Часть 5.

ключение. Вопросы о том, полагается ли исключение во что-либо другое и что такое это другое, не имеют, по меньшей мере, к настоящему случаю никакого отношения.

Установленной деятельности отчуждения должно быть потивогголагаемо некоторое страдание. Так оно и есть, конечно, на деле, а именно: некоторая часть абсолютной полноты отчуждается, полагается, как не полагаемая. Деятельность имеет некоторый объект; некоторая часть полноты является этим объектом. О том, какому субстрату реальности присуще это уменьшение деятельности или же это страдание -- Я или не-Я, --об этом здесь нет речи; и многое при этом зависит от того, чтобы делаемые выводы не шли дальше того, что следует вывести из установленного положения, и форма взаимо-смены воспринималась во всей своей чистоте.

(Каждая вещь есть то, что она есть; она наделена теми реальностями, которые оказываются положенными, раз только она положена = А (§ 1). Утверждение, что что-нибудь является ее случайным признаком, значит, прежде всего, что это нечто не полагается ее полаганием; оно не принадлежит к существу вещи и должно быть исключено из ее первоначального понятия. Именно это-то определение случайного признака мы теперь объяснили. Однако в известном смысле и он тоже приписывается вещи и полагается в нее. В свое время мы увидим также и то, какое этим создается для него значение.)

3

То и другое - - взаимо-смена и независимая от нее деятельность - - должны одинаковым образом взаимо-определять друг друга. Поступая так же, как и до сих пор, мы должны сперва исследовать, что может значить это положение вообще, а затем применить его к отдельным подходящим под него случаям.

1. Как в независимой деятельности, так и во взаимосмене мы снова провели двоякого рода различие; мы различили между собой форму взаимо-смены и ее материю; а

156

образцу этого различения мы различили независимую ятельность, определяющую форму, и независимую дельность, которая в рефлексии определяется материей. Поэтому подлежащее изучению положение нельзя подвергнуть исследованию прямо в том его виде, как оно установлено; ибо, если мы теперь заговорим о взаимо-смене, то неизвестно будет, имеем ли мы при этом в виду его форму или же его материю; и точно так же дело обстоит с независимой деятельностью. Следовательно, сначала и во взаимо-смене, и в независимой деятельности оба момента должны быть соединены: это же может быть осуществлено только и только при помощи синтеза взаимоопределения. Значит, в установленном положении снова должны содержаться три следующих:

а) Независимая от формы взаимо-смены деятельность определяет собою деятельность, независимую от материи, и наоборот, т. е. обе эти деятельности определяют друг друга взаимно и таким образом синтетически соединяются.

Ъ) Форма взаимо-смены определяет ее материю, и наоборот, т. е. они определяют друг друга взаимно и таким образом синтетически соединяются. И только после этого оказывается возможным понять и разъяснить то положение, что

с) взаимо-смена (как синтетическое единство) определяет независимую деятельность (как синтетическое единство), и наоборот, т. е. обе они определяют друг друга взаимно и таким образом синтетически соединяются.

а) Та деятельность, которая должна определять форму взаимо-смены, или же взаимо-смену как таковую, и быть °т взаимосмены совершенно независимой, есть перехождение от одного из участвующих во взаимосмене членов к Другому как таковое (не как действие вообще); та деятельность, которая определяет материю взаимо-смены, является такою деятельностью, которая полагает в члены ее то что делает возможным переход от одного из 1йх к другому. — Эта последняя деятельность составляет

157

то искомое выше (с. 142) X, которое содержится в обоих взаимо-членах и только в них обоих и может содержаться а никак не в одном только из них; которое не позволяет удовольствоваться полаганием одного из членов (реальности или отрицания), но принуждает нас одновременно полагать и другой член, ибо оно обнаруживает неполноту одного из них при отсутствии другого; на котором держится и необходимо должно держаться и протекать единство сознания для того, чтобы в нем не возникало никакого Ыа1;и8'а. — т. е. оно (X) составляет как бы проводника сознания. Первая же деятельность представляет собою само сознание, поскольку оно при помощи этого X движется и протекает над взаимо-членами, является чем-то единым, хотя бы оно и сменяло при этом свои объекты, члены, и должно бы было их сменять для того, чтобы быть единым. Что первое определяет собою второе, значило бы, что перехождение само обосновывает то, на чем оно свершается; перехождение становится возможным тут лишь в силу самого перехождения (идеалистическое утверждение). Что последнее определяет собою первое, значило бы, что то, на чем перехождение свершается, обосновывает перехождение как действие; его положением непосредственно полагается само перехождение (догматическое утверждение). Что они определяют друг друга взаимно, значит, следовательно, что перехождением, как перехождением, во взаимо-члены полагается то, через посредство чего может быть совершено перехождение, и что, благодаря тому, что они полагаются как взаимо-члены, между ними непосредственно осуществляется взаимо-смена. Перехождение оказывается возможным благодаря тому, что оно совершается; и оно возможно при этом лишь постольку, поскольку действительно совершается. Оно обосновывается само собою; оно совершается просто потому, что совершается, и представляет собою абсолютное действие, свободное от всякого определяющего его основания и какого бы то ни было условия вне его самого. — Основание тому, что от одного члена совершается перехождение к другому, лежит

158

самом сознании, а не вне его. Сознание должно перехо-

ь просто потому, что оно есть сознание; и Ыайив возник бы ъ нем в том случае, если бы оно не переходило, просто потому, что оно не было бы тогда сознанием.

в] форма взаимо-смены и ее материя должны взаимно определять друг друга.

Как мы о том совсем недавно напоминали, взаимосмена становится отличной от предполагаемой ею деятельности в силу того, что от деятельности этой (например, от деятельности наблюдающего ума, который в своей рассудочной деятельности полагает взаимо-члены как взаимо-сменяющиеся) отвлекаются. Взаимо-члены мыслятся при этом как взаимо-сменяющиеся своими собственными силами; на вещи тут переносится то, что заключается, быть может, только в нас самих. В свое время станет ясно, в какой мере эта абстракция обладает действительным значением и в какой нет.

В этом смысле члены сами взаимо-сменяются. Обоюдное их проникновение друг в друга составляет форму; деятельность и страдание, непосредственно происходящие в обоих при этом взаимном проникновении и допущении, есть материя взаимо-смены. Ради краткости мы намерены именовать ее взаимным отношением взаимо-членов. Упомянутое только что проникновение должно определять отношение членов, т. е. отношение должно быть определяемо непосредственно и через посредство одного только проникновения, проникновением как таковым, без всякого дальнейшего определения; и наоборот, отношение меж-ДУ взаимо-членами должно определять их проникновение, т- е. одним только их отношением, без всякого дальнейшего определения, полагается, что они проникают друг з ДРуга. Простым их отношением, которое мысленно берет-Ся здесь как определяющее до взаимо-смены, уже полагается их проникновение (в них это не какой-либо случайный признак, без которого они могли бы еще существовать); и проникновением их, которое мысленно берется ТУТ как определяющее до отношения, полагается одновре-

159

менно также и их отношение. Их проникновение и их отношение суть одно и то же.

1. Они так относятся друг к другу, что оказывают-ся во взаимо-смене; и помимо этого они вообще не имеют друг с другом никакого взаимного отношения. Если они не полагаются как взаимо-сменяющиеся — они вообще не полагаются.

2. Тем самым, что между ними, согласно одной только форме, полагается взаимо-смена, некоторая взаимо-смена вообще, всецело и без всякой иной помощи определяется одновременно и материя этой взаимо-смены, т. е. ее вид, количество полагаемого ею действия и страдания и т. д. Они в займа-сменяются с необходимостью и притом одним только единственным возможным образом, определяемым исключительно тем, что они взаимо-сменяются. — Если они полагаются, то тем самым полагается некоторая определенная взаимо-смена; если полагается некоторая определенная взаимо-смена, то тем самым полагаются и они. Они и некоторая определенная взаимо-смена суть одно и то же.

7) Независимая деятельность (как синтетическое единство) определяет взаимо-смену (как синтетическое единство), и наоборот, т. е. обе они определяют друг друга взаимно и сами синтетически объединяются.

Деятельность как синтетическое единство есть некоторое абсолютное перехождение; взаимо-смена есть некоторое абсолютное самим собою сполна определяемое проникновение. Что первое из них определяет собою второе, значило бы, что проникновение взаимо-членов полагается только и только в силу перехождения. Что второе определяет собою первое, значило бы, что, раз только члены осуществляют проникновение, деятельность с необходимостью должна перейти от одного к другому. Что то и другое определяют друг друга обоюдно, значит, что раз только полагается одно из них, тем самым полагается и другое, и наоборот; от каждого из членов сравнения можно и должно переходить к другому. Все есть одно и то

160

— Целое же просто полагается; оно основывается на же-самом себе.

Чтобы сделать это положение более вразумительным подчеркнуть его важность, применим его к подходящим под него положениям.

Деятельность, определяющая форму взаимо-смены, определяет все то, что происходит при взаимо-смене; и, наоборот, все то, что происходит при взаимо-смене, определяет эту деятельность. Взаимо-смена исключительно со стороны своей формы, т. е. проникновение членов друг в друга, невозможна без действия перехождения; через посредство перехождения полагается как раз проникновение взаимо-членов. Наоборот, через проникновение взаимочленов полагается перехождение; раз только они полагаются как проникающие, неизбежным образом осуществляется и перехождение. Без проникновения нет перехождения, без перехождения нет проникновения: то и другое суть одно и то же и могут быть различаемы только в рефлексии. Далее, та же самая деятельность определяет и материальный момент взаимо-смены; необходимым перехождением впервые полагаются взаимо-члены как таковые, а так как они полагаются лишь как таковые, то они и вообще полагаются при этом впервые; и наоборот, раз только полагаются взаимо-члены как таковые, полагается и деятельность, которая переходит и должна переходить. Таким образом, можно исходить из какого угодно из различенных моментов; раз только полагается один из них, вместе полагаются и три остальных. Деятельность, определяющая материальный момент взаимо-смены, определяет всю взаимо-смену целиком; она полагает то, на чем можно, а потому и необходимо совершать перехождение; стадо быть, она полагает деятельность формы, а через это и все остальное.

Таким образом, деятельность возвращается в саму себя через посредство взаимо-смены; и взаимо-смена возвращается в себя через посредство деятельности. Все воспроизводит само себя, и тут невозможен никакой hiatus; от-

161

правляясь от любого из членов, необходимо будешь приведен ко всем остальным. Деятельность формы определяет деятельность материи, эта последняя определяет материю взаимо-смены, эта — ее форму; форма взаимо-смены определяет деятельность формы и т. д. Все они суть одно и то же синтетическое состояние. Действие возвращается к самому себе, двигаясь в круге. Круг же в целом полагается безусловно. Он есть потому, что он есть; и высшего основания для этого привести нельзя.

Применение этого положения обнаружится только в дальнейшем.

2. Теперь нам надлежит применить к отдельным подходящим под него случаям то положение, что взаимосмена и рассматривавшаяся до сих пор как независимая от нее деятельность должны взаимно определять друг друга; и прежде всего:

а) к понятию действенности. - - Рассмотрим постулируемый этим синтез согласно только что установленной схеме: а) во взаимо-смене действенности деятельность формы определяет деятельность материи, и наоборот; /3) в •• ней форма взаимо-смены определяет материю ее, и наоборот; 7) синтетически объединенная деятельность опреде-' ляет синтетически объединенную взаимо-смену, и наоборот, т. е. они сами оказываются синтетически объединенными.

а) Деятельность, которую надлежит предположить для того, чтобы была возможна взаимо-смена, постулируемая в понятии действенности, является, согласно чистой форме, некоторого рода перенесением, полаганием через не-полагание. Благодаря тому, что (в известном отношении) полагания не происходит (в некотором другом отношении), оно осуществляется. Этой деятельностью формы должна определяться деятельность материи взаимо-смены. Эта последняя деятельность фигурировала как своего рода независимая деятельность не-Я, благодаря которой только становился возможным тот член, из которого исходила взаимо-смена, — страдание в Я. Что

162

последняя деятельность определяется, обосновывает-, полагается через посредство первой, значит, очевид-0' что эта деятельность не-Я сама полагается благодаря ервой, через посредство ее функции полагания, и притом полагается лишь постольку, поскольку нечто не полагается. (Что такое может представлять собою это неполагаемое - - нашему исследованию тут еще не подлежит.) — Для деятельности не-Я этим предустанавливается некоторая ограниченная сфера; и этой сферой является деятельность формы. Не-Я действенно лишь постольку, поскольку оно полагается как действенное через Я (которому присуща деятельность форм), путем некоторого не-полагания. - - Нет деятельности не-Я без полагания через не-полагание. Наоборот, деятельность материи, стало быть, независимая деятельность не-Я, должна обосновывать и определять деятельность формы, следовательно, перенесение, полагание через не-полагание. Согласно всему вышесказанному, это очевидно значит следующее: она должна определять перехождение как перехождение, она должна полагать то X, которое указывает на неполноту одного из членов и тем принуждает полагать его как бзашио-член, а через него еще и некоторый второй член, с которым он взаимо-сменяется. Этим членом является страдание как страдание. Таким образом, не-Я обосновывает не-полагание и тем определяет и обусловливает Деятельность формы. Эта последняя полагает через не-полагание и безусловно не иначе; но не-полагание, а следовательно - - и все постулированное действие в целом обусловливается некоторой деятельностью не-Я. Полагание через не-полагание включается в сферу некоторой деятельности не-Я. — Без деятельности не-Я нет полагания через не-полагание.

(Тут мы совсем близко подходим к вышеуказанному противоречию, но только в несколько смягченном виде. " своем результате рефлексия второго рода обосновывает своеобразный догматический идеализм: вся реальность Не-Я есть единственно лишь из Я перенесенная реаль-

163

кость. В своем результате рефлексия второго рода обосновывает своеобразный догматический реализм: перенесение не может быть осуществлено, если не предположить уже некоторой независимой реальности не-Я, некоторой вещи в себе. Подлежащий теперь осуществлению синтез имеет поэтому своей задачей не более и не менее как разрешить противоречие и отыскать средний путь между идеализмом и реализмом).

Оба положения должны быть синтетически объединены между собой, т. е. они должны быть рассматриваемы, как одно и то же. Это происходит следующим образом: то, что в не-Я является деятельностью, в Я есть страдание (в силу положения о противополагании); мы можем, значит, полагать страдательное состояние >? вместо деятельности не-Я. Следовательно — в силу постулированного синтеза — в понятии действенности страдательное состояние Я и деятельность его, не-полагание и полагаете, являются совершенно одним и тем же. В этом понятии положения "Я не полагает нечто в себе" и "Я полагает нечто в не-Я" утверждают совсем одно и то же: ими означается одно и то же действие, а не различные действия. Ни одно из них не обосновывает другого; ни одно нз них не обосновывается другим: ибо они суть одно и то же.

Поразмыслим еще над этим положением. Оно содержит в себе следующие положения: а) Я не полагает нечто1 в себе, т. е. оно полагает нечто в не-Я; Ь) полагаемое этим в не-Я есть именно то, чего не полагает или что отрицает не-полагаемое в Я. Действие возвращается в себя: поскольку Я не должно что-либо полагать в себе, оно само есть не-Я. Но так как оно должно быть (зеш тибб), то оно должно и полагать; а так как оно не должно (воП) полагать в Я, то оно должно полагать в не-Я. Но, как бы ясно ни было доказано теперь это положение, все равно здравый человеческий рассудок продолжает восставать против него. Мы постараемся вскрыть основание такого противодействия для того, чтобы успокоить требования здравого человеческого рассудка, — по меньшей мере на

164

время, пока мы не сможем их действительно удовлетво-

ъ обозначением той сферы, в которой они господствуют.

В двух установленных только что положениях совершенно ясна двусмысленность в значении слова полагать. Эту двусмысленность чувствует здравый человеческий рассудок, и отсюда его противодействие. — Что не-Я чего-либо не полагает в Я или же отрицает нечто — значит, что не-Я для Я вообще не является полагающим, а только лишь отменяющим (аийтеЪепй); поэтому постольку оно противополагается Я согласно своему качеству и является реальным основанием некоторого определения в Я. -Но утверждение, что Я не полагает чего-либо в Я, не означает собою того, что оно вообще является не-полагающим; ибо без сомнения Я является полагающим, когда оно чего-либо не полагает, когда оно что-либо полагает как отрицание. В действительности утверждение это значит, что Я является только отчасти не-полагающим. Поэтому Я противополагается себе самому не со стороны качества, а лишь со стороны количества, оно является, стало быть, лишь идеальным основанием некоторого определения в самом себе. — Что Я не полагает в себе чего-либо и что оно полагает это нечто в не-Я, значит одно и то же: Я является поэтому основанием реальности не-Я тем же самым способом, каким оно является основанием определения в себе самом, основанием своего страдания. Оно является лишь идеальным основанием.

Это только гаеаШег полагаемое в не-Я должно геаШег быть основанием некоторого страдания в Я, идеальное основание должно стать реальным; и этого не в состоянии понять и допустить догматическая склонность человека. -- МЬ1 можем поставить человека, благодаря этой его склонности, в чрезвычайно затруднительное положение, если допустим, что не-Я в том смысле, в каком оно — согласно его желанию — является реальным основанием, в°здействует на Я без всякого содействия со стороны этого °СЛеДнего, как бы доставляет некоторый материал, кото-

165

рый еще только должен быть создан, — и затем спросим: каким же образом реальное основание может стать идеальным (что, однако, должно случиться, если только в Я должно быть положено и через посредство представления доведено до сознания хотя бы какое-нибудь страдательное состояние), — вопрос, разрешение которого совершенно так же, как и разрешение вышеприведенного вопроса, предполагает непосредственное соприкосновение Я и не-Я и на который ни он сам, ни все его поборники не дадут нам никогда сколько-нибудь основательного ответа. — Оба вопроса разрешаются нашим синтезом; и на них нельзя ответить иначе, как при помощи некоторого синтеза; т. е. один из них должен получать свой ответ от другого, и наоборот.

Следовательно, более глубокий смысл вышеустановленного синтеза таков: идеальное основание и реальное основание суть одно и то же в понятии действенности (а потому и повсюду, так как реальное основание обнаруживается только в понятии действенности). Это положение, обосновывающее критический идеализм, а через то объединяющее идеализм с реализмом, не умещается как следует у людей в голове; и то, что оно не умещается там, происходит из-за недостатка в отвлечении.

А именно, если различные вещи вне нас связываются друг с другом через посредство понятия действенности, то приходится различать — насколько с правом на то или без права, это мы увидим в свое время -- между реальным основанием их взаимо-относимости и ее идеальным основанием.

В вещах самих по себе должно быть налично нечто от нашего представления независимое, благодаря чему они проникают друг в друга независимо от нашего содействия; основание же того, что мы связываем их между собой, должно содержаться в нас, хотя бы, например, в нашем ощущении. Таким образом, однако, мы и наше Я полагаем вне нас как полагающего в виде некоторого Я в себе, в виде некоторой без всякого нашего содействия и неизвестно

166

существующей вещи; и вот какая-нибудь другая вещь лжна воздействовать на него без всякого содействия с ашей стороны, наподобие того, как магнит действует на кусок железа*.

до Я -- ничто за пределами Я, ибо оно само есть Я. Если сушность_Я заключается только и только в том, что оно полагает себя, в таком случае для него само-полагание и бытие — одно и то же. В нем реальное основание к идеальное основание суть то же самое. — И наоборот, ссшо-не-полагание и не-бытие суть для Я опять-таки одно и то же; реальное основание и идеальное основание отрицания также суть то же самое. Если это выразить частично, то положения "Я не полагает чего-либо в себе" и "Я не есть что-либо" суть опять-таки одно и то же.

Что нечто не полагается (геаШег) в Я, значит поэтому, очевидно, следующее: Я не полагает в себе (ЫеаШют) это нечто; и наоборот, утверждение, что Я чего-либо не полагает в себе, значит, что оно не полагается в Я.

* Не столько для моих слушателей, сколько для других — ученых и философских читателей, которым как-нибудь попадет в руки это сочинение, я предназначаю следующее примечание. — Большинство людей легче было бы побудить считать себя за кусок лавы с луны, чем за некоторое Я. Поэтому они не приняли Канта и не почуяли его духа; поэтому не поймут они и этого изложения, хотя в нем на самое первое место поставлено условие всякого философствования. Кто еще не достиг согласия с самим собою относительно этого пункта, тот не в силах понять никакой основательной философии; да он и не нуждается в ней. Природа, машиною которой он является, будет руководить им, без всякого содействия с его стороны, во всех делах, которые ему надлежит выполнить. Философствование требует самостоятельности; самостоятельность же может дать себе только сам человек. — Мы не должны хотеть видеть без помощи глаз, но мы не должны также утверждать, что глаз видит. (Примеч. к 1-му изд.).

Ори первом появлении этого примечания в кругах, близких автору,над ним неоднократно смеялись некоторые лица, чувствовавшие себя им задетыми. Я хотел бы выбросить его из этого издания, однако Мне на память приходит, что оно, к сожалению, сохраняет свою силу и теперь. (Примеч. ко 2-му испр. изд.)

167

Что не-Я должно оказывать действие на Я, что оц0 должно нечто уничтожить в Я, значит — очевидно — чТо оно должно уничтожить в Я некоторое полагание, должно сделать так, чтобы Я чего-либо не полагало в себе. Если при этом тем, на что оказывается действие, должно действительно быть Я, то на него невозможно оказать никакого иного воздействия, кроме того, которым бы оно побуждалось к некоторому не-полаганию в себе.

Наоборот, что для Я должно существовать некоторое не-Я, не может значить ничего иного, кроме того, что Я должно полагать реальность в не-Я; ибо для Я нет, да и не может быть, никакой другой реальности, кроме реальности, через него положенной.

Что деятельность Я и не-Я суть одно и то же, значит, что Я может не полагать в себе чего-либо только через то, что оно полагает это нечто в не-Я; и полагать в себе что-либо оно может лишь через то, что не полагает его в не-Я. Полагать же вообще Я должно с необходимостью, поскольку оно есть некоторое Я; но только не непременно в себе. — Страдательное состояние Я и страдательное со-стоянне не-Я суть тоже одно и то же. Что Я не полагает чего-либо в себе, значит, что это нечто полагается в не-Я. Деятельность и страдание Я суть одно и то же; ибо поскольку оно чего-либо не полагает в себе, оно полагает его в не-Я. — Деятельность и страдание не-Я суть одно и то же. Поскольку не-Я должно воздействовать на Я, должно уничтожить в нем нечто, постольку в нем полагается силою Я нечто равное. Таким образом с очевидностью раскрывается полное синтетическое объединение. Ни один из всех названных моментов не является основанием другого; но они все суть одно и то же.

Следовательно, вопрос о том, каково основание страдания в Я, вообще нельзя разрешить, менее же всего его можно разрешить, предположив некоторую деятельность не-Я как вещи в себе; ибо в Я нет никакого чистого страдания. Но, разумеется, остается еще другой вопрос, а именно вопрос о том, каково же основание всей только что

168

ановленной взаимо-смены? Утверждать, что взаимо-вообще прямо и без всяких оснований полагается и полагающее ее как наличность, есть тети-ское суждение, нельзя, ибо безусловно полагается толь-одно Я; в чистом же Я не содержится никакой такой взаимо-смены. Однако тотчас же становится ясно, что подобное основание непостижимо в теоретическом науко-учении, так как оно не содержится под основоположением этого последнего, утверждающим, что Я полагает себя как определяемое не-Я, а скорее предполагается этим основоположением. Следовательно, такое основание, если только оно вообще может быть обнаружено, должно лежать за пределами теоретического наукоучения.

Таким образом, господствующий в нашей теории критический идеализм оказывается определенно установленным. Он догматичен против догматического идеализма и реализма, доказывая, что и деятельность Я сама по себе не является основанием реальности не-Я, и деятельность не-Я сама по себе не является основанием страдания в Я. Что же касается вопроса о том, что является основанием принимаемой между ними взаимо-смены (ответа на который ждут от него), то он довольствуется своим незнанием и констатирует, что исследование этого лежит за пределами теорий. В своем объяснении представления он не исходит ни из- какой-либо абсолютной деятельности Я, ни из абсолютной деятельности не-Я, а отправляется от некоторой такой определенности (Вез1гтт1зет), которая является одновременно и определением (ВезИттеп), так как в сознании непосредственно не содержится и не может содержаться ничего другого. Чем это определение, в свою очередь, будет определяться, — это остается в теории совершенно нерешенным вопросом; и эта неполнота толкает нас тоже за пределы теории, в практическую часть науко-Учения.

Вместе с тем совершенно уясняется столь часто употреблявшееся выше выражение: сокращенная, уменьшения, ограниченная деятельность Я. Так обозначается та

169

деятельность, которая направляется на нечто в не-Я, некоторый объект, - - следовательно, своего рода объективное действоваюге. Действование Я вообще или же его полагание совершенно неограничено и не может быть ограничено; полагание же им Я является ограниченным в силу того, что оно должно полагать некоторое не-Я.

/3) Форма чистой взаимо-смены в понятии действенности и ее материя взаимно определяют друг друга.

Выше мы видели, что чистая взаимо-смена вообще может быть отличена от независимой от нее деятельности только при помощи рефлексии. Когда взаимосменение полагается в члены самой взаимо-смены, то деятельность остается в стороне, и взаимо-смена рассма-' тривается лишь сама в себе и как взаимо-смена. Какой из способов рассмотрения правилен и не являются ли, может быть, все они неправильными, если применять их изолированно, — все это станет ясно в свое время.

Во взаимо-смене как таковой, в свою очередь, можно различать форму и материю. Формой взаимо-смены является простое обоюдное проникновение взаимо-членов друг в друга как таковое. Материей же ее является то в них обоих, что делает возможным и необходимым их взаимное проникновение. - - Характерной формой взаимо-смены в действенности является возникновение через уничтожение (становление через исчезновение). — (При этом следует — обратите на это внимание — совершенно отвлечься от субстанции, на которую производится действие, от субстрата уничтожения, а стало быть, и от всякого временного условия. Если такой субстрат будет полагаем, то, конечно, в отношении к нему и возникающее тоже будет полагаемо во время. Но от этого нужно отвлечься, как бы то ни было трудно для силы воображения , ибо субстанция не вступает во взаимо-смену:

вытесняемое и уничтожаемое вступают между собой во~ взаимо-смену; и о том, что вступает во взаимо-смену, речь идет лишь постольку, поскольку оно туда вступает. На-

170

имер, Xуничтожает —X. Разумеется, —X существовало ее того, чем было уничтожено; если только оно должно быть рассматриваемо как существующее, то, естественно оно должно быть полагаемо в предшествующее время а, X - - ему в противоположность - - в последующее время. Однако же оно должно быть мыслимо не как существующее, а как не существующее. Но существование X и несуществование —X отнюдь не суть в различных временах, но суть в одном и том же моменте. Следовательно, если нет чего-либо такого, что принуждало бы нас полагать момент в какой-нибудь ряд моментов, — они совсем не суть во времени.) Материей, подлежащей исследованию взаимо-смены, является существенное противо-бытие (несовместимость по качеству).

Что форма этой взаимо-смены должна определять ее материю, значит следующее: так как и поскольку члены взаимо-смены взаимно уничтожают друг друга, они существенно противоположны. (Действительное) обоюдное уничтожение определяет круг существенного противо-бытия. Если они не уничтожают взаимно друг друга, они не являются существенно противоположными (езвептЛаШег оррозМа). — Это парадокс, против которого тоже восстает только что указанное непонимание. А именно: руководствуясь внешней видимостью, полагают, что при этом совершается умозаключение от случайного к существенному. Правда, от наличного уничтожения можно-де умозаключать к существенному противо-бытию; но нельзя умозаключать в обратном порядке от существенного противо-бытия к наличному уничтожению; для того, чтобы это произошло, должно присоединиться еще одно условие, а именно непосредственное влияние их друг на друга (например, если взять тела, нужно еще присутствие их в одном и том же пространстве). Оба существенно противоположных момента могли бы ведь существовать изолированно, вне какого бы то ни было соединения; от этого они Не сделались бы менее противоположными; но друг друга °ни все же в таком случае не уничтожили бы. — Источник

171

этого недоразумения, а равно и способ его преодоления станет сейчас ясным.

Что материя этой взаимо-смены должна определять ее форму, значит, что существенная противоположность определяет взаимное уничтожение; лишь при условии, что члены друг другу существенно противоположны и лишь поскольку это так, могут эти члены взаимно уничтожать друг друга. - - Если наличное уничтожение будет вообще полагаться в сферу противоположности, но только при этом не будет заполнять ее целиком, а лишь — некоторую ограниченную из ее подсфер, граница которой определяется дополнительным условием действительного влияния, то всякий, не колеблясь, признает справедливость установленного положения, а парадоксальность его сведется, пожалуй, только к тому, что оно впервые нами ясно установлено. Но -

материя взаимо-смены и ее форма должны определять друг друга взаимно, т. е. из простого противо-бытия должно следовать взаимное уничтожение, а стало быть, также и проникновение, непосредственное влияние, из обоюдного же уничтожения — противо-бытие. Они знаменуют собой одно и то же; они противополагаются сами по себе, или же — они уничтожают друг друга взаимно. Их влияние и их существенная противоположенность суть одно и то же.

Поразмыслим еще над этим результатом. То, что полагается, благодаря предпринятому синтезу, между взаимо-членами, есть необходимость их соединения: это то X, которое обнаруживает неполноту каждого из них в отдельности и может содержаться только в них обоих. При этом возможность отделить бытие в себе от бытия во взаимо-смене отвергается: оба члена полагаются как взаимо-члены и вне взаимо-смены совсем не полагаются. -- Здесь от реального противо-бытия в умозаключении совершается переход к противополаганию или идеальному противо-бытию, и наоборот: реальное и идеальное противо-бытие суть одно и то же. — Затруднение,

172

ое вырастает при этом перед здравым человеческим

судком, исчезает, если только вспомнить, что одним

членов взаимо-смены является Я, которому противо-

оложно только то, что оно себе само противополагает,

которое только тому является противоположным, чему

оно себя само противополагает. Таким образом, настоя-

гаий результат есть только воспроизведение в другом виде

прежнего.

-у) В действительности взаимно определяют друг друга и тоже образуют синтетическое единство деятельность, взятая как синтетическое единство, и взаимо-смена, взятая как синтетическое единство.

Деятельность как синтетическое единство мы можем назвать опосредствованным полаганием (опосредствованным приложением) употребляя последнее слово в утвердительном смысле, как полагание реальности через посредство некоторого ее не-полагания); чистая же взаимо-смена как синтетическое единство состоит в тождестве существенного противо-бытия и реального уничтожения.

1. Что первым из них определяется последнее, значит, что опосредствованность полагания (в которой тут, собственно, все дело) является условием и основанием того, что существенное противо-бытие и реальное уничтожение суть совершенно одно и то же; благодаря тому, что полагание является опосредствованным и поскольку это так, противо-бытие и уничтожение тождественны. -

а) Если бы осуществлялось непосредственное полагание тех членов, которые должны взаимо-сменяться, то противо-бытие и уничтожение были бы различны. Предположите, что А и В суть взаимо-члены. Предположите, что прежде всего А = А, а В = В; но что затем, согласно некоторому определенному количеству, А является равным также и —В, а В является равным также и —А. о таком случае оба они могли бы быть полагаемы в их первоначальном значении и тем не менее не уничтожать пРи этом друг друга. То, в чем они противополагаются, было бы тут оставлено в стороне; они не были бы поэто-

173

му полагаемы как существенно противоположные (сущ.1 ность которых заключается в чистой противоположенно-сти) и друг друга взаимно уничтожающие, ибо они были бы при этом полагаемы непосредственно, в независимости друг от друга. Но в таком случае они были бы полагаемы не как простые взаимо-члены, а как реальность в себе (А = А, § 1). Взаимо-члены могут быть полагаемы только опосредствовано; А является равным —В и ничем более; В является равным —А и ничем более; и из этой опосредствованности полагания следует существенное противо-бытие, взаимное уничтожение и тождественность обоих. Ибо

Ь) если А полагается только как противоположность В и не может быть отмечено никаким другим предикатом, а В полагается только как противоположность А к тоже не допускает приложения к себе никакого другого предиката (в том числе и предиката вещи, который всегда склонна примешивать сюда не привыкшая еще к точной абстракции сила воображения), если, следовательно, А должно быть полагаемо как реальное не иначе, как при условии, что В не будет полагаться, а В должно быть полагаемо как реальное не иначе, как при условии, что А не будет полагаться, то ясно, что их общая сущность состоит в том, что каждое из них полагается не-полаганием другого, — иначе говоря, заключается в против о-бытии, а также — если отвлечься от той действенной умственной силы (1пт.еШ§еп2), которая полагает, и сосредоточить свое размышление на взаимо-членах как таковых, — в том, что они взаимно друг друга уничтожают. Их существенное противо-бытие и их взаимное уничтожение являются, стало быть, тождественными постольку, поскольку каждый из членов полагается лишь не-полаганием другого, я только так.

Согласно же вышесказанному именно таково отношение между Я и не-Я. Я (рассматриваемое при этом, как абсолютно действенное) может перенести реальность на не-Я только через то, что оно не полагает ее в себе; и

174