Часть 12.

Идеи К. Маркса не могли пройти мимо внимания французского ученого. Ведь на рубеже XIX-XX вв. популярность этих идей была столь велика, что все социальные мыслители так или иначе обращались к марксизму, становясь его горячими приверженцами, вступая с ним в диалог или же энергично с ним полемизируя. Дюркгейм был знаком с работами Маркса, но отрицал его влияние на свои исследования5, что, по-видимому, соответствовало истине.

4 По словам Дюркгейма, «при умелом применении теория Спенсера очень плодотворна» (Durkheim E. La science sociale et 1'action. P. 93).

5 Ibid. P. 250.

Так же как и мно­гие марксисты, он интерпретировал Маркса в духе эко­номического редукционизма, сводящего всю жизнедея­тельность социальных систем к экономическому факто­ру. Такую позицию Дюркгейм отвергал. Он признавал плодотворной идею Маркса о том, что социальная жизнь должна объясняться не представлениями ее участни­ков, а более глубокими причинами, коренящимися глав­ным образом в способе, которым сгруппированы объ­единенные между собой индивиды. Однако, согласно Дюркгейму, эта идея, составляющая логическое следствие эволюции социальной мысли, никак не связана с социалистическим движением и «грустным зрелищем конфликта между классами»6. В свою очередь, социа­лизм не связан неразрывно с классовой борьбой. По Дюркгейму, он может быть объектом научного анализа, может основываться на науке, но сам по себе не являет­ся научной теорией.

В отличие от Маркса Дюркгейм противопоставлял понятия «социализм» и «коммунизм». При коммуниз­ме социальные функции являются общими для всех, социальная масса не состоит из дифференцированных частей; социализм же, наоборот, основан на разделении труда и «стремится связать различные функции с раз­личными органами и последние между собой»7.

Дюркгейму было присуще широкое толкование со­циализма; он считал, что для понимания его нужно исследовать все его виды и разновидности. Исходя из этого, он определял социализм следующим образом: «Социализм - это тенденция к быстрому или посте­пенному переходу экономических функций из диффуз­ного состояния, в котором они находятся, к организо­ванному состоянию. Это также, можно сказать, стрем­ление к более или менее полной социализации эконо­мических сил»8.

Хотя социология Дюркгейма в целом была направле­на против биологических интерпретаций социальной жизни, он испытал несомненное влияние биоорганиче­ского направления в социологии, в частности таких его представителей, как немецкий социолог А. Шеффле и французский ученый А. Эспинас. Дюркгейм высоко ценил работы Шеффле, в частности его известный труд «Строение и жизнь социальных тел»; рецензия на эту книгу была первой научной публикацией французского социолога. Книгу Эспинаса «Общества животных»9 Дюркгейм считал «первой главой социологии»10; у него же он заимствовал столь важное для его теории поня­тие «коллективное сознание».

6 Ibid. P. 251.

7 Ibid. P. 234-235.

8 Ibid. P. 233.

9 В рус. пер.: Социальная жизнь животных. СПб., 1882.

10 Durkheim E. La science sociale et 1'action. P. 97.

Дюркгейм не пренебрегал излюбленным методом органицистов - биологиче­скими аналогиями, особенно на первом этапе своего научного творчества. Но основное влияние органициз-ма проявилось ,ч его взгляде на общество как на надын­дивидуальное интегрированное целое, состоящее из вза­имосвязанных органов и функций.

Наконец, следует указать на влияние двух учителей Дюркгейма в Высшей Нормальной школе, о которых упоминалось выше: философа Эмиля Бутру и историка Фюстеля де Куланжа. Первый из них внушал своему ученику методологическую идею, согласно которой син­тез, образуемый сочетанием элементов, не может объяс­няться последними; сложное нельзя выводить из про­стого, поэтому каждый более сложный уровень реаль­ности должен объясняться на основе собственных прин­ципов средствами специфической науки. Эта идея послужила одним из отправных пунктов дюркгеймов-ской концепции построения социологии как самостоя­тельной науки.

Важное значение для формирования воззрений Дюрк­гейма имело различение Фюстелем де Куланжем исто­рии событий и истории институтов, а также созданные им блестящие образцы исследований развития социаль­ных институтов, по существу исследований в области исторической социологии. Учитель прививал своим уче­никам внимание к тщательному и систематическому анализу фактов, воспитывал в них интеллектуальную честность и отрицательное отношение к любым предвзя­тым идеям. «Патриотизм - добродетель, а история - наука; их нельзя смешивать»; «Для одного дня синтеза нужны годы анализа» - эти афоризмы Фюстеля де Ку­ланжа, несомненно, оставили глубокий след в душе молодого ученого.

Несмотря на то что научное творчество Дюркгейма находилось на пересечении множества влияний и тра­диций социальной мысли, он не считал, что социология как наука уже сформировалась. Концепции Конта и других мыслителей прошлого столетия представлялись ему слишком общими и схематичными, содержащими лишь предпосылки собственно научной социологии. Самостоятельную науку об обществе со своим собствен­ным предметом и специфическим методом, с его точки зрения, еще предстояло создать. Дюркгейм ощущал себя призванным осуществить эту задачу.

3. «СОЦИОЛОГИЗМ» - ФИЛОСОФСКАЯ ОСНОВА СОЦИОЛОГИИ ДЮРКГЕЙМА

В истории социологии часто используются ярлыки или метки, выделяющие какие-то существенные черты опре­деленной теории и, таким образом, обозначающие ее. Несомненно, эти ярлыки огрубляют и упрощают обо­значаемые ими теории и не могут дать целостного представления о них. Тем не менее они могут служить полезными ориентирами, если ими не ограничиваться и стремиться понять, что стоит за ними, какую теорети­ческую целостность они отражают.

Для обозначения основополагающих принципов тео­рии Дюркгейма и его способа обоснования социологии таким ярлыком послужил термин «социологизм». В этом разделе в «экстрагированном» виде представлены главные принципы его социологии, вокруг которых объединилась Французская социологическая школа. Именно эти принципы зафиксированы прежде всего в понятии «социологизм», которое, конечно, никоим об­разом не охватывает всего многообразия теоретических построений Дюркгейма.

Для понимания дюркгеймовского «социологизма» необходимо различать в нем два аспекта: онтологиче­ский и методологический. Онтологическая сторона «со­циологизма», т. е. концепция социальной реальности, состоит из нескольких базовых постулатов.

1. Социальная реальность включена в универсаль­ный природный порядок, она столь же устойчива, осно­вательна и «реальна», как и другие виды реальности, а потому, подобно последним, развивается в соответствии с определенными законами.

2. Общество - это реальность особого рода, не своди­мая к другим ее видам.

Речь идет прежде всего о всемерном подчеркивании автономии социальной реальности по отношению к индивидуальной, т. е. биопсихической, реальности, во­площенной в индивидах. Эта идея красной нитью про­ходит через все научное творчество Дюркгейма. На различных этапах и в различных исследованиях дихо­томия индивида и общества выступает у французского социолога в форм? дихотомических пар, так или иначе воплощающих разнородность этих реальностей. «Инди­видуальные факты - социальные факты», «индивиду­альные представления - коллективные представле­ния», «индивидуальное сознание - коллективное со­знание», «светское - священное» - таковы некоторые основные дихотомии социологии Дюркгейма.

Указанные дихотомии, в свою очередь, непосредст­венно связаны с общей концепцией человека у Дюрк­гейма. Вообще во всякой общей теории общества явно или неявно присутствует общая теория человека, вся­кая общая социология так или иначе базируется на какой-то философской антропологии. Социология Дюрк­гейма не составляла в этом смысле исключения. Чело­век для него - это двойственная реальность, homo dup­lex, в которой сосуществуют, взаимодействуют и борют­ся две сущности: социальная и индивидуальная11. Про­тивопоставление этих двух начал человеческой природы выступает у Дюркгейма в разнообразных формах, в част­ности в следующих дихотомиях12:

11 Durkheim E. Le probleme religieux et la dualite de la nature humaine // Bulletin de la Societe Francaise de Philosophic. XIII. Mars 1913; Durkheim E. Dualisme de la nature humaine et ses conditions sociales // La science sociale et 1'action.

12 Lukes S. Emile Durkheim. His Life and Work. A Historical and Critical Study. Harmondsworth, 1977. P. 20-21.

1) определяемое социально и биологически заданное;

2) факторы, специфичные для отдельных обществ, и выделяемые или постулируемые характеристики чело­веческой природы;

3) факторы, общие для данного общества или груп­пы, и характерные для одного или нескольких индиви­дов;

4) сознание и поведение ассоциированных индиви­дов, с одной стороны, и изолированных индивидов - с другой;

5) социально предписанные обязанности и стихийно формирующиеся желания и действия;

6) факторы, исходящие «извне» индивида и возник­шие внутри его сознания;

7) мысли и действия, направленные на социальные объекты, и те, что являются сугубо личными и част­ными;

8) альтруистическое и эгоцентрическое поведение.

3. Онтологическая сторона «социологизма» не сво­дится, однако, к признанию основательности и автоно­мии социальной реальности. Утверждается примат со­циальной реальности по отношению к индивидуальной и ее исключительное значение в детерминации челове­ческого сознания и поведения; значение же индивиду­альной реальности признается вторичным.

В указанных выше дихотомических парах те сторо­ны, которые воплощают социальную реальность, без­раздельно господствуют: «коллективные представле­ния» - над индивидуальными, «коллективное созна­ние» - над индивидуальным, «священное» - над «свет­ским» и т. п. Социальные факты, по Дюркгейму, обладают двумя характерными признаками: внешним существованием и принудительной силой по отноше­нию к индивидам. Общество в его интерпретации вы­ступает как независимая от индивидов, вне- и надынди­видуальная реальность. Оно - «реальный» объект всех религиозных и гражданских культов. Оно представляет собой более богатую и более «реальную» реальность, чем индивид; оно доминирует над ним и создает его, являясь источником всех высших ценностей.

Таким образом, характерная онтологическая черта «социологизма» - это позиция, обозначаемая в исто­рии социологии как «социальный реализм». Эта пози­ция противостоит «социальному номинализму», точке зрения, согласно которой общество сводится к сумме составляющих его индивидов.

Дюркгейм признает, что генетически общество воз­никает в результате взаимодействия индивидов; но, раз возникнув, оно начинает жить по своим собственным законам. Здесь сказалось, в частности, влияние идей Э. Бутру и В. Вундта13.

13 Ср.: «...Хотя эти законы никогда не могут противоречить законам инди­видуального сознания, однако они отнюдь не содержатся... в последних, совершенно так же, как и законы обмена веществ, например, в организмах не содержатся в общих законах сродства тел» (Вундт В. Проблемы психологии народов. М., 1912. С. 14). Такой тип рассуждения весьма характерен и для Дюркгейма.

Аналогичные идеи примени­тельно к поведению толпы развивал во Франции Г. Лебон. В целом точку зрения «социального реализма» в разное время и с разной степенью «реализма» отстаива­ли французские традиционалисты Ж. де Местр и Л. де Бональд; Сен-Симон и Конт; Спенсер (несмотря на об­щий индивидуалистский пафос его системы); француз­ские социологи А. Эспинас и Ж. Изуле; русский социо­лог Е. де Роберти; польско-австрийский социолог Л. Гумплович; немецкий философ О. Шпанн и др.

Методологический аспект «социологизма» тесно свя­зан с его онтологическим аспектом и симметричен ему.

1. Поскольку общество - часть природы, постольку наука об обществе, социология, подобна наукам о при­роде в отношении методологии; ее познавательной целью провозглашается исследование устойчивых при­чинно-следственных связей и закономерностей. Дюрк-гейм настаивает на применении в социологии объектив­ных методов, аналогичных методам естественных наук. Отсюда множество биологических и физических анало­гий и понятий в его работах, особенно ранних.

Основной принцип его методологии выражен в зна­менитой формуле: «Социальные факты нужно рассма­тривать как вещи»14. Исследованию должны подвер­гаться в первую очередь не понятия о социальной ре­альности, а она сама непосредственно; из социологии необходимо устранить все предпонятия, т. е. понятия, образовавшиеся вне науки.

14 Необходимо подчеркнуть, что этот тезис Дюркгейма имеет не столько онтологический, сколько методологический смысл: он доказывает, главным образом, что социальные факты необходимо изучать как вещи. Это обстоя­тельство нередко игнорировали интерпретаторы и критики Дюркгейма. Впоследствии этот тезис вызывал особенно активное отрицание в экзистен­циалистских и феноменологических теориях. Положение об «антивещном» характере человеческого бытия стало для некоторых из них отправным пун­ктом. Ж.-П. Сартр в своей феноменологической онтологии характерной чертой человеческого существования («бытия-для-себя») провозгласил его противоположность вещному бытию («бытию-в-себе»): соответственно под­ход к человеческой реальности как к вещам трактовался им как ее искажение (см.: Sartre J.-P. L'Etre et le Neant. P., 1943). Французский феноменолог Ж. Моннеро подверг критике идеи Дюркгейма в книге с характерным анти-социологистским заглавием: «Социальные факты - не вещи» (Monnerot J. Les fails sociaux ne sont pas des choses. P., 1946).

Методологический монизм Дюркгейма резко кон­трастировал с дуалистическими трактовками научной методологии, противопоставлявшими «объяснение» и «понимание» (В. Дильтей); «номотетический» и «идио-графический» (В. Виндельбанд), «генерализирующий» и «индивидуализирующий» (Г. Риккерт) методы в ес­тественных науках, с одной стороны, и в науках о культуре - с другой. Эта тенденция, характерная для некоторых направлений немецкой философии того вре­мени, в целом не была присуща Франции, где в соци­альных науках господствовала позитивистская методо­логия и представление о единстве научного знания.

2. Из признания специфики социальной реальности вытекает самостоятельность социологии как науки, ее несводимость ни к какой другой из наук, специфика ее методологии и понятийного аппарата. Отсюда же и методологический принцип, согласно которому соци­альные факты должны объясняться другими социаль­ными фактами.

3. Однако «социологизм» Дюркгейма выходит за рам­ки этого методологического принципа. Поскольку в со­ответствии с его «социальным реализмом» общество оказывается доминирующей, высшей реальностью, по­стольку происходит социологизация как объясняемых, так и объясняющих фактов. Социологический способ объяснения провозглашается единственно верным, ис­ключающим другие способы или включающим их в себя. Социология в результате выступает не только как спе­цифическая наука о социальных фактах, но и как свое­го рода наука наук, призванная обновить и социологи-зировать самые различные отрасли знания: философию, гносеологию, логику, этику, историю, экономику и др.

Таким образом, признание социологии специфиче­ской наукой дополняется в «социологизме» своеобраз­ным социологическим экспансионизмом (иногда обо­значаемым как «социологический империализм»). Со­циология мыслилась Дюркгеймом не просто как само­стоятельная социальная наука в ряду других, но как «система, корпус социальных наук»15.

15 Durkheim E., Fauconnet P. Sociologie et sciences sociales // Revue philoso-phique. 1903. Mai. T. 55. P. 465.

В результате социология предстает не только как наука о социаль­ных фактах, но и как философское учение. Те глобаль­ные проблемы природы морали, религии, познания, категорий мышления, которые стремился разрешить в своих исследованиях Дюркгейм, нередко выходили за рамки собственно социологической проблематики, яв­ляясь философскими в самой своей постановке. Отсю­да его двойственное отношение к философии. С одной стороны, Дюркгейм отмечал в качестве одного из от­личительных признаков социологического метода не­зависимость от всякой философии; с другой - он, по собственному признанию, всегда оставался филосо­фом16.

16 Дюркгейм писал своему ученику и последователю Жоржу Дави: «Отойдя от философии, я стремлюсь к тому, чтобы к ней вернуться, вернее, я все время возвращался к ней самой природой вопросов, с которыми сталкивался на своем пути» (цит. по: Davy G. In Memoriam: Emile Durkheim. L'Annee sociologique, 3е ser., 1957. P. IX).

Требование отделить социологию от философии у Дюркгейма было в значительной мере связано с его отрицательным отношением к умозрительным спекуля­циям в социальной науке, которые, с его точки зрения, только дискредитируют ее. Социология должна стро­иться на эмпирическом и рациональном методическом фундаменте.

Таковы основные принципы «социологизма», посред­ством которых Дюркгейм обосновывал необходимость и возможность социологии как самостоятельной науки. Разработку этих принципов он осуществлял в непре­рывной полемике с самыми разнообразными концепци­ями человека и общества: спиритуалистской филосо­фией, утилитаристской этикой, индивидуалистской экономикой, биологическим редукционизмом в соци­альной науке. Но особенно важное значение имел его антипсихологизм, который содержал в себе одновре­менно критику психологического направления в социо­логии и стремление освободить последнюю от влияния психологии. Психологизм в то время был главным во­площением методологического индивидуализма; неуди­вительно, что именно в нем Дюркгейм видел явное и скрытое препятствие на пути становления социологии как самостоятельной науки.

Но парадокс антипсихологизма Дюркгейма состоял в том, что, выступая против психологического редукцио-низма в социологии (который логически приводил к ее упразднению как самостоятельной науки) и стремясь отделить социологию от психологии, он следовал при­меру последней. Выделению социологии в самостоя­тельную дисциплину предшествовало отделение психо­логии от философии и физиологии. Открытие психи­ческой реальности17 дало толчок к поискам собственно социальной реальности и, таким образом, сыграло роль научно-методологического прецедента.

Необходимо уточнить, что критика психологизма осуществлялась Дюркгеймом, по существу, с позиций зарождавшейся тогда социальной психологии. «Когда мы говорим просто "психология",- писал Дюркгейм,- мы имеем в виду индивидуальную психологию, и для ясности при обсуждениях следовало бы ограничить та­ким образом смысл этого слова. Коллективная психо­логия - это вся социология целиком; почему бы в таком случае не пользоваться только последним выра­жением?»18 Трактовка же самих социопсихических сущностей, таких, как «коллективное сознание», «кол­лективные представления», «коллективные чувства», «коллективное внимание» и т. п., была сугубо «социо-логистской»: последние рассматривались как надынди­видуальные сущности, не сводимые к соответствующим фактам и состояниям индивидуальной психики. Этим «социологистская» социальная психология Дюркгейма существенно отличалась от «психологистской» соци­альной психологии его постоянного оппонента Г. Тарда, сводившего социально-психологические закономер­ности к индивидуально-психологическим.

17 См.: Ярошевский М. Г. Психология в XX столетии. М., 1974. С. 54-101.

18 Durkheim E. Sociologie et philosophic. P., 1924. P. 47.

Кроме того, необходимо учитывать эволюцию воз­зрений Дюркгейма. Под влиянием трудностей методо­логического характера и критики со стороны других направлений он со временем смягчил ригоризм своих первоначальных «социологистских» и антипсихологи­ческих формулировок. Многие интерпретаторы Дюрк­гейма характеризовали эволюцию его идей как движение в сторону все большего спиритуализма19, но это вряд ли правомерно, хотя бы потому, что уже в самом начале своей научной деятельности он усиленно под­черкивал духовный характер всех социальных явлений (включая экономические). Вообще эволюция его мысли происходила в иной плоскости, нежели движение от материализма к спиритуализму. Она явилась результа­том изменения методологической ситуации в социаль­ной науке и постепенного осознания недостаточности и неадекватности механистического детерминизма в под­ходе к проблемам человеческого поведения.

Вначале Дюркгейм подчеркивал внешний и прину­дительный характер социальных фактов. При объясне­нии социальных явлений он часто апеллировал к де­мографическим и социально-экологическим факторам (объем и плотность населения, структура и степень сложности социальных групп и т. д.), к «социальной среде» и «социальным условиям» (не очень ясно опре­деляемым). Впоследствии же он все чаще обращается к понятиям «чувства долга», «морального авторитета» общества20 и другим психологическим и символиче­ским посредникам между обществом и индивидом.

Эта смена понятийных приоритетов выражает час­тичное осознание Дюркгеймом того факта, что социаль­ные нормы (и, шире, социальные факторы в целом) влияют на индивидуальное поведение не непосредствен­но, а через определенные механизмы их интериориза-ции, что внешняя детерминация осуществляется через ценностные ориентации индивидов, что действенность социальных регуляторов определяется не только их принудительностью, но и желательностью для индиви­дов. Отсюда рост интереса Дюркгейма к собственно ценностной проблематике в конце жизни21.

19 См., например: Cuvillier A. Manual de sociologie. P., 1958. Т. 1. P. 33-38; De Azevedo Т., de Souza Sampaio N., Machado Neto A. L. Atualidade de Durkheim. Salvador, 1959. P. 60-61; Aimard G. Durkheim et la science economique. P., 1962. P. 229-236.

20 Durkheim E. Sociologie et philosophic. P. 100-110.

21 В 1911 г. на Международном философском кошрессе в Болонье он сделал доклад, озаглавленный «Ценностные и "реальные" суждения». См.: Durkheim E. Sociologie et philosophic. P. 117-142. См. русский перевод: Социол. исслед., 1991, № 2.

дальнейшем в трудах последователей Дюркгейма антипсихологизм уступает место установке на активное сотрудничество социологии и психологии. Так, М. Хальб-вакс в своем исследовании самоубийства не элиминиру­ет, подобно своему мэтру, психологический подход к изучаемому явлению, а, напротив, стремится выявить взаимодействие психологических и социологических факторов самоубийства22. Марсель Мосс, возглавивший Французскую социологическую школу после смерти ее основателя, активно призывал к сотрудничеству двух дисциплин и сам показывал образцы такого сотрудни­чества. Характерно, что дюркгеймовская концепция двойственности человеческой природы уступает у Мосса место представлению о целостном «тройственном» чело­веке как существе, воплощающем единство биологиче­ских, психических и социальных черт23.

Итак, необходимость и возможность социологии как самостоятельной науки получила метатеоретическое обоснование. Оставалось этим обоснованием воспользо­ваться применительно к определенным социальным яв­лениям, к предмету и методу новой науки.

Предмет социологии, согласно Дюркгейму,- социаль­ные факты, которые, как уже отмечалось, характеризу­ются двумя основными признаками: они существуют вне индивида и оказывают на него принудительное воздейст­вие24. Впоследствии он дополнил это истолкование пред­мета еще одним, определив социологию как науку об институтах, их возникновении и функционировании26.

Представление Дюркгейма об основных разделах и отраслях социологии в определенной мере отражает его взгляд на значение тех или иных сфер социальной жизни. В соответствии с этими делениями располагал­ся материал в дюркгеймовском «Социологическом еже­годнике». В целом социология делилась на три основ­ные отрасли: социальную морфологию, социальную физиологию и общую социологию28.

22 Halbwachs M. Les causes du suicide. P., 1930.

23 Подробнее об этом см.: Гофман А. Б. Социологические концепции Марселя Мосса // Концепции зарубежной этнологии: Критич. этюды. М., 1976.

24 См.: Дюркгейм Э. Метод социологии. Гл. I.

25 Там же, предисловие ко второму изданию.

26 См.: Durkheim Е. Sociologie et sciences sociales // De la methode dans les sciences. P., 1909.

Социальная морфология аналогична анатомии; она исследует «субстрат» общества, его структуру, матери­альную форму. В ее сферу входит изучение, во-первых, географической основы жизни народов в связи с соци­альной организацией; во-вторых, народонаселения, его объема, плотности, распределения по территории.

Социальная физиология исследует «жизненные про­явления обществ» и охватывает ряд частных социаль­ных наук. Она включает в себя: 1) социологию рели­гии; 2) социологию морали; 3) юридическую социоло­гию; 4) экономическую социологию; 5) лингвистиче­скую социологию, 6) эстетическую социологию.

Общая социология, подобно общей биологии, осуще­ствляет теоретический синтез и устанавливает наибо­лее общие законы; это философская сторона науки.

4. В ПОИСКАХ СОЦИАЛЬНОЙ СОЛИДАРНОСТИ: ОСНОВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ДЮРКГЕЙМА

Дюркгейм был довольно плодовитым автором, хотя и не столь плодовитым, как его не менее знаменитый современник, немецкий социолог Макс Вебер. Он опуб­ликовал немало статей и бесчисленное множество ре­цензий; многие его статьи, лекции и лекционные курсы опубликованы посмертно.

При жизни Дюркгейм издал четыре книги: «О разде­лении общественного труда» (1893), «Метод социоло­гии» (1895), «Самоубийство» (1897) и «Элементарные формы религиозной жизни» (1912).

Книга «О разделении общественного труда» пред­ставляет собой публикацию успешно защищенной док­торской диссертации автора. Содержание ее гораздо шире заглавия и, по существу, составляет общую тео­рию социальных систем и их развития.

Основная цель работы: доказать, что, вопреки неко­торым теориям, разделение общественного труда обес­печивает социальную солидарность, или, иными слова­ми, выполняет нравственную функцию. Но за этой формулировкой цели скрывается другая, более значи­мая для автора: доказать, что разделение труда - это тот фактор, который создает и воссоздает единство обществ, в которых традиционные верования утратили былую силу и привлекательность.

Для обоснования этого положения Дюркгейм разви­вает теорию, которая сводится к следующему. Если в архаических («сегментарных») обществах социальная солидарность основана на полном растворении индиви­дуальных сознаний в «коллективном сознании» («меха­ническая солидарность»), то в развитых («организован­ных») социальных системах она основана на автономии индивидов, разделении функций, функциональной вза­имозависимости и взаимообмене («органическая соли­дарность»), причем «коллективное сознание» здесь не исчезает, но становится более общим, неопределенным и действует в более ограниченной сфере.

Следует подчеркнуть, что автор стремится строить свою теорию на определенной эмпирической базе, в качестве которой выступают некоторые древние и со­временные нравственно-правовые системы. Нижеследу­ющая схема, составленная С. Люксом, дает прекрасное представление о дюркгеймовском описании механиче­ской и органической солидарности в связи с определен­ными типами обществ27.

Не углубляясь в очень отдаленные истоки, отметим лишь три основные теории, из которых и в полемике с которыми выросла дюркгеймовская теория разделения общественного труда.

1. Прежде всего это теория Конта, согласно которой разделение труда имеет двойственное значение для со­циальной солидарности. С одной стороны, разделение труда - ее источник28.

27 Lukes S. Op. cit. P. 158.

28 Comte A. Cours de philosophic positive. P., 1908. T. 4. P. 315.

Но в то же время оно содержит в себе постоянную угрозу социальной дезинтеграции. Противодействие ей Конт, вслед за социальными мыс­лителями консервативного толка, видел в моральном единстве, основанном на традиции и усилении роли государства. Дюркгейм стремится разрешить проблему, обосновывая солидаризирующую функцию разделения труда и учитывая роль традиционного «коллективного сознания», но отводя последнему более узкую сферу в развитых, дифференцированных социальных системах.

2. Во-вторых, это теория Спенсера, продолжавшая традицию утилитаристской этики, которая присутство­вала как в собственно нравственной философии, так и в классической экономической науке. Согласно этой по­зиции, явно или неявно выраженной, в «промышлен­ных» обществах солидарность возникает автоматиче­ски вследствие того, что индивиды преследуют свои собственные интересы и свободно обмениваются резуль­татами своей деятельности; централизованное регули­рование лишь мешает достижению такого единства. Возражая против этой точки зрения, Дюркгейм дока­зывает, что договорные отношения обмена предполага­ют уже заранее существующую нравственную регламен­тацию подобных отношений, поэтому последние не мо­гут объяснить солидарность как таковую.

3. Третий источник теории Дюркгейма и одновре­менно объект его полемики - знаменитая работа не­мецкого социолога Ф. Тенниса «Община и общество» (1887). Теннис считал, что «община» основана на эмо­циональной общности, «общество» - на рациональном расчете, частной собственности и свободном обмене. В своей рецензии на книгу немецкого социолога (1889) Дюркгейм в целом оценивал ее высоко. Он положитель­но оценил само деление на указанные два типа и описа­ние основных черт «общины», однако он отверг по­ложение о том, что у «общества» в интерпретации Тенниса нет внутренних источников солидарности, воз­никающей лишь в результате внешнего воздействия государства. Дюркгейм интерпретировал Тенниса та­ким образом, что «общине» присуще «органическое» единство, а «обществу» - «механическое»29.

В противовес Теннису и по аналогии с эволюцией живых организмов: от простых и однородных, с недиф­ференцированными органами и функциями к слож­ным, основанным на дифференциации и взаимодейст­вии органов и функций (здесь опять-таки сказалось влияние Спенсера и органицизма),- Дюркгейм дает характеристику «общины» как «механического» цело­го, а «общества» - как «органического»30.

29 Теннис впоследствии отверг эту интерпретацию как неадекватную, од­нако, учитывая, что не один Дюркгейм давал подобное истолкование, осно­вания для него, по-видимому, были.

30 Понятие «органического» при этом несло с собой двой!гую положитель­ную ассоциацию: оно ассоциировалось, с одной стороны, с «органическими» периодами в социальном развитии у Сен-Симона, противостоящими «крити­ческим» периодам; с другой - с популярными в то время биоорганическими аналогиями.

В работе «О разделении общественного труда» эволюционистский подход сочетается со структурно-функ­циональным. Классификация автором социальных структур («сегментарных» и «организованных» об­ществ), рассмотрение сложных обществ как сочетания простых основаны на эволюционистском представле­нии о последовательной смене во времени одних соци­альных видов другими. Однако уже в этой работе Дюрк-гейм отказывается от плоского однолинейного эволю­ционизма в пользу представления о сложности и много­образии путей социальной эволюции. Он склонен главным образом говорить не об обществе, а об обще­ствах. Хотя «механическая» солидарность в его интер­претации характерна преимущественно для архаиче­ских обществ, а «органическая» - для современных промышленных, все же это деление в большой мере носит аналитический характер. Дюркгейм признает со­хранение элементов «механической» солидарности при господстве «органической», и вообще эти категории в его интерпретации выступают преимущественно как «идеальные типы», по терминологии М. Вебера.

«Органическая» солидарность, по Дюркгейму,- нор­мальное и естественное следствие разделения труда. Однако он вынужден признать, что в действительности в современных обществах социальные антагонизмы представляют собой явление в высшей степени распро­страненное. Тем не менее ситуацию, когда разделение труда не производит солидарность, он объявляет «анор­мальной». Чтобы обосновать такую характеристику, ему приходится исходить из предположения о том, что современные европейские общества переживают пере­ходный период, а разделение труда не развито еще в такой мере, чтобы выполнить свою солидаризирующую функцию. «Следовательно,- справедливо отмечает С. Люкс,- условия для функционирования органиче­ской солидарности могут быть только постулированы в форме предсказания относительно условий будущего состояния социальной нормальности и здоровья»31.

31 Lukes S. Op. cit. P. 165.

Вначале Дюркгейм рассчитывал на то, что со временем разделение труда само придет к своему «нормаль­ному» состоянию и начнет порождать солидарность. Но уже ко времени опубликования «Самоубийства» (1897) и особенно выхода второго издания книги «О разделе­нии общественного труда» (1902) он приходит к мысли о необходимости социально-реформаторских действий по внедрению новых форм социальной регуляции, преж­де всего посредством создания профессиональных групп (корпораций). Это нашло отражение в предисловии ко второму изданию книги.

Идея возрождения в новой форме средневековых корпораций была связана с тем, что Дюркгеим, вслед за Сен-Симоном и многими другими мыслителями во Франции, рассматривал весь период после Великой французской революции как переходный, промежуточ­ный на пути к новому общественному состоянию. Рево­люция разрушила средневековые социальные институ­ты, но позитивную работу по созданию новых институ­тов, норм и ценностей еще предстояло осуществить. Мысль Конта о том, что «разрушают только то, что заменяют», безусловно была близка Дюркгейму.

В своем предисловии, посвященном профессиональ­ным группам, автор указывает на их исторические, реальные истоки. Но идея необходимости профессио­нальных и, шире, «промежуточных» между государст­вом и семьей групп имела истоки и во многих социаль­ных и социально-реформистских доктринах XIX в. В этой связи, в частности, необходимо отметить идеи французского социолога А. де Токвиля (1805-1859), рассматривавшего «промежуточные» группы как про­тивовес государственному деспотизму, с одной стороны, и индивидуализму - с другой.

Теория, развитая Дюркгеймом в его первой книге, послужила объектом интенсивной, разносторонней и нередко обоснованной критики, что не помешало ей занять видное место в социологической классике. В этой работе он разрабатывает ключевые понятия своей социологической теории, в том числе такие, как «соци­альная функция», «коллективное сознание», «аномия». Особенно важное значение для развития социологиче­ского знания имело понятие «аномии», которым Дюрк­геим обозначает состояние ценностно-нормативного вакуума, характерного для переходных и кризисных пе­риодов и состояний в развитии обществ, когда старые социальные нормы и ценности перестают действовать, а новые еще не установились32. В дальнейшем концепция аномии разрабатывалась в исследованиях социальных норм, в социологии права, морали, отклоняющегося поведения и т. д. Из наиболее известных разработок такого рода следует указать на концепцию американ­ского социолога Мертона33.

Среди работ Французской социологической школы, на которые книга Дюркгейма оказала наибольшее вли­яние, необходимо отметить исследования С. Бугле «Уравнительные идеи» (1899) и «Опыты о кастовом строе» (1908), работу П. Фоконне «Ответственность» и, наконец, знаменитое исследование Мосса «Опыт о даре» (1925)34.

32 Эта проблема до конца жизни волновала Дюркгейма не только как ученого, но и как гражданина. «Прежние боги стареют или умирают, а новые не родились»,- писал он в 1912 г. (Durkheim E. Les formes elementaires de la vie religieuse. P., 1912. P. 610-611).

33 См.: Мертон Р. Социальная структура и аномия // Социол. исслед. 1992, №№ 3, 4.

34 См.: Бугле С. Эгалитаризм: (Идея равенства). Одесса, 1905; Bougie С. Essais sur le regime des castes. P., 1908; Fauconnet P. La Responsabilite P., 1920; Mauss M. Essai sur le don // Mauss M. Sociologie et anthropologie. P., 1950.

Работа «Метод социологии» (точное заглавие в ори­гинале - «Правила социологического метода») вначале была опубликована в 1894 г. в виде серии статей, а в следующем году с небольшими изменениями и преди­словием была издана отдельной книгой. Написанная по горячим следам недавно опубликованной предыдущей книги, она основана на опыте этого исследования и содержит развитие некоторых выдвинутых в нем идей. По решительности, сжатости и четкости стиля эта рабо­та с полным основанием может быть отнесена к жанру манифеста. Дюркгейм стремится дать четкое описание способов постижения социологической истины: опреде­ления и наблюдения социальных фактов, социологиче­ского доказательства, различения «нормальных» и «па­тологических» явлений, конструирования социальных типов, описания и объяснения фактов.

В «Методе социологии» проявилось стремление Дюрк­гейма строить социальную науку не только на эмпирическом, но и на методологически обоснованном фунда­менте: отсюда его понятие «методическая социология». Такой подход противостоял хаотическому и произволь­ному подбору фактов для обоснования тех или иных предвзятых идей. В то же время он был направлен про­тив дилетантизма и поверхностности, характерных для многих трудов по социальным вопросам. Дюркгейм ис­пытывал глубокую неприязнь к таким трудам, считая, что они дискредитируют науку.

В этой связи следует отметить и неявно присутству­ющий этический пафос в «Методе социологии». Сфор­мулированные в нем «правила» - больше, чем просто исследовательские приемы и процедуры. Это своего рода методологические заповеди исследователя. В ко­нечном счете они основываются на требовании интел­лектуальной, научной честности, освобождения науч­ного исследования от всяких политических, религиоз­ных, метафизических и прочих предрассудков, препят­ствующих постижению истины и приносящих немало бед на практике. Это этика честного непредвзятого познания. В данном отношении позиция Дюркгейма была близка позиции Макса Вебера, выраженной в его работе «Наука как профессия». Правда, французскому социологу можно было бы возразить, приведя распро­страненное и вполне справедливое утверждение о том, что беспредпосылочное, свободное от ценностей позна­ние невозможно. Но дело в том, что главная ценностная предпосылка в процессе подлинно научного познания как раз и состоит в ценности познания как такового; в противном случае это уже не наука, а нечто иное.

Дюркгейм признавал преходящий характер сформу­лированных им «правил». Действительно, далеко не все из них могут служить исследователю сегодняшнего дня. И все же многие «правила», так же как и общий этический и рационалистический пафос его «манифе­ста», сохранили свое значение и в наши дни. Поэтому современный социолог, не всегда сознавая это, нередко говорит той прозой, которой был написан «Метод со­циологии».

Исследование Дюркгейма «Самоубийство» (1897), в отличие от остальных его исследований, основано на анализе статистического материала, характеризующего динамику самоубийств в различных европейских стра­нах. Автор решительно отвергает попытки объяснения исследуемого явления внесоциальными факторами: пси­хологическими, психопатологическими, климатически­ми, сезонными и т. п. Только социология способна объяснить различия в количестве самоубийств, наблю­даемые в разных странах и в разные периоды. Просле­живая связь самоубийств с принадлежностью к опреде­ленным социальным группам, Дюркгейм устанавливает зависимость числа самоубийств от степени ценностно-нормативной интеграции общества (группы). Он выде­ляет три основных типа самоубийства, обусловленных различной силой влияния социальных норм на индиви­да: эгоистическое, алътруистское и анемическое. Эго­истическое самоубийство имеет место в случае слабого воздействия социальных (групповых) норм на индиви­да, остающегося наедине с самим собой и утрачивающе­го в результате смысл жизни. Альтруистское самоубий­ство, наоборот, вызывается полным поглощением обще­ством индивида, отдающего ради него свою жизнь, т. е. видящего ее смысл вне ее самой. Наконец, аномическое самоубийство обусловлено состоянием аномии в обще­стве, когда социальные нормы не просто слабо влияют на индивидов (как при эгоистическом самоубийстве), а вообще практически отсутствуют, когда в обществе на­блюдается нормативный вакуум, то есть аномия35.

35 Дюркгейм указывает и на четвертый тип самоубийства - фаталистский, который должен служить симметричным антиподом анемического само­убийства, но не рассматривает его вследствие его незначительной распро­страненности.

Че­ловеческие потребности и желания, согласно Дюркгей-му, безграничны по своей природе. Возможности их удовлетворения неизбежно ограничены, и отсутствие эффективных норм, регулирующих и обуздывающих человеческие аппетиты, делает индивидов несчастными и толкает их к самоубийству. Понятие аномии получает в «Самоубийстве» дальнейшее развитие и углубленную разработку.

Как и в других своих исследованиях, Дюркгейм свя­зывает изучаемое им явление со степенью и типомеони-альной сплоченности. Исходя из гипотезы о том, что степень сплоченности в различных религиозных общинах различна, он прослеживает связь между конфесси­ональной принадлежностью и уровнем эгоистических са­моубийств, сравнивая статистику самоубийств у проте­стантов, католиков и иудаистов. Последующий анализ, проведенный, в частности, его учеником и последовате­лем Морисом Хальбваксом, показал, что, выделив фак­тор конфессиональной принадлежности, Дюркгейм оста­вил без внимания некоторые другие факторы, которые могли быть более значимыми. Так, объясняя больший процент самоубийств у протестантов в сравнении с като­ликами их более слабой интегрированностью в религи­озной общине, он не учел тот факт, что исследуемые протестанты проживали преимущественно в городах, тогда как среди католиков значительно выше был про­цент сельского населения. Таким образом, в данном случае фактор проживания в городе мог более суще­ственно влиять на рост самоубийств в соответствующей совокупности, чем фактор конфессиональной принад­лежности (число самоубийств в городах, как правило, выще числа самоубийств в сельской местности незави­симо от конфессии).

Несмотря на то что впоследствии исследование Дюрк-гейма подвергалось критике с различных точек зрения, оно единодушно признается одним из выдающихся достижений не только в изучении самоубийства, но и в социологии в целом.

Последний и самый значительный по объему труд Дюркгейма - «Элементарные формы религиозной жиз­ни. Тотемическая система в Австралии» (1912)36.

36 Durkheim E. Les formes elementaires de la vie religieuse. P., 1912.

Ис­следование основано на анализе этнографических опи­саний жизни австралийских аборигенов. Обращение к этим «элементарным» формам позволяет, с точки зре­ния автора, исследовать религию в «чистом виде», без последующих вторичных теологических и прочих на­слоений. Дюркгейм поставил перед собой цель, опира­ясь на этот материал, проанализировать социальные корни и социальные функции религии. Но по существу цель эта была гораздо более широкой. Во-первых, вслед­ствие широкой трактовки религиозных явлений Дюрк-геймом его работа превращалась в исследование социальных аспектов идеологии, ритуала и некоторых дру­гих явлений, выходящих за рамки собственно религии в традиционном понимании. Во-вторых, этот труд со­держал в себе попытку построения социологии позна­ния посредством выведения основных категорий мыш­ления из первобытных социальных отношений37. Не случайно первоначально Дюркгейм намеревался назвать его «Элементарные формы мышления и религиозной жизни».

Дюркгейм отвергает определения религии через веру в бога (так как существуют религии без бога), через веру в сверхъестественное (последняя предполагает веру в естественное, возникающую сравнительно недавно вместе с позитивной наукой) и т. п. Он исходит из того, что отличительной чертой религиозных верований всег­да является деление мира на две резко противополож­ные сферы: священное и светское. Круг священных объектов не может быть определен заранее; любая вещь может стать священной, как необычная, так и самая заурядная. Дюркгейм определяет религию как «связ­ную систему верований и обрядов, относящихся к свя­щенным, то есть отделенным, запретным вещам; веро­ваний и обрядов, объединяющих в одну моральную общину, называемую церковью, всех, кто является их сторонниками »38.

37 Это была его вторая попытка подобного рода. Первая была предпринята в опубликованной ранее совместно с учеником Дюркгейма Марселем Моссом большой статье «О некоторых первобытных формах классификации». L'Annee sociologique, vol. 6 (1901-1902). P., 1903.

38 Durkheim E. Les formes elementaires. P. 65.