Часть 5.

жит», но не наоборот, поскольку нечто [может] быть несовместимым с антецедентом и совместимым с консеквентом. Так, несовместимы [положения] «Бежит только человек» и «Нечто, отличное от человека, бежит», но не противоречат друг другу [высказывания] «Человек бежит» и «Нечто, отличное от человека, бежит». Поэтому имеют силу следующие выводы: «противоположность консеквента совместима с антецедентом, следовательно, вывод не имеет силы» и «противоположность консеквента несовместима с антецедентом, следовательно, вывод правилен».

Следует знать, однако, что [указанный] вывод может иметь силу ut nunc, поскольку противоположность консеквента может ut nunc быть совместимой с антецедентом. Но если противоположность консеквента совместима или может быть совместима с антецедентом, то безусловный вывод не может иметь места.

8) Из необходимого не следует контингентное.

9) Из возможного не следует невозможное.

Эти два правила следует относить к безусловному выводу. Ведь из необходимого не следует контингентное, а из возможного - невозможное, если речь идет о безусловном выводе. Однако в случае вывода ut nunc следование вполне возможно. Так, следует: «Всякое сущее существует, следовательно, человек существует», и, тем не менее, антецедент необходим, а консеквент - контингентен. Равным образом, вполне следует: «Всякое окрашенное [тело] есть человек, следовательно, осел есть человек», и, тем не менее, антецедент возможен, а консеквент - невозможен. Но вывод законен только ut nunc.

Надо отметить также, что хотя из возможного не следует невозможное, если речь идет о безусловном выводе, иногда, тем не менее, при допущении [чего-либо] возможного, признается невозможное и отрицается необходимое. Но это может рассматриваться только в обязательном курсе и только на протяжении этого курса36.

Даются другие правила:

10) Из невозможного следует все что угодно.

11) Необходимое следует из чего угодно.

Поэтому следует: «Ты есть осел, следовательно, ты - Бог»; «Ты есть светлокожий, следовательно, Бог един и троичен». Но эти выводы не являются формальными, они не должны часто использоваться и не используются.

2. Ouaestiones de cognitione

2.1. [De scientia]*

Philosophos plurimos sapientiae titulo decoratos, qui tamquam lumina-ria fulgida splendore scientiae ignorantiae tenebratos caligine illustrant, ae-tas praeterita protulit et nutrivit. Inter alios autem philosophos peritissimus Aristoteles non parvae nec contemnendae doctrinae praeclarus apparuit, qui quasi lynceis oculis secretiora naturae rimatus philosophiae naturalis abscondita posteris revelavit.

Et quoniam quidem multi libros eiusdem conati sunt exponere, visum est mihi et multis studiose rogantibus, quid de eius intentione senserim, ad studentium utilitatem conscribere. Nec quisquam, nisi invidus, mihi debet esse molestus, si ea quae probabilia mihi videntur sine invidia communi-cem; quia animo solummodo investigandi, non pertinacia contendendi nec in alicuius iniuriam, ad explanationem eorum quae Aristotelis sunt exqui-sita laboribus sine temeraria assertione procedam. Et sicut nonnumquam aliorum opiniones cum omni modestia sine malitia improbabo, ita paratus sum etiam sine impatientia, si aliquid dixero non consonum veritati, re-prehendi. Caveat tamen corrector, ne in malis principiis consuetudo aut favor aut odium de correctore nonnumquam faciat perversorem, et advertat quod non possurn me singulorum opinionibus, quae se mutuo reprobant, coaptare.

Sane, licet vir iste multa et magna divinitus adiutus invenerit, non-nullos tamen impeditus humanitus errores immiscuit veritati. Eapropter opiniones recitandas mihi nullus ascribat, cum non, quid iuxta veritatem catholicam sentiam, sed quid*istum Philosophum approbasse vel secundum sua principia, ut mihi videtur, approbare debuisse putem, referre propo-nam. De intentione alicuius diversa et adversa, cum ipse scripturae sacrae

* Exp. super VIII libros Phys., Prologus

2. Эпистемология

2.1. Статус научного знания37

Прошлые века произвели и взрастили многих философов, достойных называться мудрыми, которые, словно яркие огни, блеском своего знания просветили тех, кто был погружен во тьму невежества. И наиболее ученым среди прочих был Аристотель, знаменитый тем, что в его доктрине нет ничего пустого и незначительного. Пытливым взором всматривался он в тайны природы и явил потомкам сокрытые [истины] естественной философии.

И поскольку многие пытались комментировать его [естественнонаучные] сочинения, то мне, а также многим тщательно [их] изучающим, показалось желательным, чтобы я изложил свои суждения по поводу учения Аристотеля, [в этих сочинениях представленного] - для пользы учащихся. И никто, кроме недоброжелателей, не станет противодействовать моему желанию охотно и без принуждения изложить то, что кажется мне вероятным [в данном вопросе]. Ибо я стремлюсь исключительно к знанию, не руководствуюсь желанием вступить в спор или оскорбить кого-либо, а потому приступаю к изложению того, что открыто в трудах Аристотеля, без легковесности в суждениях. И как подчас со всей благожелательностью и без злорадства я буду опровергать мнения других, так и сам я готов смиренно выслушать возражения, если скажу что-либо противное истине. Но пусть тот, кто будет меня поправлять, остерегается, чтобы приверженность ложным принципам, благосклонность или неприязнь не привели его в том или ином случае к искажению [моих слов]. И пусть он поймет [также], что я не могу принять мнения, которые противоречат одно другому.

Но [вернемся], однако, [к Аристотелю]. Хотя этот муж с Божией помощью совершил множество великих открытий, он, тем не менее, будучи человеком, примешал к истине заблуждения. Поэтому пусть никто не приписывает мне те мнения, которые я буду приводить, поскольку я намереваюсь передать не то, чего придерживаюсь сам в соответствии с католической верой, но лишь то, чего, по моему мнению, придерживался Философ, или то, что соответствует принципам [его учения]. Ибо можно придерживаться точки зрения, которая расходится или [даже]

70 Quaestiones de cognitione

auctor non fuerit, sine periculo animae licitum est sentire; nec in hoc error contrahit pravitatem. Quinimmo in exercitatione huius unicuique sine periculo liberum reservatur iudicium.

Expositurus itaque naturalem Aristotelis philosophiam a libro Physico-rum incipiam, qui primus est.

Sed antequam ad expositionem textus accedam, aliqua praeambula, sicut in principio Logicae feci, praemittam. Et quia forte expositio super Logicam ad manus aliquorum non deveniet, qui tamen istam forte videbunt, idcirco aliqua ibidem dicta hic replicare addendo aliqua non pigebit.

Est ergo primo videndurn, quid est scientia in generali, secundo aliquae distinctiones huius nominis «scientia» sunt ponendae, tertio ex dicendis sunt aliquae conclusiones eliciendae, quarto de scientia naturali in speciali est videndum.

Circa primum dicendum est, quod scientia vel est quaedam qualitas existens subiective in anima, vel est collectio aliquarum talium qualitatum animam informantium. Et loquor tantum de scientia hominis.

Нос probatur: Quia non minus est scientia, quae est habitus, talis quali-tas quam actus scientiae; sed actus scientiae est talis qualitas; ergo et scientia, quae est habitus, est talis qualitas. Maior videtur manifesta. Minorem pro-bo: Quia impossibile est contradictoria successive verificari de aliquo, nisi sit alicubi mutatio, scilicet acquisitio alicuius rei vel deperditio vel productio vel destructio vel motus localis; sed nulla tali mutatione existente in aliquo alio ab anima rationali potest anima aliquid intelligere, quod non prius intelligebat, per hoc quod vult intelligere aliquid quod non prius intellexit; ergo anima habet aliquid quod prius non habuit. Sed illud non potest dari nisi intellectio vel volitio; ergo volitio vel intellectio est aliqua talis qualitas. Sed qua ratione volitio est talis qualitas, eadem ratione et intellectio. Et per consequens eadem ratione habitus scientiae est talis qualitas, vel aggregans tales qualitates.

Эпистемология 71

противна мнению автора, если только речь не идет об Авторе Священного Писания, и ошибка в данном случае не станет грехом. И даже более того: в такого рода упражнениях кто угодно без опаски может сохранять свободу суждения.

Итак, я приступаю к изложению естественной философии Аристотеля и начну с книги Физика, которая является первой [в ряду его естественнонаучных сочинений].

Но прежде чем я перейду к толкованию текста, я предпошлю некое введение, так же, как я сделал в начале Логики. И поскольку изложение Логики, возможно, не попало в руки тех, кто читает это сочинение, то будет кстати повторить здесь с некоторыми добавлениями кое-что из сказанного там.

И прежде всего следует рассмотреть, что есть знание в общем, затем привести определенные деления этого термина «знание», в-третьих, вывести некоторые заключения из сказанного, а в-четвертых - исследовать естественнонаучное знание в частностях.

Касательно первого следует сказать, что знание есть или некое качество, субъектно38 существующее в душе, или некое собрание таких качеств, являющихся формами души (я говорю только о человеческом знании).

Это доказывается: знание как обладание (habitus)39 есть таковое качество не в меньшей степени, нежели акт знания; но акт знания есть таковое качество; следовательно, и знание как обладание (habitus) есть таковое качество. Большая посылка, как представляется, очевидна. Доказываю меньшую. Невозможно, чтобы последовательно произведенные противоречивые высказывания о чем-либо были истинны, разве что где-нибудь произошло некое изменение, т. е. приобретение, или утрата, или произведение какой-либо вещи, или локальное движение. Но, несмотря на то, что никакое такое изменение не происходит ни в чем отличном от разумной души, душа может познавать то, что не знала прежде, благодаря тому, что желает знать то, что прежде не знала; следовательно, она обладает тем, чем не обладала ранее. Но это не может быть дано иначе, как в виде познавательного акта или акта воли. Следовательно, акт воли или познавательный акт есть некое такое качество. Но на том же основании, на котором таким качеством является акт воли, качеством является и познавательный акт. И, следовательно, на том же основании обладание знанием (habitus scientiae) есть таковое качество или собрание качеств.

72 Quaestiones de cognitione

Praeterea: Potentia quae nihil habet, quod prius non habuit, non est magis habilis ad actum quam prius; sed manifeste experimur, quod post multas cogitationes est aliquis habilior et pronior ad consimiles cogitationes nunc quam prius; ergo aliquid habet nunc quod prius non habuit. Sed illud non potest poni nisi habitus; ergo habitus est subiective in anima. Sed non potest esse aliquid tale subiective in anima, nisi sit qualitas; ergo habitus est qualitas. Et per consequens, multo fortius, habitus qui est scientia est qualitas animae.

Circa secundum sciendum, quod «scientia» multipliciter accipitur, et sunt variae distinctiones scientiae et non subordinatae.

Una est, quod «scientia» uno modo est certa notitia alicuius veri. Et sic sciuntur aliqua per fidem tantum. Sicut dicimus, nos scire quod Roma est magna civitas, quam tamen non vidimus; et similiter dico, quod scio istum esse patrem meum et istam esse matrem meam, et sic de aliis quae non sunt evidenter nota; quia tamen eis sine omni dubitatione adhaeremus et sunt vera, dicimur scire illa.

Aliter accipitur «scientia» pro evidenti notitia, quando scilicet aliquid dicitur sciri non tantum propter testimonium narrantium, sed si nullus narret hoc esse, ex notitia aliqua incomplexa terminorum aliquorum mediate vel immediate assentiremus ei. Sicut si nullus narraret mihi, quod paries est albus, ex hoc ipso quod video albedinem, quae est in pariete, scirem, quod paries est albus. Et ita est de aliis. Et isto modo scientia non est tantum necessariorum, immo etiam est aliquorum contingentium, sive sint contingentia ad utrumlibet sive alia.

Tertio modo dicitur «scieritia» notitia evidens alicuius necessarii. Et isto modo non sciuntur contingentia sed principia et conclusiones sequentes.

Quarto modo dicitur «scientia» notitia evidens veri necessarii nata cau-sari ex notitia evidenti praemissarum necessariarum applicatarum per di-

Эпистемология 73

Кроме того: способность, которая обладает только тем, что имела ранее, способна к действию не в большей степени, нежели прежде. Но наш опыт ясно свидетельствует, что если некто много размышлял [над чем-либо] , то он впоследствии более способен к сходным рассуждениям, нежели прежде; следовательно, теперь он обладает тем, чего не имел ранее. Но то, [чем он обладает], может быть только обладанием (habitus), следовательно, обладание (habitus) субъектно существует в душе. Но таковое может субъектно существовать в душе только в том случае, если является качеством; следовательно, обладание (habitus) является качеством. И, следовательно, а /brtzori40, обладание (habitus), которое есть знание, есть качество души.

Касательно второго: следует знать, что термин «знание» многозначен. Поэтому имеется много подразделений знания, которые не подчинены одно другому.

В одном смысле «знание» есть несомненное знание какой-либо истины. И в данном случае некоторые [истины] познаются нами только на основании веры. Например, мы говорим, что знаем, что Рим - большой город, хотя никогда его не видели; равным образом, я утверждаю, что знаю, что это - мой отец, а это - моя мать; и то же касается всех тех [истин], которые не известны нами с очевидностью. Но поскольку мы без тени сомнения твердо придерживаемся истинности такового, мы говорим, что знаем это.

В ином смысле «знание» есть очевидное знание. Оно имеет место тогда, когда мы говорим, что знаем нечто не только потому, что нам рассказали об этом, но непосредственно или опосредованно признаем определенную [истину] на основании несоставного знания неких терминов, даже если никто не говорил о ней. Так, на основании того, что я вижу белизну, присутствующую в стене, я знаю, что стена белая, даже если никто и не рассказал мне, что стена белая. И точно так же обо всем прочем. И такое знание есть знание не только необходимого, но и определенного контингентного, вне зависимости от того, является ли таковое контингентным по отношению к существованию и не-существованию или же к чему-либо еще.

В третьем смысле «знание» есть очевидное знание чего-либо необходимого. И в данном случае познаются не контингентные [факты], но начала и выводимые из них следствия.

В четвертом смысле «знание» есть очевидное знание необходимой истины, полученное в результате силлогистического рассуждения из оче-

74________________________________________Quaestiones de cognitione

scursum syllogisticum. Et isto modo distinguitur scientia ab intellectu, qui est habitus principiorum, et etiam a sapientia, sicut docet Philosophus VI Ethicorum.

Alia distinctio scientiae est, quod aliquando «scientia» accipitur pro no-titia evidenti conclusionis, aliquando pro tota notitia demonstrationis.

Alia distinctio scientiae est, quod «scientia» aliquando accipitur pro uno habitu secundum numerum non includentem plures habitus specie distinc-tos, aliquando accipitur pro collectione multorum habituum ordinem de-terminatum et certum habentium. Et isto secundo modo accipitur scientia frequenter a Philosopho. Et scientia isto modo comprehendit tamquam par-tes aliquo modo integrales habitus principiomm et conclusionum, notitias terminorum, reprobationes falsorum argumentorum et errorum et solutio-nes eorum. Et sic dicitur metaphysica esse scientia et naturalis philosophia esse scientia, et ita de aliis.

Tertio, ex istis eliciendae sunt aliquae conclusiones. Prima est: Qucxl metaphysica, similiter mathematica et philosophia naturalis, non est una scientia secundum numerum illo modo, quo haec albedo est una numero et iste calor et iste homo et iste asinus. Hanc probo: Quia metaphysica comprehendit multas conclusiones, circa quarum unam potest aliquis errare et ipsemet eodem tempore aliam scire; sicut per certam experientiam patet, quod idem primo addiscit unam conclusionem et postea aliam, et tamen aliquando prius erravit circa utramque. Ex hoc arguo sic: Error circa A et scientia circa A formaliter repugnant; sed error circa A et scientia circa В non repugnant formaliter, quia stant simul; ergo scientia circa A et scientia circa В поп sunt eiusdem rationis; quia quando aliqua sunt eiusdem ra-tionis, quidquid formaliter contrariatur uni, contrariatur alteri. Sed si non sunt eiusdem rationis, et manifestum est quod neutrum est materia alte-rius nec forma, ergo non faciunt unum numero per se: et per consequens comprehendens utrumque illorum non est unum numero per se.

Praeterea: Metaphysica comprehendit tam notitiam principiorum quam conclusionum, et similiter philosophia naturalis; sed habitus principiorum

Эпистемология 75

видного знания необходимых предпосылок. И в этом случае знание отлично от ума, который является знанием начал, а также от мудрости, как учит Философ в VI книге Этики41.

Иное подразделение [термина] «знание» заключается в том, что иногда под «знанием» понимается очевидное знание заключения [силлогизма] , а иногда - знание всего доказательства42.

Еще одно подразделение [термина] «знание» состоит в том, что иногда под «знанием» понимается одно по числу обладание (habitus), не включающее много обладаний (habitus), отличных по виду, а иногда - собрание многих обладаний (habitus), имеющих между собой определенный и твердо установленный порядок. И Философ часто говорит о научном знании именно во втором смысле. И в данном случае научное знание объемлет некоторым образом, как [свои] интегральные части, обладание (habitus) [знанием] начал и заключений, знание терминов, отвержение и [знание способов] опровержения ложных аргументов и заблуждений. И в этом смысле метафизика, физика и другие [дисциплины] называются научным знанием.

В-третьих, из сказанного следует вывести некие заключения. И первое таково: метафизика, равно как и математика, равно как и физика, не есть наука, единая по числу в том смысле, в каком едиными по числу являются «эта вот» белизна, «это вот» тепло, «этот вот» человек и «этот вот» осел. Доказываю: метафизика объемлет многие заключения, в отношении одного из которых некто может заблуждаться, но в то же время знать другое [заключение]. Это очевидно из достоверного опыта, ибо один и тот же человек некогда заблуждался по поводу определенных положений [метафизики], но затем изучил сперва одно заключение, а потом - другое. Исходя из этого, аргументирую так: заблуждение по отношению к А и знание А формально противоречат одно другому; но заблуждение по отношению к А и знание В формально не противоречат одно другому, поскольку имеют место единовременно; следовательно, знание А и знание В - не одного и того же типа, поскольку когда имеются некие [две вещи] одного типа, то все, что формально противоречит одной, противоречит и другой. Но если [знание А и знание В] не одного и того же типа, и очевидно, что ни одно из них не есть материя или форма другого, то они не образуют саму по себе единую по числу [вещь], следовательно, то, что объемлет то и другое, не есть само по себе единое по числу.

Кроме того: метафизика объемлет как знание начал, так и знание заключений (то же касается и естественной философии); но обладание

76 Quaestiones de cognitione

et conclusionum distinguuntur: tum quia secundum Philosophum I Poste-riorum habitus principiorum est nobilior habitu conclusionum, sed idem non est nobilius se; tum quia notitia principii est causa notitiae conclusionis; idem autem non est causa suiipsius. Ideo dicendum est, quod metaphysica non est una scientia numero, nec similiter philosophia naturalis. Sed phi-losophia naturalis est collectio multorum habituum, sicut dictum est. Nec est aliter una nisi sicut civitas dicitur una vel populus dicitur unus vel ex-ercitus comprehendens homines et equos et caetera necessaria dicitur unus, vel sicut regnum dicitur unum, vel sicut universitas dicitur una, vel sicut mundus dicitur unus.

Secunda conclusio sequens est ista: Quod nulla scientia habet nisi duas causas proprie loquendo de causa, quia nullum accidens habet nisi tantum duas causas, scilicet finalem et efficientem: Quia secundum Philosophum, VIII Metaphysicae, accidens non habet materiam ex qua sed in qua; nunc autem materia in qua non est causa illius cuius est materia in qua, sicut materia non est causa formae sed compositi; ergo accidens non habet ma-teriam. Sed si non habet causam materialem, non habet causam formalem. Ergo nullum accidens habet nisi tantum duas causas essentiales, scilicet fma-lem et efficientem. Sed omnis scientia, quae est una numero, est una qualitas numero, sicut dictum est; ergo nulla talis scientia habet nisi tantum duas causas. Sed quando aliquid est aggregatum ex multis diversarum rationum, quorum nullum est materia alterius, si nullum illorum habet materiam, nec illud aggregatum habet materiam: ergo scientia, quae est collectio multorum talium habituum, non habet materiam, nec per consequens habet causam formalem.

Ideo dicendum est, quod, loquendo de virtute sermonis, nulla scientia habet nisi tantum duas causas* essentiales, scilicet efficientem et finalem.

Sed quod dicitur, quod quaelibet scientia habet causam materialem et formalem, si habeat veritatem, est locutio impropria et metaphorica; et tunc vocatur «materia» illud, de quo est scientia. Sed iste est improprius modus

Эпистемология 77

(habitus) [знанием] начал и обладание (habitus) [знанием] заключений различны. Во-первых, потому, что, согласно Философу (I книга Вторых Аналитик43), обладание (habitus) [знанием] начал благороднее обладания (habitus) [знанием] заключений, но одно и то же не может быть благороднее себя самого. Во-вторых, знание начала есть причина знания заключения, но одно и то же не может быть причиной самого себя. Поэтому следует сказать, что метафизика, равно как и естественная философия, не является наукой, единой по числу. Напротив, естественная философия, как уже сказано, есть собрание многих обладаний (habitus). И она едина только в том смысле, в каком единым называется город, или народ, или войско, объемлющее людей, лошадей и все прочее, необходимое [для ведения войны], или правитель, или университет, или мир.

Второе заключение, следующее [из вышесказанного], таково. Любое научное знание имеет только две причины, если говорить о причине в собственном смысле слова, поскольку у любой акциденции только две причины, а именно, целевая и действующая (ибо по Философу (VIII книга Метафизики44) акциденция не обладает материей ех qua, но только материей ш qua45). Теперь: материя m qua не является причиной того, материей in qua чего она является, точно так же, как материя не является причиной формы, но есть причина составленной [из материи и формы вещи]. Следовательно, акциденция не имеет материи. Но если она не имеет материальной причины, то не имеет и формальной причины. Следовательно, любая акциденция обладает только двумя сущностными причинами, а именно, целевой и действующей. Но любое научное знание, единое по числу, есть, как уже сказано, единое по числу качество. Следовательно, любое таковое научное знание имеет лишь две причины. Но когда нечто образуется в результате соединения многих [вещей] различного типа, ни одна из которых не является материй другой, то, если ни одна из них не имеет материи, не имеет материи и то, что образуется в результате их соединения. Следовательно, научное знание, являющееся собранием указанных обладаний (habitus), не имеет материи и, соответственно, формальной причины.

И потому следует сказать, что если говорить [о причинах] в собственном смысле слова, то любая наука имеет лишь две сущностные причины, а именно, действующую и целевую.

Что же до того, что [иногда] говорят, что любое научное знание обладает формальной и материальной причиной, то это истинно только если [термин «причина»] употребляется в переносном и метафорическом

78 Quaestiones de cognitione

loquendi; sic enim possem dicere, quod color est materia visionis meae, et quod color est causa materialis apprehensionis et sensationis. Similiter, fbr-ma improprie vocatur distinctio partium scientiae; sic enim possem dicere, quod tres lineae sunt causa formalis trianguli, ct quod manus et pedes et caput et caetera membra hominis sunt causa formalis hominis, quod non est proprie dictum. Ideo, proprie loquendo, scientia non habet nisi duas causas, quia non habet causam formalem nec materialem: Quia, proprie loquendo, causa materialis est de essentia illius cuius est causa; sed subiectum scien-tiae non est de essentia scientiae, sicut patet manifeste. Similiter, proprie loquendo, causa materialis recipit formam in se; sed subiectum vel obiec-tum non recipit in se scientiam nec aliquam partem scientiae, sed solus intellectus recipit scientiam; ergo obiectum vel subiectum non est, proprie loquendo, causa materialis scientiae; et per consequens non habet causam formalem.

Tertia conclusio sequens est: Quod talis scientia una unitate collectionis non habet unum subiectum, sed secundum diversas partes habet subiecta diversa: Quia subiectum scientiae non potest vocari nisi illud de quo scitur aliquid; sed in una scientia tali unitate sunt multa de quibus alia sciuntur; ergo talis scientia non habet unum subiectum.

Propter quod sciendum, quod «subiectum scientiae» dupliciter accipitur: Uno modo pro illo, quod recipit scientiam et habet scientiam in se subiecti-ve; sicut dicitur, quod corpus vel superficies est subiectum albedinis et ignis est subiectum caloris. Et isto modo subiectum scientiae est ipsemet intellec-tus, quia quaelibet scientia tafis est accidens intellectus. Alio modo dicitur «subiectum scientiae» illud, de quo scitur aliquid. Et sic accipit Philosophus in libro Posteriorum; et sic idem est subiectum conclusionis et scientiae, nec dicitur subiectum, nisi quia est subiectum conclusionis. Et ideo, quando

Эпистемология 79

смысле. И в этом случае «материей» называется объект научного знания. Но в данном случае [термин «материя»] употребляется в переносном смысле. Точно так же можно сказать, что цвет есть материя для моего акта видения, и что цвет есть материальная причина восприятия и ощущения. Равным образом различие частей научного знания в несобственном смысле именуется формой. В самом деле, точно так же я мог бы сказать, что три линии суть формальная причина треугольника, и что руки, ноги, голова и прочие части [тела] человека являются формальной причиной человека, но такое [употребление термина «формальная причина» возможно только] в переносном смысле. Поэтому, если говорить [о причинах] в собственном смысле слова, научное знание обладает только двумя причинами, поскольку не имеет формальной и материальной причин. Это так потому, что материальная причина в собственном смысле слова принадлежит к сущности того, причиной чего она является, а субъект знания не принадлежит к сущности знания, что совершенно очевидно. Равным образом, материальная причина в собственном смысле слова получает форму в самой себе, но субъект или объект знания46 не получают в себе самих знание или некую часть знания, но знание получает один только разум; следовательно, объект или субъект знания не являются материальной причиной знания в собственном смысле слова и, соответственно, [знание] не имеет формальной причины.

Третье заключение, следующее [из вышесказанного], таково. Указанное научное знание, единое [только] как собрание, не обладает единым субъектом, а обладает различными субъектами, сообразно [своим] различным частям. В самом деле, субъектом научного знания может называться только то, о чем познается нечто, но в одной науке, единой [только] как собрание, имеется много того, о чем нечто познается; следовательно, таковая наука не обладает единым субъектом.

Для [понимания] этого надлежит знать, что [термин] «субъект научного знания» может употребляться в двух значениях. Во-первых, «субъектом научного знания» называется то, что получает знание и субъектно обладает им в себе (точно так же говорится, что тело или поверхность есть субъект белизны, а огонь - субъект тепла). И в этом смысле субъектом научного знания является сам разум, поскольку какое угодно таковое знание есть акциденция разума. В ином смысле «субъектом научного знания» называется то, о чем познается нечто. И в этом значении Философ использует [термин «субъект»] во Вторых Аналитиках47. И так субъект заключения [силлогизма] и субъект научного знания есть одно и то же,

80______________________________________Quaestiones de cognitione

sunt diversae conclusiones habentes diversa subiecta illo modo quo logicus utitur hoc vocabulo «subiectum», tunc illius scientiae, quae est aggregata ex omnibus scientiis illarum conclusionum, non est aliquod unum subiectum, sed diversarum partium sunt diversa subiecta. Quando autem omnes con-clusiones habent idem subiectum, tunc totius aggregati est unum subiectum, illud scilicet, quod est subiectum omnium illarum conclusionum.

Similiter sciendum, quod differentia est inter obiectum scientiae et su-biectum. Nam obiectum scientiae est tota propositio nota, subiectum est pars illius propositionis, scilicet terminus subiectus. Sicut scientiae, qua scio quod omnis homo est susceptibilis disciplinae, obiectum est tota propositio, sed subiectum est iste terminus «homo».

Ex istis patet, quod continere virtualiter totam notitiam conclusionum, vel esse primum ad quod omnia alia referuntur, et multa alia huiusmodi quae attribuuntur rationi subiecti, non sunt de ratione subiecti, quia subiec-tum non plus continet virtualiter habitum quam praedicatum, nec omnia plus attribuuntur subiecto quam alii. Et si aliquando hoc contingat, hoc accidit.

Ex istis etiam patet, quod quaerere: Quid est subiectum logicae vel philo-sophiae naturalis vel metaphysicae vel mathematicae vel scientiae moralis? nihil est quaerere, quia talis quaestio supponit, quod aliquid sit subiectum logicae et similiter philosophiae naturalis, quod est manifeste falsum; quia nihil unum est subiectum totius, sed diversarum partium diversa sunt su-biecta. Unde quaerere «Quid est subiectum philosophiae naturalis?» est simile quaestioni, qua quaereretur «Quis est rex mundi?» Quia sicut nul-lus est rex mundi, sed unus est rex unius regni et alter alterius, sic est de subiectis diversarum partium scientiae talis; nec plus scientia, quae est talis collectio, habet unum subiectum, quam mundus habet unum regem vel quam unum regnum habet unum comitem,

Эпистемология 81

и субъект научного знания называется субъектом только потому, что является субъектом заключения [силлогизма]. Поэтому когда имеются различные заключения, обладающие различными субъектами (если термин «субъект» используется в том же смысле, в каком его использует логик48), то то знание, которое является собранием всех знаний этих заключений, не есть знание какого-либо единого субъекта, но напротив: у различных частей [такого знания] имеются различные субъекты. А когда все заключения обладают одним субъектом, тогда у совокупного собрания [знаний этих заключений] имеется единый субъект, а именно то, что является субъектом всех этих заключений.

Равным образом, следует знать, что имеется различие между объектом научного знания и его субъектом. В самом деле, объектом научного знания является все познаваемое положение, а субъектом - часть этого положения, т. е. термин, выполняющий функцию субъекта. Так, объектом знания, благодаря которому я познаю, что любой человек способен к обучению, является все [это] положение, а субъектом - термин «человек».

И из этого очевидно, что [способность] виртуально содержать все знание заключений и быть тем первым, с чем соотнесено все прочее, а также многое другое, атрибутируемое понятию субъекта, в его понятие не входит, поскольку субъект виртуально содержит обладание (habitus) [знанием] не в большей степени, нежели предикат, и все атрибутируется ему не в большей степени, нежели чему-либо еще. А если иногда и бывает иначе, то лишь акцидентально.

Из этого очевидно также, что бессмысленно спрашивать о том, что является субъектом логики, или естественной философии, или метафизики, или математики, или этики, поскольку такой вопрос предполагает, что нечто является субъектом логики и, равным образом, естественной философии, но это очевиднейшим образом ложно, ибо нет никакого единого субъекта всей [науки], но у [ее] различных частей имеются различные субъекты. Поэтому спрашивать о том, что является субъектом естественной философии - все равно, что спрашивать о том, кто является царем мира. И как нет царя мира, но у одного государства - один правитель, а у другого - другой, так же обстоит дело и с различными частями указанной науки. И наука, которая является таким собранием, обладает одним субъектом не в большей степени, нежели мир имеет одного царя, а царство - одного графа.

103ак. 157

82 Quaestiones de cognitione

Tamen pro dictis aliquorum auctorum, qui videntur assignare unum subiectum talium scientiarum, est sciendum, quod non intendunt, quod ali-quid sit proprie subiectum primum totius, sed intendunt dicere, quod inter omnia subiecta diversarum partium est aliquod unum primum aliqua primi-tate, et aliquando unum est primum una primitate et aliud alia primitate. Sicut in metaphysica primum inter omnia subiecta primitate praedicationis est ens, sed primum primitate perfectionis est Deus; similiter in philosophia naturali primum subiectum primitate praedicationis est substantia natura-lis vel aliquid tale, et primum primitate perfectionis est homo vel corpus caeleste vel aliquid tale. Et hoc intendunt auctores per talia verba, et nihil aliud.

Quarto videndum est de scientia naturali magis in speciali, et videndum est, de quibus considerat, quomodo ab aliis scientiis distinguitur, sub qua parte philosophiae continetur, et de libro Physicorum in speciali.

Circa primum dicendum est, quod philosophia naturalis considerat de substantiis sensibilibus et compositis ex materia et forma principaliter, se-cundario de aliquibus substantiis separatis.

Ad cuius intellectum est sciendum, quod omnis scientia est respectu complexi vel complexorum. Et sicut complexa sciuntur per scientiam ita in-complexa, ex quibus complexa componuntur, sunt illa de quibus illa scientia considerat. Nunc autem ita est, quod complexa, quae sciuntur per scientiam naturalem, non componuntur ex rebus sensibilibus nec ex substantiis, sed componuntur ex intentionibus seu conceptibus animae communibus tali-bus rebus. Et ideo, proprie loquendo, scientia naturalis non est de rebus corruptibilibus et generabilibus nec de substantiis naturalibus nec de rebus mobilibus, quia tales res in nulla conclusione scita per scientiam natura-lem subiiciuntur vel praedicantur. Sed, proprie loquendo, scientia naturalis est de intentionibus animae communibus talibus rebus et supponentibus praecise pro talibus rebus in multis propositionibus, quamvis in aliquibus propositionibus, sicut in prosequendo patebit, supponant tales conceptus

Эпистемология 83

Однако поскольку некоторые авторы49, как представляется, приписывали таковым наукам единый субъект, то для понимания их слов следует знать, что они не имели в виду, что нечто в собственном смысле слова является первым субъектом совокупной [науки], а хотели сказать, что среди всех субъектов [ее] различных частей имеется нечто одно, первое определенным первенствованием, и иногда одно является первым одним первенствованием, а другое - другим. Так, в метафизике среди всех субъектов первым первенствованием предикации является сущее, а первым первенствованием совершенства является Бог50. Равным образом, в естественной философии субъектом, первым первенствованием предикации, является физическая субстанция или нечто таковое, а субъектом, первым первенствованием совершенства, является человек, или небесное тело, или нечто таковое. И именно это, а не что-либо иное, хотели сказать [эти] авторы, говоря [о едином субъекте науки].

В-четвертых, надлежит рассмотреть частности, связанные с естественнонаучным знанием. И мы должны исследовать, что оно изучает, как отличается от других наук, к какой части философии относится, а [затем] - рассмотреть отдельные вопросы, касающиеся Физики [Аристотеля].

Касательно первого следует сказать, что естественная философия рассматривает в первую очередь субстанции, являющиеся чувственно воспринимаемыми и составленными из материи и формы, а во вторую очередь - некоторые отделенные субстанции.

Для понимания этого надлежит знать, что любое научное знание - знание составного [высказывания] или составных [высказываний]. И точно так же, как составные [высказывания] познаются научным знанием, так и несоставное [т. е. термины], из какового составляются составные [высказывания], относится к тому, что рассматривает данная наука. Теперь: те составные [высказывания], которые познаются научным знанием, составляются не из чувственно воспринимаемых вещей или субстанций, но из интенций, или понятий души, общих для таковых вещей. Поэтому естественная наука в собственном смысле слова - знание не о возникающих и уничтожающихся вещах, не о физических субстанциях и не о движущихся вещах, поскольку таковые вещи не являются субъектами или предикатами ни одного заключения, познаваемого естественной наукой. Но естественная наука в собственном смысле слова трактует об интенциях души, общих указанным вещам и подразумевающих именно эти вещи во многих высказываниях (впрочем, как будет видно из дальнейшего, в некоторых высказываниях эти понятия подра-

84 Quaestiones de cognitione

pro seipsis. Et hoc est quod dicit Philosophus, quod scientia non est de singularibus sed est de universalibus supponentibus pro ipsis singularibus. Tamen, metaphorice et improprie loquendo, dicitur scientia naturalis esse de corruptibilibus et de mobilibus, quia est de illis terminis qui pro talibus supponunt.

Et quod sic sit, ostendo: Nam accipio hanc propositionem: «Omnis sub-stantia sensibilis componitur ex materia et forma». Aut hic subiicitur res extra animam, aut tantum intentio in anima, aut vox. Si res, et non res com-munis, quia nulla talis est, sicut ostendetur et alibi frequenter est ostensum, ergo subiicitur aliqua res singularis; et non magis una quam alia; ergo vel quaelibet subiicitur vel nulla; et non quaelibet, quia multae sunt quae non intelliguntur a sciente talem propositionem, quia multae sunt de quibus numquam cogitavit; ergo nulla talis res subiicitur. Ergo subiicitur intentio vel vox, et habetur propositum.

Et si dicatur, quod scientia realis est de rebus, ergo cum Philosophia sit scientia realis, oportet quod sit de rebus, et per consequens non est de intentionibus animae.

Similiter, per hoc distinguitur logica ab aliis scientiis, quia logica est de intentionibus animae, aliae scientiae non.

Ad primum istorum dicendum est, quod scientia realis non est de rebus, sed est de intentionibus supponentibus pro rebus, quia termini propositio-num scitarum supponunt pro rebus. Unde in ista propositione scita, «Omnis ignis est calefactivus», subiicitur una intentio communis omni igni et pro omni igne supponit, ideo dicitur «notitia realis».

Per idem ad secundum, quod logica per hoc distinguitur a scientiis realibus, quia scientiae realfcs sunt de intentionibus, quia de universalibus supponentibus pro rebus; quia termini scientiarum realium, quamvis sint intentiones, tamen supponunt pro rebus. Sed logica est de intentionibus supponentibus pro intentionibus. Sicut in ista propositione, «Species prae-dicatur de pluribus differentibus numero», subiicitur una intentio et non

Эпистемология 85

зумевают сами себя). И это то, о чем говорит Философ: наука трактует не о единичных [вещах], но об универсалиях, подразумевающих эти единичные [вещи]. Однако, выражаясь метафорически и в несобственном смысле слова, естественная наука трактует об уничтожимом и движимом, поскольку трактует о тех терминах, которые эти [вещи] подразумевают.

Доказываю, что это так. Принимаю следующее положение: «Любая чувственно воспринимаемая субстанция состоит из материи и формы». Субъектом здесь является либо вещь вне души, либо только интенция в душе, либо звук. Если вещь, и не общая (ибо таковой не существует, что будет доказано [позже] и что уже было неоднократно доказано в иных [моих сочинениях]), то субъектом является некая единичная вещь. Но одна [единичная вещь может быть субъектом] не в большей степени, нежели другая; следовательно, субъектом является либо какая угодно [вещь], либо никакая; но не какая угодно, поскольку имеется много [вещей], которые не подразумеваются знающим данное высказывание, ибо имеется много [вещей], о которых он никогда не размышлял; следовательно, никакая единичная вещь не является субъектом [данного высказывания]. Следовательно, субъектом является интенция или звук, и, [таким образом], имеется искомое положение.

Ты можешь возразить, что реальная наука трактует о вещах, следовательно, поскольку философия является реальной наукой, надлежит, чтобы она трактовала о вещах и, соответственно, не об интенциях души.

Равным образом, логика отличается от прочих наук тем, что трактует об интенциях души, а прочие науки - нет.

На первое следует ответить, что реальная наука трактует не о вещах, но об интенциях, подразумевающих вещи, ибо термины познаваемых высказываний подразумевают вещи. Поэтому в познаваемом [физикой] высказывании «любой огонь производит тепло» субъектом является одна интенция, общая для любого огня и подразумевающая любой огонь. Поэтому [физика] называется реальной наукой.

Так же [отвечаю] и на второе. Логика отличается от реальных наук тем, что [хотя] реальные науки трактуют об интенциях (ибо они - об универсалиях, подразумевающих вещи), термины реальных наук, пусть даже они и являются интенциями, подразумевают вещи, а логика трактует об интенциях, подразумевающих интенции. Так, в высказывании «Вид сказывается о многих, различных по числу [вещах]» субъектом является интенция, которая подразумевает только интенции, а не вещи

86 Quaestiones de cognitione

supponit nisi pro intentionibus, et non pro rebus extra, quia nulla res extra praedicatur de pluribus nisi forte vox vel scriptum ad placitum instituen-tium.

Est tamen sciendum, quod logica non negatur esse scientia realis, quasi non sit una res; nam ita vera res est logica sicut scientia naturalis. Sed ideo negatur esse scientia realis, quia non est de intentionibus supponenti-bus pro rebus. Unde breviter, omnes auctoritates dicentes talem scientiam esse de talibus vel talibus rebus debent sic glossari: «Нос est de terminis supponentibus pro talibus rebus»; sicut quod aliqua scientia dicitur esse de rebus generabilibus et corruptibilibus, hoc est, de terminis supponentibus in propositionibus scitis pro talibus rebus generabilibus et corruptibilibus.

Ex praedictis patet, quomodo de corruptibilibus et mobilibus potest esse una scientia. Nam talibus est unum commune, de quo necessario prae-dicantur propriae passiones. Sicut hoc commune «corpus corruptibile» est commune omni rei corruptibili et de isto communi praedicantur necessario multa. Sic etiam de impossibilibus potest esse scientia; nam hoc commune «impossibile» est commune omnibus impossibilibus, et de isto communi pro impossibilibus aliquid vere praedicatur; nam haec est vera: «Omne impos-sibile repugnat necessario». Et ita de hoc communi «impossibile» aliquid necessario praedicatur et vere scitur. Et sic est de aliis. Nam de hoc com-muni «ens per accidens» aliquid vere et necessario praedicatur, et ideo de hoc communi potest esse scientia. Et tamen de illo, de quo praedicatur hoc commune, non potest esse scientia, proprie loquendo, sed tantum loquendo improprie, quomodo dixi iam, quod de rebus generabilibus est scientia.

Et ideo multae distinctiones, quibus distinguitur, quod res mobiles vel mutabiles possunt considerari sic vel sic, et quod uno modo sunt mutabiles et alio modo immutabiles, et quod uno modo sunt contingentes, alio mo-do necessariae, nihil valent; nam eadem facilitate dicerem, quod homo, si consideretur sic, est asinus; si aliter, est bos; si tertio modo, est capra. Unde

Эпистемология_________________________________________________87

вне [души], поскольку никакая вещь вне [души], кроме разве что произвольно установленного звука или письменного знака, не сказывается о многих вещах.

Однако следует знать, что когда мы отрицаем, что логика является реальной наукой, мы имеем в виду не то, что она не есть некая вещь (в этом смысле логика является истинной вещью так же, как и естественная наука), а то, что она не трактует об интенциях, подразумевающих вещи. Поэтому кратко: все авторитетные суждения, утверждающие, что такая-то наука трактует о таких-то и таких-то вещах, надо понимать в том смысле, что она трактует о терминах, подразумевающих такие-то вещи. Так, если говорится, что некая наука повествует о возникающих и уничтожающихся вещах, то [это следует понимать в том смысле, что она повествует] о терминах, подразумевающих в высказываниях, познаваемых [этой наукой], таковые возникающие и уничтожающиеся вещи.

Из сказанного очевидно, каким образом возможно знание об уничто-жимом и движимом. Ведь для такового имеется один общий [термин], о котором необходимо сказываются собственные ему атрибуты. Так, общий [термин] «уничтожимое тело» является общим для любой уничто-жимой вещи, и об этом общем термине необходимо сказывается многое. И точно так же возможно знание о невозможном, ибо общий [термин] «невозможное» является общим для всего невозможного, и об этом общем [термине], подразумевающем [все] невозможное, нечто сказывается истинно, ибо [высказывание] «Все невозможное противоположно необходимому» истинно. И таким образом об общем [термине] «невозможное» нечто необходимо сказывается и истинно познается. И то же касается всего остального. Ведь об общем [термине] «сущее per accidens» нечто сказывается необходимо и истинно, а потому об этом общем [термине] возможно научное знание. Но о том, о чем сказывается этот общий [термин], научное знание в собственном смысле слова невозможно, а возможно только в переносном смысле, точно так же, как уже было сказано о научном знании о возникающих вещах.

Поэтому недействительны многие различения, в соответствии с которыми движимые и изменяемые вещи могут рассматриваться и так и этак, и при таком-то рассмотрении они являются изменяющимися, а при таком-то - неизменными, и в одном смысле они являются контингентными, а в другом - необходимыми. В самом деле, с той же легкостью я мог бы сказать, что человек, если рассматривать его в таком-то аспекте, является ослом, в другом - быком, а в третьем - козой. Поэтому

Quaestiones de cognitione

intelligendum, quod consideratio mea vel tua nihil facit ad hoc quod res sit mutabilis vel immutabilis, vel ad hoc quod sit necessaria et incorruptibilis vel contingens, non plus quam facit ad hoc quod tu sis albus vel niger, nec plus quam facit ad hoc quod tu sis extra domum vel in domo. Sed diversa suppositio terminorum bene facit ad hoc quod de termino aliquod praedi-catum vere praedicetur vel vere negetur. Unde ad hoc quod haec sit vera, «Res mutabilis est subiectum vel illud de quo scitup>, bene facit suppositio istius termini, non consideratio rei extra. Nam si iste terminus «res mutabi-lis» supponat simpliciter pro se, tunc haec est vera «Res mutabilis, (hoc est, hoc commune „res mutabilis") est illud, de quo aliquid scitin». Si autem supponat personaliter, tunc est falsa, quia quaelibet singularis est falsa. Et ita diversa suppositio eiusdem termini bene facit ad hoc, quod de eodem termino vere negetur aliquid et vere affirmetur. Nam si in ista, «Homo est species», «homo» supponat simpliciter, haec est vera; et si in ista, «Homo non est species», idem terminus supponat personaliter, illa est etiam vera.

Sed quod illa res quae est extra propter unam considerationem meam sit mutabilis et propter aliam considerationem meam sit immutabilis, est simpliciter falsum et asinine dictum. Sicut si vellem dicere, quod Sortes propter unam considerationem meam est albus et propter aliam est niger. Tamen, si vellem uti isto termino aequivoce, puta pro uno homine nigro et pro uno alio homine albo, tunc ista, «Sortes est albus», est vera, si hoc nomen «Sortes» accipiatur pro illo homine albo, et haec, «Sortes est nigep>, est vera, si accipiatur pro alio homine nigro. Sicut est de ista, «Omnis canis est animal»; quod si «canis» stet pro animali latrabili tantum, tunc est vera, si iste terminus «canis» stet pro caelesti sidere tantum, tunc est falsa.

Эпистемология 89

надо понять, что то, что вещь является изменяющейся или неизменной, необходимой и неуничтожимой или контингентной, нисколько не зависит от твоего или моего рассмотрения: это зависит от них не больше, чем то, что у тебя светлая или смуглая кожа или что ты находишься в доме или вне его. Но различных суппозиций терминов вполне достаточно для того, чтобы некий предикат истинно сказывался о термине или истинно отрицался. Поэтому истинность высказывания «Изменяющаяся вещь является субъектом, или тем, что познается», производит суппозиция термина [«изменяющаяся вещь»], а не рассмотрение вещи вне [души]. Ибо если [имеет место простая суппозиция, т.е.] термин «изменяющаяся вещь» подразумевает сам себя, тогда высказывание «Изменяющаяся вещь (т. е. этот общий [термин] „изменяющаяся вещь") является субъектом, или тем, что познается» истинно. А если имеет место персональная суппозиция, то оно ложно, ибо [если подразумевается] любая единичная вещь, то [высказывание] ложно. И, таким образом, различных суппозиций одного и того же термина вполне достаточно для того, чтобы об одном и том же термине нечто истинно утверждалось и истинно отрицалось. Ведь если в высказывании «Человек есть вид» имеет место простая суппозиция термина «человек», то оно истинно, но если в высказывании «Человек не есть вид» имеет место персональная суппозиция того же термина, то истинно и оно.

А то, что вещь вне [души], рассмотренная мною в таком-то аспекте, является изменяющейся, а рассмотренная в таком-то аспекте - неизменной, то это безусловно ложно и [подобные] рассуждения приличны ослу, [а не человеку]. С таким же успехом я мог бы сказать, что у Сократа, рассматриваемого мною в таком-то аспекте, светлая кожа, а у рассматриваемого в таком-то аспекте - смуглая. Однако если бы я использовал термин «Сократ» эквивокально, например, если бы подразумевал под «Сократом» [двух людей], одного темнокожего, а другого - светлокожего, то высказывание «Сократ бел» было бы истинным, если бы именем «Сократ» обозначался тот светлокожий человек, а высказывание «Сократ смугл» было бы истинным, если бы именем «Сократ» обозначался другой, темнокожий человек. То же относится и к высказыванию «любой пес - живое существо»: если под «псом» понимается лишь способное лаять живое существо, то данное [высказывание] истинно, а если термин «пес» подразумевает исключительно небесное созвездие, то оно ложно.

9 Зак 157

90 Quaestiones de cognitione

Et sic distinguere propositiones est ars tradita a Philosopho; non au-tem dicere, quod eadem res secundum unam considerationem est asinus et eadem secundum aliam considerationem est capra. Nec umquam talis mo-dus loquendi a Philosopho invenitur; et est talis modus loquendi occasio multomm errorum in simplicibus et inexpertis.

Circa secundum sciendum, quod ista scientia distinguitur ab aliis vel penes subiecta sua vel penes praedicata; quia hic tam distinctio subiecto-rum quam praedicatomm conclusorum de subiectis sufficit ad distinctionem scientiamm. Tamen, qualiter hoc sit intelligendum, magis forte super Meta-physicsnn ostendetur. Verumtamen sciendum est, quod aliqua eadem veritas potest pertinere ad distinctas scientias, sicut alibi est ostensum.

Circa tertium dicendum est, quod scientia pro maiori parte est specu-lativa, quia illa scientia quae non est de operibus nostris, est speculativa. Sed ista scientia est huiusmodi, sicut manifeste patet; ergo ista notitia est speculativa. Verumtamen, si sit aliqua pars philosophiae naturalis, quae sit de operibus nostris, circa quae elicienda potest notitia illa dirigere, illa pars Scientiae Naturalis erit practica, et non speculativa.

Circa quartum: Dicitur iste liber Liber physicorum, hoc est, liber na-turalium secundum modum praeexpositum; vel dicitur liber De physico audftu, quia forte auditores istum librum audientes solam reportationem scripserunt. Sed de hoc non est magna cura.

2.2. [Notitia abstractiva et intuitiva]*

Ostendam, quod intellectus noster, etiam pro statu isto, respectu eiusdem obiecti sub eadem ratione potest habere duas notitias incomplexas specie distinctas, quarum una potest dici intuitiva et alia abstractiva [...].

Ad declarationem primae conclusionis primo praemittam aliquas distino tiones et conclusiones praeambulas, secundo probabo conclusionem princi-paliter intentam.

Ordinatio, Prologus, q. 1.

1

Эпистемология 91

И искусство, переданное [нам] Философом, заключается в различении высказываний указанным образом, а не в заявлениях, что одна и та же вещь, рассмотренная в таком-то аспекте, является ослом, а рассмотренная в таком-то аспекте - козой. А эта [ложная] методика, ставшая причиной многочисленных ошибок у людей необразованных и неискушенных в науках, не является изобретением Философа.

Касательно второго следует знать, что эта наука [т. е. физика] отличается от других [наук] как своими субъектами, так и своими предикатами, поскольку в данном случае для различия наук достаточно различия как субъектов, так и предикатов заключений о субъектах. Но то, как это надлежит понимать, лучше будет, по всей видимости, показать в комментарии к Метафизике. Однако в любом случае следует знать, что некая одна и та же истина может относиться к различным наукам, что было доказано в ином месте51.

Касательно третьего следует знать, что [физика] по большей части является теоретической наукой. В самом деле, наука, которая не трактует о наших действиях, является теоретической; но физика такова, что очевидно; следовательно, она является теоретическим знанием. Но если имеется некая часть естественной философии, которая трактует о наших действиях, к осуществлению которых может побуждать [нас] эта наука, то эта часть естественной философии будет практической, а не теоретической.

Касательно четвертого: эта книга называется Физикой, т. е. книгой, трактующей о естественных (в вышеуказанном смысле) вещах; она называется также Лекциями по Физике, поскольку, вероятно, представляет из себя записи лекций [по физике], осуществленные теми, кто их слушал. Но это не имеет большого значения [для настоящего труда].

2.2. Интуитивное и абстрагированное знание

Я покажу, что наш разум даже в теперешнем состоянии может в отношении одного и того же объекта, рассмотренного в одном и том же аспекте, обладать двумя несоставными знаниями, различными по виду, из которых одно может быть названо интуитивным, а другое - абстрагированным [...].

Чтобы разъяснить первое заключение, я, во-первых, предпошлю ему некоторые предварительные различения и заключения; во-вторых, докажу само заключение, намеченное прежде всего.

92 Quaestiones de cognitione

Est ergo prima distinctio ista: Quod inter actus intellectus sunt duo ac-tus, quorum unus est apprehensivus: et est respectu cuiuslibet quod potest terminare actum potentiae intellectivae, sive sit complexum sive incomple-xum, quia apprehendimus non tantum incomplexa sed et propositiones et demonstrationes et impossibilia et necessaria, et universaliter omnia quae respiciuntur a potentia intellectiva. Alius potest dici actus iudicativus, quo intellectus non tantum apprehendit obiectum, sed etiam illi assentit vel dis-sentit; et iste actus est tantum respectu complexi, quia nulli assentimus per intellectum nisi quod verum reputamus, nec dissentimus nisi quod falsum aestimamus. Et sic patet, quod respectu complexi potest esse duplex actus, scilicet actus apprehensivus et actus iudicativus.

Нос probatur: Quia aliquis potest apprehendere aliquam propositionem, et tamen illi nec assentire nec dissentire, sicut patet de propositionibus neutris, quibus intellectus nec assentit nec dissentit, quia aliter non essent sibi neutrae.

Similiter: Laicus nesciens Latinum potest audire multas propositiones in Latino, quibus nec assentit nec dissentit, et certum est, quod intellectus potest assentire alicui propositioni et dissentire alteri; ergo etc.

Secunda distinctio est: Quod, sicut respectu complexi est duplex actus, sic respectu complexi est duplex habitus correspondens, scilicet unus inclinans ad actum apprehensivum et alius inclinans ad actum iudicativum,

Ista distinctio patet: Quia aliquis post multas apprehensiones alicuius propositionis, quae est neutra, magis sentit se inclinatum ad apprehenden-dum et cogitandum de illa propositione quam prius; ergo habet habitum inclinantem ad actus apprehensivos. Quod autem sit habitus inclinans ad actus iudicativos, patet per Philosophum VI Ethicomm, ubi ponit intellec-tum, scientiam etc.

Prima conclusio praeambula est ista: Quod actus iudicativus respectu ali-cuius complexi praesupponit actum apprehensivum respectu eiusdem [...].

Ex istis sequitur secunda conclusio: Quod omnis actus iudicativus prae-supponit in eadem potentia notitiam incomplexam terminorum: quia prae-

Эпистемология 93

Первое различение таково: среди актов разума есть два акта, из которых один есть акт постижения, и он бывает в отношении чего угодно, что может стать пределом акта разумной способности, будь то составное или несоставное; ибо мы постигаем не только несоставное, но и высказывания, и доказательства, и невозможное, и необходимое, и вообще все, что рассматривается разумной способностью. Другой акт может быть назван актом суждения, посредством которого разум не только постигает объект, но и соглашается либо не соглашается с ним; и этот акт бывает только в отношении составного, ибо мы посредством разума соглашаемся не с чем иным, как с тем, что полагаем истинным, и не соглашаемся не с чем иным, как с тем, что считаем ложным. И таким образом ясно, что в отношении составного могут быть два акта, а именно акт постижения и акт суждения.

Это доказывается: ведь некто может постигать какое-либо высказывание и тем не менее ни соглашаться, ни быть несогласным с ним, как ясно в случае нейтральных высказываний, с которыми разум ни согласен, ни не согласен, ибо иначе они не были бы для него нейтральными.

Сходным образом мирянин, не знающий латынь, может слышать многие высказывания на латыни, с которыми он ни согласен, ни не согласен; и достоверно, что разум может соглашаться с каким-то одним высказыванием и не соглашаться с другим; следовательно, и т. д.

Второе различение таково: как в отношении составного есть два акта, так в отношении составного есть два соответствующих склада (habitus), а именно один, склоняющий к акту постижения, и другой, склоняющий к акту суждения.

Это различение ясно, ибо некто после многих постижений какого-либо высказывания, которое является нейтральным, чувствует себя более, чем прежде, склонным к тому, чтобы постигать и мыслить это высказывание; следовательно, он обладает складом (habitus), склоняющим к актам постижения. А то, что есть склад (habitus), склоняющий к актам суждения, ясно из слов Философа в VI книге Этики52, где он складами (habitus) считает разум, науку и т. д.

Первое предварительное заключение таково: акт суждения в отношении чего-либо составного предполагает акт постижения в отношении того же самого [...].

Из этого следует второе заключение: всякий акт суждения предполагает в той же самой способности несоставное знание терминов, ибо

94 Quaestiones de cognitione

supponit actum apprehensivum, et actus apprehensivus respectu alicuius complexi praesupponit notitiam incomplexam terminorum [...].

Tertia conclusio est: Quod nullus actus partis sensitivae est causa im-mediata et proxima, nec partialis nec totalis, alicuius actus iudicativi ipsius intellectus.

Haec conclusio potest persuaderi: Quia qua ratione ad aliquem actum iudicativum sufficiunt illa quae sunt in intellectu tamquam causae proximae et immediatae, et ad omnem actum iudicativum; sed respectu alicuius actus iudicativi sufficiunt ea quae sunt in intellectu, scilicet respectu conclusionis, quia si sit in intellectu actus sciendi praemissas, statim scitur conclusio omni alio circumscripto: ergo ad omnem actum iudicativum sufficiunt ea quae sunt in intellectu tamquam causae proximae.

Praeterea: Ex quo causae quae sunt in parte intellectiva sufficere possunt, frustra ponuntur aliae causae.

His praemissis probo primo primam conclusionem sic: Omnis notitia in-complexa aliquorum terminorum, quae potest esse causa notitiae evidentis respectu propositionis compositae ex illis terminis, distinguitur secundum speciem a notitia incomplexa illorum quae, quantumcumque intendatur, non potest esse causa notitiae evidentis respectu propositionis eiusdem. Нос patet: Quia illa quae sunt eiusdem rationis et aeque perfecta possunt in eodem passo aequaliter disposito habere effectus eiusdem rationis, VII Tb-picorum; sed certum est, quod intellectus potest habere notitiam incom-plexam, tam de Sorte quam de albedine, cuius virtute non potest evidenter cognoscere, an sit albus vel non, sicut per experientiam patet; et praeter istam potest habere notitiam incomplexam, virtute cuius potest evidenter cognoscere, quod Sortes est albus, si est albus. Ergo de istis potest habere duas notitias incomplexas, quarum una potest esse causa notitiae evidentis illius propositionis contingentis, et alia, quantumcumque intendatur, non; ergo specie distinguuntur [...].

Secundo arguo principaliter sic: Omne intelligibile, quod est a solo in-tellectu apprehensibile et nullo modo sensibile, cuius aliqua notitia incom-plexa sufficit ad notitiam evidentem alicuius veritaris contingentis de eo, et aliqua notitia incomplexa eiusdem non sufficit, potest cognosci ab intel-

Эпистемология 95

он предполагает акт постижения, акт же постижения в отношении чего-либо составного предполагает несоставное знание терминов [...].

Третье заключение таково: никакой акт чувственной части души не есть непосредственная и ближайшая причина, ни частичная, ни полная, какого-либо акта суждения самого разума.

В этом заключении можно удостовериться: ведь каким образом для какого-либо акта суждения достаточно того, что есть в разуме в качестве ближайших и непосредственных причин, таким же образом этого достаточно для всякого акта суждения; но в отношении какого-либо акта суждения достаточно того, что есть в разуме, а именно в отношении заключения, ибо если в разуме есть акт познания посылок, то заключение познают тотчас же, обходясь без всего прочего. Следовательно, для всякого акта суждения достаточно того, что есть в разуме в качестве ближайших причин.

Далее, вследствие того что причины, кои суть в разумной части души, могут быть достаточными, излишне полагать другие причины.

На основании этих посылок я вначале доказываю первое заключение так: всякое несоставное знание каких-либо терминов, которое может быть причиной очевидного знания в отношении высказывания, составленного из этих терминов, отличается по виду от несоставного знания их, которое, сколь бы интенсивным оно ни было, не может быть причиной очевидного знания в отношении того же самого высказывания. Это ясно, ибо те вещи, кои суть одного и того же вида и равно совершенны, могут в одном и том же одинаково предрасположенном претерпевающем производить следствия одного и того же вида, согласно VII книге Топики53; но, как явствует из опыта, достоверно, что разум может обладать несоставным знанием как о Сократе, так и о белизне, в силу которого он не может с очевидностью познавать, бел тот или нет; и кроме этого знания, он может обладать несоставным знанием, в силу которого он может с очевидностью познавать, что Сократ бел, если тот бел. Следовательно, относительно этих терминов разум может обладать двумя несоставными знаниями, из которых одно может быть причиной очевидного знания этого не-необходимого положения, а другое, сколь бы интенсивным оно ни было, нет; следовательно, они различаются по ви-

ду [...].

Во-вторых, я аргументирую прежде всего так: все умопостигаемое, которое является постигаемым только разумом и никоим образом не воспринимаемым чувственно, умопостигаемое, некое несоставное знание которого достаточно для очевидного знания какой-либо не-необходимой

96 Quaestiones de cognitione