Библиотека    Новые поступления    Словарь    Карта сайтов    Ссылки





предыдущая главасодержаниеследующая глава

Книга шестая

1. Антисфен

Антисфен, сын Антисфена, был афинянин, но, по слухам, нечистокровный. Впрочем, когда его этим попрекнули, он сказал: "Матерь богов - тоже фригиянка"1. Собственная его мать, как кажется, была фракиянкой. Поэтому-то, когда он отличился в сражении при Танагре, Сократ заметил, что от чистокровных афинян никогда бы не родился столь доблестный муж2. А сам Антисфен, высмеивая тех афинян, которые гордились чистотою крови, заявлял, что они ничуть не родовитее улиток или кузнечиков.

1 (Культ Кибелы, Матери богов, пришел в Грецию из Малой Азии,- 215.)

2 (Ср. выше, II 31.- 215.)

Сперва он учился у ритора Горгия1: из-за этого так заметен риторический слог в его диалогах, особенно же в "Истине" и в "Поощрениях". Гермипп говорит, что однажды на истмийских празднествах он даже хотел произнести речь и в порицание и в похвалу афинянам, фивянам и лакедемонянам, но отказался от такой мысли, увидев, как много народу пришло из этих городов.

1 (Потом Антисфен сам нападал на Горгия (Афиней. Пир софистов V 220 d).- 215.)

Потом он примкнул к Сократу и, по его мнению, столько выиграл от этого, что даже своих собственных учеников стал убеждать вместе с ним учиться у Сократа. Жил он в Пирее и каждый день ходил за сорок стадиев1, чтобы послушать Сократа. Переняв его твердость и выносливость и подражая его бесстрастию, он этим положил начало кинизму. Он утверждал, что труд есть благо, и приводил в пример из эллинов великого Геракла, а из варваров - Кира2. Он первый дал определение понятию: "Понятие есть то, что раскрывает, что есть или чем бывает тот или иной предмет".

1 (Около 8 км от Пирейского порта до Афин,- 215.)

2 (Кир Старший, трудолюбие которого описано в "Воспитании Кира" Ксенофонта.- 215.)

Часто он говорил: "Я предпочел бы безумие наслаждению", а также: "Сходиться нужно с теми женщинами, которые сами за это будут благодарны". Один мальчик с Понта собирался слушать его и спросил, что для этого нужно приготовить; Антисфен ответил: "Приготовить книжку, да с умом, и перо, да с умом, и дощечки, да с умом"1. На вопрос, какую женщину лучше брать в жены, он ответил: "Красивая будет общим достоянием, некрасивая - твоим наказанием"2. Узнав однажды, что Платон дурно откликается о нем, он сказал: "Это удел царей: делать хорошее и слышать дурное"3.

1 (Та же игра слов, что и выше, II 118 и прим. 107 к кн. II.- 216.)

2 (Ср. выше, IV 48. В подлиннике игра слов koinen - poinen.- 216.)

3 (Это изречение обычно связывается с именами царей (напр., Плутарх. Александр, 41).- 216.)

Когда он принимал посвящение в орфические таинства и жрец говорил, что посвященные приобщатся в Аиде несчетным благам, он спросил жреца: "Почему же ты не умираешь?" Однажды его попрекали тем, что он происходит не от свободнорожденных родителей. "Но ведь и атлетами мои родители не были,- возразил Антисфен,- а я тем не менее атлет"1. На вопрос, почему у него так мало учеников, он ответил: "Потому что я гоню их серебряной палкой". На вопрос, почему он так суров с учениками, он ответил: "Врачи тоже суровы с больными".

1 (Киник считает себя атлетом, как борец с пороками.- 216.)

Увидев прелюбодея, спасавшегося от погони, он сказал ему: "Несчастный! От какой опасности мог бы ты избавиться за какой-нибудь обол!"1 Как сообщает Гекатон в "Изречениях", он говаривал, что лучше попасться стервятникам, чем льстецам2: те пожирают мертвых, эти - живых. На вопрос, что блаженнее всего для человека, он сказал: "Умереть счастливым". Однажды ученик пожаловался ему, что потерял свои записи: "Надо было хранить их в душе",- сказал Антисфен.

1 (Т. е. за малую плату ты мог бы нанять гетеру,- 216.)

2 (Игра слов: korakes - "вороны", kolakes - "льстецы".- 216.)

Он говорил, что, как ржавчина съедает железо, так завистников пожирает их собственный нрав. Те, кто хочет обрести бессмертие, говорил он, должны жить благочестиво и справедливо. По его словам, государства погибают тогда, когда не могут более отличать хороших людей от дурных. Когда его однажды хвалили дурные люди, он сказал: "Боюсь, не сделал ли я чего дурного?"1 Братская близость единомыслящих, заявлял он, крепче всяких стен. Он говорил, что в дорогу надо запасаться тем, чего не потеряешь даже при кораблекрушении. Его попрекали, что он водится с дурными людьми; он сказал: "И врачи водятся с больными, но сами не заболевают". Нелепо, говорил он, отвеивая мякину от хлеба и исключая слабых воинов из войска, не освобождать государство от дурных граждан.

1 (Ср. ниже, VI 8,- 216.)

На вопрос, что дала ему философия, он ответил: "Умение беседовать с самим собой"1. Однажды на пирушке кто-то сказал ему: "Спой!" - "А ты подыграй мне на флейте",- ответил Антисфен. Когда Диоген просил у него хитон, он посоветовал ему вместо этого сложить свой плащ вдвое. На вопрос, какая наука самая необходимая, он сказал: "Наука забывать ненужное".

1 (Ср. выше, II 68.- 216.)

Сдержанность, говорил он, нужнее тем, кто слышит о себе дурное, нежели тем, в кого бросают камнями. Над Платоном он издевался за его гордость. Увидев однажды в процессии норовистого коня, он сказал Платону: "По-моему, и из тебя вышел бы знатный конь!" - дело в том, что Платон постоянно нахваливал коней. Однажды, когда Платон был болен, Антисфен, зайдя к нему, заметил лохань с его рвотой и сказал: "Желчь я в ней вижу, а гордыни не вижу".

Он советовал афинянам принять постановление: "Считать ослов конями"1; когда это сочли нелепостью, он заметил: "А ведь вы простым голосованием делаете из невежественных людей - полководцев". Кто-то сказал ему: "Тебя многие хвалят".- "Что же,- спросил он,- я сделал дурного?" Когда он старался выставлять напоказ дыру в своем плаще, то Сократ, заметив это, сказал: "Сквозь этот плащ я вижу твое тщеславие!"2 Фений в книге "О сократиках" сообщает, что на чей-то вопрос, как стать прекрасным и добрым, он ответил: "Узнать от сведущих людей, что надо избавляться от тех пороков, которые в тебе есть". Кто-то восхвалял роскошную жизнь. "Такую бы жизнь детям врагов наших!" - воскликнул Антисфен.

1 (Ср. слова Сократа у Платона ("Федр" 260 be).- 217.)

2 (Ср. выше, II 36.- 217.)

К юноше, который с гордым видом позировал ваятелю, он обратился так: "Скажи, если бы бронза умела говорить, чем бы, по-твоему, стала она похваляться?" - "Красотою",- сказал тот. "И тебе не стыдно гордиться тем же, что и бездушный истукан?"

Юноша, приехавший с Понта, обещал наградить Антисфена, как только прибудет его корабль с соленой рыбой1. Антисфен, взяв его с собой и прихватив пустой мешок, отправился к торговке хлебом, набил мешок зерном и пошел прочь; а когда та стала требовать денег, сказал: "Вот этот юноша заплатит, когда придет его корабль с соленой рыбой!"

1 (По-видимому, это свидетельствует, что Антисфен брал плату с учеников и еще не жил, как нищий, - 217.)

Он же, говорят, был причиною изгнания Анита и смерти Мелета: повстречав однажды юношей с Понта, привлеченных в Афины славою Сократа, он отвел их к Аниту, заявив, что тот превзошел Сократа и мудростью и нравственностью; это вызвало такое возмущение присутствующих, что они изгнали Анита.

Если он встречал женщину в пышном наряде, то отправлялся к ней домой и требовал, чтобы ее муж показал ему свои доспехи и коня: если они у него есть, он может позволить ей наряжаться, всегда имея против нее оружие, если нет, он должен снять с нее дорогой наряд.

Мнения его были вот какие. Человека можно научить добродетели. Благородство и добродетель - одно и то же. Достаточно быть добродетельным, чтобы быть счастливым: для этого ничего не нужно, кроме Сократовой силы. Добродетель проявляется в поступках и не нуждается ни в обилии слов, ни в обилии знаний. Мудрец ни в чем и ни в ком не нуждается, ибо все, что принадлежит другим, принадлежит ему. Безвестность есть благо, равно как и труд. В общественной жизни мудрец руководится не общепринятыми законами, а законами добродетели. Он женится, чтобы иметь детей, притом от самых красивых женщин; он не будет избегать и любовных связей - ибо только мудрец знает, кого стоит любить.

Диокл приписывает ему также и следующие мнения. Для мудреца нет ничего чуждого или недоступного. Хороший человек достоин любви. Все, кто стремится к добродетели, друзья между собой. Своими соратниками надо делать людей мужественных и справедливых. Добродетель - орудие, которого никто не может отнять. Лучше сражаться среди немногих хороших людей против множества дурных, чем среди множества дурных против немногих хороших. Не пренебрегай врагами: они первыми замечают твои погрешности. Справедливого человека цени больше, чем родного. Добродетель и для мужчины, и для женщины одна. Добро прекрасно, зло безобразно. Все дурное считай себе чуждым. Разумение - незыблемая твердыня: ее не сокрушить силой и не одолеть изменой. Стены ее должны быть сложены из неопровержимых суждений.

Свои беседы он вел в гимнасии Киносарге1, неподалеку от городских ворот; по мнению некоторых, отсюда и получила название киническая школа. Сам же он себя называл Истинный Пес. Он первый, как сообщает Диокл, начал складывать вдвое свои плащ2, пользоваться плащом без хитона и носить посох и суму; Неанф тоже говорит, что он первым стал складывать вдвое свой плащ; а Сосикрат (в III книге "Преемств"), напротив, приписывает это Диодору Аспендскому, равно как и обычай отпускать бороду и носить посох и суму.

1 (Буквально "Зоркий пес" - название гимнасия при храме Геракла.- 218.)

2 ("Трибон" - грубый короткий плащ спартанского образца, который киники носили, надев на голое тело, наряду с нищенским посохом и сумой как знак простоты своей жизни; ср. выше, IV 6 и далее. VI 22.- 218.)

Из всех учеников Сократа только один Антисфен заслужил похвалу Феономпа, который говорит, что он был искусный оратор и сладостью своей речи мог приворожить кого угодно. Это видно и по его сочинениям, и по "Пиру" Ксенофонта1. По-видимому, именно он положил начало самым строгим стоическим обычаям, о которых Афиней, сочинитель эпиграмм, говорит так:

1 (Ксенофонт. Пир 4, 61-64.- 219.)

 О знатоки стоических правд! О вы, что храните 
 В ваших священных столбцах лучший завет мудрецов! 
 Вы говорите: единое благо души - добродетель, 
 Ею сильны города, ею живет человек. 
 А услаждение плоти, для многих - предельная радость, 
 Есть лишь малый удел только единой из Муз1.

1 (ПА IX 496.- 219.)

Он был образцом бесстрастия для Диогена, самообладания для Кратета, непоколебимости для Зенона: это он заложил основание для их строений1. Ксенофонт сообщает2, что он был очарователен в беседе и сдержан во всем остальном.

1 (Текст испорчен, перевод по смыслу.- 219.)

2 (Имеется в виду "Пир" Ксенофонта, одним из персонажей которого выступает Антисфен.- 219.)

Известны десять томов его сочинений1. В первом томе: "О слоге" (или "Об особенностях слова"), "Аянт" (или "Аянтова речь"), "Одиссей" (или "Об Одиссее"), "Апология Ореста" (или "О судебных речетворцах"), "Тождесловие" (или "Лисий и Исократ"), "Возражение на Исократову "Речь без свидетелей"". Во втором томе: "О природе животных", "О деторождении" (или "О браке, речь любовная"), "О событиях, речь физиологическая", "О справедливости и мужестве, речь поощрительная" в трех книгах, "О Феогниде" 2 книги. В третьем томе: "О благе", "О мужестве", "О законе" (или "О го-сударстве"), "О законе" (или "О прекрасном и справедливом"), "О свободе и рабстве", "О вере", "О блюстителе" (или "О повиновении"), "О победе, речь домоводственная". В четвертом томе: "Кир", "Геракл больший" (или "О силе"). В пятом томе: "Кир" (или "О царской власти"), "Аспазия". В шестом томе: "Истина", "О собеседовании, речь возражающая", "Сафон" (или "О противоречии") в трех книгах, "О наречии". В седьмом томе: "О воспитании" (или "Имена") - 5 книг, "Об употреблении имен, речь спорящая", "О вопросе и ответе", "О мнении и знании" 4 книги, "О смерти", "О жизни и смерти", "Об Аиде", "О природе" 2 книги, "Вопрошение о природе" - 2 книги, "Мнения" (или "Речь спорящая"), "Вопросы о науке". В восьмом томе: "О музыке", "О толковании", "О Гомере", "О несправедливости и нечестии", "О Калханте", "О дозорном", "О наследовании". В девятом томе: "Об Одиссее", "О посохе", "Афина" (или "О Телемахе"), "О Елене и Пенелопе", "О Протее", "Киклоп" (или "Об Одиссее" ), "Об употреблении вина" (или "О пьянстве", или "О киклопе"), "О Цирцее", "Об Амфиарае", "Об Одиссее, Пенелопе и псе". В десятом томе: "Геракл" (или "Мидас"), "Геракл" (или "О разумении или силе"), "Кир" (или "Возлюбленный"), "Менексен" (или "О власти"), "Алкивиад", "Архелай" (или "О царской власти"). Таковы его сочинения. Тимон, издеваясь над их многочисленностью, называет его "болтуном на все руки".

1 (Т. е. свитков (Бирт) или кодексов (Ричль).- 219.)

Умер он от чахотки, как раз тогда, когда к нему пришел Диоген и спросил: "Не нужен ли тебе друг?" А однажды Диоген принес с собою кинжал, и, когда Антисфен воскликнул: "Ах, кто избавит меня от страданий!", он показал ему кинжал и произнес: "Вот кто".- "Я сказал: от страданий, а не от жизни!" - возразил Антисфен. По-видимому, он и в самом деле слишком малодушно переносил свою болезнь, не в меру любя жизнь. Вот наши стихи о нем:

 В жизни своей, Антисфен, ты псом был недоброго нрава, 
 Речью ты сердце кусать лучше, чем пастью, умел. 
 Умер в чахотке ты злой. Ну что же? Мы скажем, пожалуй: 
 И по дороге в Аид нужен для нас проводник1.

1 (ПА VII 115.- 220.)

Антисфенов было трое: один - последователь Гераклита; другой из Эфеса; третий - родосский историк.

Теперь, как мы перечислили в своем месте учеников Аристиппа и Федона, так пересмотрим тех киников и стоиков, которые берут начало от Антисфена. Порядок будет такой:

предыдущая главасодержаниеследующая глава



ПОИСК:




© FILOSOF.HISTORIC.RU 2001–2023
Все права на тексты книг принадлежат их авторам!

При копировании страниц проекта обязательно ставить ссылку:
'Электронная библиотека по философии - http://filosof.historic.ru'