Часть 3.

________ РАЗДЕЛ 1. СУБЪЕКТИВНОСТЬ_________________577

связка «есть» была уже положена как указанное определенное и наполненное единство субъекта и предиката, как его понятие, то суждение было бы уже умозаключением.

Восстановление или, вернее, полагание этого тождества понятия есть цель движения суждения. Что уже имеется налицо в суждении — это, с одной стороны, самостоятельность, но в то же время и определенность субъекта и предиката по отношению друг к другу, с другой — их тем не менее абстрактное соотношение. Субъект есть предикат — вот это-то и высказывается в суждении; но так как предикат не должен быть тем, что есть субъект, то налицо противоречие, которое должно быть разрешено, должно перейти в некий результат. Но вернее будет сказать, что так как в себе и для себя субъект и предикат составляют тотальность понятия, а суждение есть реальность понятия, то дальнейшее движение суждения есть лишь развитие; в нем уже имеется то, что в нем проступает, и доказательство (Demonstration) есть поэтому лишь показывание (Monstration), рефлексия как полагание того, что в крайних членах суждения уже имеется налицо; но и само это полагание уже имеется налицо; оно соотношение крайних членов.

Суждение, каково оно непосредственно, есть, во-первых, суждение наличного бытия; его субъект есть непосредственно абстрактное, сущее единичное, а предикат — его непосредственная определенность или свойство, нечто абстрактно всеобщее.

Так как это качественное в субъекте и предикате снимает себя, то определение одного прежде всего имеет видимость (scheint) в другом; в этом случае суждение есть, во-вторых, суждение рефлексии.

Но это скорее внешнее совпадение 29 переходит в существенное тождество субстанциальной, необходимой связи; в этом случае суждение есть, в-третьих, суждение необходимости.

В-четвертых, так как в этом существенном тождестве различие между субъектом и предикатом стало формой, то суждение становится субъективным; оно содержит противоположность понятия и его реальности и их сравнение; оно суждение понятия.

Это проступание (Hervortreten) понятия обосновывает переход суждения в умозаключение.

А. СУЖДЕНИЕ НАЛИЧНОГО БЫТИЯ (DAS URTELL DES DASEDSS)

В субъективном суждении хотят видеть один и тот же предмет двояким образом: во-первых, в его единичной действительности и, во-вторых, в его существенном тождестве или в его понятии; [хотят видеть] единичное, возведенное в свою всеобщность, или, что то же самое, всеобщее, приобретшее свою действительность в

578________________КНИГА III. УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ I

разрозненности. Суждение есть таким образом истина, ибо о есть согласие понятия и реальности. Но не таково суждение сначала; ибо сначала оно непосредственно, так как в нем еще не оказалось никакой рефлексии и никакого движения определений. Эта непосредственность делает первое суждение суждением наличного бытия, которое можно назвать также качественным суждением, однако лишь постольку, поскольку качество не только присуще определенности бытия, но и включает в себя абстрактную всеобщность, которая также имеет из-за своей простоты форму непосредственности.

Суждение наличного бытия есть равным образом суждение присущности; так как непосредственность есть его определение а в различии между субъектом и предикатом субъект есть непосредственное и тем самым первое и существенное в этом суждении, то предикат имеет форму чего-то несамостоятельного имеющего свою основу в субъекте.

а) Положительное суждение (Das positive Urteil)

1. Субъект и предикат, как было указано, суть прежде всего имена, приобретающие свое действительное определение лишь в ходе суждения. Но как стороны суждения, которое есть положенное определенное понятие, они имеют определение моментов понятия, однако в силу непосредственности это определение еще совсем простое, с одной стороны, не обогащенное опосредствованием, с другой — прежде всего в соответствии с абстрактной противоположностью — в виде абстрактной единичности и всеобщности. — Предикат (начнем с него) есть абстрактное все-общее; но так как абстрактное обусловлено опосредствованием снятия единичного или особенного, то это опосредствование есть тем самым лишь предпосылка. В сфере понятия не может быть иной непосредственности, кроме такой, которая в себе и для себя содержит опосредствование и возникла лишь через его снятие, т. е. кроме всеобщей непосредственности. Таким образом, и само качественное бытие есть в своем понятии нечто всеобщее; но как бытие непосредственность еще так не положена; лишь как всеобщность она такое определение понятия, в котором положено, что ему по существу присуща отрицательность. Это отношение имеется в суждении, где оно есть предикат некоторого субъекта. — И точно так же субъект есть нечто абстрактно единичное, иначе говоря, такое непосредственное; поэтому субъект должен быть единичным как некоторым нечто вообще. Тем самым субъект составляет в суждении ту абстрактную сторону, с которой понятие перешло в нем во внешность. Как определены оба определения понятия, точно так же определено и их соотношение — «есть», связка (Kopula), оно равным образом может иметь значение лип»

РАЗДЕЛ 1. СУБЪЕКТИВНОСТЬ 579

непосредственного, абстрактного бытия. От этого соотношения, не содержащего еще никакого опосредствования или отрицания, это суждение получает название положительного.

2. Поэтому чистым выражением положительного суждения служит прежде всего предложение: «Единичное всеобще» (Das Einzelne ist allgemein).

Это выражение не следует понимать как «А есть В»; ибо А «В — это совершенно бесформенные и потому лишенные значения названия; суждение же вообще, и потому уже само суждение наличного бытия, имеет своими крайними членами определения понятия. «Л есть В» может представлять как любое простое предложение, так и суждение. Но в каждом суждении, даже более богато определенном по своей форме, утверждается предложение следующего определенного содержания: «Единичное всеобще», а именно поскольку всякое суждение есть также абстрактное суждение вообще. Об отрицательном суждении и о том, в какой мере и оно может быть высказано посредством этого выражения, будет сейчас идти речь. — Если же обычно не думают о том, что каждым, прежде всего хотя бы положительным суждением высказывается утверждение, что единичиное есть всеобщее, то это происходит потому, что, с одной стороны, упускается из виду та определенная форма, которой субъект отличается от предиката, — так как полагают, что суждение есть просто-напросто соотношение двух понятий, — с другой, быть может, потому, что перед сознанием предстает другое содержание суждения: «Кай учен» или «роза красна», и сознание, занятое представлением о Кае и т. п., не размышляет о форме, хотя по крайней мере такое содержание, как логический Кай, который обычно должен служить примером, есть весьма мало интересное содержание и скорее именно для того и выбирают это лишенное интереса содержание, чтобы оно не отвлекало внимания от формы.

По объективному своему значению предложение: «Единичное всеобщее», как мы при случае упомянули выше, выражает, с одной стороны, преходящий характер единичных вещей, с другой — их положительное устойчивое наличие в понятии вообще. Само понятие бессмертно, но то, что выступает из него при его разделении, подвержено изменению и возвращению в его всеобщую природу. Но, наоборот, всеобщее сообщает себе наличное бытие. Подобно тому как сущность переходит (herausgeht) в своих определениях в видимость, основание — в явление существования, субстанция — в проявление (Offenbarung), в свои акциденции, так всеобщее раскрывается (entschliesst), чтобы стать единичным; суждение есть это его раскрытие (Aufschluss), развитие той отрицательности, которая оно уже есть в себе. — Это раскрытие находит свое выражение в обратном предложении: «Всеобщее единично», — предложении, которое также высказывается в положительном суждении. Субъект, прежде всего непосредствен-

580 КНИГА III. УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ 1

но единичное, соотнесен в самом суждении со своим иным, а имен но со всеобщим; он, стало быть, положен как конкретное, а по своему бытию — как некоторое нечто со многими качествами, или как конкретное рефлексии, как вещь со многообразными свойствами, как нечто действительное со многообразными возможностями, как субстанция с многообразными акциденциями. Так как это многообразное принадлежит здесь субъекту суждения, то нечто или вещь и т. п. в своих качествах, свойствах или акциденциях рефлектированы в себя, иначе говоря, непрерывно продолжаются в них, сохраняют себя в них, а также их в себе. Положенность или определенность принадлежит к в-себе-и-для-себя-бытию. Поэтому субъект в самом себе есть всеобщее. — Предикат же, как эта не реальная или не конкретная, а абстрактная всеобщность, есть в противоположность субъекту определенность и содержит лишь один момент его тотальности, исключая другие. В силу этой отрицательности, которая как крайний член суждения в то же время соотносится с собой, предикат есть нечто абстрактно единичное. — Например, в предложении: «Роза благоуханна» предикат выражает лишь одно из многих свойств розы; он отъединяет это свойство, которое в субъекте сращено с другими, подобно тому как при разложении вещи присущие ей многообразные свойства отъединяются, становясь самостоятельными материями. Поэтому предложение, содержащееся в суждении, гласит с этой [своей ] стороны так: «Всеобщее единично».

Сопоставив в суждении это взаимное определение субъекта и предиката, мы получим, стало быть, двоякий результат: 1. Субъект, правда, непосредственно дан как сущее или единичное, а предикат — как всеобщее. Но так как суждение есть их соотношение, а субъект определен через предикат как всеобщее, то субъект есть всеобщее. 2. Предикат определен в субъекте, ибо он не определение вообще, а определение субъекта: «роза благоуханна» — это благоухание есть не какое-то неопределенное благоухание, а благоухание розы; предикат, стало быть, есть нечто единичное. — А так как субъект и предикат находятся между собой в отношении суждения, то они должны по определениям [своих] понятий оставаться противоположными, подобно тому как во взаимодействии причинности, прежде чем оно достигает своей истины, обе стороны должны, несмотря на равенство своего определения, все еще оставаться самостоятельными и противоположными. Поэтому если субъект определен как всеобщее, то предикат следует брать не в его определении всеобщности (ведь иначе не было бы никакого суждения), а лишь в его определении единичности; и равным образом, поскольку субъект определен как единичное, следует брать предикат как всеобщее. — Если рефлектируют лишь на указанное тождество, то получаются следующие два тождественных предложения:

«Единичное есть единичное»,

_______РАЗДЕЛ 1. СУБЪЕКТИВНОСТЬ_________________581

«Всеобщее есть всеобщее» — предложения, в которых определения суждения совершенно выпадали бы друг из друга и выражалось бы лишь их соотношение с собой, а их соотношение друг с другом разрушалось бы и тем самым снималось бы суждение. — Из указанных двух предложений одно — «Всеобщее единично» — выражает суждение по его содержанию, которое в предикате есть порозненное определение, а в субъекте — тотальность определений; другое же предложение — «Единичное всеобще» — выражает форму, которая непосредственно указана самим предложением. В непосредственном положительном суждении крайние члены еще просты; поэтому форма и содержание еще соединены. Иначе говоря, оно не состоит из двух предложений; получающееся в нем двоякое соотношение образует собой непосредственно одно положительное суждение. Ибо его крайние члены а) даны как самостоятельные, абстрактные суждения и Ь) каждая из сторон определяется другой через посредство соотносящей их связки. В себе же, как выяснилось, различие между формой и содержанием в нем имеется именно в силу этого; и притом то, что содержится в первом предложении («единичное всеобще»), принадлежит к форме, так как это предложение выражает непосредственную определенность суждения. Напротив, отношение, выражаемое вторым предложением («всеобщее единично»), иначе говоря, то, что субъект определен как всеобщее, а предикат как особенное или единичное, касается содержания, так как его определения возникают лишь через рефлексию-в-себя, вследствие чего непосредственные определенности снимаются и тем самым форма превращает себя в возвращающееся в себя тождество, удерживающееся вопреки различию формы, [т. е. форма превращает себя] в содержание. 3. Если оба предложения — формы и содержания:

(субъект) (предикат)

Единичное всеобще

Всеобщее единично, —

ввиду того что они содержатся в одном положительном суждении, были бы соединены так, что тем самым оба, и субъект и предикат, оказались бы определенными как единство единичности и всеобщности, то оба они были бы особенным (das Besondere), что в себе должно быть признано их внутренним определением. Однако, с одной стороны, это соединение было бы осуществлено лишь через некоторую внешнюю рефлексию, с другой — предложение, которое вытекало бы отсюда: «Особенное есть особенное» — было бы уже не суждением, а пустым предложением тождества, подобно Рассмотренным выше предложениям: «Единичное единично» и «Всеобщее всеобще». — Единичность и всеобщность не могут еще быть объединены в особенность, так как в положительном суждении они еще положены как непосредственные. — Иначе говоря, суждение следует еще различать по своей форме и по своему

582________________КНИГА III. УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ

содержанию, потому что именно субъект и предикат еще различны как непосредственность и опосредствованное или потому что суждение по своему отношению есть и то и другое: самостоятельность соотносящихся [сторон] и их взаимное определение или опосредствование.

Итак, суждение, рассматриваемое, во-первых, по своей форме гласит:

«Единичное всеобще». Но вернее будет сказать, что такое непосредственное единичное не всеобще; его предикат имеет больший объем и, следовательно, оно ему не соответствует. Субъект есть нечто непосредственно для себя сущее и потому противоположность той абстракции — положенной опосредствованием всеобщности, которая должна была быть высказана о нем.

Во-вторых, суждение рассматривается по своему содержанию или как предложение: «Всеобщее единично»; в этом случае субъект есть нечто всеобщее, обладающее качествами, бесконечно определенное конкретное; а так как его определенности суть еще только качества, свойства или акциденции, то его тотальность есть дурная бесконечность их множественности. Поэтому такой субъект, вернее сказать, не есть такого рода единичное свойство, какое высказывается его предикатом. Поэтому оба предложения должны подвергнуться отрицанию (verneint werden), и положительное суждение должно быть положено скорее как отрицательное.

b) Отрицательное суждение (Das negative Urteil)

1. Уже выше была речь о том обыденном представлении, согласно которому только от содержания суждения зависит, истинно ли оно или нет, в то время как логическая истина касается-де лишь формы и требует только одного — чтобы это содержание не противоречило самому себе. Сама же форма суждения принимается лишь за соотношение двух понятий. Но выяснилось, что эти два понятия не только обладают лишенным отношения определением некоторого числа, но относятся друг к другу как единичное и всеобщее. Эти определения составляют истинно логическое содержание, а именно — в пределах этой абстракции — содержание положительного суждения; всякое другое содержание, встречающееся в суждении («солнце кругло», «Цицерон был великий римский оратор», «теперь день» и т. п.), не относится к суждению, как таковому; суждение высказывает лишь одно: «Субъект есть предикат», или, так как «субъект» я «предикат» суть только названия, то определеннее: «Единичное всеобще», и наоборот. — Из-за этого чисто логического содер-жания положительное суждение не истинно, а имеет свою истину в отрицательном суждении. — Ведь требуют, чтобы содержание в суждении не противоречило себе; между тем оказалось, что оно

РАЗДЕЛ 1. СУБЪЕКТИВНОСТЬ 583

противоречит себе в положительном суждении. — Но так как совершенно безразлично, называть ли указанное логическое содержание также формой, а под содержанием понимать только прочее эмпирическое наполнение [суждения], то оказывается, что форма заключает в себе не только пустое тождество, вне которого находилось бы определение содержания. Поэтому положительное суждение из-за своей формы не имеет истины как положительное суждение; у того, кто называл бы истиной правильность некоторого созерцания или восприятия, соответствие представления предмету, по меньшей мере не было бы уже никакого выражения для того, что есть предмет и цель философии. Ему пришлось бы по меньшей мере назвать их «истиной разума», и, конечно, все согласятся, что суждения вроде «Цицерон был великий оратор», «теперь день» и т. п. — не истины разума. Но они не таковы не потому, что они как бы случайно имеют эмпирическое содержание, а потому, что они лишь положительные суждения, которые не могут и не должны иметь какое-либо иное содержание, кроме чего-то непосредственно единичного и той или иной абстрактной определенности.

Положительное суждение имеет свою истину прежде всего в отрицательном: единичное не есть абстрактно всеобщее, а предикат единичного, потому что он такой предикат (или же, если рассматривать его сам по себе, безотносительно к субъекту, потому что он абстрактно всеобщее), сам есть нечто определенное; поэтому единичное есть прежде всего особенное. Далее, согласно другому предложению, содержащемуся в положительном суждении, отрицательное суждение гласит: всеобщее не есть абстрактно единичное, а этот предикат — уже потому, что он предикат, иначе говоря, потому, что он находится в соотношении с некоторым всеобщим субъектом, есть нечто большее, чем просто единичность, и всеобщее есть поэтому прежде всего особенное. — Так как это всеобщее, как субъект, само имеется в присущем суждению определении единичности, то оба предложения сводятся к одному: «Единичное есть особенное».

Можно отметить, что а) здесь предикатом оказывается та особенность, о которой речь шла уже выше; однако здесь она не положена внешней рефлексией, а возникла через посредство показанного в суждении отрицательного соотношения. b) Это определение оказывается здесь лишь предикатом. В непосредст-венном суждении — в суждении наличного бытия — субъект есть лежащее в основании (das zum Grunde Liegende), поэтому кажется, что определение прежде всего совершается в предикате. На самом же деле это первое отрицание еще не может быть определением или, собственно говоря, полаганием единичного; лишь второе, отрицательное отрицательного, есть такое полагание.

«Единичное есть особенное» — таково положительное выражение отрицательного суждения. Это выражение постольку не

584________________КНИГА III. УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ ]

есть само положительное суждение, поскольку последнее в силу своей непосредственности имеет своими крайними членами лишь абстрактное; особенное же именно через полагание отношения суждения оказывается первым опосредствованным определением. — Однако это определение следует брать не только как момент крайнего члена [суждения], но и как то, что оно, собственно говоря, непосредственно (zunachst) и есть, — как определение отношения, иначе говоря, суждение следует рассматривать и как отрицательное.

Этот переход основывается на отношении между крайними членами и их соотнесением в суждении вообще. Положительное суждение есть соотношение непосредственно единичного и всеобщего, стало быть, таких, из которых одно при этом не есть то, что другое; вот почему это соотношение есть столь же существенно разделение или отрицательное соотношение; поэтому положительное суждение и должно было быть положено как отрицательное. Поэтому логики напрасно поднимали столько шума по поводу того, что «не» отрицательного суждения относится к связке. То, что в суждении есть определение крайнего члена, есть равным образом и определенное отношение. Определение суждения или крайний член [суждения] не есть чисто качест-венное определение непосредственного бытия, долженствующее лишь противостоять чему-то иному вне его. Оно и не определение рефлексии, которое по своей всеобщей форме относится как положительное и отрицательное, причем и то и другое положено как исключающее и тождественно с другим лишь в себе. Определение суждения как определение понятия есть в самом себе нечто всеобщее, положенное как продолжающееся в своем другом. Наоборот, отношение суждения есть то же определение, какое имеют крайние члены; ведь оно есть именно эта всеобщность и продолженность их друг в друге; поскольку между крайними членами имеется различие, в самом отношении суждения также содержится отрицательность.

Указанный выше переход от формы отношения к форме определения приводит к непосредственному выводу, что «не» связки должно быть в такой же мере присоединено к предикату, а предикат должен быть определен как не-всеобщее (Nicht-Allgemeine). Но не-всеобщее через столь же непосредственный вывод есть особенное. — Если за отрицательным удерживается совершенно абстрактное определение непосредственного небытия, то предикат есть лишь совершенно неопределенное не-всеобщее. Об этом определении логика обычно толкует при рассмотрения контрадикторных понятий, настаивая как на чем-то важном на том, чтобы, говоря об отрицательном понятия (beim Negativen eines Begriffs), придерживались только отрицательного, которое следует принимать лишь за неопределенный объем, присущий иному положительного понятия. Так, просто не-белое есть, со-

____________РАЗДЕЛ 1. СУБЪЕКТИВНОСТЬ_________________585

гласно зтому взгляду, и красное, желтое, голубое и т. д., и черное. Но белое, как таковое, есть чуждое понятия определение созерцания; поэтому «не» по отношению к белому есть столь же чуждое понятия небытие, каковая абстракция рассматривалась [нами] в начале логики, причем ее ближайшей истиной было признано становление. Если при рассмотрении определений суждения в качестве примера пользуются таким чуждым понятия содержанием, почерпнутым из созерцания и представления, и определения бытия и рефлексии принимаются за определения суждения, то это столь же некритичный прием, как для Канта было бы некритично применять понятия рассудка к бесконечной идее разума или к так называемой вещи-в-себе; понятие, к которому принадлежит исходящее из него суждение, есть истинная вещь-в-себе или разумное, тогда как упомянутые выше определения принадлежат к бытию или сущности и суть такие формы, которые еще не достигли того вида, какой они имеют в своей истине, в понятии. — Если не идут дальше белого, красного как чувственных представлений, то, как это обычно делают, называют понятием нечто такое, что есть лишь определение представления, и в таком случае небелое, не-красное не есть, конечно, нечто положительное, точно так же как и нетреугольное есть нечто совершенно неопределенное, ибо определение, основывающееся на числе и определенном количестве вообще, есть по существу своему определение безразличное, чуждое понятия. Но подобно самому небытию и такого рода чувственное содержание должно быть постигнуто в понятии и утратить то безразличие и ту абстрактную непосредственность, какие ему присущи в слепом, неподвижном представлении. Уже в наличном бытии лишенное мысли ничто становится границей, через посредство которой нечто все же соотносится с чем-то иным вне его. В рефлексии же оно есть отрицательное, которое по существу своему соотносится с чем-то положительным и тем самым есть определенное [отрицательное]; нечто отрицательное уже не есть упомянутое неопределенное небытие; оно положено так, чтобы быть лишь постольку, поскольку ему противостоит положительное, а третье — это их основание; тем самым отрицательное удерживается в замкнутой сфере, в которой то, что одно не есть, есть нечто определенное. — Но еще в большей мере в абсолютно текучей непрерывности понятия и его определений «не» есть непосредственно нечто положительное, и отрицание есть не только определенность, оно принято во всеобщность и положено как тождественное ей. Поэтому не-всеобщее есть вместе с тем особенное. 2. Так как отрицание касается отношения суждения, а отрицательное суждение рассматривается еще как таковое, то это суждение прежде всего есть еще суждение; тем самым имеется отно-шение субъекта и предиката или единичности и всеобщности, а также их соотношение: форма суждения. Субъект как лежащее

586__________________КНИГА 111. УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ_______________1

в основании непосредственное остается незатронут отрицанием и, следовательно, сохраняет свое определение — иметь предикат, иначе говоря, сохраняет свое отношение со всеобщностью. По-этому [в отрицательном суждении] отрицанию подвергается не вообще всеобщность в предикате, а его абстрактность или определенность, которая в противоположность той всеобщности выступала как содержание. — Следовательно, отрицательное суждение не есть тотальное отрицание; та всеобщая сфера, в которой содержится предикат, еще сохраняется; поэтому соотношение субъекта с предикатом по существу своему еще положительно-сохранившееся еще определение предиката есть в такой же мере соотношение. — Если, например, говорят, что роза не красна, то этим отрицают лишь определенность предиката и отделяют ее от всеобщности, которая также присуща предикату; всеобщая сфера — цвет — сохраняется; когда говорят «роза не красна», то при этом принимают, что она обладает некоторым цветом, и [именно] другим цветом; со стороны этой всеобщей сферы суждение еще остается положительным.

«Единичное есть особенное» — эта положительная форма отрицательного суждения выражает сказанное непосредственно; особенное содержит всеобщность. Здесь выражено, кроме того, и то, что предикат есть не только нечто всеобщее, но еще и нечто определенное. Отрицательная форма содержит то же самое; ведь поскольку, например, роза не красна, она должна не только сохранить в качестве предиката всеобщую сферу цвета, но и иметь какой-нибудь другой определенный цвет; снимается, следовательно, лишь единичная определенность красного и не только оставляется всеобщая сфера, но сохраняется и определенность, превращающаяся, однако, в неопределенную, в некую всеобщую определенность и тем самым в особенность.

3. Особенность, оказавшаяся положительным определением отрицательного суждения, есть посредствующее между единичностью и всеобщностью; таким образом, отрицательное суждение есть вообще посредствующее, приводящее к третьему шагу — к рефлексии суждения наличного бытия в само себя. Со стороны своего объективного значения оно лишь момент изменения акциденций или — в сфере наличного бытия — разрозненных свойств конкретного. В силу этого изменения полная определенность предиката — или конкретное — выступает как нечто положенное.

Единичное есть особенное — согласно положительному выражению отрицательного суждения. Но единичное есть также не особенное; ведь особенность имеет больший объем, чем единичность; она, следовательно, есть предикат, который не соответствует субъекту и в котором, стало быть, субъект еще не имеет своей истины. Единичное есть только единичное, отрицательность, соотносящаяся не с иным — все равно, положительное

РАЗДЕЛ 1. СУБЪЕКТИВНОСТЬ 587

оно или отрицательное, — а лишь с самой собой. — Роза имеет не любой цвет, а лишь определенный цвет — цвет розы. Единичное есть не неопределенно определенное, а определенно определенное. Если исходить из этой положительной формы отрицательного суждения, то это его отрицание выступает опять-таки лишь как первое отрицание. Но [на самом деле] оно не таково. Отрицательное суждение уже само по себе есть скорее второе отрицание, или отрицание отрицания, и то, что оно есть само по себе, должно быть положено. А именно, оно отрицает определенность предиката положительного суждения, его абстрактную всеобщность, или, если рассматривать его как содержание, отрицает то единичное качество, которое суждение получает от субъекта. А отрицание определенности — это уже второе отрицание, стало быть, бесконечное возвращение единичности в самое себя. Тем самым восстановлена конкретная тотальность субъекта или, вернее сказать, лишь теперь субъект положен как единичное, так как он был опосредствован с самим собой отрицанием и снятием этого отрицания. Со своей стороны предикат тем самым перешел от первой всеобщности к абсолютной определенности и уравнялся с субъектом. Суждение поэтому гласит: «Единичное единично». — С другой стороны, поскольку следовало брать субъект также как всеобщее и поскольку в отрицательном суждении предикат, который в противоположность этому определению субъекта есть единичное, расширился до особенности и так как, далее, отрицание этой определенности есть равным образом очищение содержащейся в нем всеобщности, то это суждение гласит и так: «Всеобщее есть всеобщее».

В обоих этих суждениях, которые в предшествующем изложении получались благодаря внешней рефлексии, предикат уже выражен в своей положительности. Но сначала само отрицание отрицательного суждения должно выступить в форме отрицательного суждения. Выяснилось, что в нем еще остались положительное соотношение субъекта с предикатом и всеобщая сфера предиката. С этой стороны, стало быть, отрицательное суждение содержало более очищенную от ограниченности всеобщность, чем положительное суждение, а потому оно тем более должно быть отрицаемо относительно субъекта как единичного. Этим путем отрицается весь объем предиката и уже не остается никакого положительного отношения между ним и субъектом. Это — бесконечное суждение.

с) Бесконечное суждение (Das unendliche Urteil)

Отрицательное суждение, точно так же как положительное, не есть истинное суждение. Бесконечное же суждение, долженствующее быть истиной отрицательного суждения, есть в своем отрицательном выражении то, что отрицательно-бесконечно (Negativ-

588________________КНИГА III. УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ___________

Unendliche), суждение, в котором форма суждения также снята. — Но это — бессмысленное суждение. Оно должно быть суждением стало быть, содержать соотношение субъекта и предиката; но в то же время в нем не должно быть такого соотношения. — Хотя название бесконечного суждения и приводится, как правило, в обычных сочинениях по логике, но при этом остается неясным, как с ним обстоит дело. — Примеры отрицательно бесконечных суждений легко привести, соединяя отрицательно в качестве субъекта и предиката такие определения, из которых одно не содержит не только определенности другого, но и его всеобщей сферы; так например, «дух не есть красное, не есть желтое» и т. д., «не есть кислое, щелочное» и т. д., «роза не есть слон», «рассудок не есть стол» и т. п. — Эти суждения правильны, или, как выражаются, истинны, но, несмотря на такую истинность, бессмысленны и пошлы. — Или, вернее, они вовсе не суждения. — Более реальный пример бесконечного суждения — злой поступок. В гражданском правовом процессе нечто отрицается лишь как собственность противной стороны; но при этом признается, что оно должно было бы ей принадлежать, если бы она имела на это право, и оспаривают это нечто лишь на законном основании; следовательно, всеобщая сфера, право, в этом отрицательном суждении признается и сохраняется. Преступление же есть бесконечное суждение, отрицающее не только особенное право, но в то же время и всеобщую сферу, [т. е. отрицающее ] право как право. Оно, правда, правильно в том смысле, что оно есть действительный поступок, но так как этот поступок относится совершенно отрицательно к нравственности, составляющей его всеобщую сферу, то он бессмыслен.

Положительное в бесконечном суждении, в отрицании отрицания, есть рефлексия единичности в самое себя, лишь благодаря чему единичность положена как определенная определенность. «Единичное единично» — таково было его выражение согласно этой рефлексии. Субъект в суждении наличного бытия дан как непосредственное единичное и тем самым как что-то большее, чем лишь нечто вообще. Лишь через опосредствование отрицательного и бесконечного суждения он положен как единичное.

Тем самым единичное положено как непрерывно продолжающееся в своем предикате, который тождествен с ним; ввиду этого и всеобщность равным образом дана уже не как непосред-ственная всеобщность, а как охват (Zusammenfassen) различен-ных [моментов]. Положительно бесконечное суждение также гласит: «Всеобщее всеобще». В этом случае оно положено и как возвращение в само себя.

Этой рефлексией определений суждения в себя суждение теперь сняло себя; в отрицательно бесконечном суждении различие, так сказать, слишком велико, чтобы оно еще оставалось суждением; субъект и предикат [в нем] не соотносятся положительно друг с другом; напротив, в положительно беско-

РАЗДЕЛ 1. СУБЪЕКТИВНОСТЬ 589

нечном суждении имеется лишь тождество, и, полностью лишенное различий, это суждение уже не суждение.

Точнее говоря, сняло себя суждение наличного бытия; тем самым положено то, что содержится в связке суждения, [а именно ] что качественные крайние члены сняты в этом своем тождестве. Но, будучи понятием, это единство непосредственно точно так же вновь расщеплено на свои крайние члены и дано как суждение, определения которого, однако, уже не непосредственные, а реф-лектированные в себя. Суждение наличного бытия перешло в суждение рефлексии.

В. СУЖДЕНИЕ РЕФЛЕКСИИ (DAS URTEEL DER REFLEXION)

В возникшем теперь суждении субъект есть нечто единичное, как таковое; равным образом всеобщее уже не абстрактная всеобщность или единичное свойство, а положено как такое всеобщее, которое охватывает себя как единое путем соотнесения различенных [моментов], или (если его рассматривать со стороны содержания разных определений вообще) как такое, в котором сосредо-точиваются многообразные свойства и существования. — Если нужно приводить примеры предикатов суждений рефлексии, то они должны быть другого рода, чем для суждений наличного бытия. Собственно говоря, лишь в суждении рефлексии имеется некоторое определенное содержание, т. е. некоторое содержание вообще; ибо это содержание есть рефлектированное в тождество определение формы как отличное от формы, поскольку она различенная определенность, каковой она еще продолжает быть как суждение. В суждении наличного бытия содержание есть лишь непосредственное или абстрактное, неопределенное содержание. — Примерами рефлективных суждений могут поэтому служить следующие суждения: «Человек смертен», «вещи преходящи», «эта вещь полезна», «вредна»; «твердость», «упругость тел», «счастье» и тому подобное суть такие характерные предикаты. Они выражают собой такую существенность, которая, однако, есть определение в отношении [к чему-то] или охватывающая всеобщность. Эта всеобщность, которая определится далее в движении рефлективного суждения, еще отлична от всеобщности понятия, как таковой; хотя она уже и не абстрактная всеобщность качественного суждения, однако она еще находится в соотношении с тем непосредственным, из которого она происходит, и это непосредственное лежит в основании ее отрицательности. — Понятие дает наличному бытию прежде всего определения отношения, определяет его как продолжение их самих в различном многообразии существования, так что истинно всеобщее есть, правда, их внутренняя сущность, но в явлении, и эта релятивная природа, иначе говоря, их признак, еще не есть их в-себе-и-для-себя-сущее.

590 КНИГА III. УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ

Естественно, казалось бы, определить рефлективное суждение как суждение количества, подобно тому как суждение наличного бытия было определено и как качественное суждение. Но так же как непосредственность в суждении наличного бытия была не только сущей, но по существу своему также опосредствованной и абстрактной непосредственностью, так и здесь эта снятая непосредственность есть не только снятое качество, стало быть, не только количество; напротив, подобно тому как качество есть самая внешняя непосредственность, так и количество есть таким же образом самое внешнее из принадлежащих опосредствованию определений.

По поводу определения, каким оно в своем движении выступает в рефлективном суждении, следует еще заметить, что в суждении наличного бытия движение этого определения обнаруживалось в предикате, так как это суждение имело определение непосредственности, и поэтому субъект выступал как то, что лежит в основании. По этой причине в рефлективном суждении акт определения совершается в субъекте, так как это суждение имеет своим определением рефлектированное в-себе-бытие. Суть здесь составляет поэтому всеобщее или предикат; предикат составляет [здесь ] поэтому то лежащее в основании, чем следует мерить субъект и соответственно чему должен быть определен субъект. — Однако и предикат получает дальнейшее определение через дальнейшее развитие формы субъекта, но получает его косвенно, предыдущее же определение оказывается по указанной выше причине прямым дальнейшим определением.

Что касается объективного значения [рефлективного] суждения, то в нем единичное вступает в наличное бытие через свою всеобщность, но как остающееся в существенном определении отношения, в существенности, сохраняющейся через все многообразие явления; субъект должен быть тем, что определено в себе и для себя; эту определенность он имеет в своем предикате. С другой стороны, единичное рефлектировано в этот свой предикат, который есть его всеобщая сущность; тем самым субъект есть существующее и являющееся. Предикат в этом суждении уже не присущ субъекту; скорее он в-себе-сущее, под которое подведено это единичное как акцидентальное. Если суждения наличного бытия можно определить и как суждения присущности (Urteile der Inbarenz), то суждения рефлексии — это скорее суждения подведения (Urteile der Subsuintion).

а) Сингулярное суждение (Das singulare Urteil)

Итак, непосредственное рефлективное суждение гласит опять-таки: «Единичное всеобще»; но субъект и предикат имеют указанное выше значение; поэтому можно точнее выразить это

______________РАЗДЕЛ 1. СУБЪЕКТИВНОСТЬ_________________591

суждение так: «Вот это (Dieses) есть нечто по существу своему всеобщее».

Но некоторое «вот это» не есть нечто по существу своему всеобщее. Указанное выше положительное по своей всеобщей форме суждение вообще следует брать отрицательно. Но так как суждение рефлексии есть не просто нечто положительное, то и отрицание прямо не касается предиката, который в этом суждении не присущ [субъекту], а есть в-себе-сущее. Субъект есть скорее то, что изменчиво и подлежит определению. Поэтому отрицательное суждение следует здесь формулировать так: не некоторое это вот (Nicht ein Dieses) есть нечто всеобщее рефлексии; такое «в себе» обладает более общим существованием, чем существование лишь в «вот этом». Сингулярное суждение имеет поэтому свою ближайшую истину в партикулярном суждении.

Ь) Партикулярное суждение (Das partikulare Urteil)

Неединичность субъекта, которая должна быть положена вместо его сингулярности в первом рефлективном суждении, есть особенность. Но единичность определена в рефлективном суждении как существенная единичность; поэтому особенность не может быть простым, абстрактным определением, в котором единичное было бы снято и существующее исчезло бы в основании, а может быть дана лишь как расширение его во внешней рефлексии; поэтому субъектом служат «некоторые вот эти» или «некоторое особенное множество единичных».

Это суждение: «некоторые единичные суть нечто всеобщее рефлексии» — выступает прежде всего как положительное суждение, но оно в такой же мере и отрицательное; ибо «некоторое» содержит всеобщность; со стороны этой всеобщности его можно рассматривать как объемлющее; но поскольку «некоторое» есть особенность, оно и не соответствует всеобщности. Отрицательное определение, полученное субъектом благодаря переходу сингулярного суждения [в партикулярное], есть, как показано выше, также определение соотнесения, связки. — В суждении «некоторые люди счастливы» заключается непосредственный вывод: «некоторые люди не счастливы». Если некоторые вещи полезны, то именно поэтому некоторые вещи не полезны. Положительное и отрицательное суждения уже не оказываются одно вне другого; нет, партикулярное суждение непосредственно содержит оба суждения вместе именно потому, что оно рефлективное суждение. — Но в силу этого партикулярное суждение неопределенно.

Если мы в примерах такого суждения будем, далее, рассматривать субъект — «некоторые люди», «некоторые животные» и т. д., то окажется, что, кроме партикулярного определения формы «некоторые», он содержит еще и определение содержания — «человек» и т. д. Субъект сингулярного суждения можно было

592________________КНИГА III. УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ

выразить [словами ]: «этот человек», — сингулярность, которая, собственно говоря, принадлежит к сфере внешнего показывания; правильнее поэтому выразить субъект [каким-нибудь словом] например, «Кай». Субъектом же партикулярного суждения уже не могут быть «некоторые Кай»; ведь Кай должен быть единичным как таковым. К [слову] «некоторые» присоединяется поэтому более всеобщее содержание, например «люди», «животные» и т. д. Это не только эмпирическое содержание, но и определяемое формой суждения, а именно, содержание есть [здесь] нечто всеобщее, ибо [слово] «некоторые» содержит всеобщность, и эта всеобщность должна быть в то же время отделена от единичных так как в основании лежит рефлектированная единичность. Говоря точнее, эта всеобщность есть также всеобщая природа или род («человек», «животное»), предвосхищая ту всеобщность, которая есть результат рефлективного суждения, подобно тому как положительное суждение, имея субъектом единичное, предвосхищало то определение, которое есть результат суждения наличного бытия.

Тем, что субъект содержит единичные [моменты], их отношение к особенности и всеобщую природу, он уже положен как тотальность определений понятия. Но это, собственно говоря, внешнее соображение. То, что с самого начала положено в субъекте его формой как взаимное отношение, есть расширение «вот этого» до особенности; однако это обобщение не соответствует ему; «вот это» есть нечто вполне определенное, но «некоторые вот эти» неопределенны. Расширение должно касаться самого «вот этого», должно, стало быть, соответствовать ему, быть вполне определенным; таковым расширением служит тотальность или непосредственно всеобщность вообще.

Эта всеобщность имеет своим основанием «вот это», ибо единичное есть здесь то, что рефлектировано в себя; поэтому его дальнейшие определения движутся в нем внешним образом, и подобно тому как особенность в силу этого определилась как «некоторые», так и всеобщность, которой достиг субъект, есть общность (Allheit30), и партикулярное суждение перешло в универсальное.

с) Универсальное суждение (Das universelle Urteil)

Всеобщность в том виде, в каком она присуща субъекту универсального суждения, есть внешняя всеобщность рефлексии, общность (Allheit), «все» даны как единичные; единичное остается здесь неизменным. Вот почему эта всеобщность есть лишь охват отдельно существующих единичных; она некоторая одинаковость (Gemeinschaftlichkeit), присущая им лишь при сопоставлении. — Эта одинаковость обычно возникает прежде всего перед субъективным представлением, когда идет речь о всеобщности. Как

РАЗДЕЛ 1. СУБЪЕКТИВНОСТЬ 593

на ближайшее основание того, почему то или иное определение следует рассматривать как всеобщее, указывают на то, что оно принадлежит многим. — И при [математическом ] анализе перед умом предстает главным образом это понятие всеобщности, когда, например, разложение функции в ряд на многочлен (Polynomiuin) считается более всеобщим, чем разложение этой же функции на двучлен (Binomium), так как, дескать, в многочлене представлено больше единичностей, чем в двучлене31. Требовать, чтобы функция была представлена в своей всеобщности, можно, собственно говоря, только от всечлена (Pantonomium), от исчерпавшей себя бесконечности; но здесь сама собой устанавливается граница такого требования, и изображение бесконечного множества должно удовлетвориться его долженствованием и потому также и мно-гочленом. На самом же деле уже двучлен есть всечлен в тех случаях, когда метод или правило касается лишь зависимости одного члена от другого и зависимость многих членов от предшествующих им не партикуляризируется, а имеет своей основой одну и ту же функцию. Метод или правило следует рассматривать как истинно всеобщее; при дальнейшем разложении в ряд или при разложении в ряд многочлена это правило лишь повторяется; от увеличения количества членов оно, стало быть, вовсе не приобретает больше всеобщности. Уже раньше 32 шла речь о дурной бесконечности и связанных с ней заблуждениях; всеобщность понятия — это достигнутая потусторонность; указанная же бесконечность остается отягощенной потусторонним как чем-то недостижимым, поскольку она остается просто прогрессом в бесконечное. Если, говоря о всеобщности, представляют себе лишь общность (Allheit), [т. е.] такую всеобщность, которая должна быть исчерпана единичными как единичными, то, значит, вновь впадают в дурную бесконечность, или же здесь за общность принимается то, что есть лишь множество (Vielheit). Однако множество, как бы оно ни было велико, всецело остается лишь партикулярностью и не есть общность. — Но мерещится при этом в-себе-и-для-себя-сущая всеобщность понятия, которое и прорывается сквозь неподвижную единичность (за которую держится представление) и внешний момент рефлексии представления и подменяет общность тотальностью или, вернее, категорическим в-себе-и-для-себя-бытием.

Это и иначе обнаруживается в общности, которая вообще есть эмпирическая всеобщность. Поскольку единичное предполагается как нечто непосредственное и потому его находят в наличии и принимают извне, постольку рефлексия, связывающая его в общность, столь же внешня ему. Но так как единичное как «вот это» совершенно безразлично к этой рефлексии, то всеобщность и такого рода единичное не могут объединиться в одно единство. Эмпирическая общность остается поэтому задачей, долженствованием (Sollen), которое, таким образом, не

594________________КНИГА III. УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ

может быть представлено как бытие. Эмпирически всеобщее прел ложение (ведь и такого рода предложения выставляются) осно-вывается на молчаливом согласии, что если только нельзя привести ни одного примера чего-то противоположного, то мно-жество случаев должно считаться общностью; иначе говоря, что субъективную общность, а именно общность ставших известными случаев можно принять за объективную общность.

При ближайшем же рассмотрении занимающего нас здесь универсального суждения оказывается, что субъект, который, как было отмечено выше, содержит в-себе-и-для-себя-сущую всеобщность как предположенную, теперь имеет ее в самом себе и как положенную. «Все люди» означает, во-первых, род «человек» во-вторых, этот же род в его порозненности, но так, что единичные в то же время расширены до всеобщности рода; наоборот, всеобщность определена этой связью с единичностью столь же полно, как и единичность; тем самым положенная всеобщность стала равной той, которая предположена.

Но, собственно говоря, не следует принимать во внимание предположенное, а раньше всего следует отдельно рассмотреть результат, полученный в определении формы. — Единичность, расширившись до общности, положена как отрицательность, которая есть тождественное соотношение с собой. Тем самым она не осталась той первой единичностью, какова, например, единичность Кая, а есть определение, тождественное со всеобщностью, или абсолютная определенность (Bestimmtsein) всеобщего. — Та первая единичность сингулярного суждения не была непосредственной единичностью положительного суждения, а возникла благодаря диалектическому движению суждения наличного бытия вообще; она была уже определена к тому, чтобы быть отрицательным тождеством определений указанного суждения. Это и есть истинное предполагание в рефлективном суждении; в противоположность совершающемуся в этом суждении полаганию та первая определенность единичности была ее в-себе [-бытием]; то, что единичность тем самым есть в себе, теперь положено движением рефлективного суждения, а именно, единичность положена как тождественное соотношение того, что определено, с самим собой. Благодаря этому та рефлексия, которая расширяет единичность до общности, уже не внешня этой единичности, а только становится для себя тем, что она есть в себе. — Таким образом, истинный результат — это объективная всеобщность. Тем самым субъект сбросил с себя присущее рефлективному суждению определение формы, переходившее от «вот этого» через «некоторое» к «общности»; вместо «все люди» теперь надо сказать «человек» (der Mensch).

Всеобщность, возникшая благодаря этому, есть род, — такая всеобщность, которая в самой себе конкретна. Род не присущ субъекту, т. е. он не единичное свойство и вообще не свойство

__________РАЗДЕЛ 1. СУБЪЕКТИВНОСТЬ_________________595

субъекта; всякую порозненную определенность род содержит растворенной в своей субстанциальной изначальности (Gediegenheit). — Будучи положен как это отрицательное тождество с собой, род есть по существу своему субъект; но он уже не подведен под свой предикат. Тем самым теперь вообще изменяется природа рефлективного суждения.

Рефлективное суждение было по существу своему суждением подведения. Предикат был определен по отношению к своему субъекту как в-себе-сущее всеобщее; по своему содержанию предикат мог быть принят за существенное определение отношения или же за признак, — определение, по которому субъект есть лишь существенное явление. Но определенный как объективная всеобщность, он уже не подводится под такое определение отношения или охватывающей рефлексии; такой предикат есть по сравнению с этой всеобщностью скорее некоторое особенное. Тем самым отношение субъекта и предиката [здесь] стало обратным, и таким образом суждение прежде всего сняло

себя.

Это снятие суждения совпадает с тем, чем становится определение связки, которое мы должны еще рассмотреть; снятие определений суждения и переход их в связку — это одно и то же. А именно, поскольку субъект возвысился до всеобщности, он в этом определении стал равен предикату, который, будучи реф-лектированной всеобщностью, объемлет собой и особенность; поэтому субъект и предикат тождественны, т. е. они слились в связку. Это тождество есть род или в-себе-и-для-себя-сущая природа вещи. Следовательно, поскольку это тождество снова расщепляется на суждение, субъект и предикат соотносятся друг с другом благодаря внутренней природе; это — соотношение необходимости, в котором указанные определения суждения суть лишь несущественные различия. — То, что подходит ко всем единичным [вещам ] какого-нибудь рода, подходит, естественно, и к роду —вот непосредственный вывод и выражение того, что получилось раньше, а именно, что субъект, например, все люди, отбрасывает определение своей формы и вместо «все люди» следует сказать человек (der Mensch). —Эта в-себе-и-для-себя-сущая связь составляет основу нового суждения — суждения необ-ходимости.

С. СУЖДЕНИЕ НЕОБХОДИМОСТИ (DAS URTETL DER NOTWENDIGKEIT)

Определение, до которого дошла в своем развитии всеобщность, есть, как оказалось, в-себе-и-для-себя-сущая или объективная всеобщность, которой в сфере сущности соответствует субстанциальность. Она отличается от субстанциальности

596 КНИГА III. УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ 1

тем, что принадлежит к понятию и потому есть не только внутренняя, но и положенная необходимость своих определений-иначе говоря, тем, что различие ей имманентно, между тем как субстанция имеет свое различие лишь в своих акциденциях не как принцип внутри самой себя.

В суждении же эта объективная всеобщность положена; тем самым она дана с этой ее существенной определенностью как, во-первых, имманентной ей и, во-вторых, отличной от нее как от особенности, субстанциальную основу которой составляет указанная всеобщность. Таким образом она определена как род и вид33.

а) Категорическое суждение (Das kategorische Urteil)

Род разделяется, т. е. по существу своему распадается (stosst sich ab) на виды; он есть род, лишь поскольку он объемлет собой виды; вид есть вид, лишь поскольку он, с одной стороны, существует в единичных [вещах], а с другой — поскольку он в роде есть некоторая высшая всеобщность. — Такую всеобщность и имеет категорическое суждение своим предикатом, в котором субъект находит свою имманентную природу. Но само оно лишь первое или непосредственное суждение необходимости; поэтому определенности субъекта, благодаря которой он в противоположность роду есть особенное, а в противоположность виду — единичное, свойственна непосредственность внешнего существования. — Но и объективная всеобщность имеет здесь еще только свою непосредственную партикуляризацию; с одной стороны, она сама поэтому есть определенная всеобщность, по сравнению с которой имеются высшие роды; с другой же стороны, она не обязательно ближайшая всеобщность, т. е. ее определенность не обязательно есть принцип специфической особенности субъекта. Но что здесь необходимо — это субстанциальное тождество субъекта и предиката, по сравнению с которым то особое, чем субъект отличается от предиката, дано лишь как несущественная положенность или даже лишь как название; субъект в своем предикате рефлектирован в свое в-себе-и-для-себя-бытие. — Такой предикат нельзя смешивать с предикатами рассмотренных выше суждений; например, если объединяют в один класс суждения:

Роза красна

и роза есть растение,

или: это кольцо желто

и оно есть золото,

и такое внешнее свойство, как цвет цветка, признается предикатом, равнозначащим с растительной природой цветка, то упу-

РАЗДЕЛ 1. СУБЪЕКТИВНОСТЬ 597

скается из виду такое различие, которое и самый обычный взгляд не может не замечать. — Категорическое суждение следует поэтому определенно отличать от положительного и отрицательного суждения; в последних то, что сказывается о субъекте, есть единичное случайное содержание, в категорическом же оно тотальность рефлектированной в себя формы. Поэтому в нем связка имеет значение необходимости, в них же — значение лишь абстрактного, непосредственного бытия.

Та определенность субъекта, в силу которой он есть некоторое особенное по сравнению с предикатом, прежде всего есть еще нечто случайное; субъект и предикат необходимым образом соотнесены не через форму или определенность; необходимость дана поэтому еще как внутренняя необходимость. — Субъект же есть субъект лишь как особенное, а поскольку он имеет объективную всеобщность, он, как полагают, по существу своему имеет ее со стороны указанной еще лишь непосредственной определенности. Объективно-всеобщее, определяя себя, т. е. полагая себя в суждении, находится по существу своему в тождественном соотношении с этой оттолкнутой от него определенностью, как таковой, т. е. она должна быть по существу своему положена не как просто случайное. Категорическое суждение лишь в силу этой необходимости своего непосредственного бытия становится соответствующим своей объективной всеобщности, и таким образом оно перешло в гипотетическое суждение.

Ь) Гипотетическое суждение (Das hypothetische Urteil)

«Если есть А, то есть В»; или, иначе, «бытие A (des А) не есть его собственное бытие, а бытие чего-то иного, бытие В (des В)». — В этом суждении положена именно необходимая связь непосредственных определенностей, которая в категорическом суждении еще не положена. — Здесь имеются два непосредственных или внешне случайных существования, из которых в категорическом суждении с самого начала имеется лишь одно, субъект; но так как одно существование внешне другому, то это другое непосредственно также внешне первому. — С точки зрения непосредственности содержание обеих сторон еще безразлично друг к другу; поэтому указанное суждение и есть чисто формальное предложение (ein Satz der leeren Form). Непосредственность же есть, правда, во-первых, как таковая, некоторое самостоятельное, конкретное бытие; однако, во-вторых, существенны именно имеющиеся здесь связи (Beziehung) его; это бытие дано поэтому так же как простая возможность; гипотетическое суждение не означает, что А есть или что В есть, а лишь то, что если есть одно из них, то есть и другое; в качестве сущей положена лишь связь крайних членов, а не они сами. Вернее, в этой необходимости каждый [из членов ] положен и как бытие чего-то иного. Положение о тождестве гласит: «А»

598 КНИГА III. УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ

есть лишь А, а не В» и «В есть лишь В, а не А»; в гипотетическом же суждении бытие конечных вещей положено понятием согласно их формальной истине, а именно [положено], что конечное есть свое собственное бытие, но в такой же мере и не собственное, а бытие чего-то иного. В сфере бытия конечное изменяется, оно становится чем-то иным; в сфере сущности оно явление, и положено что его бытие состоит в том, что в нем имеет видимость (scheint) нечто иное и что необходимость есть внутреннее отношение, еще не положенное как таковое. Понятие же означает, что это тождество положено и что сущее есть не абстрактное тождество с собой, а конкретное тождество и непосредственно в самом себе — бытие чего-то иного.

С точки зрения (durch) рефлективных отношений гипотетическое суждение может быть точнее определено как отношение основания и следствия, условия и обусловленного, причинности и т. д. Как в категорическом суждении понятийная форма есть суб-станциальность, так в гипотетическом суждении — причинная связь. Это отношение и все остальные подчинены понятию, но здесь они уже не даны как отношения самостоятельных сторон; эти стороны даны по существу своему лишь как моменты одного и того же тождества. — Однако здесь они еще не противопоставлены по определениям понятия как единичное (или особенное) и всеобщее, а даны еще только как моменты вообще. Гипотетическое суждение имеет поэтому скорее вид предложения; подобно тому как партикулярное суждение имеет неопределенное содержание, так гипотетическое суждение имеет неопределенную форму, поскольку отношение субъекта и предиката не вмещает его содержания. — В себе, однако, бытие, будучи [здесь ] бытием иного, есть именно поэтому единство самого себя и иного и тем самым всеоб-щность; потому оно, собственно говоря, и есть в то же время лишь некоторое особенное, так как оно есть определенное и в своей определенности соотносящееся не только с собой. Но положена [здесь ] не простая абстрактная особенность, а в силу непосредственности, присущей определенностям, ее моменты даны как различенные; в то же время в силу их единства, составляющего их соотношение, особенность дана также как их тотальность. — Поэтому то, что поистине положено в этом суждении, — это всеобщность как конкретное тождество понятия, определения которого не имеют для себя устойчивого наличия, а суть лишь положенные в нем особенности. В этом случае оно дизъюнктивное суждение.

с) Дизъюнктивное суждение (Das disjunktive Urteil)

В категорическом суждении понятие дано как объективная всеобщность и внешняя единичность. В гипотетическом суждения при таком внешнем соотношении (an dieser Ausserlichkeit) понятие выступает в своем отрицательном тождестве; благодаря этому

_________РАЗДЕЛ 1. СУБЪЕКТИВНОСТЬ_____________599

тождеству его моменты приобретают в дизъюнктивном суждении положенную определенность, между тем как в гипотетическом суждении они имеют ее непосредственно. Дизъюнктивное суждение есть поэтому объективная всеобщность, положенная в то же время в соединении с формой. Следовательно, оно содержит, во-первых, конкретную всеобщность или род в простой форме как субъект; во-вторых, содержит эту же всеобщность, но как тотальность ее различенных определений. «А есть или В или С». Это необходимость понятия, в которой, во-первых, тождественность обоих крайних членов есть их одинаковый объем, содержание и всеобщность; во-вторых, по форме определений понятия они различаются, но так, что из-за этого тождества она дана просто как форма. В-третьих, тождественная объективная всеобщность (в качестве рефлектированной в себя в противоположность несущественной форме) выступает поэтому как содержание, которое, однако, имеет в самом себе определенность формы, — в одном случае как простую определенность рода, в другом — как ту же определенность, развернутую в виде различия, — в силу чего та определенность есть особенность видов и их тотальность, всеобщность рода. — Особенность образует в своем развитии предикат, так как она постольку есть более всеобщее, поскольку она содержит не только всю всеобщую сферу субъекта, но и ее расчлененность на особенности.

При ближайшем рассмотрении этой расчлененности оказывается, во-первых, что род составляет субстанциальную всеобщность видов; поэтому субъект есть и В, и С. Это «и — и» означает положительное тождество особенного со всеобщим; это объективное всеобщее полностью сохраняется в своей особенности. Виды, во-вторых, исключают друг друга; А есть или В или С; ведь они составляют само определенное различие всеобщей сферы. Это «или — или» есть их отрицательное соотношение. Но в нем они столь же тождественны, как и в первом соотношении; род есть их единство как определенных особенных. — Если бы род был абстрактной всеобщностью, как в суждениях наличного бытия, то виды тоже следовало бы принимать только за разные и безразличные друг к другу; но он есть не та внешняя всеобщность, возникшая лишь через сравнивание и отбрасывание, а их имманентная и конкретная всеобщность. — Эмпирическое дизъюнктивное суждение не содержит необходимости: А есть или В, или С, или D и т. д. потому, что виды В, С, D и т. д. даны заранее', здесь нельзя, собственно говоря, высказать какое-либо «или — или»; ведь эти виды составляют лишь как бы субъективную полноту; один вид, правда, исключает другой; но «или—или» исключает всякий последующий вид и замыкает собой некоторую тотальную сферу. Эта тотальность имеет свою необходимость в отрицательном единстве объективно-всеобщего, растворившего внутри себя единичность и имманентно имеющего ее внутри себя в качестве простого

600________________КНИГА III. УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ____________

принципа различия, посредством которого виды определяются соотносятся. Напротив, эмпирические виды находят свои различия в какой-то случайности, которая есть внешний принцип или (в силу этого) не их принцип, стало быть, не имманентная определенность рода; поэтому они по своей определенности и не соотнесены друг с другом. — Но именно благодаря отношению своей определенности виды образуют всеобщность предиката. — Так называемые контрарные и контрадикторные понятия должны были бы, собственно говоря, найти свое место именно здесь, ведь в дизъюнктивном суждении положено существенное различие понятия; но в то же время они имеют в нем и свою истину, а именно, самые контрарное и контрадикторное различаются между собой и контрарно, и контрадикторно. Виды контрарны, поскольку они лишь разны, а именно пребывают в себе и для себя благодаря роду как их объективной природе; они контрадикторны, поскольку они друг друга исключают. Но каждое из этих определений, взятое само по себе, односторонне и лишено истины; в «или—или» дизъюнктивного суждения положено их единство как их истина, согласно которой указанное самостоятельное пребывание как конкретная всеобщность само есть также принцип отрицательного единства, в силу которого они исключают друг друга.

В дизъюнктивном суждении род определен через только что указанное тождество субъекта и предиката в соответствии с их отрицательным единством как ближайший род. Это выражение указывает прежде всего на чисто количественное различие между большим и меньшим — на определения, которые нечто всеобщее содержало в противоположность подчиненной ему особенности. Поэтому остается случайным, что, собственно, есть ближайший род. Но поскольку род принимают за всеобщее, образующееся только путем отбрасывания определений, он, собственно говоря, не может образовать дизъюнктивное суждение; ведь дело случая, осталась ли еще в нем определенность, составляющая принцип «или—или»; род был бы вообще представлен в видах не по своей определенности, и эти виды могли бы иметь лишь случайную полноту. В категорическом суждении род в противоположность субъекту имеет прежде всего лишь эту абстрактную форму, поэтому он не обязательно ближайший для субъекта род и постольку он внешен ему. Но когда род дан как конкретная существенно определенная всеобщность, он, будучи простой определенностью, есть единство моментов понятия, которые в этой простоте лишь сняты, но в видах имеют свое реальное различие. Поэтому род есть ближайший род того или иного вида постольку, поскольку вид имеет свое специфическое различение в существенной опре-деленности рода, и виды вообще имеют свое различенное определение в качестве принципа в природе рода.

601________________КНИГА III. УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ____________

Только что рассмотренная сторона составляет тождество субъекта и предиката со стороны определенности (Bestimmtsein) вообще — стороны, положенной гипотетическим суждением, необходимость которого есть некое тождество непосредственных и разных [моментов ] и потому дана по существу своему как отрицательное единство. Именно это отрицательное единство и отделяет вообще субъект и предикат, но теперь оно само положено как различенное, в субъекте — как простая определенность, в предикате — как тотальность. Это отделение субъекта и предиката есть различие понятия; но и тотальность видов в предикате так же не может быть каким-либо другим различием. — Тем самым получается, стало быть, определение членов дизъюнктивного суждения по отношению друг к другу. Это определение сводится к различию понятия, ибо лишь понятие разделяется и в своем определении выявляет свое отрицательное единство. Впрочем, здесь вид принимается в соображение лишь со стороны его простой определенности понятия, а не того образа, в каком он из идеи вступает в дальнейшую самостоятельную реальность; этого, конечно, нет в простом принципе рода; но существенное различение должно быть моментом понятия. В рассматриваемом здесь суждении, собственно говоря, положена теперь через собственное дальнейшее определение понятия сама его дизъюнкция, положено то, что при рассмотрении понятия оказалось его в-себе-и-для-себя-сущим определением, различением в нем определенных понятий. — А так как понятие есть всеобщее, и положительная, и отрицательная тотальность особенного, то оно само именно поэтому непосредственно есть также один из своих дизъюнктивных членов; другим же членом служит эта всеобщность, растворенная в своей особенности, иначе говоря, определенность понятия как определенность, в которой именно всеобщность представлена в качестве тотальности. — Если разделение рода на виды не достигло еще этой формы, то это — доказательство того, что оно еще не возвысилось до определенности понятия и не следует из него. — «Цвет бывает или фиолетовый, или темно-синий, или голубой, или зеленый, или желтый, или оранжевый, или красный» 34; в такой дизъюнкции сразу же бросаются в глаза ее эмпирическая смешанность и нечистота; рассматриваемая с этой стороны, она уже сама по себе должна быть названа варварской. Если цвет постигают как конкретное единство светлого и темного 35, то этот род имеет в самом себе определенность, составляющую принцип его разделения на виды. Но из них один должен быть совершенно простым цветом, содержащим противоположность уравновешенной (gleichschwebend), заключенной в его интенсивности и подвергнутой в ней отрицанию, а на другой стороне должна быть представлена противоположность отношения между светлым и темным, к каковому отношению, так как оно касается явления природы, должна еще прибавиться безразличная нейтральность противоположности . — Принимать за виды такие сочетания, как фиолетовый