Часть 9.

 неверно. Нет ничего более чуждого нашему мнению. В самом деле, так  как пространство слагается из одних только внешних отношений, то  ничто внутреннее в субстанции, т. е. сама субстанция как субъект  внешних определений, не определяется собственно пространством,  искать же в пространстве мы вправе лишь те из ее определений,  которые относятся к внешней стороне субстанции. Но, скажут нам, в  этом пространстве находится субстанция, притом всецело  наполняющая его;

стало быть, тот. кто делит пространство на части, не делит ли и  субстанцию? На это я отвечаю: само рассматриваемое пространство  есть область внешнего присутствия элемента субстанции. Поэтому тот,  кто делит пространство, делит лишь наличествующую субстанцию  по ее протяженности. Но кроме внешнего присутствия, т. е. кроме этих  внешних определений субстанции, у нее имеются еще и внутренние  определения, без которых внешним определениям не хватало бы  субъекта, коему они были бы присущи. Но внутренние определения не  находятся в пространстве именно потому, что они внутренние. И  потому же они не делятся при делении внешних определений, равно  как не может быть разделен таким путем и сам субъект, т. е.  субстанция. Это равносильно тому, как если бы сказали: бог внутренне  присутствует во всех сотворенных им вещах деятельностью  сохранения их, и, стало быть, тот, кто делит на части много  сотворенных вещей, делит и бога, так как он делит область его  присутствия; но ничего более нелепого сказать, конечно, нельзя.  Поэтому, поскольку монада, которая есть первичный элемент тела,  наполняет пространство, постольку она имеет некоторую  протяженность, т. е. сферу деятельности, где, однако, нельзя найти  множества, в котором одно имело бы свое собственное постоянное  существование отдельно, т. е. независимо, от другого. Ибо то, что  находится в пространстве BCD, не может быть отделено от того, что  находится в пространстве BAD, так, чтобы каждое из них

==326

 существовало само по себе; ведь и то и другое лишь внешнее  определение одной и той же единой субстанции, акциденции же не  существуют помимо своих субстанции.

Положение восьмое Теорема. Сила, благодаря которой простой элемент тела занимает свое пространство, -  это та самая сила, которую иначе называют непроницаемостью, и если отказаться от первой силы, то не может быть места и для второй.

Непроницаемость -  это то состояние тела, благодаря которому  оно удерживает смежные тела от проникновения в занимаемое им  пространство. Из предыдущего также выяснилось, что занимаемое  телом пространство (если части самого тела представить соединенными  между собой как можно теснее, без всякой промежуточной пустоты)  составлено из небольших пространств, которые наполняются  отдельными простыми элементами. Далее, для удержания внешних тел  от проникновения в наполненное пространство, т. е. для  непроницаемости, требуется сопротивление и, следовательно,  некоторая сила; но выше было доказано, что элементы наполняют свое  определенное пространство некоторой деятельностью, удерживающей  другие элементы от проникновения в это пространство. Отсюда ясно,  что непроницаемость тел зависит только от той же естественной силы  элементов, что и требовалось доказать во-первых.

Далее, пусть линия ag (рис. 3) составлена из первичных элементов  материи, т. е. из монад. Если бы любой элемент d наличием своей  субстанции обозначал только _________________ * Из всех возникающих перед нами трудностей наиболее серьезна,  по-видимому, та, которая проистекает из перенесения вовне определений  одной и той же субстанции. В самом деле, действие монады, занимающей  пространство BCD, находится вне действия, происходящего в  пространстве BAD; оба эти действия кажутся поэтому реально отличными  друг от друга и находящимися вне субстанции. Однако отношения всегда  существуют и вне друг друга и вне субстанции, ибо те вещи, к которым  относится субстанция, реально отличны от самой субстанции и друг от  друга, и это, стало быть, не доказывает множественности субстанций.

==327

 место, но не занимал сам никакого пространства, то место d разделяло  бы на две части данную линию ag, и так как тем самым оно указывало  бы, где кончается одна половина линии и где начинается другая, то  оно было бы общим для обеих половин линии. Но физические линии  равны между собой только в том случае, если они состоят из равного  числа элементов, а число этих элементов с обеих сторон равно только  в линиях ас и eg. Поэтому место монады d будет общим для линий ас и  eg, т. е. названные линии непосредственно встретятся в указанном  месте, и, таким образом, элемент d не будет удерживать ближайших  элементов е и с от непосредственного   соприкосновения,  т. е.  он не будет непроницаем. Итак, если отрицать, что место, занятое  монадой d, - общее для линии ас и eg, то таким местом должны быть точка х, где непосредственно встретятся друг с другом линии ас и dg, и точка о, где встретятся друг с другом линии ad и eg; а так как место монады d отлично от места х, равно как и от места о, ибо в противном случае оно всегда было бы,  как указано выше, общим местом непосредственного соприкосновения,  то мы имеем здесь три различных места - х, d я о, которые, несомненно, определяют некоторую линию. Таким образом, непосредственное наличие монады d обусловливается определенной линией, т. е. она находится в определенном пространстве. А так как одним только своим положением субстанция может занимать лишь место, но не пространство, то в субстанции необходимо должно быть еще и нечто другое, что определяет величину близости двух прилегающих с обеих сторон элементов и мешает любой силе еще больше приблизить элементы сие друг к другу. Но силе может быть противопоставлена только сила. Поэтому та же сила, с помощью которой какой-нибудь элемент тела занимает свое пространство, есть также причина его  непроницаемости, что и требовалось доказать во-вторых.

==328

РАЗДЕЛ ВТОРОЙ, В КОТОРОМ РАССМАТРИВАЮТСЯ НАИБОЛЕЕ  ОБЩИЕ СОСТОЯНИЯ ФИЗИЧЕСКИХ МОНАД,  ПОСКОЛЬКУ ОНИ, БУДУЧИ РАЗЛИЧНЫМИ В  РАЗЛИЧНЫХ МОНАДАХ, СПОСОБСТВУЮТ  ПОСТИЖЕНИЮ ПРИРОДЫ ТЕЛ Положение девятое Определение. Соприкосновение есть взаимное приложение сил  непроницаемости многих элементов.

Схолия. Соприкосновение обычно определяют через непосредственное присутствие. Но даже если добавить к присутствию слово внешнее (ибо без этого добавления пришлось бы бога, который непосредственно, но внутренне присутствует во всех вещах, мыслить соприкасающимся с ними), то и тогда это определение едва ли будет во всех отношениях совершенным. А так как другими было уже в достаточной мере доказано, что и тела, разделенные друг от друга пустым пространством, все же могут сосуществовать и, стало быть,  непосредственно присутствовать друг для друга, хотя и не соприкасаясь друг с другом, то данное определение, несомненно, страдает этим недостатком. Далее, школа Ньютона весьма доказательно защищает непосредственное притяжение тел, даже удаленных друг от друга, но так, что их соприсутствие имеет место без взаимного соприкосновения. Кроме того, если придерживаться этого  определения, принимающего непосредственное соприсутствие за понятие соприкосновения, то следует сначала разъяснить понятие этого присутствия. Если же, как это обыкновенно делается, объяснить это понятие через взаимное действие, то я спрашиваю, в чем состоит действие? Не подлежит сомнению, что тела действуют друг на друга своим движением. Но движущая сила, исходящая из определенной точки, либо отталкивает от нее другие тела, либо притягивает их к ней. Какое из этих двух действий следует мыслить себе в соприкосновении, обнаружить легко. Действительно, мы говорим, что тела соприкасаются, когда при все большем приближении одного тела к  другому начинает ощущаться сила

==329

 непроницаемости, т. е. отталкивания. Таким образом, это действие и  противодействие, производимые различными элементами друг на  друга, и составляют подлинное понятие соприкосновения.

Положение десятое Теорема. Благодаря одной только силе непроницаемости  тела еще не обладали бы определенным объемом,  если бы им в равной мере не была присуща и сила притяжения, определяющая вместе с первой границу их протяженности.

Сила непроницаемости есть сила отталкивающая, удерживающая  все внешнее от дальнейшего сближения Так как эта сила присуща  каждому элементу, то из ее природы можно понять, почему  интенсивность ее действия убывает с увеличением расстояния, на  которое она простирается, но совершенно нельзя понять, что на каком  то определенном расстоянии интенсивность ее действия становится  равной нулю. Поэтому если бы все зависело только от одной этой силы,  то между телами не было бы вообще никакой связи все частицы только  отталкивали бы друг друга и тела не имели бы никакого точно  очерченного объема. Стало быть, необходимо, что бы этому усилию  было противопоставлено другое, противоположное усилие, которое на  известном расстоянии становилось бы равным первому и, таким  образом, определяло бы границу для занимаемого телом пространства.  Но то, что противодействует отталкиванию, есть притяжение. Каждый  элемент должен, следовательно, кроме силы непроницаемости обладать  еще и силой притяжения, без которой у природных тел не было бы  никаких определенных объемов.

Схолия. Раскрыть законы обеих сил, действующих в элементах, -  силы отталкивания и силы притяжения - несомненно, очень важно;  такое исследование достойно того, чтобы над ним потрудились умы  более проницательные. С меня же здесь достаточно того, что я с полной  достоверностью доказал их существование, насколько это было  возможно при краткости изложения Но если взглянуть как бы издалека  на некоторые стороны

К оглавлению

==330

 того, что относится к данному вопросу, то не следует ли полагать, что, поскольку отталкивающая сила действует во вне, исходя из внутренней точки пространства, занятого элементом, ее интенсивность должна ослабевать вместе с увеличением пространства, в котором она распространяется. Ибо сила, исходящая из данной точки и распределенная в известной сфере, не может восприниматься как деятельная, если она не наполняет своей деятельностью  всего пространства, обладающего данным диаметром. Это становится ясным из следующего соображения. если представить себе, что сила исходит из данной поверхности по прямым линиям подобно свету или, согласно воззрению  Кейля (1), подобно силе притяжения, то сила, действующая таким же образом, будет пропорциональна числу линий, которые можно провести от данной поверхности, т.е. она будет пропорциональна самой действующей поверхности.  Вот почему если поверхность эта бесконечно мала, то и сила также бесконечно мала, и если наконец поверхность станет точкой, то и сила будет равна нулю. Поэтому поддающаяся определению сила не может распространяться по линиям, расходящимся из одной точки на определенное расстояние  Стало быть, воспринимать эту силу как действующую можно только в том случае, если она наполняет все пространство, на котором она действует. Но сферические пространства относятся между собой как кубы расстояний.  Поэтому если одна и та же сила, распространенная по большему пространству, уменьшается обратно пропорционально пространствам, то сила непроницаемости обратно пропорциональна кубам расстояний от центра ее  пребывания. С другой стороны, так как притяжение есть действие того же элемента, но обращенное в противоположную сторону, то границей, от которой начинается ее действие, будет для нее сферическая поверхность, на которую  действует притяжение на данном расстоянии Так как число ее точек, от которых могут быть проведены направляющиеся в центр линии, а следовательно, и величина притяжения представляют собой нечто вполне определенное, то и сила притяжения будет поддаваться точному определению и  будет уменьшаться обратно

==331

 пропорционально сферическим поверхностям, т. е. обратно пропорционально квадратам расстояний, Итак, если предположить, что отталкивающая сила убывает обратно пропорционально кубам, а стало быть, в гораздо большей  пропорции, чем притягивающая сила, то в некоторой точке диаметра притяжение и отталкивание необходимо будут равны друг другу. Эта  точка и определяет границу непроницаемости и область, или объем,  внешнего соприкосновения, ибо, будучи преодолена силой притяжения, сила отталкивания более уже не действует.  Королларий. Если признать правильным этот закон о присущих  телу силах, то придется признать и равным объем для всех элементов,  как бы ни были различны их виды. Ибо совершенно ясно, что и силы  отталкивания, и силы притяжения, поскольку они имеют определенную степень интенсивности, могут быть весьма различными в  различных элементах: в одном месте - более интенсивными, в другом -  менее напряженными. Но вдвое большая сила отталкивания на  одном и том же расстоянии будет вдвое больше; то же самое  справедливо относительно силы притяжения, и вполне естественно, что  все движущие силы элемента, относительно вдвое более сильного,  должны быть настолько же больше. Поэтому названные силы всегда  уравновешиваются на одном и том же расстоянии и тем самым  необходимо определяют равный объем элемента, как бы сильно ни  различались они по своей степени от одноименных сил других  элементов.

Положение одиннадцатое Теорема. Сила инерции во всяком элементе имеет определенную величину, которая у различных элементов может быть весьма различной.

Движущееся тело, настигающее какое-нибудь другое тело,  оказалось бы неспособным к какому-либо действию и было бы  приведено в состояние покоя любым бесконечно малым препятствием,  если бы это тело не обладало силой инерции, благодаря которой оно  стремится пребывать в состоянии движения. Сила же инерции тела

==332

 есть сумма сил инерции всех элементов, из которых оно составлено (и  эту именно сумму называют массой тела); следовательно, каждый  элемент, движущийся с определенной скоростью, не обладал бы  никакой способностью приводить в движение другие элементы, если  бы эта скорость не возрастала благодаря силе инерции. А все то, что  путем умножения на другое количество дает величину большую, чем  второй множитель, само представляет собой величину, и по сравнению  с ней некоторая другая величина может быть обозначена то как  большая, то как меньшая. Поэтому сила инерции любого элемента по  сравнению с силой инерции элемента какого-нибудь другого вида  может быть либо меньшей, либо большей.

Королларий I. Наряду с какими угодно данными элементами могут  быть даны и другие, коих сила инерции, или -  что в другом  отношении означает то же самое -  движущая сила, вдвое или втрое  больше, т. е. такие элементы, которые с вдвое или втрое большей силой сопротивляются определенной скорости и которые, будучи  приведены в движение-с той же скоростью, способны произвести и  вдвое или втрое больший импульс.

Королларий II. Так как из короллария к предшествующему  положению явствует, что всякие элементы самых различных видов  имеют тем не менее равный объем, так что равные пространства, когда  они наполнены целиком, всегда содержат в себе и равное число элементов,  то отсюда мы вправе сделать следующее заключение: если даже совершенно оставить в стороне содержащиеся в телах  пустоты и предположить пространство наполненным целиком, то все  же тела при одном и том же объеме могут содержать в себе весьма  различные массы в зависимости от того, наделены ли элементы  большей или меньшей силой инерции. Ибо масса тел есть не что иное,  как количество силы инерции, посредством которой они либо  сопротивляются движению, либо, будучи приведены в движение с  известной скоростью, в состоянии сообщить телу определенный  импульс.

Поэтому на основании того, что в данном объеме содержится  меньшее количество вещества, не всегда можно с достаточной  уверенностью делать заключение о

==333

 меньшей плотности и о больших пустых промежутках. Любые два тела  могут обладать равными пустотными промежутками или же быть  совершенно плотными, и тем не менее одно из них может обладать  гораздо большей массой; причина этого различия кроется полностью в  самой природе элементов.

 Положение двенадцатое

Теорема. Различие в относительной плотности тел,  наблюдаемых в мире, не может быть объяснено без помощи  специфического различил в инерции их элементов.

Если бы все элементы обладали одинаковой силой инерции и  одинаковым объемом, то для понимания того, почему тела бывают  различной разреженности, было бы необходимо допустить  существование абсолютной пустоты между частями тел. Ибо, как  доказали Ньютон, Кейль и другие, в среде, целиком наполненной таким  образом, нет места для свободного движения. Поэтому, для того чтобы  объяснить бесконечно различную относительную плотность различных  сред, например эфира, воздуха, воды, золота, приходится пускаться в  крайне рискованные догадки, причем строение элементов, хотя оно  всего менее доступно для человеческого понимания, представляют себе  совершенно произвольно, изображая его свободно и смело то  наподобие мельчайших пузырьков, то в виде ветвей(2) и закрученных  спиралей, благодаря чему материю можно мыслить поразительно  растянутой и заполняющей небольшим количеством вещества  огромное пространство. Посмотрим, однако, какие возражения могут  быть сделаны против этого.

Упомянутые тончайшие ниточки или пузырьки, заключающие под  чрезвычайно тонкой кожицей огромную по сравнению с количеством  материи пустоту, в конце концов по необходимости стираются от  постоянного столкновения и взаимного трения тел, и ответвления  уменьшившихся таким образом нитей в конце концов наполнят все  промежуточное пустое пространство. А когда это случится, мировое  пространство окажется везде целиком наполненным и оцепенеет в  полной

==334

 неподвижности и всякое движение и короткое время будет приведено в состояние покоя. Если, далее, согласно такому воззрению, среды, относительно более редкие, должны состоять из частей, очень далеко отстоящих друг от друга и обладающих большим объемом, то, спрашивается, каким образом они могут  проходить через более узкие (согласно тому же воззрению) промежутки более плотных тел; ведь хорошо известно, что огонь, магнитная и электрическая жидкость чрезвычайно легко проходят через тела. Действительно, каким образом могут частицы большого объема проникать в промежутки,  которые меньше их самих, -  в этом отношении я столь же мало осведомлен, как и самые неосведомленные люди. Таким образом, до тех пор пока не будет признано специфическое различие между простейшими элементами,  благодаря которому, когда одно и то же пространство целиком наполнено, масса может быть то меньшей, то гораздо большей, физика всегда будет наталкиваться на эту трудность, как на некоторый подводный камень.

Положение тринадцатое Теорема. Элементы тел, даже при обособлении их, обладают полной силой упругости, различной в различных элементах, и образуют среду, которая  сама по себе помимо примешанной к ней пустоты первично упруга.

Отдельные простые элементы наполняют пространство,  в котором они находятся, некоторой определенной силой, удерживающей внешние субстанции от проникновения в него. Но так как каждая конечная сила обладает  определенной величиной, которую может превзойти другая сила, то ясно, что отталкивающей силе элемента может быть противопоставлена другая, большая сила, которую данный элемент своей первоначальной силой не в состоянии  удержать на том же расстоянии; отсюда явствует, что эта вторая сила может несколько проникнуть в пространство, занятое элементом. Но поскольку любые силы, распространяющиеся из определенной точки в пространство, ослабевают с увеличением расстояния, то совершенно очевидно, что

==335

 упомянутая отталкивающая сила будет оказывать тем более сильное  противодействие, чем больше мы приблизим ся к центру ее  деятельности. А так как отталкивающая сила ограничена данным  расстоянием от центра отталкивания и возрастает в определенном  отношении к расстоянию от него, то в самом центре она необходимо  должна быть бесконечно большой; отсюда ясно, что никакая мыслимая  сила не может проникнуть внутрь самого элемента. Таким образом,  элемент обладает совершенной упругостью, а многие элементы  соединением своих упругостей образуют первично упругую среду  Как явствует из короллария к положению десятому, упругость  различных элементов различна.

Королларий. Элементы совершенно непроницаемы, т е. не могут  быть полностью вытеснены из занимаемого ими пространства никакой  внешней силой, как бы велика она ни была; но они поддаются сжатию и  образуют тела, обладающие этим же свойством, поскольку эти тела  несколько уступают сжимающей их внешней силе. Таково  происхождение тел или первично упругих сред, к которым прежде  всего следует отнести эфир или материю огня.

22 Иммануил Кант

==336

00.htm - glava13

О ПРИЧИНАХ  ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЙ 1756

==337

==338

 Великие события, затрагивающие судьбу всех людей, справедливо  возбуждают ту похвальную любознательность, которая вызывается,  как правило, всем необычайным и ставит вопрос о его причинах. В этом  случае обязанность естествоиспытателя перед публикой заключается в  том, чтобы поделиться с ней теми знаниями, которые он может  почерпнуть из наблюдений и исследований. Я отказываюсь от чести  исполнить эту обязанность в полной мере и уступаю ее тому, кто, если  таковой найдется, сможет похвалиться, что он проник взглядом внутрь  земли. Моя статья будет лишь небольшим наброском. Этот набросок,  если говорить откровенно, будет содержать в себе почти все, что  можно сегодня с достаточной вероятностью сказать по этому вопросу,  но, конечно, все же недостаточно, чтобы удовлетворить ту строгую  критику, для которой пробным камнем служит математическая  достоверность. Мы спокойно живем на земной поверхности, основания  которой по временам сильно колеблются. Мы беззаботно возводим  сводчатые постройки, опоры которых время от времени колеблются и  грозят обвалом. Забывая об участи, которая, быть может, ожидает и  нас в недалеком будущем, мы чувствуем не страх, а сострадание при  виде опустошений, производимых по соседству с нами злой силой,  таящейся у нас под ногами. Несомненно, это благой дар провидения не  поддаваться страху перед такой участью, избавлению от которой не  поможет никакая печаль, и не усугублять своих действительных

==339

 страданий страхом перед тем, что, как мы полагаем, может  произойти.

Первое, на что нам нельзя не обратить внимания, -  это то,  что Земля, на поверхности которой мы находимся, внутри пуста  и что ее своды тянутся почти непрерывной цепью на обширных  пространствах даже под морским дном. Я не привожу сейчас  исторических примеров, потому что не ставлю своей задачей  дать историю землетрясений. Страшный грохот, подобный шуму  подземного урагана или громыханию груженых телег по  булыжной мостовой, грохот, сопровождавший многие  землетрясения, а также действие их, в одно и то же время  охватывающее далеко отстоящие друг от друга страны, например  Исландию и Лиссабон, отделенные друг от друга морем более  чем 4 1/2 сотнями немецких миль и тем не менее приведенные в  движение в один и тот же день, - все эти явления  неопровержимо доказывают, что эти подземные пустоты связаны  между собой.

Мне пришлось бы отступить в глубь истории Земли вплоть до  времен хаоса, чтобы рассказать что-то вразумительное о  причинах возникновения этих пустот при образовании Земли.  Однако подобные объяснения слишком похожи на вымысел,  когда их приходится давать без всех тех оснований, которые одни  сообщают им достоверность. Но в чем бы ни заключалась эта  причина, одно несомненно, а именно что направление  упомянутых пустот параллельно горным цепям, а также - в силу  естественной связи - течению больших рек, ибо русла этих рек  проходят по дну протяженных долин, стесненных двумя  параллельными цепями гор. А это как раз то направление, по  которому преимущественно распространяются землетрясения.  Во время землетрясений, охвативших большую часть Италии,  наблюдалось колебание люстр в церквах с севера почти прямо на  юг; а последнее землетрясение имело направление с запада на  восток, совпадающее с главным направлением горных хребтов,  расположенных в наиболее возвышенной части Европы.

Если в подобных ужасных случаях человеку позволено  прибегать к некоторым предосторожностям, если но будет  считаться дерзким и тщетным усилием попытка

К оглавлению

==340

 противопоставить всеобщим бедствиям меры, подсказываемые  разумом, то не должны ли уцелевшие в злополучном Лиссабоне  люди серьезно задуматься над тем, стоит ли вновь селиться вдоль  реки, обозначающей направление, по которому землетрясения  должны естественным образом происходить в этой стране? По  свидетельству Жантиля *, когда какой-нибудь город испытывает  землетрясение, имеющее то же направление, что и протяжение  города в длину, то все дома разваливаются; если же  землетрясение имеет направление по ширине города, то  разрушаются лишь немногие строения. Причина этого ясна.  Колебание почвы выводит постройки из вертикального  положения. И вот когда ряд зданий приводится подобным  образом в колебательное движение с востока на запад, то  каждому из них приходится выдерживать не только свою  собственную тяжесть, но в то же время и тяжесть зданий,  находящихся западнее, которые давят на восточные и неминуемо  опрокидывают их. Если же они приводятся в колебание по  ширине города, где каждому строению приходится сохранять  лишь собственное равновесие, то при одинаковых условиях  городу должен быть причинен меньший ущерб. Таким образом,  размеры бедствия, постигшего Лиссабон, возросли,  по-видимому, из-за его расположения вдоль берега реки Тахо; а  отсюда следует, что в стране, где неоднократно происходят  землетрясения и где направление их можно определить из опыта,  нельзя строить дома в городах в направлении, совпадающем с  направлением землетрясений. Однако большинство людей  придерживаются в подобных случаях иного мнения. Так как страх  лишает их способности рассуждать, то в таких всеобщих  бедствиях они видят иного рода зло, чем то, которое дает нам  основание принимать меры предосторожности, и внушают себе,  что могут смягчить жестокость рока слепой покорностью, чем и  отдают себя всецело на его милость или немилость.

______________ * «Кругосветное путешествие» Жантиля(1), по Бюффону. Он же  подтверждает, что направление землетрясений почти всегда параллельно  течению больших рек.

==341

 Главная полоса землетрясений проходит в направлении  высочайших горных хребтов, и, таким образом, им подвергаются  преимущественно страны, расположенные вблизи этих гор, особенно  когда они лежат между двумя рядами гор, так как в этом случае  соединяются землетрясения с обеих сторон. На равнинной местности,  где нет гор, землетрясения сравнительно редки и слабы. Поэтому  Перу и Чили представляют собой такие страны, которые едва ли не  чаще всех остальных стран мира бывают подвержены землетрясениям.  Там из предосторожности строят дома в два этажа, из которых только  нижний каменный, а верхний делается из камыша или из легкого  дерева, которое не может задавить человека. Италия, а также отчасти  лежащий в полярной зоне остров Исландия и другие высокогорные  местности Европы подтверждают указанное совпадение. Землетрясение, распространившееся в декабре прошлого года с запада на  восток по Франции, Швейцарии, Швабии, Тиролю и Баварии, шло  главным образом по линии наиболее возвышенных местностей этой  части света. Но известно также, что все главные горные хребты дают  крестообразные отроги. По ним подземные вспышки пламени тоже  постепенно распространяются; именно поэтому последнее  землетрясение, дойдя до высокогорных местностей Швейцарии,  захватило и пещеры, идущие параллельно течению Рейна вплоть до  Нижней Германии. Какова причина этого закона, согласно которому  природа подвергает землетрясениям преимущественно горные  местности? Если считать бесспорным, что землетрясения вызываются  подземным пожаром, то нетрудно заключить, что, так как подземные  полости в гористых местностях обширнее, выделение горючих газов  там совершается свободнее и общение их с подземным воздухом,  безусловно необходимым для воспламенения, осуществляется более  беспрепятственно. Тому же учит и знание внутреннего строения  Земли, насколько человек в состоянии раскрыть его: в горных  местностях слои почвы далеко не имеют той толщины, что в низменных,  отчего и сопротивление их землетрясению в первых слабее, чем в  последних. Стало быть, если спросить, имеет ли и наше отечество

==342

 основания опасаться подобных бедствий, то, будь моим призванием  проповедь совершенствования нравов, я не упустил бы случая  использовать страх перед этими бедствиями, поскольку нельзя,  конечно, отрицать, что они вообще возможны; но так как среди  причин, побуждающих людей к благочестию, причины, связанные с  землетрясениями, безусловно, самые слабые и так как я поставил своей  целью указать лишь на чисто физические причины их, то из всего  сказанного нетрудно сделать вывод, что, поскольку Пруссия не  только страна без гор, но и должна также рассматриваться как часть  обширной низменности, имеется больше оснований надеяться на нечто  противоположное в божественных предначертаниях.

Здесь будет уместно коснуться вопроса о причине землетрясений.  Для естествоиспытателя не представляет труда искусственно  воспроизвести это явление. Берут 25 фунтов железных опилок, такое  же количество серы, смешивают их с обыкновенной водой, закапывают  это месиво на один или полтора фута в землю и плотно  утрамбовывают сверху. Через несколько часов поднимается густой  пар, земля начинает сильно колебаться и из глубины ее вырывается  пламя(2). Нет сомнения, что оба названных выше вещества сплошь и  рядом встречаются в недрах Земли и что вода, просачивающаяся  сквозь щели и трещины скал, может привести их в состояние  брожения. Другой опыт также дает горючие пары из смеси холодных  самовоспламеняющихся веществ. Если на 1/2 лота железных опилок  вылить 1/2 лота купоросного масла, смешанного с 2 лотами  обыкновенной воды, то получается сильное вскипание с образованием  самовоспламеняющихся паров. Кто может сомневаться в том, что  купоросная кислота и частицы железа содержатся в недрах Земли в  достаточном количестве? Когда вода проникает к ним и приводит их к  взаимодействию, они выделяют пары, которые стремятся  расшириться, сотрясают почву и вырываются пламенем из отверстий  огнедышащих гор.

Уже давно замечено, что страна может избавиться от сильных  землетрясений, когда по соседству начинает

==343

 действовать вулкан, через который запертые пары могут найти себе  выход, а также известно, что около Неаполя землетрясения бывают  гораздо более частыми и ужасными, когда Везувий уже долгое время  бездействовал. Таким образом, нередко то, что приводит нас в ужас,  служит нам на благо, и если бы в горах Португалии начала  действовать огнедышащая гора, то она могла бы оказаться  предвестником того, что бедствие постепенно исчезнет.

Бурное движение воды, наблюдавшееся в злосчастный день  праздника всех святых у столь многих морских берегов, составляет в  этом событии особый предмет удивления и исследования.  Общеизвестно, что землетрясения проникают до морских глубин и с  такой силой подбрасывают корабли, как если бы они находились на  твердой почве, испытывающей землетрясение. Однако в тех местах, где  вода пришла в упомянутое выше волнение, не было и следа какогонибудь землетрясения, по крайней мере на небольшом расстоянии от  берега оно совершенно не ощущалось. И все-таки мы знаем некоторые  случаи такого волнения вод. В 1692 г., во время почти всеобщего  землетрясения, нечто подобное наблюдалось у берегов Голландии,  Англии и Германии. Мне известно, что многие, и притом не без  основания, склонны считать, что это волнение вод есть продолжение  того сотрясения, которое море испытало у португальских берегов,  получив непосредственный толчок при землетрясении. Это объяснение  с самого начала наталкивается, по-видимому, на трудности. Я отлично  понимаю, что в жидком веществе всякое давление должно ощущаться  всей его массой, но как могло давление воды португальского моря,  пройдя несколько сот миль, поднять еще на несколько футов воду у  Глюкштадта и Гузума? Не кажется ли, что там должны были бы  возникнуть очень высокие водяные горы, чтобы здесь вызвать едва  заметное волнение? Я отвечаю на это: жидкое вещество может быть во  всей своей массе приведено в движение причиной, действующей в  одном месте, двояким способом - либо колебательным движением  подъема и спуска, т. е. волнообразно, либо внезапным давлением,  сотрясающим всю

==344

 массу воды до самой глубины се и угоняющим ее как твердое тело, не  давая ей времени избежать давления путем волнообразного колебания  и постепенно распространить свое движение. Первый способ, без  сомнения, не дает основания для объяснения вышеприведенного  явления. Что же касается второго способа приведения воды в  движение, то некоторое представление о нем можно себе составить,  если принять во внимание, что вода подобно твердому телу  противодействует внезапному сильному давлению и передает его в  сторону как раз с такой силой, которая не дает прилегающей воде  времени подняться над своим обычным уровнем, и если, например,  рассмотреть описанный во 2-й части трудов по физике Академии наук,  стр. 549, опыт г-на Карре, производившего в ящике, сделанном из  двухдюймовых досок и наполненном водой, выстрел ружейной пулей,  которая так сильно сжимала воду своим ударом, что ящик разлетался  вдребезги. Представьте себе, например, что все западное побережье  Португалии и Испании от мыса св. Викентия до мыса Финистере, т. е.  на протяжении около 100 немецких миль, испытало сотрясение и что  это сотрясение распространилось по морю на запад на такое же  расстояние; в этом случае 10 тысяч немецких квадратных миль  морского дна были подняты внезапным содроганием, скорость  которого мы не преувеличим, если приравняем ее к скорости движения  фугаса, подбрасывающего лежащие над ним тела на 15 футов вверх и,  стало быть, способного (согласно законам механики) проходить 30  футов в секунду. Этому внезапному толчку вода противодействовала  не так, как это бывает при медленных движениях, когда она уступает  напору и вздымается волнами, а восприняла всю силу давления этого  толчка и отнесла в сторону окружающую воду с такой же силой.  Принимая во внимание быстроту действия, эту воду следует  рассматривать как твердое тело, дальний край которого устремляется вперед с  той же скоростью, какую толчок сообщает его переднему краю. Таким  образом, каждый столб жидкого вещества (если можно так  выразиться), хотя бы он был длиной в 200 или 300 миль, не уменьшает  скорости своего движения, если представить

==345

 себе этот столб как бы заключенным в канале, выходное отверстие  которого имеет одинаковую ширину с входным. Если же первое шире,  то движение через него будет соответственно слабее. Однако  продолжение этого движения воды мы должны представить себе как  движение в пределах круга, размер которого возрастает с удалением  от центра, стало быть, на его границе скорость движения воды будет в  той же мере убывать; значит, у гольштинских берегов, отстоящих на  300 немецких миль от принятого нами центра землетрясения, движение  воды будет в 6 раз слабее, чем у португальских берегов, отстоящих  согласно нашему предположению примерно на 50 миль от той же  точки. Стало быть, движение у гольштинских и датских берегов будет  еще достаточно большим, чтобы пробегать 5 футов в секунду, что  равно силе очень быстрого течения реки. Против этого можно было бы  возразить, что передача давления водам Северного моря могла бы  осуществиться только через Па-де-Кале, сотрясение воды которого  должно было бы стать очень слабым при выходе в открытое море.  Однако если принять во внимание, что давление воды между  французским и английским берегами, до того как она попадает в канал,  от сжатия ее между этими странами должно во столько же раз  увеличиться, во сколько оно будет ослаблено последующим расширением  [ в открытом море], то придется согласиться, что от этого  действие, оказываемое сотрясением у упомянутых гольштинских  берегов, не может сколько-нибудь значительно ослабнуть.

При указанном сжатии воды самое замечательное то, что оно  ощущалось даже в озерах, не имеющих никакой видимой связи с  морем, например у Темплина и в Норвегии. Это, кажется, едва ли не  сильнейшее из всех когда-либо приводившихся доказательств в пользу  того, что существует подземная связь между внутренними водоемами  и морем. Чтобы выйти из затруднения, возникающего из  несоответствия этого предположения закону равновесия, надо было бы  себе представить, что вода в озере действительно всегда течет вниз по  тем каналам, которыми оно соединено с морем, но так как эти каналы  узки, а убыль воды в озере вполне

==346

 покрывается тем, что ему приносят впадающие в него ручьи и реки, то  этот отлив воды не может стать заметным.

Однако, когда имеешь дело со столь исключительным явлением,  следует воздержаться от поспешных суждений. Ведь вполне возможно,  что волнение внутренних озер вызвано совершенно другими  причинами. Подземный воздух, приведенный в движение внезапно  разбушевавшимся огнем, также мог бы пробиться через щели  подземных пластов, закрывающих ему всякий выход наружу, когда  ничто не вынуждает к такому расширению. Природа раскрывается  лишь постепенно. Не следует выказывать нетерпение и вымыслами  угадывать в природе то, что она от нас скрывает, а лучше подождать,  пока она откроет нам свои тайны в отчетливых действиях.

Землетрясения простирают, по-видимому, свое действие и на  атмосферу. Зачастую уже за несколько часов до начала землетрясения  наблюдается покраснение неба или другие признаки изменения  состояния воздуха. Животных незадолго до этого охватывает ужас.  Птицы ищут спасения в домах. Крысы и мыши выползают из своих  нор. В этот момент раскаленный пар, готовый вот-вот воспламениться,  неминуемо вырывается из-под верхнего слоя почвы. Я не беру на себя  смелости распространяться здесь о том, каких действий можно от него  ожидать. Во всяком случае в них нет ничего приятного для  естествоиспытателя, ибо какая же у него есть надежда постичь законы,  управляющие последовательными изменениями в воздушной стихии,  когда на последнюю влияет подземная атмосфера и когда к тому же  есть все основания думать, что это может случаться часто, ибо иначе  было бы трудно понять, как это в смене метеорологических явлений  совершенно не бывает повторений, если их причины частью постоянны,  а частью периодичны?

Примечание. В статью следует внести поправку согласно сообщению в  №199 «Hamburger Correspondenz»: землетрясение в Исландии произошло не 1 ноября, а 11 сентября.

==347

 Изложенные нами соображения следует рассматривать как  небольшое предварительное исследование вопроса о достопамятном  явлении природы, случившемся в наши дни. Важность и различные  особенности его побуждают меня сообщить публике подробную  историю этого землетрясения, его распространение по странам  Европы, сопутствовавшие ему примечательные явления и  соображения по поводу их возможных последствий в более  обстоятельном трактате, имеющем быть выпущенным в свет в  ближайшие дни Королевской придворной и академической  типографией.

==348

00.htm - glava14

НОВЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ ДЛЯ ПОЯСНЕНИЯ  ТЕОРИИ ВЕТРОВ 1756

==349

К оглавлению

==350

 ПРЕДИСЛОВИЕ Атмосферу следует представлять себе в виде моря жидкой упругой материи,  состоящего как бы из слоев различной плотности, которая уменьшается с  увеличением высоты. Дабы это жидкое море оставалось в равновесии,  недостаточно, чтобы столбы воздуха, которые мы представляем себе  расположенными друг возле друга, имели одинаковый вес; они должны иметь  еще и одинаковую высоту, т. е. все части слоя определенной  плотности  должны находиться на одном уровне, ибо в противном случае согласно законам  равновесия жидкостей более высокая часть необходимо стала бы стекать в  направлении более низкой стороны и равновесие было бы мгновенно нарушено.  Нарушить равновесие может либо уменьшение расширяющей силы под действием холода и паров, ослабляющих упругость воздуха, либо уменьшение веса: во-первых, под действием жары, когда один воздушный слой расширяется сильнее, чем другой, и, поднимаясь благодаря этому выше уровня другого, стекает и образует более легкий столб, и, во-вторых, оттого, что стекаются водяные пары, которые до этого носились в воздухе, а теперь, отделяясь от него, отнимают у него часть его веса. В обоих случаях возникает ветер, веющий в ту сторону, где воздух потерял либо в расширяющей силе, либо в весе, с той лишь разницей, что в первом случае равновесие  скоро восстанавливается, так же как и во втором

==351

 случае, если действует вторая причина, поскольку для продолжения  ветра требуется здесь усилить причину, что не может длиться долго;  если же во втором случае действует первая причина, то она, поскольку  действие ее всегда может продолжаться без усиления ее, служит весьма  мощным источником постоянных ветров.

Увеличение упругости [воздуха], например под действием тепла,  или одновременно с этим и увеличение веса, скажем воздуха, который  выделяется из тающего снега, приводят атмосферу в движение далеко  не столь сильно, ибо в этом случае движение бывает направлено против  находящегося в спокойном состоянии воздуха, сопротивляющегося  ему всей своей тяжестью, и, кроме того, сам распространяющийся  воздушный слой одинаково сильно расширяется и вверх, и в стороны,  что ослабляет его силу, поэтому ветер, вызванный этими причинами,  никак не может ощущаться на больших пространствах.

Я касаюсь всего этого лишь мимоходом, предполагая, что  собственные размышления читателя помогут ему как следует понять  изложенное выше. Мне не хотелось бы на столь немногих страницах  сказать лишь очень немногое.

ЗАМЕЧАНИЕ ПЕРВОЕ Повышенная степень тепла, действующая на один  воздушный слой сильнее, чем на другой, вызывает в сторону  этого нагретого слоя ветер, который продолжается до  тех пор, пока этот слой нагрет больше, чем другие.

Увеличение тепла заставляет воздух занять большее пространство.  Он расширяется с одинаковой силой и в стороны, и вверх. В этот  момент вес данного воздушного слоя изменяется, так как  поднимающийся вверх воздух переливается, и воздушный столб после  этого содержит в себе меньше воздуха. Соседний, более прохладный, а  значит, и более плотный и тяжелый воздух вытесняет его своей  тяжестью. Этот воздушный столб в свою очередь, как и предыдущий,  разрежается, становится легче и уступает давлению смежного и т. д. Не  следует думать, что этот нагретый воздух, поскольку он стремится  распространиться также и в стороны, может

==352

 вызывать ветер, дующий из нагретого воздушного слоя в направлении  более прохладного. Дело прежде всего в том, что воздух  распространяется по всем направлениям с одинаковой силой, и, таким  образом, расширяющая сила, обратно пропорциональная сфере  распространения, уменьшается пропорционально кубу расстояния от  центра, и сила расширения участка воздуха, занимающего 4 кв. мили,  если бы ее увеличить на одну десятую часть, была бы на расстоянии  мили от этого нагретого участка равна всего лишь 1/80 этой  увеличенной силы, а следовательно, была бы совершенно неощутима.  Но воздух не расширяется даже в такой степени. Ибо раньше, чем  воздух настолько расширится, он, потеряв в весе, уходит под напором  более плотного воздуха и уступает ему свое место.

Подтверждение опытом Приведенное правило настолько подтверждается всеми  наблюдениями, что нельзя найти ни одного исключения. Все острова,  расположенные в море, все побережья стран в тех краях, где сильно  действует солнечная жара, испытывают постоянный ветер с моря, как  только солнце поднимается над горизонтом настолько, что начинает  заметно действовать на землю. Ибо так как земля нагревается сильнее  моря, то воздух над сушей разрежается сильнее, чем воздух над морем,  и, будучи более легким, вытесняется им. В обширном Эфиопском  океане ветер, дующий на большом расстоянии от материка,  представляет собой обычный восточный ветер, но ближе к побережью  Гвинеи он сворачивает со своего пути и вынужден дуть над Гвинеей,  почва которой, будучи нагрета солнцем сильнее, чем океан, вызывает  тягу воздуха над ней. Стоит только взглянуть на карту, приложенную  Джурином ко «Всеобщей географии» Варениуса или Мушенбруком к  своей «Физике»(1), чтобы тотчас же, приняв в соображение этот обычный  восточный ветер и наше правило, вполне понять и объяснить все  направления дующего в море возле Гвинеи ветра, торнадо и все  прочее. Поэтому-то на севере господствуют северные ветры зимой,  когда солнце  23 Иммануил Кант

==353

 разрежает воздух в южном полушарии. Поэтому же ранней весной  ветры начинают дуть от экватора по направлению к северному  полушарию, так как увеличившееся количество солнечного  тепла разрежает в этом полушарии воздух и создает обратную  его тягу от экватора к северному умеренному поясу. Этот ветер  распространяется не очень далеко в этой умеренной зоне,  потому что в это время года солнечное тепло не оказывает еще  большого действия на более или менее значительном  расстоянии от экватора. В это время, в апреле и мае, над  Египтом дуют ветры из Эфиопии, называемые хамсин, и так как  они приходят с накаленной почвы, то приносят, с собой  знойный воздух, ибо разреженный воздух в умеренном поясе  заставляет воздух экватора отступить и некоторое время  распространяться над этой местностью.

ЗАМЕЧАНИЕ ВТОРОЕ Воздушный слой, охлаждающийся сильнее другого, вызывает в соседнем слое ветер, дующий в сторону охлаждения.

Это легко объясняется тем, что сила расширения уменьшается с уменьшением тепла.

Подтверждение опытом Над всеми морями поблизости от побережья материка или  островов, которые испытывают сильное воздействие солнца, по  ночам постоянно дует береговой ветер. Ибо к этому времени  суток воздух над морем теряет свое тепло быстрее, чем воздух  над сушей, так как нагретая почва не позволяет сколько-нибудь  значительно охлаждаться этому воздуху, между тем как море,  получившее в течение дня мало тепла, позволяет быстрее  охладиться находящемуся над ним воздуху. Вот почему этот  воздух уступает расширяющей силе воздуха над сушей и  создается тяга воздуха с суши на охлажденное морское  пространство. Южные ветры, дующие, как отмечает Мариотт,  во Франции в начале ноября, следует объяснять охлаждением  воздуха на

==354

 дальнем севере, где в это время зима вступает уже в полную  силу.

ЗАМЕЧАНИЕ ТРЕТЬЕ Ветер, дующий от экватора к полюсу, становится по  мере удаления от экватора все более западным, а ветер,  дующий от полюса к экватору, изменяет свое движение в  направлении с востока.

Это правило, никогда еще, насколько мне известно, не  отмеченное, может рассматриваться как ключ к общей теории  ветров. Доказательство его очень простое и убедительное.  Земля вращается вокруг своей оси с запада на восток. Каждая  точка на ее поверхности имеет поэтому тем большую скорость,  чем ближе она к экватору, и тем меньшую, чем дальше она от  него отстоит. Таким образом, воздух, идущий по направлению к  экватору, всегда встречает на своем пути такие участки,  которые движутся с запада на восток быстрее его. Стало быть,  он оказывает им сопротивление в обратном направлении, т. е. с  востока на запад, и поэтому ветер отклоняется в этом боковом  направлении. Ведь безразлично, продвигается ли почва под  каким-нибудь жидким веществом, которое движется не с той же  скоростью в том же направлении, или же это жидкое вещество  перемещается над почвой в обратном направлении. Если же  ветер дует от экватора к полюсу, то он всегда проносится над  такими местами на земле, которые движутся с запада на восток  медленнее, чем приносимый им воздух, ибо этот воздух имеет  скорость, равную скорости того места, откуда ветер начал  распространяться. Стало быть, над теми местами, над которыми он  проносится, он дует с запада на восток, и его движение по  направлению к полюсу соединяется с боковым движением с  запада.

Дабы ясно представить себе все это, надо прежде всего не  упускать из виду, что когда атмосфера находится в равновесии,  то каждая часть ее имеет с тем местом на земной поверхности,  над которым она находится, одинаковую скорость вращения с  запада на восток и по отношению к этому месту пребывает в  покое. Но когда

==355

 какая-нибудь часть атмосферы перемещается в направлении  меридиана, то она встречает такие точки на земной поверхности,  которые движутся с запада на восток со скоростью, большей или  меньшей той, какую эта часть сохраняет еще от начала своего  движения. Таким образом, над местами, над которыми она будет  перемещаться, она будет либо двигаться с отклонением с  запада на восток,  либо в направлении с востока на запад будет оказывать сопротивление  движению земной поверхности, и з том и другом случае возникнет  ветер, имеющий указанное боковое направление. Сила этого бокового  движения зависит и от скорости места, над которым проносится ветер,  и от разности скоростей мест, из которых и по направлению к которым  он дует. Однако скорость вращения каждой точки земной поверхности  вокруг оси пропорциональна косинусу широты, а разность этого  косинуса для двух точек поверхности, находящихся друг от друга на  очень близком расстоянии, например на расстоянии одного градуса,  пропорциональна синусу широты. Стало быть, момент скорости, с  какой данная точка будет смещаться в сторону при переходе от одного  градуса широты к другому, находится в сложном отношении синусов и  косинусов широты, следовательно, будет наибольшим на 45-м градусе,  а на одинаковом от него расстоянии будет одинаковым.

Для того чтобы составить себе представление о степени этого  бокового движения, возьмем северный ветер, дующий с широты 231/2°  по направлению к экватору. Этот ветер, если он начался на указанном  градусе широты, движется со скоростью, равной скорости движения  места его возникновения, с запада на восток. Приблизившись на 5° к  кругу равноденствия, он наталкивается на местность, движущуюся в  названном направлении с большей скоростью. Произведя несложное  вычисление, мы находим, что разность скорости этих двух  параллельных кругов составляет 45 футов в секунду; значит, воздух,  который переместился бы с широты 23° на широту 18°, должен был бы  вызвать в этой местности встречный ветер с востока на запад, который  мог бы проходить 45 футов в секунду, если бы на всем

==356

 протяжении этих 5° тяга воздуха нисколько не ускорялась вращением  Земли, так что на 5-м градусе движения эта разница была бы далеко не  такой значительной. Но поскольку разница все же всегда будет, мы  примем ее за 1/5 той, которая должна была бы получиться, если бы не  было указанного обстоятельства, и тогда боковое движение все же  будет иметь скорость 9 футов в секунду, т. е. вполне достаточную для  того, чтобы на 18-м градусе прямой северный ветер, дующий от 23° со  скоростью 18 футов в секунду, превратить в северо-восточный. Точно  так же южный ветер, перешедший с этой же скоростью с 18° на 23°,  перейдет на этом последнем градусе в юго-западный ветер, потому что  с тем же превышением скорости движения с запада на восток, какое мы  вычислили выше, он перемещается в медленнее движущийся  параллельный круг.

Подтверждение опытом.  Оно будет изложено в последующих замечаниях.

 ЗАМЕЧАНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ Обычный восточный ветер, господствующий над всем  океаном между тропиками, можно объяснить только той  причиной, которая явствует из первого и третьего  замечаний.

Мнение, согласно которому причиной обычного восточного ветра  служит отставание атмосферы при вращении Земли с запада на восток,  справедливо отвергнуто естествоиспытателями, ибо хотя при первом  обороте атмосфера несколько и отстала, однако немного времени  спустя ей должна быть сообщена одинаковая с Землей скорость. Но эту  же мысль я изложил с большей пользой и более правильно, доказывая,  что она справедлива для того случая, когда воздух приходит к  экватору с более отдаленных параллельных кругов, ибо тогда он,  конечно, имеет скорость, неодинаковую с движением этого  наибольшего круга, и должен, без сомнения, несколько отставать.  Возникающий отсюда восточный ветер будет дуть непрерывно, если  будет непрерывен приток нового воздуха к экватору с обеих

==357

 сторон, потому что прежний воздух, разумеется, скоро потерял бы  это встречное движение благодаря непрерывному действию на него  земной поверхности.

С тех пор как первая причина была единодушно отвергнута всеми,  сошлись на том, что обычный восточный ветер между тропиками  объясняется тягой воздуха, следующего за тем воздухом, который под  действием солнца разрежается по направлению с востока на запад.  Конечно, это объяснение не удовлетворило бы, если бы имелось  другое, лучшее. Когда воздух по причине, указанной в первом  замечании, подходит к нагретому солнцем месту, то с воздухом,  находящимся к западу от солнца, должно произойти то же самое, что и  с воздухом, который находится к востоку. Я не вижу поэтому  основания, почему бы вокруг всего земного шара не дуть одному  только восточному ветру. Если же воздух движется единственно  потому, что какое-то количество воздуха, нагретого несколько раньше,  охлаждается и вытесняет его, то ему следовало бы двигаться скорее с  запада на восток, потому что местности, лежащие к востоку от солнца,  должны больше охлаждаться, а следовательно, и обладать меньшей  упругостью, чем те местности, которые солнце покинуло позже. Но  если даже допустить, что все происходит так, как нам хотелось бы, то  можно ли составить себе сколько-нибудь разумное представление о  том, как это возможно, чтобы тяга воздуха, которая следует за солнцем  во время его заката, вызвала последующую тягу на расстоянии 180° от  этого места, т. е. на расстоянии 2700 миль к востоку? Не должно ли,  напротив, столь ничтожное движение совершенно исчезнуть на столь  огромных расстояниях? И все-таки во всех частях тропиков и во всякое  время дня ветер движется с одинаковой силой с востока на запад.  Вполне понятно, что г-н Джурин, придерживающийся этого же мнения,  отказывается объяснить, почему недалеко от тропиков, где воздействие  солнца уже явно значительно, наблюдается все тот же восточный ветер.  Ведь в самом деле, приведенной выше причиной его никак нельзя  объяснить.

Итак, я указываю другую причину, лучше согласующуюся с  общеизвестными основами естествознания 2.

==358

 Тепло, которого в жарком поясе и поблизости от него бывает больше,  чем где бы то ни было в другом месте, сохраняет находящийся над ним  воздух в состоянии постоянного разрежения. Несколько менее  раскаленный, а следовательно, и более плотный воздух поясов,  расположенных дальше от экватора, вытесняет его согласно законам  равновесия, и так как он движется по направлению к экватору, то по  правилу, изложенному в третьем замечании, его северное направление  должно перейти в боковое движение с востока. Поэтому обычный  восточный ветер есть по отношению к сторонам экватора, собственно  говоря, боковой ветер, но на экваторе, где юго-восточный и северовосточный ветры с обоих полушарий сталкиваются друг с другом, он  должен перейти в прямой восточный ветер, причем, однако, чем  дальше от экватора, тем больше он отклоняется в направлении  полюсов.

Подтверждение опытом Все наблюдения показывают, что вблизи экватора высота  барометра на один дюйм ниже, чем в умеренных поясах. Не следует ли  отсюда само собой, что воздух этих широт должен был бы по законам  равновесия двигаться к экватору, и не это ли движение в нашем  полушарии вызывает постоянный северный ветер в жарком поясе? Но  почему он все больше и больше отклоняется и наконец на экваторе уже  совершенно переходит в восточный ветер? Ответ на это можно найти в  конце четвертого замечания. Но почему равновесие никогда здесь  полностью не восстанавливается? Почему в жарком поясе воздух  всегда на один дюйм ртутного столба легче, чем в умеренном поясе?  Так как жара здесь постоянна, воздух все время расширяется и  разрежается. Поэтому, когда даже новый воздух проникает в эту  местность, чтобы восстановить равновесие, то и он подобно прежнему  расширяется. Достигший большей высоты воздушный столб  поднимается выше уровня остального воздуха и растекается поверх  последнего. Таким образом, экваториальный воздух, поскольку он  никогда не может подняться выше воздуха умеренных

==359

 поясов и тем не менее содержит в себе более разреженный воздух,  должен всегда быть легче воздуха умеренных поясов и уступать его  давлению Чем объясняются западные ветры, господствующие большей,  частью на океане между 28° и 40°.

Правильность этого наблюдения в достаточной мере подтвердили  на своем опыте мореплаватели и в Тихом, и в Атлантическом океанах,  и в Японском море. Для того чтобы указать причину, вполне  достаточно того правила, которое изложено в предыдущем замечании  Собственно говоря, согласно приведенным там соображениям в этих  местах должен был бы дуть умеренный севере восточный ветер. Но так  как воздух, скапливающийся с обоих полушарий у экватора,  непрерывно переливаясь оттуда, распространяется на север по  верхним слоям атмосферы нашего полушария и так как, двигаясь от  экватора, он почти полностью приобретает его движение, то в  дальнейшем ему приходится перемещаться боковым движением с  запада на восток через нижние слои атмосферы в более отдаленные параллельные круги (см. замечание третье), однако он оказывает  действие на нижние слои воздуха только там, где встречное движение  этих слоев становится слабее и где он сам опускается в них. Но это  должно произойти лишь на довольно значительном расстоянии от  экватора, где и будут господствовать западные и боковые ветры.

ЗАМЕЧАНИЕ ПЯТОЕ Муссоны, или периодические ветры, господствующие в  Аравийском, Персидском и Индийском океанах, вполне объясняются  законом, изложенным в третьем замечании В этих морях с апреля по сентябрь дуют юго-западные ветры,  затем на некоторое время устанавливается безветрие, а с октября по  март дуют уже противоположные, северо-восточные ветры  Изложенное раньше делает сразу понятной причину этого явления. В  марте месяце солнце переходит в наше полушарие и нагревает Аравию,  Персию, Индостан, близлежащие

К оглавлению

==360

 полуострова, а также Китай и Японию сильнее, чем моря между этими странами и экватором Такая разреженность северного воздуха заставляет  воздух, находящийся над этими морями, распространиться в эту  сторону, а мы знаем, что ветер, идущий от экватора к Северному  полюсу, должен отклониться в юго-западном направлении С другой  стороны, как только солнце переходит осеннее равноденствие и  разрежает воздух южного полушария, воздух из северной части  жаркого пояса направляется вниз, к экватору. Но всякий ветер,  дующий с севера по направлению к экватору, будучи предоставлен  самому себе, необходимо переходит в северо-восточный, таким  образом, легко понять, почему он должен сменить прежний, югозападный ветер.

Совершенно ясна и взаимная связь между этими причинами,  поскольку они вместе вызывают периодические ветры. Вблизи тропика  должен быть расположен обширный материк, вбирающий в себя  больше солнечного жара, чем моря, лежащие между ним и экватором,  данное обстоятельство заставляет воздух этих морей то устремляться  через эти страны и создавать западный боковой ветер, то из этих стран  вновь распространяться над морями Подтверждение опытом По всему океану между Мадагаскаром и Новой Голландией дует  постоянный юго-восточный ветер, обычный для морей, лежащих  поблизости от тропика Козерога Но в Новой Голландии, на широких  пространствах моря вблизи этой земли, периодически дуют ветры: с апреля до октября - с юго-востока, а в остальные месяцы - с  северо-запада В самом деле, в течение этих последних месяцев в южных  странах, из которых нам известно одно только побережье Новой  Голландии, стоит лето Солнце нагревает здесь значительно сильнее  почву, чем поверхность соседних морей, и заставляет воздух двигаться  из экваториальных областей к Южному полюсу, а это согласно  сказанному в третьем замечании должно повести к возникновению  северо-западного ветра В период с апреля по октябрь солнце

==361

 поднимается над северным полушарием, и тогда южный воздух отступает  обратно к экватору, чтобы идти в сторону разрежения, и таким  образом вызывает противоположный, юго-восточный ветер. Не  следует удивляться тому, что большинство естествоиспытателей не  могут указать, почему ветры в упомянутой части южного океана  периодически меняют свое направление, ведь этим  естествоиспытателям не был известен закон, изложенный нами в  третьем замечании. Приведенные соображения могут оказаться  чрезвычайно полезными, если использовать их для открытия новых  стран. Если мореплаватель, после того как солнце уже перевалило  через тропик, встретит в южном полушарии, недалеко от этого  тропика, постоянный северо-западный ветер, то это может послужить  для него почти безошибочным признаком того, что к югу должен  находиться обширный материк, над поверхностью которого тепло  солнца заставляет экваториальный воздух передвигаться и вызывает,  таким образом, северный ветер с западным уклоном. Наблюдения над  Новой Голландией дают нам веские основания предполагать, что там  расположен обширный южный материк. Плавающие по Тихому  океану, конечно, не в силах осмотреть все пространство южного  полушария, для того чтобы выведать в нем новые земли. Они должны  иметь ориентир, который позволил бы им судить, в каком именно  направлении они могут рассчитывать найти такие земли. Подобным  ориентиром могут для них служить северо-западные ветры, которые  можно наблюдать в летнее время на широких просторах океана: эти  ветры - признак близости какой-нибудь южной земли.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ После подготовки, какую дают приведенные выше замечания,  рассмотрение карты, на которой указаны постоянные или  периодические ветры всех морей, доставляет немалое удовольствие;  если сюда присовокупить еще правило, согласно которому морские  берега оказывают воздействие на направление дующих возле них  ветров и сообщают им параллельное себе

==362

 направление, 10 можно указать причину любого ветра. В промежутки  времени между периодическими ветрами, которые дуют в течение  определенного срока в какой-нибудь местности и затем сменяются  ветрами противоположного направления, в промежуточное время этой  смены, говорю я, бывают безветрие, дожди, грозы и внезапные  ураганы. Дело в том, что в верхних слоях воздуха уже господствует  встречный ветер, когда внизу еще не совсем утих прежний ветер, и,  сталкиваясь, они в конце концов уравновешивают друг друга,  сгущают приносимые с собой туманы и производят все упомянутые  выше изменения. Можно признать почти общим правилом то, что  грозу вызывают сталкивающиеся друг с другом ветры: обычно  замечают, что после грозы ветер меняет свое направление. Этот  встречный ветер в действительности существовал уже и до грозы в  верхних слоях воздуха; именно он согнал в одно место грозовое  вещество и поднял грозовую тучу над горизонтом, ибо обычно мы  видим, что гроза поднимается навстречу нижнему ветру; гроза  возникла в то время, когда ветры находились в состоянии равновесия,  после чего встречный ветер одерживает верх. Продолжительные  дожди, зачастую наблюдаемые при высоко стоящем барометре, как это  было, например, прошлым летом, объясняются, по всей вероятности,  подобным столкновением двух воздушных течений. Наблюдение  Мариотта 3 относительно того, что ветры, начинающие дуть во время  новолуния с севера, примерно за 14 дней пробегают все румбы  компаса, переходя сначала в северо-восточные, затем в восточные,  юго-восточные и т. д., и что ветры никогда не делают полного круга в  обратном направлении, - это наблюдение вполне объяснимо  правилом, изложенным в третьем замечании. Дело в том, что северный  ветер естественно переходит в северо-восточный, а этот, после того как  восстановлено равновесие с тем воздушным пространством, куда он  движется, встречая сопротивление этого воздушного пространства,  переходит в чисто восточный ветер. А затем, так как воздух, сжатый на  юге, снова распространяется на север, его движение в сочетании с  восточным ветром создает юго-восточное отклонение, которое по  причине,

==363

 указанной в третьем замечании, становится сначала южным, затем юго-западным, потом, встретив сопротивление северного воздуха,  приведенного в равновесие, западным, после этого, соединяясь со  вновь расширяющимся северным воздухом, северо-западным и, наконец, чисто северным.