Часть 6.

У Платона (Горгий 523 е — 524 а) Зевс назначает судьями в царстве мертвых Миноса, Радаманта и Эака. Они судят у распутья дорог: одной — к Островам блаженных, другой — в Тартар. Умерших из Азии судит Радамант, из Европы — Эак, а Минос обладает почетным правом разрешать сомнения двух остальных. В «Государстве» имена судей отсутствуют (X 614 с). — 400.

14На Крите на отрогах горы Иды находились грот и святилище Зевса Идейского, где, по одному из преданий, он родился и воспитывался своей матерью Реей (Страбон X, 3, 11. 19). Именно к этому святилищу идут в «Законах» Платона три спутника: афинянин, спартанец и критянин (I 625 b). — 400.

15Подобное толкование основано на внешней близости греческих слов oaristes — собеседник, сотоварищ (от oaridzo — беседовать, oaros — беседа, где «о» по своей функции равнозначно «а» — copulati-vum, т. е. соединяющей; корень * аг указывает на соединение, прилаживание, ср. ararisco) и ariston — завтрак, aristao — завтракаю, совершаю трапезу (от *a(i)eri — рано утром, sto<*d-tom, нулевая ступень огласовки от edomai — ем). Таким образом, понятие «собеседник» подменяется здесь понятием «сотрапезник». — 401.

16В «Законах» Платона (в основу которых положено спартано критское законодательство) всякое удовольствие должно быть согласовано с требованиями закона и добродетели (II 659 d — 660 d). Так, в отношении винопития утверждается следующее правило: до 18 лет вообще не пить вина, с 18 до 30 — пить умеренно, а после 40 — можно пить и обильно на общественных пирах, так как Дионис даровал людям вино как лекарство, помогающее при угрюмой старости (666 ab). - 401.

17Здесь сказываются лаконские и критские пристрастия, выраженные Платоном в «Законах», где прямо говорится, что виновниками законодательств Крита и Лакедемона были боги Аполлон и Зевс (I 624 а). См. также выше прим. 6.— 401.

18В «Закона?» Платона говорится, что Радамант заслужил похвалу за то, что справедливо вершил правосудие (I 625 а).— 401.

19Талое — медный гигант, страж Крита, который или принадлежал к медному поколению людей, или был подарен Миносу богом Гефестом. Погиб от колдовских чар Медеи, когда пытался погубить корабль аргонавтов, проплывавший мимо Крита (Аполлодор I 9, 26). - 401.

20Hesiod fr. 103 Rzach, пер. С. Я. Шейнман-Топштейн.— 401.

21Феспид (VI в.) считается основателем трагедии, так как он ввел (помимо уже существовавшего хора) первого актера (Диоген Лаэрций III 56), которым являлся сам. Ему приписывают изобретение маски. О нем как о современнике Солона см.: Плутарх. Солон XXIX. Фриних (VI—V вв.), один из древних трагиков, по преданию, ввел диалог актера с хором. Особенно знаменита была его трагедия «Взятие Милета». Трагедии Фриниха имели характер ораторий. — 402.

22«Пастырь народов» (poimen laon) — один из любимых эпитетов Гомера, характеризующий правителя как пастуха, пекущегося о своем стаде. См.: Илиада II 85, 243, IV 413, X 406, XI 370, XVI 2; Одиссея III 469, IV 24, XIV 497, XVIII 70, XXIV 368.- 402.

23См. прим. 15 к с. 183. - 402.

567

24 Рассуждение строится на основе идеи человека как целостного существа. Ср. «Федр» 270 bс, где говорится об искусстве укрепления души и тела с помощью бесед и занятий философией и красноречием, с одной стороны, и лекарства — с другой. Постичь отдельно природу души или тела невозможно без постижения человека в целом. См. также прим. 13 к с. 300.- 402.

СОПЕРНИКИ

Сократ пришел в школу грамматиста Дионисия и разговорился с учениками, соперничающими между собой, о том, является ли философия результатом многознания, или в ней присутствует рассудительность, связанная с благом. Этот диалог имеет в рукописях два варианта заголовка — «Anterastai» и «Erastai» и соответственно переводится либо как «Соперники», либо как «Любовники». Первый заголовок приводит Диоген Лаэрций с подзаголовком «О философии» (III 59). Второй сохранил биограф Платона Олимпиодор (см. его. Жизнь Платона.— Диоген Лаэрций, с. 446). Издания Барнета и Германна принимают заголовок «Erastai», который дошел в более старых кодексах. Тем не менее переводчик предпочел название «Соперники», исходя из содержания диалога: в разгоревшейся дискуссии о философии спорщиков охватывает дух соперничества, между ними начинается состязание. Заголовок же «Любовники» уводит читателя от сути диалога. То, что спорщики влюблены друг в друга, не является здесь главным.

1 Дионисий — грамматист, в школе которого обучался Платон, по свидетельству Диогена Лаэрция (III 4, хотя этот последний сам ссылается на диалог «Соперники»), а также Олимпиодора, биографа Платона (см.: Диоген Лаэрций, с. 446). — 404.

2 Анаксагор — древнегреческий философ V в. (см.: Апология Сократа, прим. 28). Энопид Хиосский — древнегреческий астроном, современник Анаксагора. Астрономии и геометрии обучался во время своего пребывания в Египте. Энопид установил в Олимпии медную доску, на которой обозначал движение небесных светил в течение 59 лет (Элиан. Пестрые рассказы X 7). Идеи натурфилософов были весьма популярны среди молодежи; этому способствовало и широкое распространение их сочинений, в частности Анаксагора (см., напр.: Апология Сократа 26 de). — 404.

3 Т. е. беседа ведется об астрономии.— 404.

4 Музыка и гимнастика здесь противопоставляются как связанные соответственно с воспитанием души или тела, из которых первое предпочтительнее. Однако идеальный человек, обладающий калокагатией, должен быть развит всесторонне. Сам Платон, как сообщает его биограф Олимпиодор, обучался не только словесности, музыке, грамматике, живописи, но и гимнастике у известного преподавателя (Диоген Лаэрций, с. 446). В диалоге «Протагор» (326 а — с) музыка приучает душу мальчиков к гармонии и чуткости, а гимнастика содействует правильному мышлению. О связи гимнастики и мусического воспитания см.: Критон, прим. 13; о гимнастике — Пир, прим. 50. Идеи Платона о благотворном влиянии доброй души на тело созвучны следующему замечанию Демокрита; «Людям следует больше заботиться о душе, чем о теле, ибо совершенство души исправляет недостатки тела, телесная же сила без рассудка нисколько не улучшает душу» (68 В 187 Diels=384 Маковельский).— 404.

5 Fr. 22 Diehl, пер. С. Я. Шейнман-Топштейн. Эта строка из элегии Солона встречается также в диалоге Платона «Лахет».— 405.

568

6 Многознание (polymathia), т. е. знание множества фактов или разнородных сведений, не считалось в античной философии неоспоримым благом. Так, Анаксарх (72 В 1 Diels) полагал, что многознание приносит то пользу, то вред. Гераклит вообще считал, что «многознание не научает уму» (В 40 Diels), и ему приписывается сопоставление многознания и обмана (cacotechnia). Вот почему Демокрит требовал (В 35 Diels) воспитывать, или упражнять, в себе не многознание, но многомыслие (polynoien), т. е. умение мыслить.— 405.

7 В разговоре устанавливается своего рода пропорция — любовьк мудрости (philosophia): многознание (polymathia), любовь к гимнастике (philogymnastia): многоделанье (polyponia), причем это соотношение основано не только на смысле терминов, но и на словесной игре и даже на обыгрывании звуковых форм. В дальнейшем Сократ докажет вред многоделанья для тела, сделав вывод о вреде многознания для философии, т. е. придет к выводу, характерному для классической античности с ее внутренне-сущностным, а не внешне-формальным подходом к предмету. — 406.

8 См. прим. 51 к с. 110. - 407.

9 Мина= ок. 25—36 руб. О драхме см. прим. 6 к с. 416.— 408.

10 См. прим. 6 к с. ИЗ. - 409.

11Сравнение философа с многоборцем встречаем и у Диогена Лаэрция: Демокрит, пишет он, «и в самом деле был пятиборцем в философии, так как занимался и физикой, и этикой, и математикой, и всем кругом знаний, и даже в искусствах был всесторонне опытен» (IX 37). Здесь же Диоген пишет: «Если диалог «Соперники» принадлежит Платону, как говорит Фрасилл, то именно Демокрит есть тот безымянный собеседник, который наряду с Энопидом и Анаксагором участвует в беседе с Сократом о философии и которому Сократ говорит, что философ подобен пятиборцу» (IX 37). См. также прим. 6 к с. 113. - 409.

12В «Гиппии большем», рассуждая о прекрасном, Платон приходит к выводу, что «прекрасное есть и пригодное, и способное сделать нечто для блага», тем самым оно равнозначно полезному. Таким образом, продолжает он, прекрасные тела, и прекрасные установления, и мудрость — все это прекрасно потому, что полезно (296 de). Итак, прекрасное есть полезное, а полезное — это то, что творит благо (296 de). См. также о терминах «полезное» (chresimon) и «пригодное» (ophelimon): Гиппий больший, прим. 31.— 410.

13 См. прим. 31 к с. 317 и 37 к с. 325, а также наст, изд., Хармид, 164 de.- 412.

14 См. прим. 46 к с. 203.— 412.

15 С этого места начинается заключительная часть диалога, где Сократ доказывает, что философу нужно не многознайство, а справедливость (dicaiosyne) и рассудительность (sophrosyne).— 412.

16 См. прим. 16 к с. 71, а также прим. 5 к с. 348. — 412.

АКСИОХ

Тема диалога — бессмертие души. Сократа, когда он шел в гимна-сий в Киносарге, позвал Клиний к своему умирающему отцу Аксиоху для утешений и наставлений. Сократ, рисуя Аксиоху счастливую жизнь души праведного человека (а таковым мыслится Аксиох) среди душ мудрецов, в хороводах и пирах, успокаивает больного, который не только перестает бояться смерти, но даже начинает жаждать ее приближения. Здесь явно ощущаются неоплатонические, эпикурейские и стоические мотивы. Действие, видимо, происходит в 406 г. после гибели афинских стратегов (см. 368 d).

569

1 В Киносарге (восточная часть Афин), вблизи Диомейских ворот, за стенами города находился гимнасий, посвященный Гераклу, где преподавал ученик Сократа Антисфен, будущий основатель кинической школы. Илисс, река, берущая начало с горы Гиметт, протекает с востока по южной окраине Афин: летом она почти пересыхает, превращаясь в ручей. В «Федре» на берегу Илисса вблизи святилища нимф и речного бога Архелая беседуют Сократ и Федр. Недалеко от этого места на другой стороне Илисса был храм Артемиды Агротеры (Ловчей). На островке стоял храм Деметры и ее дочери Коры.— 414.

2 Клиний — сын Аксиоха, двоюродный брат Алкивиада (см. прим. 2 к с. 113 и прим. 27 к с. 197). О Дамоне см. прим. 25 к с. 196. О Хармиде и Главконе си. прим. 5 к с. 297. Каллироя («прекрасный поток») — источник вблизи Афин. Окрестности Афин вблизи Киносарга и Ликея вообще славились своими источниками. — 414.

3 Итонийские ворота находятся у южной стены Афин, рядом со святилищем Афины Итонии (Itonia), которая почиталась также в Коронее (Беотия) и вблизи Лариссы (Фессалия). Ей приписывали функцию дарования бессмертия (она хотела сделать бессмертным Эрихтония — Аполлодор III 14, 6; влила Ахиллу в грудь немного нектара и амброзии, чтобы он был неутомим в битве,— Илиада XIX 353), и поэтому ее имя иной раз понимали как «непреходящая», «вечная». Однако современные этимологи связывают происхождение имени Итония с названием фессалийского города Итоме (Ithome"), индоевр. корень которого (uituo) значит ива, т. е. Итома — город ив (ср. в Мессении нимфа горы Итомы, т. е. горы ив).— См.: Сагпоу A. Dictionnaire etymologique de la mythologie greco-romaine. Louvain, 1957.

В Афинах на склоне чолма Ареопага находилось святилище амалонок («Амазонейон») вблизи мест, где они были погребены после осады Афин и где стояла связанная с именем царицы амазонок Антио-пы (или Ипполиты) так называемая Амазонская стела. См. также прим. 20 к с. 101. — 411.

4 Афинский архонт Драконт (VII в.) — первый законодатель, был известен суровостью своих предписаний. Клисфен (VI в.) — внук сикионского тирана Клисфена, сын его дочери Агаристы и афинянина Мегакла из знаменитого рода Алкмеонидов (см. прим. 3 к с. 175). После изгнания сыновей Писистрата занял ведущее положение в Афинах, преобразовал аттические филы и афинский Совет. — 415.

5 Ср. орфико-пифагорейскую теорию о теле как могиле души (Горгий, прим. 46 а). — 415.

6 О Продике см. прим. 23 к с. 75. Сократ иронизирует относительно веса речей Продика, он оценивает их крайне дешево — 12 коп., 50 коп. и т. д.: драхма = 24,5 коп. См. также: Гиппий больший 282 d. Об Эпихарме см. прим. 24 к с. 263. Fr. В 30 Diels= fr. 273 Kaibel, пер. С. Я. Шейнман-Топштейн.— 416.

7 См. прим. 12 к с. 369.— 416.

8 Об эфебах см. прим. 53 к с. 111. Ареопаг — древнейшее судебное учреждение в Афинах, обладавшее правами государственного Совета. Члены его принадлежали к аристократии, их решения считались неоспоримыми. В классическое время ареопаг был лишен политической власти и занимался главным образом делами об убийствах. Его моральный авторитет в вопросах общественной дисциплины, нравов, соблюдения законов был чрезвычайно высок. — 417.

9 Пер. С. Я. Шейнман-Топштейн. Схолиаст (VI, р. 395 Hermann) указывает на подобную строку в комедии Кратина «Делосски» (fr. 24 Коек). Ср. также: Законы I 646 а.— 417.

570

10 Агамед и Трофоний, сыновья орхоменского царя Эргина, построили храм Аполлона (Пифийского бога) в Дельфах. Братья известны главным образом по преданию о том, как, строя сокровищницу царю Гириею в Беотии, они оставили тайную лазейку, через которую смогли украсть золото. Агамед попал в ловушку царя и погиб, а Трофопий отрезал брату голову, чтобы его не опознал царь. За это Трофоний был поглощен землей в Лейбадее (Беотия), где впоследствии возникло знаменитое прорицалище Трофония (Павсаний IX 37, 5; 39, 5—14). Здесь приводится очень редкий вариант истории братьев. Построив храм, они попросили у бога плату за свой труд, и бог обещал им ее на восьмой день. Именно в этот день оба брата умерли тихо и безболезненно (Pind. fr. 5 Snell — Maehl; Цицерон. Тускуланские беседы I 114). Этот, несомненно более поздний вариант мифа, рисующий не ловких героев, но благочестивых людей, призван был привести предание в соответствие со славой оракула Трофония. — 417.

11 Речь идет о братьях Клеобисе и Битоне, сыновьях жрицы Кидиппы в храме богини Геры Аргосской (Геродот I 31). — 417.

12Сократ вспоминает слова Ахилла, обращенные к Приаму.— Илиада XXIV 525-526, пер. В. В. Вересаева. - 417.

13Илиада XVII 446—447, пер. В. В. Вересаева, уточненный С. Я. Шейнман-Топштейн. Вересаев переводит глагол herpo в общем значении — «ходить». Шейнман-Топштейн понимает его в более узком смысле — «ползать».— 417.

14Одиссея XV 244—245, пер. В. А. Жуковского, несколько видоизмененный Шейнман-Топштейн в соответствии с греческим оригиналом. — 417.

15Еврипид. Кресфонт (fr. 449 N.— Sn.). - 417.

16Биант из Приены в Ионии (VI в.) — один из семи мудрецов, известный изречением — «все мое с собой ношу». — 418.

17Мильтиад — победитель персов при Марафоне, умер в тюрьме после несправедливого приговора. См.: Горгий 516 d. — 418.

18См. там же, а также прим. 19 к с. 73. — 418.

19Эфиальт, афинский демократический законодатель, близкий к Периклу, был убит в 457 г. за ограничение власти Ареопага. — 418.

20См. прим. 29 к с. 77.- 418.

21О роли Сократа, препятствовавшего суду над стратегами, см.: Апология Сократа, прим. 36.— 418.

22Ферамен — афинский государственный деятель времен Пелопоннесской войны, отличался нерешительностью и двойственностью. Был казнен по приказу главы Тридцати тиранов — Крития. Калликсен — один из главных виновников гибели стратегов. Впоследствии сам был привлечен к суду и умер от голода, ненавидимый всеми (Ксенофонт. Греческая история I 7). О том, что Евриптолем во время незаконного суда над стратегами поддержал Сократа, рассказывает Ксенофонт (там же I 7, 12). Евриптолем произносит речь в защиту стратегов (там же I 7, 16—34), требуя, чтобы их судили по закону, каждого в отдельности. Об Аксиохе здесь ничего не говорится.— 418.

23О блаженстве бессмертия Сократ говорит в своей речи перед судьями (Апология Сократа 41 be). Там же идет речь о понимании смерти в двух смыслах: или стать ничем, ничего не чувствуя, или поверить в бессмертие души и вести беспечальную жизнь в ином мире (40 de).- 420.

24Гобрий — персидский маг, названный Диогеном Лаэрцием (I 2) в числе преемников Зороастра (наряду с Останом, Астрампсихом, Пазатом). О Ксерксе см. прим. 5 кс. 177. Делос был родиной Аполлона и Артемиды, где они особенно почитались. Имена Опис и Гекаэрги —

571

пришедших из страны гипербореев на родину почитаемого ими Аполлона — толкуются различно. Опис, или Упис,— один из предполагаемых отцов Артемиды (Цицерон. О природе богов III 23), Гека-эрг — эпитет Аполлона — «далекодействующий». У Каллимаха (Гимны IV 292 ел.) Упис, Локсо и Гекаэрга — дочери Борея, которые начали первыми приносить жертвы на Делосе. Локсий — эпитет Аполлона (букв, кривой, т. е. изрекающий «кривые», двусмысленные оракулы). Имя Опис носит гиперборейская дева у Аполлодора (I 4, 5) и спутница Артемиды у Вергилия (Энеида XI 532), т. е. это божество и мужского и женского рода в культе гиперборейских Аполлона и Артемиды. Павсаний ссылается на гимн Опис и Гекаэрге — двум девам-гиперборейкам (V 7, 7). О взаимоотношениях Аполлона и гиперборейцев см ' Лосев А. Ф. Античная мифология в историческом развитии. М., 1957, с. 402-422.

Гиперборейская земля, согласно мифу, находится далеко за севером (Бореем). Ее обитатели считались счастливым народом, ведущим простую и любезную богам жизнь. Аполлон пребывает в зимнее время у гиперборейцев, отправляясь в Дельфы с наступлением тепла. См. изложение гимна Алкея к Аполлону (fr. I Diehl) античным ритором Гимерием в переводе А. Ф. Лосева (Указ. соч., с. 407 — 408). Плутон (он же Аид) — брат Зевса, бог царства смерти.— 421.

25Ахеронг — река на севере Греции в Феспротии. Кокит (букв, «плач», «завывание») — приток Ахерон та. По мифам, эти реки протекают и в царстве мертвых. Подробнее о топографии подземного мира см • Федон Hid — 113 с. О Миносе и Радаманте см. наст, изд., Минос.-421.

26Подробно об истории загробного существования души у Платона см.: Горгий, прим. 82,— 421.

27Этому удивительно счастливому житию душ в загробном мире присущи черты эпикурейства. См.: Лосев А. Ф. История античной эстетики. Ранний эллинизм. М., 1979, с. 244. — 421.

28Миф о нисхождении Геракла в Аид с предварительным посвящением в Элевсине в мистерии и с очищением его Евмолпом от убийства кентавров известен из Аполлодора (II 5, 12). В Аиде Геракл спасает Тесея, оставив там Пирифоя (они хотели похитить богиню Персефону), и выводит на свет пса Кербера, которого затем водворяет на место, показав его царю Еврисфею. Что касается Диониса, то вся мифология этого божества природных сил связана с Элевсинской богиней — Деметрой, культом земли и подземного мира. Так, Деметра и Дионис, прибывшие при царе Пандионе в Аттику, были радушно приняты в Элевсине царвм Келеем и Икарием (Аполловор III 14, 7), где при Писистрате к Элевсинским мистериям были присоединены Дионисовы таинства. Дионис, признанный божеством, спустился в Аид, вывел оттуда свою мать Семелу, назвав ее Тионой, и вместе с ней поднялся на небо (там же III 5, 3; Диодор IV 25, 4). Миф о нисхождении Геракла и Диониса в Аид был настолько популярен, что стал сюжетом комедий и пародий, как, например, в «Лягушках» Аристофана. Деметра особенно почиталась в Элевсине, вблизи Афин, где в ее честь проводились специальные мистерии.— 421.

29Эринии — богини-мстительницы, особенно за пролитую материнскую кровь. Тартар —древнейшее теогоническое порождение (Гесиод. Теогония 119) и пространство, расположенное под Аидом, наиболее глубокая часть земли, где находятся, по Гесиоду, корни земли и моря (Теогония 727 — 728), а также свергнутые Зевсом титаны (729—735). Эреб — мрак, брат Ночи — порождения Хаоса (Теогония 123). Хаос — зияющая бездна (греч. chased — зеваю), одно из древ-

572

нейших порождений теогонического процесса (там же, 116). Данаиды, дочери Даная, убившие своих двоюродных братьев-женихов Египтиад и после смерти наказанные в Тартаре (Овидий. Метаморфозы IV 461—462). Там же находятся Титий, покушавшийся на богиню Лато-ну, Тантал, сын Зевса, похитивший амброзию и нектар у богов, и Сизиф, обманувший смерть. См.: Одиссея XI 576 — 600; Овидий. Метаморфозы IV 455-462.- 421.

30Пэна — греч. poine" (ср. русск. пеня) — возмездие, кара. Здесь явная персонификация.— 421.

31 Доказательства бессмертия души развиты Платоном в диалоге «Федон» (70 с — 107 b).— 422.

АЛКИОНА

В диалоге участвуют Сократ и его друг Херефонт (см. прим. 1), которые рассуждают о великой силе богов и гениев по сравнению с немощью человека. Но даже если слабый человек в состоянии благодаря своим способностям быть искусным мастером, то какими же удивительными возможностями наделены боги и природа, создающие живые существа и являющиеся причиной метаморфоз, о которых рассказывают мифы, в частности миф о превращении тоскующей жены в птицу алкиону. Беседа двух друзей характеризуется насыщенностью мыслью и изяществом стиля, выгодно отличаясь от других малых диалогов платоновской школы. Херефонт являлся деятельным участником политической борьбы в Афинах; как демократ, он был изгнан из Афин во время олигархического переворота Тридцати тиранов. Ко времени суда над Сократом в 399 г. его уже не было в живых. У Ксенофонта есть диалог о братской любви, посвященной отношениям Херефонта и его друга Херекрата (Ксенофонт. Воспоминания о Сократе II 3). По свидетельству Атенея, автором диалога будто бы является Леонт, ученик Платона по Академии (XI 506 с). Этот диалог включают также в корпус сочинений Лукиана. См.: Лукиан. Собр. соч., т. II. М.— Л., 1935. В издании Барнета диалог отсутствует. Перевод выполнен по изданию Германна.

1 Алкиона, или гальциона,— морская птица, видимо, зимородок (лат. alcedo hispida). Схолиаст сообщает, что алкиона по величине равна небольшому воробью. .Оперение пестрое, зеленовато-голубого и красноватого цвета, длинный желтый клюв (VI, р. 393 Hermann). Эол, сын Эллина и нимфы Орсеиды, брат Дора и Ксуфа, считался эпонимом племени эолийцев. Дети Эола (Сизиф, Афамант, Салмоней) отличались неумеренной гордостью и своенравием. У античных авторов иной раз смешиваются два образа — Эол, эпоним эолийцев, и Эол, сын Гиппота, владыки ветров, так что второй оказывался царем Эолиды. Имя Кеик носят разные мифологические герои. Один — царь г. Трахины, родич Геракла (Аполлодор II 7, 6; 8, 1), другой — сын Эосфора, или Геспера (Вечерняя Звезда), и нимфы Филониды, муж Алкионы. Однако оба этих образа иной раз совмещаются. Здесь он именуется трахинянином. У Овидия Кеик из г. Трахины отправляется к оракулу Аполлона в Кларос— 423.

2 Алкиона, по варианту мифа, использованному здесь,— дочь Эола, царя эолийцев, и внучка Эллина (Аполлодор I 7, 3; см. также выше прим. 1). Она стала супругой Кеика, и оба так гордились своим счастьем, что именовали себя Зевсом и Герой, за что и были наказаны Зевсом, превратившим их в птиц; ее — в зимородка, а его — в чайку (Аполлодор I 7, 4). В изложении Овидия (Метаморфозы XI 410—750) Кеик отправился к оракулу в Кларос, но был застигнут бурей и погиб

573

в море. Жена находит его тело на берегу и от горя превращается в птицу, издающую жалобные крики. Кеик превращен богами в подобную же птицу.— 423.

3 Античные авторы рассказывали о том, что птица алкиона делает гнезда на берегу моря и что они уничтожаются волнами. Поэтому Зевс из жалости предписал ветрам спокойствие в течение семи дней до зимнего солнцестояния и семи после него, чтобы алкиона высидела птенцов. Это тихое зимнее время именуется «алкионовыми днями» (alcyonides hemerai.— Hygini fabulae ed. H. Rose. Leiden, 1963, fab. 65 (далее — Hygini); Овидий. Метаморфозы XI 745—748).— 423.

4 В оригинале daimonion, демонов, что, конечно, правильнее, чем латинское наименование «гений». Однако поскольку в русском языке слово «демон» имеет значение мрачной, темной силы, а демоны и гении античной мифологии — благие посредники между богами и людьми, исполнители божественной воли, помогающие человеку, при переводе приходится остановиться на латинском слове «гений» (ср. русск. добрый гений, гений-хранитель и пр.).— 423.

5 Здесь космос воспринимается как живое мыслящее существо, что чрезвычайно характерно для всей античности. Платон в «Тимее» рисует величественный образ звездного неба, космоса, который, пребывая в вечном вращении, не только прекрасно сконструирован геометрически, но слышит, видит и обладает высшим разумом. Это совершенный самодовлеющий живой организм (Тимей 32 а — 34 а) наподобие пифагорейского космоса (58 В 1 a Diels), тоже одушевленного (ет-psychon), умного (поеЧоп) и сферического (sphairoeides). Подробнее см.: Тимей, а также прим. 31, 40—48.— 425.

6 О создании материальных стихий, человека, живых существ и растительного мира см. также: Тимей 31 b — 32 с; 41 а — 47 е; 41 d — 42 с; 58 с - 61 с; 69 с - 81 е; 90 е — 92 b. В самом конце «Тимея» оказывается, что птицы, сухопутные существа, пресмыкающиеся и рыбы произошли во вторичном рождении души путем превращения человеческой природы в животную. Все живые существа, по словам Платона в «Тимее», «и поныне перерождаются друг в друга, меняя облик по мере убывания или возрастания своего ума и глупости» (92 с). Платон здесь стоит на той пифагорейской позиции круговорота и переселения душ, которая проявилась в «Федре», «Федоне» и «Государстве» (614 b — 621 b), где особенно красочно представлена судьба душ после смерти (см. прим. 8 к с. 358).— 425.

7 Ксантиппа — жена Сократа. Но схолиаст указывает, что у Сократа было две жены —Ксантиппа и Мирто (VI, р. 394 Hermann). Ксантиппа встречается в диалоге «Федон », где она приходит к Сократу в тюрьму проститься (60 а). Плутарх в жизнеописании Аристида (XXVII) ссылается на ряд авторитетов (Деметрий Фалерский, Иероним Родосский, Аристоксен, Аристотель), утверждающих, что внучка Аристида, Мирто, овдовев и впав в нужду, была взята в дом Сократа й стала его женой, хотя он и был уже женат. — 425.

8 Фалерская гавань вблизи Афин соединялась с ними так называемой южной стеной примерно в 35 стадий (ок. 6 км), северная стена в 40 стадий (ок. 7,5 км) соединяла с Афинами гавань Пирей.— 426.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Тексты платоновских диалогов стали предметом изучения и толкования в Академии еще при жизни Платона, о чем можно судить прежде всего по отсылкам у Аристотеля (Bonitz H. Index Aristotelicus.

574

Berlin, 1870, p. 598—599), а также по диалогам платоновского корпуса, не принадлежащим самому Платону, но написанным в кругах платоновской Академии и воспроизводившим форму платоновских диалогов, а также излагавшим и разрабатывавшим (иногда в полемическом плане) их основные темы и положения (Theseeff H. Studies in Plato's Chronology. Helsinki, 1982). Первое систематическое изложение учения Платона предпринял его непосредственный ученик Ксенократ, третий схоларх Академии (339-331). Систематизируя взгляды учителя, Ксенократ использовал разработанное в Академии (ср.: Аристотель. Топика I 14, 105 b) деление философии на физику, этику и логику (Heinze R. Xenokrates. Leipzig, 1892, fr. 1; далее — Heinze).

Стремление уяснить догматику платонизма в Древней Академии сочеталось с комментированием платоновских диалогов. Ученик Ксенократа Крантор первым, по свидетельству Прокла, составил комментарий к «Тимею» (Procli Diadochi. In Platonis Timaeum com-mentaria, ed. E. Diehl. Lipsiae, 1903, I 71, 1; 277,8). Однако зародившаяся в Академии тенденция сакрализации текстов основателя школы не нашла развития в III — II вв.: скептическая Академия занята преимущественно полемикой со стоиками и эпикурейцами, а не положительной разработкой платонизма; общее падение престижа философии в этот период также не способствовало изучению платоновских текстов. Правда, Платон — первым из прозаиков — попадает в поле зрения александрийских филологов, но как великолепный стилист, по сообщению Диогена Лаэрция (III 61 —62), его сочинения, разбитые на трилогии, издает Аристофан Византийский (ум. ок. 180 г.). Платона либо чтут как подражателя Гомера, либо бранят как плагиатора; в еще Панеций (ум. ок. 109 г.), впервые оценивший в Платоне философа, называет его «Гомером философов» (Цицерон. Тускуланские беседы I 79). Только с Антиоха Аскалонского, который после захвата Афин Суллой в 86 г. и разрушения Академии основал на новом месте (в самих Афинах) так называемую пятую Академию и провозгласил возвращение к подлинному учению Платона и Древней Академии, начинается возрождение платонической традиции (Dorrie H. Von Platon zum Platonismis. Dusseldorf, 1976. Idem. Die Erneuerung des Platonismus mi ersten Jahrhundert vor Christus.— Le Neoplatonisme. Colloques Interna.tinaux... Paris, 1971, p. 17-33 = Dorrie H. Platonica Minora. Miinchen, 1976, S. 154-165). Особенную популярность в I в. приооретает «Тимей», стоическую экзегезу которого предложил Посидоний; космологическую часть диалога на латинский язык перевел Цицерон; буквально понимаемый «Тимей» — один из важнейших текстов Платона для Филона Александрийского. В середине I в. н. э. придворный философ и астролог императора Нерона Фрасилл издает корпус распределенных по тетралогиям платоновских сочинений, включавший и неподлинные диалоги.

Чтение диалогов в платоновских школах I —III вв. н. з.— а такие школы существовали в Александрии, Афинах, Пергаме, Смирне, Риме — предполагало толкование отдельных трудных для понимания мест. Примером такого толкования служат «Платоновские вопросы» Плутарха Херонейского и ряд трактатов Плотина (Эннеады III 5 — толкование Плотиной мифа об Эросе из платоновского «Пира»; III 9 - толкование «Тимея» 39 е; III 4 - сводка и толкование высказываний Платона о демонах в «Федоне», в «Государстве» (кн. X) и «Тимее» и др.). Помимо этого (хотя, вероятно, в значительно меньшей степени) комментировались целые диалоги. О характере этих комментариев можно судить по фрагментам анонимного комментария II в. н. э. к «Теэтету» — единственному дошедшему до нас образцу

575

среднеплатонического комментария такого рода (Anonymer Kommen-tar zu Platons Theaitet, bearb. von H. Diels und W. Schubart. Berlin, 1905). В процессе чтения и толкования диалогов разрабатывалась догматика обновленного платонизма, опиравшегося на ряд положений стоической и перипатетической философии (что не мешало платоникам полемизировать как со стоиками, так и с перипатетиками) и вобравшего в себя опыт пифагореизма. На это ушло более трех веков, составивших эпоху так называемого Среднего платонизма: еще основатель неоплатонизма Плотин и его ученик Порфирий твердо стоят на его почве, и только начиная с Ямвлиха расцветает неоплатоническая схоластика и мистика.

Устоявшегося набора читаемых в школах Среднего платонизма диалогов, по-видимому, не было. Чтению предшествовал пропедевтический курс платоновской философии и непосредственное введение, включавшее сведения о количестве и- видах диалогов, порядке их чтения и способах их толкования; в один из этих вводных курсов могла входить биография Платона. Помещаемый в настоящем Приложении « Учебник платоновской философии » Альбина — образец среднеплатонического вводного курса, платоновской философии. «Пролегомены» — непосредственное введение к чтению платоновских диалогов — памятник более позднего времени, однако традиция написания такого рода введений возникла в период Среднего платонизма.

Платоник II в. н. э. Альбин (о годах его жизни можно судить на основании того, что между 149 и 157 гг. его лекции в Смирне слушал знаменитый Гален; о немногих сохранившихся биографических данных см.: Dorrie H. Albinos.— Pauly — Wissowa Realenzyclopaedie, Suppl. XII. Stuttgart, 1970, Sp. 14) известен нам по двум сочинениям: небольшому «Введению к диалогам Платона» (Eisagoge eis toys Platonos dialogogys) и названному выше «Учебнику...». Свидетельства Прокла и Тертуллиана позволяют утверждать, что Альбин читал и комментировал «Тимея», «Государство» и «Федона.» (см.: Anonymer Kommentar zu Platons Theaitet, Einleitung, S. XXVI, XXVII (Anm. 2), XXIX—XXX). В ряде рукописей «Учебник...» называется «Epitome». Вероятнее всего, это название принадлежит одному из византийских переписчиков текста (Dorrie H. Albinos, Sp. 16), его принял в своем издании 1945 г. П. Луи (см. вступительную статью к наст. изд.). Название «Didascalicos ton Platonos dogmaton» зафиксировано в рукописи XI в., хранящейся в Национальной библиотеке в Париже (Gr. 1962, fol. 146 v.); автором сочинения назван Алкиной (Alcinooy Didascalicos...). И. Фрейденталь (Freudental J. Hellenistische Studien III. Berlin, 1879) показал, что «Алкиной» представляет собой рукописное искажение имени «Альбин». Мнение Фрейденталя, до недавнего времени общепринятое, оспорил Дж. Уиттекер (J. Whittaker), готовящий переиздание текста П. Луи для издательства «Les Belles Lettres». Судя по указанной парижской рукописи, Альбину принадлежали также записи лекций его учителя Гая и, кроме того, срчинение «Мнения Платона» (Peri ton Platoni aresconton). Название последнего сочинения совпадает с названием сочинения Ария Дидима, стоика, придворного философа Октавиана Августа, которое, вероятно, было частью его доксографического компендия, излагавшего учения Платона и академиков, Аристотеля и перипатетиков, Зенона и стоиков (об Арии Дидиме подробнее см: Moreaux P. Der Aristotelismus bei den Griechen, I. Berlin — New York, 1973, S. 259—443). Цитатой из Ария Дидима (текст сохранен у Евсевия — Eusebius. Praeparatio Evangelica, ed. K. Mras. Berlin, 1954, XI 23,2 и Стобея — Stobaeus. Antologia ed. K. Wachsmuth. Berlin, 1884, I 135, 19) Альбин начинает (гл. XII)

576

изложение физики. Отметить связь между Альбином и Арием Диди-мом весьма важно. Пропедевтические курсы (учебники) платоновской философии опирались на изложения «мнений Платона» в доксографи-ческих компендиях — собраниях «мнений» философов. Эти компендии были двух типов: одни излагали «мнения» по проблемам (таковы, например, «Мнения философов» Псевдо-Плутарха), другие — по школам и отдельным философам (ср. сочинение Диогена Лаэрция). К конпендиям второго типа и принадлежал доксографический сборник Ария Дидима. В свое время издатель «Греческих доксографов» Г. Дильс предположил, что изложение философии отдельных школ, в частности Платона, шло у Ария Дидима по проблемам: логика — физика — этика. Несмотря на то что структура альбиновского учебника именно такова, можно усомниться, что этот тип изложения философии Платона следует считать для Среднего платонизма исходным или во всяком случае единственным. Для этого достаточно сопоставить Альбина с Апулеем (De Platone et eius dogmate) и с главой о Платоне в I кн. «Опровержение всех ересей» Ипполита (Refutatio I 19 — Diels H. Doxographi Graeci, p. 567 — 570); и Апулей, и Ипполит излагают только физику и этику Платона. Дж. Диллон (Dillon /. The Middle Platonists. London, 1977, p. 268 — 269, 311—338), сопоставивший сочинения Альбина и Апулея, пришел к выводу, что они принадлежат к разным школьным традициям, имеющим общий источник, относящийся ко времени Ария Дидима. Поскольку труд Ария Дидима — один из вероятных источников сочинения Ипполита, сопоставление Альбина и Ипполита (см.: Dillon J. Op. cit., p. 410—414) также делает вероятным предположение, что, заимствуя у Ария Дидима (или из источника «времени Ария Дидима») физику и этику, школьная традиция платонизма, к которой непосредственно принадлежал Альбин, дополнила ее аристотелевской логикой.

То, что Альбин начинает свой «Учебник...» с изложения диалектики, или логики, понимаемой — в духе перипатетиков после Андроника Родосского — как инструмент философии и именно потому излагаемой вначале, если не новшество автора, то примета особой традиции в русле Среднего платонизма, возводить которую, как это делал Дильс, к Арию Дидиму, по-видимому, нет никаких оснований. В Среднем платонизме было две точки зрения на соотношение платоновской и аристотелевской философии (в частности, на вопрос о правильности аристотелевского учения о категориях). Одну представляли зачинатель Среднего платонизма Евдор (о нем см.: Dorrie H. Der Platoniker Eudoros von Alexandria.— Hermes 79, 1944, S. 25 — 39= Platonica Minora, S. 297— 309), с которым, вероятно (а с сочинениями его — во всяком случае), был знаком Арий Дидим, а также платоники II в. н. э. Аттик, Лукий, Никострат (Dorrie H. Platonica Minora, S. 300), считавшие несовместимым, в частности, аристотелевское учение о сущности с исходным для платонизма противопоставлением чувственного и умопостигаемого мира; этой же точки зрения держался Плотин (см. особенно Эннеады VW—3); несогласие Платона и Аристотеля подчеркивал в первой четверти V в. н. э. глава Афинской школы неоплатонизма Сириан.

Другая точка зрения рассматривала философию Аристотеля как логическое введение в платонизм. Она представлена, в частности, Альбином, а позднее, в школьной практике неоплатонизма, была принята в Александрийской школе, где курс аристотелевской логики был обязательным введением в изучение философии Платона.

Таким образом, Альбин — представитель совершенно определенной школьной традиции Среднего платонизма, для которой характерен — помимо привлечения аристотелевской логики — также ряд

577

стоических элементов (восходящих, вероятно, еще к Антиоху Аска-лонскому и к тому же Арию Дидиму), в частности стоическое учение о роке (гл. XXVI), о побудительной способности (tohormeticon) и способности присвоения (to oiceioticon) (XXV 7), о нераздельности совершенных добродетелей (XXIX 3) и др. (Praechter К. Die Philo-sophie des Altertums. Berlin, 1926, S. 542 — 545). Вместе с тем в отличие от стоиков, в частности Хрисиппа, Альбин строго различает разумное и неразумное начала души (Dillon J. Op. cit., p. 290—291). Исследователями выделен ряд заимствований из Ксенократа (литературу см. в кн.: Kramer H. 1. Der Ursprung der Geistmetaphysik. Amsterdam, 1967, S. 101 — 115, bes. 102), в частности его определение идеи («Учебник...», гл. IX 2; ср.: fr. 30 Heinze). Из платоновских диалогов наиболее активно использовались «Тимей», «Государство», «Федон», «Федр», «Филеб», «Софист» и др. (см. примечанияв издании П. Луи).

По тексту «Учебника...» нельзя судить о собственной философии Альбина: перед нами школьное пособие, в котором проявился педагог, а не оригинальный мыслитель.

Реформу школьного платонизма, в результате которой платоническая традиция — уже в виде неоплатонизма — достигла своих зрелых форм, произвел Ямвлих (ум. ок. 330 г.). Начиная с Ямвлиха безусловно господствующим жанром неоплатонической литературы становится комментарий к платоновским диалогам. Ямвлих впервые стал требовать от комментария единообразия и последовательности толкования диалога в связи с его темой (scopos) и проблематикой (этической, логической, физической либо теологической метафизической); кроме того, Ямвлих последовательно опирался на представление об аналогическом устроении иерархически соподчиненных уровней бытия и на понимание диалога как отражения универсума. При таком подходе в «физическом» диалоге «Тимей», например, можно было усматривать указания на метафизическую сферу, но не непосредственно, а постольку, поскольку физический мир есть отражение более высокой реальности (Praechter К. Richtungen und Sohulen im Neupiatonismus.— Genethliakon. Berlin, 1910, S. 105 — 156= Kleine Schriften, Hildesheim, ' 1973, S. 165—216). Помимо этого начиная с Ямвлиха курс платоновской философии в Афинской и Александрийской школах стал включать в себя чтение в определенной последовательности 12 платоновских диалогов. Курс состоял из вводной части («Алкивиад I» — самопознание как начало обращения к философии; «Горгий», «Федон» — этика; «Кратил», «Теэтет» — логика; «Софист», «Политик» — физика; «Федр», «Пир» — теология; итогом вводной части служило чтение «Филеба») и основной, заключавшейся в чтении и толковании «Тимея» (физика) и «Парменида» (теология). Эта преимущественная ориентация на толкование «священных текстов.) основателя Академии привела к тому, что в школах неоплатонизма оказались не в ходу общие курсы платоновской философии, какой мы находим в «Учебнике...» Альбина, но зато непосредственное введение к чтению платоновских диалогов расширилось и стало более обстоятельным и концептуальным. О характере такого введения можно судить по «Анонимным пролегоменам...». Л. Г. Вестеринк во введении к изданию «Пролегоменов...» сопоставил их с текстами комментариев представителей Александрийской школы Олимпиодора (495/505 — после 565), Элия и Давида (последняя треть VI — нач. VII в. н. э.), а их структуру и характер — с вводными курсами к логике Аристотеля и к Порфирию, «Введение» которого предваряло чтение Аристотеля (см. вступит, статью к наст. изд.). Вероятный автор «Пролегоменов...», по мнению Л. Г. Вестеринка (Anonymous Prolegomena..,

578

Introduction, p. L),— один из последователей Олимпиодора: либо Элий, либо другой, неизвестный нам профессор философии в Александрии во второй половине VI в. н. э. «Пролегомены...» представляют интерес не только для историка философских школ поздней античности, но и для историков и теоретиков литературы благодаря последовательно проведенной в них концепции «диалога-космоса» (Coulter J. M. The Literary microcosm. Leiden, 1976). Великой общекультурное значение обоих памятников: они позволяют получить представление о литературной продукции позднеантичных философских школ, которые сохранялись часто только в результате подвижничества очень немногих приверженцев и последних представителей эллинской культуры; именно благодаря им не прервалась цепь культурного преемства в крутые времена перехода от античности к средним векам.

«Учебник...» и «Пролегомены...» были изданы в 1853 г. в VI томе сочинений Платона К. Фр. Германном (последнее переиздание — Platoni Opera, ed. С. F. Hermann, vol. VI (Appendix Platonica). Leipzig, 1936). Перевод «Учебника...» выполнен Ю. А. Шичалиным по изданию П. Луи 1945 г.; «Пролегомены...» переведены Т. Ю. Бородай и А. А. Пичхадзе по изданию Л. Г. Вестеринка 1962 г.; тексты переводов сверены с оригиналом А. А. Столяровым. При подготовке «Приложения» его терминология была приведена в соответствие с терминологией текстов Платона, включенных в наст. изд.

Ю. А. Щичалин

579