Часть 2.

и времени к элементам, то все постоянства связей исчерпывают/

ся взаимной зависимостью элементов1. Естественно, что под дей-

ствием биологической нужды сначала наблюдаются простейшие

зависимости, непосредственно доступные чувствам, что мы пр-

яснили уже многочисленными примерами. Только позднее уда-

ется познать более общие и более сложные связи, абстрактно

выражаемые зависимости, в которых сами элементы скрыты в

понятиях.

3. Совершенно так же, как мы рефлекторно и инстинктивно

под влиянием нашей организации, нашей биологической нужды

и окружающей среды научились схватывать вещи, а затем уже

пользуемся этой способностью с намеренной целесообразностью

для жизненных потребностей, так и предпосылки, инстинктивно

развившиеся в нас на основе нашей психической организации (ас-

социации) и под действием окружающей среды и оказавшиеся

биологически полезными, мы затем употребляем с сознатель-

ным намерением и с предвидением многократно уже испытан-

ного успеха, когда дело идет в исследованиях о понимании

действительности.

4. Предположение о зависимости друг от друга элементов

переживания нет никакой нужды считать врожденным; напро-

тив, мы можем наблюдать его постепенное развитие. Слова «по-

тому что», «ибо», «следовательно» и т. д. долго в жизни и языке

как народов, так и отдельного человека имеют значение лишь

временного и пространственного совпадения и только впослед-

ствии получают смысл обусловливающий (причинный)2. Проходит

также немало времени, пока отношение взаимной зависимости

элементов становится вполне и правильно усвоенным. И это

вполне понятно. Если бы все шло вполне правильно без малей-

ших нарушений, как ночь следует за днем, мы без всяких раз-

мышлений приспособились бы к этому ходу вещей3. Только

смена правильного с неправильным вынуждает нас ради непо-

средственных или посредственных биологических интересов по-

ставить вопрос: почему события один раз таковы, а другой раз

другие? что связано неразрывно и что сопровождает друг друга

только случайно? Через это различение мы приходим к поняти-

ям причины и действия. Причиной называем мы событие, с кото-

рым другое событие (действие) неразрывно связано. Конечно,

1 Erhaltung der Arbeit. Prag, 1872, стр. 35 и след. - Анализ ощущений, изд. С. А.

Скирмунта.

2 Geiger, Ursprung und Entwickelung der menschlichen Sprache und Vernunft. Stuttgart,

1868.

3 J. F. W. Herschel, The study of natural philosophy. London, 1831, стр. 35.

274

оказывается, что в большинстве случаев это отношение понима-

ется весьма поверхностно и неполно. Обыкновенно рассматри-

цают как причину и действие только две особенно бросающиеся

в глаза составные части процесса. Более точный анализ такого

процесса почти всегда обнаруживает, что то, что называется

причиной, есть лишь составная часть в целом комплексе усло-

вий, определяющем то, что называется действием. Поэтому эта

составная часть оказывается весьма различной, смотря по тому,

обращаем ли мы или не обращаем внимание на ту или на другую

часть комплекса.

5. Раз предпосылка постоянства связи элементов укорени-

лась в нашем мышлении как инстинктивная привычка или как

сознательная методологическая черта, то при каждом наступле-

нии нового неожиданного изменения мы сейчас же спрашиваем

о его причине. Почему то, что до сих пор наблюдалось, не суще-

ствует более? Изменилось ли какое-нибудь упущенное из виду,

не замеченное условие? Каждая перемена кажется нарушением

устойчивости, распадением того, что до сих пор существовало

вместе. Она прекращает привычную нам связь, беспокоит нас,

ставит проблему, заставляет нас отыскивать новую связь, причи-

ну перемены4.

6. В естественных науках, достигших высокого развития,

употребление понятий причины и действия все более ограничи-

вается, становится все реже. Это имеет свое веское основание,

ибо указанные понятия изображают дело лишь весьма прибли-

зительно и неполно, им недостает определенности, как то уже

было сказано выше. Как только удается охарактеризовать эле-

менты событий измеримыми величинами -- что в случае эле-

ментов пространства и времени достигается непосредственно, а

в случае других чувственных элементов, по крайней мере, кос-

венно - взаимная зависимость элементов друг от друга гораздо

полнее и точнее выражается понятием функции5, чем столь мало

определенными понятиями, как причина и действие. Это имеет

место не только там, где в непосредственной зависимости нахо-

ј V дится больше, чем два элемента (пример газа ^- =Konst. см.

стр. 151), но еще более там, где рассматриваемые элементы на-

ходятся не в непосредственной, а в посредственной зависимо-

сти, через многократные звенья элементов. Физика своими

уравнениями характеризует эти отношения гораздо яснее, чем то

можно сделать словами.

Анализ ощущений, изд. С. Скирмунта.

Ibid. - Erhaltung der Arbeit, стр. 35 и след.

275

7. В случае непосредственной зависимости двух или неско-

льких элементов, причем все элементы, например, связаны одним

уравнением, каждый элемент есть функция остальных. Пользуясь

старыми выражениями, мы должны были бы сказать: в этом слу-

чае понятия причины и действия могут меняться местами. Если,

например, две тяжелые массы одни только противопоставлены

друг другу или если два теплопроводных тела одни только со-

прикасаются, то изменение скорости одной массы есть причина

изменения скорости другой и наоборот, а изменение температу-

ры одного тела есть причина изменения температуры другого

тела и наоборот. Если горячее тело А сообщает теплоту другому

телу N через посредство других тел Д Си т. д., то изменение со-

стояния тела зависит уже не только от изменения состояния тела

А, но здесь имеют известное влияние также все тела-посредники

и расположение их. Конечно, и изменение состояния тела А не

может уже здесь зависеть только от изменения состояния тела N.

Обратимость здесь исчезла. Даже в том простом случае, когда

можно рассматривать все тела как точки, можно будет составить

столько совместных дифференциальных уравнений, сколько есть

тел. Каждое уравнение содержит вообще переменные, имеющие

отношение ко всем телам. Когда удается получить уравнение,

содержащее только переменные одного тела, то это уравнение

можно интегрировать. Это приводит и к остальным интегралам,

в которых постоянные определяются начальным состоянием.

Решения такого простейшего примера достаточно, чтобы почув-

ствовать всю недостаточность обычных понятий причины и дей-

ствия и ненужность их в сравнении с понятием функции6.

8. При точном и подробном рассмотрении физических про-

цессов кажется, что можно все непосредственные зависимости

рассматривать как взаимные и одновременные. С обычными по-

нятиями причины и действия дело обстоит как раз наоборот,

ибо они прилагаются именно в случаях, совершенно не проанали-

зированных, зависимости со многими посредствующими членами.

6 Я где-то читал, что я веду «ожесточенную войну» с понятием причины. Это

неверно, ибо я не основатель какой-нибудь религии. Для моих потребностей

и целей я заменил это понятие понятием функции. Если кто-нибудь найдет,

что это не приводит к большей определенности, к освобождению или объяс-

нению, он спокойно останется при старых понятиях; у меня нет ни силы, ни

также потребности каждого человека заставить принимать мое мнение. Рас-

сказывают, что одного человека обвинили перед Фридрихом II в том, что он

не верит в воскресение из мертвых, на что король положил резолюцию:

«Если N не желает воскреснуть вместе со всеми, то, по-моему, пусть останет-

ся лежать». Это сочетание юмора и терпимости вообще весьма достойно по-

дражания. Наши потомки когда-нибудь надивиться не смогут, о чем мы

только спорили и еще более - как мы при этом раздражались друга на друга.

276

Действие «следует» за причиной и это отношение «необратимо».

Примером может служить взрыв пороха в пушке и удар ядра или

также светящийся объект и световое ощущение. В обоих случаях

пред нами зависимость, образующаяся из целой цепи бесчис-

ленного множества посредствующих членов. Поражаемое ядром

тело не может восстановить работы пороха, ощущающая сетчат-

ка не может сделать того же относительно света; оба они только

звенья в целой цепи зависимостей, продолжающихся на других

путях, чем начальный член их. Тело дает разлетающиеся от удара

куски; воспринимающий световое ощущение схватывает, может

быть, светящийся объект. Целый процесс вовсе не должен быть

тоже мгновенным и обратимым, если он и основан на многочис-

ленной цепи одновременных и обратимых зависимостей. Мы

вернемся еще к этому пункту7.

9. Итак, понятие причинности не всегда оставалось одним и

тем же, а изменялось в ходе истории и может еще измениться и в

будущем. Тем более было бы неосновательно мнение, будто по-

нятие это есть прирожденное рассудочное понятие. Проблему

Юма и Канта я уже обсуждал в другом месте8. Здесь остается

прибавить еще немного. Психологическая индивидуальность

развивается через взаимодействие субъекта и окружающей его

среды. Конечно, организм приносит уже кое-что прирожденное,

может быть, даже гораздо большее, чем думал Кант. Прежде все-

го прирожденна рефлекторная возбудимость. Не только система

ощущений пространства и времени прирожденна, но прирож-

денны и специфические энергии всех наших органов чувств вме-

сте с их системами возможных ощущений9. Правда, показано,

что физиологическое пространство и физиологическое время

без помощи физического опыта не могут обосновать ни научной

геометрии, ни научной математики. Вопрос «как возможна (а

priori) чистая математика?» содержит таким образом несомненно

7 К этим рассуждениям меня привело одно небольшое, поучительное для

меня, психологическое переживание. Один человек, по-видимому, не естест-

воиспытатель, но философски и поэтически высокоодаренный, пришел к

следующей мысли: подобно тому как изображение на сетчатке вызывает

ощущение, так и, обратно, живое зрительное представление должно вызвать

изображение на сетчатке, которое можно было бы какими-нибудь способами

обнаружить. Придя к этой мысли, он обратился ко мне с предложением осу-

ществить этот безнадежный опыт. Понятие функции вряд ли могло бы ввес-

ти его в столь большое заблуждение, в какое его ввело здесь понятие

причины.

8 Prinzipien der W?rmelehre. 2 изд., стр. 432 и след.

Vgl. F. /. Schmidt, Grundz?ge der konstitutiven Erfahrungsphilosophie. Berlin,

1901.

277

зародыш важного исследования. Но он был бы еще важнее, если

бы не заключал уже предположения, что математические знания

получаются a priori. Ибо не философские декреты, а только по-

ложительные психофизиологические исследования могут уста-

новить, что именно прирождено. Что касается понимания при-

чинности, то прирожденными могут быть -- самое большее -

основы возможности ассоциации, органические соединения, ибо

сами ассоциации, наверное, приобретаются индивидуально (см.

стр. 64). Мысль о прирожденное™ понятия причинности довела

такого выдающегося исследователя, как Уэвелл, до весьма стран-

ных уклонений, хотя его, собственно говоря, следует назвать ве-

сьма свободным кантианцем. Fries и его школа, в особенности

Апелът, которым мы весьма многим обязаны в деле создания

основ рациональной естественнонаучной методики, делают от-

чаянные усилия, чтобы освободиться из оков Канта, но это им

вполне не удается (см. примеры на стр. 153-154). Среди немцев

мы находим существенный шаг вперед впервые у Бенеке. Он го-

ворит буквально следующее: «В предыдущем мы показали, что

все понятия без исключения, также и категории Канта, возни-

кают через соединение воззрений и на этом основании мы не

можем в полной мере согласиться со взглядом Уэвелла»^. «Са-

мое общее разделение наук с этой точки зрения есть деление на

науки, предмет изучения которых есть все воспринятое чрез по-

средство внешних впечатлений, и науки, имеющие своим содер-

жанием все внутренне предопределенное. Последние содержат,

правда, в известной мере, познание того, что a priori опыта дано

в нас. Но доныне ошибочно полагали, ближайшим образом

определяя это отношение, что формы, выступающие в развитой

душе, даны уже в ней до опыта или, точнее, до развития души

(прирождены). Это ложно: формы, которые прежде всего даются

нашему познанию, возникли лишь с развитием души, а до этого

бывают только предопределены в прирожденных задатках и усло-

виях, которые носят в себе совершенно иные формы»11. К этим

превосходным общим замечаниям я ничего существенного не

могу прибавить.

10. Итак, естественное развитие приводит к тому, что инстин-

ктивное ожидание постоЗшств, развившееся взаимодействием

субъекта и окружающей его среды, в конце концов привносится в

исследование как намеренная, сознательная, с успехом испытанная

и обещающая дальнейший успех методологическая предпосылка,

10 Beneke, System der Logik als Kunstlehre des Denkens, Berlin, 1842, стр. 23.

11 Ibid. стр. 282.

278

как постулат. Действительно, намерение исследовать какую-ни-

будь область возможно только при допущении, что эту область

можно вообще исследовать12. Но такое допущение предполагает

постоянства, ибо что же другое может быть установлено исследо-

ванием? А такие постоянства суть зависимости элементов данного

друг от друга, функциональные отношения или уравнения между

этими элементами. С решением такого уравнения достигается бо-

лее широкое, более общее субстанциальное понимание, но также и

более широко развитое, более определенное и ясное причинное по-

нимание. Вообще говоря, неважно, видим ли мы в уравнениях фи-

зики выражение субстанций, законов или в особых случаях

выражение сил; во всяком случае они выражают функциональные

зависимости. В качестве простого, сразу понятного примера доста-

точно привести закон энергии, очень легко поддающийся различ-

ным толкованиям, которые мы поэтому и не можем считать столь

различными в своей основе, какими они часто кажутся13.

11. Правильность позиций «детерминизма» или «индетерми-

низма» доказать нельзя. Только наука совершенная или доказан-

ная невозможность всякой науки могли бы здесь решить вопрос.

Ведь дело идет здесь именно о предпосылках, которые привносят-

ся в рассмотрение вещей, смотря по тому, придается ли большее

субъективное значение достигнутым доныне успехам исследова-

ния или его неудачам. Но во время исследования всякий мысли-

тель по необходимости теоретически детерминист. Это имеет

место и тогда, когда он рассуждает лишь о вероятном. Принцип

Якова Бернулли14, «закон больших чисел», может быть выведен

только на основе детерминистических предпосылок. Когда та-

кой убежденный детерминист, как Лаплас, который мечтал о ми-

ровой формуле, мог как-то выразиться, что из комбинации

случайностей может получиться самая поразительная законо-

мерность15, то этого не следует понимать в том смысле, будто,

например, массовые явления статистики совместимы с волей, не

подчиненной никакому закону. Правила теории вероятностей

имеют силу только в том случае, если случайности суть скрытые

усложнениями закономерности16. Только в этом случае средние

12 См. Oelzelt-Newin, Kleinere philosophische Schriften. Wien, 1901. (Naturnotwendigkeit

und Gleichf?rmigkeit des Naturgeschehens als Postulate, стр. 28-42).

Мысли, которые проводит автор, очень близки к моему взгляду.

Prinzipien der W?rmelehre, стр. 423 и след.

14 Jac Bernoulli, Ars conjectandi. Basel, 1713.

Laplace, Essai philosophique sur les probabilit?s, 6-me ?d., Paris, 1840.

16 Анализ ощущений, изд. С. Скирмунта.

279

числа, полученные для известных промежутков времени, могут

иметь разумный смысл17.

12. Но допущение постоянств вообще вовсе не исключает

допущения ошибочности такого допущения в частных случаях.

Напротив, исследователь должен быть всегда готов к разочаро-

ваниям. Он никогда даже не знает, принял ли он во внимание

уже все существующие в том или другом случае зависимости.

Опыт его ограничен пространственно и временно, представляя

ему лишь небольшой угол картины мировых событий. Ни один

факт опыта не повторяется с полной точностью. Каждое новое

открытие вскрывает пробелы в нашем понимании, обнаружива-

ет незамеченный до тех пор остаток зависимостей. Таким обра-

зом и тот, который в теории является крайним детерминистом,

на практике все же бывает вынужден оставаться индетермини-

стом и именно в том случае, если он не хочет отделаться умозре-

ниями от важнейших открытий.,

13. Наука фактически существует. Наука невозможна без из-

вестной, хотя бы и не совершенной устойчивости фактов и соот-

ветствующей ей, полученной через приспособление устойчивости

мыслей. Последняя устойчивость заставляет заключать к пер-

вой, предполагает первую, составляет часть ее. Возможно, что

нет совершенной устойчивости. Во всяком случае существующая

устойчивость настолько велика, что она достаточна, чтобы слу-

жить основой прогрессивного идеала науки18.

14. Когда мы достигли того, что мы обращаем внимание на

взаимную зависимость элементов друг от друга и намеренно оты-

скиваем ее, то метод отыскания ее получается сам собой. То, что

зависит друг от друга, в общем и изменяется друг с другом. Ме-

тод сопутствующих изменений является везде руководящей ни-

тью исследования. Этот метод лежит в основе скудных указаний

Аристотеля для исследователей, как и подробных правил Бэко-

на. J. F. Herschel, указав на неразрывную связь причины и дей-

ствия и на то, что второе следует за первой, выяснив далее, что

усиление, исчезновение, обращение первой вызывает такие же

изменения и в последнем, выставляет руководящие правила ис-

следования19. Многочисленные оговорки, к которым он прибе-

гает, ясно показывают, ч'то, как опытный научный исследователь,

он прекрасно чувствует всю недостаточность обоих понятий. Да и

17

18

Fries, Kritik der Prinzipien der Wahrscheinlichkeitsrechnung. Braunschweig, 1842.

Cp. Erhaltung der Arbeit, стр. 46. Petzoldt, Das Gesetz der Eindeutigkeit. Viertel], f.

wissensch. Philosophie, XIX, стр. 146 и след. Анализ ощущений, изд. С. Скир-

мунта.

Preliminary Discourse etc., cffr 15l и Ш!ед.

280

как экспериментатору не знать того, что параллелизм измене-

ния, который, в случае простых зависимостей, большей частью20

действительно имеет место, не может быть однако прямо принят

и для случаев зависимостей более сложных и богатых посредст-

вующими членами? Самым подробным образом изложил прави-

ла исследования в схематической форме Миллъ11. Если мыслить

причину и действие измеримыми и способными принять все ве-

личины, то все методы Милля оказываются специальными случа-

ями метода сопутствующих изменений. Если в комплексе ABCD

А есть причина D, то D находится во всех комплексах, в которых

содержится А (метод согласия). Если А = 0, то вместо комплекса

ABCD мы имеем комплекс ЕС, в котором и D = О (метод разли-

чия). Специализацией других родов получаются и другие мето-

ды. Руководящие идеи, затруднения и усложнения у Herscher я и

Милля в существенном одни и те же. Уэвелл22 дал удачную крити-

ку правил Милля и его примеров. Схематизация мыслительных

процессов исследователя, приводящая к ясному сознанию их

формы, - дело, без сомнения, не бесполезное; но большого об-

легчения исследования в случаях специальных от этого ожидать

нельзя. Трудность заключается больше в отыскании руководя-

щих элементов комплекса AB CD, чем в форме умозаключения.

Но когда мы - с помощью схем Милля или без них - установи-

ли вообще зависимость элемента D от другого элемента А, то

этим, как это знает всякий естествоиспытатель, достигнуто еще

весьма немногое; ибо только теперь лишь начинается самая важ-

ная работа: отыскание рода существующей здесь зависимости. В

большинстве случаев схема Милля получает правильный смысл

лишь тогда, если и А и D рассматривать как целые комплексы

элементов. В таких случаях исследователь, руководясь задачей и

целью исследования, постарается подвергать исследованию по

мере возможности такие комплексы АмВ, которые однозначно

определяют друг друга. Ибо только зная такие комплексы, он

бывает в состоянии дополнять в мыслях частично данные фак-

20 Когда понятие причины заменяют понятием функции, становится тотчас же

ясно, что два переменных, связанных функциональным отношением, не дол-

жны становиться равными нулю одновременно, что вообще даже изменению

одного вовсе не обязательно должно соответствовать изменение другого.

Стоит подумать только о температуре и электродвигательной силе мест со-

прикосновения двух металлов: с повышением температуры эта электродвига-

тельная сила сначала возрастает, потом уменьшается, становится равной

нулю и, наконец, получает даже противоположное направление.

21 Mill, System der deduktiven und induktiven Logik. Deutsch von Th. Gomperz. Leipzig,

1884. (Есть и рус. пер. Прим. Пер.)

22 Whewell, On the Philosophy of Discovery. London, 1860, стр. 238-291.

281

i ты, или, если это дополнение касается будущего, предсказывать

это будущее. При этом правила Милля вряд ли окажутся для него

полезными.

15. Вооруженный понятием функций и методом сопутству-

ющих изменений, исследователь приступает к своей работе. То,

что ему еще нужно, должно доставить специальное знание его

научной области. Здесь никакие общие правила помочь не мо-

гут. Метод сопутствующих изменений лежит в основе как каче-

ственного, так и количественного исследования, применяется в

равной мере при наблюдении и эксперименте и служит также

руководящим началом при экспериментировании в мыслях, ве-

дущем к образованию теории.

ГЛАВА 17

ПРИМЕРЫ МЕТОДОВ ИССЛЕДОВАНИЯ

.

1. Если бы мы хотели в кратких и общих чертах правильно

охарактеризовать стремление естествоиспытателя, его деятель-

ность в каждом частном случае, цель, достижение которой его

удовлетворяет, мы могли бы сказать: он стремится установить

возможно большее согласие своих мыслей с фактами или мыслей

друг с другом. Определения вроде «полное и наипростейшее опи-

сание» (Кирхгоф, 1874), «экономическое изображение действите-

льного» (Мах, 1872), «согласие мышления с бытием и согласие

процессов мышления между собой» (Грасман, 1844) выражают

одну и ту же мысль с небольшими изменениями. Приспособле-

ние мыслей к фактам превращается при сообщении их другим лю-

дям в описание, в экономическое изображение действительного

при полном и простейшем описании. Всякое устранимое несоот-

ветствие, всякая неполнота, всякое излишнее логическое разно-

образие или изобилие служащих для описания мыслей, - означа-

ют некоторую потерю, не экономны. Как бы ни казалась слишком

общей и мало определенной эта характеристика исследования, она

больше может дать для понимания деятельности исследователя,

чем более специальные, но зато и более односторонние описания

этой деятельности. Поясним это на примерах.

2. Научные астрономические представления развились (как

уже упомянуто на стр. 122-124) из наивных, обыденных взгля-

дов. Вращение небесного свода, система неподвижных звезд

вокруг земли есть непосредственное выражение наблюдения.

Движения солнца и луны, как и планет, отличны от движения

сферы неподвижных звезд. Гиппарх1 пытается впервые изобра-

зить движение солнца и луны посредством эпициклов. Этим ему

удается вывести неравенства движения из гораздо более просто-

го геометрического представления. Метод эпициклов распро-

страняется Птолемеем2- на движение планет. Гелиоцентрическое

воззрение, подготовленное взглядами Филолая3, Архита4 и Арис-

Родился в 1600 г. до Р.Х.

2 Производил свои наблюдения около 125-150 г. после Р. X.

3 В 410 г. до Р. X.

4 В 400 г. до Р.Х.

283

, „„ж, „«ivwritu,, икинчательное выражение у Коперни-

ка6. Как показал Кеплер1\ 11 движений геоцентрической системы

становятся при этом излишними. Исходя из предположения, что

планетная система определяется мистическими отношениями

чисел и фигур, Кеплер пытается обосновать эти отношения по-

средством чрезвычайно фантастических построений из пяти

правильных тел8. Но эти умозрения по истечении 22-х лет при-

водят его к открытию закона, что третья степень расстояния,

разделенная на квадрат времени одного оборота, дает одно и то

же число для всех планет (его третий закон). Он поясняет это

свое открытие на примере земли и Сатурна9. Изучение движения

Марса на основе наблюдений Тихо де Браге приводит его к зако-

ну секторов10, как к физической гипотезе, которая впоследствии

подтверждается. Дело в том, что Кеплер представляет себе, что

«motrices animae» (двигающие души), которые влекут небесные

тела вокруг центрального тела, слабеют с расстоянием от этого

последнего. Эта мысль приводит его и к третьему, как и ко вто-

рому закону (секторов)11. После многочисленных неудачных по-

пыток он приходит к мысли об эллиптическом движении планет12

с фокусом в солнце. Эти три закона Кеплер затем распространяет

и на остальные планеты13. Заслуга Ньютона заключается в том,

что он все эти все еще многочисленные отдельные описания

выводит из одного допущения, а именно, что ускорения движе-

ния планет обратно пропорциональны квадрату расстояния от

солнца. Эти ускорения он рассматривает как частные случаи

одного общего взаимного ускорения масс, самым известным

частным случаем которого является ускорение падения тяже-

лых тел на земле. Этим Ньютон превращает астрономические

движения в задачу общей физической механики. Впрочем и

этот шаг был уже подготовлен взглядами Коперника1* и в особен-

Жил в 310-250 г. до Р. X.

Copernicus, De revolutionibus orbium coelestium, 1543.

Kepler, Mysterium cosmographicum, 1596. Cap, 1.

Ibid.

9 Harmonice mundi, 1619. ?b. V, стр. 189, 190.

10 Astronomia nova. De Motibus stettae Martis. 1609, стр. 194.

11 Mysterium cosmographicum. Cap. 20, 2 изд., стр. 75.

12 Ibid., стр. 285 и след.

13 Epitome astronomiae Copernicanae. 1619.

14 ibid. Lib. I. Cap. 9. Тяжесть здесь уже приписывается всем небесным телам.

284

ности Кеплера15 на тяжесть как на общее явление взаимного

притяжения масс. Кеплер не только нуждается в motrices animae

для объяснения кругового движения небесных тел, но говорит

также, что луна упала бы на землю, «si Luna et Terra non retineretur

vi animali, aut alia aliqua aequipollenti, quaelibet in suo circuitu»

(«если бы луна и земля не удерживались на своем пути жизнен-

ной силой или какой-нибудь другой, эквивалентной ей»16. Чтобы

сделать и этот шаг, обоим исследователям недостает понимания

динамических процессов, установленного Галилеем и Гюйгенсом.

3. Рассматривая это развитие, нельзя не заметить в нем

прогресса в смысле все возрастающей точности воспроизведе-

ния астрономических фактов в мыслях. Сначала в грубых чер-

тах воспринимаются кажущиеся движения небесных тел на

сфере неподвижных звезд, затем привлекают внимание нера-

венства движений и наконец расстояния от земли и их измене-

ния. В настоящее время и сфера неподвижных звезд не может

рассматриваться ни как сфера, ни как неподвижная. Процесс не

закончен, да и не может быть закончен17. Одновременно с этим

все более и более упрощается или становится экономнее воспро-

изведение в мыслях или описание, так что, наконец, оно не

ограничивается уже только теми фактами, для которых оно пер-

воначально было создано, но распространяется на гораздо более

широкую область. Однако шаги, которые приводят к этим упро-

щениям, не есть дело мгновенных умозаключений, не произво-

дятся на основании одной какой-нибудь формулы, но требуют

продолжительной работы. Особенно поучительна в этом отно-

шении «Astronomia nova» Кеплера, благодаря его личным призна-

ниям и открытому изложению его заблуждений. Лишь после

22-х лет работы он добился желанного успеха. Но он не один: и у

Ньютона проходили годы от того момента, когда ему впервые

приходила в голову какая-нибудь мысль до момента ее осущест-

вления. Мощная и живо работающая фантазия рождает бесчис-

ленное множество идей раньше, чем та или другая из них

познается как верное средство к упрощению и в качестве таково-

го находит подтверждение в опыте. Планомерное искание при-

«Astronomia nova», в особенности пятая страница введения. Здесь говорится

уже о взаимном притяжении земли и луны, о том, что луна притягивала бы к

себе воду земли, если бы эта вода не притягивалась землей и т. д.

Ibid.

С тех пор как стало известно, что небо неподвижных звезд непостоянно и что

эти последние находятся не на равном расстоянии от нас, в первоначальной

координатной системе Коперника снова появилась неясность. Но и чисто

земную систему было бы трудно удержать с достаточной точностью.

285

носит мало пользы, пока не известна еще сама разрешающая

мысль, которая обнаруживается как таковая перед изумленным

исследователем лишь после того, как о ней раньше догадались.

Гораздо полезнее здесь бывает рыться в продуктах фантазии, не

упуская из виду поставленной себе цели. Весьма поучительна в

этом отношении история работ «Mysterium cosmographicum» и

«Harmoniae mundi».. История развития астрономии, потребовав-

шего тысячелетия и работы самых различных умов, с очевид-

ностью показывает, что наука не есть личное дело, а может

существовать только как дело социальное.

4. Потребность в уясняющей, упрощающей мысли естест-

венно должна зарождаться в самой области, подлежащей иссле-

дованию. Но мысли эти могут происходить и из какой-нибудь

другой области. Опытный геометр или практический механик

легко придет к мысли об эпициклах18. Копернику, очевидно, при-

шел на помощь повседневный опыт относительно мнимых дви-

жений и перспективных перемещений. Ко всему этому у Кеплера

примешиваются идеи мистические и анимистические. Наконец

появляется Ньютон, физик и первоклассный геометр, прибавля-

ет сюда свою работу и устраняет то, что стало излишним. В

состязании за разрешение таких вопросов широта кругозора пред-

ставлений столь же может быть важна для победы, как и острота

критического суждения об экономической ценности случайно

выбранных и подлежащих проверке мыслей. Психологически

возможным должен быть тот путь, который прокладывается и

величайшим гением, ибо как иначе мог бы за ним следовать

нормальный средний человек? Динамика должна быть подго-

товлена, должна существовать, чтобы найти применение в аст-

рономии. Но внимательное наблюдение показывает, как велико

тем не менее влияние индивидуального психического развития.

Гюйгенс, астроном и физик, сам развил все средства, объясняю-

щие систему планет. И однако, несмотря на то, он не разрешает

вопроса и даже не мог правильно оценить решения готового.

Кто рассматривал тяжесть как явление, определяющее астроно-

мические движения, должен был скоро заметить сущность во-

проса. Независимой от расстояния тяжесть быть не могла, ибо

тогда даже камни, находящиеся на земле, не падали бы на землю

и не мог бы существовать третий закон Кеплера. Нужно было,

следовательно, искать другую зависимость ускорения падающе-

Каждому математику бросится в глаза, что изображение любого периодиче-

ского движения при помощи эпициклов основано на том же принципе, кото-

рый лежит в основании применения ряда Фурье. Так наша современная

математическая физика соприкасается с античной астрономией.

286

го тела от расстояния, и третий закон ясно указывает зависи-

мость, обратную квадратам расстояний. И действительно, /у/с,

как математик, несравненно слабейший, чем Гюйгенс, опираясь

однако на свою мысль о лучах тяжести, понял эту сущность и

даже в этом отношении предупредил Ньютона. Но со всей мате-

матической задачей сумел справиться только Ньютон.

5. Рассмотрим другой пример. Электрические и магнитные

явления, известные еще со времен античной древности, находи-

ли весьма поверхностное объяснение и часто смешивались, пока

Жилъбер^ не указал ясно различие, а Герике2® положил начало

более точному изучению электричества. Открытие Dufay21 двух

различных электрических состояний, установление различия

между проводниками и непроводниками, множество ставших

постепенно известными явлений дали возможность Кулону22

обосновать более совершенную дуалистическую математическую

теорию взамен более старой унитарной теории Эпина2^. Магнит-

ные явления Кулон объяснил вполне аналогичным образом. Обе

теории были далее развиты Пуассоном24, и аналогия между маг-

нетизмом и электричеством снова выступила вперед. Уже одна

эта аналогия наводила на мысль, что между двумя областями су-

ществует известная связь. Эта догадка находила еще подтверж-

дение в случайных наблюдениях, как, например, магнетизации

стальных иголок электрическими разрядами, но тем не менее не

привела к осязательному результату. Потом, когда Вольта25, по-

строив свой столб, дал новый толчок изучению электричества,

снова были предприняты, но опять неудачно, попытки найти эту

связь. Наконец Эрстеду посчастливилось отыскать ее. Он заме-

тил -- случайно, во время какой-то лекции, - что магнитная

игла приходит в движение при замыкании вольтова столба, и в

его руках вдруг оказалась нить, которую так долго искали, как

он, так и другие. Теперь важно было только не выпускать ее из

рук. Поместив иглу во все возможные положения относительно

замыкающей столб проволоки, Эрстеду26 удалось дать обобщаю-

19 Gilbert, De Magnete. 1600.

20 Guericke, Exp?rimenta Magdeburgica. 1672. Стр. 136, 147.

21 M?m. de l'Acad?mie de Paris. 1733.

Coulomb, M?m. d. Paris. 1788.

; Aepinus, Tentamen theoriae Electricitatis et Magnetismi. 1759.

24 M?m. de Paris. 1811.

25 Philos. Transact. 1800.

26 Oerstedt, Gilberts Annale n. 1820.

287

щее и цельное описание всех относящихся сюда явлений, кото-

рое своей обстоятельностью и непривычными выражениями

может показаться малопривлекательным современному читате-

лю, но вполне правильно. Ампер обобщил факты в следующем

правиле: полюс магнитной иглы, обращенный к северу (север-

ный полюс) отклоняется к левой руке наблюдателя, плывущего в

направлении положительного тока лицом к магнитной игле. Вы-

ражение «ток» мы находим впервые у Ампера, между тем как Эр-

стед говорит об «электрическом конфликте». Эрстед знает, что

электрический конфликт не вызывает никакого притяжения, что

он проходит через стекло, дерево, металл, воду и т. д., вызывает

одни и те же движения магнитной иглы; он знает, следователь-

но, что электрический конфликт не обнаруживает никакой

электростатической силы притяжения или отталкивания, что

сфера его действия не ограничена проводящей проволокой, а

распространяется далеко в пространстве вокруг последней. Он

представляет себе, что одна электрическая материя, вращаясь

вокруг проволоки, движется в одном направлении и увлекает за

собой северный полюс, а другая движется таким же образом в

противоположном направлении и увлекает южный полюс. В

действительности же вращается вокруг проводника, подвигаясь

в одном направлении при соответствующей обстановке, как мы

знаем, один полюс. Эти наивные представления, гораздо более

близкие современным, чем школьные представления, общепри-

нятые в середине прошлого столетия, были в том же направле-

нии дальше развиты и выяснены Г. Зеебеком27 и Фарадеем2^.

Зеебек правильно изображает уже круговые магнитные силовые

линии, вызываемые электрическим током, и видит в цепи,

сквозь которую прошел ток, род кругового магнита. Присматри-

ваясь хорошенько к этому случаю, мы замечаем, что здесь нечто

искомое находится, благодаря счастливому случаю, но в такой

же мере могло бы быть без всяких поисков констатировано вни-

мательным наблюдателем, как, например, лучи Рентгена и неко-

торые другие открытия. Но два обстоятельства, которых никто не

мог предвидеть, делали невозможным нахождение по определен-

Th. Seebeck, ?ber den Magnetismus der galvanischen Kette (читано в берлинской

академии в 1820-1821 гг.).

Faraday, Electro-magnetic Rotation-Apparatus. 1822. (Experimental Researches in

Electricity. Vol. II. p. 147). - On the physical character of lines of magnetic force.

1852. (Exp. Res. Vol. Ill, p. 418, n. 3265). - Электромагнитные вращения были

потому столь важны, что на них Ампер узнал, что (упомянутые на следующей

странице) пондеромоторные действия токов на расстоянии не могут быть

сведены к электростатическим действиям, но представляют нечто фундамен-

тально новое. См. Duhem, La Th?orie physique, стр. 203 и следующие.

288

ному плану. Во-первых, никто не мог знать, что только динамиче-

ское электрическое состояние определяет статическое магнитное

состояние. Поэтому и оставались бесплодными многочисленные

попытки получить действие открытой цепи на магнит, о чем

упоминает Эрстед. Да и как могли придумать опыты с динами-

ческими состояниями люди, знавшие только явления статиче-

ские? Во-вторых, в электростатике почти29 все симметрично

относительно положительного и отрицательного направления, и

то же самое в магнитной статике. Кто же мог ожидать, что север-

ный полюс выступает односторонне (не симметрично) из плос-

кости, проходящей через магнитную иглу и параллельную ей

проволоку, по которой проходит электрический ток? Открытия

по какой-нибудь формуле или по правилу, поскольку в них толь-

ко повторяются существовавшие уже умственные ситуации, но-

сят особый характер; такие открытия - не настоящие открытия

(ср. стр. 207). Всякий, духовно переживший вместе с Эрстедом

его эксперимент, должен был испытать большое замешательство

и волнение, ибо перед его взором вдруг открылся новый мир, о

существовании которого он и не подозревал. Что же это было за

удивительное физическое нечто, которое здесь нарушало сим-

метрию, казавшуюся везде столь совершенной?

6. Открытие Эрстеда дало мощный толчок фантазии и рев-

ности исследователей, истомленных безуспешностью своих по-

пыток, и быстро последовали одни за другими важные открытия,

раскрывшие еще больше связь, существующую между электри-

чеством и магнетизмом. Что подвижная проволока с электриче-

ским током может быть приведена в движение магнитом, можно

было ожидать заранее, как явление механического противодей-

ствия, и это было доказано уже Эрстедом. Ампер предположил

взаимодействие токов между собой, опираясь на реакции токов,

похожие на магнитные. Это допущение показалось ему самому

слишком смелым, так как мягкие куски железа в присутствии

магнитов сами становятся магнитами, но друг к другу относятся

индифферентно. Но опыт подтвердил его предположение. Если

его математическая теория30, созданная под сильным влиянием

представлений Ньютона об элементарных силах, действующих

на расстоянии, не может выдержать современной критики, то он

все же показал, как можно мыслить себе все токи замененными

в их действиях магнитами и все магниты - электрическими то-

ками. В очень короткое время он блестящим образом создал для

29 Если оставить в стороне односторонние процессы разряжения токов, фигуры

Lichtenbergdi и т. д.

) Ampere, Th?orie des Ph?n. ?lectrodynamiques. Paris, 1826.

10 Познание и заблуждение 289

тогдашней физики превосходное средство дальнейшего исследо-

вания.

7. Если электрические токи действуют на магниты как маг-

ниты, то следует ожидать, что они таким же образом будут дей-

ствовать и на железо и сталь. Но Араго31 привело к открытию

электромагнетизма не только это соображение, но и одно слу-

чайное наблюдение. Проволока, по которой проходил ток и ко-

торая была погружена в железные опилки, покрывалась этими

последними до значительной толщины, а с прекращением тока

эти опилки от нее отпадали. Это наблюдение побудило его под-

вергать действию электрического тока железные палочки и ста-

льные иглы, помещенные поперек направления тока, и таким

образом первые превращать во временные магниты, а вторые -

в долговременные. По предложению Ампера Араго поместил за-

тем эти палочки в катушки, по проволокам которых проходил

электрический ток. Другим открытием Араго32 обязан случайно-

му наблюдению сильного ослабления колебаний магнитной иглы

поверх медной пластинки. Допущение обратного действия побу-

дило его привести медный диск в быстрое вращение, и магнитная

игла тоже стала вращаться, т. е. медь обнаруживала, следовательно,

(как будто) «магнетизм вращения». - Задача получить при помо-

щи электрического тока магнит из мягкого железа была решена.

Фарадей33 долгое время тщетно пытался получить при помощи

магнитов электрический ток, пока счастливый случай не навел

его на след. Опуская магнит в катушку и вынимая его оттуда, он

каждый раз наблюдал мгновенное отклонение стрелки в замкну-

том в одну цепь с катушкой гальванометре. Открытие явлений

индукции было этим обеспечено, и Фарадей скоро знал все ее

формы и правила. Теперь ему было нетрудно доказать присутст-

вие токов во вращающемся диске Араго, которые, естественно,

обнаруживали и магнитные действия. До этих пор никто не по-

пытался этого сделать, хотя, ввиду Амперова принципа эквива-

лентности токов и магнитов, догадаться об этом было нетрудно.

Последний случай ясно показывает, что далеко не все возмож-

ные или даже близко лежащие логические пути действительно

усматриваются. Но чем больше число исследователей, тем более

гарантирует различие индивидуумов, что будут исчерпаны все

психологические возможности, и тем быстрее совершается науч-

ный прогресс. Конечно, всестороннее исследование вращающе-

31 Ann. de chimie et de physique. 1820. T. XV, p. 94.

32 Ann. de chimie et de physique 1825. T. XXVIII, p. 325.

33 Philos. Transact. 1832.

290

гося диска Ара го должно было бы привести еще семью годами

раньше к открытию явлений индукции. Но последнее открытие

удивительно еще и в другом отношении. В нем почти повторяет-

ся интеллектуальная ситуация Эрстеда, как это нетрудно в на-

стоящее время заметить. Явление А относится индифферентно к

явлению 5, но не к изменению явления В. В первом случае В

есть статическое состояние, а во втором - стационарное тече-

ние. Но гений, как Фарадей, сначала не мыслит по такой форму-

ле, которая однако впоследствии легко может быть отвлечена.

Не останавливаясь на этом подробно, потому что иначе для

этого потребовалось бы слишком много места, заметим только,

что уравнения Максвелла - Герца^ содержат в себе только более

полное выяснение связи, существующей между электричеством

и магнетизмом, составляющих в настоящее время лишь одно не-

разрывное целое и близких к поглощению в себе всей области

оптики. Здесь перед нами второй пример научного развития,

идущего от времен античной древности до современной нам

эпохи.

8. Своеобразный запах, появляющейся при действии элект-

рической машины и именно при истечении электричества через

острие был впервые констатирован Van Мшш'ом35. В 1839 году

Шейнбейну неоднократно случалось наблюдать этот запах при

ударах молнии одновременно с образованием синеватой дымки

и позже при электролизе воды - в выделяющемся кислороде.

Деловитая, дополняющая фантазия химика отнесла этот запах к

газообразному веществу, ибо только таковое может раздражать

орган обоняния. Произошло это тем легче, что это пахучее ве-

щество быстро сообщало погруженному в нем золоту или плати-

не отрицательную поляризацию, быстро окисляло серебро и

другие металлы, т. е. обнаруживало особые химические свойст-

ва, которые быстро терялись при нагревании. Столь же естест-

венно было то, что Шейнбейн этот газ, названный им озоном,

считал веществом сложным, примешанным к кислороду и от

него отличным. Наблюдение, что фосфор при медленном сгора-

нии на воздухе тоже выделяет этот характерный запах, привело к

химическим опытам с целью получить озон - опытам, вызвав-

шим многочисленные споры. De la Rive в 1845 г. доказал, что

озон есть аллотропная форма кислорода, как это и предполагал

Marignac. Этот пример ясно показывает, какую важную роль иг-

рает при открытиях фантазия, облегчая сравнение и сопоставле-

34 Hertz Werke. Leipzig 1895. I. стр. 295. - II. стр. 208-286.

Van Marum, Description d'une tr?s grande machine ?lectrique. 1785.

10* 291

ние восприятий с опытом, полученным при других условиях

(воспоминаниями)36. Более подробное изучение вопроса об озо-

не показывает также, как различно одна и та же вещь отражается

в различных умах и как важно и полезно участие различных ин-

теллектуальных индивидуальностей в обсуждении одного и того

же вопроса37. Наконец, здесь же перед нами типический пример

открытия новых путей исследования вследствие случайного на-

блюдения, сделанного индивидуумом, интерес которого был

возбужден этим наблюдением.

9. Дагер пытался получить изображения на серебряных пла-

стинках, покрытых тонким слоем йодистого серебра, подвергая

их действию света в камере-обскуре, но ему это не удавалось, не-

смотря на многократные попытки. Он спрятал тогда эти плас-

тинки в шкаф. По истечении нескольких недель он вынул их из

шкафа и вдруг увидел на них прекраснейшие изображения. Он

никак не мог объяснить себе, как они образовались. Удаление

аппаратов и реагентов из шкафа'не меняло ничего; когда под-

вергнутые действию света пластинки вновь были внесены в

шкаф, на них по истечении нескольких часов оказались те же

изображения. Наконец стало ясно, что чудо это обязано своим

происхождением оставшейся в шкафу чашке с ртутью: пары рту-

ти оседали на подвергшихся действию света местах, подобно

изображениям Мозера. Ему удалось укрепить изображения, ко-

торые еще стирались, действием золота38. Здесь, следовательно,

случай привел и к искомому изобретению и к неискомому от-

крытию. Сущность метода изменений не меняется, находим ли

мы сопутствующие обстоятельства, определяющие процесс,

при помощи физических изменений или, при достаточно при-

способленных мыслях, умственным экспериментом. Чтобы

представить, в каких многообразных формах физический и

психический случаи принимают участие в открытиях и изобрете-

ниях, достаточно только напомнить несколько знаменитых

имен, как то: Брадлея, Фраунгофера, Фуко, Галъвани, Гримальди,

Герца, Гука, Кирхгофа, Малуса, Р. Майера, Ремера, Рентгена и др.

Почти каждому исследователю приходилось испытать влияние

случая.

36 См. подробный рассказ об этом у Kahlbaum und Schaer, Ch, F. Sch?nbein. Ein

Blatt zur Geschichte des 19 Jahrhunderts. 1901.

37 Там же рассказывается, как Шейнбейн находился в более невыгодном поло-

жении, чем остальные исследователи, занимавшиеся тем же вопросом, пото-

му что он пренебрег помощью атомистических представлений.

38 В сокращенном виде рассказ об этом заимствован у Либиха (Liebig, Induktion

und Deduktion. Reden und Abhandlungen. 1874, стр. 304-306).

292

10. Ствол растений растет вообще вверх, в направлении,

противоположном силе тяжести, а корни растут вниз, в-направ-

лении силы тяжести. Ввиду постоянной связи двух обстоя-

тельств естественна мысль, что тяжесть есть условие этого на-

правления роста растений. Сверх того Du Hame?9 произвел специ-

альные опыты, которые показали, что насильственное изменение

направления роста растений компенсируется самими растениями,

что они, постепенно искривляясь, возвращают себе нормальное

направление. Особенно важные эксперименты были произведены

в этом отношении Knighfou40. На оси небольшого вертикально-

го водяного колеса он укрепил второе колесо в одиннадцать

дюймов в диаметре, совершавшее сто пятьдесят оборотов в ми-

нуту; на этом втором колесе росли помещенные в различных по-

ложениях садовые бобы. Направление силы тяжести изменялось

по отношению к растениям с такой быстротой и правильностью,

что не могло уже влиять на рост растений. Напротив, на него те-

перь влияло центробежное ускорение масс. Оказалось, что кор-

ни росли в направлении от оси наружу, а стволы в направлении

к оси и, пройдя мимо нее, вновь поворачивались к оси41. На го-

ризонтальном колесе в одиннадцать дюймов в диаметре и с 250

оборотами в минуту центробежная сила и сила тяжести давали

одну равнодействующую, направление которой и определяло

рост растений42. Клиностат C?/cco43, который при очень неболь-

шой величине и весьма медленном вращении устраняет влияние

силы тяжести и не развивает заметного центробежного ускоре-

ния, дает возможность помещенным на нем растениям расти в

любом направлении. Но Сшсс44, на мой взгляд, не прав, припи-

сывая такого рода экспериментам лишь несущественное значе-

ние. Может для беспристрастного взгляда казаться чрезвычайно

39

40

Du Hamel, La physique des arbres. Paris 1738, T. II, стр. 137.

Philosophical Transact. 1806.

Центробежное ускорение при постоянном времени оборотов пропорциона-

льно расстоянию от оси. Поэтому поворот роста обратно наступает там, где

ускорение масс достигает величины порога, имеющего значение для расте-

ния.

42

Судя по величине колеса и временам оборотов его ц = -г- , А/и&а/пользо-

43

44

вался центробежным ускорением, которое на наружном ободке колеса было

равно ускорению силы тяжести, в 3 Vl Раз больше и почти в 10 раз больше

его. При одном и том же времени оборота отношение это меняется с удалени-

ем от оси.

Sachs, Vorlesungen ?ber Pflanzen-Physiologie. 1887, стр. 721 и след.

Ibid, стр. 719.

293

правдоподобным, что тяжесть определяет направление роста, и

однако это направление могло бы определяться совсем иными,

незамеченными обстоятельствами. Только эксперименты Knighfa

над изменением величины и направления ускорения масс с оче-

видностью показали, что именно от них зависит направление

роста. Только эксперимент дал также возможность отделять вли-

яние различных других условий (свет, воздух, влажность почвы)

от влияния силы тяжести. Миллъ очень хорошо показал, что ме-

тод совпадения никогда не бывает настолько надежным, как ме-

тод различия или метод сопутствующих изменений. Если и было

доказано, что тяжесть влияет на направление роста, то род этого

влияния тем не менее оставался почти в течение столетия загад-

кой. Ноллъ45 первый высказал догадку, что раздражение, вызван-

ное действием силы тяжести, подобным же образом вызывает

геотропическое приспособление растений, как это приспособле-

ние происходит у животных через статолиты. Исследования На-

berlandfa и Nemec'a показали, что у растений роль статолитов

выполняют крахмальные зерна, вызывающие геотропическое

приспособление при помощи особых органов восприятия или

раздражения46.

11. Одним из интереснейших вопросов, с давних пор зани-

мавших людей, является вопрос о происхождении органических

существ. Аристотель верил в первоначальное зарождение, в про-

исхождение органического из неорганического, и это его мне-

ние разделял последний период средневековья. Van Helmont

(1577-1644) дает еще наставления, как создавать мышей. Мысль

произвести в реторте гомункула могла в его время казаться дале-

ко не столь рискованной. Redi (1626-1697), член Accademia del

Cimento, показал, что в гниющем мясе не появляются «черви»,

если оградить его тонкой тканью от мух, кладущих в него яйца.

Но когда впоследствии, с введением микроскопа, стало известно

множество очень маленьких организмов, существование кото-

рых с трудом поддается определенно, решение таких вопросов

опять стало трудным. Needham47 первый пришел к мысли нагре-

вать органические вещества в стеклянных сосудах, чтобы убить

все зародыши, и затем герметически закрывать сосуды. По исте-

чении некоторого времеыи оказалось, что замкнутые в них жид-

кости тем не менее кишат инфузориями. Spallanzanf? утверждал,

45 Nollt ?ber Geotropismus. Jahr. f. wissensch. Botanik XXXIV, 1900.

46 Haberlandt, Physiologishe Pflanzenanatomie. 1904, стр. 523-534.

47 Needham, New microscopical discoveries. London, 1745.

48 Spallanzani, Opuscules de Physique animale et v?g?tale. 1777.

294

что своими аналогичными опытами ему удалось доказать про-

тивное, на что Needham возражал, что Spallanzani своим спосо-

бом портил воздух, необходимый для жизни организмов. Хотя

Appert с успехом применил способ Spallanzani для получения

консервов и хотя в разрешении вопроса приняли участие еще и

другие исследователи, как Гей-Люссак, Шванн, Шредер, Душ и

другие, вопрос все же оставался нерешенным, потому что не

были вполне вскрыты источники ошибок этих трудных экспери-

ментов. Пастер был приведен к вопросу о первоначальном за-

рождении изучением ферментов, в которых он несомненно

признавал органические существа49. Пропустив большие коли-

чества воздуха через трубку, отверстие которой было закрыто

пироксилиновой ватой, он собрал в этой последней пыль, содер-

жащуюся в воздухе. Растворив затем эту вату в эфире и алкоголе

и промыв ее, он получил одну пыль. Микроскопическое иссле-

дование этой пыли установило определенное содержание орга-

нических зародышей, изменявшееся по качеству и количеству,

смотря по тому, взят ли был городской, деревенский или горный

воздух. Если нагреть воду, содержащую сахар и белок, несколько

минут в колбе и, охладив ее, впустить туда только воздух, пропу-

щенный через раскаленную платиновую трубку, затем сплавле-

нием герметически закрыть колбу и оставить жидкость в течение

нескольких месяцев при температуре 25-30 °С, организмы в ней

не появятся. Если потом, отломив сплавленный конец, ввести в

колбу с необходимыми предосторожностями, дающими доступ в

нее только накаленному воздуху, специально приготовленную

трубочку, закрытую ватой, пропитанной пылью, и затем снова

герметически закрыть колбу, сплавив ее горлышко, то по исте-

чении 24-48 часов в ней обыкновенно появляются органические

образования. Прокаленный асбест, введенный в колбу, дает ор-

ганические образования только в том случае, если через него

был пропущен воздух с пылью. В открытой колбе с несколько

раз искривленным тонким горлышком нагретая жидкость оста-

ется очень долго без изменения и после охлаждения, так как

пыль задерживается во влажных искривленных частях трубки.

Если однако замкнуть жидкость в колбе не сплавлением гор-

лышка, а повернув его вниз и опустив в ртуть, то зародыши, нахо-

дящиеся на поверхности и внутри ртути, скоро начнут развиваться.

12. Эти эксперименты, ценные между прочим и тем, что

они вскрывают источники ошибок, решающим образом дока-

зывают, что известные нам организмы развиваются только из

49 Pasteur, Ann, de chimie et de physique. 3 S?rie, T. LXIV, 1862.

295

органических зародышей. Но общий вопрос о первоначальном

зарождении слишком широк и глубок, чтобы для его решения

был достаточен простой физический эксперимент. Можно

быть вместе с Фехнером^ того мнения, что не неорганическое, а

органическое первично, что последнее может переходить в пер-

вое, как свое устойчивое окончательное состояние, но не нао-

борот. Природа вовсе не обязана начинать с того, что наиболее

просто для нашего понимания. Если принять этот взгляд, то

возникает затруднение, как понять зарождение органического

мира на нашей земле, температура которой некогда была гораз-

до выше. Если органические зародыши и были перенесены на

землю метеоритами, осколками других мировых тел, то воз-

можно допустить живое перенесение только низших организ-

мов. Лишь весьма развитая эволюционная теория могла бы

устранить это затруднение. Но что заставляет нас принимать

столь резкое различие между органическим и неорганическим,

что заставляет нас думать, что переход от первого ко второму

абсолютно необратим? Может быть, между ними вообще нет

резкой границы. Химия и физика, правда, далеки еще от объяс-

нения органического мира, но тем не менее кое-что в этом от-

ношении уже сделано и с каждым днем делается все больше и

больше. Пастер полагал, что все ферменты суть организован-

ные существа. В настоящее время мы знаем, что и в области не-

органической бывают каталитические ускорения возможных

превращений, аналогичные действию ферментов (Оствальд).

Представим себе такое культурное состояние, в котором при-

рода огня еще очень мало известна, в котором люди умеют

тушить огонь, но не умеют его зажечь и вынуждены пользо-

ваться только естественно находимым огнем. Люди тогда мог-

ли бы по праву сказать: огонь может происходить только от

огня. Но однако мы теперь знаем об этом лучше51. Как можно

было прийти к мысли связать вопрос о первоначальном за-

рождении с принципом сохранения энергии, для меня совер-

шенно невразумительно.

50 Сопоставление взгляда Фехнера со взглядом Болъцмана на второй принцип

термодинамики, см. Prinz, d. W?rmelehre, стр. 381.

Как старо и инстинктивно* сближение жизни и горения, показывают слова

Геродота в рассказе об одном злодеянии Камбиза (Lib. Ill, cap. 16): «Египтяне

считают огонь живым зверем, который все пожирает, что ему ни попадется, и

затем умирает вместе с этим». См. у Оствальда (Vorlesungen ?ber Naturphilosophie,

1902, стр. 312 и след.) более подробную параллель между самосохра-

нением жизни и пламени. См. далее W. Roux, Vortr?ge und Aufs?tze ?ber

Entwicklungsmechanik. 1905. В особенности интересны здесь рассуждения о

первоначальном зарождении и сравнении пламени с органическим сущест-

вом, стр. 108 и след.

296

13. Изложенные пути научного развития ведут свое начало

большею частью от эпох весьма отдаленного прошлого с весьма

примитивными представлениями, но далеко не закончены и в

настоящее время. Вместо проблем решенных или проблем, бес-

содержательность которых доказана, возникли новые, более

многочисленные и большею частью более трудные проблемы.

Познание достигается весьма разнообразными и очень извили-

стыми путями, и отдельные шаги, будучи обусловлены, правда,

предыдущими, тем не менее не свободны от влияний чисто слу-

чайных обстоятельств физического и психического характера.

Современная астрономия примыкает к античной. Последняя де-

лает позаимствования у геометрии. Первой приходит на помощь

случайно и совершенно независимо от нее развивавшаяся физи-

ка, именно динамика. Случайно и независимо развившаяся тех-

ническая и теоретическая оптика становится тоже основой

нового расцвета астрономии. Позже вступают даже во взаимную

связь с обоюдной пользой для себя астрономия и химия. Как

возможно было бы современное учение об электричестве без по-

мощи стеклянной и металлической техники, без воздушного на-

соса, без химии? Но сколько этому помогли также великие

исторические случайные идеи! Сколько помогла теория тяготе-

ния, послужившая исходным началом для теории потенциала!

Схематизация осуществленных уже шагов познания может, ко-

нечно, содействовать в известной мере дальнейшим исследова-

ниям при повторении тех же ситуаций. Но о действительном

руководстве исследованиями при помощи каких-нибудь формул

не должно быть и речи. При всем том остается верным, что мы

всегда стремимся лишь приспособить наши мысли к фактам и

мысли - другу к другу. В биологическом развитии этому соот-

ветствует приспособление частей организма друг к другу и всего

организма - к окружающей его среде.

ГЛАВА 18

ДЕДУКЦИЯ И ИНДУКЦИЯ

В ПСИХОЛОГИЧЕСКОМ ОСВЕЩЕНИИ

1. Согласно учению, родоначальником которого является

Аристотель, существует два рода умозаключений или свободных

от противоречий форм получения одних суждений из других:

умозаключение от более общего суждения к частному, определя-

емому первым, т. е. силлогизм, и умозаключение от частных суж-

дений к обобщающему их более общему, что в настоящее время

носит название индукции. Суждения, образующие науку, систе-

му, приспособлены друг к другу совершенно, без противоречий,

если они могут быть выведены друг из друга, с помощью этих

форм умозаключения. Отсюда уже ясно, что правила логики не

могут иметь своей задачей открытие новых источников позна-

ния. Задача их скорее может заключаться в том, чтобы подвер-

гать проверке познания, заимствованные из других источников,

относительно согласия или несогласия их между собой и в по-

следнем случае указывать на необходимость восстановления

полного согласия.

2. Рассмотрим обычный пример силлогизма, графически

изображенный на фигуре 7.

Все люди смертны (общая большая посылка) или: В есть А.

Кай человек (частная меньшая посылка) " С есть В.

Кай смертен (заключение) " С есть А.

Милль1 указал, что силлогизмом нельзя достичь нового позна-

ния, которого не имели бы уже раньше, так как большая посылка

не может быть выражена в общем виде, если нет уверенности и от-

носительно частного случая, заключения. Нельзя утверждать,

что все люди смертны, пока не доказано еще, что Кай смертен.

Прежде чем выставить большую посылку, чистый логик должен

дождаться смерти всех будущих Каев, и ни один Кай, к которому

относится силлогизм, не может пережить уверенности в собст-

венной своей смертности·. Хотя только немногие верили в воз-

можность создания знания из ничего, одним всемогуществом

логики, однако критика Милля, как это явствует из вызванных

ею споров, внесла много света и оказалась весьма полезной2.

1 Mill у System der deduktiven und induktiven Logik. Deutsch von Gomberz, 1884, I,

стр. 209 и ел.

2 Ibid., стр. 235.

298