Часть 6.

2. Мишель де Монтень

Есть скептическое мировоззрение, вышедшее, подобно зрелому плоду общего опыта и жизненной мудрости, из культуры Ренессанса и являющееся последним словом его философского развития. В этом пестром разнообразии философских взглядов и систем нигде мы не находим твердого убеждения в истине; скорее благодаря их противоречиям они дают нам доказательство интеллектуального бессилия, которое при такой полноте образования, при таком богатстве духовных сил, каким обладала эта эпоха, должно было обусловливаться самой человеческой природой. Поэтому правильное, испытанное на опыте, чуждое всякому интеллектуальному властолюбию и бахвальству самопознание и составит задачу и цель, на которые указывает общее настроение умов эпохи. Чем правильнее и трезвее рассматриваешь самого себя, тем лучше познаешь других и тем увереннее приобретаешь точку зрения спокойного и антропологического воззрения на вещи. «C'est moi, que je peins!»1

Такова та позиция, на которую стал в конечный момент философского ренессанса Мишель де Монтень (1533—-1592), и она раскрывается в его «Опытах» 1580—1588 годов. Его воспи-

1 Я мыслю, следовательно, страдаю (фр.).

Стр.170 Куно Фишер

_____________________________________________________________________________________

тание велось полностью в духе Ренессанса, его образ мыслей есть плод этого воспитания; Монтень знал самого себя, и никто не умел лучше его ценить силу воспитательных влияний, зависящих от эпох и нравов и созидающих даже мнения людей. В человеческом мире меняются индивидуумы, в последних — настроения и жизненные условия, а с ними и мнения. Познавший способ возникновения последних не будет более приписывать им объективного значения, а будет признавать каждое из них плодом индивидуального развития. Поэтому монтеневское скептическое направление не чуждо благодетельной и антропологической терпимости и по отношению к религиозным различиям, порожденным во Франции гражданскими войнами; Монтень отвергает мнимые истины в философских системах и надутую ученость, нагромождающую комментарии на комментарии, — он уважает всюду только индивидуальное право мнений; именно в этом отношении Монтень является питомцем Ренессанса, а его скепсис — результатом культуры этой эпохи. Чем непонятнее мир человеческих представлений, законов и нравов, тем выше значение непоколебимого, независимого от человеческой изменчивости порядка вещей в закономерном и постоянном течении природы, той живой книги творения, которую Раймунд де Сабунде назвал в своей «Естественной теологии» (1436) неискаженным откровением Бога. Монтень в своей юности перевел книгу Раймунда и защищал ее в одном из своих эссе. Вере в человеческое познание и его искусственные произведения он противопоставил веру в природу в ее простоте и согласии с позитивным откровением Бога; он не знал лучшего совета, чем предоставить себя природе и следовать ее указаниям. В этой вере в природу Монтень является предшественником Руссо — даже в том, что он эту веру строит на самонаблюдении и выражает в форме самоопределения; «C'est moi, que je peins!» Это выражение нашего скептика мог бы сделать своим девизом и Руссо.

Монтень стоит у порога новой философии, которого он не переступает. Последняя начинается тем, чем он заканчивает:

Стр.171 Введение в историю новой философии

_____________________________________________________________________________________

сомнением, основывающимся на самонаблюдении и самоисследовании, заключающем в себе также и веру в природу, но не в ее познаваемость. Это сомнение, ищущее и создающее познание, присуще в равной мере и Бэкону, и Декарту, этим основателям новой философии. Отец Монтеня был соотечественником Бэкона, избравшего форму эссе для своих первых значительных сочинений; сам Монтень — соотечественник Декарта. Он является типичным представителем и руководителем скептического образа мыслей, который в южной Франции является как бы последней станцией на пути от Ренессанса к Декарту. У проповедника Пьера Шаррона (1541—1603) этот скептицизм усиливается указанием на религиозную веру; у профессора медицины Франциска Санхеце (1562—1632) он становится естественным наблюдением вещей. Основная мысль этого наблюдения раскрывается выражением Шаррона: «Истинный предмет изучения человека есть человек».

Глава седьма

ВЕК РЕФОРМАЦИИ

Начало новой философии обусловлено историческим событием, расшатавшим основы средневекового образования, уничтожившим его рамки и благодаря соединению потребных для ломки сил таким образом изменившим совокупное человеческое мировоззрение, что создался фундамент для новой эпохи культуры. Это обширное и коренное преобразование, никоим образом не ограничивающееся только церковными изменениями, есть эпоха Реформации, проводящая демаркационную линию между Средними веками и Новым временем. Никогда в мире столь великое не происходило в столь кратчайшее время. В течение одного полустолетия человеческое сознание преобразовалось, изменилось во всех своих главных формах; масса реформаторских сил сливается вместе, чтобы расшатать Средние века; они действуют разрушительно в самых различных областях, независимо друг от друга и в то же время в изумительном согласии.

Мы познакомились с переходными ступенями, по которым Ренессанс стремился к Новому времени. Теперь укажем, в каких пунктах Новое время вторгалось в саму сферу рефор-мационной эпохи.

Человек имеет два объекта, которые он представляет непосредственно: мир и себя самого. В связи и развитии этих двух представлений состоит его миросозерцание, а в последнем — самая высшая форма его образования; оба подвержены самообману и правильны в той только степени, в какой они прозрели

Стр.173 Введение в историю новой философии

_____________________________________________________________________________________

от ослепления и освободились от кажимости вещей. Первое представление, объект которого есть наличный мир, может быть названо внешним миросозерцанием; второе, объект которого находится в самом человеческом существе, — внутренним. Последнее завершается в достоверности высочайшей конечной цели, которой мы служим, высочайшей силы, от которой мы зависим; оно в этой форме религиозно; внешнее же, наоборот, находит в существующем мире свои определенные объекты и задачи. Данный мир есть человечество, потоком развития которого мы захвачены, планета, на которой человечество живет, Вселенная, или космос, в котором находится эта планета: поэтому человечество, Земля, Вселенная суть объекты, к которым относится наше внешнее миросозерцание. Сообразно этому мы различаем в его области три главных кругозора человеческого образования: исторический, географический, космографический.

Предмет первого кругозора есть человечество в его развитии, предмет второго —- Земля как место обитания человека, предмет третьего — Вселенная как вместилище мировых тел. От этих форм нашего внешнего миросозерцания мы отличаем наше внутреннее религиозное сознание как самую глубочайшую форму. Если сравнить представления, господствовавшие во всех этих областях до Реформации, с теми, которые возникли после нее, то с первого взгляда мы увидим большую перемену: человеческое миросозерцание представится нам в корне изменившимся во всех его частях, во всех его существенных условиях.

1. НОВОЕ МИРОСОЗЕРЦАНИЕ

1.1. Исторический кругозор

Прежде всего исторический кругозор подвергается значительному расширению и преобразованию, освобождающему сознание, имеющее предметом своим само человечество, от его средневековых границ. Между языческим и христианским мирами, если рассматривать их с точки зрения Средних веков, лежит непреодолима

Стр.174 Куно Фишер

_____________________________________________________________________________________

пропасть, между ними существует контраст, исключающий всякую взаимную связь и глубоко внедренный в религиозное сознание церкви августиновским учением. Поэтому-то так глубоки неведение и мрак, в которые погружены Средние века по сравнению с античной культурой. В интересах самой церкви было поднять веру в божественность ее происхождения посредством умышленного окутывания тьмой ее развития, обусловленного историей и человечеством. В сознании Средних веков на человеческий мир, его взаимную связь и историю проливается лишь столько света, сколько его пропускает сверху церковь, а при таком освещении невозможно никакое историческое мировоззрение. Возрождение изучения классических авторов прорывает в этой области установленные церковью границы, античность открывается сызнова, чувство родства с духом ее искусства и философии проникает западный мир, возвращая ему юность, а в преклонении и подражании произведениям классического язычества сказывается уже не исключительно христианское, а вообще человеческое чувство. Вместе с этим и образ.мыслей становится гуманистическим, то есть искусство и философия получают тот же характер. Развертывается новая, обширная и богатая картина человечества, на научном горизонте появляется множество задач, для которых нет предела и которые могут быть разрешены только при помощи исторического исследования. Мы уже описали век и культуру Ренессанса в ее основных чертах и определяем его теперь не только как переход к Реформации, но и как существенную часть последней в самом широком смысле слова: Ренессанс заключает в себе реформу исторического мировоззрения.

1.2. Географический кругозор

За переоткрытием древнего (античного) мира в исторической области следует открытие нового мира в области географической. Вследствие первого обстоятельства человечество все более и более знакомится со своим собственным развитием, вследствие второго —- с планетой, на которой оно живет. Там

Стр.175 Введение в историю новой философии

_____________________________________________________________________________________

расширяются до бесконечности исторические знания, здесь — сведения о Земле. Крестовые походы, причиной которых был завоевательный дух церкви, пробудили влечение вдаль и имели последствием эти первые, вызванные страстью к открытиям путешествия, целью которых были удивительные страны Востока. Затем появляется жаждущий общения со всем миром, преисполненный торговыми стремлениями дух Возрождения, развивающийся главным образом в итальянских приморских городах. Это не просто случайность, что венецианцы предпринимают великие путешествия на Восток и что деяние, составляющее эпоху, совершено одним из сынов Генуи.

Во второй половине XIII в. старшие Поло переплывают из Венеции в Западную Азию; Марко Поло, их младший товарищ, сопровождавший их во втором путешествии, обстоятельно знакомится с Китаем и Индией (1271—1295) и своими повествованиями, изложенными им письменно, приобретает себе славу «Геродота Средних веков» в то самое время, когда заканчиваются без всякого успеха крестовые походы, а Данте начинает свою карьеру.

Теперь морской путь в Индию является уже великой торговой проблемой Запада, разрешение которой пытаются найти, обогнув Африку, то есть путем трансатлантического плавания. Вторая мысль, так сказать, отторгающая человека от берегов Старого Света, — самая смелая. В ней, если она осуществится, и будет заключаться событие, составляющее эпоху.

Если Азия очень далеко тянется на восток и фигура Земли шарообразна, то Восточная Азия должна близко подходить с запада к нашей части света, и эта близость должна быть тем большей, цель тем более достижимой, чем меньше поверхность земного шара. Из этих предположений, из коих и то, и другое ошибочно, слагает и разрешает Христофор Колумб (Христо-форо Коломбо) свою проблему. Его вера в западный мир, лежащий по ту сторону океана, непоколебима и основана еще на нескольких фактических указаниях, более надежных, чем эти предположения. Он открывает страну на Западе, находясь все еще в заблуждении, что он достиг Индии. Спустя пять лет

Стр.176 Куно Фишер

_____________________________________________________________________________________

португалец Васко да Гама огибает южную оконечность Африки и окончательно пролагает морской путь в Индию.

Теперь предстоит еще узнать, что западный мир — это не Азия, а самостоятельный материк, отделенный от восточных границ Азии океаном. Поэтому ближайшие задачи заключаются в том, чтобы открыть этот океан, обогнуть Америку, обойти вокруг света, открыть, завоевать и колонизировать страны нового континента. Эти задачи разрешаются в течение одного человеческого поколения. Испанец Бальбоа переходит Панамский перешеек и открывает Тихий океан (1513). Португалец Фернан Магеллан (Magalhanes) огибает южную оконечность Америки и открывает Южный океан (1520); за ним остается слава пионера первого кругосветного плавания, хотя и не доведенного до конца им самим; португалец Кабрал открывает Бразилию (1500), Эрнан Кортес, величайший из испанских конкистадоров, завоевывает Мексику (1519—1521), Писарро открывает и завоевывает Перу (1527—1531).

С военных побед англичан над испанцами в век Елизаветы начинается новая эпоха в трансатлантической жизни: она ознаменовывается союзом Северной Америки с Англией и начатками колониального государственного устройства, заимствованного от германской культуры. Фрэнсис Дрейк совершает первое благополучное кругосветное путешествие, несколько лет спустя Уолтер Рэли открывает берег Вирджинии и насаждает первые ростки англо-североамериканских колоний.

Все эти факты, каждый из которых заключает в себе новые задачи, обусловлены открытием Колумба: в нем и коренится реформация географического миросозерцания.

1.3. Космографический кругозор. Коперник и Тихо Браге

После того как кругозор человека в пределах земной области расширился до такой степени, что охватил всемирную историю, части света и океаны, осталось только одно: открыть саму Землю во Вселенной, ее место и положение в мироздании,

Стр.177 Введение в историю новой философии

_____________________________________________________________________________________

то есть открыть ее среди других звезд. С точки зрения чувства, которое является ближайшим и при рассмотрении небесных тел, и, по-видимому, единственно возможным, мироздание должно казаться шаром, сводами которого служит видимое небо, а неподвижным центром — сама Земля. Вокруг нее движутся Луна, Солнце и планеты: между Луной и Солнцем обе нижние — Меркурий и Венера, за Солнцем три верхние: Марс, Юпитер и Сатурн. Каждое из этих небесных тел участвует в суточном обращении небесного свода и в то же время имеет свою особенную (для нас прозрачную, а потому и невидимую) сферу, в которой оно утверждено и собственным движением которой объясняются различные движения планет. В этом типе геоцентрического миросозерцания и застыла космография античных мыслителей, исключая пифагорейцев, создавших в силу догматических оснований фикцию центрального огня в середине мира, а в силу пристрастия к числу десять — фикцию противоземлия: исходя из ложных предположений, они учили негеоцентрической системе мира, содержавшей в себе данные, из которых уже в античности появилась особая гелиоцентрическая гипотеза.

Учение Аристотеля о мироздании покоилось на геоцентрическом воззрении и на теории сфер. Но фактические движения планет противоречили учению о круговом, обусловленном сферой вращении, а так как учение это было возведено в принцип, то возникла задача согласовать с ним замеченные отклонения. Искусственное и окончательное решение ее дал во втором веке александрийский астроном Птолемей в своем сочинении об устройстве планетной системы, названном в арабском переводе «Альмагест». Планеты должны вращаться вокруг Земли колесообразно по кругам, центр которых движется по периферии другого круга (деферента). Эти круги называются эпициклами, а кривая, описываемая таким образом планетой, — эпициклоидой. Однако действительное движение планет отнюдь не согласуется с этой искусственно заданной кривой. Очень часто наблюдаемое место планеты не совпадает

Стр.178 Куно Фишер

_____________________________________________________________________________________

с вычисленным, планета не стоит точно в том пункте, в каком должна была бы находиться согласно геометрическому построению; постоянно обнаруживаются новые противоречия между действительным движением планет и его объяснением, и постоянно приходится придумывать новые эпициклы для устранения этих противоречий. Ввиду этих фактов движения планет и простоты и правильности хода вещей в природе возникает недоверие к птолемеевскому учению: так неправильно и запутанно природа действовать не может. Это учение не может быть истинным, в основании его должно лежать ложное предположение. Задача сводится к тому, чтобы найти это основное заблуждение.

В конце концов вся эта космография зиждется на предположении, что планеты движутся вокруг Земли, а последняя помещается в центре мира. Чтобы освободиться от эпициклов, стоит только отбросить первое из предположений: планеты не вращаются около Земли. Теперь их орбиты ставятся в зависимость от Солнца, и представление этих орбит становится ясным. Основываясь на истинном удалении планет, вычисленном датским астрономом Тихо Браге (1546—1601), можно доказать, что они действительно вращаются вокруг Солнца. Птолемеевская система вычислила отношение диаметра эпициклов к диаметру деферентов; Тихо Браге вычисляет отношение первых к диаметру эклиптики и находит, что отношение диаметров эпициклов к диаметрам деферентов совершенно такое же, как к диаметрам эклиптики. В каждом пункте своего эпицикла Меркурий виден равноудаленным от Солнца; так же и Венера; то, что справедливо для нижних планет, можно доказать и для верхних. Следовательно, можно утверждать обо всех планетах, что Солнце составляет центр их эпициклов, или, что то же, что деферент есть эклиптика. Согласно птолемеев-ской системе, центральные пункты эпициклов пусты; теперь же этим центром планетных орбит является Солнце. Следовательно, по отношению к Солнцу орбиты планет являются уже не эпициклоидными, а кругообразными; эпициклы устранены

Стр.179 Введение в историю новой философии

_____________________________________________________________________________________

ны, планеты описывают свой путь вокруг Солнца по периферии их деферентов.

При этом предположении, устраняющем теорию эпициклов и тем самым существенно изменяющем птолемеевскую систему, вопрос относительно космического центра остается еще открытым. Весьма возможно, что Солнце, составляя центр планетных орбит, само движется вокруг Земли как космического центра. В таком случае птолемеевская система остается в силе во второй своей основной гипотезе, а вместе с нею — и чувственное и церковное миропредставление. Пока еще мыслимо и то, и другое: либо планеты движутся вокруг Солнца, вращающегося, в свою очередь, вокруг Земли как космического центра; либо планеты движутся вокруг Солнца, образующего вместе с тем космический центр, а то, что представляется движением Солнца, есть на самом деле движение Земли, являющейся, следовательно, уже не неподвижным центром мира, а планетой между планетами. Солнце и Земля меняются местами и ролями во Вселенной. По одному воззрению — Земля, по другому — Солнце есть космический центр; первое есть геоцентрическая, второе — гелиоцентрическая гипотеза. Сторонником первой является Тихо Браге (1546—1601), сторонником второй— немецкий астроном, настоятель Фрауенбургского собора Николай Коперник (1473—1543). Оба расходятся с птолемеевской системой в том, что считают Солнце центром всех планетных орбит, но система Тихо Браге разделяет с птолемеевской геоцентрическую гипотезу, между тем как коперниковская устраняет ее и таким образом ниспровергает в принципе старую систему. Ко-перншфвское мировоззрение предшествует мировоззрению Тихо Браге, которое представляет собой попытку согласовать новое учение со старым, коперниковское — с птолемеевским. Знаменитое сочинение Коперника «О вращениях небесных тел» («De revolutionibus orbium coelestium») явилось в год его смерти (1543), труд Тихо Браго по астрономии — спустя сорок шесть лет после того (1589).

Стр.180 Куно Фишер

_____________________________________________________________________________________

Благодаря точке зрения Коперника космографические представления делаются простыми и ясными. Чувственное представление получает совершенно понятное объяснение. Действительное вращение Земли вокруг оси объясняет кажущееся (суточное) движение небесного свода, действительное обращение Земли вокруг Солнца объясняет кажущееся (годовое) движение Солнца вокруг Земли и вместе с тем мнимые эпи-циклоидальные орбиты планет. При этих условиях созерцание Вселенной расширяется до бесконечности. Если Земля меняет свое место в мировом пространстве, то почему мы не видим того же самого у неподвижных звезд? В обоих пунктах земной орбиты, наиболее отстоящих друг от друга, земная ось обращена к одним и тем же звездам. Следовательно, перемена места на величину диаметра земной орбиты, то есть на сорок миллионов миль, является по отношению к неподвижным звездам ничтожной, а потому последние должны быть бесконечно удаленными или, говоря соответственно представлению о шарообразности мира, диаметр сфер неподвижных звезд неизмеримо велик.

Это опровержение птолемеевского мировоззрения есть вместе с тем и опровержение чувственного способа представления и потому является для всего человеческого познания в высшей степени ярким светочем, по которому часто ориентировалась последующая философия. Кант охотно сравнивал свое дело с делом Коперника. Основная ошибка всей прежней астрономии заключалась именно в том, что она не могла отрешиться от самообмана относительно своей собственной точки зрения, потому что представляла себя, руководясь чувственной иллюзией, находящейся в неподвижном центре мира; видимые движения планет должны казаться ей действительными, феномены — реальными фактами; недостаток критического отношения к своей собственной точке зрения и собственным взглядам всегда создает самообман, затемняющий наши представления. В этом отношении нет более поучительного и великого примера, чем история астрономии.

Стр.181 Введение в историю новой философии

_____________________________________________________________________________________

1.4. Галилео Галилей

Сочинение Коперника было посвящено папе Павлу III и в предисловии Осиандера было названо простой гипотезой, тогда как сам Коперник был вполне убежден в истинности своей системы. Против этой системы выступила система Тихо Браге, вновь подтверждавшая геоцентрическое учение; таким образом, новое астрономическое воззрение представилось проблематичным и оспаривалось научно. Поэтому ближайшей задачей должно было быть обоснование коперников-ской теории рядом новых доказательств и притом таким образом, чтобы ее истинность была поставлена научно вне сомнения, а противоположное допущение Тихо было окончательно опровергнуто. Такое доказательство дал один из величайших естествоиспытателей всех времен, в лице которого итальянский Ренессанс достиг своего апогея и создал реформатора естествознания, — Галилео Галилей из Пизы (1564—1642). Еще будучи профессором в Пизе (1587— 1592), он реформирует учение о движении благодаря открытию законов падения и бросания. Одна и та же сила тяжести (центростремительная сила), притягивающая земные предметы к центру Земли, притягивает Землю к Солнцу и, будучи связанной с одновременно действующей силой толчка или бросания (центробежная сила), производит обращение Земли вокруг Солнца. Проникновение в природу движущихся сил должно было убедить Галилея в истинности гелиоцентрического учения еще прежде, чем он в Падуе (1592—1610) сделал свои великие астрономические открытия. В 1597 г. он называет себя в одном письме к Кеплеру давнишним приверженцем Коперника. Аристотелевское воззрение о неизменяемости неба (сфере неподвижных звезд) разрушается после наблюдавшегося Галилеем появления и исчезновения одной звезды в созвездии Змееносца (1604). При помощи подзорной трубы, усовершенствованной им после изобретения и

Стр.182 Куно Фишер

_____________________________________________________________________________________

приспособленной для наблюдений небесных тел, он делает в 1610 г. удивительнейшие открытия, сплошь подтверждающие истинность гелиоцентрической и ложность геоцентрической системы: он открывает сходные с земными свойства Луны, спутников Юпитера, кольцо Сатурна, изменяющиеся световые фигуры (луноподобные фазы) Венеры и Меркурия и, наконец, солнечные пятна и их движения, откуда делает заключение о вращении Солнца вокруг оси: Солнце — центр планетной системы, но не неподвижный и абсолютный центр мира. Вселенная неизмерима. Воображаемая небесная крыша разрушается как бы по возгласу духов познания: «Исчезните, вы, темные своды наверху!».

Телескопические открытия Галилея являются сплошь торжеством коперниковской системы. Если бы дело обстояло так, как учит Коперник, то, возражали противники, нижние планеты должны были бы иметь такие же фазы, как и Луна. Так как нет налицо обусловленного, то не может иметь места и обусловливающее. Галилей открывает фазы Венеры и заставляет противников молчать.

1.5. Иоганн Кеплер и Исаак Ньютон

Однако в коперниковской теории все еще были некоторые неразрешенные проблемы, требовавшие поправок представления. По ней планеты описывают кругообразные пути вокруг Солнца, что все еще связывает ее с теорией сфер античных астрономов. Однако действительное и наблюдаемое движение планет не является таковым: они движутся то скорее, то медленнее: эта изменяющаяся скорость обусловлена их близостью и отдаленностью от Солнца, следовательно, либо Солнце не находится в центре их орбит, либо орбиты суть неправильные круги. Поэтому ближайшая задача сводится к тому, чтобы найти закономерную форму этих орбит. Движение планет также должно быть законосообразным,

Стр.183 Введение в историю новой философии

_____________________________________________________________________________________

в нем должно иметь место определенное отношение между временами и пробегаемыми пространствами. Найти это отношение составляет вторую задачу. Время обращения планет различно: оно тем больше, чем больше удалены они от Солнца; время их обращения обусловлено их удалением; между тем и другим должно существовать определенное отношение, открытие которого является третьей задачей. Если будут уяснены эти законы, то мировая гармония, которую некогда искали пифагорейцы, действительно будет найдена в ее истинных фигурах и числах. Эти задачи решает немецкий математик и астроном Иоганн Кеплер из Вейля в Вюртемберге (1571 — 1630), современник Галилея, его почитатель и друг.

Первый из найденных им законов определяет фигуру планетных путей как эллипс, в одном из фокусов которого находится центр Солнца; второй закон определяет отношение пространства и времени в движении планет: прямая линия, соединяющая центр планеты с центром Солнца (radius vector), описывает в равные промежутки времени равные площади; третий закон определяет отношение времени обращения к удалению от Солнца: квадраты времени обращения пропорциональны кубам средних удалений. Законы Кеплера основываются на его наблюдениях над планетой Марс, изложенных в 1609 г. в его главном произведении «Astronomia nova» («Новая астрономия»). Таким образом, остается только разрешить еще одну задачу для завершения первой эпохи новой астрономии: найденные Кеплером путем наблюдения и индукции законы планетного мира должны быть выведены или дедуцированы из одного принципа, уже познанного Галилеем. Эту задачу разрешает величайший математик Англии Исаак Ньютон (1642—1727) принципом всемирного тяготения.

Астрономические открытия, обосновывающие новые представления о Вселенной, исходят от Коперника, подобно тому как трансатлантические — от Колумба.

Стр.184 Куно Фишер

_____________________________________________________________________________________

1.6. Изобретени

Духу открытий сопутствует и дух изобретений. Делаются новые, в высшей степени плодотворные изобретения, отчасти сопровождающие и поддерживающие великие открытия, отчасти вызванные ими и следующие за ними. Открытия в области литературы, распространяющие свет античности по всему миру, сопровождаются изобретением книгопечатания; трансатлантические открытия были бы невозможны без компаса, астрономические — нуждались (и будут нуждаться) в изобретении новых инструментов как для наблюдений, так и для вычислений. Нет более великих изобретений для наблюдающего духа исследования, чем телескоп и микроскоп: не Галилей изобрел эти приборы впервые, но он их усовершенствовал.

Для вычислений, в которых нуждается наука, огромное значение имеют три открытия в области математики. Нужен был метод, упрощающий большие вычисления и облегчающий их: этот способ дают логарифмы. Была потребность в решении геометрических задач с помощью вычисления: благодаря Декарту родилась аналитическая геометрия, причем она явилась одновременно с методами новой философии. Наконец, необходимо и третье — для того чтобы иметь возможность вычислять изменения величин: высший анализ, или исчисление бесконечно малых, открытое Ньютоном и Лейбницем.

2. ЦЕРКОВНОЕ ОСУЖДЕНИЕ КООЕРНИКОВСКОЙ СИСТЕМЫ

2.1. Спор

Там, где реформаторское дело прорывает плотины церковного образа мыслей и размывает его границы, на сцену выходит противоречие между старым и новым мировоззрениями.

Стр.185 Введение в историю новой философии

_____________________________________________________________________________________

Нигде оно не выразилось в столь резкой форме, как в преобразовании всех прежних представлений о небе и Земле, которую дух нового Архимеда действительно сдвинул с ее места. Равным образом ни в каком пункте церковь не имела столько союзников, как в утверждении ограниченного и геоцентрического мира, о котором говорят наши чувства, авторитеты античности и свидетельства Библии.

С аристотелевской и птолемеевскои системой мира тут теснейшим образом связаны интересы веры. Они соответствуют друг другу, как сцена и действие: Земля как центр мира, явление Бога на Земле, церковь как civitas Dei, центр человечества, ад внизу, под Землей, небо над нею, осужденные на вечную муку — в царстве ада, блаженные — в царстве небесном, расположенном за той звездой, за которой ряды небесной иерархии возвышаются до престола Божьего. Все это здание церковных представлений шатается и разрушается до основания, как только Земля перестает быть центром мироздания, а небо — его куполом.

Правда, что существуют более глубокие, коренящиеся в христианской религии и сохранившиеся в мистике представления о небе и Земле, чем эти чувственные и ограниченные; но средневековое сознание церковной власти и вера паствы церкви сжились с последними и неотделимы от них. Поэтому-то здесь и открывается между коперниковской и церковной системами огромное, фундаментальное, ничем не примири-мое противоречие, долженствующее стать очевидным для общего сознания, — противоречие тем более серьезное, что основатели нового мировоззрения — вовсе не бросающие вызов церкви свободные мыслители, как Бруно и Ванини, а верующие, послушные сыны церкви и вместе с тем глубокие, всецело преданные служению науке исследователи, которые вовсе не желают поколебать церковный строй, а только хотят объяснить и действительно объясняют загадочные космологические факты.

Стр.186 Куно Фишер

_____________________________________________________________________________________

2.2. Инквизиция и Галилей

Процесс, учиненный римской инквизицией против ко-перниковской системы в лице Галилея, — это вечный, незабвенный памятник столкновения церковной догмы и научного исследования. Он уже соприкасается с началом новой философии и оказал на нее, как мы потом увидим, роковое влияние.

В своем полемическом сочинении, направленном против одного иезуита, посвященном открытию и объяснению солнечных пятен (1613), Галилей публично высказался в пользу коперниковского учения и тем самым настолько возбудил гнев монашеского ордена, что насторожившаяся инквизиция стала относиться к нему подозрительно. Распространявшаяся в течение семидесяти лет и терпимая в качестве гипотезы система Коперника была по приказанию Павла V рассмотрена сведущими богословами святого судилища и отвергнута; гелиоцентрическое учение было признано противным разуму и еретическим; негеоцентрическое — противным разуму и ошибочным. Это заключение было обнародовано 24 февраля 1616 г. Уже на следующий день кардинал Беллармин получил папское послание, дабы убедить пребывавшего в Риме Галилея отречься от коперниковского учения. Если же он уклонится, то инквизиция должна выступить против него. Галилей подчинился тотчас же (26 февраля); поэтому не было никакой необходимости ни в какой дальнейшей инквизиторской процедуре, ни в каком формальном и отдельном запрете. В таком именно ходе дела и в таком его окончании не оставляют ни малейшего сомнения предписания папы Беллармину от 25 февраля, доклад последнего на заседании святого судилища от 3 марта, лично выданное Беллармином Галилею свидетельство от 25 марта и, наконец, одновременные с этим письма самого Галилея. Решением цензурного органа (конгрегацией индекса), опубликованным

Стр.187 Введение в историю новой философии

_____________________________________________________________________________________

5 марта 1616 г. касательно учения Коперника, были совершенно запрещены сочинения, в которых утверждалась истинность этого учения, другие же — лишь временно, то есть до их исправления; к числу последних относились те, в которых по исправлении некоторых мест воззрение Коперника превращалось из истины в гипотезу. К этой категории принадлежало, кстати, и сочинение самого Коперника.

Поэтому не подлежит сомнению, что после упомянутых переговоров в начале 1616 г., касавшихся Галилея, коперни-ковская теория продолжала быть терпимой в качестве математической гипотезы. Напрасно старался Галилей в течение своего пребывания в Риме в 1624 г. добиться большей свободы и получить право доказывать истинность гелиоцентрической системы как таковой и защищать ее, несмотря на то что папа Урбан VIII относился к нему благосклонно. Тем временем своим вторым едким полемическим сочинением против одного иезуитского патера (1618) он увеличил число своих врагов, стремившихся его погубить.

Желательный случай представился. В 1632 г. появился разрешенный к печати папой галилеевский «Диалог о двух главнейших системах мира — птолемеевой и коперниковой». Уже диалогическая форма удерживала предмет в пределах терпимой границы гипотетического обсуждения. В заглавии ясно указывалось, что не будет дано разрешения, а только будут изложены доводы за каждое из обоих воззрений. Конечно, содержание этого диалога было таково, что ни один здравомыслящий человек не мог уже сомневаться, на чьей стороне истина. Но осуждение Галилея инквизицией могло иметь место лишь в том случае, если бы ему лично был воспрещен всяческий способ трактования коперниковской системы. Такого специального запрета не существовало и не могло существовать, если принять во внимание положение вещей. Однако нашли способ, как помочь делу.

Стр.188 Куно Фишер

_____________________________________________________________________________________

2.3. Процесс и подлог

Запрещение, в силу которого желаемое осуждение могло иметь место, было сфабриковано после, и в этом духе был подделан акт от 26 февраля 1616 г. На этом не объявленном до нынешнего времени, но все же ныне доказанном подлоге основывался тот неслыханный процесс, который завершился осуждением Галилея. 22 июня 1633 г. почти семидесятилетний старец должен был в доминиканской церкви Maria sopra Minerva в Риме клятвенно отречься от коперниковской системы и предать ее проклятию. Он оставался до самой своей смерти узником, так как, хотя и не содержался в заключении, находился под постоянным надзором инквизиции. Он не сидел в тюрьме, его не пытали, а сам он был далек от того, чтобы отречься от своего отречения. Галилей мог думать, что «Земля все-таки вертится», но, наверное, не говорил этого. Он готов был покориться всему, чтобы иметь возможность вернуться к свободе своих мыслей и исследований, которую справедливо ставил выше, чем такое мученичество. Церковь не могла воспретить Земле вращаться, зато она поместила сочинения Коперника, Галилея и Кеплера в свой индекс и оставляла их в нем на протяжении более двух столетий.