Часть 1.

Спиноза Б.

ТРАКТАТ

ОБ УСОВЕРШЕНСТВОВАНИИ РАЗУМА

И О ПУТИ, КОТОРЫМ

ЛУЧШЕ ВСЕГО НАПРАВЛЯТЬСЯ

К ИСТИННОМУ ПОЗНАНИЮ ВЕЩЕЙ

TRACTATUS

DEINTELLECTUS

EMENDATIONE,

ET DE VIA,

QUA OPTIME

(комментарии)

ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ ЧИТАТЕЛЯ

Трактат об усовершенствовании разума, который мы, любезный читатель, предлагаем тебе в его неоконченном виде, был написан автором уже несколько лет тому назад.Автор всегда имел намерение окончить его, но его задержали другие дела, и, наконец, он умер, так что не успел дове-сти свой труд до желанного конца. Заметив, что он содер-жит много хороших и полезных идей, которые, несомненно,могут в той или иной степени пригодиться каждому, ктоискренне стремится к истине, мы не хотели лишить тебяего. Поскольку же в нем содержится много темных мест,здесь неотработанных и неотглаженных, мы пожелали предупредить о них тебя, с каковой целью и составили настоящее предуведомление. Прощай.

ТРАКТАТ

ОБ УСОВЕРШЕНСТВОВАНИИ

РАЗУМА И О ПУТИ, КОТОРЫМ

ЛУЧШЕ ВСЕГО НАПРАВЛЯТЬСЯ

К ИСТИННОМУ ПОЗНАНИЮ ВЕЩЕЙ

После того как опыт научил меня, что все встречающеесяобычно в повседневной жизни суетно и пусто, и я,увидел, чтовсе, чего я опасался, содержит в себе добро и зло лишь по-стольку, поскольку этим тревожится дух (animus), я решил,наконец, исследовать, дано ли что-нибудь, что было бы истин-ным благом, — и доступным и таким, которое одно, когдаотброшено все остальное, определяло бы дух; более того, даноли что-нибудь такое, что, найдя и приобретя это, я вечно на-слаждался бы постоянной и высшей радостью. Наконец, ре-шил, говорю я: ибо на первый взгляд казалось неразумнымради пока еще недостоверного упускать достоверное. Я виделблага, которые приобретаются славой и богатством, и видел,что буду вынужден воздерживаться от их соискания, если за-хочу усердно устремиться к другой, новой цели; и понимал,что если в них заключено высшее счастье, то я должен будуего лишиться; если же оно заключено не в них, а я устрем-люсь только к ним, то и тогда буду лишен высшего счастья.

И вот я размышлял, не окажется ли возможным дос-тигнуть новой цели или хотя бы уверенности в ней, неизменяя порядка и общего сгроя моей жизни; и частоделал к тому попытки, но тщетно. В самом деле, ведь то,что обычно встречается в жизни и что у людей, насколькоможно судить по их поступкам, считается за высшее благо,

276 Трактат об усовершенствовании разума

смогу серьезно решиться. Ибо хотя я столь ясно постигэто духом, все же я не мог отбросить все корыстолюбие, лю-бострастие и тщеславие.

Одно я уяснил, что, пока дух (душа — mens) оставалсяпогруженным в эти размышления, до тех пор он отвращал-ся от прежнего и усердно размышлял о новой задаче; и этобыло мне большим утешением. Ибо я видел, что указанныепороки не таковы, чтобы не поддаться никаким средствам,И хотя вначале такие промежутки были редки и длилисьочень краткое время, однако, после того как истинное благоуяснялось мне более и более, эти промежутки становилисьболее частыми и продолжительными, в особенности когда яувидел, что приобретение денег или любострастие и тщесла-вие вредны до тех пор, пока их ищут ради них самих, а некак средства к другому; если же их ищут как средства, тоони будут иметь меру и нисколько не будут вредны, а на-против, будут много содействовать той цели, ради которой-их ищут, как мы покажем это в своем месте.

Здесь я лишь кратко скажу, что я понимаю под истин-ным благом (verum bonum) и, вместе с тем, что есть высшееблаго (summum bonum). Чтобы правильно понять это, нуж-но заметить, что о добре и зле можно говорить только отно-сительно, так что одну и ту же вещь можно назвать хоро-шей и дурной в различных отношениях, и таким же обра-зом можно говорить о совершенном и несовершенном. Ибоникакая вещь, рассматриваемая в своей природе, не будетназвана совершенной или несовершенной, особенно после того,как мы поймем, что все совершающееся совершается согласновечному порядку и согласно определенным законам приро-ды. Однако так как человеческая слабость не охватываетэтого порядка своей мыслью, а между тем человек представ-ляет себе некую человеческую природу, гораздо более силь-ную,-чем его собственная, и при этом не видит препятствийк тому, чтобы постигнуть ее, то он побуждается к соиска-нию средств, которые повели бы его к такому совершенству.Все, что может быть средством к достижению этого, называ-ется истинным благом; высшее же благо — это достижениетого, чтобы вместе с другими индивидуумами, если это воз-можно, обладать такой природой. Что такое эта природа, мы

Трактат об усовершенствовании разума и о пути... 277

покажем в своем месте, а именно*, что она есть знание един-ства, которым дух связан со всей природой.

Итак, вот цель, к которой я стремлюсь, — приобрести та-кую природу и стараться, чтобы многие вместе со мной при-обрели ее; т. е. к моему счастью принадлежит и старание отом, чтобы многие понимали то же, что и я, чтобы их ум(разум — intellectus) и желание (cupiditas) совершенно схо-дились с моим умом и желанием, а для этого** необходимо[во-первых] столько понимать о природе, сколько потребнодля приобретения такой природы; затем образовать такоеобщество, какое желательно, чтобы как можно более многиекак можно легче и вернее пришли к этому. Далее [в-треть-их] нужно обратиться к моральной философии и к учению овоспитании детей; а так как здоровье — немаловажное сред-ство для достижения этой цели, то нужно построить [в-чет-вертых] медицину в целом; и так как искусство делает лег-ким многое, что является трудным, и благодаря ему мы можемвыиграть много времени и удобства в жизни, то [в-пятых]никак не должно пренебрегать механикой.

Но прежде всего нужно придумать способ врачевания разу-ма и очищения (expurgatio) его, насколько это возможно вна-чале, чтобы он удачно понимал вещи без заблуждений и наи-лучшим образом. Отсюда каждый сможет видеть, что я хочунаправить все науки к одной цели***, а именно к тому, чтобымы пришли к высшему человеческому совершенству, о кото-ром я говорил. Поэтому все то, что в науках не подвигает наск нашей цели, нужно будет отбросить как бесполезное; однимсловом, должны быть направлены к этой цели все наши дей-ствия и мысли (cogitationes). Но так как, заботясь о ее дости-жении и стараясь направить разум по правильному пути, намнеобходимо жить, то поэтому мы должны принять за благиенекоторые правила жизни, а именно следующие:

I. Сообразно с пониманием толпы говорить и делатьвсе то, что не препятствует достижению нашей цели. Ибо

* Это пространнее развивается в своем месте.** Заметь, что здесь я хочу только перечислить науки, необхо-димые для нашей цели, но не имею в виду их порядка.

*** У наук единая цель, к которой они все должны быть направ-лены.

278

Трактат об усовершенствовании разума

мы можем получить немало пользы, если будем уступатьее пониманию, насколько это возможно; добавь, что в этомслучае все охотно склонят слух к восприятию истины.

П. Наслаждениями пользоваться настолько, насколькоэто достаточно для сохранения здоровья.

III. Наконец, денег или любых других вещей старатьсяприобретать лишь столько, сколько необходимо для под-держания жизни и здоровья и для подражания обычаямобщества, не противным нашей цели.

Установив это таким образом, я обращусь к первому, чтодолжно быть сделано прежде всего, а именно к тому, чтобыусовершенствовать разум и сделать его способным пони-мать вещи так, как это нужно для достижения нашей цели.А для этого, как требует естественный порядок, я долженздесь дать свод всех способов восприятия (modi pereipiendi),какими я до сих пор располагал, чтобы с несомненностьюутверждать или отрицать что-либо; таким образом я изовсех выберу наилучший, а вместе с тем начну познаватьсвои силы и природу, которую желаю сделать совершенной.

Если внимательно присмотреться, все они могут бытьсведены к главнейшим четырем.

I. Есть восприятие, которое мы получаем понаслышке(ex auditu) или по какому-либо произвольному, как' егоназывают, признаку (ex aliquo signo).

II. Есть восприятие, которое мы получаем от беспоря-дочного опыта (ad experientia vaga), т. е. от опыта, которыйне определяется разумом и лишь потому называется опы-том, а не иначе, что наблюдение носит случайный характер,и у нас нет никакого другого эксперимента (experimentum),который бы этому противоречил, почему он и остается у наскак бы непоколебимым.

III. Есть восприятие, при котором мы заключаем осущности вещи по другой вещи, но не адекватно; это бы-вает*, когда мы по некоторому следствию находим при-

* Когда это имеет место, то мы ничего не мыслим в причине,кроме того, что мы наблюдаем в следствии; как достаточно явствуетиз того, что тогда причина излагается лишь в самых общих терминах,а именно: следовательно, существует нечто, следовательно, сущест-вует некоторая мощность и т. д. Или также из того, что ее выража-

Трактат об усовершенствовании разума и о пути... 279

чину или когда выводится заключение из какого-нибудьобщего явления (ad aliquo universali), которому всегдасопутствует какое-нибудь свойство.

IV. Наконец, есть восприятие, при котором вещь вос-принимается единственно через ее сущность или через по-знание ее ближайшей причины.

Все это я поясню примерами. Понаслышке только я знаюсвой день рождения и то, что такие-то — мои родители итому подобное, в чем я никогда не сомневался. Из беспоря-дочного опыта я знаю, что умру; я утверждаю это, так каквидел, что другие, подобные мне, встретили смерть, хотя невсе жили один и тот же промежуток времени и не все скон-чались от одной и той же болезни. Далее, из беспорядочно-го опыта я знаю также, что масло — пригодная пища дляогня и что вода пригодна для его гашения; знаю также, чтособака — лающее животное, а человек — разумное живот-ное; и так знаю почти все, что относится к жизненномуобиходу. По другой же вещи мы заключаем следующимобразом: ясно восприняв, что мы ощущаем такое-то тело иникакое другое, мы отсюда, повторяю, ясно заключаем, чтодуша соединена* с телом и что это единство есть причинатакого ощущения; но** мы не можем отсюда понять безот-носительно, что такое это ощущение и это единство.

ют отрицательно: следовательно, она не есть то или это и т. д. Вовтором случае через посредство следствия, которое ясно познается, при-чине приписывается нечто, как мы покажем в примере; но приписы-вается всего лишь свойство, а не собственная сущность вещи.

* Из этого примера ясно видно то, что я сейчас отметил. Дей-ствительно, под этим единством мы понимаем не что иное, как са-моощущение, т. е. следствие, на основании которого мы выводим при-чину, ничего в ней не постигая.

** Такое заключение хотя и достоверно, но все же в достаточнойстепени безопасно лишь для тех, кто соблюдает величайшую осторож-ность. Ибо те, кто не будет вполне осторожен, тотчас впадут в ошибки:воспринимая вещь так отвлеченно, а не через истинную сущность, ониобманываются воображением. Ибо то, что само по себе едино, людивоображают множественным. И тем вещам, которые они восприни-мают отвлеченно, раздельно и смутно, они дают имена, применяемыеими для обозначения других, более знакомых вещей; откуда и проис-ходит, что люди воспринимают те вещи таким же образом, как онипривыкли воображать вещи, которым они впервые дали эти имена.

280

Трактат об усовершенствовании разума

Трактат об усовершенствовании разума и о пути.

281

Или после того как я узнал природу зрения и то, что оноимеет свойство, в силу которого мы видим одну и ту жевещь на большом расстоянии меньшей, чем если бы рас-сматривали ее вблизи, мы заключаем отсюда, что Солнцебольше, чем кажется, и т. п. Наконец, по одной только сущ-ности вещи воспринимается вещь тогда, когда из того, что янечто познал, я знаю, что такое знать нечто; или из того, чтоя познал сущность души, я знаю, что она соединена с телом.Тем же познанием мы знаем, что два да три — пять и чтоесли даны две линии, параллельные одной и той же третьей,то они и между собой параллельны, и т. д. Но такого, что ядо сих пор мог постигнуть этим познанием, было очень мало.

Чтобы сделать все это более понятным, я воспользуюсьодним только примером, именно следующим. Даются тричисла — и ищут некоторое, которое относилось бы к треть-ему, как второе к первому. Тут купцы обыкновенно говорят,что знают, что нужно сделать, чтобы найти четвертое число,так как они еще не забыли то действие, которое в голомвиде, без доказательства, узнали от своих учителей; другиеиз опыта простых примеров выводят общее положение, аименно, когда четвертое число явствует само собой, как вслучае 2, 4, 3, б, где они устанавливают, что если умножитьвторое на третье и затем разделить произведение на первое,то в частном получается б; и когда они видят, что получа-ется то же самое число, о котором они и без этого действиязнали, что оно является пропорциональным, то отсюда онизаключают, что это действие всегда пригодно для нахожде-ния четвертого пропорционального числа. Но математикив силу доказательства (полож. 19, кн. 7) Евклида знают,какие числа пропорциональны между собой из природы про-порции и из того ее свойства, что число, получающееся отперемножения первого и четвертого, равно числу, получаю-щемуся от перемножения второго и третьего; но все же онине видят соразмерной пропорциональности заданных чисел,а если и видят, то не в силу того положения, а интуитивно,не производя никакого действия.

Для того же чтобы избрать из этих способов восприятиянаилучший, нужно кратко перечислить средства, необходи-мые для достижения нашей цели, а именно следующие:

I. Точно знать нашу природу, которую мы желаем усо-вершенствовать, и вместе с тем столько знать о природевещей, сколько необходимо.

II. Чтобы мы могли отсюда правильно устанавливатьразличия, сходства и противоположности вещей.

III. Чтобы правильно понимать, что с ними можно сде-лать и что нет.

IV. Чтобы сопоставить это с природой и силами (potentia)человека. Отсюда легко уясняется высшее совершенство, ккоторому может прийти человек.

Приняв все это соображение, посмотрим, какой способвосприятия нам должно избрать.

Что касается первого, само собой явствует, что пона-слышке, помимо того, что это вещь весьма недостоверная,мы не воспринимаем никакой сущности вещи, как это видноиз нашего примера; а так как единичное существованиекакой-либо вещи не познается, если не познана ее сущ-ность, как это мы увидим далее, то отсюда мы ясно заклю-чаем, что всякая достоверность, которой мы обладаем по-наслышке, должна быть исключена из наук. Ибо простопонаслышке, там, где не предшествовало собственное по-нимание, никто никогда не сможет достичь [знания].

Что касается второго способа восприятия*, то и о немникак нельзя сказать, что он содержит идею той соразмер-ности (proportio), которая ищется. Помимо того, что этовещь весьма недостоверная и не имеющая конца, никтоникогда не познает этим способом в делах природы ниче-го, кроме случайных признаков, которые никогда не быва-ют ясно поняты, если не познаны предварительно сущно-сти. Поэтому этот способ должен быть исключен.

О третьем можно некоторым образом сказать, что здесьмы имеем идею вещи, а затем также, что выводим заключе-ния без опасности ошибки; но все это само по себе не будетсредством к тому, чтобы мы достигли своего совершенства.

Один только четвертый способ охватывает сущность ве-щей адекватно и без опасности; поэтому его и нужно бу-дет более всего применять. Итак, постараемся объяснить,

* Здесь я несколько пространнее поведу речь об опыте и ис-следую метод эмпириков и новых философов.

282

Трактат об усовершенствовании разума

Трактат об усовершенствовании разума и опути... 283

как его надо применять, чтобы мы поняли посредствомтакого познания неизвестные ранее вещи и вместе с тем —чтобы это было достигнуто наиболее кратким путем.

После того как мсы узнали, какое знание (Cognitio) намнеобходимо, следует указать путь (Via) и метод (Methodus),при помощи которого мы познали бы таким познаниемподлежащие познанию вещи. Для этого Hужно прежде всегопринять во внимание, что здесь нельзя будет отодвигатьпознание до бесконечности. Другими словами, чтобы най-ти наилучший метод исследования истины, не нужен дру-гой метод, чтобы исследовать метод исследования истины;и чтобы найти второй метод, не нужен третий, и так добесконечности: ведь таким образом мы никогда не при-шли бы к познанию истины, да и ни к какому познанию.

Здесь дело обстоит так же, как и с материальными ору-диями (instrumenta corporea), где можно было бы рассуждатьтаким же образом. Чтобы ковать железе?, нужен молот, ачтобы иметь молот, необходимо его сделать; Для этого нужендругой молот и другие орудия; а чтобы их иметь, также нуж-ны будут другие орудия, и так до бесконечности; таким об-разом кто-нибудь мог бы попытаться доказать, что у людейнет никакой возможности ковать железо. Но подобно томукак люди изначала сумели природными орудиями (instrumentainnata) сделать некоторые наиболее легкие, хотя и с трудоми несовершенно, а сделав их, сделали и другие, более трудные,с меньшим трудом я совершеннее, и так постепенно перехо-дя от протейших работ к орудиям и от орудий к другимработам и орудиям, и дошли до того, что с малым трудомсовершили столько я столь трудного; так и разум природ-ной своей силой* создает себе умственные орудия (instrumentaintellectualia), от которых обретает другие силы для другихумственных работ**, а от этих работ — другие орудия, т. е.возможность дальнейшего исследования, и так постепенноподвигаетея, пока не достигнет вершины мудрости.

* Под природной силой (vis nativa) я разумею то, что не при-чиняется в нас внешними причинами и что позднее объясняется в

моей Философии.

** Здесь они называются работами (opera); что это такое - бу-дет объяснено в моей философии.

Что именно так действует разум, легко будет видеть,стоит только понять, что такое метод исследования исти-ны и каковы те природные орудия, в которых он такженуждается для создания с их помощью дргих орудий,чтобы подвигаться дальше. К выяснению подхо-жу так.

Истинная идея* (ибо мы обладаем истинной идеей) естьнечто, отличное от своего содержания (объекта -- ideatum),одно дело — круг, другое — идея круга. Действительно, идеякруга не есть нечто, имеющее окружность и центр подобносамому кругу, как и идея тела не есть само тело; будучичем-то отличным от своего содержания, идея явится и са-ма по себе (per se) чем-то доступным пониманию, т. е.идея в отношении ее формальной сущности может бытьобъектом другой объективной сущности, а эта другая объ-ективная сущность снова, рассматриваемая сама по себе,будет чем-то реальным и доступным пониманию, и такбез конца. Например, Петр есть нечто Реальное; истиннаяже идея Петра есть объективная сущность Петра и нечтореальное само по себе и совершенно отличное от самогоПетра. Итак, идея Петра, будучи чем-то реальным и имеясвою особую сущность, будет также чем-то доступным по-ниманию, т. е. объектом другой идеи, таковаяидея будетиметь в себе объективно все то, что идея Петра имеет фор-мально; а идея идеи Петра снова имеет свою сущностькоторая также может быть объектом Другой идеи, и такбез конца.

В этом каждый может убедиться, видя, что он знает чтоесть Петр, а также — что он знает, что знает это,и далее _что он знает, что знает, что знает это, и т.д. Отсюда ясночто для понимания сущности Петра нет необходимостипонимать самую идею Петра, тем более _ идею идеи Пет-ра; это то же самое, как если я скажу, что для того, чтобызнать, мне нет надобности знать, что я знаю, и тем более _знать, что я знаю, что знаю; так же как пониманиясущности треугольника, нет надобности понимать сущность

* Следует отметить, что здесь мы не толькопостараемся дока-зать только что сказанное, но также и то, что мы до сих пор шли пра-вильно, а вместе с тем и кое-что другое, что знать весьма необходимо.

284

Трактат об усовершенствовании разума

круга*. Однако обратная зависимость по отношению к этимидеям имеет силу. Действительно, чтобы я знал, что знаю,я, по Необходимости, должен сначала знать. Отсюда ясно,что достоверность есть не что иное, как сама объективнаясущность, т. е. способ, каким мы воспринимаем формаль-ную сущность, есть сама достоверность. Отсюда в свою оче-редь ясно, что для достоверности истинности нет надобно-сти ни в каком другом признаке, кроме того, чтобы иметьистинную идею; ибо, как мы показали, для того чтобызнать, нет надобности знать, что я знаю. Из этого опятьясно, что никто не может знать, что такое высшая досто-верность, кроме того, кто обладает адекватной идеей илиобъективной сущностью некоторой вещи; ибо одно и тоже есть достоверность и объективная сущность.

Итак, раз истина не нуждается ни в каком признаке, адостаточно иметь объективные сущности вещей или, чтото же самое, идеи, чтобы исчезло всякое сомнение, то отсю-да следует, что правильный метод не состоит в том, чтобыискать признак истины после приобретения идей, но пра-вильный метод есть путь отыскания** в должном поряд-ке самой истины, или объективных сущностей вещей, илиидей ($се это означает одно и то же).

Метод, с другой стороны, по необходимости должен го-ворить об умо постигании (ratiotinatio) или о понимании(intellectio), т. е. метод не есть само умопостигание, направ-ленное к пониманию причин вещей; но он есть пониманиетого, что такое истинная идея, посредством различения ееот прочих восприятий и исследований ее природы с -цельюпознать способность (potentia) нашего понимания и такобуздывать дух (mens), чтобы он сообразно с указанияминормы понимал все, что подлежит пониманию, передаваяему как вспоможение известные правила и также содейст-вуя тому, чтобы: дух не изнурялся без пользы. Отсюда выте-

Следует отметить, что здесь мы не исследуем, каким обра-зом нам врождеиа первая объективная сущность. Ибо это принад-лежит к. исследованию природы, где эти вещи разъясняются болеепространно и гд<е вместе с тем показывается, что помимо идеи небывает никакого утверждения или отрицания и никакой воли.

Что означает отыскивать в душе — объясняется в моей Фи-лософии;.

Трактат об усовершенствовании разума и о пути... 285

кает, что метод есть не что иное, как рефлексивное познание(cognitio reflexiva) или идея идеи; а так как не дана идеяидеи, если не дана прежде идея, то, следовательно, не будетдан метод, если не дана прежде идея. Поэтому хорошимбудет тот метод, который показывает, как должно направ-лять дух сообразно с нормой данной истинной идеи.

Далее, так как соотношение между двумя идеями тако-во же, как соотношение между формальными сущностямиэтих идей, то отсюда следует, что рефлексивное познаниеидеи совершеннейшего существа (Ens perfeclissimum) пред-почтительнее рефлексивного познания прочих идей, т. е.совершеннейшим будет тот метод, который показывает, ка-ким образом должно направлять дух сообразно с нормойданной идеи совершеннейшего существа (бытия).

Из этого легко понять, каким образом дух, больше по-нимая, тем самым приобретает новые орудия, при помощикоторых еще легче расширяет понимание. Ибо, как легковывести из сказанного, должна прежде всего существоватьв нас — как врожденное орудие — истинная идея, понявкоторую, мы понимаем вместе с тем различие между та-ким восприятием и всем прочим.

В этом состоит одна часть метода. И так как ясно самособой, что дух тем лучше понимает себя, чем больше онпонимает природу, то отсюда явствует, что эта часть методабудет тем совершеннее, чем обширнее понимание духа, и бу-дет наиболее совершенной тогда, когда дух устремляется илиобращается к познанию совершеннейшего существа. Затем,чем больше познал дух, тем лучше он понимает и свои силыи порядок природы, тем легче он может сам себя" направ-лять и устанавливать для себя правила; и чем лучше онпонимает пррядок природы, тем легче может удерживать се-бя от тщетного; а в этом, как мы сказали, состоит весь метод.

Добавим, что идея находится в таком же положенииобъективно, в каком ее содержание (ideatum) находитсяреально. Следовательно, если бы в природе было дано" не-что, не имеющее никакой связи с другими вещами*, и былатакже дана объективная сущность этого, которая должна

* Иметь связь (cdmmercium) с другими вещами —• значит соз-даваться другим или создавать другое.

286

Трактат об усовершенствовании разума

Трактат об усовершенствовании разума и о пути.

287

была бы совершенно согласоваться с формальной, то онатакже не имела бы никакой связи с другими идеями, т. е.мы не смогли бы ничего (понять или) заключить на ееосновании. Обратно, те вещи, которые имеют связь с други-ми, каково все существующее в природе, смогут быть поня-ты, а их объективные сущности будут иметь такую жесвязь, т. е. из них будут выводиться другие идеи, которыеснова будут иметь связь с другими, и так возрастут орудиядля того, чтобы идти дальше. Это мы пытались доказать.

Далее, из последнего, что мы сказали, именно — что идеядолжна совершенно согласоваться со своей формальной сущ-ностью, в свою очередь явствует, что наш дух, для того чтобывполне представить себе образ природы, должен производитьвсе идеи от той, которая представляет начало и источник всейприроды, чтобы и сама она была источником прочих идей.

Здесь, может быть, кто-нибудь удивится, что мы, сказав,что хороший метод — это тот, который показывает, какнаправить разум сообразно норме истинной идеи, подтвер-ждаем это рассуждением, что как будто свидетельствует,что это неизвестно само по себе. Может даже возникнутьвопрос, хорошо ли мы рассуждали? Если мы хорошо рассу-ждаем, то должны начать от данной идеи, а так как то, чтомы начинаем от данной идеи, нуждается в доказательстве,то мы должны были бы снова подтвердить наше рассужде-ние, затем снова это второе, и так до бесконечности. Наэто я, однако, отвечаю, что если бы кто-нибудь некоей судь-бой подвигался так в исследовании природы, а именно —приобретая в должном порядке идеи сообразно норме дан-ной истинной идеи, то он никогда не усомнился бы в своейистине, потому что истина*, как мы показали, сама себяпроявляет, и все само собой притекало бы к нему. Но таккак это никогда не случается или редко, то я вынужденбыл установить, что то, что мы не можем приобрести судь-бою, мы все же приобретаем по обдуманному плану, и вме-сте с тем, чтобы выяснилось, что для доказательства исти-ны и хорошего рассуждения мы не нуждаемся ни в какихорудиях, кроме истины или хорошего рассуждения: ибо

Так же, как и здесь, мы не сомневаемся в нашей истине.

хорошее рассуждение я доказывал — и пытаюсь доказы-вать — хорошим рассуждением. Добавим, что таким об-разом люди привыкли бы к углубленным в себе размыш-лениям. Основание же того, почему при исследованииприроды редко случается, что ее исследуют в должном по-рядке, заключается в предрассудках, причины которых мыпозднее разъясним в нашей Философии; затем и в том,что для этого необходимо тщательное и точное различе-ние, что весьма трудно. Наконец, вследствие полной шат-кости человеческих дел, которую мы уже показали. Естьеще и другие причины, которых мы не рассматриваем.

Если кто-нибудь спросит, почему я сам раньше всего вэтом порядке не показал истины природы, раз истина са-ма себя проявляет, то я отвечаю ему и предостерегаю его,что он не должен отбрасывать как ложное парадоксы, ко-торые ему, может быть, представятся; но пусть он не пре-небрежет сначала рассмотрением порядка, в котором мыих доказываем, и тогда он придет к уверенности, что мыдостигли истины, ради чего я и предпослал это.

Если бы, далее, какой-либо скептик все еще оставался всомнении относительно самой первой истины, а также всеготого, что мы выведем сообразно с нормой первой истины, то,конечно, или он будет говорить противно своему сознанию,или мы признаем, что есть люди, глубоко пораженные ду-ховной слепотой от рождения или вследствие предрассуд-ков, т. е. некоторой внешней случайности. Действительно,они не сознают самих себя; если они что-нибудь утвержда-ют или в чем-нибудь сомневаются, то не знают, что сомнева-ются или утверждают; то, что они ничего не знают, говорятони, им также неизвестно; но и это они не говорят безотно-сительно: они боятся признать, что существуют, посколькуони ничего не знают; так что они должны, наконец, умолк-нуть, чтобы не предположить чего-либо, что отзывалось быистиной. С ними, наконец, не может быть речи о науках;ибо что касается жизненного и общественного обихода, тоздесь необходимость вынуждает их допускать свое сущест-вование и искать своей пользы и клятвенно утверждать иотрицать многое. Действительно, если им нужно что-ни-будь доказать, то они не знают, достаточны ли доводы или

288

Трактат об усовершенствовании разума

Трактат об усовершенствовании разума и о пути...

289

недостаточны. Если они отрицают, соглашаются или возра-жают, то не знают, что отрицают, с чем соглашаются иличто возражают; так что их нужно считать как бы автома-тами, совершенно лишенными ума.

Возвратимся теперь к нашему предмету. Мы находилидо сих пор, во-первых, цель, к которой стремимся направитьвсе наши помышления. Мы узнали, во-вторых, каков наи-лучший способ восприятия, при помощи которого мы мо-жем прийти к нашему усовершенствованию. Мы узнали, в-третьих, каков первый путь, на который должен вступитьдух, чтобы начало было хорошим: он должен сообразно снормой некоторой данной истинной идеи продолжать ис-следовать по определенным законам. Чтобы это соверши-лось правильно, метод должен дать следующее:

Во-первых, отличить истинную идею от всех прочих вос-приятий и ограждать от них дух.

Во-вторых, сообщить правила, по которым неизвестныевещи воспринимались бы сообразно с указанной нормой.

В-третьих (и последних), установить порядок, чтобы мы неутомлялись над бесполезным. Узнав этот метод, мы увидели,в-четвертых, что совершеннейшим этот метод будет тогда,когда мы будем обладать идеей совершеннейшего существа.Поэтому вначале надо будет наиболее заботиться о том, что-бы как можно скорее прийти к познанию такого существа.

Итак, начнем с первой части метода, которая заключа-ется, как мы сказали, в том, чтобы различать и отделятьистинную идею от прочих восприятий и удерживать духот смешения ложных, фиктивных и сомнительных идей систинными. Я намерен здесь подробно разъяснить это, чтобыудержать читателей в размышлении над столь необходи-мым предметом, а также потому, что многие даже в истин-ном сомневаются по той причине, что не обратили внима-ния на различение между истинным восприятием и всемидругими. Это уподобляет их людям, которые, бодрствуя, несомневались в том, что они бодрствуют; но, признав себяоднажды во сне, как это часто бывает, несомненно бодрст-вующими, убедившись затем, что это ложно, усомнились и всвоем бодрствовании: происходит же это потому, что ониникогда не различали между сном и бодрствованием. Вме-

сте с тем я предупреждаю, что не буду здесь разъяснятьсущность каждого восприятия и его ближайшую причину,потому что это относится к Философии, а сообщу только то,чего требует метод, т. е. где встречается восприятие фиктив-ное, ложное и сомнительное и как мы от каждого из нихможем освободиться. Итак, первым пусть будет исследова-ние о фиктивной (вымышленной) идее (idea ficta).

Так как всякое восприятие есть восприятие либо вещи,рассматриваемой как существующая, либо одной только сущ-ности, а фикция чаще бывает относительно вещей, рассмат-риваемых как существующие, то я прежде всего скажу обэтом случае, т. е. таком, где фиктивно одно только сущест-вование, а вещь, воспринимаемую фиктивно, при этом пони-мают или предполагают, что понимают. Например, я создаюфикцию (fingo), что Петр, которого я знаю, идет домой, чтоон меня посещает, и т. п.* Я спрашиваю при этом, к чемуотносится такая идея. Я вижу, что она относится только квозможному, а не к необходимому и не к невозможному.Невозможной я называю такую вещь, природа которой про-тиворечит тому, чтобы она существовала; необходимой —вещь, природа которой противоречит тому, чтобы эта вещь несуществовала; возможной — такую, существование которойпо самой ее природе не содержит противоречия тому, чтобыона существовала или не существовала, но необходимостьили невозможность существования которой зависит от при-чин, неизвестных нам, в то время как мы создаем фикциюее существования. Поэтому, если бы нам известна была еенеобходимость или невозможность, зависящая от внешнихпричин, то мы не могли бы создать о ней никакой фикции.Отсюда следует, что если существует некий Бог или нечтовсеведущее, то он не мог бы создать решительно никакихфикций. Ибо что касается нас, то раз я знаю**, что сущест-

* Смотри ниже то, что мы заметим о гипотезах; их мы яснопонимаем; фикция же заключается в том, что мы утверждаем суще-ствование их такими в небесных телах.

** Так как истина, если только ее понять, сама себя делает оче-видной, то нам нужен только пример, без другого доказательства. Та-кова же будет и противоположность этого, для обнаружения ложно-сти которой достаточно ее только рассмотреть, как это сейчас станетясно, когда мы будем говорить о фикции по отношению к сущности.

290

Трактат об усовершенствовании разума

Трактат об усовершенствовании разума и о пути...

291

вую, то не могу создать фикцию, что существую или не суще-ствую; не могу также создать фикцию, чтобы слон проходилчерез игольное ушко; не могу также, зная* природу Бога,выдумать, что он существует или не существует. Так женужно понимать и о химере, природа которой противоречитсуществованию. Отсюда явствует то, что я сказал, а именно,что фикция, о которой мы здесь говорим, не имеет места поотношению к вечным** истинам. Сейчас я еще покажу, чтоникакая фикция не относится к вечным истинам.

Прежде чем идти дальше, надо здесь попутно отме-тить, что то различие, которое существует между сущно-стью одной вещи и сущностью другой, существует такжемежду действительностью или существованием этой жевещи и действительностью или существованием другойвещи. Так что, например, если бы мы хотели понять су-ществование Адама лишь через существование вообще, тоэто было бы то же самое, как если бы для понимания егосущности мы обратились к природе существующего, что-бы в конце концов дать определение, что Адам есть суще-ствующее. Итак,чем более обще понимается (concipilur)существование, тем оно понимается более смутно и легчеможет быть фиктивно придано любой вещи; и, напротив,чем оно понимается уже, тем оно яснее познается(mtelligitur) и тем труднее фиктивно придать его чему-либо, кроме самой вещи, если не обращаем внимания напорядок природы. Это важно заметить.

Здесь приходится рассмотреть то, что обычно называютвыдумкой (фикцией), хотя бы мы ясно понимали, что вещьне такова, как мы ее выдумываем. Например, хотя я знаю,что Земля кругла, все же ничто не препятствует мне ска-зать кому-нибудь, что Земля полушарие и подобна поло-

* Следует отметить, что хотя многие говорят, что сомневаются,существует ли Бог, но у них нет ничего, кроме имени, т. е. они созда-ют фикции чего-то, что они называют Богом; но это не согласуется сприродой Бога, как я докажу в своем месте.

** Под вечной истиной я понимаю такую, что если она поло-жительна, то никогда не сможет возникнуть отрицательная. Так,первая и вечная истина «Бог есть»; но не есть вечная истина «Адаммыслит». «Химера не существует» — вечная истина, а «Адам не мыс-лит» — нет.

вине апельсина на тарелке или что Солнце движется во-круг Земли, и т. п. Если мы присмотримся к этому, то неувидим ничего, что не согласовалось бы со сказанным вы-ше, если только сначала заметим, что мы могли когда-нибудь ошибаться и потом сознали свои ошибки, и затем,что мы можем создать фикцию или хотя бы предполо-жить, что другие люди находятся в том же заблужденииили могут впасть в него, как раньше мы. Такие фикции,повторяю, мы можем создавать до тех пор, пока не видимникакой невозможности и никакой необходимости. Итак,когда я говорю кому-нибудь, что Земля не кругла, я тольковосстанавливаю в памяти заблуждение, которое я имел илив которое мог впасть, и затем создаю фикцию или предпо-лагаю, что тот, кому я это говорю, все еще находится втаком же заблуждении или может впасть в него. Я соз-даю такую фикцию, говорю я, до тех пор, пока не вижуникакой невозможности и никакой необходимости; но ес-ли бы я ее понял, то не мог бы создать никакой фикции, инужно было бы только сказать, что я нечто совершил.

Остается теперь рассмотреть еще предположения, делае-мые в изысканиях; это иногда имеет место в отношенииневозможного. Например, когда мы говорим: предположим,что эта горящая свеча уже не горит; или: предположим,что она горит в каком-нибудь воображаемом пространст-ве, где нет никаких тел; подобные предположения делают-ся часто, хотя мы ясно понимаем, что это последнее не-возможно; но когда это имеет место, мы не создаем никакихфикций. Действительно, в первом случае я всего тольковызвал в памяти другую свечу, не горящую (или представилэту же самую свечу без пламени), тогда то, что я думаю* о

* Дальше, когда мы будем говорить о фикции в отношениисущностей, станет вполне ясно, что фикция никогда не создает и непредставляет духу ничего нового; но восстанавливается только в па-мяти то, что есть в мозгу или в воображении, и дух слитно созерцаетвсе вместе. Например, вспоминают способность речи и дерево; и дух,созерцая слитно и без различения, думает, что дерево говорит. То жесамое относится и к существованию, особенно, как мы сказали, когдаоно представляется столь обще, как существующее вообще, ибо тогдаоно легко приложимо ко всему, что одновременно возникает в памя-ти. Это очень важно заметить.

292

Трактат об усовершенствовании разума