Часть 3.

образом, как мы только что сказали, те, кого на атти-

е ческом наречии называют героями, были своего рода риторы, искусные в спорах, так что род риторов и софистов оказывается героическим племенем 36. Это уразуметь нетрудно; но вот из названия «люди» сложнее узнать, почему люди так называются. Или у тебя есть что сказать по этому поводу?

Гермоген. Откуда же, друг мой, у меня? Да если бы я сам был способен найти ответ, я не стал бы приставать к тебе, считая, что ты его скорее найдешь, чем я.

399 Сократ. Ты, видимо, веришь Евтифронову вдох-новению?

Гермоген. Без сомнения.

Сократ. Что же, и правильно делаешь. Мне ка-жется, что и сейчас я рассуждаю складно и если не остерегусь, то боюсь, что еще сегодня могу стать муд-рее, чем следует.

Итак, следи за тем, что я говорю. Ведь что касает-ся имен, то здесь прежде всего нужно иметь в виду, что к тому слову, каким мы хотим что-то назвать, мы часто добавляем одни буквы, отнимаем другие, а так-же меняем ударения. Например, чтобы из выражения

b «милый Зевсу» (Ail (piA,oc;) получилось имя Дифил, из первой его части изъяли вторую йоту, а средний слог стал произноситься как тяжелый вместо острого. В других же словах, напротив, мы прибавляем буквы и придаем слогам с тяжелым ударением острое.

Гермоген. Это правда.

Сократ. Так вот, мне кажется, одно из этих из-менений претерпело и слово «человек» (av#Q(OJioc;). Ведь это слово получилось из целого выражения, после того как [из середины] была изъята одна буква - аль-фа и конец слова стал произноситься как тяжелый.

Гермоген. Как это?

с Сократ. А так. Имя «человек» означает, что, тогда как остальные животные не наблюдают того, что видят, не производят сравнений, ничего не сопо-ставляют (dva^Qelv), человек, как только увидит что-то, а можно также сказать «уловит очами», тотчас начинает приглядываться и размышлять над тем, что уловил. Поэтому-то он один из всех животных правиль-но называется «человеком», ведь он как бы «очеловец» того, что видит 37.

Гермоген. Так что же дальше? Спросить тебя

632

о том, что я послушал бы с особым удовольствием?

Сократ. Конечно.

Гермоген. Мне кажется, теперь важно рас- d смотреть все по порядку. Например, ведь что-то мы на-зываем душой, а что-то - телом человека.

Сократ. Конечно.

Гермоген. Давай попробуем и это разобрать, как мы разобрали прежнее.

Сократ. Ты говоришь, исследовать душу - на-сколько подобает ей это имя? А затем придет очередь и тела?

Гермоген. Да.

Сократ. Чтобы сказать это сразу, недолго думая, вероятно, давший это имя подразумевал что ни будь в таком роде: пока она присутствует в теле, она - причина его жизни и доставляет ему возможность дышать и отдыхать. Когда же это отдохновляющее е начало покидает тело, последнее, погибая, умирает. По-этому, мне кажется, она и называется душой. А если хочешь знать... постой: мне кажется, я вижу нечто более убедительное для сподвижников Евтифрона. Ведь 400 к этому объяснению, мне кажется, они могут отнестись с пренебрежением и счесть его грубоватым. А вот посмотри, не понравится ли тебе такое.

Гермоген. Говори, не медли.

Сократ. Что, как не душа, по-твоему, поддержи- d вает и несет на себе природу всякого тела, так что оно может и жить, и двигаться?

Гермоген. Именно она.

Сократ. Так как же? Ты веришь вместе с Анакса-гором, что и всякую другую природу тоже поддерживает и упорядочивает одновременно с умом душа 38?

Гермоген. Я - да, верю.

Сократ. В таком случае по этой силе, что поддер- ь живает и несет на себе природу [вещей], она правильно называется «природоносительница» ((pvoE%v\), а для красоты можно говорить просто «душа» (^t>3Cf)).

Гермоген. Разумеется, можно. И по-моему, это ты более искусно придумал.

Сократ. Да ведь так оно и есть. А все же забавным кажется, когда ее называешь тем правильным именем, какое для нее установлено.

Гермоген. Однако как обстоит со всем осталь-ным?

Сократ. Ты имеешь в виду тело?

633

Г е р м о г е н. Да.

Сократ. Мне представляется, что вот это как раз имеет разные объяснения, а если хоть чуть-чуть от-

с клониться, то даже очень разные. Многие считают, что тело подобно могильной плите (or\\ia), скрывающей погребенную под ней в этой жизни душу. В то же время эта плита представляет собою также и знак (afjjxa), ибо с ее помощью душа обозначает то, что ей нужно выразить, и потому тело правильно носит также название «сома» (aa>|ia) 39. И все же мне кажется, что скорее всего это имя установил кто-то из орфиков40 вот в каком смысле: душа терпит наказание - за что бы там она его ни терпела,- а плоть служит ей оплотом, чтобы она смогла уцелеть, находясь в теле, как в застенке. Так вот, тело есть так называемая плоть для души, пока та не расплатится сполна, и тут уж ни прибавить, ни убавить ни буквы.

d Гермоген. Мне кажется, Сократ, об этом сказано достаточно. Не могли бы мы рассмотреть имена богов по тому же способу, как мы сегодня говорили об имени Зевса? Какие правила их установления?

Сократ. Клянусь Зевсом, Гермоген! Пока мы в здравом уме, для нас существует только один способ, по крайней мере наилучший: сказать, что о богах мы ничего не знаем - ни о них, ни об их именах, как бы там каждого ни звали. Ясно ведь, что они-то уж назы-

е вают себя истинными именами. Есть, правда, и второй способ - поступить так, как в молитвах: ведь существует для нас закон, какие и когда богам угодны наименования, и мы так обращаемся к ним в молитвах,

401 будто никаких других имен не знаем, и, я полагаю, это заведено прекрасно. Так что, если хочешь, давай рассмотрим эти имена, как бы предупредив сначала богов, что о них мы ни в коем случае не будем рассуждать, поскольку не считаем себя достойными это делать, но будем рассуждать о людях и выяснять, какое представление о богах те имели, когда устанавливали для них имена. Ведь это не возбраняется. Гермоген. Мне кажется, Сократ, ты говоришь ладно. Так мы и сделаем.

b Сократ. Давай же начнем с Гестии 4l - уж так это заведено.

Гермоген. Да это и справедливо. Сократ. Итак, что имел в виду тот, кто установил имя Гестии?

634

Гермоген. Нет, нелегко это узнать, клянусь Зевсом!

Сократ. Так вот, я думаю, милый мой Гермоген, что первые учредители имен не были простаками, но были вдумчивыми наблюдателями небесных явлений и, я бы сказал, тонкими знатоками слова.

Гермоген. Почему ты так думаешь?

Сократ. Мне сдается, что установление имен - дело таких вот людей. И ведь даже если рассмотреть с чужеземные имена, то и тогда можно не хуже определить, что каждое из них значит. Так и здесь: имя сущности вещей, которое мы произносим «усйя» (ойоча), одни произносят как «гесйя» (saaia), другие же как «осйя» ((boia). Так вот, прежде всего исходя из второго звучания имени есть основание называть Гестией сущность окружающих нас вещей. А с другой стороны, ведь и мы называем также нечто причастное существованию глаголом «есть» (eaxiv), и в таком случае этой богине правильно дано ее имя. И похоже, что в древности мы то же имя сущности произносили не «усйя» (ouaia), но «эсйя» (eaoia). А еще, сопоставив это имя с названием жертвоприношения (Фиоча), кто- d нибудь мог бы счесть, что именно это имели в виду люди, установившие такое имя, ведь, вероятно, те, кто сущность всего называл этим именем- «эсйя» (eoaia), прежде всех богов приносили жертвы Гестии. Те же, кто называют ее Осией, возможно, почти по Гераклиту 42 считают, что все сущее движется и ничто не остается на месте. А началом и первопричиной они считают толчок («толкать» будет «отун» ((ЬФопу)), и в таком случае этой богине прекрасно подходит название Осия. И пусть это будет сказано так, как если бы мы е больше ничего не знали. А после Гестии по справедливости следует рассмотреть имена Реи и Кроноса 43. Правда, имя Кроноса мы уже разобрали, хотя, может быть, то, что я говорю, и вздор.

Г ермоген. А что ты хотел сказать, Сократ?

Сократ. Друг мой, я замечаю, что в голове моей целый рой мудрости.

Гермоген. Что за рой?

Сократ. Смешно сказать, но я даже думаю, что в 402 этом содержится нечто убедительное.

Гермоген. Что же именно?

Сократ. Мне кажется, я вижу Гераклита, как он

635

изрекает древнюю мудрость о Кроносе и Рее; у Го-мера, впрочем, тоже есть об этом.

Гермоген. Это ты о чем?

Сократ. Гераклит говорит где-то: «все движется и ничто не остается на месте», а еще, уподобляя все сущее течению реки (доц), он говорит, что «дважды тебе не войти в одну и ту же реку» 44.

Гермоген. Это так.

b Сократ. Что же? Ты полагаешь, далек был от этой мысли Гераклита тот, кто установил прародите-лям всех остальных богов имена Реи и Кроноса? 45 Или, по-твоему, у Гераклита случайно, что имена обоих означают течение? Да и Гомер в свою очередь указывает на происхождение всех богов от Океана и «матери Тефии» 46. Думаю, что и Гесиод тоже 47. И Орфей 48 где-то говорит:

Первым браку почин положил Океан плавнотечный,

с Взяв Тефию, сестру единоутробную, в жены 49.

Так что все свидетельства между собой согласны, и все это соответствует учению Гераклита.

Гермоген. Мне кажется, ты дельно говоришь, Сократ. Впрочем, не пойму, что значит имя Тефии?

Сократ. А ведь без малого это значит то же самое,

d так как в нем скрывается значение: «поток, стекающий по капле» (6iaxT(o^i8vov xai ri^oujievov); из этих-то двух слов и складывается имя Тефии.

Гермоген. Это великолепно, Сократ!

Сократ. А почему бы и не так? Однако что у нас за этим? О Зевсе мы уже говорили.

Гермоген. Да.

Сократ. Тогда давай поговорим о его братьях, По-сейдоне и Плутоне, и о том другом имени, которым называют Плутона 50.

Гермоген. Разумеется.

Сократ. Итак, мне кажется, что первый, кто дал

е имя «Посейдон», сделал это потому, что, когда он всту-пал в воду, силы моря его удерживали и не позволяли идти вперед, становясь как бы путами для его стоп. Поэтому бога, властителя этой силы, он назвал Посей-доном (noaei8cov), так как тот был для него Стопути-дон (Пооч6ео>ос;), а буква эпсилон [перед йотой] уже впоследствии была прибавлена для благозвучия. А воз-можно, он и не так говорил, но вместо сигмы вначале

403 произносил две ламбды - не Посейдон, а Поллейдон,

636

подразумевая бога, много ведающего (лоААа ei6o)g). Мо-жет быть и то, что Посейдон называется так от слова «сотрясать» (aeieiv), как сотрясающий морские глуби-ны, а пи и дельта прибавились позднее. Имя же Плутона пошло от богатства (лХогзтос;) 51, так как богатство приходит из-под земли. Что же до его имени Аид C'Ai6r|c;) 52, то многие, я думаю, подозревают, что этим именем обозначается «невидимое» (aei8f|g), причем лю-ди, опасаясь такого имени, зовут его Плутоном.

Гермоген. А как тебе кажется, Сократ? b

Сократ. По-моему, люди глубоко заблуждаются насчет силы этого бога и боятся его незаслуженно. Ведь боятся они того, что, когда раз кто-то из нас умрет, он уже и останется там навечно. И еще они напуганы тем, что душа, освободившаяся от тела, улетает туда как бы обнаженной. Но мне кажется, что и власть этого бога, и его имя - все устремлено,к одному и тому же.

Гермоген. Как это?

Сократ. Я объясню тебе, как мне это представ- с ляется. Ведь скажи: для любого живого существа, чтобы где-то его удержать, какая цепь будет крепче - необходимость или желание?

Гермоген. Это очень разные вещи, Сократ. Ко-нечно, желание привязывает крепче.

Сократ. Итак, ты думаешь, не убежали бы разве многие от Аида, если бы приходящих туда он не связы-вал крепчайшей цепью?

Гермоген. Пожалуй, это так.

Сократ. Тогда, видно, их связывает какое-то же-лание, коль скоро их связывает сильнейшая цепь, а вовсе не необходимость?

Гермоген. Очевидно.

Сократ. Но ведь желаний всяких много?

Гермоген. Да.

Сократ. В таком случае он их связывает сильней- d шим из желаний, если собирается удержать сильней-шей цепью.

Гермоген. Да.

Сократ. Так вот, есть ли более сильное желание, чем, общаясь с кем-нибудь, стать благодаря ему лучше?

Гермоген. Клянусь Зевсом, более сильного нет, Сократ.

С о к р а т. Значит, мы можем сказать, Гермоген, что никто пока еще не захотел оттуда уйти, даже сами Си-рены , но и они, и все другие словно зачарованы е

637

там - столь прекрасные слова, как видно, знает Аид. По этим-то словам можно судить, что бог этот - совер-шенный софист и великий благодетель для тех, кто у него пребывает, коль скоро он посылает им столько благ. Плотно населены его владения, так что и имя Плутона он носит от этого 54. А то, что он не ищет обще-ства людей, пока у тех есть тело, но сближается с

404 ними только тогда, когда душа их чиста от всех со-пряженных с телом зол и желаний, как, по-твоему, разве недостоин философа этот благой умысел? Ведь в этом случае он может связать их желанием доброде-тели. Тех же, кто подвластен волнениям и безумию тела, и Кронос-отец не смог бы задержать у себя, даже связав их теми узами, какие ему приписывает пре-дание 55.

Гермоген. Видимо, ты дельно говоришь, Сократ.

b Сократ. Да и самое это имя - Аид - едва ли, Гер-моген, происходит от «невидимый», но гораздо скорее от «ведать (el6evai) все прекрасное». Потому-то и назвал его законодатель Аидом.

Гермоген. Пусть будет так. А что же Деметра, Гера, Аполлон, Гефест, Аресэо и другие боги - что мы о них скажем?

Сократ. Ну Деметра-то, мне кажется, называется Деметрой от дарения пищи, которую она раздает, подоб-но матери. А вот Гера - как прелестная и одержимая

с эросом (eQcnrfj): ведь говорят же, что Зевс был в нее влюблен. А может быть, наблюдая небесные явления, законодатель тайно назвал Геру именем воздуха (drjo), переставив первую букву в конец. Ты заметишь это, если несколько раз подряд повторишь имя Геры. Что касает-ся имени Феррефатта 57, - надо сказать, многие боятся его, как и имени Аполлона,- то оно произошло, види-мо, от незнания правильности имен. Ведь те, кто его дал, получают, переставив буквы, имя Ферсефона, а в этом имени им чудится погибель 58. Однако оно указывает

d на мудрость этой богини. Ведь когда все вещи несутся в каком-то порыве, тогда то, что перехватывает их на лету, осязает и может их проследить, и должно считать-ся мудростью. Следовательно, за мудрость и перехваты-вание, осязание несущегося (ёяскрт) топ (pepojievot)) правильнее было бы эту богинчо называть Перепафой или еще как-нибудь в этом роде. И Аид, который и сам мудр, связан с ней потому, что и она такова. Теперь же ее имя отклонилось от прежнего звучания, и те, кто

638

благозвучие предпочитает истине, зовут ее Феррефаттой. То же самое, говорю я, и с Аполлоном: многие напуга- е ны именем этого бога, как будто оно указывает на что-то ужасное. Или ты не замечал?

Гермоген. Да, это верно. Ты говоришь правду.

Сократ. А ведь это имя, по крайней мере мне так кажется, наилучшим образом выражает силу этого бога.

Гермоген. Как?

Сократ. Я попытаюсь тебе объяснить, как мне это представляется. Ведь имя это, оставаясь единым, как 405 нельзя лучше соответствует четырем способностям это-го бога, так что затрагивает и каким-то образом выража-ет их все: способность к музыке, к пророчеству, к вра-чеванию и к стрельбе из лука.

Гермоген. Растолкуй, пожалуйста. Ведь из твоих слов я пока только вижу, что это какое-то странное имя.

Сократ. Да ведь в нем прекрасная гармония, как это и подобает имени бога музыки. Прежде всего ведь обряды очищения и очистительные жертвы, как это принято и у врачей, и у прорицателей, равно как оку- b рнвание целебными и разными волшебными снадобьями при прорицаниях, а кроме того, омовения и окроп-ления в том и другом случае,- все это, вероятно, имеет одну цель: чтобы человек стал чист телом и ду-шой. Или не так?

Гермоген. Да, это верно.

Сократ. Так разве нельзя сказать, что это очища-ющий бог как бы выполаскивает душу человека и вызволяет ее из плена всякого рода зол?

Гермоген. Можно, конечно.

Сократ. Так вот от этого выполаскивания (anokov-очс) и вызволения (cmoAvoic,), исцеляющего от всех с такого рода бед, правильно было бы назвать его «Выполон», а по его пророческому искусству, за неложность и подлинность (ankoviv) - а это одно и то же - его прорицаний, правильнее всего было бы назвать его так, как зовут его фессалийцы: ведь все фессалийцы называют этого бога «Аплун» (AjiXouv). А так как он властен постоянно посылать стрелы, то по отношению к его искусству стрелка следовало бы его называть «вечно посылающим стрелы» (АефаАХшу). Что же касается музыки, то нужно иметь в виду, что альфа {в начале слова] может часто значить то же, что «с», «со-», как, например, в слове «спутник» (axoA/uO-og)

639

или «соложница» (axoixig); так и здесь, она может означать совместное вращение в небе того, что мы

d называем небесными полюсами (jioXoi), а в песенной гармонии - созвучием. Все это, по словам тонких знато-ков астрономии и музыки, вращается вместе в некоей гармонии, а бог этот надзирает за гармонией, осу-ществляя всеобщее вращение и у богов, и у людей. И как в словах «спутник» и «супруга» мы присоединяли альфу в значении «вместе», так же мы зовем и этого

e бога Аполлоном вместо «Однополона», прибавляя к тому же вторую ламбду, ибо иначе это имя будет звучать в точности, как тягостное слово «губитель» (ajto^wv). Да и теперь еще многие подозревают в его имени это значение «погибели» и боятся его из-за собственного

406 неправильного толкования. На самом же деле оно, как я говорил раньше, наилучшим образом охватывает все способности этого бога - подлинность его прорицаний, постоянное метание стрел, «выполаскивание» и способ-ность объединять полюсы 59. А Музы и вообще мусичес-кие искусства названы, видимо, этим именем от страст-ного стремления (цсооб-си) к философской мудрости. Ле-то 60 - за мягкость этой богини, поскольку она благово-лит к мольбам молящих. Но может быть, более верно то имя, каким зовут ее чужеземцы, ведь многие называют ее Лефо: в этом случае, видимо, подчеркивается, что нрав

b ее (fjOog) не колюч, но кроток и ласков (A,eiov). А вот Артемида61, мне кажется, названа так за нетронутую чистоту (aQT/ejieg) и скромность и еще за привязан-ность к девичеству (jraQiftevia). А может быть, назвав-ший ее так особо подчеркнул ее испытанную доброде-тель или то, что она как бы этой добродетели страж (aQexfjc; ujtcoq) . Наконец, возможно, он подчеркнул и то, что она возненавидела (uacrfjoaoa) в женщине пашню (olqotoc,) мужа. Либо за что-нибудь одно из этого, либо за все вместе присвоил это имя богине присвоитель имен.

Гермоген. А что же Дионис и Афродита? Сократ. Сын Гиппоника, ты спрашиваешь о труд-

с ных вещах! Можно строго исследовать имена этих бо-гов, а можно и для забавы. Так вот о строгом способе спроси кого-нибудь другого, а познакомиться с забав-ным нам ничто не мешает: ведь забавы милы и богам. Итак, Дионис 62 как «дающий вино» (6160135 tov о Lvov) ради забавы, возможно, был назван «Дайвинисом» (Ai5oivt>oog). А самое вино за то, что оно большинство

640

пьющих, даже и глупцов, заставляет видеть себя умны-ми, справедливо было бы назвать «видумно» (olovoug). Ну а об имени пенорожденной Афродиты не стоит спорить с Гесиодом , а должно согласиться, что а она так называется потому, что была рождена из пены (сцроод).

Гермоген. Однако не забудь об Афине , Со-крат, ведь ты афинянин, да и о Гефесте и об Аресе.

Сократ. Да, мне это не пристало бы.

Гермоген. Конечно, нет.

С о к р а т. Во всяком случае, другое ее имя нетрудно объяснить, почему оно ей присвоено.

Гермоген. Какое?

Сократ. Да ведь иногда ее называют еще Палла-дой.

Гермоген. Конечно, как же иначе!

Сократ. Так вот, я думаю, правильно было бы счи-тать, что это имя ей дано от «пляски с копьем и в ла- е тах». Ведь когда кто-то либо сам воспаряет над землей, либо что-то подбрасывает руками, то мы называем это одним и тем же словом (naXkeiv, лаА,А,еа$т), не раз- 407 личая, сам он прыгает или что-то подкидывает.

Гермоген. Да, это верно.

Сократ. Так что «Паллада» - отсюда.

Гермоген. Да, это правильно. Однако о первом ее имени что ты скажешь?

Сократ. Об имени Афина?

Гермоген. Да.

Сократ. Это будет потруднее, друг мой. Похоже, древние видели в Афине то же, что и нынешние знатоки Гомера. Ведь многие из них, толкуя слова поэта, гово- b рят, что Афина воплощает ум и самое мысль. Тот, кто присваивал имена, видимо, сам мыслил о ней нечто в этом роде, но выразил это еще сильнее, ведь он назвал ее «раздумьем бога» (Феой vot]aig): вместо эты он поста-вил взятую из чужого наречия альфу 65, а сигму и йоту отбросил. А может быть, он назвал ее так - Теоноей (6eov6rj) - в отличие от других за то, что она помыш-ляет о божественном 66. Ничто также не запрещает нам считать, что он хотел назвать ее Этоноей ('H$ovor|), потомучто размышление было как бы в самом харак- с тере (f|dog) этой богини. И уже впоследствии то ли сам законодатель, то ли какие-нибудь другие люди, изменяя это имя к лучшему, как они полагали, стали звать ее Афина (AOrivaa).

641

Гермоген. А как же Гефест? Что ты о нем ска-жешь?

Сократ. Ты спрашиваешь о благородном «знатоке света» (cpdeoQ iotcoq)?

Гермоген. Да, я это имею в виду.

Сократ. Разве не ясно вполне, что он должен называться Фест (Фаштос;), а Ге- просто так при-тянуто?

Гермоген. Вероятно, так, если только ты не захо-чешь растолковать это как-нибудь иначе.

Сократ. А чтобы я не захотел, спроси об Аресе.

Гермоген. Спрашиваю.

d Сократ. Так вот, если угодно, он называется Аре-сом, вероятно, от ярой мужской силы и храбрости (то aoQsv, то &v6q&iov); а если даже он назван так из-за суровости и непоколебимости, из-за того, что ему, можно сказать, несвойственно содрогаться (aQQaxog), то и тогда во всех отношениях подобает богу войны имя Ареса.

Гермоген. Да, это верно.

Сократ. Все же, ради богов, оставим богов в по-кое - я боюсь о них рассуждать. Предлагай что угод-но другое, «пока не изведаешь, каковы кони» Евтифро-на6'.

е Гермоген. Так я и сделаю, да вот только одно еще спрошу у тебя - о Гермесе, поскольку Кратил сказал, что не Гермоген мне имя. Давай попытаемся рассмотреть имя Гермеса - что, собственно, оно означает,- дабы узнать, есть ли смысл в словах Кратила.

Сократ. Да ведь это имя, видимо, имеет отношение к слову: он толкователь воли богов - герменевт и вест-

408 ник, он и вороват, и ловок в речах, он же покровитель рынка, а все эти занятия связаны с властью слона. Мы уже говорили, что «эйрейн» (eipeiv) означает «пользоваться словом» 68, а Гомер часто употребляет слово «эмэсато» (?р,г]аато), что значит «измыслил». Так вот из этих двух слов законодатель и составил имя бога, который измыслил речь (Kkyeiv) и слово (A,6y°s) (ведь «эйрейн» - то же самое, что и «лёгейн» (A.ey&iv)), как

ь бы говоря: «Люди добрые! Тот, кто измыслил речь, по праву может называться у нас Говоремыслом (Ец>ёцг]с:) ». Теперь же для красоты, я думаю, мы произносим это имя как «Гермес». Да и Ирида 69, пожалуй, тоже получила имя от глагола «эйрейн», поскольку она была вестницей.

642

Гермоген. Клянусь Зевсом, тогда, как я вижу, Кратил верно сказал, что я не Гермоген: я ведь вовсе не скор на слово.

Сократ, И что Пан 70 - сын Гермеса - отличается двойственной природой, в этом тоже есть смысл, мой

ДРУГ-

Гермоген. Какой же? с

Сократ. Ты знаешь, ведь это слово (яау) означает «всё», его можно повернуть и так, и этак, почему оно и оказывается двойственным: истинным и ложным.

Гермоген. Верно.

Сократ. Так вот, истинная часть его гладкая, божественная и витает в горних высях, среди богов, а ложная находится среди людской толпы - косматая, козлиная. Отсюда и большинство преданий и вся трагическая '' ложь.

Гермоген. Очень верно.

Сократ. Значит, видимо, правильно слово «пан», означающее постоянный круговорот (dei no^cov), дало Пану имя «козопаса» (Ylav alnoXoc,) - сына Гермеса, d у которого двойная природа: гладкая верхняя часть и косматая, козлоподобная нижняя. И одновременно этот Пан - слово или брат слова, коль скоро он сын Гермеса 72, а что брат похож на брата - это не удивительно. Однако, как я уже говорил, оставим богов.

Гермоген. Пожалуй, Сократ, о таких вещах помолчим. А вот что тебе мешает рассуждать об этом: о Солнце и о Луне, о звездах и о Земле, об эфире и е воздухе, об огне и воде, о временах года и о самом годе?

Сократ. Уж очень многого ты от меня хочешь. Но если тебе это будет приятно, я готов.

Гермоген. Доставь мне удовольствие.

Сократ. С чего же ты хочешь начать? С Солнца ("Шдос;), как ты сказал?

Гермоген. Конечно.

Сократ. Итак, сдается мне, нам станет это яснее, если мы воспользуемся дорийским его именем. Ведь 409 дорийцы называют Солнце «Галиос»: это имя, возможно, дано ему от его восхода (clXwc,) , когда люди собираются на сходку (akit,eiv). А может быть, Солнце потому так называется, что оно, вечно вращаясь вокруг Земли, как бы вокруг нее слоняется (eiTiel); а может, и потому, что, обходя Землю, оно разукрашивает или расцвечивает (aioXel) все, что выходит из ее лона.

Гермоген. А как же Луна (оекцуц)?

643

Сократ. Это имя, мне кажется, уязвляет Анакса-гора.

Гермоген. Как это?

Сократ. Похоже, он нечто старое выдал за новое, b сказав, что Луна получает свет от Солнца 73.

Гермоген. Что ты имеешь в виду?

Сократ. Ведь «свет» и «луч» (ae^ag) - одно и , то же.

Гермоген. Да.

Сократ. Так вот этот свет у Луны как-то всегда бывает и тем же самым, и новым, если правду говорят последователи Анаксагора: потому что [Солнце], обхо-дя Луну вокруг, всегда посылает ей новый свет, а прошлый остается от предыдущего месяца.

Гермоген. Верно.

Сократ. А поскольку она имеет один и тот же и вечно новый луч, то правильнее всего было бы ей

с называться «лучеединоновая», а сокращенно, но вра-стяжку ее называют «лу-на».

Гермоген. Это имя, Сократ, звучит так, будто оно взято из дифирамба 74. А про месяц и звезды что ты скажешь?

Сократ. Месяц (u,ek;), вероятно, правильно был назван «менесяцем» (\ieir\c,) от «уменьшаться» ((леюяЗ-oOai), а звезды (аотда) называются так, видимо, по сходству с молнией (аотдалц.). Сама же молния, по-скольку она, словно молот, ударяет по глазам, возмож-но, называлась «моломния», теперь же для красоты зовется «молния».

Гермоген. А как же огонь и вода?

d Сократ. Огонь? Затрудняюсь сказать. Боюсь, либо муза Евтифрона меня оставила, либо это уж очень сложно. А все же смотри, какое ухищрение я придумал для всего того, что я затруднился бы объяснить.

Гермоген. Какое же?

Сократ. Сейчас скажу. А вот ответь мне, можешь ли ты сказать, почему так называется огонь?

Гермоген. Клянусь Зевсом, не могу никак.

Сократ. Смотри же, что я здесь подозреваю. Мне

е пришло в голову, что многие имена эллины заимство-вали у варваров, особенно же те эллины, что живут под их властью.

Гермоген. Так что же?

Сократ. Если кто-либо возьмется исследовать, на-сколько подобающим образом эти имена установлены,

644

исходя из эллинского языка, а не из того, из которого они, как оказывается, взяты, то понятно, что он вста-нет в тупик.

Гермоген. И поделом.

Сократ. Взгляни теперь, может быть, и это имя - 410 «огонь» (kvq) - варварское? Ведь эллинскому наречию и справиться с ним нелегко, да к тому же известно, что так его называют фригийцы, лишь немного отступая от этого произношения; то же самое относится к име-нам «вода» (vScoq), «собаки» (xvveg) и многим дру-гим.

Гермоген. Это верно.

Сократ. Тогда не нужно учинять насилие над этими словами, если кто-то другой может их объяс-нить 75. Поэтому огонь и воду мы оставим. А вот воздух b (dfjo), Гермоген, разве не от того ли, что что-то воздыма-ет (aigei) от земли, называется воздухом? Или, может быть, оттого, что он находится в вечном течении (dei, gei) ? Или потому, что от его течения возникают ветры, а ветры поэты называют дуновениями (afjxca)? Поэтому, вероятно, это слово произносилось «воздухо-поток», обозначая, что воздух как бы гоним ветром. А слово «эфир» (aiOfjo) я понимаю вот как: это - верхний слой воздуха, который все время извне обегает самый воздух (dei OeT jisqi tov dega petov), и, вероятно, это правильно. Имя же «гея» - «земля» 76 лучше обна-руживает, что оно значит, если произносить его «гайа». с Возможно, что как раз Гайа - правильное ее имя и означает оно «прародительница» (YevvTjTeiga), если верить Гомеру. Ведь он близкое этому слово «гегаасин» (yevaaaiv) употребляет в значении «родиться». Ну ладно. Что же у нас было за этим?

Гермоген. Времена года, Сократ. А также два слова: «годы» и «лета».

Сократ. «Времена года» ((boat) нужно произно-сить по-аттически (ogai), как и встарь, если хочешь знать вероятное их значение. Они так называются по d праву, ибо как бы отгораживают (oQiCouaiv) зиму от ле-та, время бурь от времени, когда земля дает плоды. А «годы» (eviairroi) и «лета» (етг\), думаю, есть нечто единое. Ведь это то, что всё рождающееся и возника-ющее, каждое в свой черед, выводит на свет и через самое себя выявляет (era^ov) до конца. И как прежде мы говорили, что, разделив на две части имя Зевса, одни звали его Дзеном, а другие Днем, так же и здесь: то

645

говорят «годы» (eviairroi), подчеркивая этим значение «само в себе» (ev еаитф), то «лета» (етг)), оттеняя значение «выявлять» (exa^eiv), а в целом это слово означает «самовыявление». Но произносится оно двоя-ко, хотя и остается единым, так что возникают два

e имени: «годы» и «лета».

Г е р м о г е н. Однако, несомненно, Сократ, ты сделал большие успехи.

Сократ. Думаю, тебе кажется, что в мудрости я уже далеко ушел.

Г е р м о г е н. Да, это верно.

Сократ. Скоро не то еще скажешь!

411 Г е р м о г е н. Но после вещей этого рода я бы с удо-вольствием рассмотрел, по каким правилам установлены те славные имена, что относятся к добродетели: «рас-судительность», «сметливость», «справедливость» и все остальное в том же роде.

Сократ. Друг мой, ты пробуждаешь к жизни це-лый рой имен. А поскольку теперь я уже облачился в шкуру льва 77, мне не следует бояться, а нужно рассмотреть, видимо, «разумение», «сметливость», «понимание», «познание» и остальные, как ты говоришь,

b славные имена.

Гермоген. Разумеется, нам не следует отсту-пать.

Сократ. И правда, клянусь собакой, я, кажется, неплохой гадатель, а пришло мне в голову вот что: са-мые древние люди, присваивавшие имена, как и теперь большинство мудрецов, от непрерывного вращения го-ловой в поисках объяснений вещам всегда испыты-вали головокружение, и поэтому им казалось, что вещи

с вращаются и несутся в каком-то вихре 78. И разумеется, и те и другие считают, что причина такого мнения не внутренний их недуг, но таковы уж вещи от при-роды: в них нет ничего устойчивого и надежного, но все течет и несется, все в порыве и вечном становле-нии. Я говорю это, имея в виду все упомянутые тобою сейчас имена.

Гермоген. Как это, Сократ?

Сократ. Может быть, ты замечал, что только что названные слова присвоены так, как если бы имелось в виду, что все вещи несутся, текут и испытывают постоянное становление?

Гермоген. Нет, мне это совсем не приходило в голову.

646

Сократ. Во-первых, то имя, что мы назвали пер- d вым, судя по всему, установлено именно так.

Г е р м о г е н. Какое?

Сократ. «Разумение» (фд6гт]очс;). Ведь это помыш-ление умом того, кто судит о вихре, или течении, вещей (qpoook; ка1 qov vo^aig); а может быть, это нужно пони-мать так, что есть определенный расчет в этом течении, что оно полезно (5vr]aig (poQag). Во всяком случае, это связано с движением. И если угодно, «понимание» (ух6)р,ц), судя по всему, означает рассмотрение возникновения (yovtjc; on&tyiQ xai vwjiTjais), поскольку «рассматривать» и «понимать» - одно и то же. Если же угодно, и самое имя «мышление» (vorjaic;) означает улавливание нового (veou eaig), а новое (vea) в свою очередь означает вечное возникновение; так вот, зна- e ком того, что душа улавливает это вечное изменение или возникновение нового, и установил законодатель имя «меноловление». Ведь оно произносилось в древно-сти иначе - с двумя эпсилонами (е) вместо эты (ц) (voeeaig). «Целомудрие» же (acocpgoauvri) означает, что «разумение» - это имя мы с тобой уже сегодня рассматривали - сохраняется здравым (o"a>xr|Qia q)Qovf|-aeoog). Да и слово «познание» (екютгцт]) говорит о том, 412 что душа, значение которой в этом деле велико, сле-дует (ёло(хё^т|) за несущимися вещами, не отставая от них и их не опережая. Поэтому, вставив ei, нужно говорить «гепеистэмэ» (ejX8io"Tfj(xr|) (не «познать», а «позанять»). Сметливость же, как может оказаться, означает «умозаключение». Ведь когда говорят «смек-нуть» (guvievcu), это совершенно совпадает со значени-ем слова «познать»: «смекнуть» показывает, что душа сопровождает вещи, мечется вместе с ними. Ведь даже слово «мудрость» (croq)ia) означает «захватить порыв» b (qpOQag ефалтесгФса). Имя это, правда, довольно темное и скорее всего чужое. Однако следует вспомнить, что у поэтов во многих местах употребляется близкое по звучанию слово «эсютэ» (еайФт]) в значении «поспешно ушел». А одному из прославленных лаконских мужей даже было такое имя - Сус, поскольку лакедемоняне так именуют быстрый натиск. Так вот имя София и означает захватывание (ёзхафг)) такого порыва, поскольку все сущее как бы несется. Да и имя «добро» с (то ауаФоу) словно бы установлено для того, в чем изумительнее всего (ayao'&ov) проявилась природа. В когда все вещи находятся в движении, одно

647

движется быстрее, другое - медленнее; и не все быстрое изумляет, но лишь кое-что из него, и от такого рода быстроты (то #oov) самому изумительному присвоено это имя - «добро».

Что же до «справедливости» (8ixaioo"6vr|), то легко догадаться, что имя это установлено ведению права (8ixaiov ouveaig), а вот самое имя «право» понять трудно. Видимо, дело в том, что до некоторого предела почти

d все единодушны, а вот дальше начинаются разногласия. Те, кто считает, что все находится в пути, полагают также, что большая часть вещей просто движется, а есть еще нечто такое, что проникает все остальное, благодаря чему и возникает все рождающееся. Это нечто есть также самое быстрое и самое тонкое: ведь иначе оно не могло бы проникать сквозь все идущее, не будь оно столь тонким, что его ничто не задерживает, и столь быстрым, что оно распоряжается остальными вещами так, как если бы они стояли на месте. Следовательно,

е если это проникающее начало (6ia'iov) правит всем остальным, то оно справедливо называется «правом» (8ixaiov), а каппа здесь прибавлена для благозвучия. Так вот до этого предела, до которого и мы сейчас дошли

413 в нашем рассуждении, все соглашаются, что именно это и означает «право». Я же, Гермоген, будучи человеком в этом деле дотошным, разведал хорошенько то, что не подлежит огласке: право есть то же, что и причина (atxiov), ведь то, что правит возникновением вещей, это же одновременно и их причина, и кто-то даже сказал, что и Зевс правильно так назван 79. Когда же, услыхав это, я тем не менее спокойно переспросил: «Что же, милейший мой, в таком случае есть все-таки право?», то оказалось, что я спрашиваю больше, чем положено, и на-

b поминаю человека, перескакивающего через ров 80. Ведь они мне сказали, что я уже достаточно разузнал и услышал, и если они захотят наполнить меня до краев, то каждый начнет говорить свое и более уже согласия между ними не будет. Так, например, один говорит, что право - это Солнце, ведь оно одно, проходя сквозь вещи и спаляя их (6ia'ia)V xai xacov), управляет всем сущим. Когда же я с восторгом сообщил это кому-то другому, словно узнал нечто прекрасное, тот, услыхав это, поднял меня на смех и спросил, не думаю ли я, что у людей не ос-

с тается ничего справедливого после захода Солнца. А после того как я стал ему надоедать, выпытывая, что же он в свою очередь скажет, он сказал, что пра-

648

во - это огонь, а постичь это нелегко. Другой сказал, что это не самый огонь, но тепло, заключенное в огне. Третий же поднял их всех на смех и заявил, что пра-во - это ум, как указывает Анаксагор 81, ибо ум, независимый и ни с чем не смешанный, все упорядочивает, проникая все вещи. Вот почему, мой друг, я теперь в гораздо большем затруднении, нежели прежде, чем я принялся узнавать, что же такое, собственно, право, d Однако то, ради чего мы затеяли это рассмотрение,-имя права,- по-видимому, присвоено ему по этой при-чине.

Гермоген. Мне кажется, Сократ, ты все это уже от кого-то слышал и не только что пришло тебе это в голову.

Сократ. А все остальное?

Гермоген. Нет, разумеется.

Сократ. Ну ладно, слушай внимательно: ведь мо-жет быть, я и в дальнейшем тебя обману - мол, вот я говорю то, чего ни от кого доселе не слышал. Что же нам остается после «справедливости»? Мужества, я ду-маю, мы еще не затрагивали. Ведь «несправедли-вость» - имя ясное, и означает оно по существу помеху е на пути всепроникающей (6iai'(bv) справедливости; а вот «мужество» (dvSoeia) имеет такое значение, как если бы это имя дано было в борьбе. По отношению к сущему, коль скоро оно течет, борьба будет значить не что иное, как встречное течение (evavria Qof|). Если отнять дельту у слова «андрэйа» (avSgeia), то остальное даст имя «анрэйа» (dvQgia), то есть «встречное тече-ние». Ну и ясно также, что мужество есть преграда не всякому течению, а тому, которое сопротивляется 414 справедливости, иначе оно не было бы похвальным. Да и слова «мужественность» (то aQQev) и «мужчина» (avfjQ) очень близки чему-то такому, что мешает не-разумному течению вещей (xrj auco qot|). А имя «жена» (Ywf|), мне кажется, указывает на роженицу (yovfi). Всякая же самка (OfjA/u), как мне кажется, получила имя от сосца (Фт]А,г|), ну а сосец назван так, Гермоген, за то, что, питая, он заставляет все наливаться и расцве-тать (xeur|Aevai).

Гермоген. Как будто бы так, Сократ.

Сократ. А самое это слово «расцветать» (fraA,-) мне кажется, означает прирост новых сил, как если бы что-то быстро, внезапно расцвело. Имя это как b бы подражает сочетанию слов «бежать» (ФеТу) и «пры-

649

гать» (aXXeaOat). Однако не замечаешь ли ты, что я как бы соскальзываю с пути, когда касаюсь более легкого. У нас же осталось много трудных, важных имен.

Гермоген. Это правда.

Сократ. Такое слово, например, «искусство» (хёууц): очень важно узнать, что оно значит.

Гермоген. Да, это верно.

Сократ. Не значит ли это слово «иметь ум»

с (e?tg voi5). Если переставить и изменить некоторые буквы, то и получится «искусство».

Гермоген. Это уж очень скользко, Сократ.

Сократ. Милый мой, разве ты не знаешь, что имена, присвоенные первоначально, уже давно погре-бены под грудой приставленных и отнятых букв уси-лиями тех, кто, составляя из них трагедийные песнопе-ния, всячески их изменял во имя благозвучия: тому виной требования красоты, а также течение времени. Так, в слове «зеркало» (хатоятроу) разве не кажется тебе неуместной вставка этого р? Однако, я думаю,

d это делают те, кто не помышляет об истине, но стремится лишь издавать звуки, так что, прибавляя все больше букв к первоначальным именам, они под конец доби-лись того, что ни один человек не догадается, что же, собственно, данное имя значит. Так, например, Сфин-кса вместо «Финке» (Фь?) зовут «Сфинкс» (Ecpi/fya) и так далее.

Гермоген. Да, это верно, Сократ.

Сократ. Так вот, если кто и впредь позволит добавлять и отнимать у имен буквы как кому за-благорассудится, то с еще большим удобством всякое имя можно будет приладить ко всякой вещи. е

e Гермоген. Это правда.

Сократ. Конечно, правда. Однако, я думаю, тебе, мудрому наставнику, следует соблюдать меру и при-личие.

Гермоген. Охотно бы соблюдал.

Сократ. Да и я бы, Гермоген, охотно это вместе с тобою делал. Однако, бесценнейший мой, не требуй

415 слишком строгого рассмотрения, иначе

Ты обессилишь меня, потеряю я крепость и храбрость82.

Ведь я подойду к вершине всего того, о чем я говорил, когда вслед за искусством мы рассмотрим всякое ухищ-рение вообще. Ухищрение (jjirj^avif)), мне кажется, есть знак устремления к большему (aveiv eni noXv), слово же

650

«величина» (jifjxog) близко к слову «много» (яоА/6). Так вот, из этих двух слов - «мекос» (уьцкос,) и «анейн» (aveiv) - и состоит это слово - «ухищрение» (\xeyavj}). Однако, как я уже здесь говорил, следует подойти к вершине нашего рассуждения: нужно исследовать, что значат имена «добродетель» и «порочность». В первое b из них я еще не проник своим взором, второе же мне кажется вполне ясным, так как оно согласуется со всем, что было сказано раньше. Ведь раз вещи движутся, то все, что в этом движении плохо, порочно (xaxtog iov), и есть порочность (waxia). И когда нашей душе случа-ется неправильно устремиться к вещам, то и это как частный случай носит наименование порочности. А что это значит - «порочно двигаться», мне кажется, ясно выражено и в слове «трусливость» (6eXia), которое мы еще не разбирали, как бы перескочив через него, с тогда как следовало рассмотреть его после «мужества». Мне кажется, мы перескочили и через многое другое. Так вот «трусливость» означает «чрезмерно крепкие узы души», ведь приблизительно такой смысл заложен в слове «чрезмерно» (Hav), выражающем некую «мощь». Так что трусливость, вероятно, и есть величай-шая, чрезмерная скованность (беседе; 6 A,iav.) души, как, скажем, и затруднение, недоумевание (ouioQia) есть зло, а также, видимо, все, что мешает идти вперед и ' передвигаться. Так что ясно: «порочно двигаться» выражает сдерживаемое и затрудненное передвижение, и, когда это происходит с душой, та преисполняется порчи. Если же всем этим вещам будет имя «пороч-ность», то противоположное ему, видимо, будет «добро-детель». «Добродетель» (аоетг|) означает прежде всего d легкое передвижение, а затем и вечно свободное тече-ние, полет доброй души, так что, видимо, «добродетель» получила имя от вечного, неудержимого и беспрепят-ственного течения и полета. Правильно поэтому было бы называть ее «вечная добродетель» (aeiQeix.f|), а может быть, «избранная» (algexfj) как наиболее желанное состояние, сокращенно же она зовется «добродетель». Может быть, ты опять скажешь, что все это я сочинил. Но я утверждаю: если сказанное прежде об имени «порочность» правильно, то и это имя - «доброде- е тель» - правильно.

Гермоген. А что такое «зло», которое ты много 416 раз упоминал в связи с прежним? В чем значение этого имени?

651

Сократ. Клянусь Зевсом, это имя мне кажется странным, и разгадать его трудно. Все же и к нему я применю свое ухищрение.

Гермоген. Какое?

Сократ. Да скажу, что и в этом имени есть что-то варварское.

Гермоген. И похоже, что ты правильно говоришь. Но раз ты так считаешь, мы это оставим и давай попробуем бросить взгляд на «прекрасное» и «постыдное» (ala%Qov) - насколько разумно установлены эти имена?

b Сократ. Итак, «постыдное» как раз представляется мне вполне ясным, ведь то, что здесь подразумевается, согласуется с прежде сказанным. Учредитель имен, мне думается, порицал то, что препятствует потоку вещей и его сдерживает, и вот тому, что постоянно останавливает этот поток (aei Ta%ovxi xov qovv), он определил имя «постоостыдное» (aeur%OQoi3v); теперь же сокращенное его название - «постыдное».

Гермоген. А как обстоит дело с «прекрасным» (xa^ov) 83?

Сократ. О, это уразуметь труднее всего. Хотя говорят, что оно отклонилось только в своем звучании и по долготе [звука] о.

Гермоген. Как это?

Сократ. Видимо, это слово есть какое-то наименование (xa^tov) мысли.

Гермоген. Что ты имеешь в виду?

с Сократ. Скажи, что, по-твоему, служит причиной наименования каждой вещи? Разве не то, что устанавливает имена?

Гермоген. Судя по всему, именно это.

Сократ. Разве нельзя сказать, что это - мысль богов, либо людей, либо и тех и других?

Гермоген. Да.

Сократ. Так, значит, то, что именует вещи (то ха-A,eaav), и прекрасное - это одно и то же, то есть мысль?

Гермоген. Очевидно.

Сократ. А ведь то, что создают ум и мысль, похвально, прекрасно, то же, что исходит не от них, постыдно?

Гермоген. Разумеется.

d Сократ. Так вот, врачебное искусство создает врачебное дело, плотницкое искусство - плотницкое? Или как ты скажешь?

652

Гермоген. Я скажу так же.

Сократ. Значит, прекрасная речь создает прекрас-ное?

Гермоген. Должно быть, так.

С о к р а т. И то же самое, говорили мы, делает разум?

Гермоген. Верно.

Сократ. Значит, верно, что «прекрасное» -это имя разума, так как именно он делает такие вещи, кото-рые мы с радостью так называем.

Гермоген. Очевидно.

Сократ. В таком случае что еще у нас осталось? е

Гермоген. Имена, связанные с «добрым» и «пре-красным»: «подходящее», «целесообразное», «полез- 417 ное», «прибыльное», и то, что им противоположно.

Сократ. Во всяком случае, имя «подходящее» (от>цф8()оу) ты уже и сам сможешь определить исходя из рассмотренного ранее. Ибо оно - как бы брат познания. Ведь оно выражает не что иное, как хождение души подле вещей (cru|x:rteQicp8Q?a$ai), и результат этого хождения и называется «подходящим», или «удачей» (cn>p,(poQ&). А вот «корыстное» (кгдЬа'кеоу) названо от корысти (xbq6oq). Если же ты заменишь дельту в этом b слове на ню, станет ясно, что оно значит, поскольку оно другим способом называет доброе и прекрасное. Ведь оно, кроме того, проникает все вещи, смешиваясь с ними (xeQavvuxai), и установивший это имя подчеркнул эту его способность. Когда же вместо ню вставили дельту, это имя стали произносить как теперь - «кёрдос» (хер-бос;).

Гермоген. А что ты скажешь о «целесообразном» ?

Сократ. Видимо, Гермоген, «целесообразное» имеет не тот смысл, какой вкладывают в него торговцы, когда хотят возместить расходы, но тот, что оно быстрее e всех вещей и не позволяет им стоять на месте. Порыв не прекращается в своем движении и не задерживается именно потому, что целесообразное отвращает от него все то, что может привести его к завершению, и делает его нескончаемым, бессмертным: вот поэтому, мне ка-жется, и нарекли доброе «целесообразным» (А/иочте-kovv),- ведь так называется то, что сообразует порыв с целью, ее отдаляя (Xvov то тёХос;). А «полезное» (w

653

d Гермоген. А что же у нас будет противоположно этому?

Сократ. Имена, содержащие отрицание чего-либо, мне кажется, нет нужды рассматривать.

Гермоген. Что именно?

Сократ. «Неподходящее», «бесполезное», «нецелесообразное» и «неприбыльное».

Гермоген. Это правда.

Сократ. Однако нужно рассмотреть «вредное» и «пагубное».

Гермоген. Да.

Сократ. Так вот, «вредное» (рХсфедоу) означает

е то, что вредит несущемуся потоку (pXdjrrov tov qovv). А «вредить» означает «желающее схватить» (PovXojxe-vov curreiv), или, что то же самое, «обвить веревкой», что во всех отношениях вредит. Так что, видно, наиболее точно было бы назвать то, что связывает поток, «веред-ным», а «вредным», мне представляется, это зовут красоты ради.

Гермоген. Затейливые имена выходят у тебя, Сократ. Мне сейчас кажется, будто ты выводишь на свирели вступление к священной песне Афины, когда ты выговариваешь это слово «вередное».

418 Сократ. Так ведь это не я виноват, Гермоген, а те, кто установил эти имена.

Гермоген. Это правда. Однако что же такое «пагубное»?

Сократ. Что бы такое могло быть «пагубное»? Смотри, Гермоген, насколько я прав, когда говорю, что добавленные и отнятые буквы сильно изменили смысл имен, так что чуть перевернешь слово, и ему можно при-

b дать прямо противоположное значение. Так, например, обстоит со словом «должное», оно пришло мне в голову, и я вспомнил в связи с ним, что собирался тебе сказать. Наше великолепное новое наречие перевернуло вверх ногами значение слов «обязанность» и «пагуба», затемнив их смысл, старое же позволяет видеть, что они оба значат.

Гермоген. Как это?

Сократ. Сейчас скажу. Ты знаешь, наши предки довольно часто пользовались йотой и дельтой, да и сей-

с час женщины ими пользуются не меньше, а ведь они лучше других сохраняют старую речь. А потом вместо йоты начали вставлять эпсилон или эту, а вместо дельты - дзету 84, будто бы ради торжественности.

654

Гермоген. Как это?

Сократ. Например, древние называли день «ги-мера» (ijiepa), или другие - «гемера» (щёда), а теперь его зовут «гэмера» (тцхера).

Гермоген. Да, это так.

Сократ. А знаешь ли ты, что лишь старое имя выражает замысел учредителя? Ибо на радость и усладу d людям возникал свет из тьмы, поэтому его и назвали «сладень» (ijiega).

Гермоген. Очевидно.

Сократ. Теперь же у этих трагедийных певцов и не сообразишь, что значит слово «день». Впрочем, некоторые думают, что он так назван от слова «кроткий» (rjjieQOg), потому что своей мягкостью укрощает все живое.

Гермоген. Мне это нравится.

Сократ. Точно так же ты знаешь, что иго (?u7ov) древние называли «двоиго» (bvoybv).

Гермоген. Да, да.

Сократ. Так вот, слово «иго» ничего не выражает; справедливее называть его «двоиго», так как в него е впряжены двое, чтобы что-то двигать. А теперь говорят «иго». Да и со многим другим обстоит так же.

Гермоген. Очевидно.

Сократ. Поэтому, во-первых, то, что мы называем словом «обязанность» (то 6eov), означает нечто противоположное всему тому, что относится к добру. И хотя обязанность - это вид добра, все же она представляется как бы уздой и помехой движению, словно одновременно она сестра вредного.

Гермоген. Во всяком случае, это очень правдоподобно, Сократ.

Сократ. Так нет же, если воспользоваться старым именем. Оно, видимо, более правильно установлено, не- 419 жели теперешнее, поскольку согласуется с рассмотренными выше добрыми именами, если вместо эпсилона поставить йоту, как, вероятно, это и было в древности. Ведь такое слово будет значить не «связывающее» (6eov), но «проникающее» (6uov), а это - добро, и [присвоитель имени] это хвалит. Таким образом, он не противоречит сам себе, но и «обязанность», и «польза», и «целесообразность», и «выгода», и «добро», и «подходящее», и «доступное» - все представляется одним и тем же, обозначающим упорядочивающее и всепроникающее [начало], лишь приукрашенное разными

655

b именами. А то, что удерживает и связывает, он порицает. Так и «губительное» (?r|fna)6ec;): если в согласии с древним наречием поставить вместо дзеты дельту, тебе станет ясно, что это имя - «дземиодес» (?тщ1Ш8ес;) - присвоено тому, что связывает идущее (8eov то lov).

Герм ore н. А что же «удовольствие», «печаль», «вожделение» и тому подобное, Сократ?

Сократ. Это представляется мне не очень трудным, Гермоген. Ведь то, что называется удовольствием (r|8ovf|), выражает, видимо, действие, направленное на пользу (ovrjaig), а дельта здесь вставная, так что это зо-

с вется удовольствием вместо «удопольствия» (fjovfj). А вот печаль (Я/бят]) называется так, видимо, оттого, что эта страсть печет наше тело. «Недуг» же (ctvia) - это то, что мешает идти (ievai). Что касается «болести» (a^YT]6(bv), то, мне кажется, это какое-то чуждое слово, образованное, видимо, от «болезненного» (cdYBivov). «Напасть» (68uvtj), видимо, называется так от внезапного нападения (ev8uaig) печали. «Удрученность» вполне ясно означает трудность порыва [движения]. «Восторг» - исторгнутый и легко льющийся поток

d души. «Наслаждение» (тё(Э1|нд) - от «услады» (то teqtivov) . Последняя же названа так, как образ влекущегося (ecnjng) сквозь душу веяния (nvofjc;), и по справедливости должна была бы называться «проникнове-янием» (epitvouv.), но со временем превратилась в «на-слаждеянье». А вот «блаженство» - нет нужды говорить, почему дано такое имя: вполне ясно, что взято оно от благого шествования души вместе с вещами, и справедливее было бы ему называться «блаженношеством», но тем не менее мы зовем его «блаженством». Нетрудно и слово «вожделение» (em^Djxia), ибо ясно, что оно названо так от какого-то наваждения, воздействующего

е на дух (eni tov dup-ov). А «дух» (dvpoc;), верно, носит это имя от «бушевания» (#vaig) и «кипения» (^eaig) души. «Влечением» же названа воля к течению, поскольку в своем течении и устремлении к вещам оно и душу с силой увлекает в этот поток, от этой-то способности оно и называется «влечением». Да вот даже и имя страсти означает, что она направлена не на присутствующий предмет и поток желания, но на отдаленный, «от-

420 страненный», откуда она и называется страстью. Когда присутствует то, на что устремляется страсть, она называется влечением, а страстью - когда это удалено.

b «Любовь» (egcos), поскольку она словно вливается извне

656

(а не есть внутренний поток для того, кто ею пылает),

причем вливается через очи, в древности, верно, называ-

лась «льюбовь» (eagog), ведь мы тогда пользовались

о-микроном вместо о-меги. Теперь же она называется

«любовь» - после подстановки о-меги вместо о-микрон.

Однако что еще ты предлагаешь рассмотреть?

Гермоген. «Представление» (66|а) и тому подоб-ное. Что ты об этом думаешь?

Сократ. Итак, представление названо так либо от преследования (fiico^ig), которое совершает душа, чтобы узнать, каким образом существуют вещи, либо от паде-ния стрелы (to?ov) . Похоже, что скорее от последнего. Дело в том, что с этим согласуется и слово «мнение» с (oTt]o*is), ведь это - несение (oiaig) души по направле-нию к вещи, любой из всего сущего. Также и «воля» (ftovXi]) некоторым образом означает полет стрелы (|3qA/f|.), а «соизволение» (то fiovk&o'&ai) означает уст-ремление и совет (povXeueaOai). Все это, связанное с представлением, очевидно, являет образ стрельбы, так же как и «безволие» (сфоиАла), которое, напротив, представляется несчастьем, как если бы кто-то не посы-лал стрел и не достигал своей цели - того, что он хотел, о чем совещался и к чему стремился.

Гермоген. Мне кажется, Сократ, это ты уже глуб- d же захватываешь.

Сократ. Но ведь виден уже конец. Я хочу напосле-док рассмотреть еще «необходимость», так как она сле-дующая в этом ряду, и «добровольное действие», или «охоту». Так вот, «охота» (то exovowv) есть то, что от-ходит в сторону и уступает идущему. Но я полагаю, имя это выражает уступку тому, что идет и совершается со-гласно желанию. А вот «необходимое» (dvayxaiov.), противодействуя, направлено, таким образом, против желания и относится, вероятно, к заблуждению и неве-жеству. Это слово выражает движение через непроходи- е мое ущелье (ayxog), труднодоступное, бугристое и за-росшее, задерживающее движение. Отсюда, верно, и на-звание этого движения - «необходимое», намекающее на то, что ущелье это нельзя обойти.

Но пока есть во мне силы, используем их. Однако и ты не отпускай поводья, спрашивай дальше.

Гермоген. Я спрошу у тебя о самом великом и 421 прекрасном - об «истине», о «лжи» и «сущем», а также о том самом, о чем у нас идет сейчас речь,- об «имени». Откуда эти имена?

657

Сократ. Так вот, называешь ли ты что-нибудь сло-вом «поймать» (|iaiecrfrai)?

Герм or ен. Называю. Это значит «искать».

Сократ. Видно, это слово не что иное, как сокра-щенное выражение, в которое входит слово «имя», озна-чающее то сущее, коего достигает наш поиск. Скорее ты смог бы это понять из выражения «называемое поименно» (то ovofxacrxov): здесь ясно сказано, что сущее - это

b то, что уже поймано. А что касается «истины» (аА,т)-Oeia), похоже, что и это имя составлено из других слов. Очевидно, им назван божественный порыв сущего (Феш тогЗ ovxog

с как выражаются некоторые, означает в свою очередь «не-шествующее» (оих iov).

Г е р м о г е н. Мне кажется, Сократ, ты это здорово разобрал. Ну а если кто-нибудь спросил бы тебя: а «ше-ствующее», «текущее», «обязывающее» - какая пра-вильность у этих имен?

Сократ. Что бы мы ему ответили, говоришь ты? Так?

Г е р м о г е н. Вот именно.

Сократ. Так ведь одно мы уже изобрели, позволяю-щее нам казаться людьми, рассуждающими дельно.

Г е р м о г е н. Что же это такое?

Сократ. А вот: считать чем-то варварским то,

d чего мы не знаем. Какие-то имена, может быть, и правда таковы; но может быть, что причина недоступности смысла первых имен - в их глубочайшей древности: ведь после всевозможных извращений имен не удиви-тельно, что наш древний язык ничем не отличается от нынешнего варварского.

Гермоген. Твои слова не лишены смысла.

С о к р а т. Да ведь я говорю очевидные вещи. Впро-чем, мне кажется, дело не терпит отлагательств, и нам нужно обратиться к его рассмотрению. Вдумаемся же: если кто-то непрестанно будет спрашивать, из каких вы-

658