Часть 6.

КАК СОВЕРШАТЬ ДЕЙСТВИЯ ПРИ ПОМОЩИ СЛОВ?

Во-первых, возникает очевидный крен в сторону истины и лжи в случае, например, вердиктивов, таких, как оценивание, обнаружение и вынесение при­говора. Так, мы можем:

оценивать

верно или неверно

например, что сейчас полтретьего;

полагать

правильно или неправильно

например, что он виновен;

объявлять

правильно или неправильно

например, что бэтсмен находится в ауте.

Мы не говорим «истинно» в случае вердиктивов, но мы определенно адре­суем самих себя к некоему вопросу; и такие наречия, как «верно», «неверно», «правильно» и «неправильно», также используются вместе с утверждениями.

Или, опять-таки, существует параллель между обоснованием и доказатель­ством, с одной стороны, и валидным истинным утверждением, с другой. Это не сводится к вопросу, доказывает он или обосновывает, но относится также к вопросу, прав ли он в своих словах или успешен в своих действиях. Предосте­режение и совет могут быть сделаны правильно или неправильно, хорошо или плохо. Сходные наблюдения возникают по поводу похвал, обвинений и по­здравлений. Обвинение не будет в порядке, если вы, скажем, совершили такой же поступок, в котором обвиняете другого; и здесь всегда возникает вопрос, заслужены или не заслужены похвалы, обвинения и поздравления: недоста­точно сказать, что вы обвинили его - и конец; существуют причины, по кото­рым одно действие предпочтительно по сравнению с другим. Вопрос о том, ; являются ли похвала и обвинение заслуженными, это совершенно другой воп­рос по сравнению с тем, своевременны ли они; и то же разграничение может 1 быть произведено в случае совета. Это совсем разные вещи - сказать, что \ совет хороший или плохой, и сказать, что он своевременный и несвоевремен- ] ный, хотя время совета более важно применительно к его «пригодности», чей \ время обвинения применительно к его заслуженности. t

Можем ли мы быть уверенными, что истинные утверждения являются дру-1 гим классом суждений, чем обоснованное доказательство, хороший совет, спра-1 ведливый суд или заслуженное обвинение? Разве эти последние типы суждЛ! ний каким-то сложным образом не связаны с фактами? То же самое справедлив« применительно к экзерситивам, таким, как именование, назначение, завещания спор. Факты появляются тем же путем, что и наше знание или мнение о фактаи

118

Лекция XI

Хорошо, конечно, что постоянно делаются попытки достичь этого разгра­ничения. Нам говорят, что обоснованность аргументов (если они не являются дедуктивными аргументами, которые валидны уже по своей природе) и зас-луженность обвинения не являются объективными материями; в предостере­жении, нам говорят, мы должны разграничивать «утверждение» о том, что бык собирается наброситься, и само предостережение. Но рассмотрим также мо­мент, является ли вопрос об истине и лжи таким уж объективным. Мы спра­шиваем: «Это справедливое суждение?» - и существуют веские причины и убедительные доказательства для того, чтобы утверждать это и сказать, столь уж cwnbHO отличаются они от причин и доказательств для перформативных действий типа доказательства, предостережения и суждения. Является ли в таком случае констатив всегда истинным или ложным? Когда констатив про­тиворечит фактам, мы фактически оцениваем его таким способом, который включает в себя использование широкого круга терминов, которые наклады­ваются на те, что мы используем при оценке перформативов. В реальной жиз­ни в противоположность простым ситуациям, представленным в логической теории, никогда нельзя однозначно ответить, является ли это просто истин­ным или ложным.

Предположим, что мы сопоставляем с фактами высказывание «Франция шестиугольна». В данном случае, я полагаю, это суждение не будет ни истин­ным, ни ложным. Ладно, может, до некоторой степени оно и истинно; конеч­но, я могу понять, что вы имеете в виду, говоря, что оно является истинным для определенных намерений и целей. Оно вполне достаточно для высокопо­ставленного генерала, но не для географа. «На самом деле оно достаточно приблизительное, - сказали бы мы, - и вполне сносно для достаточно при­близительного утверждения». Но тогда кто-то говорит: «Но является ли оно истинным или ложным? Я не имею в виду, приблизительно ли оно или нет; конечно, оно приблизительно, но оно должно быть истинными или ложным - ведь это же утверждение, не так ли?» Как можно ответить на его вопрос, явля­ется ли истинным или ложным то, что Франция шестиугольна? Оно просто при­близительно, и это правильный и окончательный ответ на вопрос об отноше­нии высказывания «Франция шестиугольна» к самой Франции. Это приблизи­тельное описание; оно не истинно и не ложно.

| i Опять-таки в случае истинного или ложного утверждения точно так же, ! как в случае хорошего или плохого совета, намерения и цели употребления и I «о контекст чрезвычайно важны; то, что рассматривается как истинное в

119

КАК СОВЕРШАТЬ ДЕЙСТВИЯ ПРИ ПОМОЩИ СЛОВ?

школьном учебнике, может оказаться ложным в историческом исследовании. Рассмотрим констатив «Лорд Реглан выиграл битву при Альме», помня, что при Альме было военное сражение, если такое вообще было, и что приказы лорда Реглана ни разу не доходили до некоторых из его подчиненных. Так выиграл лорд Реглан битву при Альме или нет? Конечно, в некоторых контек­стах, возможно, в школьном учебнике, сказать так будет совершенно справед­ливо - может быть, это будет некоторым преувеличением, и не встанет воп­рос о награждении лорда Реглана медалью за это сражение. Подобно тому как высказывание «Франция шестиугольна» приблизительно, так же высказыва­ние «Лорд Реглан выиграл битву при Альме» есть высказывание, преувели­ченное и удобное для некоторых контекстов, но не для других; было бы бес­полезно настаивать на его истинности или ложности.

В-третьих, давайте рассмотрим вопрос о том, является ли истинным или ложным высказывание о том, что все снежные гуси мигрирует в Лабрадор, учитывая, что, возможно, какой-то один увечный гусь иногда не с состоянии преодолеть весь путь. Столкнувшись с подобными проблемами, многие заяв­ляют, и по большей части справедливо, что употребления, начинающиеся сло­вом «Все...», являются дефинициями или советами, предписывающими опре­делить некое правило. Но какое правило? Эта идея возникает отчасти из-за непонимания референции подобных утверждений, которая ограничена лишь известными фактами; мы не можем даже сделать простого утверждения о том, что истинность утверждений зависит от фактов, а не от знания о фактах. По­ложим, прежде чем была открыта Австралия, X сказал: «Все лебеди белые». Если вы потом обнаружили в Австралии черных лебедей, опровергнет ли этот факт высказывание X? Теперь его высказывание ложно? Необязательно: он возьмет его назад, но он может сказать: «Я не говорил о лебедях абсолютно \ повсеместно; например, я не делал утверждения о возможных лебедях на Map* | се». Референция зависит от знания на момент употребления. На истинное1»| или ложность утверждений влияет то содержание, которое в них включаете»! или, наоборот, оставляется за их пределами, и их способность вводить в заб$| луждение и т. п. Так, например, описания, которые считаются истинными ? ложными или, если угодно, являются «утверждениями», несомненно, под дают под такого рода анализ, поскольку они по своей природе выборочный высказываются с некоторой целью. Важно осознать, что понятия «истик и «ложный», как и понятия «свободный» и «несвободный», вовсе не относят к чему-то простому, а обозначают только некоторое общее измерение, в ]

120

Лекция XI

ках которого противопоставлены правильность, или уместность, высказыва­ния и его неуместность в таких-то обстоятельствах, в такой-то аудитории, для такой-то цели и при таких-то намерениях.

В общем, можно сказать следующее: относительно утверждений (и напри­мер, описаний), относительно предупреждений и т. д. может встать вопрос (при условии, что вы действительно и с полным правом предупреждали, ут­верждали или советовали) о правильности акта утверждения, предупрежде­ния или совета, но не в смысле его своевременности или целесообразности, а в плане уместности данного высказывания, учитывая факты, ваше знание о фактах, цели, ради которых вы вступали в общение, и т. п.

Эта доктрина совершенно отлична от той, о которой говорят прагматисты: что истина это то, что работает, и т. д. Истинность или ложность утверждения зависит не только от значений слов, но и от того, какое действие вы соверши­ли и при каких обстоятельствах.

Что же тогда в конце концов остается от разграничения между перформа-тивными и констативными утверждениями? На самом деле мы можем сказать, что у нас на уме по этому поводу следующее:

(a) в случае констативного употребления мы абстрагируемся от иллокутив­ного аспекта речи (оставим пока в покое перлокутивный) и сконцентрируем­ся на локутивном; более того, мы используем упрощенное понятие соответ­ствия фактам - упрощенное потому, что, по существу, оно подключает илло­кутивный аспект. В идеале мы стремимся к тому, что было бы правильным сказать при всех обстоятельствах, для любой цели, любому слушателю и т. д. Возможно, иногда это реализуется;

(b) в случае перформативного употребления мы уделяем столько внимания, сколько можем, иллокутивной силе высказывания в противоположность из­мерению соответствия фактам.

Возможно, никакие из этих абстракций нам не пригодятся: возможно, на ; самом деле мы имеем здесь не два полюса, но, скорее, историческое развитие. I И вот в определенных случаях, возможно, в случае математических формул в I кщгах по физике в качестве примеров констативов, или употребляя простые ^административные приказы, или давая простые имена, скажем, как примеры рмативов, мы в реальной жизни приближаемся к таким вещам. Были 1меры такого рода типа «Я прошу прощения» и «Кошка сидит на ковре», занные по соответствующим причинам в экстремальных маргинальных чаях, которые и дали возможность возникнуть идее двух различных упот-

121

КАК СОВЕРШАТЬ ДЕЙСТВИЯ ПРИ ПОМОЩИ СЛОВ?

реблений. Но действительный вывод, безусловно, должен заключаться в том, что мы нуждаемся: (а) в разграничении локутивных и иллокутивных действий и (Ь) в тщательном анализе и установлении для каждого типа иллокутивного действия - предостережения, оценки, вынесения приговора, утверждения и описания, того, в чем заключается, если он вообще в чем-нибудь заключается, специфический способ, посредством которого они осуществляют намерение, определяющее, во-первых, приемлемость или неприемлемость данного дей­ствия, и, во-вторых, являются ли они «правильными» или «неправильными»; в каких терминах производится позитивная или негативная оценка и что она означает (подразумевает). Это широкое поле, и, конечно, оно не приведет к простому разграничению «истинного» и «ложного»; не приведет оно и к от­граничению утверждений от всего остального, поскольку утверждение лишь одно среди огромного числа речевых действий иллокутивного класса.

Более того, в целом локутивное действие в той же мере, что и иллокутив­ное, является лишь абстракцией: каждое подлинное речевое действие являет­ся и тем, и другим. (Это то же самое, что и способ, посредством которого мож­но установить, что ретическое действие и т. д. суть чистые абстракции.) Но, конечно, по типовым образцам мы разграничиваем различные абстрактные «действия» посредством возможных промашек между чашкой и ртом, то есть в данном случае различных типов абсурда, который может возникать в осу­ществлении их. Мы можем сравнить с этим утверждением то, что было сказа­но в первой лекции о классификации типов абсурда.

122

ЛЕКЦИЯ XII

У/ы оставили много незавершенных концов, но после короткого резю-C/V С/ме мы должны броситься вперед. Как же выглядит разграничение «кон-стативов» - «перформативов» в свете позднейшей теории? В целом для всех употреблений, которые мы рассмотрели (за исключением, возможно, ругани), мы обнаружили:

(1) измерение успешности/неуспешности, (??) иллокутивную силу,

(2) измерение истинности/ложности,

(2?) локутивное значение (смысл и референцию).

Доктрина различия перформативов/констативов относится к доктрине ло-кутивных и иллокутивных действий в'тотальном речевом действии так же, как специальная теории к общей теории. И нужда в общей теории возникает просто потому, что традиционное «утверждение» является абстракцией, так же как его традиционные «истинность» и «ложность». Но с этой точки зрения я не могу сделать ничего другого, как запустить пару обнадеживающих фей­ерверков. В частности, нижеследующая мораль находится среди тех, что я хо­тел бы вывести:

(A) всякая речевая деятельность в любой речевой ситуации есть единствен­ный актуальный феномен, который в конечном счете мы призваны прояс­нять.

(B) утверждение и описание - просто два имени среди множества других имен для иллокутивных действий; они не занимают уникального положения.

(C) В частности, они не занимают уникального положения применительно * соотнесенности с фактами, позицию, уникальным образом называемую «быть

123

КАК СОВЕРШАТЬ ДЕЙСТВИЯ ПРИ ПОМОЩИ СЛОВ?

истинным» или «ложным», потому что истинность и ложь (за исключением некой искусственной абстракции, которая всегда возможна и законна для оп­ределенных целей) не являются именами отношений или чего угодно, но яв­ляются измерениями утверждения - как слова стоят в отношении к фактам, событиям, ситуациям и т. д., к которым они относятся.

(D) Точно так же знакомое противопоставление «норматив или эвалюатив» в противоположность фактуалу нуждается, подобно многим другим дихото­миям, в элиминации.

(E) Мы можем обоснованно подозревать, что теория «значения» как чего-то эквивалентного «смыслу и референту» будет определенно требовать некото­рого переосмысления и переформулирования в терминах разграничения меж­ду локутивным и иллокутивным действиями (если это разграничение право­мочно: здесь оно только намечено). Я допускаю, что в этом отношении сдела­но недостаточно: я рассмотрел старое понятие «смысла и референции» под влиянием текущих взглядов; я бы также подчеркнул, что опустил какое бы то ни было прямое рассмотрение иллокутивной силы утверждений.

И вот мы сказали, что существует еще одна вещь, которая требует того, что­бы быть сделанной, требует обширных полевых исследований. Мы уже давно говорили, что нуждаемся в списке «эксплицитных перформативных глаголов»; но в свете более общей теории мы знаем, что то, в чем нуждаемся, это список иллокутивных сил употреблений. Так или иначе, старая дихотомия первич­ного и эксплицитного перформативов вполне успешно выживет в море изме­нения от перформативно/констативного разграничения к теории речевых ак­тов. Поскольку у нас сначала имелась причина полагать, что типы тестов, при­годных для эксплицитных перформативных глаголов («сказать... означает сделать...» и т. д.), будут эффективноее сортировать те глаголы, которые со­здают эксплицитную, как мы теперь скажем, иллокутивную силу употребле­ния, или то, какое именно иллокутивное действие мы совершаем, используя данное употребление. Если что и не переживет перехода или останется на правах маргинального ограниченного класса, что и не вызывает удивления, поскольку оно создавало проблемы в самом начале, так это понятие чистоты перформатива: оно в основном базировалось на вере в противопоставление ; перформативов и констативов, которое, как мы видели, должно быть заменено ] в интересах более общих семей связанных между собой или пересекающихся^ речевых действий, которые и представляют то, что мы сейчас хотим подверг)1! нуть классификации.

124

Лекция XII

Используя (с осторожностью) простой тест на первое лицо единственного числа настоящего времени изъявительного наклонения активного залога и про­сматривая словарь (пусть даже краткий) в достаточно либеральном духе, мы получаем список глаголов порядка десяти в третьей степени.60 Как я говорил, я предприму попытку некой общей предварительной классификации и сделаю несколько замечаний касательно выделенных классов. Ладно, вот мы и продол­жаем. Я только сделаю пробежку или, скорее, легкую прогулку вокруг этой темы.

Я различаю пять наиболее общих классов - но я далек от того, чтобы быть совершенно счастливым от их выделения. Тем не менее они вполне достаточ­ны, чтобы сыграть Старого Гарри с двумя фетишами, которые я допускаю на роль Старого Гарри, а именно (1) фетиш истинности/ложности, (2) фетиш факта/оцен­ки. Затем я называю эти классы употреблений, классифицируемые в соответ­ствии с их иллокутивной силой, под следующими более или менее отталкиваю­щими названиями:

(1) Вердиктивы

(2) Экзерситивы

(3) Комиссивы

(4) Бехабитивы ( звучит шокирующе)

(5) Экспозитивы.

Мы рассмотрим их по порядку, но вначале я дам приблизительную идею каждого.

Первые, вердиктивы, определяются по признаку вынесения вердикта, как и Предполагает их название, судьей, юристом или арбитром. Но вердикты необя­зательно должны быть окончательными; они могут быть, например, оценкой, мнением или одобрением. Здесь существенно то, что дается решение - отно­сительно некоего факта или ценности, - вынести которое по разным причи­нам бывает нелегко.

Вторые, экзерситивы, являются воплощением власти, права или влияния. Примеры - назначение, обоснование, приказ, принуждение, совет, предосте­режение и т. д.

Третьи, комиссивы, определяются обещаниями или другими обязательства­ми; они обязывают (commit) вас что-то сделать, но включают также деклара-

и Почему мы используем это выражение вместо 1000? Во-первых, оно больше впе-[ чатляет и выглядит более научным; во-вторых, мы тем самым охватываем числа от

O до 9999 - нормальный диапазон; в то время как указав 1000, мы тем самым |1Иеем в виду «примерно 1000» - диапазон достаточно узкий.

125

КАК СОВЕРШАТЬ ДЕЙСТВИЯ ПРИ ПОМОЩИ СЛОВ?

ции или объявления о намерениях, которые не являются обещаниями, или, ско­рее, представляют собой нечто малопонятное, что мы называем участием или поддержкой, когда, например, принимают чью-то сторону. Они обладают оче­видной связью с вердиктивами и экзерситивами.

Четвертые, бехабитивы, чрезвычайно смешанная группа, которая имеет дело с установками и социальным поведением. Примерами являются извине­ние, поздравление, похвала, выражение соболезнования, проклятие, вызов.

Пятые, экспозитивы, трудны для определения. Они олицетворяют то, ка­кое место занимает наше употребление в ходе дискуссии или беседы, как мы используем слова,в общем они - представляют (are expository). Примеры: «я отвечаю», «я доказываю», «я признаю», «я иллюстрирую», «я допускаю», «я постулирую». Мы должны с самого начала иметь ясность относительно того, что после выделения этих групп остаются широкие возможности маргиналь­ных, или неудобоваримых, случаев или того и другого вместе.

Последние два класса таковы, что доставляют мне наибольшее количество неприятностей, и вполне возможно, что они выделены не совсем отчетливо и пересекаются друг с другом или даже что потребуется свежая классифика­ция. Я не рассматриваю свою классификацию как истину в последней инстан­ции. Бехабитивы беспокоят меня тем, что они слишком неоднородны, экспо­зитивы - тем, что они невероятно многочисленны и важны, а также тем, что их легко перепутать с другими классами, хотя, безусловно, они обладают оп­ределенной уникальностью, хотя в чем она заключается, даже я не могу дать себе отчета. Можно было бы вполне показать, что все эти аспекты представ­лены во всех выделенных мной классах.

Примеры такие: acquit (оправдывать)

hold (as matter of law) (решать) read it as

(истолковывать как) reackon (рассматривать) place (определять место) put it at

(определять стоимость) grade (сортировать)

1. ВЕРДИКТИВЫ

convict (осуждать)

interpret as (интерпретировать) rule (постановить)

estimate (оценивать) date (датировать) make it (полагать)

rank (давать оценку)

find (as a matter of fact)

(считать)

understand (понимать)

calculate (рассчитывать)

locate (локализовать) measure (измерять) take it (заключать)

rate (оценивать)

126

Лекция XII

assess value describe (описывать)

(определять размер ущерба) (производить оценку)

characterize diagnose analyse (анализировать)

(характеризовать) (диагностировать)

Дальнейшие примеры можно найти в сфере одобрений или оценок харак­тера, таких, как «Я бы назвал его прилежным».

Вердикты заключаются на основанном на фактах, официальном или нео­фициальном сообщении, или размышлении, или суждении об оценке фактов, если они различимы. Вердиктив это судебный акт в противоположность зако­нодательным и исполнительным актам. Но некоторые судебные действия, по­нятые широко, как те, которые могут быть произнесены любыми судьями, а не только, к примеру, присяжными, на самом деле являются экзерситивами. Вер-диктивы имеют очевидную связь с истинностью и ложностью в плане обосно­ванности или необоснованности либо справедливости или несправедливос­ти. То, что содержание вердиктива является истинным или ложным, проявля­ется, например, в возможности оспаривать такие решения арбитра, как «аут», «с поля» или «штрафной».

Сравнение с экзерситивами

В качестве официальных действий постановления судьи являются проявле­нием действия закона; решение присяжного жюри делает человека виновным; требование арбитра, чтобы игрок ушел с поля, что допущено нарушение, что гол забит неправильно, влечет за собой штрафной удар или засчитывание гола. Это делается в соответствии с официальной позицией говорящего - но все это еще может быть правильным или неправильным, корректным или некор­ректным, справедливым или несправедливым по обстоятельствам. Здесь не принимается решения в пользу или против кого-либо. Судебный акт есть, если угодно, исполнительный акт, но мы должны различать исполнительное упот­ребление «У тебя это будет» от вердикта «Это принадлежит тебе» и примерно так же разграничивать оценку убытков от их возмещения.

Сравнение с коммисивами

Вердиктивы имеют последствия в законе, в нас самих и в других людях. Выне­сение вердикта, или оценка, обязывает, к примеру, нас к определенным дей­ствиям в будущем, так же как и любой речевой акт, может быть, даже в боль­шей мере, во всяком случае в отношении к последовательности поведения; вероятно, мы знаем, к чему нас обяжет тот или иной вердикт. Так, вынесение определенного вердикта ограничивает нас, как мы только что сказали, или

127

КАК СОВЕРШАТЬ ДЕЙСТВИЯ ПРИ ПОМОЩИ СЛОВ?

даже обязывает к возмещению ущерба. Интерпретация фактов также может обязать нас принять определенный вердикт, или оценку. Вынести вердикт мо­жет также означать, что мы поддерживаем нечто; он может обязывать нас встать на чью-то сторону, защищать ее и т. д.

Сравнение с бехабитивами

Поздравление может подразумевать вердикт по поводу ценности или каче­ства. Опять-таки в определенном смысле «обвинение» может быть эквивален­тно «признанию ответственности», обвинение это вердиктив, но в другом смыс­ле оно значит принятие определенной установки по отношению к человеку, и поэтому это бехабитив.

Сравнение с экспозитивами

Когда я говорю «я интерпретирую», «я анализирую», «я описываю», «я харак­теризую», то это в определенном смысле означает вынесение вердикта, но подобного рода речевое действие существенным образом связано со словес­ными действиями и проясняет нашу экспозицию. «Удаляю вас с поля» должно быть отграничено от «Я считаю, что вас нужно "удалить с поля"»; первое яв­ляется вердиктом, вынесенным при помощи слов, подобно «Я бы описал это как трусость»; второе - вердикт об использовании слов, как в предложении «Я бы описал это как "трусость"».

2.ЭКЗЕРСИТИВЫ

экзерситив - это принятие решения в пользу или против определенного об­раза действий или защита таковых действий. Это решение, касающееся того, что нечто должно быть таким-то и таким-то в противоположность суждению, что оно являются таким-то: это защита того, как должно быть, в противопо­ложность оценке того, как есть на самом деле; это возмещение убытков в от­личие от их оценки; это предложение в противоположность вердикту. Арбит­ры и судьи применяют и экзерситивы, и вердиктивы. Их результатами может быть то, что другим лицам «предписывается» или «разрешается», или «не раз­решается» совершать определенные действия. Это очень широкий класс; примеры его следующие:

appoint (назначать) degrade (разжаловать) demote

(понизить в должности)

dismiss excommunicate (отлучать) name (именовать)

(освобождать, распускать)

order (приказывать) command (командовать) direct

(отдавать распоряжение)

128

Лекция XII

sentence

(выносить приговор) levy (взимать) choose (выбирать) bequeath (завещать) warn (предостерегать) pray (молить) urge (заставлять) proclaim (провозглашать) countermand (отменять приказ) enact (предписывать) dedicate (посвящать)

fine (штрафовать)

vote for (голосовать) claim (требовать) pardon (прощать) advise (советовать) entreat (умолять) press (настаивать) announce (извещать) annul (расторгать)

grant (предоставлять)

nominate (назначать) give (предоставлять) resign (подавать в отставку) plead (умолять) beg (просить)

recommend (рекомендовать) quash (отменять) repeal (отменять)

veto (запрещать) declare open (объявлять открытым)

reprieve (отсрочивать) declare closed (объявлять закрытым)

Сравнение с вердиктивами

«Я считаю», «я интерпретирую» и тому подобные употребления могут быть, если они официальны, экзерситивными действиями. Более того, «я присуж­даю» и «я осуществляю помилование» являются экзерситивами, базирующи­мися на вердиктивах.

Сравнение с коммиссивами

Многие экзерситивы, такие, как разрешать, уполномочивать, делегировать, предлагать, признавать, давать, санкционировать, заявлять права и да­вать согласие, фактически обязывают человека к определенной последова­тельности действий. Если я говорю «Объявляю войну» или «Отказываюсь», то цель моего действия в целом обязать меня самого к совершению определен­ной последовательности действий. Связь между экзерситивом и обязыванием кого-то такая же тесная, как между значением и подразумеванием (implication). Очевидно, что назначение или называние действительно обязывает нас, но мы бы, скорее, сказали, что они представляют собой проявление власти, пра­ва, имени и т. д. или же изменяют или вовсе элиминируют их.

Сравнение с бехабитивами

Такие экзерситивы, как «я призываю», «я протестую», «я одобряю», тесно свя­заны с бехабитивами. Вызов, протест, одобрение, похвала, рекомендация мо­гут выступать как непосредственные осуществления установки или осуще­ствления самого действия.

Сравнение с экспозитивами

Такие экзерситивы, как «я отказываюсь», «я сомневаюсь» и «я возражаю», в контексте доказательства или беседы имеют примерно такую же силу, как эк-спозитивы.

129

КАК СОВЕРШАТЬ ДЕЙСТВИЯ ПРИ ПОМОЩИ СЛОВ?

Вот типичные контексты, в которых экзерситивы используются таким об­разом:

(1) назначение на должности и посты, выдвижение кандидатур, выборы, до­пуск, отставка, увольнение, заявление;

(2) совет, проповедь и петиция;

(3) уполномочивание, приказы, приговоры и отмены;

(4) ведение заседаний, дел;

(5) права, требования, обвинения и т. д.

3. КОМИССИВЫ

главное свойство комиссивов - обязать говорящего к определенной линии поведения. Примеры:

promise (обещать) undertake (предпринимать)

am determined to (иметь твердое намерение) mean to (подразумевать) propose to (предлагать) envisage (намечать)

guarantee (гарантировать)

vow (давать обет) dedicate myself to (посвятить себя) adopt (принимать) espouse (поддерживать)

covenant

(заключать сделку) bind myself (связывать себя) intend (намереваться)

plan (планировать) shall (буду делать) engage (связывать себя обязательством) pledge myself (торжественно обещать) agree (соглашаться) declare for (высказываться за) champion (бороться) oppose (противостоять)

contract

(заключать договор) give my word (давать слово) declare my intention (заявлять о намерении) purpose (иметь целью) contemplate (обдумывать) swear (клясться)

bet (спорить)

consent (давать согласие) side with

(становится на сторону) embrace (принимать веру) favour (одобрять)

декларации о намерениях отличаются от обязательств, и может возникнуть вопрос, следует ли их относить к одному классу. Так же как мы обладаем раз­граничением между уговором и приказом, так же у нас есть разграничение между намерением и обещанием. Но и то и другое вдохновляется первичными пер-формативами «буду»; так что мы имеем локуции «возможно, буду», «буду де­лать все, что в моих силах», «скорее всего, буду», «обещаю, что, возможно, буду».

130

Лекция XII

Здесь также есть уклон в сторону «дескриптивов». С одной стороны, я могу просто утверждать, что у меня было определенное намерение, но я могу так­же заявить, или выразить, или провозгласить свое намерение или решение. «Я заявляю о своем намерении», без сомнения, обязывает меня; и сказать «Я намерен» в целом значит о чем-то заявить или нечто провозгласить. Tb же самое происходит с декларациями о поддержке, как, например, во фразе «Я посвящаю всю жизнь...». В случае комиссивов, подобных «одобрять», «возра­жать», «принимать точку зрения», «занимать позицию» и «вступать на путь», вы не можете утверждать, что вы одобряете, возражаете, и т. д. в целом, без объявления того, что вы делаете. Сказать «Я одобряю .X» может в соответствии с контекстом означать голосовать за .У, поддерживать X или рукоплескатьХ-у.

Сравнение с вердиктивами

Вердиктивы обязывают нас действовать двумя способами:

(a) тем, что обеспечивает последовательность нашего поведения и тем самым наш вердикт;

(b) тем, который может быть последствием нашего вердикта или включен в него.

Сравнение с экзерситивами

Экзерситивы обязывают нас по отношению к последствиям действия, напри­мер, именования. В особом случае пермиссивов мы можем спросить, должны ли мы рассматривать их как экзерситивы или как комиссивы.

Сравнение с бехабитивами

Такие реакции, как негодование, рукоплескание, похвала, включают в себя при­верженность (espousing) и обязательства, точно так же как совет или выбор. Но бехабитивы обязывают нас к уподоблению поведению, а не к реальному поведению. Так, если я обвиняю, то я принимаю установку по отношению к чьему-то поведению в прошлом, но самого себя я могу обязывать только избе­гать такого поведения.

Сравнение с экспозитивами

Клятва, обещание и гарантирование в определенных случаях работают так же, как экспозитивы, называние, определение, анализ и допущение - из од­ной группы, и поддержка, согласие, несогласие, утверждение, защита - из другой группы локуций; обе кажутся одновременно экспозитивами и комис-сивами.

131

КАК СОВЕРШАТЬ ДЕЙСТВИЯ ПРИ ПОМОЩИ СЛОВ?

4. БЕХАБИТИВЫ

бехабитивы включают понятие реакции на поведение других людей,их судьбу и установки и выражение установок по отношению к чьему-то поведению в прошлом или в будущем. Существуют очевидные связи и с утверждениями, и с описаниями того, что представляют и выражают наши чувства в смысле из­лияния чувств, хотя бехабитивы отличаются и от тех, и от других. Примеры бехабитивов:

1. Для извинение у нас есть «извиняться».

2. Для благодарности у нас есть «благодарить».

3. Для выражения симпатии у нас есть «сожалеть», «сочувствовать», «хвалить», «соболезновать», «поздравлять», «желать счастья», «симпатизировать».

4. Для установок мы имеем «негодовать», «не обращать внимания», «отдавать должное», «критиковать», «ворчать», «жаловаться на», «рукоплескать», «не придавать значения», «хвалить», «возражать», а также неэкзерситивное упот­ребление глаголов «обвинять», «одобрять» и «поддерживать».

5. При встрече и прощании мы говорим «добро пожаловать» и «счастливого пути».

6. Для пожелания у нас есть «благословлять», «проклинать», «провозглашать тост», «выпить за» и «желать» (в сугубо перформативном смысле).

7. Для вызова и противоборства у нас есть «сметь», «бросать вызов», «протес­товать», «оспаривать».

В поле бехабитивов кроме обычной возможности неудач имеются специ­альные условия неискренности.

Существуют очевидные связи с комиссивами, поскольку «хвалить» и «под­держивать» являются в равной мере реакцией на поведение и обязательством вести себя определенным образом. Существует также тесная связь с экзерси-тивами, поскольку «одобрять» может означать осуществлять власть, а также реакцию на поведение. Другие пограничные примеры: «рекомендовать», «не обращать внимания», «протестовать», «умолять», «бросать вызов».

5. ЭКСПОЗИТИВЫ

Экспозитивы используются в действиях объяснения (exposition), включаю­щих представление точки зрения, изложение аргументов, а также проясне­ние употреблений и референций. Мы уже устали повторять, что можно без конца спорить, отнести ли подобные употребления к вердиктивам или экзер-ситивам, бехабитивам или комиссивам; мы можем также спорить о том, явля-

132

Лекция XII

ются ли они просто описаниями наших чувств, опыта и т. д., особенно иногда, в случае подтверждения слова делом, как когда я говорю «Теперь перейдем к...», «Я цитирую...», «Ссылаюсь на...», «Резюмирую...», «Повторяю, что...», «За­мечу, что...».

А вот примеры, которые с тем же успехом могут быть приведены и в каче­стве вердиктивов: «анализировать», «классифицировать», «интерпретировать», которые включают осуществление суждения.

Примеры, которые можно рассматривать как экзерситивы, это «уступать», «уговаривать», «доказывать», «настаивать», которые включают проявление влияния или осуществление власти. Примеры, которые можно с таким же ус­пехом рассматривать в качестве комиссивов, таковы: «определять», «согла­ситься», «принять», «утверждать», «поддержать», «свидетельствовать», «кля­сться» - они включают принятие на себя обязательства. Примеры, которые с таким же успехом можно рассматривать как бехабитивы: «возражать», «со­мневаться» - они включают принятие установки или выражение эмоции.

С самыми добрыми намерениями я привожу вам ниже некоторые списки, определяющие границы этого поля. Наиболее ключевыми являются такие примеры, как «утверждать», «подтверждать», «отрицать», «подчеркивать», «ил­люстрировать», «отвечать». Огромное количество глаголов, таких, как «под­вергать сомнению», «спрашивать», «отрицать» и т. д., кажутся естественным образом связанными с обменом мнениями в беседе: но последнее не так оче­видно, потому, что, конечно, все в речевой деятельности имеет отношение к коммуникативной ситуации. Итак, вот список экспозитивов:61

1. affirm (подтверждать) deny (отрицать)

state (утверждать) describe (описывать) class (классифицировать) identify (идентифицировать)

2. remark (замечать) mention (упоминать)

? interpose (перебивать)

3. inform (информировать)

" Мы сохранили компоновку и нумерацию Остина. Общее значение разбивки на группы очевидно, но в имеющихся у нас авторских записях эта классификация не снаб­жена каким-либо ключом. Вопросительные знаки принадлежат Остину. - Прим. ред. англ, текста Дж. 0. Урмсона.

apprise (извещать) tell (рассказывать) answer (отвечать) rejoin (возражать)

За. ask (спрашивать)

4. testify (свидетельствовать) report (докладывать) swear (клясться) conjecture (предполагать) ? doubt (сомневаться)

133

КАК СОВЕРШАТЬ ДЕЙСТВИЯ ПРИ ПОМОЩИ СЛОВ?

• know (знать) neglect (пренебрегать)

? believe (полагать) ? emphasize (подчеркивать)

5. accept (принимать) 7- begin by (начинать с)

turn to (переходить к)

concede (допускать) conclude by (заключать)

withdraw (отказываться)

??. interpret (интерпретировать) agree (соглашаться) demur to (протестовать) distinguish (разграничивать)

analyze (анализировать)

object to (возражать) define (определять)

adhere to (придерживаться)

recognize (признавать) 7&· illustrate (иллюстрировать)

repudiate (отрекаться) explain (объяснять)

formulate (формулировать) So.correct (исправлять) revise (пересматривать) 7<=· mean (иметь в виду)

refer (соотносить)

6. postulate (постулировать) call (называть) deduce (выводить) understand (понимать) argue (доказывать) regard as (считать за)

Подводя итог, мы можем сказать, что вердиктов - это осуществление суж­дения, экзерситив - это утверждение влияния или проявление власти, ко-миссив - это принятие обязательств или выражение намерений, бехабитив - это принятие установки и экспозитив - это прояснение причин, доказательств и сообщений.

Как это обычно и бывает, у меня не хватает времени для того, что сказать, почему все мною сказанное представляет интерес. В таком случае приведу всего один пример. Философов долгое время интересовало слово «хороший», лишь совсем недавно они начали линию рассмотрения того, как мы употреб­ляем его, что мы делаем посредством его употребления. Было предположено, например, что мы употребляем его для выражения одобрения, похвалы или для сортировки. Но мы не выясним на самом деле ничего о слове «хороший» и о том, зачем мы его употребляем, пока в идеале не составим полный список тех иллокутивных действий, среди которых похвала и сортировка будут част­ными разновидностями, пока мы не узнаем, сколько таких актов существует и каковы их взаимосвязи и взаимопересечения. Так, мы показали одно из воз­можных применений нашей общей теории, которую мы рассмотрели; без со­мнения, существует много других теорий. Я сознательно не сталкивал свою общую теорию с философскими проблемами (некоторые из них достаточно сложны, что почти оправдывает их славу); это не означает, что я не знаю этих

134

_Лекция XII

теорий. Конечно, такое изложение кажется скучным и суховатым, неудобова­римым и трудноперевариваемым для восприятия; но еще тяжелее его обду­мывать и писать. Подлинная радость приходит, когда мы начинаем применять ее в философии.

В этих лекциях, таким образом, я сделал два дела, которые я не люблю де­лать вместе:

(1) обрисовал программу, то есть говорил, что надо делать, скорее, чем делал это сам;

(2) читал лекции.

Так или иначе, против (1) говорит то, что я бы очень хотел думать, что слегка разобрался в том, как начали складываться дела и как они пойдут дальше в разных областях философии, а не просто провозгласил индивидуальный ма­нифест. И против (2) - я с определенностью хотел бы сказать, что для меня нет места, более подходящего для лекций, нежели Гарвард.

135