военного присутствия на Севе-

ре России вытекает из континентального характера структуры россий-

ских ВС и из естественного осознания себя континентальным лагерем,

противостоящим <силам моря>. Основное значение этих военных объ-

ектов - защита береговой зоны от возможных морских и воздушных

вторжений и обеспечение в случае необходимости нанесения ядерного

удара по американскому континенту через Северный полюс. Это -

кратчайшее расстояние от России до территории США. По этой же

причине данная территория является приоритетной зоной развития про-

тиворакетной обороны.

В настоящее время Север дает огромный процент в общем промыш-

ленном продукте России. При этом не учитывается его центральное

значение в военно-промышленном комплексе. Многие полезные иско-

паемые - в частности, соль, никель и т.д. - добываются преимущест-

венно в приарктических областях. Но между такой промышленной раз-

витостью Севера и отставанием в других областях развития существу-

ет огромный зазор. Геополитическая логика требует активного вырав-

нивания ситуации. Причем удобнее всего сделать это именно в рамках

<Арктического пакта>. В таком случае следовало бы обозначить столи-

цу (или несколько столиц) Севера, в которой сосредоточился бы ин-

теллектуально-технологический потенциал, куда свелись бы основные

экономические, финансовые и инженерные рычаги. Это дало бы Севе-

ру значительную независимость от центра, свободу от контроля в де-

талях, резервы для гибкого регионального развития и быстрой про-

мышленно-экономической реакции.

На всех этих уровнях ясно выступает необходимость интеграции

Севера^ Это важно в духовном, этническом, культурном, военно-стра-

тегическом, промышленном, социальном, финансовом плане. Резуль-

татом такой многоуровневой интеграции (пока существующей лишь

потенциально) стало бы создание совершенно новой геополитической

312

Внутренняя геополитика России

реальности, в которой значительное повышение автономности и ре-

гиональной самостоятельности не ослабляло бы стратегической связи

с центром. Освоение Севера стало бы путем в будущее, плацдармом

совершенно нового (осцрванного на геополитике) понимания простран-

ства в долгосрочной перспективе.

Северная Земля из бесплодной пустыни снова превратилась бы в

полярный рай, укрепив планетарный вес континента и создав модель

общества <евразийского будущего>, основанного на сочетании тради-

ции и развития, верности корням и технологической модернизации.

2.4 Север + Центр

Первый подход к геополитическому анализу Севера (Север + Се-

вер) основан на выделении <полярной трапеции> в единый связный

регион, который можно рассматривать как самостоятельную простран-

ственную фигуру. Такое видение Севера позволяет выработать наибо-

лее гибкую модель его развития, так как самой устойчивой геополити-

ческой конструкцией является та, которая состоит из самодостаточ-

ных автаркийно-автономных (в ограниченном смысле) элементов. Но

даже подобная относительная автаркия требует определенного терри-

ториального масштаба. <Трапеция> русского Севера отвечает всем не-

обходимым условиям для того, чтобы сложиться в самостоятельное

внутрироссийское <большое пространство>. Более того, такая инте-

грационная автономия может в значительной мере компенсировать не-

избежный для государства стратегический централизм.

Второй геополитический подход заключается в анализе системного

функционирования по оси Центр - Север. Эта ось была и во многом

до настоящего времени остается единственной и главной в админист-

ративной организации северных территорий. Отдельные регионы и цен-

тры Севера были напрямую подчинены Москве, которая контролиро-

вала все основные вектора развития этих территорий. Такой однознач-

ный централизм не позволял максимально эффективно развивать внут-

ренние геополитические потенции Севера, заведомо делал специали-

зацию регионов однобокой и ориентированной на масштаб всей стра-

ны. Это позволяло поддерживать режим строгого централизма, но зна-

чительно тормозило вскрытие внутренних возможностей.

Геополитическая логика подсказывает, что вопрос соотношения Цен-

313

Основы геополитики

тра и Периферии (а в нашем конкретном случае. Москвы - Севера)

должен заведомо делиться на две составляющие:

1 ) строгий централизм в сфере макрополитики и стратегической под-

чиненности;

2) максимальное раскрепощение внутренних возможностей за счет

предельной культурной и экономической автономии.

В иных терминах: стратегический централизм + культурно-эконо-

мический регионализм.

Для выработки наиболее эффективной модели такого геополитиче-

ского распределения ролей снова встает вопрос о <столице Севера>,

которая могла бы выполнять роль промежуточной инстанции между

Центром и всеми областями. К этой точке сходились бы все военные

связи от баз, военных частей, портов и т.д. Кроме того, здесь могло бы

находиться <правительство Севера>, гибкая инстанция политической

координации всех частей <полярной трапеции>, подчиняющаяся непо-

средственно Москве, но выступающая перед ней от лица всего Севера.

Это мог бы быть <парламент народов Севера> и соответствующие

исполнительные структуры. При этом важнее всего было бы достичь

гармоничного сочетания военного руководства с региональными пред-

ставителями, так как централистский характер стратегического кон-

троля сопрягался бы в таком случае с выражением региональной воли

северных земель. Тандем военного представителя Москвы с граждан-

ским представителем <народов Севера> в такой геополитической сто-

лице мог бы стать идеальным прообразом наиболее эффективной и опе-

ративной, гибкой, но крепко связанной с центром организации всего

евразийского пространства. При этом межэтнические и культурные

трения между народами Севера в таком интеграционном процессе бу-

дут минимальными по историческим и географическим причинам -

дробности и мозаичности расселения и малочисленности этносов.

Именно на Севере следует опробовать эту модель реорганизации

пространства, основанную на чисто геополитических предпосылках.

В данном случае все условия для такого проекта налицо - принад-

лежность всех регионов Севера к России, территориальная и демо-

графическая разряженность, назревшая потребность в переструкту-

рализации промышленно-экономических систем, часть из которых вы-

пала из общей системы национального <распределения труда>, демо-

графический кризис, критическое положение с народами Севера, рас-

314

Внутренняя геополитика России

пад энергоснабжающих систем и коммуникаций, необходимая рефор-

ма ВС и т.д.

Отношение Москва - Север напрямую зависит от общей интегра-

ции северных регионов в единый блок и еще по одной причине. -

Россия имеет широтную географическую структуру, она вытянута вдоль

параллели. Основные тенденции ее развития имели именно широтную

динамику. На интеграции пространств вдоль широт строилось русское

Государство. По этой причине основные коммуникации и системы свя-

зей внутри России складывались в согласии с этой моделью. Особенно

наглядно широтный процесс выразился в освоении Сибири и <рывке к

Океану>. Поэтому устойчивость внутренней структуры России напря-

мую зависит от полноты и динамики широтной интеграции. Если брать

Россию в целом, то для ее континентальной стратегической полноцен-

ности необходимо развитие по оси Север-Юг. Это касается в первую

очередь экспансии за ее пределы, так как любая геополитическая орга-

низация пространства по вертикали дает максимальную степень стра-

тегической автаркии. Но в пределах самой России такая полная автар-

кия совершенно нецелесообразна. Здесь, напротив, следует настаивать

на предельном стратегическом централизме, на взаимосвязи региональ-

ных пространств с Центром. Поэтому можно сформулировать геополи-

тический закон: внутри России приоритетной является интегра-

ционная ось Запад-Восток, вовне России - ось Север-Юг. (Более

нюансированнро этот закон формулируется так: жестко этниче-

ски и политически контролируемые Россией и русскими простран-

ства требуют широтной интеграции, тогда как внутрироссий-

ские земли, компактно заселенные иными этносами с фиксируе-

мыми исторически традициями политического сепаратизма, на-

против, нуждаются в интеграции по меридиональному признаку.)

Динамика вдоль меридиана делает политическое образование незави-

симым от соседей слева и справа. Это нужно для страны в целом, но

излишне для отдельных секторов этой страны. Динамика вдоль парал-

лели, напротив, жестко связывает Центр с периферией; это полезно

для внутриполитической организации государства, но приводит к кон-

фликтам и дисбалансу на межгосударственном уровне.

На основании этой закономерности следует настаивать именно на

широтной интеграции Северных регионов, учитывая их принадлежность

к единой климатической и рельефной зоне, а не чисто географическую

315

Основы геополитики

(и даже в некоторых случаях этническую) близость их к иным (юж-

ным, восточным или западным) областям. Широтное объединение Се-

вера будет способствовать его культурно-экономическому развитию,

но препятствовать созданию предпосылок для потенциального полити-

ческого и стратегического суверенитета. Только такая структура ре-

шит проблемы Центр - Периферия в максимально позитивном, с гео-

политической точки зрения, ключе.

2.5 Финский вопрос

Единственной международной проблемой, связанной с русским Се-

вером, является проблема Карелии (и Финляндии). Карельский этнос

близок к финскому и связан с ним культурно-историческим единст-

вом. Если исходить из логики широтной интеграции, карельский во-

прос представляется, на первый взгляд, аномалией. Здесь возможны

два подхода.

Первый заключается в том, чтобы абсолютизировать геополитиче-

ски карело-финскую границу и предложить Карельской республике ин-

тегрироваться по оси Север-Юг с исконно русскими регионами вокруг

Онежского озера, Ладоги. Такой вектор развития противоестественен

и к нему следует прибегать только в самом худшем случае, так как

искусственный разрыв этнического единства по административной ли-

нии чисто политической границы никогда не дает геополитической ус-

тойчивости региону. Дело усугубляется еще и тем, что карело-фин-

ская граница представляет собой легкопроходимый лесной и болоти-

стый рельеф и имеет огромную протяженность: надежно защищать та-

кую границу крайне сложно, громоздко и дорого.

Второй подход предполагает создание карело-финской геополити-

ческой зоны, культурно и отчасти экономически единой, но представ-

ляющей собой стратегическую опору евразийского Центра. В европей-

ских языках наличествует термин <финляндизация>, появившийся в

ходе холодной войны. Под ним понимают номинально нейтральное го-

сударство с капиталистической экономикой, но стратегически скло-

няющееся к СССР, т.е. к heartland'y. Финляндия как государство есть

в высшей степени неустойчивое и далекое от автаркии образование,

естественным и историческим образом входящее в геополитическое

пространство России. Это проявлялось на самых разных этапах исто-

316

Основы геополитики

рии. Центр мог бы пойти на широкую автономию карело-финского объ-

единения с единственным условием -стратегический контроль над

Ботническим заливом и размещение евразийских пограничных войск

на финско-шведской и финско-норвежской границе. Протяженность гра-

ницы сократилась бы вдвое при том. что финско-шведская и финско-

норвежская границы рельефно гораздо менее однородны и легкопрохо-

димы, чем карело-финская. Кроме того, Россия получила бы возмож-

ность контроля над Балтикой с Севера.

Второй подход является во всех отношениях предпочтительным, и

именно такая тактика должна использоваться континентальным Цен-

тром во всех этнически и культурно смешанных зонах на границах

государства. Расколотое этническое единство автоматически означает

нестабильность пограничной зоны, неустойчивость границ. Атланти-

стский противник рано или поздно попытается взять на вооружение

это обстоятельство, чтобы провести этническую интеграцию в своих

целях - т.е. усилить контроль над rimland'OM и ослабить heartland.

Поэтому континентальные силы должны активно и наступательно поль-

зоваться аналогичной тактикой и не страшиться уступать культурный

и даже экономический суверенитет пограничным народам в обмен на

стратегическое присутствие и политическую лояльность.

Когда устойчивых границ нельзя добиться путем прямой военной

или политической экспансии, следует применять такой промежуточ-

ный гибкий вариант, которым в антиевразийском смысле постоянно и

с успехом пользуется талассократия.

2.6 Север и He-Север

Специфика географии арктического побережья русской Евразии сво-

дит проблему соотношения регионов Севера с другими регионами к

более упрощенной формуле Север - Юг, так как широтные проблемы

(а именно, с Западом) возникают только в случае Карелии. Единствен-

ным исключением является проблема Якутии, которая стоит здесь особ-

няком, так как Якутия имеет, хотя и крайне искусственную, но все же

исторически фиксируемую традицию политического сепаратизма. Этот

аспект отражается и в позднейшей классификации Макиндером Евра-

зии, где он выделил <Lenaland>, <землю реки Лена>, а Якутия (Саха)

составляет ось этого региона, простирающегося от моря Лаптевых до

318

Внутренняя геополитика России

Амурской области и Алтая на юге. Но случай Якутии надо рассматри-

вать особо.

Начнем с западной части <северной трапеции>. Здесь выделяются

Кольский полуостров, Мурманск и Карельская республика. Вместе с

Финляндией все это составляет единый географический и геополити-

ческий сектор, который эффективнее всего было бы интегрировать в

самостоятельную и законченную систему, в которой стратегическим

приоритетом и качеством военного центра решений обладала бы Мур-

манская область и сам Мурманск, а карело-финское пространство бы-

ло бы наделено широким культурно-экономическим суверенитетом. В

этом случае Мурманскую область можно было бы увеличить за счет

северных областей Финляндии - финской Лапландии. Баланс между

Мурманском (стратегической проекцией Москвы) и карело-финским

пространством был бы конкретным выражением евразийского обуст-

ройства континента - примером <новой финляндизации> в условиях,

складывающихся после окончания <холодной войны>.

Дальнейшее движение на юг этого блока мы рассмотрим в главе,

посвященной русскому Западу. Надо заметить, что в любом случае ос-

новополагающей стратегической осью в данном случае будет ось Мур-

манск - Москва.

Далее: Архангельский край. Здесь следует сделать исключение из

общего правила и обозначить важность интеграции не только по широ-

те Север - Север, но и по меридиану. Дело в том, что Архангельский

край расположен строго над центрально-европейской частью России, а

следовательно, сама идея возможного суверенитета этого вертикаль-

ного сектора - от Белого моря до Черного - в отношении России в

целом исключается, так как этот регион и есть собственно Россия.

Поэтому Архангельск и архангельский край находятся в той стратеги-

ческой позиции, которая более всего отвечает принципу стратегиче-

ской интеграции Севера в интересах Центра. Ось Москва - Архан-

гельск единственная из всего спектра внутренних <геополитических

лучей> представляет собой не просто военно-стратегическую конст-

рукцию. Здесь необходимо добиться максимальной и разноплановои

интеграции с Югом, вплоть до Москвы, постараться создать плавный

переход от (относительно) густонаселенных районов Вологодской об-

ласти к точечным поселениям Поморья. Миграция русского населения

на Север, его активное освоение, развитие и преображение должно

319

Основы геополитики

начинаться именно с Архангельска. Этот крупнейший порт находится

в наиболее выигрышной позиции в сравнении со всеми остальными

населенными пунктами Севера, поэтому логичнее всего именно Ар-

хангельск выбрать в качестве <столицы Арктического пакта>. Разви-

тие оси Москва - Архангельск должно быть всесторонним и приори-

тетным. От качества и динамики этой единственной (из всего Севера)

меридианальной интеграции будет зависеть состоятельность и эффек-

тивность всего <Арктического пакта>.

Восточнее в зону Севера входит два административных образова-

ния Ненецкий автономный округ и Республика Коми. Интеграция этих

пространств между собой не имеет никаких противопоказаний, осо-

бенно при учете незначительной заселенности Ненецкого автономно-

го округа. Близость к Архангельску позволяет активнейшим образом и

приоритетно развивать этот регион в рамках общего проекта. Особым

значением обладает освоение островов Новая Земля и Земля Франца

Иосифа. Эти арктические земли обладают колоссальным стратегиче-

ским значением в контексте межконтинентального противостояния.

Это наиболее близкие к полюсу, а соответственно, и к США, русские

территории, которые используются как военно-стратегические базы.

Как и в случае с Карелией и Мурманском, самые северные пространст-

ва контролируются преимущественно военными, тогда как южнее бо-

лее развита гражданская администрация. Весь регион в целом имеет

центром Воркуту, к которой сходятся основные коммуникации и пути

сообщения.

Воркута - крупный промышленный и стратегический центр, кото-

рый расположен недалеко и от Ямало-Ненецкого округа, где нет анало-

гичного по масштабу центра. Следовательно, Воркута могла бы кон-

тролировать и гигантскую территорию побережья Карского моря вплоть

до устья Енисея и бассейна устья Оби. В этой области Ямало-Ненецкий

округ географически близок к Ханты-мансийскому округу, и оба они

входят в единый геополитический сектор.

Особо следует подчеркнуть, что южная граница <Северной трапе-

ции> в случае Республики Коми имеет очень важное геополитическое

значение. В данном случае интеграционные процессы этого северо-

уральского региона с остальным Уралом (и северным Поволжьем) не

только малоцелесообразны, но откровенно вредны, так как юго-запад-

нее (за Коми-пермяцким округом) расположен Татарстан, где сепара-

320

Внутренняя геополитика России

тистские тенденции имеют долгую историю. Будучи помещенным в се-

редину русских земель, Татарстан не представляет особой опасности,

но во всех аналогичных случаях <сепаратистская логика> заставляет

искать выхода к морям или иностранным территориям, и любые инте-

грационные процессы по вертикали в данном случае рано или поздно

могут оказаться крайне опасными. Здесь следует пойти обратным пу-

тем (нежели в случае Архангельской области) и попытаться макси-

мально оторвать весь северо-уральский регион и соседние с ним секто-

ра на востоке и западе от Поволжья и Урала. В данном случае <север-

ная трапеция> должна быть строго отделена от всего континентально-

го пространства, расположенного южнее.

Еще восточнее лежат земли Енисейского бассейна, которые адми-

нистративно приходятся на Таймырский и Эвенкийский автономные

округа и на северную часть Красноярского края - бывший Турухан-

ский край. В этой области выделяется Норильск, который может быть

определен в качестве центра для всего этого гигантского региона. В

данном случае меридианальная динамика по оси Север-Юг не исклю-

чается, так как Южная Сибирь от Омска до Байкала густо заселена

русскими, и интеграция в этом направлении особой опасности пред-

ставлять не может. Весь этот блок лежит на промежуточной террито-

рии, где заканчивается зона более или менее равномерного заселения

территории и начинается собственно <Lenaland> Макиндера, <ничей-

ная земля>. Это зона и все более восточные территории представляют

собой гигантскую континентальную пустыню, безжизненную тундру

на севере и непроходимую тайгу на юге. Это <потенциальное простран-

ство>. С юга оно частично освоено и русскими и древними тюрко-мон-

гольскими народами с относительно развитой политической культу-

рой. Но на самом Севере оно представляет собой <no man land>. Такое

положение нельзя изменить быстро и одним рывком, а, следовательно,

гигантский регион с центром в Норильске еще определенное время

будет представлять собой <внутреннюю границу> континентальной Рос-

сии на северо-востоке, стратегический форпост Центра на Севере. Это

логически подводит к необходимости особо развивать именно Норильск,

который обладает чрезвычайно важным геополитическим значением.

На него ложится функция контроля над Таймыром (и островом Север-

ная Земля) на севере и бассейном Енисея на юге, а кроме того, от этой

точки должна начинаться зона менее широкого, т.е. более точечного,

11 Зщаз 2801 321

Геополитические сектора "русского Севера": 1 Карело-финский 2 Архангельский (приоритетно связан с центром)

3 Сыктывкарский 4 Воркутинский 5 Ханты-Мансийский 6 Таймырский (норильский) 7 Северо-якутский

(выделенный в особый регион относительно остальной Якутии) 8 Чукотский 9 Магаданский 10 Камчатский

Внутренняя геополитика России

узконаправленного контроля Центра над <дальним Северо-востоком>

Евразии, над Lenaland.

Lenaland Макиндера включает в себя Якутию, Чукотку, Камчатку,

Магаданский край. Хабаровский край. Амурскую область и Примор-

ский край, остров Сахалин и Курилы. Все пространство делится на две

геополитические области - фрагмент <северной трапеции>, с одной

стороны, и Южная Якутия. Приамурье, Приморский край и южная по-

ловина Хабаровского края. с другой. Оба пространства качественно

совершенно разные. Южная часть, особенно побережье Охотского и

Японского морей, относительно плотно заселена, имеет древние поли-

тические традиции, является местом проживания довольно активных

евразийских этносов. С точки зрения технического развития и, одно-

временно, в климатическом смысле, этот южный сектор представляет

собой продолжение Южной Сибири.

Полной противоположностью является северная часть Lenaland. Это

- самая неразвитая и <дикая> часть Евразии, гигантский материко-

вый пласт, с зачаточной инфраструктурой и практически без населе-

ния. Единственным крупным центром всего региона является Мага-

дан, но он представляет собой порт, очень слабо связанный с необъят-

ными континентальными просторами Колымы. Северной Якутии. Ана-

дырь на Чукотке так же не является центром в полном смысле слова и

так же не связан с континентом. Данный сектор - отдельный мате-

рик, блестяще защищенный морскими границами, обладающий много-

численными полезными ископаемыми, но при этом совершенно не раз-

витый и не освоенный, находящийся в потенциальном состоянии. Эта

часть Сибири вынесена за рамки истории, и именно к ней в большей

степени относится футурологическое пророчество Шпенглера относи-

тельно <грядущей сибирской цивилизации>. Этот уникальный сектор

Старого Света, еще не сказавший своего слова в истории цивилизаций

и никак не проявивший своей геополитической функции.

Такая неразвитость этого региона объясняется на основании т.н.

<потамической теории цивилизации>, согласно которой культурное раз-

витие региона происходит гораздо быстрее в тех случаях, когда русла

основных рек в нем расположены не параллельно друг другу, но пере-

секаются. Сибирь (особенно Восточная) - классическое подтвержде-

ние этого принципа, так как в ней все крупные реки текут в одном

направлении, не пересекаясь. Однако запаздывание в развитии не есть

323

Основы геополитики

чисто негативная характеристика. Историческое отставание помогает

накопить (на основании рационального осмысления истории других тер-

риторий и наций) важнейший исторический опыт. Это при определен-

ных обстоятельствах может стать залогом небывалого взлета.

Северная половина lenaland, с точки зрения чисто географической,

предполагает рассмотрение в качестве единого геополитического ком-

плекса. И здесь встает очень важный вопрос. Вокруг какого центра

сможет сложиться это грядущее геополитическое образование? Какой

ориентации оно будет придерживаться? Сам факт сомнения Макинде-

ра относительно того, причислять или нет lenaland к <географической

оси истории>, указывает на возможность альтернативных решений си-

туации. Этого достаточно для того, чтобы континентальная стратегия

уделила данному сектору особое внимание.

Ясно, что задачей максимум является включение этой области в

<Арктический пакт> под контролем Центра (Москвы) и корреляция с

другими, вторичными центрами Северного пояса. Но здесь возникают

два препятствия:

1 ) отсутствие в центре этого региона какого-то крупного стратеги-

ческого пункта, вокруг которого можно было бы выстраивать интегра-

ционные системы,

2) осевое положение Якутии (Республика Саха) в этом регионе, что

особенно осложняется наличием у якутов пусть номинального, но ис-

торически фиксируемого <сепаратизма>.

В данном случае соотношение северной половины <арктической тра-

пейии> с Югом впервые приобретают действительно драматический

характер, так как Якутия обладает таким стратегическим местонахож-

дением, которое дает все предпосылки для превращения в самостоя-

тельный регион, независимый от Москвы. Это обеспечивается и про-

тяженной береговой линией, и меридианальной структурой террито-

рий республики, и ее технической оторванностью от остальных сибир-

ских регионов. При определенном стечении обстоятельств именно Яку-

тия может стать основной базой атлантистской стратегии, .отправля-

ясь от которой талассократия переструктурирует тихоокеанский берег

Евразии и попытается превратить его в классический rimland, подкон-

трольный <морскому могуществу>. Повышенное внимание атлантистов

к тихоокеанскому ареалу и в высшей степени показательное выделе-

ние Макиндером Lenaland в особую категорию, а затем включение этой

324

Внутренняя геополитика России

территории в зону rinmiand'a в картах атлантистов Спикмена и Кирка

- все это свидетельствует о том, что при первом удобном случае весь

этот слабо связанный с центром регион антиконтинентальные силы

попытаются вывести из-под евразийского контроля.

В этой связи следует предпринять следующие меры:

1 ) Резко ограничить юридически политический суверенитет Якутии.

2) Разделить Якутию на два или несколько регионов, причем важ-

нее всего административно отделить регион побережья моря Лапте-

вых и Восточно-Сибирского моря от континентального бассейна реки

Лена. Важно также максимально увеличить зону, отделяющую грани-

цы Якутии от тихоокеанского побережья и 'усилить стратегический кон-

троль над этими береговыми зонами.

3) Установить над всей этой территорией специальный жесткий кон-

троль представителя Москвы.

4) Организовать промышленно-финансовую интеграцию Якутии в

неякутские регионы, сделать область максимально зависимой от Цен-

тра или от его проекций на Севере и на Юге Сибири.

Названные шаги предполагают такую реорганизацию этой террито-

рии, которая создала бы здесь совершенно новую геополитическую кон-

струкцию - новый центр и новые радиальные связи. Иными словами,

не дожидаясь реорганизации Lenaland по атлантистскому сценарию, по-

ка эта область остается в составе России, следует немедленно перейти к

строительству континентальной Lenaland по евразийскому образцу.

Проблема соотношения Север и Юг имеет для данного сектора осо-

бое решение - здесь не просто следует ограничить контакты по этой

оси, но заново реорганизовать все северное пространство, оторвав его

полярные и береговые зоны от континентальных пространств Якутии.

Это не только превентивный геополитический ход, это геополитиче-

ская атака, позиционная война за Lenaland, за будущую Сибирь, за ее

континентальную, евразийскую судьбу. Пока этот вопрос может иметь

внутриполитическое значение. Нельзя допускать, чтобы он приобрел

международное значение и стал внешнеполитическим.

2.7 Резюме

Северный пояс евразийского материка, входящий в Россию, пред-

ставляет собой важнейшую геополитическую реальность, значение ко-

325

Основы геополитики

торой будет неуклонно возрастать по мере развития общепланетарной

динамики. При этом особенно важен этот регион для утверждения Рос-

сией своего глобального геополитического статуса - статуса <геогра-

фической оси истории>.

Только при определении атлантизма, талассократии как своего ос-

новного геополитического противника вся система Севера приобрета-

ет реальное стратегическое наполнение. При отказе от признания гео-

политического дуализма на уровне военной доктрины или междуна-

родной политики вся эта тема мгновенно теряет смысл. При этом неиз-

бежна не только быстрая деградация русского Севера, но и в дальней-

шей перспективе его дробление и даже отторжение отдельных регио-

нов от России.

Общий ритм геополитических процессов в настоящее время таков.

что вопрос геополитической реорганизации Севера в соответствии с

вышеперечисленными геополитическими константами является в выс-

шей степени актуальным, насущным делом. Даже для того, чтобы со-

хранить статус кво, необходимо немедленно начать геополитическую

реорганизацию всех этих пространств.

Судьба России напрямую связана с геополитической судьбой Севе-

ра. Этот закон является базой ее грядущей геополитики.

Север - это будущее, это судьба.

Глава 3

Вызов Востока

3.1 <Внутренний Восток> (объем понятия)

Разбирая геополитические проблемы русского Востока применим

тот же метод, что и в случае Севера, разделив вопрос на три состав-

ляющих:

1 ) Центр - Восток

2) Связи секторов Востока между собой

3) Связи этих секторов с другими регионами и геополитическими

зонами России.

Но прежде следует определить, что понимать под <Русским Восто-

ком>. Надо сразу подчеркнуть разницу между Востоком как чисто гео-

графическим понятием и Востоком культурным, цивилизационным, ис-

торическим. Так, в культурный Восток принято включать все террито-

рии Северной Африки, Ближнего Востока, Передней Азии, Средней

Азии вплоть до Пакистана и дальше к Филиппинам (исламский мир) и

327

Основы геополитики

Индию, тогда как к Китаю и Индокитаю, а также к странам тихоокеан-

ского региона принято применять понятие <Дальний Восток>. С пози-

ции России, географически все это представляет собой Юг, прости-

рающийся от далекого магрибского Запада до тихоокеанского Дальне-

го Востока.

С другой стороны, в рамках самой России <Востоком> являются со-

вершенно иные географические и геополитические реальности - это

территория, простирающаяся от Поволжья (Татария) через Урал, Си-

бирь, вплоть до Тихого океана. Эта геополитическая категория может

быть названа <русским Востоком> или <внутренним Востоком>. Изу-

чая внутреннюю геополитику России, следует взять в качестве <Вос-

тока> именно это второе понятие, <внутренний Восток>, географиче-

ские территории, лежащие к Востоку от Центра (Москвы).

В таком случае, Кавказ и Средняя Азия попадут в категорию <Юга>

и будут рассмотрены в соответствующей главе.

Учитывая, что мы рассматриваем внутреннюю геополитику России

как <открытую систему>, не совпадающую с административными гра-

ницами РФ, исходя из метода <геополитических лучей>, выделение гео-

политических зон зачастую приходится на территории соседних госу-

дарств, в том случае, если налицо геополитическое, этническое и гео-

графически-ландшафтное единство. По этой причине во <внутренний

Восток> России следует включать как Южный Урал. так и Северный

Казахстан от Актюбинска до Семипалатинска - приблизительно по

50-й широте. Кроме того, Монголия. Синьцзян и Манчжурия геополи-

тически входят в сектор Юга по отношению к России. Следовательно,

вся Южная Сибирь, Алтай, Тува, Бурятия, Приамурье и Приморье (плюс

южная половина Хабаровского края) входят в полосу <внутреннего Вос-

тока> вместе с центрально-сибирскими регионами, расположенными

южнее <северной трапеции>.

Так, <внутренним Востоком> следует считать прямоугольник, про-

стирающийся от Казани и Урала до Тихого океана.

3.2 Пояс <русской Сибири> (структура)

Климатически русский Восток резко отличается от Севера. Это зо-

на с умеренным континентальным климатом. В Поволжье и на Урале,

а также в Сибири и Приморье преимущественно расположена лесная

328

"Русская Сибирь". Восточные территории, населенные преимущественно этнически

русскими.

2. Наиболее уязвимая зона внутренней геополитики России. Возможный стратегический

альянс Татарстана на Юге с Казахстаном и выход через Коми к Ледовитому океану

могут подорвать всю континентальную конструкцию Евразии.

Основы геополитики

зона. От Северного Казахстана до Байкала идет сужающийся клин сте-

пей. Алтай и Приамурье - массивы невысоких гор. Большинство тер-

риторий довольно плотно заселено и представляет собой благоприят-

ные для проживания и хозяйствования рельефы.

Этнический состав внутреннего Востока России таков: подавляю-

щее большинство представляют собой русские, рассеянно проживаю-

щие в национальных республиках и компактно в большинстве Сибир-

ских земель. Можно выделить несколько этнических зон, совпадаю-

щих в общих чертах с соответствующими автономиями и республика-

ми.

В Поволжье расположен Татарстан, довольно монолитное этно-на-

циональное образование, сохраняющее традиции политической само-

стоятельности и определенного соперничества с Россией. Это наибо-

лее уязвимый (с точки зрения сохранения целостности России) реги-

он, так как национальное самосознание татар очень развито. Самым

важным фактором, делающим проблему <татарского сепаратизма> все

же второстепенной, является географическое месторасположение Та-

тарстана в середине континентального пространства без морских гра-

ниц или соседства с нерусским государством. Пока такая геополитиче-

ская ситуация сохраняется, это не представляет особой опасности для

России. Но в любом случае историческая традиция татар требует по-

вышенного внимания к этому региону и проведения такой политики

Центра в отношении Казани, благодаря которой геополитическая сис-

тема Татарстана была бы связана с чисто русскими регионами (воз-

можно, не прилегающими территориально). При этом, напротив, инте-

грационным процессам с Башкирией, Удмуртией, Мордовией и Мари-

эл следует препятствовать. Кроме того, имеет смысл акцентировать

территориальное деление Татарстана по культурно-этническим призна-

кам, так как татары - этнос составной и по расовым и по культурно-

религиозным факторам. Имеет смысл также поощрять русскую мигра-

цию в эту республику.

Татары - тюрки и мусульмане, а это делает их геополитической

частью тюрко-исламского мира. В этом отношении Центр сталкивает-

ся с проблемой, которая представляет собой доминанту всей геополи-

тики Юга (о чем пойдет речь в соответствующей главе). Совершенный

отрыв Татарии от этой реальности невозможен ни путем ассимиляции,

ни путем активной географической изоляции. Поэтому <татарский во-

330

Внутренняя геополитика России

прос> входит как отдельная статья в более широкую проблему - Рос-

сия и ислам. Общим знаменателем при решении всех аналогичных си-

туаций является поиск геополитического баланса интересов <геогра-

фической оси истории> и исламского мира. В этом отношении антиат-

лантизм является во всех без исключения случаях общим знаменате-

лем, позволяющим основать долговременный планетарный альянс. В

случае Татарстана следует особенно акцентировать естественный кон-

тинентальный характер татарской нации, чья историческая судьба не-

разрывно связана с Евразией, а при отождествлении геополитики Ев-

разии с геополитикой России в настоящих условиях, сознательный и

добровольный союз является более глубоким императивом, нежели эт-

но-конфессиональные различия.

Шире, евразийская держава - Россия - основана на сочетании

славянского и тюркского элементов, которые и дали собственно ве-

ликоросский этнос, ставший осью <континентального государства>,

отождествившегося с heartland'OM. Поэтому и в дальнейшем эти два

этноса - славяне и тюрки (+ угры и монголы) остаются столпами

евразийской геополитики. Их будущее - в развитии политической и

этнической интеграции, а поэтому акцентировка этнокультурных раз-

личий, и особенно стремление придать этим различиям политическую

форму, противоречат логике исторической судьбы и русских и татар.

Эта тема должна стать осью отношений Москвы и Казани, и не ис-

ключено, что для этого потребуется создание особого <геополитиче-

ского лобби>, выражающего интересы Евразии еще и политически

(или метаполитически).

Почти те же самые соображения применимы и к Башкирии, распо-

ложенной южней Татарстана. В ней также проживает тюркский эт-

нос, исповедующий ислам. Единственное отличие в том, что у башкир

нет столь проявленной сепаратистской традиции и столь развитого на-

ционального самосознания, как у татар, которые были наиболее актив-

ным и <передовым> этносом во всем Поволжье. По этой причине тата-

ро-башкирские связи никак не могут способствовать геополитической

стабильности в этом секторе <внутреннего Востока> России, и Центр

должен сделать все возможное, чтобы интегрировать Башкирию в южно-

уральские регионы, заселенные русскими, и оторвать ее от ориента-

ции на Казань. При этом имеет смысл акцентировать своеобразие су-

губо башкирской культуры, ее уникальности, ее отличия от других

331 .

Основы геополитики

тюркско-исламских форм. Укрепление геополитических связей Тата-

рии с Башкирией предельно опасно для России, так как южная адми-

нистративная граница Башкирии пролегает недалеко от Северного Ка-

захстана, который (при самом неудачном развитии геополитической

ситуации) теоретически может стать плацдармом тюркско-исламского

сепаратизма. В этом случае heartland'y грозит самое страшное - быть

разорванным тюркским (протурецким, т.е. проатлантическим) клином

прямо посередине материкового пространства. В этом смысле, ориен-

тация Татарии на юг, попытки интеграции с Башкирией, и даже сбли-

жение Башкирии с Оренбургской областью, являются крайне негатив-

ными тенденциями, которым континентальная политика Центра долж-

на помешать любой ценой. Башкирии следует укреплять широтные свя-

зи - с Куйбышевым и Челябинском, а меридианальные контакты - с

Казанью и Оренбургом - следует, напротив, ослаблять.

Далее, от Южного Урала (Челябинска) до Красноярска тянется по-

лоса земель, активно заселенных и освоенных русскими. С запада на

восток явно вырисовывается геополитическая ось, которая историче-

ски соответствовала пути покорения русскими Сибири: Челябинск -

Омск - Новосибирск - Томск - Кемерово - Красноярск - Ир-

кутск. Весь этот пояс представляет собой развитую промышленную

зону, а такой город, как Новосибирск, является еще и крупнейшим

интеллектуальным центром. При этом в этническом смысле это почти

чисто русская зона. Сходная ситуация повторяется и с восточной сто-

роны Байкала, где вдоль Байкало-Амурской магистрали от Читы до Ха-

баровска и далее, южнее к Владивостоку, расположено как бы продол-

жение той же полосы, начинающейся на Южном Урале. Единствен-

ным отклонением является Бурятия, территориально окаймляющая Бай-

кал с севера и разрывающая непрерывность в остальном однородного

пояса <русской Сибири>.

Строго южнее этого сугубо русского пояса пролегает параллельная

зона со значительной примесью тюркского (восточнее - монгольско-

го) населения. Она начинается в Северном Казахстане, от Актюбинска

доходит по территории Казахстана до Семипалатинска и Усть-Камено-

горска и продолжается на российской территории на Алтае (колыбели

тюркского этноса), в Хакасии, Туве и Бурятии. При этом от Алтая до

Забайкалья (Чита) этот тюркско-монгольский пояс ландшафтно и в зна-

чительной степени этнически плавно переходит в Монголию, никакой

332

Внутренняя геополитика России

очевидной географической границы с которой на самом деле не суще-

ствует. С геополитической точки зрения, весь этот нижний пояс вхо-

дит составной частью в стратегическое пространство <русской Сиби-

ри>, и поэтому его следует рассматривать как продолжение <русского

Востока> на юг. Единственным исключением является фрагмент ки-

тайской территории (Китайская Манчжурия), расположенный от вос-

точной границы с Монголией до реки Уссури. Исходя из логики, он

должен был бы стратегически контролироваться Россией, так как в

противном случае он неизбежно станет поводом для позиционных кол-

лизий между <геополитической осью истории> и территориями, геопо-

литически входящими в rimland, а Китай несомненно относится к кате-

гории rimland (в этом ни у кого из геополитиков никогда не было и

тени сомнений).

В отношении названной полосы <русской Сибири> справедлив один

и тот же геополитический принцип: весь этот территориальный сектор

необходимо активно интегрировать в единое геополитическое поле, при-

чем приоритетным направлением здесь будет широтная интеграция по

длинной оси Челябинск - Хабаровск (меридианальная короткая ось

Хабаровск - Владивосток является продолжением этой линии в осо-

бом геополитическом секторе). Все это пространство гигантской про-

тяженности составляет главное стратегическое преимущество России

как подлинно евразийской державы. Благодаря этому южно-сибирско-

му коридору Россия получает возможность накрепко связать регионы

Центра с тихоокеанским побережьем, обеспечив тем самым потенци-

альную магистраль полноценного освоения Сибири и окончательного

выхода Москвы в Тихий океан. Это полоса является рычагом управле-

ния всей Евразии, включая Европу, так как организация высокотехно-

логической континентальной связи от Дальнего Востока до Дальнего

Запада позволяет таким образом переструктурировать планетарную ре-

альность, что талассократический контроль над океанами извне поте-

ряет свое ключевое значение. Ресурсы Сибири свяжутся в перспекти-

ве с высокими технологиями континентальной Европы и развитой Япо-

нии, и когда это сможет осуществиться, планетарной доминации та-

лассократии наступит конец.

Широтная интеграция Сибири (ось Челябинск - Хабаровск) явля-

ется наиважнейшим стратегическим преимуществом, которое есть толь-

ко у России. С освоения этой области может начаться вся геополити-

333

Основы геополитики

ческая история будущего, и в этом случае пророчества Шпенглера оп-

равдаются.

В более узком, <внутреннем>, смысле развитие интеграции <рус-

ской Сибири> дает возможность расширению геополитического кон-

троля и по меридиану. Южный <тюрско-монгольский> пояс будет свя-

зываться с более северными сугубо русскими территориями, при том,

что максимально широкая этнокультурная автономия будет сопровож-

даться экономической интеграцией и стратегической доминацией рус-

ской оси Челябинск-Владивосток. Причем в этот процесс должны вклю-

чаться такие разнородные в административном смысле образования,

как Казахстан, автономные округа и республики на территории РФ,

Монголия и, возможно, некоторые районы китайской Манчжурии.

Вместе с этим аналогичный меридианальный вектор предполагает-

ся и в северном направлении, где ситуация отличается лишь тем. что

автохтонное нерусское население гораздо более разряжено, политиче-

ски менее развито и не имеет свежего исторического опыта политиче-

ского суверенитета. В Ханты-Мансийском и Эвенкском округах, а так-

же в Хабаровском крае предел северного расширения пояса <русской

Сибири> устанавливается параллельным процессом внутренней инте-

грации <северной трапеции>. Эта интеграция в отличие от сложной

геополитической функции <русской Сибири> (ось Челябинск - Хаба-

ровск), которая имеет три вектора развития (широтный, северный и

южный) и сталкивается в ряде случаев со сложившимися и довольно

самостоятельными политическим формами (государствами), имеет про-

стой чисто широтный характер. Поэтому оба геополитических процес-

са будут развиваться в разном ритме, а следовательно, конкретная ре-

зультирующая граница между развитием <русской Сибири> на север и

общей интеграцией <северной трапеции> будет зависеть от непредска-

зуемых факторов.

Все эти геополитические вектора развития не являются по сути чем-

то новым и неожиданным, так как они оказываются лишь продолжени-

ем масштабных исторических процессов движения России на восток и

становления евразийской державы. Русский путь к Тихому Океану не

случаен, и территории русского освоения Сибири также следуют яс-

ной географической логике. Этот путь соответствует рельефной грани-

це Леса и Степи, на геополитическом синтезе которых основано само

Русское Государство. По <опушке> северных таежных лесов, гранича-

334

Согласно геополитикам "тихоокеанской школы" (фон Бекман, Фробениус и т.д.), земли

Сибири станут центральным стратегическим регионом планеты уже в начале

следующего тысячелетия.

Основы геополитики

щих со степью (или лесостепью), двигались русские освоители Сиби-

ри, оседая на наиболее пригодных для жилья и сельского хозяйства

землях. От Челябинска до Байкала этот ландшафтный сектор пред-

ставляет собой сужающийся клин. А от Байкала до тихоокеанского

побережья это сплошная зона северных лесов, постепенно и незамет-

но переходящих в леса тропические. При этом увеличивается процент

нагорий и горных массивов.

Эта зона от Байкала до устья Амура снова возвращает к проблеме

<Lenaland>, которая уже вставала тогда, когда мы разбирали якутский

сектор <северной трапеции>.

3.3 Позиционная битва за Lenaland

Как и в случае Якутии (при анализе геополитики русского Севера),

при подходе к Восточной Сибири, простирающейся восточнее Енисея,

мы сталкиваемся с целым рядом геополитических проблем. Забегая

вперед, заметим, что в третий раз столкнемся со сложностями и тогда,

когда дойдем до разбора самого восточного сектора <евразийского Юга>.

Уже с чисто географической точки зрения, за Байкалом начинается

серьезное изменение рельефа по сравнению со всеми более западными

секторами Евразии. Там, между континентальными лесами на севере и

тропическими (горными) лесами на юге, обязательно пролегали зоны

степей, что создавало естественную симметрию, с выделением цен-

тральной области, первого (степного) периферийного круга и погра-

ничных рельефов тропических лесов и гор. Эта картина сохраняется

от Молдавии до Алтая, севернее степная прослойка просто пропадает.

В случае Восточной Сибири, мы имеем дело с совершенно новым гео-

политическим и ландшафтным регионом, требующим иных позицион-

ных решений. Параллельно неожиданному ландшафтному <вызову>

(плавный переход континентальных лесов в тропические на фоне гор,

сопок и холмов) обнаруживается и крайне неудачная этнополитичес-

кая картина - наличие в регионе нескольких внутренних и внешних

национальных образований, чья геополитическая лояльность России

не так очевидна. На фоне крайне слабого заселения всей области

Lenaland русскими геополитическая картина становится крайне тре-

вожной.

Во-первых, территория Бурятии. Она нарушает непрерывность соб-

336

Внутренняя геополитика России

ственно русского сибирского пояса, выдаваясь далеко на север от озе-

ра Байкал. Буряты - ламаисты, и в критические моменты русской

истории они пытались основать на своей территории независимое тео-

кратическое государство, ориентированное на Монголию и Тибет. Са-

мо по себе это еще не дает оснований для беспокойства, но здесь воз-

никает и новая проблема - территориальная близость южных границ

Якутии к северным границам Бурятии. Якуты принадлежат к тюркской

группе, значительно христианизированы, но часто сохраняют и древ-

ние шаманские традиции. При этом некоторые группы исповедуют и

ламаизм. При наличии выхода Якутии к морю и границы Бурятии с

Монголией все это представляет собой опасность появления потенци-

ального геополитического блока, который имел бы больше предпосы-

лок для относительной геополитической самостоятельности, чем Та-

тарстан или некоторые северокавказские народы, сепаратизм которых

очевиден. Если добавить к этому близость тихоокеанского берега, край-

не слабо заселенного русскими, то опасность удваивается за счет воз-

можного контроля талассократии над береговыми зонами (или секто-

рами зон, потенциальными коридорами из Lenaland'a к Тихому океа-

ну). И наконец, дело еще больше усугубляется тем, что юг Якутии от

северо-восточной границы Китая отделяет довольно тонкая полоска

Амурской области, что дает основания для открытия прямого геополи-

тического коридора от южных китайских, берегов Индийского океана

до моря Лаптевых на Севере.

Все эти потенциальные геополитические конфигурации крайне на-

стораживают. Нет сомнений, что подобная картина не может не пред-

ставляться крайне заманчивой атлантистским стратегам, так как бога-

тейшая землями, ресурсами и уникальная в смысле стратегических

возможностей Lenaland оказывается в весьма уязвимом, с геополити-

ческой точки зрения, положении, и любое ослабление российского кон-

троля над этим регионом может незамедлительно вызвать необрати-

мое отторжение гигантского куска евразийского материка от самой

географической оси истории. Для предотвращения этих событий не-

достаточно просто усилить военный контингент, расположенный на

Дальнем Востоке или в Приамурье. Необходимо предпринять масштаб-

ные геополитические шаги, так как речь идет ни больше ни меньше

как о потенциальной позиционной войне. На что следовало бы обра-

тить особое внимание:

337

Основы геополитики

1 ) Важно усилить стратегическое присутствие представителей Цен-

тра на юге Якутии. Это достигается через направленную миграцию и

планомерную <колонизацию> земель народами из более западных ре-

гионов.

2) Следует осуществить то же самое с землями, лежащими к северу

от озера Байкал. В таком случае опасные границы будут раздвинуты.

3) Одновременно необходимо усиленно осваивать север Иркутской

области и всю Амурскую область, осуществляя план целенаправлен-

ной <колонизации> этих территорий.

Эти три меры надо подкрепить усилением военного присутствия в

означенной зоне и активизацией стратегического, экономического и

технологического расширения к западу и к востоку. Все это призвано

сгладить опасное сужение <русского пояса>.

4) Следует активизировать позиционное давление на северо-восточ-

ный Китай, предпринять превентивное давление на эту область, кото-

рое изначально предупредило бы любое геополитическое поползнове-

ние Китая к северному расширению.

5) Необходимо максимально укрепить демографически и стратеги-

чески сектор, расположенный между городами Благовещенск - Ком-

сомольск-на-Амуре - Хабаровск, чтобы создать здесь массивный щит

от потенциальной талассократической (с моря) или китайской (с су-

ши) геополитической агрессии.

6) Все эти меры важно подкрепить максимальной активизацией рус-

ско-монгольских отношений, так как бесплодная и мало

привлекательная в иных отношениях Монголия для геополитики этого

региона представляется ключевой и важнейшей территорией. Массив-

ное военное присутствие России вдоль всей монгольско-китайской гра-

ницы, и особенно на ее восточной части, минимализировало бы геопо-

литический риск отторжения Lenaland.

Напомним, что геополитика Севера предполагала сконцентрировать

особые усилия в этом же секторе только с севера, с побережья Ледо-

витого океана. Соединение обоих геополитических стратегий и их па-

раллельное осуществление позволит России заложить позиционную

основу на далекое будущее, когда важность этих земель будет настолько

очевидной, что от контроля над ними будет зависеть планетарное зна-

чение Евразии в целом.

Геополитическая битва за Lenaland должна начинаться уже сейчас,

338

Внутренняя геополитика России

хотя широкое внимание к этому региону будет привлечено позже. Но

если не заложить правильной геополитической и стратегической моде-

ли изначально, разрешить конфликт после того, как он начнется, бу-

дет гораздо сложнее, а может быть, это окажется невыполнимым.

В геополитике основные сражения выигрываются задолго до того,

как они переходят в открытую форму политического или международ-

ного конфликта.

3.4 Столица Сибири

Проект интеграции Сибири ставит вопрос о географическом центре

этого процесса, т.е. о той точке, которая смогла бы стать полномочным

представителем Москвы за Уралом и выполнять функцию притяжения

для всех остальных регионов. На эту роль более всего подходит Ново-

сибирск, который не просто является крупнейшим городом всей Сиби-

ри, но и важнейшим интеллектуальным центром общероссийского мас-

штаба.

От Новосибирска западная ось идет к Екатеринбургу, столице Ура-

ла, а Восточная - к Иркутску, далее Хабаровску и Владивостоку. На

Новосибирск, таким образом, падает важнейшая функция связи всего

<русского пояса Сибири>, в котором он является главным звеном. Ось

Москва - Новосибирск становится важнейшей силовой линией <внут-

ренней геополитики> России, тем главным <лучом>, по которому осу-

ществляется взаимообратный процесс обмена центробежными энерге-

тическими потоками из Центра и центростремительными от перифе-

рии.

Уральский регион с центром в Екатеринбурге имеет смысл замк-

нуть на Москву непосредственно, а не делать из него промежуточную

инстанцию в сообщении между центральной частью России и Сиби-

рью. Геополитическая позиция Новосибирска настолько важна, что этот

город и прилегающие к нему регионы должны обладать особым стату-

сом и особыми полномочиями, так как именно отсюда должны расхо-

диться вторичные геополитические лучи по всей Сибири - к северу,

югу, востоку и западу.

Исключение из такой вторичной централизации имеет смысл сде-

лать только для Приморского края и южных секторов Хабаровского

края. Это - совершенно особая зона, жестко связанная с проблемати-

339

Основы геополитики

кой Lenaland и позиционной борьбой за контроль над ней. В этом отно-

шении особый статус должен быть предоставлен Хабаровску и Влади-

востоку, и их следует напрямую связать с Москвой (как и Екатерин-

бург).

Для взаимодействия с <северной трапецией> удобно организовать

дополнительные стратегические оси Новосибирск - Норильск и Ха-

баровск - Магадан. Таким образом Восток будет стратегически со-

пряжен с Севером.

Восток, как и Север, представляет собой плацдарм геополитики бу-

дущего. Здесь лежит судьба Евразии. При этом благоприятный климат

<русской Сибири> делает ее более предрасположенной к тому, чтобы

именно отсюда начинать грандиозный проект создания новой конти-

нентальной модели. Здесь должны быть построены новые города и про-

ложены новые магистрали, освоены новые земли и месторождения и

созданы новые военные базы. При этом важно изначально заклады-

вать в проект гармоничное сочетание двух начал - рельеф, ландшафт,

этнокультурный фактор, наконец, экологию, с одной стороны, и техни-

ческие и стратегические критерии, с другой. Архаичные традиции сле-

дует соединить с новейшими технологичными разработками. Надо учи-

тывать места древнейших стоянок человека в этих землях и соотно-

сить с ними выбор для развития производств и военных баз.

Такая логика приводит к открытой перспективе появления в Сиби-

ри нового центра, пока не проявленного и не задуманного. И по мере

развития всего русского Востока, по мере актуализации Тихого океана

как <океана будущего> не исключено, что встанет вопрос и о переносе

столицы всей Евразии именно в эти земли - в небывалую и еще не

существующую блистательную столицу Нового Тысячелетия.

Придет время, когда Москва утратит свое <срединное> значение,

станет недостаточной в геополитическом смысле, слишком <западной>.

И тогда вопрос о Новой Столице в Сибири получит не просто общего-

сударственное, но общеконтинентальное, общемировое значение.

Однако нельзя ни на мгновение упускать из виду, что такая пер-

спектива возможна только при выигрыше позиционной борьбы за

Lenaland, без чего геополитическое возрождение Евразии немыслимо.

Глава 4

Новый геополитический порядок Юга

4.1 <Новый геополитический порядок> Юга

Геополитика южных регионов (как и западных) связана с планетар-

ной миссией России-Евразии в еще большей степени, нежели пробле-

мы Севера и Востока. Если даже при рассмотрении Севера и Востока,

принадлежащих геополитически ко внутрироссийским территориям,

внешнеполитический фактор возникал постоянно, то в случае разбора

проблематики Юга (равно как и Запада) говорить только о <внутрен-

ней геополитике> России просто не имеет смысла, так как все внутри-

российские реальности настолько связаны здесь с внешнеполитиче-

скими, что их разделение просто невозможно без того, чтобы полно-

стью не нарушить строгость общей геополитической картины.

В отношении Юга у <географической оси истории> есть только один

императив - геополитическая экспансия вплоть до берегов Индий-

ского океана. Это означает центральность и единственность

341

Основы геополитики

меридианального развития, однозначную доминацию оси Север - Юг.

С геополитической точки зрения, все пространство, отделяющее рос-

сийскую территорию от южной береговой линии Евразии, является

полосой, чью площадь необходимо свести к нулю. Сам факт существо-

вания rimland'a, который является не линией, но полосой, есть выра-

жение талассократического воздействия, противоположного базовому

импульсу континентальной интеграции. Если rimland Евразии на севе-

ре и востоке России сведен к нулевому объему, и континент здесь яв-

ляется геополитически законченным (единственно, что остается - это

сохранять позиционное статус кво, заранее предупреждая возможность

превращения линии в полосу под воздействием талассократического

импульса), то rimland на юге (и западе) представляет собой открытую

проблему. На востоке и севере у России rimland - актуальная линия,

но потенциальная полоса, а на юге и западе наоборот - актуальная

полоса, но потенциальная линия. В первом случае основным импера-

тивом является оборона и защита, сохранение, консервация положе-

ния вещей и предупредительные геополитические ходы. Во втором слу-

чае речь идет, напротив, об активно наступательной геополитике, об

экспансии, суммарно <оффенсивной> стратегии.

На Юге всей Евразии Россия должна установить <новый геополитиче-

ский порядок>, исходя из принципа общеконтинентальной интеграции.

Поэтому все сложившиеся политические образования Юга - исламские

страны, Индия, Китай, Индокитай - следует заведомо рассматривать как

театр континентальных позиционных маневров, чья окончательная зада-

ча заключается в том, чтобы стратегически жестко соединить все эти

промежуточные регионы с евразийским Центром - с Москвой.

Отсюда вытекает концепция <открытых лучей>, идущих от Центра

к периферии, которые не останавливаются на собственно российских

границах, но должны быть проведены вплоть до южного океанского

берега. Те отрезки <лучей>, которые приходятся на российские терри-

тории, являются актуальными, на те страны, которые стратегически

солидарны с Россией - полуактуальными, а на те государства, кото-

рые следуют собственному геополитическому пути или (в худшем слу-

чае) входят в зону прямого атлантистского контроля - потенциальны-

ми. Общая логика евразийской геополитики в этом направлении сво-

дится к тому, чтобы вся протяженность лучей стала актуальной или

полуактуальной.

342

Внутренняя геополитика России

На этом основании все побережье евразийского континента от

Анатолии до Кореи следует рассматривать как потенциальный <рус-

ский Юг>.

4.2 Зоны и горы-границы

Императив геополитической экспансии в южном направлении пре-

допределяет и структуру композиции тех областей, которые входят в

административные границы России или в состав союзных с Россией

государств (СНГ). Поэтому анализ периферии актуальных и полуакту-

альных геополитических лучей не должен ни на мгновение отвлекать-

ся от изначальной тенденции, диктуемой законами геополитики.

<Русским Югом>, в более ограниченном смысле, являются следую-

щие зоны:

1) Север Балканского полуострова от Сербии до Болгарии;

2) Молдавия и Южная и Восточная Украина;

3) Ростовская область и Краснодарский край (порт Новороссийск);

4) Кавказ;

5) Восточное и северное побережье Каспия (территория Казахстана

и Туркмении);

6) Средняя Азия, включающая Казахстан, Узбекистан. Киргизию и

Таджикистан;

7) Монголия.

Над этими зонами континентальный стратегический контроль уста-

новлен. Но все они должны рассматриваться как базы дальнейшей гео-

политической экспансии на юг, а не как <вечные> границы России. С

геополитической точки зрения, наличие береговых полос, не подкон-

трольных heartland'y, является постоянной угрозой сокращения даже

тех территорий, которые в данный момент соединены с Центром Евра-

зии довольно крепко. Распад СССР и появление самостоятельных по-

литических образований на базе бывших союзных республик дает впе-

чатляющий пример того, как отказ от экспансии вовне, к южным бере-

гам континента (вывод советских войск из Афганистана) неминуемо

влечет за собой откат надежных границ Москвы далеко на север, вглубь

континента. Но ослабление континентального присутствия никогда не

порождает вакуум или усиления суверенитета <освободившихся> тер-

риторий, так как их провинциальный статус заведомо исключает их

343

Сектора геополитического Юга России: 1 Балканы - 2 Румыния-Молдавия - 3 Крым - Юго-Восточная

Украина - 4 Средняя Азия (включая Синьцзян) - 5 Тибет, Монголия и Манчжурия.

Внутренняя геополитика России

геополитическую автаркию. На место теллурократического влияния

Москвы автоматически приходит талассократическое влияние атлан-

тизма (в той или иной форме).

Следовательно, структура всего внутреннего пояса <русского Юга>

должна изначально рассматриваться как потенциальный наступатель-

ный плацдарм.

Однако дело осложняется тем, что практически все пограничные

территории приходятся на горные (часто высокогорные) районы.

На севере Балканского полуострова - это Балканские горы, вос-

точнее - Кавказ, далее - хребет Копетдаг и Гиндукуш. потом - Па-

мир, Тянь-Шань, Алтай. Горный рельеф южный границы России-Евра-

зии, который во многом предопределил всю историю Востока, в на-

стоящий момент является одним из важнейших геополитических ко-

зырей атлантизма. Древние индоевропейцы делили весь евразийский

Восток на две составляющие - северный Туран (все, что выше евра-

зийской гряды гор) и южный Иран (лежащий ниже этой гряды). Фак-

тически, это деление строго соответствует современным геополитиче-

ским терминам -heartland (Туран) и rimland (Иран). Спустя несколь-

ко тысячелетий южный фронт России ставит ту же геополитическую

проблему, которая была характерна для диалектики отношений "степ-

ные кочевники против оседлых землепашцев Персии".

Но в данном случае ситуация кардинально изменилась в том смыс-

ле, что к степному Турану добавился оседлый славянский северный

Лес, сбалансировав и зафиксировав динамику туранских кочевников.

Оседлые индоевропейцы (славяне) замкнули степь с севера культур-

ными формами, во многом повторявшими архетипы иранского юга. Рос-

сия как Евразия, как синтез Леса и Степи качественно превосходит

Туран, а следовательно, проблема Ирана (шире - нерусской Средней

Азии) приобретает иной цивилизационный и геополитический смысл.

Особенно это проявляется с момента Исламской революции в Иране,

которая радикально порвала с атлантистской талассократической по-

литикой шахского режима.

Все эти геополитические аспекты предполагают необходимость в

радикально новом подходе к проблеме <евразийских гор>, которые долж-

ны утратить функцию стратегической границы, стать не преградой на

пути континентальной интеграции, но мостом к ней.

Потребность в изменении функции гор на юге России (и ее

345

Основы геополитики

стратегического ареала) является столпом будущей евразийской геопо-

литики. Без такой предварительной операции Евразия никогда не добь-

ется действительного мирового господства, более того. никогда даже не

приблизится к подлинному равноправному диалогу с талассократией.

4.3 Балканы

Поскольку большинство южных земель России и ее стратегическо-

го ареала приходится на земли, расово, культурно и религиозно отлич-

ные от цивилизации русских (кроме Балкан и Украины), то геополити-

чески оси должны быть строго меридианальны. Отсюда вывод: следует

способствовать всем вертикальным (долготным) интеграционным про-

цессам и препятствовать всем горизонтальным (широтным), т.е. в сфе-

ре, этнически и политически отличной от собственно русских про-

странств. следует применять принцип прямо противоположный прин-

ципу, доминирующему в условиях этно-культурной однородности.

Наметим основные формы геополитической структуры <русского

Юга> (в широком смысле), поочередно рассматривая все локальные

геополитические системы с запада на восток.

Балканский полуостров. Здесь существует четыре особые зоны:

а) боснийско-хорватская (самая западная и атлантически ориенти-

рованная, чистый rimland);

б) сербская (расположенная восточнее и явно евразийски ориенти-

рованная);

в) болгарская (еще более восточная, имеющая элементы <левантий-

ской версии rimland'a> - наиболее ясно эта модель представлена Тур-

цией - и континентального евразийского синтеза);

г) греческая (православная, но входящая в атлантистский блок).

<Новый геополитический порядок> (континентальный и евразийский)

в этой области (как и повсюду) основан на поощрении всех интеграци-

онных процессов по оси Север - Юг. Это означает, что следует мак-

симально содействовать укреплению связей Белград - Афины и Со-

фия - Афины. Так как весь регион Балкан представляет собой моза-

ичную и крайне сложную конфигурацию, проект общеславянской юж-

ной федерации, состоящей из Сербии, Болгарии, Македонии, Черного-

рии и Сербской Боснии, который был бы теоретически идеальным ре-

шением, вряд ли осуществим в ближайшее время. Более того, он пред-

346

Внутренняя геополитика России

полагает опасный процесс широтной интеграции, которая в таких слож-

ных этнически регионах является всегда проблематичной. Вспомним,

к примеру, ожесточенные балканские войны начала века между право-

славными государствами - Сербией, Болгарией и Грецией - и посто-

янно встающую проблему Македонии, являющейся <яблоком раздора>

внутри потенциально континентальных и евразийских православных

держав. Поэтому пример средневековой Сербской <империи> Немани-

чей может быть взят в качестве позитивной геополитической парадиг-

мы. Более того, все значительные успехи Греции в глобальных геопо-

литических проектах (в частности, завоевания Александра Великого)

питались энергиями, идущими с севера Балкан - македонская дина-

стия, а ранее дорийский тип индоевропейской Спарты. В рамках малой

модели всего Балканского полуострова сербы (и, отчасти, болгары) яв-

ляют собой евразийский импульс, выступают как носители идеи hear-

tiand'a. Расположенная южнее Греция геополитически растянута меж-

ду этим северным континентальным импульсом и устойчивой истори-

ческой идентификацией с rimland'OM. Поэтому все объединительные

интеграционные проекты Греции с севером Балкан могут способство-

вать усилению в Греции внутриконтинентальных импульсов, что мог-

ло бы основываться на конфессиональной близости с Православной

Россией.

Если в далекой перспективе можно представить себе общую Бал-

канскую Федерацию, евразийски ориентированную, то геополитиче-

скую программу минимум можно сформулировать как создание непра-

вильного ромба София - Москва - Белград -Афины (и снова Со-

фия), в котором из Центра исходят два луча -русско-сербский и рус-

ско-болгарский, а сходятся они в Афинах. При этом вопрос Македонии

мог бы быть решен за счет предоставления ей особого статуса, чтобы

снять камень преткновения между всеми тремя православными бал-

канскими и потенциально евразийскими (в разной степени) государст-

вами. Отсюда логически вытекает насущный интерес Москвы в про-

блеме Македонии.

Если посмотреть на всю картину с противоположной точки зрения,

с позиции атлантистов, сразу же станет очевидным, что для талассо-

кратии важно придать всем геополитическим процессам прямо проти-

воположный характер.

Во-первых, для <морской силы> важно поддержать проатлантист-

347

Основы геополитики

ские силы на севере Балкан (хорваты и мусульмане), а кроме того,

оторвать Сербию и Болгарию от геополитического союза с Грецией.

Для этого удобнее всего использовать Македонию, которая сможет раз-

рушить все континентальные проекты в этом регионе. А если подклю-

чить Турцию к болгарской проблеме, т.е. способствовать улучшению

турецко-болгарских отношений в ущерб болгарско-русским, то вся ев-

разийская континентальная политика здесь потерпит поражение. Это

надо учитывать геополитикам Евразии.

4.4 Проблема суверенной Украины

Далее встает украинский вопрос. Суверенитет Украины представ-

ляет собой настолько негативное для русской геополитики явление,

что, в принципе, легко может спровоцировать вооруженный конфликт.

Без черноморского побережья от Измаила до Керчи Россия получает

настолькопротяженную прибрежную полосу, реально контролируемую

неизвестно кем, что само ее существование в качестве нормального и

самостоятельного государства ставится под сомнение. Черное море не

заменяет собой выхода к <теплым морям> и его геополитическое зна-

чение резко падает за счет устойчивого атлантистского контроля над

Босфором и Дарданеллами, но оно, по меньшей мере, дает возмож-

ность обезопасить центральные регионы от потенциальной экспансии

турецкого влияния, являясь предельно удобной, надежной и

недорогостоящей границей. Поэтому появление на этих землях нового

геополитического субъекта (который, к тому же стремится войти в

атлантический союз) является абсолютной аномалией, к которой могли

привести только совершенно безответственные, с геополитической точ-

ки зрения, шаги. -

Украина как самостоятельное государство с какими-то территори-

альными амбициями представляет собой огромную опасность для всей

Евразии, и без решения украинской проблемы вообще говорить о кон-

тинентальной геополитике бессмысленно. Это не значит, что культур-

но-языковая или экономическая автономия Украины должна быть ог-

раничена, и что она должна стать чисто административным сектором

русского централизированного государства (как. до некоторой степе-

ни, обстояли дела в царской империи или при СССР). Но стратегиче-

ски Украина должна быть строго проекцией Москвы на юге и западе

348

Внутренняя геополитика России

(хотя подробнее о возможных моделях переструктурализации пойдет

речь в главе о Западе).

Абсолютным императивом русской геополитики на черноморском

побережье является тотальный и ничем не ограниченный контроль Мо-

сквы на всем его протяжении - от украинских до абхазских террито-

рий. Можно сколь угодно дробить всю эту зону по этнокультурному

признаку, - предоставляя этническую и конфессиональную автоно-

мию крымским малороссам, татарам, казакам, абхазцам, грузинам и

т.д., - но все это только при абсолютном контроле Москвы над воен-

ной и политической ситуацией. Эти сектора должны быть радикально

оторваны от талассократического влияния - как идущего с запада,

так и из Турции (или даже Греции). Северный берег Черного моря

должен быть исключительно евразийским и централизованно подчи-

няться Москве.

4.5 Между Черным морем и Каспием

Собственно Кавказ состоит из двух геополитических уровней: Се-

верный Кавказ и территория трех кавказских республик - Грузии,

Армении, Азербайджана. Вплотную к этому сектору примыкает вся

область русских земель от Таганрога до Астрахани, т.е. все русские

земли, расположенные между Черным морем и Каспием, куда входит

также клином пространство Калмыкии.

Весь этот регион представляет собой крайне важный стратегический

узел, так как народы, его населяющие, обладают огромной социальной

динамикой, древнейшими геополитическими традициями, а сам он на-

прямую граничит с атлантистской Турцией, стратегически контролирую-

щей, со своей стороны, приграничную зону, которая, с точки зрения

рельефа, принадлежит единому пространству горного массива Кавказа.

Это - одна из самых уязвимых точек русского геополитического

пространства, и не случайно именно эти территории традиционно бы-

ли ареной жестоких военных действий между Россией-heartland'OM и

странами rimland'a - Турцией и Ираном. Контроль над Кавказом от-

крывает, в первом приближении, выход к <теплым морям>, и каждое

(даже самое незначительно) передвижение границы к югу (или к севе-

ру) означает существенный выигрыш (или проигрыш) всей континен-

тальной силы, теллурократии.

349

Основы геополитики

Три горизонтальных пласта всего этого региона - русские земли,

Северный Кавказ в составе России и собственно Кавказ - имеют так-

же свое потенциальное продолжение еще южнее. Этот дополнитель-

ный, чисто потенциальный пояс, находящийся за пределом не только

России, но и СНГ, состоит из Южного Азербайджана (расположенно-

го на территории Ирана) и северных районов Турции, которые в значи-

тельной степени заселены курдами и армянами. Весь этот регион пред-

ставляет такую же этнокультурную проблему для Турции и Ирана, как

кавказские этносы, входящие (или входившие) в состав России. Сле-

довательно, для расширения континентального влияния вглубь кавказ-

ского ареала есть все объективные предпосылки.

Итак, между Черным морем и Каспием выделяется четыре уровня

или пласта, предполагающие дифференцированный подход со стороны

Центра.

Первый пласт, собственно русский, следует максимально связывать

по широтной ориентации, создав жесткую конструкцию Ростов-на-До-

ну - Волгоград - Астрахань. Это важнейшее звено русского про-

странства в целом, так как к северу оно упирается в Центральную

часть России, а еще северней - в Архангельск, важнейший северный

порт и потенциальную столицу <северной трапеции>. В силу относи-

тельно близких расстояний от центрально-европейской части и за счет

демографически плотной заселенности и технической развитости тре-

угольник Ростов-на-Дону - Волгоград - Астрахань представляет со-

бой важнейший форпост России на Юге. Это. своего рода замещение

самого евразийского Центра, вторичный центр, связанный непрерыв-

ной территорией с глубинными пространствами. Именно поэтому дан-

ный регион должен стать геополитическим ядром всей кавказской стра-

тегии Евразии, а для этого следует укреплять его технологически, стра-

тегически и интеллектуально. Желательно создать здесь особую спло-

ченную русскую зону, интегрированную административно и политиче-

ски.

При этом некоторые проблемы возникают с северными районами

Калмыкии, которые, однако, довольно слабо заселены. Имеет смысл

включить эти северные степные регионы в общий интеграционный по-

яс, геополитически <растянув> их напрямую между Ростовом-на-Дону

и Астраханью, чтобы замкнуть снизу треугольник с вершиной в Волго-

граде. Тем самым будут воспроизведены географически и геополитиче-

350

Внутренняя геополитика России

ски границы древней Хазарии, контролировавшей весь этот регион в

начале первого тысячелетия. Можно условно назвать это геополити-

ческое образование <хазарским треугольником>.

При переходе от чисто русской зоны <хазарского треугольника>,

которая должна следовать широтной (горизонтальной) логике, хотя и

тесно связанной с севером и с самим Центром (Москвой), вектор инте-

грации радикально меняет свой характер. Весь Северный Кавказ и все,

что лежит южнее его, должно подчиняться исключительно меридианаль-

ной ориентации. Стратегические центры <хазарского треугольника>

должны развивать самостоятельные геополитические цепи, разверты-

вающиеся строго на юг. От Ростова через Краснодар к Майкопу, Суху-

ми и Батуми. От Ставрополя к Кисловодску, Нальчику, Орджоникид-

зе, Цхинвал и Тбилиси. От Астрахани в Махачкалу.

Всякое широтное размежевание этнических регионов Закавказья

следует поддерживать, а долготную интеграцию - напротив, укреп-

лять. Так, важно любыми средствами оторвать активную сепаратист-

скую Чечню от Дагестана (и Ингушетии), закрыв выход к Каспию. Ес-

ли оставить Чечне только лежащую на юге Грузию, то она будет геопо-

литически контролироваться со всех сторон, и управлять ею можно

будет и со стороны православной Грузии. К Грузии следует привязать

также, отчасти, Дагестан и Ингушетию, что может привести к созда-

нию автономной северо-кавказской зоны, развитой экономически, но

стратегически полностью подконтрольной России и евразийски ориен-

тированной. Общий передел Северного Кавказа мог бы решить и осе-

тинскую проблему, так как новые этнические образования (например,

объединенная Осетия) теряли бы смысл национально-государственных

образований, приобретая чисто этнический и культурный, лингвисти-

ческий и религиозный смысл. Следуя той же меридианальной логике

важно связать Абхазию напрямую с Россией.

Все эти шаги направлены к одной геополитической цели - укреп-

лению евразийского теллурократического комплекса и подготовка его

планетарного триумфа в дуэли с атлантизмом. Поэтому можно назвать

весь этот план <новым геополитическим порядком на Кавказе>. Он пред-

полагает отказ от традиционного подхода к существующим политиче-

ским образованиям как к <государствам-нациям>, т.е. строго фиксиро-

ванным административным образованиям с постоянными границами и

законченной властной структурой. <Новый геополитический порядок

351

Основы геополитики

на Кавказе> предполагает полный передел ныне существующих поли-

тических реальностей и переход от модели взаимоотношений государ-

ство-государство или нация-нация к чисто геополитической системе

Центр - периферия, причем структура периферии должна определяться

не политической, но этно-культурной дифференциацией.

Это возможно осуществить через план создания <Кавказской Феде-

рации>, которая включала бы в себя как три кавказских республики

СНГ, так и внутрироссийские автономные образования. Центр при этом

уступал бы всему этому району культурно-экономическую автаркию,

но обеспечивал бы жесточайший стратегический централизм. Это при-

вело бы к предельно гибкой системе, которая основывалась бы не на

насилии, оккупации или униформизации кавказского многообразия, но

на осознании единства и общности континентальной судьбы.

Особую геополитическую роль играет Армения, которая является

традиционным и надежным союзником России на Кавказе. Армения

служит важнейшей стратегической базой для предотвращения турец-

кой экспансии на север и восток - в регионы среднеазиатского тюр-

кского мира. И напротив, в наступательном геополитическом аспекте

она важна как этнокультурная общность, непрерывно продолжающая-

ся и к югу, на территорию Турции, где находится значительная часть

древней Армении и ее главная святыня - гора Арарат. Расовое и лин-

гвистическое родство связывает армян и с курдами, другим важней-

шим этническим фактором, который можно использовать для провока-

ции геополитических потрясений внутри Турции. При этом крайне важ-

но создать сухопутный коридор, пересекающий весь Кавказ и надежно

связывающий Армению с <хазарским треугольником>.

Армения важна и еще в одном смысле. Основываясь на историче-

ской и этнической близости с Ираном, именно Армения могла бы слу-

жить одним из важнейших звеньев для распространения евразийского

импульса от Центра к иранскому rimland'y. Это означает создание оси

Москва - Ереван - Тегеран.

К Ирану (и ни в коем случае не к Турции) следовало бы привязать и

Азербайджан, акцентируя шиизм, этническую близость с иранским Юж-

ным Азербайджаном и исторические связи. Таким образом, важней-

ший стратегический луч Москва - Тегеран через Ереван дублировал-

ся бы лучом Москва - Баку - Тегеран, образуя ромб, во многом сим-

метричный балканскому ромбу. Вообще, между Балканами и Кавказом

352

Внутренняя геополитика России

существует множество геополитических параллелей. И самое главное:

именно здесь яснее всего проявляется действие важнейшего геополи-

тического закона - широтные процессы провоцируют страшные

конфликты, долготные связи приводят к стабильности и устой-

чивости. Особенно выразительно это в Югославской войне и в армя-

но-азербайджанском конфликте по поводу Нагорного Карабаха. Сама

же карабахская проблема в чем-то аналогична проблеме Македонии. И

поэтому для стабилизации всего региона Москве следует налаживать

с Карабахом самые прямые связи, чтобы сделать эту территорию точ-

кой равновесия всей кавказской геополитической системы. Для этого

карабахские переговоры оптимально должны иметь четыре стороны:

Азербайджан, Армения, Россия и Иран с исключением всех атлантист-

ских участников, чье политическое присутствие в регионе нецелесооб-

разно по геополитическим соображениям.

4.6 Новый геополитический порядок

в Средней Азии

Средней Азией принято считать огромный фрагмент евразийской

суши, тянущийся от североказахских степей до побережья Аравийско-

го моря. От бывших советских среднеазиатских республик эта зона

через хребет Копетдаг и Памир простирается на юг к равнинному Ира-

ну и на юго-восток в Афганистан. Средняя Азия является тем геополи-

тическим пространством, которое скорее, чем все остальные, может

вывести heartland к заветной цели - к Индийскому океану. Если бы

Москве удалось выиграть позиционную войну с талассократией на этом

направлении, автоматически решалось бы множество параллельных во-

просов - интеграция в континентальный блок Индии, стратегическая

поддержка Ирака против Турции, прямой коридор на Ближний Восток

и т.д. Все это делает данную область центральной в вопросе геополи-

тической реструктурализации евразийского Юга.

Заметим, что Средняя Азия делится грядой гор не только политиче-

ски и геополитически, но и расово. Бывшая советская зона Средней

Азии (за исключением Таджикистана) населена тюрками-суннитами,

наследниками Турана, многие из которых продолжают преимущественно

заниматься кочевничеством и животноводством. <Несоветская> Сред-

няя Азия - Иран, Афганистан (и даже этно-культурно родственный

12 Захаз 2801 353

Основы геополитики

Пакистан) - населена оседлыми индоевропейцами. Таким образом,

геополитическое единство имеет четко выраженную расовую границу.

Вся эта зона делится на три части:

1) Центральный Казахстан (южнее 50-й параллели, так как север-

нее ее расположены земли, включаемые в <русский Восток>);

2) Пустынные Туркмения и Узбекистан и горная Киргизия

(это чисто туранские земли);

3) Иран - Афганистан - Пакистан - Индия (это Иран в

расширенном смысле - <Ариана>, <земля ариев>).

Новый евразийский порядок в Средней Азии основан на том, что-

бы связать все эти земли с севера на юг жесткой геополитической и

стратегической осью. При этом, как и всегда в подобных случаях,

важно структурировать пространство исключительно в

меридианальном направлении, способствуя долготному сближению

отдельных областей.

Начиная с севера, речь идет о связи всего Казахстана с русскими

Южным Уралом и Западной Сибирью. Эта связь должна служить не-

сущей конструкцией всего среднеазиатского ареала. В последователь-

ной и продуманной интеграции Казахстана в общий континенталь-

ный блок с Россией лежит основа всей континентальной политики.

При этом самым важным моментом изначально является задача же-

стко прервать всякое влияние Турции на этот регион, воспрепятство-

вать любым проектам <туранской> интеграции, исходящим из атлан-

тистской Турции и предлагающим чисто широтное геополитическое

развитие бывшей <советской> Средней Азии, противопоставленной

индоевропейскому Северу (Россия) и индоевропейскому же Югу

(Иран, Афганистан, Пакистан, Индия). Туранская интеграция явля-

ется прямой антитезой геополитического евразийства и заключается

в расщеплении теллурократических сил на три составляющих - за-

падную (европейская Россия), восточную (русские Южная Сибирь и

Дальний Восток) и южную (Иран, Афганистан, Пакистан). Подобный

<туранизм> призван расколоть расовый и геополитический альянс Леса

и Степи, давший начало как Русскому Государству, так и великорус-

скому этносу, а в отношении Ирана и Афганистана он разрывает на

части религиозное единство исламского мира. Исходя из этого hear-

tland должен объявить Турции и носителям <пантуранизма> жесткую

позиционную геополитическую войну, в которой главным союзником

354

Внутренняя геополитика России

России будет исламский арийский Иран. Средняя Азия должна быть

<растянута> по вертикали между двумя глобальными индоевропей-

скими реальностями - между русскими и персами. При этом следу-

ет всячески стремиться к тому, чтобы выделить во всем тюркском

пространстве локальные автономистские .культурные тенденции, под-

держать регионалистские силы в автономных областях, усугубить тре-

ния между кланами, племенами, <улусами> и т.д. Повсюду в этой

области следует стараться замкнуть территории, округа, промышлен-

ные комплексы, экономические циклы, стратегические объекты на

территории, расположенные вне тюркского ареала, либо в строго

меридианальном направлении. Так, к примеру, Каракалпакия на за-

паде Узбекистана территориально должна интегрироваться не в вос-

точном направлении (Бухара, Самарканд, Ташкент), а в северном (Ка-

захстан) и южном (Туркмения). На том же принципе следует пере-

структурировать пограничные области между Узбекистаном и Тад-

жикистаном - Самарканд, Ферганская долина и исторически и эт-

нически связаны с таджикскими территориями не меньше, чем с уз-

бекскими. То же самое справедливо и для южной Киргизии.

Геополитическим шарниром всей среднеазиатской геополитической

стратегии теллурократии должен стать Таджикистан. Эта область со-

вмещает в себе важнейшие аспекты всего русского <Drang nach Suden>,

<рывка на Юг>. Таджики - мусульмане индоевропейского происхож-

дения, этнически близкие к иранцам и афганцам. Т.е. они представля-

ют в этом регионе фрагмент <иранского> мира. Вместе с тем Таджики-

стан входил в состав России и СССР, т.е. был интегрирован в собст-

венно континентальную, евразийскую геополитическую систему. По-

этому судьба этой маленькой высокогорной страны, древней Согдиа-

ны, символизирует собой успех (или провал) установления нового ев-

разийского порядка в Средней Азии.

Фактическая граница между Таджикистаном и Афганистаном не

должна восприниматься как строгая линия. Это не историческая дан-

ность, но геополитическое задание, так как в интересах heartland'a бы-

ло бы вообще отменить здесь какие бы то ни было строгие ограниче-

ния, перенеся стратегический рубеж далеко на юг, а всю промежуточ-

ную область перестроив на основании этнокультурных, племенных и

региональных границ. Афганистан не имеет традиции законченной цен-

трализированной государственности. Он населен множеством кочевых

355

1 Геополитическое положение Якутии - угроза для безопасности Heartland'a,

так как Якутия территориально тождественна геополитической категории

"Lenaland" - т.е. сектору, подлежащему отторжению от осно вной

континентальной массы (согласно Макиндеру)..

2 Лантуранский геополитический проект, выдвигаемый современной Турцией,

предполагает объединение всех тюркоязычных народов в едином

сверхгосударстве. По сути совпадает с атлантистским планом по дроблению

Heartland'a. Ключевую роль в проекте играют Казахстан, Татарстан и Якутия.

Внутренняя геополитика России

и оседлых племен (пуштуны. таджики, узбеки и т.д.), связанных боль-

ше религией (ислам), чем государственностью и политикой. Поэтому

геополитическое возвращение России в Афганистан неизбежно и пре-

допределено самой географией. Единственно, что необходимо - опи-

раться при этом не столько на военную мощь, сколько на продуманную

геополитическую стратегию, на подготовку сознательного и доброволь-

ного с обеих сторон стратегического альянса, вызванного

необходимостью общего противостояния талассократии. <силам Запа-

да>, <атлантизму>, которая автоматически сближает русских и мусуль-

ман. Таджикистан в этом процессе играет роль основной базы, причем

его территория становится геополитической лабораторией, в которой

сходятся два разнонаправленных импульса - исламский импульс ин-

доевропейского евразийского Юга и русский геополитический импульс,

идущий из heartland'a, с севера. Здесь, в Таджикистане, в Душанбе

или в другом городе, должна вырабатываться совместная русско-ис-

ламская стратегия по реорганизации более северного <Турана>. Эта

земля призвана выработать эпохальное решение о создании Новой Ев-

разии, в которой окончательно и бесповоротно был бы закреплен те-

зис о свершившемся синтезе между Степью и северным Лесом, с од-

ной стороны, и между той же Степью (Тураном) и Ираном, с другой.

Таким образом, из евразийского Центра логично провести еще один

луч: Москва - Душанбе - Кабул - Тегеран, вдоль которого должна

складываться небывалая геополитическая реальность.

Часть Таджикистана - Горный Бадахшан - расположен совсем

недалеко от Пакистана и Индии, которые сходятся почти к одной точ-

ке вместе с Китаем (Синьцзян). Несмотря на то, что эти зоны почти не

проходимы, так как расположены очень высоко в горах Памира, сама

Горно-Бадахшанская область имеет глубокий геополитический смысл.

Она населена исмаилитами, исламской еретической сектой, которая

является выражением самого крайнего шиизма, т.е.- наиболее индоев-

ропейской (с духовной точки зрения) версии ислама. Бадахшанские

исмаилиты расселены рядом с регионами Пакистана, а это государство

(хотя и официально суннитское) в этническом отношении представля-

ет собой индусов, обращенных в ислам. А это указывает на то, что им,

безусловно, ближе индоевропейские тенденции в рамках этой рели-

гии, если не откровенно <шиитские>, то <криптошиитские>. Не так

далеко расположен индийский Кашмир, населенный также индусски-

357 -

Основы геополитики

ми мусульманами и шиваистами. Мусульмане - уйгуры - населяют

и Синьцзянскую область в Китае. Поэтому религиозная специфика Ба-

дахшана и его стратегическое положение дает возможность heartland'y

активно участвовать в решении важнейших геополитических проблем,

которые сходятся как раз в этой области - пакистано-индийские вой-

ны, потенциальный уйгурский исламский сепаратизм в Китае, нацио-

нально-освободительная борьба в Тибете, сикхское движение в несколь-

ко более южном Пенджабе и т.д. Все нити этого критического узла

Азии сходятся в Таджикистане, а точнее, в Бадахшане. Отсюда само

собой напрашивается дополнительная и самостоятельная ось Москва

- Хорог (столица Бадахшана). Более того, так как связь Бадахшан с

остальным Таджикистаном не очень крепка (этно-религиозные и кла-

новые противоречия), Москва должна выделить данный регион в от-

дельную геополитическую реальность - подобно Македонии или Ка-

рабаху, так как стратегическое значение Хорога центрально для ги-

гантского региона, превосходящего масштабы не только Таджикиста-

на, но и всей Средней Азии.

Всю эту сложную область следует переструктурировать при самом

активном влиянии <географической оси истории> - России - на ос-

нове теллурократической модели, т.е. вопреки тем планам, которые

имеют на этот счет талассократические атлантические элементы. Из-

вестно, что именно Англия поддерживала сепаратистское движение

индийских мусульман, приведшее к отделению Пакистана. Индо-паки-

станские конфликты также выгодны атлантистам, так как это позволя-

ет им укреплять свое политическое и экономическое влияние в обоих

регионах, пользуясь геополитическими противоречиями и ставя весь

регион в зависимость от военно-стратегического присутствия амери-

канцев и англичан. В настоящий момент и Пакистан, и Индия, и Китай

устойчиво входят в контролируемый талассократами rimland. Геополи-

тическая роль Таджикистана и Бадахшана заключается в том, чтобы

радикально изменить такое положение вещей и организовать на всем

этом пространстве евразийскую систему континентальной интеграции.

При этом в сфере идеологической крайне важно учитывать малейшие

этно-религиозные и культурно-лингвистические нюансы, а в сфере во-

енно-стратегической необходимо стремиться к жесткому и безальтер-

нативному централизму.

В политическом смысле антиамериканизм фундаменталистского Ира-

358

Внутренняя геополитика России

на и строгий <нейтралитет> Индии дают для успеха евразийской стра-

тегии серьезные основания. Остальное зависит от геополитической воли

Москвы и, шире, России-Евразии.

4.7 The Fall of China

Китай является наиболее опасным геополитическим соседом Рос-

сии на Юге. В чем-то его роль аналогична Турции. Но если Турция

является членом НАТО откровенно, и ее стратегический атлантизм

очевиден, то с Китаем все обстоит сложнее.

Геополитика Китая изначально была двойственной. С одной сторо-

ны, он принадлежал к rimland. <береговой зоне> Тихого океана (с вос-

точной стороны), а с другой - никогда не становился талассократией

и напротив, всегда ориентировался на континентальные архетипы. По-

этому существует устойчивая политическая традиция называть Китай

<Срединной Империей>, а этот термин характеризует как раз конти-

нентальные теллурократические образования. При этом от Индийско-

го океана Китай отделен Индокитайским полуостровом, на котором

расположено соцветие государств с откровенной талассократической

ориентацией.

В ходе освоения (колонизации) Западом Востока Китай постепенно

превратился в полуколонию с марионеточным проанглийским правитель-

ством - последние поколения императоров династии Цин. С начала

XIX века вплоть до 1949 (победа КПК над Гоминданом) геополитика

Китая следовала чисто атлантистским тенденциям (при этом Китай вы-

ступал не как самостоятельная талассократия, а как евразийская бере-

говая база Запада). Победа Компартии изменила положение дел, и Ки-

тай на короткое время (1949 - 1958) переориентировался на евразий-

скую прорусскую политику. Однако в силу исторических традиций ев-

разийская линия была вскоре оставлена, и Китай предпочел <автаркию>.

Оставалось дождаться того момента, когда евразийская ориентация ос-

лабнет настолько, что потенциальный атлантизм и геополитическая иден-

тичность Китая как rimland'a станет очевидной. Это произошло в сере-

дине 70-х, когда Китай начал активные переговоры с представителями

мондиалистской <Трехсторонней комиссии>. Это означало новое вхож-

дение Китая в структуру атлантистской геополитики.

Не отрицая возможности Китая при определенных обстоятельствах

359

Основы геополитики

снова вступить на путь Евразийского Альянса, на это особо рассчиты-

вать не следует. Чисто прагматически Китаю намного выгоднее кон-

такты с Западом, нежели с Россией, которая не сможет способство-

вать технологическому развитию этой страны, и такой <дружбой> только

свяжет свободу геополитических манипуляций Китая на Дальнем Вос-

токе, в Монголии и Южной Сибири. Кроме того, демографический рост

Китая ставит перед этой страной проблему <свободных территорий>, и

земли Казахстана и Сибири (почти не заселенные) представляются в

этой перспективе в высшей степени привлекательными.

Китай опасен для России по двум причинам - как геополитическая

база атлантизма и сам по себе. как страна повышенной демографиче-

ской плотности в поисках <ничейных пространств>. И в том и в другом

случае heartland имеет в данном случае позиционную угрозу, местона-

хождение которой в высшей степени опасно - Китай занимает земли,

расположенные южнее Lenaland.

Кроме того, Китай обладает замкнутой расово-культурной специфи-

кой, и в исторически обозримые периоды он никогда не участвовал в

евразийском континентальном строительстве.

Все эти соображения - независимо от политической конкретики

- делают Китай потенциальным геополитическим противником Рос-

сии на Юге и на Востоке. Это следует признать как геополитическую

аксиому. Поэтому геополитическая задача России в отношении самого

восточного сектора своего <внутреннего> южного пояса заключается в

том. чтобы максимально расширить зону своего влияния к югу. создав

как можно более широкую <пограничную зону>. В перспективе Евра-

зия должна распространить свое влияние вплоть до Индокитая, но дос-

тичь этого путем обоюдовыгодного союза практически невероятно. И в

этом принципиальное отличие Китая от исламской Азии (за исключе-

нием Турции) и Индии. Если евразийский альянс с другими южными

секторами Евразии должен основываться на учете взаимных интере-

сов, т.е. быть следствием сознательного и добровольного союза, осно-

ванного на осознании общности геополитической миссии, то в случае

Китая речь идет о силовом позиционном геополитическом давлении, о

провокации территориальной дезинтеграции, дроблении, политико-ад-

министративном переделе государства. Тот же самый подход касается

и Турции. Китай и Турция - потенциальные геополитические против-

ники. Ирак, Иран, Афганистан, Пакистан. Индия, Корея, Вьетнам и

360

Основы геополитики

Япония - потенциальные геополитические союзники. Это предпола-

гает использование двух различных геополитических стратегий. В слу-

чае противников следует стремиться причинить вред, в случае союзни-

ков надо выявить общность геополитических целей.

Теперь легко вывести приоритеты <внутренней геополитики> Рос-

сии на пространстве от Бадахшана до Владивостока.

Основной моделью здесь является отрыв северокитайских террито-

рий от более южных земель. Геополитический анализ сразу же дает

для этого серьезные основания. Северо-запад Китая приходится на

Синьцзян, древнейшую страну, имеющую долгую историю политиче-

ской автономии. Здесь исторически существовали многочисленные го-

сударства, сменявшие друг друга. Более того, в данный момент эти

земли населены уйгурами - тюркским этносом, исповедующим ис-

лам. Китайцы поддерживают контроль в этих областях за счет прямого

силового давления, прямой колонизации, угнетая местное население и

подавляя все его попытки отстоять религиозную и этническую автоно-

мию. Идеи присоединения Синьцзяна к России существовали уже у

русских императоров в рамках проекта освоения Сибири. К этой ли-

нии следует вернуться. Южнее Синьцзяна простирается Кунь-Лунь и

Тибет, где мы снова сталкиваемся с аналогичной ситуацией - Тибет

отдельная страна с особым населением, специфической религией, древ-

нейшими политическими и этническими традициями. Власть Пекина

здесь также искусственна и основана на прямом насилии, как и в

Синьцзяне. Россия геополитически прямо заинтересована в активной

поддержке сепаратизма в этих сферах и начале антикитайской нацио-

нально-освободительной борьбы во всей этой области. В перспективе

все эти территории гармонично вписались бы в евразийскую конти-

нентальную федерацию, поскольку их с атлантизмом не связывает ни

география, ни история. Синьцзян и Тибет должны войти в пояс теллу-

рократии. Это будет самым позитивным геополитическим решением и

создаст для России надежную защиту даже в том случае, если Китай

не откажется от антиевразийских геополитических проектов. Без

Синьцзяна и Тибета потенциальный геополитический прорыв Китая в

Казахстан и Западную Сибирь становится невозможным. При этом не

только полное освобождение этих территорий от китайского контро-

ля, но даже первые этапы дестабилизации обстановки в этих регионах

уже будут стратегическим выигрышем России.

362

Внутренняя геополитика России

Восточнее идет сектор Монголии - стратегического союзника Рос-

сии. Здесь важно действовать превентивно и не допускать самой воз-

можности усиления прокитайского фактора в монгольской политике.

Монгольские степи и пустыни прекрасно защищают Южную Сибирь

от Китая. При этом следует активизировать связи Монголии с

Синьцзяном и Тибетом, чтобы создать предпосылки для новой конфи-

гурации всего региона с ориентацией на постепенное вытеснение Ки-

тая и его геополитического влияния. Для этой цели можно выдвинуть

проект Монголо-Тибетской федерации, куда могли бы войти также Бу-

рятия, Тува, Хакассия и Алтайская Республика. Единство ламаистской

традиции этих народов для Москвы является важным инструментом

для антикитайской геополитической стратегии.

Последней зоной южного пояса является Манчжурия - террито-

рия, расположенная на северо-востоке Китая. И здесь мы сталкиваем-

ся со слабым (для Китая) геополитическим звеном. На этой террито-

рии также существовали древние государства, имеющие традицию по-

литической независимости. Уже в XX веке Япония снова воссоздала

Маньчжурское государство со столицей в Харбине, которое было кон-

тинентальным плацдармом для вторжения Японии в Китай. Для Рос-

сии существование в Манчжурии особого политического государства,

не подконтрольного Китаю, в высшей степени желательно. Так как са-

ма Япония входит в число потенциальных геополитических союзников

Евразии, то в этом вопросе можно было бы соединить усилия.

Тибет - Синьцзян - Монголия - Манчжурия составляют вместе

пояс безопасности России. Основная задача в этом регионе сделать

эти земли подконтрольными heartland'y, используя при этом потенци-

альных геополитических союзников России - Индию и Японию, а так-

же страдающее от Пекинского диктата местное население. Для самого

Китая этот пояс является стратегическим плацдармом для потенци-

ального <рывка на Север>, в Казахстан и Сибирь. Это - земли, вплот-

ную примыкающие с юга к Lenaland, вокруг которой с неизбежностью

будет разворачиваться позиционное геополитическое противостояние

ведущих мировых сил. Россия должна оторвать этот плацдарм от Ки-

тая, отбросить Китай к югу и предложить ему в качестве геополитиче-

ской компенсации развитие по оси Север - Юг в южном направлении

- Индокитай (кроме Вьетнама), Филиппины, Индонезия, Австралия.

363

Основы геополитики

4.8 От Балкан до Манчжурии

Евразия должна <давить> на Юг на всем пространстве от Балкан-

ского полуострова до Северо-восточного Китая. Весь этот пояс являет-

ся стратегически важной зоной безопасности России. Народы, насе-

ляющие разные сектора этого пространства различны этнически, ре-

лигиозно, культурно. Но у всех без исключения существуют элемен-

ты, которые сближают их с геополитической формулой heartland'a. Для

одних это Православие, для других - историческая принадлежность к

единому государству, для третьих - этлическая и расовая близость,

для четвертых - общность противника, для пятых - прагматический

расчет. Такое разнообразие Юга диктует необходимость крайне гиб-

кой геополитики и чрезвычайно развитой аргументации, обосновываю-

щей необходимость связей, альянсов и т.д. Ни один из критериев не

является здесь приоритетным нельзя опереться только на один из фак-

торов - этнос, религия, раса. история, выгода и т.д. В каждом кон-

кретном случае следует поступать по-разному. Самым высшим крите-

рием при этом остается геополитика и ее закономерности, которые

должны подчинять себе все остальные соображения, а не становиться

лишь инструментом внешней (или внутренней) политики, основываю-

щейся на каких-то отдельных и самостоятельных принципах. Только в

этом случае Евразия сможет достичь стабильности, а Россия надежно

обеспечить свою континентальную безопасность и осуществление сво-

ей теллурократической миссии.

Глава 5

Угроза Запада

5.1 Два Запада

Проблема организации пространства на Западе Евразии является

той темой, которая составляет основу всей геополитики как науки.

Западная Европа - это rimland Евразии, причем rimland наиболее за-

конченный, однозначный и исторически идентифицируемый. В отно-

шении самой России как heartland'a Запад в целом представляет собой

главного планетарного противника - тот сектор <береговой цивилиза-

ции>, который полностью принял на себя функцию законченной талас-

сократии и отождествил свою историческую судьбу с морем. В аван-

гарде этого процесса была Англия, но все остальные европейские стра-

ны, принявшие эстафету индустриализации, технического развития и

ценностные нормативы <торгового строя>, также раньше или позже

вошли в этот талассократический ансамбль.

В ходе исторического становления окончательной географической кар-

365

Основы геополитики

тины Запада первенство от острова Англия перешло к континенту Аме-

рика, особенно к США. Таким образом, максимальным воплощением та-

лассократии в ее стратегическом, идеологическом, экономическом и куль-

турном аспектах стали США и контролируемый ими блок НАТО.

Такая окончательная геополитическая фиксация планетарных сил

помещает полюс атлантизма и талассократии за Атлантику, на аме-

риканский континент. Сама же Европа' (даже Западная, в том числе

сама Англия) из центра талассократии становится <буферной зоной>,

<береговым поясом>, <стратегическим придатком> США. Такой пере-

нос талассократической оси за океан несколько меняет геополитиче-

скую конфигурацию. Если столетие назад Европа (Англия и Фран-

ция) была основным противником России, то после Второй мировой

войны этот регион утратил самостоятельное стратегическое значе-

ние, превратившись в стратегическую колонию США. Такая транс-

формация строго соответствует тому <взгляду с моря>, который ха-

рактеризует типично колониальное отношение к материку любой та-

лассократии. Если раньше <береговая> природа Европы была потен-

циальной характеристикой, активируемой особым геополитическим

образованием - <островом Англия>, то сейчас это точно соответст-

вует актуальной картине распределения сил. - США, геополитиче-

ская реальность, вышедшая из Европы как ее почти искусственная

проекция, стали совершенно самостоятельным полюсом. Западом в

абсолютном смысле этого слова, превратив Европу из метрополии в

колонию. Все это находится в полном соответствии с классической

логикой талассократической геополитики.

Таким образом, в настоящее время геополитическая проблема пла-

нетарного Запада в самом широком смысле распадается для России на

две составляющие - Запад как Америка и Запада как Европа. С

геополитической точки зрения, эти две реальности имеют различный

смысл. Запад как Америка является тотальным геополитическим про-

тивником России, полюсом прямо противоположной Евразии тенден-

ции, штабом и центром атлантизма. Позиционная геополитическая вой-

на с Америкой составляла и составляет сущность всей евразийской

геополитики, начиная с середины XX века, когда роль США стала оче-

видной. В этом отношении позиция heartland'a ясна - необходимо

противодействовать атлантистской геополитики США на всех уровнях

и во всех регионах земли, стараясь максимально ослабить, деморали-

366

Внутренняя геополитика России

зовать. обмануть и, в конечном счете, победить противника. Особенно

важно при этом внести геополитический беспорядок во внутриамери-

канскую действительность, поощряя всяческий сепаратизм, разнооб-

разные этнические, социальные и расовые конфликты, активно под-

держивая все диссидентские движения -экстремистские, расистские,

сектантские группировки, дестабилизирующее внутриполитические про-

цессы в США. При этом одновременно имеет смысл поддерживать изо-

ляционистские тенденции в американской политике, тезисы тех (час-

то право-республиканских) кругов, которые считают, что США долж-

ны ограничиться своими внутренними проблемами. Такое положение

дел России выгодно в высшей степени, даже если "изоляционизм" бу-

дет осуществляться в рамках изначальной редакции доктрины Монро

- т.е. если США ограничат свое влияние двумя Америками. Это от-

нюдь не означает, что Евразия должна при этом отказываться от дес-

табилизации латиноамериканского мира, стремясь вывести отдельные

регионы из-под контроля США. Все уровни геополитического давле-

ния на США должны быть задействованы одновременно, подобно то-

му, как антиевразийская политика атлантизма одновременно "спонси-

рует" процессы развала стратегического блока (Варшавский договор).

государственного единства (СССР) и дальнейшего этно-территориаль-

ного дробления, под видом регионализации России осуществляя ее про-

грессирующий распад вплоть до полного уничтожения. Heartland вы-

нужден платить Sea Power той же монетой. Эта симметрия логична и

обоснована. Все это является центральной задачей "внешней геополи-

тики" России относительно США, поэтому более детальный анализ

выходит за рамки данной работы.

Вторая реальность, также обозначаемая термином <Запад>, имеет

иное значение. Это - Европа, геополитический смысл которой за по-

следние десятилетия резко изменился. Будучи традиционно метропо-

лией для других частей планеты, Европа впервые оказалась в ситуации

колонии - стратегической, культурной, экономической, политической

и т.д. Американский колониализм отличается от более явных и жест-

ких форм прошлого, но его смысл остается тем же. Европа на данный

момент не имеет собственной геополитики и собственной географиче-

ской воли, ее функции ограничиваются тем, что она служит подсобной

базой США в Евразии и местом наиболее вероятного конфликта с Ев-

разией. Такое положение автоматически приводит к тому, что анти-

367

Основы геополитики

американская линия становится общей геополитической альтернати-

вой европейских государств, объединяя их единым проектом, которого

никогда не существовало ранее. Объединение Европы в Маастрихте

есть первый сигнал появления Европы как целого и самостоятельного

организма, претендующего на то. чтобы вернуть себе историческое зна-

чение и геополитический суверенитет. Европа не хочет быть ни рус-

ской. ни американской. После конца <холодной войны> эта воля про-

явилась во всем объеме.

Теперь встает вопрос: каково, в общих чертах, отношение Евразии

к своему западному полуострову?

С чисто геополитической точки зрения, Евразия однозначно заин-

тересована в том, чтобы вывести Европу из-под контроля атлантизма,

США. Это является приоритетной задачей. На Западе Россия должна

иметь морские границы, это стратегический императив геополитиче-

ского развития Евразии. Именно отсутствие таких границ, наличие вме-

сто них сухопутной линии, пересекающей Европу посередине, искус-

ственно и насильственно, привело, в конечном итоге, к геополитиче-

скому проигрышу СССР. Следовательно, задача - не повторять оши-

бок и исправить положение. Евразия только тогда будет свободна от

Sea Power, когда ее стратегическими границами на Севере, Востоке,

Юге и Запале станут океаны - так же, как и в случае Америки. Лишь

тогда дуэль цивилизаций будет протекать на равных условиях.

Поэтому у России есть два выхода - либо военная оккупация Евро-

пы, либо такая переорганизация европейского пространства, которая

сделает этот геополитический сектор надежным стратегическим союз-

ников Москвы, сохранив его суверенитет, автономию и автаркию. Пер-

вый вариант настолько нереален, что обсуждать его всерьез не следу-

ет. Второй вариант сложен, но осуществим, так как полвека, проведен-

ные Европой в положении американской колонии, оставили серьезный

след в европейском сознании.

Дружественная Европа как стратегический союзник России может

возникнуть только в том случае, если она будет единой. В противном

случае атлантический противник найдет множество способов внести

дробление и раскол в европейский блок, провоцируя конфликт, анало-

гичный двум мировым войнам. Поэтому Москва должна максимально

способствовать европейскому объединению, особенно поддерживая цен-

трально-европейские государства, в первую очередь, Германию. Аль-

368

Внутренняя геополитика России

янс Германии с Францией, ось Париж - Берлин (проект Де Голля),

является тем позвоночником, вокруг которого логичнее всего строить

тело Новой Европы. В Германии и Франции есть устойчивая антиат-

лантистская политическая традиция (как у правых, так и у левых по-

литических течений). Будучи до поры до времени потенциальной и скры-

той, она в определенный момент заявит о себе во весь голос. Москве

же следует ориентироваться на эту линию уже сейчас, не дожидаясь

окончательного развития событий.

Задача Москвы - вырвать Европу из-под контроля США (НАТО),

способствовать ее объединению, укреплять интеграционные связи с

Центральной Европой под знаком основной внешнеполитической оси

Москва - Берлин. Евразии нужна союзная дружественная Европа. С

военной точки зрения, она еще долго не будет представлять сама по

себе (без США) серьезной угрозы, а экономическая кооперация с ней-

тральной Европой сможет решить большинство технологических про-

блем России и Азии - в обмен на ресурсы и стратегическое военное

партнерство.

Исходя из этой внешнегеополитической задачи, следует анализиро-

вать и внутриполитическую ситуацию России в ее западных регионах.

5.2 Разрушить <санитарный кордон>

Основной формулой анализа геополитики <русского Запада> явля-

ется принцип: <Европе - европейское, России - русское>. Здесь, в

целом, следует поступать так же, как и в случае с исламским миром -

новые границы неизбежны, некоторые регионы следует поделить зано-

во, но во всех случаях главной остается задача создания на Западе

дружественно-нейтральных образований, с максимальной этнокультур-

ной, экономической и социальной свободой, но со стратегической за-

висимостью от Москвы. Задача максимум - <финляндизация> всей

Европы, но начинать надо с реорганизации пространств, вплотную при-

легающих непосредственно к России.

Здесь сразу возникает сложная проблема: <санитарный кордон>. Ат-

лантистские геополитики прекрасно осознают стратегическую опас-

ность союза России с Европой (особенно Германией) и традиционно

стремятся всячески помешать этому. Самым эффективным методом та-

лассократии является <санитарный кордон>, т.е. полоса из нескольких

369

Основы геополитики

пограничных государств, враждебных как восточному, так и западно-

му соседу, и напрямую связанных с атлантистским полюсом. В роли

такого <санитарного кордона> традиционно выступает Польша и вос-

точно-европейские страны, расположенные южнее - Чехословакия,

Румыния и т.д. Идея такого <кордона> была выработана геополитиком

Макиндером и весьма успешно воплощалась в жизнь в начале века и

перед Второй мировой войной. Причем в обоих случаях цель была дос-

тигнута - в конце концов, между двумя континенталистскими держа-

вами Россией и Германией завязывался конфликт, в результате кото-

рого стратегические победы доставались атлантистам. Своим местом

во главе Запада Америка обязана именно двум мировым войнам, кото-

рые обескровили Европу и особенно обессилили Германию и Россию

(главных соперников атлантизма).

Очевидно, что такой <санитарный кордон> возникнет и сейчас, соз-

данный из малых, озлобленных, исторически безответственных наро-

дов и государств, с маниакальными претензиями и сервильной зависи-

мостью от талассократического Запада.

Речь идет о появлении геополитической полосы между Балтикой и

Черным морем, состоящей из государств, не могущих войти полноцен-

ным компонентом в Европу, но усиленно отталкивающихся от Москвы

и Евразии. Претенденты на членов нового <санитарного кордона> та-

ковы - прибалтийские народы (литовцы, латыши, эстонцы), Польша

(включая западную Пруссию), Белоруссия (эту идею лоббирует като-

лическое антиевразийское меньшинство), Украина (особенно Запад-

ная -униато-католическая), Венгрия, Румыния (также под влиянием

униатов). Чехия и Словакия. При этом видно, что почти везде речь

идет о католическом секторе Восточной Европы, который принадле-

жал традиционно к зоне влияния Запада. При этом мы имеем дело с

теми же странами, которые уже не один раз в геополитической исто-

рии выступали как рычаги разрушения континентальных образований

- Российской империи, Австро-Венгерской империи, недавно СССР.

Задача Евразии в том, чтобы этого кордона не существовало. Это в

интересах и Европы и России. Сами эти образования, если рассматри-

вать их в качестве государственных, несостоятельны, этнически и кон-

фессионально противоречивы, стратегически и экономически недораз-

виты, лишены ресурсов. Иными словами, эти фиктивные государства

имеют смысл только как стратегические зоны, искусственно поддер-

370

Внутренняя геополитика России

живаемые атлантизмом. Повсюду есть факторы, которые привязывают

их к Евразии (либо православие, либо осознание славянского родства.

либо наличие русского населения, либо историческая близость, либо

несколько компонентов сразу и т.д.). но есть и противоположные фак-

торы, сближающие их с Западом (католичество, униатство, этническая

инаковость. политические традиции суверенитета и т.д.). Пока эти об-

разования представляют собой нечто цельное, они не могут предпо-

честь ни одну из двух ориентаций, и именно поэтому становятся в

полном смысле слова "санитарным кордоном". Интеграции с Восто-

ком препятствует одни элементы, интеграции с Западом - другие. От-

сюда постоянная внутренняя и внешняя нестабильность, провоцируе-

мые этими странами, что играет на руку талассократии и является

постоянным препятствием на пути евразийской геополитики и коь ги-

нентального блока.

Единственным путем устранения <санитарного кордона> является

полный передел государственных новообразований на основании чис-

то геополитических факторов. Это не обязательно должно автоматиче-

ски означать аннексию территорий к иным государствам. Речь может

идти о создании на месте государств федераций или нескольких госу-

дарств, чья геополитическая ориентация будет, однако, однозначной

Небольшим образованиям, единым и этнически, и культурно и конфес-

сионально, будет легче интегрироваться в крупные геополитические

блоки, а при наличии крепких союзнических отношений между Росси-

ей и Европой новые границы не будут означать подлинного порога.

разрыва. Более того, только отсутствие <санитарного кордона> и мо-

жет сделать эти общеевразийские отношения нормальными, превра-

тить пространство от <Дублина до Владивостока> в зону евразийской

кооперации, сотрудничества и стратегического партнерства.

5.3 Балтийская Федерация

Рассмотрим более подробно весь западный пояс, прилегающий к

России. Все пространство делится на несколько секторов. Севернее

всего лежит скандинавский пояс, идущий от Норвегии до Финляндии.

В отношении Финляндии общий геополитический проект мы рассмот-

рели в главе, посвященной Северу. Здесь речь идет о создании карело-

финского этно-территориального образования с максимальной культур-

371

Основы геополитики

ной автономией, но стратегической интеграцией в евразийский блок.

Норвегия и Швеция, а также Прибалтийские республики принадлежат

иному геополитическому контексту, более широкому, нежели карело-

финская проблематика.

Здесь мы сталкиваемся с более общей темой - геополитика Балти-

ки и Скандинавии. Самое удобное было бы в данном случае последо-

вать за шведским геополитиком Рудольфом Челленом (изобретшим тер-

мин <геополитика>) и рассмотреть весь балтийский регион как север-

ное продолжение Средней Европы, структурированной вокруг Герма-

нии. Челлен считал, что скандинавская геополитика не может иметь

никакого иного развития, кроме стратегического объединения с Герма-

нией, основанной на этнической, культурной и географической общно-

сти. Но связующим элементом всей конструкции должна быть Прус-

сия - немецкое государство с доминацией протестантской конфес-

сии, общей для скандинавов. Протестантско-скандинавский блок дол-

жен быть северным продолжением Пруссии, Берлина. Поэтому все это

пространство, начав осознавать себя единым целым, не может обой-

тись без геополитического восстановления прусского единства. В на-

стоящий момент Пруссии не существует, ее земли распределены меж-

ду Германией, Польшей и Россией. Следовательно, самая главная пред-

посылка для создания <нейтральной> политически и дружественной

Москве Балтийской Федерации отсутствует. Отсюда практическая не-

возможность организовать данный регион в соответствии с евразий-

скими принципами.

На чисто теоретическом уровне проблема решается в два этапа:

1) Воссоздается новое этно-конфессиональное пространство в пре-

делах исторической Пруссии. Инициаторами выступают Москва и Бер-

лин. Из этого вытекает лояльность названной осевой фигуры в отно-

шении России, которая даст этому образованию жизнь, уступив часть

прусских земель, приобретенных в ходе Второй мировой войны (Кали-

нинградскую область).

2) Вокруг Пруссии начинается процесс стратегического объедине-

ния балтийских государств в единый блок. В блок входят Норвегия,

Швеция, Германия, Эстония, Финляндия-Карелия, Дания, возможно,

Голландия. Особый статус делегируется Польше, Литве и Латвии. Обя-

зательным условием является выход всех стран из НАТО и создание в

Балтике демилитаризованной зоны. В перспективе стратегический кон-

372

Внутренняя геополитика России

троль переходит к Москве и ВС <нейтральной> Европы, т.е. к евразий-

скому оборонному комплексу.

Единственным слабым элементом в этой системе оказываются Поль-

ша и Литва, где преобладающей конфессией является католичество.

Эти земли были главным рычагом талассократической геополитики,

направленной против Евразии и возможности создания континенталь-

ного блока. Более того. в истории существует прецедент значительной

политической самостоятельности Польско--Литовского княжества, а не-

которые историки (в частности, Шпенглер) даже говорили о существо-

вании особой <балтийской цивилизации>, географически совпадающей,

в общих чертах, с историческими границами Польши и Литвы. Лишь

определенные исторические условия не позволили этой цивилизации

развиться окончательно и сделали ее <абортивной> (термин Шпенгле-

ра). Надо признать, данная проблема вообще не имеет позитивного

решения, так как формулируется она следующим образом: либо поль-

ско-литовское пространство будет существовать как самостоятельная

геополитическая реальность (и тогда она станет непреодолимым пре-

пятствием на пути проевразийского Балтийского единства с осью в

Пруссии), либо его фрагменты будут интегрированы в другие геополи-

тические блоки, а само оно будет расчленено и задавлено в зародыше.

Любая интеграция на католической основе в этом регионе будет созда-

вать напряжение и в отношении Востока (Москва), и в отношении

Севера (протестантский мир Скандинавии), и в отношении Запада (Гер-

мания). Следовательно, в Польше и Литве главным геополитическим

партнером Евразии должны стать силы. настаивающие на некатоличе-

ской ориентации политики этих стран -'сторонники светской <соци-

ал-демократии>, <неоязычники>, <этноцентристы>, протестантские, пра-

вославные религиозные круги, этнические меньшинства. Кроме того,

этническая напряженность в польско-литовских отношениях является

чрезвычайно ценным элементом, который следует использовать и, по

возможности, усугублять.

Если воссоздание Пруссии решило бы, по большей части, проблемы

с Польшей, которой в такой ситуации оставался бы только путь на юг

(так как Балтийский регион был бы под германо-русским контролем),

то с Литвой ситуация еще более сложная, так как она является самым

северным фрагментом католического мира, имеет длинную береговую

линию на Балтике и отделяет русское пространство от северной око-

373

Основы геополитики

нечности Средней Европы, не принадлежа ни к тому, ни к другому

миру. Очевидно, что атлантистские геополитики не преминут восполь-

зоваться этим обстоятельством и попытаются именно Литву сделать

причиной раздора и основным препятствием для реорганизации Евро-

пы. Ограничить негативные следствия геополитического расположе-

ния Литвы для евразийского проекта можно только частично, укреп-

ляя стратегическое единство всего этого ареала и стремясь замкнуть

его с северо-запада через шведско-датское звено.

5.4 Католики-славяне входят в Среднюю Европу

Спускаясь южнее, мы попадаем в славяно-католический или униат-

ский регион, который простирается от Польши через Западную Бело-

руссию и Западную Украину, Волынь, Галицию, Словакию и Чехию до

Хорватии и Словении на западе Балканского полуострова. К этому про-

странству геополитически примыкают Венгрия, Австрия и Бавария,

населенные, соответственно, католиками - венграми и немцами. Уни-

атская церковь существует также и в православной Румынии. Это пре-

имущественно славянское пространство несмотря на свое этническое

и расовое родство с Россией никогда не отождествляло себя с восточ-

но-славянской государственностью, а в еще меньшей степени - с ев-

разийской империей Москвы. Этническое родство в данном случае не

является достаточным основанием для геополитической интеграции.

Двусмысленность этого фактора исторически порождала конфликты и

войны России и Германии (шире - Европы), препятствовала органич-

ной и непротиворечивой организации геополитического ансамбля Цен-

тральной Европы.

Культурно славянские католические народы сложились в Австро-

Венгерской империи, и этнические трения с ней. приведшие к распаду,

возникли только тогда, когда сама Вена потеряла представление о сво-

ей наднациональной имперской геополитической миссии и стала все

больше и больше отождествляться с этническим "германизмом". Един-

ственным исключением является лишь Богемия, Моравия и Босния,

где славянство изначально осознавало свое духовное отличие от гер-

мано-католического начала, что выразилось в гуситских войнах, ре-

формационных брожениях и всплесках сектантства (в случае босний-

ских сербов-богомилов). С геополитической точки зрения все эти на-

374

Внутренняя геополитика России

роды принадлежат Средней Европе и должны структурироваться во-

круг среднеевропейского Центра, которым естественным образом яв-

ляется Германия. Прямое воздействие на эти области Москвы никогда

не сможет стать приоритетным, так как этническая близость лишь под-

черкивает культурно-исторические и духовно-конфессиональные раз-

личия.

Исходя из этих соображений России необходимо отказаться от пря-

мого контроля над странами Восточной Европы, предоставив их гер-

манскому контролю. При этом Москва должна не просто пассивно

ждать, пока это произойдет само собой, но активно способствовать

органичным процессам в этой сфере, чтобы стать вместе с Берлином

инициатором и реализатором всего процесса, приобретая тем самым

геополитическую долю в решении всех деликатных проблем. При этом

придется отказаться от доминации над некоторыми регионами Запад-

ной Украины - Галицией и Закарпатьем, компактно заселенных униа-

тами и католиками. Это же касается некоторых регионов Белоруссии.

Отказываясь от прямой политической доминации над некоторыми тер-

риториями, взамен Москва должна получать право стратегического при-

сутствия на самых западных границах всего Среднеевропейского ре-

гиона. В этом и заключается смысл всей реорганизации Восточной Ев-

ропы. Москва должна пойти на предоставление всему католико-сла-

вянскому пространству возможности интеграции в Среднюю Европу

под началом Берлина, т.е. замкнуть эту зону по принципу Север -

Юг. Единственно важно изъять из этого ансамбля Литву (по причи-

нам, о которых мы уже говорили, чтобы вся среднеевропейская конст-

рукция патронировалась строго двумя сторонами (Россией и Германи-

ей)), при совершенном исключении Запада - талассократии, так как в

противном случае весь этот пояс приобретет противоположное значе-

ние, превратившись в "санитарный кордон" (хотя он создается как раз

для того, чтобы не допустить возникновения такого "кордона").

5.5 Объединение Белоруссии и Великороссии

На карте, учитывающей конфессиональную структуру Восточной

Европы, отчетливо видно, как по мере движения к югу православное

население сдвигается все западнее, тесня католическое. Некоторые

сербские земли доходят до Адриатического побережья, а кроме того,

375

Основы геополитики

определенный процент православных есть и среди албанцев (основате-

лем независимой Албании был православный священник Фан Ноли).

Эти территории, куда входят Белоруссия, центральная часть Украи-

ны, Молдавия, Румыния, Сербия и Болгария, имеют двойственную гео-

политическую природу - географически они принадлежат к южному

сектору Средней Европы, а культурно и конфессионально к России-

Евразии. Духовная идентичность этих народов складывалась из проти-

востояния исламу на юге и католичеству на западе, их национальная

идея неразделимо связана с православием. В такой ситуации Москва

не может ни полностью делегировать геополитический контроль над

регионом Германии, ни заявить о своем прямом политическом влия-

нии на эти страны. Тем более, что в русско-молдавских и русско-ру-

мынских отношениях (не говоря уже об Украине) не все гладко. Наи-

более тесные исторические контакты у России с Сербией, но на них

невозможно построить тактику интеграции всего региона, так как у

Сербии со своими православными соседями также традиционно доволь-

но натянутые отношения. Кроме того, общую картину геополитиче-

ской стратегии России на Балканах мы осветили в главе, касающейся

Юга. Здесь же следует более конкретно рассмотреть территории, кото-

рые занимают Белоруссия, Украина и Румыния (с Молдавией).

В отношении Белоруссии геополитическая картина довольно ясная.

За исключением небольшой части полонизированных белорусов (като-

ликов и униатов, а также поляков), подавляющее большинство населе-

ния однозначно принадлежит русскому пространству и должно быть

рассмотрено как субъект центрального евразийского этноса, т.е. как

<русские> в культурном, религиозном, этническом и геополитическом

смыслах. Языковая специфика, некоторые этнические и культурные

особенности не меняют общей картины. Поэтому с Белоруссией Моск-

ва должна интегрироваться самым тесным образом, не забывая при

этом о том, что поощрение культурной и языковой самобытности бело-

русов является важным позитивным моментом во всей системе евра-

зийской интеграции. В отношении этносов, принадлежащих к единому

государству, этот принцип следует соблюдать столь же строго, как и в

отношении пограничных народов или соседей. Единственный болез-

ненный шаг в Белоруссии, который необходимо предпринять для пре-

дупреждения центробежных и подрывных тенденций, это выделение в

особую административную категорию некоторых областей, компактно

376

Внутренняя геополитика России

заселенных католиками и униатами вплоть до предоставления им зна-

чительной автономии, достаточной для того, чтобы войти в Среднеев-

ропейское пространство. Стремление любой ценой удержать Белорус-

сию всю целиком под прямым и жестким контролем Москвы приведет

к тому, что и в ней самой и со стороны западных соседей Россия *бу-

дет иметь тлеющие угли потенциального геополитического конфликта,

который в данном случае (в отличие, например, от Литвы) может быть

решен в интересах всех заинтересованных сторон.

Белоруссию следует рассматривать как часть России, и поэтому ин-

теграцию с ней надо проводить по оси Запад - Восток, являющейся

приоритетной во всех случаях внутренней организации этнически од-

нородного пространства. Настоящая западная граница России должна

пролегать намного западнее, поэтому в полноценной геополитической

картине белорусские земли скорее относятся к центральной области.

чем к западной окраине.

5.6 Геополитическая декомпозиция Украины

Вопрос Украины более сложен, хотя модель геополитического со-

става этого государства очень сходна. Здесь, правда, важную роль иг-

рает геополитический масштаб Украины, которой представляет собой

гигантское территориальное образование, превышающее по объему мно-

гие крупные европейские державы. Несравнимо более активен на Ук-

раине и сепаратизм, и тенденции политического суверенитета. Украи-

на как государство не имеет никакого геополитического смысла. У нее

нет ни особенной культурной вести универсального значения, ни гео-

графической уникальности, ни этнической исключительности. Исто-

рический смысл Украины отражен в самом ее названии - <Украина>,

т.е. <окраина>, <пограничные территории>. В эпоху Киевской Руси тер-

ритории нынешней Украины были центром государственности восточ-

ных славян, для которых в то время Владимир (позже Москва) был

восточной окраиной (<украиной>), а Новгород - северной. Но по мере

превращения Руси из славянского государства в евразийскую импе-

рию геополитические функции крупнейших центров радикально поме-

няли свое значение. Столицей империи стала Москва, а Киев превра-

тился во второстепенный центр, в котором сходились евразийское и

среднеевропейское влияния. Ни о каком синтезе культур не могло быть

377

4 геополитические составляющие Украины:

1 Западная Украина (относится к Средней Европе);

2 Собственно Малороссия (левобережье Днепра);

3 Правобережье Днепра (регионы, тяготеющие к Великороссии);

4 Крым (самостоятельное проевразийское геополитическое образование).

Внутренняя геополитика России

и речи. Скорее всего, более архаические, сугубо русские православ-

ные пласты подвергались динамическому более <модернистическому>

воздействию Западной Европы - особенно через Польшу на западе и

Австро-Венгрию на юго-западе. Безусловно, украинские культура и язык

своеобразны и уникальны, но какого бы то ни было универсального

значения они лишены. Казаческие поселения, которые образовали, в

значительной мере, украинский этнос, отличались независимостью, осо-

бым этическим, хозяйственным и социальным укладом. Но всех этих

элементов недостаточно для геополитической самостоятельности, а по-

тамическая карта Украины, где главные реки (Днестр, Днепр и т.д.)

текут параллельно друг другу, объясняет замедленное развитие укра-

инской государственности.

По этой причине самостоятельное существование Украины (особенно

в современных границах) может иметь смысл только в качестве <сани-

тарного кордона>, так как противоположные по геополитической ори-

ентации элементы не позволят этой стране целиком присоединиться

ни к восточному, ни к западному блоку, т.е. ни к России-Евразии, ни к

Центральной Европе. Все это обрекает Украину на марионеточное су-

ществование и геополитическую службу талассократической страте-

гии в Европе. В этом смысле роль Украины схожа с ролью Прибалтий-

ских республик. На этом основании одно время всерьез обсуждался

проект создания <черноморско-балтийской федерации>, т.е. типичного

<санитарного кордона> - подрывного геополитического образования,

служащего для провокации нестабильности в Восточной Европе и пре-

дуготовления предпосылок для целой серии вооруженных конфликтов.

Существование Украины в нынешних границах и с нынешних стату-

сом <суверенного государства> тождественно нанесению чудовищного

удара по геополитической безопасности России, равнозначно вторже-

нию на ее территорию.

Дальнейшее существование унитарной Украины недопустимо. Эта

территория должна быть поделена на несколько поясов, соответствую-

щих гамме геополитических и этнокультурных реальностей.

1) Восточная Украина (все, что лежит росточнее Днепра - от Чер-

нигова до Азовского моря) представляет собой компактно заселенную

территорию с преобладанием великоросского этноса и православным

малороссийским населением. Вся эта территория безусловно близка к

России, связана с ней культурно, исторически, этнически, религиозно.

379

Основы геополитики

Это прекрасно освоенная, технически развитая область вполне может

составлять самостоятельный геополитический регион, с широкой авто-

номией, но в безусловном и крепчайшем союзе с Москвой. Здесь пред-

почтительней меридианальная интеграция, связь Харьковской области

с более северными (Белгородская, Курская и Брянская области) собст-

венно русскими территориями и распространение конструкции к югу.

2) Крым - это особое геополитическое образование, традиционно

отличающееся этнической мозаичностью. Малороссы, великороссы

и крымские татары расселены в Крыму в очень сложной конфигура-

ции и представляют собой три достаточно враждебных друг другу

геополитическим импульса. Великороссы ориентированы подчеркну-

то промосковски (более агрессивно, чем на остальной Украине, даже

Восточной). Малороссы, напротив, крайне националистичны. Крым-

ские татары вообще ориентированы больше на Турцию и довольно

враждебны России. Об учете геополитической ориентации крымских

татар вообще не может идти речи. так как Турция во всех отношени-

ях является прямым геополитическим противником России. Но с на-

личием в Крыму татар не считаться также нельзя. Прямое присоеди-

нение Крыма к России вызовет крайне негативную реакцию малорос-

сийского населения и создаст проблемы интеграции этого полуостро-

ва в российскую систему через украинские территории, что вообще

мало реально. Оставлять Крым <суверенной Украине> также невоз-

можно, поскольку это создает прямую угрозу геополитической безо-

пасности России и порождает этническую напряженность в самом

Крыму. При учете всех этих соображений напрашивается вывод о

необходимости придания Крыму особого статуса и обеспечения мак-

симальной автономии при прямом стратегическом контроле Москвы,

но с учетом социально-экономических интересов Украины и этнокуль-

турных требований крымских татар.

3) Центральная часть Украины от Чернигова до Одессы, куда попа-

дает и Киев, представляет собой другую законченную область, где эт-

нически доминирует малороссийский этнос и язык, но преобладающей

конфессией является православие. Эта православная Малороссия пред-

ставляет собой самостоятельную геополитическую реальность, куль-

турно родственную Восточной Украине-и безусловно входящую в ев-

разийскую геополитическую систему.

4) Западная Украина неоднородна. На Севере - это Волынь, от-

380

Внутренняя геополитика России

дельный регион, южнее - Львовская область (Галиция), еще южнее

- Закарпатье (западный выступ), и наконец, восточная часть

Бесарабии. Все эти регионы представляют собой довольно самостоя-

тельные области. На Волыни преобладают униаты и католики, эта об-

ласть культурно принадлежит католическому геополитическому сек-

тору Средней Европы. Почти такая же картина в Галиции и Закарпа-

тье, хотя эти более южные земли представляют собой отдельную гео-

политическую реальность. Волынь исторически связана с Польшей, а

Галиция и Закарпатье - с Австро-венгерской империей. Бессарабские

земли Украины населены смешанным населением, где малороссы и ве-

ликороссы перемежаются румынами и молдаванами. Этот регион прак-

тически целиком православный и представляет собой православный

пояс, наискось уходящий от Великороссии на Балканы к Сербии. Весь

сектор от Бесарабии до Одессы следует отнести к центрально-украин-

скому геополитическому пространству, поэтому его логичнее включать

в меридианальный левобережный пояс Днепра, западная граница ко-

торого простирается от Ровно до Ивано-Франковска по оси Север -

Юг и далее по Днестру до Одессы на юге.

Таким образом. Западная Украина, в узком смысле этого понятия.

состоит из трех областей - Волыни и Галиции и Закарпатья. Будучи

территориально близкими, они отличаются по рельефу (Закарпатье -

горный массив, как и Словакия), этническому составу и политическим

традициям. Этим областям, которые сегодня активно влияют на об-

щую политическую атмосферу Украины, активно проводя антимосков-

скую, прозападную геополитическую линию, следует предоставить зна-

чительную степень автономии (вплоть до политической), чтобы ото-

рвать эти <подрывные> территории от православного и в целом про-

русского общеукраинского пространства - как центрального, так и

восточного. Стратегическая граница России на этих параллелях не мо-

жет зависеть от места прохождения украинско-польской, украинско-

венгерской или украинско-словацкой границы. Эта стратегическая гра-

ница должна пролегать много западнее, по меньшей мере, на западной

оконечности Средней Европы, а в лучшем случае - по Атлантике.

Именно исходя из такой перспективы предпринимается вся геополити-

ческая переструктурализация этого региона, так как. выступая в роли

инициатора геополитических преобразований в Восточной Европе и в

качестве главного партнера Германии, Россия должна настаивать, в

381

Основы геополитики

первую очередь, на условии выведения всей этой области из-под ат-

лантистского контроля и создания на этом месте комплекса евразий-

ской континентальной обороны, состоящей из военно-стратегической

кооперации России с Европой в целом.

Волынь. Галиция и Закарпатье могут составить общую <западно-

украинскую федерацию>, степень интегрированности внутри которой

может устанавливаться произвольно в зависимости от конкретных об-

стоятельств. Здесь важнее всего провести культурно-конфессиональ-

ную границу между Центральной Украиной (собственно Киевской зем-

лей) и Западной Украиной, чтобы избежать дисгармоничного централь-

но-европейского католического или униатского влияния на православ-

ные территории.

Украинский фактор является наиболее уязвимым местом в запад-

ном поясе России. Если в других местах опасность разрушения геопо-

литической состоятельности heartland'a является потенциальной, и по-

зиционная борьба за евразийскую геополитическую систему ставит пе-

ред собой лишь превентивные цели. то факт существование <суверен-

ной Украины> является на геополитическом уровне объявлением Рос-

сии геополитической войны (а это дело не столько самой Украины.

сколько атлантизма и Sea Power). Речь идет не о том, что Украина

сама сознательно выбирает роль атлантистского <санитарного кордо-

на>, хотя в некоторых случаях это не может не быть осознанным ша-

гом, но о том, что она на практике начинает выполнять данную роль,

коль скоро она не включается активно в интеграционные процессы с

Москвой или (по меньшей мере) не распадается на отдельные геополи-

тические составляющие.

Украинская проблема - главная и самая серьезная проблема, ко-

торая стоит перед Москвой. Если проблемы Севера и <полярной тра-

пеции> связаны с далеким будущим России и Евразии, если освоение

Сибири и битва за Lenaland имеет значение для близкого будущего,

если, наконец, позиционная стратегия переустройства азиатского Юга

имеет для России актуальное, но превентивное значение - геополи-

тика Запада и центр этой геополитики. - <украинский вопрос> -

требует от Москвы немедленных ответных мер, поскольку речь идет

о нанесении России уже в настоящем стратегического удара, не реа-

гировать на который <географическая ось истории> просто не имеет

права.

382

Внутренняя геополитика России

Учитывая то, что простая интеграция Москвы с Киевом невозмож-

на и не даст устойчивой геополитической системы, даже если это про-

изойдет вопреки всяким объективным препятствиям, Москва должна

активно включаться в переустройство украинского пространства по

единственно логичной и естественной геополитической модели.

5.7 Румыния и Молдавия -

интеграция под каким знаком?

Румыния и Молдавия представляют собой две части единого геопо-

литического региона, населенного единым православным этносом -

потомками даков, говорящими на языке латинской группы и в значи-

тельной степени вобравшими культурные, языковые и расовые эле-

менты славянского окружения. С геополитической точки зрения инте-

грация Румынии и Молдавии неизбежна, но при этом Москва должна

стремиться провести это объединение в своих целях, чтобы включить

это пространство в зону своего прямого стратегического контроля. Куль-

тура Румынии представляет собой в целом типичную православную

модель, прямо связывающую эти земли с Евразией. Единственным пре-

пятствием для совершенной интеграции этих. земель в Россию являет-

ся языковый фактор и геополитическая близость к католическим ре-

гионам. Кроме того, на западе Румынии в Банате значителен процент

венгров-католиков и румын-униатов.

Через Румынию, Молдавию и Центральную Украину проходит не-

прерывная полоса, населенная православными народами, связывающая

земли России с Сербией, форпостом Евразии на Балканах. В интере-

сах Евразии превратить всю эту область в единый стратегический и

культурный регион - фактически в одну страну. Это требует от Моск-

вы, чтобы именно она выступила инициатором молдавско-румынской

интеграции, знак которой должен быть изначально определен как пра-

вославный и евразийский. При этом важно, чтобы румынский право-

славный анклав с востока и с запада замыкали собственно славянские

православные народы - украинцы и сербы, обеспечивая таким обра-

зом непрерывность территориальной интеграции, основанной не столько

на этническом, сколько на конфессиональном признаке и культурном

родстве. Вместе с тем такой "православный блок" от Днестра до Чер-

ногории, в центре которого должна находиться объединенная Румы-

383

Основы геополитики

ния, должен складываться в сотрудничестве с Берлином, которому пре-

доставляется более западная часть Средней Европы от Пруссии через

Чехию и Словакию к Венгрии, и Австрии, а далее к Хорватии, т.е. к

Адриатике. Если добавить к этому восточный выступ Польши и Вос-

точной Пруссии, который достается Германии северней, то естествен-

ное продолжение России на запад в балканском регионе будет логич-

ным и приемлемым, не нарушающим геополитического баланса Сред-

ней Европы, которая геополитически принадлежит сфере влияния Гер-

мании.

5.8 Условие: почва, а не кровь

Все эти действия вытекают из общей картины европейской геопо-

литики, в которой четко выделяются регионы Средней Европы (под

эгидой Германии) и Западной Европы в узком смысле. С Западной Ев-

ропой у России нет точек прямого соприкосновения, поэтому проведе-

ние евразийской стратегии в этом регионе (ключевым элементом кото-

рого является Франция) зависит от построения общеевропейской кон-

струкции вдоль оси Берлин - Париж. Но евразийский фактор в Запад-

ной Европе не может быть прямо линией Москвы. Москва выступает

здесь только через Берлин, а евразийские континенталистские и анти-

атлантистские тенденции здесь описываются одним термином - <гер-

манофилия>. Для французов нельзя требовать более отчетливого <ев-

разийства>, нежели <германофилия>, так как проблематику heartland'a

Западная Европа постигает через германский континентализм. Россия

же является в данном случае <геополитической абстракцией>.

Однако это отнюдь не означает, что Россия должна быть безучаст-

на к западноевропейским проблемам. В ее интересах вывести всю Ев-

ропу из-под атлантистского влияния, а значит, Москва должна актив-

но содействовать равнению Западной Европы на Среднюю Европу, т.е.

на Германию.

При этом самой Германии следует изначально выдвинуть основопо-

лагающее требование: все интеграционные процессы в Средней Евро-

пе, где геополитическая доминация Берлина откровенна, а также все

преобразования в Западной Европе, ставящие своей целью ориентиро-

вать европейские державы на Германию, должны исключать принцип

этнического господства немцев в культурной, политической, конфес-

384

Внутренняя геополитика России

сиональной или идеологической области. Европа должна быть евро-

пейской, а Средняя Европа среднеевропейской, т.е. вся языковая, эт-

ническая и духовная самобытность народов Европы должна расцве-

тать и поощряться Берлином, чей приоритет должен быть исключи-

тельно геополитическим и социальным, и ни в коем случае не расо-

вым. За многие среднеевропейские этносы Москва отвечает и в силу

расового с ними родства (славянство). Более того. именно этноцен-

тризм и национальное, расовое высокомерие немцев не раз приводило

к кровавым конфликтам в Европе. В течение всей геополитической

реорганизации Европы Россия должна выступать гарантом того, что

Берлин строго разделит геополитику и расу. <почву и кровь>, чтобы

заведомо исключить трагедии, подобные гитлеровской авантюре. Лю-

бые признаки немецкого национализма в вопросах геополитического

переустройства Европы должны нещадно подавляться самим Берли-

ном: все процессы должны проходить на основании строжайшего со-

блюдения <прав народов>, полной автономии культур, вероисповеда-

ний и языков.

Такие же требования Москва должна предъявлять и к себе самой, и

к своим союзникам. Этническое начало должно поощряться и активно

поддерживаться геополитическим центром только в позитивном аспекте,

как утвердительная реальность, как национальная самоидентификация.

Конечно, нельзя ожидать полного исчезновения межэтнических тре-

ний и проявления негативных сторон национального самоутвержде-

ния, но как раз в этом моменте должен активно вступать в действие

принцип геополитического централизма - как высший надэтнический

арбитр, решающий внутренние проблемы, исходя из жизненных поли-

тических и стратегических интересов евразийского целого.

Этот принцип является универсальным для всех регионов, в кото-

рых должен установиться Новый Евразийский Порядок - как внут-

ренних для России, так и внешних. Но в случае Запада, Европы, это

особенно важно, так как этнические проблемы в этих пространствах

лежат в основе всех самых ужасных конфликтов, потрясших XX век.

13 Заказ 2801

Часть VI

^ ^

ЕВРАЗИЙСКИЙ

АНАЛИЗ

Глава I

Геополитика Православия

1. 1 Восток и Запад христианской эйкумены

Самым существенным моментом при определении геополитической

специфики Православия является то, что речь идет о Церкви Восточ-

ной. В границах христианского мира, до открытия Америки, географи-

чески совпадавшего с северо-западом евразийского континента. Ближ-

ним Востоком и Северной Африкой, ясно.прослеживается демаркаци-

онная линия между православным пространством и пространством ка-

толическим. Это деление, безусловно, не является исторической слу-

чайностью. Православный мир духовно и качественно родственен Вос-

току, тогда как католицизм - сугубо западное явление. А коль скоро

это так, то и сами теологические формулировки, лежавшие в основе

окончательного разделения церквей в 1054 году, должны нести в себе

элементы геополитического характера.

Спор о "филиокве", т.е. об исхождении Святого Духа только от Отца

389

Основы геополитики

или от Отца и Сына*", в богословских терминах предвосхищает дальней-

шее развитие двух типов христианских и постхристианских цивилизаций

- рационалистическо-индивидуалистической западной и мистико-коллек-

тивистской восточной. Принятие Западом поправки к Никейскому Сим-

волу Веры относительно "филиокве" окончательно закрепило ориента-

цию на рационалистическую теологию т.н. "субординатизма". т.е. на вве-

дение в Божественную реальность иерархически соподчиненных отноше-

ний, принижающих таинственную и сверхразумную природу Троицы.

Параллельно с вопросом о "филиокве" важным пунктом разногла-

сий стала идея верховенства Римского престола и наивысшего бого-

словского авторитета Папы. Это также было одним из следствий като-

лического "субординатизма", настаивающего на строгой прямолиней-

ной иерархии даже в тех вопросах, которые находятся под знаком про-

виденциального действия Святого Духа по спасению мира. Такая пози-

ция совершенно противоречила идее языковой автономии поместных

Церквей и вообще традиционной для Православия предельной свободе

в области духовной реализации.

И наконец, последним важнейшим аспектом разделения церквей на

Восточную и Западную было отвержение Римом святоотеческого уче-

ния об Империи, которая является не просто светским административ-

ным аппаратом, грубо подчиненным церковным властям, как хотели

представить это Папы, но таинственным сотериологическим организ-

мом, активно участвующим в эсхатологической драме как "препятст-

вие приходу антихриста", "катехон". "держащий", о чем говорится во

Втором послании апостола Павла к Фессалоникийцам.

Сверхразумность Божественного действия (примат апофатической

мистической теологии), духовная и языковая свобода поместных церк-

вей (восходящая к глоссолалиям апостолов в день Пятидесятницы) и

учение о сакральной роли Империи и императоров (теория православ-

ной симфонии) - вот основные моменты, определяющие специфику

Православия в отличие от католицизма, фактически отрицающего эти

аспекты христианства.

Все эти различия заметны задолго до окончательного разрыва, но

определенный баланс до 1054 года сохранять удавалось. С этого же

момента геополитический дуализм христианской эйкумены определился

полностью, и оба мира - православный и католический - пошли свои-

ми собственными путями.

390

Евразийский анализ

Вплоть до 1453 (дата взятия Константинополя турками) Православ-

ная Церковь геополитически отождествлялась с судьбой Византийской

империи. Мир католицизма охватывал Западную Европу. До этого вре-

мени Рим и Константинополь представляли собой два христианских

"больших пространства" (если выражаться в геополитической терми-

нологии) со своими геополитическими, политическими, экономическими

и культурными интересами, а также с четко фиксируемой и недвусмыс-

ленной богословской спецификой, отражающей и предопределяющей

различие церквей со всей интеллектуальной догматической однознач-

ностью и логической взаимосвязью. Запад основывался на рационали-

стическом богословии Фомы Аквинского, Восток продолжал линию мис-

тического богословия, апофатики и монашеского умного делания, яр-

чайшим образом воплотившихся в текстах великого афонского исиха-

ста святого Григория Паламы.

Палама против Фомы Аквинского - вот богословская формула.

отражающая суть геополитического дуализма христианского Востока

и христианского Запада. Мистическое созерцание фаворского света,

симфония властей и литургическая глоссолалия поместных церквей

(Православие) против рационалистической теологии, папского дикта-

та в мирских делах европейских королей и доминации латыни как един-

ственного священного литургического языка (католицизм). Налицо гео-

политическое противостояние двух миров, имеющих разнонаправлен-

ную культурную ориентацию, психологическую доминанту и различ-

ное, специфическое политическое устройство.

Такова самая общая схема основ православной геополитики. Оче-

видно, что в подобной ситуации главной задачей Византии и Право-

славной Церкви было сохранить свою структуру, защитить пределы

своего политического и духовного влияния, отстоять свою самостоя-

тельность. Причем Православие в такой ситуации имело двух основ-

ных геополитических противников:

1) нехристианский мир, чье давление проявлялось как в набегах

варваров на окраины империи, так и в массивном давлении исламизи-

рованных турков;

2) христианский мир Запада, рассматривавшийся не просто как

земли "латинской ереси", но и как мир апостасии, отступничества, как

страна людей, познавших истину и спасение, но отказавшихся от них,

предавших их.

391 .

Основы геополитики

В такой изначальной и полной картине геополитического места Пра-

вославия очень легко разглядеть все те геополитические проблемы,

которые будут волновать Восточную Церковь и православные государ-

ства на протяжении долгих веков уже после распада Византии. Визан-

тийские императоры в определенный момент столкнулись с двойной

угрозой - "турецкий тюрбан или латинская митра". Учитывая осо-

бенность теологического отношения к Западу и Риму, легко понять тех

православных, кто делал выбор в пользу "турецкого тюрбана" в тех

случаях, когда третьего было не дано. Кстати, многие православные

восприняли падение Константинополя как Божью кару за геополити-

ческий шаг Византии, попытавшейся сблизиться с Римом за счет при-

нятия "филиокве" в т.н. "Флорентийской унии" (хотя по возвращении

послов в Константинополь это признание было денонсировано).

1.2 Поствизантийское Православие

После падения Константинополя вся геополитическая картина рез-

ко изменилась. Несмотря на то. что константинопольский Патриарх

оставался главой Православной Церкви, стройность всей структуры

нарушилась. Напомним, что одним из краеугольных камней Правосла-

вия было учение о сотериологической функции Империи, а так как

Православной Империи (и, соответственно, православного Императо-

ра, Василевса) больше не существовало, то Церковь вынуждена была

вступить в новый, особый и достаточно парадоксальный, период сво-

его существования. С этого момента весь православный мир делится

на две части, имеющие глубокие различия не только с геополитиче-

ской, но и с богословской точки зрения.

Первый сектор поствизантийского православного мира представля-

ют собой те Церкви, которые оказались в зоне политического контро-

ля неправославных государств, особенно в османской империи. Эти

Церкви административно входили вплоть до распада этой империи в

т.н. православный "миллет", который включал православных греков,

сербов, румын, албанцев, болгар и арабов. Верховной фигурой среди

этих православных считался Патриарх Константинопольский, хотя на-

ряду с ним существовали Патриарх Александрийский (архипастырь пра-

вославных греков и арабов, проживающих в Египте) и Патриарх Анти-

охийский (глава православных арабов на территории современных Си-

392

Евразийский анализ

рии-Ирака-Ливана). Особым статусом обладал небольшой Иеруса-

лимский Патриархат, а также автокефальные Церкви Кипра и горы

Синай. Константинопольский Патриархат считался духовно главенст-

вующим во всем православном мире. хотя здесь не существует такой

прямой иерархии, как в католичестве, и автокефальные церкви имели

значительную долю самостоятельности'-". Константинопольский Пат-

риархат расположен в квартале Фанар. и от этого слова происходит

собирательное название греческого клира, подчиненного этому Патри-

архату - "фанариоты". Заметим, что начиная с 1453 года этот сектор

православного мира пребывает в двусмысленном положении и на гео-

политическом и на богословском уровнях, так как отсутствие право-

славной государственности прямо влияет на эсхатологическое виде-

ние православными политической истории и означает пребывание Церк-

ви в мире как в "море апостасии". где мистическому приходу "сына

погибели" уже ничто не мешает. Неизбежный отказ от православной

симфонии властей превращает греческую Православную Церковь (и

другие, связанные с ней политической судьбой, церкви) в нечто иное.

нежели то. чем она являлась изначально. Это значит, что ее богослов-

ские и геополитические ориентации меняются. Меняется и ее сакраль-

ная природа.

Ясное понимание взаимосвязи между богословием и политикой в

полноценной православной доктрине заставило Россию встать на тот

путь. которому она следует с XV века. и который теснейшим образом

связан с теорией "Москвы - Третьего Рима". Россия и Русская Пра-

вославная Церковь - это второй сектор поствизантийского восточно-

го христианства, имеющий совершенно иную геополитическую и даже

духовную природу.

Установление на Руси Патриаршества и провозглашение Москвы

"Третьим Римом" имеет прямое отношение к мистической судьбе Пра-

вославия как такового. Русь после падения Константинополя остается

единственным геополитическим "большим пространством", где су-

ществовала и православная политика и православная Церковь. Русь

становится преемницей Византии и по богословским мотивам и на гео-

политическом уровне. Только здесь сохранились все три основных па-

раметра. которые делали Православие тем. чем оно являлось, в отли-

чие и от латинского Запада и от политического господства нехристиан-

ских режимов. Следовательно, вместе с мистическим статусом "пре-

393

Основы геополитики

грады для прихода сына погибели" Москва наследовала и всю полноту

геополитической проблематики Константинополя. Так же. как и Ви-

зантия, Русь столкнулась с двумя враждебными геополитическими реа-

лиями - с той же "латинской митрой" и тем же "турецким тюрба-

ном". Но в данном случае вся полнота исторической ответственности

падала на русских царей, русскую церковь и русский народ. Тот факт.

что эта ответственность была передана Москве после падения Кон-

стантинополя. наделял всю ситуацию особым эсхатологическим дра-

матизмом, отразившимся не только на психологии русских в послед-

ние пять веков, но и на специфике геополитической ориентации рус-

ского государства и русской Церкви. Параллельно этому сформирова-

лась концепция русского народа как "народа-богоносца".

Но одновременно появилась и новая проблема: отношения с право-

славным миром за пределом Руси и статус Константинопольского Пат-

риарха применительно к Патриарху Московскому. Дело в том, что не-

русские православные оказались перед дилеммой: либо признать Русь

"ковчегом спасения", новой "Святой землей", "катехоном" и, соответ-

ственно, подчиниться духовному авторитету Москвы, либо. напротив,

отрицать возможность существования "православного царства" как та-

кового и отнестись к Москве как к нелегитимной узурпации византий-

ской эсхатологической функции. Соответственно этому выбору долж-

на была строить свои отношения с остальными церквями и Москва.

Можно сказать, что, фактически, с этого момента православный мир

разделился на две части, различающиеся и геополитически и теоло-

гически. Известно, что в Константинопольской сфере влияния победи-

ла антимосковская линия, а значит, клир фанариотов адаптировал пра-

вославную доктрину к тем условиям, когда о политической проекции

не могло быть и речи. Иными словами, греческое Православие измени-

ло свою природу, превратившись из интегрального духовно-политиче-

ского учения, в исключительно религиозную доктрину индивидуально-

го спасения. И отныне соперничество Константинополя с Москвой яв-

лялось, по сути. противостоянием двух версий Православия - полно-

ценного, в случае Москвы, и редуцированного, в случае Константино-

поля.

Более того, изменения качества греческого Православия сблизило

его, в некотором смысле, с линией Рима, так как один из трех основ-

ных пунктов догматических противоречий (вопрос о "катехоне") отпал

394

Евразийский анализ

сам собой. Духовное сближение фанариотов с Ватиканом сопровожда-

лось их политическим сближением с турецкой администрацией, в ко-

торой многие православные греки традиционно занимали высокие по-

сты. Такое раздвоенное существование, сопряженное с соперничест-

вом с Русской Церковью за влияние над православным миром, факти-

чески, лишило греческое Православие самостоятельной геополитиче-

ской миссии, сделало его лишь одним из второстепенных геополитиче-

ских факторов в более общем неправославном контексте политических

интриг Османских властей и папских легатов.

Как бы то ни было, с XV века термин "геополитика Православия"

стал почти тождественным термину "геополитика России".

Вместе с тем, неверно было бы рассматривать весь нерусский пра-

вославный мир как подконтрольный политике фанариотов. В различ-

ных его частях существовали и противоположные настроения, призна-

вавшие за Православной Русью богословское и эсхатологическое пер-

венство. Особенно это касалось сербов, албанцев, румын и болгар, у

которых русофильские и фанариотские геополитические тенденции тра-

диционно конкурировали. Со всей силой это проявилось в XIX веке,

когда православные народы, входившие в состав Османской империи,

предприняли отчаянные попытки восстановить свою национальную и

политическую независимость.

1.3 Петербургский период

Но между падением Константинополя и началом борьбы за незави-

симость православных балканских народов произошло событие, кото-

рое имеет огромное значение для Православия в самом широком смыс-

ле. Речь идет о русском расколе и следующих непосредственно за ним

реформах Петра Первого. В этот момент на Руси произошло качест-

венное изменение статуса Православия, и отныне догматические осно-

вы Восточной Церкви, сохранявшиеся около 200 лет незыблемыми,

пошатнулись. Дело в том, что перенос столицы из Москвы в Санкт-

Петербург и упразднение Патриаршества вместе с учреждением Сино-

да означали то, что Россия перестала быть догматически легитимной

Православной Империей в богословском и эсхатологическом смысле.

Фактически, был осуществлен переход от собственно православной

геополитической модели к некоему подобию протестантского государ-

395

Основы геополитики

ства. Отныне Русское Православие также превратилось в некую дву-

смысленную реальность, лишь частично совпадающую на геополити-

ческом уровне с Российским Государством. Но хотя догматическая по-

доплека была откровенно поколеблена, общая логика российской гео-

политики продолжала изначальную линию, хотя и на ином уровне, так

как светские и чисто политические интересы стали однозначно гла-

венствовать над религиозно-эсхатологической проблематикой. Парал-

лельно, и на самом Западе традиционная католическая модель тоже

уступила место укреплению чисто национально-политических образо-

ваний, государств-наций, так что и там теологическая проблематика

стерлась и отошла на второй план перед лицом более практических,

меркантильных и узко политических интересов. Однако, геополитиче-

ский расклад, предопределенный догматически в схизме церквей, ос-

тался суммарно прежним, если не считать появления протестантских

стран.

Протестантизм геополитически делится строго на два сектора -

прусское лютеранство и англо-швейцаро-голландский кальвинизм. При

внешней схожести и синхронности обоих всплесков протеста против

Рима лютеранство и кальвинизм имеют почти полярно противополож-

ное значение. Лютеранский лагерь, сконцентрировавшийся в прусском

государстве, был основан и догматически и мистически на критике Ва-

тикана с точки зрения радикализации предпосылок "Нового Завета", и

в общих чертах это воспроизводило традиционные для Православия

претензии к католицизму. Лютеранская Пруссия и географически рас-

полагалась между православной Россией и католической Западной Ев-

ропой. Кальвинизм же, ставший государственной религией Англии (а

позже в огромной мере повлиявший на политическое устройство США),

основывался, напротив, на подчеркнуто ветхозаветном подходе и кри-

тике Рима с этих позиций. Не случайно, что и географически кальви-

низм и вытекающие из него секты тяготели к крайнему Западу и в

Европе, и по ту сторону Атлантики.

Послепетровская Россия Романовых была ближе к прусской моде-

ли, т.е. отходя от собственно православной догматики, она останавли-

валась на полпути к католицизму, который, к тому же, постепенно

сдавал позиции государствам-нациям. При этом основное геополити-

ческое напряжение концентрировалось между Россией, с одной сторо-

ны, и Австрийской Империей и Британской Империей, с другой. На

396

Евразийский анализ

религиозном уровне это было противостоянием Православия католи-

цизму (Австрия) и кальвинизму (Англия)'. Абсолютистская, а потом и

революционная Франция играла во всем этом особую роль, стремясь

распространить республиканские идеи и Просвещение. При этом важ-

но отметить, что, если у России были с Австрией некоторые общие

геополитические интересы (в частности, противостояние Турции), то

стратегия Англии была практически во всем противоположна страте-

гии России вплоть до поддержки англичанами османской империи.

Как бы то ни было, даже послепетровская Россия наследовала ос-

новные черты византийской геополитики, хотя догматическая полнота

концепции "Третьего Рима" была нарушена. Отныне можно было гово-

рить только об инерциальном продолжении того. что некогда было пол-

ноценным и теологически обоснованным путем "народа-богоносца" в

истории. Параллельно этой трансформации материальные и узко по-

литические интересы начинали играть во внешней политике все боль-

шую роль, и сами религиозные факторы зачастую использовались как

предлог для того или иного политического хода, ориентированного ис-

ключительно на благо государства в его светском аспекте.

1.4 Национальное освобождение

православных народов

В XIX веке многие православные народы - греки, сербы, болгары,

албанцы, румыны и т.д. - начали активно освобождаться от политиче-

ского контроля турков. Религиозный фактор играл в этом значитель-

ную роль. превращаясь в один из основных мотивов национально-осво-

бодительной борьбы.

Появление новых православных государств и разрушение империи

оттоманов было следствием нескольких геополитических и идеологи-

ческих факторов:

1 ) Деградация политической власти турков позволила развиться на-

циональному чувству греков и других балканских народов, чему, в свою

очередь, способствовало распространение идей Просвещения; в этом

важную роль играла Франция, колыбель "модернистических веяний".

2) Россия как геополитический противник Турции активно исполь-

зовала ситуацию, чтобы подточить своего врага изнутри; русские аген-

ты в Греции и на Балканах сосредоточили свои усилия на поддержке

397

Основы геополитики

требований православных, что сопровождалось и внешним геополити-

ческим давлением России.

3) Начался своеобразный религиозный ренессанс православных на-

родов, и идея борьбы за политическую и национальную независимость

сопровождалась мессианскими предчувствиями эсхатологического ха-

рактера.

В этот период сформировались политико-идеологические концепции

Великой Греции (или Великой Идеи, Megale idea), Великой Болгарии,

Великой Сербии ("начертанье"). Великой Румынии и т.д.

1.5 Megale Idea

Сторонники Великой Греции стремились к полному отвоевыванию

греческих территорий у турков и воссозданию "Новой Византии", вос-

становлению царской власти и возврату Константинопольского Пат-

риарха к его главенствующей роли во всем православном мире. Вслед-

ствие ожесточенной борьбы и национального восстания греки смогли

отвоевать себе в 1830 небольшое независимое государство вокруг

Пелопонеса и Морей, которое после Балканских войн в 1913 года фак-

тически удвоило свою территорию. При этом осуществление "Вели-

кой идеи" столкнулось с геополитическими интересами других право-

славных народов, так как греки требовали присоединения Македонии,

Фракии и иных территорий, на которые претендовали также болгары и

сербы. Кульминацией этого плана было освобождение Константино-

поля (Стамбула) от турков. Но весь проект окончился катастрофой

после поражения Греции в войне с Турцией Ататюрка, который разбил

греков и заставил греческое население Анатолии массовым образом

переселиться на греческие земли.

Очень важно отметить, что национально-освободительная борьба гре-

ков никак не приветствовалась и не вдохновлялась фанариотским ду-

ховенством и Константинопольским Патриархатом, которые были по-

литически солидарны скорее с османской империей, чем с российской

геополитикой или балканскими народами, стремящимися к свободе.

Более того, распад турецкой империи был катастрофой для духовного

верховенства фанариотов в православном мире за пределами России.

Поэтому греческий национализм и "Великая Идея", хотя и имевшие

отчетливо православный характер, изначально продвигались некото-

398

Геополитика Ватикана. В 1493 году Папа Римский Александр VI Борджиа в булле "Inter

coetera" разделил все вновь открытые земли планеты между Испанией и Португалией.

Этим, в частности, объясняется, почему из всех стран Латинской Америки только в

Бразилии говорят по-португальски.

Основы геополитики

рыми особыми тайными организациями масонского типа, в которых

важнейшую роль играли русские агенты влияния и вместе с тем сто-

ронники французского Просвещения. Иными словами, православная

идея в Греции в критический период ее освобождения от турецкого

господства была достоянием некоей параллельной религиозной струк-

туры, связанной с греческой диаспорой в России и в других Средизем-

номорских регионах. Любопытно также, что греческая аристократия,

генетически и политически связанная с фанариотами, уже после за-

воевания независимости, ориентировалась больше на Австрию и Гер-

манию, тогда как греческая буржуазия, в среде которой и созрела "Ве-

ликая Идея", была яростной сторонницей союза с Россией. В этом сно-

ва отчетливо различима некоторая солидарность официального грече-

ского поствизантийского Православия с линией Ватикана.

1.6 "Начертанье"

Идея Великой Сербии, основанная на историческом прецеденте ог-

ромного балканского государства, созданного в XIV веке сербской ди-

настией Неманичей, снова возродилась в ходе сербской освободитель-

ной борьбы. Вначале восставшие сербы освободили от оттоманского

господства небольшую территорию, Шумадийя, а после этого начали

борьбу за создание на Балканах независимого славянского государст-

ва, с доминацией сербов и православной династии. Начиная с 1815

года сербы добились некоторой независимости, которая, однако, несла

с собой две различные геополитические ориентации, воплотившиеся в

двух сербских династиях - Обреновичей и Карагеоргиевичей. Обре-

новичи, хотя и были православными, ориентировались на близкую Ав-

стрию, и не последнюю роль в этом вопросе сыграла активность неко-

торых политико-интеллектуальных кругов из Воеводины, территории,

ближе всего лежащей к Австрии. Карагеоргиевичи, напротив, тяготе-

ли исключительно к России. В 1903 году не без участия русских спец-

служб династия Обреновичей была свергнута, и Сербия обратилась к

прорусской линии. К 1920 году при Карагеоргиевичах была создана

Югославия, огромное балканское государство, объединившее под серб-

ским началом многие балканские народы, в том числе католических

хорватов и словенцев, православных македонцев, мусульман Боснии и

албанцев. Кроме того на севере Югославии под сербский контроль по-

400

Евразийский анализ

пали католики-венгры. Однако эта геополитическая конструкция ока-

залась неустойчивой, так как неправославные народы Югославии (не

без помощи австрийских и турецких агентов влияния) стали проти-

виться этнической доминации сербов и религиозному примату Право-

славия. Особенного накала это противостояние достигло во время Вто-

рой мировой войны, когда прогерманские Хорватия и Босния фактиче-

ски осуществляли геноцид православных сербов.

1.7 Великая Румыния

Проект Великой Румынии появился также в православной среде,

причем речь шла не только о полном освобождении от турецкого кон-

троля (хотя и Молдавия и Валахия никогда не входили официально в

состав оттоманской империи), но и о противодействии политике фана-

риотов, стремившихся подчинить своему влиянию румынский клир. В

этом течении антитурецкие и антифанариотские настроения поддер-

живала Россия, что облегчалось принадлежностью к русским террито-

риям Бессарабии, населенной румынами. Вместе с тем в Румынии на-

чиная с XVIII века активизировались униатские тенденции. Униатство

- это идея подчинения Православной Церкви Ватикану при сохране-

нии православной обрядности, но, на самом деле, в таком подходе вы-

игрывает геополитически исключительно Ватикан, а Православие од-

нозначно проигрывает. Не случайно поэтому, что униатство рассмат-

ривалось православными как тактический ход католицизма, стремяще-

гося расширить свое миссионерское, политическое и духовное влия-

ние на Восток за счет православных народов. И в самой Румынии

униатство, распространенное особенно в Трансильвании, изначально

сопровождалось культурными тенденциями латинизации, прославле-

ния романской сущности Румынии, латинских корней языка и т.д. Уни-

атство в Румынии опиралось на католическую Австрию, а Правосла-

вие поддерживалось, естественно, Россией. Показательно, что грече-

ские православные, фанариоты, проводили в Румынии, фактически, про-

турецкую политику, противоречащую как австро-католическим, так и

русско-православным геополитическим интересам. Идея Великой Ру-

мынии имела однозначно православный подтекст, и под этим знаме-

нем румыны боролись за национальную независимость. При этом важ-

но, что румынский национализм имеет откровенно антигреческий ха-

401

Основы геополитики

рактер, а в конфессиональной сфере униатство, сопряженное с ориен-

тацией на латинскую культуру, тяготеет к Риму и Западной Европе,

тогда как румынское Православие следует промосковской линии. Ин-

тересно, что после советизации Румынии в 1948 году формально атеи-

стический коммунистический режим занял однозначно позицию ру-

мынского Православия, подчинив ему униатские конфессии и подверг-

нув католические меньшинства определенным репрессиям.

1.8 Великая Болгария

Начало движения православного и одновременно национального воз-

рождения болгар можно датировать 1870 годом, когда под давлением и

при поддержке России был создан болгарский экзархат, ставивший сво-

ей целью объединить православных, живущих на Балканах, в геополи-

тический блок, политически враждебный османской империи и духов-

но противостоящий Константинопольскому Патриархату и доминации

фанариотов.

Параллельно обретению геополитической самостоятельности Бол-

гария разработала националистический проект "Болгарии трех морей".

что предполагало присоединение Македонии, Фракии и Константино-

поля. Традиционно будучи русофильским, болгарское Православие в

некоторые моменты истории отклонялось от этой линии ради достиже-

ния узко национальных целей, и так же. как униаты Румынии, дина-

стия Обреновичей в Сербии, греческая аристократия и некоторые дру-

гие восточно-европейские силы, вставало на сторону Средней Европы,

выступая союзником Австро-Венгрии против России.

Интересно, что по мере возникновения новых православных госу-

дарств на Балканах их геополитическая ориентация постоянно колеба-

лась между Россией и Австрией, т.е. между Русским Православием и

Римским католичеством. Причем формальным поводом такого устой-

чивого дуализма были некоторые спорные, территории и в первую оче-

редь - Македония. Из-за Македонии постоянно возникали трения ме-

жду Грецией, Болгарией и Сербией, и поддержка Россией той или иной

стороны в этом конфликте автоматически бросала противоположную

сторону в объятия Австрии.

Евразийский анализ

1.9 Православная Албания

По расселению албанцев проходила традиционная граница между

византийским и католическим миром. В этом народе существует 4 кон-

фессии - албанцы-сунниты (отуреченные албанцы), албанцы-бекта-

ши (члены суфийской организации, имеющей, как в некоторых исклю-

чительных случаях, родовой, а не только инициатический характер),

албанцы-католики и албанцы-православные. Несмотря на то, что пра-

вославные албанцы составляют меньшинство, именно эта группа стоя-

ла в центре национально-освободительной борьбы, и независимое го-

сударство Албания возникло благодаря православному епископу Фан

Ноли, который и стал первым албанским правителем в 1918 году. Фан

Ноли был однозначным сторонником России, и Русское Православие

активно поддерживало его во всех начинаниях. Православные албан-

цы объединили под своим контролем всю нацию независимо от кон-

фессии, но их главными противниками и' соперниками были даже не

столько католики, сколько греческий православный клир, традицион-

но укорененный в Албании! И снова на примере Албании мы сталкива-

емся с геополитическим дуализмом в поствизантийском православном

мире, где противостоят геополитические интересы Греческой и Рус-

ской Церквей.

Фан Ноли сохранил свою прорусскую ориентацию и после Октябрь-

ской революции, за что и был свергнут Ахмедом Зогом, будущим коро-

лем Албании. Во время оккупации Албании фашистской Италией ал-

банских православных преследовали прокатолические власти, но по-

сле "советизации" снова Православная Церковь получила государст-

венную поддержку теперь уже от коммунистических властей. Лишь в

1967 в ходе "культурной революции" и маоистского уклона советская

Албания объявила себя "первым исключительно атеистическим госу-

дарством в мире" и начала прямые преследования верующих любых

конфессий.

1.10 Геополитические лобби

в православных странах

Общий обзор геополитических тенденций балканских православных

стран выявляет важнейшую закономерность: в каждом таком государ-

403

Основы геополитики

стве существуют, как минимум, два геополитических лобби, характер

которых сопряжен с некоторыми религиозными особенностями.

Во-первых, повсюду наличествует пророссийское лобби, ориенти-

рующееся на геополитику Русской Православной Церкви, которая, в

свою очередь, наследует (хотя и с оговорками) линию "Москва - Тре-

тий Рим". Это лобби ориентировано против Рима и любого сближения

с ним (а значит, против Австрии, Венгрии и католической Германии,

т.е. против католического сектора Средней Европы), но одновременно,

стоит на антитурецких и анти-"фанариотских" позициях, противопос-

тавляя себя в той или иной степени Константинопольскому Патриар-

хату. В некоторых случаях (как, например, в самой Греции) это лобби

включает в себя не только православные круги, но и некоторые секрет-

ные общества масонского типа.

Во-вторых, в этих же странах существует и противоположное лоб-

би, которое, будучи или не будучи православным, сочувственно отно-

сится к сближению с Римом, к ориентации на Среднюю Европу, Авст-

рию, в пределе - на униатство или даже католичество.

В-третьих, везде остаются следы турецкого влияния, которое под-

держивалось в этом регионе Англией, а это означает, что

англосаксонская геополитика в данном случае имеет южную ориента-

цию и опирается на фанариотские тенденции и в современном Право-

славии в балканских странах, традиционно связанные с османской ад-

министрацией.

Распад Югославии дает нам пример геополитического расклада на

Балканах. Русофильская линия воплощена в позиции Белграда и бос-

нийских сербов. Хорватия и Словения ориентируются на Среднюю Ев-

ропу, а англосаксы (США и Англия) активно поддерживают босний-

ских мусульман, наследников турков. При этом снова встает вопрос

Македонии, о которой опять возникают споры между Сербией, Греци-

ей и Болгарией. С новой силой дает о себе знать и албанская проблема

- в частности, в Косове. Приднестровская трагедия и антироссий-

ские настроения в нынешней Румынии и Молдавии снова заставляют

обратить особое внимание на униатское и прокатолическое лобби, ко-

торое только и может быть носителем антимосковских настроений и

латинских тенденций в этих областях.

404

Евразийский анализ

1.11 Русская Православная Церковь и Советы

Соотношение между Православием и советским режимом - вопрос

крайне трудный. С одной стороны, существует точка зрения, что со-

ветский период, несмотря ни на что. унаследовал от дореволюционной

России геополитическую линию, строго совпадающую в самых важных

аспектах с геополитикой Русской Церкви. Можно условно определить

это как "сергианство" - по имени Патриарха Московского Сергия.

сформулировавшего знаменитый тезис, ставший отправным пунктом

внутрицерковных споров, не утихших и в наши дни. "Ваши успехи -

наши успехи" (в обращении к атеистическому антихристианскому ре-

жиму И.Сталина). Эта "сергианская" формула далеко не так парадок-

сальна и чудовищна, как хотят ее представить православные консерва-

торы. Дело в том, что большевистская Революция повлекла за собой

такие перемены в церковной жизни России, которые поражают своим

символизмом. Синхронно было восстановлено Патриаршество, столи-

ца перенесена в Москву (символичное возвращение к идее "Москва -

Третий Рим"), чудесное обретение иконы "Державная" в Коломенском.

московской резиденции русских царей, знаменовало возврат к мисти-

ческой, сотериологической и эсхатологической функции царской вла-

сти, восстанавливаемой в ее сверхъестественном измерении после двух-

сотлетнего Санкт-Петербургского периода. Вместе с этим большевики

наследовали всю русскую геополитику, укрепили государство и рас-

ширили его границы. Параллельно шло и духовное обновление Церк-

ви, через гонения и страдания восстановившей забытую огненность

религиозного чувства, практику исповедничества, подвиг мученичест-

ва за Христа.

Вторая точка зрения рассматривает Советскую Россию как полную

антитезу России Православной, а "сергианство" считает конформиз-

мом с антихристом и отступничеством. Такой подход исключает воз-

можность рассмотрения советского периода как продолжения геопо-

литики Православия. Носителем такой идеологии в ее самой отчетли-

вой форме является Русская Православная Церковь за Рубежом и сек-

тантская Истинная Православная Церковь, чьи позиции вытекают из

эсхатологического отождествления большевизма с приходом антихри-

ста. Любопытно, что такой подход отказывает Православию в полити-

ческом измерении и типологически совпадает с позицией "фанарио-

405

Основы геополитики

тов", отрицающих необходимость соотнесенности Православной Церкви

с политикой, что является основой полноценной православной доктри-

ны. Одновременно, такой подход сочетается с симпатиями к "белому"

движению, которое геополитически основывалось на поддержке Ан-

танты, западноевропейских и, особенно, англосаксонских стран. И не

случайно центр Русской Православной Церкви за Рубежом находится

в США. Геополитически такой "православный" антисоветизм и "анти-

сергианство" совпадают с традиционной для Запада атлантистской ли-

нией, направленной против России (советской, царской, патриархаль-

ной, модернистской, демократической и т.д.) независимо от ее идеоло-

гической системы.

1.12 Резюме

После падения Византийской Империи геополитика Православия

лишена однозначной богословской и эсхатологической функции, кото-

рую она имела в эпоху "тысячелетнего царства" с V по XV века. Две-

сти лет "Москвы - Третьего Рима" примыкают к этому "святому"

периоду, который для православного сознания тождественен периоду

полноценной Традиции. После раскола и петровских реформ начина-

ется более двусмысленный период, на всем протяжении которого Рос-

сия все же следует, в самых общих чертах, прежней геополитической

линии, утрачивая при этом доктринальную строгость. Весь поствизан-

тийский период характеризуется дуализмом в рамках самого Право-

славия, где Русское Православие, напрямую связанное с геополитикой

Русского Государства, противостоит греческо-фанариотской линии Кон-

стантинопольского Патриархата, который воплощает в себе тип Пра-

вославия, строго отделенного от политической реализации и выпол-

няющего инструментальные функции в общей структуре османской сис-

темы.

Сама же Россия перенимает византийскую традицию конфронта-

ции с "латинской митрой и турецким тюрбаном" и вынуждена в оди-

ночку защищать интересы Православия на геополитическом и госу-

дарственном уровнях. Эта линия заставляет участвовать Россию в бал-

канской политике, где она сталкивается с целым рядом геополитиче-

ски враждебных тенденций, включая постоянное "фанариотское" ан-

тироссийское влияние.

406

Евразийский анализ

1 И наконец, в советский период геополитика, как это ни парадок-

сально, продолжает общую планетарную стратегию Русской Государ-

ственности, расширяя сферы влияния России за счет традиционно вра-

^ ждебных Православию стран и народов. Конечно, здесь не может идти

речи о догматической преемственности Советов по отношению к Рус-

[ ской Православной Церкви, но при этом не следует забывать, что дог-

i матическая очевидность безнадежно утрачена уже при Петре, а поко-

' леблена в период раскола. И если встать на точку зрения "сергианст-

ва", можно рассмотреть геополитические успехи советской сверхдер-

1 жавы, покорившей полмира, традиционно враждебного русским право-

\ славным христианам и нашему государству, как успехи Русской Церк-

ви и Православной геополитики. Этот последний тезис является, вне

' всяких сомнений, весьма спорным, но таким же спорным является,

строго говоря, отождествление романовской послепетровской России

^ с истинно православным государством. Хотя и в первом и во втором

случае налицо явная геополитическая преемственность.

В наше время, когда нет ни царской, ни советской России, а есть

издыхающая и искалеченная, разворованная и проданная Западу, на-

1 шему извечному врагу, страна, мы в состоянии осмыслить всю геопо-

литическую историю Православия беспристрастно и объективно и вы-

явить ее константы, которые следовало бы начертать на скрижалях

t новой государственности власти, желающей называться "русской".

Глава 2

Государство и территория

2.1 Три важнейшие геополитические категории

Большинство споров в отношении новой геополитической картины

мира сосредоточено вокруг трех фундаментальных категорий:

1) "государство-нация" ("Etat-Nation"), т.е. традиционное истори-

чески сложившееся централистское государство (такое, как Франция,

Италия, Германия, Испания и т.д.);

2) регион, т.е. такое административное, этническое или культурное

пространство, которое является частью одного или нескольких государств-

наций (Etat-Nation), но при этом обладает значительной степенью куль-

турно-экономической автономии (например, Бретань во Франции, Фланд-

рия в Бельгии, Каталония, Галисия и страна басков в Испании и т.д.);

3) Большое Пространство, "содружество" или "сообщество", ко-

торое объединяет несколько государств-наций ("Etat-Nation") в еди-

ный экономический или политический блок.

408

Евразийский анализ

Многие "европеисты", как левые, так и правые, считают, что кате-

гория "государства-нации" (Etat-Nation), т.е. традиционного центра-

листского государства вообще изжила себя, и что следует сделать ак-

цент именно на двух других модальностях - на регионализме и даже

автономизме, с одной стороны, и на континентальном объединении ре-

гионов в единый блок, с другой стороны. Показательно, что здесь схо-

дятся точки зрения полярных политических спектров: "новые левые"

считают Etat-Nation слишком "правым", слишком "тоталитарным" и

"репрессивным", слишком "консервативным" образованием, от кото-

рого следует отказаться во имя прогресса, а "новые правые", напро-

тив, это же государство-нацию (Etat-Nation) относят к слишком "мо-

дернистическому", слишком антитрадиционному этапу европейской ис-

тории, когда истинно традиционная европейская Империя была разру-

шена нигилистическим и светским французским абсолютизмом. Кроме

того "новые правые" видят в регионализме возврат к этническим тра-

дициям и к принципу этнокультурной дифференциации, что является

осью всей "новой правой" мысли.

С другой стороны, существует довольно широкая категория полити-

ков, которая, напротив, отстаивает ценности "государства-нации" (Etat-

Nation). И снова приверженность к государственному централизму мо-

жет объединять и "правых" и "левых". Но, как правило, на этой пози-

ции стоят не "новые", а "старые" правые и левые. Характерно, что во

Франции противниками европейского объединения были три полити-

ческие силы: Национальный Фронт Ле Пена (крайне правые), комму-

нисты Марше (крайне левые) и социалисты-центристы с национальны-

ми симпатиями Жан-Пьерра Шевенмана. Из этого следует, что в рам-

ках одного и того же геополитического проекта могут сочетаться са-

мые далекие друг от друга идеологические и политические симпатии.

И, тем не менее, у каждой политической силы есть свое собствен-

ное понимание трех фундаментальных версий геополитического уст-

ройства современного общества. Любопытно было бы построить схему

того, как оценивают в перспективе своих собственных идеологий все

три проекта разные силы. Для наглядности мы будем говорить о край-

них позициях, которые, естественно, обрастают нюансами и оттенка-

ми по мере приближения к политическому центру.

409

Основы геополитики

2.2 Регионализм правых и левых

Общий комплекс левых идеологий ориентируется на ослабление

влияния государства, административных и политических структур на

общественную жизнь. Это предполагает принцип децентрализации,

постепенной эволюции от одного центра власти к нескольким и, в

перспективе, к большому их числу. В свое время эту теорию разрабо-

тал известный анархист Прудон. Левые стремятся к ослаблению и

постепенной отмене тоталитарных и авторитарных форм управления,

а значит, их геополитическая ориентация направлена против сохра-

нения традиционного государства, с его границами, чиновничьим ап-

паратом, репрессивными органами и т.д. Все это вытекает из глав-

ной идеологической ориентации левых на "гуманизм", на ценность

атомарного индивидуума, а не на какие-то сверхиндивидуальные струк-

туры, ограничивающие его свободы. На этой идейной основе и раз-

вился современный европейский регионализм как довольно устойчи-

вая тенденция к социально-экономической децентрализации, к отка-

зу от традиционного для Запада последних столетий принципа Госу-

дарства-Нации.

Эта либеральная тенденция левых в пределе отрицает и само поня-

тие "государства", и само понятие "нация" как исторический пережи-

ток. Этим принципам противопоставляется "гуманистическая" идея

"прав человека", которая давно уже перестала быть абстрактным фи-

лантропическим лозунгом и превратилась в довольно агрессивный идео-

логический комплекс, открыто направленный против традиционных

форм коллективного существования людей как членов нации, народа,

государства, расы и т.д. Отсюда логичный для левых акцент на регио-

нализме, так как административная самостоятельность территориаль-

ных частей государства, с их точки зрения, приближает ценностный

эталон к индивидууму, снимает с широких общественных категорий

ореол безусловного авторитета и функции контроля.

Очевидно, что данная тенденция левых противоречит национально-

государственным идеологам, т.е. "этатистам" и "националистам", для

которых именно историческое и политическое единство народа, вопло-

щенное в Etat-Nation, представляется высшей ценностью. Противостоя-

ние государственников-националистов либералам-регионалистам пред-

ставляет собой константу бурных полемик относительно основных гео-

410

Основы геополитики

политических проектов практически во всех странах, где политиче-

ские процессы развиваются активно и динамично.

Но существует и "правый регионализм". тесно связанный с пробле-

мой традиции и этноса. Такой регионализм исходит из положения о

том, что современное централистское государство является лишь ин-

струментом культурного и идеологического нивелирования его членов,

что оно давно утратило сакральные функции и превратилось в репрес-

сивный аппарат, ориентированный против остатков подлинных куль-

турных, этических и этнических традиций. "Правые регионалисты" ви-

дят в децентрализации возможность возродить отчасти обрядовую, куль-

товую форму жизни народов, традиционные ремесла, восстановить та-

кие формы правления, которые были свойственны традиционной циви-

лизации до наступления сугубо современного мира. Фактически, та-

кой "правый регионализм" точно соответствует понятию "почвенниче-

ство". В принципе, правые подспудно имеют в виду и некоторый "при-

родный" дифференциализм, свойственный жителям провинций, кото-

рые гораздо более остро и неприязненно реагируют на инородцев, чем

жители крупных городов.

Таким образом, складывается вторая линия политического противо-

стояния: "правые регионалисты", часто апеллирующие и к этнически-

расовой чистоте, и "левые этатисты", считающие, что лучший способ

внедрения "прогрессивных", "либеральных" ценностей в общество -

это государственный централизм, предохраняющий общество от воз-

можной реставрации "преодоленных прогрессом" пережитков.

2.3 Новое Большое Пространство:

мондиализм или Империя?

В отношении сверхгосударственной интеграции также существует

довольно противоречивая политическая раскладка. С одной стороны,

имеется "мондиалистский проект", предполагающий полную отмену

традиционных государств и создание планетарного цивилизационного

поля, управляемого из единого центра, который условно можно на-

звать "мировым правительством". В принципе, такой проект является

логическим завершением либеральных тенденций, стремящихся раз-

рушить все традиционные общественные структуры и искусственно

создать единое "общечеловеческое" пространство, состоящее не из на-

412

Основы геополитики

родов, а из "индивидуумов , не из государств, а из технократических

ассоциаций и промышленных чернорабочих. Именно в таком свете ви-

делись мондиалистам начала века "Соединенные Штаты Европы", о

которых мечтали как капиталисты-либералы (Моне, Куденоф-Калегри

и т.д.), так и коммунисты (Троцкий и т.д.). Позже эти же идеи вдохно-

вили и конструкторов Маатстрихта, и идеологов "нового мирового по-

рядка".

Но параллельно такой мондиалистской перспективе существует и

альтернативный вариант, отстаиваемый нонконформистскими полити-

ческими силами. Речь идет о теоретиках Новой Империи, считающих

современные государства-нации результатом трагического распада тра-

диционных империй, которые только и могут в полной мере соответст-

вовать истинно сакральной организации общества, основанной на ка-

чественной дифференциации, на духовной иерархии, на корпоратив-

ной и религиозной базе. Такое понимание "Нового Большого Простран-

ства" вытекает не из чисто количественного подхода к интеграции (как

у мондиалистов), но из некоего духовного и сверхнационального прин-

ципа, который был бы трансцендентен по отношению к существующим

историческим формациям и мог бы объединить их в высшем сакраль-

ном синтезе. В зависимости от обстоятельств "имперский проект"

берет за основу либо религиозный фактор (католические сторонники

восстановления Австро-Венгерской Империи), либо расовый (идеоло-

ги Европейской Империи, объединенной единством происхождения ин-

доевропейских народов, в частности, французские "новые правые"),

либо геополитический (теории бельгийца Жана Тириара), либо куль-

турный (проекты русских евразийцев).

Следовательно, и здесь существуют два противоположных полити-

ческих полюса, которые видят схожие, геополитические реальности,

но в обратной перспективе.

ЛЕВЫЕ

ПРАВЫЕ

414

Основы геополитики

Итак, мы выделили в каждом из геополитических проектов по два

радикально различных, противоположных подхода, что в совокупно-

сти предопределяет все основные возможности идеологической борь-

бы вокруг принципиальных вопросов. Благодаря такой схеме можно

классифицировать различные политические альянсы между довольно

далекими друг от друга силами.

2.4 Геополитика России

Общая проблематика геополитического устройства современного ми-

ра имеет прямое отношение к России, где мы встречаемся с теми же

основными геополитическими проектами. Три категории - региона-

лизм, государство-нация и Большое Пространство - имеют прямые

аналоги в нашей геополитической действительности.

Регионализм соответствует сепаратистским тенденциям в пределах

РФ - как в случае национальных республик и округов, так и в случае

претензий на полную автономию сугубо территориальных образова-

ний (проекты Сибирской, Уральской и др. республик).

Централистско-государственная модель отстаивается сторонника-

ми геополитического проекта "Россия в рамках РФ".

Те, кто ратуют за восстановление СССР, воссоздание Российской

Империи в рамках СССР или создание Евразийской Империи, отно-

сятся к категории идеологов Нового Большого Пространства.

Как и в общей схеме, сторонники того или иного проекта совершен-

но не обязательно придерживаются одинаковых политических убеж-

дений. Более того, каждый проект может иметь два полярных знака,

которые, условно, определяются как "правый" и "левый".

Попробуем обозначить позиции "правых" и "левых" в российской по-

литической жизни в их отношении к трем геополитическим вариантам.

Сепаратистские тенденции на крайне "левом" фланге используют-

ся теми силами, которые стояли и за развалом СССР. Считая совет-

ское государство оплотом "реакционности" и "тоталитаризма", рос-

сийские либералы уже давно выдвигали идеи "Руси в границах XIV

века" и т.д., что предполагало дробление русских территорий на от-

дельные фрагменты как по этническому, так и по чисто географическо-

му принципу. Для таких "левых" единство русской нации и могущест-

во русского государства не только не представляют никакой историче-

416

Евразийский анализ

скои ценности, но, напротив, рассматриваются как помеха на пути к

общечеловеческому "прогрессу". Данный регионалистский проект от-

стаивается некоторыми крайними либералами, откровенно желающи-

ми распада РФ.

Такой ультралиберальный вариант созвучен некоторым идеям опре-

деленной части противоположного, крайне националистического лаге-

ря, которая считает, что русским необходимо создать компактное мо-

ноэтническое государство, основанное на принципах расовой чистоты

и этнического изоляционизма. Такова идея создания "Русской Респуб-

лики". Среди нерусских этносов, населяющих территорию РФ, суще-

ствуют аналогичные по сути проекты создания независимых монона-

циональных государств.

"Левый" вариант национально-государственной программы в рам-

ках РФ воплощало в себе постгорбачевское российское руководство,

убежденное, что для проведения реформ выгоднее всего использовать

именно централистские методы, подчинив все российские регионы же-

сткой линии Москвы. Государственный централизм, по мысли этих

сил, является наилучшим и скорейшим способом трансформировать

социально-политическую реальность России таким образом, чтобы при-

вести ее к "общечеловеческим", "прогрессивным", а, по сути. "запад-

ным" и "атлантистским" стандартам. В регионализме "левые" центра-

листы закономерно видят опасность для осуществления своих целей,

так как децентрализация и автономизация регионов могут способство-

вать созданию таких режимов, которые отвергли бы логику либераль-

ных реформ и предложили бы иные, альтернативные (условно "пра-

вые") социально-политические проекты. Имперская экспансия также

неприемлема для этих сил, так как восстановление СССР может по-

влечь за собой соответствующие идеологические последствия.

Существует и активно набирает силу движение "правых" государ-

ственников. Это - патриоты, смирившиеся с распадом СССР и счи-

тающие, что создание из РФ мощного централизованного российского

государства послужит делу сплочения нации, организации мощного са-

мостоятельного автаркийного пространства. "Правые" государствен-

ники отвергают и сепаратизм и империализм, считая, что дробление

РФ означает потерю русскими принадлежащих им территорий, а им-

перская экспансия привнесет много инонациональных элементов и гро-

зит национальной доминации русских.

14 331832801 417

Основы геополитики

Среди теоретиков воссоздания Империи также есть два полюса. "Ле-

вые" российские мондиалисты в основном ориентирующиеся на Горба-

чева и его лобби, считают необходимым скорейшее создание "единого

демократического пространства" как на территории СНГ, так и шире,

в рамках евразийского пространства.

"Правое" понимание Нового Большого Пространства воплотилось в

политических программах оппозиции, непримиримой по отношению к

режиму. Большинство представителей этой оппозиции - как нацио-

нал-коммунисты, так и традиционал-империалисты - считают, что

Россия в рамках РФ является не только территориально недостаточ-

ным геополитическим образованием, но принципиально ложным реше-

нием в вопросе защиты стратегических интересов России как великой

державы. "Правое" евразийство исходит из сугубо имперского пони-

мания исторической миссии России, которая либо должна быть само-

стоятельным автаркийным "континентом", либо отклониться от сво-

его исторического и геополитического предназначения.

Итак, мы можем свести все варианты геополитических проектов от-

носительно будущего российской государственности в одну схему, учи-

тывающую идеологическую ориентацию тех или иных сил.

^^ Рм-rite-и lr.l;.llllLI... Ill MH>f

РОССИЙСКИЕ ЛЕВЫЕ*. ЛИБЕРАЛЫ. РЕФОРМАТОРЫ лим^сиж i>K<i]<>mui -^г ври-'мритчжом wnpr. емлмимм спое яростцвиство". яж". жМй Горб-п*.

РОССИЙСКИЕ ПРАВЫЕ", ПАТРИОТЫ. КОНСЕРВАТОРЫ "Русская рсспубямка" "яр-ый мьциими" "пмфмнтм РФ" Ижщям.

Глава 3

Геополитические проблемы

ближнего зарубежья

3.1 Законы Большого Пространства

Фундаментальным законом геополитики является принцип Боль-

шого Пространства, выделенный Макиндером и Хаусхофером и раз-

витый Карлом Шмиттом. Согласно этому принципу, национальный

суверенитет государства зависит не только от его военной силы, тех-

нологического развития и экономической базы. сколько от величины и

географического месторасположения его земель и территорий. Клас-

сики геополитики исписали сотни томов, доказывая то. что проблема

суверенитета прямым образом зависит от геополитической самостоя-

тельности, самодостаточности, автаркийности региона. Те народы и

государства, которые действительно стремятся к суверенитету, долж-

ны в первую очередь решить проблему территориальной самодостаточ-

ности. В нашу эпоху такой самодостаточностью могут обладать только

очень крупные государства, расположенные в регионах, стратегически

419 .

1. 6 цивилизационных поясов Евразии: 1 Западная Европа, 2 Средняя Европа,

3 Россия-Евразия, 4 Арабская Азия (включая страны Магриба), 5 Средняя Азия,

6 Дальний Восток.

Наглядно виден параллелизм между северными и южными зонами.

2. Геополитическое деление Евразии по меридиану. Горный хребет от Пиренеев до

Алтая и Манчжурии является важнейшей естественной границей между двумя

евразийскими мирами.

Евразийский анализ

защищенных от возможного нападения (военного, политического или

экономического) других государственных образований.

В период противостояния капитализма и социализма необходимость

блоков, Больших Пространств была очевидна. Никто не сомневался,

что страна могла быть "неприсоединившейся" только ценой своего

устранения из сферы планетарной геополитики за счет маргинализа-

ции и смещения на периферию. Кроме того. все " неприсоединившие-

ся" все равно делали выбор в пользу того или иного лагеря, хотя

менее радикальный, нежели прямые сторонники социализма или ка-

питализма. Разрушение одной сверхдержавы, безусловно, серьезно

изменяет геополитическое пространство земли. Но при этом прин-

цип Больших Пространств отнюдь не теряет своей силы. Напротив,

сегодня все более распространенным становится геополитический про-

ект "мондиализма". смысл которого сводится к превращению всей

поверхности земли в Единое Большое Пространство, управляемое из

американского центра.

3.2 Pax Americana и геополитика мондиализма

Проект проамериканского, "атлантистского" Большого Простран-

ства, создание планетарного Pax Americana или установление "нового

мирового порядка" с единым "мировым правительством" - это. по

сути, геополитические синонимы. Именно такой план разрабатывает-

ся и реализуется сегодня в международной политике Запада, и в пер-

вую очередь, США. Очевидно, что мондиалистская концепция Боль-

шого Пространства полностью исключает любые формы подлинного

государственного и политического суверенитета каких бы то ни было

народов и государств. Более того, двуполярный мир давал несравнимо

больше степеней свободы (суверенитета) государствам, включенным в

сферу влияния одного из двух Больших Пространств, чем это планиру-

ется в мондиалистском проекте, хотя бы уже потому, что планетарное

противостояние заставляло не только подавлять государства-сателли-

ты, но и подкупать их. Единое планетарное Большое Пространство мон-

диалистских футурологов будет означать полное исчезновение даже

слабой тени какого бы то ни было суверенитета, так как силовое (воен-

ное или экономическое) подавление раздробленных и атомизирован-

ных "малых пространств" станет единственным способом контроля (по-

421

Основы геополитики

требность в подкупе и обмане отпадет сама собой за отсутствием воз-

можного геополитического конкурента).

Актуальная ситуация ставит перед каждым государством и каждым

народом (и особенно перед государствами и народами, входившими ра-

нее в геополитический блок, противоположный атлантическому Запа-

ду) насущную альтернативу - либо интеграция в единое Большое

Пространство под руководством атлантистов, либо организация

нового Большого Пространства, способного противостоять послед-

ней сверхдержаве. Вопрос о подлинном'геополитическом суверените-

те имеет к этой альтернативе прямое отношение, но при этом никакого

полного суверенитета для отдельного народа или государства не мо-

жет быть ни в одном из двух случаев. - При принятии мондиалист-

ской модели всякий суверенитет вообще заведомо исключается, так

как "мировое правительство" становится безальтернативным и един-

ственным центром власти, и суверенным является в таком случае только

планетарная псевдоимперия "нового мирового порядка". Все ее части

становятся при этом колониями. При организации нового Большого

Пространства мы имеем дело с относительным суверенитетом в рам-

ках большого геополитического образования, так как это возможное

Большое Пространство будет относительно свободно при определении

идеологической и мировоззренческой доминанты. Значит, народы и го-

сударства, которые войдут в этот блок, смогут рассчитывать, по мень-

шей мере, на этнокультурный суверенитет и на прямое участие в сози-

дании и разработке новой макроидеологии, тогда как мондиалистский

вариант "нового мирового порядка" уже является идеологически за-

конченным и выработанным и предлагается всем народам земли как

колониальный аналог либерально-рыночной американской модели.

3.3 Парадокс России

Особенность актуальной геополитической ситуации в том, что ини-

циатива разрушения евразийского Большого Пространства, существо-

вавшего до последнего времени в форме социалистического лагеря, ис-

ходила из самого центра этого лагеря, из столицы Евразии - Москвы.

Именно СССР в лице Горбачева стал инициатором включения евразий-

ского блока в мондиалистский проект. Идеи "перестройки", "нового мыш-

ления" и т.д. на геополитическом уровне означали полное принятие мо-

422

Евразийский ан-ализ

дели единого Большого Пространства и сознательный переход от двупо-

лярного мира к однополярному. Вначале был разрушен социалистиче-

ский лагерь, урезан Восточный блок. Потом геополитическое самолик-

видаторство было продолжено и от России отбросили те регионы, кото-

рые принято называть сегодня "странами ближнего зарубежья".

Как бы то ни было, Россия как сердце Евразийского Острова, как

Heartland, в актуальной геополитической ситуации лучше всех осталь-

ных регионов могла бы противостоять атлантистской геополитике и

быть центром альтернативного Большого Пространства. Но факт ее

геополитического самоликвидаторства вынудил ее на время (надеем-

ся, на короткое) уйти с центральных ролей в геополитическом проти-

востоянии. Поэтому следует разобрать иные возможности создания

альтернативного Большого Пространства, чтобы государства и наро-

ды, отказывающиеся от мондиалистского проекта, смогли предприни-

мать некоторые самостоятельные шаги, не ожидая геополитического

пробуждения России. (Кстати, эти шаги могли бы только ускорить та-

кое пробуждение).

3.4 Россия остается "Осью Истории"

Геополитический выбор антимондиалистской альтернативы вне вре-

менно парализованной России должен все равно учитывать ключевую

стратегическую и географическую функцию именно русских земель и

русского народа, а значит, противостояние современным мондиалистам,

контролирующим до некоторой степени российское политическое про-

странство, не должно переходить в общую русофобию. Более того, ко-

ренные геополитические интересы русских и культурно, и религиозно,

и экономически, и стратегически совпадают с перспективой альтерна-

тивного антимондиалистского и антиатлантистского Большого Простран-

ства. По этой причине национальные тенденции политической оппози-

ции внутри России с необходимостью будут солидарны со всеми анти-

мондиалистскими проектами геополитической интеграции вне России.

3.5 Mitteleuropa и Европейская Империя

Одной из возможных альтернатив нового Большого Пространства

является Европа, которую определенные политические и идеологиче-

423

1 Страны православной цивилизации. Ось Евразии.

2 Страны Средней Европы. Ось Европы.

3 Страны европейского Запада. Наиболее вероятные союзники

антиконтинентальных сил.

Евразийский анализ

ские круги противопоставляют Западу - англосаксонскому миру, и в

первую очередь, США. Такая антизападная Европа не является чистой

утопией, так как подобный проект неоднократно реализовывался в ис-

тории, хотя всякий раз с определенными погрешностями или искаже-

ниями. Так, в XX веке страны Оси представляли собой остов именно

такой Европы, хотя англофилия и франкофобия определенных кругов

в германском руководстве (наряду с другими обстоятельствами) и по-

мешали полному осуществлению этого проекта. После Второй миро-

вой войны подобная попытка предпринималась Де Голлем, и этой по-

литике Франция обязана тем, что она не является сегодня официально

членом НАТО. Как бы то ни было, идея антизападной, традиционной,

имперской Европы становится все более и более актуальной сегодня,

когда присутствие американских войск на европейском континенте не

оправдывается более наличием "советской угрозы" и приобретает ха-

рактер открытой американской оккупации. Европа по уровню своего

технического и экономического развития .является серьезным против-

ником Америки, и при усилении давления снизу естественных геопо-

литических интересов европейцев мондиалистская и проамериканская

верхушка европейских государств может отступить, и Европа начнет

самостоятельную геополитическую жизнь. Тенденции к политической

эмансипации и к поиску идеологической альтернативы нарастают в

Европе с каждым днем, параллельно с этим возрастают шансы созда-

ния независимого европейского Большого Пространства.

3.6 Германия - сердце Европы

Европейское Большое Пространство должно складываться вокруг

самой континентальной из европейских держав - вокруг Германии, а

еще точнее, вокруг Mitteleuropa, т.е. Средней Европы. Геополитиче-

ские интересы Германии традиционно были противоположны атланти-

стским тенденциям Запада. Это касалось как собственно континенталь-

ных, так и колониальных аспектов геополитики. Германия всегда была

противником англосаксонских колониальных завоеваний и стремилась

к созданию сугубо сухопутной, континентальной, автаркийной циви-

лизации, основанной на традиционных, иерархических и почвенных

ценностях. Mitteleuropa в лице Австро-Венгерской империи Габсбур-

гов была последним европейским следом Великой Римской Империи, к

425

Основы геополитики

которой и восходит корнями европейская цивилизация в ее государст-

венно-социальном аспекте. Собственно говоря. Римская Империя и была

Большим Пространством, объединявшим Западную и Среднюю Европу

в единый геополитический организм. И сегодня идея Европейской Им-

перии прямым образом связана с Германией и странами, входящими в

зону германского влияния.

Из этих тезисов можно сразу сделать один важный геополитиче-

ский вывод. - Для всех западных стран "ближнего зарубежья" (как

прибалтийских республик, так Украины и Молдавии) антимондиа-

листский геополитический союз возможен только при вхождении в

блок Средней Европы (если, конечно, ситуация в самой России не

изменится) при ориентации на Германию. В таком случае, запад-

ные регионы СССР будут иметь шанс стать восточными пограничными

районами европейского Большого Пространства и смогут обладать не-

которым подобием суверенитета (хотя намного меньшим, нежели в со-

ставе России или в возможном новом Евразийском Блоке с центром в

антимондиалистской России).

Европейская Империя сможет гарантировать этим регионам опре-

деленную культурную, лингвистическую и экономическую автономию

и сберечь их от нивелирующей мондиалистской Системы, уничтожаю-

щей в либерально-рыночной, плутократической структуре даже наме-

ки на различие, автаркию и сохранение национальной идентичности.

Однако ни о какой политической и государственной независимости

здесь не будет и речи. Более того, Европейская Империя с германским

центром всегда будет находиться под угрозой вспышки немецкого на-

ционализма, хотя это и чревато ее распадом, как был чреват пораже-

нием "пангерманизм" Гитлера.

3.7 "Примкнуть к Европе"

Более всего эта перспектива близка Западной Украине и Эстонии,

так как только эти области, действительно, принадлежат исторически

и религиозно к западной культуре и считают свои геополитические

интересы тождественными интересам Средней Европы. Что же касает-

ся других "стран ближнего зарубежья", то Белоруссия и восточные и

центральные районы Украины политически и культурно принадлежат

к зоне России-Евразии, и если в чем-то и существует культурное раз-

426

Евразийский анализ

личие, то оно может быть сведено к частным деталям, отнюдь не пред-

полагающим смену геополитического блока с Восточного на Централь-

ный (Средняя Европа) и могущим быть урегулированными в рамках

этно-культурной (но не государственной!) автономии. Литва, со своей

стороны, всегда играла особую роль в геополитике Восточной Европы,

выполняя двойную функцию - по отношению к России она выступала

как носительница западной культуры, по отношению к Средней Евро-

пе она, напротив, вместе с Польшей проявляла себя как восточная

сила, отстаивающая балто-западно-славянскую независимость от гер-

манского давления. С геополитической точки зрения, в последние сто-

летия Литва становилась то немецкой, то русской, и единственно ка-

кой она уже давно не является (да и не может являться), так это ли-

товской, так как у нее нет достаточных геополитических предпосылок

для того, чтобы соответствовать условиям суверенитета, выдвигаемым

современностью.

Отчасти то же самое можно сказать и о Латвии, хотя она в отличие

от Литвы вообще никогда не играла никакой самостоятельной роли в

геополитической истории, явля-ясь периферией посторонних воздейст-

вий в Балтике.

Что касается Молдавии, то это территориальное образование так-

же никогда не имело своей государственности, и какая бы то ни было

самостоятельная политическая и государственная традиция у румын,

как и у молдаван, полностью отсутствует. Однако исторически Румы-

ния (включая некоторые земли Молдавии) входила в геополитический

блок как России-Евразии, так и Средней Европы (в лице Австро-Венг-

рии), поэтому определенный прецедент альянса со Средней Европой у

Румынии был. Хотя Православие подавляющего большинства молда-

ван и румын больше сближает их все-таки с Востоком и Россией.

3.8 Границы "свободы"

и утраченные преимущества

Перспектива вхождения западных стран "ближнего зарубежья" в

Европейскую Империю и их примыкание, к Средней Европе является

возможным и исторически обоснованным, хотя почти во всех случаях

(исключая Эстонию как колониальные земли Тевтонского Ордена, на-

селенные потомками безмолвных и покорных автохтонных угро-фин-

427

Основы геополитики

ских работников, и Западную Украину) Восточный блок России-Евра-

зии, с чисто геополитической точки зрения, предпочтительней во мно-

го раз, так как культурно эти регионы больше связаны с Востоком,

нежели со Средней Европой. Таким образом, союз западных "стран

ближнего зарубежья" со Средней Европой может служить промежу-

точным вариантом антимондиалистской геополитической ориентации

в том случае, если Россия будет продолжать отказываться от своей

интеграционной миссии.

Надо заметить, что никакого политического суверенитета в случае

вхождения в состав гипотетической "Европейской Империи", конеч-

но, эти страны не получат, так как Большое Пространство, предостав-

ляя геополитическую, экономическую и военную протекцию, требует

от своих подданных, в свою очередь, отказа от политико-национальной

самостоятельности, от права проводить собственную идеологическую

или дипломатическую политику, идущую вразрез с интересами Импе-

рии. Как бы это ни затрагивало представителей "малого национализ-

ма", в нашей ситуации суверенными могут быть только сверхгосудар-

ства, континентальные Империи, взятые как единое целое.

3.9 "Санитарный кордон"

Геополитическая проблема западных "стран ближнего зарубежья"

имеет и еще один аспект - это атлантический фактор, действую-

щий непосредственно и навязывающий этим странам политические хо-

ды, выгодные мондиализму и американизму. В этом вопросе существу-

ет несколько уровней. Начнем по порядку.

США имеет перспективу реального мирового господства только в

том случае, если никакого иного Большого Пространства на планете

больше не будет. Отсюда следует вывод, что американская геополити-

ка своей главной целью имеет разрушение потенциального геополити-

ческого сильного блока и создание препятствий для его образования.

В истории мы имеем прецедент такой политики в лице Англии, всегда

стремившейся к созданию на континенте "санитарного кордона" или

"санитарных кордонов". "Санитарный кордон" представляет собой тер-

риторию государств и народов, которая располагается между двумя

крупными геополитическими образованиями, чей союз или обоюдное

вхождение в Большое Пространство могло бы составить опасную кон-

428

Евразийский ан'ализ

куренцию заинтересованной державе (ранее Англии, сегодня США).

Страны "санитарного кордона" как правило являются одновременно

причиной конфликтов двух континентальных держав, причем их гео-

политическая самостоятельность де факто невозможна, и поэтому они

вынуждены искать экономической, политической и военной поддерж-

ки на стороне. Сущность политики третьей крупной геополитической

силы в данной ситуации состоит в том, чтобы сделать из "санитарного

кордона" зону напряженности между двумя близкими Большими Про-

странствами, провоцируя эскалацию конфликта через дипломатическое

влияние на правительства "промежуточных" стран. Самым радикаль-

ным вариантом "санитарного кордона" является положение, при кото-

ром "промежуточная" страна стремится к полной независимости от

обоих континентальных соседей, что на практике означает превраще-

ние в колонию третьей "далекой" державы.

Самым знаменитым примером "санитарного кордона" были в нача-

ле века страны, расположенные между Россией и Германий и контро-

лировавшиеся Англией. Они разбивали Большое Пространство Сред-

ней Европы и Большое Пространство России-Евразии, служа прямыми

агентами и сатрапами стран европейского Запада. Тот же ход повто-

рялся неоднократно и в других более локальных ситуациях. В наше

время США в силу прямой геополитической необходимости вынужде-

ны сделать "санитарный кордон" основным инструментом своей внеш-

ней политики. В докладе американского советника по делам безопас-

ности Пола Вольфовица правительству США (март 1992) прямо гово-

рилось о "необходимости не допустить возникновения на европейском

и азиатском континентах стратегической силы, способной противосто-

ять США", и в этом смысле указывалось, что страны "санитарного

кордона" (в частности, страны Прибалтики) являются "важнейшими

стратегическими территориями, покушение на которые со стороны рус-

ских должно повлечь за собой вооруженный отпор со стороны стран

НАТО". Это - идеальный пример геополитической логики третьей

державы в зоне обоюдных интересов Германии и России.

3.10 Превращение из провинции в колонию

Политику "санитарного кордона" можно выразить в формуле "неза-

висимость от ближнего и зависимость от дальнего". При этом надо

429

Основы геополитики

ясно понимать, что ни о какой подлинной независимости или суверен-

ности здесь не может быть и речи, хотя близорукий "мелкий национа-

лизм" и может на уровне обывателя временно отождествить такую

"колониальную зависимость от третьей державы" с успехом "нацио-

нально-освободительной борьбы". Следует напомнить также, что в слу-

чае малых государств в нашем прекрасно управляемом мире не может

быть не только победы, но и полноценной, единодушной борьбы.

Страны "ближнего зарубежья", вышедшие из под контроля Москвы

по воле различных геополитических обстоятельств, среди которых их

внутренняя борьба за независимость играла ничтожно малую роль (ес-

ли вообще таковая наличествовала), имеют все шансы стать "санитар-

ным кордоном" мондиалистской политики США на континенте, а зна-

чит, потерять доверие своих соседей и навлечь на себя проклятие "двой-

ного предательства". Более того, в этом случае они превратятся из

провинций в колонии. Что произойдет в этом случае с их националь-

ной культурой вообще страшно себе представить, так как мондиализм

предложит вместо нее универсальный колониальный суррогат, куль-

турную "кока-колонизацию". В качестве же правителей "санитарный

кордон" будет иметь марионеточных надзирателей. Политической са-

мостоятельности эти страны будут полностью лишены, а безопасность

их населения постоянно будет под угрозой континентальный соседей,

которые не преминут отомстить.

Таким образом, для стран "ближнего зарубежья" перспектива пре-

вращения в "санитарный кордон" означает потерю всякой геополити-

ческой независимости, так как за возможность "санитарной моськи"

подразнить "континентального слона" сама "моська" заплатит полным

политическим, культурным и экономическим рабством у заокеанских

шефов "нового мирового порядка" (и плюс к тому, вполне закономер-

ной реакцией "слона" в самом близком будущем).

Перспектива "санитарного кордона" в отношении западных стран

"ближнего зарубежья" очевидна. Ее формула - "ни Германия, ни Рос-

сия" (т.е. "ни Средняя Европа, ни Евразия"). Поскольку Германия как

самостоятельная геополитическая сила сегодня является чистой по-

тенцией, то справедливо предположить, что за понятием "независимо-

сти" ("суверенитета") западных стран "ближнего зарубежья" следует

видеть как раз переход на службу мондиализму и американизму. По

меньшей мере, такова актуальная геополитическая картина. Иными

430

Евразийский анализ

словами, западные страны "ближнего зарубежья", действительно стре-

мящиеся к "независимости" (а не "обреченные на независимость" пре-

дательской политикой Москвы), скорее всего, сознательно выбирают

роль "санитарного кордона" на службе США. Особенно это характер-

но для тех "стран", у которых традиционно с Германией были доволь-

но неприязненные отношения.

Страны "санитарного кордона" из "ближнего зарубежья" входят в

альянс с Западом (с Западной Европой), минуя Среднюю Европу, и это

является ярчайшим признаком их атлантистской. мондиалистской ори-

ентации.

В принципе, то же самое верно и для восточных стран "ближнего

зарубежья". Однако чтобы адекватно понять их геополитические пер-

спективы, надо более подробно остановиться на геополитических си-

лах Востока.

3.11 Азия перед выбором

На Востоке существуют следующие потенциальные геополитические

силы, которые могут претендовать на то. чтобы стать Большими Про-

странствами: Китай, Иран, Турция и Арабский мир. Проанализируем

кратко специфику каждого из этих Больших Пространств применитель-

но к восточным странам "ближнего зарубежья".

Надо сказать, что геополитика Китая представляет собой особую

тему, которую невозможно осветить в нескольких строках. Так как

"ближнее зарубежье" Востока является регионом распространения ис-

лама, то перспектива образования с Китаем единого Большого Про-

странства отходит на второй план перед возможностями исламских

геополитических коалиций. По меньшей мере. так обстоит дело в на-

стоящий момент, что не исключает, впрочем, резкой активизации ки-

тайского фактора как фактора интегрирующего в ближайшем будущем.

В рамках собственно исламского мира для восточных стран "ближ-

него зарубежья" актуальны три геополитических фактора, имеющие

глобальные перспективы, причем каждый из этих факторов имеет свои

ярко выраженные идеологические особенности. Это - континенталь-

но-исламский, революционный Иран; светская, атлантистская, профа-

нически-националистическая Турция; и арабский "саудовский" теокра-

тический вариант ислама. Конечно, в арабском мире есть и другие гео-

431

Евразийский анализ

политические возможности (Ирак. Сирия. Ливия), но ни одна из них в

настоящий момент не может претендовать на роль интегрирующего

Большого Пространства по отношению к странам Средней Азии. Вооб-

ще говоря, ориентацию на Саудовскую Аравию можно условно и гео-

политически приравнять к ориентации на "арабский (несоциалистиче-

ский) ислам".

Восточные страны "ближнего зарубежья" имеют перспективу трех

возможных геополитических интеграции в рамках азиатского блока.

3.12 Континентальные перспективы "Исламской

Революции"

Иран является сегодня уникальной страной, которая выполняет в

Азии роль Средней Европы на Западе. Характерно, что сами иранцы

резко отличают себя как от Запада, так и от Востока, понимая под

"Западом" "профаническую мондиалистскую цивилизацию Европы", а

под "Востоком" - "Индию. Китай и ... Россию".

Иранский ислам является динамической и мощной силой, которая

имеет яркую антимондиалистскую направленность и претензии на гло-

бальную Мировую Исламскую Революцию. В геополитическом смысле

Иран является сугубо континентальной державой, имеющей и страте-

гически, и экономически, и идеологически все шансы стать ядром круп-

ного евразийского блока.

Ориентация среднеазиатских республик на Иран (и в первую оче-

редь, Азербайджана с его нефтью и гигантского ядерного Казахстана)

вполне могла бы создать предпосылки для подлинного континенталь-

ного суверенитета. Проиранская коалиция была бы среднеазиатским

аналогом Средней Европы (сравните: Средняя Азия - Средняя Евро-

па), так как и исторические прецеденты, и идеологические принципы,

и культурно-религиозная однородность этих континентальных регио-

нов служат достаточным основанием для прочности и эффективности

такого союза.

Важно заметить, что проиранское Большое Пространство потен-

циально включает в себя Афганистан и Пакистан, а это, в свою оче-

редь, открывает полосу территориальной непрерывности с Таджики-

станом и Узбекистаном. С Туркменией же Иран имеет непосредст-

венные границы.

433

Основы геополитики

3.13 Ловушка "пантюркизма"

Совершенно иной характер имеет ориентация на Турцию, часто со-

провождающаяся "пантюркизмом" (так как среднеазиатские народы

"ближнего зарубежья" являются по преимуществу "тюркскими").

Турция как государство возникло на месте Османской Империи не

как ее продолжение, но как пародия на нее. Вместо полицентрической

имперской многонациональной исламской структуры Кемаль Ататюрк

создал восточный вариант французского Etat-Nation, Государства-Нации,

со светским, атеистическим, профаническим и националистическим стро-

ем. Турция была первым государством Востока, которое резко порвало

со своей духовной, религиозной и геополитической традицией. Факти-

чески, Турция, будучи сегодня членом НАТО, является восточным фор-

постом атлантизма и мондиализма, "санитарным кордоном" между ази-

атским Востоком и арабским миром. Геополитическая модель, которую

предлагает Турция, - это интеграция в западный мир и атеистическую,

мондиалистскую цивилизацию. Но так как сама Турция, стремящаяся

войти в "Европу", пока остается лишь "политико-идеологической" коло-

нией США, а не действительным членом европейского Большого Про-

странства (что могло бы теоретически предполагать участие Турции в

блоке Средней Европы), то ориентация на Турцию означает для стран

"ближнего зарубежья" интеграцию в мондиалистский проект на правах

"санитарного кордона", в качестве "колониальной прокладки" между

восточной континентальной массой Евразии (с Ираном, Китаем и Инди-

ей) и взрывоопасным арабским миром, постоянно стремящимся сбро-

сить мондиалистское марионеточное руководство.

Путь Турции - это путь служения атлантистской сверхдержаве и

принятия мондиалистской модели планетарного Большого Простран-

ства, подконтрольного "мировому правительству". Могут возразить,

что карта "пантюркизма", разыгрываемая Турцией, имеет внешне тра-

диционалистский характер. Это отчасти верно, и проекты "Великой

Турции от Якутии до Сараево" действительно активно разрабатывают-

ся турецкой пропагандой. Надо при этом заметить, что серьезность

этим проектам могла бы придать только радикальная смена политиче-

ского, идеологического и экономического курса сегодняшней Турции,

а это предполагает ни больше ни меньше как Революцию и поворот

геополитических интересов на 180 градусов. Не исключая такую воз-

434

Евразийский анализ

можность, надо отметить все же малую вероятность такого течения

событий в ближайшем будущем. Но в то же время подобная перспек-

тива, пропагандируемая в настоящем, может привести к весьма кон-

кретному геополитическому результату - к повороту восточных стран

"ближнего зарубежья" от Ирана, к выбору светской, атеистической

модели общества, к постепенной интеграции в проатлантистский "са-

нитарный кордон". "Пантюркизм" столь же двусмыслен, как и "панс-

лавизм" или "пангерманизм", т.е. как все идеологии, ставящие нацио-

нальный признак выше геополитических, пространственных и религи-

озных интересов народов и государств.

3.14 Нефтедоллары и мондиализм

Саудовская Аравия, оплот сугубо арабского ислама и исламской тео-

кратии, на идеологическом уровне представляет собой особую "вахха-

битскую" модель авторитарного, моралистического и "пуристского" му-

сульманства, типологически очень близкого протестантским формам

христианства. Восточная азиатская созерцательность, аскетизм и ре-

лигиозная пассионарность заменены здесь ритуализмом и доминацией

почти секулярной этики. По замечанию исламского фундаменталиста

Гейдара Джемаля, "Саудовская Аравия в ее актуальном состоянии пред-

ставляет собой прямую противоположность миру "континентального

ислама". Геополитически интересы ваххабитской Саудовской Аравии

вполне совпадают с определенной версией мондиалистского проекта,

так как экономическое и военное благополучие этой страны основано

на поддержке США, которые защищают династические интересы сау-

довских королей в военной и экономической сферах. Пример военной

поддержки - война против Ирака. Экономическая "поддержка" со-

стоит в следующем. Вся экономика Саудовской Аравии заключается в

нефти. Вся арабская нефть традиционно поступает на мировой рынок

через англо-американские руки. Разработка евразийских месторожде-

ний и их освоение теоретически могли бы составить конкуренцию сау-

довцам, обогатить евразийские государства и сделать Европу и Япо-

нию независимыми от США. Таким образом. США, управляющие эко-

номикой Европы через контроль над арабской нефтью, и Саудовские

короли, основывающие свою экономику на американских нефтедолла-

рах, имеют одни и те же интересы.

435

Основы геополитики

Саудовская ваххабитская теократия много раз выступала как пре-

пятствие для создания собственно арабского Большого Пространства,

так как это противоречило и интересам династии, и интересам атлан-

тистов. Еще больше оснований у саудовцев опасаться евразийского

континентального исламского Большого Пространства. Революцион-

ный Иран вообще считается идеологическим врагом номер 1 саудитов.

Таким образом, геополитические интересы Саудовской Аравии в вос-

точных странах "ближнего зарубежья" прямо противоположны воз-

никновению азиатского исламского Большого Пространства. А значит,

путь к арабско-исламской интеграции под "ваххабитским" знаменем

для азиатских республик на деле окажется также включением в мон-

диалистский проект, но только не в светско-националистическом вари-

анте "пантюркизма", а в морально-теократической версии. В некото-

ром смысле, этот путь также есть не что иное, как включение в "сани-

тарный кордон". Только в данном случае "соблазном" является не на-

ционализм, но религиозный фактор (и деньги).

Подытоживая все эти соображения, можно сказать, что восточные

страны "ближнего зарубежья" имеют только один позитивный путь

создания нового Большого Пространства - это путь "Исламской Ре-

волюции" с ориентацией на Тегеран. При этом могут быть решены на-

циональные конфликты и осуществлена реставрация религиозной тра-

диции и религиозного строя. На геополитическом же уровне это будет

означать создание мощного континентального блока, вполне способ-

ного противостоять мондиалистским проектам в этих регионах. Более

того, даже первые шаги, сделанные в этом направлении, вызовут цеп-

ную реакцию в арабском мире. что грозит мондиалистам утратой кон-

троля во всей исламской умме. Кроме того, такой геополитический

союз с неизбежностью пробудит антимондиалистские силы Средней

Европы (естественного и главного союзника Ирана на Западе) и Рос-

сии-Евразии.

3.15 Минимум два полюса или ... смерть

В современной геополитической ситуации вопрос стоит чрезвычай-

но остро: либо планетарный "новый мировой порядок" под руководством

США, где все государства и народы будут безличными и послушными

"винтиками" мондиалистской технократической, атеистически-торга-

436

Евразийский анализ

шеской "дисней-лэвдовской" космополитической модели - либо не-

медленное создание геополитической оппозиции атлантизму и мондиа-

лизму и организация потенциально антимондиалистских, традицион-

ных и почвенных народов и государств в альтернативный блок (или в

несколько блоков). Сегодня ситуация является настолько критической,

что почти неважно, каким образом и под каким знаком может возник-

нуть альтернативное Большое Пространство. Если оно возникнет, и

если оно действительно будет противостоять мондиализму, то уже од-

ного этого будет достаточно для того, чтобы расширить, диверсифици-

ровать и умножить геополитические альтернативы, чтобы увеличить

внутренние степени свободы в рамках антимондиалисткой оппозиции.

Следует всегда помнить, что для США "главная задача - не допус-

тить возникновения геополитической альтернативы" (какой бы то

ни было альтернативы). Поэтому совершенно справедливо всем анти-

мондиалистким силам выдвинуть прямо противоположный тезис: "глав-

ная задача - создание геополитической альтернативы" (какой бы

то ни было).

Ситуация сегодня настолько серьезна, что выбирать между "хоро-

шим" и "лучшим" в ней не приходится. Если Россия сможет восстано-

вить геополитическую самостоятельность и избавиться от атлантист-

ского руководства - прекрасно. У стран "ближнего зарубежья" поя-

вится в этом случае замечательная возможность снова войти в рус-

скую Евразию, на этот раз лишенную идеологического негатива дву-

смысленного марксизма. Кроме того, добровольное и сознательное воз-

вращение нынешнего "ближнего зарубежья" будет гарантом грядущей

культурной, религиозной, языковой, экономической и даже, быть мо-

жет, политической (но не государственной) автономии. Это было бы

самым простым и самым лучшим вариантом. Причем обнажение ис-

тинных колониальных целей мондиалистов в этот катастрофический

переходный период станет, безусловно, предпосылкой еще большего

увеличения числа союзников и сателлитов России-Евразии (как на Вос-

токе, так и на Западе).

Если этого не произойдет, то детонатором антимондиалистского гео-

политического проекта может стать иное Большое Пространство -

либо Средняя Европа под флагом Германии, либо объединенная Сред-

няя Азия под знаком "Исламской Революции". В принципе, остается

перспектива антимондиалистского восстания в арабском мире и в Ла-

437

Основы геополитики

тинской Америке, хотя в военном отношении эти потенциальные Боль-

шие Пространства недостаточно оснащены для того, чтобы составить

конкуренцию Сверхдержаве.

Для стран "ближнего зарубежья" проблема Большого Пространства

является центральной и жизненно важной. От выбора геополитической

ориентации там зависит сегодня все - будущее нации, религия, культу-

ра, свобода, благосостояние, безопасность. Вопрос стоит как нельзя ост-

ро. Сегодня все ответственные люди должны понимать, что принятие

мондиалистской модели означает ни больше ни меньше, как полное и

окончательное уничтожение самобытности, идентичности, исторического

лица их государств и наций, конец их национальной истории.

Глава 4

Перспективы гражданской войны

4.1 Национальные интересы

и мондиалистское лобби

Проблема возможной гражданской войны в России становится все

более и более актуальной, и сегодня необходимо изучить этот страш-

ный вопрос с аналитической точки зрения по ту сторону как алармист-

ских эмоций, так и пацифистских увещеваний. Хуже всего (если граж-

данский конфликт в России все же разразится) оказаться совершенно

неподготовленными к нему, растерявшись в сложном и противоречи-

вом раскладе сил, способным ввести в заблуждение даже самых про-

ницательных и идеологически последовательных патриотов.

В этом вопросе, как и во всех других важнейших аспектах полити-

ческого бытия нации и государства, надо начать с напоминания прин-

ципиальных моментов, определяющих общие контуры современного со-

стояния геополитической ситуации. Главным императивом существо-

439

Основы геополитики

вания государства и нации является принцип суверенности, независи-

мости и политической свободы. И именно требования национальной

суверенности являются синонимом национальных интересов. Россия

и русский народ имеют в контексте политической истории мира свое

уникальное место, свою миссию, свою роль, и свободное и полнокров-

ное исполнение национально-государственного предназначения явля-

ется главным смыслом самого существования народа как органической

общности.

Но мы живем в особую эпоху, когда внутринациональная политика

государства неразрывно связана с внешнеполитическим контекстом, и

быть может, еще никогда в истории внешнее давление на националь-

но-государственные образования не было столь сильными настойчи-

вым. Более того, чуть ли не самой главной доктриной в современном

политическом истэблишменте Запада стала теория мондиализма, т.е.

такой организации жизни людей во всем'мире, при которой не должно

существовать национально-государственных образований, никакой су-

веренности, национальных интересов. Во главе мондиалистского ми-

рового сообщества призвана стоять космополитическая верхушка,

управляющая не обществами, а математической суммой атомарных ин-

дивидуумов. Следовательно, мондиалистский вектор изначально ори-

ентирован против любых национально-государственных формаций, и

его главной задачей является отмена старого традиционного мира,

поделенного на народы и страны, и устройство "нового мирового по-

рядка", отрицающего все формы исторических и органических общест-

венно-социальных образований.

Мондиалистский фактор направлен, естественно, не только против

России (другие нации и государства также являются для него прегра-

дами), но именно Россия как мощнейшее геополитическое образова-

ние до последнего времени являлась основным бастионом, мешающим

постепенному распространению мондиалистского контроля с Запада

на весь мир. Конечно, советская система в определенных своих аспек-

тах тоже обладала мондиалистскими чертами, и один из проектов за-

падных мондиалистов заключался именно в постепенном, "эволюцион-

ном" включении СССР в общепланетарную систему "нового мирового

порядка". Эта известная теория конвергенции, скорее всего, и была

главным ориентиром тех сил, которые начали перестройку. Но мягкий

вариант "мондиализации" России по тем или иным причинам не "сра-

440

Евразийский анализ

ботал", и тогда мондиалистская политика в отношении к России при-

няла форму агрессивного давления и откровенно подрывной деятель-

ности. Жесткий и сверхбыстрый распад СССР лишил сторонников "кон-

вергенции" рычагов управления, и мондиалистская политика перешла

к откровенно агрессивным, русофобским формам.

Мондиалистский вектор является крайне важным моментом для по-

нимания актуального положения России. Если раньше внешнее воз-

действие на нашу страну оказывалось со стороны иных национально-

государственных образований, стремящихся ослабить мощь русского

государства или склонить его на свою сторону в тех или иных между-

народных конфликтах; если раньше потенциальными противниками Рос-

сии (явными и тайными) были геополитические силы, в целом сопоста-

вимые по своей структуре с ней самой, то в настоящий момент глав-

ным внешним фактором стала особая форма давления, не имеющая

никаких четких национально-государственных или геополитических

очертаний и представляющая собой наднациональный, глобальный уто-

пический социально-политический проект, за которым стоят невиди-

мые манипуляторы, обладающие гигантским экономико-политическим

могуществом. Конечно, традиционные внешнеполитические факторы

тоже продолжают действовать (мондиалистский проект пока еще не

получил полной реализации), но их значимость и весомость бледнеют

в сравнении с тотальностью мондиалистского давления, отходят на вто-

рой план. К примеру, отношения России с Германией, Японией или

Китаем являются сегодня делом не двух сторон, но, по меньшей мере,

трех - России, другого государства и мирового мондиалистского лоб-

би, выступающих как прямо, так и через своих "агентов влияния" в

политических образованиях, выясняющих между собой двусторонние

проблемы. При этом именно "третья сила", мондиализм, чаще всего и

оказывается определяющей, так как ее средства воздействия и струк-

туры влияния несравнимо более отлажены и эффективны, нежели со-

ответствующие механизмы "архаических" национально-государствен-

ных образований.

Таким образом, в России, как во внутренней так и во внешней поли-

тике, можно выделить два основополагающих элемента, стоящих за

принятием тех или иных решений, за организацией тех или иных про-

цессов, за определением тех или иных ориентаций русской политиче-

ской и социально-экономической жизни: это мондиалистские "агенты

441

Основы геополитики

влиянии и группы, руководствующиеся национально-государственны-

ми интересами. Исходя из всего вышесказанного, очевидно, что оба

полюса являются противоположными друг другу в самом главном: од-

ни стремятся минимализировать суверенность и самостоятельность,

автаркийность России (вплоть до ее полной отмены в мондиалистском

космополитическом контексте "нового мирового порядка"), другие, на-

против, ориентированы на утверждение, усиление и расширение на-

ционально-государственной суверенности, на максимальное выведение

нации из планетарной мондиалистской структуры, враждебной, по оп-

ределению, существованию любого полноценного автаркийного обще-

ства. Конечно, в реальной политике эти два полюса почти никогда не

встречаются в чистом виде. большинство властных структур представ-

ляют собой смешанные системы, где соприсутствуют обе тенденции,

но, тем не менее, именно два этих полюса определяют основные сило-

вые тенденции, которые находятся в постоянном и жестком противо-

действии, завуалированном компромиссами, наивностью, недалекостью

или коррумпированностью "непосвященных" статистов от политики.

Итак, мы выделили два полюса в актуальной политической картине

России. Им соответствуют две различные точки зрения на возможность

гражданской войны в России. И именно эти две силы, в конечном ито-

ге, и будут являться основными субъектами потенциального конфлик-

та, основными противниками, основными сторонами, хотя их противо-

стояние и может быть скрыто под более частным и запутанным распре-

делением ролей. Пример первой гражданской войны в России показы-

вает, что в этом случае национальные и антинациональные силы вы-

ступали не под собственными знаменами, но под сложной и противо-

речивой системой социальных, политических и идеологических ориен-

таций, скрывающих истинные геополитические мотивы и тенденции.

Чтобы не повторять ошибок прошлого, надо объективно проанализи-

ровать страшную перспективу новой гражданской войны, по ту сторо-

ну политических или идеологических симпатий.

4.2 Варианты расстановки сил

Выделим основные сюжеты гражданской войны в России, опреде-

лим действующие силы и непосредственные мотивации, наметим пред-

положительные ее варианты.

442

Евразийский анализ

1) Первый (и самый маловероятный) вариант гражданской войны

мог бы развиваться по линии противостояния: национально-государ-

ственные силы против мондиалистского лобби.

Действительно, такое разделение ролей было бы весьма логичным,

если учесть полную несовместимость главных ориентаций тех и дру-

гих. Мондиалисты стремятся всячески ослабить суверенность России,

подорвать ее экономико-политическую самостоятельность, сделать ее

зависимой от космополитического мондиалистского истэблишмента,

лишить ее возможности свободно выполнять национальную миссию.

Националисты и государственники, напротив, хотят укрепить автар-

кию, добиться максимальной политической самостоятельности и эко-

номико-социальной самодостаточности. Естественно, что мирно соче-

тать эти две тенденции невозможно, так как они противоречат друг

другу во всем - в общем и частном.

Однако, такой вариант гражданской войны ("космополиты против

националистов") вообще не может стать общенародным и глобальным,

так как мондиалистская идеология принципиально не способна при-

вить массам фанатизм и поднять на защиту своих идеалов хоть сколь-

ко-нибудь значительную часть населения. В мирных условиях, конеч-

но, инерциальность, безразличие и общая пассивность могут быть вспо-

могательными факторами для мондиалистов, но в случае кровавого кон-

фликта, стрельбы и убийств необходима апелляция к более глубинным

слоям человеческой психики, необходимы фанатизм и жертвенность.

Националисты, напротив, легко могут рассчитывать на поддержку по-

давляющего большинства народа в случае открытого и широкого воо-

руженного противостояния с мондиалистами, если. конечно, конфликт

приобретет общенациональный характер, а не будет локализован в осо-

бых жестко контролируемых мондиалистами центрах.

Иными словами, гражданская война по сценарию "мондиалисты -

националисты" в любом случае не станет настоящей и тотальной гра-

жданской войной, так как у мондиалистов в чистом виде нет и не будет

прочной идеологически спаянной и политически активной основы, спо-

собной организовать массы для противостояния националистам. Если

бы такой конфликт разгорелся, то его исход был бы скорым и одно-

значным: национально-государственные силы быстро расправились бы

с антинациональным лобби, обозначенным в качестве такового и став-

шим лицом к лицу с поднявшимся за патриотическую идею народом. В

443

Основы геополитики

принципе, такая гражданская война была бы почти бескровной и очень

краткой, и после уничтожения мондиалистов внутренний источник кон-

фликтностй был бы ликвидирован, а политическая и социальная жизнь

государства развивалась бы строго в границах национальных интере-

сов, как это и имеет место в традиционных государствах и нациях.

Но мондиалистское лобби вряд ли не понимает своего истинного

положения и самоубийственности такого сценария, а значит, оно бу-

дет стараться избежать подобного поворота событий любой ценой. Имен-

но поэтому данный вариант и является почти невероятным.

2) Второй вариант гражданской войны определяется формулой: РФ

против одной (или нескольких) из республик ближнего зарубежья.

Такая ситуация легко может сложиться из-за крайней нестабильности

новых государственных образований на территории бывшего СССР.

Эти государства, подавляющее большинство которых не имеет ника-

кой более или менее устойчивой государственной и национальной тра-

диции, созданные в рамках совершенно произвольных границ, не сов-

падающих ни с этническими, ни с социально-экономическими, ни с

религиозными территориями органических обществ, неминуемо будут

ввержены в глубокий внутренний и внешний кризис. Они принципи-

ально не смогут обрести никакой подлинной суверенности, так

как их стратегические возможности не позволяют отстоять свою

независимость, не прибегая при этом ко внешней помощи. Коллапс

политической, социальной и экономической систем в них неизбежен,

и естественно, это не может не сказаться на их отношении как к рус-

скому (или прорусски ориентированному) населению, так и к самой

России.

В данном случае, скорее всего, именно с их стороны будет брошен

России вызов, на что РФ будет вынуждена ответить с той или иной

степенью агрессивности. Этот процесс скорее всего будет носить цеп-

ной характер, так как взрыв межэтнических или территориальных про-

тиворечий, затрагивающий Россию и русских, неминуемо отзовется в

других бывших советскими республиках.

Очевидно, что национальные интересы русских и ориентация мон-

диалистского лобби внутри России (и внутри новых республик) в та-

ком случае не столкнутся между собой непосредственно и открыто.

Основным противником в такой войне будут для русских непосредст-

венные соседи. При этом совершенно не обязательно, что мондиалист-

444

Евразийский анализ

ское лобби будет играть в данном случае на поражение РФ. Такой

конфликт, называемый американскими стратегами "войнами малой ин-

тенсивности" (или даже "средней(!) интенсивности"), вполне может

удовлетворять интересам мондиалистского лобби, если он дестабили-

зирует стратегическую и геополитическую ситуацию в России и, ши-

ре, Евразии, став локальным, затяжным и двусмысленным. Русские

национальные интересы в таком случае тоже не обязательно будут

выполняться, даже если гражданская война будет проходить под пат-

риотическими и националистическими лозунгами. Как в случае Афга-

нистана, вооруженный конфликт России с соседними регионами при-

ведет лишь к ослаблению русского влияния в этих государствах и по-

дорвет притягательность интеграционного импульса соседей к объеди-

нению с Россией в единый геополитический евразийский блок. При

этом схожесть культурно-социального типа между населением РФ и

бывших советских республик сделает данный конфликт братоубийст-

венным и воистину гражданским. В случае славянских республик (в

первую очередь, Украины) это будет еще и внутринациональной траге-

дией.

Таким образом, данный вариант гражданской войны является про-

тиворечивым и двусмысленным. Русские национальные интересы, им-

ператив суверенности, совершенно необязательно будут укреплены в

таком развитии событий, а мондиалистское, русофобское лобби, со своей

стороны, может от этого даже выиграть, создав вокруг РФ пояс "войн

малой интенсивности", дискредитирующий русских на международном

уровне и подрывающий и так шаткую социально-экономическую ста-

бильность государства. Конечно, это не означает, что Россия не долж-

на выступать защитником русских и прорусски ориентированных на-

родов в ближнем зарубежье. Но выполняя все это. она должна особен-

но печься о расширении своего геополитического и стратегического

влияния. Даже если русским удастся отвоевать у соседей часть искон-

но русских земель, ценой за это может стать появление новых враж-

дебных государств, которые будут отброшены в лагерь главных про-

тивников России, т.е. мондиалистов, и в таком случае новая импер-

ская интеграция, необходимая России, будет отодвинута на неопреде-

ленный срок.

3) Третий вариант подобен первому по своей структуре, только здесь

гражданская война может начаться в рамках самой РФ между пред-

445

Основы геополитики

ставителями. русского и нерусского этносов^. Сценарий может быть

схожим с предыдущим: русское население подвергается агрессии со

стороны инородцев в каком-либо национальном округе или внутрен-

ней республике; этническая солидарность подталкивает других рус-

ских принять участие в конфликте; иные национальные нерусские ре-

гионы втягиваются в вооруженное противостояние на этнической поч-

ве; гражданская война принимает характер "войны малой интенсивно-

сти". В данном случае это еще опаснее для России, так как результа-

том может явиться нарушение территориальной целостности РФ или,

по меньшей мере, провоцирование этнической враждебности к русским

инородцев там, где их удастся "подавить". При этом неизбежно в кон-

фликт против русских будут втянуты иные государственные и нацио-

нальные образования, что может сделать его затяжным и долговремен-

ным. Такой конфликт переведет положение русских с национально-

государственного на узко этнический, что еще больше сузит геополи-

тическое качество России, которая с распадом Варшавского договора,

а затем СССР, и так уже утратила свое имперское качество.

Данный вариант гражданской войны вообще противоречит нацио-

нальным интересам русских, так как в нем, фактически, будет узако-

нен дальнейший распад русского пространства на этнические состав-

ляющие, что в перспективе сведет геополитическое качество некогда

имперского народа до чисто этнического, почти "племенного" уровня.

Для жесткого русофобского мондиализма, ориентированного на под-

рыв русской национально-государственной автаркии, такой вариант был

бы довольно привлекательным, так как он предполагает привитие рус-

ским не государственной, а узко этнической самоидентификации, что

неизбежно сузит стратегический объем России. С другой стороны, и в

этом случае есть определенный риск для мондиалистов, так как взрыв

этнического самосознания может ударить и по "агентуре влияния".

Русским же патриотам такой конфликт-невыгоден ни с какой стороны.

4) Четвертый вариант также является внутрироссийским, но осно-

ван не на этнической розни, а на региональных, административно-

территориальных противоречиях. Централистская политика Моск-

вы в вопросах политико-экономических и социальных не может не вы-

зывать мощного противостояния регионов, которые в общем процессе

дезинтеграции стремятся получить максимум автономности. Здесь, как

и в случае этнических трений, распад советской империи лишает цен-

446

Евразийский анализ

тралистскую и интеграционную идею ее легитимности, очевидности и

привлекательности. Кроме того актуальная политика центра, переняв

командный тоталитарный стиль прежней системы, фактически отказа-

лась от второй половины отношений центр-регионы, заключавшейся в

помощи и социально-административной поддержке.

Центр так же хочет забирать и контролировать, как и раньше, но

теперь он фактически ничего не дает взамен. Экономически регионы

от этого только теряют, так как поле их возможностей сужается и

зависит от центра. Но к этому прибавляется и политическая особость

регионов, где антинациональный характер мондиалистских реформ ощу-

щается намного более болезненно, чем в космополитических мегапо-

лисах столиц.

Первые шаги в сторону сепаратизма регионами уже были сделаны,

хотя эти попытки и были пресечены центром. Однако весьма вероятно,

что в какой-то момент русские на юге России, в Сибири или где-то еще

захотят создать "независимое государство", свободное от политиче-

ской и экономической диктатуры Москвы. Это может быть основано

на чисто экономической целесообразности - продажа региональных

ресурсов или товаров местного производства в обход Москвы в неко-

торых случаях способна резко улучшить локальную ситуации. С дру-

гой стороны, "региональная революция" может выдвинуть и политиче-

ские задачи - к примеру, отказ от крайней либеральной политики

центра, сохранение социальных гарантий, усиление национального ас-

пекта в идеологии. Все это делает возможность гражданского конфликта

на этом уровне вполне реальной. В какой-то момент регионы могут

всерьез настоять на своем, что, естественно, вызовет противодействие

центра, не желающего терять контроль над территориями.

Такая версия гражданской войны не менее двусмысленна и проти-

воречива, как две предыдущие. Действительно, с одной стороны, тре-

бования регионов, желающих обособиться от Москвы, центра реформ,

имеют некоторые черты патриотизма и национализма, отвечают инте-

ресам народа; мондиалистские силы центра, выступив против регио-

нов, будут при этом отстаивать не национальные, а антинациональные

интересы, так как контроль либералов над всей полнотой российских

территорий выгоден, в первую очередь, именно конструкторам "нового

мирового порядка". Но, с другой стороны, региональный сепаратизм

приведет к распаду русских государственных территорий, ослабит об-

447

Основы геополитики

щенациональную мощь, уготовит линии разлома внутри единого рус-

ского народа. Мондиалисты могут сознательно пойти на провокацию

такого конфликта в том случае, если их контроль над Россией ослаб-

нет, и в таком случае, территориальный распад страны будет послед-

ним шагом в деле ослабления национально-государственной автаркии.

Национальные силы должны поступать в этом вопросе, исходя из

прямо противоположной логики. Пока власть центра сильна, следует

солидаризоваться с региональными требованиями, поддерживая их

стремление к автономии от центра. Но при этом с самого начала следу-

ет подчеркивать необходимость стратегической и политической инте-

грации всех регионов на основе перспектив воссоздания империи. По

мере ослабления мондиалистского лобби в центре патриотам следует

плавно менять свою ориентацию, настаивать на недопустимости граж-

данского конфликта и призывать регионы к объединению.

Как бы то ни было, гражданская война на региональной основе ни-

как не может соответствовать национальным интересам, равно как и

два предыдущих сценария.

Следует оговорить особо следующий момент. Сам собой напраши-

вается и пятый вариант гражданской войны, в котором силы распреде-

лились бы не по идеологическому, национальному и территориально-

му, а по социально-экономическому признаку - к примеру, "новые

богатые" против "новых бедных". В принципе такой вариант не исклю-

чается, и в будущем для него могут сложиться все предпосылки. Но

при нынешнем состоянии общества чисто экономический фактор оче-

видно не является доминирующим. Несмотря на страшные экономиче-

ские катаклизмы, на повальное обнищание трудовых слоев и гротеск-

ное обогащение "новых русских", русское общество пока не формули-

рует своих требований в экономических терминах. Геополитические.

национальные, идеологические аспекты несравнимо более действенны

и актуальны. Именно они способны вывести массы на площади и за-

ставить их взяться за оружие. Экономический кризис служит прекрас-

ным фоном для гражданского конфликта, он может послужить в опре-

деленных случаях толчком для катаклизмов, но основными силовыми

линиями будут иные неэкономические тезисы. Апелляции к нации,

этносу, патриотизму, свободе сегодня способны релятивизировать чисто

материальную сторону жизни, сделать ее второстепенной. Но даже в

том случае, где материальная сторона окажется главенствующей, она,

448

Евразийский анализ

в силу дискредитации марксистских и социалистических доктрин, не

сможет выразить свои требования в форме последовательной и зажи-

гательной политической идеологии. Скорее всего, экономический фак-

тор в возможных конфликтах будет сопутствующей, а не определяю-

щей категорией.

4.3 Итоги анализа

Гражданская война в России, к сожалению, возможна. Фундамен-

тальные противоречия между национально-государственными интере-

сами и планами мондиализма вряд ли можно будет разрешить мирно и

полюбовно. Для того, чтобы всерьез можно было бы говорить о "кон-

сенсусе" или "перемирии" между этими силами, необходимо либо окон-

чательно уничтожить носителей национально-государственных тенден-

ций (а это возможно лишь вместе с уничтожением самого русского

государства и русской нации), либо покончить с представителями мон-

диалистского лобби.

Именно поэтому, развязывание гражданской войны в России или

создание на ее территории пояса "войн малой интенсивности" может

в любой момент стать главным проектом мондиалистского лобби. При

этом нет сомнений, что представители этого лобби постараются сде-

лать все возможное, чтобы самим остаться в тени, выступая под ка-

ким-то иным знаменем (как сепаратистским, так и централистским).

Три варианта гражданской войны - РФ против ближнего зарубе-

жья, русское население РФ против инородцев, регионы против центра

- принципиально неприемлемы для всех тех, кто действительно оза-

бочен национально-государственными интересами России и русского

народа. Все эти три варианта чреваты дальнейшим расколом геополи-

тического и стратегического пространства России, даже в том случае,

если определенные территории перейдут под российский контроль. Сле-

довательно, гражданскую войну по этим трем сценариям патриоты долж-

ны предотвратить любым способом. Не говоря уже о том. что с мораль-

ной точки зрения, она им и не выгодна. А коль скоро это так, то

логично предположить, что к провокации такого рода конфликтов (ес-

ли они начнут разгораться) приложат руку именно мондиалисты.

Для мондиалистского лобби нечто подобное гражданской войне в

России может быть выгодно и еще по нескольким причинам. Начало

15 314132801 449

Основы геополитики

военного конфликта с непосредственным участием русских позволило

бы либералам из центра:

1 ) ввести политическую диктатуру под предлогом "спасения оте-

чества" и насильственно избавиться от политических противников;

2) списать на войну экономический коллапс и заставить экономи-

ку функционировать под прямым контролем центра;

3) отвлечь общественное внимание от деятельности "реформа-

торов", которая становится сегодня опасно очевидной:

4) заведомо пресечь возможный в будущем союз русских с сосед-

ними национально-государственными евразийскими и европейски-

ми образованиями под знаком континентальной солидарности против

атлантистской доминации Запада и мондиалистских проектов.

Все это заставляет полагать, что носители жесткого варианта мон-

диализма в России рано или поздно прибегнут к "гражданской войне",

особенно если позиция либерального режима будет становиться все

более и более шаткой. При этом важно отметить, что в таком случае с

необходимостью произойдет "структурная перестройка" внутри само-

го мондиалистского лобби, и часть его выступит пол патриотическими,

и быть может, даже националистическими и шовинистическими ло-

зунгами.

Трудно сказать, когда именно могут произойти первые взрывы. Это

зависит от многих спонтанных и искусственных факторов. Но даже

если некоторое время ничего подобного не произойдет, потенциальная

угроза такого поворота событий будет более чем актуальной, коль ско-

ро мондиалистское лобби не только существует в России, но и контро-

лирует важнейшие рычаги государственно-политической власти.

Лишь первый вариант "гражданской войны" - мондиалисты про-

тив националистов - мог бы быть кратким, почти бескровным и вы-

годным для патриотов, для России. Более того. прямое столкновение

нации с ее внутренними врагами неминуемо дало бы победу именно

национальным силам. Фактически это была бы не "гражданская вой-

на" в полном смысле этого слова, но короткая вспышка активного про-

тивостояния, в результате которой возможность полноценной граж-

данской войны если не уничтожилась совсем, то отложилась бы на

неопределенно далекий срок. Но для этого необходимо спровоциро-

вать мондиалистское лобби выступить под своими собственными зна-

менами, и от имени ясно обозначенных и точно названных русских

450

Евразийский анализ

национально-государственных интересов должны были бы сплотиться

и патриотические силы. Это сделать безусловно не просто(почти

невозможно). С одной стороны, сами мондиалисты не настолько наив-

ны, чтобы во всеуслышание говорить о ненависти к той стране, в кото-

рой они действуют, и о своем стремлении ее разрушить, а с другой

стороны, представители национально-государственных сил часто не спо-

собны вразумительно и последовательно, но в то же время кратко и

убедительно, сформулировать основы своей идеологической позиции.

Этому мешает приверженность отжившим советско-коммунистическим

клише, повышенная эмоциональность, слабая способность к аналити-

ческому мышлению, игнорирование основополагающих принципов гео-

политики и т.д.

Подлинный гражданский мир не может' быть основан на компромис-

се, если две стороны этого компромисса являются во всем прямыми

противоположностями. Пока доминирующей является мондиалистская

система ценностей, то все ее фланги - правые, левые, центристы -

при всем различии не ставят под сомнение общей ориентации. Да, при

такой ситуации "мир" возможен, но ценой гибели государства и ради-

кального исключения национальных сил из диалога. Если же домини-

рующей станет национально-государственная система ценностей, то

можно будет говорить о поиске компромисса между национал-капита-

листами, национал-социалистами, национал-коммунистами, национал-

монархистами или национал-теократами, но и в этом случае, антина-

циональные, мондиалистские, русофобские силы будут исключены из

диалога, поставлены идеологически вне закона.

Наше общество чревато страшным гражданским конфликтом. Если

у нас еще осталась способность влиять на ход событий, выбирать, то

мы должны выбрать меньшее из зол.

Глава 5

Геополитика югославского конфликта

5.1 Символизм Югославии

Общеизвестно, что Югославия является той территорией в Европе,

с которой начинаются самые серьезные и масштабные европейские кон-

фликты. По меньшей мере, именно так обстояло дело в XX веке. Бал-

каны - это узел, в котором сходятся интересы всех главных европей-

ских геополитических блоков, и именно поэтому судьба балканских

народов символизирует собой судьбу всех европейских народов. Юго-

славия - это Европа в миниатюре. Среди населяющих ее народов мож-

но найти точные аналоги крупнейших континентальных сил.

Сербы представляют на Балканах Православную Россию (= Евра-

зию). Хорваты и словенцы - Среднюю Европу (т.е. Германию. Авст-

рию, Италию и т.д.). Мусульманские албанцы и боснийцы - остатки

Османской Империи, а значит, Турцию и даже исламский мир в целом.

И наконец, македонцы - смешанный сербо-болгарский этнос, кото-

Евразийский анализ

рый являет собой символ Великой Православной Югославии (основан-

ной на объединении Сербии и Болгарии), так и не сумевшей историче-

ски сложиться, несмотря на существовавшие в начале века сербо-бол-

гарские проекты.

5.2 Три европейские силы

В самых общих чертах можно сказать, что геополитическая карта

Европы разделяется на три основополагающих ареала,

Первый ареал - это Запад. Собственно континентальный Запад,

представлен, в первую очередь, Францией и Португалией. В более ши-

роком смысле, к нему относятся Англия и заатлантические внеевро-

пейские США. Хотя между континентальным Западом (Францией), ост-

ровным Западом (Англией) и заокеанским Западом (Америкой) могут

существовать внутренние противоречия, по отношению к остальным

европейским геополитическим образованиям Запад выступает чаще все-

го как единая геополитическая сила.

Вторым ареалом является Средняя Европа (Mitteleuropa). К нему

относятся государства бывшей Священной Римской Империи Герман-

ских Наций, бывшие земли Австро-Венгрии, Германия. Италия и т.д.

Для Средней Европы характерно геополитическое противостояние как

с европейским Западом, так и с Востоком.

И наконец, третьим ареалом является Россия, которая выступает в

Европе не только от своего имени, но и от имени всех евразийских

народов Востока.

Вообще говоря, можно было бы выделить и четвертый исламский

геополитический ареал - от магрибских стран Северной Африки до

Пакистана и Филиппин, но этот геополитический блок является вне-

европейским, а кроме того в XX столетии его геополитическое влия-

ние на Европу было не слишком значительным, хотя возможно, что в

будущем исламский мир снова (как это было в Средневековье) станет

важной составляющей европейской геополитики.

Три геополитических европейских образования создают на конти-

ненте постоянные зоны напряженности, которые проходят на услов-

ных и постоянно меняющихся границах между европейским Западом и

Средней Европой (Mitteleuropa), с одной стороны, и между Средней

Европой и Россией-Евразией - с другой.

Основы геополитики

Схематично можно выделить некоторое число геополитических сою-

зов или, напротив, противостояний, которые составляют константы ев-

ропейской международной политики.

Европейский Запад может противостоять Средней Европе как сво-

ему наиболее близкому соседу с Востока. Наиболее ясно эта геополи-

тическая тенденция воплощена в противостоянии абсолютистской

Франции (Etat-Nation) и имперской Австро-Венгрии. Позже это проти-

воречие выразилось в многочисленных франко-германских конфлик-

тах. С другой стороны, существует теоретическая возможность и фран-

ко-германского геополитического союза, идеи которого вдохновляли

как Виши, так и де Голля. Показательно, что Запад может подчас в

борьбе против Средней Европы вступать в союз с европейским Восто-

ком (Россией-Евразией). В других же случаях именно Россия стано-

вится главным геополитическим противником как европейского Запа-

да, так и Срединной Европы.

Срединная Европа (Германия) также в отношении своего восточ-

ного геополитического соседа может находиться как в состоянии про-

тивостояния (что всегда прямо или косвенно выгодно европейскому

Западу), так и в состоянии союза (что всегда создает опасность для

Запада).

И наконец, геополитические предпочтения России в европейской

политике могут быть ориентированы как в антигерманском ключе (Фран-

ция, Англия и даже США логически становятся в таком случае союз-

никами), так и в антизападном (тогда неизбежен русско-немецкий со-

юз).

Таковы, в самом грубом приближении, основные геополитические

факторы европейской политики. Их совершенно необходимо учитывать

при анализе балканской проблемы, так как все эти три тенденции стал-

киваются между собой в югославском конфликте, создавая потенци-

альную угрозу новой большой европейской войны.

5.3 Правда хорватов

Хорваты (равно как и словенцы) традиционно входили в состав Ав-

стро-Венгрии, являлись этносом, полностью интегрированным в като-

лический сектор германской Средней Европы. Их естественная геопо-

литическая судьба связана именно с этим европейским блоком. Поэто-

454

Евразийский анализ

му тяготение хорватов к Германии и Австрии - отнюдь не случайный

оппортунистический произвол, но следование логике исторического бы-

тия этого народа. Крушение Австро-Венгрии и создание Югославии

было результатом долгой борьбы европейского Запада против Средней

Европы, и именно этим объясняется прагматическая поддержка сер-

бов французами. (Вариант: Запад вместе с Востоком против Средней

Европы). Те хорваты, которые приветствовали создание Югославии шли,

в некотором смысле, против своей геополитической и религиозной тра-

диции, и не случайно большинство из них через масонские институты

ориентировались именно на "Великий Восток Франции" и его геополи-

тические проекты, направленные на триумф в Европе сил Запада. При

создании Югославии, как и во всей расстановке сил в период Первой

мировой войны, прослеживается доминация именно западной тенден-

ции, успешно использующей силы Востока (как Сербию, так и боль-

шую Россию) против Срединной Европы.

Хорваты при создании Югославии и стали первыми жертвами такой

политики, и не удивительно, что немцев они позже встречали как ос-

вободителей (как. впрочем, и украинские католики и униаты, всегда

тяготевшие к зоне среднеевропейского влияния). Но поддержка сила-

ми Запада - Францией - сербов (кстати, эта поддержка так же осу-

ществлялась, в первую очередь, через масонские каналы) была весьма

двусмысленной, так как и сами сербы, в свою очередь, становились

заложниками такого геополитического образования на Балканах, це-

лостность которого могла быть сохранена только путем силового кон-

троля.

При актуальном кризисе восточного блока (т.е. всей зоны влияния

России-Евразии) в период перестройки, интеграционные силы в Юго-

славии несколько ослабли, и хорваты (вместе со словенцами) не за-

медлили заявить о своей геополитической чужеродности по отноше-

нию к сербской Югославии, понимаемой двояко - и как искусствен-

ное создание Запада, и как форпост Востока в Средней Европе.

Таким образом, хорваты на геополитическом уровне отстаивают тот

принцип, чтобы Средняя Европа оставалась самой собой, т.е. незави-

симым, самостоятельным и территориально объединенным европейским

регионом. Хотя надо заметить, что идея превращения Хорватии в са-

мостоятельное этнически однородное карликовое балканское Государ-

ство-Нацию (Etat-Nation) французского образца уже заведомо закла-

455

Основы геополитики

дывает мину под геополитическое единство среднеевропейского про-

странства, способного гармонично существовать лишь как гибкая, но

целостная структура, а не как дробный конгломерат эгоистических мик-

рогосударств. Иными словами, геополитическая тенденция хорватов

будет полноценной лишь в случае ее сверхнациональной ориентиро-

ванности, а это предполагает и мирное .решение проблемы сербского

меньшинства в Хорватии. Хорватский национализм, выходя из геопо-

литической плоскости в плоскость сугубо этническую, теряет свою оп-

равданность и меняет свой знак на противоположный.

5.4 Правда сербов

Геополитическая перспектива сербов имеет однозначно прорусский,

евразийский характер. Через религиозный и этнический фактор Сер-

бия прямо примыкает к России, являясь ее геополитическим продол-

жением на юге Европы. Судьба сербов и судьба русских на геополити-

ческом уровне - это одна и та же судьба. Поэтому для того, чтобы

сербам вернуться к истокам своей европейской миссии, им необходи-

мо обратиться к Востоку, к Евразии, понять смысл и цели русской

геополитики. При этом не наивный и искусственный панславизм, не-

состоятельность которого прекрасно показал русский философ Кон-

стантин Леонтьев. а именно проект Великой Евразии с осью России -

своего рода эйкуменически-континентальный православный неовизан-

тизм - должен быть путеводной звездой истинно сербской геополити-

ки. Лишь в этом случае сербская тенденция вернется к своим собст-

венным корням и перестанет играть роль марионетки в руках атланти-

стов, используемой лишь для борьбы против Средней Европы и гер-

манского мира.

В геополитической истории Европы можно проследить одну посто-

янную тенденцию, выяснение которой поможет понять то, что для

Сербии является позитивным решением. Эта тенденция такова: союз

Востока и срединной Европы против Запада всегда выгоден и той и

другой стороне. Равно как выгоден континентальному Западу (Фран-

ции), союз со Срединной Европой (Германией) против Запада остров-

ного и заокеанского (англосаксонский мир). Иными словами, приори-

тет, отдаваемый геополитическому Востоку (даже Востоку относитель-

ному - ведь Средняя Европа, к примеру, является Востоком по отно-

456

Евразийский анализ

шению к Франции) практически всегда выгоден не только самому Вос-

току, но и западному участнику этого союза. И наоборот, геополитиче-

ский союз с приоритетом западной тенденции (Франция с Англией и

США против Германии, Франция с Германией против России и т.д.)

завязывает узлы все новых и новых европейских конфликтов и войн.

Учитывая эти соображения, мы можем сказать, что геополитиче-

ская ориентация сербов должна обратиться в качестве ориентира к

болгарской геополитике, которая практически всегда сочетала в себе

русофильство с германофильством, создавая в Южной Европе простран-

ство политической стабильности и гармонии, что постепенно могло

открыть Средней Европе выход к мусульманскому югу, а значит, и по-

ложить конец доминации в этом регионе атлантистского Запада. Более

того, Сербия должна осознать всю двусмысленность той поддержки,

которую некогда оказывал ей Запад и цена которой хорошо видна в

антисербских санкциях западных стран. Только геополитическое еди-

нение с другими православными восточноевропейскими народами (и, в

первую очередь, с Болгарией) в единый прорусский и одновременно

дружественный Средней Европе блок создаст на Балканах зону ста-

бильности и выведет из употребления позорный термин "балканиза-

ция".

Так же, как и в случае хорватов, идея чисто сербского Государства-

Нации также не решит никаких проблем в том случае, если это серб-

ское государство восприемствует у созданной масонами Югославии ее

германофобию и ориентацию на Запад.

5.5 Правда югославских мусульман

Югославские мусульмане Боснии и албанцы представляют собой

исламский, "османский" геополитический фактор в Европе. Важно за-

метить, что Турция, влияние которой больше всего ощущается среди

югославских мусульман, безусловно, является в Европе выразителем

крайне-западных, атлантических тенденций. Если Запад, старавшийся

использовать европейский Восток (Россию) против Средней Европы,

все же не смог окончательно подавить самостоятельное геополитиче-

ское самопроявление этого континентального региона и часто сталки-

вался, напротив, с экспансией России-Евразии (либо через русско-гер-

манский союз, либо непосредственно через создание Варшавского бло-

457

Основы геополитики

ка), то светская псевдоисламская Турция стала надежным инструмен-

том в руках атлантистских политиков. И шире, атлантистское влияние

на геополитику исламских стран чрезвычайно велико. Поэтому анти-

сербские выступления югославских мусульман намечают собой несрав-

нимо более глобальный континентальный конфликт Северной Евразии

(России и ее геополитического ареала) с Югом. При этом важно отме-

тить, что такой конфликт противоречит интересам самого Юга, посколь-

ку он становится в данном случае таким же инструментом в руках

атлантистского Запада, каким был Евразийский Восток (в лице сер-

бов) против Средней Европы (в лице Австро-Венгрии и ее представите-

лей хорватов).

Единственным логичным выходом для югославских мусульман Бос-

нии и албанцев было бы обращение к Ирану и преемственность его

политики, так как только эта страна в настоящее время проводит гео-

политику, ориентированную на независимость, самостоятельность и

континентальную гармонию, действуя в соответствии со своей собст-

венной логикой независимо от интересов атлантистов в этом регионе.

Обратясь к Ирану, югославские мусульмане смогут обрести должную

геополитическую перспективу, так как радикально антизападный, кон-

тинентальный и традиционалистский Иран является потенциальным

союзником всех европейских блоков восточной ориентации - от Рос-

сии-Евразии до Средней Европы. Более того, ориентация на Иран ев-

ропейских восточных Больших Пространств могла бы резко изменить

положение дел во всем исламском мире и резко ослабить там амери-

канское влияние, что было бы не только на руку европейцам, но и

освободило бы исламские народы от экономического и военного дикта-

та англосаксонских атлантистов.

Только при такой ориентации югославских мусульман их геополи-

тическое присутствие в Европе могло бы стать гармоничным, логич-

ным и бесконфликтным. Можно сказать, что данная проблема разделя-

ется на три этапа. Первый этап: переориентация мусульман от Турции

на Иран. Второй этап: укрепление геополитического союза Средней

Европы с Ираном и исламским миром в целом. И третий этап: геополи-

тический евразийский альянс Востока и Средней Европы. При этом

данные этапы могут проходить параллельно, каждый на своем уровне.

Здесь особенно важно понять, что проблема маленького балканского

народа геополитически не может быть решена без самых серьезных и

458

Евразийский анализ

глобальных геополитических трансформаций. Никогда не следует за-

бывать, что именно с небольших по размеру, но гигантских по симво-

лической значимости локальных конфликтов начинаются все мировые

войны.

5.6 Правда македонцев

Македонская проблема современной Югославии коренится именно

в искусственности реально существовавшей "Югославии", которая яв-

лялась "государством южных славян" только по названию. Македон-

цы, представляющие собой этнос, промежуточный между сербами и

болгарами и исповедующий Православие, должны были бы входить как

естественный компонент в настоящую Югославию, состоящую из Сер-

бии и Болгарии. Но существование двух славянских государств яко-

бинского типа на Балканах вместо одного федерального, "имперско-

го", славянского государства евразийской ориентации привело к тому.

что маленький македонский народ очутился на границе между двумя

политическими регионами с довольно различной политической специ-

фикой.

В настоящий же момент дело еще усугубляется и тем, что в нынеш-

ней Болгарии растет якобинский национализм, уже не раз сталкивав-

ший православные балканские державы между собой и препятствовав-

ший обращению к единственно верной неовизантийской геополитике.

Изначально в этом процессе было активно замешано и атлантистское

лобби (как католическое, так и английское), которое дает о себе знать

и в современной Болгарии, хотя и в иных формах.

В сущности, западная тактика остается здесь той же самой, что и в

начале века. Тогда, разрушив Австро-Венгрию. Запад не допустил соз-

дания крупной славянской общности, разыграв карту "балканских на-

ционализмов" - греческого, болгарского, сербского, румынского и т.д.

Сегодня те же геополитические силы Запада снова наносят двойной

удар по Средней Европе и по югославянскому единству, провоцируя

хорватский сепаратизм на Западе и македонский на Востоке.

В случае Македонии, как и во всех других балканских конфликтах,

выход может быть найден только через глобальный интеграционный

процесс организации европейских Больш-их Пространств, а не путем

прямолинейного сепаратизма и создания карликовых псевдогосударств.

459

Основы геополитики

Присоединение Македонии к Болгарии также никоим образом не ре-

шит проблему, но лишь подготовит новый, на сей раз действительно

межгосударственный, межславянский конфликт.

5.7 Приоритеты югославской войны

Будучи глубоко символическим и крайне значимым, югославский

конфликт требует от каждой страны, от каждой европейской полити-

ческой и геополитической силы определиться и обозначить свои при-

оритеты в данном вопросе. Здесь речь идет не только о сентименталь-

ной, конфессиональной, исторической. Этнической или политической

наклонности тех или иных людей, народов и государств. Речь идет о

будущем Европы, о будущем Евразии.

Сторонники приоритета Средней Европы и германофилы изначаль-

но заняли прохорватскую позицию. Этот выбор основывался на геопо-

литическом анализе причин создания Югославии, на отвержении ма-

сонской политики Франции в Средней Европе, на понимании необхо-

димости естественного воссоздания единого среднеевропейского про-

странства после завершения "ялтинской эры", в течение которой Ев-

ропа была искусственно разделена на два. а не на три геополитических

лагеря. Именно этим объясняется присутствие среди хорватов многих

европейских национал-революционеров.

Но логика предпочтения Срединной Европы не учитывала одного

очень важного соображения. Дело в том, что помимо инструменталь-

ной роли геополитического Востока при исполнении планов Запада

против Средней Европы существует и всегда существовала коренная,

глубинная и почвенная собственно евразийская геополитика этого Боль-

шого Пространства, геополитика Православной России, ориентирую-

щейся на свои собственные континентальные интересы, а в далекой

перспективе - на новый Священный Союз. Когда в процессе жестоко-

го внутреннего конфликта между сербами и хорватами сербское само-

сознание пробудилось вполне, когда кровь сербского народа снова вы-

звала из бессознательных глубин древнейшие геополитические, нацио-

нальные и духовные архетипы, когда актуальной стала идея Великой

Сербии, Духовной Сербии, инструментальная миссия Югославии за-

кончилась, и на ее место вступила Великая Евразийская Идея. Идея

Востока.

460

Евразийский анализ

Пока сербы сражались со Средней Европой (в лице хорватов) ат-

лантисты от Парижа до Нью-Йорка повсюду аплодировали Федератив-

ной Югославии или, по меньшей мере, упрекали хорватов в

"национализме" и "профашизме". Как только сербы перешли опреде-

ленную черту, и их борьба приобрела характер борьбы с самой идеей

Запада, с атлантизмом, тут же Сербия была объявлена главным пре-

пятствием для построения "Нового Мирового Порядка", и против нее

последовали жесткие политические и экономические санкции.

Чтобы сделать окончательный выбор, необходимо снова обратить-

ся к уже сформулированному нами выше геополитическому закону,

согласно которому континентальная гармония реальна только при при-

оритете Востока, при выборе Евразии в качестве позитивной ориен-

тации, так как даже позитивная сама по себе идея Срединной Европы

при ее противопоставлении России-Евразии становится негативной

и разрушительной, как это ясно обнаружилось в глубокой и трагиче-

ской ошибке Гитлера, начавшего антивосточную, антирусскую экс-

пансию, что, в конце концов, обернулось выгодой только для западно-

го, атлантического блока, разрушило Германию и породило зароды-

ши кризиса в России. Поэтому и в югославском конфликте геополи-

тический приоритет должен быть отдан сербскому фактору, но, есте-

ственно, в той мере, в какой сербы следуют евразийской, прорусской

геополитической тенденции, тяготеющей к созданию мощного и гиб-

кого южнославянского блока, сознающего важность Срединной Ев-

ропы и способствующего установлению германо-русского альянса про-

тив Запада. Сербская германофобия в сочетании с масонским фран-

кофильством, какими бы благовидными предлогами они ни прикрыва-

лись, никогда не смогут дать основания для положительного реше-

ния югославской проблемы.

Иными словами, наибольшее предпочтение должно быть отдано сер-

бам-традиционалистам, укорененным в православной вере, сознающим

свое славянское духовное наследие и ориентированным на создание

новой гармоничной прорусской геополитической структуры с однознач-

но антизападной и антиатлантической ориентацией.

С другой стороны, следует внимательно отнестись к требованиям

хорватов и к их тяготению в регион Средней Европы. При наличии у

них антиатлантических тенденций хорваты могут в перспективе стать

позитивной внутриевропейской силой.

461

Основы геополитики

Боснийский фактор при переориентации югославских мусульман с

Турции на Иран также необходимо принять в расчет, чтобы, "превра-

тив яд в лекарство", на этой базе положить начало совершенно новой

европейской политике в исламском мире, прямо противоположной эко-

номическому и военному империализму США в исламских странах.

И наконец, македонцы вместо того. чтобы быть яблоком раздора

южных православных славян, должны стать зародышем сербско-бол-

гарского объединения, первым шагом к- созданию истинной Великой

Югославии.

К таким выводам приводит беспристрастный геополитический ана-

лиз югославской проблемы. Конечно, в ужасе братоубийственной вой-

ны трудно сохранить здравый смысл, потоки крови будят в сердцах

лишь ярость и желание мести. Но иногда, быть может, лишь холодный,

разумный анализ, учитывающий исторические корни и геополитиче-

ские закономерности, может предложить правильный выход из тупика

братоубийственной войны, тогда как эмоциональная солидарность с

теми или с другими лишь усугубит безысходность кровавого кошмара.

Кроме того, такой анализ ясно показывает, что истинный враг. прово-

цирующий весь внутриславянский геноцид, остается в тени. за кадром.

предпочитая издали наблюдать, как один славянский народ уничтожа-

ет другой, сея раздор, на долгие годы закрывая возможность союза и

братского мира. руша Большие Пространства самого могущественно-

го, но раздробленного ныне континента.

Истинным инициатором югославской бойни являются атлантист-

ские силы Запада, руководствующиеся принципом - "в стане врага

надо натравливать одних на других и ни в коем случае не допускать

единства, союза и братского единения". Это необходимо понять всем

участникам сложной югославской войны за Европу, чтобы она не ста-

ла окончательно войной против Европы.

5.8 Сербия - это Россия

Важность югославских событий еще и в том. что на примере не-

большой балканской страны как бы проигрывается сценарий гигант-

ской континентальной войны, которая может вспыхнуть в России. Все

геополитические силы. участвующие в балканском конфликте, имеют

свои аналоги и в России, только в несравнимо большем пространст-

Евразийский анализ

венном объеме. Хорваты и словенцы, стремящиеся войти в Среднюю

Европу, имеют своими геополитическими синонимами украинцев, хо-

тя сродненность этих последних с Великороссией датируется не не-

сколькими десятилетиями, а несколькими столетиями, и конфессио-

нальных трений, кроме униатов и украинских католиков, здесь не су-

ществует. Как бы то ни было. судя по определенным тенденциям, неко-

торые силы Киева начинают "тяготиться русским Востоком" и стре-

мятся сблизиться с европейским пространством, экономически кон-

тролируемым Германией. Русские и другие нации, проживающие на

Украине, могут стать заложниками "срединно-европейской" политики

этих республик, и в этом случае их судьба будет подобна судьбе сер-

бов в Хорватии.

Такое сопоставление, кроме всего прочего, показывает, что в геопо-

литических и дипломатических отношениях с Украиной и Белорусси-

ей Россия должна руководствоваться своим фундаментальным пони-

манием проблемы Средней Европы, т.е. в первую очередь, Германии.

Чтобы быть реалистами в этом вопросе, следует исходить при его ре-

шении не из патетических лозунгов о "единстве кровных братьев -

славян" (каким бывает это "единство" можно убедиться на примере

сербо-хорватской резни), а из глубокого анализа логики русско-немец-

ких отношений, так как и Украина, и даже Польша - это не самостоя-

тельные геополитические образования, но лишь пограничные регионы

двух Больших Пространств - Евразии-России и Средней Европы. Нель-

зя забывать и о том, что конфликт в этой пограничной зоне чрезвычай-

но выгоден и другой геополитической силе - Западу. Ведь не случай-

но англосаксонская дипломатия всегда рассматривала все территории

от Румынии до Прибалтики, как "санитарный пояс", предохраняющий

Запад (и особенно англосаксонский мир) от крайне нежелательного

для него русско-германского союза.

Сербо-мусульманский конфликт является аналогом возможного рус-

ско-исламского противостояния в Средней Азии и на Кавказе, и важно

заметить, что и в этом случае мусульманские республики, входившие

в состав СССР, являются зоной конкурентного геополитического влия-

ния Турции и Ирана. Как и в случае с югославскими мусульманами,

это сравнение показывает, что республики, ориентированные на Иран,

имеют больше шансов прийти к геополитической гармонии с основ-

ным русским блоком евразийского континента. И напротив, геополи-

463

Основы геополитики

тический фактор Турции, в настоящее время выполняющей роль про-

водника атлантистской политики в этом регионе, с необходимостью

сопряжен с драматическими и конфликтными ситуациями.

На примере Югославии видно, что грозит России в случае анало-

гичного хода событий, а тот факт, что эти события действительно раз-

ворачиваются в одном и том же русле, сегодня ни у кого более не

вызывает сомнения. Вся разница лишь в скорости, которая тем боль-

ше, чем меньше пространство и малочисленнее народы. Чтрбы не до-

пустить в России гигантской "Югославии", чудовищной по масштабам

и последствиям кровавой бойни, надо заранее дать ответ на фундамен-

тальные геополитические вопросы, определить русскую континенталь-

ную стратегию, которая должна руководствоваться знанием русской

политической традиции и пониманием основных геополитических за-

дач России-Евразии, "географической Оси Истории". При этом инер-

ция, пассивное следование за фатальным ходом событий будут не только

разрушительными для всей системы континентальной безопасности,

но и чреватыми гибелью всего человечества.

Глава 6

От сакральной географии

к геополитике

6.1 Геополитика - "промежуточная" наука

Геополитические концепции давно стали важнейшими факторами

современной политики. Они строятся на общих принципах, позволяю-

щих легко проанализировать ситуацию любой отдельной страны и лю-

бого отдельного региона.

Геополитика в том виде, в котором она существует сегодня - наука

безусловно светская, "профаническая", секуляризированная. Но, быть

может, именно она среди всех остальных современных наук сохранила

в себе наибольшую связь с Традицией и с традиционными науками.

Рене Генон говорил, что современная химия является результатом де-

сакрализации традиционной науки - алхимии, а современная физика

- магии. Точно так же можно сказать, что современная геополитика

есть продукт секуляризации, десакрализации другой традиционной нау-

ки - сакральной географии. Но поскольку геополитика занимает осо-

465

Основы геополитики

бое место среди современных наук. и ее часто причисляют к "псевдо-

наукам", то ее профанизация не является столь же совершенной и

необратимой, как в случае химии или физики. Связи с сакральной гео-

графией видны здесь довольно отчетливо. Поэтому можно сказать,

что геополитика занимает промежуточное положение между традици-

онной наукой (сакральной географией) и наукой профанической.

6.2 Суша и море

Два изначальных понятия в геополитике - суша и море. Именно

эти две стихии - Земля и Вода -- лежат в основе качественного

представления человека о земном пространстве. В переживании суши

и моря, земли и воды человек входит в контакт с фундаментальными

аспектами своего существования. Cyula - это стабильность, плот-

ность, фиксированность, пространство как таковое. Вода - это под-

вижность, мягкость, динамика, время.

Эти две стихии суть наиболее очевидные проявления вещественной

природы мира. Они вне человека: все плотное и жидкое. Они и внутри

его: тело и кровь. (То же и на клеточном уровне.)

Универсальность переживания земли и воды порождает традицион-

ную концепцию Тверди Небесной, т.к. наличие Верхних Вод (источни-

ка дождя) на небе предполагает и наличие симметричного и обязатель-

ного элемента - земли, суши. небесной твердыни. Как бы то ни было,

Земля. Море, Океан суть главные категории земного существования, и

человечество не может не видеть в них неких основных атрибутов ми-

роздания. Как два основных термина геополитики они сохраняют свое

значение и для цивилизаций традиционного типа, и для сугубо совре-

менных государств, народов и идеологических блоков. На уровне гло-

бальных геополитических феноменов Суша и Море породили терми-

ны: талассократия и теллурократия, т.е. "могущество посредством мо-

ря" и "могущество посредством суши".

Всякое государство, всякая империя основывает свою силу на пред-

почтительном развитии одной из этих категорий. Империи бывают ли-

бо "талассократическими". либо "теллурократическими". Первое пред-

полагает наличие метрополии и колоний, второе - столицу и провин-

ции на "общей суше". В случае "талассократии" ее территории не

объединены в одном пространстве суши. что создает фактор прерыви-

466

Евразийский анализ

стости. Море - это и сильное и слабое место "талассократического

могущества". "Теллурократия", напротив, обладает качеством терри-

ториальной непрерывности.

Но географическая и космологическая логика сразу же усложняют

вроде бы простую схему этого разделения: пара "земля - море" при

наложении друг на друга ее элементов дает идеи "морской земли" и

"земной воды". Морская земля - это остров, т.е. основа морской им-

перии, полюс талассократии. Земная вода или вода суши - это реки,

которые предопределяют развитие империи сухопутной. Именно на реке

располагаются города, а значит, и столица, полюс теллурократии. Эта

симметрия является и символической и хозяйственно-экономической

и географической одновременно. Важно заметить, что статус Острова

и Континента определяется не столько на основании их физической

величины, сколько на основании специфики типичного сознания насе-

ления. Так, геополитика США носит островной характер, несмотря на

размеры Северной Америки, а островная Япония геополитически пред-

ставляет собой пример континентального менталитета и т.д.

Важна и еще одна деталь: исторически талассократия связана с За-

падом и Атлантическим океаном, а теллурократия- с Востоком и ев-

разийским континентом. (Приведенный выше пример Японии объяс-

няется, таким образом, более сильным "притяжением", влиянием Ев-

разии.)

Талассократия и атлантизм стали синонимами задолго до колони-

альной экспансии Великобритании или португало-испанских завоева-

ний. Еще до начала волны морских миграций народы Запада и их куль-

туры начали движение на Восток из центров, расположенных в Атлан-

тике. Средиземноморье также осваивалось от Гибралтара к Ближнему

Востоку, а не наоборот. И напротив, раскопки в Восточной Сибири и

Монголии показывают, что именно здесь существовали древнейшие

очаги цивилизации, а значит, именно центральные земли континента

были колыбелью евразийского человечества.

6.3 Символизм ландшафта

Помимо двух глобальных категорий - Суша и Море - геополити-

ка оперирует и с более частными определениями. Среди талассократи-

ческих реальностей разделяются морские и океанические образования.

467

Основы геополитики

Так, цивилизация морей, например, Черного или Средиземного, весь-

ма отличается по своему качеству от цивилизации океанов, т.е. ост-

ровных держав и народов, населяющих берега открытых океанов. Бо-

лее частным делением являются также речные и озерные цивилиза-

ции, связанные с континентами.

Теллурократия также имеет свои специфические формы. Так, мож-

но различить цивилизацию Степи и цивилизацию Леса, цивилизацию

Гор и цивилизацию Долин, цивилизацию Пустыни и цивилизацию Льда.

Разновидности ландшафта в сакральной географии понимаются как сим-

волические комплексы, связанные со спецификой государственной, ре-

лигиозной и этической идеологии тех или иных народов. И даже в том

случае, когда мы имеем дело с универсалистской эйкуменистической

религией, все равно ее конкретное воплощение в том или ином народе,

расе, государстве будет подвержено адаптации в соответствии с ло-

кальным сакрально-географическим контекстом.

Пустыни и степи являются геополитическим микрокосмом кочевни-

ков. Именно в пустынях и степях теллурократические тенденции дос-

тигают своего пика, поскольку фактор "воды" здесь сведен к миниму-

му. Именно империи Пустыни и Степи логически должны быть геопо-

литическим плацдармом теллурократии.

Образцом империи Степи можно считать империю Чингисхана, а

характерным примером империи Пустыни - арабский халифат, воз-

никший под непосредственным воздействием кочевников.

Горы и цивилизации гор чаще всего представляют собой архаиче-

ские, фрагментарные образования. Горные страны не только не явля-

ются источниками экспансии, но наоборот, к ним стягиваются жертвы

геополитической экспансии других теллурократических сил. Ни одна

империя не имеет своим центром горные районы. Отсюда столь часто

повторяющийся мотив сакральной географии: "горы населены демона-

ми". С другой стороны, идея сохранения в горах остатков древних рас

и цивилизаций отражена в том, что именно в горах расположены са-

кральные центры традиции. Можно даже сказать, что в теллурократии

горы соотносятся с некоей духовной властью.

Логическим сочетанием обеих концепций - гор как образа жрече-

ского и равнины как образа царственного - стала символика холма,

т.е. небольшой или средней возвышенности. Холм - символ царской

,власти, возвышающейся над светским уровнем степи, но не выходя-

468

Евразийский анализ

щей за пределы державных интересов (как это имеет место в случае

гор). Холм - место пребывания короля, герцога, императора, но не

жреца. Все столицы крупных теллурократических империй располо-

жены на холме или на холмах (часто на семи - по числу планет, на

пяти - по числу стихий, включая эфир и т.д.).

Лес в сакральной географии, в определенном смысле, близок к го-

рам. Сама символика дерева родственна символике горы (и то, и дру-

гое обозначает ось мира). Поэтому лес в теллурократии также выпол-

няет периферийную функцию - это также "место жрецов" (друиды,

волхвы, отшельники), но одновременно и ."место демонов", т.е. архаи-

ческих остатков исчезнувшего прошлого. Лесная зона также не может

быть центром сухопутной империи.

Тундра представляет собой северный аналог степи и пустыни, одна-

ко холодный климат делает ее гораздо менее значимой с геополитиче-

ской точки зрения. Эта "периферийность" достигает своего апогея во

льдах, которые, подобно горам, являются зонами глубокой архаики.

Показательно, что шаманская традиция у эскимосов предполагает оди-

нокое удаление во льды, где будущему шаману открывается потусто-

ронний мир. Таким образом, льды- зона жреческая, преддверие иного

мира.

Учитывая эти первоначальные и самые общие характеристики гео-

политической карты, можно определить различные регионы планеты в

соответствии с их сакральным качеством. Этот метод применим и к

локальным особенностям ландшафта на уровне отдельной страны или

даже отдельной местности. Можно также проследить сходство идео-

логий и традиций у самых, казалось бы. различных народов в том слу-

чае, если одинаков коренной ландшафт их обитания.

6.4 Восток и Запад в сакральной географии

Стороны Света в контексте сакральной географии имеют особую ка-

чественную характеристику. В различных традициях и в различные пе-

риоды этих традиций картина сакральной географии может меняться в

соответствии с циклическими фазами развития данной традиции. При

этом часто варьируется и символическая функция Сторон Света. Не вда-

ваясь в подробности, можно сформулировать наиболее универсальный

закон сакральной географии применительно к Востоку и Западу.

469

Основы геополитики

Восток в сакральной географии на оснбвании "космического симво-

лизма" традиционно считается "землей Духа", землей рая, землей пол-

ноты, изобилия, "родиной" Сакрального в наиболее полном и совер-

шенном виде. В частности, эта идея имеет свое отражение в тексте

Библии, где речь идет о восточном расположении "Эдема". Точно та-

кое понимание свойственно и другим авраамическим традициям (исла-

му и иудаизму), а также многим неавраамическим традициям - ки-

тайской, индуистской и иранской. "Восток - это обитель богов", гла-

сит сакральная формула древних египтян, и само слово "восток" (по-

египетски "нетер") означало одновременно и "бога". С точки зрения

природного символизма, Восток - место, где восходит, "вос-текает"

солнце, Свет Мира. материальный символ Божества и Духа.

Запад имеет прямо противоположный символический смысл. Это

"страна смерти", "мир мертвых", "зеленая страна" (как называли ее

древние египтяне). Запад - "царство изгнания", "колодец отчужде-

ния", по выражению исламских мистиков. Запад это "анти-Восток",

страна "заката", упадка, деградации, перехода из проявленного в не-

проявленное, из жизни в смерть, от полноты к нищете и т.д. Запад -

место, где заходит солнце, где оно "за-падает".

В соответствии с данной логикой естественного космического сим-

волизма древние традиции организовывали свое "священное простран-

ство", основывали свои культовые центры, погребения, храмы и по-

стройки, осмысливали природные и "цивилизационные" особенности

географических, культурных и государственных территорий планеты.

Таким образом, сама структура миграций, войн. походов, демографиче-

ских волн, имперостроительства и т.д. определялась изначальной, па-

радигматической логикой сакральной географии. По оси Восток-Запад

выстраивались народы и цивилизации, обладавшие иерархическими ха-

рактеристиками - чем ближе к Востоку, тем ближе к Сакральному, к

Традиции, к духовному изобилию. Чем ближе к Западу, тем больше

упадок, деградация и омертвление Духа.

Конечно, эта логика не была абсолютной, но в то же время, не была

она и второстепенной и относительной - как ошибочно считают сего-

дня многие "профанические" исследователи древних религий и тради-

ций. На самом деле, сакральная логика и следование космическому

символизму были намного более осознанными, осмысленными и дей-

ственными у древних народов, нежели это принято считать сегодня. И

470

Евразийский анализ

даже в нашем антисакральном мире, на уровне "бессознательного" поч-

ти всегда архетипы сакральной географии сохраняются в целостности

и пробуждаются в самые важные и критические моменты социальных

катаклизмов.

Итак, сакральная география утверждает однозначно закон "качест-

венного пространства", в котором Восток представляет собой симво-

лический "онтологический плюс", а Запад- "онтологический минус".

Согласно китайской традиции, Восток - это ян. мужской, свето-

вой, солнечный принцип, а Запад - это инь, женский, темный, лун-

ный принцип.

6.5 Восток и Запад в современной геополитике

Теперь посмотрим, как эта сакрально-географическая логика отра-

жается в геополитике, которая, будучи наукой сугубо современной,

фиксирует лишь фактическое положение дел, оставляя за кадром сами

сакральные принципы.

Геополитика в ее изначальной формулировке у Ратцеля, Челлена и

Макиндера (а позже у Хаусхофера и русских евразийцев) отталкива-

лась как раз от особенностей различных типов цивилизаций и госу-

дарств в зависимости от их географического расположения. Геополи-

тики зафиксировали факт фундаментальной разницы между "остров-

ными" и "континентальными" державами, между "западной", "прогрес-

сивной" цивилизацией и "восточной", "деспотической" и "архаической"

культурной формой. Поскольку вопрос о Духе в его метафизическом и

сакральном понимании в современной науке вообще никогда не ста-

вится, то геополитики оставляют его в стороне, предпочитая оцени-

вать ситуацию в других, более современных терминах, нежели поня-

тия "сакрального" и "профанического", "традиционного" и "антитра-

диционного" и т.д.

Геополитики фиксируют принципиальное различие государственно-

го, культурного и индустриального развития регионов Востока и регио-

нов Запада в последние века. Картина получается следующая. Запад

является центром "материального" и "технологического" развития. На

культурно-идеологическом уровне в нем преобладают "либерально-де-

мократические" тенденции, индивидуалистическое и гуманистическое

мировоззрение. На экономическом уровне приоритет отдается торговле

471

Основы геополитики

и технической модернизации. Именно на Западе впервые появились тео-

рии "прогресса", "эволюции", "поступательного развития истории", со-

вершенно чуждые традиционному миру Востока (и тем периодам исто-

рии Запада, когда и на нем существовала полноценная сакральная тра-

диция, как, в частности, это имело место в Средневековье). Принужде-

ние на социальном уровне на Западе приобретало чисто экономический

характер, а Закон Идеи и Силы сменялся Законом Денег. Постепенно

специфика "идеологии Запада" отлилась в универсальную формулу "идео-

логии прав человека", которая стала доминирующим принципом самого

западного региона планеты - Северной Америки, и в первую очередь,

США. На индустриальном уровне этой идеологии соответствовала идея

"развитых стран", а на экономическом уровне - концепция "свободно-

го рынка", "экономического либерализма". Вся совокупность этих ха-

рактеристик с добавлением чисто военного, стратегического объедине-

ния разных секторов цивилизации Запада определяется сегодня поняти-

ем "атлантизм". В прошлом веке геополитики говорили об "англосак-

сонском типе цивилизации" или о "капиталистической, буржуазной де-

мократии". В этом "атлантистском" типе нашла свое наиболее чистое

воплощение формула "геополитического Запада".

Геополитический Восток представляет собой прямую противополож-

ность геополитическому Западу. Вместо модернизации экономики на

нем преобладают традиционные, архаические формы производства кор-

поративного, цехового типа ("развивающиеся страны"). Вместо эконо-

мического принуждения государство пользуется чаще всего "нравст-

венным" или просто физическим принуждением (Закон Идеи и Закон

Силы). Вместо "демократии" и "прав человека" Восток тяготеет к то-

талитаризму, социализму и авторитаризму, т.е. к различным типам со-

циальных режимов, единых лишь в том, что в центре их систем стоит

не "индивидуум", "человек" со своими "правами" и своими сугубо "ин-

дивидуальными ценностями", но нечто внеиндивидуальное. внечело-

веческое - будь-то "общество", "нация", "народ", "идея", "мировоз-

зрение", "религия", "культ вождя" и т.д. Западной либеральной демо-

кратии Восток противопоставлял самые различные типы нелибераль-

ных, неиндивидуалистических обществ - от авторитарных монархий

до теократии или социализма. Причем, с чисто типологической, геопо-

литической точки зрения, политическая специфика того или иного ре-

жима была вторичной по сравнению с качественным делением на "за-

472

Евразийский анализ

падный" (= "индивидуалистически-торговый") строй и на строй "вос-

точный" (= "внеиндивидуалистически-силовой"). Типичными форма-

ми такой антизападной цивилизации являлись СССР, коммунистиче-

ский Китай. Япония до 1945-го года или Иран Хомейни.

Любопытно заметить, что Рудольф Челлен. автор, впервые употре-

бивший сам термин "геополитика", так иллюстрировал различие меж-

ду Западом и Востоком. "Типичная приговорка американца. - писал

Челлен, - это "go ahead", что дословно означает "вперед". В этом

отражается внутренний и естественный геополитический опти-

мизм и "прогрессизм" американской цивилизации, являющейся пре-

дельной формой западной модели. Русские же обычно повторяют

слово "ничего" (по-русски в тексте Челлена - А.Д.). В этом прояв-

ляются "пессимизм", "созерцательность", "фатализм" и "привер-

женность традиции", свойственные Востоку".

Если вернуться теперь к парадигме сакральной географии, то мы

увидим прямое противоречие между приоритетами современной гео-

политики (такие понятия, как "прогресс", "либерализм", "права чело-

века", "торговый строй" и т.д., стали сегодня для большинства поло-

жительными терминами) и приоритетами сакральной географии, оце-

нивающей типы цивилизации с совершенно противоположной точки

зрения (такие понятия, как "дух", "созерцание", "покорность сверхче-

ловеческой силе или сверхчеловеческой идее", "идеократия" и т.д. в

сакральной цивилизации были сугубо позитивными и до сих пор оста-

ются таковыми для народов Востока на уровне их "коллективного бес-

сознательного"). Таким образом, современная геополитика (за исклю-

чением русских евразийцев, германских последователей Хаусхофера,

исламских фундаменталистов и т.д.) оценивает картину мира прямо

противоположным образом, нежели традиционная сакральная геогра-

фия. Но при этом обе науки сходятся в описании фундаментальных

закономерностей географической картины цивилизации.

6.6 Сакральный Север и сакральный Юг

Помимо сакрально-географического детерминизма по оси Восток-

Запад крайне важной является проблема другой, вертикальной, оси

ориентаций - оси Север-Юг. Здесь, как и во всех остальных случаях,

принципы сакральной географии, символизм сторон света и соответст-

473

Основы геополитики

вующих им континентов имеют прямой аналог в геополитической кар-

тине мира, которая или складывается естественно в ходе историческо-

го процесса, или осознанно и искусственно конструируется в резуль-

тате целенаправленных действий лидеров тех или иных геополитиче-

ских образований. С точки зрения "интегрального традиционализма",

разница между "искусственным" и "естественным" вообще весьма от-

носительна, так как Традиция никогда не знала ничего похожего на

картезианский или кантианский дуализм, строго разводящий между

собой "субъективное" и "объективное" ("феноменальное" и "ноуме-

нальное"). Поэтому сакральный детерминизм Севера или Юга не есть

только физический, природный, ландшафтно-климатический фактор (т.е.

нечто "объективное") или только "идея", "концепция", порожденная

умами тех или иных индивидуумов (т.е. нечто "субъективное"), но не-

что третье, превосходящее и объективный и субъективный полюс. Мож-

но сказать, что сакральный Север, архетип Севера, в истории раздваи-

вается на северный природный ландшафт, с одной стороны, и на идею

Севера, "нордизм", с другой стороны.

Наиболее древний и изначальный пласт Традиции однозначно ут-

верждает примат Севера над Югом. Символизм Севера имеет отноше-

ние к Истоку, к изначальному нордическому раю, откуда берет начало

вся человеческая цивилизация. Древнеиранские и зороастрийские тек-

сты говорят о северной стране "Арьяне Ваэджа" и ее столице "Вара",

откуда древние арии были изгнаны оледенением, которое наслал на

них Ахриман, дух Зла и противник светлого Ормузда. Древние Веды

тоже говорят о Северной стране как о прародине индусов, о Света-

двипа, Белой Земле, лежащей на крайнем севере.

Древние греки говорили о Гиперборее, северном острове со столи-

цей Туле. Эта земля считалась родиной, светоносного бога Аполлона.

И во многих других традициях можно обнаружить следы древнейшего,

часто забытого и ставшего фрагментарным, нордического символизма.

Основной идеей, традиционно связанной с Севером, является идея Цен-

тра, Неподвижного Полюса, точки Вечности, вокруг которой вращает-

ся не только пространство, но и время, цикл. Север - это земля, где

солнце не заходит даже ночью, пространство вечного света. Всякая

сакральная традиция почитает Центр, Середину, точку, где сходятся

противоположности, символическое место, которое не подлежит зако-

нам космической энтропии. Этот Центр, символом которого является

474

Евразийский анализ

Свастика (подчеркивающая неподвижность и постоянство Центра и

подвижность и изменчивость периферии), в каждой традиции имено-

вался по-разному, но всегда он прямо или косвенно связывался с сим-

волизмом Севера. Поэтому можно сказать, что все сакральные тради-

ции суть проекции Единой Северной Примордиальной Традиции, адап-

тированные к тем или иным историческим условиям. Север - сторо-

на Света, избранная изначальным Логосом для того. чтобы проявить

себя в Истории, и всякое последующее его проявление лишь восста-

навливало изначальный полярно-райский символизм.

Сакральная география соотносит Север с духом, светом, чистотой,

полнотой, единством, вечностью.

Юг символизирует нечто прямо противоположное - материаль-

ность, тьму, смешение, лишенность, множественность, погруженность

в поток времени и становления. Даже с природной точки зрения, в

полярных областях существует один длинный полугодовой День и од-

на длинная полугодовая Ночь. Это - День и Ночь богов и героев.

ангелов. Даже деградировавшие традиции помнили об этой сакраль-

ной, духовной, сверхъестественной стороне Севера, считая северные

регионы обителью "духов" и "потусторонних сил". На Юге День и Ночь

богов раскалываются на множество человеческих суток, изначальный

символизм Гипербореи утрачивается, и воспоминание о нем становит-

ся фактором "культуры", "предания". Юг вообще часто соотносится с

культурой, т.е. с той сферой человеческой деятельности, где Невиди-

мое и Чисто Духовное приобретает свои материальные, огрубленные.

зримые очертания. Юг - это царство материи, жизни, биологии и ин-

стинктов. Юг разлагает северную чистоту Традиции, но сохраняет в

материализованном виде ее следы.

Пара Север-Юг в сакральной географии не сводится к абстрактному

противопоставлению Добра и Зла. Это. скорее, противостояние Ду-

ховной Идеи и ее огрубленного, материального воплощения. В нор-

мальном случае при признанном Югом примате Севера между этими

сторонами света существуют гармоничные отношения - Север "оду-

хотворяет" Юг. нордические посланцы дают южанам Традицию, закла-

дывают фундаменты сакральных цивилизаций. Если Юг отказывается

от признания примата Севера, начинается сакральное противостояние.

"война континентов", причем, с точки зрения традиции, именно Юг

ответственен за этот конфликт своим преступлением священных норм.

475

Основы геополитики

В "Рамаяне", к примеру, южный остров Ланка считается обителью

демонов, похитивших жену Рамы, Ситу и объявивших войну конти-

нентальному Северу со столицей Айодхья.

При этом важно отметить, что ось Север-Юг в сакральной геогра-

фии является более важной, нежели ось Восток-Запад. Но будучи бо-

лее важной, она соотносится с наиболее древними этапами цикличе-

ской истории. Великая война Севера и Юга, Гипербореи и Гондваны

(древнего палеоконтинента Юга) относится к "допотопным" временам.

В последних фазах цикла она становится более скрытой, завуалиро-

ванной. Исчезают и сами древние палеоконтиненты Севера и Юга. Эс-

тафета противостояния переходит к Востоку и Западу.

Смена вертикальной оси Север-Юг на горизонтальную Восток-За-

пад, характерная для последних этапов цикла, тем не менее, сохраняет

логическую и символическую связь между двумя этими сакрально-гео-

графическими парами. Пара Север-Юг (т.е. Дух-Материя, Вечность-

Время) проецируется на пару Восток-Запад (т.е. Традиция и Профа-

низм, Исток и Закат). Восток есть горизонтальная проекция Севера

вниз. Запад - горизонтальная проекция Юга вверх. Из такого перено-

са сакральных смыслов можно легко получить структуру континен-

тального видения, свойственного Традиции.

6.7 Люди Севера

Сакральный Север определяет особый человеческий тип, который

может иметь свое биологическое, расовое воплощение, но может и не

иметь его. Сущность "нордизма" заключается в способности человека

возводить каждый предмет физического, материального мира к его ар-

хетипу, к его Идее. Это качество не есть простое развитие рациональ-

ного начала. Напротив, картезианский и кантианский "чистый рассу-

док" как раз и не способен естественным образом преодолеть тонкую

грань между "феноменом" и "ноуменом", но именно эта способность

лежит в основе "нордического" мышления. Человек Севера - это не

просто белый, "ариец" или индоевропеец по крови, языку и культуре.

Человек Севера - это специфический тип существа, наделенного пря-

мой интуицией Священного. Для него космос - это ткань из симво-

лов, каждый из которых указует на скрытый от глаз Духовный Перво-

принцип. Человек Севера - это "солнечный человек", Sonnenmensch,

476

Евразийский анализ

не поглощающий энергию, как черное вещество, а выделяющий ее, из-

ливающий из своей души потоки созидания, света, силы и мудрости.

Чисто нордическая цивилизация исчезла вместе с древней Гипербо-

реей, но именно ее посланцы заложили основы всех существующих тра-

диций. Именно эта нордическая "раса" Учителей стояла у истоков рели-

гий и культур народов всех континентов и цветов кожи. Следы гипербо-

рейского культа можно найти и у индейцев Северной Америки, и у древ-

них славян, и у основателей китайской цивилизации, и у тихоокеанских

аборигенов, и у белокурых германцев, и у черных шаманов западной

Африки, и у краснокожих ацтеков, и у скуластых монголов. Нет такого

народа на планете, который не имел бы мифа о "солнечном человеке".

Sonnenmensch. Истинный духовный, сверхрациональный Ум, божествен-

ный Логос, способность видеть сквозь мир его тайную Душу - это оп-

ределяющие качества Севера. Там, где есть Священная Чистота и Муд-

рость, там незримо присутствует Север, независимо от того, в какой

временной или пространственной точке мы находимся.

6.8 Люди Юга

Человек Юга, гондванический тип - это прямая противоположность

"нордическому" типу. Человек Юга живёт в окружении следствий, вто-

ричных проявлений; он пребывает в космосе, который он почитает,

но не понимает. Он поклоняется внешнему, но не внутреннему. Он

бережно сохраняет следы духовности, ее воплощения в материальной

среде, но не способен перейти от символизирующего к символизируе-

мому. Человек Юга живет страстями и порывами, он ставит душевное

выше духовного (которого просто не знает) и почитает Жизнь как выс-

шую инстанцию. Для человека Юга характерен культ Великой Мате-

ри, материи, порождающей многообразие форм. Цивилизация Юга -

цивилизация Луны, получающей свой свет от Солнца (Севера), сохра-

няющей и передающей его некоторое время, но периодически теряю-

щей с ним контакт (новолуние). Человек Юга - Mondmensch.

Когда люди Юга пребывают в гармонии с людьми Севера, т.е. при-

знают их авторитет и их типологическое (а не расовое) превосходство,

царит цивилизационная гармония. Когда они претендуют на главенст-

во своего архетипического отношения к реальности, возникает иска-

женный культурный тип, который можно определить совокупно как

477

Основы геополитики

идолопоклонничество, фетишизм или язычество (в негативном, уни-

чижительном смысле этого термина).

Как и в случае с палеоконтинентами, чистые северные и южные

типы существовали только в глубокой древности. Люди Севера и люди

Юга противостояли друг другу в изначальные эпохи. Позже целые на-

роды Севера проникали в южные земли, основывая подчас ярко выра-

женные "нордические" цивилизации - древний Иран, Индия. С дру-

гой стороны, южане иногда заходили далеко на Север, неся свой куль-

турный тип - финны, эскимосы, чукчи ц т.д. Постепенно изначальная

ясность сакрально-географической панорамы замутнялась. Но несмот-

ря ни на что типологический дуализм "людей Севера" и "людей Юга"

сохранялся во все времена и во все эпохи, но не столько как внешний

конфликт двух разных цивилизаций, а как внутренний конфликт в

рамках одной и той же цивилизации. Тип Севера и тип Юга, начиная с

некоторого момента сакральной истории, противостоят друг другу по-

всюду, независимо от конкретного места планеты.

6.9 Север и Юг на Востоке и на Западе

Тип людей Севера мог проецироваться и на Юг, и на Восток, и на

Запад. На Юге Свет Севера порождал великие метафизические циви-

лизации, подобные индийской, иранской или китайской, которые в си-

туации "консервативного" Юга надолго сохраняли вверенное им От-

кровение. Однако простота и ясность северного символизма превра-

щалась здесь в сложные и разнообразные хитросплетения сакральных

доктрин, ритуалов и обрядов. Однако, чем дальше к Югу, тем слабее

следы Севера. И у жителей тихоокеанских островов и южной Африки

"нордические" мотивы в мифологии и ритуалах сохраняются в пре-

дельно фрагментарной, рудиментарной и даже искаженной форме.

На Востоке Север проявляется как классическое традиционное об-

щество, основанное на однозначном превосходстве сверхиндивидуаль-

ного над индивидуальным, где "человеческое" и "рациональное" сти-

рается перед лицом сверхчеловеческого и сверхрационального Прин-

ципа. Если Юг дает цивилизации характер "устойчивости", то Восток

определяет ее сакральность и подлинность, главным гарантом которых

является Свет Севера.

На Западе Север проявлялся в героических обществах, где свойст-

478

Евразийский анализ

венная Западу как таковому тенденция к дробности, индивидуализа-

ции и рационализации преодолевала саму себя, и индивидуум, стано-

вясь Героем, выходил за узкие рамки "человеческой-слишком-челове-

ческой" личности. Север на Западе персонифицирован символической

фигурой Геракла, который, с одной стороны, освобождает Прометея

(чисто западная, богоборческая, "гуманистическая" тенденция), а с дру-

гой - помогает Зевсу и богам победить восставших на них гигантов

(т.е. служит на благо сакральным нормам и духовному Порядку).

Юг, напротив, проецируется на все три ориентации прямо противо-

положным образом. На Севере он дает эффект "архаизма" и культур-

ной стагнации. Даже сами северные, "нордические" традиции под воз-

действием южных, "палеоазиатских", "финских" или "эскимосских"

элементов приобретают характер "идолопоклонничества" и "фетишиз-

ма". (Это, в частности, характерно, для германо-скандинавской циви-

лизации "эпохи скальдов".)

На Востоке силы Юга проявляются в деспотических обществах.

где нормальное и справедливое восточное безразличие к индивидуаль-

ному переходит в отрицание великого Сверхчеловеческого Субъекта.

Все формы тоталитаризма Востока и типологически и расово связаны

с Югом.

И наконец, на Западе Юг проявляется в предельно грубых, мате-

риалистических формах индивидуализма, когда атомарные индиви-

дуумы доходят до предела антигероического вырождения, поклоняясь

лишь "золотому тельцу" комфорта и эгоистического гедонизма. Оче-

видно, что именно такое сочетание двух сакрально-геополитических

тенденций дает самый отрицательный тип цивилизации, так как в нем

друг на друга накладываются две ориентации, уже сами по себе нега-

тивные - Юг по вертикали и Запад по горизонтали.

б. 10 От континентов к метаконтинентам

Если в перспективе сакральной географии символический Север од-

нозначно соответствует позитивным аспектам, а Юг - негативным, то

в сугубо современной геополитической картине мира все обстоит на-

много сложнее, и в некоторым образом, даже наоборот. Современная

геополитика под термином "Север" и "Юг" понимает совершенные иные

категории, нежели сакральная география.

479

Основы геополитики

Во-первых, палеоконтинент Севера. Гиперборея, уже много тысяче-

летий не существует на физическом уровне, оставаясь спиритуальной

реальностью, на которую направлен духовный взгляд посвященных,

взыскующих изначальной Традиции.

Во-вторых, древняя нордическая раса, раса "белых учителей", при-

шедших с полюса в примордиальную эпоху, отнюдь не совпадает с тем,

что принято называть сегодня "белой расой", основываясь лишь на

физических характеристиках, на цвете коже и т.д. Север Традиции и

его изначальное население, "нордические автохтоны" давно уже не

представляют собой конкретную историко-географическую реальность.

Судя по всему, даже последние остатки этой примордиальной культу-

ры исчезли из физической реальности уже несколько тысячелетий то-

му назад.

Таким образом, Север в Традиции - это метаисторическая и мета-

географическая реальность. То же самое можно сказать и о "гипербо-

рейской расе" - она является "расой" не в биологическом, но в чисто

спиритуальном, метафизическом смысле. (Тема "метафизических рас"

была подробно развита в трудах Юлиуса Эволы).

Континент Юга и в целом Юг Традиции тоже давно уже не сущест-

вует в чистом виде, равно как и его древнейшее население. В

определенном смысле. "Югом" с некоторого момента стала практиче-

ски вся планета, по мере того, как сужалось влияние на мир изначаль-

ного полярного инициатического центра и его посланцев. Современ-

ные расы Юга представляют собой продукт многочисленных смеше-

ний с расами Севера, и цвет кожи давно уже перестал являться главным

отличительным признаком принадлежности к той или иной "метафи-

зической расе".

Иными словами, современная геополитическая картина мира имеет

очень мало общего с принципиальным видением мира в его сверх-исто-

рическом, надвременном срезе. Континенты и их население в -нашу

эпоху предельно удалились от тех архетипов, которые им соответство-

вали в примордиальные времена. Поэтому между реальными конти-

нентами и реальными расами (как реальностями современной геополи-

тики). с одной стороны, и метаконтинентами и метарасами (как реаль-

ностями традиционной сакральной географии), с другой стороны, сего-

дня существует не просто различие, но почти обратное соответствие.

480

№^

'"" ^

Евразийский анализ

6.1 1 Иллюзия "богатого Севера"

Современная геополитика использует понятие "север" чаще всего с

определением "богатый" - "богатый Север", а также "развитый Се-

вер". Под этим понимается вся совокупность западной цивилизации,

уделяющей основное внимание развитию материальной и экономиче-

ской стороны жизни. "Богатый Север" богат не потому, что он более

умен, более интеллектуален или духовен, нежели "Юг", но потому,

что он строит свою общественную систему на принципе максимализа-

ции материальной выгоды, которую можно извлечь из общественного

и природного потенциала, из эксплуатации человеческих и естествен-

ных ресурсов. "Богатый Север" расовым образом связан с теми наро-

дами, которые имеют белый цвет кожи, и эта особенность лежит в

основе разнообразных версий явного или скрытого "западного расиз-

ма" (в особенности англо-саксонского). Успехи "богатого Севера" в

материальной сфере были возведены в политический и даже "расо-

вый" принцип именно в тех странах, которые стояли в авангарде инду-

стриального, технического и экономического развития - т.е. Англии,

Голландии, а позже Германии и США. В данном случае, материальное

и количественное благосостояние было приравнено к качественному

критерию, и на этой базе развились самые нелепые предрассудки о

"варварстве", "примитивности", "недоразвитости" и "недочеловечно-

сти" южных (т.е. не принадлежащих к "богатому Северу") народов.

Такой "экономический расизм" особенно наглядно проявился в

англосаксонских колониальных завоеваниях, а позднее его приукра-

шенные версии вошли в наиболее грубые и противоречивые аспекты

национал-социалистической идеологии. Причем часто нацистские идео-

логи просто смешивали смутные догадки о чисто "спиритуальном нор-

дизме" и "духовной арийской расе" с вульгарным, меркантильным, био-

логически-торговым расизмом английского образца. (Кстати, именно

эта подмена категорий сакральной географии категориями материаль-

но-технического развития и была самой негативной стороной нацио-

нал-социализма, приведшей его, в конце концов, к политическому, тео-

ретическому и даже военному краху). Но и после поражения Третьего

Райха этот тип расизма "богатого Севера" отнюдь не исчез из полити-

ческой жизни. Однако его носителями стали в первую очередь США и

их атлантистские сотрудники в Западной Европе. Конечно, в новей-

16 Заказ 2801 481

Основы геополитики

ших мондиалистских доктринах "богатого Севера" вопрос биологиче-

ской и расовой чистоты не акцентируется, но, тем не менее, на практи-

ке в отношении к неразвитым и развивающимся странам Третьего ми-

ра "богатый Север" и сегодня проявляет чисто "расистское" высоко-

мерие. характерное как для колониалистов-англичан, так и для немец-

ких национал-социалистических ортодоксов линии Розенберга.

На самом деле. "богатый Север" геополитически означает те стра-

ны, в которых победили силы, прямо противоположные Традиции, си-

лы количества, материализма, атеизма, духовной деградации и душев-

ного вырождения. "Богатый Север" означает нечто радикально отлич-

ное от "духовного нордизма". от "гиперборейского духа". Сущность

Севера в сакральной географии - это примат духа над материей, окон-

чательная и тотальная победа Света, Справедливости и Чистоты над

тьмой животной жизни, произволом индивидуальных пристрастий и

грязью низкого эгоизма. "Богатый Север" мондиалистской геополити-

ки, напротив, означает сугубо материальное благополучие, гедонизм,

общество потребления, беспроблемный и искусственный псевдорай тех.

кого Ницше назвал "последними людьми". Материальный прогресс тех-

нической цивилизации сопровождался чудовищным духовным регрес-

сом истинно сакральной культуры, и поэтому, с точки зрения Тради-

ции. "богатство" современного "развитого" Севера не может служить

критерием подлинного превосходства над материальной "бедностью"

и технической отсталостью современного "примитивного Юга".

Более того. "бедность" Юга на материальном уровне очень часто

обратным образом связана с сохранением в южных регионах подлинно

сакральных форм цивилизации, а значит, за этой "бедностью" подчас

скрывается духовное богатство. По меньшей мере. две сакральные ци-

вилизации продолжают существовать в пространствах Юга и до сего-

дняшнего дня, несмотря на все попытки "богатого (и агрессивного)

Севера" навязать всем свои собственные мерки и пути развития. Это

- индуистская Индия и исламский мир. В отношении дальневосточ-

ной традиции существуют различные точки зрения, так как некоторые

усматривают даже под покровом "марксистской" и "маоистской" рито-

рики некоторые традиционные принципы, которые всегда были опреде-

ляющими для китайской сакральной цивилизации. Как бы то ни было.

даже те южные регионы, которые населены народами, сохраняющими

приверженность очень древним и полузабытым сакральным традиии-

482

Евразийский анализ

ям. все равно в сравнении с атеизированным и предельно материали-

стическим "богатым Севером" представляются "духовными", "полно-

ценными" и "нормальными", тогда как сам "богатый Север", со спири-

туальной точки зрения, совершенно "анормален" и "патологичен".

6.12 Парадокс "Третьего мира"

"Бедный Юг" в мондналистских проектах является фактически си-

нонимом "Третьего мира". "Третьим" этот мир был назван в период

холодной войны, и само это понятие предполагало, что первые два "ми-

ра" - развитый капиталистический и менее развитый советский -

являются более важными и значимыми для глобальной геополитики.

нежели все остальные регионы. В принципе, выражение "Третий мир"

носит уничижительный смысл, так как по самой логике утилитарного

подхода "богатого Севера" подобное определение фактически прирав-

нивает страны "Третьего мира" к "ничейным" базам природных и че-

ловеческих ресурсов, которые следует лишь подчинять, эксплуатиро-

вать и использовать в своих целях. При этом "богатый Север" умело

играл на традиционных политико-идеологических и религиозных осо-

бенностях "бедного Юга", стараясь поставить на службу своим сугубо

материалистическим и экономическим интересам те силы и структу-

ры, которые по духовному потенциалу намного превышали спириту-

альный уровень самого "Севера". Это ему почти всегда удавалось, так

как сам циклический момент развития нашей цивилизации благопри-

ятствует извращенным, анормальным и противоестественным тенден-

циям (согласно Традиции, мы находимся сейчас в самом последнем

периоде "темного века", кали-юги). Индуизм, конфуцианство, ислам,

автохтонные традиции "небелых" народов становились для материаль-

ных завоевателей "богатого Севера" лишь препятствиями для осуще-

ствления их целей, но одновременно часто они использовали отдель-

ные аспекты Традиции для достижения меркантильных целей - играя

на противоречиях, религиозных особенностях или национальных про-

блемах. Такое утилитарное использование аспектов Традиции в сугубо

антитрадиционных целях было еще большим злом. нежели прямое от-

рицание всей Традиции целиком, так как высшее извращение состоит

в том, чтобы заставить великое служить ничтожному.

На самом деле "бедный Юг" является "бедным" на материальном

483

Основы геополитики

уровне именно в силу своей сущностно духовной ориентации, отводя-

щей материальным аспектам существования всегда второстепенное и

маловажное место. Геополитический Юг в нашу эпоху сохранил в об-

щих чертах сугубо традиционалистское отношение к объектам внеш-

него мира - отношение спокойное, отстраненное и, в конце концов,

безразличное - в прямой противоположности к материальной одер-

жимости "богатого Севера", вопреки его материалистической и гедо-

нистической паранойе. Люди "бедного Юга" в нормальном случае, пре-

бывая в Традиции, и до сих пор живут полнее, глубже и даже роскош-

нее, так как активное соучастие в сакральной Традиции наделяет все

аспекты их личной жизни тем смыслом, той интенсивностью, той на-

сыщенностью, которых давно лишены представители "богатого Севе-

ра", истерзанные неврозами, материальным страхом, внутренней опус-

тошенностью, полной бесцельностью существования, представляюще-

го собой лишь вялый калейдоскоп ярких, но бессодержательных кар-

тинок.

Можно было бы сказать, что соотношение между Севером и Югом в

изначальные времена полярно противоположно соотношению между

ними в нЯ1иу эпоху, так как именно Юг сегодня сохраняет еще связи с

Традицией, тогда как Север их окончательно утратил. Но все же это

утверждение не совсем покрывает полноту реальной картины, так как

истинная Традиция не может допустить по отношению к себе такого

унизительного обращения, какое практикует агрессивно-атеистический

"богатый Север" с "Третьим миром". Дело в том, что Традиция сохра-

няется на Юге лишь инерциально. фрагментарно, частично. Она зани-

мает пассивную позицию и сопротивляется, только защищаясь. Поэто-

му духовный Север не переходит в конце времен на Юг в полной мере,

на Юге лишь скапливаются и сохраняются духовные импульсы, при-

шедшие некогда с сакрального Севера. С Юга принципиально не мо-

жет исходить активной традиционной инициативы. И наоборот, мон-

диалистский "богатый Север" сумел так укрепить свое тлетворное влия-

ние на планете благодаря самой специфике северных регионов, пред-

расположенных к активности. Север был и остается местом силы по

преимуществу, поэтому истинной эффективностью обладают геополи-

тические инициативы, идущие с Севера.

"Бедный Юг" сегодня имеет все духовные преимущества перед "бо-

гатым Севером", но он при этом не может служить серьезной альтер-

484

Евразийский анализ

нативой профанической агрессии "богатого Севера", не может предло-

жить радикального геополитической проекта, способного нарушить па-

тологическую картину современного планетарного пространства.

6.13 Роль "Второго мира"

В двухполюсной геополитической картине "богатый Север" - "бед-

ный Юг" всегда существовал дополнительный компонент, имевший са-

мостоятельное и очень важное значение. Это - "второй мир". Под

"вторым миром" принято понимать социалистический лагерь, интегри-

рованный в советскую систему. Этот "второй мир" не был ни по-на-

стоящему "богатым Севером", так как определенные духовные мотивы

подспудно влияли на номинально материалистическую идеологию со-

ветского социализма, ни по-настоящему "Третьим миром", так как в

целом ориентация на материальное развитие, "прогресс" и прочие чис-

то профанические принципы лежали в основе советской системы. Гео-

политически евразийский СССР также располагался как на террито-

риях "бедной Азии", так и на землях довольно "цивилизованной" Ев-

ропы. В период социализма планетарный пояс "богатого Севера" был

разомкнут на востоке Евразии, усложняя ясность геополитических со-

отношений по оси Север-Юг.

Конец "Второго мира" как особой цивилизации предполагает для ев-

разийских пространств бывшего СССР две.альтернативы - либо интег-

рироваться в "богатый Север" (представленный Западом и США), либо

скатиться к "бедному Югу", т.е. превратиться в "Третий мир". Возмо-

жен и компромиссный вариант отхода части регионов к "Северу", а час-

ти - к "Югу". Как всегда в последние столетия, инициатива по переде-

лу геополитических пространств в этом процессе принадлежит "богато-

му Северу", который, цинично используя парадоксы самой концепции

"Второго мира", проводит новые геополитические границы и перерас-

пределяет зоны влияний. Национальные, экономические и религиозные

факторы служат мондиалистам лишь инструментами в их циничной и

глубоко материалистически мотивированной деятельности. Не удиви-

тельно, что помимо лживой "гуманистической" риторики все чаще ис-

пользуются и почти откровенно "расистские" доводы, призванные вну-

шить русским комплекс "белого" высокомерия в отношении азиатских

и кавказских южан. Коррелирован с этим и обратный процесс - окон-

485

Основы геополитики

нательное отбрасывание южных территорий бывшего "Второго мира" к

"бедному Югу" сопровождается игрой на фундаменталистских тенден-

циях, на тяге людей к Традиции, к возрождению религии.

"Второй мир", распадаясь, разламывается по линии "традициона-

лизм" (южного, инерциального, консервативного типа) - "антитради-

ционализм" (активно северного, модернистского и материалистического

типа). Такой дуализм, который лишь намечается сегодня, но в ближай-

шее время станет доминирующим явлением евразийской геополитики,

предопределен экспансией мондиалистского понимания мира в терми-

нах "богатый Север" - "бедный Юг". Попытка спасти бывшее совет-

ское Большое Пространство, попытка просто сохранить "Второй мир"

как нечто самостоятельное и балансирующее на грани между Севером

и Югом (в сугубо современном понимании), не может увенчаться ус-

пехом, пока под сомнение не будет поставлена сама основополагаю-

щая концепция современной геополитики, понятая и осознанная в ее

реальном виде, по ту сторону всех обманчивых заявлений гуманитар-

ного и экономического характера.

"Второй мир" исчезает. В современной геополитической картине

ему больше нет места. Одновременно возрастает давление "богатого

Севера" на "бедный Юг", оставшийся один на один с агрессивной ма-

териальностью технократической цивилизации при отсутствии проме-

жуточной инстанции, существовавшей до сих пор - "Второго мира".

Какая-то иная судьба, нежели тотальный раскол по правилам, диктуе-

мым "богатым Севером", для "Второго мира" возможна только через

радикальный отказ от планетарной логики дихотомной оси Север-Юг,

взятой в мондиалистском ключе.

6.14 Проект "Воскрешение Севера"

"Богатый мондиалистский Север" глобализирует свою доминацию

над планетой через раскол и уничтожение "Второго мира". Это в со-

временной геополитике и называется "нОвым мировым порядком". Ак-

тивные силы антитрадиции закрепляют свою победу над пассивным

сопротивлением южных регионов, ценой экономической отсталости со-

храняющих и защищающих Традицию в ее остаточных формах. Внут-

ренние геополитические энергии "Второго мира" стоят перед выбором

- либо встроиться в систему "цивилизованного северного пояса" и

486

Евразийский анализ

окончательно оборвать связи с сакральной историей (проект левого

мондиализма), либо превратиться в оккупированную территорию с доз-

волением частичной реставрации некоторых аспектов традиции (про-

ект правого мондиализма). Именно в этом направлении разворачива-

ются события сегодня и будут разворачиваться в ближайшем будущем.

В качестве альтернативного проекта можно теоретически сформу-

лировать иной путь геополитических трансформаций, основанный на

отвержении мондиалистской логики Север-Юг и на возвращении к ду-

ху подлинной сакральной географии - насколько это возможно в кон-

це темного века. Это проект "Великого Возвращения" или, в иной тер-

минологии, "Великой Войны Континентов".

В самых общих чертах суть этого проекта такова.

1) "Богатому Северу" противопоставляется не "бедный Юг",

но "бедный Север". "Бедный Север" - это идеальный, сакральный

идеал возврата к нордическим истокам цивилизации. "Бедным" та-

кой Север является потому, что он основан на тотальном аскетизме,

на радикальной преданности высшим ценностям Традиции, на пол-

ной жертвенности материального ради духовного. "Бедный Север"

географически существует только на территориях России, которая,

являясь, в сущности, "Вторым миром", социально-политически до по-

следнего момента противилась окончательному принятию мондиали-

стской цивилизации в ее наиболее "прогрессивных" формах. Евра-

зийские северные земли России - это единственные планетарные

территории, не освоенные до конца "богатым Севером", населенные

традиционными народами и составлявшие terra incognita современ-

ного мира. Путь "Бедного Севера" для России означает отказ как от

встраивания в мондиалистский пояс, так и от архаизации собствен-

ных традиций и от сведения их на фольклорный уровень этно-религи-

озной резервации. "Бедный Север" должен быть духовен, интеллек-

туален, активен и агрессивен. В других регионах "богатого Севера"

тоже возможна потенциальная оппозиция "бедного Севера", что мо-

жет проявиться в радикальном саботаже со стороны интеллектуаль-

ной западной элиты основополагающего курса "торгашеской цивили-

зации", восстание против мира финансов за древние и вечные ценно-

сти Духа, справедливости, самопожертвования. "Бедный Север" на-

чинает геополитическое и идеологическое сражение с "богатым Се-

вером", отказываясь от его проектов, взрывая изнутри и извне его

487

Основы геополитики

планы, подрывая его безупречную эффективность, срывая его соци-

ально-политические махинации.

2) "Бедный Юг", не способный самостоятельно противостоять

"богатому Северу", вступает в радикальный альянс с "бедным (ев-

разийским) Севером" и начинает освободительную борьбу против

"северной" диктатуры. Особенно важно нанести удар по представи-

телям идеологии "богатого Юга", т.е. по тем силам, которые, работая

на "богатый Север", ратуют за "развитие", "прогресс" и "модерниза-

цию" традиционных стран, что на практике будет означать лишь все

больший отход от остатков сакральной Традиции.

3) "Бедный Север" евразийского Востока вместе с "бедным

Югом", простирающимся по окружности всей планеты, концен-

трируют свои силы в борьбе против "богатого Севера" атланти-

стского Запада. При этом идеологически навсегда кладется конец

вульгарным версиям англосаксонского расизма, воспеванию "техниче-

ской цивилизации белых народов" и сопровождающей мондиалистской

пропаганде. (Ален де Бенуа выразил эту мысль в названии своей зна-

менитой книги "Третий мир и Европа: мы едины в борьбе" - "L'Euro-

ре, Tiersmonde - meme combat"; речь в ней идет, естественно, о "ду-

ховной Европе", о "Европе народов и традиций", а не о "маатстрихт-

ской Европе торгашей".) Интеллектуальность, активность и духовность

подлинного сакрального Севера возвращает традиции Юга к нордиче-

скому Истоку и поднимает "южан" на планетарное восстание против

единственного геополитического врага. Пассивное сопротивление

"южан" приобретает тем самым точку опоры в планетарном мессиа-

низме "северян", радикально отвергающих порочную и антисакраль-

ную ветвь тех белых народов, которые стали на путь технического про-

гресса и материального развития. Вспыхивает планетарная надрасо-

вая и наднациональная Геополитическая Революция, основанная на

фундаментальной солидарности "Третьего мира" с той частью "Второ-

го мира", который отвергает проект "богатого Севера".

Часть VII

ТЕКСТЫ КЛАССИКОВ

ГЕОПОЛИТИКИ

Хэлфорд Джордж МАКИНДЕР

Географическая ось истории^ ^

Когда в отдаленном будущем какой-нибудь историк захочет исследовать

времена, которые мы сейчас переживаем, и представить их в резюмированной

формуле, как это делаем мы сегодня в отношении династий древнего Египта,

то очень может быть, что последние четыреста лет он назовет "эпохой Колум-

ба" и скажет, что завершилась она вскоре после 1900 года. Сегодня стало

прямо-таки общим местом говорить о географических исследованиях как о чем-

то практически завершенном. Считается также, что географию следует све-

сти исключительно к тщательному обзору и философскому синтезу. За четы-

реста лет объекты на географической карте мира получили достаточно верные

и точные очертания и даже в районах обоих полюсов экспедиции Нансена и

Скотта значительно сократили возможности новых и невероятных открытий.

При этом начало двадцатого столетия квалифицируется как конец великой

исторической эпохи, причем это касается не только ее достижений, как бы

велики они ни были. Миссионер, завоеватель, фермер, шахтер и, наконец,

инженер шли буквально по следам путешественников вот почему можно с

491 .

Основы геополитики

уверенностью сказать, что мир в своих самых отдаленных пределах был от-

крыт уже до того, как мы стали говорить о его фактическом политическом

освоении. В Европе, Северной и Южной Америке, Африке и Австралазии едва

ли найдется такое место, где можно было бы вбить в землю колышки, предъя-

вив на этот участок право собственности. Такое возможно разве что в ходе

войны между цивилизованными и полуцивилизованными державами. Даже в

Азии мы становимся, вероятно, зрителями последних актов пьесы, начатой

конниками Ермака, казаками и мореходами Васко де Гамы. Для сравнения мы

можем противопоставить эпоху Колумба предшествующим векам, приведя в

качестве ее характерной черты экспансию Европы, не встречавшей практиче-

ски никакого сопротивления, тогда как средневековое христианство было за-

гнано в рамки небольшого региона и находилось под угрозой внешнего нападе-

ния варваров. Начиная с сегодняшнего дня и впредь, в пост-колумбову эпоху,

мы будем вынуждены иметь дело с закрытой политической системой, и вполне

возможно, что система эта будет иметь мировые масштабы. Каждый взрыв

общественных сил вместо того, чтобы рассеяться в окружающем неизведан-

ном пространстве и хаосе варварства, отзовется громким эхом с противопо-

ложной стороны земного шара, так что в итоге все слабые элементы в полити-

ческом и экономическом организме Земли будут разрушены. Существует боль-

шая разница между тем, когда снаряд попадает в яму и когда он падает в

закрытое пространство между жестких конструкций огромного здания или суд-

на. Возможно, хотя бы частичное понимание этого факта отвлечет, наконец,

внимание государственных деятелей от территориальной экспансии и заста-

вит их сосредоточиться на борьбе за согласованное созидание.

Вот почему мне кажется, что в настоящее десятилетие мы впервые нахо-

димся в том положении, когда можно попытаться установить, с известной до-

лей определенности, связь между наиболее широкими географическими и ис-

торическими обобщениями. Впервые мы можем нащупать некоторые реаль-

ные пропорции в соотношении событий, происходящих на мировой арене, и

выяснить формулу, которая так или иначе выразит определенные аспекты гео-

графической обусловленности мировой истории. Если нам посчастливится, то

эта формула обретет и практическую ценность - с ее помощью можно будет

вычислить перспективу развития некоторых конкурирующих сил нынешней

международной политической жизни. Известная фраза о том, что империя рас-

пространяется на запад, является лишь эмпирической попыткой подобного

рода. Так что сегодня я хотел бы описать те характерные физические черты

мира, которые, по-моему, очень тесно связаны с человеческой деятельностью,

492

Тексты классиков геополитики

а также представить некоторые основные фазы истории, органически связан-

ные с ними, причем даже тогда, когда они были еще неизвестны географии. Я

вовсе не ставлю себе целью обсуждать влияние того или иного фактора или

заниматься региональной географией, но скорее хочу показать историю чело-

вечества как часть жизни мирового организма. Я признаю, что могу достичь

здесь лишь одного аспекта истины, и я отнюдь не испытываю желания преда-

ваться чрезмерно материализму. Инициативу проявляет человек, не природа.

но именно природа в большей мере осуществляет контроль. Мой интерес ле-

жит скорее в области изучения всеобщего природного фактора, нежели в сфе-

ре изучения причин всеобщей истории. Совершенно ясно, что здесь можно

надеяться только на первое приближение к истине, а потому я со смирением

восприму все замечания моих критиков.

Покойный профессор Фримен говорил, что единственная история, которую

следует принимать в расчет, есть история средиземноморской и европейской

рас. В каком-то отношении это, конечно же, верно, ибо именно среди этих рас

зародились идеи, приведшие к тому, что потомки греков и римлян стали гос-

подствовать во всем мире. Однако в другом и не менее важном отношении

подобное ограничение значительно стесняет мысль. Идеи, формирующие на-

цию как противоположность простой толпе человеческих существ, обычно при-

нимаются под давлением общего несчастья, либо же при общей необходимо-

сти сопротивляться внешней силе. Идея Англии была вколочена в государства

Гептархии датскими и норманнскими завоевателями, идея Франции была на-

вязана гуннами спорившим между собой франкам, готам и римлянам в битве

при Шалоне и позднее, во время Столетней войны с Англией, идея христиан-

ства родилась из гонений в Римской империи и была доведена до логического

завершения в эпоху крестовых походов. Идея Соединенных Штатов была вос-

принята - при участии местного патриотизма колонистов - только во время

длительной войны за независимость, идея Германской империи была принята.

да и то неохотно, в Южной Германии после ее борьбы с Францией в союзе с

Северной Германией. То, что я могу описать как литературную концепцию

истории, возможно невольно опускает из вида изначальные движения, чье дав-

ление играло роль побуждающего импульса в атмосфере, в которой выращива-

лись великие идеи. Какая-то вызывающая отвращение персона выполняет не-

кую важную общественную функцию в объединении своих врагов, так что

именно благодаря давлению внешних варваров Европа сумела создать свою

цивилизацию. Вот почему я прошу вас взглянуть на Европу и европейскую

историю как на явления, подчиненные Азии и ее истории, ибо европейская

493

Основы геополитики

цивилизация является в весьма большой степени результатом вековой борьбы

против азиатских вторжений.

Наиболее важный контраст, заметный на политической карте современной

Европы - это контраст, представляемый, с одной стороны, огромными про-

странствами России, занимающей половину этого континента, и группой бо-

лее мелких территорий, занимаемых западноевропейскими странами - с дру-

гой. С физической точки зрения здесь, конечно, тоже существует подобный

контраст между нераспаханными низинами востока и богатствами гор и до-

лин, островов и полуостровов, составляющих в совокупности остальную часть

этого района земного шара. При первом взгляде вам может показаться, что в

этих знакомых фактах пред нами предстает столь очевидная связь между при-

родной средой и политической организацией, что едва ли стоит об этом .ово-

рить, особенно если мы упомянем, что на Русской равнине холодной зиме

противостоит жаркое лето, и условия человеческого существования привно-

сят таким образом в жизнь дополнительное единообразие. И тем не менее,

несколько исторических карт, содержащихся, например, в Оксфордском атла-

се, покажут нам, что грубое совпадение европейской части России с восточно-

европейской равниной не случайно, и это произошло не за последние сто лет,

но и в более ранние времена здесь существовала совершенно иная тенденция

в политическом объединении. Две группы государств обычно делили эту стра-

ну на северную и южную политическую системы. Дело в том, что орографиче-

ские карты не выражают того особого физического своеобразия, которое до

самых последних пор контролировало передвижение и расселение человека на

территории России. Когда снежное покрывало постепенно отступает на север

от этих широких равнин, его сменяют дожди, которые особенно сильны в мае

и июне на побережье Черного моря. однако в районе Балтики и Белого моря

они льют чаще в июле и августе. На юге царит долгое засушливое лето. След-

ствием подобного климатического режима является то. что северные и северо-

западные районы покрыты лесами, чьи чащи изредка перемежаются озерами и

болотами, в то время как юг и юго-восток представляют из себя бескрайние

травянистые степи, где деревья можно увидеть лишь по берегам рек. Линия.

разделяющая эти два региона, идет по диагонали на северо-восток, начинаясь

у северной оконечности Карпат и заканчиваясь скорее у южных районов Ура-

ла, нежели в его северной части. За пределами России граница этих огромных

лесов бежит на запад, проходя почти посередине европейского перешейка, чья

ширина (то есть расстояние между Балтийским и Черным морями) равняется

800 милям. За ним, на остальной европейской территории, леса занимают до-

494

Тексты классиков геополитики

лины Германии на севере, в то время как на юге степи формируют великий

Трансильванский бастион у Карпат и простираются до Дуная, там, где теперь

колышутся румынские нивы, и вплоть до Железных ворот. Отдельный степной

район, известный среди местных жителей под названием "пушта" и ныне ак-

тивно обрабатываемый, занял Венгерскую равнину; его окаймляет цепь леси-

стых Карпатских и Альпийских гор. На западе же России, за исключением

крайнего Севера, расчистка леса, осушение болот и подъем неосвоенных зе-

мель сравнительно недавно определили характер ландшафта, сглаживая в боль-

шой степени то различие, которое раньше было так заметно.

Россия и Польша возникли на лесных полянах. Вместе с тем, сюда через

степи из отдаленных и неизвестных уголков Азии направлялась в створ, обра-

зуемый Уральскими горами и Каспийским морем, начиная с V и по XVI столе-

тие беспрерывная череда номадов-туранцев: гунны, авары, болгары, мадьяры,

хазары, печенеги, куманы. монголы, калмыки. Во время правления Аттилы

гунны утвердились в середине пушты, на самых отдаленных "дунайских" ост-

ровках степи, и оттуда наносили удары на север, запад и юг по оседлому насе-

лению Европы. Большая часть современной истории может быть написана как

комментарий на изменения, прямо или косвенно явившиеся последствием тех

рейдов. Вполне возможно, что именно тогда англов и саксов заставили пере-

сечь море и основать на Британских островах Англию. Впервые франки, готы

и жители римских провинций оказались вынуждены встать плечом к плечу на

поле битвы у Шалона, имея перед собой общую цель борьбы с азиатами; таким

образом они непроизвольно составили современную Францию. В результате

разрушения Аквилеи и Падуи была основана Венеция; и даже папство обязано

своим огромным престижем успешному посредничеству папы Льва на встрече

с Аттилой в Милане. Таков был результат, произведенный толпой безжалост-

ных и не имевших никаких представлений о культуре всадников, затопивших

неуправляемые равнины - это был удар, свободно нанесенный азиатским мо-

лотом по незанятому пространству. За гуннами последовали авары. Именно в

борьбе с ними была основана Австрия, а в результате походов Карла Великого

была укреплена Вена. Затем пришли мадьяры и благодаря своим непрекра-

щающимся набегам из степных лагерей, расположенных на территории Венг-

рии, еще больше увеличили значение австрийского аванпоста, переведя тем

самым фокус с Германии на восток, к границе этого королевства. Болгары

стали правящей кастой на землях к югу от Дуная, оставив свое имя на карте

мира, хотя их язык растворился в языке их славянских подданных. Вероятно,

самым долговременным и эффективным в русских степях было расселение

495

Основы геополитики

хазар, бывших современниками великого движения сарацин: арабские геогра-

фы знали Каспий или Хазарское море. Но, в конце концов, из Монголии при-

были новые орды и на протяжении двухсот лет русские земли, расположенные

в лесах к северу от указанных территорий, платили дань монгольским ханам

или "Степи", и таким образом развитие России было задержано и искажено

именно в то время, когда остальная Европа быстро шагала вперед.

Следует также заметить, что реки, бегущие из этих лесов к Черному и

Каспийскому морям, проходят поперек всего степного пути кочевников, и что

время от времени вдоль течения этих рек происходили случайные движения

навстречу перемещениям этих всадников. Так, миссионеры греческой церкви

поднялись по Днепру до Киева подобно тому, как незадолго до этого северяне

варяги спустились по той же самой реке на пути в Константинополь. Однако

еще раньше германское племя готов появилось на короткое время на берегах

Днестра, пройдя через Европу от берегов Балтики в том же юго-восточном

направлении. Но все это - проходящие эпизоды, которые, однако, не сводят

на нет более широкие обобщения. На протяжении десяти веков несколько

волн кочевников-всадников выходило из Азии через широкий проход между

Уралом и Каспийским морем, пересекая открытые пространства Юга России

и, обретя постоянное местожительство в Венгрии, попадали в самое сердце

Европы, внося таким образом в историю соседних с ними народов момент не-

пременного противостояния: так было в отношении русских, германцев, фран-

цузов, итальянцев и византийских греков. То. что они стимулировали здоро-

вую и мощную реакцию вместо разрушительной оппозиции при широко рас-

пространенном деспотизме, стало возможным благодаря тому. что мобильность

их державы была обусловлена самой степью и неизбежно исчезала при появ-

лении вокруг гор и лесов.

Подобная мобильность державы была свойственна и морякам-викингам.

Спустившись из Скандинавии на южное и северное побережье Европы, они

просочились вглубь ее территории, пользуясь для этого речными путями. Од-

нако масштаб их действий был ограничен, поскольку, по справедливости гово-

ря, их власть распространялась лишь на территории, непосредственно примы-

кавшие к воде. Таким образом, оседлое население Европы оказалось зажатым

в тисках между азиатами-кочевниками с востока и давившими с трех сторон

морскими разбойниками. Благодаря своей природе ни одна из этих сторон не

могла превозмочь другую, так что обе они оказывали стимулирующее воздей-

ствие. Следует заметить, что формирующее влияние скандинавов стояло на

втором месте после аналогичного влияния кочевников, ибо именно благодаря

496

Тексты классиков геополитики

им Англия и Франция начали долгий путь к собственному объединению, в то

время как единая Италия пала под их ударами. Когда-то давно Рим мог моби-

лизовывать свое население, используя для этого дороги, однако теперь рим-

ские дороги пришли в упадок и их не меняли до восемнадцатого столетия.

Похоже, что даже нашествие гуннов было отнюдь не первым в этой "азиат-

ской" серии. Скифы из рассказов Гомера и Геродота, питавшиеся молоком

кобылиц, скорее всего, вели такой же образ жизни и относились, вероятно, к

той же самой расе, что и позднейшие обитатели степи. Кельтские элементы в

названиях рек Дон, Донец, Днепр, Днестр и Дунай могли, вероятно, служить

определением понятий у людей с похожими привычками, хотя и не из одной и

той же расы, однако непохоже, чтобы кельты пришли из северных лесов, по-

добно готам и варягам последующих времен. Тем не менее, огромный клин

населения, который антропологи называют брахикефалами, оттесненный на

запад из брахокефальной Азии через Центральную Европу вплоть до Фран-

ции, вероятно, внедрился между северной, западной и южной группами доли-

хокефалического населения и, вполне возможно, он происходит из Азии.

Между тем, влияние Азии на Европу незаметно до того момента, когда мы

начинаем говорить о монгольском вторжении пятнадцатого века, правда до

того, как мы проанализируем факты, касающиеся всего этого, желательно из-

менить нашу "европейскую" точку зрения так, чтобы мы смогли представить

Старый Свет во всей его целостности. Поскольку количество осадков зависит

от моря, середина величайших земных массивов в климатическом отношении

достаточно суха. Вот почему не стоит удивляться, что две трети мирового

населения сосредоточены в относительно небольших районах, расположенных

по краям великих континентов - в Европе около Атлантического океана, у

Индийского и Тихого океанов в Индии и Китае. Через всю Северную Африку

вплоть до Аравии тянется широкая полоса почти незаселенных в силу практи-

ческого отсутствия дождей земель. Центральная и Южная Африка большую

часть своей истории были так же отделены от Европы и Азии. как и Америка с

Австралией. В действительности южной границей Европы была и является

скорее Сахара, нежели Средиземноморье, поскольку именно эта пустыня отде-

ляет белых людей от черных. Огромные земли Евро-Азии, заключенные таким

образом между океаном и пустыней, насчитывают 21 000000 квадратных миль,

то есть половину всех земель на земном шаре, если мы исключим из подсчетов

пустыни Сахары и Аравии. Существует много отдаленных пустынных районов,

разбросанных по всей территории Азии, от Сирии и Персии на северо-восток

по направлению к Манчжурии. однако среди них нет таких пустынь, которые

497

Основы геополитики

можно было бы сравнить с Сахарой. С другой стороны. Евро-Азия характери-

зуется весьма примечательным распределением стоков рек. На большей части

севера и центра эти реки были практически бесполезны для целей человече-

ского общения с внешним миром. Волга, Оке, Яксарт текут в соленые озера;

Обь, Енисей и Лена - в холодный северный океан. В мире существует шесть

великих рек. В этих же районах есть много, хотя и меньших, но также значи-

тельных рек. таких как Тарим и Хельмунд, которые опять-таки не впадают в

Океан. Таким образом, центр Евро-Азии, испещренный пятнышками пустыни,

является в целом степной местностью, представляющей обширные, хотя и за-

частую скудные, пастбища, где не так уж и мало питаемых реками оазисов,

однако необходимо еще раз подчеркнуть, что вся ее территория все-таки не

пронизана водными путями, идущими из океана. Другими словами, в этом боль-

шом ареале мы имеем все условия для поддержки редкого, но в совокупности

весьма значительного населения - кочевников, передвигающихся на лошадях

и верблюдах. На севере их царство ограничено широкой полосой субарктиче-

ских лесов и болот, где климат слишком суров, за исключением западных и

восточных оконечностей, для развития сельскохозяйственных поселений. На

востоке леса идут на юг до тихоокеанского побережья вдоль Амура - в Ман-

чжурию. То же и на Западе; в доисторической Европе леса занимали основную

территорию. Ограниченные, таким образом, на северо-востоке, севере и севе-

ро-западе, степи идут, не прерываясь, на протяжении 4 000 миль от венгер-

ской пушты до Малой Гоби в Манчжурии, и, за исключением самой западной

оконечности, их не пересекают реки, текущие в доступный им океан, так что

мы можем не принимать во внимание недавние усилия по развитию торговли в

устье Оби и Енисея. В Европе, Западной Сибири и Западном Туркестане степь

лежит близко к уровню моря, местами даже ниже его. Далее на восток, в

Монголии, они тянутся в виде плато; но переход с одного уровня на другой,

над голыми, ровными и низкими районами засушливых центральных земель не

представляет значительных трудностей.

Орды, которые, в конечном счете, обрушились на Европу в середине четыр-

надцатого века, собирали свои силы в 3 000 миль оттуда, в степях Верхней

Монголии. Опустошения, совершаемые в течение нескольких лет в Польше,

Силезии, Моравии, Венгрии, Хорватии и Сербии, были, тем не менее, лишь

самыми отдаленными и одновременно скоротечными результатами великого

движения кочевников востока, ассоциируемого с именем Чингиз-хана. В то

время как Золотая Орда заняла Кипчакскую степь от Аральского моря через

проход между Уральским хребтом и Каспием до подножия Карпат, другая ор-

498

Тексты классиков геополитики

да, спустившаяся на юго-запад между Каспийским морем и Гиндукушем в Пер-

сию, Месопотамию и даже Сирию, основала державу Ильхана. Позднее третья

Орда ударила на Северный Китай, овладев Китаем. Индия и Манги или Юж-

ный Китай были на время прикрыты великолепным барьером Тибетских гор, с

чьей эффективностью ничто в мире, пожалуй, сравниться не может, если, ко-

нечно, не принимать во внимание Сахару и полярные льды. Но в более позднее

время, в дни Марко Поло в случае с Манги, в дни Тамерлана в случае с Инди-

ей это препятствие было обойдено. Случилось так, что в этом известном и

хорошо описанном случае все населенные края Старого Света раньше или

позже ощутили на себе экспансивную мощь мобильной державы, зародившей-

ся на степных просторах. Россия. Персия, Индия или Китай либо платили

дань, либо принимали монгольские династии. Даже зарождавшееся в Малой

Азии государство турок терпело это иго на протяжении более полувека.

Подобно Европе, записи о более ранних вторжениях сохранялись и на дру-

гих пограничных землях Евро-Азии. Неоднократно подчинялся завоевателям с

севера Китай, а Индия - завоевателям с северо-запада. По меньшей мере,

одно вторжение на территорию Персии сыграло особую роль в истории всей

западной цивилизации. За триста или четыреста лет до прихода монголов, тур-

ки-сельджуки, появившиеся из района Малой Азии, растеклись здесь по ог-

ромным пространствам, которые условно можно назвать регионом, располо-

женным между пятью морями - Каспийским, Черным. Средиземным, Крас-

ным и Персидским заливом. Они утвердились в Кермане, Хадамане, Малой

Азии, низвергли господство сарацин в Багдаде и Дамаске. Возникла необходи-

мость покарать их за их обращение с паломниками, шедшими в Иерусалим,

вот почему христианский мир и предпринял целую серию военных походов.

известных под общим названием крестовых. И хотя европейцам не удалось

достигнуть поставленных задач, эти события так взволновали и объединили

Европу, что мы вполне можем считать их началом современной истории - это

был еще один пример продвижения Европы, стимулированного необходимо-

стью ответной реакции на давление, оказываемое на нее из самого центра

Азии.

Понятие Евро-Азии, которое мы таким образом получаем, подразумевает

под собой протяженные земли, опоясанные льдом на севере, пронизанные по-

всюду реками и насчитывающие по площади 21 000 000 квадратных миль, т.е.

более чем в три раза превышающие Северную Америку, чьи центральные и

северные районы насчитывают 9 000 000 кв. миль, и более чем в два раза

территорию Европы. Однако у нее нет удовлетворительных водных путей, ве-

499

Основы геополитики

дущих в океан, хотя с другой стороны, за исключением субарктических лесов.

она в целом пригодна для передвижения всякого рода кочевников. На запад,

на юг и на восток от этой зоны находятся пограничные регионы, составляю-

щие широкий полумесяц и доступные для мореплавания. В соответствии с

физическим устройством число этих районов равняется четырем, причем от-

нюдь не маловажно то. что в принципе они совпадают, соответственно, со

сферами распространения четырех великих религий - буддизма, брахманиз-

ма. ислама и христианства. Первые две лежат в зоне муссонов, причем одна из

них обращена к Тихому океану, другая - к Индийскому. Четвертая. Европа,

орошается дождями, идущими с Запада, из Атлантики. Эти три региона, на-

считывающие в совокупности менее семи миллионов кв. миль. населяет более

миллиарда человек, иначе говоря, две трети населения земного шара. Третья

сфера, совпадающая с зоной пяти морей или. как ее чаще называют, район

Ближнего Востока, в еще большей степени с-традает от недостатка влажности

благодаря своей приближенности к Африке и, за исключением оазисов, засе-

лена, соответственно, негусто. В некоторой степени она совмещает черты как

пограничной зоны, так и центрального района Евро-Азии Эта зона лишена

лесов, поверхность ее испещрена пустынями, так что она вполне подходит для

жизнедеятельности кочевников. Черты пограничного района прослеживаются

в ней постольку, поскольку морские заливы и впадающие в океан реки делают

ее доступной для морских держав, позволяя, впрочем, и им самим осуществ-

лять свое господство на море. Вот почему здесь периодически возникали импе-

рии, относившиеся к "пограничному" разряду, основу которых составляло сель-

скохозяйственное население великих оазисов Египта и Вавилона. Кроме того,

они были связаны водными путями с цивилизованным миром Средиземномо-

рья и Индии. Но, как и следует ожидать, эти империи попадали в зону дейст-

вия череды невиданных дотоле миграций, одни из которых осуществлялись

скифами, турками и монголами, шедшими из Центральной Азии, другие же

были результатом усилий народов Средиземноморья, желавших захватить на-

земные пути. ведшие от западного к восточному океану. Это место - самое

слабое звено для этих ранних цивилизаций, поскольку Суэцкий перешеек, раз-

деливший морские державы на западные и восточные, и засушливые пустыни

Персии, простирающиеся из Центральной Азии вплоть до Персидского зали-

ва, предоставляли постоянную возможность кочевым объединениям добирать-

ся до берега океана, отделявшего, с одной стороны, Индию и Китай, а с другой

стороны, их самих от Средиземноморского мира. Всякий раз, когда оазисы

Египта, Сирии и Вавилона приходили в упадок, жители степей получали воз-

500

Тексты классиков геополитики

можность использовать плоские равнины Ирана в качестве форпостов, откуда

они могли наносить удары через Пенджаб прямо в Индию, через Сирию в

Египет, а через разгромленный мост Босфора и Дарданелл на Венгрию. На

магистральном пути во внутреннюю Европу стояла Вена. противостоявшая

набегам кочевников, как тех. что приходили прямой дорогой из русских сте-

пей, так и проникавших извилистыми путями, пролегавшими к югу от Черного

и Каспийского морей.

Итак, мы проиллюстрировали очевидную разницу между сарацинским и

турецким контролем на Ближнем Востоке. Сарацины были ветвью семитской

расы, людьми, населявшими долины Нила и Евфрата и небольшие оазисы на

юге Азии. Воспользовавшись двумя возможностями, предоставленными им этой

землей - лошадьми и верблюдами, с одной стороны, и кораблями с другой -

они создали великую империю. В различные исторические периоды их флот

контролировал Средиземное море вплоть до Испании, а также Индийский оке-

ан до Малайских островов. С этой центральной, стратегической точки зрения,

позиции, находившейся между западным и восточным океанами, они пытались

завоевать все пограничные районы Старого Света, повторяя в чем-то Алексан-

дра Македонского и упреждая Наполеона. Они смогли даже угрожать степи.

Но сарацинскую цивилизацию разрушили турки, полностью отделенные от Ара-

вии. Европы, Индии и Китая язычники-туранцы, обитавшие в самом сердце

Азии.

Передвижение по поверхности океана явилось естественным соперником

передвижения на верблюдах и лошадях, наблюдаемого внутри континента.

Именно на освоении океанических рек была основана потамическая стадия

цивилизации: китайская на Янцзы, индийская на Ганге, вавилонская на Евфра-

те, египетская на Ниле. На базе освоения Средиземного моря основывалось

то, что называют "морской" стадией цивилизации, цивилизации греков и рим-

лян. Сарацины и викинги могли управлять побережьем океанов именно благо-

даря своей возможности плавать.

Важнейший результат обнаружения пути в Индию вокруг мыса Доброй

Надежды состоял в том, что он должен был связать западное и восточное

каботажное судоходство Евро-Азии, даже хотя бы таким окольным путем, и

таким образом в некоторой степени нейтрализовать стратегическое преиму-

щество центрального положения, занимаемого степняками, надавив на них с

тыла. Революция, начатая великими мореходами поколения Колумба, надели-

ла христианский мир необычайно широкой мобильностью, не достигшей, одна-

ко. заветного уровня. Единый и протяженный океан, окружающий разделен-

501

Основы геополитики

ные и островные земли, является, безусловно, тем географическим условием,

которое обеспечило высшую степень концентрации командования на море и во

всей теории современной военно-морской стратегии и политики, о чем подрбб-

но писали капитан Мэхэн и м-р Спенсер Уилкинсон. Политический результат

всего этого заключался в изменении отношений между Европой и Азией. Не

надо забывать того, что в средние века Европа была зажата между непроходи-

мыми песками на юге, неизведанным океаном на западе, льдами или бескрай-

ними лесами на севере и северо-востоке, и на востоке и юго-востоке ей угро-

жала необычайная подвижность кочевников. И вот теперь она поднялась над

миром, дотянувшись до тридцати восьми морей и других территорий и распро-

странив свое влияние вокруг евроазиатских континентальных держав, кото-

рые до сих пор угрожали самому ее существованию. На свободных землях,

открытых среди водных пространств, создавались новые Европы, и тем, чем

были ранее для европейцев Британия и Скандинавия, теперь становятся Аме-

рика и Австралия и в некоторой степени даже транссахарская Африка, примы-

кающая теперь к Евро-Азии. Британия, Канада, Соединенные Штаты, Южная

Африка, Австралия и Япония являют собой своеобразное кольцо, состоящее

из островных баз, предназначенных для торговли и морских сил, недосягае-

мых для сухопутных держав Евро-Азии.

Тем не менее, последние продолжают существовать, и известные события

еще раз подчеркнули их значимость. Пока "морские" народы Западной Европы

покрывали поверхность океана своими судами, отправлялись в отдаленные зем-

ли и тем или иным образом облагали данью жителей океанического побережья

Азии, Россия организовала казаков и, выйдя из своих северных лесов, взяла

под контроль степь, выставив собственных кочевников против кочевников-та-

тар. Эпоха Тюдоров. увидевшая экспансию Западной Европы на морских про-

сторах, лицезрела и то, как Русское государство продвигалось от Москвы в

сторону Сибири. Бросок всадников через всю Азию на восток был событием, в

той же самой мере чреватый политическими последствиями, как и преодоле-

ние мыса Доброй Надежды, хотя оба эти события долгое время не соотноси-

лись друг с другом.

Возможно, самое впечатляющее совпадение в истории заключалось в том,

что как морская, так и сухопутная экспансия.Европы продолжала, в известном

смысле, древнее противостояние греков и римлян. Несколько неудач в этой

области имели куда как более далеко идущие последствия, нежели неудачная

попытка Рима латинизировать греков. Тевтоны были цивилизованы и приняли

христианство от римлян, славяне же - от греков. Именно романо-тевтонцы

502

Тексты классиков геополитики

впоследствии плыли по морям; и именно греко-славяне скакали по степям,

покоряя туранские народы. Так что современная сухопутная держава отлича-

ется от морской даже в источнике своих идеалов, а не в материальных услови-

ях и мобильности"'.

Вслед за казаками на сцене появилась Россия, спокойно расставшаяся со

своим одиночеством, в котором она пребывала в лесах Севера. Другим же

изменением необычайной внутренней важности, произошедшим в Европе в

прошлом столетии, была миграция русских крестьян на юг. так что, если рань-

ше сельскохозяйственные поселения заканчивались на границе с лесами, то

теперь центр населения всей Европейской России лежит к югу от этой грани-

цы, посреди пшеничных полей, сменивших расположенные там и западнее сте-

пи. Именно так возник необычайно важный город Одесса, развивавшийся с

чисто американской скоростью.

Еще поколение назад казалось, что пароход и Суэцкий канал увеличили

мобильность морских держав в сравнении с сухопутными. Железные дороги

играли, главным образом, роль придатка океанской торговли. Но теперь транс-

континентальные железные дороги изменяют состояние сухопутных держав, и

нигде они не работают с большей эффективностью, как в закрытых централь-

ных районах Евро-Азии, на широких просторах которой нельзя встретить ни

одного подходящего бревна или камня для их постройки. Железные дороги

совершают в степи невиданные чудеса, потому что они непосредственно заме-

нили лошадь и верблюда, так что необходимая стадия развития - дорожная

- здесь была пропущена.

В ситуации с торговлей не следует забывать, что океанический способ.

хотя и относительно дешевый, обычно прогоняет товар через четыре этапа -

фабрика-изготовитель, верфь отправителя, верфь получателя и склад рознич-

ной продажи, в то время как континентальная железная дорога ведет прямо от

фабрики-производителя на склад импортера. Таким образом, промежуточная

океанская торговля ведет, при прочих равных условиях, к формированию зоны

проникновения вокруг континентов, чья внутренняя граница грубо обозначе-

на линией, вдоль которой цена четырех операций, океанской перевозки и же-

лезнодорожной перевозки с соседнего побережья равна цене двух операций и

перевозке по континентальной железной дороге.

Русские железные дороги бегут на протяжении 6 000 миль от Вербаллена

на западе до Владивостока на востоке. Русская армия в Манчжурии являет

собой замечательное свидетельство мобильной сухопутной мощи подобно то-

му, как Британия являет в Южной Африке пример морской державы. Конеч-

503

Основы геополитики

но. Транссибирская магистраль по-прежнему остается единственной и далеко

не безопасной линией связи, однако не закончится еще это столетие, как вся

Азия покроется сетью железных дорог. Пространства на территории Россий-

ской империи и Монголии столь велики, а их потенциал в плане населения,

зерна, хлопка, топлива и металлов столь высок, что здесь несомненно разо-

вьется свой, пусть несколько отдаленный, огромный экономический мир, недо-

сягаемый для океанской торговли.

Пробегая столь быстрым взглядом по основным тенденциям истории, не

видим ли мы со всей очевидностью постоянства в плане географическом? Раз-

ве не является осевым регионом в мировой политике этот обширный район

Евро-Азии, недоступный судам, но доступный в древности кочевникам, кото-

рый ныне должен быть покрыт сетью железных дорог? Здесь были и продол-

жают существовать условия, многообещающие (хотя и ограниченные опреде-

ленным фактором) для развития военных и промышленных держав. Россия

заменяет Монгольскую империю. Ее давление на Финляндию. Скандинавию,

Польшу, Турцию, Персию, Индию и Китай заменило собой исходившие из од-

ного центра набеги степняков. В этом мире она занимает центральное страте-

гическое положение, которое в Европе принадлежит Германии. Она может

наносить и одновременно получать удары со 'всех направлений, за исключени-

ем севера. Окончательное развитие ее мобильности, связанное с железными

дорогами, является лишь вопросом времени. Да и никакая социальная револю-

ция не изменит ее отношения к великим географическим границам ее сущест-

вования. Трезво понимая пределы своего могущества, правители России рас-

стались с Аляской, ибо для русской политики является, фактически, правилом

не владеть никакими заморскими территориями, точно так же как для Брита-

нии - править на океанских просторах.

За пределами этого осевого района существует большой внутренний полу-

месяц, составляемый Германией, Австрией, Турцией, Индией и Китаем, и внеш-

ний - Британия, Южная Африка, Австралия, Соединенные Штаты, Канада и

Япония. В настоящем состоянии баланса осевое государство. Россия, не рав-

носильная периферийным государствам, и здесь в качестве противовеса мо-

жет выступить Франция. Только что восточной державой стали Соединенные

Штаты. На баланс сил в Европе они влияют не непосредственно, а через Рос-

сию, и нет никаких сомнений в том, что они построят Панамский канал для

того, чтобы сделать ресурсы Миссисипи и Атлантики доступными для пере-

качки в Тихий океан. С этой точки зрения линию реального разделения между

востоком и западом следует искать именно в Атлантике"'.

504

Тексты классиков геополитики

Нарушение баланса сил в пользу осевого государства, выражающееся в его

экспансии на пограничные территории Евро-Азии, позволяет использовать не-

обозримые континентальные ресурсы для постройки флота. Благодаря этому

скоро перед нашим взором явится мировая империя. Это мож^т случиться,

если Германия захочет присоединиться к России в качестве союзника. Вот

почему угроза подобного союза должна толкнуть Францию в объятия морских

держав, и тогда Франция, Италия, Египет, Индия и Корея составит такое силь-

ное объединение, в котором флот будет поддерживать армию, что в конечном

итоге заставят союзников оси развертывать свои сухопутные силы, удерживая

их от концентрации всей мощи на морях. Если привести более скромное срав-

нение, то это напоминает то, что совершал Веллингтон во время боевых дейст-

вий с базы Торрес Вердас. И не сможет ли Индия, в конце концов, сыграть

такую же роль в системе Британской империи? И не эта ли идея лежит в

основании концепции мистера Амери, говорившего, что фронт боевых дейст-

вий для Британии простирается от мыса Доброй Надежды через Индию вплоть

до Японии?

На эту систему может оказать решающее влияние развитие огромных воз-

можностей Южной Америки. С одной стороны, они смогут усилить позиции

Соединенных Штатов, а с другой, если, конечно. Германия сможет бросить

действенный вызов доктрине Монро, они в силах отъединить Берлин от того,

что я описал как политику оси. Региональные комбинации держав здесь значе-

ния не имеют. Я утверждаю, что, с географической точки зрения они. соверша-

ют что-то вроде кругового вращения вокруг осевого государства, которое все-

гда так или иначе является великим, но имеющим ограниченную мобильность

по сравнению с окружающими пограничными и островными державами.

Я говорил обо всем этом как географ. Настоящий же баланс политического

могущества в каждый конкретный момент является, безусловно, с одной сто-

роны, результатом географических условий (а также экономических и страте-

гических), и, с другой стороны, относительной численности, мужества, осна-

щенности и организации соревнующихся народов. Если аккуратно подсчитать

количество всего этого, то мы сможем заранее предсказать результат соперни-

чества, не прибегая к силе оружия. Географические показатели в подсчетах

более употребительны и более постоянны, нежели человеческие. Вот почему

мы надеемся найти формулу, приложимую в равной степени и к прошлой исто-

рии, и к сегодняшней политике. Социальные движения во все времена носили

примерно одни и те же физические черты, ибо я сомневаюсь в том, что посте-

пенно возраставшая сухость климата, если это еще будет доказано, меняла в

505

Основы геополитики

историческое время окружающую среду в Азии и Африке. Движение империи

на запад кажется мне скорее кратковременным вращением пограничных дер-

жав вокруг юго-западного и западного углов осевого района. Проблемы, свя-

занные с Ближним, Средним и Дальним Востоком, зависят от нестабильного

равновесия между внутренними и внешними державами в тех частях погра-

ничного полумесяца, где местные государства почти не принимаются в расчет.

В заключение необходимо отметить, что замена контроля России каким-то

новым видом внутриконтинентального контроля не приведет к сокращению

значимости этой осевой позиции. Если бы, например, китайцы с помощью Япо-

нии разгромили Российскую империю и завоевали ее территорию, они бы соз-

дали желтую опасность для мировой свободы тем, что добавили океанические

просторы к ресурсам великого континента, завоевав таким образом преимуще-

ство, до сих пор не полученное русским хозяином этого осевого региона.

Петр САВИЦКИЙ

Географические

и геополитические основы

евразийства^

Россия имеет гораздо больше оснований, чем Китай называться "Средин-

ным государством" ("Чжун-го". по-китайски). И чем дальше будет идти время

- тем более будут выпячиваться эти основания. Европа для России есть не

более чем полуостров Старого материка, лежащий к западу от ее границ. Сама

Россия на этом материке занимает основное его пространство, его торс. При

этом общая площадь европейских государств, вместе взятых, близка к 5 мил-

лионам квадратных км. Площадь России, в переделах хотя бы современного

СССР, существенно превосходит 20 млн. кв.,км. (в особенности, если причис-

лить к ней пространство Монгольской и Тувинской народных республик -

бывших "Внешней Монголии" и "Рянхойского края", фактически находящих-

ся в настоящий момент на положении частей Советского Союза).

За редким исключением русские люди конца XIX - начала XX вв. забыва-

ли о зауральских пространствах (один из тех. кто помнил о них. был гениаль-

ный русский химик Д.И.Менделеев). Ныне наступили иные времена. Весь

"Уральско-Кузнецкий комбинат", с его домнами, угольными шахтами, новыми

507

Основы геополитики

городами на сотню - другую тысяч населения каждый - строится за Ура-

лом. Там же воздвигают "Турксиб". Нигде экспансия русской культуры не

идет так широко и так стихийно, как в другой части Зауралья -в т.н. "средне-

азиатских республиках" (Туркмения, Таджикистан, Узбекистан, Киргизия).

Оживает весь торс русских земель - "от стрелок Негорелого до станции Су-

чан". Евразийцы имеют свою долю заслуги в этом повороте событий. Но с тем

вместе совершенно явственно вскрывается природа русского мира, как цен-

трального мира Старого материка. Были моменты, когда казалось, что между

западной его периферией - Европой, к которой причислялось и Русское До-

уралье ("Европейская Россия" старых географов) - и Азией (Китаем, Инди-

ей, Ираном) лежит пустота. Евразийская установка русской современности

заполняет эту пустоту биением живой жизни. Уже с конца XIX в. прямой путь

из Европы в Китай и Японию лежит через Россию (Великая Сибирская желез-

ная дорога). География указывает с полной несомненностью, что не иначе долж-

ны пролегать дороги из Европы (во всяком случае, северной) в Персию, Ин-

дию и Индокитай. Эти возможности к настоящему времени еще не реализова-

ны. Трансперсидская железная дорога, прорезывающая Персию в направле-

нии с Северо-запада на Юго-восток и связанная с железнодорожной сетью как

Британской Индии, так и Европы (через Закавказье. Крым и Украину), была

близка к осуществлению накануне мировой войны. В настоящее время, в силу

политических обстоятельств, она отошла в область беспочвенных проектов.

Нет связи между железными дорогами русского Туркестана ("среднеазиат-

ских республик") и Индии. Нет ориентации русской железнодорожной сети на

транзитное европейско-индийское движение. Но рано или поздно такое движе-

ние станет фактом - будь то в форме ж.-д. путей, автолюбительских линий

или воздушных сообщений. Для этих последних кратчайшие расстояния, да-

ваемые Россией, имеют особенно большое значение. Чем больший вес будут

приобретать воздушные сообщения со свойственным этому роду сношений

стремлением летать по прямой - тем ясней будет становиться роль России-

Евразии, как "срединного мира". Установление трансполярных линий может

еще больше усилить эту роль. На дальнем севере Россия на огромном про-

странстве является соседом Америки. С открытием путей через полюс или

вернее над полюсом - она станет соединительным звеном между Азией и

Северной Америкой.

В последующих статьях говорится о стремлении евразийцев дать духовный

синтез восточных и западных начал. Здесь важно указать на те соответствия,

которые являет этому стремлению область геополитики. Россия - Евразия

508

Тексты классиков геополитики

есть центр Старого света. Устраните этот центр - и все остальные его части.

вся эта система материковых окраин (Европа, Передняя Азия, Иран, Индия,

Индокитай, Китай, Япония) - превращается как бы в "рассыпанную храмину".

Этот мир, лежащий к востоку от границ Европы и к северу от "классической"

Азии, есть то звено, которое спаивает в единство их все. Это очевидно в совре-

менности, это станет еще явственней в будущем. Связывающая и объединяю-

щая роль "срединного мира" сказывалась и в истории. В течение ряда тысячеле-

тий политическое преобладание в евразийском мире принадлежало кочевни-

кам. Заняв все пространство от пределов Европы до пределов Китая, соприкаса-

ясь одновременно с Передней Азией, Ираном и Индией кочевники служили по-

средниками между разрозненными, в своем исходном состоянии, мирами осед-

лых культур. И, скажем, взаимодействия между Ираном и Китаем никогда в

истории не были столь тесными, как в эпоху монгольского владычества (XII-XIV

вв.). А за тринадцать-четырнадцать веков перед тем исключительно и только в

кочевом евразийском мире пересекались лучи эллинской и китайской культур,

как то показали новейшие раскопки в Монголии. Силой неустранимых фактов

русский мир призван к объединяющей роли в пределах Старого Света. Только в

той мере, в какой Россия - Евразия выполняет это свое призвание, может пре-

вращаться и превращается в органическое целое вся совокупность разнообраз-

ных культур Старого материка, снимается противоположение между Востоком

и Западом. Это обстоятельство еще недостаточно осознано в наше время, но

выраженные в нем соотношения лежат в природе вещей. Задачи объединения

суть в первую очередь задачи культурного творчества. В лице русской куль-

туры в центре Старого Света выросла к объединительной и примирительной

роли новая и самостоятельная историческая сила. Разрешить свою задачу она

может лишь во взаимодействии с культурами всех окружающих народов. В этом

плане культуры Востока столь же важны для нее, как и культуры Запада. В

подобной обращенности одновременно и равномерно к Востоку и Западу -

особенность русской культуры и геополитики. Для России это два равноправ-

ных ее фронта - западный и юго-восточный. Поле зрения, охватывающее в

одинаковой и полной степени весь Старый Свет - может и должно быть рус-

ским, по преимуществу, полем зрения.

Возвращаемся, однако, к явлениям чисто географического порядка. По срав-

нению с русским "торсом", Европа и Азия одинаково представляют собою ок-

раину Старого Света. Причем Европой, с русско-евразийской точки зрения,

является, по сказанному, все, что лежит к западу от русской границы, а Ази-

ей - все то, что лежит к югу и юго-востоку от нее. Сама же Россия есть ни

509

Основы геополитики

Азия, ни Европа - таков основной геополитический тезис евразийцев. И

потому нет "Европейской" и "Азиатской" России, а есть части ее, лежащие к

западу и к востоку от Урала, как есть части ее. лежащие к западу и к востоку

от Енисея и т.д. Евразийцы продолжают: Россия не есть ни Азия. ни Европа.

но представляет собой особый географический мир. Чем же этот мир отлича-

ется от Европы и Азии? Западные, южные и юго-восточные окраины старого

материка отличаются как значительной изрезанностью своих побережий, так

и разнообразием форм рельефа. Этого отнюдь нельзя сказать об основном его

"торсе", составляющем, по сказанному, Россию-Евразию.

Он состоит в первую очередь из трех равнин (беломорско-кавказской.

западносибирской и туркестанской), а затем из областей, лежащих к востоку

от них (в том числе из невысоких горных стран к востоку от р. Енисей). Зо-

нальное сложение западных и южных окраин материка отмечено "мозаически-

дробными" и весьма не простыми очертаниями. Лесные, в естественном со-

стоянии, местности сменяются здесь в причудливой последовательности, с од-

ной стороны, степными и пустынными областями, с другой - тундровыми

районами (на высоких горах). Этой "мозаике" противостоит на срединных рав-

нинах Старого Света сравнительно простое, "флагоподобное" расположение

зон. Этим последним обозначением мы указываем на то обстоятельство, что

при нанесении на карту оно напоминает очертания подразделенного на гори-

зонтальные полосы флага. В направлении с юга на север здесь сменяют друг

друга пустыня, степь, лес и тундра. Каждая из этих зон образует сплошную

широтную полосу. Общее широтное членение русского мира подчеркивается

еще и преимущественно широтным простиранием горных хребтов, окаймляю-

щих названные равнины с юга: Крымский хребет. Кавказский, Копетдаг, Пара-

памиз. Гиндукуш. основные хребты Тян-Шаня, хребты на северной окраине

Тибета, Ин-Шань. в области Великой китайской стены. Последние из назван-

ных нами хребтов, располагаясь в той же линии, что и предыдущие, окаймля-

ют с юга возвышенную равнину, занятую пустыней Гоби. Она связывается с

туркестанской равниной через посредство Джунгарских ворот.

В зональном строении материка Старого Света можно заметить черты свое-

образной восточно-западной симметрии, сказывающейся в том, что обстояние

явлений на восточной его окраине аналогично такому же обстоянию на запад-

ной окраине и отличается от характера явлений в срединной части материка.

И восточная и западная окарины материка (и Дальний Восток, и Европа) - в

широтах между 35 и 60 град. северной широты в естественном состоянии яв-

ляются областями лесными. Здесь бореальные леса непосредственно соприка-

510

Тексты классиков геополитики

саются и постепенно переходят в леса южных флор. Ничего подобного мы не

наблюдаем в срединном мире. В нем леса южных флор имеются только в

областях его горного окаймления (Крым. Кавказ. Туркестан). И они нигде не

соприкасаются с лесами северных флор или бореальными. будучи отделены от

них сплошною степно-пустынною полосою. Срединный мир Старого Света мож-

но определить, таким образом, как область степной и пустынной полосы, про-

стирающейся непрерывною линией от Карпат до Хингана, взятой вместе с

горным ее обрамлением (на юге) и районами, лежащими к северу от нее (лес-

ная и тундровые зоны). Этот мир евразийцы и называют Евразией в точном

смысле этого слова (Eurasia sensu stricto). Ее нужно отличать от старой "Ев-

разии" А. фон Гумбольдта, охватывающей весь Старый материк (Eurasia sensu

latiore).

Западная граница Евразии проходит по черноморско-балтийской перемычке,

т.е. в области, где материк суживается (между Балтийским и Черным морями).

По этой перемычке, в общем направлении с северо-запада на юго-восток, прохо-

дит ряд показательных ботанико-географических границ, например, восточная

граница тиса, бука и плюща. Каждая из них, начинаясь на берегах Балтийского

моря, выходит затем к берегам моря Черного. К западу от названных границ, т.е.

там, где произрастают еще упомянутые породы, простирание лесной зоны на

всем протяжении с севера на юг имеет непрерывный характер. К востоку от них

начинается членение на лесную зону на севере и степную на юге. Этот рубеж и

можно считать западной границей Евразии, т.е. ее граница с Азией на Дальнем

Востоке переходит в долготах выклинивания сплошной степной полосы при ее

приближении к Тихому Океану, т.е. в долготах Хингана.

Евразийский мир есть мир "периодической и в то же время симметриче-

ской системы зон". Границы основных евразийских зон со значительной точ-

ностью приурочены к пролеганию определенных климатических рубежей. Так,

например, южная граница тундры отвечает линии, соединяющей пункты со

средней годовой относительной влажностью в 1 час дня около 79,5%. (Отно-

сительная влажность в час дня имеет особенно большое значение для жизни

растительности и почв). Южная граница лесной зоны пролегает по линии,

соединяющей пункты с такой же относительной влажностью в 67,5%. Южной

границе степи (на ее соприкосновении с пустыней) отвечает одинаковая отно-

сительная влажность в 1 час дня в 55,5%. В пустыне она повсюду ниже этой

величины. Здесь обращает на себя внимание равенство интервалов, охваты-

вающих лесную и степную зоны. Такие совпадения и такое же ритмическое

распределение интервалов можно установить и по другим признакам (см. на-

511

Основы геополитики

шу книгу "Географические особенности России", часть 1-я. Прага 1927). Это и

дает основание говорить о "периодической системе зон России-Евразии". Она

является также системою симметрической, но уже не в смысле восточно-за-

падных симметрий, о которых мы говорили в предыдущем, но в смысле сим-

метрий юго-северных. Безлесию севера (тундра) здесь отвечает безлесие юга

(степь). Содержание кальция и процент гумуса в почвах от срединных частей

черноземной зоны симметрически уменьшаются к северу и к югу. Симметри-

ческое распределение явлений замечается и по признаку окраски почв. Наи-

большей интенсивности она достигает в тех же срединных частях горизон-

тальной зоны. И к северу, и к югу она ослабевает (переходя через коричневые

оттенки к белесым). По пескам и каменистым субстратам - от границы меж-

ду лесной и степной зоной симметрически расходятся: степные острова к севе-

ру и "островные" леса к югу. Эти явления русская наука определяет как "экс-

тразональные". Степные участки в лесной зоне можно характеризовать, как

явление "югоносное", островные леса в степи суть явления "североносные".

Югоносным формациям лесной зоны отвечают североносные формации степи.

Нигде в другом месте Старого света постепенность переходов в пределах

зональной системы, ее "периодичность" и в то же время "симметричность" не

выражены столь ярко, как на равнинах России-Евразии.

Русский мир обладает предельно прозрачной географической структурой.

В этой структуре Урал вовсе не играет той определяющей и разделяющей

роли, которую ему приписывала (и продолжает приписывать) географическая

"вампука". Урал, "благодаря своим орографическим и геологическим особен-

ностям, не только не разъединяет, а наоборот теснейшим образом связывает

"Доуральскую и Зауральскую Россию", лишний раз доказывая, что географи-

чески обе они в совокупности составляют один нераздельный континент Евра-

зии". Тундра, как горизонтальная зона, залегает и к западу, и к востоку от

Урала. Лес простирается и по одну и по другую его сторону. Не иначе обстоит

дело относительно степи и пустыни (эта последняя окаймляет и с востока и с

запада южное продолжение Урала - Мугоджары). На рубеже Урала мы не

наблюдаем существенного изменения географической обстановки. Гораздо су-

щественней географический предел "междуморий", т.е. пространств между

Черным и Балтийским морями, с одной стороны, Балтийским морем и побе-

режьем северной Норвегии - с другой.

Своеобразная, предельно четкая и в то же время простая географическая

структура России-Евразии связывается с рядом важнейших геополитических

обстоятельств.

512

Тексты классиков геополитики

Природа евразийского мира минимально благоприятна для разного рода

"сепаратизмов" - будь то политических, культурных или экономических. "Мо-

заически-дробное" строение Европы и Азии содействует возникновению не-

больших замкнутых, обособленных мирков. Здесь есть материальные предпо-

сылки для существования малых государств, особых для каждого города или

провинции культурных укладов, экономических областей, обладающих боль-

шим хозяйственным разнообразием на узком пространстве. Совсем иное дело

в Евразии. Широко выкроенная сфера "флагоподобного" расположения зон не

содействует ничему подобному. Бесконечные равнины приучают к широте го-

ризонта. к размаху геополитических комбинаций. В пределах степей, передви-

гаясь по суше. в пределах лесов - по воде многочисленных здесь рек и озер,

человек находился тут в постоянной миграции, непрерывно меняя свое место

обитания. Этнические и культурные элементы пребывали в интенсивном взаи-

модействии, скрещивании и перемешивании. В Европе и Азии временами бы-

вало возможно жить только интересами своей колокольни. В Евразии, если

это и удастся, то в историческом смысле на чрезвычайно короткий срок. На

севере Евразии имеются сотни тысяч кв. км. лесов, среди которых нет ни одно-

го гектара пашни. Как прожить обитателям этих пространств без соприкосно-

вения с более южными областями? На юге на не меньших просторах расстила-

ются степи, пригодные для скотоводства, а отчасти и для земледелия, при том.

однако, что на пространстве многих тысяч кв. км. здесь нет ни одного дерева.

Как прожить населению этих областей без хозяйственного взаимодействия с

севером? Природа Евразии в гораздо большей степени подсказывает людям

необходимость политического, культурного и экономического объединения, чем

мы наблюдаем то в Европе и Азии. Недаром именно в рамках евразийских

степей и пустынь существовал такой "унифицированный" во многих отноше-

ниях уклад, как быт кочевников - на всем пространстве его бытования: от

Венгрии до Манчжурии и на всем протяжении истории от скифов до современ-

ных монголов. Недаром в просторах Евразии рождались такие великие поли-

таческие объединительные попытки, как скифская, гуннская, монгольская (XIII-

XIV вв.) и др. Эти попытки охватывали не только степь и пустыню, но и лежа-

щую к северу от них лесную зону и более южную область "горного окаймле-

ния" Евразии. Недаром над Евразией веет дух своеобразного "братства наро-

дов", имеющий свои корни в вековых соприкосновениях и культурных слияни-

ях народов различнейших рас - от германской (крымские готы) и славянской

- до тунгусско-манчжурской, через звенья финских, турецких, монгольских

народов. Это "братство народов" выражается в том, что здесь нет противопо-

17 3ахаз2801 513

Основы геополитики

ложения 'высших и "низших рас. что взаимные притяжения здесь сильнее.

чем отталкивания, что здесь легко просыпается "воля к общему делу". Исто-

рия Евразии, от первых своих глав до последних, есть сплошное тому доказа-

тельство. Эти традиции и восприняла Россия, в своем основном историческом

деле В XIX и начале XX вв. они бывали по временам замутнены нарочитым

"западничеством", которое требовало от русских, чтобы они ощущали себя

"европейцами" (каковыми на самом деле они не были) и трактовали другие

евразийские народы, как "азиатов" и "низшую расу". Такая трактовка не при-

водила Россию ни к чему, кроме бедствий (например, русская дальневосточ-

ная авантюра начала XX в.). Нужно надеяться, что к настоящему времени эта

концепция преодолена до конца в русском сознании и что последыши русского

"европеизма", еще укрывающиеся в эмиграции, лишены всякого историческо-

го значения. Только преодолением нарочитого "западничества" открывается

путь к настоящему братству евразийских народов: славянских, финских, ту-

рецких, монгольских и прочих.

Евразия и раньше играла объединительную роль в Старом свете. Совре-

менная Россия, воспринимая эту традицию, должна решительно и бесповорот-

но отказаться от прежних методов объединения, принадлежащих изжитой и

преодоленной эпохе - методов насилия и войны. В современный период дело

идет о путях культурного творчества, о вдохновении, озарении, сотрудничест-

ве. Обо всем этом и говорят евразийцы. Несмотря на все современные средст-

ва связи, народы Европы и Азии все еще, в значительной мере, сидят каждый

в своей клетушке, живут интересами колокольни. Евразийское "месторазви-

тие", по основным свойствам своим, приучает к общему делу. Назначение ев-

разийских народов - своим примером увлечь на эти пути также другие наро-

ды мира. И тогда могут оказаться полезными для вселенского дела и те связи

этнографического родства, которыми ряд евразийских народов сопряжен с не-

которыми внеевразийскими нациями: индоевропейские связи русских, пере-

днеазиатские и иранские отношения евразийских турок, те точки соприкосно-

вения, которые имеются между евразийскими монголами и народами Восточ-

ной Азии. Все они могут пойти на пользу в деле строения новой, органической

культуры, хотя и Старого, но все еще (верим) молодого, но чреватого большим

будущим Света.

Жан ТИРИАР

Сверхчеловеческий коммунизм

(Письмо к немецкому читателю)^

Современная история будет далее оперировать понятием не территориаль-

ного, а континентального государства. Уже в 1962-1963 гг. в своей книге "Ев-

ропа - империя с населением 400 миллионов человек" я довольно подробно

описал пути создания Европы "от Дублина до Бухареста". Являясь свидетелем

так называемого "крестового похода" 1941-1945 гг., я уже в 1963 г. подчерки-

вал, что такая Европа должна будет любой ценой избегать конфликта с Восто-

ком, более того, даже не питать антагонизма к нему.

Ускорение хода истории заставляет меня уже сегодня сказать, что теперь речь

должна идти уже не о мирном сосуществовании между Западной Европой и СССР.

а о создании единой Европы от Владивостока до Дублина. Нужно понять, что

Россия относится к числу европейских стран, и что она является единственной

европейской державой, независимой от мировой американской империи.

Наше историческое мышление должно отвлечься от типа идеологии ны-

нешнего СССР. Марксистский коммунизм - это не нечто ужасное, а нечто

глупое. Эта идеология должна исчезнуть под давлением фактов. Она исчезнет.

515

Основы геополитики

потому что в один прекрасный день, который: видимо, уже не за горами, совет-

ское руководство убедится в том, что эндемическая слабость экономики СССР

обусловлена именно марксистскими догмами. Если советское руководство хо-

чет удержаться у власти - а это зависит от того, выживет ли Советский

Союз, - то ему придется сделать поворот в сторону "исторического образа

мышления" и избавиться от ослабляющего его догматизма.

Рубеж, проходящий по линии Любек-София, продолжает оставаться исто-

рической нелепостью. Он неотвратимо напоминает о разделе Германии сере-

дины XVII в. между протестантскими и католическими государствами, кото-

рый, начиная со времен Ришелье и Мазарини, позволил Франции на 250 лет

отсрочить создание Второго Райха.

Как некогда Вестфальский договор дал возможность Франции вмешиваться

в дела Германии, так Ялтинский договор позволил США вмешиваться в дела

Европы. Некоторые немцы готовы сегодня беспрекословно подчиняться аме-

риканцам. Это достойно лишь презрения. Вот уже 30 лет. как Бонн опорожня-

ет ночной горшок Госдепартамента. Помимо этого, в нынешней Германии от-

мечаются две другие тенденции: тяга к нейтрализму, с одной стороны, и к

национализму - с другой.

Рассмотрим сначала вопрос о немецком национализме. Германия не была

разбита в 1945 г. В драматической ситуации ее мужество приобрело шекспи-

ровский характер. Ее военное умение неоспоримо. В июне 1940 г. француз-

ский правящий класс без оглядки бежал из Парижа. В апреле 1945 г. немецкое

руководство гибло в боях на улицах Берлина. В 1945 г. Германия была не

разбита, а раздавлена. Окончательно. Лишь в течение 12 лет Германия суще-

ствовала как единое сформировавшееся государство, тогда как Англия, Фран-

ция, Испания были таковыми веками. Но если Германия и была раздавлена в

1945 г., то она сама к этому стремилась. Гитлер хотел создать германскую

Европу. Идея "европейской" Европы была выше его понимания. Человек ис-

ключительный во многих отношениях, он проявил полнейшую близорукость

по этому вопросу. Будучи провинциалом, выходцем из Центральной Европы,

он оказался неспособным оценить огромную важность Средиземного моря для

геостратегии. Кроме того, он не мог подняться до мысли, что другие народы

тоже могут обладать выдающимися качествами. Его презрение к русскому че-

ловеку, к славянину, явилось причиной недооценки им отваги русского солда-

та. Геббельсовская пропаганда изображала русских как сомнительную помесь

татар, монгол и калмыков. Фотослужбы Отдела пропаганды и кинооператоры

"РК" фронта старались перещеголять друг друга в этой области.

516

Тексты классиков геополитики

Сегоряя я выписываю журнал "Revue militaire sovietique" (Советское воен-

ное обозрение). В противоположность публикациям геббельсовской пропаган-

ды советские солдаты изображаются здесь "с симпатичными лицами, совсем

как у наших ребят": высокие, со светлыми, коротко подстриженными волоса-

ми и "веселым взглядом". Доктор Геббельс не говорил нам. что они являются

потомками варягов. Тех варягов, которые беспрепятственно могли вступать в

войска "СС". Они полностью соответствовали расовым признакам, по кото-

рым отбирались кандидаты в эти отборные части Третьего Райха.

Лубочные картинки тоже меняются со сменой политического строя и исто-

рической эпохи. Сегодня сводный тель-авивско-вашингтонский отдел пропа-

ганды изображает советскую армию как армию, которая в Афганистане только

и делает, что насилует, жжет и убивает исключительно детей, женщин и ста-

риков.

В молодости я остро пережил неудачную попытку франко-германского сбли-

жения в 1940-1942 гг. Принимая адмирала Дарлана в Бертехсгадене 14 мая

1941 г., Гитлер еще находился под впечатлением побега Гесса в Англию (II

мая 1941 г.). Гитлер не был великодушен, он не был способен на то, чтобы

франко-германский конфликт кончился без побежденного и Франция не была

уничтожена. Та самая Франция, которая еще владела африканскими, особен-

но средиземноморскими колониями и абсолютно целым флотом. В союзе с

Францией Гитлер мог бы, пройдя через Сирию, захватить Ирак, нанеся тем

самым поражение Англии в Средиземноморье. Английский флот был бы тогда

вынужден уйти из Средиземного моря. "Все было возможно" уже на следую-

щий день после Мерс-эль-Кебирской бойни 3 июля 1940 г.. когда английский

флот расправился с безоружными моряками адмирала Жансуля. В последо-

вавшую за этим событием неделю Гитлер легко мог бы вовлечь Францию в

свою войну против Англии. Но для этого нужно было обладать великодушием

и мыслить по-европейски. Гитлер не был великим европейцем. Он был лишь

великим немцем.

Я пережил и выстрадал все это. Я принимал активное участие в событиях,

но не на стороне Германии, а на стороне национал-социализма. Многие из нас

были тогда разочарованы, а некоторые чувствовали себя еще и одураченными.

И все же мы до конца бились на стороне Райха. Многие мои товарищи запла-

тили за это своей жизнью: одни погибли на Восточном фронте, другие были

расстреляны сразу же по окончании войны в мае 1945 г. Благодаря влиятель-

ным адвокатам мне удалось легко отделаться тремя годами обычной тюрьмы,

что было чуть ли не подарком. Из всей этой истории я сделал вывод, что

517

Основы геополитики

национализм подчиняющий, эксплуатирующий и унижающий побежденного,

приносит неисчислимый вред. Гитлер был неспособен подняться до объеди-

няющего национализма.

Немецкий и французский национализмы принесли немало бед и вреда. По-

этому сегодня нужно беспощадно подавлять - во имя европейских интересов

- малейшее проявление немецкого национализма.

Германии нечего жаловаться на то, что ей нанесли поражение в 1945 г.

Она сама шла к этому, унижая поляков и русских и презирая французов.

Гитлеровская Германия ошиблась, выбрав в союзники Италию Муссолини.

Этот союз стоил ей целого ряда глупостей и ошибок. Муссолини препятство-

вал малейшему сближению Франции с Германией. Именно поэтому Германия

и, в частности, ряд видных нацистов-англофилов ошиблись и в выборе врага.

Рудольф Гесс неудачно, слишком буквально, применил концепции генерала

Хаусхофера, адъютантом которого он был во время Первой мировой войны

1914-1918 гг. В 1940 г. беспощадным врагом Германии была не континенталь-

ная Франция, а морская держава Англия. Именно Англия в течение вот уже

пяти веков является исконным и главным врагом Европы.

В 1945 г. Третий Райх потерпел полный крах. Но не только Германия

проиграла эту войну. Мы все ее проиграли. Сначала голландцы были изгна-

ны из своих колоний. Затем Франция и Англия и, наконец, Бельгия. После

постыдной потери Алжира в 1962 г. Франция окончательно перестала суще-

ствовать как независимая держава. Мы все вместе проиграли эту войну. Уже

с конца 1941 г. англичане начали вытеснять французов из стран Ближнего

Востока (Сирия). В отместку французы помогли сионистам изгнать англичан

из Палестины. Еще до 1945 г. англичане и французы постарались лишить

Италию ее африканских колоний. Наконец, в 1960 г. по приказу Вашингтона

бельгийцы оставили Конго, самую богатую страну во всей Африке. Наши

националистические распри привели к гибели всю Европу или, по крайней

мере, многонациональную Европу. Теперь пришло время создавать монона-

циональную, единую континентальную Европу, великую Европу "от Влади-

востока до Дублина".

Соединяя ясные геополитические концепции Хаусхофера с мощью Совет-

ской армии, нужно попытаться, идя с востока на запад, осуществить то, что

Гитлер не сумел проделать, идя с запада на' восток. Нужно избавить комму-

низм от его неэффективности, обусловленной марксистскими и ленинскими

догмами. Коммунизм советского типа следует очистить от марксизма, усовер-

шенствовать, подвергнуть мутации.

518

Тексты классиков геополитики

Необходимо осуществить синтез немарксистского коммунизма с не-

расистским национал-социализмом. Я против неэффективного коммунизма.

но за эффективный. Именно в этом состоит суть национал-коммунотаризма.

Этот синтез должен отражать гениальное понимание сути империи Алексан-

дром Великим и Цезарем: империя - это интегрирующий, гибкий национа-

лизм. Побежденный становится партнером, помощником и, наконец, соотече-

ственником. Я говорю об "имперском коммунизме", некоем Новом Риме или

"Великой Пруссии", об империи, которая явится выражением идеи государст-

ва с более совершенной функциональной структурой, об империи, право при-

соединиться к которой будет даваться не каждому государству.

При этом не исключается опасность возникновения классического русско-

го национализма, являвшегося способом подавления и эксплуатации других

народов. Если СССР попытается навязать нам Европу русского типа, то эта

попытка провалится еще быстрее, чем попытка гитлеровской Германии На-

против, если СССР постарается применить принципы "советского" национа-

лизма имперского типа, национализма интегрирующего, у него будет гораздо

больше шансов на успех. Понятия "Великая Русь" и "Советская империя"

отражают две противоположные концепции, а именно, концепции подавляю-

щего и интегрирующего национализма. Подавляющий национализм порожда-

ет, усиливает и обостряет национализм соседних государств. Он сам плодит

своих противников, своих антагонистов. В случае неудачи проводимого им

геноцида такой национализм обречен на провал в силу заложенного в нем

внутреннего противоречия.

Для подавляющего большинства людей смена концепции "территориально-

го" (подавляющего) национализма на концепцию "континентального" имперского

национализма является трудной, если не невозможной умственной операцией.

Подавляющий национализм напоминает эволюционный выбор, сделанный

членистоногими. Он работает по жестко заданной программе. Он сам положил

себе предел. В отличие от него интегрирующий национализм, отражающий

"имперскую концепцию", напоминает позвоночных. Теоретически его терри-

ториальное расширение может быть беспредельным. Будь то на верхнем уров-

не концепции или на нижнем уровне идеологии, выбору членистоногих, как

противоположности выбора позвоночных, можно найти аналогию в целом ря-

де областей: от религии до образования наций, включая разработку политиче-

ских теорий. Так, иудейская религия, основанная на расовом подходе, разде-

ляет участь членистоногих. С демографической точки зрения, она получила

лишь весьма ограниченное распространение. Напротив, христианская и ис-

519

Основы геополитики

дамская религии, не ограниченные ни языковыми, ни расовыми критериями.

получили широчайшее распространение.

Ограниченная расово-языковыми рамками экспансия гитлеровской Герма-

нии тоже пошла путем членистоногих. Она закончилась роковым несварением

желудка - неспособностью переварить 200 миллионов славян. Вчерашних

"Дерулед" и нынешних "Дебре", а также вздыхающих по каске с шишаком или

по свастике, следует также зачислить в класс членистоногих. Все они стисну-

ты панцирем своих жестких идеологий. Чтс) касается европейского национа-

лизма, то он служит аналогией эволюции позвоночных. Он является своего

рода открытой системой. Он характеризуется гибкостью, интеграционной спо-

собностью. Для его понимания требуется уровень мышления, абсолютно не-

доступный большинству "обыкновенных националистов".

Здесь мы подходим к вопросу об извечной попытке нейтрализации, "фин-

ляндизации" Германии.

Жизнь безжалостна к слабым. То же самое можно сказать и об истории.

Сегодняшняя Европа, раздираемая на части узколобыми националистами (фран-

цузскими, немецкими, английскими и т.д.). является потенциальным "полем

битвы". В этом она сходна с Германией середины XVII в. Как когда-то говори-

ли о "Германиях-марионетках", дергаемых за веревочку Ришелье и Мазарини,

так сегодня можно говорить о "Европах, которыми манипулирует Вашингтон".

Всех тех, кто рабски смиряются с американским господством в Европе

(особенно в Западной Германии, где оно носит совершенно неприкрытый ха-

рактер) и готовы пойти на "финляндизацию" Западной Германии, можно на-

звать мазохистами от истории. В 1840 г.. когда лучшие представители Герма-

нии боролись за объединение Второго Райха. такие мазохисты превозносили

добродетели Вестфальского мира (двухсотлетний план заключения догово-

ра). Так, некий Кристоф Гак прославлял историческое ничтожество Герма-

нии. Этот тип людишек, согласных купить мир ценой исторической кастра-

ции, совсем не нов.

Сегодня нужно искать сближения с Советским Союзом. Нужно вести пере-

говоры сначала о сближении, затем об объединении и, наконец, о слиянии с

ним. Речь идет о совершенно откровенных переговорах. Нам не нужен мир

между кошкой и мышкой.

Западная Германия должна получить право на равенство и достоинство в

рамках Западной Европы. Для этого нужно отбросить еврейско-американские

тезисы "виновного народа" и первородного греха немцев. Это библейский бред.

Образ бесчеловечной Германии тщательно культивируется с помощью всех

520

Тексты классиков геополитики

средств массовой информации во Франции, Англии. Бельгии, Голландии, Ита-

лии. Эта пропаганда имеет своей целью разделить Западную Европу, воспре-

пятствовать ее объединению, бередя старые раны.

Вооруженные силы Западной Германии, Бундесвер, сведены сегодня до по-

ложения колониальной пехоты (вроде сенегальцев в войне 1914-1918 гг.) США.

Нынешняя Германия должна набраться мужества, чтобы изгнать из себя

злых духов и сказать себе. что национал-социализм окончательно принадле-

жит прошлому. В любом случае Гитлер совершил не больше преступлений,

чем те, кто обагрили свои руки кровью, разбомбив Гамбург или бесцельно

разрушив Дрезден в 1945 г., не говоря уже о 1500 женщин, детей и стариков,

невинно убитых недавно в Ливане. Каждый должен отвечать за свои проступ-

ки, но. в конце концов, наступает время, когда эти проступки должны стать

предметом изучения не политиков, а историков. Это время пришло для Герма-

нии. Почти все уцелевшие участники войны 1939-1945 гг. уже умерли. Новое

поколение немцев не должно взваливать на себя наследие Гитлера. С одной

стороны, Германия не должна полностью снимать с себя ответственность за

военные преступления, с другой - сегодня она вправе требовать соблюдения

принципа срока давности и по отношению к себе. Германия не должна больше

мириться со своей ролью падчерицы Общего рынка или НАТО. Падчерицы,

приемные родители которой "ужасны".

Западная Европа должна стремиться к вооруженному нейтралитету и избе-

гать безоружного нейтралитета. Только мазохисты, наивные люди и скопцы

могут ратовать за такой нейтралитет. Европа должна выставить вон 400 000

размещенных в ней американских солдат. Риск войны кроется в американском

военном присутствии в Европе. Пентагон, подчиненный Госдепартаменту, ко-

торый покровительствует государству Израиль, может сыграть в "атомный по-

кер" в Европе в ответ на действия СССР в Средиземноморье или какой-нибудь

другой части мира.

Если ядерное оружие будет находиться в руках европейцев (включая, ко-

нечно. западных немцев), то Советский Союз подвергается несравненно боль-

шему риску ядерного конфликта, чем если оно будет в руках у американцев,

размещенных в Европе. Европа - это извечное поле битвы, испытательный

полигон. Здесь есть над чем задуматься. Мы познали ужасы войны как в Рос-

сии в 1941-1943 гг., так и у себя в 1943-1945 гг. Здесь знают, что такое война,

и решаются на нее лишь в крайнем случае. В Вашингтоне, столице страны, у

берегов которой вот уже почти два века не появлялась вражеская канонерка,

не знают, что такое война.

521

Основы геополитики

Европа должна положить в основу своей политики заключение союза с

Востоком, союза, обусловленного геополитическими соображениями. Европа,

простирающаяся с запада на восток, не может остановиться на линии Любек-

София. Одновременно, и великие Советы, идущие с востока на запад, не могут

остановиться на этом искусственно установленном рубеже. Наше отдаленное

будущее можно прочесть на географической карте. Граница, проходящая вдоль

линии Любек-София, является линией обороны, чрезвычайно уязвимой в слу-

чае ведения маневренной войны. Наличие такой границы весьма опасно, с

геостратегической точки зрения. Защищать ее очень трудно. Именно этим

объясняется важность, которую СССР придает классическим вооружениям.

"Фланг" Любек-София является единственным слабым местом советской обо-

роны на дальних подступах. Со всех других сторон СССР хорошо защищен

благодаря своему климату (на севере) и огромным расстояниям (на юге). Вы-

ражаясь в терминах классической военной науки, американскую армию, бази-

рующуюся в Западной Германии, можно было бы сравнить с одной советской

армией, стояшей в Канаде между Монреалем и Виннипегом. В этом чисто

гипотетическом случае основная часть американских сухопутных сил была бы

расположена между Миннеаполисом и Бостоном.

"Естественными" берегами СССР (в противоположность границам) явля-

ются Канарские острова, Азорские острова, Ирландия, Исландия. То же отно-

сится и к Западной Европе.

"Культурная" или "экономически развитая" нация немыслима без опоры

на "политически сильную" нацию. С 1648 по 1870 г. Германия являлась при-

мером "культурной" нации, славилась своим фарфором и музыкантами. При

этом она служила полем битвы для кого угодно. Без армии нет нации, а сего-

дня нет армии без ядерного оружия. Потеряв свои колонии, такие страны, как

Англия и Франция, являются ныне лишь ПАРОДИЯМИ на великие державы.

Отныне нации с численностью населения меньше 200-300 миллионов жителей

не имеют никакого международного веса. История предлагает нам на выбор

два варианта:

1) Советский Союз завоевывает Западную Европу или ему приходится это

сделать в порядке превентивной войны;

2) войны удается избежать, и Западная Европа, избавленная от политиче-

ских наймитов Вашингтона, идет на политический союз с Востоком.

Сотрудничество, партнерство, союз и, наконец, объединение. Германия, ко-

торая сегодня стоит одной ногой на Западе, а другой на Востоке, лучше всех

может справиться с ролью посредника.

522

Тексты классиков геополитики

В Германии существует националистическое движение левацкого толка,

возникшее в Западном Берлине в перерыве между хэппенингом и вечеринкой

с приемом наркотиков. Отец Брандт уже обесчестил свою страну и свою расу.

Ныне мы можем любоваться романтическими фантазмами его отпрыска Пете-

ра. Преобразование Бундесвера в "Национальную народную армию" по типу

югославской - это сущая потеха. Даже в случае воссоединения (я допускаю

такую гипотезу) Германия стала бы лишь карликовой державой, такой, как

Франция Миттерана или Англия Тэтчер, кичащиеся своей "независимостью"

от США,-СССР и Китая. Жалкие молодые люди. тянущиеся к Петеру Брандту,

хотят вернуть времена романтической Германии до 1848 г., Германии до Фих-

те. В 1982 г. речь идет уже не только о Германии - "поле битвы", а всей Европе

- "поле битвы".

Религиозная война между "марксистским коммунизмом" и "демократиз-

мом" ослепляет большинство этих людей, и эта слепота мешает им осознать

геополитическую реальность. Чтобы Европа не стала "полем битвы", нужно

перевести направление возможного советского наступления на Гибралтар, Дуб-

лин и Касабланку. С Советским Союзом нужно искать согласия и уже сейчас

закладывать основы эффективного сотрудничества. Местом затяжной войны

должна стать часть Африки между 20 градусами северной широты и 20 граду-

сами южной широты. Даже если эти зоны будут частично опустошены, это не

слишком сильно отразится на будущем человечества.

Чтобы избежать разрушения Европы, мы должны сознательно идти на тес-

ное сотрудничество с СССР. сотрудничество, а не надувательство, предложен-

ное Гитлером французам в 1940-1942 гг. Западная Европа и СССР должны

создать некое "сообщество судеб", диктуемое географией, брак по расчету,

принудительный брак.

СССР и Западная Европа должны как можно скорее разработать вместе

некий противовес доктрины Монро. Нашей доктриной Монро должен стать

девиз "...ни одного солдата, ни одного американского солдата на Средиземном

море". Европейские проблемы должны решаться самими европейцами. Рус-

ские - такие же европейцы, как и немцы, французы, англичане и другие евро-

пейские народы.

Мы должны заставить американцев уйти из Европы не только по геополи-

тическим причинам. Их присутствие в Европе можно сравнить с завоевани-

ем карфагенянами Сицилии под боком у Римской республики. Оставаясь в

Европе и увеличивая опасность возникновения войны, американцы не смо-

гут справиться с кризисом своего общества, который лишь начинается. Мы

523

Основы геополитики

рискуем заразиться от них. Этот кризис общества обусловлен распадом трех

сфер:

1) технико-экономического строя.

2) политики, строящейся на убеждении, демагогии, словом, "демократизме".

3) помешавшейся культуре.

Технико-экономический строй является отражением материалистического

мира, мира науки, рационализма, предвидения. Вторая сфера, сфера полити-

ки. не поддается никакому логическому анализу, никакому рационалистиче-

скому подходу. Здесь преобладает аргументация убеждения (в первой сфере

преобладает логико-экспериментальная аргументация). Что касается культу-

ры, то ее сегодня следует скорее относить к области психиатрии. По крайней

мере, в США. Только тоталитарная система может привести в равновесие эти

три сферы.

В политику уже давно пора ввести понятие рационализма. В моей следую-

щей работе "Евро-советская империя" я посвящу целую главу вопросу, долж-

на ли политика, метаполитика, строиться на силе или наслаждении (удоволь-

ствии).

Северная Америка сделала свой окончательный выбор в пользу гедонизма,

и вся ее политика направлена на "средства наслаждения". Такой выбор завел

бы человечество в тупик. Остается заставить коммунистов поумнеть и объяс-

нить им, в чем состояла бы метаполитика, направленная на "средства дейст-

вия" или, иначе говоря, па средства силы.

Уже Гоббс показал, что свобода покоится на силе. В нашу эпоху научно-

технической революции к этому можно добавить, что сила служит знанию

(космические исследования, фундаментальные исследования в области физи-

ки), а знание придает силы.

Если мы хотим создать homo novus, то нам придется сделать выбор между

силой и удовольствием. Мечтой Маркса было дать каждому по потребности.

Сегодня эту мечту можно легко осуществить. Достижение изобилия - про-

блема планирования и воли. На ее решение потребовалось бы не более четвер-

ти века. Это изобилие привело бы либо к появлению общества гедонистского

типа, обреченного на упадок (США), либо к превращению обычного человека

в homo novus.

Хаксли и Оруэлл отметили лишь возможную отрицательную сторону "Пре-

красного нового мира". Положительная же его сторона осталась неизвест-

ной им.

Вспомните также пророчество Кестлера: "Тезис - победители, антите-

524

Тексты классиков геополитики

зис - побежденные, синтез - победители и побежденные становятся

сплоченными гражданами гигантской новой евразийской родины".

^ Я бы изменил его: "Тезис - расистский национал-социализм, антите-

зис - марксистский коммунизм, синтез - великоевропейский национал-

большевизм, иначе говоря, элитный имперский коммунизм, отвергший Мар-

кса как идеолога и Гитлера как ограниченного близорукого национали-

ста..."

Национал-социализм был великолепной школой эффективности, той самой

эффективности, которой так не хватает марксистскому коммунизму.

Обыкновенному коммунизму нужно сделать ребенка, чтобы у него родился

необыкновенный отпрыск, своего рода "одаренное чудовище", "сверхчелове-

ческий коммунизм".

Уже в 1941 г. Кестлер знал, кто должен стать его отцом.

Карл ШМИТТ

Планетарная напряженность

межжду Востоком и Западом

и противостояние

Земли и Моря^

Противостояние Востока и Запада, совершенно очевидное сегодня, включа-

ет в себя противоречия различного рода: экономические интересы, качествен-

ное различие правящих элит и несовместимость основополагающих интеллек-

туальных установок. Все эти противоречия возрастают, взаимно усиливая друг

друга. Однако связь экономических, социологических и духовных напряжений

проявлялась во всех великих войнах человеческой истории. Особенность со-

временного антагонизма состоит в том. что эта напряженность стала глобаль-

ной и охватывает собой всю планету. Поэтому сегодня совершенно необходи-

мо адекватно разобрать ту историческую и геополитическую подоплеку, на

которой основано это напряженное противостояние.

Мы ведем речь о противоположности Востока и Запада. При этом очевид-

но, что речь не может идти лишь о географических различиях. В ходе нашего

исследования мы обстоятельно разберем, о каком виде противоположности

здесь идет речь, и покажем, что существует два различных типа напряженного

противостояния: историко-диалектическое и статично-полярное.

526

Тексты классиков геополитики

Противоположность Востока и Запада не есть полярная противоположность.

Земля имеет Северный и Южный полюса, но не имеет ни Восточного, ни За-

падного. В условиях нашей планеты географическая противоположность Запа-

да и Востока не является чем-то фиксированным и статичным, это только ди-

намическое отношение, связанное с суточным "убыванием света". В географи-

ческом смысле, Америка является Западом по отношению к Европе; по отно-

шению к Америке Западом являются Китай и Россия; а по отношению к Китаю

и России Запад - это Европа. В чисто географическом смысле, четкие полюса

отсутствуют, а следовательно, исходя только из географии совершенно невоз-

можно понять реально существующую планетарную враждебную напряжен-

ность между Востоком и Западом и мыслить ее основополагающую структуру.

Можно пойти по пути исследования исторической, культурной и мораль-

ной специфики нынешнего Востока и нынешнего Запада и таким образом вы-

членить целый ряд антитез, которые, без сомнения, имеют очень важное зна-

чение. Здесь я бы хотел употребить один термин, введенный в оборот геогра-

фом Джоном Готтманом в его блестящей работе "La politique des Etats et leur

geographic""': понятие региональной иконографии (иконографии пространст-

ва) - iconographie regionale. Различные картины мира и представления, воз-

никшие как результат различных религий, традиций, разного исторического

прошлого, разных социальных моделей образуют автономные пространства. В

этом смысле к иконографии определенного пространства принадлежат не только

картины и произведения пластического искусства, но также и все видимые

формы общественной и частной жизни. На существенное значение искусства

в данной связи указал недавно Луис Диес дель Корраль, в своей книге "Похи-

щение Европы", которую можно назвать энциклопедией европейской иконо-

графии. Различие между пониманием формы в тех или иных культурных ре-

гионах, и особенно в сфере структуры власти и государственного устройства,

исследовал Карлос Ольеро. В понятие "иконографии пространства" мы мо-

жем включить помимо различных форм общественной жизни также и все про-

чие типические формы проявления человеческого бытия, системы характер-

ных импликаций, аллюзий, символический язык чувств и мыслей в том виде, в

котором они характерны для определенных территорий с особой неповтори-

мой культурой.

Сюда же относятся образы прошлого, мифы. саги и легенды, точно так же,

527

Основы геополитики

как и все символы и табу, топографически локализованные в одном определен-

ном пространстве и только в силу этого обретающие историческую действи-

тельность. Готтман говорит в этой связи о "циркуляции иконографии", т.е. о

динамическом влиянии территориальных культур друг на друга в течение вре-

мени. Таким образом, на место знаменитой теории "циркуляции элит" Парето

приходит не менее важная теория циркуляция иконографий.

Употребление слова (и понятия) "иконография" кажется мне в данном слу-

чае вполне уместным и плодотворным, прежде всего потому, что этот термин

точнее всего вскрывает сущность противостояния Востока и Запада. Отноше-

ние к образу, иконе обнаруживает сущностные качества Востока и Запада в их

наиболее глубинном измерении:

Восток традиционно выступает как противник зрительных изображений,

картин и икон. Запад же, напротив, - как оплот почитания иконописи и, ши-

ре, живописи.

Когда речь идет об иконоборчестве или запрете на изображение Бога, обра-

зованный европеец вспоминает события из истории Византии, о борьбе вокруг

иконоборческой ереси времен короля Льва (717-741) и о признании иконописи

Карлом Великим. На память приходит также запрет изображать Бога в Ветхом

Завете и в исламе. Некоторые зашли так далеко, что обнаруживают здесь из-

начальное противоречие между словесным и зрительным выражением, кото-

рое они, в свою очередь, возводят к еще более общему противоречию между

слухом и зрением, акустикой и визуальностью, причем слово и слух однознач-

но отождествляются с Востоком, а изображение и зрение - с Западом.

Употребление термина "иконография", в вышеназванном всеобъемлющем

смысле, должно уберечь нас от подобных упрощений. В действительности, не

существует такого географического места, где отсутствовало бы визуальное

измерение реальности, и образ, изображение, икона и иконография присутст-

вуют повсюду. Поэтому только и возможна противоположная тенденция, от-

рицающая ценность визуального изображения, т.е. иконоборчество в самом

широком смысле. Причем проблема иконоборчества не ограничивается от-

нюдь Византией или исламом. Запад также знает многочисленные и весьма

агрессивные формы иконоборческого духа. Виклифиты и гуситы, сектанты бап-

тисты и пуритане, религиозные модернисты и грубые рационалисты - все эти

иконоборческие течения возникли и развились именно на Западе. Планетарно-

го масштаба этот конфликт, этот основной спор всемирной истории достиг в

эпоху великих географических открытий и колонизации Нового Света, и внеш-

не он проявился в борьбе двух конфессиональных форм - римского католи-

528

Тексты классиков геополитики

цизма и северного протестантизма, линии иезуитов и кальвинистов. Попробу-

ем рассмотреть иконографический аспект этого конфликта, что подведет нас к

более глубокому пониманию его смысла.

Смысл Реконкисты заключался в отвоевании пространства на Иберийском

полуострове для свободного почитания Образа Пречистой Божьей Матери.

Однажды я написал, что испанские моряки и конквистадоры Нового Света

видели символ своих исторических свершений в водружении повсюду образа

Непорочной Девы Богородицы. Некоторые читатели поняли меня превратно.

Один католический автор даже писал по этому поводу: "Шмитт рассужда-

ет о всяких христианских аксессуарах Конкисты, которые могут лишь

ввести читателей в заблуждение". Для меня икона Девы Марии - это не

"всякие христианские аксессуары". Более того, почитание иконы Пречистой

имеет для меня огромное значение, что становится более понятным, если

принять во внимание приведенные несколько выше рассуждения о связи зри-

тельного образа, иконы с сущностью западной традиции. Я берусь утвер-

ждать, что все религиозные войны Европы XVI-XVII веков, включая

Тридцатилетнюю войну на немецких землях, в действительности, были вой-

нами за и против средневекового католического почитания иконы Девы Ма-

рии. Следует ли считать в этом контексте иконоборчество английских пури-

тан сугубо восточным явлением, а иконопочитание баварских, испанских и

польских католиков - признаком их западной духовной природы? В визан-

тийских спорах вокруг иконоборческой ереси на богословском уровне затра-

гивалась христианская догма Троичности. Духовная проблема заключалась

в сложности иконографического совмещения в Божестве Единства и Троич-

ности. Но все же, было бы неверно строго отождествить догмат Троичности

исключительно с Западом, а абстрактный монотеизм - с Востоком. Конеч-

но, в определенные моменты истории такое совпадение было почти полным.

Монахи-франки дополнили христианский Символ Веры Запада формулой, со-

гласно которой Святой Дух исходит не только от Отца, но и от Сына, и

возмущение греческих патриархов Filioque привело к великому расколу ме-

жду Западной и Восточной Церквями"*. Исходя из этого, можно было бы

считать, что Filioque было выступлением Запада против Востока, но это оп-

ровергается, с одной стороны, особым учением о Троичности и Богородице

сирийских Отцов Церкви, а с другой стороны, взглядами западных ариан,

вообще отрицавших Божественную природу Христа. Таким образом, впечат-

ляющее иконографическое различие между Востоком и Западом в вопросе

Троичности становится не таким безусловным и абсолютным.

529

Основы геополитики

Традиционная иконография не статична, в нее вторгаются все новые фак-

торы. К примеру, индустриальное вторжение техники. Современный психо-

анализ также вполне можно рассмотреть как проявление иконоборческой тен-

денции. Испанский психоаналитик Хуан Хосе Лопес Ибор предпринял очень

интересное исследование этой сферы, исходя из нашего иконографического

подхода к проблеме. Кроме того, практически вся современная живопись - и

абстрактная, и сохранившая остатки предметности - несет в себе разруше-

ние традиционного понимания образа, визуального изображения, иконы. Все

три явления связаны между собой - техника, психоанализ и современная

живопись. Если предпринять исследование такой взаимосвязи, сопоставив ее

с актуальным противостоянием Востока и Запада, можно прийти к поразитель-

ным, сенсационным выводам. Единственной преградой на этом пути является

невозможность строго отождествить Восток с иконоборчеством, а Запал - с

иконопочитанием. Чтобы до коИца осознать структуру мирового дуализма -

Запад-Восток - нам все же следует исходить из иных критериев.

История планетарной конфронтации Востока и Запада во всей своей полно-

те сводима к основополагающему дуализму элементов: Земли и Воды. Суши и

Моря.

То, что мы сегодня называем Востоком, представляет собой единую массу

твердой суши: Россия, Китай, Индия - громадный кусок Суши, "Срединная

Земля'""', как назвал ее великий английский географ сэр Хэлфорд Макиндер.

То, что мы именует сегодня Западом, является одним из мировых Океанов,

полушарием, в котором расположены Атлантический и Тихий океаны. Проти-

востояние морского и континентального миров - вот та глобальная истина,

которая лежит в основе объяснения цивилизационного дуализма, постоянно

порождающего планетарное напряжение и стимулирующего весь процесс ис-

тории.

В кульминационные моменты мировой истории столкновения воюющих дер-

жав выливаются в войны между стихией Моря и стихией Суши. Это заметили

уже летописцы войны Спарты и Афин, Рима и Карфагена. Однако до опреде-

ленного времени все ограничивалось областью Средиземного моря. Люди еще

не знали громадных пространств, великих океанов, планетарных конфликтов.

Сразу заметим, что надо делать концептуальное различие между стихией Мо-

ря и стихией Океана. Конечно, частичные параллели существуют, и Многие

ссылаются в этом смысле на известный пассаж из первой филиппики Демос-

530

Тексты классиков геополитики

фена (38.41). Я сам не вполне разделяю язвительности Платона, который

сказал о греках, что "те сидят на берегу Средиземного моря, подобно ля-

гушкам"

Тем не менее, между морской цивилизацией, являющейся внутриматерико-

вой, и океанической цивилизацией существует значительная разница. Та на-

пряженность между Востоком и Западом, та планетарная постановка пробле-

мы конфликта, которые характерны для нашего периода истории, не имеют

аналогов в прошлом. Окончательного всемирно-исторического объема проти-

востояние Суши и Моря (как Океана) достигает только тогда, когда человече-

ство осваивает всю планету целиком.

Планетарный характер битвы между Сушей и Морем впервые обнаружил-

ся во времена войн Англии против революционной Франции и Наполеона.

Правда, тогда деление на Сушу и Море, Восток и Запад не было еще столь

четким, как сегодня. Наполеон был, в конце концов, разгромлен не Англией,

но континентальными Россией. Австрией и Пруссией. "Номос" Земли""* еще

заключался тогда в равновесии между силами Суши и Моря; одно Море не

могло добиться своими силами решительной победы. В 1812 году, когда столк-

новение достигло своего апогея, Соединенные Штаты объявили войну не На-

полеону, а Англии. Тогда произошло сближение между Америкой и Россией,

причем оба этих молодых государства стремились дистанцироваться как от

Наполеона, так и от Англии. Противоречие между Землей и Морем, между

Востоком и Западом еще не выкристаллизовалось тогда в чистое противостоя-

ние стихий, что произошло лишь в момент заключения Североатлантического

союза в 1949 году.

Но уже во времена Наполеона довольно ясно проявилась закономерность

политического конфликта, предопределенного различием цивилизационных сти-

хий, т.е. такого конфликта, где надо было выбирать между Сушей и Морем. В

июле 1812 года, когда Наполеон подступал к Москве, Гете сочинял панегирик

якобы королеве Марии Луизе, но, на самом деле. ее супругу - французскому

императору:

"Там, где тысячи людей пребывают в замешательстве, там все решает один

человек (Наполеон)."

Немецкий поэт продолжает, имея в виду глобальный аспект противостояния

Суши и Моря:

531

Основы геополитики

"Там, где собираются сумерки столетий,

Он (Наполеон) рассеивает их светом духовного взора.

Все ничтожное исчезло,

Лишь Суша и Море имеют здесь значение".

("Worueber trueb Jahrhunderte gesonnen

Er uebersieht's im hellsten Geisteslicht.

Das Kleinliche ist alles weggeronnen,

Nur Meer und Erde haben hier Gewicht.")

Гете был на стороне Наполеона. Для него это была сторона Суши, Земли. Но

Наполеон отождествлялся также с Западом. Запад был тогда еще Сушей и

никак не Морем. Немецкий поэт искренне надеялся, что Запад так и останется

воплощением сухопутной, континентальной силы, а Наполеон, как новый Алек-

сандр, будет отвоевывать у сил Моря прибрежные территории, и тогда "Суша

вступит в свои права."

Так Гете, типичный представитель Запада, летом 1812 года сделал выбор в

пользу Суши, Земли против Моря. Конечно, в соответствии со своим миро-

воззрением, он понимал противостояние Земли и Моря как статичную, поляр-

ную напряженность, а не как диалектический неповторимый исторический мо-

мент. В данном случае, крайне важно то различие между статичной полярно-

стью и исторической диалектикой, о котором мы говорили в самом начале

статьи.

Гете мыслил в терминах статичной полярности. Но полярная напряжен-

ность значительно отличается от напряженности историко-диалектической. Ста-

тика полярного напряжения предполагает синхронизм, постоянство, при кото-

ром взаимодействие противоположных полюсов составляет фиксированную

структуру, остающуюся сущностно одинаковой при всех внешних изменени-

ях, проистекающих из конкретных исторических ситуаций. Это своего рода

вечное возвращение.

Конкретно-исторический подход исследует, напротив, цепь логической и

исторической взаимосвязи между конкретикой определенного вопроса и дан-

ного на него ответа. Вопрос и ответ дают диалектику исторически конкретного

и определяют структуру исторических ситуаций и эпох. Подобная диалектика

532

Тексты классиков геополитики

не обязательно должна отождествляться с гегелевской логикой понятий или с

фатально заданной закономерностью природного течения событий.

Нас здесь интересует, однако, исследование структуры конкретно сущест-

вующего в нашем мире планетарного дуализма (а не общая теория историче-

ского процесса). Историческое мышление есть мышление однократными, од-

норазовыми историческими ситуациями и, следовательно, одноразовыми исти-

нами. Все исторические параллели служат лишь наилучшему распознанию

этой единственности, в противном случае они становятся лишь мертвыми функ-

циональными элементами абстрактной системы, которой в реальной жизни

просто не существует. Абсурдно и нереалистично делать предположения та-

кого рода: что случилось бы, если бы события приняли иной оборот, нежели

.они приняли в реальной истории. К примеру, а что, если бы сарацины победи-

ли в битве при Пуатье? Что, если бы Наполеон не проиграл сражения при

Ватерлоо? Что, если бы зима 41 /42 была не такой холодной? - Такие неле-

пые предположения, которые можно встретить даже у знаменитых историков.

абсурдны уже потому, что в них совершенно упускается из виду единствен-

ность и неповторимость любого исторического события. Структура полярной

напряженности всегда актуальна, вечна, как вечное возвращение.

Историческая же истина, напротив, истинна лишь один раз. Она и не мо-

жет быть истинной больше, чем один раз. так как именно в однократности

заключается ее историчность. Одноразовость исторической истины является

одним из секретов онтологии, как выразился Вальтер Варнах. Диалектическая

структура вопроса и ответа, о которой мы здесь ведем речь. пытаясь объяс-

нить суть истории, никоим образом не ослабляет и не упраздняет качества

однократности исторического события. Напротив, она только усиливает ее,

поскольку речь идет о неповторимом конкретном ответе на столь же неповто-

римый конкретный вопрос.

Если бы противостояние между Сушей и Морем, выраженное в современ-

ном планетарном дуализме, было исключительно статично полярным, т.е. вклю-

ченным в цепь природного равновесия и вечного возвращения, то оно было бы

лишь фрагментом чисто природного процесса. Стихии в природе разделяются

и воссоединяются, смешиваются и расслаиваются. Они сменяют друг друга и

переходят друг в друга в беспрестанном круговороте метаморфоз, который

открывает все новые и новые образы и формы сущности всегда тождественно-

го полярного напряжения. Если бы дело сводилось только к такому природно-

му статическому дуализму, актуальное противостояние Востока и Запада бы-

ло бы лишь особой формой выражения вечной циркуляции элит. проблемой

533

Основы геополитики

иконографий. Вечное возвращение и вечное превращение не знает специфиче-

ской правды, неповторимой ситуации, исторического момента. Статично-по-

лярное противостояние исключает историческую неповторимость. Но в кон-

кретной истории все иначе. В определенные эпохи появляются дееспособные

и могущественные народы и группы, которые захватывают и делят землю в

процессе дружественных договоров или войн. хозяйничают на своей террито-

рии, пасут скот и т.д. Из этого образуется Номос Земли. Он ограничен своим

уникальным здесь и теперь, а напряженность между элементами, о которых

мы рассуждаем, между Сушей и Морем, лишь порождает природный, объек-

тивный контекст, в котором данный Номос складывается.

Если взять Землю и Море (и населяющих их существ) как исключительно

природные элементы, то очевидно, что сами по себе они не могут породить

враждебного противостояния, которое имело бы сугубо исторический собы-

тийный смысл. Обитатели Моря и обитатели Суши не могут быть по своей

природе абсолютными врагами. Случается, что наземные животные пожирают

морских, но нелепо в данном случае говорить о какой-то вражде. Сами рыбы

сплошь и рядом пожирают друг друга, особенно крупные - мелких. Да и оби-

татели Суши относятся друг к другу не намного лучше. Поэтому нельзя утвер-

ждать, что существует природная враждебность Суши и Моря. Скорее, в чис-

то природном состоянии эти две стихии существуют совершенно безотноси-

тельно и безразлично друг к другу, причем в такой степени, что говорить о

таком специфическом и интенсивном соотношении как вражда здесь совер-

шенно нелепо. Каждое живое существо пребывает в своей стихии, в своей

среде. Медведь не враждует по своей природе с китом, а кит не объявляет

войну медведю. Даже морские и сухопутные хищники твердо знают свои гра-

ницы и пределы своего обитания. Медведь не посягает на владения льва или

тигра; даже самые смелые звери знают свое место и стремятся избежать не-

приятных столкновений. Те, кто приводят в качестве примера природной вра-

жды отношения кошек с собаками, лишь лишний раз доказывают, что такая

природная вражда резко отличается от человеческой. Когда собака лает на

кошку, а кошка шипит на собаку, их конфликт имеет совершенно иной смысл.

нежели вражда людей. Самое главное отличие состоит в том, что люди по

контрасту с животными способны отрицать наличие самого человеческого ка-

чества у своих противников, а животные -.нет. Бытие собаки духовно и мо-

рально не ставит под вопрос бытия кошки и наоборот.

Однако показательно, что именно басни из жизни животных особенно вы-

пукло иллюстрируют специфически человеческие политические ситуации и

534

Тексты классиков геополитики

отношения. Вообще говоря, с философской течки зрения, проблема басен о

животных интересна сама по себе. Перенося на животный мир сугубо челове-

ческие политические ситуации, мы демифологизируем, проясняем их, лишаем

идеологических и риторических покрывал. Именно в силу того, что отношения

среди животных имеют совершенно иной смысл, нежели отношения среди лю-

дей, такой аллегорический прием - когда люди выступают как звери, а звери

как люди - позволяет обнаружить доселе сокрытое через сознательный отход

от прямолинейного и одномерного анализа. Перевоплощение в зверя отчужда-

ет человека от человеческого, но через такое отчуждение человеческое стано-

вится только более отчетливым и выпуклым. На этом основан политический

смысл басен о животных (на чем мы не будем более здесь останавливаться).

При переносе дуальности Суша-Море на человечество, казалось бы, речь

должна идти о морских конфликтах между людьми Моря и сухопутных кон-

фликтах между людьми Суши. На самом деле, дело обстоит совершенно иначе,

начиная с того момента, когда историческое планетарное напряжение достига-

ет определенного критического уровня. В отличие от животных люди - и

только люди - способны вести войну между народами Суши и народами

Моря. Когда вражда достигает своей высшей точки, военные действия захва-

тывают все возможные области, и война с обоих сторон разворачивается как

на Суше, так и на Море. Каждая из сторон вынуждена преследовать против-

ника вглубь враждебной стихии. Когда осваивается и третья, воздушная сти-

хия, конфликт переносится и на нее, а война становится воздушной войной.

Но изначальные субъекты конфликта не утрачивают своего качества, поэтому

мне представляется вполне разумным говорить именно о противостоянии эле-

мента Земли и элемента Моря. Когда планетарно-историческое противостоя-

ние приближается к своему пику, обе стороны до предела напрягают все свои

материальные, душевные и духовные силы. Тогда битва распространяется на

все прилегающее к противоборствующим сторонам пространства. И стихий-

ное природное различие Суши и Моря в этом случае превращается в настоя-

щую войну между этими элементами.

Вражда между людьми обладает особым напряжением, которое многократ-

но превосходит напряжение, характерное для враждебности в царстве приро-

ды. В человеке все аспекты природы трансцендируются, обретают трансцен-

дентное (или трансцендентальное, как угодно) измерение. Это дополнитель-

ное измерение можно назвать также "духовным" и вспомнить Рембо, который

сказал: "Le combat spirituel est aussi brutal que la bataille des hommes"^"\

Как бы то ни было, вражда между людьми может достичь невероятной степе-

535

Основы геополитики

ни. Эта высшая степень вражды отчетливо проявляется в гражданских вой-

нах, когда противник настолько криминализируется, - морально, юридически

и идеологически, - что фактически ставится вне всех человеческих законов.

В этом дает о себе знать какой-то свойственный лишь человеку, сугубо сверх-

природный элемент, трансцендентный по отношению к его природному изме-

рению; этот элемент порождает невероятное напряжение и превращает при-

родную полярность в конкретную историческую диалектику.

Слово "диалектика" выражает здесь то особое качество (свойственное

лишь человечеству), которое кардинально отлично от всех природных форм

полярности. Слово "диалектика" указывает на структуру "вопрос-ответ", ко-

торая только и может адекватно описать историческую ситуацию или истори-

ческое событие. Историческая ситуация может быть понята только как бро-

шенный человеку вызов и его ответ на этот вызов. Каждое историческое дей-

ствие есть ответ человека на вопрос, поставленный историей. Каждое челове-

ческое слово - это ответ. Каждый ответ обретает смысл через вопрос, на

который он призван отвечать: для того, кто не знает вопроса, слово остается

бессмысленным. А смысл вопроса, в свою очередь, лежит в той конкретной

ситуации, в которой он был поставлен.

Все это напоминает "логику вопрос-ответ" (Question-Answer Logic) Р.Дж.

Коллингвуда, и в самом деле, мы именно ее имеем в виду. Коллингвуд с помо-

щью мышления в терминах "вопрос-ответ" стремился определить специфиче-

ский смысл истории. Он сделал это с блистательной точностью, так как для

него данное определение означало венец философского пути по преодолению

собственного внеисторического естественнонаучного позитивизма. Замысел

Коллингвуда был великолепен, но английский ученый был слишком глубоко

затронут английским определением науки, свойственным XIX веку, чтобы су-

меть преодолеть психолого-индивидуалистическое толкование проблемы "во-

прос-ответ". Только этот фактор и может объяснить его болезненные, заком-

плексованные припадки германофобии, которые изрядно подпортили его по-

следнее произведение "The New Leviathan""". Но великая заслуга его "логики

вопроса-ответа" остается безусловной. Однако необходимо особо подчеркнуть,

что вопрос здесь ставится не отдельным человеком или группой людей, и уж

совсем не произвольно взятым историком, исследующим прошлое, но самой

Историей, состоящей в своем качественном аспекте из вопросов и ответов.

Вопрос - это само по себе историческое событие, из.которого произрастает

через конкретный человеческий ответ следующее событие. Ровно в той степе-

ни, в какой люди принимают вызов и вопрос истории и. в какой они стараются

536

Тексты классиков геополитики

ответить на них своим отношением и своими поступками, в той степени они

демонстрируют свою способность на рискованное участие в истории и, следо-

вательно, подвергаются ее суду. Одним словом: они переходят из природного

состояния в историческое.

Арнольд Тойнби развил "логику вопроса-ответа" (question-answer logic) до

культурно-исторической концепции "структуры вызов-отзыв""^ (challenge-

response-structure). Концепцию "вопроса" Тойнби развил до понятия "вызо-

ва". а концепцию "ответа" - до "отзыва". Это было важнейшим этапом в

прояснении сущностной характеристики исторического, так как здесь явст-

венно различимо не просто статично полярное, природное напряжение. - раз-

биравшееся неисторическими индивидуально-психологическими

естественнонаучными школами мысли. - но напряжение, понятое диалекти-

чески. Тойнби вычленяет на основании своего метода более двадцати культур

или высших цивилизаций, каждая из которых основана на конкретном истори-

ческом ответе, отзыве людей на поставленный историей вопрос, брошенный

ею вызов. К примеру, в случае Египта вызов заключался в природной специфи-

ке долины Нила. в привязанности к реке и в постоянной угрозе вражеских

нашествий. Освоение и организация пространства долины Нила. защита от

внешних, варварских влияний и основанная на этом египетская цивилизация с

ее культами богов, династиями, пирамидами и священным искусством - все

это было конкретным ответом на брошенный вызов.

Методология познания приобрела от такого подхода чрезвычайно много,

так как отныне стало возможным изучать диалектическую структуру всякой

исторической ситуации. Но и сам Тойнби не смог избежать характерного за-

блуждения, значительно повредившего его концепции. Когда он начинает опи-

сывать механизм взаимодействия между собой выделенных им двадцати циви-

лизаций или культур, в его анализе пропадает самая существенная сторона

исторического, структура самой истории - уникальная одноразовость каж-

дой конкретной ситуации и ее разрешения. Не существует никаких всеобщих

законов мировой истории. Эта абстрактная попытка подчинить живую исто-

рию сухим закономерностям или статистической вероятности внутри узко функ-

циональной системы в корне неверна.

В реальности мы имеем дело лишь с одноразовыми конкретными ситуация-

ми. И конкретная- ситуация собственно нашей эпохи определяется тем, что в

ней противостояние Востока и Запада приобрело характер планетарного дуа-

лизма, планетарной вражды. Когда мы пытаемся выяснить природу диалекти-

ческого напряжения, порождаемого этим дуализмом, мы не стремимся вывес-

537

Основы геополитики

ти всеобщий закон или статистическую вероятность, не говоря уже о построе-

нии какой-то системы. Когда мы употребляем слово "диалектика", "диалекти-

ческое", мы подвергаемся риску быть неверно понятыми и причисленными к

узко гегелевской школе. Это не совсем так. Историческая диалектика Гегеля,

на самом деле, дает возможность осмыслить одноразовость и уникальность

исторического события, что видно хотя бы из фразы Гегеля о том. что вочело-

вечивание Сына Божьего есть центральное событие всей человеческой исто-

рии. Из этого явствует, что история для Гегеля была не просто цепью объек-

тивных закономерностей, но обладала и субъективным измерением активного

соучастия. Но во всеобщей гегелевской систематизации часто теряется исто-

рическая уникальность, и конкретное историческое событие растворяется в

одномерном мыслительном процессе. Этого замечания достаточно для того,

чтобы прояснить наше понимание термина "диалектика" и предупредить авто-

матическое зачисления в гегельянцы, что весьма свойственно для "техниче-

ского", автоматического образа мысли наших современников.

Помимо неверного понимания сущности исторической диалектики, харак-

терной для гегельянства в целом, следует также опасаться типичной для XIX

столетия мании к формулировке закономерностей и открытию законов. Этой

болезни подверглись практически все западные социологи и историки - кро-

ме Алексиев де Токвиля. Потребность выводить из каждой конкретной истори-

ческой ситуации всеобщий закон развития покрыла научные открытия даже

самых прозорливых мыслителей прошлого столетия почти непроницаемой пе-

леной туманных обобщений.

Возведение конкретно-исторического факта к какому-то общечеловеческо-

му закону было той платой, которой XIX век компенсировал свой научно-есте-

ственный позитивизм. Ученые просто не могли представить себе какую-то

истину вне всеобщей, точно высчитываемой и измеряемой функциональной

закономерности. Так Огюст Конт - историк современности, наделенный ге-

ниальной интуицией, - правильно определил сущность своей эпохи, предста-

вив ее результатом развития, состоящего из трех этапов: от богословия через

метафизику к позитивизму. Это было совершенно верное замечание, точно

определяющее одноразовый, осуществленный в трех моментах шаг, который

совершила западная мысль с XIII по XIX век. Но позитивист Огюст Конт смог

сам поверить в истинность сформулированного им принципа только после то-

го, как заявил, что закон трех стадий распространяется на все человечество и

на всю его историю. Карл Маркс, в свою очередь, поставил очень точный диаг-

ноз тому положению дел, которое было характерно для второго этапа индуст-

-538

Тексты классиков геополитики

риальной революции в середине XIX века в Средней и Восточной Европе, но

беда в том, что он возвел свои соображения в универсальную всемирно исто-

рическую доктрину и провозгласил упрощенный тезис о "классовой борьбе",

тогда как, на самом деле, речь шла всего лишь о конкретном моменте техно-

индустриальной революции, связанном с изобретением железных дорог, теле-

графа и паровой машины. Уже в XX веке Освальд Шпенглер значительно огра-

ничил значение своего открытия - относительно глубинных исторических

параллелей между настоящей эпохой и эпохой римской гражданской войны и

периодом цезарей - тем, что составил на этом основании всеобщую теорию

культурных кругов, а следовательно, убил сугубо исторический нерв всей сво-

ей работы.

Индустриализация и техническое развитие являются сегодня судьбой на-

шей земли. Итак, постараемся определить одноразовый исторический вопрос.

великий вызов и конкретный ответ, порожденные индустриально-технической

революцией прошлого столетия. Отбросим при этом все поверхностные за-

ключения, вовлекающие нас в рискованные системы причинно-следственной

обусловленности. Мы вычленили из общего понятия напряженности сугубо

диалектическую напряженность, отличную от полярно-статической. Но эта кон-

цепция диалектической напряженности не дол-жна пониматься как банальный

продукт гегельянства, естественнонаучных воззрений или нормативистских кон-

струкций. Формула Тойнби относительно "вызова-отзыва" также должна ис-

пользоваться лишь в качестве инструмента, так как нам надо, в первую оче-

редь, верно понять сугубо одноразовую актуальную истину сегодняшнего пла-

нетарного дуализма Востока и Запада.

Здесь нам поможет текст Арнольда Тойнби 1953 года с выразительным на-

званием: "The World and the West" ("Мир и Запад")'"'. Это произведение спро-

воцировало ожесточенную критику и полемику, которую мы предпочитаем обой-

ти молчанием, так как нас интересует здесь лишь противостояние Земли и

Суши. Тойнби говорит о нашей эпохе, выделяя в ней как отдельную категорию

Запад, противопоставленный всему остальному миру.

Запад представляется ему агрессором, который в течение четырех с поло-

виной столетий осуществлял экспансию своей индустриально-технической мощи

на Восток в четырех основных направлениях: Россия, исламский мир, Индия и

Восточная Азия. Для Тойнби представляется очень важным, что эта агрессия

539

Основы геополитики

осуществлялась через освободившуюся от норм христианской традиции тех-

нику {entfesselte Technik). Тот факт. что сегодняшний Восток сам начал широ-

ко использовать технику, означает для Тойнби начало его активной самозащи-

ты перед лицом Запада. Правда, в XVII веке иезуиты сделали попытку

проповедовать христианскую религию индусам и китайцам не как религию

Запада, но как религию универсальную, относящуюся равным образом ко всем

людям. Тойнби считает, что эта попытка, к несчастью, провалилась из-за дог-

матических разногласий между различными католическими миссиями и цен-

трализованной проповеднической сетью иезуитов. Смысл Октябрьской ком-

мунистической революции, согласно Тойнби, состоит в том, что Восток стал

вооружаться освобожденной от христианской религии европейской техникой.

Эту технику Тойнби называет "куском европейской культуры, отколов-

шимся от нее к концу XVI века". Заметим эту важнейшую, абсолютно точ-

ную формулировку.

Выясним теперь в свете "логики вопрос-ответ", что было тем вызовом и

тем отзывом, которые исторически проявились в нашу эпоху через индустри-

ально-технический рывок.

Из чего происходит индустриальная революция? Ответом на какой вопрос

она является? Каковы ее истоки и ее родина, ее начало и ее мотивация? Она

происходит с острова Англия и датируется XVIII веком. Повторим всем из-

вестные даты - 1735 (первая коксовая печь), 1740 (первая литая сталь). 1768

(первая паровая машина), 1769 (первая современная фабрика в Нотингэме),

1770 (первый прядильный станок), 1786 (первый механический ткацкий ста-

нок), 1825 (первый паровоз). Великая промышленная революция происходит с

острова Англия, ставшего начиная с XIX столетия главной промышленной стра-

ной мира. Этот исторический феномен, который мы постоянно должны иметь в

виду, заметил уже первый немецкий социолог Лоренц фон Штайн в 1842 году.

Он писал по этому поводу:

"Удивительным образом и совершенно неожиданно, в то же самое время,

когда во Франции распространяются идеи свободы и равенства, в Англии

появляются первые машины. Вместе с ними открывается совершенно новая

эпоха для всего мира в вопросах благосостояния, производства, потребле-

ния и торговли. Машины стали подлинно- революционной силой в матери-

альном мире, и из этого подчиненного ими материального мира они начали

распространять свое могущество вглубь, во все сферы мира духовного."

540

Тексты классиков геополитики

"Удивительным образом и совершенно неожиданно" причем именно "в

Англии"] В этих словах слышится жадное к познанию удивление молодого

немца, который начинает осознавать историческую ситуацию своего народа и

в Париже Луи Филиппа понимает, что политическая революция, расползаю-

щаяся начиная с 1789 года по всему европейскому континенту, есть лишь

бледный идеологический эпифеномен по сравнению с индустриальной револю-

цией, распространяющейся из Англии и представляющей собой подлинно ре-

волюционную силу. Так родилась только что приведенная нами замечательная

фраза из главы под значительным названием "Пролетариат". В этом же тексте

впервые в европейскую дискуссию вводится научное осмысление проблемы

фундаментального различия между рабочей силой и собственностью.

Итак, индустриальная революция происходит из Англии XVIII столетия.

Какова была историческая ситуация на этом острове в то время? Англия была

островом, отделившимся начиная с XVI века от европейского континента и

сделавшим первые шаги к чисто морскому существованию. Это. с историче-

ской точки зрения, является для нас самым существенным. Все остальное -

лишь надстройка, суперструктура. Какое бы внешнее событие мы ни выбрали

в качестве окончательного шага к чисто морскому существованию, - захват

Ямайки Кромвелем в 1655 году, окончательное изгнание Стюартов в 1688 году

или европейский мир в Утрехте в 1713 году, - главным является следующее:

один европейский народ начиная с определенного момента перестал считать

остров, на котором он жил, частью несколько удаленной европейской Суши и

осознал его как базу для чисто морского существования и для морского гос-

подства над мировым океаном. Начиная с XVI века Англия вступила в эпоху

великих географических открытий и принялась отвоевывать колонии у Порту-

галии, Испании, Франции и Голландии. Она победила всех своих европейских

соперников не в силу морального или силового превосходства, но лишь исклю-

чительно из-за того. что сделала решительный и бесповоротный шаг от твер-

дой Суши к открытому Морю, и в такой ситуации отвоевывание сухопутных

колоний обеспечивалось контролем над морскими пространствами.

Это был одноразовый, неповторимый, исторический ответ на столь же од-

норазовый, неповторимый исторический вызов, на великий вызов века евро-

пейских географических открытий. Впервые в известной нам истории челове-

чества возник вызов, относящийся не только к конкретным рекам, берегам или

внутриматериковым морям: впервые он имел планетарный, глобальный харак-

тер. Большинство европейских народов осознали этот вызов в континентальных,

сухопутных терминах. Испанцы создали свою гигантскую заокеанскую импе-

541

Основы геополитики

рию. при этом она оставалась сущностно сухопутной и строилась на обшир-

ных материковых массах. Русские оторвались от Москвы и завоевали гигант-

скую страну - Сибирь. Португальцам, несмотря на их удивительные достиже-

ния в мореплавании, также не удалось перейти к чисто морскому существова-

нию. Даже героический эпос эпохи португальских открытий, "Лузиады" Комо-

енса, говорят об Индийском океане по сути почти так же, как Эней Виргилия

говорит о Средиземном море. Голландцы первыми пустились в глобальные мор-

ские авантюры и долго оставались в авангарде. Но база была слишком слабой,

укоренность в политике сухопутных держав слишком глубокой, и после за-

ключения мира в Утрехте в 1713 году Голландия окончательно была привяза-

на к Суше. Французы вступили в двухсотлетнюю войну с Англией и, в конце

концов, проиграли ее. Англию континент особенно не беспокоил (the least

hampered by the continent), и она окончательно и успешно перешла к чисто

морскому существованию. Это создало непосредственные предпосылки для ин-

дустриальной революции.

Бывший некогда европейским остров отбросил традиционную, сухопутную

картину мира и начал последовательно рассматривать мир с позиции Моря.

Суша как естественное жизненное пространство человека превратилось в не-

что иное, в берег, простирающийся вглубь континентальных просторов, в

backland. Еще в XV веке во времена Орлеанской девы английские рыцари,

подобно рыцарям других стран, в честном бою добывали себе трофеи. Вплоть

до XVI столетия англичане были овцеводами, продававшими шерсть во Флан-

дрию, где из нее делали ткани. И этот народ превратился в нацию "пенителей

морей" и основал не только морскую, но океаническую, мировую империю.

Остров перестал быть отдельно расположенным фрагментом Суши и превра-

тился в Корабль, лежащий на якоре вблизи континента. На место старого,

сухопутного Номоса Земли вступил новый Номос, включающий в свою струк-

туру освоенные пространства открытого Моря, но при этом отрывающий от-

крытое море от континентальной массы и противопоставляющий пространст-

во Моря пространству Суши, чтобы создать равновесие с помощью контроля

над Сушей со стороны Моря.

То, что отпало от европейской культуры в XVI веке, было, вопреки Тойнби,

не "техническим осколком", но чем-то совсем иным. Европейский остров

откололся от европейского континента, и новый, призванный островом мир

Моря поднялся против традиционного мира континентальной Суши. Этот мир

Моря породил противовес миру Суши, и мир (Frieden, peace) на земле стал

подобен весам в его руках. Это было выражением конкретного ответа на вызов

542

Тексты классиков геополитики

открывшегося Мирового Океана. И на этом острове Англия, принявшем вызов

и сделавшем решительный шаг к морскому существованию, внезапно появи-

лись первые машины.

Корабль основа морского существования людей, подобно тому, как. Дом -

это основа их сухопутного существования. Корабль и Дом не являются анти-

тезами в смысле статического полярного напряжения: они представляют со-

бой различные ответы на различные вызовы истории. И Корабль и Дом созда-

ются с помощью технических средств, но их основное различие состоит в том.

что Корабль - это абсолютно искусственное, техническое средство передви-

жения. основанное на тотальном господстве человека над природой. Море пред-

ставляет собой разновидность природной среды, резко отличную от Суши. Мо-

ре более отчужденно и враждебно. Согласно библейскому повествованию, че-

ловек получил свою среду обитания именно через отделение Земли от Моря.

Море оставалось сопряженным с опасностью и злом. Здесь мы отсылаем чита-

телей к комментариям на первую главу "Книги Бытия" в третьем томе "Цер-

ковной Догматики" Карла Барта. Подчеркнем лишь. что для преодоления древ-

него религиозного ужаса перед Морем человечество должно было предпри-

нять значительное усилие. Техническое усилие, предпринятое для такого пре-

одоления, сущностно разнится со всяким иным техническим усилием. Чело-

век. отваживающийся пуститься в морское путешествие. - слово "пират"

изначально означало того, кто способен на такой риск. - должен иметь, по

словам поэта, "тройную броню на груди" (aes triplex circa pectus). Преодоле-

ние человеком инерциального сопротивления природы, составляющее сущность

культурной или цивилизаторской деятельности, резко отличается в случае ко-

раблестроения и освоения Моря и в случае разведения скота и строительства

жилищ на Суше.

Центр и зерно сухопутного существования, со всеми его конкретными нор-

мативами - жилище, собственность, брак, наследство и т.д. - все это Дом.

Все эти конкретные нормативы произрастают из специфики сухопутного су-

ществования и особенно из земледелия. Фундаментальный правовой инсти-

тут, собственность - Dominiurn - получил свое название от Дома. Domus.

Это очевидно и известно всем юристам. Но многие юристы, однако, не знают,

что немецкое слово Bauer (paganus. крестьянин) происходит не непосредст-

венно из слова "Ackerbau" (пахота), но от слова "Bau", "Gebaude", "aedifici-

543

Основы геополитики

um", т.е. "здание", "постройка", "дом". Оно означало изначально человека,

владевшего домом. Итак, в центре сухопутного существования стоит Дом. В

центре морского существования плывет Корабль. Дом - это покой, Корабль

- движение. Поэтому Корабль обладает иной средой и иным горизонтом. Лю-

ди. живущие на Корабле, находятся в совершенно иных отношениях как друг

с другом, так и с окружающей средой. Их отношение к природе и животным

совершенно отлично от людей Суши. Сухопутный человек приручает зверей

- слонов, верблюдов, лошадей, собак, кошек, ослов, коз и "все. что ему при-

надлежит" - и делает из них домашних животных. Рыб невозможно приру-

чить. их можно только поймать и съесть. Они нс могут стать домашними жи-

вотными. так как сама идея Дома чужда морю.

Для того чтобы осознать бездонное различие между сухопутным и морским

существованием, мы привели культурно-исторический пример. Сейчас мы ста-

раемся найти ответ на вопрос, почему индустриальная революция со свойст-

венным ей раскрепощением технического порыва (entfesselte Technik) зароди-

лась в условиях морского существования. Сухопутное существование, цен-

тром которого является Дом, совершенно иначе относится к технике, нежели

морское существование, центром которого является Корабль. Абсолютизация

технического прогресса, отождествление любого прогресса исключительно с

техническим прогрессом, короче, то. что понимается под выражением "рас-

крепощенный технический порыв", "раскрепощенная техника" - все это мог-

ло зародиться, произрасти и развиться только на основании морского сущест-

вования, в климате морского существования. Тем. что остров Англия принял

вызов открывающегося мирового океана и довел до логического завершения

переход к чисто морскому существованию, он дал исторический ответ на во-

прос, поставленный эпохой великих географических открытий. Одновременно

это было и предпосылкой индустриальной революции и началом эпохи, чью

проблематику переживаем сегодня мы все.

Конкретно мы говорим о промышленной революции, которая является се-

годня нашей общей судьбой. Эта революция не могла осуществиться нигде и

никогда, кроме как в Англии XVIII века. Промышленная революция как раз и

означает раскрепощение технического прогресса, а это раскрепощение стано-

вится понятным только исходя из специфики морского существования, при

котором оно, до некоторой степени, разумно и необходимо. Технические от-

крытия делались во все времена и во всех странах. Техническая одаренность

англичан не превышает одаренности других народов. Речь идет лишь о том,

каким образом использовать техническое открытие и в каких пределах; иными

544 -

Тексты классиков геополитики

словами, в какую систему нормативов это открытие поместить. В условиях

морского существования технические открытия совершаются более легко и

свободно, так как они не обязательно должны встраиваться в фиксированную

структуру нормативов, свойственных сухопутному существованию. Китайцы

изобрели порох; они были нисколько не глупей европейцев, которые также

изобрели его. Но в условиях чисто сухопутного, закрытого существования то-

гдашнего Китая, это повлекло его использование исключительно для игр и

фейерверков. В Европе же то же самое привело к открытиям Альфреда Нобе-

ля и его последователей. Англичане, совершившие в XVIII веке все свои зна-

менитые открытия, повлекшие за собой промышленную революцию, - коксо-

вые печи, сталелитейное производство, паровую машину, ткацкий станок и

т.д., - не были гениальнее других народов из других стран и других эпох,

живших по сухопутным законам и сделавших аналогичные открытия незави-

симо от англичан. Технические открытия не являются откровениями таинст-

венного высшего духа. Они во многом диктуются временем. Но забываются

или развиваются они - это зависит от того человеческого контекста, в кото-

ром они были сделаны. Я выражусь определеннее: технические открытия, ле-

жащие в основе промышленной революции, только там на самом деле приве-

дут к индустриальной революции, где сделан решительный шаг к морскому

существованию.

Переход к чисто морскому существованию уже несет в самом себе и в

своих прямых следствиях раскрепощение техники как самостоятельной и са-

модовлеющей силы. Всякое развитие техники в предшествующих периодах

сухопутного существования никогда не приводило к появлению такого прин-

ципа как Абсолютная Техника. При этом надо подчеркнуть, что береговые и

связанные с внутренними морями формы культур еще не означают перехода к

чисто морскому существованию. Только при освоении Океана Корабль стано-

вится настоящей антитезой Дома. Безусловная вера в прогресс (понятый как

технический прогресс) является верным признаком того, что совершен пере-

ход к морскому существованию. В исторически, социально и морально беско-

нечном пространстве морского существования само собой возникает цепная

реакция безбрежной череды открытий. Речь идет не о различии между кочевы-

ми и оседлыми народами, а о противоречии между Сушей и Морем - двумя

противоположными стихиями человеческого существования. Поэтому невер-

но говорить о "морских кочевниках" в одном ряду с кочевниками на лошадях,

верблюдах и т.д. Неправомочно переносить сухопутные условия на стихию

Моря. Жизненное пространство человечества в его сверхприродном, истори-

18 Заказ 2801 545

Основы геополитики

ческом смысле радикально различается по всем параметрам - внешним и

внутренним - в зависимости от того, идет ли речь о сухопутном или морском

существовании. С какой бы позиции мы ни смотрели на это различие, - с

Моря на Сушу или с Суши на Море, - оно проявляется в совершенно иначе

структурированном силовом цивилизационном и культурном поле: при этом

надо заметить, что культура сама по себе в большей степени относится к Су-

ше, а цивилизация к Морю"^, морское мировоззрение ориентировано техно-

морфно, тогда как сухопутное - социоморфно.

Два важнейших феномена XIX столетия могут быть освещены в новом све-

те при помощи теории специфики морского существования. Речь идет о клас-

сической политэкономии конца XVIII - начала XIX века и о марксизме. По

мере развития промышленной революции обнаруживающаяся безбрежность

провоцировала все новые и новые шаги по пути раскрепощенного техническо-

го прогресса. Так называемая классическая политэкономия была концептуаль-

ной суперструктурой, разработанной на основании первой стадии промышлен-

ной революции. Марксизм, в свою очередь, основал свое учение уже на этой

суперструктуре классической политэкономии. Он развил ее и разработал кон-

цептуальную суперструктуру для второй стадии промышленной революции. В

этом качестве марксизм был взят на вооружение элитой русских профессио-

нальных революционеров, которым удалось совершить в 1917 году революцию

в Российской Империи и перенести двойную суперструктуру на условия своей

аграрной страны. Во всем этом речь шла отнюдь не о практическом осуществ-

лении чистого учения и о логичной реализации объективных законов истори-

ческого развития. Речь шла о том, что промышленно отсталая аграрная страна

испытывала необходимость вооружиться современной промышленной техни-

кой, так как в противном случае ей была обеспечена роль добычи для других

более развитых промышленно крупных держав. Таким образом, марксизм из

идеологической надстройки второй стадии промышленной революции превра-

тился в практический инструмент для преодоления индустриально-техниче-

ской незащищенности огромной страны, а также для смешения старой элиты.

явно не справлявшейся с исполнением исторической задачи.

Но последовательное доведение до логического конца принципов классиче-

ской политэкономии было лишь одним аспектом марксистского учения. Корни

марксизма оставались гегельянскими. В одном месте гегелевских "Основ фи-

лософии права" в параграфе 243 содержится смысл всей проблемы. Это -

знаменитое место. Этот параграф описывает диалектику буржуазного общест-

ва, беспрепятственно развивающегося по своим собственным законам, и под-

546

Тексты классиков геополитики

черкивает, что "это общество неизбежно несет в себе прогрессирующий

рост народонаселения и промышленности". Гегель утверждает, что такое

общество "при всем его богатстве никогда не будет достаточно богатым, т.е.

исходя только из своих внутренних возможностей никогда не сможет воспре-

пятствовать росту нищеты и увеличению числа неимущего населения". Гегель

при этом откровенно ссылается в качестве примера на тогдашнюю Англию. В

параграфе 246 он продолжает:

"Согласно этой диалектике, конкретное буржуазное общество вынуждено

выходить за свои границы, чтобы искать среди других народов, отстающих

либо по уровню развития промышленных средств, либо по техническим на-

выкам, потребителей своей продукции, а следовательно, средства для сво-

его собственного существования."""

Таковы знаменитые параграфы 243 - 246 из гегелевских "Основ философии

права", которые получили свое окончательное развитие в марксизме. Но, на-

сколько мне известно, никто не обратил внимания на глубиннейший смысл

параграфа 247. непосредственно следующего за только что процитированным.

В нем утверждается фундаментальная противоположность между Сушей и Мо-

рем, и развертывание этого 247 параграфа могло бы быть не менее значитель-

ным и важным, чем развертывание параграфов 243 - 246 в марксизме. Здесь

утверждается связь промышленного развития с морским существованием. Этот

247-ой параграф содержит следующее решающее предложение:

"Подобно тому, как для супружества первым условием является твердая

земля. Суша, так как для промышленности максимально оживляющей ее

стихией является Море."

Здесь я прерываю свое изложение, и предоставляю внимательным читателям

возможность увидеть в нем начало развертывания 247-го параграфа из "Основ

философии права" Гегеля, подобное тому, как развертывание параграфов 243

- 246 создало марксизм.

Наш разбор порождает новый вопрос и вместе с ним новую опасность. Са-

мо собой напрашивается желание поставить следующую проблему: каков ак-

туальный вызов истории? И тут же возникает опасный соблазн ответить на

этот вопрос старым способом, адекватным и правильным в предшествующую

547

Основы геополитики

эпоху. Людям свойственно цепляться за то, что доказало когда-то ранее свою

истинность и эффективность. Они категорически отказываются понимать, что

со стороны человечества новый ответ на новый вопрос может быть только

предположением, и чаще всего, как это было в случае путешествия Колумба,

слепым предположением. У человека есть непреоборимая потребность отно-

ситься к последнему хронологически историческому опыту как к чему-то-веч-

ному. Когда мы. немцы, в 1914 году вторглись во Францию, нам казалось, что

события будут отныне развиваться как в 1870-71 годах вплоть до нашей реши-

тельной победы. Когда в 1870-71 гг. осажденные французы совершили вылаз-

ку из Парижа, они были уверены, что все снова пойдет по сценарию победо-

носной революции 1792 г. Когда государственный секретарь США Стимсон в

1932 году провозгласил свою знаменитую доктрину, доктрину Стимсона, он

считал, что в целом сложившаяся ситуация напоминает в увеличенном мас-

штабе 1861 год и начало войны за независимость.

Чувство истории должно уберечь нас от подобных ошибок. Парадоксаль-

ным образом именно в тех странах, которые дальше других продвинулись по

пути раскрепощенной техники, распространено мнение, что отныне с помо-

щью технических средств начинается прорыв в новые бесконечные простран-

ства космоса. По сравнению с этим прорывом в космос пятисотлетний прорыв

эпохи великих географических и технических открытий покажется несущест-

венным отрезком времени. Люди планируют атаку на стратосферу и полеты на

Луну. Сама наша планета. Земля постепенно превращается в космический

корабль, плывущий в космическом пространстве.

Такое мнение представляется мне повторением старого ответа, развитием

того ответа, который был дан некогда на вызов открывшегося мирового Океа-

на. Люди рассматривают вызов сегодняшнего дня как масштабное повторение

открытия Америки. Психологически, так сказать, это понятно. Тогда открыва-

лись новые континенты и океаны земли. Сегодня я не вижу никакого откры-

вающегося космоса, не слышу никакого космического вызова. Не будем гово-

рить о летающих тарелках. Раскрепощенная техника может сколь угодно дол-

го и яростно вгрызаться в космос, из этого не получится нового исторического

вызова и тем более ответа на такой вызов. Конечно, раскрепощенная техника

порождает чудовищный силовой импульс и стремление преодолеть его. Но

этот импульс не то же самое, что вызов. Верно, что современная техника все

время порождает искусственные потребности, но это значит лишь, что она

способна в лучшем случае давать в высшей степени искусственный ответ на

столь же искусственно поставленный ей самой вопрос.

548

Тексты классиков геополитики

Именно это ультрасовременное развитие старого ответа является, с точки

зрения истории, неисторичным и анахроничным. Впрочем, вполне естественна

ситуация, когда победивший в прошлую эпоху совершенно пропускает мимо

внимания новый вызов истории. Да и как может победитель понять, что его

победа является одноразовой истиной? Кто научит его этому? Я пришел к

выводу: уже хорошо, если мы отказываемся давать старый ответ на новый

вопрос. Уже много, если мы осмысляем новый мир не по той схеме "нового

мира", которая существовала вчера. Лично я вижу новый вызов не по ту сто-

рону стратосферы. Я замечаю, что раскрепощенная техника скорее ограничи-

вает людей, чем открывает им новые пространства. Современная техника нуж-

на и полезна. Но сегодня она очень далека от того, чтобы служить ответом на

какой бы то ни было вызов. Она лишь удовлетворяет новые, отчасти порож-

денные ей же самой, потребности. В остальном она сама ставится сегодня под

вопрос, а значит, именно поэтому не может быть ответом. Все говорят о том.

что современная техника сделала нашу землю до смешного маленькой. Новые

пространства, откуда появится новый вызов, должны поэтому находиться на

нашей земле, а не вне ее в открытом космосе. Тот, кому первому удастся

закрепостить раскрепощенную технику, скорее даст ответ на ныне сущест-

вующий вызов, чем тот, кто с ее помощью попытается высадиться на Луне или

на Марсе. Укрощение раскрепощенной техники - это подвиг для нового Ге-

ракла. Из этой области слышится мне новый вызов, вызов Настоящего.

(перевод с немецкого А.Д.)

ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ

Глава I

Апокалипсис стихий

(От геополитики к философии истории

размышления о теории элементов

Карла Шмитта)

1.1 Цивилизационных стихий только две

Связь цивилизационной структуры с доминацией той или иной сти-

хии - Суши и Моря - является осью концепции Карла Шмитта и ее

наиболее сильной и впечатляющей стороной. При этом важно подчерк-

нуть, что речь идет не просто об абстрактном приложении сакральной

теории 4 элементов к культурно-историческому анализу, но о вычле-

нении фундаментального исторического (а не только природного) дуа-

лизма двух стихий - Суши и Моря. Земли и Воды. причем этот дуа-

лизм становится действительно историческим фактором лишь тогда,

когда он осознается и интеллектуально переживается человеческим

обществом. Чтобы пояснить, что, собственно, мы имеем в виду, ука-

жем на отсутствие упоминания об огненной стихии и ее философско-

го, культурного и цивилизационного анализа у Шмитта (об этом речь

пойдет ниже). А относительно воздушной стихии, связанной с эпохой

553

Основы геополитики

воздухоплавания, Шмитт утверждает, что она не породила собствен-

ного "номоса". собственного цивилизационного типа, будучи техниче-

ским продолжением исторической траектории, утвержденной цивили-

зацией Моря. Аэрократия и еще более актуальная эфирократия, т.е.

воздухоплавательные и космические стадии развития техники не спро-

воцировали таких глобальных перемен в ходе человеческой истории,

какие принесли с собой открытие Мирового Океана и его вызов.

Гениальная интуиция Шмитта совершенно верно подсказывала ему,

что космос не несет в себе ни настоящего вызова, ни исторического

ответа, а космические исследования в условиях "эфирократии" лишь

демонстрируют агонию закабаляющей, но не освобождающей техно-

кратической цивилизации. На первый взгляд, кажется, что такой под-

ход к исторической диалектике стихий у Шмитта, если учесть его им-

плицитно антиталассократические симпатии, должен стать базой су-

губо консервативной доктрины с подчеркнуто экологической подопле-

кой. Возникает соблазн именно так понять заключительные слова из

его статьи о "Планетарном напряжении между Востоком и Западом":

"Новые пространства, откуда появится новый вызов, должны находиться на

нашей земле, а не вне ее в открытом космосе".

Так чаще всего и поступают последователи Шмитта, учитывая при этом

и его консервативные взгляды в политике. Но, на наш взгляд, это

было бы слишком просто. Если новый вызов есть не что иное, как воз-

врат к сухопутной ориентации после революционной эпохи доминации

"раскрепощенной техники" и океанической цивилизации, - даже из-

за страха перед технологической или экологической катастрофой, -

тогда духовное напряжение исторической диалектики теряет свое дра-

матическое измерение. становится почти природным циклизмом, ото-

ждествляется с тем статично-полярным напряжением, на преодолении

которого, согласно самому Шмитту, основана вся сугубо человеческая

духовная история. Цивилизационный дуализм - Суша-Море - дол-

жен разрешиться как-то иначе.

Шмитт склонен считать переход к аэрократии и далее, к эфирократии,

лишь естественным развитием стратегии Моря, а не знаками новых рево-

люционных эпох. Таким образом, можно сказать, что стихия Воды в своей

универсалистской экспансии, осуществляющейся как раз за счет Суши и

554

Вместо заключения

пространств, ей традиционно подчиненных, ставит на службу себе две

другие стихии - воздух и эфир (вакуум), которые, с физической точки

зрения, суть не что иное, как все более разряженные состояния материи.

Иными словами, водная стихия моря проявляет себя через подчиненные

стихии воздуха и эфира, продолжая свою цивилизационную тенденцию к

"разжижению": при этом напомним, что именно эта тенденция и породи-

ла историческую диалектику "морского существования" и связанные с

ним раскрепощение техники и этапы промышленной революции.

Как объяснить в таком случае успехи в воздухоплавательной и кос-

мической сферах такой сухопутной сверхдержавы, как СССР - по-

следнего по времени планетарного выражения геополитического Беге-

мота, сил континентальных масс и сухопутного Номоса? Точно так же,

как гениально объяснил сам Шмитт историческую функцию марксиз-

ма в России: это было концептуальное вооружение доктриной второй

промышленной революции альтернативной элиты, сумевшей волевым

и сознательным образом превратить архаическую сухопутную страну

в гигантский индустриально-технически> бастион, способный 70 лет

успешно противостоять многоплановому напору океанической циви-

лизации. Использование аэрократии и эфирократии Восточным бло-

ком было продолжением марксистской стратегии промышленной рево-

люции для сопротивления буржуазной цивилизации Запада.

Итак, один член исторического дуализма - Море - включил в себя

в процессе своего планетарного утверждения другие стихии. Если во

времена написания Шмиттом статьи "Планетарная напряженность" -

1959 год - этот процесс был в зародыше, то к 80-м годам он стал про-

зрачным и очевидным для всех. Море освоило Воздух и Космос.

Тут мы подходим к важнейшей точке новейшей истории, которая

является пробным камнем для подавляющего большинства идеологий

и социально-политических доктрин, считавшихся вполне приемлемы-

ми вплоть до самого последнего времени.

Мы имеем в виду крах Восточного блока и перестройку.

1.2 Конкретность вселенского потопа

Это событие является ключевым для проверки адекватности взгля-

дов Карла Шмитта. Рассуждая в его терминах, можно описать это со-

бытие следующим образом.

Основы геополитики

Конец Восточного блока, воплощавшего в наш век планетарную тен-

денцию Суши, противостоящей Морю. означает конец того историче-

ского этапа, в котором было возможно эффективное использование

концептуальной структуры, резюмирующей вторую стадию промыш-

ленной революции для глобальной конкуренции с цивилизацией Мо-

ря, с Западом и миром, отождествившим свою судьбу с неограничен-

ным развитием раскрепощенной техники. Иными словами, это был ко-

нец адекватности марксизма. Силы Суши утратили оборонную концеп-

туальность, бывшую действенной, пока условия того ответа, который

дал Маркс на современный ему вызов европейской истории, не изме-

нились окончательно и бесповоротно.

Одним из объяснений краха Советского блока является его отстава-

ние в сфере технологической конкуренции, причем главным моментом

в этом отставании была невозможность адекватно ответить на амери-

канскую программу СОИ. Иными словами. Море выиграло технологи-

ческую дуэль у Суши в сфере эфирократии - высоких технологий,

связанных со стратегическими изобретениями в космической области.

Что это означает, с точки зрения диалектики истории?

Первое: Море, породившее импульс технического рывка и в даль-

нейшем техническую цибилизацию. победило все-таки Сушу. хотя та и

заимствовала своевременно и эффективно новейшую (для своего вре-

мени) концептуальную технологию у самого Моря. Этот процесс стро-

го совпал по времени с окончанием второго этапа промышленной рево-

люции. На теоретическом уровне это стало проясняться с начала 70-х

годов параллельно быстрому вырождению коммунизма и социализма в

Европе. На практике точка была поставлена в перестройку. Третий

этап промышленной революции нуждался, по меньшей мере, в новом

Марксе и новом марксизме. Им мог бы стать европейский фашизм, но

эта попытка оказалась абортивной как на теоретическом уровне, так и

на физическом плане - Германия потерпела поражение от более ци-

вилизационно последовательной сухопутной державы (СССР), поддер-

жанной в этом случае Морем (как бывало уже много раз в истории -

от Наполеона до Первой и Второй мировых войн). Нового Маркса не

было, видимо, не могло и не должно было быть.

Второе: Крах Восточного блока означает реальную глобализацию

Моря, которое от роли судьи и контролера переходит к роли автокра-

тора (самодержца). Это - мондиализм, цивилизационная интеграция

Вместо заключения

планеты под эгидой Запада. В религиозном языке для этого события

есть только одно название - Всемирный Потоп, конец номоса Земли и

универсальная доминация номоса Моря. Вспомним также алокалипти-

ческого зверя, выходящего именно из Моря*". Это влечет за собой окон-

чательный переход от эры противостояния двух стихий к эре покоре-

ния одной стихией другой, враждебной ей. Можно сказать, что это

начало "универсального мира". Левиафан побеждает Бегемота, Кит -

Медведя. Триумф Моби Дика над Русским Медведем.

Третье: Морю отныне подчинены остальные стихии - покоренная

Суша (побежденный враг, Hostis), Воздух и Эфир (естественные союз-

ники, солидарные с водной диалектикой, Amicus) - служат идеовариа-

циями Моря, подручными стихиями планетарного Корабля, Мирового

Острова (World Island, в терминах Спикмена, а не Макиндера). Это эра

One World, постиндустриальное общество, эпоха глобальной информа-

тизации и автоматизации. На языке самых .авангардных интуиций Мар-

кса это называется "реальной доминацией капитала" "'. Время исчезно-

вения идеологий, время постмодернизма и "конца истории".

Вызов открывшегося Океана, принятый англосаксами, давшими от-

вет, который воплотился в техно-индустриальном рывке, отлился в со-

временную западную цивилизацию, подчинил весь мир и обрел оконча-

тельную форму в глобальной автократии Америки, того самого конти-

нента, с обнаружения которого Колумбом и начался "современный мир".

Этот вызов завершил свое историческое проявление в крахе Восточного

блока, в перестройке и распаде СССР. Раскрепощенная техника (entfes-

selte Technik) преодолела все внешние преграды. Власть Моря отныне

абсолютна. Она воплощена в гегемонии технократического Запада, стра-

тегическом первенстве США, доминации текучего капитала, полной раз-

мытости традиционных ценностных структур. Собственность, наследст-

во, брак, жилище - все это утратило то значение, которое имело в

эпоху сухопутного существования, в эпоху номоса Земли.

1.3 Упущенный из виду элемент

Хотя Шмитт говорит об одноразовости подлинно исторических со-

бытий, предпочитая избегать любые формы детерминизма и система-

тизации, все же, будучи христианином, он вряд ли мог отрицать нали-

чие у истории Конца и, следовательно, некоторой телеологии. Его от-

557

Основы геополитики

каз от телеологии Гегеля или Маркса не означает отказа от телеоло-

гии вообще. Как абсолютно честный мыслитель (и в этом смысле он

схож с Хайдеггером) он не хочет ограничивать - ни у себя. ни у дру-

гих - свободную интуиции истины, считая, что в этом и состоит выс-

шее человеческое достоинство и интеллектуальная свобода, проеци-

рующиеся, в конце концов, в Политику (das Politische) и в Решение

(die Entscheidung). Во всех рассуждениях Шмитта имплицитно при-

сутствует нормальный для христианина эсхатологизм: он подчеркива-

ет уникальность Нового Времени, заключающуюся в его глобализме, и

в его отношении к "раскрепощенной технике" и морскому существова-

нию легко угадываются апокалиптические нотки.

Очевидно, что Шмитт осознал параллелизм между библейским по-

вествованием о творении Суши - как результате отхода Вод - и ак-

туальной ситуацией, представляющей собой нечто обратное - насту-

пление морского существования на сухопутное, т.е. символическое

захлестывание Земли Водой. При этом важно, что перманентная в ис-

тории талассократическая тенденция лишь в настоящее время вступа-

ет в свою океаническую фазу, обретает максимально возможный мас-

штаб. Излучение океанической талассократии в стратосферу и космос

лишь иллюстрирует собой предельность ее победы.

Но возникает закономерный ретроспективный вопрос: почему имен-

но номос Земли, Суши стал матрицей человеческого существования

в тысячелетия Традиции? И далее, почему столь устойчивая сухо-

путная структура традиционного номоса (не опрокинутая ни потами-

ческими (речными), ни ограниченно талассократическими, ни кочев-

ническими отступлениями) пала в конце концов жертвой хаотиче-

ской стихии Океана?

Книга Бытия, утверждая существование Вод прежде Суши, намека-

ет на некоторую первичность Хаоса по сравнению с порядком, и индо-

европейская мифология во множестве сюжетов подтверждает это. В

некотором смысле можно предположит^ как это имеет место в герме-

тической традиции), что Земля - это сгущенная Вода, а в терминах

географии, что Суша - это дно Океана, освобожденное от Воды. Но

эта отвоеванная у хаоса территория, номос, Суша, Континент, Heartland

Макиндера, Митгард древних германцев, крепость Порядка, историче-

ский Полис есть не причина традиционного номоса, но результат како-

го-то трансцендентного воздействия, зафиксированный в природе след

558

Вместо заключения

Сверхприродного, отпечаток того, что можно было бы назвать истоком

Истории. Русское слово, обозначающее твердую землю, das feste Land,

die Erde, позволит нам приблизиться к этой таинственной силе. Это

слово Суша. В нем этимологически содержится указание на качество

сухости, отсутствующее в других языках. А это качество, в свою оче-

редь, вызывает ассоциацию с теплом, жаром и Огнем, тем последним

забытым элементом, пятой стихией, которая привычна для античных

классификаций, но почему-то отсутствует в цивилизационном и исто-

рическом анализе Шмитта.

И тут же мы вспоминаем о Гераклите, который вопреки Фалесу Ми-

летскому и другим философам-талассократам утвердил революцион-

ную теорию происхождения Вселенной из Огня. Огонь - безусловно.

элемент трансцендентный по отношению к стихиям земной среды. Ес-

ли Земля, Вода и Воздух являются внутренними по отношению к на-

шей планете и ее обитателям, и даже космический вакуум, окружаю-

щий стратосферу может быть рассмотрен как внутренняя по отноше-

нию к среде квинтэссенция (эфир), то Огонь. Тепло, Свет приходят к

нам извне, от сияющей жертвенной звезды. Великого Солнца. Обыч-

ные элементы - это стихии людей. Огонь - стихия Богов, субстан-

ция духовных Небес. И полярность Огня по отношению ко всем ос-

тальным элементам не вписывается в ту статическую, сугубо природ-

ную, схему, которую справедливо вычленил Шмитт, говоря о природ-

ной напряженности между Сушей и Морем, и которую он совершенно

правильно отделил от напряженности, свойственной диалектике чело-

веческой истории. На самом деле. напряжение, провоцируемое Огнем,

и есть сущность диалектики, и если относительно происхождения При-

роды можно согласиться с Фалесом, то относительно происхождения

Истории прав только Гераклит. Дар титана Прометея людям, божест-

венный Огонь, сведенный на землю, и есть главный таинственный субъ-

ект исторической диалектики, agent invisible алхимиков, философский

ребенок того же Гераклита, разворачивающий сквозь века и циклы со-

держание своего солнечного духа. небесного гнозиса.

Трансцендентный Огонь разгоняет изначальные Воды, чтобы воз-

никла Суша. Трансцендентный Огонь почитается как главный Прин-

цип людьми Земли - они ставят его в центре своего Дома (священный

очаг), в центре своего Храма (священный алтарь), в це?" ре своего тела

(почитание сердца), в центре своего мира (солнце, дан.шее ориентации

559

Основы геополитики

пространства и измерение времени). Сухопутный номос Земли - след-

ствие субтильного влияния Огня. Сухопутным порядком человечество

ответило на вызов Трансцендентного, и тем самым вступило в Исто-

рию, поднялось над природой и стало самим собой. Дом - это ответ

на Солнце. Суша и ее цивилизация - это продукт интеллектуально

осмысленного Огня.

Пока связь между Огнем и Землей осознавалась, океанического вы-

зова не существовало. Талассократия уравновешивалась теллурокра-

тией, и римская Веста победоносно крушила рождающийся из пены

Карфаген, всякий раз, когда тот посягал на универсализацию своего

культурного и цивилизационного послания. Когда священный огонь угас

в домах людей, в сердцах людей, в их храмах, раздался апокалиптиче-

ский рев Ливиафана. И Суша, потерявшая свой смысл, свой центр,

свою мощь, отныне была обречена на то, чтобы проиграть эсхатологи-

ческую дуэль Морю. .

Перестройка и заклание Бегемота стали неизбежны уже в тот мо-

мент, когда Традиция стала консервативной, когда ответ, данный на

вызов трансцендентного Огня, окончательно заслонил собой вопрос,

когда номос Земли перестал сверять свои нормы с номосом Неба. В

конечном счете, вся человеческая история не что иное, как интерлю-

дия между Первовспышкой волшебной звезды и вселенским потопом.

1.4 Икона и Суша.

Очень интересны замечания Шмитта относительно иконографии и

его обобщения о связи Образа с Западом. Это имеет прямое отноше-

ние к стихии Огня, так как зрительная способность - элемент свето-

вого измерения реальности, которое, в свою очередь, является одним

из аспектов Огня (наряду с жаром). Если принять генетическую связь

Суши с Солнцем, вскрытую нами, то станет понятным и связь Иконы,

сакрального зрительного изображения с номосом Земли. Естествен-

но, пространственная неподвижность, фиксированность, упорядочен-

ность среды сами собой тяготеют к выражению в образе - символе,

иероглифе, картине. Огонь как бы выхватывает у текучей реальности

некий фрагмент, преображающийся в Образ, в Икону, в нечто посто-

янное. В этом как бы повторяется таинство происхождения изначаль-

ной Суши из массы водного хаоса. Номос земли через Икону постоян-

560

Вместо заключения

но напоминает о своем истоке. В этом смысле поклонение иконам и

вообще использование живописи, действительно, является ярким при-

знаком традиционного, земного, континентального существования.

Это соображение помогает развить те замечания, которые Шмитт

высказал относительно исторической миссии Испании. Католическая

Испания, водрузившая на всех завоеванных землях лик Пречистой Де-

вы, выполняла невероятно важную миссию нейтрализации Океана (и

его вызова) посредством Огня. В чем-то эта планетарная операция бы-

ла аналогична исторической функции марксизма в России: в обоих слу-

чаях вызов Моря был принят с тем, чтобы по возможности нейтрали-

зовать его пагубные для номоса Земли последствия и постараться пре-

вратить яд в лекарство. Проигрыш Испанией морской битвы с англий-

скими пиратами был чреват страшными планетарными последствия-

ми: на заатлантическом острове англосаксы посеяли семена той апо-

калиптической цивилизации, которой было суждено воплотить Левиа-

фана во всей его эсхатологической, финальной мощи. Из пены возник

Континент-Корабль, превосходящий по всем параметрам свой европей-

ский прототип. Этому чудовищу было на роду написано погасить свя-

щенный огонь, разбить Образ, установить на планете свой "новый ми-

ровой порядок". Естественно, доминирующим мировоззрением ново-

рожденного монстра были идеи крайних протестантских сект. - бап-

тистов, пуритан, мормонов и т.д., - отличающихся предельной степе-

нью иконоклазма, церковного модернизма и светоненавистничества.

Обреченная латино-американская герилья. основанная на смеси мар-

ксизма (sic!) и католической теологии освобождения (sic!!) - вот все,

что осталось сегодня от амбициозного планетарного демарша испан-

цев-конквистадоров по срыву вселенского потопа.

Но тут возникает одна теоретическая трудность, не до конца разо-

бранная Шмиттом. Дело в том, что он упоминает о привычке отожде-

ствлять зрительный Образ и иконопочитание с Западом, а его отрица-

ние, иконоклазм - с Востоком. Сам же Шмитт приводит несколько

примеров, опровергающих однозначную правоту такого отождествле-

ния. Разберемся с этим несколько подробнее. Тем более, что это вплот-

ную затрагивает важнейшую для нас проблему - исторический смысл

России и ее миссии.

561

Основы геополитики

1.5 Абсолютные Amicus et Hostis - портреты во

времени и пространстве

Здесь мы имеем дело с проблемой, метафизический смысл которой

разбирался в другой нашей книге ("Мистерии Евразии", глава "Под-

сознание Евразии"). Речь идет о типичном для европейских мыслите-

лей отождествлении своей Традиции с Западом. При этом часто речь

идет не просто о Западе, но о Северо-западе. И более того. иногда сли-

ваются даже три географических понятия - Запад, Северо-запад и

Север. Этому противопоставляется Юг. Юго-восток и Восток, чаще

всего, также сливающиеся в одну цивилизационную картину, представ-

ленную семитическим культурным ландшафтом Ближнего Востока, наи-

более знакомого Европе исторически. При этом такой взгляд иногда

выводится из римского, а иногда и из христианского наследия.

Но речь идет, на самом деле. об оптической иллюзии, которой евро-

пейцы обязаны географии. Только самые глубокие умы - и в первую

очередь, Рене Генон - смогли отстраниться от этого смешения и по-

смотреть на вещи с иной, более адекватной позиции. Так, Рене Генон

совершенно справедливо указывал, что, с точки зрения реальной (и

сакральной) географии. континент-Евразия представляет собой огром-

ную массу Суши. где Европа является лишь западным мысом, полуост-

ровом, устремленным в Атлантику. Индоевропейские народы же жи-

вут на всем материке - от Индостана через Иран и Россию до самой

Европы. Арийская Индия хранит память о наиболее древних мифах и

интеллектуальных воззрениях белой расы, а православное христиан-

ство распространяется далеко за Урал вплоть до Тихого океана, зани-

мая пространства, по объему превосходящие Европу. Впрочем, исто-

рическая узость и привитые клише вообще не позволяют европейцам

относиться к православной культуре России как к совершенно аутен-

тичной христианской традиции, причем вверенной белому индоевро-

пейскому народу. Очень показательно в нашем контексте, что именно

в православной России применительно к священному образу сохрани-

лось греческое название "икона", и более того, именно православная,

русская икона сегодня в полной мере поддерживает подлинно христи-

анскую традицию, практически затухшую на Западе.

Рене Генон, рецензируя книгу немецкого профессора Германа Вир-

та "Происхождение человечества" "'. указал, что следует различать

562

Вместо заключения

такие понятия, как североатлантический (северо-западный), гипербо-

рейский (северный) и атлантический (западный) регионы.

На самом деле. почитание Огня и сухопутный номос Земли, стара-

тельно изучавшийся Шмиттом, это отличительное качество индоевро-

пейских белых народов в целом, которые спустились в Евразию с Севе-

ра, расселившись по всему ее пространству с Запада на Восток и с

Востока на Запад. Там, где есть индоевропейцы, там есть Икона, свя-

щенная живопись, поклонение Огню и Свету, солярные мифы, тради-

ционная иерархия и память о Гиперборее. Священными образами изо-

билует Индия. В Иране даже после исламизации - а ислам строжай-

шим образом запрещает изображения людей и животных - процвета-

ла миниатюра и самая настоящая живопись. В русской православной

Церкви почитались не только иконы, но и иконописцы, а православ-

ный исихазм, доктрина Нетварного Света, была центральной жизнен-

ной линией Русской Церкви. Икона - неотъемлемый атрибут индоев-

ропейцев и должна быть отождествлена именно с Севером, с Гипербо-

реей, древнейшей прародиной нормального и традиционного сухопут-

ного номоса Земли.

Неприязнь к изображению, иконоклазм. свойственен также не столь-

ко Востоку, сколько Югу. Это вполне нормальная географическая сим-

метрия. если принять во внимание гиперборейские истоки индоевро-

пейцев. Если раса Севера поклоняется огню и изображению, то проти-

востоящая ей раса Юга должна поклоняться антитезе Огня (напри-

мер, Воде) и антитезе иконы (например, звуку). Любопытно, что сам

Генон соотносит этот культурный дуализм с оседлостью и кочевниче-

ством: оседлость сопрягается им с фигурой библейского Каина, зри-

тельным образом и временем, тогда как кочевничество - с Авелем,

вербальностью и пространством^. Это прекрасно вписывается в ду-

альность элементов, разбираемую Шмиттом. Морское существование

(хотя и строго разделенное с кочевничеством) представляет собой та-

кое экстремальное развитие номадизма, которое переходит в новое ка-

чество в тот момент, когда заканчивается путь от сухопутного кочев-

ничества через плавание по материковым морям и вплоть до решитель-

ного выхода в открытый Океан.

Крайне любопытна и еще одна деталь: Генон утверждает, что се-

митская традиция является традицией отнюдь не восточной, но атлан-

тической, западной и одновременно кочевнической. Отсюда, согласно

563

Основы геополитики

ему, и позитивное отношение к скотоводу-Авелю в библейском повест-

вовании. Более того, Генон указывает на тот факт, что для строитель-

ства храма Соломонова великий архитектор был приглашен из числа

чужеземцев, и доказывает, что речь шла о представителе индоевропей-

ской традиции, так как для нее было характерно культивирование са-

кральной архитектуры, - т.е. строительства того Дома, который, по

Шмитту, лежит в основе номоса Земли, - а сами семиты-кочевники

имели иную социально-сакральную структуру.

И наконец, относительно Востока Генон утверждал, что эта сторо-

на света более всех остальных сопряжена с Традицией, с постоянст-

вом сакральных архетипов, с верностью истокам. В книге "Восток и

Запад" он подробно развил аргументацию в подтверждение этого тези-

са. Можно сказать, что Генон однозначно связывает Восток с Севе-

ром, считая его историческим приемником изначальной нордической

Традиции. Кстати, относительно тождества концепции Света Севера и

Света Востока блестящие пассажи можно найти у Анри Корбена, луч-

шего современного специалиста по иранской традиции и переводчика

великого Сохраварди.

Итак, подведем итог нашим замечаниям. Север отождествляется с

индоевропейской традицией, оседлостью, почитанием Огня и Образа.

Кроме того. Север сакрально связан также с Востоком. Именно эти

две ориентации следует взять в качестве изначальных в вопросе об

истории развития номоса Земли и его центральных силовых линиях.

Защита иконопочитания в истории, таким образом, является отнюдь

не западной, но северной или восточной тенденцией. Эта линия харак-

терна для всей Евразии - от Индии до Ирландии. Она совпадает с

исторической траекторией Света Севера, Nordlicht, и с народами и куль-

турами, выступающими в качестве носителей этого Света. Это дориче-

ская Спарта, имперский Рим, зороастрийский Иран, ведическая Ин-

дия, Византия, православная Русь, католические Ирландия и Испания.

Это лагерь номоса Земли.

На противоположном полюсе истории, соответственно, находятся

Юг вместе с ЗападомО), кочевники-семиты, иконокласты, зародыши

талассократии, торговой цивилизации и "технологического рывка". Ге-

нон назвал бы этот лагерь "предпосылками антитрадиционной цивили-

зации" и "строителями Великой Пародии". Следует также напомнить

изложенную Геноном в "Царстве количества" идею относительно эс-

564

Вместо заключения

хатологического растворения Яйца Мира. "диссолюции". что точно и

хронологически и типологически совпадает с триумфом Моря, разо-

бранным Шмиттом. Генон так же, как и Шмитт. связывает это раство-

рение с техническим прогрессом, либеральной идеологией и западной

цивилизацией Нового Времени. Англосаксонский мир весь в целом

вызывал у него чувство глубокой неприязни и настороженности.

И наконец, роль семитского фактора - западного и кочевническо-

го, по Генону; южного, если оценивать распространение семитов с по-

зиций Евразии; сопряженного с торговлей и свободным обменом, свой-

ственным всем талассократиям (Карфаген против Рима): стоявшего у

истоков капитализма (критикуемого как Марксом, так и Зомбартом);

иконоборческого и враждебного всему индоевропейскому в религиоз-

ных вопросах (иудаизм и ислам), солидарного с протестантским дви-

жением в его кальвинистской версии (распространение кальвинизма в

Голландии. Англии, а позже в Америке - океанских державах по пре-

имуществу); наконец, особо активного в деле разрушения традицион-

ного для Европы номоса Земли (о чем неоднократно писал сам Шмитт)

- ставит последнюю точку в цепи соответствий.

Север + Восток. Икона, индоевропейцы. Огонь, Дом. оседлость. Тра-

диция и Суша. Это силы номоса Земли. Сторонники культуры и поряд-

ка, ответившие на вызов трансцендентного Огня веером арийских тра-

диций - вплоть до христианства.

Юг + Запад, иконоклазм. семитские народы. Вода. Корабль, кочев-

ничество, модернизм и Море. Это силы отрицания Земли, носители

растворения, апокалиптические энергии рационального хаоса, номоса

Моря. Они ответили на вызов Океана тем. что стали на его сторону

против Земли и против древнейшего, почти забытого огненного проме-

теического вопроса, который предшествовал номосу Земли и всей че-

ловеческой Истории.

1.6 Номос Огня

Конец Восточного блока означает полную победу номоса Моря. Все

попытки противостоять его логике и его структуре с помощью его же

технических средств оказались несостоятельными. Баталия на кораб-

лях была проиграна Испанией; экономико-индустриальное, стратеги-

ческое и доктринальное сопротивление номосу Моря национал-социа-

565 .

Основы геополитики

диетической Германии (1933 - 1945). вдохновленной отчасти евра-

зийским проектом Хаусхофера, было подавлено силой и хитростью За-

пада, использовавшего для этих целей СССР: технологическое сопер-

ничество, с учетом уроков марксизма, длившееся дольше всех. было

проиграно в 60-е - 80-е странами Варшавского договора параллельно

окончанию второго этапа промышленной революции и переходу к по-

стиндустриальному обществу. Цикл человеческой истории, пройдя на-

сквозь статические полярности природы, завершился, о чем нас извес-

тил один американец с японской фамилией.

Мы можем констатировать абсолютный проигрыш Суши. Бегемота,

Евразии, номоса Земли. Конечно, сам номос Земли был лишь следом ре-

шения человечеством поставленной перед ним открытой проблемы Бы-

тия, но не его сущностью. Внешней формой Ответа, но не огненной сти-

хией, породившей гиперборейский Ответ: Земля не может больше отве-

тить на вызов номоса Моря, ставшего глобальным и единственным. Она

затоплена Водами, ее Порядок растворен через щели в Мировом Яйце.

Окончание промышленной революции развенчало иллюзии того, что с

раскрепощенной техникой (entfesselte Technik) можно соревноваться на

ее же уровне. Эфирократическая стадия абсолютной талассократии, взгляд,

брошенный на Землю из космоса, делает все существа, кишащие на ней.

принципиально одинаковыми - их ценность строго прагматична и равна

их полезности. Жизнь исчислена в финансовом эквиваленте реально до-

минирующего Капитала. Генная инженерия выводит цыплят и людей-кло-

нов, так же, как вчера изобретали паровую машину или ткацкий станок.

Техника вторглась в человечество, достигнув его центра. В 1959 году у

Шмитта могла быть еще искра надежды, что нечто внезапно может изме-

ниться. К концу столетия таких надежд нет.

Триумф Воды апокалиптически вобрал в себя все стихии и все исто-

рические формы, которые смог не просто уничтожить, но трансмути-

ровать в своей цивилизационной геополитической пародийной алхи-

мии. Золото (деньги), универсальный растворитель и техническая изо-

бретательность сил Моря превратили человечество в контролируемую

биомассу. Но осталось нечто, что не подвержено этому глобальному

процессу.

Огонь.

Именно он - очищенный от своих природных, культурных и соци-

ально-политических наслоений, приобретенных за время путешествия

566

Вместо заключения

по истории - находится сейчас в привилегированном положении по

сравнению с тем компромиссным состоянием, в котором он находился,

оставаясь лишь номосом Земли, порядком Суши. Только сейчас прояс-

няется структура его изначального вызова, так как только сейчас про-

является во всем историческом объеме то. чему этот вызов был бро-

шен. Под вопросом стоит ни больше ни меньше как Человек. В какой

степени он оказался историчен? В какой - природен? В какой мере

поддался стихиям, составляющим его естественную ткань (вплоть до

общевидовой рациональности)? В какой смог сохранить верность не-

очевидному трансцендентному измерению? Сколько в нем, в конце кон-

цов, оказалось Огня? Или весь он - только Вода?

Приложение

Сноски

Введение

'" На явную аналогию между геополитикой и марксизмом указывал в

1943 г. Карл Корш в своей книге "Исторические взгляды

геополитиков": "(...) новый материализм геополитиков облада-

ет таким же критическим, активистским и идеалистическим

(в традиционном смысле слова) характером, каким обладал в

ранние периоды т.н. исторический материализм Маркса. ... Как

марксизм сегодня стремится к осознанному контролю над эко-

номической жизнью общества, так сегодняшний "хаусхоферизм"

может быть определен как попытка политического контроля

над пространством" Пит. по New Essays, b т.. 1943. стр. 8 - 17

570

Сноски

Часть 1.

*" CM. Friedrich Ratzel. "Politische Geographic". 1887. "Einleitung".

"' CM. Ibidem

"' CM. Friedrich Ratzel "Ueber die Gesetze des raeumlicher Wachstum der

Staaten", 1901

'"' CM. Friedrich Ratzel "Das Meer als Quelle der Voelkergroesse", 1900

>' CM. Rudolf Kjellen "Die Staat als Lebensform". 1916

<" CM. Ibidem

^ CM. Friedrich Naumann "Mitteleuropa". 1915

^ Halford Mackinder "Geographical Pivot of History" in "Geograghical

Journal". 1904. Русский перевод в ж-ле "Элементы. Евразийское

обозрение". 1996, №7, стр. 26 -31

*'°' H.Mackinder "Democratic ideals and reality". New York, 1919

"" CM. стр. 31 в "Элементы". №7, op. cit.

"" CM. стр. 31 в "Элементы", № 7, op.cit.

"^См. H.M."Democratic ideals and reality", op. cit.

"'" CM. Halford Mackinder "The Round Planet and the winning of the

Peace", 1943

"^ CM. Ibidem

*'" CM. H.M."Democratic ideals and reality", op. cit.

"^ CM. Alfred Mahan "The influence of Sea Power in history" (1660 -

1783)", 1890; на русском А.Мэхэн "Влияние морской силы на

историю (1660-1783)", М.-Л.. 1941

"*' CM. Alfred Mahan "The influence of sea power upon the French

revolution and empire (1793 - 1812)", Boston,1892; А.Мэхэн

"Влияние морской силы на Французскую Революцию и Империю

(1793-1812)", М.-Л., 1940

'"> CM.AIfred Mahan "The Interest of America in Sea Power". 1897

T Alfred Mahan "Problem of Asia and its effects upon international

politics", 1900

^ CM. Alfred Mahan " The Sea Power in its relations to the war", Boston,

1905

"^См. Alfred Mahan "The influence of Sea Power in history (1660 -

1783)", op. cit.

<"> Ibidem

571

Основы геополитики

^См. Albert K.Weinberg "Manifest Destiny", Baltimore, 1935

"^ CM. Halford Mackinder "Geographical Pivot of History", op. cit.

^CM.AIfred Mahan "The Interest of America in Sea Power", op. cit.

^ Vidal de la Biache "Tableau de la Geographic de la France", Paris, 1903

"" CM. Vidal de la Biache "Principes de geographic humaine", Paris. 1921

^ Nicholas Spykman "Geography of peace", 1942

'>' Ibidem

""N. Spykman "America's Strategy in World Politics"(1942)

^ Op. cit.

<"' Karl Haushofer "Dai Nihon", Munich,1913

^' Karl Haushofer "Kontinentalblocke:Mitteleuropa - Eurasia -Japon"

in "Ausgewaehite Texte zur Geopolitik", Boppard am Rhein, 1979; по-

русски в "Элементы"№7, op. cit, стр.32-36

>> Carl Schmitt "Der Nomos der Erde" , Koein, 1950

"< Carl Schmitt "Land und Meer", Leipzig, 1942

"" Carl Schmitt "Politische Theologie", Munchen-Leipzig, 1922

"<> Carl Schmitt "Das Begriff des Politischen", Berlin-Grunewald, 1928;

по-русски Карл Шмитт "Понятие политического" в "Вопросы

Социологии", Москва, 1992, том 1, №1

^ Carl Schmitt "Theodor Daueblers "Nordlicht" Drei Studien ueber die

Elemente, den Geiste und die Aktualitaet des Werkes", Muenchen, 1916

^> Carl Schmitt "Der Nomos der Erde". op. cit.

^'* Carl Schmitt "Die planetarische Spannung zwischen Ost und West",

1959 in "Schmittiana- III" von prof. Piet Tommissen, Brussel, 1991;

по-русски см. Карл Шмитт "Планетарная напряженность между

Востоком и Западом" в "Элементы". 1997, № 8

^ Carl Schmitt "Raum und Grossraum im Volkerrecht", 1940; цит. по

Julien Freund "Les lignes de force de la pensee politique de Carl Schmitt"

dans "Nouvelle Ecole", № 44,Paris, 1987

^ Ibidem

^ Carl Schmitt "Staatliche Souveraenitaet und freies Meer" in "Das Reich

und Europa", Leipzig, 1941

^ Петр Савицкий "Географические и геополитические основы евра-

зийства" в "Элементы" № 3, стр. 51-54

^ П.Н. Савицкий "Степь и Оседлость" в "На Путях: Утверждение

евразийцев", Берлин, 1922, стр. 341-356

<<" Ibidem

572

Сноски

^ Ibidem

^ П.Н.Савицкий "Географический обзор России-Евразии" в сборнике

"Мир России - Евразия", 1926, стр. 219 - 232

<<> Ibidem

""> Ibidem

Часть 2.

*" D.W.Meinig "Heartland and Rimland in Eurasian History" in "West

Politics Quarterly", IX, 1956 pp. 553-569

"' Ibidem

"* W.Kirk "Geographical Pivot of History", Leicaster Universal Press, 1965

^S.B. Cohen "Geography and Politics in a divided world". New York, 1963

<> Ibidem

^ Colin S. Gray "The Geopolitics of the Nuclear Era", N.Y., 1977

*" Samuel Huntington "Clash of civilisations" in "Foreign Affairs", summer

1993, стр. 22-49

<" Ibidem стр. 25

*"> Ibidem стр. 39

<"> Ibidem стр. 49

"" Цит. no Paul-Mane de la Gorce "Washington et la Maitrise du Monde",

"Monde Diplomatique" 1992, апрель 1992 № 457.

<'> Jack Attali "Lignes d'horizon", Paris. 1990

"^ CM. Prof. Carlo Santoro "Progetto di ricarca multifunzionale 1994 -

1995 - I nuovi poll geopolitici", Milano

"^ Yves Lacoste "Dictionnaire Geopolitique", Paris, 1986

^ Andre Siegfried "Tableau politique de la France de l'Ouest sous la

Troisieme Republique", Paris, 1913

<" Alain de Benoist "Les idess a l'endroit", Paris, 1979

"^ Jean Thiriart "L'Empire Eurosovietique de Vladivistok jusque Dublin".

Brussell, 1988

*'" Jordis von Lohausen "Mut zur Macht. Denken in Kontinenten", Berg, 1978

"> Ibidem

^ Jean Parvulesco "Galaxie GRU", Paris. 1991

"" Robert Steukers "La Russie, L'Europe et L'Occident" dans "Orientation"

№ 4 nov.-dec. 1983

^ Carlo Terracciano "Nel Fiume della Storia" in "Orion", Milano, №№ 22

-30,1986-1987

573

Основы геополитики

"^ Л.Гумилев "Этногенез и биосфера земли ". Ленинград. 1990

^ Francoise Thome "Eurasisme et Neo-Eurasisme" dans "Commentaire",

ete 1994, № 66.

Часть 6.

*'* Напомним, что православные считают, что Святой Дух исходит только

от Отца (хотя и изводится Сыном), а католики утверждают, что и от

Сына, filioque по-латыни означает "и от Сына".

^ Отдельно следует рассмотреть грузинскую Православную Церковь.

сохранившую свою относительную независимость от турков.

"* Отметим, что это текст был написан в декабре 1993 года. т.е. за год

до начала Чеченской войны.

Часть 7.

"* Halford Mackinder "Geographical Pivot of History" in "Geograghical Journal", 1904.

^ Это заявление подверглось критике в ходе дискуссии, последовав-

шей за прочтением доклада. Пересматривая этот параграф, я все-

таки думаю, что в основе своей оно справедливо. Даже византий-

ский грек был бы другим, подчини Рим себе всю древнюю Грецию.

Без сомнения, идеалы, о которых идет речь, были скорее византий-

ские, нежели эллинские, но римскими они не были. это уж точно.

(прим.автора)

^ Этот тезис Макиндера был полностью опровергнут ближайшими де-

сятилетиями. Уже в Первой мировой войне, то есть спустя лишь

десять лет, Соединенные Штаты проявили себя как сугубо запад-

ная, атлантическая держава, противоположная восточному, евроа-

зиатскому, континентальному и тихоокеанскому вектору геополи-

тики. Линия разделения Востока и Запада проходит строго по Тихо-

му океану, а никак не по Атлантике (А.Д.).

^ ГАРФ фонд П.Н.Савицкого № 5783 (ред.)

^ Декабрь 1982 г. Текст этого письма передан А.Дугину

непосредственно его автором в 1992 г. (ред.)

^ Carl Schmitt "Die planetarische Spannung zwischen Ost und West",

1959 in "Schmittiana- III" von prof. Piet Tommissen. Brussel. 1991

(ред.)

574

Сноски

'^ "Политика Государств и их география" (фр.)(ред.)

^ Католик Шмитт считает, что Filioque только подчеркивает Троич-

ность Божества и усиливает иконографическую ориентацию хри-

стианского догмата, тогда как отказ от этого нововведения в Право-

славной Церкви представляется ему выражением иконоборческого,

ветхозаветного духа. Это совершенно неверный тезис, опровергае-

мый даже таким историческим наблюдением, как повсеместное рас-

пространение и почитание икон у православных народов, и особен-

но на Руси. где икона до сих пор играет столь колоссальную роль в

религиозной практике, какую она не играла даже в периоды расцве-

та католицизма в Европе. Более того, введение Filioque было как

раз выражением того абстрактного монотеизма и рационалистиче-

ской теологии, которые ничего общего не имеют с утверждением

полноты Троичности и примата Образа. Более подробно по этому

поводу см. А.Дугин "Метафизика Благой Вести". (А.Д.)

"' Вначале Макиндер использовал термин "Pivot area", "осевая область".

позже "Heartland", "Земля Сердцевины". (А.Д.)

"°* "Номос" - фундаментальная категория Карла Шмитта, ось его тео-

рии истории, права, геополитики. "Der Nomos der Erde" - называ-

ется его главный труд. Номос - в греческом verbum occasionalis от

глагола nemein. означающем "брать, владеть, делить, распределять,

обустраивать и т.д.". Этимологически ему соответствует немецкое

nehmen и Nahme, т.е. "брать", "взятое". Родственно слову Nahme,

т.е. "имя". В русском языке ближе всего эту идею отражает слово

"иметь" и старославянское "имать" ("брать"), от которого "имя",

"имущество", "имение", откуда "поднимать", "перенимать", "отни-

мать". и даже "понимать" (сравни фр. saisir - хватать, схватывать.

брать, понимать). В чем-то близко значению слов "делить", "надел".

"доля" (в смысле "имущество" и "судьба"). Идея "номоса" - идея

упорядоченной структуры, свойственной специфически человеческой

исторической организации общества, семьи, территории, права и

т.д. Можно соотнести понятие "номоса" у Шмитта с понятием

"структуры" у французских структуралистов, причем нельзя исклю-

чить в этом случае и прямого плагиата (естественно, со стороны

французов). Известен тот факт, что Шмитт в значительной степени

повлиял на крупнейшего европейского гегельянца Александра Ко-

жева, бывшего, в свою очередь, учителем Маркузе. (А.Д.)

575

Основы геополитики

"" "Духовная битва так же жестока, как человеческая война" (фр.).

"^ Сам Шмитт, в свою очередь, мог бы быть обвинен в русофобии,

основанной на столь же несостоятельных (по большому счету) пред-

рассудках, проистекающих, однако, из другого источника: из его кон-

фессиональной приверженности католицизму и геополитической аб-

солютизации Средней Европы. Армии Мелер в своей блистатель-

ной книге "Консервативная Революция в Германии 1918 - 1932"

убедительно показал как геополитическое членение Европы на три

зоны - Западная Европа (Англия, Франция), Средняя Европа (Гер-

мания, Австрия), Восточная Европа (Россия) - проецируется на

культурные оценки своих соседей обитателями этих трех зон. Для

англичан и французов немцы - варвары, только что вышедшие из

лесов, "гунны", дикие потомки Аттилы. Для самих немцев такими

варварами представляются русские. Но для русских немцы, кажу-

щиеся варварами французам и англичанам, видятся как бездушные

автоматы, носители сугубо западной цивилизации и культуры (т.е.

как классические, утрированные европейцы). Сами же немцы в от-

сутствии жизненности и исторического воодушевления упрекают

французов и англичан. Кстати, эта геополитическая типология ев-

ропейских этносов предопределила концепцию "юных народов" (по-

черпнутую немецкими консервативными революционерами у Дос-

тоевского), признающую таковыми русских и немцев. Иными слова-

ми, упреки в варварстве могли быть истолкованы и в позитивном

ключе, как это имело место в русофильском (преимущественно, прус-

ском. протестантском или языческом) лагере Консервативной Рево-

люции в Германии, к которому принадлежали Артур Мюллер ван

ден Брук, Освальд Шпенглер и, особенно, Эрнст Никиш и нацио-

нал-большевики. Но несмотря на свою русофобию, Шмитт заслужи-

вает почитания и изучения со стороны русских, подобно тому, как

сам он, будучи ярым немецким националистом, легко прощает ради

интеллектуальных заслуг германофобию англичанина Коллингву-

да.(А.Д.)

"^ В русском языке не существует двух слов, которые соответствова-

ли бы английским терминам "answer" и "response". Мы в данном

месте переводим их как "ответ" и "отзыв". Оба термина означают

"ответ". Кстати, нет такого различия и в немецком, так что Шмитт

в тексте использует английский термин "response", всякий раз, ко-

576

Сноски

гда ссылается на Тойнби и немецкое слово "Antwort". когда импли-

цитно имеет в виду Коллингвуда. В самом английском языке нали-

чие двух терминов объясняется не четким семантическим разделе-

нием, но романским дублированием (response) германского слова

(answer). Мы предпочли в русском переводе в дальнейшем оба сло-

ва переводить как "ответ", чтобы не перегружать текст терминоло-

гически (тем более, что мы показали искусственность такого разли-

чения). Response как ответ-отзыв, по мысли Шмитта, описывает че-

ловеческую реакцию на вызов истории в ключе, более отвлеченном

от естественнонаучных представлений, от которых концепции Кол-

лингвуда так никогда до конца и не освободились. Впрочем, по ме-

. ре изложения сам Шмитт начинает употреблять оба термина как

синонимы, выбирая тот или иной. скорее, по соображениям чисто

стилистического характера. То же самое можно сказать и о паре

терминов "вопрос" и "вызов", question и challenge. В данном слу-

чае, Шмитт почти однозначно предпочитает слово "вызов", кото-

рый он то переводит на немецкий Ruf. Anruf. то оставляет в изна-

чальной английской форме - challenge. В русской философской

литературе принято этот термин всегда переводить как "вызов".

(А.Д.)

"^ Эта формула "The World and the West" (и имплицитно содержащая-

ся в ней геополитическая концепция) яЬно перекликается с работой

Самуила Хантингтона "Clash of civilisations", одна из главок кото-

рой называется аналогично "The West and the Rest". Американский

консерватор Хантингтон явно находится под влиянием Тойнби и.

видимо, считает себя его продолжателем. (А.Д.)

"" Явная аллюзия на Освальда Шпенглера. противопоставлявшего ци-

вилизацию и культуру. (А.Д.)

"^ Из этого положения легко выводятся основные моменты ленинской

теории "империализма как высшей стадии развития капитализ-

ма" и основополагающие принципы концепции "автаркии больших

пространств" (и шире, "экономического национализма") Фридри-

ха Листа. Любопытно, что немецкие консервативные революционе-

ры извлекли из развития тезисов Листа практически те же выводы,

что и Ленин из Гегеля и Маркса. В обоих случаях речь шла о плане-

тарной антиимпериалистической борьбе за "права народов" против

англосаксонского талассократического колониализма. Кстати, глав-

19 Заказ 2801 577

Основы геополитики

ным теоретиком "прав народов" был именно Карл Шмитт. Геополи-

тическое применение и развитие этого принципа характерно для

Хаусхофера. (А.Д.)

Вместо заключения

*" Любопытно исследовать геополитический смысл символизма "лже-

пророка" или "другого зверя". О нем в "Апокалипсисе" говорится

следующее: "И увидел я другого зверя, выходящего из земли"(Ап.

13, II). Т.е. этот "другой зверь" принадлежит Суше. Но там же

подчеркивается, что "он действует перед ним со всею властью пер-

вого зверя" (Ап. 13, 12). Иными словами, речь идет о "духе Суши",

перешедшем на сторону стихии Моря, на сторону Левиафана. Как

сам "зверь, выходящий из моря", есть представитель сатаны-драко-

на, его субститут (т.е. атлантизм есть историческое выражение ми-

рового зла), так "другой зверь" или "лжепророк" есть в свою оче-

редь уже представитель "зверя из моря", т.е. его субститут. Атлан-

тистское лобби в державах Суши выполняет именно эту функцию.

^ См. Жан-Марк Вивенза "От формальной доминации капитала к его

реальной доминации", "Элементы" N 7.

"> См. ж-л "Милый Ангел" N 1, Москва, 1991

^ См. Рене Генон "Царство.количества и знаки времени". Москва, 1994.

ПОИСК:

© FILOSOF.HISTORIC.RU 2001–2023
Все права на тексты книг принадлежат их авторам!
При копировании страниц проекта обязательно ставить ссылку:
'Электронная библиотека по философии - http://filosof.historic.ru'