Часть 12.

РАССУЖДЕНИЕ ТРЕТЬЕ О ЗАВИСИМОСТИ ВЕЩЕЙ В МИРЕ ОТ БОГА ЧЕРЕЗ ЕСТЕСТВЕННЫЙ  ПОРЯДОК ИЛИ БЕЗ ТАКОВОГО 1 Деление событий в мире в соответствии с тем,  подчиняются ли они или не подчиняются  естественному порядку Нечто подчиняется естественному порядку, поскольку его  существование или его изменение имеет достаточное основание в силах  природы. Для этого требуется, во-первых, чтобы сила природы была  его производящей причиной; во-вторых, чтобы тот способ, каким эта  сила направлена на зарождение этого действия, сам имел бы  достаточное основание в одном из правил законов действия природы.  Такого рода события называются также просто естественными  событиями в мире. Напротив, там, где этого нет, там случай, не  подчиненный такому основанию, есть нечто сверхъестественное, и это  имеет место или тогда, когда ближайшая действующая причина лежит  вне природы, т. е. когда эти события в мире порождаются  непосредственно божественной силой, или, во-вторых, тогда, когда  хотя бы только тот способ, каким силы природы были обращены на  данный случай, не входит в правило действия природы. В первом  случае я называю событие сверхъестественным materialiter [в  материальном смысле], во втором — formaliter [в формальном смысле].  Так как только второй случай нуждается, по-видимому, в некотором  пояснении, тогда как все остальное представляется ясным само по себе,  то я приведу здесь несколько примеров. В природе существует много  таких сил, которые способны погубить отдельных людей, или  государства, или весь человеческий род: землетрясения, ураганы,  морские бури, кометы и т. д. В соответствии с некоторым общим  законом в устройстве природы имеется достаточное основание для  того, чтобы что-то из всего этого иногда происходило. Однако среди  законов, по которым это происходит, пороки и моральная испорченность людей вовсе не естественные, основания, которые

==438

 были бы связаны с этими событиями. Злодеяния, совершаемые  населением какого-то города, не имеют никакого влияния на  скрытый в земле огонь, и все роскоши первого мира не  принадлежали к числу действующих причин, которые могли  бы заставить кометы, движущиеся по своим путям, спуститься  вниз. И если такой случай происходит - его, однако,  приписывают естественному закону, - то этим хотят сказать,  что здесь несчастье, а не наказание, так как моральное  поведение людей не может быть причиной землетрясений,  происходящих по естественному закону, и здесь нет связи  причины и действия. Так, например, если землетрясение  разрушит город Порт-Рояль на Ямайке *, то тот, кто это  называет естественным событием, будет рассуждать так: хотя  своими порочными деяниями жители этого города, по  свидетельству их проповедника, и заслужили подобное  опустошение как наказание божье, однако этот случай следует  все же рассматривать как один из многих случаев, которые  время от времени происходят согласно тому или иному более  общему закону природы, ведь сотрясению подвергаются  целые области, среди них иногда и города, а среди них изредка  и весьма порочные города. Если же это рассматривать как  наказание, то эти силы природы, поскольку они по  естественному закону не могут иметь связи с поведением  людей, должны быть направлены высшим существом на  каждый такой отдельный случай особо; но тогда событие будет сверхъестественным в формальном  смысле, хотя бы посредствующая причина и была какой-то  силой природы. И если бы даже с помощью длинного ряда  подготовлений, особо заложенных с этой целью в  действующие силы мира, это событие осуществилось бы  наконец как наказание божье и если бы даже захотели  предположить, что уже при сотворении мира богом были  приняты все меры к тому, чтобы это событие произошло  впоследствии посредством направленных на него в природе  сил в надлежащее время (как можно представить себе по  теории потопа Уистона(6), так как потоп, по - его мнению,  происходит под действием _______________ * См. Рай, О начале, изменениях и гибели мира.

==439

 комет), то сверхъестественность события этим нисколько не  была бы уменьшена, но была бы лишь перенесена к временам  сотворения мира и именно этим невероятно увеличена. Ибо  весь этот ряд условий, поскольку самый способ их устроения  относился к окончательному результату, между тем как этот  результат вовсе не должен был рассматриваться как следствие из  более общих законов природы, означает непосредственную, еще  большую заботу бога, обращенную на столь длинную цепь  следствий, дабы избежать также тех препятствий, которые мысли  бы помешать точному достижению искомого действия.

С другой стороны, существуют наказания и награды  согласно порядку природы, и это потому, что моральное  поведение людей связано с ними по законам причин и действий.  Необузданное сластолюбие и неумеренность кончаются тем,  что жизнь становится полной болезней и мучений. Козни и  коварство в конце концов терпят крушение, и честность в  последнем счете оказывается наилучшей политикой. Во всем  этом осуществляется связь следствий по законам природы. Но  сколько бы ни было наказаний и наград или всякого рода других  событий в мире, исходя из которых силы природы должны были  бы быть всегда направлены исключительно на каждый  отдельный случай — хотя среди многих из них и господствует  известное единообразие,— эти события все же подчинены,  правда, не какому-то закону природы, а непосредственному  божественному закону, именно закону божественной мудрости.

2 Деление естественных событий в соответствии с  тем, подчиняются ли они необходимому или случайному  порядку природы Все вещи природы случайны в своем существовании.  Соединение различных видов вещей, например воздуха, земли,  воды, также, без сомнения, случайно и постольку должно быть  приписано всецело свободному проявлению воли высшего творца.  Однако, хотя законы природы не имеют никакой  необходимости, поскольку

К оглавлению

==440

 случайны сами вещи, к которым они относятся, и те связи, при  которых они могут действовать, все же остается еще некоторый  род необходимости, весьма достойный внимания. В самом деле,  существует много законов природы, единство которых  необходимо, т. е. таких законов, где одно и то же основание  согласованности для одного закона делает необходимыми также  и другие законы. Например, та же самая сила упругости и  тяжесть воздуха, которые составляют основание законов  дыхания, представляют собой необходимое основание  возможности сооружения насосов, возможности образования  облаков, поддержания огня, ветров и т. п. Если для одного из этих  явлений имеется основание, то оно необходимо будет и для всех  остальных. И напротив, если основание для одного рода сходных  действий, происходящих по одному закону, не есть в то же  время основание для другого рода действий, происходящих по  другому закону в одной и той же сущности, то согласованность  этих законов будет случайной, другими словами, в этих законах  будет господствовать случайное единство, и то, что в вещи  происходит согласно этим законам, происходит в ней сообразно  случайному порядку природы. Человек видит, слышит, обоняет,  вкушает, однако свойства, которые составляют основания  зрения и вкуса, различны. И точно так же он должен иметь  разные органы для слуха и для вкуса. Соединение столь  различных способностей случайно и, поскольку оно стремится к  совершенству, искусственно Каждому органу в свою очередь  присуще некоторое искусственное единство. Та часть в глазу, на  которую падает свет, отлична и от той, в которой свет  преломляется, и от той, где улавливается образ. Напротив, не разные, а  одна причина сообщает Земле ее шарообразную форму,  удерживает тела на Земле на своих местах, несмотря на ее  вращение, и заставляет Луну двигаться по кругу - это сила  тяжести, вполне достаточная для всего этого. И то, что для всех  этих действий в природе имеются основания, несомненно,  представляет собой совершенство, и если одно и то же  основание, определяющее одно действие, достаточно и для  других действий, то тем больше единства приобретает от этого  целое.

==441

 Но это единство и вместе с ним совершенство необходимы в  приведенном здесь случае и свойственны самой сущности вещи.  Всякая гармоничность, плодотворность и красота, порожденные  этим единством, зависят от бога через неотъемлемый порядок  природы или через то, что в естественном порядке необходимо.  Надеюсь, меня поймут, если я отнесу эту необходимость не к  существованию самих вещей, а лишь к заложенным в их возможности  согласованности и единству как необходимому основанию  чрезвычайно большой пригодности и плодотворности. Растения и  животные везде являют поразительные примеры случайного, но  весьма мудро согласованного единства. Сосуды, всасывающие соки,  сосуды, впитывающие воздух, сосуды, вырабатывающие соки, и те,  что обусловливают их испарение, и т. д. -  в этом великом  многообразии ни один не пригоден к действиям другого, и  соединение их в одно целостное совершенство искусственно, так что  само растение со всеми его отношениями к столь различным целям  образует случайное и произвольное единство.

Неорганическая же природа дает особенно много доказательств  необходимого единства в отношении простого основания ко многим  согласованным следствиям в такой мере, что следует предположить,  что, быть может, даже там, где в органической природе, как может  показаться, многие совершенства имеют своим основанием особое  устройство, они на деле могут быть необходимым следствием того же  самого основания, которое благодаря присущей ему плодотворности  связывает это следствие со многими другими прекрасными  действиями, так что даже и в этих царствах природы может быть больше  необходимого единства, чем это обыкновенно думают.

Так как, далее, силы природы и законы их действия содержат в  себе основание некоего естественного порядка, поскольку он  охватывает многообразную гармонию в необходимом единстве, служит причинение многоразличного совершенства становится законом, то различные в отношении их красоты и полезности следует рассматривать как подчиненные

==442

 неотъемлемому порядку природы и через него - богу. А так как, с другой стороны, те или иные совершенства в чем-то целом также возможны не благодаря плодотворности одного основания, а требуют различных для этой цели произвольно соединенных оснований, то и здесь некоторое искусственное  устроение будет причиной какого-то закона, и действия, которые происходят  согласно этому закону, будут подчинены случайному и искусственному  порядку природы, а через него - богу.

 РАССУЖДЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ ПРИМЕНЕНИЕ НАШЕГО ОСНОВАНИЯ [ДЛЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА БЫТИЯ БОГА] ПРИ  РАССМОТРЕНИИ СОВЕРШЕНСТВА МИРА В СООТВЕТСТВИИ С ЕСТЕСТВЕННЫМ  ХОДОМ ВЕЩЕЙ

1 Какие выводы можно сделать из нашего основания [для  доказательства бытия бога] о превосходстве естественного  порядка над сверхъестественным Известное правило философов или, вернее, здравого рассудка вообще  состоит в том, чтобы без особо уважительной причины ничего не принимать за  чудо, или за сверхъестественное событие. А это правило гласит, что, во-первых,  чудеса редки, во-вторых, что все совершенство Вселенной достигается в  соответствии с волей бога и без особенных сверхъестественных влияний, по  законам природы, ибо всякий признает, что если бы мир не достиг цели своего  существования без часто повторяющихся чудес, то сверхъестественные события  должны были бы быть чем-то обычным. Некоторые придерживаются мнения,  что формальная сторона естественной связи следствий с их основаниями сама по  себе есть уже некоторое совершенство, по сравнению с которым лучший  результат, если его можно было бы получить только сверхъестественным  путем, должен быть во всяком случае признан менее ценным. Эти люди считают, что естественное, как таковое, имеет превосходство над всем  сверхъестественным, которое

==443

 рассматривается ими как некоторое нарушение порядка, само по себе  приводящее к чему-то дурному. Однако трудность здесь лишь  воображаемая. Добро заключается только в достижении цели, и  средства могут быть признаны добром только ради этой же цели.  Естественный порядок, если согласно ему не возникают совершенные  следствия, не имеет в себе непосредственно никакого основания для  превосходства, ибо он может рассматриваться лишь в смысле  некоторого средства, которое не имеет самостоятельного значения, а  оценивается в зависимости от величины достигнутой им цели. Втайне  сюда примешивается представление о трудностях, которые люди  испытывают, совершая непосредственно те или иные действия, и оно  придает тому, что можно вверить чужим силам, некоторое  превосходство даже там, где в самом результате чего-то недостает, если  сравнивать с тем, что предполагалось. Между тем, если бы тот, кто  кладет в машину для распилки леса бревно, сам мог с такой же  легкостью непосредственно превратить его в доски, то все искусство  этой машины было бы лишь простой игрой, ведь вся ее ценность  заключается единственно в том, что она средство для данной цели.  Стало быть, нечто хорошо не потому, что оно соответствует  естественному ходу вещей, а наоборот, этот естественный ход хорош,  поскольку хорошо то, что из него вытекает. И так как бог в своем  решении создать мир определил его таким, что в нем закон наилучшего  устройства в большинстве случаев осуществляется через естественную  связь, то он удостоил его своим выбором не потому, что добро будто  бы заключается в естественной связи, а потому, что благодаря ей  совершенные цели достигаются наиболее правильным путем без какихлибо особенных чудес.

И вот возникает вопрос: как это может быть, чтобы всеобщие законы  природы столь отменно соответствовали воле всевышнего в течении  событий мира, происходят согласно этим законам, и на каком основании       мы признаем за этими законами такую сообразность, что не чаще, чем мы их  воспринимаем, нужно было бы тайные сверхъестественные меры, могущие приходить на помощь несовершенству

==444

 этих законов?* Здесь наше понятие о зависимости от бога самой  сущности всех вещей приносит нам большую пользу, чем можно было  ожидать. Вещи природы в самых необходимых определениях их  внутренней возможности содержат признак зависимости их от того  существа, в котором все согласуется со свойствами мудрости и  благости. От них можно ожидать согласованности и прекрасной связи, а  также необходимого единства в многообразии полезных отношений  одною основания ко многим устанавливающим порядок законам» Там,  где природа действует по необходимым законам, ее действия не  нуждаются в поправках, исходящих непосредственно от бога, ибо,  поскольку следствия необходимо вытекают в соответствии с  естественным порядком, никогда не может даже по самым общим  законам произойти что-либо неугодное богу. Как, в самом деле, могли  бы следствия вещей не быть согласными с волей бога, если случайная  связь их зависит от его воли, а их существенные отношения в качестве  оснований необходимости в естественном порядке проистекают от того  в боге, что находится в величайшей гармонии с его свойствами вообще?  И таким образом все механические изменения мира, т. е. необходимые  по законам движения, должны всегда быть хороши потому, что они  естественно необходимы, и стало быть, следствие не нуждается в  поправках, коль скоро оно неизбежно в соответствии с естественным  порядком **. Чтобы предупредить, однако, ______________ * На этот вопрос дают далеко еще не удовлетворительный ответ, если  ссылаются на мудрый выбор бога, так хорошо устроившего однажды  естественный ход вещей, что частые исправления были уже не нужны Ибо  главная трудность заключается в том, чтобы понять, как это вообще можно  было свести к некоторой единой основе столь большое совершенство, в  особенности если рассматривать множество вещей природы и неизмеримо  длинный ряд их изменений, а равно и то, как при этом по всеобщим  правилам их взаимодействия могла возникнуть гармония, не требовавшая  никаких частых сверхъестественных влияний.

** Если необходимый результат развития природы будет, как думает  Ньютон, состоять в том, что такая система мира, как наша солнечная  система, придет в конце концов в состояние полной неподвижности и  абсолютного покоя, то я бы не прибавил вместе с ним, что нужно было бы,  чтобы бог посредством чуда снова восстановил эту систему. В самом деле,  так как это есть

==445

 всякое недоразумение, я замечу здесь, что изменения в мире  необходимо должны происходить или на основе первоначального  устройства Вселенной и на основе всеобщих и частных законов  природы, куда относится все, что происходит механически в телесном  мире, или что в этих изменениях тем не менее имеется какая-то  недостаточно постигнутая нами случайность - речь идет о свободно  совершаемых действиях, природа которых недостаточно понята.  Такого рода изменения в мире, поскольку кажется, будто они сами по  себе не связаны с определяющими основаниями и необходимыми законами, содержат в себе, как таковые, возможность отклоняться от  общего стремления вещей природы к совершенству. Поэтому вполне  вероятно, что могут оказаться необходимыми и сверхъестественные  дополнения, ибо возможно, что в этом смысле естественный ход вещей  будет иногда вступать в противоречие с волей бога. Между тем даже  силы свободно действующих существ в соединении со всей остальной  Вселенной не вполне свободны от воздействия всех законов, а всегда  подчинены, если и не принудительным основаниям, то все же таким,  которые по правилам свободного выбора делают несомненным  исполнение некоторым иным образом. Вот почему общая зависимость  сущности вещей от бога и здесь всегда есть важное основание для того,  чтобы следствия, происходящие даже среди такого рода вещей  согласно естественному ходу событий, рассматривать в целом как  способствующие порядку и соответствующие правилу наилучшего  устройства (причем кажущиеся в отдельных случаях отклонения не  должны нас вводить в заблуждение). Следовательно, естественный  порядок лишь редко нуждается в непосредственном сверхъестественном  улучшении или дополнении. Ведь и в откровении упоминается о них  лишь в отношении к определенным периодам времени и определенным  ______________ результат, к которому природа определена необходимым образом  согласно присущим ей законам, то отсюда я склонен заключить, что этот  результат хорош. Это не должно представляться нам как достойная  сожаления утрата, ибо мы не знаем, какова необъятность беспрерывно  формирующейся природы в других частях неба, чтобы с избытком  возместить своей плодотворностью ущерб во Вселенной.

==446

 народам. И опыт также вполне согласуется с этой зависимостью  даже самых свободных действий от великого закона  природы. Ибо как бы ни было случайно, [например],  решение вступить в брак, мы все же видим, что в данной  стране отношение числа браков к общему числу жителей  этой страны довольно постоянно, если взять большие числа,  и что, например, на сто десять человек приходится одно  бракосочетание. Всякому известно, как сильно способствует  свобода людей продлению или сокращению жизни И тем не  менее даже эти свободные действия подчинены строгому  порядку, ибо в среднем, если принять в расчет большие  массы людей, число умирающих по сравнению с числом  живущих всегда будет с большой точностью выражать одно  и то же отношение. Я ограничусь этими немногими  доводами, чтобы сделать хоть сколько-нибудь понятным то,  что даже законы свободы не очень-то независимы от правил  общего естественного порядка и что основание, которое во  всей остальной природе уже в сущности самих вещей  укрепляет неотвратимое отношение к совершенству и  согласованности, не тождественно с основанием, которое и в  естественном ходе свободного образа действия должно было  бы по крайней мере направить нашу мысль на то, что  высшее существо управляет действиями людей посредством  своего благоволения, не прибегая к многократным чудесам.  Мое внимание обращено, однако, в большей мере на ход  изменений в природе, поскольку они необходимы в  соответствии с присущими ей законами. В таком устройстве  чудеса будут или не нужны вовсе, или нужны очень редко,  ибо нет оснований полагать, что естественным образом  обнаруживаются такие несовершенства, которые нуждались  бы в чудесах.

Если бы я составил себе такое понятие о вещах природы,  которое обыкновенно о них имеют, а именно что их  внутренняя возможность сама по себе независима и не имеет  никакого постороннего основания, то для меня вовсе не  было бы неожиданным, если бы мне сказали, что мир,  обладающий некоторым совершенством, невозможен без  множества сверхъестественных действий. Скорее, я считал  бы странным и непонятным, как это без

==447

 непрерывного ряда чудес нечто годное могло бы быть  совершено с помощью великой естественной связи. Ибо было  бы весьма странной случайностью то, что сущности вещей,  каждая из которых имела бы сама по себе свою обособленную  необходимость, так подходят друг к другу, что сама высшая  мудрость могла их соединить в великое целое, в котором при  столь многообразной зависимости все же проявляются  бесподобная гармония и красота сообразно со всеобщими  законами. Напротив, так как меня научили тому, что только  потому, что есть бог, возможно нечто другое, то я даже от возможностей вещей ожидаю согласованности, соответствующей их великому принципу, а также способности с помощью всеобщих устроении складываться в такое целое, которое точно соответствовало бы мудрости того самого существа, от которого  они берут свое основание; и я считаю даже удивительным, что,  поскольку нечто происходит или могло бы происходить согласно  всеобщим законам сообразно естественному ходу вещей, это  было бы неугодно богу и нуждалось бы для своего исправления  в чуде. И если такое чудо происходит, то даже только повод к  нему принадлежит к таким вещам, которые иногда имеют место,  но никогда не могут быть нами постигнуты.

Не трудно понять также, что если выявим главное основание  того, почему чудеса могут быть лишь редко нужны для  совершенства мира, то это будет иметь значение и для  выяснения того, что мы в предыдущем рассуждении назвали  сверхъестественными событиями в формальном смысле,  которые в обычных суждениях потому так часто допускаются,  что в них с помощью некоторого извращенного понятия  надеются найти нечто естественное.

Какой вывод можно сделать из нашего основания [для  доказательства бытия бога] в пользу того или другого  порядка природы.

В методах истинной философии господствует правило,  которое, хотя и не ясно выражено, тем не менее

==448

 на деле всегда соблюдается, а именно что во всяком  исследовании причин определенных действий необходимо  обращать большое внимание на то, чтобы, насколько возможно,  сохранять единство природы, т. е. многообразные действия  выводить из одного уже известного основания, а не допускать  тотчас же для различных действий новые и различно  действующие причины из-за кажущегося более или менее  значительного несходства. Соответственно этому предполагают,  что в природе существует великое единство в том смысле, что  имеется одно основание, достаточное для разного рода  следствий, и считают, что имеют полное право рассматривать  соединение одного рода явлений с явлениями другого рода в  большинстве случаев как нечто необходимое, а не как действие  искусственного и случайного порядка. Какие только  разнообразные действия не выводятся теперь из одной силы  тяжести! А ведь раньше считали нужным отыскивать для них  разные причины, например для поднятия вверх одних тел и  падения других. Вихри в, которыми объясняли движение  небесных тел по орбитам, были оставлены, как только причиной  этих движений была признана упомянутая простая сила  природы. Есть полное основание предполагать, что расширение  тел от теплоты, свет, электрическая сила, грозы, быть может  также и магнетическая сила,— что все это только разного рода  проявления одной и той же деятельной материи, разлитой по  всему пространству, а именно эфира, и вообще испытывают  недовольство, когда видят себя вынужденными признать новый  принцип для некоторого рода действий. И даже там, где  чрезвычайно точная симметрия требует как будто особого  искусственного устроения, бывают склонны рассматривать его  как необходимый результат всеобщих законов и все еще соблюдать  правило единства, прежде чем принимать за основание  какой-то искусственный распорядок. Формы снежинок столь  правильны и настолько превосходят все неуклюжее, что может  быть осуществлено слепым случаем, они так изящны, что  можно было бы даже усомниться в правдивости тех, кто дает нам  их изображения, если бы каждая новая зима не предоставляла 29 Иммануил Кант

==449

 нам сколько угодно случаев удостовериться в этом на собственном  опыте. Немного найдется цветов, которые, насколько можно судить по  внешнему виду, обнаруживали бы больше изящества и  пропорциональности, и мы не знаем ни одного произведения искусства,  которое отличалось бы большей правильностью, чем эти произведения,  которые природа с такой расточительностью рассыпает по поверхности  земли. И однако никому не приходило в голову утверждать, что все они  произошли из какого-то снежного семени, и измышлять какой-то  искусственный порядок природы; на них смотрят, как на побочное  следствие более общих законов, вместе с необходимым единством  включающих в себя образование и этого продукта *.

И все же природа богата другого рода порождениями, в отношении  которых всякая философия, размышляющая об их происхождении,  видит себя вынужденной оставить этот путь [объяснения]. Великое  искусство и случайное сочетание с помощью свободного выбора  соответственно определенным намерениям здесь очевидны и в то же  время становятся основанием особого закона природы, относящегося к  ее искусственному порядку. Строение растений и животных таково, что  для объяснения его общие и необходимые законы природы уже  недостаточны. И так как было бы нелепо рассматривать первоначальное  порождение какого-либо растения или животного как механическое  побочное следствие всеобщих законов природы, то все же остается еще  двоякого рода вопрос (8), на который нельзя ответить, если исходить из  приведенного выше основания, а именно: создана ли каждая их особь  непосредственно самим богом и, следовательно, имеет  сверхъестественное происхождение, и только продолжение рода, т. е.  переход время от времени к развертыванию (Aus-wickelung), вверено  естественному закону или же  ___________

* Внешний вид плесени, напоминающий собой растения, побудил  многих отнести ее к числу продуктов растительного царства. Между тем  по другим наблюдениям представляется гораздо более вероятным, что ее  внешняя правильность не мешает тому, чтобы рассматривать ее подобно  дереву Дианы(7) как следствие общих законов сублимации.

К оглавлению

==450

 некоторые особи животного и растительного царства имеют,  правда, непосредственно божественное происхождение, но  обладают непостижимой для нас способностью по  некоторому постоянно действующему закону природы  порождать себе подобных, а не только раскрывать свою  собственную природу? В обоих случаях возникают затруднения.

А какое затруднение наибольшее, решить,  пожалуй, невозможно. Для нас, однако, важно здесь отметить  лишь преобладание метафизических оснований. Как же  дерево, например, может при помощи внутреннего  механического устройства так видоизменить и растворить в  себе питающие его соки, что в глазке листьев или в семени  дерева возникает нечто такое, что содержит в себе подобное  же дерево в малых размерах или из чего оно могло бы  образоваться,— этого на основании всех наших знаний никак  нельзя понять. Внутренние формы, о которых говорит г-н  Бюффон, и элементы органической материи, которые с  помощью своих воспоминаний (9), по мнению г-на Мопертюи,  соединяются между собой по законам вожделения и  отвращения, представляются или столь же непонятными, как  и сами эти явления, или измышлены совершенно  произвольно. Однако если мы и не будем обращать внимание  на подобные теории, то отсюда ведь еще не следует, что  самим нам нужно выдвинуть другую столь же  произвольную теорию, а именно будто все эти особи имеют  сверхъестественное происхождение на том основании, что их  естественное происхождение представляется нам совершенно  непонятным. Разве хоть один человек мог когда-нибудь  объяснить механическими причинами способность  дрожжевого грибка порождать себе подобных? И однако изза этого никто не ссылается на сверхъестественную причину.

Так как в этом случае происхождение всех подобного  рода органических продуктов рассматривается как нечто  совершенно сверхъестественное, то считают все же нужным  оставить нечто на долю натурфилософа, предоставляя ему  возможность высказывать разные догадки относительно  способа постепенного продолжения рода. Однако пусть  хорошенько подумают, что этим сверхъестественное  нисколько ведь не

==451

 уменьшается, ибо произойдет ли это сверхъестественное порождение в  момент сотворения мира или оно будет происходить постепенно в  различное время - все равно в последнем случае  сверхъестественного будет не более, чем в первом, ибо вопрос не в  степени непосредственного божественного действия, а лишь в том,  когда оно происходит. Что же касается упомянутого выше естественного порядка развертывания, то оно не правило плодотворности  природы, а метод бесполезных околичностей, ибо этим  непосредственное божественное действие не сберегается ни в  малейшей степени. Поэтому представляется неизбежным или при  каждом оплодотворении относить образование плода непосредственно  за счет божественного действия, или за первоначальным  божественным устроением растений и животных признать способность  не только последовательно развертывать, но и действительно  порождать себе подобных сообразно с естественным законом.

Мое настоящее намерение состоит лишь в том, чтобы всем этим  показать, что за вещами природы следует признать большую  возможность порождать свои следствия по всеобщим законам, чем это  обычно делается.

РАССУЖДЕНИЕ ПЯТОЕ,

В КОТОРОМ ПОКАЗЫВАЕТСЯ НЕДОСТАТОЧНОСТЬ ОБЫКНОВЕННОГО МЕТОДА  ФИЗИКОТЕОЛОГИИ 1 О физикотеологии вообще

Все способы познания бытия бога из его действий можно свести к  следующим трем. Или этого познания достигают, обращая внимание  на то, что нарушает порядок природы и непосредственно показывает  ту силу, которой подчинена природа,— к этому убеждению приводит  чудо; или случайный порядок природы, относительно которого  совершенно ясно, что он мог быть создан и разного рода другими  способами, и в котором тем не менее проявляется большое искусство,  могущество и благость,—этот порядок ведет к [признанию]  божественного творца: или, в-третьих,

==452

 необходимое единство, наблюдаемое в природе, а также существенный  порядок вещей, соответствующий великим правилам совершенства, -   словом, то, что в правильности природы составляет ее необходимость,  приводит к признанию некоторого высшего принципа не только этого  существования, но даже и всякой возможности.

Когда люди совершенно дичают или упрямая злоба совсем  затуманивает их взор, тогда одно только первое из упомянутых  средств будет, по-видимому, иметь некоторую силу убедить их в  бытии высшего существа. Напротив, тонкая душа при правильном  рассмотрении находит в большом разнообразии случайной красоты и  целесообразной связи в том их виде, как их открывает перед нами  порядок природы, достаточно доказательств в пользу того, чтобы  усмотреть здесь волю, сопутствуемую великой мудростью и  могуществом; поскольку достаточно иметь это убеждение, чтобы  вести себя добродетельно, т. е. чтобы быть нравственно уверенным,  оно может довольствоваться обычными понятиями рассудка. Для  третьего способа доказательства необходимо требуется философия, и  одна только более высокая степень ее способна с ясностью и  убеждением, достойными величия истины, постигнуть тот же предмет.

Оба последних способа можно назвать физико-теологическими  методами, ибо они указывают тот путь, которым можно прийти от  рассмотрения природы к познанию бога.

2 Преимущества и недостатки обыкновенной  физикотеологии Основной признак бывшего до сих пор в употреблении  физико-теологического метода состоит, во-первых, в том,  что совершенство и правильность надлежащим образом понимают в  их случайности, во-вторых, в том, что с таким искусством  осуществленный порядок показывают во всех целесообразных  отношениях в нем, дабы отсюда сделать заключение о мудрой и благой  воле, а затем, рассматривая также и величие творения, присоединяют  понятие о неизмеримом могуществе творца.

==453

 Метод этот превосходен, во-первых, потому, что доказательство  чрезвычайно конкретно и потому весьма живо и  привлекательно и тем самым понятно даже самому заурядному  уму; во-вторых, потому, что этот метод более естествен, чей  какой-либо другой, поскольку каждый, несомненно, начинает  именно с него; в-третьих, потому, что он дает весьма наглядное понятие о высокой мудрости,  предусмотрительности или же о могуществе - достойного  преклонения существа - это понятие наполняет собой душу и  обладает величайшей силой вызывать изумление, смирение и  благоговение *. Этот способ доказательства гораздо практичнее,  чем всякий другой, даже для философа. Ибо хотя он не находит  здесь для своего пытливого и тонкого ума никакой  определенной отвлеченной идеи божества и сама достоверность  имеет здесь не математический, а нравственный характер,  однако его душой овладевает здесь столько же доказательств,  каждое из которых производит столь же сильное впечатление, и  умозрение здесь спокойно и с известным доверием следует за  убеждением, уже ранее овладевшим им. Вряд ли кто рискнул бы  всем своим благополучием ради притязающего на правильность  метафизического доказательства, в особенности если этому  доказательству противостоит живое, конкретное убеждение.  Сила же убеждения, возникающего отсюда, именно потому, что  оно столь предметно, является столь прочной и непоколебимой,  что для него не страшны никакие опасности умозаключений или  логических различении, и она далеко превосходит ___________ * Если, между прочим, подумать и о произведенных д-ром Гилем  наблюдениях при помощи микроскопа, которые можно найти в  «Hamburger Magazin»(10), и посмотреть на многочисленные породы  живых существ в единой капле воды, на хищные виды их, снабженные  орудиями истребления и уничтожаемые более могучими тиранами  этого водного мира, но ревностно занимаю щиеся преследованием  других, если взглянуть на раздоры, насилие и волнения в одной капле  материи, а затем поднять глаза вверх, чтобы увидеть неизмеримое  пространство, киша щее мирами, как пылинками, то никакой  человеческий язык не будет в состоянии выразить чувство,  возбуждаемое [такой мыслью, и всякий самый тонкий метафизический  анализ далеко отступает перед возвышенностью и достоинством такого  созерцани

==454

 силу хитроумных возражений. И тем не менее этот метод имеет  свои довольно значительные недостатки, хотя их, собственно  говоря, следует относить всего лишь за счет способа его  применения.

1. Всякое совершенство, гармонию и красоту природы этот  метод рассматривает как случайное и как некоторое устроение с  помощью мудрости, тогда как многое из всего этого с  необходимым единством вытекает из самых существенных  законов природы. Самое невыгодное здесь для цели  физикотеологии состоит в том, что эту случайность  совершенства природы она считает в высшей степени  необходимой для доказательства бытия мудрого творца,  вследствие чего вся необходимая согласованность между  вещами в мире становится опасным доводом против нее.

Чтобы убедиться в этом недостатке, следует обратить  внимание на нижеследующее. Можно наблюдать, как, следуя  этому методу, авторы стараются избавить произведения  растительного и животного царства, полные бесчисленных  устремлений к конечной цели, не только от власти случайности,  но также и от механической необходимости, основанной на  всеобщих законах материальной природы. И в этом отношении  у них не возникает ни малейших затруднений. Перевес в доводах  на их стороне совершенно явный. Однако, когда они от  органической природы обращаются к неорганической, они все  еще продолжают упорно придерживаться того же метода, хотя  здесь они, поскольку природа вещей уже иная, почти всегда  должны неизбежно испытывать затруднения. Они все еще  говорят об установленном великой мудростью соединении столь  многих полезных свойств атмосферы: об облаках, дожде, ветрах,  сумерках и т. д. и т. д., как будто свойство, благодаря которому  воздух приводит к образованию ветров, мудрой волей  соединено и с некоторым другим свойством, благодаря  которому воздух поднимает пары или становится на большой  высоте разреженнее, подобно тому как у одного и того же паука  различные глаза, которыми он подстерегает свою добычу,  соединены с бугорками, с сосками, из которых паутинные  шелковинки вытягиваются, как из отверстий

==455

 пчелиною улья, с тонкими когтями или же мягкими частями ног,  посредством которых он склеивает эти нити или на них удерживается.  В этом случае единство при всех связанных между собой полезных  органах (в этом единстве и состоит совершенство) явно случайно и  должно быть приписано мудрой свободной воле, тогда как в первом  случае это единство, напротив, необходимо, и притом так, что если  хотя бы только одно из упомянутых полезных свойств приписывается  воздуху, то и любое другое не может быть от него отделено. И  именно потому, что считают, что о совершенстве природы можно судить,  только ссылаясь на установления [божественной] мудрости, всякое  широкое единство, поскольку оно явно признается как необходимое,  будет представлять собой опасное возражение. Мы скоро увидим, что  по нашему методу из такого единства можно тем не менее сделать  заключение также и к божественной мудрости, но так, чтобы это  единство выводилось не из мудрой воли как из своей причины, а из  такого основания в некоем высшем существе, которое в то же время  должно быть в нем основанием и великой мудрости, —следовательно,  и из некоторого мудрого существа, но не через посредство его  мудрости.

2. Этот метод не в достаточной мере философский и часто очень мешал  распространению философского познания. Как только какое-нибудь  устроение природы оказывается полезным, его обыкновенно объясняют непосредственно намерением божественной воли или же неким  искусственно установленным порядком природы; потому ли, что раз  навсегда уверили себя в том, что действия природы не могут быть  сведены сообразно с ее самыми общими законами к такого рода  согласованности, или если допустить, будто эти действия могут иметь и  такие следствия, то это означало бы переписать совершенство мира  слепому случаю, случилось бы неверное представление о творце. В  таком случае ограничивают исследование природы. Смиренный ум охотно отказывается от дальнейшего исследования, ибо оно рассматривает как излишнее любопытство, и это предубеждение тем более опасно, что ленивым оно дает

==456

 преимущество перед неутомимым исследователем под предлогом  благоговения и справедливого подчинения великому творцу, в  познании которого должна соединиться всякая мудрость.  Рассказывают, например, о разнообразной пользе гор и, когда ее  наберется много и окажется, что без той или иной пользы человеческий  род обойтись не может, тогда полагают, что уже имеется основание  рассматривать ее как непосредственное божественное установление.  Ибо рассматривать ее как следствие всеобщих законов движения (ведь  относительно этих законов вовсе не предполагают, чтобы они имели  какое-то отношение к прекрасным и полезным следствиям, разве что  это произошло бы чисто случайно) -  это, по их мнению, означало бы  поставить очень важное преимущество человеческого рода в  зависимость от слепого случая. Так именно и обстоит дело с  рассмотрением рек на нашей земле. Если послушать авторов этой  физикотеологии, то они представляют дело так, будто все русла рек  проложены самим богом. Точно так же не значит еще философствовать,  если каждую отдельную гору или каждую отдельную реку  рассматривать как особую божественную цель, которая не может быть  достигнута по общим законам [природы], если, говорю я, мы в этом  случае стали бы измышлять такие средства, особым устройством  которых мог бы пользоваться бог, чтобы привести к этим отдельным  результатам. Ибо, согласно тому, что было показано в третьем  рассуждении этого раздела, такого рода произведение все же всегда  будет в этом отношении сверхъестественным; более того, так как это  произведение не может быть объяснено на основании какого-то  порядка природы (поскольку, как единичное событие, оно возникло в  силу своих особых устроении), то такой способ суждения основывается  на превратном представлении о каком-то особом свойстве природы,  взятой самой по себе, хотя бы она посредством принуждения и могла  быть направлена на единичный случай, что, по моему мнению, следует  рассматривать как исключение, а не как образ действия мудрости *.  Когда Ньютон на основе ____________ * Было бы желательно, чтобы в тех случаях, где откровение указывает  на то, что некоторое событие в мире есть

==457

 неопровержимых доказательств убедился в том, что  земной шар имеет  такую фигуру, при которой все направления силы тяжести, меняющиеся  от вращательного движения, становятся перпендикулярными, то он сделал  отсюда вывод, что Земля вначале была в жидком состоянии и по законам  статистики посредством вращения приобрела как раз ту форму, которою она  теперь имеет. Он не хуже всякого другого знал преимущества, которые имеет шарообразность небесного тела, как  и в высшей степени  необходимое сплющивание его для предотвращения вредных последствий  движения этого тела вокруг оси. Все это, вместе взятое, представляет  собой устроения, достойные мудрого творца. Тем не  менее он  нисколько не колебался приписать их в качестве действия самым  необходимым механическим законам и нисколько не опасался потерять при  этом из виду великого управителя всех вещей.

Можно поэтому суверенностью предположить, что он никогда не  стал бы для объяснения устройства планет, их обращений и положения  их орбит прибегать непосредственно к божественному устроению, если  бы сам он не высказал мысль, что механическое происхождение здесь  невозможно не потому, чтобы его было недостаточно для правильности  и порядка вообще (ибо почему же тогда он не опасался этого в  вышеупомянутом случае?), а потому, что небесные пространства пусты  и никакая общность действий планет для установления их орбит  невозможна в этом состоянии. Между тем если бы ему пришло в  голову спросить, были ли они пусты все время и не было ли по крайней  мере в самом первичном их состоянии, когда эти пространства, быть  может, в их связи между собой были еще наполнены, не было ли тогда  возможно то действие, следствия ______________ чрезвычайное, божественное определение, излишняя нескромность философов  несколько умерялась бы в своем стремлении выставить на показ их физические воззрения , ибо они не оказывают никакой услуги и лишь ставят под сомнение, является ли данное событие чисто естественным случаем, когда, например, уничтожение войска под началом Санхериба приписывают ветру Самиэлю(11). Философия  обыкновенно испытывает при этом затруднение, как в теории Уистона,  применяющей астрономическое знание  комет к толкованию Библии(12).

==458

 которого сохранились с тех пор до сего времени, если бы он имел об этом самом первичном состоянии какое-нибудь  обоснованное предположение, то можно быть уверенным, что  он стал бы тогда подобающим философии образом искать  основании для состояния мироздания во всеобщих  механических законах, не опасаясь,  что такое объяснение передаст происхождение, мира из рук творца во власть слепого случая. Знаменитый пример Ньютона не должен, поэтому служить для ленивого ума  поводом к тому, чтобы опрометчивую ссылку на  непосредственное божественное устроение выдавать за  философское объяснение.

Вообще же бесчисленные устроения природы, поскольку они  по самым общим законам все еще случайны, не имеют, конечно,  никакого другого основания, кроме мудрого замысла того, кто  пожелал, чтобы они были связаны между собой именно так, а не  иначе.

Нельзя, однако, делать обратное умозаключение: там, где  естественная связь совпадает с тем, что сообразуется с мудрой волей,  она случайна также и по всеобщим законам действия природы и  установлена необычайным образом посредством искусственно  проведенного распорядка. Если мыслить так, то нередко может  получиться, что воображаемые цели законов неправильны, и  тогда кроме этой ошибки будет eщe тот вред, что проходят мимо  действующих причин и настаивают непосредственно на  вымышленной цели. Зюсьмильх полагал раньше, что причину, по  которой мальчиков рождается больше, чем девочек, следует искать в  замысле провидения, стремящегося большим числом рождений детей  мужского пол» возмещать ту  потерю, которую этот пол несет от  войн и опасного рода занятий. Однако позже наблюдения этого  аккуратного и рассудительного человека показали, что излишек  мальчиков уже в детские годы в такой мере уменьшается смертью,  что число мужчин по сравнению с числом женщин меньше уже в том  возрасте, когда упомянутые выше причины только могут стать  основанием указанной потери. Можно утверждать, что это удивительное явление представляет собой случай, который подчиняется  некоторому гораздо более общему

==459

 правилу, а именно что более сильная часть человеческого рода  принимает и большее участие в оплодотворении,  дабы в том,  что порождают оба пола, преобладала как раз эта более сильная часть,  но что, с другой стороны, так как то, что имеет основание для  большего совершенства, должно найти и в развитии все условия,  нужные для достижения этого совершенства, то степени совершенства достигнет большее число особей менее совершенного  вида, чем число тех, для совершенства которых требуется большая  согласованность в основаниях. Но каким бы ни было это  правило, но по поводу  него можно во всяком случае сделать то  замечание, что обращение к моральным основаниям, т. е. к объяснению  этого какой-то целью, препятствует расширению философского  понимания там, где еще можно предполагать, что данное следствие  определяется физическими основаниями благодаря связи с  необходимыми более общими законами.

3.Этот метод может служить лишь к тому, чтобы  доказать существование творца связей и искусственных соединений в мире, а не творца самой материй и происхождения составных частей Вселенной. Этот большой недостаток неизбежно оставляет всех тех, кто только пользуется этим методом, во  власти того опасного заблуждения, которое называют утонченным атеизмом и согласно которому бог в собственном  смысле рассматривается  не как творец мира, а лишь как его зодчий, правда  упорядочивший и давший материи форму, но не породивший и не  создавший ее. Так как я буду говорить об этом недостатке в  ближайшем рассуждении, то здесь я ограничусь лишь указанием на  него. Впрочем, упомянутый метод всегда остается одним из наиболее           соответствующих и достоинству, и слабодействительно, в природе существуют бесчисленные устроения, ближайшим основанием которых должна быть  конечная цель их творца, и тогда самый легкий путь,  ведущий к этому основанию, будет состоять в том, чтобы принимать во внимание установления, непосредственно  подчиненные мудрости творца. Поэтому правильно будет направить свои                    усилия скорее на то, чтобы дополнить этот метод, чем

К оглавлению

==460

 на то, чтобы его оспаривать, скорее на то, чтобы устранись его  недостатки, чем на то, чтобы из-за них относиться к  нему пренебрежительно. Следующее рассуждение ставит себе эту  цель.

 РАССУЖДЕНИЕ ШЕСТОЕ  УЛУЧШЕННЫЙ МЕТОД ФИЗИКОТЕОЛОГИИ 1 Порядок и слаженность, хотя они и необходимы,  указывают на разумного творца Для мысли о божественном творце Вселенной ничего не может быть  более вредным и в то же время более неразумным, чем склонность  приписать слепому случаю великое и  плодотворное правило слаженности, полезности и  согласованности, как это имело место по отношению к отклонению  атомов в системе Демокрита и Эпикура (13). Не останавливаясь долго на  несообразности и намеренном ослеплении подобного рода, так как  другие уже в достаточной мере сделали их очевидными, я лишь отмечу  здесь, что наблюдаемая необходимость отношения вещей к  соединениям, которые подчинены определенным правилам, и связь  полезных законов с некоторым необходимым единством в такой же  мере, как и самое случайное и самое произвольное устроение, служат  доказательством бытия мудрого творца, хотя зависимость от него  должна быть с этой точки зрения представлена по-иному Чтобы  сделать это в надлежащей мере ясным, я укажу на то, что порядок и  многоразличная полезная согласованность, вообще говоря, указывают  на разумного творца даже еще до размышления о том, необходимо ли  присуще это отношение вещам или оно случайно. Согласно суждениям  обыкновенного здравого ума последовательность изменений в мире  или та связь их, вместо которой возможна была и другая, хотя она и  дает ясное доказательство случайности, в малой степени, однако,  наталкивает рассудок на мысль о творце. Для этого требуется философия и  даже ее применение оказывается в этом случае запутанным и скользким  Напротив,

==461

 большая правильность и согласованность в многогранном  гармоническом [целом] приводит в смущение, и сам здравый  ум никогда не может признать и без допущения некоторого  разумного творца. Будет ли одно правило слаженности в  существе своем заключаться в другом или оно будет с ним  связано произвольно, во всяком случае считается просто  невозможным, чтобы порядок и правильность имели место или  случайно, или сами собой среди вещей, обладающих каждая  своим собственным существованием, ибо широко  распространенная гармония никогда по своей возможности не дана в  достаточной мере без разумного основания. И здесь скоро  обнаруживается большое различие в том, как должно судить о  совершенстве по его происхождению.

2

Необходимый порядок природы уже сам

по себе  указывает на творца материи,

подчиненной такому порядку Порядок в природе, поскольку он рассматривается как  случайный и возникающий из произвола некоего разумного существа,  вовсе не доказательство того, что и вещи природы, связанные в  подобном порядке согласно [божественной] мудрости, получают и  само свое существование от этою творца. Ибо только эта связь такова, что предполагает некоторый разумный план, почему  Аристотель и многие другие философы древности выводили из  божества не материю, или вещество природы, а только форму. Быть  может, только с того времени, как откровение показало нам полную зависимость мира от бога,  философия впервые и направила тому, чтобы само  происхождение вещей, составляющих сырой материал природы, рассматривать как нечто такое, что невозможно без некоего творца. Я сомневаюсь, чтобы это кому-нибудь удалось, и в последнем разделе я приведу обоснование своего суждения. По крайней мере случайный порядок частей мира, поскольку он указывает на происхождение из [божественного] произвола,  ничего не может прибавить к доказательству бытия творца.

==462

 Например, в строении тела животного органы чувственного ощущения  так искусно связаны с органами произвольного движения и жизненных  функций, что нужно быть нечестивым человеком (ибо не может же человек быть настолько неразумным), чтобы после этого не признавать  творца, приведшего в такой превосходный порядок материю, из  которой составлено тело животного. Ничего большего отсюда не  следует. Вечна ли и независима эта материя сама по себе или же  порождена все тем же творцом, этот вопрос здесь вовсе не решен. Другое  дело, если обращают внимание на то, что не всякое совершенство  природы искусственно, а что весьма полезные правила также связаны с  необходимым единством и что это соединение заложено в возможностях  самих вещей. Как судить об этом наблюдении? Это единство, эта  плодотворная согласованность - возможны ли они независимо от  некоего мудрого творца? Формальная сторона столь великой и  многоразличной правильности не допускает такого предположения.  Между тем так как это единство все же само имеет свое основание в  возможностях вещей, то должно существовать мудрое существо, без  которого все эти вещи природы сами невозможны и в котором, как в  некоем великом основании, сущности стольких вещей природы  соединяются в таких правильных отношениях. Но тогда станет ясным,  что не только способ соединения, но и самые вещи возможны только  благодаря этому существу, т. е. могут существовать лишь как его  следствия, что только впервые и дает возможность в достаточной мере  познать полную зависимость природы от бога. И вот если задать  вопрос, как эти вещи природы могут зависеть от такого существа,  чтобы стало понятным их согласие с правилами" мудрости, то я отвечу:  они зависят от того в этом существе, что, заключая в себе основание  возможности вещей, есть также основание его собственной мудрости;  ибо мудрость вообще предполагает возможность *. Но при _______________ * Мудрость предполагает, что в отношениях между вещами  возможны согласованность и единство. То существо, природа которого  совершенно независима, может быть мудрым, лишь поскольку в нем  содержатся основания даже такой

==463

 этом единстве основания как сущности всех вещей, так и мудрости,  благости и могущества необходимо, чтобы всякая возможность  соответствовала этим свойствам.

3 Правила улучшенного метода физикотеологии Я кратко выражу эти правила ниже. Руководствуясь  уверенностью в плодотворности общих законов природы в силу их  зависимости от божественного существа, следует искать: 1. Причину даже и самых полезных устроении в таких общих  законах, которые в необходимом единстве их причастные помимо  других согласованных следствий и к порождению этих результатов.

2. То, что в этой связи различных пригодных для устроения  порядка сторон имеет характер необходимости, следует усмотреть в  одном основании, во-первых, потому, что способ, каким заключают  отсюда к зависимости от бога, отличен от того способа, который,  собственно, имеет своим предметом искусственное и на выборе основанное  единство, во-вторых, для того чтобы различать результат, получаемый  по постоянным и необходимым законам, от слепого случая.

3. Следует не только в неорганической, но и в органической  природе предполагать большую степень необходимого единства, чем  та, которая непосредственно бросается нам в глаза. Ибо следует  предполагать, что даже в строении тела животного какая-нибудь одна  способность может быть пригодна для многих полезных следствий во  всех тех случаях, для чего мы первоначально считали бы нужным  допускать много особых приспособлений. Это внимание в такой же  мере сообразуется с философией, в какой оно подходит и для физико-теологических выводов.

________________________ возможной гармонии и таких совершенств, которые служат к его  собственному раскрытию. Если бы в возможностях вещей не было такого  отношения к порядку и совершенству, то мудрость была бы химерой.  Если же сама эта возможность не имела бы основания в мудром  существе, то эта мудрость никогда не могла бы быть независимой во  всех отношениях.

==464

 4. Следует пользоваться также и явно искусственным  порядком, чтобы отсюда заключать к мудрости творца как  основанию; существенным же и необходимым единством в  законах природы следует пользоваться для того, чтобы  отсюда заключать к мудрому существу как некоторому  основанию, но не через посредство его мудрости, а в силу  того в нем, что этой мудрости должно соответствовать.

5. От случайных соединений в мире следует заключать к  творцу того способа, каким связаны части Вселенной, а от  необходимого единства—к тому же самому существу как  творцу самой материи и основного вещества всех вещей  природы.

6. Следует расширить этот метод общими правилами,  которые могут сделать понятными основания  согласованности того, что механически или же геометрически  необходимо, с тем, что является наилучшей стороной целого,  и обязательно рассмотреть с этой точки зрения самые  свойства пространства, а также исходя из единства в великом  многообразии его разъяснить то же основное понятие.

4 Разъяснение этих правил Я приведу несколько примеров, чтобы сделать этот метод  более понятным. Горы нашей Земли представляют собой одно  из полезнейших устройств на ней, и Бернет,  рассматривающий их всего лишь как дикие места, данные нам  в наказание за наши грехи, без всякого сомнения, неправ.  Следуя обыкновенному методу физикотеологии, нужно  рассказать о большой пользе этих горных мест и вслед за этим  усмотреть в этих горах некое божественное устроение,  созданное великой мудростью ради различного рода пользы.  Если рассуждать таким образом, то можно прийти к мысли,  что всеобщие законы без особого искусственного  приспособления в данном случае не могли бы осуществить  такую форму земной поверхности, и ссылка на всемогущую  волю требует здесь от пытливого ума благоговейного  молчания. Напротив, согласно лучше направленному способу  мышления польза и красота этого устройства природы 30 Иммануил Кант                                       

==465

 вовсе не дает оснований для того, чтобы пройти мимо всеобщих и  простых законов действия материи, дабы не рассматривать это  устройство как побочное следствие этих законов. Было бы, пожалуй,  трудно решить, не дает ли вообще шарообразная форма Земли еще более значительную пользу и не имеет ли она еще более важные  следствия, чем те неровности, которые заставляют ее поверхность  несколько отклоняться от правильной округлости. И тем не менее все  философы без малейшего колебания рассматривают их как действие  самых общих статических законов в древнейшую эпоху существования  мира. Но почему бы всякого рода неровностям и выступам не  принадлежать к числу таких естественных и безыскусственных  действий? Дело, по-видимому, обстоит так, что постепенный переход  любого большого небесного тела из жидкого состояния в твердое  необходимо связан с образованием обширных пустот, которые должны  находиться под его уже затвердевшей корой, когда наиболее легкие  вещества его внутренней еще жидкой массы, в том числе и воздух,  постепенно обособляясь от других, поднимаются вверх; и так как  размер этих пустот должен находиться в определенном отношении к  величине данного небесного тела, то и опускание его твердых сводов  должно распространяться на такие же обширные пространства. При  таком способе их образования не должна казаться странной и  неожиданной даже определенная правильность, по крайней мере  расположение этих неровностей в виде цепей. Ибо известно, что, когда  поднимаются вверх легкие виды веществ в большой смеси в одном  месте, это оказывает влияние на такое же движение в соседних частях  этой смеси. Я не останавливаюсь подробно на этом способе  объяснения, так как не имею здесь намерения высказать по отношению  к нему степень его признания с моей стороны, но хочу дать с его  помощью лишь небольшое разъяснение самого метода суждения.

Вся суша Земли весьма выгодно пронизана руслами рек как  своего рода бороздами. Но на всей суше Земли имеется также столь  много неровностей, долин и низменностей, что на первый взгляд  кажется необходимым,

==466

 чтобы каналы, по которым текут их воды, были особым образом  построены и расположены, ибо иначе при неровности всей остальной  поверхности Земли сбегающие с высот воды должны были бы широко  разлиться, затопить низменности, в долинах образовать озера, сделать  сушу дикой и ни к чему не пригодной, а не красивой и  благоустроенной. Кто не усмотрит здесь серьезного основания для  необходимости необыкновенного устройства природы? Между тем  если бы допустили такое сверхъестественное устроение, то всякому  естественнонаучному исследованию причин образования рек был бы  положен конец. Но так как я не даю сбить себя с толку такого рода  закономерностью и не думаю тотчас же найти причину образования  рек вне сферы всеобщих механических законов, то я пользуюсь  наблюдением, чтобы отсюда кое-что усмотреть в отношении способа  образования этих рек. Я узнаю, что многие русла рек и до сих пор все  еще продолжают образовываться и что они сами поднимают свои  берега до тех пор, пока не перестанут, как раньше, затоплять  окружающую местность. Я убеждаюсь, что все реки испокон веку  именно так в действительности выступали из берегов, как мы это  считали необходимым, что они должны были делать это без какоголибо особого устроения, а отсюда я уже заключаю, что никогда и не  было никакого такого особого устройства. Течение реки Амазонки на  протяжении нескольких сот миль обнаруживает ясные следы того, что  она раньше не имела ограниченного русла, а заливала местность  широко вокруг, ибо полосы земли по обоим берегам этой реки на  большом протяжении совершенно плоские, как озеро, и состоят из  речного ила, где камни так же редки, как и алмазы. То же верно и  относительно Миссисипи. И вообще Нил и другие реки показывают,  что русла их с течением времени были сильно удлинены и что там, где,  казалось, река имеет свое устье, потому что она разливалась по  низменности близко к морю, она начинала постепенно образовывать  свои желоба и текла дальше уже по удлиненному руслу. Но  впоследствии накопленный опыт навел меня на верный след, и теперь  я, как мне кажется, всю механику образования русел

==467

 всех рек могу свести к следующим простым причинам.  Стекающая с высот ключевая или дождевая вода первоначально  разливалась по уклону почвы неравномерно, заполняла собой  некоторые долины и заливала низменности. Однако в той части,  где течение воды было особенно быстрым, вода из-за быстроты  течения не могла уже, как раньше, осаждать свой ил, а, напротив,  все чаще выбрасывала его по обе стороны русла. Благодаря  этому берега становились более высокими, и  в то же время  самый сильный поток воды находил для себя русло. Со  временем, когда самый приток воды  становился уже менее  сильным (что с течением времени необходимо и должно было  наконец произойти по причинам, хорошо известным тем, кто  знает историю Земли), река переставала выходить из берегов,  которые она сама себе возвела, и из дикого беспорядка  возникали правильность и порядок. Можно ясно видеть,         что этот процесс происходит и по сие время, в особенности у  устьев рек, которые образовались позже; и так как по этому  плану осаждение ила вблизи тех мест, где река  первоначально выходила из своих новых берегов, должно  было происходить чаще, чем в местах, более удаленных, то  можно еще заметить, что действительно во многих местах, где  река протекает через низменности, ее русло оказывается  расположенным выше окружающих равнин.

Имеются некоторые общие правила, по которым  происходят действия природы и которые могут пролить  некоторый свет на связь механических законов с порядком и согласованностью. Одно из этих правил гласит: силы движения и сопротивления до тех пор действуют друг на друга, пока они еще хоть немного  мешают друг другу. Основания этого закона весьма легко понять, однако связь его следствий с правильностью и пользой в мире поразительно обширна и велика.  Эпициклоида - алгебраическая кривая - такова, что  зубцы и шестерни, закругленные в соответствии с ней,  испытывают по отношению друг к другу минимальное  трение. Знаменитый профессор г-н Кестнер пишет, что  один человек, сведущий в горном деле (14), показывал  ему, что из-за продолжительного движения в

==468

 действовавших долгое время машинах в конце концов действительно  вытачивается указанная фигура, имеющая в основе своей  довольно сложную конструкцию и представляющая собой со  всей своей правильностью следствие обыкновенного закона  природы.

Дабы привести какой-нибудь пример вредных воздействий  природы, которые, будучи подчинены упомянутому закону,  сами по себе обнаруживают склонность к правильности, я укажу  на одно из действий рек. Поскольку покатость в разных  местностях суши совершенно различна, можно было бы  ожидать, что текущие по такому уклону реки местами образуют  стремнины и водопады, каковые действительно встречаются,  хотя и редко, и создают большую неравномерность и  неудобство. Бросается, однако, сразу в глаза, что хотя (как это  следует предполагать) в первоначальном, диком еще состоянии  такие водопады и встречались довольно часто, тем не менее сила  низвержения воды должна была подкапывать и смывать более  рыхлую почву и даже некоторые недостаточно еще  затвердевшие породы скал, и это должно было продолжаться до  тех пор, пока река не успеет придать своему руслу более или  менее равномерный уклон. Поэтому там, где имеются еще  водопады, почва оказывается скалистой и в очень многих  местностях река быстро течет между двумя крутыми берегами,  посреди которых она, как можно предполагать, сама и прорезала  себе глубокое русло. Можно считать очень полезным то, что  почти все реки на протяжении большей части своего течения не  превышают определенной, довольно умеренной степени  быстроты течения, почему реки эти и судоходны. И хотя этого  вначале едва ли можно было бы ожидать из-за одного только  весьма большого различия в уклоне почвы, по которой они  протекают, без допущения чего-то искусственного, все же  довольно легко понять, что со временем сама собой должна  была быть достигнута известная степень быстроты [их течения],  которую им уже нелегко было превысить, каков бы ни был при  этом уклон почвы данной местности, если только эта почва  рыхлая. Ибо они до тех пор будут размывать эту почву,  проникать в нее и в некоторых местах понижать свое русло,

==469

 а в других повышать его, пока то, что они отрывают от дна во время  половодья, не уравновесится более или менее с тем, что они осаждают  на дно в то время, когда они текут более медленно. Эта сила действует  здесь до тех пор, пока она сама не приведет себя к более умеренной  степени, пока взаимодействие толчка и сопротивления не приведет к  равновесию.

Природа дает бесчисленные примеры большой полезности одной и  той же вещи для многообразного употребления ее. Представляется  весьма неправильным тотчас же рассматривать эти выгоды как цели и  как такие результаты, которые уже содержали бы мотивы, по которым  причины этих результатов были бы определены в мире божественным  произволом. Одна из выгод, создаваемых Луной, состоит в том, что  течением в проливах или вблизи материка отлив и прилив приводят в  движение корабли даже против ветра или при безветрии. При помощи  Луны и спутников Юпитера определяют долготу моря. Каждый из  продуктов всех царств природы приносит большую пользу и  некоторые из этих продуктов нами используются. Нелепо относить их,  как это обыкновенно делают, к мотивам божественной воли, и в связи с  той пользой, которую мы имеем от спутников Юпитера, ссылаться на  мудрое установление творца, которое, таким образом, дает людям  средство определения долготы места. Нужно остерегаться навлечь на  себя справедливую насмешку Вольтера 15, который в подобном же  стиле высказывается: подумайте, на что нам носы? Без сомнения, для  того, чтобы надевать на них очки. Ссылка на божественный произвол  еще не достаточное основание для того, чтобы решить, почему именно  те средства, которые были бы нужны для достижения только одной  цели, могут быть полезны и в столь многих других отношениях. То  удивительное взаимодействие (Gemeinschaft) сущностей всего  сотворенного, то, что их естественные свойства не чужды друг друга, а,  будучи связаны многообразной гармонией, сами подходят друг к  другу и в самом своем существе содержат далеко простирающуюся  необходимую согласованность для совершенства всех, -  это и составляет основание столь многоразличной пользы,

К оглавлению

==470

 которую согласно нашему методу можно рассматривать как  доказательство бытия премудрого творца, но которую нельзя  рассматривать во всех случаях как устроения, связанные особой  мудростью с остальными ради особых побочных выгод. Несомненно,  что мотивы, по которым Юпитер должен иметь спутников, вполне удовлетворительны, хотя с изобретением телескопа их никогда уже не  будут использовать для измерения долготы. Эти выгоды, которые  следует рассматривать как побочные следствия, все же принимают в  расчет, дабы сделать из них вывод о необъятном величии творца всех  вещей. Ибо наряду с миллионами других подобного рода выгод они  суть доказательства той великой цепи, которая в самих возможностях  вещей согласовывает части творения, не имеющие, казалось бы, ничего  общего между собой; ибо иначе никогда нельзя было бы и те выгоды,  которые влечет за собой результат свободно принятого установления  и которые творец знает и включает в свои замыслы, причислять к  мотивам подобной воли, а именно если эти мотивы, даже не принимая  во внимание побочных следствий, были уже вполне  удовлетворительны. Несомненно, что вода не потому обладает  природным свойством устанавливаться горизонтально, чтобы мы  могли в нее смотреться как в зеркало. Подобного рода замечаемые  выгоды, если разумно судить о них, вовсе не могут по обычному  ограниченному физико-теологическому методу быть использованы для  цели, стоящей здесь перед нами. И единственно только то дополнение к  нему, которое мы старались дать, позволяет рассматривать подобные  накопленные нами наблюдения как основания для важнейшего вывода  об общем подчинении всех вещей премудрому существу.  Приумножайте, насколько возможно, ваши суждения о неизмеримой  пользе, какую то или иное сотворенное представляет в тысячах разных  отношений по крайней мере по своей возможности (одно кокосовое  дерево дает индейцу бесчисленное количество их), соединяйте в  подобных отношениях самые отдаленные друг от друга звенья  творения! Надивившись достаточно произведениям несомненно  искусственных устроении, не упускайте случая в восхитительном

==471

 зрелище того плодотворного отношения ко всеобщей гармонии, в  котором находятся возможности сотворенных вещей, а также в  естественной последовательности столь многообразной само собой  раскрывающейся красоты, не преминуйте во всем этом с  благоговением преклоняться перед могуществом, в вечном источнике  которого сущности вещей лежат как бы готовыми для осуществления  некоторого превосходного замысла.

Замечу мимоходом, что великое взаимоотношение вещей в мире,  если иметь в виду тот повод, который они часто нам дают для  наблюдения сходств, аналогий, параллелей или как бы их ни называли,  не заслуживает того, чтобы легко проходить мимо него. Не  останавливаясь на том, как живой ум пользуется этим взаимоотношением,  причем большей частью это одно только воображение, скажу только,  что здесь, как мне кажется, кроется еще один важный предмет для  философских размышлений, а именно: как это возможно, чтобы между  столь различными вещами существовала такая согласованность в  некотором общем основании однородности, притом согласованность  столь большая, столь распространенная и в то же время столь точная?  Эти аналогии представляют собой и весьма нужные вспомогательные  средства нашего познания, и сама математика дает нам несколько таких  аналогий. Я не буду. приводить примеры, ибо можно опасаться, что  поскольку подобного рода сходства воспринимаются различным  образом, они могут оказать неодинаковое действие на тот или иной ум,  да и, кроме того, эта внушаемая мной мысль не закончена и еще  недостаточно ясна.

Если спросить, что можно извлечь из великого единства,  заключающегося в многообразных отношениях пространства,  исследуемых геометром, то я предполагаю, что общие понятия о  единстве математических объектов дают возможность познать и  основания единства и совершенства в природе. Например, среди всех  геометрических фигур круг есть именно та фигура, в которой  окружность заключает максимальное пространство, какое только  такой объем вообще в состоянии заключить, и это потому, что все  точки этой замкнутой линии находятся на совершенно одинаковом

==472