Часть 2.

31

Как возникло современное понятие сифилиса

Как возникло современное понятие сифилиса

Сомневающиеся были еще в конце XIX века. Д-р Юзеф Германн (Josef Hermann), на протяжении многих лет (1858-1888) «ординатор и руководитель кафедры сифилиса в Имперском и Королевском Госпитале Вены» опубликовал приблизительно в 1890 г. брошюру под названием «Конститутивный сифилис не существует»1. По его мнению, сифилис является «простой, локальной

macer, livens, piger, ad motiones ineptus, moestus, gemebundus, et ad omnes actiones impotens... [Через три месяца он почувствовал боль во всех суставах, у него стали выпадать волосы, изменилось лицо, он исхудал, посинел, стал апатичен, печален, двигался с трудом, вздыхал и был не способен к какому-либо занятию... В середине весны он по совету врача принял Guaiacum и вполне излечился, избавившись от болезни]». «Dicant modo Paradoxorum defensores, - вопрошает Томитанус скептиков, - an hic morbus, ab hac causa emanans, sit ex antiquis affectionibus, an novus et inauditus? [Пусть ответят скептики, является ли болезнь, приобретенная подобным образом, одним из давно известных заражений или же новым, о котором ранее мы не слыхали?]». Если этот рассказ мы читаем с простодушной надеждой на то, что здесь имеет место «святое наблюдение», «простое, решающее видение», мы вскоре должны быть разочарованы. Во всяком случае, рассказ не лишен неясностей. Инкубационный период при сифилисе никогда не продолжается 24 часа; это возможно при мягком шанкре. Гнойники также появляются при мягком шанкре, при сифилисе же их никогда не бывает. С другой стороны, описанные здесь вторичные симптомы, имевшие место через три месяца, не могут быть связанными с мягким шанкром, зато они вполне могут быть связаны с сифилисом либо с другой «неспецифической» болезнью. Decoctum guaiaci - распространенное средство от сифилиса в тогдашней врачебной практике - указывает только на то, что врач подозревал у больного сифилис. Ничего не доказывает и успешный эффект лечения, поскольку Dec. Guaiaei не является специфическим средством против того, что мы сегодня называем сифилисом.

Вся история болезни рисует схематическую и неясную картину мистической болезни греховного наслаждения (невинность, соблазнение, наказание на половые органы, общее заболевание, излечение применением Dec. Guaiaci). Перевести эту историю на язык современной медицины невозможно. По крайней мере, мы не можем считать это «чистым случаем»; некоторые симптомы и их последовательность могли бы быть обнаружены через три месяца после смешанного заражения: мягкий шанкр + сифилис либо мягкий шанкр + независимое невенерическое заболевание (см. также примечание на с.122).

1 Hermann J. Es gibt keine constitutionelle Syphilis: Ein Trostwort f?r die gesamte Menschheit. Hagen in Westphalia, 1891. У него были последователи, и подобные мнения могли высказываться и цитироваться даже спустя 12 лет после открытия Нейссе-ром возбудителя гонореи в 1879 г. и два года спустя после того, как Дюкрей (Ducrey) открыл возбудителя мягкого шанкра в 1889 г. Германн основывает свою теорию на том факте, что он обнаружил ртуть в выделениях больных, у которых другие врачи диагностировали конститутивный сифилис, подобно тому как у рабочих зеркальных фабрик, страдавших ртутными отравлениями, обнаруживались общие и часто весьма сходные симптомы. В этих симптомах, связанных со ртутью, Германн видел конститутивное, наследуемое и очень разнообразное в проявлениях заболевание. Он лечил своих пациентов без использования ртути и заявлял, что никогда не наблюдал возврата заболевания, а имели место только повторные, свежие заражения. Его мнения, таким обра-

32

болезнью, которая никогда не переходит в кровь человека, полностью излечима, не оставляет никаких последствий и никогда не передается через зачатие и по наследству». Она проявляется как твердый шанкр или гонорея, «а также со всеми непосредственными симптомами этих двух исходных заболеваний». В то же время все общие симптомы, вся «совокупность болезненных форм, которые столь глубоко затрагивают социальную жизнь человечества и даже целые поколения людей, вовсе не являются сифилисом, а суть исключительно результаты лечения ртутью или вызваны иными отклонениями от нормального состава крови». Сифилис все еще рассматривается им как наказание за грешное наслаждение (Lustseuche), как болезнь без общей симптоматики, как локальное заболевание. Только обнаружением изменений в крови можно было бы доказать общий характер заболевания сифилисом, однако «наличие сифилитической крови есть лишь догматическая формула, для которой нет наималейшего обоснования». Германн утверждает, что «никакого патогномического проявления нельзя обнаружить в крови тех, кто перенес сифилис в прошлом».

Воззрения этого аутсайдера выглядят архаичными даже по сравнению с современным ему уровнем знания, однако для нас они имеют особый смысл. Они наглядно демонстрируют, как тесно были связаны между собой сифилис и ртуть, перед какими проблемами стояли врачи, наблюдавшие плеоморфизм симптомов сифилиса. В свою очередь, это вело к «требованию анализа крови» как единственной возможности точного определения болезни1.

Понятие сифилиса, таким образом, было еще неопределенным и неразработанным. Два подхода к нему противоречили друг другу. Это становилось тем более очевидно, что влияние исходной морально-мистической идеи ослабевало как под воздействием общих изменений стиля мышления, так и благодаря росту специальных знаний.

Понятие сифилиса было еще слишком шатким и недостаточно связанным с наличным знанием, чтобы его можно было считать вполне установленным, прочно обоснованным, объективным и выступающим как несомненный «реальный факт».

Некоторые исключительно важные факторы не учитывались вовсе, что нарушало ясность мысленной картины: не обращали внимания на разделение

зом, ни в коем случае нельзя считать просто ошибкой. Это была последовательная система воззрений, в частности реализовавшая призыв: «Назад, к до-ртутной эпохе!».

1 Симон (около 1850 г.) считает, что «так называемая болезнь греховного наслаждения есть не что иное, как особая модификация давно известной лепры, которая в конце XV столетия вышла из-под контроля из-за особых обстоятельств» (Simon F. Ri-cord's Lehre von der Syphilis, ihre bedenklic hen M?ngel und groben Irrth?mer kritisch beleuchtet und durch zahlreiche, schwierige und verzweifelte Krankheit sf?lle erl?utert; ein praktisches Handbuch ?ber Syphilis. Hamburg, 1851-1852, S. 3).

33

Как возникло современное понятие сифилиса

Как возникло современное понятие сифилиса

венерических болезней на те, которые имеют общую симптоматику, и такие, в протекании которых эти симптомы не обнаруживались или встречались крайне редко (гонорея). Следующей проблемой был наследственный сифилис и физическая дефективность детей у родителей-сифилитиков. Неразрешимой задачей оставались латентный сифилис и рецидивы заболевания. Делались различные гипотезы о связи сифилиса с другими болезнями, такими как сухотка спинного мозга и прогрессивный паралич, волчанка, золотуха и др. В целом уже начиналась эпоха эксперимента и разностороннего знания, разработанного в деталях.

История свидетельствует о бесчисленных опытах и наблюдениях, касающихся прививок и иммунных свойств организма. Однако заблуждается тот, кто верит, будто даже наилучшим образом задуманные опыты давали всегда «правильные» результаты. Они имели значение как отправные моменты для новых методов, однако не имели силы доказательств.

Спор шел между сторонниками тождества гонореи, сифилиса и мягкого шанкра (теория идентичности) и теми врачами, которые хотели разделить наказание за плотский грех на ряд болезней. «Многие врачи, в частности Анд-ре (Andr?) и Шведиауэр (Swediauer), пытались доказать идентичность инфекционного материала из гонорейной слизи и гноя из мягкого шанкра. После ряда экспериментов они утверждали, что гонорейный токсин может иногда вызывать мягкий шанкр и, наоборот, гной из шанкра может вызывать гонорею. Многие исследователи присоединились к этому мнению. Фритце (Fritze) считал, «что оба заболевания различаются по роду, но не по виду»1. Различие в том, что для некоторых организмов инфекционный материал «является слишком слабым, чтобы вызывать гонорею». Хунтер2 прививал гонорейную слизь на кожу половых органов здорового человека и получил шанкр, после которого появился типичный сифилис. Отсюда он вывел тождество гонореи и сифилиса, однако различал мягкий и твердый шанкры; последний имел место только при сифилисе («дуалистическая теория»). Отсюда возникла наука о псевдосифилисе - так называемой болезни, похожей на сифилис, но, по сути, отличающейся от него и непредваренной твердым шанкром.

Еще одна школа отличала токсин гонореи от токсина сифилиса, но полагала гонорею первичной стадией общей конститутивной болезни, «которую назвали «гонорейной инфекцией» (здесь мы видим влияние теории сифилиса). «Унитаристы»3, еще одна школа тех времен, полностью отделяли гонорею от сифилиса, но высказывались за тождество мягкого и твердого шанкра. Они го-

1 Hergt F. Op. cit., S. 78. Упомянутые врачи жили в XVIII веке.

2 John Hunter, 1728-1793.

3 Philippe Ricord, 1800-1889.

34

ворили о специфической предрасположенности к заболеванию общей сифилитической болезнью, в которой обязательно присутствует стадия, на которой после появления шанкра начинается общая симптоматика. Наконец, «новая дуалистическая теория» отличала как гонорею, так и мягкий шанкр от

сифилиса1.

Все это имеет отношение только к вопросу о спецификации различных венерических болезней, но не охватывает всей проблематики сифилиса, например, его связи с сухоткой спинного мозга или прогрессивным параличом. Эти проблемы были решены во второй половине XIX и в начале XX века, когда было развито учение о патогенезе и этиология.

Чисто теоретический анализ воззрений XVIII и первой половине XIX веков приводит к следующим выводам.

Понятие сифилиса, которое рассматривается здесь в связи с реакцией Вас-сермана, связано также с рядом других понятий. Если сравнивать различные ранее названные определения сифилиса как (1) кары за греховное сладострастие; (2) эмпирико-терапевтическое понятие, связывающее сифилис с применением ртути; (3) экспериментально-патологическое, по-разному трактуемое унитаристами, дуалистами, сторонниками теории идентичности и др. - исключительно по их формальной структуре, независимо от их культурно-исторической обусловленности, могло бы возникнуть впечатление, что спор между ними - это различие между определениями. Все эти концепции связаны с определенными наблюдениями, иногда и с экспериментами, причем ни об одном из них нельзя сказать, что он ложен. Сифилис можно понимать так или иначе, но выводы из принятых определений должны согласовываться друг с другом. Пока выбор не сделан, за исследователем сохраняется известная свобода, и лишь после сделанного выбора вступают в силу определенные ограничения. Такая позиция могла бы вполне устроить конвенционадистов. Например, можно определить сифилис как кару за греховное сладострастие, тогда под это понятие попадут гонорея, мягкий шанкр и другие венерические заболевания. Это привело бы к отказу от спецификации болезни, а значит, и к отходу от рациональной терапии. Можно построить определение на эффективности лечения ртутью, и это был бы очень практичный подход, свойственный врачам, к тому что теперь называют первичной и вторичной стадиями заболевания, но тогда под такое определение нельзя подвести третичную стадию и мета-сифилитические болезни. Унитаристы и другие исследователи должны были бы принять ряд весьма сложных соглашений, но в конце концов можно было бы сконструировать и такое описание сифилиса, которое соответствовало бы их требованиям.

1 В двух вариантах: французская и немецкая теории.

35

Как возникло современное понятие сифилиса

С такой формальной точки зрения, исследователь свободен, когда речь идет о выборе некоторых характеристик в качестве исходных, но обязан вывести остальные характеристики, основываясь на этом выборе. Те, кто придерживается принципа экономии мышления как предпосылки исходного выбора, стоят на позиции Э. Маха1.

Во-первых, сторонники подобного формализма либо вовсе не учитывают, либо слишком мало учитывают культурно-историческую обусловленность теоретико-познавательного выбора или упомянутого выше соглашения. В XVI веке не было возможности заменить мистико-этическое понятие сифилиса понятием, опирающимся на естествознание и теорию патогенеза. Единство стиля мышления, связывающего все или большинство понятий того времени, основано на их взаимовлиянии. Стиль мышления, можно сказать, детерминирует все эти понятия. Поэтому соглашения, с формальной точки зрения равно вероятные, в действительности очень редко понимаются как равноправные, не говоря уже о всевозможных утилитарных влияниях на эту трактовку.

Во-вторых, мы хотели бы установить особые исторические закономерности, которым подчинено развитие идей, некоторые общие явления, характерные для истории познания и бросающиеся в глаза каждому, кто изучает историю идей. Например, многие теории проходят через две стадии своего развития: классический период, в течение которого все находится в удивительном согласии, и затем второй, когда на первый план выходят исключения из общих законов. Очевидно также, что некоторые идеи появляются намного раньше, чем их рациональные обоснования, и независимо от них. Далее, пересечение нескольких линий развития мысли способно вызвать особые эффекты. Наконец, чем система-тичнее разработана какая-то область знаний, чем она богаче деталями и чем теснее связана с другими областями, тем меньше различий во мнениях внутри нее.

Если общие культурно-исторические и специфические связи принимаются во внимание теорией познания, позиция конвенционализма заметно ослабевает. Свободный рациональный выбор уступает место названным специфическим обусловленностям. Тем не менее, всегда имеют место другие связи, обнаруживающиеся в содержании знания и неподдающиеся ни психологическому (будь то в смысле индивидуальной или коллективной психологии), ни историческому объяснению. По этой причине они и кажутся «реальными», «действительными»

1 Если оценивать некие концепции задним числом, они часто выглядят экономичными, в особенности если к ним привыкли. Уже существующее предприятие всегда более экономично, чем проектируемое, если стоимость инвестиций не обещает, что через некоторое время прибыль амортизирует это более экономичное само по себе новое предприятие. Поскольку убеждения живут недолго, дорогие переделки их почти всегда неэкономичны. Сомневаюсь, имела ли экономия мышления когда-либо влияние на практические решения, если не считать очень небольших, малозначимых проблем.

36

Как возникло современное понятие сифилиса

и «истинными». Назовем их пассивными, детерминированными связями, в отличие от остальных, которые назовем активными. В нашей истории понятия сифилиса соединение всех венерических болезней в одно общее понятие «кары за греховное сладострастие» было активным сопряжением (ассоциацией) явлений, объяснение которому дает история культуры. В отличие от него ограничение лечебной эффективности ртути, о котором шла речь выше («ртуть иногда не излечивает болезнь греховного сладострастия, а, напротив, ухудшает ее протекание»), является пассивной ассоциацией мыслительных актов. Понятно, что сама по себе пассивная ассоциация без понятия «болезни греховного сладострастия» даже не могла бы быть сформулирована; впрочем, и само это понятие содержит в себе не только активные, но и пассивные элементы содержания.

Помимо различения пассивных и активных ассоциаций и указания на необходимость их взаимосвязи, история развития понятия сифилиса указывает на ограниченность роли любого эксперимента по сравнению со всей совокупностью опыта в определенной области знаний, в которую включаются эксперименты, наблюдения, профессиональные навыки (умения) и трансформации понятий. Даже героический «experimentum crue/s»1, произведенный Хунтером, ничего не доказывает, ибо его результат может и должен быть оценен как случайность или ошибка. Сегодня ясно, что более полный опыт в области прививок заставил бы Хунтера пересмотреть свои взгляды.

Однако есть большое различие между экспериментом и так понимаемым опытом: если эксперимент можно понимать просто как попытку получить ответ на поставленный вопрос, то опыт следует понимать как весь комплекс интеллектуального взаимодействия между познающим субъектом, имеющимся у него знанием и тем, что еще предстоит познать. Приобретение физических и психических навыков, накопление определенного числа наблюдений и экспериментов, способность преобразования понятий, относятся к таким факторам'познания, которые не контролируются формально-логическими правилами, и потому познавательный процесс не может быть интерпретирован чисто формально-логически.

Поэтому спекулятивная теория познания не имеет под собой оснований; ее нельзя вывести и из каких-либо отдельных примеров познавательных процессов. Перед гносеологом открывается широкая перспектива эмпирического исследования познавательной деятельности, обещающая множество открытий.

Возвращаясь к нашему предмету, в частности к дальнейшей истории понятия сифилиса, мы должны упомянуть еще о двух идеях, которые привели к современной трактовке этого понятия. Одной из них является понимание сифилиса как патогенного специфического заболевания (в широком смысле этого термина), вторая - это понимание сифилиса как особого этиологического объекта.

1 Решающий эксперимент (лат.). -Прим. перев.

37

Как возникло современное понятие сифилиса

Как возникло современное понятие сифилиса

Патогенное понятие сифилиса или представление о механизме патологических ассоциаций возникло еще в самых ранних трактатах о сифилисе. Почти все они основывались на теории дискразии, науке о плохой, испорченной смеси гу-моров. Эта наука, точнее этот набор пустых фраз (она вся состояла едва ли из десятка возможных комбинаций гуморов, которых было недостаточно, чтобы охватить все болезни), господствовала во всей медицине. Описание всех ее перипетий вывело бы нас за рамки настоящей работы, но следует подчеркнуть один важный аспект: из общей теории о смеси гуморов вытекает мысль об испорченности крови больного сифилисом.

Это «altemtio sanguinis» [изменение крови] было одним из излюбленных способов объяснения всех общих заболеваний1. Однако если по отношению к другим болезням этот способ со временем вышел из употребления и был забыт, то его роль в объяснении сифилиса лишь возрастала и обогащалась новым содержанием.

Вначале вникнем в содержание таких высказываний: «Forte cum ossa vel pan-niculi et nervi nutriantur sanguine melancholico, qui cum infectus sit a mala qua-litate, non convenienter transmutatur in substantiam nutriti, hinc fit, ut su-perfluitates, plurimae multiplicentur, quae ibi stantes, sunt causa dolorum praedic-torum»2. Так объясняются костные боли при сифилисе. Или: «Et sicut tempore febrium epidemialium, mala qualitas occulta existens in a?re, respicit ipsum cor, spiritus et sanguinem corrumpendo»3. Или: «Sanguis [при сифилисе] a bono ad malum et praeter naturalem habitum convertitur»4. «Hic vero adapertis, uclus et crustas subesse perspicuo cernitur. Causa vero est sanguis abunde fervens et cras-sus, venenosa qualitate infectus»5. Или: «Neque hoc, vaide alienum esse constat in his qui Gallico malo laborant, quando per eius morbi initia, sanguis commaculetur contagione adhibita, absque putridinis, minima quidemm nota»6. Или: «Morbus

1 «В частности, речь идет о лихорадках, названия которых различаются по некоторым изменениям в крови». (Sydencham Thomas. Opera omnia medica. Venice, 1735).

2 «В частности, когда кости, мускулы или нервы питаются меланхолической кровью, вредные свойства которой не позволяют ей претворяться в питательные вещества, значительно усиливаются выделения, и когда их становится много, это приводит к названным выше недомоганиям...» (Montagnanae В. unions. De morbo Gallico consilium // Luisinus. De morbo Gallico. Bd. 2, s. 3).

3 «И как во время эпидемии лихорадки, таинственное злое начало загрязняет воздух, портит сердце, дыхание и кровь» (Ibidem).

4 «Кровь (при сифилисе) из хорошей становится испорченной и ненатуральной». (Tomitanus В. De morbo Gallico, libri duo // Luisinus. De morbo Gallico. Bd. 2, s. 74).

5 «Если вскрыть шанкры, под их поверхностью находятся струпья. Причиной тому обильная густая и пенистая кровь, зараженная ядовитым началом». (Ibid., S. 88).

6 «Известно, что это реально неотличимо от французской болезни, ибо с самого начала кровь заражается так, что при этом нет гноя, и потому это происходит относительно незаметно». (Ibid., S. 113).

38

Gallicus est passio oriens ab universale infectione in massa sanguinea» (Cataneus)1. Или: «Sanguis a naturali statu recendes immutatur» (Fallopio)2.

Сифилис - болезнь исключительно плеоморфная, многообразная. В старых трактатах мы можем часто прочесть, что-она является «morbis proteiformis», из-за многообразия своих проявлений напоминает «Protheum vel Camaleonta» [Протея или Хамелеона]3. Блох (Bloch) замечает, что почти нет болезни или симптома, которые не приписывались бы сифилису4. Поэтому исследователи искали то общее, что имеется у всех этих проявлений, и находили, что дело в испорченной крови.

«Попытки распознания сифилиса на основании анализа крови восходят ко времени, когда изучение патологии этой болезни обрело более определенные очертания, и стало совершенно очевидно огромное многообразие клинической картины сифилиса»5.

«Вначале считалось, что инфицирующий агент - это кислая, едкая жидкость, которая, смешиваясь с кровью, образует самостоятельную форму»6. «Позже, когда убеждение в том, что сифилитическая инфекция зависит от изменений в крови и других гуморах, распространилось еще больше7, стали считать, что «сифилитическая сыпь - это попытка природы «через кожу избавиться от болезнетворной субстанции8. «Morbus Gallicus est pustulae ex varia humorum corraptione generatae» (Leonicenus)9. Излечение понималось как очищение или освежение крови. «Membra enim sanguinem infectum pro suo alimento deputatum, cum ad ipsa nutrienda venerit, spernunt, et ad cutem tamquam ad emunctorium totius corporis a natura expellitur. Unde primum gignitur accidens, cutis videlicet defoedatio, et hinc est, quod exoriuntur pustulae saphati et cutis asperitates, defoedationesque» (Cataneus)10.

1 «Французская болезнь вызывается общим заражением крови». (Цит. по: GeigelA. Op. cit., S. 12).

2 «Кровь не такая, как в нормальном состоянии». (GeigelA. Op. cit., S. 39). ? Ibid., S. 70.

^ Bloch I. Op. cit., S. 98.

5 Br?ck С. Handbuch der Serodiagnose der Syphilis. Berlin. 1924, S. 1.

6 Wendt J. Die Lustseuche in allen ihren Richtungen und in allen ihren Gestalten. Vienna, 1827, S. 9.

7 Bierkowski L von. Choroby syfilityczne czyli weneryczne oraz sposoby ich leczenia. Krakow, 1833, s. 36.

8 Hergt F. Geschichte, Erkenntnis und Heilung der Lustseuche. Hadamar, 1826, S. 58.

9 «При французской болезни выступают чирья, вызываемые выделением различных соков тела». (Цит. по: GeigelA. Op. cit., S. 7).

10 «Когда в членах тела накапливается зараженная кровь, поступающая в них ради их питания, они выбрасывают ее из тела через кожу, используя ее, так сказать, подобно носовому платку. Поэтому загрязнение кожи свидетельствует о начале заболевания, которое сопровождается появлением гнойников, огрублением и последующим отмиранием кожи». (Цит. по: GeigelA. Op. cit., S. 19).

39

Как возникло современное понятие сифилиса

Примерно в 1867 г. Гайгель писал, что «кровь, как общий резервуар питательных веществ, подвержена определенным физическим изменениям при сифилисе, а поскольку эти изменения не одинаковы во всех стадиях сифилиса, можно заключить с полным основанием, что эти изменения вызываются только аномалиями в питании»1.

Райх в 1894 г., перебрав все возможные и невозможные проявления сифилиса, писал: «Все они выступают несомненными результатами изменений химического состава крови»2. «Различные проявления болезни косвенно указывают на то, что кровь сифилитиков отличается от крови здоровых людей. На это указывает также Э. Готье (E. J. Gauthier), который подтвердил наличие пониженного содержания воды и поваренной соли». В этот период начинает конкретизироваться идея сифилитической крови.

Германн, уже знакомый нам бунтовщик-аутсайдер, гомерические нападки которого на «догмат сифилитической крови» мы уже приводили, описывает несколько современных ему опытов, которые должны были доказать изменения в сифилитической крови. Так, проводились опыты, якобы доказывающие возможность перенесения сифилиса через кровь3. «Другим аргументом в пользу того, что существует сифилитическая кровь, был факт перенесения сифилиса через прививку оспы»4. Германн рассказывает, как на заседании Медицинского Общества в Вене 12 января 1872 г. «молодой сын Эскулапа (д-р Лосторфер) заявил, что прежние исследования крови не дали реальных результатов из-за неправильной методики, и свидетельствовал, что он является первооткрывателем, а точнее, тем, кто постулировал наличие сифилитических корпускул в крови сифилитиков. Обнаружение этих корпускул в крови якобы позволяет точно диагностировать конститутивный сифилис». Уже через несколько дней была доказана ложность примененного метода, поскольку эти сифилитичес-

1 Geigel A. Op. cit., S. 223. Здесь уже перед нами более детальная попытка анализа изменений крови.

2 Reich E. ?ber den Einfluss der Syphilis auf das Familienleben. Amsterdam, 1894. Автор считает, что к последствиям сифилиса надо отнести все изменения костных тканей, абсцессы тазобедренных мышц, туберкулез в самых различных формах и в любом возрасте пациентов, рассеянные недомогания, связанные с волчанкой, рахит, болезни нервов, щуплую конституцию и пр.

3 «Говорят, что опыт Уоллера (Waller) в 1850 г. был успешным». (Hermann J. Es gibt keine constitutionelle Syphilis: Ein Trostwort f?r die gesamte Menschheit. Leipzig, 1903, S. 24). Говорят! Другими словами, автор в этом сомневается, поскольку это не согласуется с его теориями. Кроме Уоллера, были и другие экспериментаторы: аноним из Па-латина [д-р J. Bettinger, по сообщению К. Судхоффа (Sudhoff K. Kurzes Handbuch der Geschichte der Medizin. Berlin, 1922, S. 450), Lindwarm, Pellizzarin др.).

4 Ibid., S. 26. Германн видит здесь только перенесение заболевания через кожные сифилитические выделения, а не через кровь.

Как возникло современное понятие сифилиса

кие корпускулы «не являются вполне специфическим симптомом сифилиса». Этот факт указывает также на то, что «исследования сифилитической крови велись с применением всех химических и микроскопических средств»1.

Подробно об этом сообщает Брук2. «Издавна ведущиеся биохимические исследования сифилитической крови не приводили к эффективным методам диагностики. Нейманн-Конрид (Neumann-Konried), Раис (Reiss), Стонковенофф-Селинефф (Stonkovenoff-Seleneff), Лиге (Li?geois), Малассез (Malassez), Рилле (Rille), Оппенхайм (Oppenheim) и Лёвенбах (L?wenbach) проводили исследования изменений числа кровяных телец, гемоглобина, содержания железа, которые так и не принесли методов, применимых при диагностике. Нагельшмидт (Nagelschmidt) не подтвердил сообщений Моно (Monnod), Вератти (Verratti), Серентина (Serentin) и особенно Юстуса (Justus) об ослаблении эритроцитов в крови сифилитиков, что, как утверждалось, проявляется в снижении гемоглобина после первой инъекции ртути. Не привели к цели исследования повышенного содержания белка в сифилитической крови (Рико [Ricord], Гросси [Grossi] и др.). Даже труды Детре (Detre) и Селли (Seilei), посвященные проблеме агглютинации нормальной и сифилитической крови, соответствующие уже современным научным знаниям об иммунитете, как и работы Нагельш-мидта об агглютинации, гемолизе и преципитации сифилитической крови, не имели практического значения.

С поразительным и беспримерным упорством испытывались всевозможные методы, чтобы подтвердить и реализовать старую идею сифилитической крови. В конечном счете, это удалось сделать с помощью так называемой реакции Вассермана. Это открытие положило начало исключительно важным исследовательским направлениям; без преувеличения можно сказать, что оно стало эпохальным событием.

Во-первых, теперь сифилис получил новое определение, прежде всего, во вторичной стадии (lues secundaria) и в поздней стадии (lues tertiaria), особенно, однако, в стадии металюисных болезней, так называемых сухотки спинного мозга и прогрессивного паралича. Далее, была решена проблема наследственного сифилиса и латентного сифилиса. Затем отпали фантастические ассоциации сифилиса с различными заболеваниями, такими как фтизис, волчанка, рахит и др., что совпало с прогрессом в других областях знания.

Вместе с реакцией Вассермана возникла и серология как самостоятельная наука. Эта генетическая связь серологии с реакцией Вассермана еще живет в популярной медицинской терминологии: часто реакцию Вассермана называют просто «серологическим тестом».

1 Ibid., S. 32.

2 Br?ck С. Op. cit.

40

41

Как возникло современное понятие сифилиса

Как возникло современное понятие сифилиса

Одновременно развилась наука об этиологии сифилиса, которая стала эффективно применяться для определения болезни на первичной стадии. До настоящего времени (!) тем самым определяются границы сифилиса.

Адекватное описание истории какой-либо области знания - вещь исключительно трудная, если вообще возможная. В это описание должны войти многие сталкивающиеся между собой и взаимопроникающие течения мысли. Все они должны быть представлены: во-первых, как линии непрерывного развития и во-вторых, как взаимосвязанные линии. В-третьих, следовало бы основное направление развития, которое является идеализированной равнодействующей этих линий, рассматривать и вместе с другими, и отдельно от них. Это подобно тому, как если бы мы описывали естественный ход оживленной беседы многих участников. Все они говорят одновременно, беспорядочно, и все же в беседе вырисовывается некая общая мысль. Мы должны на каждом шагу прерывать временную непрерывность мыслительной линии, чтобы вводить другие линии, задерживать развитие, чтобы представить частные связи, многое упускать, чтобы удержать общую мысль. Таким образом, вместо описания динамического взаимодействия мыслей мы получаем более или менее искусственную схему.

Если бы я захотел проследить путь, ведущий от мистико-символического понятия о духе, вызывающем болезнь, далее о болезнетворном червяке, о яде, отравляющем кровь больного, от понятия contagium vivum1 вплоть до современной идеи о бактериологическом характере заболевания, идеи из которой выкристаллизовалось понятие патогенного агента сифилиса, мне пришлось бы обратиться к далекому прошлому. Я должен был бы показать, как мысль о патогенном агенте повстречалась с мыслью о причине сифилиса, как на некоторое время отделилась от последней, а затем уже в новой форме снова соединилась с ней, чтобы уже не разлучаться до наших дней.

Но подробное описание этой истории не так уж необходимо, поскольку она аналогична рассмотренному ранее развитию идеи сифилитической крови, и для теории познания это не дало бы ничего принципиально нового. Надо только отметить одно важное отличие: до того как было найдено непосредственное доказательство существования патогенного агента, уже имелись косвенные доказательства, инфекционный характер заболевания подтверждался в наблюдениях и экспериментах. Имела место аналогия с другими областями патологии, в которых идея носителя инфекции была уже достаточно признана в ту эпоху, когда понятие бактерии было «популярным». Открытие возбудителя сифилиса в основном опиралось на знания, накопленные современной бак-

териологией. Реакция Вассермана стала непосредственным результатом сифилидологии, а затем привела к возникновению самостоятельной науки - серологии.

Открытие Spirochaeta pallida стало возможным благодаря обычной целенаправленной работе врачей, находящихся на государственной службе. После многочисленных безуспешных экспериментов, поставленных с целью найти возбудитель сифилиса другими исследователями, «Сигель в 1904 и 1905 гг. описал факторы, вызывающие различные инфекционные заболевания: оспу, ящур, скарлатину и сифилис. Он интерпретировал их как до тех пор неизвестные возбудители этих болезней и полагал, что они являются одноклеточными, Protozoa. Учитывая значение открытия Сигеля (если бы оно нашло подтверждение), тогдашний президент Имперского Министерства здравоохранения д-р Кёлер счел необходимым провести контрольные эксперименты в учреждениях министерства, чтобы иметь основания для оценки»1.

«После совещания 15 февраля 1905 г., проведенного под председательством д-ра Кёлера (K?hler), было решено направить сотрудника министерства, советника правительства д-ра Шаудинна (Schaudinn) вместе с его помощником д-ром Нейфельдом (Neufeld) к директору Имперской кожно-венерической университетской клиники проф. Лессеру (Lesser) с просьбой оказать помощь Министерству здравоохранения материалами клиники для проведения исследований с целью найти возбудитель сифилиса. Проф. Лессер согласился оказать необходимую помощь и привлек к сотрудничеству своего ассистента, военврача д-ра Хоффмана (Hoffmann)». Уже 3 марта 1905 г. Шаудинну удалось увидеть в свежем выделении из сифилитической папулы «очень тонкую, хорошо различимую лишь в очень сильном микроскопе активно движущуюся Spirochaeta. Он назвал ее Spirochaeta pallida, отличая от более «толстых форм», которые часто наблюдались на слизистой оболочке полости рта и половых органов. Вскоре был получен положительный результат в эксперименте по прививке материала, содержащего спирохету, обезьянам. Несмотря на это, а также на то, что свыше ста авторов нашли в различных люэтических продуктах Spirochaeta pallida, Министерство здравоохранения, где, собственно, произошло открытие, было чрезвычайно сдержанно в его описании.

«В отчете Министерства здравоохранения от 2 августа 1905 г., составленном д-ром Провазеком (Provazek), проверенном и подписанном д-ром Шаудин-ном, направленном секретарю Министерства внутренних дел 12 августа 1905 г., сказано, что вывод об этиологической природе Spirochaeta pallida, вызываю-

1 Заразного живого существа (лат.). - Прим. перев.

1 Schuberg ?., Schlossberger H. Zum 25. Jahrestag der Entdeckung der Spirohaeta pallida // Klinische Wochenschriften, 1930, Bd. 9, S. 582.

42

43

Как возникло современное понятие сифилиса

Как возникло современное понятие сифилиса

щей сифилис, имеет определенные основания»1. С такой осторожностью, трезвостью и с таким чувством ответственности работало и делало выводы государственное учреждение, которому, собственно, принадлежит честь открывателя возбудителя сифилиса. С той же осторожностью, трезвостью и ответственностью работают и поныне наследники этого интеллектуального достояния.

После того как были получены чистые культуры Spirochaeta pallida, которые были привиты кроликам и обезьянам, тезис о том, что сифилис вызывается этим возбудителем, был подтвержден.

Так возникло современное понятие сифилиса. Еще раньше были открыты возбудители гонореи и мягкого шанкра, и это позволило исключить оба эти заболевания из картины сифилиса. Открытие Spirochaeta pallida вместе с реакцией Вассермана позволило окончательно решить вопрос о связи сухотки спинного мозга и прогрессивного паралича с сифилисом. Поскольку спирохеты сразу после заражения были найдены в лимфатических узлах, первичную стадию сифилиса также перестали считать локальным заболеванием.

Дальнейшая судьба четырех мыслительных линий, которые связались узлом в современном понятии сифилиса, складывались следующим образом: «lues veneria», венерическое заболевание стало собирательным понятием. Связь венерической болезни с половым актом была перенесена из морально-мистической на чисто физиологическую почву. Из этой группы была окончательно исключена, во всяком случае более точно определена, паховая гранулема. Ту же роль, какую реакция Вассермана играет по отношению к сифилису, по отношению к паховой гранулеме играет так называемый кожный тест по Фраю (Frei), разработанный в рамках теории о бациллах TBC. Были проведены дальнейшие исследования возбудителя. Не исключено, что будут найдены и другие возбудители венерических заболеваний, поскольку постоянно встречаются так называемые неспецифические появления шанкров на половых органах, и во многих случаях врачи затрудняются поставить диагноз. В сложных случаях приходится диагностироватьpsevdo-ulcus molle, или псевдосифилис. Половым путем переносятся некоторые тропические болезни. Из идеи эффективного применения ртути выросла общая химиотерапия, одним из плодов которой является Salvarsan и некоторые другие лекарственные препараты. Хотя химиотерапия применяется в самых различных областях, наиболее эффективна она при лечении сифилиса и других болезней, вызываемых одноклеточными.

1 Это контрастирует с отчетом Хоффмана, отличаясь от него и датировкой, и общим тоном уверенности, разделяемой этой группой исследователей. - Прим. ред. англ, перевода.

Об идее сифилитической крови (это третья линия мысли) речь пойдет далее. Несколько важных фактов нужно добавить к вопросу об идее возбудителя. Биологические особенности Spirochaeta pallida являются причиной некоторых симптомов заболевания. Особые нейротропные и дерматропные вирусы, которые могут быть вариациями Spirochaeta pallida, по мнению некоторых специалистов, оказывают влияние на протекание заболевания1. Различные стадии сифилиса, в частности рецидивы болезни, иногда пытаются объяснить определенными изменениями в поколениях возбудителя. Другие важные явления из области патогенеза и эпидемиологии, а также бактериологии как самостоятельной науки, сегодня уже позволяют обнаружить определенные расхождения между развитием понятия самой болезни и понятием вызывающего ее микроорганизма.

Здесь, в первую очередь, надо назвать бессимптомное заражение (Nicolle), которое протекает без клинических проявлений и которое при некоторых инфекционных заболеваниях, например, при тифе, имеет большое значение. Другим примером, вероятно родственным, является совершенно безвредное для пациента носительство бактерий; в случае некоторых бактерий это явление более распространено, чем заболевание, вызываемое ими (например, дифтерия, менингококки и др.).

Наличие микроорганизмов, таким образом, не является однозначным показателем заболевания, и поэтому общепризнанная в классической бактериологии роль возбудителя теперь уже может быть поставлена под сомнение. Вновь возрождаются более старые теории, например, идея Петенкоффера (Petenkof-fer). Сегодня можно почти с полной уверенностью сказать, что «возбудитель» является только одним из многих симптомов, вообще говоря, даже не самым важным, которые говорят о заболевании. Само по себе наличие возбудителя еще не говорит о болезни, поскольку многие микробы настолько вездесущи, что могут обнаруживаться автоматически, если имеют место соответствующие

условия.

В теоретической бактериологии есть и другие внутренние трудности. Биологические характеристики Spirochaeta pallida весьма сходны со Spirochaeta cunuculli, Spirochaeta pallidula, Spirochaeta dentium и др. Различить их можно только с помощью прививок животным2. Spirochaeta pallida, таким образом, можно определить как то, что вызывается сифилисом, а не наоборот, когда сифилис определяют как болезнь, вызываемую этой спирохетой. Как больший-

1 Нейротропный вирус Левадити, тем не менее, часто принимают за Spirohaeta си-

niculi.

2 Практически далеко не всегда по причине нередких ошибок при выращивании

экспериментальных культур и прививках.

44

45

Как возникло современное понятие сифилиса

ство бактерий, Spirochaeta pallida вряд ли определима как вид чисто ботанически. Можно определить этот вид бактериологически, однако часто это определение не совпадает с теми данными, которые дает патология, как это доказывает теория вибрионов1.

Кроме того, необходимо учитывать исключительную вариативность бактерий, которая у некоторых видов настолько высока (например, в группе дифтерита-псевдодифтерита), что не может быть и речи о классификации видов.

Непредсказуемые флуктуации вирулентности, такие как трансформации сапрофитов в паразитов и обратно, в совокупности разрушают однозначность зависимости между бактериями и заболеваниями, которая некогда казалась столь очевидной. Недавно Уленхут (Uhlenhut) и Цюльзер (Z?lzer) в экспериментах на морских свинках добились трансформации безвредных спирохет в вирулентные.

Итак, нельзя считать, что сифилис гносеологически может быть определен только через Spirochaeta pallida. Представление о бактериологически детерминированной этиологии сифилиса ведет к неопределенностям, связанным с понятием бактериологических видов как таковых, и зависит от возможного будущего развития этой области науки.

Развитие понятия сифилиса как специфической болезни также не является и не может являться законченным, поскольку оно зависит от многих открытий и новинок патологии, микробиологии и эпидемиологии2. Его характер менялся от мистического к эмпирическому и общепатогенному и затем - к этиологическому по преимуществу. При этом было найдено много интереснейших деталей, но также и потеряно много деталей старой науки. Теперь мы уже слишком мало обращаем внимания, если вообще обращаем, на зависимость сифилиса от климата, времени года и общей телесной конституции больного, тогда как в старых трактатах можно найти довольно много наблюдений, связанных с этими факторами. Вместе с изменением понятия сифилиса возникли новые проблемы и новые области знания, так что, собственно, все еще впереди.

1 Как отмечает Ермольева, безвредные водные вибрионы часто трудно отличить от Vibrio choleras. В атласе Лехмана и Неймана читаем: «После открытия Vibrio Choleras свойства этого вибриона были столь ярко выражены, что его отличение от других бактерий казалось делом нетрудным. С тех пор в окружающей человека среде было найдено сначала несколько, а потом такое необозримое число вибрионов, что их уже давно не именуют отдельными названиями». (Lehmann К., Neumann R. Atlas und Grundriss der Bakteriologie und Lehrbuch der speziellen bakterologischen Diagnostik. Munich, 1896; 7 Hrsg., 1926-1927, S. 540).

2 Например, отношение сифилиса к Framb?sia tropica, a также к так называемой кроличьей спирохете все еще остается дискуссионным.

ГЛАВА 2

ЭПИСТЕМОЛОГИЧЕСКИЕ ВЫВОДЫ ИЗ ПРЕДСТАВЛЕННОЙ ИСТОРИИ ПОНЯТИЯ

1. ОБЩИЕ РАССУЖДЕНИЯ О ЗНАЧЕНИИ ИСТОРИИ НАУКИ

Научное понятие как итог исторического развития мысли

ИСТОРИЯ возникновения научного понятия может оставить равнодушными только тех эпистемологов, которые полагают, будто ошибки, скажем Роберта Майера, не имеют никакого значения для оценки принципа сохранения энергии. Здесь можно сказать следующее: во-первых, наверное, в науке не бывает ошибок в полном смысле слова, как нет и полной истины. Рано или поздно закон сохранения энергии будет переосмыслен, и тогда, возможно, потребуется возвращение к упомянутым «ошибкам». Во-вторых, хотим мы того или нет, мы не можем освободиться от прошлого со всеми его ошибками. Они продолжают жить в принятых нами понятиях, в понимании проблем, в школьном обучении, в повседневной жизни, в языке и в социальных институтах. Понятия не рождаются из ничего (generatio spontanen), они, так сказать, детерминированы своими предшественниками. Прошлое небезопасно, а иногда и очень опасно именно тогда, когда связь с ним не осознается или остается неизвестной.

Биология научила меня исследовать любую развивающуюся область знаний всегда с точки зрения истории этого развития. Возможна ли современная

46

47

•-чге><ологические выводы из представленной истории понятия

н/о мия без эмбриологии? Поэтому теория познания без исторических и срав-

'льны* исследований - пустая игра слов, epistemologia imaginabilis*. н. '[нение о том, что история познания имеет столько же общего с содержанием (Ь.'ного знания, сколько история телефонного аппарата с содержанием теле-Hf ш# разговоров, является ошибочным. По меньшей мере, три четверти, если М1'::е содержание науки, обусловлены и могут быть объяснены через историю

\И( психологию и социологию мышления. „ !0зВРа1Цаясь к теме наст°ящей работы, можно с уверенностью сказать что

'< Л, ? '

ио'яятик) сифилиса можно оыло прийти не иначе, как через исследование

^а!|рци этого понятия. Как мы показали ранее, сама по себе Spirochaeta palli-

б достаточна для определения сифилиса. Нельзя сифилис определить как

мо,'знь вызываемую бледной спирохетой, напротив того, Spirochaeta pallida

ЛюЗтХаРаКтеРизоваться как «микроорганизм», имеющий связь с сифилисом.

неЛяДРУгая Дефиниция этого возбудителя безуспешна, и кроме того, из-за

бьц'шенности проблемы, связанной с тем, что носителями спирохеты могут

вполне здоровые люди, однозначное определение этого заболевания че-

Лонятие Spirochaeta pallida попросту невозможно.

тий ьи° б^1 невеРно также определять сифилис феноменологически, а не поня-а 0|капример, как определяют растения или животных по их внешним при-бьи* ^°ТЯ ист°Рическое рззвитие этого понятия было трудным и сложным, oie ' & наивностью считать, что сегодня мы в состоянии сформировать поня-ифилиса как специфической болезни, используя только имеющиеся в нали-

''· f

цства наблюдения и эксперимента.

е допущение нельзя принять даже как мысленный эксперимент [Denk-м riment]· Современные средства исследования также являются результа-Л1сторического развития, они таковы, как они есть, именно потому, что имели ? не иную историю. Например, современное понятие специфической огу^зни та1<же является итогом определенного развития, а не просто одной из

тии и

и уу...... Как показывает история, можно вводить совершен-

оня нь'е классиФикациии болезней, более того, можно вообще обойтись без ** в\„я «спецификация болезни» [Krankheitseinheit]. раз ^еСТО Эðð можно гов°Рить только о различных симптомах и состояниях, "v д 'личных пациентах и различных случаях заболевания. Такой подход был 'LJoctaroiHO практичен, поскольку всегда различные формы и состояния "/.pfiJ?HH/ a гакже различные индивиды с различной телесной конституцией, ^ ^ JT особого лечения. Из этого следует, что формирование понятия «спе-\кацияболезни» предполагает как синтез, так и анализ, и что современ-

'3,-

\шстеи°логия воображаемого (пат.).-Прим. перев.

_______________Эпистемологические выводы из представленной истории понятия

ное понятие ни логически, ни содержательно не является единственным решением проблемы. Вообще нельзя говорить о таком решении как о чем-то раз и навсегда данном.

Многолетний опыт работы в венерологическом отделении столичной клиники убедил меня в том, что вооруженный всевозможными интеллектуальными и материальными средствами современный исследователь не может вычленить из множества случаев, с которыми он имеет дело, все многообразие картин заболевания и его последствий, а также отделить от них все возможные осложнения, вызываемые этой болезнью, и связать все это в единое целое. Только организованный коллектив исследователей, оснащенный всем накопленным в этой области знанием и работающий на протяжении жизни не одного поколения, мог бы получить такую целостную картину уже хотя бы потому, что развитие проявлений этого заболевания продолжается десятки лет. Но это и означает, что профессиональная подготовка, овладение техническими средствами и сама организация сотрудничества раз за разом возвращает исследователя на путь исторического развития познания. Разрыв с историей просто невозможен.

Могут возразить, что теория познания не занимается исследованием того, каким путем происходит открытие каких-либо связей, а интересуется только научным обоснованием, объективностью доказательств и логической корректностью. На это можно ответить следующим образом. Такое обоснование, безусловно, очень важно в науке вообще и в нашем случае - в разумных пределах и с определенной степенью точности - в частности. Без этого условия сифилидология не была бы научным знанием. Но я не могу согласиться с точкой зрения, согласно которой исследование системы понятий на предмет ее согласованности и взаимосвязанности является единственной или самой важной задачей теории познания.

Знание - для тех, кто занимается исследованиями в какой-то конкретной области, - всегда выглядит систематическим, доказанным, практически полезным и очевидным. А чуждые системы знания (для тех же исследователей) выступают как противоречивые, безосновательные, практически бесполезные, фантастические или мистические. Не пришло ли время занять менее эгоцентрическую и более универсальную позицию и говорить о сравнительной теории познания? История естественных наук показывает нам, что принцип мышления, позволяющий учесть большее число деталей и обязательных связей, заслуживает особого внимания. Я полагаю, что принцип, которому я следую в данной работе, позволяет учесть и исследовать многие такие связи, которые иначе могли бы быть упущенными. Понятие сифилиса должно исследоваться как событие в истории идей, как результат развития и взаимного влияния различных идей, выработанных коллективным мышлением.

49

Эпистемологические выводы из представленной истории понятия

Невозможно обосновать «экзистенцию» сифилиса иначе, чем исторически. Чтобы избежать ненужной и устаревшей мистики, целесообразно понимать «экзистенцию» лишь как вспомогательный термин, как удобное сокращение1. Но было бы большой ошибкой ограничиться только утверждением, что это понятие не может быть получено без анализа конкретных исторических связей. Необходимо еще исследовать закономерности, которые, возможно, стоят за этими связями, и раскрыть действующие при этом социокогнитивные силы.

2. ПРОТОИДЕИ КАК НАПРАВЛЯЮЩИЕ ЛИНИИ РАЗВИТИЯ ПОЗНАНИЯ

Хотя МНОЖЕСТВО хорошо подтвержденных научных фактов связываются между собой и с донаучными, более или менее смутными, протоидеями (или пред-идеями), бесспорными историческими звеньями развития, содержательную связь между ними обосновать не так просто.

Как мы уже видели, смутная идея изменения крови сифилитика существовала за сотни лет до ее научного обоснования. Она возникала из хаотического смешения различных идей, развивалась в течение многих эпох, обогащалась новым содержанием, становясь все более точной и предметной. Постепенно возник и упрочился догмат сифилитической крови. Сколько исследователей, подобно Готье (Gautier), уступая давлению общего мнения, приводили совершенно несостоятельные доказательства этой идеи! Наверное, как ни в одном другом случае здесь был задействован весь доступный в те времена исследовательский арсенал до тех пор, пока цель не была достигнута и идея сифилитической крови не получила научное воплощение в реакции Вассермана, а затем в позднейших более простых реакциях. Но и до сих пор она остается в обыденном сознании, когда говорят о нечистой крови больного сифилисом.

С этой точки зрения, реакция Вассермана в своем отношении к сифилису является определенным научным выражением древней протоидеи, которая принимала участие в формировании понятия сифилиса.

Протоидеи фигурируют и в других областях знаний. Греческая античность оставила в наследство современной теории атома протоидею, в особенности развитую Демокритом в его «атомизме». Историки науки, например, Пауль Кирхбергер2 или Ф. А. Ланге, согласны в том, что «современная наука об ато-

На первый взгляд, может показаться, что это относится только к абстрактным понятиям. Существует мнение, что нет болезней как таковых, а есть только больные люди. Тогда сифилис - это состояние больных людей, а не конкретное понятие заболевания. На это можно ответить следующим образом: невозможно строго отличить конкретное от абстрактного. Такое деление основано на слишком примитивном способе мышления. Тем не менее, в дальнейшем мы рассмотрим - в соответствии с этим различением нечто наиболее конкретное, так называемые непосредственные переживания. 2KmhbergerP. Die Entwicklung der Atomtheorie. Karlsruhe, 1922.

50